Луноход исследовательской станции с великим трудом втиснулся в разлом. Колесные диски машины заскребли по измученным космическим холодом скалам, окружая аппарат лениво висящей пылью. Дистанционно управляемый механизм настойчиво пополз вперед, хотя виртуальные информаторы операторов на станции показывали лишь плотное пылевое облако, а собственные сконары лунохода утверждали, что дальше и без того тесное ущелье еще немного сужается. По верхней обшивке механизма забренчали камешки, заставляя защитные схемы аппарата передавать на базу спонтанные панические сообщения.
В уютных креслах сидели двое молодых ученых. Под бронированным колпаком станции было тепло, светло; синтезированный воздух отличался лучшей свежестью, чем на морском побережье Земли. Завтрак ничуть не опоздал. Сегодняшний обед тоже удался поварам на славу, и все же, с расстояния в пятьдесят километров, опасности, в прямом и переносном смысле нависшие над луноходом, не казались людям шуточными. Выполняя строжайший приказ военных, ученые потеряли уже пять машин за последнюю неделю. Три аппарата перевернулись и разбили корпуса, заползая на древние горы кратера имени Карела Чапека. Четвертый отказался повиноваться и, вдруг задействовав ракетный двигатель, стартовал с лунной поверхности куда-то в бесконечную звездную неизвестность. Пятый провалился в естественный колодец, безнадежно застрял в каменной ловушке и теперь был призван до скончания века энергоемкостей оставаться смертельно неподвижным.
Последний луноход базы действовал, до сей поры не повторив ошибок своих невезучих собратьев. Вернее, ошибок не повторяли операторы, настолько нежно обращаясь с консолями управления машиной и постоянно споря по поводу выбора маршрута, что все это вскоре грозило обернуться капитальным конфликтом. Если не чистосердечной дружеской потасовкой.
Оспаривать приказания командования "Звездного Легиона" в Солнечной системе не считалось возможным даже теоретически. Исследовательская база располагалась ближе остальных лунных станций к относительно небольшому кратеру имени Карела Чапека, в недра которого неожиданно потребовалось проникнуть мастерам кровопролитных космических сражений, и не могла отсидеться в стороне от разворачивающихся событий. Военные утверждали, что операция связана с грядущими масштабными изменениями внешних планет. Наверняка, так оно и было. В "Звездном Легионе" словами не бросались.
Невыдающуюся оспину на лике Луны изучили еще столетия и столетия назад. Прежде никому в голову не пришла бы идея просверлить хотя бы единственную дыру в центре тривиального кратера имени Карела Чапека, однако сейчас, когда кольцевые горы уже хорошо познакомились и с научной, и с военной техникой инициативных землян, мысль осуществилась. Бурильные автоматы с маниакальной методичностью рыхлили коронками слой реголита, оказавшийся здесь неожиданно глубоким и неожидаемо уплотненным. Керн на полуторакилометровой глубине вытаскивал всю ту же обыкновеннейшую лунную пыль.
К сожалению, скаредные военные сообщили скуднейший минимум информации о конкретном предмете своих срочных поисков. Кажется, операцией руководило высочайшее начальство "Звездного Легиона". Кажется, в реголите кратера имени Карела Чапека утонуло несколько, а точнее семь марсианских мамонтов. Кажется, вооруженный отряд профессиональных военных, посланный на выручку доброжелательным меховым гигантам, не справился с заданием, тоже оказавшись по уши в лунной пыли. Кажется, штаб Объединенных Вооруженных сил Солнечной системы получил от легионеров сигналы бедствия, переданные при помощи стандартных трингеров.
Это была клокочущая каша из бессмыслицы и дикого абсурда. Недосказанность вела на поводке буйный хаос версий. Путаница вызывала искреннее недоумение у здравомыслящих людей. Картину, на которой марсианские мамонты бредут по лунному кратеру под открытым звездным небом, мог нарисовать лишь бесстыдный художник, болеющий антинаучной фантастикой. Трингеры, использованные вместо аварийного канала связи, звучали для ученых Луны абсолютно несмешным анекдотом. Впрочем, угрожающие боевые корабли "Звездного Легиона" с недавних пор действительно облюбовали орбиту серебряной планеты, а кратер имени Карела Чапека на самом деле содрогался от тяжелой поступи военных механизмов. На спутнике Земли происходило что-то серьезное, реальное и, наверняка, крепко связанное с жестким ультиматумом скрытных негуманоидов, собирающихся уничтожить миллионы миллионов людей, Сатурн и Юпитер.
Склонившись к консолям управления, молодые ученые идеально точно провели луноход по опаснейшему ущелью, в конце концов превратившегося в неудобную, узкую и вытянутую пещеру. Пыльное облако устало ползти по следам неугомонного исследовательского аппарата, постепенно растворяясь за кормой. Не особенно плутая, стародавний разлом потянулся сквозь гору, очень неспешно выводя трудолюбивую машину к внутренней части кратера. Желтоватое марево обволокло луноход, все сильнее, все активнее противодействуя мощи двигателей. Субстанция напоминала резину, становящуюся плотнее с каждым пройденным метром.
Совершив резкий, какой-то припадочный ультимативный рывок вперед, механизм разом оторвал шестнадцать ведущих колес от камней, полетел в обратном направлении и тяжко ударился бортом о скалу.
Сноровисто поддев бивнями нападающего, Прожорливый Горошек отбросил врага в сторону. С металлическим грохотом прокатившись по полоске бетона, массивный противник замер на краю бездонной пропасти. Щупальца безвольно и бессмысленно заколотили воздух. Откуда-то сверху, из пустоты, звенящим градом посыпались голубые кристаллы с острыми гранями.
Два легионера побежали вдоль дорожки парящего масла, готовые добить этого удивительно странного робота, но трингеры бойцам не пригодились. Патриарх мамонтов прикончил неприятеля единственным могучим ударом бивней, угодив точно в соединение пластин нижней части корпуса.
Из стены тумана со свистом вылетели черные веревки. Прилипая к меху гигантов, нити вырывали клочья роскошных шуб, утаскивая обратно в мутную мглу целые охапки шерсти. Хиеланн изумительно вовремя пригнулся, пропуская над собой расплетающийся на лету черный клейкий жгут. Серьезно раненый легионер благоразумно расстался с трингером, схваченным липкой веревкой. Другой боец потерял шлем и едва не попрощался с головой. Третьего, опутанного нитью, спас абсолютно невозмутимый и невозможно стремительный крон-аварльер, орудующий клинком, как настоящий бог войны.
