Лантре Эсфирь : другие произведения.

А если это любовь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 5.91*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эта повесть была издана издательством "Союз писателей" в конце января 2015 года. Повесть выставлена на продажу на сайте издательства http://planeta-knig.ru/shop/772/desc/a-esli-ehto-ljubov Нет ничего труднее, чем писать повествование о настоящей незаурядной большой любви, тем более двух взрослых людей. У каждого из них за плечами остались детство, юность, молодость, достижения в карьере, потери и потрясения. Каждый из них состоявшаяся, самодостаточная, цельная личность со своими взглядами, привязанностями, привычками, предпочтениями, со своими морально - нравственными устоями и багажом ценностей. Они совершенно разные. И поначалу думается, что их ничего не может объединять. Но... не будем торопиться с выводами и подгонять события. Завязка сюжета начинается с обычных повседневных забот, дел главных и второстепенных героев. Эпизод за эпизодом, как в кинофильме, автор рассказывает и раскрывает перед читателем в полном масштабе фантастическую по масштабу головокружительную, периодами драматическую историю любви. Когда-то давно, а именно тридцать лет тому назад, случайная встреча главного героя повествования с женщиной своей мечты, перевернула всю его жизнь. Тогда она была недоступна для него. И жизнь, в полном смысле слова, остановилась. Женщины для него навсегда остались в прошлом. А он продолжал мечтать только о ней, когда факты упрямо навязывали и твердили ему, что эта птица счастья не для него. Поэтому он с головой ушёл в любимое дело, которое поглотило его всецело, и больше ничего его не волновало. Однако судьба не спит. Она выискивает в океане человеческих судеб половинки единого целого, сопутствует достижению их цели и ведёт к сближению. И только черед тридцать с лишним лет эти две половинки, главные герои повести, начали двигаться навстречу друг другу. Опять же, случайно увидев её, он испытал воздействие тех же чувств, которые когда-то давно шквалом обрушились на него, обезоружили, захватили в плен, полностью изменив его самого и всю его жизнь. Он понял, что жить без неё не сможет, ибо она - смысл всей его жизни. Он принял решение - сейчас ни за что на свете не отпустит от себя свою птицу счастья. Повесть пропитана поэзией и юмором. Она читается и воспринимается легко, на одном дыхании. Будет интересна любой возрастной группе читательской аудитории.
  Инна Комарова
  
  А если это любовь
  Повесть для души
  
  Эпиграф
  "Наши сомнения - это предатели, которые заставляют нас сдавать позиции там, где часто мы могли бы одержать победу, и лишь потому, что боимся сделать попытку"
  Шекспир
  
  Эта лирическая история произошла в наши дни, её герои живут и поныне.
  
  Короткое вступление
  Маргарита Львовна с мужем Леонидом Юрьевичем проживали в центре города в большой просторной квартире на втором этаже в доме постройки конца девятнадцатого начала двадцатого века. Налаженный быт, стабильное положение в обществе, добрые, проверенные десятилетиями, друзья - всё это входило в круг их интересов. Соответствовало запросам семьи, душевному комфорту и способствовало дальнейшему процветанию. У Маргариты Львовны был родной брат - Валентин, которого она очень любила. Он с детства был привязан к ней и отвечал ей взаимностью. Так сложилось, что их родители ушли рано, некому было поддержать их. Все тяготы жизни свались на юную Маргариту. Заботы о брате она взяла на себя. Маргарита полностью заменила ему родителей. Постаралась создать все условия для успешной учёбы и дальнейшего карьерного роста талантливого перспективного юноши. Когда Маргарита вышла замуж за Леонида, они стали жить все вместе. Леонид также всячески поддерживал Валентина в его делах. Леонид Юрьевич работал юрисконсультом в военном ведомстве, иногда принимал клиентов дома. Жили они душа в душу. Одно "но", у них не было детей. Маргарита Львовна, будучи аспиранткой, решилась на аборт. В дальнейшем она тяжело переживала эту утрату, раскаивалась в содеянном, не могла простить себе ошибку молодости. В последствие наукой она заниматься не стала по одной простой причине - кто-то должен был зарабатывать на жизнь. А наследников, к сожалению своему, лишилась. Маргарита очень любила детей, после окончания института практиковала педиатром-аллергологом в детской поликлинике. Работе своей отдавалась без остатка. Контактируя с детьми, помогая им, она минимально компенсировала то, чего ей больше всего недоставало в жизни. У неё был сложный характер, но дружить она умела. Была предана тем, кого любила и уважала.
  Маргарита не могла похвастаться природной красотой, аристократической внешностью. Но она была наделена хорошим вкусом. Её одежда, причёска, макияж отличались изысканностью даже в обычные дни. Она следила за собой. Это помогало ей выглядеть безупречно.
  
  Суббота. Вечер. Зазвонил телефон. Анна выбежала из ванной комнаты и сняла трубку.
  - Алло.
  - Добрый вечер, Нюша.
  - И Вам, добрый вечер, дорогая Маргарита Львовна.
  - Узнала меня?
  - Конечно.
  - Я еле говорю.
  - А что вдруг, нездоровится?
  - Опять моя болячка дала о себе знать. В больницу не хочу. Валя привёз светилу домой. Он меня осмотрел, затем долго беседовали. Перед уходом профессор оставил длинный список назначений. Представляешь, всё в инъекциях. Ты бы не смогла меня поколоть?
  - Ну конечно. Чего Вы спрашиваете? Сколько нужно, столько и буду приезжать. Молодец, Ваш братец.
  - Валя тебя возить будет, он сам предложил. Общественным транспортом это не осилить. К тому же у тебя маленький нездоровый ребёнок. Режим ребёнка нарушать нельзя, я против, - категорично заявила Маргарита Львовна. - А с помощью личного транспорта и своего водителя справимся. Один препарат нужно колоть четыре раза в день, другой три раза. А третий препарат два раза в день по какой-то сложной схеме. Курс лечения основного препарата рассчитан на десять дней. Остальные на месяц. Я ещё не вникала. Сил нет. Почитаешь, профессор всё подробно описал. Только после этого смогу перейти на таблетки и ещё целый месяц буду под его контролем и анализы, конечно, отслеживать придётся.
  - Вы главное, соблюдайте предписанный врачом постельный
  режим, а об остальном не волнуйтесь. Я и на рынок съезжу и сварю горячее Вашим мужчинам. А Вам приготовлю то, что попросите.
  - Ты представляешь, этот профессор заявил, что мне необходимо свыкнуться с мыслью об ограничениях. В обязательном порядке выдерживать диету, чтобы снять вес и, желательно, не только в период лечения. Он думает, что это так просто в моём возрасте.
  - Всё решаемо и исполнимо. Вот увидите. Не всё сразу, но постепенно осилим.
  - Ты меня успокоила.
  - Так и будет. Ещё танцевать будете.
  - Ты сможешь сегодня приехать сделать первую инъекцию. Поздновато, правда. Доченьку уже уложила спать?
  - Только выкупала. Оставила её в ванной. Сейчас надену пижаму и уложу. А после приеду.
  - Ты золото, Нюша. Профессор недавно уехал, я поговорила со своими мужчинами, теперь с тобой. В общем, на данный момент это вся информация. Нюша, ты как освободишься, позвони. Валя за тобой заедет. Вам надо будет ещё в аптеку за лекарствами.
  - Хорошо. Так и сделаем.
  - Жду. Целую.
  - И я Вас.
  
  Анна уложила дочку. Согрела мужу ужин. Созвонилась с Маргаритой Львовной и пошла собираться.
  В назначенный час она вышла из дома. Её уже ждали.
  
  Первая встреча
  - Добрый вечер, - поздоровалась Анна, садясь в машину.
  - Здравствуйте, - вяло, не проявляя интереса, ответил Валентин, но по привычке внимательно посмотрел на Анну. - По дороге заедем в аптеку. Профессор предупредил, чтобы Марго принимала только то, что он выписал.
  - Хорошо. Будем следовать его назначениям.
  - Вы сможете каждые четыре часа её колоть?
  - Постараюсь.
  - Не стесняйтесь, я готов перекроить график, за Вами приезжать.
  - Я же уже сказала, Валентин. Я очень постараюсь.
  - Тогда порядок - она хочет только Вас. Не знаю, почему. Можно вызвать медсестру из поликлиники. В крайнем случае, нанять кого-то частным образом. Но нет. Только Нюша. Её разве переспоришь?
  - Зачем спорить? Надо выполнять всё, что Маргарита Львовна просит. Она этого заслуживает. Ей виднее, кому доверить своё здоровье и, простите, своё тело.
  - Наверное. И всё же, полагаю, это очередная женская прихоть.
  - Плохо же Вы думаете о своей родной сестрице, - разочарованно произнесла Анна.
  - Занят я. А тут столько дел навалилось, - нервно ответил Валентин, - Лёня этим заниматься не будет, тем более что он сейчас не водит машину.
  - Не расстраивайтесь, это временно.
  - Пусть только выздоровеет.
  - Так и будет.
  Валентин от удивления повернул голову в её сторону и не смог отвести взгляд.
  - Вы рассуждаете, как человек, проживший долгую жизнь. Мудро и взвешенно, - вдумчиво произнёс он.
  - Ничего удивительного. Я женщина и мама. Ответственность велика, многое приходиться брать на себя, а значит, терпеть во имя благополучия своих родных и любимых.
  - Надо же. Никогда не слышал такого от молодой женщины.
  - Теперь услышали.
  
  Они ездили несколько раз в день в течение десяти дней.
  Маргарита Львовна с нетерпением ожидала Анну.
  
  - Когда ты приезжаешь, мне сразу становится лучше. Твоё присутствие на меня благотворно действует, как бальзам, - грустно улыбнулась она. С этими мужчинами не поговоришь, как хочется, моментально начинают пререкаться, что-то доказывать. Ой, не нравится мне всё это, расквасилась я. Не моё состояние, - жаловалась она Анне, - ты знаешь, у тебя такая лёгкая рука, я не чувствую, когда ты вводишь иглу, - комментировала Маргарита Львовна, переворачиваясь с живота на спину. Ты у нас девушка нежная, особенная. Чему собственно я удивляюсь?
  - Я хорошо училась. Вы забыли, у меня диплом с отличием. И учиться пошла, будучи мамой, потому что нужны были знания, а не бумажка. Обязана была помогать близким. Видите, и Вам пригодилась.
  - Знание - это сила, но в таком деле, душа определяет. А у тебя она ангельская. Ты на своём месте.
  - Спасибо, Маргарита Львовна. Вы преувеличиваете. Я такая, как все.
  - Ничего подобного. Мой Лёня всегда говорит, что ты особенная и редкая девушка. Ещё подчёркивает, что в наше время таких как ты нет.
  - Спасибо и ему за высокую оценку. Не скрою, приятно слышать.
  
  На обратном пути Анна торопилась домой. В дороге они беседовали. Инициативу проявлял Валентин. Он сразу отметил, что она коренным образом отличается от своих сверстниц и от всех женщин, которые встречались на его пути. Поэтому присматривался к Анне, желая разглядеть загадку, которая в ней была. Он провоцировал её, желая докопаться до сути.
  
  Валентин, недоумевая:
  - Неужели, я такой страшный, ужасный Бармалей?
  - Из каких моих слов Вы сделали этот вывод?
  - Я же вижу, Вы меня боитесь.
  - Первое - я ничего и никого не боюсь. Второе - мужчинам комплименты не делаю, - без эмоций ответила Анна и продолжила, - не положено им.
  - Ясно. К сильному полу негативное отношение.
  - Не преувеличивайте и не искажайте.
  - Тогда уточните.
  - Хотите правду?
  - Разумеется.
  - Пожалуйста. Мало кто из них вызывает у меня уважение.
  - А любовь? - резко перебил Валентин и пристально посмотрел на собеседницу.
  - Таких, как мой папа, почему-то больше не рожают, а остальные не дотягивают.
  - А...у нас есть идеал и мы к нему стремимся, - прокомментировал Валентин, - что ж похвально.
  Позвольте полюбопытствовать, а как же Вы замуж выходили?
  - А какое это имеет отношение к делу? Думаю, можно выстроить диалог, не вникая детально в личную жизнь каждого из нас. Мне это напоминает допрос с пристрастием, - пристально посмотрела Анна ему в глаза. Он отвёл взгляд.
  - Понятно. Эта тема под семью печатями и большим амбарным замком замурована, - тихо, но насмешливо произнёс Валентин, скрывая свои истинные мысли.
  - Отнюдь. Просто не нахожу нужным всуе делиться своими чувствами, тем более, это касается лично меня и мужа.
  - Теперь я докопался до Вашей жизненной позиции. Снимаю свой вопрос. Однако меня кое-что настораживает.
  - Что именно?
  - А вот что. С моей сестрой, её мужем - Леонидом Вы ведёте себя иначе. Я это заметил сразу. Между вами полное понимание, если не сказать громко, взаимная любовь. Со мной Вы другая.
  - Что же в этом странного? Вашу сестрицу я знаю с того момента, как с трёхмесячной дочкой впервые пришла к ней на прём. У нас сложились прекрасные отношения. Мы подружились. Все эти годы поддерживаем друг друга. А Вас я знаю несколько дней. Маргарита Львовна мне неоднократно рассказывала о своём выдающемся брате, а познакомиться довелось только сейчас.
  - И что же?
  - Разве я не ответила?
  - Какое имеет значение, сколько времени мы знакомы? Я с первой встречи... ещё тогда у Вашего подъезда, когда Вы садились в мою
  машину. Помните?
  - Помню.
  - Уже тогда я понял, что Вы мне близки и очень нужны, - неожиданно признался Валентин.
  - Не надо, - строго остановила его Анна.
  - Это правда.
  Разговор принял неожиданный поворот. Анна не желала продолжать его.
  - Всё равно, не надо. Этот разговор ни к чему не приведёт. Я замужем, у меня дочь.
  - Я знаю. Для меня этот факт не имеет значения. Знаю, что могу дать Вам гораздо больше и точно знаю, чего Вы заслуживаете. Это не голые фразы, я Вас не покупаю. Не тот случай.
  - Только этого мне не хватало, - разволновалась Анна. Остановите машину, - потребовала она.
  - Зачем?
  -Я выйду. Не могу находиться рядом с Вами. Что Вы себе позволяете? Вы не умеете вести себя. Я понимаю, на Вашем пути встречались..., - она запнулась, подбирая верное определение.
  - Договаривайте, ну...что Вы хотели сказать?
  - В общем, случайные люди, с которыми Вас ничего не связывало, лишь кратковременное знакомство. Поэтому Вы поверхностно безответственно относились к ним, без каких-либо обязательств. Легко сходились, легко расставались. Я так не могу. И к такому обращению не привыкла. Повторяю своё требование - остановите машину и немедленно, слышите?!
  - Пожалуйста, - притормозил Валентин.
  Наступило гробовое молчание, которое Валентин попытался нарушить, почти шёпотом сказав:
  - Поймите, ничего плохого у меня на уме не было. Вы рождены для мехов и бриллиантов...
  Анна прервала его:
  - Вы опять?! Думаю, мне придётся добираться общественным транспортом и я не успею ко времени вернуться к Маргарите Львовне. Прискорбно, но факт.
  - Умолкаю. Здоровье моей сестры мне дороже, - произнёс Валентин. Едем на рынок, с Вами каши не сваришь.
  - Вот именно. Давно пора начать думать, прежде чем говорить всё, что придет в голову.
  - Кстати, утренняя каша была очень хороша. Такая вкусная. Никогда не думал, что обычная каша может доставить удовольствие. Интересный факт в моей биографии, - насмешливо отметил он. Честное слово мне понравилась, хотя я не ем каш.
  - Подлизываетесь?
  - Говорю правду и только правду. Готовите Вы отменно.
  - Зря не едите каши.
  - Что я сам себе варить буду? У меня на это и времени нет.
  - Заработаете язву.
  - Уже заработал.
  - Вот-вот.
  - Вы провидица?
  Анна ничего не ответила.
  - Я задал вопрос или это тоже является тайной для меня.
  - Не люблю говорить о себе, тем более с малознакомым человеком.
  - Так давайте познакомимся поближе.
  - Валентин, мы же договорились.
  - Вы меня очень извините, но Ваше поведение выглядит, по меньшей мере, странно. Молодая, я бы добавил, совсем ещё юная, красивая, умная, интеллигентная, успешная леди. Женщина, которой дано всё, о чём мужчина только может мечтать. Я бы сказал, женщина с большой буквы, в полном смысле этого слова, - темпераментно произнёс он, - а денег с пациента, которого обслуживает на дому, не берёт. Мужчине, у которого серьёзные намерения, отказывает. Объясните, что всё это значит?
  Пропуская мимо его комплименты:
  - Ох, какая тирада! Во-первых, я не обслуживаю пациента на дому, а выручаю глубоко уважаемого и дорогого мне человека. В подобном случае ни о каких вознаграждениях и речь идти не может. В противном случае, это безнравственно. Так воспитана. Что же непонятного? Делаю я бескорыстно, потому что очень хочу, чтобы Ваша сестра скорее выздоровела и вернулась в строй. Она не подпустила бы к себе чужого человека, надо учитывать особенности её натуры. А я хочу, чтобы она почувствовала рядом с собой заботу близкого человека, что в результате поднимет её жизненный тонус. Для неё это важно, значит, я преследую гуманную цель и действую в правильном направлении.
  Валентин! Болезни не несут радости, они отравляют существование тех, кто страдает. Именно поэтому я оставляю ребёнка и еду к Маргарите Львовне, чтобы поддержать и помочь.
  - Во, как. Благородно, нечего добавить. И что с этого? Это Ваш труд, время.
  - Не перебивайте. Это первая часть вопроса. На вторую я Вам сегодня уже ответила. И давайте прекратим наши прения, тем более что мы подъезжаем к рынку. Времени в обрез, соберитесь. Не забудьте взять сумку и пакетики для продуктов.
  - Слушаюсь, товарищ начальник, - съехидничал Валентин.
  
  Через полчаса они вышли с покупками. Анна посмотрела на часы.
  - Всё купили по списку. Но я уже опоздала. Вот незадача.
  - Что случилось?!
  - Времени совсем мало до следующей инъекции. А я обязана попасть домой, накормить дочку, дать лекарство.
  - Сейчас превратим машину в самолёт и быстренько доставим Вас по назначению.
  - Хорошо бы. Не имею права нарушать режим ребёнка.
  - Не будем нарушать, постараемся уложиться. Поедем по короткой дороге и успеем, она в эти часы свободна. Не беспокойтесь.
  - Спасибо.
  
  У дома
  - Если хотите, я подожду Вас в машине?
  - Зачем в машине, можете подняться в квартиру.
  - Как-то неудобно. Не хочу мешать. Я пока посмотрю материалы, которые взял домой для обработки. Мне есть, чем заняться.
  - Ваше право. Освобожусь, и поедем назад. Я постараюсь быстро.
  - Договорились.
  
  По дороге
  Какое-то время Валентин выдерживал паузу, сохраняя молчание, напряжённо что-то обдумывая.
  - И всё-таки, Вы производите впечатление молоденькой горной козочки: пугливой, напоминающей дикарку.
  - Если Вы хотели меня оскорбить либо унизить, то знайте, Вам это не удалось. Более того, я даже не воспринимаю Ваших реплик в свой адрес. Можно подумать Вы являетесь примером для подражания. Смешно, ей богу. Будет Вам известно, Вы слишком далеки от совершенства. Не самый удачный, спесивый, заносчивый, невоспитанный, упрямый Дон Жуан. И Ваша жизнь неидеальна, а манеры и поведение, в целом, смахивают на примитивных, отсталых приземлённых бездуховных представителей низших слоёв общества. Так позвольте спросить Вас. На каком основании, Вы навязываете мне свою точку зрения? В конце концов, я не нанималась выслушивать Ваши упрёки и чуждые мне и, любому уважающему себя человеку, взгляды. Оставьте всё это для другого случая. Маргарита Львовна сказала, что Вы будете сопровождать меня, чтобы сократить время на дорогу. И всё. Так выполняйте свои функции молча, сделайте одолжение.
  - Чем больше Вы сердитесь, тем сильнее нравитесь мне.
  - Я не кукла и не вещь, чтобы нравится.
  - Вы меня неправильно поняли.
  - И вовсе я не сержусь. А возмущаюсь. Это разные вещи. Я Вашу сущность давно поняла, оправдания не помогут. И будьте добры, выслушать меня до конца, чтобы более к этой неприятной теме не возвращаться. Так вот. Как и где мне зарабатывать на жизнь, я решу сама, без Вашего участия и советов.
  В том случае, если судьба вдруг преподнесёт мне неожиданный
  сюрприз и я кого-то полюблю, хотя и не планирую, только в этом случае я пойду на разрыв семейных уз. А от нечего делать или для развлечения флиртовать, как Вы предлагаете, за спиной у мужа, - увольте, не мой стиль и не мой почерк. Ошибочка произошла, сэр.
  - Ну и ну. Я-то думал, что у Марго железный характер и таких женщин более не существует в природе, как таковой. Оказывается, я действительно ошибался. Вы орешек покрепче. И мне это очень нравится. Должен признаться, я впервые встречаю женщину с таким острым умом, внутренним стержнем, твёрдой устойчивой позицией, умеющую детально анализировать ситуацию. У Вас аналитический склад ума. Вы несгибаемы. Констатирую, каюсь и снимаю шляпу. Остаётся только позавидовать Вашему мужу. Как же ему повезло, чёрт возьми. Он наверняка не осознал, какой клад оказался рядом. Вы бесценны, а он и не подозревает об этом.
  - Это заключение не обосновано. Вы опять за своё?! Неисправимый... Всё, завтра поеду на такси.
  - Вот уж нет. Потерпите ещё немного ради Марго, если не хотите нанести ей вред. Пусть сначала она выздоровеет. Потом расскажете ей в деталях, какой ей достался брат. Не будем волновать больного человека.
  - Вы молодец, умело, ловко используете этот факт в своих целях. Бедные женщины, которые попадались в Ваши сети. Остаётся только посочувствовать им.
  - Да, вроде бы, никто не жаловался, - засмеялся Валентин.
  - А кто ж Вам скажет?
  - Учитывая мой опыт в колбасных обрезках, все были довольны и даже очень, - громко расхохотался он.
  - Ах, Вы так? - возмутилась Анна и с размаха сумкой приложилась к плечу Валентина, желая остановить его. Да Вы ко всем своим недостаткам ещё и пошляк! Безобразие.
  - Грешен, люблю всё красивое, а женщин в том числе, признаюсь. Какой есть. Что выросло, то выросло. Помните, как в том фильме.
  - Я всё помню.
  - По-дружески прошу Вас, прислушайтесь к моим словам. Знайте себе цену, - собранным голосом посоветовал Валентин.
  - Благодарю, - сдержанно ответила Анна. Но хочу заметить, что
  Вы зря так беспокоитесь о моей судьбе. Я о своих достоинствах давно наслышана. Но никогда не злоупотребляю этим. Возьму на заметку Ваши советы, если надумаю поменять мужа, - парировала Анна.
  - О, я первый на очереди. Я - первый.
  - Не смешно.
  - А я не шучу. Я серьёзно.
  - Всё равно не смешно. Неуклюже получается.
  - Как умею. И всё же. У меня появилась надежда.
  - Нет у Вас никакой надежды, я Вам такого подарка преподносить
  не собираюсь.
  - Ах, как жаль.
  - Увы. На сей раз, дырка от бублика.
  - Печальный случай.
  - Но факт.
  
  Валентина забавляла эта перепалка. Он продолжал заразительно смеяться, стремясь разрядить обстановку и перевести беседу в мирное русло. Ему хотелось задержать её внимание на себе и любым способом продолжить общение. Им овладело непреодолимое желание видеть эту женщину постоянно, но подспудно он понимал, что между ними пропасть. Вернее преграда, которую не устранить по желанию, мановению волшебной палочки, и ему с ней не справиться. Эта женщина отличалась от всех, кто встречался на его пути цельностью натуры и гуманными принципами. Её нравственные составляющие - механизмы одной большой сплочённой нравственной системы, срабатывали тут же, как только он пытался подступиться. Валентин понял - эта птица счастья не для него. Однако душа не хотела мириться с этим заключением, ни за что не хотела признать превосходство трезвого рассудка. Сердце настоятельно требовало тепла. Непреодолимое желание окунуться в неизвестный, но такой прекрасный содержательный глубокий многогранный мир, оказались сильнее.
  
  
  Утром следующего дня. На кухне
  - Ну вот, каша готова, чайник вскипел. В маленьком чайнике заварила свежий чай. Бутерброды с сыром на столе. Правда, ничего существенного, но на разносолы катастрофически не хватает времени. Пожалуйте завтракать, господа хорошие, - обратилась Анна к мужчинам.
  - Как вкусно пахнет. Обольстительница, что ты со мной делаешь?
  У меня уже давно обильное выделение желудочного сока. Наблюдать за тобой - одно большое удовольствие, - нахваливал Леонид.
  - Спасибо. Приятного аппетита, вам. А аромат исходит от каши, я в неё добавляю немножечко корицы. Вот и вся премудрость.
  - Красота, - восторгался Леонид. А ты с нами позавтракаешь? - поинтересовался он.
  - Нет. Сейчас помогу Маргарите Львовне умыться. Затем она позавтракает, а после инъекция. И я поеду домой. Игорь на работе, с дочкой остался папа. Он отпросился с работы по моей просьбе.
  - Сколько неудобств мы тебе доставляем, - сетовал Леонид.
  - Ничего. Поставим на ноги Маргариту Львовну, и всё станет на свои места. Неприятность эту мы переживём, - напела Анна фразу из мультфильма.
  - Валентин, - откройте, пожалуйста, дверь в комнату Маргариты Львовны, я с подносом никак сама не справлюсь.
  
  Валентин подскочил со стула, быстрым шагом проследовал по коридору к комнате сестры, приоткрыл дверь. Далее произошло то, чего никто предвидеть не мог.
  Анна очень торопилась, поэтому решила сэкономить время. Она зрительно поделила поднос на две равные части. На одну поставила кувшин с тёплой водой, небольшую мисочку, сверху положила полотенце. На вторую часть - пиалу с кашей, чашечку чая, маленькую тарелку с бутербродом. Но, когда она приподняла поднос, сразу почувствовала его вес.
  - Кажется, не рассчитала. Ничего, потихонечку донесу, - подумала она.
  Никому ничего не сказав, она с трудом прошла по длинному коридору к комнате больной, осторожно повернулась, чтобы проскользнуть в дверной проём. Но не тут то было. Та сторона подноса, где стоял кувшин немного накренилась, и Анна на какое-то мгновение потеряла равновесие, её качнуло в сторону. Она только и успела произнести:
  - Ой, действительно не рассчитала.
  
  Валентин среагировал тут же. Он подбежал, аккуратно подхватил её сзади. Анна внезапно оказалась в его объятиях.
  - Ой, - только и успела произнести она.
  На несколько мгновений жизнь остановилась. Валентин ощутил её дыхание близко-близко и замер, не шевелясь. Удивительный неповторимый запах её тела, обогащённый тонким почти неуловимым ароматом духов, дурманил, завораживал и окутывал сознание. Валентин опьянел. Такое с ним происходило впервые. Он немного повернул голову, желая отрезветь, но голова не слушалась, туман стоял перед глазами. Эмоции господствовали и диктовали своё. Горячая кровь прилила к лицу. Сердце заколотилось, буквально рвалось из груди. Слабость разлилась по всему телу. Валентин невольно притянул Анну к себе. Он тяжело дышал. Замлел, боясь выпустить её из рук.
  Она смутилась, но самообладание её не покинуло. Анна, будучи хорошим стратегом, решила смягчить возникшую
  ситуацию, чтобы та не стала достоянием Леонида и Маргариты Львовны.
  
  - Спасибо, Валентин, за выручку, - поблагодарила Анна. Идите завтракать, всё остынет. Дальше я сама справлюсь.
  Эти слова отрезвили Валентина, он что-то невнятно, сквозь зубы проговорил и ушёл в кухню.
  
