Хотя собрание щитовых домишек гордо именовалось местными жителями городом, на деле это были здания обычнейшего рабочего поселка, наспех набросанные за границей первого промышленного предприятия Января. Почти завершенная линия крупного завода, производящего строительные блоки, со дня на день готовилась выдать продукцию для мастеров, поднимающих на юной планете настоящие мегаполисы.
Всегда шумная территория, всегда до краев наполненная людьми и осмысленным движением техники, теперь производила впечатление унылого, забытого места. Невидимый жуткий хищник по имени тишина бродил между циклопическими бетонными кубами цехов, выпрыгивал из колодцев коммуникационных туннелей, метался среди путаницы труб, цеплялся за кабели на лотках и съезжал по конвейерным лентам. Даже влюбленный в Январь свежий ветер здесь почему-то молчал.
Впереди, за поворотом узкой улочки, появилось яркое оранжевое пятно. Зябко поежившись, Никита вздохнул.
- Однажды в экспедиции четырнадцать дробь восемь на астероиде одиннадцатого пояса мы открыли замкнутую полость, лежащую на глубине пятисот семидесяти трех метров от поверхности и в трех с половиной километрах от точки высадки, - сказал Царьградов, не в состоянии больше вынести испытание драматическим безмолвием.
- Глобально, напрягает, - подбодрила спутника Фортбату, не сбавляя шага.
Вытягиваясь из-под дома, большая бурливая лужа преграждала дорогу. Неестественный оранжевый цвет и вспухающие пузыри прямо говорили о случившейся аварии. Какой-нибудь непутевый робот пробил цилиндр с химическим составом, ожидаемым в заводском цеху, и побежал за механическим уборщиком, прежде чем Январь с головой утонул в космической тишине.
- Из пробитого шурфа ударила газовая смесь на высоту пяти метров. Нас отбросило на десять или двенадцать метров, будто взрывной волной, - затравленно оглядываясь по сторонам, быстро продолжил Никита. - Кристаллические образования повредили скафандры двоих членов экспедиции, включая мой. Товарищи не растерялись, в течении пяти минут заделав вход за нашими спинами. В пещере, размером триста двадцать на семьсот семьдесят метров экспедиция составом восемь человек ожидала помощи шестьдесят девять часов, возобновляя запасы кислорода из замерзшей в лед атмосферы, возрастом от семи до семнадцати миллиардов лет. Эффективность прибора, состоящего из классического регенератора и молекулярного аккерного расцепителя четвертого поколения ограничивалась мощностью личных энергетических установок, объединенных в два самостоятельных контура...
- Кит, глобально, - оборвала спутника Ли Лия, лихо проворачивая в руке секиру. - О чем ты?
- Астероид оказался намного старше Солнечной системы. Осматривая полость, мы нашли металлический круг с двенадцатью цельнолитыми изваяниями. Мир узнал о существовании Владык, когда войска негуманоидов высадились на Марс в районе Демирия... Экспедиция четырнадцать дробь восемь на астероиде одиннадцатого пояса встретилась с вражескими силами десятью месяцами раньше, - совсем уже торопливо закончил Царьградов, видя, что Фортбату собирается разбежаться и перескочить лужу, рассекающую улицу.
Машинально сбросив его пальцы со своего плеча, Ли Лия улыбнулась.
- То есть, нельзя? Прыгать нельзя?
- Опасность, - нервно выдохнул Никита. - Настоящая опасность. Смертельная опасность. С нашими детьми отличная нянечка. С Хиеланном и Вилолой все в порядке. Три или четыре минуты, потраченные на обход препятствия, не сделают погоды. Приходится признать, нужно и важно отступить, Лил.
Царьградов не умел городить чушь. Засомневавшись, Фортбату вытянула оружие, провела над сварливо кипящей жидкостью. Полупрозрачный пузырь зачарованно поплыл вслед за острием, и вдруг... лопнул, стреляя блестящими как ртуть брызгами. Металл секиры сразу стал гнуться, рассыпаясь пылью. За несколько секунд ржавчина весело съела половину оружия, и здравомыслящая Ли Лия зашвырнула уничтоженную секиру в середину лужи.
Блистер в кармане. Небо. Демирий. Бирюзовое Солнце. Облака. Менгир. Воздух. Атженай. Небо. Алтай. Марс. Камень. Незнакомый толстяк с чудными, старомодными рыжими усиками под носом. Блистер в кармане. Шайка облаков.
Одурманенный биохимией рассудок категорично сбрасывал тяжкое иго компенсанта. Мысль землянина не по кускам, а сразу целиком охватила Вселенную, поиграла с мельчайшими частицами атомов, искупалась в горнилах дальних квазаров, коснулась мглистых окраин мироздания, спорящих с небытием. Палач промахнулся. Несчастная жертва, предназначенная злобным Владыкам, продолжала жить наперекор жестокой судьбе.
Вскочив с желтого камня, Демирий подпрыгнул и взмахнул руками так, словно пытался схватить за бока жиденькие облачка, скрывающие бирюзовый шар марсианского Солнца. Здоровье, бодрость, радость по-настоящему кипели в его теле. Путь сделался простым, прямым, понятным. Враждебные силы нарушили спокойствие целой планетной системы. Жизнь, человеческая цивилизация в опасности. Гениальный Владыка, бодрствующий на посту долгие космические эпохи, отправлен в отставку: заточен, устранен, изранен, убит.