Откликаясь на отчаянный трубный сигнал Прожорливого Горошка, легионеры открыли огонь. В тумане послышался железный скрежет и беспорядочные стуки. С высоты опять посыпались звенящие голубые стекляшки. Плоское, пробитое в нескольких местах тело тяжело повалилось на дорогу у ног мамонтов. В спину необыкновенного робота торопливо убирался густой пучок черных блестящих нитей. Тоненькие щупальца пытались защитить удивительную военную машину, но дружина Прожорливого Горошка без малейшей жалости растоптала поверженного врага.
Патриарх за минуту перегруппировал мамонтов, распределяя по парам, стоящим в особенном боевом порядке. Из тумана выросли фигуры новых роботов, вооруженных липкими веревками. Клейкая нить коснулась дурацкой парчовой сутаны Настоятеля, почему-то отпрянула и, помяв нелепую феску Михайдарова, вернулась в туман. Для Виктора Федоровича, уже насмерть перепуганного одним лишь видом массивных железных пауков, разъяренных мамонтов и стреляющих из трингеров бойцов "Звездного Легиона", это нападение лунных дьяволов было чересчур страшным.
Он кричал. Он падал, вставал, снова падал. Он выл. Он бежал. Он плакал... Он опомнился, лишь оказавшись под прикрытием ветвей высоченных сосен. Грохот разыгравшегося на дороге сражения сюда не доставал, хотя яростные молнии частых выстрелов все-таки слепили глаза.
Световые пунктирные линии, окружающие подножия камней, теперь погасли. Прижавшись к холодному, словно ледяная статуя, менгиру, Михайдаров долго смотрел на тропинку, пропадающую в бору. Луна, грядущие изменения в Солнечной системе, Дормидонт, безвоздушное межпланетное пространство, крон-аварльер, железные чудовища, двустволка, марсианские мамонты, слуги Владык, несерьезный шарик Земли над горизонтом, футуристическая энергостанция негуманоидов, воины "Звездного Легиона". Слишком много пунктов для принятия верного решения. Слишком много неизвестности вокруг. Владыки сильнее, однако Владыки жестоко обижены отказом выполнить распоряжение и не склонны к прощению. Легионеры гораздо слабее, но они люди, и простят только из глупости.
Тихоходный, невыдающийся ум Настоятеля-помазанника тщетно пытался взять чересчур высокую для него планку. Похоже, поставленная судьбой задача вообще не имела решения. Больше всего Виктору Федоровичу хотелось оказаться сейчас на Марсе, в кабинете собственного дома, разбирая почтовые сообщения на виртуальном информаторе. Увы, все круто изменилось с того злополучного дня, когда в мирном и скучном Демирии появился Кирилл Эдуардович. Слава, величиной с Солнечную систему теперь бесполезна. Прошлое уже не вернется. Что до будущего... Самому ведь здесь однозначно не справиться. Одиночество не дает ни малейших шансов на спасение. Нет, тайная лунная база негуманоидов не выпустит Настоятеля живым даже в странной компании мамонтов и легионеров.
Побежав обратно, на маяки продолжающегося сражения, Михайдаров развернулся, возвратился к знакомому камню, опять сделал шаг по направлению к отряду "Звездного Легиона". Отчаянная неуверенность терзала его немощную мелкую душонку.
На кого понадеяться?
Металлические демоны слишком велики, число боевых роботов Владык, наверняка, бесконечно. Сколько мамонты не храбрятся, марсианским гигантам не победить в неравном поединке. Хотя крон-аварльер похож на человека, который сумеет вывести подчиненных сухими со дна океана, Хиеланну не выстоять против армий негуманоидов. Если Владыкам угодно, они остановят вращение Галактики, погасят все солнца Вселенной, разберут на атомы любое противостоящее им войско. Умелые бойцы "Звездного Легиона" пробьются сквозь охранный периметр лунной базы негуманоидов и вызовут на подмогу целую флотилию бронекрейсеров.
К кому же примкнуть?
Конечно, Кирилл Эдуардович разочарован слабостью Настоятеля, но не прогнал его и не прогонит, если того не захотят сами Владыки. Обещанная Дормидонтом работа оказалась не по силам Виктору Федоровичу. Ничего. Найдется другая. Такими суперизвестными, такими суперполезными людьми как Михайдаров, бросаться нельзя. Нельзя! Взяв в союзники смелых и мудрых мамонтов, легионеры проиграли. На стороне негуманоидов не просто смелость и мудрость, а космическая мощь, безграничные возможности, фантастические технологии, нерушимые планы, рассчитанные на многие и многие тысячелетия.
Вспыхнуло солнце. Закричав, Виктор Федорович упал, расставаясь с феской. Ноги Михайдарова горели на траве, полностью отрезанные и отброшенные в сторону неудачным рикошетным лучом трингера. Нервно вопя, Настоятель вскочил и метнулся по тропинке, углубляясь в сосновый лес. Он бежал, делая широченные прыжки и быстро передвигая ноги, которых не было. Совершенно бесшумно появившись из-за частокола высоченных деревьев, за дико орущим Виктором Федоровичем настоящим призраком последовал громаднейший черный пес.
Известный на всю Солнечную систему неуловимый контрабандист, в бессознательном состоянии доставленный в местную больницу, произвел в городе крупную сенсацию. Енисей и Демирий оказались забыты горожанами примерно через минуту после прибытия гравиплана, а имя Геккунта нескромно загромыхало над Марсом и даже не собиралось умолкать. Наглея и теряя связь с реальностью, народная молва щедро обрядила обычнейшего преступника в некий романтический ореол, наделяя личность типичного грязного убийцы чертами, которых в жестоком альматейце отродясь не видели.
Дни Демирия проходили в хлопотах. Занятый починкой Алтая в щедро предоставленных военными мастерских, молодой землянин не считал минуты стремительно бегущего времени, и как-то не особенно замечал интерес "Звездного Легиона" к собственной особе. Желто-красно-синий, оранжево-серо-зеленый, по-марсиански пятнисто-полосатый корпус механизма был перекрашен в строжайший серебристый цвет, родной для андроида. Шизофренически пестрые детали манипуляторов получили замену по всем нынешним правилам робототехники.
Добротно отремонтированный Алтай, с тщательно отлаженными системами уверенно приближался к техническому совершенству. Настройки ментальной платы абсолютно увлекли Демирия, прорабатывающего детали двустороннего контакта человека и машины с рвением изрядно повредившегося в уме театрального актера. Кетжай и робот учились. Это бесконечное учение вряд ли могло когда-нибудь достигнуть наивысшей точки. Землянина стали часто находить полулежащим в кресле за стеллажами с запасными частями, а Алтай разгуливал по территориям военных, вдруг выкидывая чудные фортели, или задавая офицерам и бойцам неудобные, несвойственные обычным роботам вопросы.
Наконец, настал день, когда неудобный вопрос был задан "Звездным Легионом" самому Демирию.