  - А вот и завтрак подоспел, - улыбнулась Анна больной, ставя поднос на столике у окна.
  - Нюшенька, аппетита совсем нет, - пожаловалась Маргарита Львовна.
  - Это лекарства так работают, и Вы без свежего воздуха. Принимать пищу в любом случае надо, иначе откуда возьмутся силы, - внушала Анна больной. Но сначала умоемся. Затем завтрак и укольчик.
  - Какая программа - мечта...
  
  
  Разговор с Леонидом
  Валентин, войдя в кухню, опустился на первый попавшийся стул, голову откинул к стене и закрыл глаза. Леонид, увидев его в таком состоянии, забеспокоился.
  - Валя, ты не здоров? Плохо себя чувствуешь?
  Валентин не реагировал.
  - Валя, ты меня слышишь?
  - Тихо, Лёня, тихо. Марго услышит.
  - Что случилось? - вопрошал Леонид.
  - Сердце вылетает.
  - Сейчас я дам тебе капли.
  Леонид достал из шкафчика флакончик с корвалолом. Налил в стопочку воду, накапал капли, немного взболтал и протянул Валентину.
  - Выпей, снимет тахикардию.
  Валентин послушно выпил.
  - Валя, может, ты ляжешь? А я вызову "скорую".
  - Не надо, Лёня, пройдёт.
  - Пойди, приляг, прошу тебя.
  Леонид проводил Валентина в большую комнату, раздвинул диван.
  - Приляг, отдохни. Я принесу тебе завтрак сюда.
  Валентин снял обувь и лёг.
  - Принеси мне только горячего чаю, знобит чего-то. Есть не хочется.
  - Сию минуту, уже несу.
  Что же это будет, не дом, а лазарет, - причитал Леонид себе под нос по дороге в кухню.
  Он принёс Валентину горячий чай и бутерброд.
  - Давай, подкрепись. Когда человек неважно себя чувствует, ему нужны силы, а где мы можем их найти, только в тарелке, - уговаривал Леонид шурина.
  - Спасибо, Лёня. Я полежу, и всё пройдёт.
  - Тебе ничего больше не нужно? - допытывался Леонид.
  - Всё потом.
  - Хорошо, отдыхай.
  Леонид позавтракал и вернулся. Валентин лежал с закрытыми глазами. Леонид присел рядом.
  - Валя, ты спишь?
  - Нет, - тихо ответил Валентин.
  - Как ты себя чувствуешь?
  - Немного лучше.
  - Может, вызовем "скорую", они сделают кардиограмму.
  - Не сейчас.
  - Подчиняюсь.
  Мысли судорожно бегали в голове, не давая покоя. Леонид заёрзал на стуле.
  - Скажи, что произошло? Я же вижу, тебя что-то тревожит.
  Валентин приоткрыл глаза. Леонид увидел в уголках его глаз слёзы.
  - Валя, ты меня пугаешь? Я тебя таким никогда не видел.
  - Мне плохо, душа болит, - ответил Валентин шёпотом.
  - Что вдруг? Ты переживаешь по поводу болезни Марго. Не надо. Она получает лечение, мы её поднимем. Это вопрос времени, и всё будет отлично.
  - Знаю.
  - Не надо брать близко к сердцу, прошу тебя. Справимся и всё будет хорошо. Уверяю тебя, её состояние наладится и довольно скоро. Пройдёт месячный курс лечения, который профессор назначил и поднимется.
  - Будем надеяться.
  - Ты мне, наконец, скажешь, что у тебя произошло. Не пропустили новую диссертацию?
  - Нет, с этим полный порядок.
  - Тогда объясни, что случилось? Что могло привести тебя в такое состояние? Я с тобой знаком целую вечность. Когда мы с Марго поженились, ты был юношей. И никогда я тебя не видел в расстроенных чувствах. Всегда на подъёме, шутил, балагурил. Любил весело проводить время со своими сокурсниками. И это не мешало твоей науке. А тут без каких-либо серьёзных оснований...раскис, не понимаю.
  - Лёня, я несчастный человек. Зря копчу небо. Я прожил бестолковую жизнь.
  - Это что такое ты выдумал? Я даже слушать не желаю. И как тебе в голову пришли такие дурные мысли? Тебе в марте сорок лет исполнится, а ты выдающийся учёный. За твоими открытиями будущее. Твои изобретения - это завтрашний день. Тебя все уважают. Твои труды печатают зарубежом. Из всех стран приезжают к тебе на консультации, ты с ними делишься опытом. Читаешь лекции. Таких учёных, как ты, по пальцам сосчитать можно. Ты для своих студентов - отец родной. У тебя такой авторитет в научных кругах. Это что такое, я тебя спрашиваю, - негодовал Леонид.
  Только не хватало, чтобы ты впал в меланхолию. Что напридумал себе, тихий ужас. Жаль, что Марго этого не слышит, она бы тебе устроила...
  - Не надо ей слышать. Ей самой сейчас нелегко. И у нас мужской разговор.
  - Ты перестанешь ходить вокруг да около. Скажи мне истинную причину. Иначе поссоримся.
  - Лёня, у меня катастрофа! Я, как мальчишка, влюбился и погорел.
  - Вот тебе новость, - оживился Леонид. Было бы о чём горевать. Можно подумать, в твоей жизни это впервой. Рассмешил. Сколько у тебя их было. Ты никогда ничего не брал близко к сердцу, даже тяжёлый развод с женой пережил относительно спокойно. Правда, это было давно. А сейчас вдруг...
  - Не сравнивай божий дар с яичницей. На сей раз, по самые уши угодил. Такого в моей жизни никогда не было. Понимаешь, никогда, - произнёс Валентин по слогам.
  - Что действительно так серьёзно?
  - Более чем.
  - Тогда, тебе и флаг в руки. Женись. А мы с Марго порадуется за тебя.
  - Невозможно. В этом весь ужас моего положения.
  - Она замужем?
  - Да.
  - Действительно, дело пахнет нафталином. И у неё в семье...
  Валентин не дал ему договорить.
  - Полный порядок.
  - Плохие дела. Валя. А кто она?
  -Человек.
  - Это понятно. Мы знакомы?
  - Знакомы, знакомы...
  - Да?!!! Интересно. И кто же это может быть? Среди наших близких знакомых, в основном, все такого возраста, как Марго или старше. Коллега Марго, Вика, немного моложе. Даже и представить не могу, кто бы это мог так на тебя воздействовать?!- рассуждал Леонид, теряясь в догадках.
  - Никто на меня не воздействовал. Я сам увидел и всё сразу понял. Видимо судьба моя такая. Встретил ту, о которой всю жизнь мечтал и тут же потерял.
  - Так, не томи, выкладывай. Кто эта женщина?
  - Анна это, ваша Нюша.
  - Кто?!!! - вскрикнул от неожиданности Леонид и показал рукой в сторону комнаты жены.
  - Да, да, именно она. Ты правильно сориентировался.
  Леонид обхватил голову обеими руками.
  - Мне тебя по-человечески жаль. Эта девушка занята и, пожалуй, навсегда. А на мимолётные отношения не пойдёт под страхом смерти. Воспитание и убеждения не позволят.
  - Знаю. От этого и страдаю.
  Леонид тяжело вздохнул.
  - Знаешь, что я тебе скажу. Ты успокойся. Жизнь умнее нас. Всё, что было, мы уже знаем. Что будет - увидим. От тюрьмы и от сумы никто не зарекается.
  - Она другая.
  - И всё же.
  Он внезапно запнулся.
  - В этой истории есть один нюанс и он не в твою пользу.
  - О чём ты?
  - Марго будет против, обязан предупредить. Думаю, тебе необходимо переключиться на что-то другое, если не хочешь угодить в больницу.
  - Только не это.
  - Значит, надо убедить себя, что это не твоё.
  - Пробовал, не получается. Она, как магнит притягивает. Я перестал спасть. Работать не могу, всё время думаю о ней. Не могу ни с кем разговаривать по телефону. Вижу её. Наваждение какое-то.
  - Всё перемелется, мука будет, - уговаривал Леонид.
  В этот момент они услышали, как открылась дверь комнаты Маргариты Львовны и голос Анны:
  - Хорошо, Маргарита Львовна. Поцелую малышку и передам привет от Вас. Ведите себя хорошо. Нос к верху и думать о лете в нарядных цветастых пышных сарафанах на берегу моря.
  - Постараюсь, - ответила Маргарита Львовна.
  - Идёт. Не хочу, чтобы она меня застала не в форме, - выпалил Валентин, вскакивая с дивана.
  - Тише, тише, одевайся, не торопясь, я её отвлеку, - успокаивал Леонид.
  
  А время шло...
  По окончании курса инъекций Маргарита Львовна попросила Анну ещё некоторое время приезжать к ней. Она нуждалась в помощи во время гигиенических процедур и по хозяйству. Анна согласилась. День через день Валентин привозил её на два-три часа к Маргарите Львовне.
  Зазвонил мобильный телефон
  - Да, я слушаю, - ответил Валентин.
  - Валя, это я.
  - Да, Лёня, я тебя слушаю. Только зашёл в дом. У меня тут, как после татаро-монгольского ига, не знаю, с чего раньше начать. Ничего не успеваю.
  - Валя, у Марго появилось желание пообедать всей семьёй. Анна сегодня приготовила зелёный борщ и жаркое. Приезжай. Я уверен, у тебя дома пустой холодильник.
  - Чему ты удивляешься, когда мне готовить? Мотаюсь постоянно. Лёня, у меня много работы. Я и так ничего не успеваю, всё остановилось. Без меня некому этот завал разгребать, а дома я не бываю. Прописался у вас.
  - Валя! Человек просит, больному отказывать нельзя.
  - Она уже выздоравливает. Ладно, постараюсь успеть к обеду.
  - Ждём.
  
  Реабилитация
  Маргарита Львовна с помощью родных поднималась с постели, совершала недолгие прогулки по дому. Её никто не торопил, она сама хотела сократить период реабилитации, поскорее вернуться к нормальному образу жизни.
  
  Свойства натуры
  Маргарита Львовна в душе оставалась ребёнком, поэтому очень любила растительный и животный мир. Работа не позволяла ей держать в доме собаку, но кошечка у неё была и, дожив до глубокой старости, практически не болея, покинула свою хозяйку. После ухода кошечки с ней остался её любимый попугайчик, которого она ласково величала Кузей. У них сложились трогательные, трепетные отношения. Леонид порой ревновал Маргариту к Кузе, доходило до смешного.
  Клетка, в которой находился Кузя, стояла на подоконнике в кухне. И вот, каждое утро, до ухода на работу, Маргарита Львовна выходя на кухню, начинала свой день с любовного диалога с Кузей. Он обожал Маргариту. Аккуратно клювиком забирал с её губ всё, чем она делилась с ним во время завтрака. А потом долго и громко благодарил её. Он трещал на всю квартиру:
  - Марго любит Кузю. Кузя хороший.
  Он изучил её расписание, её привычки, отслеживал каждый её шаг. И, как только Маргарита Львовна при полном параде заходила в кухню, он неистово начинал кричать:
  - Марго, не бросай Кузю. Кузя хороший.
  - Конечно хороший. Самый лучший в мире попугай. Я скоро вернусь, мой дорогой. Почищу твой домик, покормлю тебя. Но сначала я займусь маленькими пациентами, полечу больных детей, а потом займусь тобой, - уговаривала его Маргарита Львовна.
  Надо заметить, с Леонидом Кузя не позволял себе шалостей. Частенько Леонид баловал себя сладостями, распивая чай на кухне. И Кузя любил сладкое. Он, глядя на изобилие изысканных десертов на столе, начинал клянчить, подавая Леониду знаки, но тот не обращал на него внимания. Кузя не выдерживал и кричал ему, что было силы:
  - Кузя плачет. Не обижай Кузю.
  - А Леонид ему в ответ:
  - Кто ж тебя обижает? Живёшь, как у Бога за пазухой. Я тоже так хочу. Но мне приходится работать, принимать клиентов, решать глобальные вопросы, да ещё ездить за покупками, выполнять поручения Марго, - жаловался Леонид.
  Когда Марго заболела, Кузя от тоски перестал принимать пищу и затосковал. Марго попросила Леонида, чтобы он перенёс клетку с попугаем в её спальню и поставил на столике у окна. Таким образом, их диалог возобновился. Леонид, желая морально поддержать Маргариту, по возвращению с работы открывал клетку, выпуская Кузю на свободу. А тот только этого и ждал. Он для разминки облетал по периметру всю комнату и мягко приземлялся в раскрытую ладонь своей любимицы. От большой радости он изо всех сил старался, чтобы доставить истинное удовольствие своей любимице. Кузя на высоких нотах распевал трелями любовные серенады, приветствуя её.
  - Кузя, хороший мальчик, хороший, - приговаривала она. Марго любит Кузю, очень любит.
  После свидания, Марго говорила:
  - А теперь ты возвращаешься в свой домик. Лёня покормит тебя.
  - Кто бы Лёню покормил? - тут же комментировал Леонид. Я уже насыпал ему корм. Давай, квартирант, залетай в клетку, я закрою, - требовательным тоном приказывал он Кузе. У меня дела, а я тут с тобой вожусь, - недовольно бурчал Леонид. Не успел он подойти к кровати, Кузя тут же покидал насиженное место, виновато залетал в клетку и умолкал. Он был умным попугаем, всё понимал.
  - Видишь, - обращался Леонид к Маргарите, - он не нуждается в моей помощи. Самостоятельный товарищ, - резюмировал Леонид, закрывая клетку.
  Кузя тут же реагировал:
  - Лёня не любит Кузю.
  - Ты слышал?- засмеялась Маргарита, - устами младенца... Он чувствует твоё равнодушное отношение, - упрекала Маргарита мужа.
  - А что ты мне прикажешь целоваться с ним?
  - Не вижу в этом ничего плохого? Он домашний. Столько лет живёт с нами.
  - Нет уж, уволь. Ничего хорошего я в этом не нахожу. Он - попугай, а мы - люди. Только мне не хватало целоваться с попугаями, - в сердцах проговорил Леонид и вышел из комнаты.
  -Что выдумала? Сама его зацеловывает и хочет, чтобы я тоже занимался этой ерундой. Мне что больше нечего делать? Слава Богу, есть с кем целоваться, - разочарованно гундосил Леонид, направляясь по коридору в прихожую.
  - Лёня, - услышал он.
  - Марго, я одеваюсь и ухожу. Куплю овощи на первое и вернусь. Скоро Анна приедет, нужно принести недостающие продукты, чтобы она сварила.
  - Хорошо, иди. Я подожду.
  
  За обедом
  - Как всё вкусно. Ни в одном ресторане так не готовят. Ваша Нюша великолепная хозяйка! - нахваливал Валентин.
  - Нюша - человек замечательный, вот что бесценно, - добавила Маргарита Львовна. Но овсяную кашу я больше не хочу. Она хорошая, вкусная, полезная. Но с меня хватит, - капризничала Маргарита Львовна. Лёня, купи мне творожок на завтрак, - обратилась она к мужу.
  - Будет сделано. Никаких проблем. После обеда вымою посуду и съежу на рынок. Валя, ты по дороге меня закинешь? А назад я сам доберусь.
  - Хорошо, Лёня, закину.
  - Скажи, как ты себя чувствуешь?
  - Кто, я? Нормально, - ответил Валя.
  - Ты кардиограмму сделал? - допытывался Леонид.
  - Нет, - строго посмотрел на него Валентин.
  - Лёня, все разговоры после обеда, ты портишь ему аппетит. Валя, возьми себе ещё жаркого. Лёня, положи ему.
  - С удовольствием, - отреагировал Леонид.
  - Валя, у студентов скоро каникулы. Тебе нужно съездить куда-нибудь и полноценно отдохнуть. Ты устал из-за меня. Я надеюсь, к этому времени мы будем справляться сами. Лёня нанял женщину для уборки. А с готовкой что-нибудь придумаем.
  - Что Анна больше приезжать не будет?- удивился Валентин.
  - Пока ты на месте, она ещё поможет нам, а потом нет. Я не могу заставлять её ездить общественным транспортом.
  - Есть такси, - предложил Валентин.
  - Правильно. Но она не возьмёт у нас денег. И пора её отпустить, ей не так легко бросать ребёнка и разрываться на части. Не забывай, у неё своих забот предостаточно. В остром периоде без неё невозможно было обойтись, а сейчас мы что-нибудь придумаем. В крайнем случае, я попрошу соседку, она что-нибудь сварит. Посмотрим. Но Нюшу надо освободить.
  - Твоя позиция мне ясна и я с тобой полностью солидарен.
  - Валя, хочу попросить тебя.
  - Проси. Ты же знаешь, для тебя достану из-под земли.
  - Спасибо тебе, пока всё есть. Я о другом.
  - О чём это? - внимательно посмотрел на неё Валентин.
  - Ты Анну не беспокой своими ухаживаниями.
  - О, уже донёс, предатель, а промолчать нельзя было?- возмутился Валентин, - что за человек, мы же договорились, - бросил он упрёк Леониду.
  - Она твоя родная сестра, кроме неё у тебя никого нет.
  - Валя, ты зря волнуешься,- вступила в разговор Маргарита Львовна. Я на твоей стороне, поверь мне. Но и ты должен знать все "за и все "против". Чувство застилает глаза и затыкает уши. Трезво мыслить в таком состоянии невозможно. Пойми, у неё и без тебя несахарная жизнь. Больной ребёнок. Отец, которого она боготворит, перенёс инфаркт. Столько дел и забот, переживаний...
  Замечу, а помочь ей особо некому. Мать ещё работает. Нюша тащит на себе весь воз. Ты думаешь, это легко?
  К тому же, у неё с мужем хорошие отношения. Не надо её тревожить зря. У этой женщины другое воспитание, она будет страдать, но ни на что не решится, чтобы не причинить другим боль. Лично я очень хорошо понимаю тебя. Ты наконец встретил женщину своей мечты. К сожалению, это место занято. Ну что можно сделать? Ты опоздал, так сложилась судьба, никто не виноват в этом. Я считаю, ты обязан с этим смириться. Пожалуйста, сделай мне одолжение.
  - Хорошо, Марго. Обещаю тебе, я уйду в тень и напоминать ей о себе не буду. Должен признаться, мне легче утопиться, чем отказаться от неё.
  Сестра с мужем переглянулись.
  - Успокойся, время - самый лучший доктор, - внушал Леонид.
  - Всё, закрыли эту тему. Я поехал. Дела не могут ждать.
  - Немного освободишься, подумай об отдыхе, - советовала Маргарита Львовна.
  - Ладно, посмотрим. Спасибо за обед. Лёня, ты едешь на рынок?
  - Уже пошёл одеваться. Маргуша! Набросай, пожалуйста, списочек, чтобы я ничего не забыл.
  - Самое главное, не забудь купить квашеную капусту, очень соскучилась по ней, - напомнила Маргарита Львовна.
  - Об этом я помню.
  
  Прошло тридцать лет...
  Позвонили в дверь. Анна открыла. На пороге стоял почтальон.
  - Вам телеграмма, - монотонно проговорил он.
  Анна расписалась и поспешила прочитать адрес отправителя.
  
  "15.08. встречай на вокзале в 12:25. Целую. Лида"
  
  - Лида приезжает. Ура! Она так далеко жила все эти годы, что мы ни разу не виделись. Замечательно, что решила приехать. Надо позвонить Люсе. Она тоже обрадуется. Но сначала...
  Анна посмотрела на часы.
  - Ещё успею встретить, - подумала она. Быстро собралась и поехала на вокзал.
  По дороге Анна позвонила Люсе.
  - Ань, я тебя внимательно слушаю,- отозвалась подруга на другом конце.
  - Ты сидишь?
  - Сижу в ординаторской, готовлю документы к выписке. А что? Чего ты спрашиваешь?
  - Держись за стул и покрепче. Лида приезжает, еду встречать.
  - Лида?! Не может быть, - удивлённо отреагировала Люся.
  - Ага.
  - Вот здорово! Наконец все будем вместе. Ань, у неё ничего не случилось? - встревожилась Люся.
  - В телеграмме об этом ничего не сказано. Более того, принесли её сегодня утром. Представляешь?
  - Наверное, Лида забыла или не успела заранее оповестить тебя.
  И уже в дороге на какой-то остановке отправила, - предположила Люся.
  - Возможно. Я не посмотрела. Спешу, надо успеть на вокзал.
  - Ты там поаккуратней. А то помнится, как ты на этом же вокзале за чьи-то сумки зацепилась и совершила полёт в стратосферу.
  - Не напоминай, пожалуйста. Люсь, всё я приехала, конец связи. Потом позвоню.
  - Хорошо, моя дорогая.
  
  Долгожданная гостья
  - Лида, я здесь, - позвала Анна подругу, увидев её на перроне.
  - Анют, спасибо, что встретила. Как я счастлива, что снова вижу тебя.
  Подруги обнялись, расцеловались.
  - Давай сумку понесу, - предложила Анна. - Тебе и чемодана хватит. Худющая стала, одни глаза на лице остались, - констатировала Анна.
  - Да ладно, я уже давно не обращаю на себя внимания.
  - Ничего, откормлю тебя, - засмеялась Анна.
  - Даже и не верится, что ты рядом, - произнесла подруга, прижавшись к Анне. - Так хотелось тебя увидеть.
  - Молодец, что приехала.
  - Я больше от тебя не уеду.
  - Договорились.
  - Сейчас поедем домой. Отдохнёшь с дороги, покормлю тебя и обо всём поговорим. Наговоримся за все годы.
  - Об этом я мечтала на протяжении долгих лет в разлуке с тобой.
  - Всё будет хорошо, Лидуся, - успокаивала Анна подругу.
  
  Женская доля - исповедь
  После ужина, подруги расположились на диване.
  - Давай рассказывай и подробно. Хочу знать о тебе всё. В твоих письмах толком ничего конкретного не было. Так обо всём понемногу. А я хочу знать, как ты жила? Всё, всё рассказывай, - попросила Анна.
  - Ань, что рассказывать, весёлого и утешительного мало.
  - Неважно. Всё, как было, как есть, так и рассказывай. Мы же не чужие.
  - Ладно. Начну с того момента, как познакомилась с бывшим мужем. До этого мы с тобой виделись.
  - Да, ты как-то так внезапно исчезла из поля зрения, что мы с Люсей хотели подавать в розыск. Первое письмо пришло от тебя после рождения Тамары.
  - Да. Ты помнишь, папу перевели во Владивосток, и мы уехали.
  После неудачного замужества, повлекшего за собой тяжёлый развод, я, естественно полностью замкнулась на дочке и ни о чём постороннем и думать не могла, не хотела, а о мужчинах тем более. Они для меня перестали существовать как класс. И неудивительно. Чтобы внести ясность, скажу, что мы не остались жить в самом Владивостоке, куда я переехала с родителями. Всех военных расселяли в военном городке, где я и окончила школу. Затем подала документы, сдала экзамены и поступила в медицинский институт на стоматологическое отделение. Жила в общежитии. На выходные ездила к родителям, иногда они приезжали меня проведать, привозили гостинцы.
  - Так ты пошла по стопам мамы? - предположила Анна.
  - Получается, что так. Слушай дальше. Вскоре я познакомились со своим будущим мужем. Он приехал из глубинки и поступил по своей специальности учиться. Целых пять лет ходил за мной по пятам, в полном смысле слова, тенью. Не давал никому ко мне приблизиться, развязно вёл себя, лез в драки, сам провоцировал стычки, скандалы. Таким образом он пытался отбить желание у достойных претендентов на мою руку и сердце. Знаешь, его поведение вызывало раздражение, а иногда ответную реакцию. То же самое происходило по отношению к моим сокурсникам по институту, у которых возникали серьёзные намерения. Он просто-напросто угрожал им, не давая со мной встречаться, а с однокурсниками дружить. Можешь себе представить моё положение? Всё замышлялось и делалось так, чтобы ни у кого не оставалось никаких надежд. В связи с этим он ежедневно караулил меня у входа в институт, у ворот дома, затем работы. Мне приходилось извиняться перед людьми за его поведение, безумные выпады. Я старалась любыми путями стушевать загладить ситуацию, свести к нулю раздражение знакомых. Признаюсь тебе, мне было так стыдно.
  Я просила его пересмотреть своё поведение, но он игнорировал мою просьбу.
  А вокруг все, кому не лень, жужжали, как пчёлы, убеждали меня:
  - У человека сильные чувства, он боится потерять тебя, пойми его и решайся. Такой муж будет надёжной опорой в семье.
  Забегая вперёд, поясню. Как выяснилось спустя время, на самом деле это была маска, под которой он умело скрывал свой истинный облик, расчёты и корыстные цели. В ту пору я была наивной девочкой, с чистой открытой душой, поэтому поверила.
  - Ты всегда была красавицей, умницей, мы гордились и любовались тобой.
  - Всё было и всё в прошлом, - тяжело вдохнула Лида. - Слушай дальше. Мы начали встречаться, так прошло ещё три года. После окончания ВУЗа, получив распределение, он пришёл к нам домой. Долго беседовал с моей мамой. В этот же вечер он сделал мне официальное предложение. Мама была категорически против этого брака. Её жизненный опыт подсказывал, что этот человек ненадёжный, поступки будущего зятя вызывали в её душе сомнение и сильное беспокойство. Она настаивала, чтобы я отказала ему и предпочла лучшую партию, как тогда говорили. Выбор был велик. Мама это знала, видела, и она, разумеется, хотела лучшей доли своей дочери, сама понимаешь. Но я, наивная, поверила ему и согласилась. Моя ошибка развязала ему руки. Это я поняла позднее, когда анализировала всё, что пришлось пережить.
  После бракосочетания мы уехали по его распределению. Затем вернулись. Вместе мы прожили всего три с половиной года.
  И как!!! Даже рождение дочки не повлияло на его отвратительное поведение. Никаких выводов он не сделал. Пил, гулял. Домой возвращался глубокой ночью, не держался на ногах. Кто-то из дружков подставлял его под дверь, как вещь какую-то и уходил.
  - Какой кошмар! - ужаснулась Анна. - И вот такой моральный урод достался тебе - хрупкому созданию. Как несправедлива наша жизнь, - расстроилась она.
  - Да. В невменяемом состоянии он кричал не своим голосом, будил больного ребёнка. Когда я просила успокоиться, пускал руки в ход, унижал меня. Сколько могла, терпела ради дочки. А когда муженьку пришло в голову отправиться "на гастроли" по разным городам, естественно не отказывая себе в удовольствиях, я поняла, что не имею права оставаться с ним в браке. О себе я не думала. Мысли о дочке главенствовали. Девочка подолгу и тяжело болела, она унаследовала неизлечимое заболевание от матери мужа. Росла трудно. Мне не хватало суток для ухода за ней. О себе пришлось забыть. А муж продолжал куролесить. Его не останавливала болезнь ребёнка и даже то обстоятельство, что я остро нуждаюсь в помощи, дружеской поддержке, а ребёнок - в отце. Я, видя ситуацию, что называется изнутри, осознавала, что дальше будет ещё хуже. Девочка начнёт понимать, что происходит в семье. К тому же перед глазами неокрепшей души не самый лучший пример для подражания. Мама настаивала, чтобы я рассталась с ним, догадываясь о моих страданиях. Подоспел момент, я решилась на развод. Достался он мне мучительно и с надрывом. Но другого выхода не было. Так, собрав все вещи мужа, всё, что приобреталось за время "семейной жизни", выпроводила в очередную "гастроль" навсегда. Пришёл "сэр уэльский" в чём мать родила, кроме рваных трусов у него ничего не было. А уходил от нас при полном обмундировании. Вдобавок сетки с провизией, собранные заботливой женой висели на локтевом сгибе и на шее. Это помимо большого чемодана и сумок с вещами в обеих руках. Так сложилось, что за годы совместной жизни всё, что приобреталось, имело прямое отношение к его требованиям и, конечно, для дочки. Мои желания и потребности отошли на задний план.
  Ты знаешь, Анюта, я отдала всё, только бы у него не оставалось никаких шансов вернуться к нам и напомнить о себе. Моя мама вначале возмущалась, а потом согласилась со мной.
  На расстоянии, бывший муж быстро сообразил, что я ему досталась не за его заслуги, а совершенно случайно. Он, встречаясь с другими женщинами, неоднократно впутывался в какие-то грязные истории. Его обчистили, ободрали, как липку, в полном смысле слова, оставили ни с чем. Вот когда он понял, что таких порядочных, преданных, верных и терпеливых, как я, больше нет. Мне его брат звонил. Чуть не плача, жалобно поведал, что стряслось. И муженёк не сидел, сложа руки. Любыми способами, любыми путями, уловками, поползновениями, включая активное участие своей мамы и других своих родственников, он надоедал, теребил и не давал мне покоя. Я отказалась от алиментов, не реагировала ни на какие почтовые уведомления, где фигурировал его адрес. Мне было очень плохо, душа изнывала, страдала безумно, тело уставало до изнурения, но возврата к прошлому не было. Я приняла решение и мне это помогало.
  Как жизнь в последствии доказала, я оказалась права.
  Главное, ничего не бояться и не терять уважения к себе. Только так можно сохранить целостность и целомудрие души.
  - Это верно, моя дорогая, - сказала Анна, обнимая подругу.
  - Но рана по сей день саднит, напоминая обо всём. Вот такие дела, моя любимая Анечка, - подруга делилась самым сокровенным, что пришлось пережить, и это немало расстроило её.
   - Слушаю тебя и вижу себя. Мне тоже пришлось хлебнуть со своей малой. Рана в сердце на всю жизнь осталась. Ладно, что обо мне говорить. Лид, а как же ты жила одна с ребёнком? - спросила Анна.
  - Вот так и жила. Родители чем могли помогали. Изредка подрабатывала. Себе во всём отказывала. Так и поднимала ребёнка.
  - Почему же ты не позвонила, не написала мне?
  - Ань, ты забыла? Я не могу перекладывать свои трудности на чьи-то плечи. К тому же по твоим письмам я догадывалась, что и тебе не сладко приходится.
  - Если мне память не изменяет, наши девочки ровесницы?- спросила Анна.
  -Да. Твоя родилась летом, а моя осенью.
   Анна посмотрела на часы и сказала:
  - Уже вечер. Пробежал день, а я в разговорах и не заметила. Мы заболтались. Лид, ты устала после дороги. Давай отдыхать. Я тебе уже постелила. Укладывайся. Завтра займёмся твоими вопросами. Ты свою квартиру Тамаре оставила?
  - Нет, продала. У неё есть жильё. Она обеспечена. Хочу купить рядом с тобой, чтобы больше не расставаться. Для этого продала и родительскую квартиру, чтобы денег хватило.
  - Как здорово. Завтра же этим вопросом и займёмся. У меня есть одна знакомая, которая в этой области работает и довольно успешно. А пока живи у меня и ни о чём не волнуйся.
  - А как же твоя личная жизнь? Не хочу быть помехой и обузой.
  - Никакой личной жизни у меня нет, - с горечью в голосе произнесла Анна. А что будет дальше, жизнь покажет. Я никаких планов не строю. Отдыхай, моя хорошая. Я выкупаюсь, приму свои пилюли и тоже лягу.
  - Спасибо тебе за приют и за доброту. Ты нисколечко не изменилась. Какой сердечной и ласковой была, такой и осталась.
  С тобой так покойно, так хорошо, душа отдыхает. Ты моя родственная душа, - подытожила подруга и прослезилась.
  - Вот и славно. А расстраиваться не положено. Всё плохое осталось позади. Теперь надо думать только о хорошем. Вот увидишь, так и будет, - настраивала подругу Анна.
  