Ум землянина обрел такую удивительную остроту, что мог бы легко разрезать яблоко Марса на дольки, совершенно не навредив краснощекой планете. Негодяйские фокусы! Демирий вспомнил свою жизнь и сумел бы подробно рассказать события каждого из минувших дней, не забывая о последних часах, минутах, секундах, проведенных в пустыне за космопортом Гагаринска. Так нормально. Он предельно точно знал, что теперь следует делать и что говорить.
- Пожалуй, я серьезно ошибался, Атженай Ольхон, - миролюбиво проговорил землянин, обращаясь к маленькому золотокожему человечку, стоящему в тени Алтая, похожего на блестящую стальную гору.
- Нет проблем, - ответил Атженай.
- С вами мы не успели познакомиться, - сказал Демирий.
- Пандуновский, - церемонно кланяясь, представился невысокий, заметно склонный к полноте мужчина с простецким, но холеным лицом аристократа из дальнего пригорода.
Мгновенно препарировав взглядом нового знакомого, землянин уважительно, как доброму старинному другу кивнул рыжеусому толстяку.
- Хозяин, предположительно, наша встреча в данной точке подстроена, - пробасил промышленный андроид.
- Ментальный приказ Владыки? - коротко спросил Демирий, переводя взгляд с золотокожего на Пандуновского и обратно на Атженая.
- Здесь мы оказались не случайно, - ответил золотокожий, ладонью охватывая локоть своей правой руки.
- Злокозненные, прячущиеся в гранитных валунах негуманоиды, нам не хозяева, - горделиво задрав нос, дополнил рыжеусый толстяк.
- Вы из Ганимеда, - твердо произнес землянин.
Пожевав яркими, будто подкрашенными губами, Пандуновский промолчал.
- Правильно, - засвидетельствовал Атженай, внимательно наблюдая за лицом Демирия.
- Вы с утреннего рейса.
- Правильно.
- Вы без багажа.
- Правильно, - повторил золотокожий, делая короткое движение. Он будто собирался погладить землянина по щеке, и передумал.
Атженай соглашался, не продолжая. С таким же успехом Демирий мог упомянуть Меркурий, Альматею, Луну или Плутон, а они бы подтвердили. Вопросы землянина были пустяковыми. Просто они хотели утаить правду. Они оба напряглись, хотя и потрудились это скрыть. Их голоса звучали лживо. Они уже признались, что знают о существовании Демирия и оказались у древнего алтаря не случайно, однако сейчас пошли на попятную.
Выдержка рыжеусого гораздо слабее. Негодяйские фокусы. Ненависть, прежде полыхающая в глазах золотокожего, вовсе не угасла. Пожалуй, Атженай спрятал бушующий ад глубоко внутри себя, не забывая контролировать огонь, который мог бы испепелить Марс вместе с Альматеей, повисшей на орбите краснолицей планеты. Видя золотокожего насквозь, Демирий все-таки не понимал, откуда в тщедушном теле нового знакомого столько яростного и, кажется, праведного гнева. С таким загадочным человеком лучше не ссориться и... пореже поворачиваться к нему спиной.
- Утренний рейс ракетоплана в Гагаринске только из Ганимеда. Так нормально, - примирительно сказал землянин, делая шаг к промышленному андроиду.
- Правильно.
- Прекраснейший марсианский город Ганимед, названный в честь скорбно погибшей планеты, - с явным облегчением вздохнул Пандуновский.
- Вы пешком покинули космопорт, промахнувшись мимо Гагаринска, - осторожно проговорил Демирий.
- Правильно, - опять повторил Атженай. - Не попробуем, не узнаем.
- Хозяин, - пробасил Алтай. - Предположительно, вы ошиблись, хозяин. Ворота космопорта в стороне. Двигаясь от посадочной площадки ракетоплана, необходимо пройти сквозь основное здание, пересечь проспект и свернуть на боковую улицу. Установленные на дороге указатели не дадут заблудиться даже котенку в детской коляске.
Землянин кивнул и хотел сказать о блуждании среди трех сосен, но не отыскал слов. Демирию расхотелось говорить вообще. Вдохновленное сознание, признающее лишь вольные рамки Вселенной, вдруг испугалось размаха крыльев мысли. Божественная прозорливость предательски покинула его, оставив наедине с серым, совершенно замученным компенсантами умом. Лишь теперь действительно вернувшись в себя и к самому себе, Демирий перестал понимать тайны мироздания и не сумел удержать того, что испытал в путешествии к дальним границам космоса. Слова собрались в бесформенный ком.
Зачем идти? Негодяйские фокусы. Блистер в кармане. Золотокожий палач. Совершенная жемчужина компенсанта. Почему, куда идти? Алтай предатель. Красивый, сказочно прекрасный, отливающий перламутром шарик компенсанта. Зрелый, яркий, гениальнейший план землянина заключался в возвращении, путешествии к центру Гагаринска, только сейчас Демирий забыл, зачем, для чего, по какой причине собирался отправиться в поход.
- Собственно... Так нормально... Негодяйские... фокусы... - промямлил он, тупо перетаптываясь на месте.
- Соберитесь. С запущенными болезнями бороться нелегко, - сказал Атженай, делая странные жесты. - Постепенно справимся.