По привычке последних дней прячась за стеллажами мастерской, землянин раскачивался в кресле, помогая андроиду лавировать между ящиками и контейнерами на складской зоне таким образом, чтобы скорость передвижения Алтая по несложному лабиринту сохранялась примерно одинаковой. Почувствовав прикосновение к плечу, Демирий открыл глаза. Робот, полностью передавший контроль за дистанциями кетжаю, сейчас же врезался и легко сокрушил препятствие, превращая контейнер в мелко покрошенную лапшу.
Над землянином нависал крепкий синекожий легионер с погонами крон-ковеанта.
То, что легионер не мужчина, а женщина, дошло до Демирия через пустоту космического масштаба. Военная форма откровенно сбивала с толку. Глаза у гостьи были очень красивыми, большими, темными и скромная, чисто по-женски грамотная подводка исключительно приятно сочеталась с витиеватыми тончайшими линиями разноцветных татуировок на ее висках. С тоже очень красивыми, длинными ресницами, наверняка, производились какие-то необычайно хитрые косметические операции, лишь предположение о которых у любого мужчины отняло бы массу жизненных сил.
- Фортбату-Тоос Лдамейэн, - представилась синекожая, протягивая ладонь. - Для друзей Фортбату. Ударение на "у".
Слова появлялись, словно из облака. Нежный, воркующий голос никак не вязался ни с рублеными, отмеренными фразами, ни с плотно сбитой фигурой, ни с той же военной формой. Землянин осознал, что сильно ошибался, мысленно объявив глаза крон-ковеанта красивыми. Это были прехорошенькие глазки с чисто бесовскими искорками вместо нормальных человеческих зрачков. Отчетливый синеватый цвет кожи, сразу выдающий в Фортбату уроженку дальних планет Солнечной системы, подчеркивал ее необычность, добавляя изрядную толику удивительного, воистину мифического, сказочного шарма. Настоящая, реальная инопланетянка, говорящая со звездами и парящая в танце с божествами над облаками. Синекожий блистательный офицер "Звездного Легиона", благородный Хиеланн-Тоос Лдамейэн таким неземным и летучим ни разу не показался.
- Демирий, - сообщил Демирий, вежливо привставая. - Ударение на первом "и".
Крон-ковеант хитро подмигнула, оценивая шутку. Даже случайные гости города Демирий твердо знали, как верно произносится имя Демирий. Рукопожатие синекожей женщины ничем не отличалось от соответствующей средневековой пытки с применением членовредительских механизмов. Это было все-таки неожиданно. Скривившись от боли, землянин с трудом вырвал руку из смертоносных железных тисков.
- Рада нашему знакомству, - мило улыбнулась Фортбату.
- Так нормально. Наверняка, Хиеланн-Тоос Лдамейэн ваш отец?
- Тот самый? Знаменитый крон-аварльер?
Демирий кивнул.
- Не отец, - серьезно сказала крон-ковеант.
- Хиеланн-Тоос Лдамейэн не отец Фортбату-Тоос Лдамейэн? - переспросил землянин.
- Нет. Если только глобально. Крон-аварльер, отец. Всем легионерам отец.
Демирий кивнул.
- Правильный ответ?
- Так нормально, - подтвердил землянин. - Чем могу быть полезен легионерше?
- Понятия не имею, - опять заулыбалась Фортбату. - Слова "легионерша" нет. Раз ставим ударения. Есть слово "легионер".
- Чем могу быть полезен "Звездному Легиону"? - поправился Демирий.
- Другое дело. Теперь ударение верное. Твой Алтай готов? - осведомилась крон-ковеант, потирая татуированный висок пальцем.
- Пожалуй, сначала лучше узнать у вас, готов для чего?
- Для работы. Для выполнения задания, - лукаво ответила синекожая.
- Секретность "Звездного Легиона" вряд ли оправдана. Собственно, рассказывайте, - попросил Демирий, вставая и разминая спину.
Находясь на расстоянии нескольких сотен человеческих шагов, андроид идеально точно повторял каждое движение кетжая, топчась по обломкам разбитого в лохмотья упаковочного ящика.
- Обеспечение отхода отряда, - сухо объяснила Фортбату. Бесовские искры в ее глазах вспыхнули заметно ярче.
- Вы пришли не по адресу. Стрелять из трингера Алтай не обучен.
- Стрелять не придется. Но задание непростое. Глобально, отход отряда.
- Убивать Алтай тоже не умеет, - покачал головой землянин. - Промышленные роботы серии Алтая способны на многое, хотя далеко не на все. Так нормально. Алтай не боевой робот и не сумеет им сделаться.
- Робот большой. Алтай. Имя для собаки. Робот добрый. Убивать не нужно.
- Пожалуйста, без негодяйских фокусов. Нам с Алтаем необходима полная информация о предстоящем задании.
- Ты готов выслушать? - сделав загадочное лицо, проговорила синекожая.
- Стараюсь, хотя опыта немного. Мы с Алтаем успешно учимся. Вы сможете протестировать.
Весело, совсем по девчоночьи рассмеявшись, синекожая резко остановила смех.
- Обязательно протестирую. Военную тайну сохранишь? - с таинственным видом оглядываясь, поинтересовалась Фортбату.
- Наверняка.
- Никому не расскажешь?
- Пожалуй.
- Да или нет?
- Да. Никому не расскажу. Обещаю, - сказал Демирий так, будто давал клятву.
- Глобально обещаешь?
- Так нормально.
Взяв долгую паузу, синекожая обошла вокруг Демирия, зачем-то заглянула под кресло; постояла, потирая пальцами виски. Землянин, а за ним и андроид, остановившийся за стеной мастерской, подались вперед.
Когда Фортбату двигалась, она совершенно не производила впечатление крупной женщины. Ростом нисколько не выше землянина, крон-ковеант проигрывала Демирию в ширине плеч. Пресловутая военная форма не скрывала приятной и преотличной спортивной фигуры. Собственно, никакая она и не крупная. Сильная, и не крупная. Соразмерная. В военной форме. С чувством юмора. В спортивной форме. А эти замечательные глаза... Эти волшебные глаза и колдовские искры вместо зрачков... Демирий вдруг понял, что завороженно ловит взгляды Фортбату и, надеясь застать особенно яркую бесовскую искорку, просто не замечает, как крон-ковеант передвигается.
- Лаять Алтай умеет? - спросила синекожая.
Демирий фыркнул. Как не крути, крон-ковеант умело и, главное, феноменально вовремя разрядила обстановку.
- Узнаем у самого Алтая? - смеясь, предложил землянин.
Ворвавшись в мастерскую, андроид с грохотом затормозил у ряда стеллажей. Машина протянула Фортбату лапищу, и синекожая без тени сомнений сжала стальную ладонь, размером с блюдце стационарного сконара.
