Наступившая тишина принималась как чудесное спасение от неминуемой смерти. Они лежали рядом на подушке пилотского кресла; неудобно, неправильно, опасно перехваченные страховочными лентами, которые перед катастрофой успела выстрелить бортовая автоматика. Поджав ступни ног, Летягин отставил колено, бесстыдно обнаруживая свежее мокрое пятно на глупых шароварах. Затылок, плечо и спина девочки крепко вжимались в грудь парня, а шея ее неудачно вывернулась вдоль подлокотника. Томушке не хватало воздуха. Находиться так близко к Летягину было опасно всегда. После совершенных судном кульбитов и от вони немытого тела друга у девочки крепко кружилась голова.
Со знанием дела нашарив кнопку, парень заставил исчезнуть ленты и спустился с кресла, заторможено, враскачку пробираясь к полотнищу информатора по неровной, перекривленной палубе. Сцепив зубы, Томушка последовала примеру друга. Примерно в метре от Летягина стало легче дышать. Только болело сразу все. Сейчас девочка чувствовала себя так, словно скатилась с лестницы. Обычно страшно неуклюжий, парень и теперь не преуспел в ловкости, отличившись потрясающей сообразительностью. Он действовал не по плану, однако действовал правильно. Если бы не фантастическая реакция Летягина, беспорядочные кувырки нейтролота и первый удар о поверхность планеты, наверняка, могли погубить обоих ребят.
Томушка поскользнулась, замахав руками. Просто удерживать равновесие на перекошенной палубе было нелегко. Рухнув с облаков, 'Рокот-36' приложился к скалам днищем и долгое время бодро сползал по крутому каменистому склону. Застыв под хорошим углом, металлический диск надежно застрял, уже явно не собираясь продолжить грохочущее сумасшествие спуска. Левый край виртуального информатора был выше затылка Летягина, тогда как правая сторона виртуального полотна серьезно завалилась.
На миг ребятам показалось, что часы ринулись вспять и они вообще еще не покидали 'Квазар', безнадежно застрявший в мрачной запредельности. Всматриваясь в изображение враждебной пульсирующей мглы на информаторе, парень одурело затряс головой. Перед глазами внешних камер нейтролота блуждали плотные, подвижные, изменчивые сгустки, напоминающие бессильные, прогоревшие дотла протуберанцы звезды.
- Ну... не по плану, - выдавил Летягин.
- Хотя нас ищут, - донесся глухой голос из-за крайнего кресла.
- Он жив! - воскликнула Томушка.
Ярко-красный матрас, найденный девочкой в одной из кают 'Рокота-36', оказался надежнейшим спасательным средством. После всех ужасных фокусов нейтролота, пухлый пушистый материал раздулся, обхватил раненого, уберегая беспорядочно катающегося по рубке человека от неизбежных ударов и тычков.
- Сконарами, маяками пользоваться, конечно, нельзя. Нужно подняться.
- Что-что? - нервно переспросила Томушка.
Спеленавшая незнакомца ткань стала плотной, толстой, сухой. Потянув за край ярко-красного кокона, Летягин с хрустом оторвал кусок. Девочка присоединилась к работе. После нескольких, вполне успешных попыток открылось лицо незнакомца.
- Сколько вам лет? - тепло улыбнулся пилот, разглядывая своих спасителей.
- Летягину еще двести сорок, а мне уже сто семнадцать, - быстро отрапортовала Томушка.
- Хотя племянница немного постарше. Конечно, племяннице стукнуло сто двадцать три, - похвалился незнакомец.
- Томушка, спроси, куда предстоит подняться по плану? - шепнул девочке на ухо парень.
- Конечно на поверхность, - ответил пилот.
- Что-что? - удивилась Томушка.
- Машина погрузилась в океан, - пояснил раненый. - Хотя, конечно, мы выберемся.
Изображение на информаторе уже не хотелось сравнивать с неосознаваемой пульсирующей мглой, пятьдесят тысяч лет назад поймавшей великанский 'Квазар'. Нейтролот задержался на склоне, упираясь бортом в грандиозную темную скалу. Муть, встревоженная дерзким вторжением 'Рокота-36' нехотя оседала, постепенно проявляя каменистый, уходящий в космическую тьму откос и очень робкую полосочку света в недостижимой выси.
