Молчаливый лес всполошился от нескромного громоподобного рыка примитивной двустволки. Закачались ветки, посыпались шишки. От испуга некоторые загадочные мегалиты даже расстались с клочьями сиреневого мха. Мамонты, орудующие бивнями среди диковинных элементов энергостанции, заметно заволновались. Ожидая подобной мощи от грубого старинного оружия, Виктор Федорович все равно потерял равновесие и упал бы, если бы Дормидонт вовремя не подхватил Михайдарова. Нелепая феска Настоятеля слетела, открывая угрюмому бору чудесную стариковскую лысину. Пуля помазанника жутко разворотила широченный ствол сосны, находящейся в двадцати метрах от выбранной цели.
- Отдача инерции. Палишь огнем на тренировке учения, точно мой восьмилетний двоюродный племянник тещиной сестры, - беззлобно ухмыльнулся Кирилл Эдуардович, подбирая с травы головной убор старика.
Удивительно. У абсолютно бездарного по жизни Настоятеля оказался большой талант. Уже второй выстрел не потребовал вмешательства Дормидонта, а через пять бесславно проваленных попыток Виктор Федорович попал почти-почти и примерно-примерно туда, куда собирался. Научиться перезаряжать оружие было ему до невыносимости приятно. С удовольствием клацая убийственным железом, нажимая на курок, вдыхая дурную пороховую вонь, Михайдаров забрасывал красные пластмассовые гильзы на мох и радовался при этом, словно делал что-то действительно полезное. Виктору Федоровичу откровенно понравилось стрелять, заряжать, целиться, потирать плечо после очередного толчка. Учеба затянулась на час, полностью вытравив из сознания искренне увлеченного процессом Настоятеля трагическую причину, побудившую Кирилла Эдуардовича вложить в руки Михайдарова могучую двустволку вертикального боя. Однако, наслаждаясь тупейшей пальбой, Настоятель-помазанник все-таки о чем-то думал.
- Ненавижу пакостных выскочек. Донный обитатель естественно воссозданных глубин, командующий механизмами работ, строитель водоемов марсианских морей. Привязать бы его к тому дереву суровыми канатными веревками, - зло бормотал Виктор Федорович, возясь с патронами. - Заключение следующих выводов. Скорее всего, в награду службы я бы не попросил Владык о путешествии на космическом лайнере по космосу, а попросил бы доставить дикаря сюда к дереву рутинных хвойных пород на предмет безотносительных устремлений пули в определяемую прицелом лобовую кость черепа головы.
Страшной силой сейчас повелевал Михайдаров. Заполучив в кривые лапки серьезное оружие, тощенький благообразный старик, якобы наполненный безграничной мудростью и жалостью к мелко мыслящим соплеменникам, не думал о толпах несчастных, страждущих вселенских знаний. Мысли вооруженного Виктора Федоровича занял один из марсианских строителей, которому элементарно повезло встретиться с Владыками задолго до рождения Михайдарова. Заполученная Настоятелем двустволка странным образом вызвала крепкую ассоциацию с лбом конкретного человека. Нет, вовсе не отодранный у него Анатолием кусочек масштабной славы сейчас припоминал Виктор Федорович. Может, завидовал рядовому ровному уму, отсутствию идиотских амбиций? Или не мог простить Анатолию самой нормальной, самой обыкновенной, самой простой и даже примитивной человеческой жизни?
Момент, когда Дормидонт отказался передать новые патроны, сразу привел Настоятеля в чувство. Кирилл Эдуардович выглядел настороженным, и Михайдаров догадывался, почему. Пора. Учеба, вернее, тренировка учения закончилась. Настало время для грязной работы. Время для службы Владыкам. Деревья не казались Виктору Федоровичу живыми, реально выстрелить в Анатолия Михайдарову пока еще никто не разрешал, а вот мамонты... Милые марсианские мамонты, возрожденные наукой нынешних веков, пользовались в Солнечной системе высочайшим уважением, доступным лишь искренне почитаемым королям и любимым детям. В силу особенностей своей ледяной гадючьей личности, Виктор Федорович не снисходил до откровенных дурацких сюсюканий с разумными животными, однако идею об исключительности положения мамонтов не мог не поддерживать. Мамонты, они, конечно, хорошие.
Возвращаясь к скрытой в сосновом бору энергостанции, Михайдаров брел за Дормидонтом, ощущая не уменьшение силы тяжести, а значительное увеличение. Не страх. Гравитация пробудившейся совести уничтожала Настоятеля, лужей грязной вонючей водицы расплескивая Виктора Федоровича на месте. Расстрелять Анатолия, это маленькое счастье и торжество справедливости в черном мирке мелкого мерзавца. Плевать на всех людей настоящего, прошлого и необозримого будущего. Пуля и мамонт, мамонт и пуля были для Михайдарова глубоко различающимися тварями из чуждых вселенных. Стрелять очень приятно. Стрелять по мамонтам невозможно, гадко, постыдно. Зачем только Владыкам понадобилось убийство великолепнейших марсианских зверей?
Существо Виктора Федоровича, прежде захваченное новым ощущением и доселе не особенно касающееся деталей задания негуманоидов, попало в западню. Рядом Дормидонт. Человек, сегодня явно не в первый раз зарядивший смертоносную двустволку и явно не испытывающий к мамонтам чувств, присущих людям, рожденным через столетия. Для чего вообще городился весь этот элементарный, фанатичный и экзальтированный огород с полетом от Марса до Земли на тривиальном пассажирском лайнере и огнестрельным оружием теми, кто задумал устроить величайшим планетам Солнечной системы умопомрачительный драматический финал?
Настоятель остановился. Двустволка шлепнула прикладом по сосне.
- Проверка подлинности лояльного отношения взаимосвязанности преданности Владыкам состояться не способна, относительно благоразумности выбора. Специально выбран индивидуальный исключительный индивид именно в виде конечного личностного меня. Без фанатизма и экзальтаций, так далеко по дистанции соизволения конкретики преступности живой мишени, подобное наклону экспоненты существующего закона, я не зайду, - произнес Михайдаров в спину Кирилла Эдуардовича.