- Для друзей Алтай, - пробасил робот. - Лучше никуда не ударять. Ваши кулаки будут целее.
- Фортбату-Тоос Лдамейэн, - выдавила крон-ковеант. - Железная лапа. Железный юмор. Показательный ответ, Демирий. Ты хитер. Значит, плата настроена. Ментальный контакт есть. Алтай глобально готов.
- Ты тоже готова! - рассмеялся землянин, решительно оставляя дистанцию в виде сдержанного "выканья".
Тряхнув отдавленной андроидом рукой, Фортбату оценивающе, вполне приятельски оглядела разумный механизм, металлической горой высящийся над общем-то не слишком приземистой синекожей женщиной.
- Предположительно, данное задание кетжая связано с начавшейся операцией Владык в Солнечной системе, - сказал андроид.
- Глобально не известно. Дело трудное, Алтай, - произнесла Фортбату. - Дело рискованное. Детали сообщат позже. Разберемся на месте. Главное, стопроцентная готовность.
- Можно сказать нам хотя бы, когда выезжать?
- Вылетать, Демирий. К земной Луне. Алтай и я. Ты можешь остаться. Руководи Алтаем отсюда. С Марса.
Землянин отрицательно замотал головой.
- Собственно, мы работаем вместе, - пробасил андроид. - Хотя при ментальном контакте расстояния не имеют принципиального значения, существуют моральные аспекты. Конечно, я не смогу быть везде, где может трудиться Алтай, но и валяться на диване в гостиной Енисея, пока Алтай рискует, невозможно. Мы с Алтаем друзья. Мы вместе. Мы вместе, насколько разрешит обстановка.
- Говоришь за кетжая? Ловкий трюк.
- Говорю согласно разрешения хозяина.
- Кушает он сам? - проворковала Фортбату.
- Предположительно... кетжай пока кушает... сам, но мы уже над этим... думаем, - копируя речь робота, медленно и басовито произнес Демирий.
- Теперь другое задание. Справишься, Алтай?
В свою очередь удачно подражая хозяину, андроид кивнул:
- Справлюсь с любыми заданиями. Предположительно, я не умею только лаять, пожирать собачий корм и ходить по канату под куполом цирка.
- Не лаешь. Не ешь корм. Воешь на Луну? - полюбопытствовала крон-ковеант, улыбаясь и пуская ослепляющие бесовские искры. - По ночам? В полнолуние? Главное, ты воешь?
Робот развернулся, покачал плечами.
- Не имею права ответить.
- Почему, Алтай? - заинтригованно спросила Фортбату, переводя взгляд с металлического лица андроида на подозрительно каменное лицо его хозяина.
- Не имею права, - упрямо наклонив лоб, повторил Алтай. - Информация засекречена. Теперь я военный робот. Мы с хозяином мобилизованы. Если мы с кетжаем иногда воем на Луну, то вой необходим для военного дела.
Он соорудил эту конструкцию самолично. Для промышленного разумного механизма шутка была более чем великолепной. Не выдержав, Демирий зафыркал. Фортбату театрально всплеснула руками, очень удачно изображая изумление маленькой девочки.
Поманив андроида пальцем, она добилась, чтобы Алтай присел на колено и доверительно прошептала:
- Возник важный вопрос. То есть секретный. Военный. Глобально, военный. Можно задать?
- Предположительно, вопрос для мобилизованного робота? - опять пошутил андроид.
- Строго для мобилизованного, - совсем тихо сказала крон-ковеант, поглядывая на Демирия. - Кетжаю не передавай. Информация закрытая.
- Тогда задавайте ваш секретный вопрос специальным военным шифром под названием абракадабра, - холодным громовым голосом предложил Алтай.
- Задаю. Песик, хочешь косточку?
Даже имея на то высочайшее благосклонное дозволение самого альматейца, попасть в палату Геккунта оказалось сложнее, чем посетить главный штабной бункер Объединенных Вооруженных сил Солнечной системы с пресловутыми кнопками финальных решений. Местную больницу наполняли вооруженные люди. Посты охраны явно расставлялись в соответствии с правилами, распространяющимися исключительно на плененных диктаторов и чрезмерно много награбивших свидетелей экономических преступлений. Легионеры установили на входе в здание даже жуткий крупнокалиберный смат и сами были экипированы по последнему слову боевой науки убивать. Десантники явно тянулись за элитным "Звездным Легионом", подражая отряду в любых мелочах. Бородатые, угрюмого вида карабинеры отличались воистину медвежьей комплекцией. Венерианских штурмовиков тоже подобрали, как на парад в глухой лесной чащобе. Все бойцы были рослые, крепкие, а максимально плотный загар сразу выдавал прежнее место службы штурмовиков. На суровой Венере хлюпики, лежебоки, трусы и непрофессионалы просто не выживали.
Выписанный начальником пропуск на пути по коридорам скромной городской больницы проверяли ровно семнадцать постов. Семнадцать офицеров рассматривали Енисея как врага рода человеческого, угрожали трингерами и сверлили его яростными взглядами. В последний, семнадцатый раз утомленный грозной волокитой гость предъявил заветный пластиковый жетон прямо у входной двери и, в конце концов, переступил порог безумно строго охраняемой палаты.
Лежащий в стеклянном гробу альматеец выглядел как покойник, совершенно случайно задержанный среди живых людей страшнейшей болью. Необычно белое личико злобного карлика искажала гримаса настоящих человеческих страданий. Управляющая лечебными процессами аппаратура занимала специальный стеллаж, выводя на большой виртуальный информатор подробнейшие данные о состоянии дел больного. Количество датчиков, трубок, жутковатого вида устройств, подключенных к альматейцу в садистской капсуле, могло повергнуть в трепет любого отъявленного злодея. Пожалуй, лишь для этого здесь и была собрана инквизиторская медицинская аппаратура. Напугать так, чтобы пациент позабыл о болячках.
- Ты, бездельник, подойди, - прошептал Геккунт.
Енисей раздраженно поежился. Встроенные в лечебную капсулу микрофоны потрудились предельно точно передать на внешние динамики противный каркающий голос альматейца. Перед гостем лежал почти мертвый, но все-таки прежний, удручающе прежний, гадкий Геккунт.
- Отлично держишься. Смотришься невообразимо хорошо, - бодренько соврал молодой марсианин живому покойнику. - Это ты зачем меня звал?
В здоровенном сосуде за стеклянным гробом неистово забулькала противная лиловая жидкость.
- Корабль у города уничтожен?
- Это "Разрушительный"? Окончательно рассыпался. Это случилось так быстро, что военные группы не успели покинуть корабль...