Совершив решительную, героическую попытку встать, незнакомец застонал и рухнул обратно на перекосившуюся палубу, засыпанную кусками спасательного средства.
- Летягин, помогай! - позвала друга Томушка.
Парень не просто подчинился, но и постарался за двоих. Ярко-красный матрас совершенно иссох, крошась под руками ребят. Обнимая раненого, Летягин сопел, обливался потом, неуклюже толкал и оттаптывал ноги девочке, все-таки укладывая сцепившего зубы пилота на кресло. Когда долгая, громкая довольно бестолковая операция завершилась, незнакомец находился на грани, уже почти готовый кричать от боли.
- Смотри, как надо, - отдуваясь, похвалился парень, довольный результатами своего труда.
- Сильный... Хотя непонятный... биофозер, - как мог доброжелательно вымолвил пилот, сонно моргая.
- Боюсь своей смелости, - начала Томушка. - Какие в океане плавают хорошие рыбы?
Придя в движение, словно тяжеленный металлический кран в доке 'Квазара', парень принялся шумно разбрасывать клочья матраса, безнадежно скользя на палубе. Обнаружив еще больше погнувшийся обруч, Летягин немного поправил и крайне осторожно водрузил устройство для ментальной связи на голову незнакомца.
- Ну, не по плану, - затравленно озираясь, пробормотал парень, до смерти испуганный перспективой путешествия по нейтролоту, который подвергся атаке на великанском корабле, бежал сквозь тьму, очутился на чужой планете и, наконец, утонул в океане неведомой глубины.
- По коридору прямо... до развилки, - пояснил незнакомец, разобрав лишь слово 'план'.
- Шкаф слева или справа от входа? - деловито спросила девочка.
- Конечно слева, - устало выдохнул пилот.
- Томушка, ну... давно хочется пить, - признался Летягин.
- Хорошо, благословенное чучело! - на ходу бросила девочка.
Хмурясь, незнакомец проследил за крадущейся вдоль переборки Томушкой до выхода девочки из перекошенной рубки.
- Хотя, ты не храбрец, непонятный, - заметил пилот, утомленно прикрывая глаза.
Летягин, по обыкновению, отмолчался, бочком отодвинулся подальше от незнакомца и сделал вид, будто внимательно разглядывает изображение на виртуальном информаторе. Веко искусственного глаза все еще дергалось, уродуя конвульсиями пухлую щеку парня.
Муть продолжала опадать. Огромная, нерушимая скала, удерживающая 'Рокот-36' уже проявила себя в полнейшей мере. Черно-серый песок и серо-черные камни выстилали откос, ползущий от грустных серых сумерек в непроглядную черную ночь.
Даже спустя тысячи и тысячи лет после неудавшегося эксперимента с выходом из поля естественного пространства, люди на великанском звездолете подчинялись законам времени Земли, некогда широко принятым в целой Солнечной системе. Сутки на 'Квазаре' продолжались двадцать четыре часа, а год длился триста шестьдесят пять дней. Жизнь была спокойной, мирной, строжайше размеренной. Не утомляющая, полезная обществу работа радовала специалистов. Сложных вопросов, кроме рутинных операций по модернизации корабельных систем, оборудования и ремонту конструкций, не возникало в принципе. Путь двадцати миллионов человек строго вел к возвращению на родину, первоначальным этапом которого было создание научной базы и технических условий для прорыва обратно во Вселенную.
Медицина 'Квазара' рывком взяла по-настоящему фантастические рубежи, одержав безоговорочную победу над болезнетворными организмами. Технологии нисколько не отставали от людских запросов. Синтезированная пища избавлялась от любых вредоносных бактерий и насыщалась полезными элементами, собранными по индивидуальным предписаниям высоколобых ученых буквально для каждого члена экипажа в отдельности. Воздух в бесконечных отсеках колоссального звездолета скрупулезно очищался. Каждая молекула кислорода и водорода для создания питьевой воды соединялась исключительно из всесторонне проверенных и поверенных машинами атомов. Постепенный, всеобщий, абсолютный отказ от множества дурных человеческих привычек тоже сделал свое доброе дело. На сегодняшний день только курение смрадных юонных сигар еще портило здоровье некоторым слабовольным людям, гоняющихся за модой.