Демирий механически кивнул, ощущая чертовски приятное тепло в теле. Землянина одолевал сон. Удерживать равновесие стало трудно.
- Здесь, на окраине Гагаринска мы оказались намеренно, - продолжил золотокожий. - Голова змея, проглатывающего собственный хвост, нанесла удар по вашим мирам. Вам и Алтаю предстоит совершить невозможное. Проблем нет. Справимся. Здесь одно из спасительных мест, заранее подготовленных Спящими.
О встрече с гибким, подвижном существе не говорили. Каждый держал собственные соображения при себе. Значительным, но совершенно понятным разрушением бронированного купола Уэллса дело явно не ограничивалось. Страшная катастрофа и полнейшая ночь в лунном городе стали казаться деталями гораздо более серьезных и намного более печальных событий.
Задача была поставлена предельно четко. Заполучив все почетные полномочия проводника, Ташка угомонился, посерьезнев до нормального состояния взрослого человека. Необычная игра откровенно ему нравилась. Поскольку темноты для маленького альматейца не существовало, мальчик легко пробирался по изменившимся, заваленным обломками переходам, ведя за собой Джевитту. Инспектор держала за руку Весну, а девушка, в свою очередь, помогала передвигаться Дарову. Замыкали короткую процессию роботы с празднично светящимися линиями на корпусах.
Бесполезным в данных условиях машинам приходилось ничуть не легче, чем людям. Старческий возраст механизмов и особенности конструкции не давали тяжеловесным роботам шансов отличиться, даже учитывая способность, вернее техническую возможность ночного видения. Механизмам удалось помочь лишь однажды, когда путь преградила баррикада из кусков стен, вздыбленного пола, разломленного потолочного перекрытия и паутины арматуры.
Юркому Ташке удалось успешно пролезть, пробиться, проползти или даже просочиться сквозь нагромождение. Деловито покрикивая на не слишком смышленые машины, мальчишка корректировал их работу. Звуки внушали надежду. Стоя в космическом мраке между Джевиттой и Даровым, Весна слышала недовольный скрип раздвигаемых "носорогами" обломков, представляя, как сухая лунная пыль проникает в бреши, до краев заполняя поврежденные переходы Уэллса. Текучий реголит вскоре вытеснит воздух. Сверхнадежный бронированный купол, усиленный всеми известными методами и зафиксированный чуть ли не магическими заклинаниями гениальных инженеров, сегодня сдал, не выдержав сотрясений грунта. На своем вечном пути Луна встретилась с чем-то таким, чего не смогли учесть высокопрофессиональные проектировщики. Уэллс ранен, разрушен, обесточен, затих и, очень странно, бригад спасателей до сих пор не слышно.
- Где все горожане? - спросила девушка.
- Отсиживаются в капсулах безопасности до разрешающего сигнала. Таковы правила, - откликнулась из темноты Джевитта.
Ответив предельно честно, инспектор не дала информации, предоставив фантазии Весны и дальше раскручивать страсти. Капсулы безопасности уцелели, повреждены, погибли? Сколько жизней горожан унесла масштабная катастрофа? Реально, есть ли во тьме кто-то живой и враждебный? Неужели Михай Даров, пользуясь поддержкой роботов, все-таки заложил заряд взрывчатки в наиболее уязвимое место бронированного купола, подготовив для самого себя надежное убежище? Зачем ему Ташка, Джевитта, Весна? Вдруг Джевитта и Михаил заодно? На душе у девушки лежал неподъемный груз совершенно несвойственных ей черного недоверия и подозрительности. Говорить о происходящем, обсуждать случившееся, мягко говоря, с плохо знакомыми людьми, не хотелось.
Пару минут не слыша бодрых окриков мальчика, она уже о нем забеспокоилась. Не отозвавшись, Ташка бесшумно прокрался по лазу и вдруг грозно засопел за спиной Джевитты, удачно изображая зверюгу.
Во мраке отыскав хулигана, инспектор подтянула его к себе.
- Там в ряд стоят люди, - сказал парнишка, неожиданно обнаруживая способность говорить, как нормальный человек.
- Что?.. Какие люди?.. Что, в туннеле? - нервно спросил Даров.
- У красного электрического света, - буркнул Ташка.
- Для глайдера спасателей мало места, - возразил мальчик.
Крепкие лапы, могучие манипуляторы, когти и рога одолели баррикаду. Приспособленные к несложному грубому труду в ограниченных пространствах, роботы расчистили проход. Понять, насколько хорошо выполнены приказы генералиссимуса Ташки в темноте было нельзя, но скромная процессия удачно миновала опасный участок, и никто не получил ни малейшей царапины.
Успевая командовать трудящимися в завале машинами, пронырливый мальчишка умудрился заранее разведать дорогу. Теперь он уверенно лавировал между согнутой железной балкой и останками декоративных панелей, лежащих вперемешку с крепями. Остальные послушно ползли за рвущимся во мрак Ташкой, ориентируясь на его краткие предупреждения; ежесекундно рискуя разбить головы и запинаясь чуть ли не на каждом шагу.
Впереди возникла узкая полоска света, которая быстро разрослась, все решительней отнимая у ночи заваленный обломками переход, ведущий к жилому сектору яруса. Идти стало безопаснее и, расцепив руки, гораздо свободнее.