- Ты, болван, заткнись. Тебе бы рожу разбить, - захрипел Геккунт. - Ты, вытащи меня отсюда. Меня вылечат, чтобы закрыть до конца жизни в какой-нибудь поганой тюрьме. Ты, устрой мне побег. Нужно сбежать, бездельник.
- Обязательно вытащу, мой любезный друг. На верблюжьей скорости, - ядовито проговорил Енисей. - Это конец, мальчуган с грязным носом. Не мечтай. Мне тебя не жаль. Между тем, никому на Марсе тебя не жаль. Никому в Солнечной системе. Лежи здесь до полного выздоровления, до суда, до каторги в Чужих Домах. Это хорошо. Достаточно ты натворил дел. Надеюсь, тебя отправят куда-нибудь к Сириусу на верблюжьей скорости. В кандалах, колодках и железном наморднике. Это хорошо.
- Ты, болван, устрой мне побег. Ганимед рядом с Альматеей. Времени уже нет.
- Это невообразимо! Это сказочное свинство, предлагать мне такое! - вышел из себя марсианин. - Забыл Евфрата? Забыл брата? Забыл Алгебру? Алгебра, это тюрьма, которой ты так боишься! Это тюрьма для моего брата! Забыл Фронга? Это из-за тебя Евфрат попал в ловушку на Алгебре! Это ты на моих глазах убил Фронга!
- Тихо, ты, мелкотравчатый подонок... Фронг был болваном. Вам обоим с близнецом самое место на поганом астероиде негуманоидов... В поганых кандалах и намордниках.
- Это невообразимо! Не смей! Не смей издеваться над памятью брата! - закричал Енисей, занося кулак над медицинским гробом.
- Ударю, - пообещал марсианин. - Обязательно ударю. Это хорошо. Сейчас спущусь к начальнику охраны и расскажу, что их подопечный уже достаточно выздоровел для рассуждений о побеге.
- Ты, бездельник? Ты не расскажешь.
- Это мы посмотрим.
- Ты, болван, ты всегда всех спасаешь... Ты бы не отказался спасти тысячи людей, застрявших у Юпитера?
Марсианин сильно вздрогнул. Заметив его растерянность, альматеец клацнул зубами, изображая какого-то особенно гнусного хищника вроде бронированного венерианского шакала. Тоненькие губы Геккунта расплылись в еще более злорадной, совершенно мерзопакостной ухмылке.
Брезгливо потирая ладони пальцами, Енисей вполне уверенно ощущал, будто крепко приложился к наглой физиономии мнимого мертвеца. Говорил альматеец тихо, однако ровно, и даже без особенных пауз. Дышал он вообще как здоровый человек. Неизвестно, какие медицинские параметры у организма Геккунта, лечение явно и очевидно пошло ему на пользу. Хитрец. Притворщик. Симулянт. Успешно справившись с кошмарным букетом смертельных заболеваний, убийца еще слаб телом, а отнюдь не духом. Мысли у альматейца не путаются. Он ведь не бредит, говоря о спасении жителей дальних планет Солнечной системы. Он самозабвенно врет. С другой стороны, Геккунт очень неглуп. Альматеец не станет блефовать так нагло и так тупо, обещая золотые горы на абсолютно пустом месте. Неужели Геккунт когда-то украл и спрятал на одном из спутников Юпитера добротный, быстрый и чрезвычайно вместительный звездолет?
- Это сделка? - спросил Енисей.
- Угадал, малявка. Сделка. Ты согласен?
- Это сколько людей можно спасти?
- Тысячу. Сотни миллионов. Миллиард, - ответил альматеец.
- Это хорошо. Между тем, если у тебя есть действительно полезная информация, лучше передать ее начальнику охраны.
- Ты болван. Тебе бы рожу разбить. Штурмовики обманут.
- Сегодня в Демирии богатый выбор военных. Убедись сам. Не нравятся штурмовики? Обратись к городским карабинерам, легионерам, десантникам. Любые звания, любые должности. Это ясно. Не так давно мне приходилось общаться даже с настоящим крон-аварльером "Звездного Легиона".
- Без разницы, - противно каркнул Геккунт. - Все военные только поганые бездельники и лгуны. Ты помогаешь мне бежать, я тебе рассказываю, как перевезти много людей со спутников Юпитера.
- Побег, это все твои требования?
- Не все. Ты обещаешь сделать так, чтобы с Альматеи людей эвакуировали в числе первых.
- Это невообразимо, - покачал головой Енисей. - Это невозможно. У тебя в марсианских горах спрятан большой скоростной звездолет?
- Ты согласен, болван? Ты меняешь миллиард жизней на мою единственную. Славная сделка.
- Это несколько крупных частных яхт? У тебя собственный флот пассажирских лайнеров? Это невообразимо. Это бы нам пригодилось.
- Ты, бездельник. Ты получишь доходчивое объяснение. Рассказ для полных поганых болванов.
- Это глупое вранье, - жестко произнес марсианин. - Откуда тебе, тупице, болвану, бездельнику и трусливому поганому убийце знать, как перевезти людей с внешних планет? Звездолетов у тебя нет. Ни единого завалящего корабля нет. Краденый гравиплан, ящики с запасными частями, горсть демирия и гнилые яблоки из соседского сада, это твой потолок. Это предел твоих возможностей. Это ясно. Жалкий болтливый воришка. Пустобрех. Между тем, я спускаюсь к начальнику охраны. Этот разговор ты продолжишь с легионерами.
Альматеец осклабился, став похожим на енота особенно злобной, гадкой породы, совершенно обвешенного погремушками медицинских датчиков.
- Ты, заткнись. Тебе бы рожу разбить, болван. Если кто услышит от тебя хоть слово, сделке конец. Ты готовишь мне побег, я даю тебе возможность спасти людей с Альматеи, со спутников Юпитера, Сатурна и... показываю, как твоему брату можно выбраться с Алгебры.
На сей раз Енисей вздрогнул так, что стеклянный гроб, на который он оперся рукой, заскрипел и зашатался.
- Это сказочное свинство. Алгебра... Евфрат... Это... это невообразимо.
- Ты, заткнись, мелкотравчатый подонок.
- Это грубая ложь... это ложь, Геккунт.
- Ты, пустобрех, тупица, болван, подумай. Почему меня пятнадцать лет не могли поймать на Марсе? Иногда меня просто не было на планете. Ты, бездельник, подумай. Пока карабинеры устраивали засады в Демирии, я, трусливый убийца Фронга, спокойно отдыхал на Ганимеде.
- Это громадный черный шар, теперь висящий над местом гибели "Разрушительного"? Это твой корабль? - вдруг догадался молодой марсианин.
- Угадал. Ты согласен?
