Уже набрав внушительную скорость, нейтролот продолжал ускоряться, о чем напоминал лишь периодический воющий рев двигателей, внезапно пропадающий в невозмутимой тишине. Представляя, как далеко теперь остался в кромешной черноте "Квазар", Летягин хмурился, не в состоянии уяснить для себя новое положение дел. Все свои двести сорок лет парень провел на звездолете, в результате неудачного эксперимента предков накрепко увязшем в пульсирующей мгле, находящейся вне пределов Вселенной. Теперь реальность круто изменилась. Оказывается, путешествия по непознаваемой, враждебной бездне возможны и единственный дом людского сообщества имеет конкурента в виде какой-то планеты, солидной каменной глыбы или россыпи обломков, надежно сокрытых в безграничной дали. Где еще можно добыть вещество, ежесекундно необходимое корабельным генераторам?
Безмерные черные просторы на виртуальном информаторе "Рокота-36" тоже немало смущали Летягина. Получалось, что машины "Квазара" ревностно редактировали изображение, поступающее с внешних камер корабля, не разрешая непосвященным узнать о передвижениях нейтролотов. Жутковатая пульсирующая мгла на поверку оказалась абсолютной тьмой, холодной и бессмысленной, как обычный космос. Какова же причина обмана, продолжающегося уже пятьдесят тысяч лет? Если бы парень умел обращаться с бортовыми устройствами, он бы немедленно приступил к анализу окружающей среды, стремясь проникнуть в тайну, по неведомым причинам тщательно скрываемую от экипажа великанского корабля!
Томушка, напротив, легко приняла создавшуюся ситуацию и сейчас не страдала от того, что на бешеной скорости удаляется от родителей, друзей, знакомых, гигантского дома. Впереди ее ожидало знатное открытие. Это радовало, опаляло нетерпеливым ожиданием. Однако девочку серьезно тревожило состояние пилота. Вглядываясь в застывшее лицо раненого незнакомца, она даже забывала о совершенном злодеянии. Впрочем, где-то глубоко в мозгу Томушки все равно сидели колкие, пакостные мыслишки о причинении боли правильному биофозеру и обязательном, тоже правильном наказании, соразмерном совершенному преступлению.
Нечто страшное, атаковавшее корабельный док, основательно навредило пилоту, приостановив обыкновенные работы в отсеке. Кроме ужасающих занудств вездесущих разумных механизмов, на "Квазаре" не было ничего вредного. Возможно, недавно вернувшийся из полета "Рокот-36" привез опасность на великанский звездолет? Учитывая обрывочные фразы незнакомца, девочка предполагала, что пилот бежал с корабля вовсе не из личной трусости. Наверняка, нейтролот прихватил странное кружение блесток с собой!
Поежившись, Томушка оглядела рубку. Блуждающие взгляды друзей пересеклись. Летягин кивнул на полотнище виртуального информатора, все выгнутое дугой пространство которого занимала только абсолютная чернота. Сделав озабоченное лицо, девочка указала на недвижимо лежащего в проходе незнакомца.
- Мы обязаны помочь человеку, - твердым голосом сказала Томушка.
- Ну, обязаны, - оставаясь на месте, подтвердил парень. - Страшно хочется пить.
- Он... Летягин... Он жив?
- Ну...
- Думаешь, мы спешим туда, где добывают топливо? - не дождавшись внятного ответа, снова спросила девочка.
- Думаю, мы действуем совсем не по нашему плану, - кривя улыбкой рот, развел руками Летягин. По обыкновению, его шутка пришлась не вовремя.
Двигатели "Рокота-36" в очередной раз взвыли, отсчитали минуту оглушительного грома и смолкли.
- Все равно, нейтролот летит куда-то? Курс, направление, точка? Должна быть связь с "Квазаром"? Пробовал выяснить? Пытался попросить помощи? - в наступившей тиши произнесла Томушка.
- Как тут, ну... выяснять? - растерянно выговорил парень, перебирая пальцами в попытке набрать команду на сенсорах несуществующей вводной панели.
Выяснять, жив ли незнакомец, парню было откровенно жутко. Как не крути, общение с машинами выглядело проще и неизмеримо привычнее. Нерешительно покачавшись, Летягин на цыпочках обошел пилота, поднял валяющийся на палубе обруч так осторожно, точно опасался обжечься. Поправив тонкую металлическую пластину, он водрузил себе на затылок датчик ментальной связи, зачем-то прикрыл нос и пухлую щеку ладонью.