- Не знаю, где ты видел людей, - заметила Джевитта.
- Людей мы давно прошли, - откликнулся парнишка.
- Что? - подал голос Даров. - Что, люди мертвые, или с ними произошло что-то ужасное?
- Михаил! - рассерженно вскричала инспектор.
- Что?!
- Вы сам не свой, - бросила Весна.
- Что, Таш?.. Что, что-то там... серьезное?
- Люди стояли в ряд у стены, - после паузы сообщил мальчик.
- Что-то... гадкое... То, что может подождать, - пробормотал Даров.
Весна ошиблась, ожидая выйти прямиком к прожектору, установленному на глайдере спасательной службы Уэллса. Ташка тоже не оказался прав. Свет не имел отношения к электричеству, происходя от оранжевой бурлящей жидкости в разломе с обрывистыми, блестящими как лед краями. Доходя до разветвления туннеля, широченная лужа тянулась вдоль благоразумно застопоренных перед аварией эскалаторов, вытягиваясь в совсем тонюсенькую струйку перед воротами машинного зала яруса. По тревожно волнующейся поверхности нервно сновали пузыри, поблескивающие серебристым, чистейшим инеем.
- Что интересно, что что-то изнутри подогревает субстанцию до температуры кипения, - сказал Михаил, опасливо прижимая ладони к животу.
- До меня дошли слухи, скорее охлаждает, - выговорила Весна.
- Именно так, - поддержала девушку Джевитта.
- Звери, - хмурясь, прорычал мальчик.
- Перекресток. Думаю, что настала пора избрать направление, что окажется верным, - произнес Даров, разглядывая створки ворот. - Что до плана... план существует. Таш найдет технический отсек. Тот, что с инструментами. Джевитта доведет до космопорта. Роботы расчистят дорогу, что идет к генераторным отсекам. Весна поднимет из стартового канала корабль. Что, отсюда вы отправляетесь со мной, или вам что-то еще будет интересно услышать, прежде чем что-то предпринять?
- Короче, какой корабль?
- Что? Пассажирский лайнер. Грузовоз. Частная яхта... Линкор... Все равно.
- Логично, - признала девушка. - Реальное дело есть у каждого, включая меня и вас, как тайного руководителя, облеченного знаниями... Но корабль?.. Корабль?! Короче, вы сам не свой, Михай Даров... Реально, точка.
- Плохой анекдот. По правилам нужно обратиться к дежурному по городскому ярусу, а при невозможности, в ближайший лагерь спасателей, получив от командира назначение, - объяснила инспектор.
- Мы не намерены покидать Луну, когда Уэллсу необходима наша помощь.
- Именно так, Весна, - подтвердила Джевитта.
- Рыть! - заорал Ташка.
- Что за ересь? Что вы собираетесь делать, чтобы помочь городу? Что, в самом деле рыть? Что, колоть плиты? Что? Раскапывать горы породы? Делать искусственное дыхание пострадавшим? Что, бинтовать раны? Ремонтировать врачебные аппараты? Что? Что вы способны противопоставить врагу, загнавшему в ловушку Владыку?
Набрав в грудь воздуха, Михаил сжал кулаки и в упор уставился на Весну, по-бычьи наклоняя голову.
- Думаю, что городу и планете лучше помогать из Контрольного пункта системы, - продолжил он, тщательно выговаривая каждое слово. - Потому что вам известно о договоре, Контрольном пункте системы и Контурах Необходимого Прыжка.
Фразы, похожие на секретный код, произвели на девушку особенное впечатление. Под прямым взглядом Дарова, Весна съежилась.
- Разумеется, - выдохнула она.
- Мое место в городе, - твердо сказала инспектор. - Рыть, бинтовать, раскапывать, ремонтировать, колоть. Говоря сухим языком, именно так. Таковы правила.
- Логично добраться до космопорта. До меня дошли слухи, дело гораздо серьезнее, чем кажется, не ограничиваясь ярусом, - медленно, осмотрительно выговорила девушка.
- Зверь, - громко шепнул Ташка.
Хватая мальчика за плечи, Джевитта отшатнулась от разлома. Всех обдало настоящим зимним холодом. Бурливая оранжевая жижа раздалась, выпуская квадратную безглазую морду существа, похожего на трехметровую жабу цвета чистого льда, беспорядочно утыканную прозрачными сосульками. Со смачным чавканьем ткнувшись в спину робота, язык чудовища пробил металл насквозь, показался с обратной стороны корпуса и разделился на лепестки, прочно фиксируясь в смертельной ране. Разрушенная энергоемкость механизма пыхнула последним трескучим разрядом.
Прокатившись по берегу, тяжелая машина очутилась в луже. Сделав довольно глупую попытку разом проглотить чересчур великий кусок стали, существо выпростало из кипящей жидкости лапы, с грохотом втыкая когти в железо. Все закончилось за секунды. Сначала утопив обреченного робота, чудище само погрузилось в лужу, забыв на волнах сиротливую стаю заиндевелых пузырей, лихорадочно мечущихся по неспокойной поверхности.
- Что?! Прочь! - нервно завопил Михаил, взмахом руки удерживая другого "носорога", с опозданием бросившегося на подмогу погибшему товарищу.