- Некоторые не понимают пониманием, - не оборачиваясь, ответил Дормидонт. - Стрелять в живых жизнью проще простого. Навыков обучения грамотой тебе хватит с достатком.
- Верните меня на Марс.
Слова прозвучали негромко, однако, то ли фраза была необычайно короткой для скудоумного велеречивого Настоятеля, то ли смысл сказанного чуть ли не впервые за все время знакомства не терпел ни малейшего недопонимания. Круто развернувшись на каблуках, Кирилл Эдуардович сделал несколько широких шагов и оказался рядом с Михайдаровым.
- Мамонты тебе сопротивляться сражением не станут, - неуверенно сказал Дормидонт с видом утопающего, цепляющегося за веточку. - Не имеют соображения ума нападать на людей. Примут от тебя пулю в угол своего округлого лба. Простого проще. Мамонты, они как неоперившиеся поросята.
- Хочу обратно на Марс. Пусть все останется по-прежнему, - жалобно, как бестолковый забитый ребенок попросил Виктор Федорович, поправляя феску.
Отобрав у Настоятеля оружие, Кирилл Эдуардович поднял двустволку к плечу. Холодные змеиные глаза настоящей смерти вытаращились на Михайдарова, заставляя старика рухнуть на колени. Виктор Федорович засопел, заплакал, размазывая слезы по вдруг постаревшему, даже почерневшему лицу.
- Один Владыка. Мы не справились с поручением задания. Глупый дурак не сумеет стрелять выстрелом по мамонтам, - дрожащим голосом произнес Дормидонт.
Марсианские гиганты взревели. Вторя мамонтам, Настоятель-помазанник завыл, мешком повалился на сиреневый мох. Над несчастным Михайдаровым стояло высокое, выпачканное в крови существо с иглами на спине и загривке, клешней на хвосте и безобразной, треугольной, ребристой головой. Большие клыкастые челюсти сжимали часть откушенной человеческой руки, все еще держащей десантный кинжал.
Коммуникатор Хиеланна был полностью бесполезен. Сконары, встроенные в наручные блоки приборов, явно ошибались, давая чуть ли не миллион разных целей. Медленно продвигаясь по тропинке в великолепном сосновом бору, семеро легионеров надеялись случайно выйти к какому-нибудь жилью прежде, чем неутомимое чудовище предпримет новую атаку. Оказать настоящий отпор звездному демону могли лишь Хиеланн и двое бойцов. Все остальные были ранены, впрочем, нисколько не теряя присутствия духа.
Крон-аварльер с чьим-то трингером в руках производил неизгладимо внушительное впечатление на подчиненных. Довольно тощеватый и довольно мелкорослый старик с слишком великим для него оружием никак не тянул на бога войны, но те истории, почти легенды, которые ходили в "Звездном Легионе" о блистательном крон-аварльере, никогда не звучали для экипажа боевого звездолета как потешные издевки. Хотя прежде легионеры видели командира "Берсеркера" лишь по особенным торжественным случаям, они не сомневались в правдивости преданий. Теперь легионеры сражались с Хиеланном вместе, в реальном и еще не закончившемся сражении. Разочарования не возникло. Вера в крон-аварльера не исчезла. Напротив, даже получившие очень даже нешуточные ранения бойцы ощущали удивительный душевный подъем, граничащий с религиозным восторгом. Хиеланн намного опытнее, умнее, старше. Бой в "Разрушительном" неожиданно перепрыгнул в тихий бор. Победы нет, поддержки с "Берсеркера" нет, но это лишь пока. Жертвы принесены не напрасно. У крон-аварльера есть секретный приказ и тайный потенциал для осуществления планов высокого руководства "Звездного Легиона". Хиеланн подскажет, объяснит, прикроет, выведет, поддержит словом и делом.
Следы мамонтов на тропинке, вьющейся между огромнейших сосен, заметили все в маленькой группе легионеров. Не однажды просматривая записи отдела наблюдений "Берсеркера", крон-аварльер, естественно, моментально связал особенную атаку чудовища на легионеров с более ранней битвой зверя у борта "Разрушительного". Изумительные пятнисто-полосатые меховые кочки не погибли. Мамонты, как и отряд легионеров были перенесены с помощью миниатюрного устройства для телепортации в какое-то место, явно и очевидно, находящееся вне пределов нынешнего Марса.
На краснолицей планете пока еще нет таких сказочных, таких могучих, таких старых деревьев. К тому же Марс делает почти любые растения пятнистыми, полосатыми и пятнисто-полосатыми. Сосны не исключение. В годы, когда эти замечательные великаны вытягивались к зениту молодыми побегами, краснощекая планета представляла собой холодную пустыню, пастбище диких метелей и музей бессмертных тысячекилометровых ледников. За пятнадцать лет им так не вырасти, однако... Известно, что Владыки, находящиеся на стороне монструозного существа, сильны и в противоборствах с непостижимым временем. Возможно, это все-таки Марс, только через миллион миллионов лет после драматических событий на "Разрушительном"?
Или отряд оказался в геологически далеком прошлом Земли?
Семь человек стояли перед абсолютно неразрешимой загадкой. Сосновый бор молчал, словно нарочно стараясь опровергнуть любую из версий легионеров своей, если не искусственностью, то, по крайней мере, неестественностью. Лес упорно, упрямо, настырно помалкивал, каким-то образом умудряясь скрывать даже шелест пушистых веток, плотным ковром закрывающих небо. Нет, в нормальном бору не бывает настолько тихо. Сколько ни старался, крон-аварльер не сумел вспомнить описание подобного, одновременно и живого и абсолютно безжизненного леса, застывшего в единственном миге своего странного существования. Похоже, нога профессионального исследователя сюда еще не ступала и... вряд ли этот молчаливый сосновый бор находился на Земле, давно исхоженной вдоль и поперек настырными путешественниками.
Грозное умелое чудище, метко прозванное Геккунтом Инженером, не спешило с нападением. Отметив гравитацию, понижающуюся по мере спуска с горки, Хиеланн стал искать взглядом нечто, напоминающее устройство в машинном зале старого бронекрейсера и не поразился, заметив в небольшой котловине полупрозрачные хрустальные сооружения, растущие вперемешку с дичайшими мегалитами. Крон-аварльеру не потребовались бы нелепые кособокие подсказки недалекого Дормидонта, чтобы понять назначение нагромождения черных глыб и россыпей причудливых хрустальных элементов. Вместо единичного генератора, тишина и корабельные сосны прятали целую фантастическую энергостанцию.