Тяжко вздохнув, Томушка наклонилась к незнакомцу. Поддержать Летягина она ничем не могла. В конце концов, друг справится с работой лучше.
- Ну, там считают... Медленно считают, - перейдя на шепот, произнес Летягин.
Томушка не знала толком, как полагается проверять пульс. Жив ли незнакомец? Судя по тому, что шея пилота оставалась теплой, раненому не навредил удар нейтролота о ворота и страшнейший бросок из кресла. Человек, знающий о происходящем неизмеримо больше ребят, сейчас не мог вымолвить ни слова и лежал на неудобной металлической палубе, бессильно раскинув руки. Поднять? Перевязать? Похлопать пилота по щекам? Заговорить? Закричать? Потрясти за плечи? Незнакомец срочно нуждался в помощи, но как привести его в сознание без дельного совета специалиста-медика?
Раненый. Привести незнакомца в чувство. Все остальное, даже внезапное выяснение курса судна пока не стоило внимания.
За каждым поворотом могла прятаться смертельная опасность. Девочке хотелось вжаться в переборку, ползти и озираться, только времени не хватало. "Рокот-36" словно протестовал, сопротивлялся ее странствованию по нейтролоту. Теперь двигатели судна начинали действовать чуть ли не каждую минуту, вдруг умолкали и опять дико ревели. Синхронизаторы гасили любую мелкую дрожь корпуса, хотя Томушке чудилось, что она ощущает рывки бешеного ускорения судна, продолжающего упрямо набирать скорость.
Страх Томушки нарастал, касался сердца острыми коготками. На "Квазаре" физически не было мест, где бы не ходили говорливые люди, где бы не трудились неутомимые биофозеры. На великанском корабле было намного спокойнее. На звездолете воздух был заметно свежее. Впрочем, привыкшая к широченным проспектам и просторным квартирам "Квазара", девочка почувствовала бы себя неуютно в экономно-скромных переходах нейтролота даже в другой, совершенно мирной ситуации.
К счастью, Томушке вообще не пришлось блуждать. Сконструированное для перевозки контейнеров тысячи лет назад, судно претерпело несколько капитальных ремонтов, сохранив первоначальное расположение основных отсеков. Относительно небольшие каюты экипажа, общие помещения и, конечно, главная рубка надежно укрывались в середине нейтролота, защищенные важными механизмами и грузами, толково закрепленными вдоль округлых бортов.
Безлюдность угнетала и пугала. Здесь на середине кровати валялась небрежно брошенная кобура и запасные энергоемкости к оружию. Здесь в углу стояли поделки из красивой прозрачной пластмассы, изображающие диковинных животных. Здесь царил идеальный, какой-то ненормальный медицинский порядок. Здесь на фальшивом иллюминаторе висели феноменальные вязаные шторочки, с рюшками и чудесными волокнистыми канделябрами. Здесь явно ценили модные юонные сигары, провоняв противным едким дымом каждую мелочь в каюте. Где хозяева? Где теперь все эти люди? Девочка надеялась, что они на гигантском звездолете и пятна крови на пилотском комбинезоне раненого незнакомца никак, никак не связаны с исчезновением команды нейтролота. На "Квазаре" не было принято брать чужое без спроса. Запрещая себе любые мысли о недостойности своего поведения, Томушка быстро ходила по отсекам, находила необходимые вещи и торопливо задвигала двери, шепча рутинные слова сожаления.
Вернувшись в пахнущую потом рубку с ворохом краденных пожитков, она обнаружила Летягина, удобно возлежащего в крайнем пилотском кресле. Предприняв честную попытку освоения ментального соединения с механизмами нейтролота, парень задремал. Разбуженный прикосновением девочки, Летягин моментально изобразил дикую, суетливую озабоченность.
- Действуем! Ну, отчет идет! Уже тридцать восемь считают, Томушка! - жизнерадостно поведал парень, ставя ноги на палубу.
- Удалось выяснить конечную цель полета? - спросила девочка, передавая другу бутылку воды, обнаруженную в одной из кают.
Сдернув пробку с емкости, Летягин махом влил в себя жидкость и только тогда вспомнил о Томушке.
- Ну... - растерялся парень, поправляя гнутый обруч ментальной связи, съехавший на затылок.