К счастью для людей, чудовища из оранжевой лужи выбирали жертвы исключительно по массивности. Беззвучно вынырнув у самого берега, квадратная морда ударила во второго робота языком. Защищаясь, механизм неудачно выставил манипуляторы, сшибая Дарова с ног. Ташка, Джевитта и Весна подхватили Михаила, когда он уже падал в ледяную кипящую жижу.
Направление приходилось менять еще дважды. Почти прямая дорога к стандартному щитовому домику удлинилась. Даже Фортбату, умеющая предельно точно контролировать свои эмоции, начала проявлять признаки раздражительного нетерпения и явно заспешила. На крыльцо домика она взлетела, широко распахивая дверь, но по микроскопической прихожей Ли Лия все-таки проплыла, хорошо взвешивая шаги.
Покой и тишина дремали в скромном жилище. В окошко крохотной детской комнаты лился свет бирюзового Юпитера, приглушенный простецкими шторами. Уронив подбородок, нянечка мирно дремала на стуле. Близнецы спокойно отдыхали в красивой просторной кроватке, смежив веки. В доме спало все, включая игрушки, мебель, воздух, одеяльца ребятишек, прибранную на столик бутылочку с молоком.
Фортбату улыбнулась. Глаза ее засветились, испуская удивительные искры.
У синекожей Ли Лии, явно происходящей с дальних планет Солнечной системы и типичного землянина Никиты Царьградова были дети, имеющие абсолютно все классические признаки марсиан. Милейшие крупные ушки и мясистые носики, занимающие немало места на крошечных личиках, уже сразу утверждали в качестве отчизны краснощекую планету. Родившись уже на молодом Январе, Вилола и Хиеланн целиком и навсегда принадлежали древнему Марсу.
Продолжая счастливо улыбаться, Фортбату приложила палец к губам, предостерегая Царьградова от шумных движений. На Январе творилось неизвестно что. Юпитер, юное солнце планеты приобрело противоестественный цвет. Механизмы негуманоидов, принципы работы которых еще не открылись ученым, теперь остановились. Жители города попрятались или собрались где-то в защищенном месте. Гром строительства завода стих. Дом Ли Лии крепко-крепко заснул... Чисто. Мирно. Спокойно. Все здесь было абсолютно нормально, совершенно как прежде...
Сбросив обувь у входа, Никита на цыпочках прошел по комнате, наклонился над кроваткой. Быстро, совершенно невесомо пройдя за изголовьем, Царьградов замер рядом с нянечкой, вглядываясь в ее лицо. Фортбату, серьезно занятая поисками подходящей работы на стройке, собиралась нанять солидную милую старушку лет ста двадцати, только на молодом Январе не нашлось ни единой женщины подходящего возраста. С выбором возникли громаднейшие проблемы. К счастью, профессиональная нянечка, приближающаяся к тридцати годам, полностью оправдала чаяния Ли Лии.
Никита застонал.
- Тихо, - прошептала Фортбату.
- Они не дышат, - бросил Царьградов, полностью осознал сказанное и передернулся от ужаса, бессмысленно таращась на шторы.
- Вилола... Хиеланн.., - чужим голосом позвала близнецов Ли Лия.
Тренированное тело офицера "Звездного Легиона" одеревенело, вросло корнями в пол. Ноги наотрез отказывались ей служить.
- Проснитесь! - сказал Никита, касаясь ладонью локтя нянечки.
Раздался короткий мелодичный звон. Она не проснулась, не сдвинулась, не шелохнулась. Человеческое тело стало прозрачным, истончаясь, за считанные секунды истаивая в зеленоватый ореол, который бесследно пропал.
Сорвавшись с места, Фортбату прыгнула вперед, протягивая руки к близнецам.
- Нельзя, - быстро произнес Царьградов.
Никите пришлось перехватить и оттаскивать Ли Лию от кроватки в угол комнаты. Когда Фортбату все-таки поняла, ощутила противодействие, справиться с крон-ковеантом "Звездного Легиона" оказалось однозначно непосильной задачей. Отброшенный, перевернутый, безжалостно распятый на полу Царьградов с упорством механизма твердил одно и тоже слово, пока Ли Лия не поняла жуткого значения сказанного. Нельзя, нельзя, нельзя. Никита ведь прав! Нельзя дотрагиваться до спящих без дыхания детей!
- Электрический заряд... С второй стороны... разность потенциалов. Произошла атака на клетки... на кислоты, на органические соединения. Не имею достойной догадки о... физической сути происходящего, - хрипло, разорвано проговорил Царьградов.
- Значит, разделены. Лучше с ними.
Приняв какое-то решение, Фортбату ненадолго замерла у кроватки близнецов, затем выбежала из комнаты, пнула входную дверь, с грохотом запрыгала по ступеням крыльца.
Никита поднялся, на цыпочках подкрался к Хиеланну и Вилоле; крепко сомкнув губы и прижимая ладони к бедрам, низко-низко наклонился к детям. Минута лениво потянула следующую минуту за хвост. Ужас не отпускал сердце. Малыши, действительно, не дышали. Совершенно живые, безусловно, здоровые личики детей выражали лишь сытость, негу, удовольствие. Вилола и Хиеланн крепко спали и... Малютки не дышали.
Ворвавшись в дом, Ли Лия резко затормозила на пороге детской. Царьградов напрягся, заметив флейтер. Если Фортбату считает, что это он виноват в случившемся с малышами, то разубедить Ли Лию не получится. Выбрав неудачнейший момент для диверсии, для ребяческой войны, для выходки против скрытных Владык, Никита разлучил мать с детьми, нагло расчленив их неразделимые судьбы.