Устроившись на берегу миниатюрного пруда, легионеры заняли оборону по всем правилам военного искусства. Раненые смогли наконец-то отдохнуть, лежа на мягком сиреневом мху. Отсюда комплекс построек, прикрытый лишь рассеянным переменчивым свечением и подозрительным желтым туманом, просматривался полностью. Не опасаясь коротких трескучих молний, между сооружений бродили мамонты. Битва пушистых храбрецов, начавшаяся у корпуса "Разрушительного", по-видимому, продолжалась. Ловко орудуя бивнями, марсианские великаны наносили мощные удары по постройкам, с глубочайшим пониманием дела выбирая какие-то особые места в сооружениях и какие-то особенные строения. Энергостанции, скрытой в молчаливом бору, приходилось несладко.
Семь богатырей десятиметрового роста оказались живы и здоровы. Хиеланн мог назвать и Нахаленка, и каждого великолепного разумного зверя по имени, а Прожорливого Горошка, предводителя боевого отряда, легко угадывали вообще все в маленькой группе легионеров. Седой пятнисто-полосатый гигант был первым мамонтом, появившимся и обосновавшимся на Марсе. Слава о могучем патриархе, возраст которого решительно приближался к столетию, торжественным гимном звучала по Солнечной системе. Мамонтов было только семеро. К великому сожалению крон-аварльера, добродушный Толстый Прилипала навсегда остался на краснолицей планете, не сопровождая соратников в нынешнем фантастическом приключении.
Чудище, атаковавшее людей на "Разрушительном", тоже было здесь, держась в отдалении. Не предпринимая нападения на своего зловещего врага, мамонты, занятые разрушением энергостанции, не замечали монструозное существо, бродящее с куском человеческой руки в пасти. Наблюдая за происходящим в комплексе построек, Хиеланн тоже не спешил с приказом к наступлению.
Выстрелы из огнестрельного оружия нарушили затянувшееся безмолвие соснового леса. Стреляли неподалеку: долго, беспорядочно, нудно и очень бестолково. Марсианские великаны заметно занервничали, но продолжили крушить элементы футуристической энергостанции.
Наконец, грозное изменчивое чудовище было обнаружено гигантами. Прожорливый Горошек громко затрубил, подавая сигнал к отступлению. Покидая комплекс построек, мамонты принялись энергично вторить вожаку, уничтожая целые семейства мясистых грибов по пути. Тихая котловина наполнилась воинственным шумом. Пятнисто-полосатые богатыри топали так, что стоячая, маслянистого вида вода всколыхнулась. На волнующейся поверхности крошечного пруда показались плоские головы угловатых металлических существ, напоминающих роботов.
Попрощавшись со стайкой школьных подруг, Весна задержалась у пожарища. Самый большой и, пожалуй, самый безвкусный дом Демирия исчез, став безобразнейшей черной плешью великого жертвенного костра. Здесь сгорели заживо люди. Трагедия, происки жестоких негуманоидов, соединение необычайных обстоятельств выпило их жизни без остатка. Власти города упорно скрывали имена жертв, и страшная стихия сплетен все умножала и умножала действительные потери.
Странный человек, этот Настоятель Церкви Непознанного Влияния. Очень странный человек, этот Виктор Федорович Михайдаров, который вдруг отправился на Землю в момент, когда под развалинами здания еще оставались его родные, близкие, помощники, последователи и просто недотепистые приверженцы культа Владык. Местные детективы даже заподозрили Настоятеля в поджоге и подготовке преступления, однако вмешательство высокопоставленных военных подкосило стремительно расцветающее криминальное дело. Михайдарову разрешили покинуть Марс вопреки законам, здравому смыслу и элементарной обывательской логике. Отчего сиятельное командование "Звездного Легиона" заинтересовалось Виктором Федоровичем, в городе было неизвестно самым отъявленным болтунам. Странный человек, Настоятель Церкви Непознанного Влияния, вероятно, участвовал в вихре загадочных событий, являясь не самой последней фигурой в начатой Владыками грандиозной партии.
Демирий нервничал. Демирий негодовал. Пятнадцать лет назад городу уже довелось выдержать капитальное испытание, памятником которому стал колоссальный корпус погибшего в бою "Разрушительного". Настоящие события обещали мирному, даже сонному Демирию новое сражение с силами скрытных противников. Каждый школьник в городе сознавал, что жестокое убийство Толстого Прилипалы и исчезновение группы из семи мамонтов было лишь началом. Жители Демирия не ошибались. Сгоревший дом Настоятеля, силовой купол давно погибшего бронекрейсера, вооруженное столкновение на борту старого звездолета, взрыв "Берсеркера", появление черного шара на границе города и ментальный импульс, поведавший о грандиознейших планах Владык стали следующими ступеньками стремительно развивающегося конфликта. Откровенная паника, сейчас царящая на спутниках внешних планет Солнечной системы, в город не пришла, однако мирный, смирный Демирий отныне не мог жить спокойно.
Будто океанская волна от неприступного базальтового утеса, уцелевшая военная техника откатывалась от "Разрушительного". Стальные милитаристские силы во главе с элитным "Звездным Легионом" признавали полнейшее поражение. "Берсеркер" вместе с командой был потерян навсегда. Оружие молекулярно-вирусного типа добивало; быстро уничтожало мертвый бронекрейсер, окончательно превращая огромное туловище звездолета в гору алой пыли. Зараза действовала организованно, строго избирательно, щадя органику внутри "Разрушительного" и не выходя за пределы корабельного корпуса. Сотни бойцов застряли в недрах рассыпающегося "Разрушительного", пробиваясь на поверхность. Выйти к марсианскому Солнцу голым, без трингера считалось потрясающей удачей, а не нелепейшим позором. Ведь многим легионерам, десантникам, штурмовикам и карабинерам вообще не удалось выбраться из обрушившихся лабиринтов старого бронекрейсера.
