Аннотация: "Наши" в Берлине, случайные встречи, экстравагантные поступки, нестандартный секс. Два-три, необходимых по ситуации, нецензурных слова.
Эф: Секс по-берлински.
Кристина пила уже вторую чашку крепкого, черного как мокрый берлинский асфальт кофе, но сонное состояние все не проходило. Кофеин в ее крови никак не мог преодолеть низкое давление циклона вторую неделю висевшего над Берлином.
Шальной ветер рябил воду в бесчисленных лужах, не давая небу, с быстро летящими тучами, полюбоваться своим отражением. Тот же ветер, раскачивал рекламные плакаты, размахивал голыми мокрыми ветвями деревьев, будто загоняя прохожих в маленькие кафе и ресторанчики, и люди охотно повиновались, отчего улицы пустели еще больше.
Прихлебывая кофе, Кристина играла в "тетрис" на мобильном телефоне. Играла машинально, без азарта, нужно же было как-то убить время, с утра к ее секции не подошел ни один покупатель, что, впрочем, было вполне объяснимо - понедельник.
Дождь то переставал, то, как будто спохватившись, снова обрушивался мягкими пулеметными очередями на стеклянную крышу, и этот унылый звук свидетельствовал об одном, циклон чувствовал себя как дома и уходить не собирался.
Краем глаза Кристина уловила какое-то движение в холле, и, оторвав взгляд от маленького экранчика увидела, как далеко-далеко, на другом конце громадного зала, две человеческие фигурки вошли сквозь раздвижные стеклянные двери, и направились прямиком к ее отделу мехов. Она узнала посетителей, вздохнула и отложила телефон. Не узнать их было трудно. Это возвращались они, "Такса" и "Спаниель"
Тогда, в пятницу, "Такса" дала отвод Кристине как специалисту. Они отошли от секции всего на пару шагов, и Кристина хорошо слышала ее возмущенный шепот: - Что? Мы будем покупать шубу у русской продавщицы? Я приехала в Берлин общаться с европейцами, а у русской я могла купить шубу и дома.
Кристина, за свою полугодовую практику работы в "Лемо-мода", видела и не такое. Она уже привыкла к тому, что "новые русские" часто платят наличными, что, не зная ни одного иностранного языка, они, тем не менее, предпочитают не брать переводчика. И что самое парадоксальное, услышав от продавщицы русскую речь, вместо того чтобы обрадоваться, пугаются и убегают. Во всем этом был, несомненно, элемент мазохизма, но Кристина предпочитала не задумываться о странных мотивах соотечественников, она привыкла. Так же как привыкла к капризам их жен, делающих вид, что они прямые родственницы правящей королевы Англии, но не умеющих, при этом, даже сесть в такси так, чтобы не прихлопнуть дверью свою дорогую шубу. Только к одному она не могла привыкнуть, к несправедливости судьбы.
Сама Кристина жила в Берлине четвертый год, ее карьера начиналась с должности посудомойки в дешевом баре. Что ей пришлось испытать, через какие пройти унижения, об этом она не расскажет никому, даже под пытками. Но теперь у нее были все основания гордиться собой. Скопила денег, поступила в университет, устроилась в "Лемо-моден". Кто из одноклассников узнал бы теперь ее - настоящая европейка. И пройдя весь путь, от подворотен портовых кварталов до уютной квартирки в спальном районе, Кристина органически не переваривала людей, которые все получают в этой жизни даром. Таких, как, например, эта девица. А та уже подходила к секции мехов - плотного сложения, небольшого роста, с крепкими слегка изогнутыми ножками. "Ну вылитая, блядь, такса!" - Кристина дала выход подсознательной антипатии.
Ее мужа, тогда в пятницу, Кристина, классифицировала, как "Спаниеля". Высокий, неуклюжий, с узким, лошадиным лицом, он выглядел носильщиком, а не мужем: в разговор не вступал, к тирадам жены относился абсолютно безучастно, сам ничем не интересовался.
Тогда, в пятницу - это была видимо разведка. Они обходили все шикарные магазины в центре Берлина, выбирали наиболее подходящий для закупок.
Выбирала, конечно же, она. А он, покорно следовал за ней, сквозь стеклянные балюстрады и эстакады, сквозь громадные залы с рядами рубашек и костюмов, сквозь пассажи, сверкающие стендами ювелирных магазинов.