  Повседневные заботы
  Анна собиралась уходить. Зазвонил телефон.
  - Кто бы это мог быть? - подумала она, - как это сейчас некстати.
  Алло, - ответила Анна.
  - Здравствуйте, Анна Николаевна.
  - Добрый день, Веруня.
  - Как поживаете, самочувствие?
  - Хвастаться особо нечем. Что хорошего, Верочка? Справляетесь без меня?
  - С трудом. Не хотите вернуться?
  - Желание есть. Не могу.
  - Понятно.
  - Вы знаете, больные Вас помнят. Спрашивают, когда Вы вернётесь на работу? Вот и сейчас радом стоит Ваша больная. Она меня попросила позвонить. Ей нужна Ваша помощь. Вы не согласитесь поколоть её дома?
  - Вера, я не работаю по состоянию здоровья, ты же знаешь. Объясни человеку.
  - Я ей всё объяснила, а она настаивает. Разбаловали Вы их.
  - Не забывай, они ко мне привыкли, но и мне приходиться поступать согласно сегодняшним реалиям. Она не первая, кому я отказываю. Скажи ей, что я больше не работаю. Верунь, ты прости. Я очень тороплюсь. Ты меня буквально в дверях застала. Закроются все на обеденный перерыв, и я не успею забрать свою пенсионную карточку.
  - Да, да, конечно. Всего хорошего, - пожелала регистратор.
  - И тебе, голубка моя, всех благ. Всем передавай привет от меня.
  - Обязательно передам.
  - Ну, пока. Убегаю.
  - До свидания.
  
  Судьбоносная встреча
  Анна быстрым шагом направилась в ближайшее отделение банка. А там длиннющая очередь, негде игле упасть. Она на всякий случай заняла очередь и подошла к окошку, где рядом со служащей увидела заведующую.
  - Ирина Александровна, здравствуйте.
  Заведующая подняла глаза на Анну.
  - Не скажете, моя карточка уже готова?
  - Сейчас проверю, - ответила Ирина Александровна, узнав Анну.
  Заведующая отлучилась в служебные помещения, а Анна присела на освободившийся стул.
  - Неужели это Вы?! - услышала она и повернула голову. - Не могу поверить. Здравствуйте, красивая женщина, не узнали?
  Конечно, она узнала, рядом с ней стоял Валентин. Он сильно изменился.
  - Время, возраст не красит никого, - резюмировал он, читая удивление в её глазах.
  В голове Анны одна за другой пронеслись странные мысли:
   - Где та прыть, тот азарт, тот бурный темперамент. От прежнего Валентина не осталось ничего, - думала Анна, - какой грустный взгляд, на лице гримаса усталого путника, который долго шёл к цели, неистово искал, но не нашёл. Разочарование легло печатью на его облике.
  Анне стало жаль его.
  - Здравствуйте, здравствуйте. Сколько лет, сколько зим, - поприветствовала она, не выдавая своих мыслей.
  - Да, много. Целая вечность. Как поживаете, красивая женщина?
  - Всё обычно. Похвастаться нечем. Домохозяйка. По состоянию здоровья не работаю.
  И с огорчением добавила, - в молодые годы боролась за полноценное будущее дочери. Папу поддерживала, как могла, до конца. Только дочь поставила на ноги, муж тяжело заболел. И я опять всё взвалила на себя, чтобы ему помочь и продлить жизнь. Приходилось нелегко, тем более без всякой помощи. Дочь выпорхнула из гнезда и даже не оглянулась. У неё своя жизнь.
  А я...
  - Что же Вы не позвонили? Я бы помог по мере своих сил и возможностей.
  - Беспокоить так и не научилась. Привыкла всё сама. Здоровье потерять легко, а вот как потом?
  - Это Вы правильно заметили, Аннушка, - он впервые назвал её по имени.
  - А, как поживают Маргарита Львовна и Леонид? Я давненько с ними не общалась. Закрутилась, завертелась, ушла с головой в семейные дела и потеряла связь со всеми, с кем дружила.
  - Разве Вы не знаете, они перебрались ближе к океану, - загадочно сообщил Валентин и улыбнулся.
  - Даже так?! А я ничего не знала. Такая вот жизнь. А, что же Вы не поехали с ними? - вдруг поинтересовалась Анна.
  - Трудно сказать. Не решился. Переезды, тем более, навсегда не для меня. К тому же я не люблю менять насиженные места. Я продолжаю работать. У меня кафедра, я профессор. В профессиональном отношении я достиг всего, о чём только можно мечтать. Периодически читаю лекции зарубежом. Объездил, побывал практически во всех цивилизованных странах. Там мои труды издают и гонорары выплачивают. Меня это устраивает. Я навещал Марго с Лёней. У них всё нормально.
  - Стало быть, самая успешная профессиональна деятельность, блестящие результаты, мировое признание не делает человека счастливым. В противном случае, его глаза не были наполнены океаном грусти, страдания, не отражали бы вековую печаль, - проносились, мелькали одна за другой мысли в голове у Анны.
  Валентин увёл взгляд в сторону и о чём-то напряжённо думал.
  - Сложно понять премудрости нашей жизни. И, что удивительно.
  Я услугами этого отделения банка никогда не пользовался, живу в другом районе. А сегодня был здесь по делам и зашёл. Видимо, суждено было встретится с Вами, - выдал Валентин свои мысли.
  - Всё может быть. Пути Господни неисповедимы, - спокойно ответила Анна.
  - Вот Ваша карточка, Анна Николаевна. Подойдите к служащей и распишитесь о получении, - обратилась заведующая к Анне
  - Благодарю, уже иду.
  Анна, поднялась и направилась к окошку. На мгновение она повернулась к Валентину:
  - Простите, мне нужно отойти.
  - Пожалуйста, я подожду.
  На выходе из банка Валентин предложил:
  - По такому случаю, пойдёмте, посидим в кафе. Здесь рядом. Мы с Вами столько лет не виделись. По такому случаю не грех отвести душу мирной беседой.
  - Ну что ж. Пойдёмте, если только ненадолго, - согласилась Анна.
  Они вошли в ближайшее кафе. В гардеробе сняли верхние вещи. Прошли в зал, сели за столик.
  - Что будем заказывать? - спросил Валентин, посмотрев на Анну.
  - Я не голодна. И мой рацион очень ограничен. Больше нельзя, чем можно. Разве что для приличия и поддержки компании. Чай с сухим печеньем или пирожным-безе. А ещё лучше просто горячий чай. Я действительно не голодна.
  - Как скажете, - согласился Валентин.
  Подошёл официант.
  - Пожалуйста, принесите даме чашечку ароматного чая, мне чашечку кофе, можно глиссе, два пирожных-безе и конфеты.
  - Хорошо, сейчас сделаю.
  Они пробыли в кафе без малого два часа. Валентин вызвался отвезти Анну домой.
  - Здесь близко, не стоит беспокоиться, - ответила Анна.
  - Не солидно отпускать Вас, не сопроводив до парадной дома.
  Она согласилась.
  Валентин вышел вместе с Анной из машины и спросил:
  - Вы позволите позвонить Вам? Обязуюсь не надоедать часто.
  - Звоните, но сразу предупреждаю, я очень тяжёлая на подъём. И редко у меня возникает желание вести продолжительные беседы.
  - Учту. Буду вежлив и корректен.
  - Шутите? - с иронией спросила Анна.
  - Молодость давно миновала, дорогая Аннушка. Время отложило отпечаток. Жизнь всему учит. Очень хочу Вас ещё как-нибудь увидеть. Не отбирайте у меня последнюю надежду. Сколько той жизни... грустно подметил он.
  - Поживём, увидим. Я давно ничего не планирую заранее. Тоже жизнь научила.
  - Прошу Вас, берегите себя. Вы мне очень нужны.
  - Валентин, мне пора, - твёрдым голосом ответила Анна, не желая развивать эту тему.
  - Не прощаюсь, - с надеждой произнёс он, когда она входила в парадную.
  
  Будни
  Серебрился рассвет. Тусклой утомлённой зорькой просыпался хмурый дождливый день. Дождь зарядил ещё с вечера. Упрямо и настойчиво, порой беспощадно он бил по стёклам. Сильный ветер свистел на лету, будоража голые ветви замёрших деревьев. Силой скрещивал их, пригибая к земле. И только шорох, переходящий в едва заметный стон, напоминал, что деревья живые, да, да живые. Они терпеливо переносят все ненастья и ведут между собой мирный диалог, жалуясь друг другу на проделки стихии. Зима явно не хотела сдавать свои позиции весне. А на календаре дожидались перемен последние дни февраля.
  
  - Что день грядущий мне готовит? - вспомнила Анна бессмертные строки из пушкинского "Евгения Онегина". Сна нет и вставать не хочется. Хандра да и только.
  Она поднялась, взяла на столе очки и книгу. Немного почитав, не заметила, как уснула. Усталость, накопившаяся после бессонной ночи, сморила её.
  
  Телефонный звонок пробудил Анну.
  - Который час? Это я так заспалась... вот это да, нонсенс, - произнесла она, посмотрев на часы.
  Анна без особого желания и удовольствия подошла к телефону.
  - Слушаю.
  - Аннушка, доброе утро. Вот решил позвонить и напомнить, что совсем скоро весна и на душе от этого обязательно повеселеет, - услышала она голос Валентина.
  - До весны ещё дожить надо. В любом случае, спасибо за надежду.
  Простите, я сейчас не склонна беседовать.
  - Хорошо, хорошо. Я только на минутку. Хорошего Вам дня, - пожелал он.
  - И Вам, - ответила Анна и поспешила положить трубку.
  - Кажется, он взялся за меня всерьёз. Пустое это. Не до любовных историй и романтических свиданий. Всё хорошо в своё время. А моё время ушло и безвозвратно, - резюмировала Анна.
  
  Валентин периодически названивал, но старался не надоедать ей, мягко напоминая о себе, не вызывая раздражения. Анна это оценила и в глубине души была довольна, что он не переходит границ, довольствуясь малым.
  
  И такое бывает
  Каждую неделю Анну навещала её подруга Люся, которую она любила и была связана узами близкой дружбы с детской поры.
  С ней ей было комфортно. Анна дорожила их отношениями, только её одну из всех знакомых и бывших сотрудников впускала в свой мир. А в детстве и отрочестве их было четыре неразлучных подружек: Анна, Люся, Лида и Майя. Лида с родителями уехала из родного города, отца перевели по службе во Владивосток. А Майя или, как её величали подруги, наша Маюшка, два года тому назад покинула этот мир при невыясненных обстоятельствах. Следствие велось, но о результатах проведенных розыскных мероприятий никому не сообщили. Эта потеря была внезапной, ощутимой, подругам она досталась нелегко. Они так и не смирились с мыслью, что их Маечки больше нет.
  Люся была своеобразной женщиной, не обременённой комплексами неполноценности. Её устои, взгляды на жизнь отличались от тех, которыми руководствовалась Анна. Но, несмотря на это, у них было полное взаимопонимание, которого достигают путём многолетних и очень близких отношений. Подруги, оставаясь наедине, могли часами изливать друг дружке душу, беседовать и делиться самым сокровенным. Иногда Люся рассказывала Анне интересные житейские истории, с которыми ей приходилось соприкасаться по долгу службы. Анна внимательно слушала. Ей казалось, что она читает книгу чьей-то жизни, так увлекательно это было рассказано.
  Вот и на сей раз, за чаем, разморившись, подруга поведала Анне случай трёхдневной давности.
  - Это касается моей подработки в ведомственной поликлинике. Я там три раза в неделю веду приём и хожу на вызовы больных. А потом мчусь на дежурство в свою больницу. Я ещё два года тому назад договорилась с главврачом. Он согласился, подписал моё заявление на совместительство.
  
  - У меня есть одна соседушка, чудная женщина. С ней одно удовольствие посидеть поговорить, вот так, как с тобой. Я из-за отсутствия времени не так часто, как хотелось бы, к ней забегаю.
  И вот на днях я никак не могла попасть домой. Знаешь, я ещё подумала, пересаживаясь в маршрутку - столько вызовов, когда я успею всех обойти? И решила, сначала пробегусь по магазинам, куплю, что нужно. Список лежит в кармане, терпеливо дожидается своей очереди. Холодильник то опустел к концу рабочей недели. Сказала и сделала. Всё быстренько купила. Оперативно обошла больных. Буквально на полусогнутых подхожу к дому. Как всегда бабули на скамейке дышат воздухом в любое время дня и судачат обо всём в своё удовольствие. А чем собственно им заниматься?
  Захожу в лифт и в тот же миг как молнией пробивает голову:
  - А сумку я оставила в регистратуре! Перед выходом на вызовы взяла портфель со всеми принадлежностями. Назад не вернулась. Да и поздно уже. Надо успеть занести домой покупки. Отдохнуть и ехать на дежурство. И как же я теперь попаду домой? Вот так учудила... - продолжаю внутренний монолог, поднимаясь в лифте на свой девятый этаж.
  И как озарение:
  - У Антонины Филипповны должны быть запасные ключи от нашей квартиры. Когда ремонт делали, я оставляла у неё ключи для рабочих.
  Спускаюсь на пятый этаж, а сама повторяю:
  - Только бы она была дома.
  Выхожу из лифта, подхожу к её дверям, подставляю ухо, прислушиваюсь. Никаких признаков жизни. Неловко, а вдруг люди отдыхают. Набираюсь смелости, звоню. Тишина.
  - Да, наверное, отдыхают, - размышляю, но не ухожу.
  Слышу, кто-то не спеша приближается, дверь открылась.
  - А это ты, Людмила, заходи, - устало приглашает Антонина Филипповна.
  - Простите меня, пожалуйста, что беспокою. Забыла на работе сумку, а в ней ключи от дома, - оправдываюсь, а тем временем, вхожу и закрываю за собой дверь.
  Помнится, у Вас были запасные, - напоминаю я соседке.
  
  -Ань, я тебе говорила, мы с ней поддерживаем дружеские отношения.
  - Да, говорила, я помню.
  - Слушай дальше, сейчас будет самое интересное, - интригую тебя, - улыбнулась подруга Анне.
  Смотрю на соседку, а она и не слышит меня. Иду за ней в кухню.
  - Есть будешь? - спрашивает заботливая Антонина Филипповна.
  И не дождавшись ответа, накладывает в тарелку жаркое.
  - Мой руки, небось, целый день на ногах, а во рту ни росинки, предполагает соседка.
  - Вы угадали, некогда было, много вызовов.
  Я раздеваюсь, мою руки и сажусь к столу. Запах ароматного горячего блюда, почти неуловимым дымком пара просочился в мой нос и стал приятно щекотать, вызывая обильное выделение желудочного сока, - продолжает свой рассказ Люся.
  - Ой, спасибо Вам, Антонина Филипповна. С удовольствием откушаю. А у меня холодильник пуст. Собиралась сейчас что-то быстренько приготовить.
  - Когда ж тебе готовить? Целый день в бегах, - понимающе уточняет соседушка, ставя передо мной тарелку с горячим и соломенную хлебницу с ломтиками свежего пышного белого хлебушка, присыпанного на корочке маковыми зёрнышками.
  - Мммммм, обожаю, - восторгалась я.
  Антонина Филипповна отлучилась.
  - Вот твои ключи, - вернувшись из прихожей, - сказала она, кладя в карман моих брюк.
  - Ой, большущее, Вам спасибо. Я спасена, - от всего сердца поблагодарила я, улыбаясь соседке.
  Антонина Филипповна садится напротив меня. Её некогда красивое лицо, с тонкими чертами и редким обаянием, приобрело желтоватый оттенок и застывшее состояние полного безразличия. Она вся ушла в себя, в свои думы и переживания.
  Когда-то Антонина Филипповна занимала большой пост, который полностью соответствовал её духу, образу мышления. Должность лишь помогала осуществить её истинное предназначение - служить людям. Без этого она не жила, не дышала. Она чувствовала себя нужной и на своём месте. И ей удалось многим помочь, сделать их счастливыми, наполнить жизнь смыслом и полноценными эмоциями. Антонина Филипповна жила своей работой. Дом, семья были любимы, дороги, желанны, но всё же работа была на первом плане.
  Дальше - больше. Одно несчастье за другим. И всё падает на её плечи. Затем, её подвели под сокращение, в результате этого она заболела. В общем, замкнутый круг. Дети разбежались кто куда. Младшая дочь, на которую она возлагала надежды, уезжает, не предупредив, не объяснив ничего заблаговременно, к тому же оставив родителей без какой-либо помощи и моральной поддержки. И жизнь остановилась. Антонина Филипповна боролась, как только могла. Но, результаты заставляли себя долго ждать.
  Теперь она сидела напротив меня, упираясь локтями в стол, одной рукой поддерживая голову, а её взгляд блуждал где-то там за окном.
  - Ой, как вкусно. Отменное жаркое! И мясо такое сладкое, нежное. А картошечка... - нахваливала я и подметила, - Вы знатная кулинарка.
  - И что с того? - с отчаянием в голосе соглашается моя соседка.
  - Вы чем-то расстроены? - спрашиваю.
  - Я давно расстроена, ничего нового, - ответила она потухшим голосом и опять задумалась.
  - Носишь, рожаешь детей в муках. Растишь их, забывая о себе, отдавая себя безраздельно, и не знаешь, что из них вырастет. Питаешь надежды...
  А потом вдруг оказывается, что в самый трудный момент помочь некому.
  И прививаешь ведь всё самое лучшее, а откуда что берётся... ума не приложу. И никак не пойму, почему всё это со мной? Чем я прогневала Бога? Жила, как святая. Чужую боль ощущала острее собственной. Летела, бежала, когда видела, что кто-то нуждается в помощи, даже если человек и не просил меня об этом. Ходила, отстаивала интересы совершенно чужих людей, принимая за это подзатыльники, оплеухи, унижения. В результате получила по "полной программе". Вот и напрашивается вопрос - почему, за что? - разоткровенничалась соседка. - И как теперь выйти из этой ситуации? Понятия не имею. Осталась без работы, без средств к существованию. Мама старенькая, муж болеет. У самой нет ни на что сил. Живу на лекарствах. Видеть не могу больницы, поликлиники. А за помощью обратится не к кому. Вот тебе и вся жизнь.
  - Да, мало приятного, - констатирую. - Но отчаиваться нельзя. Обязательно найдётся выход. В один момент всё изменится к лучшему. Я уверена в этом. Надо только в это верить. Вот увидите, - убеждала я соседку.
  - Хотелось бы, чтобы всё именно так и произошло, как ты говоришь. Очень устала бороться с ветряными мельницами, - грустно пошутила Антонина Филипповна.
  - Чего уж тут хорошего? - подтверждаю.
  А что детишки Ваши, как поживает младшенькая? Совсем не приезжают, не звонят? - осторожно спрашиваю, желая разговорить соседку.
  - Нет, даже не звонят. Ребята ещё изредка дают о себе знать, а дочка... Когда я звоню, ей всегда некогда. Не до нас. Видимо, произошла переоценка ценностей. Родители отошли неизвестно на какой план, а возможно и не нужны более, - с горечью делится моя собеседница.
  - Вы знаете, я думаю, Вы своих детей чрезмерно избаловали любовью. Вот им и захотелось попробовать взрослую жизнь.
  - Да нет. Что касается моей младшей, то там влияние плохое, - открылась Антонина Филипповна.
  То, что чрезмерно избалована, это правда, ни для кого не секрет. Ничего не поделаешь. Желанный ребёнок. К тому же, не забывай, она родилась недоношенной, слабой. Врачи ничего не обещали, только повторяли одно и то же: "Не жилец". Угроза висела первые четыре месяца после её рождения. Меня врачи измучили, каждый день пугали. Да и потом изо дня в день была прикована к ней. Где какая инфекция, тут же в нашем доме и обязательно с осложнениями. Ничего нельзя. Сплошные запреты, ограничения. Шуточное ли дело! Ей и захотелось одним махом доказать себе и другим, что она может себе позволить абсолютно всё. Думаю, мужчины ей встречались не самые совершенные. Видимо, проявили несостоятельность, отсюда и разочарования. Иначе давно могла выйти замуж, - продолжала соседка.
  - Конечно, она же у Вас такая красивая и умная девочка, - пополняю список достоинств. И сыновья тоже удались.
  - А что толку? Мальчики зависят от девочек, с которыми связывают свою судьбу, разве ты не знаешь? Так и получается, - счастья нет у детей, его нет и у родителей. Одни переживания, - резюмировала моя собеседница.
  - Вы только не ставьте крест. Младшенькая Ваша совсем юная, ещё всё успеет, - внушаю я.
  - Дай-то Бог. Главная и самая большая мечта всей моей жизни - внуки. А они сейчас с детьми не спешат. Погулять хочется.
  - Всё ещё будет, - с уверенностью произношу я. - Только дайте срок.
  - Так хочется же быть полезной. Пока ещё что-то могу.
  - Понимаю Вас, только время не поторопишь, оно само отмеряет свой бег. Да и судьба у каждого своя, - поясняю.
  - В этом суть вопроса. Разве дети это понимают? Даже разговаривать на эту тему не хотят, - жалуется моя собеседница. И чувствую, чего-то не договаривает...
  - Об одном прошу, не расстраивайтесь, пожалуйста, раньше времени. Вот увидите, Ваша младшенькая опомнится и осознает, я уверена в этом. Вы столько сделали для своих детей, столько вложили в них. Не могут они забыть это, просто не имеют права, - заверяю я соседку.
  - Будем надеяться, а что нам ещё остаётся? - говорит моя собеседница и ставит чай.
  - Антонина Филипповна, дорогая, мне пора идти. Поздно. А дел невпроворот. Я зайду к Вам на днях. Если что нужно, не стесняйтесь, пожалуйста, обращайтесь.
  
  В это момент зазвонил телефон, прерывая нашу беседу.
  - Я сейчас, - предупредила Антонина Филипповна и сняла трубку.
  - Алло, - поприветствовала она.
  - Мама, это я, - услышала она ворвавшийся голос младшей дочери.
  - Здравствуй, какими судьбами? - спросила Антонина Филипповна.- Только о тебе вспоминали. Легка на помине, - соседка старалась не выдать дочери своего состояния.
  - Мама, у меня катастрофа! - произнесла дочь рыдая. Я потеряла своего первенца, мальчика. Три месяца только успела относить.
  - Боже праведный, какой ужас! - обомлела мать и мелкой дрожью побежал озноб по всему её телу. Ты откуда звонишь? - сдерживая себя, спросила она дочь.
  - Из больницы, - ответила та тихо. И вдруг, как гром среди ясного неба:
  - Мама, прости меня, пожалуйста, за то, что я не удалась у тебя, за то, что не оправдала твои ожидания, твои надежды.
  Она так громко говорила, плача, что я без труда и напряжения расслышала каждое слово.
  - Я знаю, что ты ждала от меня совсем другого, - продолжала дочь. Но я такая. Прости, меня, пожалуйста и знай - я люблю тебя.
  - И я тебя люблю, даже очень, - ответила Антонина Филипповна, а слёзы струйками наперегонки бежали одна за другой, омывая разбитое материнское сердце. Она не сдерживала их, про себя тихонечко глотая.
  - Антошка с Гошкой знают. Я им звонила. Мы договорились уточнить дату, собраться и навестить вас с папой. Ты только прости меня, - повторяла дочь Антонины Филипповны.
  - Тебе нужна наша помощь? Мы последними силами поднимемся и поедим к тебе, - выкрикнула мать.
  - Нет. Спасибо. Меня скоро выпишут.
  
  - Я потихоньку поднялась. Вышла в прихожую. Набросила на плечи пальто. Взяла свой портфель, пакеты с продуктами. И ушла, чтобы не мешать откровенному разговору. В глубине души я искренне наделась, что младшая дочь Антонины Филипповны действительно поняла многое и не лишит свою единственную мать последней надежды. Как хорошо, что она позвонила. Им нужен этот разговор - тонюсенькая нить взаимопонимания.
  