Виновен навсегда.
Офицерская выдержка ей не изменила. Крон-ковеанты "Звездного Легиона", конечно, не обучены рыданиям. По щекам Фортбату ручьями текли слезы, однако Ли Лия все-таки не плакала, волей удерживая психику в том шатком равновесии, когда разум отказывается напрямую принимать убийственные факты, нагружая рассудок делами, третьестепенными вопросами, раскаленной местью.
- Соседи в сборе. Другие тоже. То есть, глобально. Главное, все одинаковые. Нам помог случай. Подземелье. Защищенный отсек. Напрасные хлопоты. Нельзя, Кит. Главное, нельзя жить. Лучше с детьми, - сумбурно сообщила она, привычно защелкивая в приемник оружия энергоемкость.
Находясь в защищенном месте, Хиеланн и Зарита удачно разминулись с приступом животного страха, избежали панической сутолоки. Новый удар настиг их на пороге молчаливого дома Геккунта.
Бирюзовое Солнце уже взобралось на середину небосклона, а улицы фешенебельного марсианского Ганимеда оставались пустынны, будто глубокой-глубокой ночью. Неодолимый сон, магическая мертвая дрема, насланная злыми колдунами, сковала жизнь города. Не сигналы тревоги загоняли людей в свои дома. На улице остались единицы. Какая-то примитивная первобытная реакция, навеки сохраненная природой в человеческих генах с древнейших времен, заставляла жителей Ганимеда искать спасения под крышами; забиваться в комнаты, похожие на уютные безопасные пещеры. Некоторые успели лишь переступить пороги зданий, другие набились в дальние коридоры, третьи вообще запрятались в удивительные закоулки на чердаках, раньше посещаемые только незаурядно гибкими кошками.
Они шли, не разговаривая и стараясь не производить лишнего шума. Город заснул в тяжести и боли. Тени, силуэты, недвижимые фигуры за стеклами окон невозможно было разбудить. Озаренный бирюзовым светом, Ганимед забылся неестественным сном. Хиеланн и Зарита не знали, но в трепете догадывались, боясь твердого знания.
Катастрофу, масштабом с город, освещал фонарь чужого Солнца, и цвет звезды настраивал их на совсем уже пессимистический лад. Готовясь полностью принять широту, сказочную необычность случившегося события, Хиеланн и Зарита находили людей, скорчившихся на сидениях частных глайдеров. Они не пытались проникнуть в салоны летательных аппаратов, не дотрагивались до корпусов машин. Случайный жуткий опыт, проведенный Никитой Царьградовым в маленьком домишке на далеком Январе, на улицах Ганимеда не повторялся, да и не мог бы повториться. Хиеланн и Зарита были внимательны, подозрительны. Они были крайне осторожны.
Первый человек, стоящий на открытом пространстве, серьезно испугал Зариту. Очень-очень полный, безобразно обрюзгший мужчина в форме квартального полицмейстера, вероятно, притормозил на тротуаре, чтобы передохнуть перед решительным рывком бегства. Здесь невообразимого увальня и застиг укус мертвого сна. Так полицмейстер и застыл, подняв чудесный розовый платочек ко лбу. На бледном одутловатом лице отражались усталость, жуть, абсолютное смятение. Веки полицмейстера были опущены.
- В итоге, все не так плохо, - ободрительно произнес отставной военный, по кругу обходя увальня в форме.
- Должность квартального полицмейстера не офицерская, - машинально поправил марсианку Хиеланн. - Город проснется. Прежде я имел доступ к некоторой секретной информации. В прошлых веках подобные события случались на Земле как минимум пять раз.
- Следовательно, все в порядке?
- Заметно, нет. Иногда феномен распространялся на целые области, иногда касался единственного поселения, только Солнце тогда не играло со спектром... Остывшие. Феномен остывших. Никогда не читали, Зарита?
- Точно, не читала, - качнула головой марсианка.
- Так или иначе, во всех историях речь велась о мертвых людях, пешим ходом собирающихся в определенной точке, где их уносил в небо божественный луч. Ганимед и, вероятно, ближайшие марсианские поселения встретились с чем-то похожим, только касающимся еще и технических устройств. Ведь помощи от соседей пока нет, а городские машины отказали.
- Хиеланн... - просительно начала девушка, которой, в свете речи о ходячих мертвецах вдруг почудилось, что полицмейстер внимательно наблюдает за ней сквозь ресницы и даже немного повернулся для удобства слежки.
- Органические соединения, приостановка процессов, метаболические изменения, клеточная энергетика остывших, электрические потенциалы, это все не мои профили, - продолжил отставной военный, начиная новый круг у выдающегося живота полицмейстера. - Заметно, нужна поддержка специалистов. В итоге, нам с вами лучше не прикасаться к остывшим. Пойдут по заданным координатам, значит пойдут. Вернутся к реальности, значит вернутся. Не мешать. Не вредить. В итоге, действовать наобум недальновидно.
- Нам необходимо понять, как помочь Ганимеду, - разумно взвесила Зарита.