Судя по их возвращению, торговый центр, в котором работала Кристина, приглянулся "Таксе" более остальных. Кроме того, заметно было, что и в Берлине ей понравилось. Она шла, пританцовывая, под негромкую музыку, лившуюся из бесчисленных динамиков искусно запрятанных под декоративными кустиками, в колоннах и фонтанах бьющих посреди зала.
"Спаниель" плелся сзади, кожаное пальто его было расстегнуто, в руке он держал открытую банку с пивом, а на лице выражалась такая откровенная скука, что Кристине даже стало его немного жаль.
- Здравствуйте, лапочка - закричала издалека "Такса" - Знаете, мы решили не бегать зря, у вас, все же, самый большой ассортимент. К тому же, приятнее купить у своего человека, у русского. -
Она явно подлизывалась. "Зачем? - подумала Кристина - "Как будто здесь, в Берлине, продавец может сделать вам скидку по дружбе, или достанет из-под прилавка товар повыше качеством".
Но сама уже улыбалась, радушно, как старой знакомой, и подвигала "Таксе" кресло. Не было смысла, из-за каких-то симпатий или антипатий терять сотню евро, которую она получала за каждую проданную шубу, в виде премии.
Продолжая улыбаться, она усадила покупателей в кресла, включила "Экспресс" для кофе, а сама, уже прокручивала в мыслях варианты оценки этой парочки. Руководитель группы, Петер, постоянно советовал им, как будущим специалистам, производить психологический анализ случайных личностей, встречаемых в быту и на работе
Пока, данных явно не хватало. Непонятно было рабское подчинение симпатичного, несомненно, неплохо зарабатывающего мужчины, своей, не блистающей ни умом, ни красотой, жене. Непонятна была ее самоуверенность. Короче, с оценкой приходилось подождать.
Кофе никто пить не стал, он потягивал свое пиво, а она сказала, что кофе с сахаром грозит лишними килограммами веса, а без сахара его пить невозможно.
Она предложила "Таксе" две шубы, одну серебристую, с модным силуэтом, другую прямую, классическую. Покрутившись перед зеркалом минут пять, в одной шубе, девица надела другую. Затем, в сомнении, снова взяла первую и снова стала принимать эффектные позы.
- Вовик - не выдержала, в конце концов, она - ну посмотри, какая лучше?-
Вовик поднял глаза, глотнул пива и уныло протянул
- Да мне все равно, бери ту, которая тебе понравится.
- Несите еще одну! - Пальцем показала на витрину девица.
Спектакль продолжался. Мех серебрился и рассыпал сияние, отражаясь в зеркальных стенах. "Такса", уже в который раз, по кругу, примеряла все шубы, постоянно спрашивала "Ну как?", и с удовольствием рассматривала свое отражение. Кристина, как могла, подыгрывала этой "ярмарке тщеславия". Перспектива получения премии растягивала ее лицо в дурацкой улыбке и заставляла выдавливать из себя фразы, типа - "Вы просто созданы для этой шубы".
Но этого "Таксе" было мало, она явно хотела привлечь внимание еще и мужа, а он сидел абсолютно индифферентный к ее ужимкам, сосал пиво из банки и разглядывал развешанные рекламные плакаты. "Меланхолик? А может даже импотент?" - предположила про себя Кристина. Она отошла в сторону, оперлась на столик с кассовым аппаратом и тут, неожиданно, ощутила на себе молниеносный, оценивающий взгляд "Спаниеля".
Взгляд пробежал по лицу Кристины, по ее ногам и определенно остановился на обтянутых брючным костюмом ягодицах. В следующую секунду глаза у "Спаниеля" снова потухли, как у робота, которому отключили питание, и он опять приложился к жестяной банке с надписью "Пильзенер". "Такса", в своем самоупоении ничего не заметила. Но Кристина отметила про себя - "Нет, голубчик, ты не импотент, ты даже очень большой любитель женщин, вон какой шустрый у тебя взгляд. В этом мире тебя не интересует только одна женщина - твоя собственная супруга".
- Ко-отик - протянула нараспев "такса" - ну я не могу выбрать, помоги мне!
"Котик" скользнул меланхоличным взглядом по шубам, лежащим на прилавке, и так же меланхолично ответил:
- Киска, ты достала! Ну что ты мучаешься, бери все три -
Кристина чуть было не сползла под стол от такого заявления. Шубы были из разряда дорогих. А он снова коротко взглянул на нее, явно оценивая произведенный его словами эффект. И взгляд этот снова зацепился за то самое место, где талия Кристины начинала расширяться образуя два полушария.
"Черт знает что" - возмутилась Кристина мысленно - "смотрит как жеребец на кобылу перед случкой".
