Аннотация: "...Никто из васп не помнил толком своего прошлого до момента перерождения..."
Осколок
(возможно, AU и OOC)
Автор -Jenova
Персонаж - Рэй(проект из цикла Царства Медного "И уже не спасет полынь..." совместного авторства Елены Ершовой и Яси Белой)
Никто из васп не помнил толком своего прошлого до момента перерождения. Так, нечастые сны, отрывки, осколки. Рэй не исключение. Но в отличие от многих других он и не пытался вспомнить больше.
Разговоры между солдатами не поощрялись Уставом, и поймай их офицер за пустой болтовней - не избежали бы посещения пыточной, именуемой медицинским блоком, но васпы, молодые, как он сам, все равно находили возможность перекинуться парой словечек о том, что было с ними раньше. Кто-то говорил об аромате свежей сдобы и ласковых глазах женщины (матери?). Кто-то вспоминал сильные руки мужчины, легко поднимающие к небу, или веселый бег санок с оледенелой горки... Со временем они забывали эти мелкие ненужные детали или просто переставали о них говорить. Рэй искренне надеялся на первое.
Память его сохранила только боль, голод, запах перегара и давно немытого тела, хлесткие удары, ненавидящий шепот: "Зачем ты вообще родился?", и новую боль в сломанной руке.
Рэй не знал, чем заслужил к себе подобное отношение, но подозревал, что это как-то связано с женщиной, чье выцветшее потрепанное фото бережно хранил и неоднократно поливал пьяными слезами его мучитель (отец?).
В своих снах васпа видел сладости и женщин, блестяще выполненные задания, небрежную скупую похвалу в блеклых глазах наставника и себя в офицерском мундире... видел Королеву... но иногда ему снилось нечто совершенно иное.
Деревня горела. Огненные всплески проглядывали сквозь мутное окошко, едкий запах гари доносился и до его убежища - закутка возле остывшей печки. Он выбежал на улицу, когда услышал странный шум, напомнивший ему потревоженный осиный рой, и громкие крики с околицы. Но соседка, хромая беззубая старуха, иногда угощавшая его яблоками, толкнула его во двор.
- Прячься! - завопила она и метнулась к погребу, позабыв про немощную ногу. Он же побежал в дом, не подумав, что прятаться там, по сути, и негде. Маленькие сени да одна скудно обставленная комнатушка, служившая спальней и кухней, не могли послужить схроном даже для мыши, не говоря уже о восьмилетнем мальчике.
Он забился в угол, пытаясь слиться с закоптившейся стеной, и тревожно прислушивался к набиравшему обороты ужасу. Крики людей перемежались резвым треском автоматных очередей, иногда разбавляясь глухими раскатами взрывов. Было страшно.
Когда с пронзительным скрежетом открылась входная дверь, сердце Рэя, до этого норовившее выпрыгнуть из груди, едва не остановилось вовсе. Вошедший мужчина в рваной фуфайке и стоптанных сапогах, пошатываясь, направился к нему, распространяя вокруг себя невыносимую вонь застарелого пота, привычного перегара и свежей рвоты.
- Вот ты где, паскуда! - невнятно булькнул он, вытаскивая мальчика за плечо на свет. - Пришла тебе расплата за ее смерть.
Рэй попытался вырваться, но, несмотря на шаткие нескоординированные движения, мучитель держал его крепко, вытягивая во двор.
В калитку вошел ОН.
Мальчик решил, что перед ним воплотившийся огненный дух, рожденный в пожаре, охватившем деревню. От тяжелой поступи духа дрожала и прогибалась земля, его рыжие волосы, казалось, горели в отблесках бушующего за спиной пламени, кирпично-красный мундир выглядел последней преградой на пути обезумевшей стихии. Ленивая скупость его движений составляла разительный контраст пьяной суетливости мужчины, твердившего:
- Заберите его, господин.
Рэя толкнуло, швырнуло прямо в руки огненного духа, и тот долго вглядывался в его лицо блекло-голубыми глазами, прежде чем утробно просипеть:
- Смотри, неофит.
И он смотрел. Смотрел, как упал навзничь его мучитель, нелепо взмахнув руками, как раскрылся на его горле лишний рот, изливающийся потоком алой крови.
Несколько капель попало на его губы, и он непроизвольно облизнул их под довольным взглядом огненного духа...
Мучитель остался в прошлом.
Нет, боли было достаточно и потом. Перерождение, мягко говоря, процесс малоприятный, да и последующее обучение тоже. В тренажерном зале наставники раз за разом превращали его в кровавое месиво, заставляя тонко балансировать на грани смерти.
Но эта боль была совсем другой. Она давала ему силу и контроль над телом, она делала его лучше, делала его достойным службы Королеве.
Королева стала для него матерью, которую он никогда не знал, божеством, в которое поверил безоговорочно. Она наполнила его вены ядом, а жизнь - смыслом. И если бы он мог вернуться в прошлое, в ту ночь, когда сгорела его деревня, то сам бы выбежал навстречу васпам, чтобы прийти к НЕЙ.
Королева... В тот миг, когда он услышал ее агонизирующий вой, весь его мир раскололся, как огромное зеркало, усыпав его осколками. Рэй и сам стал осколком, летящим в бездну, в темную бесконечную пустоту, мелким зеркальным крошевом, погрузившимся в неподвижный ил на дне мертвого вековечного болота.
Все, что он хотел, уйти следом за НЕЙ в смерть... Но он не мог. Не сейчас.
Враги наступали, а господин офицер, тот самый васпа, что когда-то привел его в новую жизнь, корчился рядом в припадке. Узы, связывающие его с Королевой, были намного прочнее, чем у солдат, а потому Рэй даже не хотел представлять, как наставник переживет ее смерть.
Он склонился над офицером, подхватил его под мышки и с трудом потащил к ангару. Возможно, получится взять одну из машин и убраться подальше от начинающейся бойни...