На бирюзовом Солнце появилось длинное темное пятно, напоминающее толстенного змея, ползущего по краю сияющего диска. То скручиваясь в спираль, то разворачиваясь в линию, громаднейший наглый гад чертил огненный океан звезды, иногда делая такие яростные рывки, будто собирался цапнуть самого себя за хвост.
- Люди живы, - уверенно сказал Хиеланн. - Сейчас Ганимед спит. Только город проснется.
- Простите дилетанта... Ганимед или целый Марс?
Похоже, такая мысль посещала отставного военного, еще не обнаруживая достаточно почвы для здравого развития. Отмерив паузу, Хиеланн взглянул на чужое Солнце, атакованное уже несколькими гигантскими змеями.
- Марс. В итоге, допустимо, - признал отставной военный.
- Почему мы с вами бодрствуем? Тайный алтарь в подвале дома Гека Ккуунта как-нибудь защитил нас?
- Подтверждаю, - уверенно сказал Хиеланн.
- От кого вам стал заранее известен час катастрофы?
- Только случайная разрозненная информация и личные догадки, - уклончиво ответил отставной военный.
- Мы ведь не собираемся ждать, когда город как-нибудь сам собой вернется к прежнему порядку? - спросила марсианка.
- Заметно, в итоге мы обязаны передать информацию о происходящем в Гагаринск. Если столица не отзовется, выйдем на связь с Землей. Запросим в Ганимед поддержку.
- У вас какой-нибудь план боевых действий. Так я и знала, - успокоено произнесла Зарита.
Отставной военный напрягся, краешком глаза заметив короткое, быстрое движение в узком пространстве между чьим-то домом и несерьезной красной оградкой, очерчивающей частную территорию. Почва под красивейшей декоративной сосной была взрыта, прочерчена. Вывернутый комок грязи, сохранивший остатки старых сухих корешков, валялся чуть ли не на середине проезжей части. На травяном газоне выделялись не следы, а проплешины, ровной цепочкой протянувшиеся вдоль стены здания. Складывая в уме удивительно голые участки газона, Хиеланн думал о ногах, обуви, лапах, полностью уничтоживших траву при ходьбе.
Ощутив прикосновение к сухой морщинистой коре, отставной военный отдернул свою неосторожную руку. Марсианка вскрикнула. Ухоженное, высоченное пятнисто-полосатое дерево, хорошо запомнившее морозные зимы краснощекой планеты, бесследно пропадало в жалобном хрустальном звоне.
У угла строения мелькнуло что-то цветастое, вытянутое, стремительное. Бирюзовый мяч Солнца не потускнел, не скатился с зенита, и все же тени дрогнули, поплыли, сдвигаясь с места. Заснувший полицмейстер, казалось, шагнул по тротуару. Теперь в нормальном марсианском небе светила яркая, непривычного цвета звезда, вдруг сменившая форму шара на... овал.
Лужа с прячущимися в разломе чудовищами осталась далеко позади, в глубокой-глубокой тьме, поработившей лунный Уэллс. Убийство трудолюбивых роботов было страшным сигналом для старта. Не сговариваясь, и не ободряя друг друга, все сделали хороший рывок по туннелю. Света хватало на вполне уверенное продвижение, пока сужение и поворот перехода не отрезали самые последние оранжевые отблески. Но и после этого никто не остановился! Как прежде, взявшись за руки, они пошли вслед за маленьким альматейцем, для которого не существовало темноты.
Юный возраст, явные хулиганские наклонности и откровенно бандитское настроение Ташки нисколько не умаляли желания быть полезным в сложнейшем и важном для целой Луны походе. Короткими вскриками предупреждая абсолютно беспомощных спутников об особенно остром куске балки или трещине в покрытии, мальчик умалчивал о других опасностях. Он взял эту проблему целиком на себя.
По мере продвижения во мраке, твари, звери, чудовища стали попадаться заметно чаще. Двигались существа бесшумно и казались призраками. Вряд ли сейчас наступило время рассказать всем о подозрительных попутчиках, о новых обитателях лунного Уэллса. Так или иначе, пока ни одно из созданий не заинтересовалось путниками, Таш решил помалкивать, однако прекрасно понимал, насколько плохим может оказаться сделанный им выбор. Трагически оборвавшаяся история трудолюбивых "носорогов" служила на редкость мрачным предостережением.
Иногда, очень редко, в темном лабиринте встречались люди. Неподвижность, закрытые глаза жителей Уэллса тоже не настраивали Ташку на болтливость. Люди явно находились в состоянии, далеком от нормального и сейчас нуждались в сложной медицинской помощи, которую не смогли бы оказать ни Джевитта, ни Весна, ни Михай Даров. Став свидетелем сцены, когда человек, попавшийся на пути хвостатой рыбообразной твари, растворился в воздухе, мальчик сделал окончательный вывод. Рассказывать о людях и зверях в темноте своим спутникам не следовало.
- Вот что, дамы. Что там в трещине прячется что-то опасное, я не подозревал. Ну и что, что что-то не так? Что за ересь, думать, что я подстроил вам ловушку, - тяжело дыша, нервно выговорил Даров.
- Ересь, - прорычал Ташка.
- Говоря сухим языком, мы пока еще вообще не думали. Именно так, - заметила Джевитта, крепче сжимая ладонь Михаила.