Небольшой домик даже по скромным запросам марсианских городов, оказался на удивление опрятным. В уютной гостиной, окна которой смотрели на миниатюрный садик, был накрыт шикарнейший стол с положенными по важному случаю блюдами и напитками. Гостей, Енисея и Демирия, ждали с нетерпением и встретили с искренней радостью.
За прошедшие годы Анатолий несколько раздобрел, хотя и сохранил вполне достойную мужскую фигуру. Вивианна тоже прибавила в весе, но ровно настолько, чтобы выглядеть эффектной серьезной дамой, успешной матерью, настоящей хозяйкой и просто главой почтенного марсианского семейства. Три дочери и супруг ничуть не оспаривали ее прав на высшие президентские полномочия. Сама Вивианна тоже не возражала против кресла королевы, отважно принимая всю ответственность. В замечательном доме царствовали мир и спокойствие. Похоже, дух соперничества в кругу этих славных людей вообще не сумел бы прижиться.
Классически, скучно и мрачновато одетый Демирий словно нарочно оттенял друга, одна удивительно пестрая безрукавка которого стоила описания из целой сотни высокосложных эпитетов. Ради приятного визита нацепив полный комплект сережек, Енисей теперь не упускал случая повернуть голову так, чтобы рубиновые искры то и дело вспыхивали на мочках его марсианских ушей, по вполне понятным причинам обладающих рядовыми земными пропорциями.
Воспоминания о событиях пятнадцатилетней давности, когда над комплексом предприятий "Алый Вихрь" висел астероид грозных негуманоидов, заняли весь вечер. Хотя для Вивианны и Анатолия безобразнейший кусок космического камня под названием Алгебра был подлинной тюрьмой, они помнили и приятные моменты жизни на источенном пещерами астероиде. Дети, разумеется, знающие фантастические приключения наизусть, сегодня опять с удовольствием слушали родителей, впрочем, не забывая и разглядывать гостей.
Постоянно живущему в городе Енисею нередко случалось наведываться к Анатолию и Вивианне, а вот Демирий однажды пропал с краснолицей планеты на целые годы. Времени прошло очень и очень много. Девять лет назад Весна, старшая из дочерей, тогда еще только собиралась пойти в школу, а теперь уже заканчивала учебу. Ее сестер, на вид типичных марсианок, тогда не было даже в планах родителей, а теперь восьми и шестилетняя девчонки уверенно держались в обществе, делали храбрые заявления и заразительно хохотали, мгновенно откликаясь на совершенно любую шутку, прозвучавшую за праздничным столом.
Внешне, земляне всегда отличались от марсиан цветом кожи, размерами носов и ушей. Хотя дочери Вивианны и Анатолия родились на краснощекой планете, Весна все-таки была настоящей, классической землянкой. Изумительно похожая на маму манерами, девушка ни разу не показала своим сестрам ни возраста, ни превосходства. Если юные марсианки хохотали, смеялась и она. Если маленькие сестры внимательно слушали рассказы родителей или изречения гостей, замолкала и Весна. Обычное в современном мире подтрунивание марсиан над землянами и землян над марсианами в шумной семье Анатолия и Вивианны тоже откровенно не приветствовалось. Наверное, никогда и нигде в Солнечной системе тончайшая грань различий людей, принадлежащих разным планетам и имеющих различный цвет кожи не стала такой очевидной и такой абсолютно лишней, полностью отрицающейся, какой была здесь.
Знаменитое алое марсианское шампанское, охлажденное до идеальнейшей температуры, подогревало добрую неторопливую беседу. Благодушную, исключительно дружескую, чисто домашнюю обстановку испортил Енисей.
- Это ясно, у брата на Алгебре все эти годы хорошая поддержка, - вдруг сказал он, довольно бесцеремонно прерывая подвыпившего Анатолия, пустившегося в наполненные качественным юмором рассуждения о работе начальника участка планирования грунта, трудностях с разумными механизмами и, уже вполне серьезно, значении нового моря для глобального климата Марса.
- Поддержка? Тот симпатичный военный, о котором столько говорили на информационных каналах? - участливо спросила Вивианна, двадцать секунд назад счастливо смеявшаяся над удачными шутками супруга.
- Это лейтенант. Это лейтенант штурмового венерианского отряда.
- Собственно, мне лейтенант в событиях на Алгебре не особенно запомнился. Довольно невзрачная личность, - заметил Демирий.
- Это ты ничего не понял. Это сказочное свинство, мальчуган с грязным носом, - вздохнув, произнес Енисей. - Это профессионал, участвовавший в подавлении военного мятежа на Плутоне. Знаменитый лейтенант Камиль Маршалл, в одиночку посмевший проникнуть в штаб этих свихнувшихся заговорщиков, намеревающихся захватить власть в Солнечной системе. Этот человек не бросит моего несчастного невезучего брата на этой страшной Алгебре.
Весь остальной мир, очевидно, бросил несчастного невезучего брата Енисея.
На упрек нечем было ответить. За столом повисло тяжелое, трагическое молчание. Все ощутили вину за шампанское, смех и шутки в то время, когда судьба Евфрата не определена, а на внешних планетах остаются сотни миллионов людей, практически и фактически ставших заложниками космогонических планов злобных скрытных негуманоидов. Юпитер и Сатурн вскоре будут уничтожены. Вихрь фатальных событий закружил человечество. Строгий приказ Владык, жуткий пожар в особняке Настоятеля, проигранное сражение за "Разрушительный", загадочный черный шар, теперь висящий над околицей города. Неизвестно, каким станет завтрашний день для Марса и его обитателей; для целой Солнечной системы.
Каждый, даже маленькие марсианки понимали, что Енисей постоянно думает о Евфрате и тяготится собственным безысходным бессилием. Спасти брата невозможно. Спасти брата необходимо. Не зная о внезапном предложении Геккунта, ни взрослые, ни дети за праздничным столом даже не предполагали сегодняшних мыслей гостя. Енисей чувствовал себя идущим к лезвию ножа, переброшенного над бездонной космической пропастью к каменному борту звездолета Алгебра. Перебежать по отточенному острию невозможно. Перейти на другой берег необходимо. Верить альматейцу не стоило ни под каким предлогом, однако довериться альматейцу придется, если существует хотя бы ничтожная вероятность спасения людей с внешних планет Солнечной системы и вызволения Евфрата с мрачного астероида негуманоидов. Помочь злодею совершить побег, разумеется, означает самому сделаться преступником перед лицом всех вменяемых человеческих законов. Нарушить условия тайной сделки нельзя. Вдруг Геккунту, убийце и мерзавцу действительно известен способ доступа на футуристический, сверхскоростной, черный корабль Владык и нынешние координаты Алгебры?
- Реально, астероид найдут, - уверенно сказал Анатолий, нарушая затянувшееся молчание.
- Так нормально, - подтвердил Демирий.