И вдруг, подсознание подсунуло ей совершенно сумасшедшее продолжение этой мысли. Перед глазами Кристины промелькнула удивительная картина, "Спаниель", с полузакрытыми от наслаждения глазами, ритмичными толчками загоняет в ее лоно свой нешуточный, если судить по длинному носу, детородный орган. Она потрясла головой, прогоняя наваждение.
Самым пугающим было то, что повода для подобных видений у Кристины не было, ее интимная жизнь протекала вполне нормально и регулярно. Петер, уже второй год, пользуясь своим "правом сеньора", то есть положением руководителя группы, каждую пятницу, ровно в восемь вечера звонил ей в дверь, и когда она подходила, закрывал отверстие дверного глазка букетом хризантем. С Петером было легко и приятно. Пятничный вечер был расписан до последних мелочей. Букет хризантем, бутылка сухого вина, макароны по-неаполитански из ближайшего итальянского ресторанчика, свечи, легкий разговор ни о чем, просмотр очередного фильма из серии "Розовая эротика", и размеренный, без особой экзальтации секс.
Кристина лишь однажды, мельком, видела супругу Петера, белесую статную немку с невыразительным лицом. Но невзрачная внешность успешно компенсировалась одним несомненным достоинством, ее папа служил вице-президентом филиала Дрезден-банка. И это обстоятельство грызло Кристину изнутри, она чувствовала злость на соперницу, у которой все в жизни тип-топ только лишь потому, что она чья-то дочь.
Она вспоминала своих родителей: отца, военного пенсионера, с желчным характером, и мать, учительницу немецкого языка, помешаную на всем западном. Всю свою сознательную жизнь Кристина удивлялась, как такие разные люди могли сойтись и прожить вместе много лет? С возрастом их разногласия не сглаживались, а даже, казалось, становились острее. Но это не мешало им вести совместную жизнь, и находить в ней какое то подобие счастья. И когда мать решила, что лучшим вариантом для Кристины будет не поступление в российский вуз, а самостоятельная жизнь в Берлине - отец, поворчав немного, снял с книжки остатки сбережений и, продолжая ворчать, вручил их дочери. Правда, этих сбережений хватило лишь на дорогу, на оплату услуг фирмы делавшей "левые" документы и первые две недели жизни в Берлине. А потом... Кристина вздохнула и отогнала ненужные причиняющие боль воспоминания.
"Такса" все перекладывала шубы, пытаясь сделать свой выбор, похоже, она не восприняла слова мужа всерьез. И Кристина вдруг поняла, какие причины вызвали у нее эротические видения. Она не столько хотела секса со "Спаниелем" Вовиком, хотя без сомнения было в его фигуре и лице что-то притягивающее, какое-то истинно мужское, грубоватое очарование, нет, гораздо сильнее она хотела сделать гадость "Таксе". Сделать гадость этой некрасивой дуре, которой муж может купить три дорогих шубы сразу. И таким образом, хотя бы косвенно, отомстить жене Петера.
- Папа? - радостно запищала она - А мы тут шубу мне покупаем... Все прекрасно, только погода такая гадкая, снега нет, все время дождь... Дать Володе? Сейчас. Держи! - Она передала телефон "Спаниелю".
Тот встал, и заметно оживившись, подобострастно произнес - Здравствуйте Владлен Георгиевич... Да, мы тут по магазинам болтаемся... Ну что вы, Владлен Георгиевич, Диана прекрасно себя ведет, мне с ней очень интересно...-
Кристина с трудом сдержалась, чтобы не расхохотаться. Ну вот, все стало на свои места, знакомая история, папины деньги оказались самым сексуальным аргументом для практичного мужчины. То-то, он так приглядывается к молодым задницам, надоела ему эта Диана, судя по всему, до чертиков.
На память снова пришли ее пятничные встречи с Петером. Сердце вдруг пронзила холодная боль. "А ты?" - спросила сама себя Кристина с горечью? "Ты что, очень любишь этого бюргера с дипломом? Нет, просто тебе так удобнее жить, он тебе ставит хорошие оценки, выдвинул твою курсовую работу на конкурс, устроил на работу в "Лемо-моден" и, какой никакой, все же мужик. А если удастся отбить его у жены, хотя шансов на это немного, будешь женой преподавателя Берлинского университета. Зимой - Мальорка, летом - Альпы. Дом, шикарная машина, и благовоспитанные немецкие детки, с обеспеченным, распланированным будущим. А где же любовь? В пизде, дура! Вот где!" - зло ответила сама на свой вопрос Кристина, и чуть не расплакалась от острой жалости к себе.