Жизнь хорошо организованной корабельной команды стала продолжительной, деятельной, однако в тепличных условиях существования рост и развитие личностей серьезно замедлились. Специалист с опытом работы в тысячу четыреста лет на звездолете не считался уникумом. Десятилетний карапуз, еле умеющий комкать слова в предложение лишь чуть-чуть отставал от сверстников. Дети долго оставались счастливыми, беззаботными детьми. Зрелость все не наступала, зато продолжалась целое тысячелетие. Взрослые столетиями и столетиями сохраняли активность. Глубочайшие старики не тяготились возрастом до самого последнего десятилетия перед неизбежным финалом.
Человеческий метаболизм претерпел высококачественные изменения, обеспечивая по-настоящему стабильный обмен веществ в организме. Калорийность и польза синтезированной еды сначала отменили ежедневный, а затем и еженедельный прием пищи в многочисленных домашних столовых 'Квазара'. Праздники нездорового чревоугодия тихо канули в лету. Всеобщей нормой стало есть, единственно опираясь на субъективное чувство голода. С полезнейшей, целебной, искусственно воспроизводимой водой вышло совершенно иначе. Корабельный экипаж каждый день потреблял невообразимое количество разнообразных жидкостей, обладающих существенно большей энергетической ценностью, нежели самая питательная пища. Воду на звездолете любили. Воду обожали. Водой дорожили и... безбожно тратили.
В момент катастрофы бортовая автоматика заперла все люки на судне, однако датчики исправно работали и сдвигали герметичные плиты перед Томушкой, даже несмотря на положение нейтролота, приникшего к каменистому склону. Вдалеке от вонючего Летягина ее головокружение незаметно прошло. Тишина успокаивала девочку, взволнованную новым походом по судну. Опасности не было. 'Рокот-36' с честью выдержал суровое испытание, уцелев в результате падения с облаков.
Томушка представляла себе водные просторы, водяную толщу, вообще водную глубину по красивейшим бассейнам и роскошнейшим аквариумам 'Квазара', вполне допуская, что в океане на чужой планете не могут встретиться ни медлительные, откормленные рыбины земных пород, ни привычные экипажу великанского корабля земные растения. Нет, опасности не было. Судно уцелело. Страхи отступили, когда пилот нейтролота очнулся и заговорил. Обученному, опытному специалисту известно, как поднять судно над волнами. В какой-то мере нынешняя ситуация казалась девочке чрезвычайно увлекательным экспериментом.
'Рокот-36' не относился к титанам, однако дерзостно преодолел мрачные просторы, как равный поприветствовал звезды, а теперь лежал, целиком и полностью погрузившись в воду. Океан было глупо сравнивать с любым корабельным бассейном. На верхнюю броню судна давили тонны воды. Внизу удачно остановившийся на склоне нейтролот поджидали сотни метров воды. Вода окружала 'Рокот-36' со всех сторон и океанские обитатели, напуганные внезапным появлением нейтролота, наверное, уже крутились у корпуса металлического диска.
Любопытство все-таки перевешивало искреннее желание помочь раненому и угодить другу. Сопротивляться было невозможно. Оказавшись на развилке, Томушка не поползла в кают-компанию, а повернула в короткий коридор, ведущий от жилых модулей 'Рокота-36'. Из-за положения судна на гористом склоне идти приходилось то по палубе, то, натурально, по переборке. Это было ничего! Теперь каждый шаг девочки приближал ее к борту, за которым скрывался неведомый мир чужой планеты.
После всех испытаний, выпавших на долю нейтролота, контейнеры, надежно закрепленные хитроумными захватами, остались стоять там, куда их в последний раз опустил кран. Сам грузовой отсек представлял собой относительно узкое кольцо, в целях вящей безопасности рассеченное герметичными плитами через равные промежутки. Средняя часть палубы здесь отдавалась движущейся ленте, которая по командам биофозеров доставляла контейнеры к единственному широченному люку в верхней броне 'Рокота-36'.