  Подруга приостановилась и задумалась.
  - Ань, знаешь, так хочется закричать, - люди, берегите своих мам, им так мало нужно для счастья, чтобы их дети были живы, здоровы и не забывали о них никогда.
  А они вспоминают только тогда, когда жареный петух клюнет, - не сдерживая эмоций, произнесла Люся.
  - Да, ты права. Всё так, именно так. Я вот слушала тебя и думала, как с меня списано, - прочувственно отозвалась Анна и заплакала. Ты посмотри, у меня, у Лидуси, у твоей знакомой ситуация повторяется. Неужели они сейчас все такие бездушные, чёрствые, холодные, расчётливые? Что за поколение? Не пойму. Помню себя, тех с кем училась вместе, с кем дружила, в нашем дворе с кем играла, - никогда ничего подобного не было. Теперь сплошь да рядом. Что будет? Каких детей они вырастят, если сами такие жестокие.
  - Ты права. Есть над чем серьёзно задуматься и от чего раскиснуть. А что твоё чадо, даёт о себе знать? - неожиданно спросила подруга.
  - Люсь, не тереби мои раны, а? Очень прошу тебя. Ты же знаешь, это больной вопрос. Закрытая тема. Это поколение не способно жить чувствами, одни импульсы и холодный расчёт ими движут.
  - Ладно, ладно, больше не спрашиваю. Захочешь, сама всё расскажешь. Давай, одевайся, выйдем на воздух. Ты вон какая бледная, никуда не ходишь, воздухом не дышишь. На тебя посмотришь и без обследования видно, какой у тебя гемоглобин. Лишила себя положительных эмоций. На что это похоже? Разве можно так замыкаться?
  - Люсь, я ничего не могу делать через силу. Полная апатия. Ни на что нет желания. Ты можешь понять, наконец?
  - И что это будет? Похоронила себя в четырёх стенах?
  - Всему своё время. Через не могу и не хочу ничего делать не буду. И не уговаривай, пожалуйста. И не кори.
  - Хорошо. Как знаешь.
  Люся оглянулась, посмотрела на часы и вдруг спросила:
  - Ты помнишь, много лет тому назад у тебя был ухажёр при живом муже.
  Анна удивлённо распахнула свои большие глаза и посмотрела на подругу.
  - Помню. Чего это ты вдруг о нём вспомнила? Решила реанимировать прошлое, чтобы искусственно вызвать у меня интерес к жизни?
  - А где он сейчас? - пропуская вопрос Анны, допытывалась Люся.
  - Как где? Жив.
  - И что? Женат.
  - Не похоже. Недавно объявился опять.
  - Та ты что, - оживилась Люся. - Вот здорово! Как интересно.
  - Ты как маленькая.
  - Мне действительно интересно. Значит, это серьёзно. Стало быть, любит. Ура, - заголосила подруга.
  - Люсь, успокойся, пожалуйста. Ты чего? Забыла, что прежней Анны давно уж нет. И желаний никаких тоже нет. Хочу только покоя.
  - А кто тебе сказал, что я тебя принуждаю бросаться на амбразуру и крутить с мужиками напропалую?
  - Убеждай, не убеждай. Всё равно ничего не поможет. Как ты не понимаешь? А ещё врач. Я в молодости никогда не гуляла. Или ты не знаешь? Как скажешь что-нибудь, не по себе становится. Деградируем потихоньку, Людмила Васильевна? А ещё врач, между прочим, должна разбираться в психологии. И чему тебя учили? - иронично подметила Анна.
  - Учили хорошо, будь спокойна. И психологию изучала, в том числе. Не переживай. И что с того? Я же тебе добра желаю, причём тут моя профессия? Тебе необходимо выйти из этого состояния. Ты у нас женщина нежная, мягкая, утончённая. У тебя хрупкая душевная организация. Исходя из этого, другие средства нужны, чтобы тебе помочь. Что тут непонятного?
  Нет, должна заметь, Анна Николаевна, силы воли тебе не занимать. Что правда, то правда. Ты в этом отношении у нас кремень. Я бы так не смогла. Сейчас я веду речь о другом. Зачем ты себя обрекла на затворничество и одиночество? Не могу видеть тебя такую. Ты всегда была полная сил, огня, энергии, желаний, идей. Всё кипело, гудело, бурлило, работало у тебя под руками. Ты могла своей энергией заряжать электростанции. Да, да, не смейся. Всё ладилось, спорилось, превосходно получалось, за что бы ты ни бралась. А сейчас...посмотри на себя, превратилась в мумию. Правда, красивую мумию, что тоже немаловажно. Ань, ты такая спорщица...
  - Во-первых, мне уже незачем взбираться на Эльбрус, переплывать океан, лететь в космос, чего-то добиваться, кого-то спасать. И почему ты думаешь, что только посредством мужского присутствия мне удастся выйти из нынешнего состояния? Моё состояние вполне обосновано. Надеюсь, со временем, причины устранятся, отойдут на задний план, боль притупится, душа сбросит с себя груз страдания и всё нормализуется. Скажу тебе прямо, я спокойно живу одна. Я не сокрушаюсь по этому поводу. К тому же я так устала...
  - А я и не предлагаю тебе вступать с кем-либо в брачные отношения, связывать себя какими-то узами. Сейчас это небезопасно. Однако изредка сходить в театр, на концерт. Да просто так подышать воздухом, - уговаривала Люся. - Это тебя ни к чему не обязывает. Пойми меня правильно. Женщине, особенно возвышенной натуры, интеллигентной по воспитанию и складу характера, с утончённой душой необходимо рядом надёжное сильное мужское плечо, на которое она может опереться, отдохнуть, расслабиться, если надо поплакать, а в трудный момент довериться и положиться. Я это имею в виду.
  - Ты много видела надёжных? А сама почему одна? Ладно, Люсенька, подруженька моя, давай сменим пластинку. Что-то эта музыка у меня не вызывает оптимизма, - попросила Анна, а этим временем переодевалась.
  - Ладно, пошли на воздух, вытащу тебя. Вижу из разговоров толку не будет. Хоть что-то сделаю для тебя, - резюмировала подруга.
  - Вот спасибо. Я тоже так думаю. Утешила подруга, воздух мне никогда не вредил, - засмеялась Анна.
  - А ты ещё издеваешься? Значит, не всё так плохо.
  - А что я тебе битый час твержу. Прекрасно обхожусь сама.
  - Самостоятельная женщина, вперёд навстречу своему счастью, - командным голосом заговорила Люся, не догадываясь, как близка к истине.
  
  Откуда ни возьмись
  Они вошли в лифт, спустились на первый этаж. Анна проверила почтовый ящик. И они вышли на улицу. Как вдруг, перед ней вырос Валентин. Он как-то странно прятал одну руку за спиной.
  - Какая встреча! Добрый вечер, девушки. Аннушка, а я к Вам.
  - И Вам добрый вечер, - бодро ответила Люся. Затем внимательно посмотрела на него, изучая. - Лёгок на помине, - процедила она сквозь зубы на ухо Анне.
  Анна повернула голову в её сторону, укоризненно посмотрела, но ничего не ответила.
  - Аннушка, через неделю весна, вот я и решил поторопить события и преподнести сегодня Вам... - медля, проговорил он и достал из-за спины огромный красивейший букет белых роз.
  - Ань, ты только посмотри, какая прелесть! Букет, как для невесты, - отметила разговорчивая Люся.
  Анна стояла, как вкопанная, не зная, как реагировать на такой знак внимания.
  - Валентин, зачем Вы? Это же целое состояние. Вы меня ставите в неловкое положение.
  - Глупости. Принимайте и радуйтесь. Посмотрите, какие они красивые, одна в одну. Сам выбирал.
  - Да, вкус у Вас шикарный, - констатировала Люся. Молодец, ничего не скажешь. Настоящий кавалер.
  - Спасибо, - поблагодарил он.
  - Валентин, давайте договоримся, это первый и последний раз, - нервничая, попросила Анна.
  - Не слушайте её. У неё это пройдёт, как детские болезни.
  - Вот видите, какой хороший совет даёт мне Ваша подруга.
  - Я прошу Вас. Не надо, - повторила Анна свою просьбу.
  - Понимаю, я некстати и поэтому удаляюсь. Незваный гость хуже...- он не успел договорить, как Люся подхватила:
  - бездомной бродячей злющей собаки...
  - Люся, - Анна посмотрела на подругу, намекая взглядом, что та сморозила глупость.
  - Приятной прогулки, девушки, - пожелал Валентин и тут же направился к машине.
  - Ань, ты что это делаешь? Откуда эти капризы? Посмотри, какой мужчина!
  - Это не капризы. Не хочу ни с кем ничего начинать, никакими обязательствами себя связывать. Неужели непонятно? - нервничала Анна.
  - Всё, успокойся. Дышим воздухом. Он уехал, расслабься.
  - И, слава Богу. Только ухажёров мне не хватало, - возмутилась Анна.
  Люся мгновенно отреагировала и перевела разговор на другую тему.
  - Слушай, Ань, мне пришла в голову грандиозная идея. На праздники у меня выпадает подряд несколько выходных. Мне задолжали за предыдущие праздники, когда я одна за всех дежурила. Давай махнём в какой-нибудь пансионат или дом отдыха. Знаешь, у психологов есть очень хороший термин "сменить картинку". И это работает. Понимаешь, о чём я?
  - Смутно. Как ты себе это представляешь?
  - Закажем номер на несколько дней, как в гостинице. И рванём туда. Погуляем на природе. Надышимся. Кухней заниматься не надо. Красота!
  - Ты забыла, что я на строжайшей диете, дорогой доктор?
  - Хорошо, тогда узнаем насчёт санатория по твоему профилю на недельку. Что с тобой будешь делать?
  - Ну, это ещё куда ни шло.
  - Я созвонюсь, всё выясню, а потом тебе доложу. А ты пока собирайся.
  - На неделю собираться?
  - Ты же едешь отдыхать, тем более, в праздничные дни. Там будут мероприятия. Не сидеть же в номере все вечера? Давай собирайся. Я постараюсь провернуть это в ближайшие дни.
  - Хорошо, так и быть, но только на неделю.
  - А меня на дольше никто и не отпустит. Главврач скальп снимет с заведующей отделением, если не увидит меня на работе.
  - Как у вас строго.
  - Ценят.
  - Это похвально.
  - На мне фактически всё отделение держится. Ты забыла, что у меня диплом с отличием и огромный трудовой стаж. Ветеран труда, звучит гордо, - пафосно произнесла Люся и стала в позу. Подруги рассмеялись. - Опыт, дорогая Анюта, ничем не заменить и ни за какие деньги не купить. Где, какой тяжёлый случай, сразу бегут ко мне. Вот и получается, что незаменимые работники есть.
  - Конечно, есть. И хорошо, что ты продолжаешь работать. Будь здорова и работай на радость больным.
  - Сколько раз мне предлагали повышение, административные должности в нашей больнице.
  - А ты?
  - А я отказывалась. Врач должен практиковать. Ань! Я не умею сидеть в кабинете и раздавать поручения. Я лечу больных. Это моё призвание.
  Люся засмеялась и произнесла вслух свои мысли:
  - Таких, как я, трудоголиков, выносят ногами вперёд.
  - Шуточки у тебя, надо сказать...чёрным юмором пахнут.
  - А что не так?
  - Нет, не так. Надо жить и чувствовать себя нужной, - высказалась Анна.
  - Хорошо, пусть будет так, мой дорогой романтик.
  
  На следующее утро
  - Люся, ты уже свободна?
  - Обход закончился. Надо идти заниматься больными. Если недолго, то я могу поговорить. У тебя что-то срочное?
  - В общем, нет.
  - Тогда, давай я выпишу все назначения больным, а потом сама тебе позвоню. Ты будешь дома через пару часиков?
  - Конечно. Выйду сейчас за молоком, хлебом и вернусь. Никаких серьёзных дел не планировала на сегодня. Звони. Я жду.
  - Хорошо.
  
  Анна позавтракала, собралась и отправилась в продовольственный магазин, что находится на этой же улице, только на противоположной стороне. Как всегда она проверила почтовый ящик и увидела длинный конверт. Прочитала адрес, присмотрелась к отправителю и...
  - Ой, так это же письмо от Маргариты Львовны.
  Она на ходу открыла конверт, вынула письмо и стала взахлёб читать, лихорадочно перебегая с одной строки на другую. От письма повеяло родным человеком, их отношениями. Тем временем, с которым у Анны связано столько прекрасных воспоминаний, молодостью, о которой она старалась не вспоминать, чтобы не бередить и без того кровоточащие раны. Анна не могла оторваться от текста.
  
  "Здравствуй, моя дорогая, Нюшенька. Я так рада, что нашла тебя вновь. Это благодаря Вале. Он после встречи с тобой сообщил нам твой адрес. Безумно по тебе скучаю. Так сложилось, что наш отъезд произошёл внезапно, нервно и хаотично. Я так торопилась, что забыла свой блокнотик со всеми адресами и телефонами. Так он в квартире остался. Но все эти годы я о тебе помнила и неоднократно спрашивала у Вали твой адрес. А он отвечал, что почтовый адрес ему неизвестен, он подвозил тебя и уезжал, не заостряя внимания на номере дома. Просила, чтобы он навестил тебя, но Валя посчитал, что это неудобно. Так я тебя потеряла, моя дорогая.
  Нюшенька, напиши, как поживаешь? Как наша девулечка-кра-сотулечка себя чувствует? Совсем взрослая, наверное, замужем, а ты бабушка. Ой, даже и не верится, сколько лет пробежало, как один день. Валя написал, что ты теперь одна. Мне очень жаль.
  У нас жизнь течёт ровно, по-стариковски. Часто вспоминаю любимый город и сердце сжимается. Тоскую. Иногда мне снятся наши улицы, парки. Я не очень хотела куда-то переезжать. Лёня был инициатором. Посчитал, что после развала Союза ничего хорошего нас не ждёт. По письмам наших друзей я поняла, что он оказался прав. И несмотря на это, душа болит и ноет. Хочу домой. Эту тему лучше не поднимать, потом на душе кошки скребут и сердце щемит жалостно.
  
  Нюшенька, я хочу покаяться повиниться перед тобой. Ты ничего не знаешь. Валя тебя очень любит. Ещё тогда, помнишь, когда ты ухаживала за мной, он открылся Лёне, а потом и мне. Это не было временное увлечение, напротив, серьёзное глубокое чувство. Но я запретила ему встречаться с тобой, оказывать знаки внимания, мотивируя тем, что у тебя семья, хорошие отношения с мужем. Я воспользовалась своей властью над ним и повлияла на ход событий. Я взяла у него слово, что он тебя беспокоить не будет, отойдёт в сторону и никогда не напомнит о себе. А ведь он тебя так любил, боготворил, буквально. И я уверена любит по сей день. Помню, как он тогда тяжело переживал. Валя твой искренний и преданный друг. Я хочу, чтобы ты знала об этом. Скорей всего, моя позиция была ошибочной. Я корю себя за это. Не нужно было мне вмешиваться. Видишь, Валентин столько лет провёл в глухом одиночестве. Стал настоящим затворником. Оставил для себя только одну женщину-науку. Он у нас однолюб. Если учитывать его язву, то становится понятным, как он провёл эти годы. И у тебя жизнь могла сложиться гораздо лучше, как показывает реальность.
  Вот написала тебе и облегчила душу, меня этот момент мучил долгие годы, поэтому я решила, как только представится удобный случай, всё расскажу тебе, как на духу. На сегодня закругляюсь.
  Не забывай меня. Пожалуйста, напиши обо всём. Лёня передаёт тебе пламенный привет и дружеские объятия.
  Обнимаю тебя, мой дружочек.
  С любовью и надеждой, твоя Маргарита Львовна".
  Анна несколько раз перечитала письмо, сложила в конверт и положила в карман пальто.
  - Неужели у него тогда действительно всё так серьёзно было. А я убедила себя, что его поведение - пустая бравада. Что он шут, повеса, дамский угодник и в очередной раз решил пофлиртовать, не пропуская понравившуюся ему юбку, - рассуждала она, направляясь в магазин. Значит, я не разглядела его. А что собственно это могло изменить? Вряд ли я решилась бы на какие-то отношения с ним, минуя Игоря. Это не в моём характере. Что теперь об этом думать? Поздно. А Марго не сдержалась, решилась открыться через столько лет. Этот момент задел её за живое. И Валентин при встрече промолчал, не сказал ни слова по этому поводу. Это говорит о многом. Теперь и не знаю, как с ним себя вести. Вчера пришёл с букетом, а я его, как мальчишку, отправила. Что-то со мной случилось. Какой-то орган чувств превратился в рудимент и перестал функционировать. И я какая-то отмороженная стала. Вся ушла в себя. Да, ничего хорошего. Люся права. Но на всё есть причины и следствия. Что уже теперь устраивать себе харакири. Надо жить. Только бы хуже не было.
  
  Кратковременный отдых
  - Ань, привет. Ну, всё, путёвки у меня. Я за тобой заеду через час.
  - Люсь, мне выйти к автобусу или ты на такси приедешь?
  - Конечно, на такси. Гулять так гулять.
  - Я буду вовремя.
  
  Люся ожидала Анну в такси, она подъехала раньше намеченного времени.
  - Люсь, ты же сказала через час.
  - Хочу поскорее добраться до места, устроиться и начать отдыхать. Душа требует.
  - Раз требует, поехали.
  
  Они добрались легко, быстро. На удивление в пути не было пробок. Устроились в номере. Развесили и разложили вещи в шкафу. Настроение было приподнятое. Люся предупредила:
  - Тут очень хорошая водичка минеральная. Прописываю тебе. Три раза в день за 20-30 минут до трапезы. Принимай в тёплом виде без газов. Увидишь, как ты себя будешь чувствовать.
  - Слушаюсь, товарищ дохтур, - сказала Анна шутливо, приложив руку к виску, и засмеялась.
  Они подолгу совершали прогулки на свежем воздухе. После обеда отдыхали в номере. Беспрестанно беседовали на разные темы. Так прошло четыре дня. Анна и Люся отдыхали душой и телом, размеренно и спокойно.
  
  Известие
  Утром пятого дня у Анны зазвонил мобильный телефон. Она в этот момент умывалась в ванной комнате. Со щёткой во рту она попросила:
  - Люсь, послушай, кто там?
  - Будет сделано, товарищ командир, - ответила Люся.
  Анна прислушивалась, но ничего разобрать не могла. Наконец она отчётливо услышала голос Люси, которая разговаривала на балконе.
  Люся прервала разговор и повернулась в её сторону.
  - Ань, звонят из больницы, я не могу понять, кто и почему.
  Анна выскочила из ванной испуганная и взволнованная.
  - Тише, тише, чего ты всполошилась? - успокаивала её Люся.
  - Из какой больницы. Кто звонит? Неужели что-то с малышами? - забросала вопросами подругу Анна.
  - Не знаю.
  - Алло, кто это?
  - Добрый день, Анна Николаевна. Вас беспокоит дежурный врач. К нам привезли больного. Сейчас его готовят, предстоит оперативное вмешательство. Ему понадобится помощь. Я его расспрашивал, но он сказал, что кроме Вас у него никого нет.
  - А что случилось? И о ком идёт речь? Я не поняла.
  - По телефону не хотелось бы обсуждать все нюансы. Вы могли бы приехать? Больного зовут Валентин Львович Сухановский. Вам это имя о чём-то говорит?
  - Да, это брат моей хорошей знакомой.
  - Видите, а он сказал, что Вы его самый близкий друг, - уточнил врач.
  - Даже так?! - прервала врача Анна.
  - Да, именно этими словами и поэтому сообщил номер Вашего домашнего и мобильного телефона. Я звонил по домашнему, но там никто не ответил, тогда я набрал по мобильному, - не торопясь и не повышая голос, объяснял дежурный врач, ставя Анну в курс дела.
  - Всё правильно. Дома никого нет. Я в санатории за городом. Отдыхаю.
  - Теперь понятно. Вы не сможете побыть с ним. Извините за беспокойство.
  - Почему? Я сейчас выезжаю. Вы только сообщите мне точные координаты, где Вас найти.
  - Я дежурю сутки, только заступил. Если Вы сегодня успеете, то точно меня застанете на месте.
  Он перечислил все координаты больницы, отделения, свои инициалы, на всякий случай номер мобильного телефона и в завершении сказал:
  - Мне нужно передать Вам его бумажник, часы, мобильный телефон, паспорт и водительское удостоверение.
  - Я постараюсь приехать сегодня, - ответила Анна, завершая разговор.
  Люся смотрела на Анну выпученными глазами, не понимая, что происходит.
  - Ань, что такое? Мы ещё не завтракали. Из-за кого ты собираешься прервать отдых? Когда ещё выпадет такая возможность? И кто это вообще?
  - Люсь, об одном прошу. Сейчас меня ни о чём не спрашивай. Мне нужно быстро собраться в дорогу. Я это делаю в память о нашей дружбе с Марго. Он одинокий человек. Кроме меня ему некому помочь. Вникни и не задавай лишних вопросов.
  - Ты что собираешься стать его сиделкой? - с укоризной в голосе произнесла Люся.
  - Я ничего не знаю. Только на месте всё прояснится. Наберись терпения, я тебе оттуда позвоню.
  - Ну, ты ненормальная.
  - Возможно. Но и отказать в посильной помощи тоже не могу.
  - Это случайно не тот кавалер, который приносил тебе цветы? - спросила Люся, пристально посмотрев на Анну.
  - Он.
  - Теперь всё ясно.
  - Что тебе ясно? Мне ничего не ясно, - возмущенно ответила Анна. Успокойся. Отдыхай. Потом разберёмся. Сейчас не до разговоров.
  Люся порывалась переубедить Анну, но она жестом её остановила и добавила:
  - Прошу тебя.
  - Всё, я нема, как рыба.
  Анна собрала сумку и уехала.
  
  На перекладных она добралась до больницы. Без труда нашла нужное отделение.
  - Здравствуйте, меня вызывал дежурный врач, - сказала она, обращаясь к медсестре на посту.
  - Пожалуйста, пройдите по коридору, по правой стороне будет ординаторская. На дверях табличка.
  - Большое спасибо.
  Анна быстрым шагом проследовала к ординаторской, постучалась в дверь и услышала:
  - Войдите.
  - Здравствуйте, я Анна Николаевна. Вы мне рано утром звонили по поводу Валентина Львовича Сухановского.
  - Приехали, проходите, присаживайтесь. Его в ближайший час должны привезти. Всё прошло хорошо.
  Доктор открыл ящик в столе, за которым он сидел, достал оттуда небольшую сумку с ручками и сказал:
  - Возьмите, это то, что он попросил не оставлять в палате. Его нательные и верхние вещи сёстры сложили в тумбочке. А в этой сумке документы, деньги, часы, телефон. Знаете, всякое бывает, поэтому я на время его отсутствия взял в ординаторскую.
  - Правильно сделали. Спасибо большое за участие.
  - Вы не дождётесь его возвращения в отделение?
  - Почему? Я для этого приехала, чтобы помочь.
  - Останетесь на ночь?
  - Пока не знаю. По обстоятельствам.
  - Когда его привезут, пожалуйста, ничего не давать. В течение дня можно поить через трубочку тёплым чаем или минеральной водой без газов. Через двенадцать часов жиденькую кашу.
  - Хорошо, всё сделаю. А завтра? Что можно привезти завтра?
  - Сегодня после утреннего обхода ординатор назначит ему стол. Завтра его будут кормить. Возможно, утром сделают контрольную гастроскопию и возьмут кровь. Думаю так. Вам всё подробно расскажет его лечащий врач.
  - Спасибо за разъяснение. Последний вопрос. Настои трав, отвар шиповника ему можно?
  - Можно, даже показано. Но не сегодня.
  - Понятно.
  - Если вопросов больше нет, пойдёмте, я провожу Вас в палату.
  - Спасибо, всё ясно.
  Дежурный врач проводил Анну в палату.
  - Это его койка и тумбочка. Возьмите в коридоре стул и подождите здесь. Будут вопросы, обращайтесь.
  - Спасибо, доктор.
  Время тянулось, как резина. Анна в неведении не находила себе места. Садилась, вставала. Затем она вышла из палаты в коридор и позвонила Люсе.
  - Ну что у тебя там? - спросила Люся.
  - Жду. Должны привезти.
  - Как прошло?
  - Дежурный врач сказал, что всё хорошо.
  - Останешься на ночь?
  - Посмотрю по его состоянию.
  - И всё же Аня, знаешь, о чём я думаю?
  - Нет.
  - Не хотелось бы, чтобы он подумал, что ты по первому зову ринулась к нему, - поучала Люся.
  - Ему сейчас не до дум, подружка дорогая. А потом, во мне отпадёт необходимость.
  - Ну, дай то Бог.
  - Люсь, он одинокий человек. Представь себя на его месте.
  - А чего мне представлять? У меня есть ты, а у тебя я. И жизнь это уже не раз доказала.
  - Всё правильно.
  - А у него никого нет, понимаешь, никого?
  - А студенты, сотрудники, соседи, друзья, знакомые?
  - И что, они будут выносить судно? А мне не привыкать. И от меня кусочек не отвалится, если я помогу человеку в трудную минуту.
  - Тебя пора записать в лики святых, - перешла грань Люся.
  - Не кощунствуй. Ты забыла, что я всю жизнь проработала с больными людьми?
  - Я о тебе волнуюсь, глупая. А ты опять за своё. Ты сама еле дышишь.
  - Люсь, это всего на несколько дней. Его поднимут, и отпадёт нужда во мне.
  - Очень хочется, чтобы всё было именно так, дорогая Анна Николаевна.
  
  В этот момент Анна услышала шум колёс. Она повернулась и увидела, как врачи везут кровать. Она приподнялась на носочки и увидела на кровати Валентина.
  - Всё, Люся, пока.
  
  Анна посторонилась, выключая мобильный телефон, пропуская врачей вперёд. Валентин находился в полудрёме, веки опущены, лицо неподвижно, никаких реакций. Анна тихонечко спросила:
  - Как он?
  - Нормально. Вы жена?
  - Нет, друг.
  - Подождите здесь, мы переложим его в койку, и Вы сможете зайти.
  Анна утвердительно кивнула головой.
  Врачи ушли, Анна тихонько подошла к постели. Лицо Валентина покрылось какой-то маской. Неестественная бледность бросалась в глаза. Синеватый неживой цвет покрыл контуры губ. Уголки опустились вниз. Он поминутно вздыхал. Кисти рук свернулись в плотно зажатые кулаки. Время от времени он что-то бормотал и стонал.
  Пришла медсестра с капельницей.
  - Ну, как тут дела?- спросила она.
  - Дремлет и всё время стонет.
  - Ничего, сейчас поставим капельницу, и состояние пойдёт на поправку.
  - Вы знаете, я Ваша коллега. Всю жизнь проработала с больными.
  - Как ему повезло, - заключила медсестра.
  - Его я не лечила.
  - Неважно, подсказать, помочь, особенно вовремя. В его случае это на вес золота.
  - Вы правы, но он всегда справлялся самостоятельно.
  - Серьёзный мужчина.
  - Учёный.
  - Вот оно что! Будем лечить учёного. А Вы жена?
  - Нет, друг. Меня сегодня об этом уже спрашивали. Почему-то всех интересует мой статус.
  - Больница. Здесь каждый день спрашивают.
  Коллега, - обратилась она к Анне, - когда закончится лекарство, закройте капельницу и скажите мне, я сделаю ему укол и поставлю новую порцию раствора.
  - Не волнуйтесь. Всё сделаю.
  - Вот и замечательно, - обрадовалась улыбчивая медсестра.
  Валентин не реагировал, он спал.
  Анна пробыла в больнице весь день. Она следила за капельницей. Звала медсестру для замены порции лекарства. Периодически заходил дежурный врач, проверял пульс, давление. Делал назначения. Валентин не реагировал.
  Анна вышла в коридор, подошла к врачу и сказала:
  - Доктор, он ни разу не мочился. Я понимаю, он спит, поэтому нет позывов.
  - Сейчас принесу катетер, не волнуйтесь. Полностью отойдёт наркоз, он начнёт контролировать мочеиспускание, а пока поставим катетер.
  - Спасибо, доктор.
  Через несколько минут врач вернулся.
  - Пожалуйста, погуляйте в коридоре.
  - Да, да, конечно,- ответила Анна и тут же вышла.
  Наступил вечер. Анна решила остаться на ночь. Медсестра, в очередной раз, меняя пузырёк с лекарством, поинтересовалась:
  - Коллега, Вы здесь целый день. Не пили, не ели. Это ни на что не похоже. Пойдёмте, я напою Вас чаем.
  - А как же он?
  - А он спит. И Вы не уходите на час. Перекусите и вернётесь.
  - Большое Вам спасибо.
  - Пойдёмте. Я, когда ухаживала за своей мамой в больнице, меня медсёстры и раздатчицы всё время подкармливали, - рассказывала словоохотливая медсестра, идя по коридору в сестринскую.
  - Мне практически ничего нельзя по медицинским показаниям.
  - Каши у нас для всех диетические. Кисели, компоты тоже. Хлебушек, йогурт либо кефир. Всегда можно найти что-то. Голодать нельзя.
  - Полностью с Вами согласна. Меня внезапно вызвали. Я даже дома ещё не была.
   Подруга купила на неделю путёвки в санаторий. Она работает врачом в стационаре, её не отпускают надолго в отпуск.
  - Не получилось отдохнуть? Ах, как жаль.
  - Всего четыре денёчка провели там. Так хорошо.
  - Ну конечно. Отдыхать всегда хорошо, - согласилась медсестра. Не стесняйтесь, намазывайте, намазывайте творожок на хлеб. Я из дому приношу, сама готовлю.
  - Спасибо Вам за доброту. Я тоже всё готовлю сама, - разговорилась Анна.
  - И чай наливайте, уже вскипел. Не стесняйтесь, - уговаривала хлебосольная медсестра. - Я утром меняюсь. График, сутки через трое. В моё дежурство, приходите, накормлю.
  - Даже и не знаю, как мне Вас благодарить? У Вас душа добрая, чуткая, отзывчивая.
  - Все мы люди, все человеки. И с каждым всякое может случиться. Почему не помочь, когда есть такая возможность. У нас все девочки хорошие, отзывчивые. Вы только не стесняйтесь. Знаете,
  я всегда ношу на работу домашнюю пищу. Привыкла. И всех угощаю.
  - Какая Вы умничка. И правильно делайте, что приносите с собой, одобряю. Я, когда работала, тоже приносила и угощала. А сама целыми днями ходила голодной, всё некогда было отлучиться на несколько минут, чтобы перекусить. Теперь живу на лекарствах.
  - Вот видите. А я Вам что говорю. И что хорошего в этих героических поступках? Ничего. Эти жертвы никому не нужны.
  - Действительно, никому не нужны, - повторила Анна.
  - Кстати, а Вы свои лекарства с собою взяли?
  - Да, спасибо. Я ведь ехала отдыхать на неделю, захватила. Мне без них никак нельзя.
  - Вот и правильно. Здоровьем рисковать - последнее дело, - подытожила медсестра.
  - Мне неловко. Вы так внимательны ко мне, а я даже не знаю Вашего имени-отчества. Давайте познакомимся, - предложила Анна.
  - Давайте, - отозвалась медсестра, - меня зовут Светлана Николаевна, можно называть Света, - представилась медсестра.
  - А меня зовут Анна Николаевна или Аня. Мы с Вами почти родственники.
  - Здорово. Вы ешьте, ешьте, за больным ухаживать силы нужны, не забывайте, пожалуйста.
  - Догадываюсь. Всё это мы уже проходили, - грустно подметила Анна.
  - Приходилось?!
  - Да, с мужем.
  - И, как он сейчас, лучше?
  - Никак, - ответила Анна, перестала есть и опустила глаза.
  - Ой, простите, пожалуйста, я не хотела.
  - Ничего, Светочка, ничего.
  - Вы ешьте, пожалуйста, а мне пора.
  - Спасибо Вам большущее, - поблагодарила Анна и поднялась.
  - Нет, Вы не уходите, ешьте не торопясь. Сюда никто не заходит, кроме сестёр. Не беспокойтесь. Всё в порядке.
  - Спасибо, Вам. Я быстро.
  