Вовик продолжал чирикать по телефону со своим тестем, и она с ненавистью посмотрела на него, будто это он, каким-то образом, был повинен в несправедливости окружающего мира. "Спаниель" уловил этот взгляд, и на лице его выразилось какое-то детское недоумение, обида, непонимание происходящего. Это было уже чересчур, Кристина вдруг снова ощутила приступ желания. Беспричинная ненависть сменилась столь же беспричинным вожделением, она даже ухватилась за стойку, чтобы не упасть, настолько ослабели ее ноги. И проклятый "Спаниель" тут же почувствовал это, в его коротком ответном взгляде было столько понимания, столько готовности, что Кристина, слегка покраснев, сделала шаг назад, вглубь секции и огляделась. Ей показалось, будто весь магазин сейчас наблюдает этот обмен бесстыдными, откровенными взглядами.
Но никто ничего не заметил. Диана продолжала перебирать шубы, холл был по-прежнему пуст, только далеко возле кафетерия маячила фигура Дитриха, охранника центра. Дитрих был увлечен разговором с Оксаной, посудомойкой из кафетерия и Кристина успокоилась.
"Спаниель" закончил разговор и отдал телефон жене. Затем он все-таки сумел убедить ее, не красоваться перед зеркалом выбирая шубу, а, сэкономив время, купить все три.
Сцена, последовавшая за этим, смутила даже видавшую виды Кристину.
"Такса" накинулась на супруга с поцелуями, причем, почему-то, она решила, что благодарственные поцелуи должны быть обязательно взасос. Вовик морщился, неловко отпихивал жену, но Диана не сдавалась. Охватив шею мужа мощным кольцом коротеньких ручек, она косила глазами на Кристину, наблюдая за ее реакцией. Наконец, сцена завершилась громкими обещаниями наградить Вовика
"любимым сексуальным блюдом", как только они вернутся в отель. Кристина с трудом сдержала смех, заметив гримасу отвращения, промелькнувшую, при этих словах, на лице "Спаниэля".
Дождь продолжал диалог со стеклянной крышей торгового центра, и от его унылого стаккато, от всего происходящего сегодня утром, Кристина ощутила такую тоску на душе, что чуть было, не застонала, во весь голос. "Сейчас бы водки, с полстакана" - бормотала она про себя, упаковывая шубы. Вовик подошел и начал помогать, придерживая пластиковый мешок, его рука случайно прикоснулась к руке Кристины. Случайно? Кристина бросила на него короткий взгляд - он смотрел на нее с явным желанием.
У нее внутри что-то оборвалось. " Эх! Сейчас пущусь во все тяжкие - неожиданно подумала Кристина - Заебало все! Надо хоть раз в год сойти с ума, ну хоть на полчасика!"
План созрел моментально, она даже сама удивилась своей сообразительности.
Вызвав по служебной связи Дитриха, Кристина поручила ему переноску и охрану
дорогой покупки. "Спаниель" достал кредитку, но Кристина попросила его подождать, мол, ей надо сперва выписать чеки, для возврата налогов на границе.
Пока она делала вид, что ищет файл в компьютере, Дитрих, взяв сверток с шубами,
пошел к боковому выходу. За ним семенила "Такса". Итак, пока они дойдут, пока
Дитрих вызовет такси - у Кристины было около пятнадцати минут. Должно хватить.
Она отвернулась от компьютера и глянула прямо в глаза Вовику. Взгляд этот его обеспокоил, он не понял такой резкой перемены, смущенное выражение появилось на его лице.
Кристина начала издалека, с интонациями героя рекламного клипа: - А знаете, что, взяв еще одну шубу, вы набираете сумму, с которой уже полагается скидка? И четвертая шуба вам выйдет почти даром?
Вовик продолжал непонимающе смотреть на нее. - А зачем мне четвертая
шуба?
Времени на сантименты уже не было, Кристина наклонилась над столиком, улыбнулась своей особой, призывной улыбкой, и произнесла тихим интимным полушепотом. - Ты меня очень волнуешь, дурачок, а я, разве я тебе не нравлюсь?
Улыбка подействовала безотказно, Вовик начал, наконец, соображать: - Еще как нравишься. Ну, так что? Хочешь, чтобы я тебе шубу подарил? За что? За красивые глазки? Вот если бы...
Кристина не дала ему закончить:
- У нас пятнадцать минут.