Положив ладони на переборку, Томушка прислушалась, укрепляясь на наклоненной палубе. Воображение девочки рисовало красочные картины лениво раскачивающихся водорослей, этажи феноменальных построек кораллов, гроздей переливчатых пузырьков, стаек прелестнейших рыбешек и чащобы загадочных серебристых нитей, вытягивающихся со дна к свету солнца. Невообразимое водное царство булькало, колыхалось, плескалось, плюхало, брызгалось, хохотало, прыскало, шепталось...
В действительности, обычнейший холодный металл не передавал ни вибраций, ни шумов, ни веселых голосов таинственной планеты. Секреты неведомого чужого мира не торопились открыться любознательной Томушке. Планета не торопилась предложить дружбу. Знакомство с естественными обитателями откладывалось на неопределенный срок, как и встреча с учеными 'Квазара', работающими где-то среди секретных лесов этого мира, вдалеке от великанского звездолета.
Разочарованная, девочка развернулась и окаменела, увидев голову биофозера, лежащую за порогом раскрытого контейнера. У искореженных, смятых ворот покоилось изогнутое жестокой болью туловище механизма, облаченное в элегантный старомодный сюртук. Переломанные, выгнутые ноги Распорядителя валялись в стороне.
Минута утекала за минутой. Томушка не двигалась. Все вдруг перевернулось. Только недавно обретенное спокойствие испарилось. В уме девочке соединялась отвратительная сцена ее собственного нападения на мирного зануду и то, как страшно погиб Распорядитель на борту 'Рокота-36'. Возможно ли, что в отсеке нейтролота оказался тот самый биофозер, который поймал ребят в парке и поплатился единственно за преданность долгу? Тот самый! Совесть девочки в этом даже не сомневалась. Рассудок судорожно нащупывал нитку, связующую изуродованного биофозера с сражением, случившимся в грузовом доке 'Квазара'.
Неужели, пока запрограммированный Летягиным лифт пробирался по запутанным техническим туннелям звездолета, Распорядитель очнулся, быстро выяснил местонахождение своих обидчиков на гигантском корабле и бросился в погоню? Томушка взмахнула рукой, отгоняя мысль, однако нелепая думка заупрямилась, не собираясь пропадать. Если точно знать правильный, короткий путь, на нижние ярусы 'Квазара' легко добраться даже раньше тяжеленной лифтовой кабины, летящей причудливыми зигзагами. Только зачем зануде преследовать ребят? Во исполнение наказания за совершенное друзьями преступление? Из гневного чувства личной мести? В принципе, как Распорядитель догадался о том, что оба незрелых злодея окажутся именно на борту 'Рокота-36', и кто помешал ему осуществить задуманное, жестоко уничтожив биофозера?
Страшная находка не внесла ясности в происходящее. Картина не складывалась, выглядя случайным набором принципиально несоединимых элементов. Пронизывающие, отблескивающие зеленым льдом глаза разумного механизма погасли, став темными впадинами. Узкое, розовое лицо биофозера, умеющее отражать лишь сочувствие людям, превратилось в безжизненную маску. Томушке хотелось громко спросить, жив ли Распорядитель, но верного Летягина рядом не оказалось. Зануда, без сомнений, мертв. Было абсолютно очевидно, что вернуть машину к работе не удастся самым классным специалистам 'Квазара'. Благородный, важный, нужный Распорядитель стал грудой приспособлений, молекулярных плат, синтетических мышц. Красивейший баритон разумного механизма больше не зазвучит в коридорах нейтролота, а выверенные манеры длинноногой птицы не насмешат детвору на великанском корабле.
Машина безнадежно мертва, только они с другом в этом не виноваты! Расправа была жестокой, короткой. Нападающий, или даже нападающие не оставили Распорядителю ни малейшего мига на осознанную защиту.
Разрывая тишину, слаженно громыхнули двигатели 'Рокота-36'. Нейтролот дернулся, отчего голова биофозера подпрыгнула, перескочила через гнутую створку контейнера, укатившись куда-то по ленте. Подняв ладони к шее, Томушка взялась пальцами за подбородок и съежилась, странно, неловко, неправильно защищаясь от неведомой опасности.
После серии беспорядочных толчков наклон палубы выровнялся. Раненый пилот справился с летательным аппаратом, утонувшим в океане чужой планеты. Отчаянный скрежет прекратился, уступая место уверенному, сытому рокоту двигателей и сумбурному шелестящему стуку, доносящемуся из-за наружной обшивки. 'Рокот-36' освободился из плена и рванулся к солнцу. По верхней броне судна еще барабанили отдельные обломки вывернутых из склона камней, когда девочка решительно забралась в нутро контейнера.