- Найдут на верблюжьей скорости поисков? - старчески вздохнул Енисей, поочередно трогая сережки. - Этот астероид способен оказаться где угодно, только прописан-то он у Юпитера. Между тем, этим внешним планетам вынесен смертный приговор. Этот переполох в Солнечной системе теперь надолго. Кому есть дело до одного астероида? В Солнечной системе больше говорят о Чужих Домах, чем об Алгебре. Тем более, никто не помнит Евфрата. Это означает, брата нужно спасать мне, и спасать самым быстрым...
- До меня дошли слухи, Алгебра вообще нигде не прописана. Алгебра, она как Летучий Голландец, - не дожидаясь окончания фразы, твердым голосом произнесла Вивианна. - Короче, мы с Анатолием немало прожили на астероиде и уверены в ценности Алгебры для негуманоидов. Ценность астероида высока, Енисей. Точка. Алгебра, настоящий бриллиант бриллиантов. В пещерах астероида механизмы, лаборатории, энергостанции, агрегаты, склады, полигоны, войска слуг. Владыки невыносимо практичны и скорее скупы, чем расточительны. Сейчас Алгебра и Евфрат у Юпитера, или где-нибудь у черта на куличках. Завтра астероид появится у Венеры, у Меркурия, у земной Луны, обеспечивая сохранность того, чего мы не в состоянии осмыслить даже после ящика алого марсианского шампанского.
- Правда, правда, - согласился Анатолий. - С Чужими Домами, реально, тоже не все ясно. Мы с Вив, например, думаем, что Владыки нарочно разорвали естественную ткань пространства, создав физико-математический мешок остановившегося времени с куском пустыни, окаменевшим лесом и заброшенным черным городом под Солнцем. Зачем? Реально, неизвестно.
Вивианна улыбнулась:
- Сумятица. Физико-математический мешок остановившегося времени, Толя?
- Неужели сумеешь сказать грамотнее?
- Ни в коем случае, большой человекообразный мужчина, - покачала головой хозяйка дома. - Короче, безнадежная каторга. Обширное, полностью замкнутое пространство, найденное случайно. Чужие Дома, откуда информация поступает по крупице, отнимая массу энергии. Идеальная каторга, созданная активными действиями Владык. Развалины черного города, пустыня, лес, глаз надсмотрщика-солнца, единственный вход, сообщающий Чужие Дома с нормальным пространством и временем. Короче, физико-математический мешок, в который есть только вход. Не выход. Точка. Практичное человечество использует уникальный феномен, последнее десятилетие ссылая в местность под названием Чужие Дома откровенных врагов, грязных преступников, неугодных обществу индивидов...
- Всех этих невообразимо мерзких Геккунтов, - вставил Енисей.
- Геккунтов, - подтвердила Вивианна. - Впрочем, на Марсе бытует мнение, что от крайне заинтересованных ссыльных ожидают находки действительного выхода из Чужих Домов. Пока побег с каторги невозможен. Общество счастливо. Огромные постройки в недрах Луны, прежде отведенные под содержание преступников, теперь могут опустеть. Чужие Дома вместят всех, а если однажды Владыки затянут бечевку и утащат физико-математический мешок к черту на кулички, кто помянет добрым словом каких-то уголовников? Зато Луна свободна.
- Не хотел бы я оказаться в Чужих Домах, - поежился Демирий. - Кстати, завтра я отправляюсь к земной Луне.
- Это невообразимо. Этого ты не говорил, - удивился Енисей.
- Не успел. У нас с Алтаем предложение от "Звездного Легиона". Оказать всяческую поддержку крон-ковеанту Фортбату-Тоос Лдамейэну.
- Это родственник нашего знакомого крон-аварльера?
- Собственно, нет, - ответил Демирий.
- Фортбату-Тоос Лдамейэн и Хиеланн-Тоос Лдамейэн не родственники?
- Нет. Пожалуй, так нормально.
- Реально, они даже не однофамильцы, Енисей, - заметил Анатолий.
Процессы фатального изменения Сатурна, начавшиеся так рьяно, в последующие дни все замедлялись. С жадностью изголодавшегося хищника расправившись с собственными спутниками и поглотив кольца до последнего кристаллика многотысячелетнего льда, великан не распух до бесчинства, а болезненно уменьшился в размерах. Полностью потеряв величественную королевскую свиту, планета одиноко летела по исконной орбите вокруг Солнца, медленно и тоже по-королевски проваливаясь в никуда. Рассуждения о полостях Роша, формулах Лагранжа, силах Кориолиса, законах Бэра в эти смятенные дни можно было услышать далеко за пределами много знающих и абсолютно потерявшихся в мнениях научных сообществ. Тема предстоящей гибели величайших планет удостаивалась внимания даже в детских садах, снабжаясь вовсе не младенческими и вовсе не бессмысленными комментариями.
Сначала отметить потерю вещества могли лишь чувствительные приборы автоматических исследовательских станций, но затем даже капитаны кораблей, возвращающихся за новыми пассажирами к Юпитеру, стали бомбардировать научные центры Земли довольно дикими по смыслу сообщениями. Пожирая материю в сумасшедших масштабах, гигантские планеты таяли.
В правдивости поступающей информации никто не сомневался. Испуганно сжавшись под непрозрачным слоем спрессовавшейся в твердь атмосферы, Сатурн отныне никак не мог считаться шаром, потеряв уже пятую часть общего объема. Прямая, идеально прочерченная золотистая нить пересекала тело великана, делая огромную планету похожей на растущую Луну. К несчастью для обреченного на ужасающую пытку Сатурна, положение планеты по отношению к Солнцу и наблюдателям здесь не играло роли. Газовый гигант действительно утопал в невидимом болоте многомерностей, продавливаясь сквозь ткань настоящего пространства.
У Юпитера все обстояло иначе. Помогая неразумному Сатурну жестоко разобраться с его несчастливыми спутниками, скрытные дирижеры грандиозной космогонической симфонии нарочно придерживали богатыря с кровавой отметиной на боку. Владыки старательно сохраняли устоявшиеся внутренние связи Солнечной системы, не давая раскрутиться безумной юле гибельного хаоса. В сравнении со страшными трансформациями Сатурна, Юпитер оставался бодрым, свежим, приличным, застегнутым на все пуговицы джентльменом.
Знаменитое Большое Красное Пятно сделалось заметно больше и зримо краснее. В умеренных южных широтах великой планеты возник пояс мощнейшей трипротонной и тринейтронной радиоактивности, раньше считающейся досужей выдумкой физиков, скучающих по истинным открытиям. Бессистемно, исключительно прихотливо вращающиеся области поверхности великана теперь напоминали мозаику, складывающуюся на минуты, часы или дни. Внешняя граница магнитосферы Юпитера изменила форму, выдерживая динамическое давление неизвестных и нерегистрируемых аппаратурой частиц. Исполин тоже неумолимо сжимался. Под несусветным гнетом переходя в металлическую фазу, водород серьезно и опасно увеличил температуру ядра Юпитера.