Глаза "Спаниеля" оживились, он оглянулся - Дитрих с Дианой находились посредине зала, на полпути к боковому выходу.
- Сколько я должен буду доплатить? - Вовик решил сравнить затраты с
приобретением.
- Две тысячи триста. - Кристина встала, давая ему возможность еще раз
оценить ее фигуру. - Только думай скорее, времени мало.
- Хорошо! - Вовик и не собирался долго раздумывать. - Выписывай чек!
Кристина чиркнула кредиткой, и пока принтер выдавливал из своего
металлического рта чеки, нажала кнопку, опуская жалюзи. Вовик в нетерпении, барабанил пальцами по столу, глаза его блестели. Кристина и сама чувствовала жуткое возбуждение. Необычность ситуации, азарт вора, крадущего ценную вещь, недостаток времени, все это, мощным катализатором усиливало влечение. "Мокрая - как будто в первый раз" - усмехнулась про себя Кристина.
Жалюзи достигли пола, отделяя их от остального мира, "Спаниель" все стоял, видимо не в силах преодолеть смущение.
- Какого черта! - прошипела Кристина - Сними хоть пальто!
- Подожди, ты какую шубу хочешь взять себе?
Кристина сняла с вешалки, давно присмотренную аккуратную классическую
шубку. Вовик взял ее и эффектно бросил на пол. Кристина хотела было, возмутиться, но тут же передумала. Он был прав, ничего с шубой не станет, а заниматься сексом, на расстеленной по полу шубе, было так романтично.
Она решительно сняла фирменный пиджак, стащила брюки, затем, так же решительно, не глядя на "Спаниеля", сорвала ажурные трусики. Глянула на себя в зеркало. Нет, Петер не зря так рискует по пятницам - чудесная, округлая попка, узкая талия, вполне сексуальный животик...
И лицо, правильной формы, с чувственным ртом, маленьким, вздернутым носиком. "Вот твое самое большое богатство"- говорила о лице Кристины мама - "Сумей распорядиться им правильно, обходи стороной нищих романтиков". При этом она выразительно поглядывала в сторону отца.
В выпускном классе Кристина моментально потеряла всех лучших подруг, когда на новогоднем вечере ее выбрали "Королевой Красоты". В тот же вечер, она потеряла и невинность, на тесном маленьком диванчике, в кабинете завуча. Тогда она еще мечтала поступить в МГУ, и завуч Валерий Сергеевич клялся и божился, что после этой ночи поступление ей гарантированно. К счастью, его помощь не понадобилась, а то этот лох собирался даже разводиться с женой. Вот было бы позорище...
- У тебя есть какой нибудь крем? - голос Вовика вернул ее к реальности.
Он тоже сбросил свое кожаное пальто, брюки, джемпер, и стоял, как и Кристина,
в одной рубашке. "Боже, какой аппарат!" - восхитилась она, глядя на Вовиково достоинство - "Нос не обманул, этой дуре, "Таксе", досталось такое сокровище, он же ей до желудка достает, не иначе".
И действительно, на фоне загорелого тела, незагорелый, и потому выделяющийся, жилистый орган "Спаниеля", смотрелся очень эффектно. Судя по его подрагиванию, Вовик находился на пике возбуждения. Пятнадцати минут было даже много, для извержения этого вулкана.
- Какой крем? - Удивилась Кристина, хотя, уже начала догадываться, о чем
речь.
- Я плачу такие бабки, могу я хотеть немного экзотики? - Вовик произнес
эти слова, глядя в сторону, он явно смущался, и своим видом, и тем предложением, которое вырвалось у него.
Кристина замялась, на пару секунд, не больше - "А, черт с ним, с удовольствием, шуба важнее!"
- У меня есть "Нивея" - достала она из косметички синюю баночку - Только будь осторожнее.
- Не беспокойся - Вовик взял солидный мазок из баночки на пальцы - Знаем,
не первый раз.
Кристина лежала животом на вожделенной шубе, и чувствовала, как горячие пальцы Вовика мажут прохладным кремом ее кожу. "Да, лучше бы он был поминиатюрнее, одно дело обычный секс, другое дело..."
- Все, хватит - прошептала она - Времени нет, я потерплю.