Командование срочно направило на орбиту Марса специальную группу для выяснения деталей взрыва сверхсекретного "Берсеркера". Феерический ответный удар черного шара расколол звездолет, попросту не заметив мощнейшую силовую защиту и совершенную броню современного корабля. Другая специальная группа осторожно прощупывала приборами сам таинственный черный шар, ежесекундно рискуя вызвать гнев сурового неуступчивого врага. Место исчезнувшего "Берсеркера" у Марса заняло другое боевое судно "Звездного Легиона". Не менее секретный и могучий "Прыжок Пантеры" трепетал крылышками над краснолицей планетой, как кукушка, вдруг оказавшаяся над гнездом ястреба.
Бой за "Разрушительный" был, без сомнений, проигран. Такого печальнейшего исхода сражения не предполагали даже штабные нейрокомпьютеры Объединенных Вооруженных сил Солнечной Системы. Одинокий черный шар неподвижно висел над околицей Демирия, создавая впечатление, что противник, после залпа "Берсеркера" потеряв генератор в старом бронекрейсере, просто привел в необходимую точку пространства целую передвижную энергостанцию. Самым горячим головам из числа высокопоставленных военачальников "Звездного Легиона" стали приходить на ум пораженческие идейки. Рассуждения о переговорах и даже безоговорочном подчинении воли скрытных негуманоидов не считались предательством внутри военных группировок. Общественное мнение по поводу смирения или яростного зубовного скрежета пока ни прозондировать, ни изучить, ни изменить в необходимую сторону не успели.
Действительно, перечить Владыкам вряд ли не стоило. У человечества недоставало силенок для строгого разговора на равных. Вероятно, оставалось лишь сносить обиду и, в надежде на лучшее, не мешать негуманоидам переделывать Солнечную систему по их собственному усмотрению.
Справившись с огнем, городские пожарные не допустили распространения бедствия на весь Демирий и, наверняка, даже спасли бы значительную часть пышного здания Церкви Непознанного Влияния, если бы не чертовски горячая пирамида, грозным безмолвным монолитом возвышающаяся над языками пламени. Прогорев без остатка, огонь оставил вместо себя высоченный алый многогранник, который постепенно таял. Сначала оплывая, как настоящая свеча, металлическая пирамида за несколько часов потеряла четверть высоты, но затем пропадала значительно медленнее. Теперь многогранник сделался ненамного выше соседних двухэтажных домов Демирия.
Действуя по наитию, Весна подошла к установленному пожарными ограждению и осторожно вытянула из сумочки амулет, найденный в отсеке "Разрушительного". Легкое, неуловимое, совершенно невесомое предчувствие не обмануло любопытную девушку. Острое лезвие, скрытое в поперечине креста, опять обнажилось, быстро и бесшумно вращаясь на оси. Восемь лучей звезды почернели, а последний, направленный на пирамиду, мигал четким алым огоньком.
- Мишень цели большая. Простого проще. Точно тир стрельбы, - почти просительно сказал Дормидонт, умело перезаряжая двустволку.
Цель, в самом деле, отличалась бесподобно крупными размерами. Обе пули Кирилла Эдуардовича попали в разумного зверя. Даже не пытаясь ответить на безумную беспощадность двуногого убийцы, раненый мамонт отступал от жестокого, от сумасшедшего человека. На шерстистой шее гиганта показалась кровь.
Продолжая пронзительно трубить, Прожорливый Горошек вышел из руин полностью разбитого хрустального сооружения и, неловко переставляя ножищи, зашагал через поваленные соратниками монолиты. Громогласно вторя вожаку, товарищи седого патриарха покидали комплекс построек, стремясь скрыться между великанскими соснами. Никто из мамонтов даже не обернулся на злодея с оружием.
Следующие выстрелы тоже не миновали огромнейшую живую мишень. Уже и без того раненый великан закричал. Бивни, каждый из которых мог мгновенно убить десяток омерзительных Дормидонтов, закачались из стороны в сторону.
Не трогаясь с места, Виктор Федорович негромко подвывал.
Покосившись на стоящее рядом немое чудовище, Кирилл Эдуардович вытянул из кармана новые патроны. Методичный расстрел продолжился с беззвучного благословления звездного демона. Поскольку Прожорливый Горошек прикрыл собой раненого мамонта, теперь пули получал сам патриарх. Вздрагивая от жестоких атак смертельных свинцовых пчел, предводитель богатырей остановился и смотрел в желтоватое небо, не тратя время на маленькое, ничтожное, на неразумное существо, которое слепо выполняло чужой приказ, не имея ни собственных чувств, ни собственных соображений.
Треугольная голова монстра упала. Страшные клыкастые челюсти приоткрылись и оглушительно клацнули, перекусывая мертвую человеческую руку. Скрючившись, словно боксер, пропустивший сильный удар в живот, звездный демон повалился на траву. Острейшие когти рванули дерн.
- Звериная волшебная магия! На нас действием не влияет! - со злой веселостью объяснил Кирилл Эдуардович, опять заряжая двустволку и перебегая вперед для лучшего прицела.
Дормидонт не соврал. Лично на него не действовало вообще ничего. Прожорливый Горошек мог сколько угодно хлестать чудовище телепатической плеткой, мстя за Толстого Прилипалу, за своих мамонтов, за Марс, за Солнечную систему, за собственную боль. Дормидонт заряжал, выбирал удачное место для выстрела, нажимал на курок. Опытный охотник, привыкший к крикам беззащитных жертв, не расстраивался временной неудачей. Приказ будет выполнен. Мамонты упадут. Мамонты умрут. Мамонты сдохнут. Вопросы, почему великолепные гиганты от него не защищаются, у Дормидонта попросту не возникали. Мамонты не защищаются по природной тупости и должны сдохнуть.
Успев сделать очередной выстрел прямо в грудь Прожорливого Горошка, Кирилл Эдуардович вдруг расстался с двустволкой и отлетел в рассеянное переменчивое свечение мегалитов энергостанции. Бойцы "Звездного Легиона" держали на прицеле трингеров скрючившееся, бессильно копошащееся в траве чудовище, а Хиеланн, скоро расправившись с несостоявшимся убийцей, устремился к мамонтам.