  Зазвонил мобильный телефон. Звонила Люся.
  - Люсь, чего ты не спишь? - спросила Анна.
  - Ань, я уехала из санатория, без тебя это уже не отдых. Я еду в такси. Заеду за тобой. Ты должна поехать домой поспать немного. Завтра с новыми силами опять приедешь к нему. Ань, пожалей себя.
  - Люсенька, я думала об этом. Он спит. Катетер поставили. Капельницы меняют. Я могу отлучиться. Спасибо тебе, что заботишься обо мне.
  - Ура, уговорила. Жди, подъеду к больнице, дам знать.
  - Жду.
  
  Анна вернулась домой. Приняла душ, набросила халат и пошла на кухню. Она запарила для Валентина травы и поставила настаиваться. Этим временем, приготовила в термосе шиповник.
  Процедила настой трав, поставила на балкон остывать.
  - Ну вот, теперь с лёгким сердцем иду отдыхать.
  
  Рано утром Анна позвонила в отделение.
  - Светочка, доброе утро, дорогая. Анна беспокоит.
  - Я Вас узнала.
  - Спасибо. Как ночь прошла? Как наш больной?
  - Ночью просыпался. Я ему сделала укол, и он опять уснул. Это назначение врача. Так надо, чтобы не чувствовал боли. Утром проснулся. Дежурный врач освободил его от катетера. Сейчас умывать будем. Пока ему не разрешили вставать. На обходе решат. А Вы сегодня приедете?
  - Уже собираюсь и выезжаю. Желаю хорошо провести выходные дни.
  - Большое спасибо, Аня. Увидимся на неделе.
  - Разумеется.
  
  В палате Валентина не было. Анна поинтересовалась у новой смены:
  - Девушки, а где послеоперационный больной из восьмой палаты?
  - На гастроскопию увезли.
  - Обход уже был?
   - Первый обход уже был. Вашему больному разрешили сидеть и по надобности вставать.
  - Его сегодня кормить будут?
  - Да. Ему назначили пятый стол и обильное потребление минеральной воды без газов в тёплом виде.
  - Тогда я уже не нужна?
  - Нет.
  - Я привезла ему в стеклянной банке настой трав и в термосе шиповник.
  - Очень хорошо.
  - Пожалуйста, напомните ему, чтобы травы принимал до еды, а шиповник в течение дня.
  - Обязательно напомним, не волнуйтесь.
  
  Анна со спокойным сердцем уехала домой.
  
  Прерванный отдых
  Не успела она войти в дом, зазвонил телефон.
  - Алло, - ответила Анна.
  - Мама, - услышала она голос дочери.
  - Здравствуй, доча. Сто лет тебя не слышала. Как ты поживаешь, как малыши наши?
  - У нас всё нормально. Я тебе несколько дней звоню, никто не отвечает. Позвонила твоей Люсе, она мне рассказала о твоих новых приключениях.
  - О чём это ты?
  - Ты в своём амплуа. Уехать из санатория, ради того, чтобы поработать сиделкой возле постороннего человека. Неужели жизнь тебя ничему не научила?!
  - Упрёк твой не принимаю. Он мне чужд и непонятен. Чем горшок накипел, тем и разбивается. К тому же, я знаю, что делаю.
  - Ну да, как всегда.
  - Да, будет тебе известно. Этот человек не прохожий с улицы, он родной брат Маргариты Львовны. А она, между прочим, тебя вела и лечила с трёхмесячного возраста. И, кстати, немало хорошего для тебя сделала. Или ты и это забыла? - взывала Анна к дочери, пытаясь пробудить добрые чувства, забытые ею.
  - Ничего я не забыла.
  - Брат Маргариты Львовны одинокий человек. Сейчас он в больнице, нуждается в помощи. А помочь некому. Что же ты мне прикажешь потерять совесть? Я ему помогаю в память о нашей дружбе с Маргаритой Львовной.
  - И что. Теперь ты будешь носиться со своим чувством долга. До конца дней считать себя ей обязанной и нянчиться с её больным братом?
  - Не смей, слышишь? Не смей!- воскликнула Анна. - Как ты можешь так говорить?!
  - Как видишь, могу, - без промедления ответила дочь.
  - Собственно, чего ты добиваешься? Объясни толком. Полгода не звонила, тебя не интересовало, как твоя мама. Наконец услышала тебя. Разговариваешь, как незнакомый мне человек, на непонятном языке. Ведёшь себя вызывающе, что тотчас вызывает у меня адекватную реакцию, раздражение и боль. И это вполне естественно и объяснимо. Почему, когда ты звонишь, у меня всегда портится настроение?!
  Дочка продолжила своё наступление:
  - Ты забыла, у тебя внуки. Скоро в школу пойдут. И вместо того, чтобы помочь им, ты занимаешься ерундой. К тому же в твоём возрасте нужно быть повнимательней и осторожней. Ты не знаешь планы этого старикашки. Тебе не приходили в голову такие мысли, что он ухаживает за тобой, чтобы поселится в нашем доме и прибрать всё к своим рукам?
  - Ты совсем разум потеряла?! Во-первых, он далеко не старикашка, как ты изволила выразиться. Во-вторых, состоятельный обеспеченный самодостаточный человек. Учёный с мировым именем и не нуждается ни в чём. В том числе в жилплощади и в других благах, о которых ты упомянула и так беспокоишься.
  - Не забывай, мы на съёмной квартире, - закричала дочь.
  - Тебя из дому никто не гнал. Ты сама так решила.
  - Потому что не хочу жить вместе...- и тут она запнулась.
  - Большая просьба. Подумай над своим поведением. В особенности над своим отношением к единственно близкому человеку - маме, а уже потом звони. Я устала по твоей вине болеть, переживать, не спать, не жить и принимать дополнительные лекарства. Пожалуйста, сделай доброе дело. Хватит меня мучить.
  - Хотелось бы, чтобы ты не забывала, я имею право на нашу квартиру.
  - Какое право? Ты сбежала из нашего дома в самый страшный момент, когда папа тяжело заболел, за бабушкой требовалось осуществлять уход, и мы остро нуждались в твоей помощи. Не с пустыми руками сбежала, между прочим. Всё, что могла последнее забрала у родителей, силой вырвала, чтобы потом в короткий срок потратить на..., - Анна остановилась, ком подкатил к горлу и стал душить. - Тогда ты не думала о нашем доме. Тебя не волновало, справимся ли мы, выстоим ли? Чего ты сейчас требуешь от меня? Ты здесь даже не прописана. Дай мне дышать спокойно, пока я жива. Сделай одолжение, - с трудом договорила Анна и отключила телефон. Она была сражена очередной агрессией со стороны дочери.
  
  Подруги
  Не успела Анна положить трубку, кто-то позвонил в дверь.
  - Только гостей сейчас не хватало, - думала Анна, направляясь к двери.
  - Ань, открой, это я, - услышала она голос Люси.
  - Ты чего такая бледная? - спросила подруга, входя в квартиру.
  - Устала. Очень устала.
  - Ложись, отдыхай.
  - А душу мою, куда положить мою душу? - спросила Анна раздражённо.
  Люся посмотрела на неё, увидев её состояние, решила перевести разговор в другое русло.
  - Я заехала на рынок, купила нам с тобой всего понемногу. Дома пусто и у тебя не густо, как я погляжу, - комментировала Люся, раскладывая продукты по полкам холодильника.
  На столе она оставила брынзу, огурцы, помидоры, немного укропа и петрушки, несколько салатных листьев.
  - У тебя масло есть? - спросила Люся, готовя овощи на салат.
  - Какое?
  - Какое есть. Хочу салат приготовить, а его надо чем - то заправить.
  Анна открыла дверцу подвесного шкафчика, достала бутылку оливкового масла.
  - Люсь, ты как не родная. Открой шкафчик и возьми. Пожалуйста, заправляй, - сказала она, ставя перед подругой масло. В хлебнице чёрный хлебушек.
  Анна сняла салфетку и придвинула поближе хлебницу.
  - Приготовим бутерброды с брынзой к салату. Очень вкусно и полезно. Люсь, когда ты приходишь, у меня аппетит появляется, я оживаю. Знаешь, как у собаки Павлова вырабатывался рефлекс на включённую лампочку, так и у меня на тебя.
  Люся громко расхохоталась.
  - Ой, не могу, уморила ты меня. Ну и сравнение. Райкин отдыхает. Какая ты фантазёрка и юмористка у меня. Какой была, такой и осталась. Даже возраст тебя не изменил.
  - Что ты сравниваешь меня ту и нынешнюю. День и ночь. Тогда из меня энергия била ключом. Я не ходила, а летала, порхала над землёй. Мне всё было по плечу, а сейчас еде дышу.
  - Ерунда всё это. Тебе необходим душевный комфорт и ты физически окрепнешь. Болезни, понимаю, тогда их не было. И всё же я уверена. Твоя душа обретёт желаемое и это поможет телу.
  - Спорить не буду. Ты права. Где этот желаемый покой взять?
  - Жизнь умнее нас. Поживём, увидим. Ничего, подружка моя, всё ещё будет. Какие наши годы?
  - Ты настоящий друг, Люсенька. Чтобы я без тебя делала?
  - Ань, не впадай в уныние. Всё нормально. Заправляйся зелёными витаминчиками и кальцием. Приятного аппетита, - пожелала Люся.
  - И тебе, моя ласточка.
  
  Они позавтракали, обсудили новости.
  - Пойдём, я расстелю диван, нужно немного отдохнуть. Сегодня в пять часов утра уже подъезжала к больнице. Что-то быстро уставать стала, - делилась Анна.
  - Ань, оставшиеся два дня я могу побыть с тобой. Потом поеду к себе. Оттуда на работу ближе.
  - И я опять буду ждать, когда наступят выходные, и мы увидимся. Мгновенно пролетели славные денёчки. Мы только настроились на отдых, а он промелькнул, будто и не было вовсе... - с досадой в голосе констатировала Анна.
  - Летом возьму полноценный отпуск. В осеннее - зимний период отделение переполнено больными, главврач не отпускает. В поликлинике мне всегда идут навстречу, когда бы ни попросила, а в больнице сложнее получить отпуск.
  - Люсь, знаешь, что я думаю. Придётся квартиру менять, переезжать в твой район, чтобы жить рядом. Я не работаю, могу жить, где пожелаю.
  - Давай. Отличная идея. Я "за" обеими руками. Поддерживаю твою инициативу.
  Вот что. Ты отдыхай, а мне надо съездить к своей портнихе. За два дня обновить блузы, брюки. Я признаю только её работу. По магазинам блуждать некогда. Мы с ней дружим много лет. Она мою фигуру знает. Пару дней и всё готово. Начну работать, времени не будет ни на что.
  - Возьми в прихожей запасные ключи, на всякий случай.
  - Ань, ты опять поедешь к нему?
  - Сегодня вряд ли. Люсь, ты надолго уходишь?
  - К обеду вернусь. Супчик сваришь? Горячего хочется.
  - Конечно, сварю. На первое всё есть дома.
  Анна посмотрела на часы.
  - Только десять часов, еще всё успею.
  
  Сближение
  Люся ушла. Анна взяла книгу и прилегла. Но не читалось. Не выходил из головы разговор с дочерью.
  - Господи, когда же она одумается? Когда, наконец, наступит прозрение в её головушке? Чего-то главного она недопоняла.
  Требования, требования и сплошные упрёки. И ни одного доброго слова, человеческого внимания. Откуда эта жестокость в ней? И к кому? К самому родному близкому человеку она проявляет подобное отношение. Сколько ошибок совершила, тяжкие проступки, которые не укладываются в моей голове. Никому не нужные метания из крайности в крайность. Сколько слёз я пролила по её вине. А она, чтобы прикрыть, потешить собственную несостоятельность позволяет себе оскорблять меня. По отношению к своим знакомым она такого не могла допустить, ей нужно выглядеть в их глазах девочкой-паинькой. А по отношению к родной маме все средства хороши, всё идёт в ход, только потому, что я не приняла её грех, пыталась вытащить из грязи, вернуть на путь истины. Как показала жизнь согрешить легко, раскаяться трудно. Человек, живущий в грехе, не хочет признать этого, сопротивляется. И вместо того, чтобы покаяться, вымолить себе прощение, он своими поступками усугубляет свою участь и причиняет невыносимое страдание тем, кому дорог.
  Она забыла, скольким я пожертвовала, чтобы спасти ей жизнь, - завершила внутренний монолог Анна и горько заплакала. Она ощутила полное опустошение и оскомину горечи. Наступил предел, чаша переполнилась. Душа, истязаемая уродливыми поступками и безобразным поведением дочери, рвалась на части. Анна опустилась на диван, рыдания напорной волной вырвались наружу.
  
  - Какой-то звук странный, - настороженно произнесла Анна. - Что это? - прислушалась Анна, промокая лицо от слёз. - Я оставила в пальто мобильный телефон, отключила звук, а он там трещит. Напоминает о себе.
  Она встала, вышла в прихожую, достала телефон из кармана пальто.
  - Алло, - отозвалась Анна.
  - Аннушка, доброе утро, - услышала она слабый голос Валентина.
  - Как Вы себя чувствуете? - спросила Анна, вытирая слёзы.
  - Спасибо, ничего, Вашими молитвами. Я Вам так благодарен за помощь и заботу. Настой трав принимал перед кашей, мне сегодня принесли завтрак. А шиповником запил лекарства. Очень ароматный напиток. Какая Вы умница, нет, Вы волшебница! Вот уже более тридцати лет я не перестаю восхищаться Вами, - признался Валентин.
  Я вчера спал, но нутром ощущал Ваше присутствие. Слышал Ваш голос, только глаз не мог открыть, веки стопудовые были.
  - Я очень рада, что Вы уже начали принимать травы. Они пролечат слизистую пищевода, желудка. Аппетит появится. А шиповник даст силы и выведет из организма всё ненужное.
  - Спасибо. Обещаю, все Ваши рекомендации выполню. Хочу поскорее вернуться в строй.
  - Вот это правильно. Так держать! - поддерживала Анна. - Если хотите, я приготовлю Вам паровые котлетки - наши фирменные с картофельным пюре или гречневой кашей. Не уверена, что сегодня, но завтра к обеду, постараюсь к Вам попасть.
  - Не хотелось бы Вас утруждать. Но безумно хочу Вас видеть, можно и без котлеток.
  - Посмотрим, как получится. В любом случае, я собиралась привести Вам свежий настой трав. И забрать термос, чтобы приготовить новую порцию шиповника.
  - Вы кудесница! Вы возвращаете меня к жизни. Как мне хорошо с Вами, - разговорился Валентин.
  Анна не реагировала на его признания.
  - Сейчас важно помочь ему, а остальное...время покажет, - думала она.
  - Вы знаете, я получила письмо от Маргариты Львовны.
  - Неужели?
  - Да. Спасибо, что сообщили ей мой адрес.
  - Марго давненько просила, я не решался.
  - Зря. Мы дружили с ней много лет. Она с трёх месяцев вела и лечила мою дочку, за что я ей очень благодарна.
  - Знаю.
  - Вы отдыхайте, а у меня есть дела.
  - Не прощаюсь.
  - Всего хорошего.
  
  Анна собралась, сходила в магазин, купила куриную грудинку и вернулась. Приготовила суп. Затем взялась за котлеты.
  Люся, как и обещала, вернулась к обеду.
  - Ой, как у тебя хорошо пахнет. Желудочный сок немедля выделился на твои запахи. Я гляжу, ты целый обед сотворила.
  - Нам с тобой есть надо и больному отвезу.
  - Сегодня?
  - Нет. Завтра.
  Анна подала горячий суп. Затем котлеты с пюре.
  - Ань, так вкусно. Никогда в жизни не скажешь, что диетическое питание. Котлетки просто прелесть. Райское наслаждение... помнишь, как в рекламе, - засмеялась Люся.
  - Да, кухня в моём доме выполняет функции психотерапии, - грустно сказала Анна.
  - Замечательная терапия, кто бы спорил. Жаль, что у меня нет твоих талантов, я бы тоже по выходным переключалась на положительные эмоции.
  - Люсь, эти котлетки ещё моя бабуля готовила. Они у нас долгожители из поколения в поколения переходят. Сами котлетки не очень долго готовить, а вот варятся они на пару полтора часа. Но ожидание оправдано, видишь, какой результат.
  - Сочнейшие, - резюмировала Люся.
  - Должна заметить, свежая пища только приготовленная, как говорится, - с пылу с жара, всегда вкусная. Не забывай, я многое готовлю по бабушкиным рецептам, только без соли. Заменяю травами.
  - Ань, ты всё делаешь правильно. Молодец! Пища от этого только выигрывает. А почему себе котлетки не положила?!
  - Ты забыла. Я уже четыре года мяса не ем. Меня вполне устраивает рыба.
  - Почему, я помню. Котлетки уж больно хороши, поэтому спрашиваю. Неужели не хочешь отведать?
  - И не тянет.
  - Ну, тогда ешь, что хочется. Тебе виднее.
  - Что думаешь делать с больным, когда выпишут? Заберёшь сюда?
  - Нет. Поедет домой. Не думаю, что у него возникнут подобные мысли. Нужна будет помощь, приготовлю и привезу.
  - Его мысли легко разгадать, - любыми путями завоевать твоё сердце, но разве он тебе об этом скажет?
  - Люся, побойся Бога. Он вполне обеспеченный человек, живёт в полном достатке, не нуждается ни в чём, тем более, в моём старье. Между прочим, известный учёный. Задумайся над этим. Ты мне напомнила мою дочку. Та только о материальном говорит. Можно подумать, других тем нет.
  - Аня, я не имею в виду твоё имущество. Ему ты нужна, неужели непонятно?
  - А что толку во мне?
  - Я совсем другое имела в виду. Он любит тебя, любит... как любили раньше. Не за что-то, а просто так, поэтому добивается расположения.
  - Не думала об этом, - удивилась Анна.
  - Ань, а что доча ревнует или подозревает его в чём-то?
  - Подозревает во всех смертных грехах.
  - А дочку надо с ним познакомить, сразу дурные мысли покинут её неокрепшую голову.
  - Для чего? Она и его оскорбит своими подозрениями, как меня постоянно оскорбляет и обвиняет. Избалованная чрезмерно. Что можно сделать. Её болезнь обезоружила меня, затмила глаза, заставила забыть о себе, посвятить всю жизнь ей и только ей одной. От этого все мои несчастья. Как бороться с эгоизмом? Вот вопрос. Она привыкла к тому, что я читала её мысли, даже на расстоянии. Порой она ещё и не знала, чего хочет, а оно уже лежало перед ней. Сама виновата. Но в той ситуации по-другому поступить я не могла. Постоянно висела угроза - состояние между смертью и жизнью. Вот я себя и изнуряла до изнеможения.
  - Так зачем корить себя? Нет твоей вины. Ты выполняла материнский долг. Не забывай, в ней не только твои гены. Вот теперь они и вылезли на поверхность.
  Давай закроем эту тему, она не приносит тебе радости. Чего её мусолить? Ничего, она не первая и не последняя, опомнится. Ещё как жалеть будет и локти кусать, если достанет, только бы поздно не было.
  - Действительно, давай о чём-нибудь другом, - согласилась Анна.-Я всегда после беседы с ней, как выжатый лимон. Так больше невозможно. Надо что-то с этим делать.
  - Не волнуйся, не надо. Придумаем что-то, - успокаивала Люся.
  
  Неожиданное предложение
  На следующий день Анна, как и обещала, к часу дня приехала в больницу.
  Валентин сидел на кровати и о чём-то думал.
  - Добрый день, выздоравливающий больной, - поприветствовала Анна и улыбнулась. Как дела наши? - спросила она. Вижу, что хорошо, Вы уже сидите.
  - Ещё вчера подняли и разрешили посидеть, - отчитался Валентин.
  Аннушка, Вы ясное солнышко. Вошли, и вся палата наполнилась светом.
  - Не преувеличивайте. Я привезла обед, - лаконично ответила она.
  Она достала из сумки завёрнутую в полотенце стеклянную банку с настоем из трав. Затем вынула контейнер, тоже упакованный в полотенце, чтобы пища оставалась горячей. Налила в чашку настой и сказала.
  - Валентин! Сейчас потихоньку подойдём к умывальнику, вымоем руки. Затем Вы примите настой травы. Подождём двадцать минут и будете обедать.
  - Слушаюсь, товарищ начальник.
  
  Анна сопроводила его к умывальнику, он вымыл руки и вернулся к постели.
  Валентин выпил настой. Внимательно посмотрел на Анну и сказал:
  - Аннушка, мне необходимо с Вами серьёзно поговорить. Я хотел это сделать раньше, но обстоятельства помешали. Помните, когда я неожиданно нагрянул к Вам с цветами, Вы были с подругой, не получилось поговорить. Теперь есть возможность поднять эту тему. Слушайте меня внимательно и не перебивайте, пожалуйста.
  Анна насторожилась.
  - Я был у своего юриста, и он по моей просьбе подготовил дарственную на Ваше имя. В ней по пунктам прописано и перечислено всё моё имущество, включая накопления от многолетних гонораров, которые находятся в банке на закрытом счету.
  - Валентин, о чём Вы? Что это за мысли? Мы так не договаривались. Даже и не думайте об этом.
  - Прошу выслушать меня до конца, - настаивал он.
  Валентин говорил тихо и сдержанно, контролируя каждое своё слово.
  - Это моя добрая воля. Наследников у меня нет. Близких родственников тоже нет. Марго не в счёт и она не нуждается. Вам в любом случае это пригодится. Жизнь нелёгкая. А у Вас дочь и внуки.
  - Валентин, это невозможно, - перебила его Анна, - я ничего у Вас не возьму.
  - Почему?
  - Не возьму и всё.
  - Тогда сделаем по-другому. Вы взяли у дежурного врача мои документы, портмоне, часы, телефон. Не побоялись ответственности. Возьмите и этот документ. Пусть всё вместе находится у Вас. Я только оставлю на тумбочке мобильный. Коллеги наверняка меня потеряли.
  Анна вдруг вспомнила:
  - Знаете, в тот первый день, когда я ждала Вашего возвращения после операции, кто-то несколько раз звонил, и я объяснила, где Вы и что происходит. Он назвался Романом Борисовичем.
  - Это мой коллега, доцент. Мы сотрудничаем и дружим очень много лет. Спасибо, что проинформировали его.
  Валентин посмотрел на неё внимательно, взял её руку, обнял своими большими ладонями и сказал:
  - Вот уже тридцать лет я люблю Вас, а Вы об этом ничего не знаете.
  Анна смутилась.
  - Валентин, у нас ещё будет время для беседы, а сейчас пора обедать.
  - Подчиняюсь. Но прежде, чем я приступлю к трапезе, прошу Вас, ответьте мне. Вы возьмёте документ? - в его голосе прозвучали требовательные нотки.
  - Только на время Вашего пребывания здесь.
  - И на этом спасибо. Теперь можно и отобедать, - успокоился Валентин.
  
  Вошла раздатчица.
  - Аннушка, познакомьтесь. Это Наталья Ивановна, наша кормилица, - представил он.
  -Я, как погляжу, Вы уже не нуждаетесь в моих услугах. Обедаете без меня.
  - Да, мне сегодня принесли очень вкусный обед, - хвастался Валентин.
  - Хорошая жена Вам досталась, внимательная.
  - Я не жена, я друг, - поспешила Анна.
  - Большой разницы не вижу. Посмотрите на него. Он весь светится, расцвёл с Вашим появлением. Утром сидел на постели такой задумчивый, хмурый, а сейчас разрумянился, ест с аппетитом. На завтрак с трудом половину порции каши осилил. Вымучил, а не поел. Посмотрите, сейчас другой человек. Знаете, название это одно. А что в действительности чувствует человек - совсем другое, - раздатчица разносила по палате больным пищу, а этим временем, преподнесла свою теорию человеческих взаимоотношений. Жена не та, что в паспорте прописана, а та, без которой невозможно жить.
  - Я с Вами полностью согласен. Вы абсолютно правы, подписываюсь под каждым Вашим словом, - оживился Валентин. - Вы мудрая женщина.
  - Ужин тоже не приносить? - спросила Наталья Ивановна, искоса посмотрев на Анну.
  - Ужин приносите, я скоро уйду, - предупредила Анна раздатчицу.
  - Понятно, - ответила Наталья Ивановна и ушла.
  Анна завернула посуду в пакеты, уложила в сумку, убрала на тумбочке.
  - Творожок хотите, я приготовлю?
  - Мне право неловко.
  - Сегодня поставлю, завтра - послезавтра будет готов. Хотите на завтрак, можно и на ужин. Траву всё равно привезу и шиповник вечером запарю, утром будет готов.
  - Даже и не знаю, что сказать и как благодарить. Я на таком питании скоро Гераклом стану, - взбодрился Валентин.
  - И хорошо. Значит, я всё делаю правильно.
  - Кто бы спорил? Ещё как правильно. Это же очевидно.
  - Вы сейчас сказали с такой же интонацией, как моя Люся.
  - Как интересно.
  - Посмотрю, как пойдут дела. Когда всё будет готово, тогда и привезу. А Вы ведите себя прилично. Всё, что Вам приносят, нужно есть.
  - Буду стараться, даю слово.
  - Хотелось бы с лечащим врачом побеседовать. Вы больной ненадёжный, Вам жёсткий контроль необходим, - укоризненно посмотрев на него, сказала Анна.
  - Он, скорее всего, в ординаторской в это время. Зовут его Виктор Сергеевич Ромашин.
  - Прилягте, пожалуйста. Я схожу, поговорю.
  - Слушаюсь, моя повелительница.
  