Учитывая, что ментальный импульс Владык последовательно обрисовал только общие линии грядущих событий, взрыва гиганта ожидали в любой миг. Перед тем, как разбиться на дюжину равных частей и получить паспорта отдельных самостоятельных планет, ядро Юпитера, наверняка, должно было хорошенько разогреться. Процесс уже начался и активно продвигался вперед. Непонятно отчего, колосс приобретал отчетливый оранжевый цвет. Тепловое радиоизлучение великана уже посрамило все вменяемые теоретические выкладки, натурально поджаривая малые планеты и отчаянно мешая судовождению.
Астрономические инженеры из числа негуманоидов не спали и не делали примечательных перерывов на обед. Стараясь не вспоминать черную судьбу навеки потерянной для Солнечной системы Каллисто, капитаны кораблей с разумнейшей осторожностью заходили в посадочные каналы космопортов Европы, Леды, Гималии, Лиситеи, Метиды и десятков других населенных спутников Юпитера. Каждая из послушных негуманоидам планеток могла внезапно повторить фантасмагорический старт Каллисто, унося в мрачные глубины Вселенной и обитателей злополучного спутника, и их незадачливых спасателей.
Жители Ганимеда и плутающей неподалеку Альматеи терпеливо дожидались своей очереди. Принимая редкие корабли, сотрудники местных космопортов выстроили прибытие пассажиров в посадочные терминалы насколько грамотно, что на фоне теперешней неразберихи организация работ выглядела бесподобным доподлинным идеалом. На борту Ганимеда и Альматеи все еще оставались миллионы человек, а пауза перед фатальным разделением Юпитера на двенадцать частей, казалось, грозила вот-вот оборваться.
Высокоточная ракета с бронекрейсера "Звездного Легиона" огненным хвостом рассекла космос, прыгнула в уже освобожденный от техники кессон и взорвалась. Ядерная вспышка озарила кратер имени Карела Чапека, встряхивая всю укутанную пылью планету так, что холодное лицо земного спутника мгновенно преобразилось. Отныне на орбите Земли летела хвостатая и довольно бородатая нелепейшая комета, крайне неудачно заменяющая высокочтимую Луну, воспетую поколениями доморощенных поэтов.
Характерные остаточные импульсы трингеров зафиксировала аппаратура исследовательских станций. В "Звездном Легионе" скоро связали неудачный бой на "Разрушительном" и бесследно пропавшую боевую группу со странным сражением, неожиданно разгоревшемся в глубинах извечного спутника Земли. Отряд крон-аварльера Хиеланн-Тоос Лдамейэна, несомненно, нуждался в огневой поддержке. В сложнейший момент глобальной истории, когда негуманоиды приказали гордому человечеству отступиться и бежать без оглядки от внешних планет Солнечной системы, внезапный скачок нескольких легионеров с Марса в недра тривиального лунного кратера никому не показался умопомрачительно волшебным.
Время шло, время катилось под уклон без тормозов. Примитивное, смелое до безумия решение принималось командованием "Звездного Легиона" долго и очень трудно. Умопомрачительно наглая идея выручить маленький отряд военных, обрушив им на головы атомный заряд, медленно вырастала из бесплодных попыток пробить, просверлить, проковырять гибкую желтоватую преграду, под которой и были зафиксированы импульсы трингеров. Бравым фантазерам почему-то казалось, что ядерная дубина повредит защитный купол и позволит проникнуть к попавшим в беду людям прежде, чем до них доберется убийственная радиация или даже вакуум...
Так или иначе, убогий план не сработал. Так или иначе, преграда осталась неповрежденной. Так или иначе, после взрыва атомного заряда выстрелы из трингеров в глубинах лунного кратера полностью прекратились. Командование "Звездного Легиона" всесторонне обдумывало следующий шаг, пустив галопом быстродействующие нейрокомпьютеры.
Картина настоящих разрушений открылась наблюдателям бронекрейсера лишь после того, как плотное серебристое облако нехотя вернулось на поверхность спутника Земли. Весь толстенный слой реголита в кратере имени Карела Чапека исчез, больше не пряча противоестественное желеобразное вещество, залитое в циклопическую чашу. Хотя пики гор по большей части не выдержали удара обезумивших атомов, остовы раскрошившихся скал продолжали крепко удерживать на месте желтоватую субстанцию.
Изуродованный кратер вновь наполнился суетой, движением, бодрыми поисками. Пробы желеобразного вещества удалось взять без проблем, а вот определение химического состава вещества задержалось. Субстанция оказалась ближайшим родственником печально прославленной венерианской плесени, имея настолько запутанную органическую структуру, что мнения специалистов научного отдела "Звездного Легиона" диаметрально разделились. Перед исследователями лежал микроскопический кусочек самого нормального, самого натурального природного гриба, чье видоизмененное вегетативное тело, основанное как на известных, так и на неведомых элементах периодической таблицы, могло легко сойти за продукт бионической генной инженерии наивысшей пробы.
Явно не желая оставаться под открытым космосом, желтоватая масса стала стремительно покрываться слоем свежего реголита. Откуда и каким образом поступали тысячи тонн пыли выяснить сразу не удалось, однако некрасивая борода у Луны сильно и быстро поредела, исчезая на глазах. Кроме суеты, кратер наводнялся измельченными в порошок минералами, ежесекундно получая по невидимой, нерегистрируемой точнейшими приборами исследовательских станций крупице на каждый квадратный сантиметр площади.
Силы, реально руководящие спасением легионеров, утопали в дремучем пессимизме. По каким-то причинам негуманоиды захватили и решили подержать боевую группу "Звездного Легиона" в хитрой ловушке на Луне. Хотя любое активное противодействие Владыкам до сих пор не приносило ни малейшего положительного результата, на бронекрейсере привели в готовность главные системы залпового огня.
Сначала лунная пыль стала мешать передвигаться персоналу в боевых скафандрах. Затем начали испытывать проблемы могучие роботы и вязнуть даже зверообразные монстроподобные вездеходы с огромными ребристыми колесами. Паводок, где роль прибывающей воды с успехом исполнял реголит, не оставлял надежд на удачное завершение начатой с великим размахом операции "Звездного Легиона". Спасение отряда крон-аварльера Хиеланн-Тоос Лдамейэна откладывалось на неопределенный срок. Кратер имени Карела Чапека уверенно возвращал себе прежний вид, не обращая внимания на отчаянные попытки людей проникнуть за непреодолимую преграду.