Вытягиваясь в цепь, огромные пятнисто-полосатые кочки неторопливо топали между соснами. Мамонты уходили. Только вожак богатырей еще оставался на месте, натужно и печально гудя, дожидался легионера. Оказавшись между парой огромных раздвоенных бивней, крон-аварльер низко поклонился великолепному седому патриарху и негромко заговорил с ним. В ответ Прожорливый Горошек низко заворчал, бережно тронул хоботом лицо Хиеланна. Очень осторожно, не задевая легионера, марсианский великан развернулся и, прибавив шаг, догнал товарищей, замыкая удаляющуюся группу.
Чудесные разумные звери уходили, не оборачиваясь. Семь пятнисто-полосатых меховых кочек поднимались из ложбины. Двое мамонтов заметно прихрамывали. В следах, оставленных гигантами, алели кровавые пятна.
- Знаете, где мы? - спросил крон-аварльер у Михайдарова.
Настоятель рассеяно поправил бесформенную парчовую сутану, уместную в молчаливом бору, примерно как филиал фабрики мороженого в жерле вулкана.
- Известно, где мы находимся? - повторил Хиеланн, изо всех сил стараясь не показать Настоятелю выражение страшной брезгливости на лице.
- Не имею данных сведений когнитивного диссонанса относительно сейсмики информационного характера интеллекта, - произнес Виктор Федорович. - Заключение следующих выводов. Экстраординарная вербальная токсичность относительности пространства трактует местонахождение настоящего объекта внутри замкнутого на поверхность топологии конгломерата, изнутри проросшего деревьями сосновых хвойный пород.
- Покинув Демирий и Марс, вы отправились на Землю. В итоге, как вы здесь оказались? - продолжил сыпать вопросами легионер.
- До Земли долетели пассажирским рейсом, от космопорта Иркутска ехали на автоматическом глайдере общенародного предназначения. В лесной тайге воспользовались объективностью устройства телепортации, специально задействованного Владыками при отключении генератора антивандальной модификации для обеспечения возврата нашей координационной рассогласованности относительно квазаров ближайшего расположения.
Пожалуй, это был самый четкий, хрестоматийный, по-ученически блестящий рассказ, озвученный Михайдаровым за много-много лет его бестолковой суетной жизни. Тихоходный ум Настоятеля-помазанника потрудился над историей так сильно, что начал требовать охлаждения.
- Как зовут вашего напарника?
- Согласно наименования предоставления расположения Владык, его прозвали Кириллом Эдуардовичем, хотя так он представился при вхождении в мой круг данного азимутального летоисчисления, отстоящего по дням на Марсе, не пояснив личностного документального подтверждения.
- Кирилл Эдуардович, подойдите, - ровным голосом предложил Хиеланн. Лицо крон-аварльера приобрело прежнее отсутствующее выражение.
- Хотим узнать дорогу домой, - просто сказал Хиеланн.
- У нас разные пути дорог. Ваших я знать не знаю.
- Разумеется, я понимаю, - спокойно подтвердил крон-аварльер. - Ваше прибытие на Марс в сопровождении крупного черного зверя, эволюция с фургоном городской технической службы и внезапно разгоревшийся в Демирии пожар не остались незамеченными. Теперь в вашей компании другой слуга Владык. Не человек. В итоге, на это негуманоидное существо возложено техническое обеспечение каких-то процессов. Как и на вас. Кирилл Эдуардович, вы значительная фигура в событиях, сейчас происходящих в Солнечной системе. В итоге, вы обязаны знать хотя бы наше нынешнее местоположение.
- Мы на лунной электростанции.
- На луне у какой планеты мы находимся, Кирилл Эдуардович?
- Простого проще. На Луне, у Земли, - неохотно пояснил Дормидонт.
- Удачно, - подчеркнуто мягко сказал Хиеланн. - В итоге, какие варианты предоставлены для вашего возвращения с Луны?
- Расскажу, отпустите?
- Вас никто не держит.
Кирилл Эдуардович отмолчался, и крон-аварльер добавил:
- По прибытии на Землю или Марс вы будете немедленно арестованы. Покушение на убийство марсианских мамонтов карается достаточно сурово. Даже учитывая, что вы выполняли чужую волю, защищали чужую энергостанцию от атаки мамонтов, вам не удастся миновать наказания за собственное преступление. В мамонтов стреляли вы, а не Владыки. Более того. Даже поделившись с командованием "Звездного Легиона" сведениями о Владыках, вы не сможете рассчитывать на содействие. Только вернуться с Луны на Землю вам тоже необходимо. Мы в одной лодке. Утонем, так вместе. Выберемся, так тоже вместе.
- Некоторые не понимают. Глупые дураки. В моем давнем веке времени еще нет правил юридических актов для стрельбы выстрелами в вымерших мамонтов. Людские законы, они действуют правоохранительными действиями только на людей.
- В итоге, вы не человек? Кто же вы? - быстро спросил офицер.
- Отголосок эха, - зло усмехнулся Дормидонт.
Высоко подняв, он развернул руки, показывая тыльные стороны ладоней, которые состояли из очень мелких, очень плотно пригнанных округлых листиков цвета человеческой кожи, но напоминающих рыбью чешую. Где-то в глубине энергостанции раздался тонкий сожалеющий звук разбившегося стекла. Лицо Кирилла Эдуардовича позеленело, начиная сползать на грудь сплетением растительных волокон.
- Виктор Федорович, в итоге, что случилось с вашим домом в Демирии? - спросил Хиеланн, не сводя глаз с Дормидонта.
Михайдаров улыбнулся, как профессиональный юродивый, несколько неуверенный в себе и в расположении собеседников.
- Дом сгорел. Окажись на месте дома дирижабль, так он бы утонул, - произнес он гордо и так неестественно, словно сказанное было превосходной шуткой, ожидающей лишь заслуженных оваций.
Собираясь продолжить мысль, Виктор Федорович не успел открыть рот. Распрямившись, словно пружина, чудовище отшвырнуло бойцов, сбило Настоятеля с ног, уронив старика на сиреневый мох. Перепуганный Михайдаров громко и тоненько заверещал.