  Анна прошла по коридору к ординаторской. Заглянула и сказала.
  - Мне бы поговорить с Виктором Сергеевичем Ромашиным.
  - Это я, - отозвался врач, сидящий в углу ординаторской за компьютером.
  - Можно Вас на несколько минут.
  Врач поднялся и вышел.
  - Слушаю Вас.
  - Доктор, что Вы скажете о состоянии Валентина Львовича из восьмой палаты.
  - Вы жена?
  - Нет, я друг. Временно выполняю обязанности жены, - улыбнулась Анна.
  - Оперативное вмешательство дало хорошие результаты. Гастроскопия в порядке. В крови - гемоглобин низкий и ещё повышено СОЭ. Для этого потребуется какое-то время, и параметры придут в норму. В отношении питания. Нужны витамины - не кислые соки ежедневно, предварительно чайную ложечку оливкового масла. Слизистые супы. Ничего острого, жареного, кислого, солёного. Двадцать граммов сливочного масла на завтрак обязательно, ежедневно. Молочные продукты показаны, опять же желательно не кислые. Ему показан настой шиповника, для восстановления защитных сил в организме. Я всё опишу, когда будем выписывать. Пока он получает лечение. Капаем и даём в таблетках.
  - Сколько он ещё пробудет в больнице?
  - Не менее двух - трёх недель. Сухановский поступил к нам с осложнением. Запустил, видимо тянул. Это практикуется среди наших пациентов. Многие больные затягивают до последнего, а потом приходится прибегать к экстренным мерам.
  - Вы правы, доктор. Спасибо за исчерпывающую информацию. Держите меня в курсе дела. В его истории болезни есть мои номера телефонов: домашнего и мобильного.
  - Да, конечно.
  - Лёгкой Вам смены.
  - Спасибо.
  
  Анна вернулась в палату. Валентин спал. Она собралась и уехала домой. По дороге зашла в магазин, купила молоко на творог.
  
  Наступление
  Люся примеряла блузу.
  - В прихожей Ваш телефон заявил о себе, принести сюда? - спросила портниха.
  - Милочка, пожалуйста, он в сумке.
  - Уже несу.
  - Алло, - ответила Люся.
  - Тётя Люся, здравствуйте, это Лена, узнали?
  - Привет, дорогая. Как делишки, как детишки? - пошутила Люся.
  - Тётя Люся, Вы в курсе, где моя мама и что происходит?
  - Час назад Аня была дома. А что?
  - Дома не отвечает телефон, мобильный отключён.
  - Наверное, вышла в магазин или поехала в больницу навестить брата Маргариты Львовны.
  - Она что на старости лет совсем рассудок потеряла?
  - Ты как разговариваешь? Что это за тон? Что ты себе позволяешь? Ты забыла, кто твоя мама и чем ты ей обязана? Я предупреждаю, ещё раз услышу нечто подобное в адрес Ани, раз и навсегда перестану с тобой разговаривать. Более того, приму меры, чтобы оградить её от твоего вмешательства. Это её жизнь, запомни. Благо в таких случаях вступает в силу закон, - гневно предупредила Люся.
  - А безрассудные поступки можно совершать в её возрасте?
  - Что ты всё намекаешь на возраст. Какой у неё возраст? Она и не жила вовсе. И какие такие поступки твоя мама совершила?
  - А как это называется? При живых дочке и внуках она занимается каким-то старикашкой.
  - Слушай меня внимательно и запоминай. Твоя мама имеет право на всё. Поняла меня, на всё. Она могла избрать для себя другую молодость, другую судьбу, другую жизнь. Но всем пожертвовала ради твоего благополучия. Сознательно лишила себя всего, чтобы ты жила.
  Ты сделала свой выбор, определив своё личное счастье. Ты так захотела, пошла на поводу собственной прихоти, не думая о последствиях и без вмешательства со стороны. Даже не посоветовавшись с единственным родным человеком - мамой. Пришло время твоей мамы. Теперь она может позволить себе сделать выбор, как жить дальше. И никто, слышишь, никто не имеет права помешать ей в этом. Если ты будешь терроризировать Аню, предупреждаю ещё раз. Я приму меры, запомни это. В конце - концов, дай ей покоя. Хватит. Так, я всё сказала. Тебе остаётся серьёзно подумать над своим поведением и сделать соответствующие выводы. У тебя кроме мамы, на этом свете никого нет.
  На противоположном конце послышалось всхлипывание.
  - И нечего слюни распускать, поздно. Раньше думать надо было. Всё, конец связи.
  Люся выключила телефон и сказала:
  - Для чего иметь детей, если они отравляют существование и укорачивают и без того недолгую жизнь.
  - Действительно. Вы правы, - ответила портниха.
  
  Прошло три недели. Валентина выписали домой.
  Оглядываясь немного назад, можно констатировать, что даже в плохом самочувствии Валентина не оставляла рассудочность, свойственная ему. В тот самый день, когда его состояние резко ухудшилось, и Валентин понял, что без больницы не обойтись, он не стал вызывать скорую помощь, в приёмное отделение приехал на своей машине и оставил её на территории больницы.
  Теперь, после перенесенной операции в ослабленном состоянии ему сложно было бы добираться домой общественным транспортом, тем более с пересадками. В этом случае автомобиль оказался находкой и хорошим надёжным подспорьем. Анна помогла ему упаковать вещи. Они поблагодарили врачей и медсестёр. Затем с остановками добрались до машины. Погрузили в багажник сумки и отправились в путь.
  - Аннушка, не хотите ли посетить мой одинокий дом? - украдкой спросил Валентин в дороге.
  - Не сейчас. Хорошо, что напомнили. Вы ведь решили сбежать из больницы не пообедав и не знаете, где что находится. Я в сумку погрузила настой трав, термос с шиповником, отдельно упаковала творожок и то, что приготовила на обед. Микроволновая печка у Вас есть?
  - Естественно.
  - Стало быть, Вам останется только разогреть и следовать рекомендациям. Сегодня во мне нужда отпала. Я полагаю, и дальше Вы прекрасно справитесь без меня.
  - Вы не правы, друг мой. Вы мне всегда нужны и не для обслуживания вовсе. Вы мне нужны, как воздух, без которого человек не может дышать, значит, жить. Но если хотите домой, я отвезу. Ваше желание для меня свято.
  - Спасибо.
  
  Праздничное начало дня
  - Ань, как у тебя дела? - интересовалась Люся.
  - Только вошла в дом. Вчера больного выписали, он поехал к себе. Я опять свободна, как ветер. Ходила по делам, на улице потеплело, а я оделась не по погоде, вся сварилась. Сейчас приму душ и завалюсь с книгой.
  - Замечательная программа. Я к тебе после работы нагряну. Ты не против?
  - Шуточки у тебя, однако, Людмила Васильевна. Жду и с нетерпением. Приготовлю твою любимую запеканку из кабачков и тыквы. Я по дороге купила овощи для этого блюда. Подходит для приёма высокопоставленных гостей? - улыбнулась Анна.
  - Ещё как подходит. Постараюсь не задерживаться на работе. Таким угощением меня встречают не каждый день.
  - Люсь, не томи. Приезжай скорее.
  - Анюша, ты не заметишь, как день пробежит. Пошла подгонять дела.
  - Давай. Жду.
  
  Анна приняла душ и прилегла с книгой. Её ничто не раздражало и не беспокоило, за окнами на удивление было тихо. Она пригрелась и заснула.
  
  Кто-то позвонил в дверь. Анна встрепенулась, посмотрела на часы.
  - Ой, я проспала два часа. Когда такое было? Намоталась за эти дни изрядно и вся выдохлась. Слабая я стала. Никуда это не годится.
  Анна открыла дверь. На пороге стоял молодой человек.
  - Вы ко мне? - автоматически спросила Анна, увидев на пороге незнакомца.
  - Здравствуйте, я из цветочного магазина. Принёс Вам заказ.
  - А я ничего не заказывала, - ответила ему Анна и с удивлёнием посмотрела на молодого человека.
  - Я неправильно выразился. Простите. Заказывали не Вы.
  Посыльный опустил глаза на бланк, который держал в свободной руке. - Минуточку, сейчас проверим, - сказал он и прочитал:
  - Заказывал Валентин Львович Сухановский. Знаете такого? - спросил он.
  - Знаю.
  - Это Вам, - обрадовался посыльный и протянул Анне букет, состоящий из разноцветных гиацинтов на высоких ножках. На расстоянии они благоухали так, что Анна на мгновение замерла от блаженства, прикрыв глаза.
  - Мои любимые: сиреневые, бордовые и белые, - выговорила она, останавливаясь взглядом на каждом цветке.
  - Спасибо Вам и дарителю.
  - Пожалуйста. Я побежал. Весна, много заказов.
  - Счастливо Вам, удачного дня, - пожелала Анна.
  - И Вам, - ответил посыльный, входя в лифт.
  
  - Какие они красивые, глаз не оторвать. Теперь весь дом пропитается этим божественным благоуханием, и я вознесусь до небес на крыльях блаженства, - размечталась Анна.
  У неё заметно улучшилось настроение.
  - Надо сегодня же позвонить и выразить свою признательность дарителю. У него отменный вкус, - не успела она произнести эти слова, зазвонил домашний телефон.
  - Алло, доброе утро, - ответила Анна бодрым голосом.
  - Аннушка, здравствуйте, - поприветствовал Валентин.
  - Валентин, голубчик. Благодарю Вас от всей души. Вы сделали невозможное - подняли мне настроение. Я так люблю гиацинты. Мне в юности всегда их дарили на восьмое марта. У меня с ними связаны чудесные воспоминания.
  - К сожалению, в женский день я не смог Вас поздравить, причины Вам известны. Вот навёрстываю упущенное, - объяснял Валентин.- Мне очень приятно, что хоть крохотным знаком внимания удалось улучшить Ваш душевный настрой.
  - Ещё как удалось, спасибо. Теперь мой дом благоухает, как райские кущи. Осталось прилететь райским птицам и пропеть мне серенады. И я почувствую себя совершенно счастливой, - звонко засмеялась Анна.
  - Какой у Вас красивый смех, - между делом заметил Валентин. - Ну что ж. Задание выполнимое. Займёмся поиском поющих птиц, - с готовностью согласился он.
  - Валентин, это я так сказала, для образного сравнения, - оправдывалась Анна. Ей стало неловко.
  - А я беру на заметку. Нет ничего того, что человек не мог бы выполнить. Всё возможно. Вы только желайте, а я буду исполнять. Это такое удовольствие дарить хорошие эмоции, - произнёс Валентин со значением.
  - У меня уже давно нет никаких желаний. Забыла, что это такое, - с огорчением произнесла Анна.
  - Зря. Давайте лучше о гиацинтах и о весне. И договоримся - всё негативное оставим за порогом один раз и навсегда.
  - Сложно, не представляю, как это осуществить. Я только этим и занимаюсь, стараюсь высвободиться из плена всего, что осталось за спиной. Она задумалась на какое-то время.
  -Я Вам предлагаю попробовать с моей помощью, - произнёс Валентин уверенно.
   - В принципе, попробовать можно, - согласилась Анна.
  - Откладывать эксперимент не будем. Приглашаю Вас сегодня на вечернюю прогулку.
  - Ко мне Люся должна прийти после работы.
  - Я помешаю?
  - Не думаю. Покормлю её, и потом можно прогуляться. Она целыми днями работает, кто её порадует кроме меня?
  - Вы ангел.
  - Мы с ней дружим с самого детства. Вам это о чём-то говорит?
  - Конечно, говорит. Она для Вас как сестра.
  - Она у меня одна осталась. Самый близкий друг. Недавно Лидочка вернулась, чему я очень рада. Мы в детстве дружили все вместе.
  - Понимаю. Это хорошо, что есть такой человек, как Люся. И вторая подруга теперь близко. У меня никого не осталось, - произнёс он. В его голосе прозвучали нотки отчаяния.
  - Тяжко совсем одному, - сникла Анна. - У Вас есть Марго, которая Вас боготворит, - вспомнила она.
  - Слава Богу, есть. Но она далеко, и это ощутимо. Мне её очень не хватает.
  - Ясное дело. Преданный родной человек...
  - Самый родной, не считая...- он замолчал. Что-то помешало ему договорить.
  - Ничего, летом навестите её, - вдохновляла Анна.
  - Посмотрим. Загадывать не могу. Связан договорами по работе.
   - Даже так?
  - Да, есть долгосрочные проекты, - задумался он. - Аннушка, так я вечерком заеду?
  - Хорошо. И Вас ужином накормлю.
  - Спасибо, с удовольствием. Вы такая мастерица!
  - Термос привезите, я приготовлю Вам шиповник. Стеклянные банки для настоя трав у меня есть. Те, что я возила в больницу, можете оставить у себя. У меня их много. Я в летний период варю варенье, повидло каждый год, поэтому сохраняю.
  - Труженица. Не то, что я.
  - Вы мужчина, а мне сам Бог велел хорошо готовить. У нас в роду все женщины прекрасно готовили, а бабуля готовила сказочно, потрясающе вкусно. Она меня многому научила. Нет, мастер- классов не было. В памяти запечатлелось, как она готовила, как подавала, сколько души вкладывала. Затем мама продолжила со своими вариациями, но тоже очень хорошо. Так что этот момент у меня в крови, можно сказать. Потом жизнь вынудила готовить специфическую пищу. Больных рядом много было, для них старалась. Теперь я живу одна. Готовлю для себя. Не умирать же с голоду? А пища должна быть не только вкусной, но и полезной, чтобы доставляла человеку удовольствие и насыщала организм всем, в чём он остро нуждается. Вот я и продолжаю свою миссию на кухне. Заговорилась я с Вами, а время идёт. Пошла заниматься делами, а то ничего не успею.
  - Не смею задерживать. До вечера.
  - Отдыхайте.
  Люся прибежала раньше намеченного времени.
  - Ань, у меня только полчаса. Накорми меня и я поеду. Сослуживица позвонила, что-то у неё дома случилось. Я пока не поняла, что именно. Она очень просила приехать. Я не спрашивала, у кого ухудшилось состояние. Не могла отказать. А вечером надо вернуться в больницу, опять поставили дежурство. Представляешь, сослуживица отпросилась, надо же кому-то заменить. А кого поставят? У меня нет семьи. Этим пользуются, причём постоянно. Где надо заткнуть дырку, тут же обо мне вспоминают. Безобразие, честное слово, - возмущалась Люся.
  - Как это несолидно с их стороны. Возят на тебе воду, на что это похоже? Ты что поселишься на работе? Бросай эту практику. Не повторяй моих ошибок, - наставляла Анна. Мой руки, всё на столе.
  - Ты понимаешь, не могу я отказать, - объясняла Люся, усаживаясь за стол. - Ох, как пахнет...- между делом подметила Люся.
  Анна подала первое с тостами. Затем запеканку с рыбой, приготовленную в духовке.
  - В "рукаве" опять готовила? - спросила Люся. Она любила блюда, приготовленные Анной, с наслаждением и здоровым аппетитом их поглощала.
  - Я всегда готовлю в них. С тех пор, как открыла их для себя, запекаю в них. Кстати ассорти из овощей тоже. Овощи в них не варятся, а готовятся на пару и получаются нежнейшими по вкусу и, как мармелад по консистенции. Вкусно...
  - Здорово. Ты мастер! - восторгалась Люся, не отрываясь от трапезы. А тосты какие великолепные! Как тебе удаётся так вкусно готовить?
  - Люсь, это простейшее блюдо. Я тебе не раз их готовила. И всегда ты одно и то же спрашиваешь.
  - Вкусно, язык проглотить можно, - комментировала Люся, перекладывая с подноса в свою тарелку тост.
  - Пожалуйста, ешь на здоровье. Целый противень тостов сделала.
  - Нет, это много для меня. Я из-за твоих разносолов потеряю форму, - жаловалась Люся.
  - Ничего страшного не произойдёт. Глобальной катастрофы не ожидается по этой причине, - улыбнулась Анна.
  - Глобальной нет. Личная - да.
  - Не волнуйся, я каждый день разносолы не готовлю. Успокойся, пожалуйста.
  - Уже легче.
  - Люсь, как я поняла ты вечером не придёшь?
  - Я же говорю, дежурю.
  - А завтра?
  - Завтра я твоя.
  - И на том спасибо.
  - Ань, в выходные я буду с тобой, как всегда. Не переживай.
  - Хорошо бы.
  - Приготовь пирожки с картошкой, а? Очень хочется, - выпрашивала Люся любимые деликатесы.
  - Давай доживём до выходных, а там посмотрим. Чего загадывать? Неделя только началась.
  - Не обижайся. Я хорошая, - жалобно произнесла Люся, посмотрев на Анну глазами преданной собаки.
  - Ты не просто хорошая. Ты самая лучшая, - подтвердила Анна.
  - Люся, ты поешь и зайди на минутку в комнату.
  - Я поела. Большое спасибо. Уже иду.
  Люся вошла в комнату и ахнула.
  - Батюшки, какая красота! Какие краски! Какое изобилие любви... Ань, это он подарил, да?
  - Сегодня с посыльным прислал.
  - Чудо. Слов нет. Вот это чувства, вот это отношение, как в романе. Он умеет ухаживать, не то, что нынешнее племя. Только увидел женщину и тут же в постель, проза жизни. А здесь такие высокие чувства.
  - Что же ты сравниваешь? Человек в солидном возрасте, прожил долгую насыщенную событиями жизнь. У него богатый жизненный опыт. Вот тебе и результат. Кроме того, он думающий интеллигентный человек. Правда, в молодости не отказывал себе в удовольствии. Значения не придавал, с кем провести часок-другой. Надо сказать, к женщинам относился без должного уважения.
  - Очевидно. А всё потому, что был чрезмерно обласкан слабым полом, в этом причина.
  - Давно это было. Многое с тех пор изменилось, - тяжело вздохнула Анна.
  - Но умеет красиво ухаживать. Не отнять. Приятно. Какая амальгама красок и чувств. Да, если дано, то не отнять, - восторгалась Люся. - Ладно, я поскакала дальше.
  - Позвонишь мне вечером? - спросила Анна.
  - Естественно.
  
  Время больших надежд и их осуществлений
  Прошла неделя. Валентин приехал ближе к вечеру. Входя в прихожую, он протянул Анне большую, красиво упакованную коробку конфет и весенние цветы.
  - Вы меня балуете. Я отвыкла от знаков внимания и смирилась с этим.
  - А вот это зря, - подчеркнул он.
  Анна заметила - он выглядел безупречно, безукоризненно, как-то по-особенному. Готовился к этому визиту, продумал всё до мелочей: аккуратно подстрижен, выбрит, одет с иголочки. Он очень хотел произвести хорошее впечатление на Анну и не безуспешно. Она обратила внимание на перемены в его облике.
  - У Вас сегодня праздник, день рождения или ещё какое-то событие?
  - День рождения в этом месяце, но немного позднее.
  - Во всяком случае, такой вид, словно свершилось наиважнейшее событие, призванное кардинальным образом изменить всю Вашу жизнь. Вы получили Нобелевскую премию?! - предположила Анна.
  - Ещё нет. Но это не есть самоцель.
  - Выиграли миллион?
  - Больше.
  - Да?! Очень интересно.
  - Проходите в кухню. Ужин дожидается Вас. Но сначала - Анна не успела договорить.
  - Сначала можно мне снять пиджак и вымыть руки?
  - Пожалуйста, - она вынула из стенного шкафа в прихожей вешалку и протянула Валентину.
  - Большое спасибо.
  Он снял пиджак, надел на вешалку, повесил в шкаф и направился в ванную комнату.
  - У нас сегодня действительно праздник, - заявил Валентин, потирая руки, разглядывая убранство и сервировку стола в кухне.
  - Почему? Просто ужин. Я приготовила для Вас свежий сок: морковно-яблочный, выпейте до еды. Минут пятнадцать подождёте и пожалуйте трапезничать, сэр, - Анна обнародовала программу вечера.
  - Солидная программа, - засмеялся Валентин.
  - Возьмите, - и она протянула ему чайную ложечку, наполненную оливковым маслом. - Только аккуратно, - предупредила Анна.
  - Слушаюсь.
  Валентин принял масло и выпил сок.
  - Аннушка, из Ваших рук я готов принять даже...
  - Не договаривайте. Не люблю скорбных тем.
  - Не буду. Хотел бы поговорить с Вами, - он запнулся. Эта тема для меня очень важная.
  - Прежде всего, ужин, потом прогулка. Вы приехали на реабилитацию? - неожиданно спросила Анна и скомандовала, - так подчиняйтесь.
  - Мне необходимо поговорить с Вами, - настаивал Валентин.
  - Между делом, - ответила Анна, продолжая хлопотать на кухне.
  - Разговор серьёзный, требует другой обстановки и Вашего внимания, - изменившимся голосом повторил свою просьбу Валентин.
  - Всё остынет, неужели непонятно?
  - Хорошо, я подчиняюсь. Но до прогулки поговорим.
  - Посмотрим.
  Анна приготовила крошечные вареники, напоминающие маленькие розочки. Заправила их растопленным сливочным маслом и поставила в центре стола. Достала из микроволновой печи овощную запеканку с рыбой. Рядом поставила салатницу, в которой свежие овощи в сочетании с кубиками брынзы играли яркими красками, что притягивало глаз, вызывало аппетит, создавая особое настроение трапезе.
  - Приятного аппетита, - пожелала она.
  - Как всё красиво. Вы неподражаемы, - восторгался Валентин.
  - Приглашаю Вас отведать. Все разговоры в сторону.
  - С удовольствием отведаю. А Вы разделите со мной трапезу?
  - Я уже ела и приняла свои лекарства. Вынуждена соблюдать определённый режим питания из-за лекарств.
  - Понимаю.
  - Я Вам и с собой на посошок собрала. Дома только разогреете в микроволновке и насладитесь.
  - Не знаю, как мне Вас благодарить.
  - Ешьте с аппетитом и с удовольствием. Для хозяйки это самая высокая оценка её труда и большая благодарность.
  - Как можно без удовольствия потреблять такую изумительную пищу? Я забыл, когда последний раз меня потчевали чем-то подобным.
  - Это поправимо, уверяю Вас, - ответила Анна и попросила, - пожалуйста, не преувеличивайте моих скромных возможностей.
  А Валентин не унимался и продолжал комментировать:
  - Банкетный зал гостиницы "Метрополь" отдыхает. Потрясающе вкусно! Вы цены себе не знаете и ко всем своим достоинствам ещё и скромны, - озвучил Валентин свои мысли.
  - Так устроена. Ничего особенного в этом нет.
  Анна умышленно отвлекала его. Она видела - он пришёл с чёткими намерениями и потребует от неё душевных затрат, дополнительных сил. Непременно заставит вникнуть в глубину поставленного перед ней вопроса. А ей не хотелось озадачивать себя решением новых сложных трудноисполнимых задач. Это не входило в её планы.
  - Большущее спасибо, дорогая Аннушка. Я наполнил свой резервуар до отказа, теперь не смогу передвигаться. Всё было так восхитительно вкусно, что я вопреки своим правилам не мог остановиться, оторваться. Грешен.
  - Ничего, на прогулке растрясёте, - улыбнулась Анна. И добавила, успокаивая его, - и съели Вы совсем немного.
  Направляясь в комнату, в прихожей она поставила сумку с контейнерами, в которые уложила пищу, и банкой с настоем трав.
  - Не забудьте, - предупредила она.
  - Ни в коем случае.
  - Вы термос принесли?
  - Да, конечно. Хорошо, что напомнили. Оставил в машине. Сейчас принесу. Он набросил куртку и вышел.
  Анна убрала со стола.
  - Вот, пожалуйста, - протянул Валентин, запыхавшись.
  - Сейчас приготовлю шиповник и пойдём на прогулку.
  - Нам нужно поговорить, - требовал он.
  - Говорите, пока я приготовлю.
  - Я не могу, мне нужно видеть Ваши глаза.
  - Валентин, это несерьёзно. Мы не дети, - произнесла она укоризненно и взглянула на него.
  - Хорошо, - сказал он собранным голосом.
   - Не хотите в комнате, поговорим на кухне. Хотя должен заметить разговор не для кухонных стен.
  - Я уже заканчиваю. Шиповник наколола, он в термосе. Сейчас залью кипятком, закрою крышкой и отдам Вам. До завтрашнего утра настоится, сможете пить.
  - Спасибо. Тогда я подожду.
  - Как хотите.
  Анна налила кипяток в термос и с удовлетворением сказала:
  - Вот и всё готово. А Вы волновались.
  - Я волнуюсь по другому поводу.
  Анна прошла в прихожую. Поставила термос в сумку.
  - Теперь всё. Большая просьба, не забудьте взять с собой.
  - Разумеется.
  Они вошли в комнату.
  - Уделите мне несколько минут, пожалуйста.
  - А как же прогулка? - тянула время Анна. Неужели нельзя отложить?
  - Больше откладывать не могу.
  Анна села в кресло.
  - Слушаю, что у Вас случилось?
  - Это случилось не сейчас, а более тридцати лет тому назад.
  - Валентин, - хотела остановить его Анна и приподнялась.
  - Не перебивайте, пожалуйста, - он жестом остановил её.
  Она села.
  - Тогда я жил не понимая, не думая, что называется - без оглядки.
  У меня была моя наука, моё дело и Марго. Всё остальное проскальзывало, проходимо мило. Было чем-то промежуточным, проходящим, незамеченным, ненужным, необязательным, в том числе общение с противоположным полом. Женился я рано, так, между прочим. Подвернулась смазливая девчонка. Завязались отношения. Особо заниматься чувствами не было времени и нужды. Поженились, прожили вместе менее полугода и то с большим трудом и разошлись навсегда. После неё я женщин не замечал, не потому что её любил, нет. Замечу, она выпила из меня немало крови. Устраивала скандалы, даже на улице, приходила ко мне на работу, возводила напраслину, писала ректору кляузы, придумывала истории, которых не было и всё это только для того, чтобы не допустить развод. Позднее сошлась с кем-то и в результате подписала бумаги. Мне было безразлично, с кем провести пару часов и тут же забыть. Так они мелькали одна за другой. Я не всегда помнил имена жриц любви, с которыми меня сталкивала жизнь. Порой даже не хотелось, чтобы очередная особа оставалась на ночь в моём доме. Я под любым предлогом отвозил её домой. Но вся эта мишура не мешала главному делу моей жизни, наверное, потому что не придавал этому никакого значения. Я работал много и напряжённо. Достигал намеченной цели, шёл вперёд своим трудом, терпением, своими знаниями, своими способностями, которыми я обязан родителям. Они всю свою недолгую жизнь серьёзно занимались наукой. Отец физик - ядерщик во время очередного эксперимента нахватал столько, что ушёл в молодые годы. Я продолжил его дело, пошёл по его стопам, немного изменив и расширив направление темы. Затем в моей практике появились смежные области, которые увлекли меня и я стал разрабатывать приборы стратегического назначения. Невероятным усердием и усилием воли добивался желаемого результата. Так прошла моя молодость. В моей жизни не было неприятных сюрпризов, всё было предсказуемо.
  Переворот произошёл, изменив всё вокруг и меня самого в тот самый день, когда мы встретились. Помните?
  - Да, - односложно ответила Анна.
  - Я долго боролся, мучился, сопротивлялся, но победить лавину, которая свалилась на меня, не мог. Это атаковало меня внезапно и беспощадно, как тяжёлая неизлечимая болезнь. Я пытался Вам намекать, за Вами ухаживать: неуклюже, сбивчиво, но настойчиво и получил отпор. В состоянии коллапса я поделился с Лёней, он взял и доложил Марго. Она вмешалась. И, пользуясь своим влиянием и моим отношением, востребовала с меня слово, что уйду из Вашей жизни и не буду напоминать о себе. Я согласился, чтобы не волновать её. Но с той минуты женщины перестали для меня существовать. Я продолжал болеть Вами, надо сказать, тяжело болеть. Это было настоящее наваждение и непосильное испытание. Однако нарушить данное слово не в моих правилах. Такое воспитание.
  Я ушёл с головой в работу. Взвалил на себя всё, чтобы у меня не осталось минуты для душевных стриптизов. Но и это не всегда помогало. Вы приходили ко мне во сне. Да, да...- он перевёл дыхание. - Сокращаю свой монолог, чтобы не утомить Вас. Пришло время, я в очередной раз защитился, получил звание профессора и кафедру. Начались регулярные зарубежные командировки. Понимаете, мои труды публиковали ещё в юности. Коллеги из разных стран были знакомы со мной по моим публикациям, они приезжали ко мне по обмену опытом, мы подружились. Затем меня стали приглашать проводить семинары, участвовать в конференциях, симпозиумах. Дело меня спасло. Бывало, из самых лучших побуждений, меня пытались пристроить, я деликатно уходил от этой темы, и на этом всё заканчивалось.
  Я твёрдо знал, что кроме Вас мне никто не нужен.
  - Валя, мы с Вами уже не в том возрасте, чтобы беседовать на эту тему, - вступила в разговор Анна.
  - Вы ошибаетесь. Намёк на возраст понял. Да действительно, мне в этом месяце исполнится семьдесят лет.
  - Поздравляю, - перебила она.
  - И что с того? - он продолжал, не отвлекаясь на её крючки и уловки. - К сожалению, нет здоровья, нет тех сил, энергии, тех желаний. Но и это не помеха. Я, как увидел Вас в банке, всеми фибрами души возрадовался и понял - Вы единственная и кроме Вас мне никто не нужен. Прошло более тридцати лет, а я ещё сильнее люблю Вас. Знаете почему?
  - Откуда мне знать?
  - Тогда во мне играли гормоны, кипели африканские страсти, и это очень мешало. Сейчас вся моя душа переполнена удивительными чувствами, упоительными эмоциями, которые способны творить чудеса. Моё сердце поёт и ликует при одной мысли о Вас. Я в полном смысле слова ожил, воспрянул духом, очнулся от тридцатилетней спячки. Мне, как никогда, хочется жить и дарить Вам радость. Вы подняли и разморозили со дна моей разбитой души тайник, с глубоко спрятанными чувствами. С Вами у меня есть будущее. Без Вас - пропасть и бездна.
  - Не преувеличивайте. Вы прекрасно жили все эти годы.
  - Я не жил, я тлел. В профессиональном отношении да, Вы правы,
  я всего достиг. Как личность - я ноль.
  - Что за ерунда. Слушать не хочу. Откуда это самобичевание?
  - Да как же Вы не понимаете, я люблю Вас больше собственной жизни, - взорвался Валентин и резко смолк.
  Он присел и опустил голову.
  Анна посмотрела на него. Его лицо пылало багровыми язычками. На лбу выступили капельки пота. Желваки бегали к вискам. Во всём корпусе заметно выдавало себя растущее напряжение. Он съёжился, опрокинув тело к спинке кресла. Анне стало жаль его.
  Она подошла ближе, присела рядом на стул и сказала:
  - Пожалуйста, успокойтесь. Нет ничего непоправимого, пока человек жив. Не надо так изнурять себя.
  Он поднял на неё глаза, взял её руку и сказал:
  - Вы источник моей жизни. Продлите её, насколько возможно своим присутствием рядом.
  - Валентин, разве я Вам отказываю в общении. Поймите и меня, у меня нет сил и желаний на любовные похождения.
  - Мне нужно одно, чтобы Вы всегда были рядом, - Валентин повысил голос. Ни о каких похождениях не идёт речь. Я стар для этого, - произнёс он с досадой в голосе.
  - И как Вы себе это представляете?
  - Вы станете моей женой, и мы никогда больше не расстанемся.
  - Вы считаете, это выход?
  - Да.
  - Я так не думаю.
  - Аннушка, послушайте меня. Я Вам не сказал главного.
  - Ещё не сказали главного?! А что это было?
  - Есть новость, которая поможет Вам понять, нужен ли я Вам.
  Анна посмотрела на него удивлённо, без труда можно было прочитать знак вопроса в её глазах.
  - И что это за новость? - спросила она.
  - Я получил на днях приглашение из Италии - провести летом месячный семинар для аспирантов.
  - И что? Какое я к этому имею отношение? Эта сфера Вашей профессиональной деятельности.
  - Совершенно верно и всё же, Вы имеете прямое отношение. Мой друг и коллега - синьор Роберто Маскони предложил мне приехать с Вами. Они готовы предоставить в наше распоряжение виллу, создать все условия для плодотворной работы и приятного отдыха одновременно.
  - Вот это да. И Вы разговаривали обо мне с человеком, который со мной не знаком?
  - Да. Он между делом в разговоре расспрашивал меня, где бы я хотел жить в период прохождения семинара, какие у меня планы, чем собираюсь заниматься в свободное время. Он понял, что я хочу приехать не один. И стал задавать вопросы. Я только сказал, что тридцать лет люблю одну и ту же женщину и мечтаю соединить с ней судьбу. После этого он пообещал, что всё устроит для нас наилучшим образом. Создаст все условия для медового месяца.
  - А если я не соглашусь? - твёрдо спросила Анна.
  - На что?
  - Ни на что. Что тогда?
  - Не знаю.
  - Думаю, Вам нужно было, прежде всего, посоветоваться со мной, а потом сообщать коллеге подобную информацию.
  - Вы правы. Получилось как-то спонтанно. Простите, не хотел Вас задеть, тем более обидеть.
  - Вы ураган. Никогда не знаешь, чего от Вас ожидать.
  - Аннушка, есть ещё один вариант. Мы можем поехать, как друзья. Я не настаиваю, хотя всем сердцем желаю иного.
  - Для чего это Вам?
  - Хочу, чтобы Вы отдохнули, насладились итальянскими красотами, шедеврами великих зодчих, музыкальным наследием. Это же Италия! Что в этом плохого?
  - Ничего. Я с детства мечтала побывать в Италии. Это моя страна, я её очень люблю.
  - Вот видите, значит, я был близок к истине.
  - Близки, очень близки, но с другого ракурса.
  - Так Вы мне отказываете?!- проговорил он медленно с тревогой в голосе.
  - Надо подумать. Всё это так неожиданно. Я не готова к переменам, тем более, моментальным.
  - Нечего делать. Придётся запастись терпением и подождать до следующей среды.
  - Почему только до следующей среды?!
  - Срок, когда я должен дать окончательный ответ.
  - Это хуже всего.
  - Не расстраивайтесь. Я хотел сделать Вам подарок. Получилось неуклюже.
  - Да, ничего не скажешь. С Вами не соскучишься.
  - Простите, не хотел доставлять Вам лишние хлопоты.
  - Ну и задачку Вы мне задали. Ладно, сейчас мы всё равно ничего не решим. Идёмте на воздух. Для нас обоих это полезнее, - произнесла Анна, поднимаясь со стула.
  - Согласен.
  Он поднялся со стула. Повернулся к Анне. Внезапно обхватил её за плечи. Глубоко пронзительно утонув в её глазах, тихо сказал:
  - Надежда - крохотный мостик между берегом трепетных ожиданий и осуществлением желаний. Пожалуйста, не лишайте меня последней надежды.
  Валентин вложил в эти слова многолетнюю боль.
  Анна застыла на мгновенье, не зная, что предпринять и что ответить. Его откровение застало её врасплох. Было заметно, что это признание стоило ему немалых усилий. Голос дрожал, слова звучали искренне и значительно. Чувства оголились до предела, он усилием воли их сдерживал, но все старания были напрасными. Громогласное признание вырвалось из груди. Анна всё поняла. Его искренность покорила её. Ком подступил к горлу.
  - Валя, не сейчас, пожалуйста, - повременив проронила Анна, выбираясь из его пылких объятий.
  - Хорошо, дорогая. Я подожду.
  