Он прервал массаж, вытащил пальцы, и на их место, с трудом, понемногу стал задвигать своего гиганта
Вовик и вправду, старался сделать все чтобы избавить Кристину от неудобств, связанных со своими размерами. Он двигался осторожно, миллиметр за миллиметром отвоевывая пространство. Но боль она, все-таки, почувствовала. Слегка застонав, Кристина сжала зубы и утешала себя мыслями о новой шубе и о том, что все это быстро закончится. Вовику, для разрядки, должно было хватить пары фрикций. Но тот, продолжал двигаться медленно, не заходя слишком глубоко, и через пару минут Кристина ощутила, что боль ушла. Она даже начала ощущать какое то удовольствие от этого суррогата секса.
Вовик ускорил свои движения, с каждым разом он заходил все глубже и глубже. Кристина ощутила, как он напрягся внутри ее, и вот, наконец, долгожданная горячая струя хлынула, извещая о счастливом финале.
"Спаниель" застонал, затем, этот стон перешел в крик, но он тут же сжал зубы, видимо опасаясь, что его может услышать кто-нибудь посторонний. В результате, крик превратился в глухое рычание. И это рычание, свидетельствующее о наивысшем блаженстве, настолько возбудило Кристину, что она, с удивлением и радостью, услышала поднимающуюся из глубины своего тела темную волну оргазма. Схватив Вовика за руку, она прижала ее к своей груди и отдалась этой волне, вздрагивая вместе с каждым новым выбросом. Наконец, Вовик, последний раз вздрогнув, с шумным выдохом перевалился на спину. Свободной рукой, он продолжал гладить спину и шею Кристины.
- Смешно, я ведь даже не знаю, как тебя зовут.
- Кристина.
- Красивое имя - Он перевернулся на бок и поцеловал ее в глаза.
- Все, встаем - Слабым голосом проговорила она, отстраняясь - У нас осталось пять минут.
Упоминание о времени подстегнуло их. Дальнейшее происходило как в старом, комедийном, ускоренном фильме. Вовик прыгал по отделу мехов, пытаясь попасть ногой в штанину. Кристина, все делала методично и быстро, сказывалась
практика. Трусики, свежая прокладка, брюки, туфли, пиджак - взгляд на Вовика, тот уже набрасывал кожаное пальто - кнопка поднятия жалюзи. "Черт! Шуба, все еще лежит на полу, а на подкладке мокрое пятно". Быстро кинув шубу на вешалку, Кристина осторожно выглянула наружу - "Что там в холле?"
Ее беспокойство было обоснованным. Диана, явно заподозрив неладное, находилась уже на полпути к отделу.
"Она, наверняка, не заметила поднимающихся жалюзи" - успокаивала себя Кристина, принимаясь выписывать оставшиеся чеки. Вовик стоял, оперевшись на столик, лицо его было невозмутимым и меланхоличным, как будто не он, только что, рычал на спине у Кристины.
- Ты что, тоже кончила? - Вдруг, с легким удивлением спросил он.
- Да - Кристина ответила сухо, ей было неловко, будто она сделала что-то
предосудительное.
- Первый раз в жизни вижу женщину, кончающую при анальном сексе.
- Знаешь, а я первый раз вижу мужчину, который делает это так бережно.
- Так может нам стоит еще раз встретиться, когда нибудь? А?
Кристина глянула на приближающуюся Диану, оценивая, сколько еще осталось времени, и решилась:
- Скажи, а тебе интересно жить с этой мымрой? Разве приятно трахать такую
дуру из-за папиных денег? Ведь ты мог бы и сам неплохо зарабатывать.
"Спаниель" явно обиделся - Ну, знаешь, ты тоже не Снегурочка. Сама, за шубу задницу подставляешь покупателям.
- Ну, во-первых: не только за шубу, ты мне сразу понравился. Во-вторых: не каждый день такое случается. Если честно - впервые в жизни. А в третьих: ты прав, мы с тобой действительно похожи. И еще, тебе не кажется, что из нас могла бы выйти неплохая пара.
- Интересная мысль - Вовик с любопытством посмотрел на Кристину - И как ты
себе это представляешь?
Но Кристина замолчала. Диана уже подошла вплотную к отделу и с подозрением смотрела на беседующую парочку. Своим женским чутьем она чувствовала, что-то здесь не так, но подтверждения этому чувству найти не могла.
- Что так долго? Что вы копаетесь? - "Такса" дала выход своей злобе.
- Извините, уже все готово - Кристина оторвала листок с принтера,
шлепнула пару печатей, и добавила: - Спасибо за покупку. Будете в Берлине - заходите. В случае каких-либо недоразумений можете позвонить. Вот номер телефона нашего магазина.
Она, со значением посмотрела на Вовика, и в углу, на бланке, написала номер своего мобильного телефона.