Бой в "Разрушительном" не был забыт кошмарным хвостатым дьяволом. Явно выделяя крон-аварльера среди остальных противников, зверюга бросилась на легионера со скоростью гоночного глайдера. Офицера на прежнем месте попросту не оказалось. Попытка шестилапого безголового чудища выбить трингер из рук Хиеланна тоже не удалась. Каким-то непонятным образом успев отклониться от молниеносного выпада внезапно появившейся из изменчивого тела пики, крон-аварльер выстрелил. Слепящая нить пронзила двуногое страшилище навылет, даже не замедлив движения звездного демона, теперь стремящегося к комплексу построек. Удобнее переложив ремень оружия, Хиеланн, снова удачно, выстрелил. Легко подхватив вовсе не щуплого Кирилла Эдуардовича на бегу, чудовище оттолкнулось всеми четырьмя лапами, прыгнуло в желтый туман, обволакивающий безыскусные каменные монолиты и пропало среди щупалец трескучих молний. Подпрыгивая, за Дормидонтом тянулся то ли корень, то ли обломленная ветка.
Неуклюже поднимаясь с травы, Михайдаров завыл, горестно захныкал, испуганный и внезапной схваткой, и превращением Дормидонта. Коротко, изучающе взглянув на растерзанного страхом Настоятеля, крон-аварльер отработанным движением забросил трингер за спину и побежал к раненому легионеру.
Подняться не получилось. Сильнейшее головокружение вновь свалило Демирия на грязную палубу. Землянин судорожно вздохнул, набирая в отравленные легкие как можно больше воздуха. Где-то в стороне, в другой галактике тяжело заворочался Енисей, дыша, будто настоящий кит.
- Это сказочное свинство, - плохо ворочая языком, вымолвил марсианин.
Совершив невозможное усилие, Енисей встал на ноги, помог Демирию усесться в кресло пассажира и, страшно шатаясь, подошел к пульту управления, на котором распластался Геккунт. Глаза альматейца были закрыты. Красное, покрытое багровыми пятнами лицо горело. Руки, намертво вцепившиеся в поручень, тоже оказались горячими.
- Это ты опять... Это ты всегда. Это из-за тебя... Это из-за тебя мой брат... - сказал Енисей, хорошенько встряхивая Геккунта.
Альматеец застонал.
- Пожалуй, он болен, - предположил Демирий.
- Это невообразимо.
- Поспорим?
- Расслабься... Этот Геккунт даже не человек... Геккунт не способен заболеть. Это сказочное свинство, а не человек.
- Это он о тебе, Демирий? - хищно улыбаясь, поинтересовался Енисей.
Землянин вяло кивнул.
- Ключ, болваны... Ключ на "Разрушительном"... Альматею вернуть. В шкафчике. Ганимед рядом с Альматеей... Тебе бы рожу разбить, - бессвязно прохрипел Геккунт и обмяк, потеряв сознание.
Ожидая от альматейца любой гадости, любого хитрого маневра, Енисей еще разок безрезультатно встряхнул Геккунта; затем на всякий случай выдернул кодовую пластинку из приемника консоли контроля, и лишь после этой основательной подготовки открыл люк летательного аппарата.
Маленький гравиплан альматейца стоял в ржавом металлическом ангаре, почти уткнувшись носом в заднюю стенку, кое-как слепленную из обыкновенных кирпичей грязно-ржавого цвета. Створки дырявых ворот остались распахнутыми, впуская щедрый солнечный свет в пыльное, смертельно захламленное укрытие. Похоже, Геккунт успел только загнать летательный аппарат в ангар, прежде чем жестокий приступ болезни окончательно свалил альматейца с ног.
В неожиданно толстой кирпичной кладке зияла дыра, вполне годная для того, чтобы невысокий Геккунт мог в нее забраться. Енисею пришлось согнуться, сжаться, встать на колени.
Сразу за стеной лежал некрупный кусок бивня несчастного Толстого Прилипалы, какие-то безобразные ящики, детали механизмов, запечатанные фабричным способом коробки. Довольно широкий, прорубленный в скальной породе ход убегал в безнадежный мрак.
Демирий услышал. Фары гравиплана вспыхнули, озаряя неровный свод рукотворного туннеля, густо истоптанный пол, часто расставленные вдоль стенок вещи и беспорядочную мерзость. Шагов через двадцать или тридцать пробитый грубыми инструментами ход начал плавно заворачивать в полную темноту. Из глубины туннеля доносился приглушенный гул, похожий на работу небольшой гравитационной установки.
Идти стало тяжело. Из чистого упрямства Енисей сделал еще несколько шагов, рыча как маленький, очень компактный пещерный лев. Идти стало невозможно. Подлец Геккунт устроил в крысиной норе склад награбленного. Нет, лезть вперед не было ни малейшего смысла.
Едва живым вернувшись к солнечному свету, марсианин совершенно задохнулся и присел, спиной прижимаясь к заржавелому металлу ворот. Отравление еще серьезно давало о себе знать. Пещерный лев обессилел. Шатаясь и кашляя, Демирий тоже добрался до выхода из постройки, неловко плюхнулся рядом с другом.
- Это ясно, он здесь давно прячется, - сказал Енисей, делая паузы между словами. - Это у Геккунта хорошее логово. Лучше, чем у меня на "Разрушительном". Этот подлый гад умеет прятаться.
- Негодяйские фокусы, - подтвердил Демирий.
Ангар явно построили в период начального освоения Марса и, наверное, еще даже до того, как исследователи обнаружили уникальные залежи бесценного демирия во впадине Алый Вихрь. Прячась от пронизывающих ледяных ветров, жилые зданьица тяготели к заснеженной низине, тогда как примитивные постройки технического назначения лепились по склонам, не защищенным от разнузданного буйства диких марсианских стихий.
Снег давно растаял. Бури унялись, когда краснощекая планета заняла более выгодную орбиту. Заполучив в союзники изобильное Солнце, вездесущие марсианские лишайники почувствовали себя здесь полновластными хозяевами. Странноватая помесь мусора, сухопутных родственников водорослей, пыли и грибов в некоторых местах лежала плотным ковром, на котором ежесекундно вспыхивали разноцветные яркие огоньки.
Без людей запертое между высокими горами поселение быстро пришло в негодность. Крошечные, неуютные строения производили впечатление нелюбимых игрушек, заброшенных ребенком за шкаф. Марс давно и бесповоротно изменился. Валяющиеся повсюду клочья растерзанной тепловой защиты выглядели нелепо на краснолицей планете, больше десятилетия назад потерявшей все свои вековечные ледники.