  На прогулке
  Анна старалась вести себя так, чтобы ничем не напоминать о недавнем разговоре, никоим образом не возвращаться к нему. Валентин это понял.
  Он рассказывал о своих студентах. Детально делился с ней тонкостями своих разработок, на примерах доходчиво донося смысл и суть любимого дела. Среди рассказов встречались неприятные истории, в которых некоторые его бывшие ученики-студенты позволяли себе недостойные поступки, что немало огорчало их наставника. Валентин не заострял внимания на подобных случаях, не желая тратить своё драгоценное время и внимание на это. Но раны не заживали, то и дело напоминали о себе. Он не делал эти факты достоянием коллег, общественности. Однако независимо от его желания порой в воспоминаниях всплывал знакомый фрагмент или возникал забытый эпизод и он в глубине души переживал вновь и вновь.
  Рассказывая, он высказывал свою точку зрения, но не заострял внимания на подробностях. Анна слушала его внимательно, затем мягко по-женски пытаясь его успокоить, перевела разговор на себя:
  - Вы знаете, что самое интересное. В юности, в молодые годы, да и потом я на малейшие проявления извне реагировала моментально, причём, рьяно и мотивировано. Всегда боролась за справедливость, отстаивая права и интересы тех, за кого заступалась и кому старалась помочь. Неравнодушие мне было присуще всегда. Но в те далёкие годы у меня на всё были силы, кипучая, я бы сказала, могучая энергия. Мною двигало желание подставить плечо, выручить, поддержать. Во что бы то ни стало отстоять человека попавшего в беду, нелёгкое, непростое порой двусмысленное положение. Всё это было... правда, приходилось попадать в разные ситуации. Иногда смешные, а иногда очень серьёзные, запутанные. Без ложной скромности могу констатировать, довести начатое дело до победного конца, удавалось. Что правда, то правда. Тем и горжусь.
  С некоторых пор я ничем не интересуюсь, живу обособлено и ни в какие конфликты не вступаю. На это есть аргументированные причины. Да и желания нет и смысла тоже нет. Куда-то испарились, исчезли общепринятые человеческие понятия, гуманные высокие ценности, которые всех объединяли. Нравы, манеры, нормы поведения поменяли на "купи-продай". Раньше люди знали, как вести себя в обществе, с соседями, в транспорте, с друзьями. Имели представление о том, как нужно относиться к старшему поколению. А всё потому, что всеми руководила любовь к ближнему. Мужчина имел представление, как он должен вести себя по отношению к девушке-женщине. Что можно, а что недопустимо. Существовало понятие бережливого отношения друг к другу, что обозначало - не обидеть, не оскорбить чьих-то чувств, не задеть достоинства другого человека, независимо от пола, возраста, национальной принадлежности, профессии. Это прививалось с детства в семьях, между прочим. Понимаете, все жили одной большой семьей. Случалось всякое, конечно, но это не было правилом, скорее исключением из правил. А сейчас... одно большое разочарование и длинный перечень отрицательных эмоций. Спрашиваю Вас, зачем мне всё это нужно? Вот я и закрылась в своей скорлупе, и мне там вполне комфортно. Без меня разберутся.
  И Вам советую, - уверенно сказала она. - Они найдут для себя выход, потому что у них молодость, здоровье и вся жизнь впереди, а Вы зря потратите на ненужное разбирательство остаток сил и просто-напросто укорите себе жизнь. И кому от этого будет хорошо? - спросила Анна.
  - Не могу не согласиться. Вашими устами глаголет истина. И в логике Вам не откажешь.
  - Отрезвела, пришлось. Теперь пропускаю через голову, так легче.
  Она остановилась и добавила:
  - Когда касается чужих. С дочерью не получается. Ей удаётся вывести меня из состояния равновесия. Потом долго не могу успокоиться. Как результат - давление и ему подобные очень неприятные моменты, мягко выражаясь.
  - Трудно Вам.
  - Да, нелегко.
  - У нынешней молодёжи нет наших ценностей и полное отсутствие тормозного устройства, - пошутил Валентин.
  - Правильно подметили. Не думала, что так будет. Жизнь далеко не всегда преподносит радость от общения с другими, к величайшему моему сожалению.
  - Не расстраивайтесь. Дочь повзрослеет, всё поймёт и оценит свою единственную и неповторимую маму.
  - Жизни не хватит, чтобы дождаться, - расстроилась Анна.
  - Не надо так, - сказал он и взял её под руку.
  - Давайте о чём-нибудь другом, - предложила она.
  - Пожалуй.
  
  Совет
  - Ань, куда ты пропала?
  - Я здесь.
  - Ты знаешь, сколько раз я тебе звонила?
  - Мы выходили на прогулку.
  - Ну, как прошла встреча на высшем уровне?
  - Никак. Поужинал, потом начал приставать с вопросами, потом прогулка.
  - Приставать с вопросами? Интересно. Это из другой оперы. Его что-то волновало конкретно или нудил по-стариковски?
  - И не спрашивай. Задал мне задачку с длинным списком неизвестных. Замучилась я отвечать.
  - Не томи, рассказывай по порядку и подробно. Я в нетерпении.
  - Люсенька, наберись терпения, уже рассказываю. Его пригласили по работе в Италию. Месячный семинар для аспирантов. Состоится летом. Он настаивает, чтобы я поехала с ним.
  - В Италию? Фантастика!
  - Именно.
  - Можно только мечтать.
  - И я когда-то мечтала.
  - Вот я и говорю. И что ты ему ответила?
  - Ничего не ответила.
  - Ань, а в каком качестве тебя приглашают?
  - Ты всё сама знаешь. Я тебе рассказывала о его ухаживаниях более тридцати лет тому назад. Тогда я ему отказала. У меня была семья. Изменять не умела и, кстати, не научилась. Валентин хотел жениться на мне. Марго заставила его отойти в сторону в пользу моей семьи. Я только недавно об этом узнала из её письма, и он это упомянул в разговоре. Валентин утверждает, что все эти годы помнил и любил меня.
  - Так романтично! Как в старинных романах, - выразилась Люся, находясь под впечатлением.
  - Ты забыла, что мне исполнилось шестьдесят. Здоровья нет. В отношениях с Леной одни переживания и бесконечные неприятности. Какая из меня жена, тем более, молодая?
  - А ты взгляни на это с другого ракурса. Есть человек, который готов украсить твой быт, твои будни. Привнести в твою жизнь шквал положительных позитивных моментов. Не хочешь за него замуж, не надо. Дружите. Но отказываться от Италии ты не имеешь права. Больше такого случая не представится, и таким неоценимым подарком тебя никто не вознаградит. Я не уговариваю тебя. Решать будешь сама. Всё то, что ты сейчас услышала, не более чем совет самого близкого человека, которому небезразлична ты сама и твоя судьба. Подумай, куда тебе торопиться?
  - Он мне дал срок до среды.
  - До среды, то есть, неделя. Тоже хорошо, есть время, чтобы взвесить все "за" и все "против". Об одном прошу - не руби с плеча сук, на котором сидишь.
  - Люсь, всё это верно. Вряд ли он захочет просто так со мной проводить время.
  - Ты имеешь в виду интимные отношения?
  - Нет. Он слишком серьёзно настроен. Это пугает.
  - А чего ты боишься?
  - Не хочу больше никаких привязанностей. Душа и без того изболелась. Понимаешь ты или нет?
  - А ты не думала, что Господь тебе послал его в награду за все страдания, которые выпали на твою долю?
  - Не думала. Пока одни тревоги и сомнения.
  - Бояться ничего не надо. Ты не одна. У тебя есть я. Кроме этого, ты обеспечена. У тебя своя квартира, пенсия тоже имеется. Ты никаким образом от него не зависишь. Поехать отдохнуть, провести время, получить удовольствие. Это тебя ни к чему не обязывает. И это ненадолго, всего лишь на месяц. Я пошла работать, а ты думай. Позже доложишь.
  - Постараюсь, но не уверена, что получится так быстро принять решение.
  - Ничего, подружка моя, не робей. Всё будет путём.
  - Хотелось бы.
  - Так и будет. Держи хвост пистолетом, а нос трубой, - задорно произнесла Люся и расхохоталась.
  
  Решение принято
  Валентин не звонил целую неделю. Анна поняла - он хочет, чтобы она приняла взвешенное решение.
  
  В среду ближе к обеду Валентин приехал без звонка.
  Анна открыла дверь.
  - Вы?!
  - Да, решил подъехать к Вам ненадолго. Можно? - робко спросил он.
  - Заходите. Поспели к обеду. По заказу Люси приготовила пирожки с картошкой.
  - Обожаю.
  - Вот и славно. Раздевайтесь, мойте руки, накормлю Вас.
  - Спасибо. Я сегодня и не завтракал.
  - Почему? - спросила Анна, оглянулась и посмотрела на него внимательно.
  Он выглядел сникшим, подавленным и уставшим.
  - Нет аппетита.
  - Как же так, а лекарства?
  - Утром выпил половину чашечки кефира для отвода глаз и принял лекарства.
  - Вы плохо себя ведёте.
  - Знаю. И вместе с тем, не могу заставить себя принимать пищу, когда нет аппетита.
  - А мы ведь с Вами договаривались ещё в больнице, и Вы мне дали слово, помните? - отчитывала его Анна, тем временем поставила перед ним глубокую тарелку с прозрачным солнечным по цвету супом и полную плетёнку с пирожками.
  - Виноват. Исправлюсь.
  - Только обещаете. Приятного аппетита.
  - Благодарю.
  - Жду Люсю. Должна с минуты на минуту нагрянуть. Она вечером дежурит, а днём свободна. Нашёлся повод её угостить и уважить. По заказу Люси готовила. Она моя вдохновительница.
  - Вы замечательная подруга.
  - Она лучше меня.
  - И в скромности Вам не откажешь, - суммировал достоинства Валентин.
  - Вы ешьте и думайте о еде, тогда всё пойдёт в пользу.
  - Не могу ни о чём думать, кроме, как о Вас.
  - Это плохо. Так нельзя. На мне свет клином не сходится.
  - А для меня сошёлся.
  Позвонили в дверь.
  - Это моя Люся пришла, - сказала Анна и пошла открывать.
  - Люсенька, я тебе давала запасные ключи, почему ты ими не пользуешься?
  - А я и забыла о них. Пирожки приготовила? - первым делом спросила Люся.
  - Ты что только из-за них пришла?!
  - И из-за них тоже, - кокетничала Люся.
  - На столе твои пирожки.
  - Здорово. Я голодная, как вол. Никто не кормит, - смеялась Люся.
  Анна налила суп в пиалу, из которой Люся любила есть первые блюда и спросила:
  - Ты жаркое будешь?
  - Ещё спрашиваешь? - ответила Люся, входя в кухню. - Какие люди и без охраны. Здравствуйте Вам, - Люся подошла к Валентину и подала ему руку. Я - Люся.
  - Очень приятно, много наслышан о Вас.
  - И что Вам рассказывали обо мне? - полюбопытствовала Люся.
  - Всё только хорошее.
  - Да? Приятно слышать, - расплылась она в улыбке.
  - Люсь, ты давай наваливайся, наговоришься потом.
  - Ань, они соблазняют меня на расстоянии, призывая попробовать.
  - Так в чём же дело? Вперёд и с песней, - напутствовала Анна, а сама ушла в комнату.
  Люся воспользовалась её отсутствием и голосом заговорщика, наклоняясь к Валентину, произнесла еле слышно:
  - Скажу Вам по секрету...
  - Да, да, - отозвался Валентин.
   - У Вас появился шанс, - договорила она начатую фразу.
  Валентин оторвался от трапезы, застывшим взглядом посмотрел на неё, но не вымолвил ни единого слова.
  А Люся продолжала:
  - Всё хорошо, уверяю Вас. Ешьте спокойно, - подбадривала она.
  - Вы даже не знаете, что Вы для меня сделали. Я всю эту неделю не спал, не ел, ни о чём другом не мог думать. Сердечно благодарю, - осознав смысл сказанного Люсей, отреагировал он.
  В кухню вошла Анна.
  - Ань, твои пирожки - настоящее чудо. Я возьму домой несколько штук, что скажешь?
  - Видишь пакет с ручками? Внутри пирожки для тебя. Персонально.
  - Вот спасибо, подруженька моя. По такому случаю устрою себе на дежурстве перерыв и почувствую себя совершенно счастливой.
  - На здоровье, - пожелала Анна, - для этого я и старалась.
  - Действительно, всё необыкновенно вкусно, - комментировал Валентин.
  - Именины сердца. Майский день, - засмеялась Анна.
  - А что ты думала? Благодаря тебе у нас настоящий праздник. Спасибо тебе за труды. Уважила, подруга.
  - Рада стараться, - весело ответила ей Анна.
  - Девочка. Какой была, такой и осталась.
  - Подтверждаю. В этом феномен нашей Аннушки, - гордо добавил Валентин.
  
  После обеда все направились в комнату. Началась бурная беседа, Люся говорила больше всех. Но её активность никого не утомляла.
  -Что я вам сейчас поведаю, други мои, - начала она. - Ань, я забыла тебе рассказать. Эпизод из прошлого дежурства. Случай драматичный, даже трагичный и с плохим концом.
  - Люся всегда приносит на хвосте последние новости. В большинстве случаев это касается её работы в отделении, - пояснила Анна, повернувшись к Валентину.
  - У тебя кто-то умер? - со страхом и болью в глазах спросила она.
  - Слава Богу, пока все больные в отделении живы. Я немного опередила события, прости. Но участь больного, о котором я вам расскажу, к моему сожалению...
  - Люсь, он обречён?
  - Ань, я ведь начиная эту тему, хотела рассказать о незаурядной личности. А поторопилась. Что за язык у меня...- гневалась Люся сама на себя.
  - Вы нас заинтриговали, мы в нетерпении ожидаем продолжения банкета, - пошутил Валентин.
  - Давай, рассказывай. Не томи, - попросила Анна.
  - Хорошо, тогда слушайте. Так и быть раскрою вам врачебную тайну, - с готовностью ответила Люся.
  У всех судьбы разные
  - Больной поступил в отделение две недели назад, как раз на моём дежурстве. Я его принимала. Человек невероятно сложной судьбы.
  Зовут его Алексей Митрофанович Агулаев. Родился он в обычной семье. Выписка из роддома свидетельствует, что роды прошли нормально, без каких-либо вмешательств со стороны. Вес, рост также в норме. На второй день он активно сосал грудь. Врач в роддоме не нашла у мальчика никаких отклонений. А вот в поликлинике педиатр на первом же приёме в карточке записала, что у мальчика наблюдается полное отсутствие рефлексов нижних конечностей. Думаете, откуда я это знаю. Он мне показал все документы. Каким образом они оказались у него, я не спрашивала.
  Но на титульном листе его поликлинической карточки, стояла надпись "инвалид детства". Вот так, - резюмировала Люся и задумалась.
  - В течение двух недель его обследуют, параллельно он получает лечение до прояснения полной картины. Предположения у врача, который его ведёт, обоснованные и внятные. Я согласна с её диагнозом.
  На прошлом моём дежурстве ему стало плохо. Боли в сердце, сердцебиение, головокружение, давление поднялось и так далее.
  Я осмотрела, послушала его. Сделала назначение, отдала историю дежурной медсестре. И пошла в ординаторскую. Через некоторое время медсестра заходит и говорит:
  - Людмила Васильевна, я всё сделала, а он зовёт Вас.
  - Зачем?
  - Не знаю, просит, чтобы Вы подошли.
  - Скажи ему, что должно пройти время, пока лекарства начнут действовать. Пусть немного потерпит.
  - Я этими же словами ему объяснила, а он упёрся - позовите врача.
  - Иди, работай. Я сейчас зайду к нему.
  
  Вхожу в палату. Спрашиваю:
  - Алексей Митрофанович, как Вы себя чувствуете?
  Молчит.
  Подхожу ближе, смотрю, а он плачет. Беру стул, сажусь рядом и говорю:
  - Так дело не пойдёт. Расстраиваться Вам нельзя. Лекарства не смогут работать. А этим временем, проверяю пульс, надеваю манжетку, чтобы посмотреть давление. А он мне говорит:
  - Доктор, мне всё равно ничего не поможет. Хочу поговорить с Вами, облегчить душу. Посидите со мной.
  Отвечаю ему:
  - Мне не нравится Ваш настрой. Вы в больнице. Вас лечат. О Вас заботятся. Вы не одни. По результатам последних анализов наметились видимые улучшения, незначительные и всё же. Это говорит о том, что лечение назначено верно и оно даёт свои результаты. Надо набраться терпения. Вами долгие годы никто не занимался, в этом кроется причина заболевания и резкого ухудшения Вашего состояния. Но мы всё делаем, чтобы Вам помочь. Поверьте мне на слове. Помогите нам, потерпите ещё немного. И самое главное - выбросьте из головы дурные мысли. Тогда лечение будет действовать более интенсивно и эффективно. Нервы в Вашей ситуации - злейший враг и большая помеха. Вы обязаны нам помочь, если хотите, чтобы наши усилия не были напрасными.
  - Какой смысл? Всё равно...- он замолчал. Слёзы крупными круглыми каплями, как хрусталики катились по его впавшим и небритым щекам.
  - Так, придётся сделать Вам ещё один укольчик. Вижу, без успокоительного препарата не обойдётся. Вы не хотите меня послушать, мне ничего другого не остаётся.
  - Не надо, доктор. Я постараюсь. Только Вы не уходите, мне с Вами поговорить надо, - попросил он слабым голосом, повторив свою просьбу.
  - Уже договорились. Я с Вами и вся во внимании.
  