Дальняя часть отдавалась большущим энергоемкостям и нескольким стойкам с открытым оборудованием. Некоторые элементы аппаратуры, неслышно общаясь между собой, активно перемигивались микроскопическими огоньками. Изуродованное туловище Распорядителя не лежало, а висело, косо прикрепленное спиной к продолговатой черной пластине на стенке. Пол и потолок контейнера были отшлифованы, вернее, оцарапаны до грубого металлического блеска. Еще шесть... двенадцать... двадцать пластин, связанных тонкими бронированными кабелями, создавали в контейнере поле, при приближении к которому Томушка услышала неприятное жужжание. Щеки ощутили прикосновение множества миниатюрных раскаленных иголок. Кожа рук начала противно зудеть.
Дальше идти было откровенно опасно.
- Ну, ты долго, благословенное чучело! - скорее успокоено, чем сердито воскликнул парень.
Подбежав и выхватив из рук девочки бутылку, Летягин содрал пробку, жадно приник к горлышку.
- Действуем! - хлопнув девочку по плечу, сообщил парень так гордо, словно имел какое-то отношение к победе нейтролота.
- Машина здорово выровнялась. Переходы сделались другими. Заблудилась на обратном пути в рубку, - подробно объяснила Томушка, наклоняясь к незнакомцу.
- Спасибо, - улыбнулся пилот, с заметным удовольствием делая глоток.
Только теперь измученная жаждой девочка разрешила себе попить вволю. Приятная, прохладная вода показалась ей гораздо слаще той, к которой она привыкла на великанском звездолете. Томушка пила, не сразу отметив изменения, произошедшие на виртуальном информаторе в рубке.
'Рокот-36' теперь мчал к горизонту, затянутому желто-серыми облаками, с легкостью пушинки скользя над темно-серыми океанскими волнами. Далеко, сбоку еще виднелись пики гор, на склоны которых рухнул нейтролот, однако дальнейший путь предполагался простейшим и абсолютно безопасным. Паря в высоте над скалами, местное унылое солнце все-таки радовало глаз. Это была настоящая, правильная звезда, оживляющая настоящую, правильную планету. Девочка твердо знала, что не спит, но действительность, необъятная ширь новой реальности ошеломляла. Чудеса, увиденные после побега с звездолета, преодоления космических дистанций и потрясающего подъема с глубины были лучшим приключением в жизни Томушки. 'Рокот-36', океан, солнце, горы, укрытая слоем атмосферы планета, все свалилось на друзей сразу! Великанские габариты, научная мощь, техническая роскошь и особенный шик фантастического 'Квазара' как-то сразу перестали впечатлять девочку.
- Боюсь своей смелости, - начала она. - В грузовом отсеке мертвый Распорядитель.
- Конечно мертвый. Поплатился за усердие, - сразу ответил раненый.
- Все равно, - настойчиво продолжила девочка, качая головой. - С биофозерами так не поступают.
Поправив съехавший на затылок обруч, пилот сделал добрый глоток воды. Помедлив, раненый вновь поднял бутылку к губам и долго пил, переводя взгляд с Томушки на Летягина и обратно на девочку, нетерпеливо ожидающую ответа. От щедрой порции свежей воды, короткого отдыха, одержанной нейтролотом победы ему явно стало гораздо лучше.
- Распорядитель выпустил из ловушки магнита, предназначенного для эксперимента в лаборатории. Хотя биофозера об этом не просили. Активная на воздухе, тварь, конечно, могла навредить кораблю, - просто сказал незнакомец.
Настала очередь Томушки помолчать, переваривая информацию. Девочка уже слышала от пилота о магните и понимала, кто или что имеется в виду. Кусочки мозаики как будто слиплись, мгновенно соединившись если не в полноценный сюжет, то в какую-никакую прямую линию. Атакованный под корабельным парком Распорядитель вовсе не преследовал ребят. 'Рокот-36' доставил с планеты опасное существо по специальному заказу ученых. Работающий на разгрузке биофозер нарушил условия содержания магнита и пострадал первым. Обслуживающий персонал корабельного дока и команда нейтролота сделали все, чтобы удалить существо с 'Квазара'. Теперь все встало на свои места! Смелая экспедиция друзей на нижний ярус звездолета крайне неудачно совпала с ошибкой Распорядителя и необходимостью стремительного старта 'Рокота-36'.