Логово Геккунта, ничем особенным не выделяясь среди множества похожих сооружений первопроходцев Марса, было отличным убежищем. Стоило альматейцу загнать гравиплан в ангар, закрыть кривобокие ворота, и самый дотошный патрульный дрон карабинеров промчался бы мимо, не поворачивая объективы в сторону обычнейшей груды металлолома среди гор и марсианских лишайников.
- Этот гад провел нас, как мальчуганов с грязными носами, - апатично выговорил Енисей.
- Иногда Геккунт проявляет запредельные для человека чудеса ловкости.
- Это не человеческая ловкость. Это сказочное свинство. Это коварство дрянного хищника.
- Пожалуй, - согласился Демирий.
- Связь с Алтаем есть? - спросил Енисей.
Землянин кивнул.
- Это хорошо. Далеко до нашего города?
- Алтай сообщает, я выпал из контакта на три с лишним часа, - сказал Демирий.
- Часы полета. Это на неизвестной скорости, в неизвестном направлении, - огорченно произнес Енисей. - Сконар робота не поможет определиться?
- Мы давно вне зоны действия сконара Алтая.
- Это ясно... Это горы, Демирий. До ближайших гор от города километров двести... Придется потрудиться с управлением машиной... Геккунта нужно срочно спасать. Отвезем его в больницу?
Демирий поднялся и, чтобы не упасть, схватился за скрипучую створку ворот.
- Пожалуй, стоит поторопиться. У Геккунта высокая температура.
- Это ясно, - устало кивнул марсианин. - Узнай у Алтая, как обстоят дела легионеров на бронекрейсере.
- Старый корабль рассыпался алой пылью, - сказал Демирий, с трудом удерживая равновесие. - "Берсеркер" расстрелян на орбите. Над городом чужой боевой звездолет.
Завалившись на бок, Енисей прерывисто задышал.
Держа под прицелом трингеров плоские головы угловатых металлических существ, легионеры опасливо обогнули миниатюрный пруд. Нападения не последовало. Стоило людям удалиться от водоема, как безглазые омерзительные морды бесшумно погрузились в маслянистую волнующуюся жижу, так и не раскрыв секрета этого подозрительного пруда.
Оставив комплекс загадочных построек Владык, маленький вооруженный отряд со всей возможной сейчас стремительностью двинулся по следам неторопливых мамонтов. Раненых в группе прибавилось. Настоятель Церкви Непознанного Влияния, потерянный, забытый и покинутый всеми, плелся позади бойцов "Звездного Легиона". Отстав от военных сразу, заблудиться Михайдаров не опасался. На сей раз великолепные разумные звери не церемонились и продвигались к своей неизвестной цели, оставляя очень солидные разрушения в сосновом бору. Хорошая, плотно утоптанная тропинка, вьющаяся между стволами циклопических деревьев, была практически полностью уничтожена. Грузные тела марсианских богатырей сдвинули мрачные мегалиты с мест, содрали сиреневый мох с древних камней, а ножищи мамонтов в безобразные лепешки растоптали сотни и сотни семейств мясистых грибов.
К великой, глубоко искренней печали легионеров, дорога сквозь бор отмечалась еще и кровью марсианских гигантов. Виктор Федорович тоже ощущал слабенькие, отдаленные сожаления, что симпатичные великаны страдают от пулевых ран, однако собственной вины не признавал. Сейчас Михайдаров активно размышлял над тем, как выпутаться из сложившейся ситуации. Если Дормидонт действительно затащил его в какой-то странный анклав, расположенный на естественном спутнике Земли, то ни много знающим мамонтам, ни многоопытным легионерам не удастся покинуть Луну без особого дозволения Владык.
Увы, он ослушался приказа скрытных хозяев. Увы, он не справился с первым серьезным заданием. Увы, он не смог стрелять по живым мишеням. Негуманоиды скаредничают над наградой, но любят карать провинившихся слуг. Покалечат. Убьют. Растопчут, как гриб. Владыки не люди, их не обманешь, не запутаешь словами, не увлечешь дивными посулами. Владыки далеки от милосердия и сострадания. Ощущение близкого и страшного конца не покидало испуганного старика. Теперь Виктор Федорович понимал, что живет и шевелится лишь до мига, когда негуманоиды перестанут медлить с наказанием.
Хотя, возможно, месть грозных Владык уже состоялась? Оказаться и остаться навсегда в этом загадочном сосновом бору на Луне уже само по себе ужасающая кара. По всему выходило, Кирилл Эдуардович являлся наилучшей фигурой в разыгрываемой Владыками партии. Держаться нужно было не за легионеров, а за него. Лишь память о сопровождающем Дормидонта страшилище удерживала Настоятеля от немедленного возвращения к футуристической энергостанции и поискам бывшего проводника. Более того, Виктор Федорович продолжал шагать по следам марсианских гигантов, логично предполагая, что военный отряд всесильного "Звездного Легиона" найдет, все-таки найдет способ переправить мамонтов домой.
Выбравшись из лощины, тропинка нерешительно запетляла по спине взгорка; выпрямляясь, двинулась вниз. Лес стремительно облысел, теряя царственное величие. Колоссальные деревья скоро и заметно измельчали, в конце концов став обычными, нормальными соснами земных масштабов, ветви которых уже не закрывали желтоватое мутное небо со сползшим от зенита Солнцем. Тропа сделалась шире. Вытянутые в высоту мегалиты теперь стояли через каждые несколько шагов. На вершинах угрюмых каменюк сияли прозрачные, вывернутые винтом короны с изгибающимися зубцами, шарами и спиралями, напоминающими элементы антенн современной быстрой связи. Типичные, изрытые старческими морщинами менгиры по-прежнему окружали четкие световые круги.
Молчаливый лес остановился у ряда строгих хрустальных сфер, нарочно установленных здесь для обозначения границы бора. Рассеянный туман парил над узкой полосой растрескавшегося бетона, с другой стороны которой цепью возвышались усеченные циклопические конусы, похожие на сгнившие остатки клыков в пасти исполинского динозавра. За грозными мегалитами почва резко обрывалась, ниспадая на серую безжизненную равнину, вдалеке окаймленную прихотливо изломанным хребтом. Из желтого, небо перекрашивалось в траурный цвет открытого космического пространства.