- Все равно, я хорошо попила позавчера, - соврала девочка и Летягин легко поверил.
- Уже двенадцать считают, - сообщил парень, вытирая рот рукавом. - Машины не откликаются на ментальные запросы. Ну, Томушка, нужны тренировки. Специалисты изучают разные команды. Томушка, я... не умею управлять нейтролотами.
Ожидая подобного, девочка не расстроилась от печальной новости. Механизмы везде сложные, везде разные. Блистательный талант Летягина, такой полезный на родном звездолете, сразу померк на маленьком грузовом судне. Обожая тщательно планировать любые мелочи грядущего дня, друг не предусмотрел внезапную встречу с раненым пилотом и последовавший за ней скоропалительный побег с "Квазара".
Когда неслышно произнесенные цифры отсчета сделались однозначными, маршевые установки перестали напоминать о себе частым воющим ревом. Зато проснулись двигатели коррекции, делая непредсказуемые выстрелы из округлых боков "Рокота-36". В общем и целом, короткий басовитый рокот механизмов теперь давал восхитительное представление о том, почему серию корабельных нейтролотов назвали именно так, а не как-нибудь иначе.
Летягин прилип взглядом к полотнищу информатора. В мрачной тьме возник одинокий светлячок, который стремительно, очень стремительно рос, становясь циклопической подковой, выполненной из ажурных конструкций, щедро усеянных огнями. Изображение начало смазываться. Из-за набранной судном скорости, подробности сложнейшего инженерного сооружения, готового поравняться масштабами с "Квазаром", разглядеть не удалось. В финале отсчета, "Рокот-36" точно пробился сквозь середину громаднейшего светового пятна и корпус нейтролота громко хрустнул. Опять, особенно едко заревели основные двигатели судна.
- Мы вернулись, Томушка! - восторженно воскликнул Летягин.
Девочка хлопнула в ладоши. Недоступная, запретная Вселенная встречала их сказочным фейерверком. На виртуальном информаторе полыхали три настоящие, крупные, яркие, разноцветные звезды. "Рокот-36" мчался к ним.
При активной поддержке друга, Томушка перекатила пилота на пушистый, похожий на коврик матрасик; подложила под голову подушку, накрыла одеялом. Судя по всему, открытых ран у незнакомца не было, и захваченная по пути медицинская аптечка не пригодилась. Что делать дальше, девочка не представляла. Спрашивать у Летягина было бессмысленно.
Время словно бы поддалось общему нетерпению друзей, наращивая бег. Несмотря на отсутствие контроля специалистов, судно двигалось строго заданным маршрутом. Корректирующие двигатели "Рокота-36" прилежно трудились, постоянно выравнивая, удерживая курс. Нейтролот несся к загадочным солнцам с фантастической скоростью, не забывая еще и еще ускоряться.
Наконец, светила приблизились настолько, что автоматика пригасила информатор, полыхающий нестерпимым светом. За считанные минуты войдя в пространство между парой звезд, в следующую половину часа судно ясно обозначило направление, явно намереваясь обогнуть по смелой дуге третье светило. Сначала огромные, оранжевая и красная звезды уменьшились, отдалились, пропали за кормой. На виртуальном информаторе красовалось одинокое желтое светило, играющее океанами безумного смертоносного огня. В рубке нейтролота как будто сделалось теплее.
Зрелище впечатляло ребят естественностью, однако в новинку не оказалось. Библиотеки "Квазара" содержали неисчислимое множество информации о звездах покинутого мироздания, визуальных записей и голосов древнейших, недостижимо-далеких космических объектов. Правда ошеломляла. Великанский корабль исправно получал на борт вещество, в котором так нуждались всеядные генераторы звездолета и двадцатимиллионный экипаж "Квазара". Обратный путь во Вселенную все-таки существовал!
Не сговариваясь, друзья сели на палубу возле незнакомца. Толстый, потный, разрумянившийся, странно одетый Летягин, оставивший на голове обруч ментальной связи, напоминал величественного, осчастливленного властью вождя какого-то племени, забытого экипажем на самых нижних ярусах "Квазара". Девочка, недавно отпраздновавшая сто семнадцатый день рождения, осунулась, в тревогах и заботах посерела лицом. Томушка устала, хотя и не созналась бы в этом другу. Было тяжело на сердце; грустно, тревожно, обидно. Кто важнее, вся колоссальная Вселенная или один, нуждающийся в медицинской помощи незнакомый человек? Победа, хотя и робкая, частичная, далась девочке тяжело. Сейчас ей не грезились эпохальные открытия и грандиозные праздники на звездолете, готового хотя завтра торжественно войти в пределы Солнечной системы. Хотелось домой, на родной корабль, к родителям, в свою уютную комнату.