- Вода не с нашего корабля, - причмокнув, предположила Томушка.
- Конечно, местная, - подтвердил пилот.
- Ну, набрали из океана, - смущенно пошутил Летягин.
Он хотел добавить о рыбьем плавнике, который якобы подметил в своей бутылке, но сдержался. Если в воде попадаются живые существа, то сколько в ней болезнетворных организмов? Неизвестно, как отреагирует на фальшивую новость девочка. Не обидится ли незнакомец?
- Хорошая вода, - повторила Томушка, показывая на полотно информатора. - Увидев раз, запомнишь на всю жизнь.
- Со временем привыкаешь. Хотя, мне понятен твой восторг. На вашем 'Квазаре', конечно, таких больших бассейнов нет, - улыбнулся пилот.
- Хорошая вода, в которой сразу утонул прилипший к обшивке магнит, - пояснила девочка.
- Хотя... ты очень внимательная, - заметил незнакомец, выжидательно глядя на Томушку.
- Здорово внимательная, - согласилась девочка. - Вы настоящий пилот?
- Непонятный вопрос... Настоящий... конечно настоящий, - выговорил незнакомец, возясь в кресле.
- В той части отсека, где я побывала, лишь один контейнер с грузом. Другие пустые. Наверное, нейтролоты столетиями привозят вещество, необходимое корабельным генераторам. У 'Рокота-36' сегодня было особое задание... доставить существо на звездолет. До лаборатории магнит не добрался, устроив разгром в доке. Существо выпустили, едва нейтролот вывезли на платформе из шлюзовой камеры. Наблюдающий за состоянием груза, Распорядитель мог помешать плану. Боюсь своей смелости... с биофозером расправились заранее, еще в полете.
- Ну... Расправа... Ну, если по плану... - растерянно пожал плечами парень.
- Не сметь! - вдруг громко крикнул незнакомец.
Двигатели надсадно зарычали. На секунды прижавшись днищем к волнам, нейтролот скакнул ввысь, с воодушевлением сумасшедшего наращивая скорость. Вцепившись в пустое кресло, Летягин животом умудрился вдавить Томушку в сидение. Визг заходящихся в истерике синхронизаторов кольнул уши. Информатор полыхнул светом дневного солнца, от которого резвой черточкой падал узкий, вытянутый аппарат, выполненный в виде трех игл, закрепленных на одинаковом расстоянии от шара, находящегося в центре конструкции.
Несмотря на все неудобство и ужасный запах, от которого меркло сознание, девочка узнала истребитель серии 'Эпицентр', разработанной на великанском звездолете много тысячелетий после неудачного эксперимента с разрывом пространства Вселенной. Легко догнав 'Рокот-36', юркое суденышко шваркнуло по корпусу нейтролота силовым лучом и огненной стрелой пробороздило верхнюю броню. В рубке загрохотало. Уже успев развернуться, истребитель появился снизу, заходя для следующей атаки.
- Не сметь! На борту дети с 'Квазара'! - взревел раненый, схватившись пальцами за погнутый обруч ментальной связи.
Пилот оказался не просто самым настоящим, но и выдающимся. Сомневаться в его мастерстве Томушке больше не приходилось. Уворачиваясь от новых ударов силовых лучей, 'Рокот-36' брякнулся в океан, опять взобрался к липучим оранжево-желтым облакам. Отчаянно покружив среди мерзких драных лохмотьев и слепящего солнца, машина рухнула обратно к воде. Не отставая, истребитель набросился на тяжелый нейтролот, как налетает на угощение проголодавшаяся белка в корабельном парке. Броня 'Рокота-36' жалобно заскрипела, готовая сдаться.
Ребята не поняли, что произошло дальше. 'Эпицентр' дерзко рванул в сторону, убегая от стены пламени. Виртуальный информатор померк. Визг синхронизаторов оборвался. Двигатели нейтролота умолкли. Внешние камеры заслонил рыжий металл.