- Роботы потеряны. Ясно, что без механизмов мы не пробьемся к кораблям. Что, рыть бетон пальцами? - сердито продолжил Даров. - Вот, что ставит нашу миссию под угрозу. Что, неужели я предложил идти в космопорт и специально подстроил нападение на роботов, чтобы не попасть к кораблям? Что за ересь!
- Михаил, вас никто не обвиняет, - ответила инспектор. - При необходимости, путь к стартовым каналам космопорта можно скорректировать, спустившись или поднявшись на параллельные ярусы. Считайте, у меня при себе подробная карта Уэллса.
- Неужели космопорт? Реально, корабль?
Инспектор вздохнула:
- Именно так, Весна. Под звездами спокойнее, и... рыть бетон не придется.
- Рыть! - взревел Ташка, нетерпеливо дергая за руку девушку.
Вытянувшись в цепь, крошечный отряд брел вперед. Юный альматеец быстро становился гениальным проводником. Трое взрослых шли по космическому мраку, благополучно минуя ямищи и разрушенные элементы конструкций, о которых мальчик специально, в своей крикливой манере предупреждал. Почувствовав наклон перехода, Джевитта выждала время, а когда коридор круто повернул, стала считать шаги.
- Таш, - наконец позвала она. - Теперь мы в окружном туннеле. За створками ближайших ворот есть дверь с запрещающей красной табличкой. В служебном...
- Что за ворота?
- В служебном помещении люстры, запас пищевых концентратов, аварийные наборы, кое-какие инструменты, - закончила инспектор, не отвечая на вопрос Дарова.
- Люстры нам в походе, реально, пригодятся, - мечтательно произнесла Весна.
- Что? Фонари бесполезны, - возразил Михаил. - Потому что в результате удара все энергоемкости опустели. Направляемся прямиком в космопорт, к кораблям. Что необходимо сделать быстрее.
- Вперед! - воскликнул парнишка.
- Тогда после следующих ворот нужно направо и вниз по лестнице. Говоря сухим языком, путь совсем короткий. Не торопимся, держимся вместе. Таковы правила, - деловито распорядилась инспектор.
- До меня дошли слухи... странно бежать из города, не получив приказа от... штаба спасателей, - неуверенно начала девушка.
- Что же, конечно, - милостиво согласился Даров.
- Короче, терпеть не могу... Разумеется, логично было бы... Давайте...
- Что? Что, вы что-то еще хотите от меня услышать, - нетерпеливо сказал Михай.
- Короче, в каком состоянии ныне находятся машины негуманоидов, Контрольный пункт системы, Контуры Необходимого Прыжка? - торопливо выпалила Весна. - Точка. Даже учитывая вывернутую наизнанку логику Владык, я не понимаю, как мы поможем горожанам Уэллса, удрав с Луны в космос.
- Что нам делать в космосе? Что? Мы летим на Марс.
- Марс! - с настоящим страхом в голосе повторила девушка.
- Что? Что, плохой выбор? Интересно. Что, не вы с Джевиттой недавно расхваливали погоду на Марсе?
- У меня в Демирии живут родители. Почти на берегу моря имени Михая Дарова, - пробормотала Весна. - Неужели Марс? Реально, мы спасем Уэллс, нажимая управляющие кнопки чудесных механизмов где-то на Марсе?
- Чтобы что-то предпринять, придется лететь, - начиная сердиться, выговорил Даров. - Атакована Луна, Земля... Венера... Некоторые из планет Юпитера. Что делать на Луне, если на Луне разруха? Чтобы что-то помочь, нужно что-то найти, чтобы что-то работало.
- Атакованы, Михаил?
- Что?
- Кем атакованы планеты, Михаил? - настойчиво переспросила Джевитта.
- Думаю, что... Что я думаю... - замялся Даров.
- Реально, точка, - мрачно сказала девушка.
- Ров! - завопил Ташка, дергаясь вбок.
Все напряглись. Всем казалось, будто путь проходит по тоненькому краю обрыва безмерной глубины, готовому осыпаться предательски скользким щебнем. Все шагали, боясь оступиться, ухнуть вниз и утащить за собой товарищей. К счастью для всех, они не умели видеть в темноте, зато природное зрение молодого альматейца позволяло мальчишке разглядеть каждый камешек, лежащий на дороге. Никакого рва в туннеле не случилось.
Везение сопутствовало отряду, пока, как это водится за ветреной удачей, ей не наскучил храбрейший Ташка, ведущий за собой взрослых. Растерявшись, мальчик, остановился. Настал горький момент расплаты. Молчать означало не рассказывать о живом опасном противнике, который может напасть прямо теперь.
Обойти шар, недвижимо стоящий на иголках, было физически невыполнимой задачей. Существо прочно запирало переход в месте, где проектировщики лунного города предусмотрели герметичные ворота. С гладкого, абсолютно округлого тела капала густая жидкость. Тонкие прямые иглы, похожие на металлические спицы позиционного сконара, воткнулись в стены, пробили потолок, выцарапали борозды на створках ворот. Существо висело в центре пересечения игл, словно паук на сотканной паутине.
- Что? Что, что-то мешает проходу? - спросил Даров, распрямляя спину и бессильно вглядываясь в ночь раскрытыми до предела глазами. - Если препятствие нельзя обойти с боков, думаю, что мы через него перелезем.
Парнишка засопел от страха, представив, как иглы жутковатого создания протыкают Михаила насквозь.