- Воды бы, - мечтательно, с оттенком просьбы вытянул парень.
- Поищи в кают-компании. Как насчет хорошей прогулки по нейтролоту? - откликнулась Томушка.
- Действуем не по плану, - пробормотал Летягин.
Со страхом посмотрев на раненого в бою пилота, он перевел взгляд на проем, скрывающий за собой коридор, ведущий куда-то в нутро "Рокота-36". Вообразив, как крадется по металлическим кишочкам надежнейшей машины, парень зябко повел плечом. Он гораздо раньше девочки сообразил, для чего так спешно стартовало судно из дока "Квазара" и вовсе не горел желанием встретиться с неведомым, опаснейшим противником в переходах мчащегося куда-то судна. Кровь на комбинезоне незнакомца была настоящей, человеческой.
Погружаясь в собственные мысли, ребята надолго замолчали.
- Пятьдесят тысяч лет грубой лжи. Почему, Летягин? - наконец спросила Томушка.
- Ну... Планы такие...
- Вокруг "Квазара" пустота. Черный космос. Зачем лгать? Все равно, зачем морочить людей, показывая на информаторах нарочно заготовленное изображение какой-то жуткой клубящейся массы? Зачем фальшивая картинка... запредельности, которая сразу рассыпается, стоит покинуть корабль?
- Действуем по плану, - ответил парень, удобнее поправляя живот, помещенный на подложенные под себя ноги. - Ну, сначала потребовалось сделать научные расчеты. Ну, экспериментировать. Построить специальную станцию для скачка обратно во Вселенную. Изменить двигатели нейтролотов. Много экспериментировать. Исследовать. Ну, изучать тысячами лет. Добывать вещество.
- Что-что?
- Добывать вещество, - назидательно повторил Летягин. - Из вещества синтезируется жизненно важный людям воздух, вода... почва для выращивания полезных культур. Вещество необходимо генераторам нашего звездолета. Ну и заводам, выпускающим материалы для корабельного ремонта и строительства станции скачка. Вскоре "Квазар" отправится в дорогу.
Томушка наклонилась корпусом к парню.
- Хорошо подумал, Летягин? Все равно убежден?
- Ну... подумал.
- Какой-то части экипажа известна тайна. Остальным говорят о неудачных поисках пути обратно во Вселенную. Но путь, оказывается, давно найден! Хорошо не открывать секрет, или непереносимо плохо? Боюсь своей смелости, Летягин... Это подлая, неумная, наглая ложь.
- Ну, Томушка, экипаж должен сохранять спокойствие. К чему понапрасну обнадеживать людей... - глубокомысленно начал парень.
- Летягин, как возможно построить громадную станцию для скачка обратно во Вселенную, черпая среди звезд мироздания вещество, необходимое для строительства этой самой станции? Если сначала построена станция, то из каких материалов? Если сначала был найден путь во Вселенную, то зачем дурить экипаж "Квазара" и столетиями строить станцию для скачков, для разгона нейтролотов, привозящих вещество?
Рассуждения девочки звучали скомкано, но очень логично. Одно явно не сходилось с другим. Открыв рот от удивления, парень прищурил здоровый глаз.
- Ну, тогда мы неправильно понимаем, - промямлил он. - Мы как белые парковые мыши, тыкающиеся носами в березовые корни.
- Мышки! Здорово хорошо сказано, Летягин, - согласилась Томушка и разговор оборвался.
Две звезды, которые уже успешно забыл за кормой нейтролот, располагались на гигантском, воистину космическом расстоянии друг от друга. Третье солнце лежало на черноте в существенном отдалении от своих чудесных разноцветных сестер. Даже набрав фантастическую скорость, "Рокот-36" довольно неторопливо приближался к желтому светилу. Молчание друзей затянулось. Двигатели нейтролота перестали рвать тишину внезапными выстрелами воющего рева. Сначала гнетущая, абсолютная тишина стала незаметно, понемногу навевать дрему.