Дормидонт сказал абсолютную правду. Это была Луна. Лес, прикрытый прочным защитным куполом от злобы вакуума, лежал в одном из бесчисленных кратеров. Над острыми клыками гор как раз поднималась задумчивая Земля, окутанная нежной голубовато-белой фатой атмосферы. По мере восхода сияющей недоступной планеты, пыльную лунную равнину свирепо атаковали тени, напоминающие кошмарных звездных чудовищ.
Группа мамонтов выстроилась в неподвижную линию, бивнями грозя туманной мгле. Хорошо знакомые с фокусами Владык, великаны что-то знали и о тайном укрытии на исследованной, успешно обжитой человечеством Луне. Предстояла схватка. Полагаясь не на животные инстинкты, а на исключительный разум пушистых марсианских храбрецов, Хиеланн молча распределил своих бойцов. Делая понятные легионерам знаки, сам крон-аварльер сошел с полоски бетона и, бесшумно ступая, прошел вперед. Со стороны казалось, что Хиеланн лишь для вида переставляет ноги, попросту паря над травой. Не произнося слов и не имея таланта кетжая, он разговаривал со своим отрядом чуть ли не так же, как Демирий общался с Алтаем.
Полагая приказ строгого главнокомандующего исчерпывающе отчетливым, крон-аварльер вернулся к особенному войску. Семь пятнисто-полосатых меховых кочек и семеро вооруженных людей замерли в ожидании, со схожими чувствами вглядываясь во враждебный туман Луны. Раненые и здоровые были одинаково готовы к битве, выполнению команд, отражению удара неизвестности и нападению врагов.
Вскоре к диковинной боевой дружине присоединилась еще одна, полностью бесполезная в сражении единица. Напуганный, растерянный в мыслях и поступках, старый, не привыкший проводить целые дни на ногах, Настоятель элементарно обессилел. Земля, висящая над лунными горами, не придала Виктору Федоровичу бодрости духа. Даже напротив. Итак, это все-таки Луна. Земная Луна. Отсюда не выберешься на гравилете. Нужен хоть какой-нибудь завалящий космический корабль. Вдруг позеленевший, зеленый, растительный Дормидонт как проводник, союзник, руководитель теперь казался Михайдарову намного выгоднее Хиеланна и Прожорливого Горошка. Нужно было давно вернуться к постройкам энергостанции и поискать милости Кирилла Эдуардовича, кем или чем бы он не являлся в действительности. Попросить. Поклониться. Поплакать. Посулить. Обмануть. Даже бестолковому по жизни Настоятелю Церкви Непознанного Влияния стало очевидно, что группа легионеров, нянчащихся с марсианскими мамонтами, абсолютнейше не представляет, как покинуть охранный периметр лунной базы негуманоидов и как добраться до ближайшего населенного пункта.
Принял сторону военных? Это конец.
Устало присев на бетон, Виктор Федорович жалко, заискивающе улыбнулся крон-аварльеру. Хиеланн отвернулся, не показывая Настоятелю выражение предельной брезгливости на всегда каменном лице. Смотреть на трусливого, бездарного, бесполезного Михайдарова было жутко противно. Он проиграл долгую партию жизни, совершив единственный неудачный ход и теперь обвинял целую Вселенную в своей надвигающейся смерти. Наказание Владык вот-вот появится из промозглого тумана. Некуда бежать. Негде спрятаться. Не за кем скрыться!
Вооруженные до зубов бойцы "Звездного Легиона" выглядели откровенно внушительно. О мощи мамонтов десятиметровой высоты вообще хотелось петь бравурный воинственный гимн. Трингеры легионеров смогут уничтожить целую армию любых слуг Владык. Клыки пушистых гигантов разделят континенты, свернут горы, повернут реки... Однако трингеры и бивни вряд ли справятся с защитой тайного лунного убежища, выдерживающей адские испытания открытого космического пространства. Здесь нормальная гравитация, привычный для людей состав атмосферы, шикарная растительность, особо важные технические постройки. Каким образом целая громадная база, построенная на обращенной к Земле стороне, до сих пор осталась неисследованной и просто ненайденной? Холодная Луна, изучаемая людьми уже более половины тысячи лет, не расскажет о технологиях скрытных негуманоидов, в рядовые житейские планы которых входит переустройство целой Солнечной системы. Дормидонт, с успехом работающий на Владык, гораздо полезнее всего "Звездного Легиона", с их кораблями, орудиями, войсками и напыщенными крон-аварльерами.
Атака задерживалась. Получив молчаливое разрешение командира, один из раненых легионеров вышел из ратного порядка и сел на траву, разматывая ленту походной аптечки. Запах медицинских препаратов отчего-то взволновал строй мамонтов. К бойцу потянулся громадный хобот, принялся удивительно проворно шарить по многочисленным кармашкам ленты.
- В итоге, у вас там конфеты? - предположил Хиеланн.
Легионер вскочил и вытянулся, лихорадочно поправляя шлем.
- Отдайте ребятишкам, - приказал крон-аварльер, прежде чем боец успел отрапортовать.
Хоботы мгновенно расхватали жалкую горстку засахаренных леденцов. Каждому гиганту досталось по такой миниатюрной, даже микроскопически-атомной доле, что о ней вообще не стоило бы упоминать в присутствии самого миролюбивого математика, но марсианским сладкоежкам понравилось внезапное угощение. "Ребятишки" остались очень довольны. Заворчав, мамонты стали переступать с ноги на ногу, прясть ушами, вертеть бивнями и размахивать хвостами. Огромнейшие пятнисто-полосатые меховые кочки нарушили линию обороны, бесцельно разбрелись по бетону и траве, вспугивая Михайдарова с места.
Придя в себя первым, Прожорливый Горошек коротким резким гулом призвал товарищей к вниманию. Настоятель плаксиво запищал, будто загнанная в угол крыса. Смерть за ним все-таки явилась. Из тумана выплыла массивная плоская фигура, двигающаяся на трех тонких щупальцах.