Летягин заснул раньше девочки и засопел, уронив подбородок. Сопротивляясь дремоте, Томушка смотрела на притушенный автоматикой виртуальный информатор, который без стеснения поглощал океан бешеного звездного огня. Каждое решение, каждое действие героического экипажа "Квазара" имело смысл. Лжи, сокрытию правды о настоящем положении звездолета тоже должно было найтись объяснение. Пятьдесят тысяч лет, черный космос, опасный вихрь в опустевшем корабельном доке, двадцать миллионов человек, пульсирующая мгла, пропавшая команда нейтролота, запредельность, раненый незнакомец, Вселенная, топливо для всеядных генераторов "Квазара", подложное изображение, кровь на комбинезоне, новые солнца, станция для разгона... То так, то эдак сцепляя собранные факты, девочка не заметила, как крепко-крепко уснула, упершись спиной в подушку пилотского кресла.
Хотя коррекционные двигатели продолжали бездействовать, курс судна изменился. Словно готовясь окунуться в ослепительное варево светила, нейтролот почти коснулся царственной короны. Хорошо, что ребята мирно спали. Секунды стали жадными и каждый миг мог сделаться последним. Пролетая в опасной близости от звезды, и без того стремительно несущееся судно значительно ускорилось, храбро врезаясь в бескрайнюю черноту по широченной дуге.
Уставшие ребята не просыпались. Они не видели, как на информаторе вспыхивали и исчезали очень редкие, очень робкие, очень скупые точечки далеких-далеких солнц. Только одна звезда постоянно росла, притягивала нейтролот и через каких-нибудь полтора часа прочно заняла место прежнего светила на виртуальном полотнище. Тоже желтое, это солнце испускало заметно более сильный белый цвет.
Описав у звезды несколько громаднейших кругов, достойных великанского "Квазара", судно солидно погасило невообразимую скорость и решительно отдалилось от светила. Теперь из кромешного мрака, будто по волшебству, вырастала планета за планетой, обломок за обломком. Приближался конец путешествия и друзей разбудил жесткий, требовательный визг бортовых синхронизаторов. Тормозные установки зашлись в яростном крике.
Скорость падала рывками, заставляя дико вопить синхронизаторы. Ошалело таращась на информатор, Летягин вытянул палец, указывая на некрасивый, какой-то... кривенький, скособоченный шар, окруженный тонким слоем безобразнейшей оранжевой атмосферы. Томушке подсказки не требовались. Это была небольшая, уродливая, но настоящая планета. Именно к ней все время стремился упрямый нейтролот, преодолевая страшные черные пространства.
- Передайте... ждать, - донеслось с палубы.
- Ну, Томушка, пилот жив, - снова не вовремя пошутил Летягин.
- Ровно через век? Сами ей скажете! - отреагировала девочка, перекрывая вопли свихнувшихся двигателей.
- Сам? - удивился незнакомец, комкая одеяло испачканными в крови пальцами.
- Все равно мы на месте! - деловито добавила Томушка.
Наверное, ход времени прекратился для раненого, находящегося в забытьи с момента не вполне удачного выхода "Рокота-36" из шлюзовой камеры великанского звездолета. Незнакомец забыл о состоявшемся бегстве с "Квазара", не знал о путешествии по космическим безднам. Совершенно пораженный, пилот приподнялся и застонал от боли, вновь откидываясь на подушку.
Пробив верхние слои атмосферы, судно самостоятельно заложило маневр, обещающий безопасный спуск по уверенной спирали с постоянно уменьшающейся скоростью. Информатор целиком заполнили стаи грязных желтоватых облаков, подсвеченные солнцем.
Рев двигателей прервался.
- Магнит активен на воздухе. Без маяков. Живо в кресла, - старательно разделяя слова, произнес пилот.
Вскочив с невозможной ловкостью, Летягин сграбастал лапищами растерявшуюся девочку. Впервые за время полета нейтролот жутко дернулся, закачался. Крякнул, грохнул, знакомо хрустнул корпус. Барахтаясь в мерзких драных облаках, судно рвануло вниз, провалилось сквозь слой отвратительной липучей желтизны и неожиданно завалилось набок. Полыхнуло злое пламя. Опрокинувшись, перевернувшись, охваченный огнем нейтролот устремился к гористой поверхности, покрытой беспорядочно мечущимися темными пятнами.