  Кому что на роду написано
  И тут он разговорился, правда, с внушительными перерывами и тяжело дыша. Невооружённым глазом фиксировалось, что этот монолог ему давался с неверояным трудом. Я не сразу сообразила, что ему просто-напросто захотелось по-человечески выговориться. Подоспел момент, последняя капля переполнила чашу. Он остро нуждался в дружеском участии. Ему необходимо было с кем-то поделиться наболевшим и облегчить душу. Не знаю, почему он выбрал именно меня для этой цели? Но это факт. Я так поняла, он находился на пике внутреннего потрясения. Это одно из проявлений душевного кризиса. Возможно, ему долгое время приходилось многое терпеть, исходя из целого ряда обстоятельств. В глубине души это напряжение копилось не менее десятка лет. Он всячески прятал, скрывал, придерживал, не выпускал на волю этого дьявола, который потрясал его сознание, его душу и его организм. Усугублялось оно в течение многих лет по причине затянувшегося заключения. Этот человек отбывал срок в колонии строгого режима, причём неоднократно. Заслуженно отбывал, наверное.
  И несмотря на это мне стало жаль его.
  - За что он сидел? - спросила Анна.
  - Он занимался изготовлением фальшивых купюр. Забегая вперёд, скажу, что он ничем не успел воспользоваться. Он не был преступником на самом деле.
  - Как это? Что ему подбросили, а службы порядка обнаружили при обыске?
  - Нет.
  - Он сам готовил денежные купюры и не только те, которые в ходу у нас в России. Масштабы его мастерства распространялись на десяток и более стран, не считая республик бывшего Советского Союза. Понятное дело, что настоящие преступники воспользовались его недугом и физическим состоянием. Эксплуатировали его дар в своих целях и далеко идущих планах. Именно они и распространяли деньги, сделанные им, повсюду. И охотно пользовались ими. Самое обидное, что им удалось вовремя уйти в тень. В результате они отбывали минимальный срок. А он получил на всю катушку, за себя и за того парня, как в песне поётся.
  Что же касается его лично, то сама по себе эта деятельность больше напоминала истинное творчество и наслаждение, полученное от самого процесса. С той бешеной любовью, с какой он подходил к своей работе, может проявлять себя только талант, одарённая одержимая личность, для которой важен конечный результат, но не цель. Она стояла на последнем месте, ибо это был всего лишь заказ. Главное - творить. Это было его девизом. Он сам мне об этом сказал. В силу его физической ущербности, безусловно, им овладевал азарт - сотворить нечто такое и так, чтобы никто не смог догадаться, напротив, принять за чистую моменту. Так и произошло и довольно долгое время всё работало безотказно. Как бывает в таких случаях, нелепая случайность подвела. Этому человеку удалось невозможное, он придумал и сотворил защиту на несколько порядков сильнее, нежели была на государственных купюрах. Ему неистово хотелось доказать самому себе, что ему дано нечто такое, что не дано другим людям. Своего рода тщеславие, да, но у него есть маленькое оправдание. Планка была неимоверно высокой. Он выполнял ювелирную работу. Это и определяло степень сложности задачи, которую он взваливал на себя, и качество исполняемой работы. Как правило, работал он долго, скрупулезно, часто оставаясь недоволен собой, поэтому, не раздумывая, уничтожал готовый заказ. И опять всё начинал сначала. Он работал на совесть. Трудился днём и ночью.
  Помню, в Советском Союзе в Ленинграде существовало целое ведомство - Монетный двор. Это место для таких творцов, кузница талантов. Там блистали выдающиеся мастера своего дела. Вот где Алексей мог бы развернуться в полном масштабе. Где заиграл бы его талант во всей красе. И государству принёс бы неоценимую пользу. Но... судьба отвернулась от него, и жизнь не удалась, не состоялась.
  Представляете, преступники не выдавали ему гонорар за проделанную работу, они расплачивались с ним иначе. Периодически кто-то завозил ему провизию, иногда готовые обеды, забирали из стирки чистое белье, оплачивали по его просьбе коммунальные услуги и всё. Но что это по сравнению с его потерями. Слёзы. Короче говоря, ловчили, хитрили, обделяли его, пользуясь его положением.
  Весь период он кропотливо работал, не выезжая на прогулки и даже на балкон, где раньше любил проводить время за чтением.
  Он не мог отвлекаться на перерывы, беспочвенные разговоры.
  Он творил и ему необходимо было постоянно оставаться в одном настрое, одном и том же ключе. Мысли, идеи, вдохновение ломились в его голову, кружились, витали над ним, обуревая сознание и распирая мозг.
  Знаете, он рассказал, что с детских лет очень хорошо рисовал. Мама возила его в инвалидной коляске на занятия в студию изобразительного искусства. Педагог сразу выделил ребёнка-инвалида и сообщил матери о незаурядных способностях её сына. Это окрылило мать. Она, занимаясь с сыном, настраивала его на творчество, словесно рисуя живописные картины в его обозримом будущем и заоблачные планы. В детсадовском возрасте он, слушая мать, когда она читала ему сказки, рассказы, тут же рисовал эскизы. Позднее его преподаватель создал большую выставку из работ своего ученика. И, представляя их публике, акцентировал внимание на одном моменте, что все работы мальчика смотрятся и ощущаются, как действие, происходящее на самом деле, называя его эскизы и другие работы живым неподдельным воплощением детского воображения. Представляете, как чувствовал ребёнок, если он так искренне и достоверно передавал в обычном рисунке, то ли графическом изображении или написанном маслом, своё восприятие того или иного сюжета. Он параллельно осваивал гончарное ремесло, вышивку. И эти работы вызывали восхищение. Готовил лекала, постигал азы швейного дела, у него и это хорошо получалось. Талант есть талант. А между тем мальчик рос и развивался.
  Я перескакиваю. Семья переехала в Москву. По окончании школы, Алексей благодаря рекомендациям и представленным работам поступил в Московское высшее художественно-промышленное училище им. Строганова. Закончил с отличием. И вот здесь происходит самое непредвиденное и невероятное. То, что подорвало его устои, интерес к жизни, мечты. Лишило стержня самой жизни. Все планы рухнули в одночасье. Случилось несчастье - внезапно уходит мать. Это был настоящий крах.
  Сами понимаете, какая потеря для него. С ней были связаны самые лучшие светлые тёплые воспоминания, надежды, в ней он черпал силы и вдохновение. С матерью он сросся, слился воедино. Это давало силы и веру в то, что ему всё удастся.
  Он потерял интерес к жизни, к своему делу. Забросил начатые работы. Отказался выполнять заказы. Кстати, клиенты у него появились ещё в студенческие годы и не только из России. Его мастерство получило большой заслуженный резонанс, но ему всё стало безразличным.
  Отец, недолго думая, сошёлся с другой женщиной и оставил его в полном одиночестве, бросив на произвол судьбы без средств и помощи. Жизнь, как таковая, потеряла всякий смысл.
  Каким образом преступники вышли на него, как завязались отношения между ними, - не знаю, он об этом промолчал.
  После разговора с ним, я много думала обо всём, что узнала. Этот человек, благодаря своему неисчерпаемому таланту, мог прожить спокойную, обеспеченную, наполненную, насыщенную прекрасными событиями жизнь. А он употребил свой дар в пустоту, в самообман, и поэтому этот дар уйдёт вместе с ним незамеченным. Я повторюсь, мне его очень жаль. Мне думается, что ещё задолго до рождения Алексея его судьба была предрешена - ему предначертано было замаливать чьи-то тяжкие грехи. Он родился ущербным, а на это всегда есть причины и, как вы видите, следствие. Я полагаю, что-то произошло, не знаю на каком этапе, в каком генетическом звене. Но у меня нет сомнения, что кто-то порядком согрешил, если такая кара пала на плечи маленького человека. Стопудовым грузом распласталась по судьбе, ярмом задавило ни в чём не повинного ребёнка. Явно где-то собака зарыта. Но нам не дано этого узнать.
  Сейчас ему помочь невозможно. Поздно. Я терпеть не могу это слово. Отвратительное слово. На нём стоит печать безысходности. А я этого не люблю. Какое-то пророчество, проклятье, ужасное слово. Истинный врачеватель борется за больного до конца. Однако это то, что есть, - завершила Люся свой рассказ.
  Она нервничала, это бросалось в глаза. Люся сопереживала обездоленному человеку, сопереживала выдающейся личности, которой по целому ряду непредвиденных причин, обстоятельств не удалось воплотить в жизнь данное свыше.
  В комнате воцарилась тишина. Необходимо было пропустить через себя нелепую до боли трагичную по своей сути историю. Поминутно Анна вздыхала, глядя в окно.
  - Как всё-таки жестока и несправедлива наша жизнь, - сказала она.
  - Вот и я о том же, - вторила ей Люся.
  - Девушки, я очень извиняюсь. Не пора ли нам поменять пластинку? А то мы сейчас впадём в уныние и хором громко и горько заплачем, - закинул удочку Валентин.
  - Я виновата. Навеяла тоску. Всё, друзья мои, меняем курс, - согласилась с ним Люся.
  
  Путешествие в Италию - детская мечта сбылась
  В Италии Валентина и Анну поселили на вилле. Для них сняли отдельные апартаменты. Валентину выделили автомобиль, и он приступил к работе. А Анна в те долгие часы, когда Валентин отсутствовал, занималась домашними делами. В свободное время в обязательном порядке она совершала пешие прогулки на свежем воздухе, знакомясь с достопримечательностью местности, её природой, обитателями, бытом. Анна уделяла этому занятию два-три часа ежедневно. Ей было интересно всё. Она со стороны наблюдала за течением жизни итальянцев, её особенностями, констатировала отличия, которые попадали в её поле зрения. Так, например, она обратила внимание, что выходной день для весёлых озорных жизнерадостных и жизнелюбивых коренных жителей Италии возводится в ранг праздничного дня. Есть повод принять у себя друзей, самим поехать в гости, посидеть всей семьёй на пикнике, общаясь с природой.
  - Как сегодня, например, почему не воспользоваться? - думала она, ведя внутренний монолог. Стоит прекрасный тёплый день. Мягкий лёгкий приятный волшебник-ветерок ласкает природу, попеременно заигрывая с ветками деревьев. Раскачивает их, как в гамаке на даче, - улыбнулась Анна своим мыслям.
  -Деревья, тут же отзываются, пританцовывая ветками и молодыми листьями в едином ритме, демонстрируя свою причастность. Они, на ходу, успевают перешёптываться, создавая неповторимую атмосферу. Природа-умница! Весной и летом она всегда радует своими чудесами и дарит чудесное настроение. Именно природа направляет людям свой позитивный посыл. Она способна создать особенный настрой духа, чем вызывает у человека ответную реакцию. За что я и люблю природу, - продолжала Анна давать оценку увиденному.
  А однажды Анна проходила мимо виллы религиозной семьи. На зелёном участке среди пышной растительности на большой просторной веранде, примыкающей к дому, соорудили шалаш. Веранду по периметру укутали пальмовыми и камышовыми ветвями и, таким образом, членам семьи никто не мешал их уединению и отдыху. Анна стояла в раздумье. Как вдруг, из импровизированного шалаша полилась задушевная мелодия, волнующая слух и душу. Анна присмотрелась и в просвете пальмовых ветвей, выполняющие функцию крыши и частично стен в сочетании с ветвями камыша, увидела красивую молодую женщину. Анна обратила внимание, у предмета её наблюдения утончённые черты лица. Голова женщины покрыта платком с блестящими украшениями. Такие головные уборы религиозные женщины надевают в праздники. Счастливая мама укачивала младенца в колыбели. А за длинным столом сидят её остальные дети. Их возраст колеблется от пяти до двадцати двух лет. Старшие дети читают молитвы, младшие - слушают и местами вторят за ними отдельные фразы. А женщина задумчиво, похоже, про себя, продолжает напевать. И невооружённым глазам заметно, что она пребывает в полной гармонии с собой и окружающим её миром, по кирпичику выстроенным ею самой. Ибо благополучие и комфорт - её жизненная позиция.
  - Я так не умею, - с грустью отметила Анна. - Надо любить себя, психологи призывают к этому. Только они не учитывают, что всё даётся с молоком матери и с воспитанием. Иначе получается то, что присутствует и диктует в нашей реальной жизни, - тяжело вздохнула она, продолжая прогулку.
  
  Анна и Валентин перезнакомились с соседями. Среди них был молодой человек - Василий, который представлял интересы российской компании и находился в Италии в командировке. Хозяин дома, где Василий остановился производил впечатление доброжелательного обаятельного человека. С удовольствием и радушием принимал гостей в своём доме. Вечерами Валентин с Анной заходили к соседям и мирно задушевно общались. От Василия они узнали цель его пребывания в Италии.
  
  Так всё начиналось
  Василий родился и вырос у моря, на лоне прекрасной благодатной неповторимой природы. Их семья состояла из пяти человек: мама, папа, бабушка, старшая сестра Василия - Тамара и он. Жили они скромно, но очень дружно. После службы в Армии Василий уехал учиться. Поступил с первой попытки, парень был смышленый, да и школу закончил с одной четвёркой. Но дал отцу слово, что первым делом выполнит долг перед Родиной, а уже потом поедет учиться. Так он и сделал. После окончания технологического ВУЗа Василий долго искал, где применить свои знания, в результате пошёл туда, где требовались рабочие - в частную винодельческую фирму. Технологический процесс ему был знаком не понаслышке, и он приступил к выполнению своих обязанностей без промедления и лишних вопросов.
  На тот момент он не был обременён семейными узами, хотя даму сердца давненько заприметил, в её присутствии, что называется, млел и "таял" и был готов соединить с ней свою судьбу. Но девушка не торопилась осчастливить нашего влюблённого, в полном смысле слова, "крутила носом", придумывая причины для отказа. А он терпеливо ждал.
  И действительно, что он мог предложить своей возлюбленной? Жил он вместе с родителями в маленькой "хрущёвской" квартире. Зарплата тщедушная. И никаких перспектив. А девушка была единственной дочерью в семье, хорошо образована, подкована в нескольких областях, однако, в глубине души ждала принца. Василий ещё со студенческой скамьи ей нравился, но как друг, и она не торопилась отдать ему своё предпочтение. Более того, девушка по окончании учёбы осталась в Москве, где нашла работу и снимала квартиру. Молодые познакомились в студенческие годы,
  а после окончания учёбы Василий вернулся в Сочи к родителям, здесь жил и работал. Парень целеустремлённый, поэтому надежду не терял, более того, был готов приложить необходимые усилия, чтобы создать для своей возлюбленной всё, чего её душа пожелает. Да и судьба вела его в нужном направлении.
  Одним погожим весенним днём вызывает его к себе помощник директора фирмы, Поташников. И говорит:
  - Василий, ты понимаешь, уехал по делам фирмы наш главный технолог, а мы без него, как без рук. Он вроде бы всё предусмотрел, а у нас вышла накладка. Уже третий день колдуем, а выхода найти не можем. Мне доложили, что у тебя высшее технологическое образование и по нашему профилю. Это действительно так?! - допрашивал с пристрастием дотошный помощник.
  - Именно так, Дмитрий Сергеевич, - спокойно и уверенно ответил Василий.
  - Так чего же ты молчал?! Нужно сразу заявлять об этом. Мы бы тебя взяли на другую должность, - занервничал помощник.
  - Я не молчал. Все документы предоставил в отдел кадров, когда пришёл по объявлению. А мне сказали, что фирме требуются только рабочие. И я согласился, - также спокойно ответил Василий.
  - Безобразие!!! - возмутился помощник директора. Я с ними поговорю. Не умеют работать. Безобразие! - рефреном повторил он. Ладно, сейчас не об этом. Давай, подключайся и сделай всё возможное, чтобы запустить процесс уже сегодня. Поставщики ждут, понимаешь? Не можем терять ни минуты. Договора горят!!!
  А я этим временем оформлю тебя вторым технологом, на замену главному технологу. Давай, старина, выручай. Понимаю, ты после смены, устал, хочешь домой, но сами мы не справимся. А Николай Андреевич вернётся только через месяц. Вызывать его сюда для устранения неисправностей вылетит нам в копеечку, накладно это. Понимаешь? - объяснял ситуацию и одновременно упрашивал помощник директора. Он ёрзал в кресле, и весь употел, пока беседовал с Василием.
  - Что Вы так разволновались? Всё, что от меня потребуется, сделаю. Как я могу отказать? Это моя прямая обязанность. Зачем тогда я знания получал? - спокойно ответил Василий.
  - Какой молодец!- обрадовался помощник директора. Он не ожидал такого ответа. Думал, Василий начнёт торговаться, выпрашивать для себя особые условия, привилегии, случай то подходящий, можно и потребовать, если так срочно понадобилась его помощь и знания. Но, увидев обратное, принялся благодарить и заверять Василия:
  - Спасибо тебе, что согласился. Ты не волнуйся, мы всё компенсируем. И зарплату тебе повысим. И должность соответствующую твоему диплому подберём. Нам нужны хорошие грамотные специалисты. Только выручай, - пообещал помощник, промокая лоснящуюся лысину носовым платком. Затем поднял телефонную трубку и скомандовал кому-то:
  - Зайди ко мне.
  Через минуту секретарша стояла перед ним в полной готовности.
  - Зинаида, слушай меня внимательно. Значит так. Сходи с Василием в нашу столовую и скажи, чтобы накормили его, как положено, ну ты поняла, да?! Директорский ассортимент... за мой счёт, - строго распорядился помощник. Парень уже отработал смену, сейчас остаётся и будет здесь, пока не восстановит линию. Ему нужно поесть, как следует, подкрепиться, понятно? - спросил он. Не дождавшись ответа, продолжил:
  - Да, пока не забыл. И подготовь мне приказ о переводе Василия на должность заместителя главного технолога с сегодняшнего дня. Я подпишу. Чего стоишь, выполняй, - завершил помощник директора, метнув на застывшую секретаршу строгий взгляд. Секретарша посмотрела на начальника глазами преданной собаки, затем перевела взгляд на Василия и ответила:
  - Хорошо, Дмитрий Сергеевич, никаких проблем, всё сделаю. Не волнуйтесь, пожалуйста.
  
  Шло время, всё складывалось хорошо. Василий, получив новое назначение, наконец, занялся тем, в чём разбирался досконально,
  и поэтому работал с удовольствием. Ближе к осени его вызвали
  в кабинет к директору и буквально скороговоркой, на ходу директор объявил:
  - Василий! Тебе предстоит длительная командировка в Италию.
  Я очень тороплюсь, поясняю вкратце. Главный технолог заболел, сейчас работать не сможет, тем более, на выезде. Прерывать контракт мы не можем. Ты парень молодой напористый, знания у тебя есть, справишься, - уверенным голосом объявил директор. Времени достаточно, подучи язык, ознакомься с документацией и отправляйся в путь. Главное, планку не опускай, а в остальном проблем не будет, - подытожил он.
  - Когда ехать? - со всей готовностью спросил Василий.
  - Примерно через четыре месяца, но возможно и раньше, всё зависит от наших поставщиков. Как понадобишься там, вызову, - сухо ответил директор.
  - Я понял, буду готовиться, - быстро ответил Василий.
  - Давай, удачи!- пожелал директор.
  После разговора в кабинете директора, Василий, не откладывая в "дальний ящик", купил учёбник по изучению итальянского языка, записался на курсы. Сходил в библиотеку, взял нужный материал, а после работы ежедневно осваивал культуру, историю и географию Италии. Его интересовало всё. Он упорно и настойчиво постигал все необходимые знания. По окончании курсов он договорился с преподавателем и посещал занятия частным образом. Он понимал, - если ему предстоит жить и работать в Италии, он обязан быть подкован по всем правилам.
  
  Что такое чудо? То, чего мы не понимаем. Что всего желаннее? То, что недосягаемо. Александр Дюма
  
  Италия. День первый
  По приезду в Италию в аэропорту Василия встретили представители фирмы. По дороге знакомили с достопримечательностями, прибыв на место, сразу же поселили в доме старейшины винодельческой фирмы - синьора Бартоломео.
  Как утверждал древнегреческий поэт Эсхил, нет ничего "приятней
  страннику, чем кров гостеприимного хозяина".
  Бартоломео
  Бартоломео или как его называли в ближайшем окружении, синьор Бартоло, достиг возраста безмятежности, но по-прежнему оставался невероятно подвижным, суетливым и нередко суматошным. Он по натуре своей был холериком и никак не мог смириться с тем, что достиг преклонного возраста. Правда, иногда его посещали воспоминания, и тогда предаваясь им, он с грустной ноткой в голосе перебирая лучшие страницы своей жизни, уходил из реальности, улетая на крыльях юной восторженной души.
  Он был маленького росточка, но сложён пропорционально. Единственное, что обращало на себя внимание, - его голова. Она держалась на короткой шее, была вытянутой яйцеобразной формы и не соответствовала его туловищу. В детстве его дразнили головастиком, но он ни на кого не обижался.
  На удлинённом лице взывали два больших "блюдца" - добрейшие глаза со смешинками в уголках. Сколько тепла дарили они людям. А ласковая улыбка не сходила с его уст. Он был розовощёким в любое время года и не обделён здоровьем.
  Брови седой бахромкой нависали над глазами. Лоб выпуклый, крупный, как у мыслителя, плавно переходил в блестящую лысину, на которой в нескольких местах пробивались шелковистые седые волосики. Уши большие, но не лопоухие. Даже будучи в преклонном возрасте, он притягивал к себе безграничным обаянием. Был наивным и не стеснялся этого. Бартоломео сутулился и часто смущался, как невинный ребёнок. Он был разговорчивым, общительным, всегда пребывал в хорошем расположении духа. Рядом с ним было комфортно, легко. Он знал много интересных историй и с удовольствием их рассказывал.
  В первый же день приезда, они долго беседовали. Бартоломео всё расспрашивал и тут же разъяснял Василию, где и что находится, как что называется. От недостатка общения он чувствовал себя обделённым, ему давно хотелось с кем-то поделиться всем, что он знал, чем занимался всю жизнь. Поведать Василию об Италии, которую он боготворил, о своих знаменитых предках, о жене и детях, даже о соседях. Эмоции так и рвались наружу, поэтому он доносил до слушателя всё эмоционально с долей иронии, иногда с экспрессией. Надо сказать, от природы он был наделён ораторскими способностями и со стороны выглядел очень артистично.
  Денёк - другой он дал Василию ознакомиться с местностью, насладиться последними ласкающими солнечными денёчками, девственной природой, а затем повёз его на завод, где Василию и предстояло заниматься любимым делом и выполнять условия контракта.
  А вечерами в домашней непринуждённой обстановке они за чаем у камина беседовали, и Бартоломео рассказывая Василию всевозможные истории из жизни, частенько веселил его, а порой и озадачивал. Так было и на этот раз, когда он вдруг вспомнил страшную историю, которая оставила отпечаток в его памяти.
  - Ты знаешь, Василий, - начал он глубокомысленно и сосредоточенно своё повествование. Много лет тому назад, когда я был молод, как ты, красив, статен, высоченного роста, как наш Давид, работы бессмертного великого Микеланджело, - (смеётся)... когда я только начинал свою профессиональную деятельность в нашей фирме..., - неспешно рассуждал он и на миг задумался. Кстати, у вас тогда был Советский Союз - Империя! - произнёс он многозначительно и опять задумался.
  - Ах, да, так вот, представители ваших винных производств к нам не приезжали, как ты, например. Помнится, один единственный раз советская делегация посетила Италию в качестве туристов. Трое из них обратились в посольство с просьбой организовать экскурсию в наши края и непосредственно на нашу фирму. Как я потом понял, знакомясь с ними, их интересовало абсолютно всё: плантации, на которых взращивают виноград, его обработка, условия хранения, температурный режим, изготовление бочек, естественно, всё, что касается вин, вплоть до секретов самых престижных на рынке марок. Расспрашивали очень осторожно, но целенаправленно, особенно один был дотошным в своих расспросах. Как потом выяснилось, какой-то большой начальник. Тогда я впервые увидел воочию советских людей и непосредственно соприкоснулся с ними в работе. Да, были времена...
  Он посмотрел на часы.
  - Что-то я заговорился. Поздно-то как. Ты устал, пойдём отдыхать, - внезапно прервал Бартоломео свой рассказ.
  На следующее утро Василий проснулся рано, в замечательном настроении. Немедля спустился вниз и застал Бартоломео на кухне, в привычной для него обстановке. Кухня для него была одним из его увлечений, можно без преувеличения сказать, пристрастий.
  Тишину нарушила Чара, живущая по соседству. Она шумно ввалилась в дом, а оттуда прямиком на кухню.
  - А, синьора Чара, с добрым утром, - поприветствовал её Бартоломео. Вы как раз поспели вовремя. Мы с Василием собрались позавтракать. Присаживайтесь, пожалуйста, с нами, -пригласил гостеприимный хозяин. И он выдвинул из-за стола кресло, ухаживая за дамой, как и подобает галантному кавалеру. Дама сразу отреагировала.
  - Как Вы любезны, синьор Бартоло, пожалуй, как всегда. Я действительно ещё не завтракала. Вот зашла к Вам на минутку.
  И она с удовольствием опустила свой тяжёлый корпус в кресло и утонула в нём, тут же расслабившись.
  В самый разгар трапезы с ответным визитом поспешила дама бальзаковского возраста. Она жила недалеко. Бартоломео частенько захаживал к её мужу сыграть партию в шахматы, узнать последние новости, которые он ревниво отслеживал. Да и просто провести время, когда становилось скучновато одному. Жена соседа слыла дамой с аристократичными замашками и поэтической натурой. Неожиданно нагрянув к соседу, она своим появлением прервала разговор Бартоло и Василия за утренним чаепитием и процитировала:
  
  "Под голубизной небес и гроздями сирени,
  Любили мы качаться в гамаке, как в колыбели,
  И слушать, слушать щебетанье птиц и переливы волн.
  Прошли года. Мы повзрослели.
  Но юности мечты не устарели,
  Влекут к себе всё той же новизною чувств".
  
  Завершив своё поэтическое приветствие, она заулыбалась, оголив жемчужные ряды зубов, присела на первый же стул, не дожидаясь приглашения.
  -Вы у нас поэт! - подметил Бартоломео.
  -В юности баловалась стишками. Сейчас нет вдохновения.
  Да... - протянула она, - я немного отвлеклась. Поскольку я прервала вашу утреннюю трапезу, хочу произнести маленький тост в Вашу честь, дорогой синьор Бартоло (жаль, бокала нет в руках):
  
  -Когда-то Бог с большим мешком подарков пролетал над разными странами и одаривал ими женщин. Женщинам Индии он подарил трудолюбие, женщинам Африки - страстность, женщинам Франции - пикантность, женщинам Германии - хозяйственность, женщинам Америки - деловитость. Но когда он пролетал над нашим городом, мешок порвался, и все подарки посыпались на некоторых счастливцев. Среди них, без сомнения, был хозяин нашего скромного застолья".
  Выпьем за его талант кулинарного искусства и за то, что он с нами! - она торжественно подняла бокал апельсинового сока, который протянул ей сметливый Бартоломео, и вмиг опустошила его.
  За окном послышалось шуршание, оно становилось более явным и ощутимым, и все поняли, что чудесным денькам пришёл конец, и их навестил дождь. Он усиливался, создавая шум. Дождь упрямо бил по крыше дома, проникая через приоткрытое окно.
  Бартоломео встал, плотно закрыл окно и попросил Василия:
  - Друг мой, пожалуйста, сходи ко мне в спальню, я там оставил открытую форточку.
  Василий поднялся и без слов направился на второй этаж, где находились спальни.
  - Пора завершать трапезу и отправляться на работу, - обращаясь к самому себе, заключил Бартоломео.
  И вдруг он задумался. Его лицо стало серьёзным и сосредоточенным. Его взгляд, обращённый куда-то вдаль, красноречиво говорил, - внутри происходит сложная работа. Женщины переглянулись между собой. Василий, наблюдая со стороны, не мог понять, что происходит и, чем вызвана такая перемена.
  Бартоло почувствовал это.
  - Ах, как время летит... где наши годы молодые, - внезапно переключился Бартоло на грустную волну. Моя соседушка всегда создаёт поэтический настрой, тем самым, навевает грустные мысли. И он вдохновенно процитировал:
  
  "Вам снится стон совы, деревьев шорох нежный,
  журчанье ручейка и дятла стук небрежный,
  мечтанья до зари и грусть в часы заката,
  как жаль, что молодость уходит безвозвратно.
  А я хотел её цепями привязать
  и от себя не отпускать, не отпускать, не отпускать...
  Ну почему всё это мимолётно, быстротечно?
  И исчезает безвозвратно..., как всё хорошее недолговечно".
  
  - Браво, браво, синьор Бартоло, - захлопав в ладоши, эмоционально произнесла дама бальзаковского возраста. Какие прелестные строчки Вы сочинили.
  - Синьор Бартоло, Вы никак загрустили? - спросил удивлённо Василий.
  - Что делать, мой юный друг, порой и я грущу. Хотя должен заметить, со мной это случается крайне редко.
  И он расцвёл в очаровательной улыбке, меняясь на глазах. Даже в преклонном возрасте он в душе оставался озорным и очень добрым ребёнком.
  - Прошу прощения у милых дам, но нам пора на работу. Благодарю, что разделили с нами утреннюю трапезу.
  
  Вечером того же дня Анна и Валентин заглянули на огонёк к соседу.
  
  Эпиграф
  
  Все тайное станет явным, ничто не останется без возмездия. Евангелие от Луки, 8, 17 (от Марка, 4.22) - Quidquid latet apparebit, nil iniltum remanebit.
  
  Они сидели в гостиной просторного, уютного дома. За окном пели птицы вечерние серенады. В приоткрытое окно доносился лёгкий аромат растений. На душе умиротворение, покой и, казалось, что это и был рай на земле.
  Хозяин дома о чём-то напряжённо думал, пока Анна и Валентин наслаждались его гостеприимством. Они жадно вбирали в себя положительные эмоции, случайно подаренные судьбой, не мешая ему. Да и незачем было торопиться. В доме царила приятная доброжелательная атмосфера, которая располагала присутствующих к непринужденному доверительному разговору. Василий спустился вниз и присоединился к честной компании.
  
  Рассказ Бартоломео
  Утонув в складках мягкого дивана, Бартоломео без излишней суеты настраивался на продолжительную беседу, ощущая интерес к собственной персоне. После глубокомысленного анализа он вдохновенно начал свой рассказ.
  - Я уже рассказывал Василию, что как-то мне представилась возможность побывать в его краях, правда это была командировка. Но она была такой насыщенной и результативной в плане работы, что хорошо запомнилась.
  Жил я тогда у моря, в красивейшем доме. На первом этаже мне выделили две комнаты со всеми удобствами и кухней. Дом находился в окружении большого цветущего ухоженного сада, где я отдыхал и чувствовал себя, как дома.
  Всё шло хорошо. Я довольно быстро освоился, перезнакомился с советскими коллегами, у нас наметился продуктивный плодотворный рабочий процесс. Впечатлений было много, они носили положительный характер, что радовало и вдохновляло.
  Но вот однажды..., - он резко прервал монолог, задумавшись. На скульптурном лице заиграла гамма переполняющих его чувств. Гости подумали, что он заново переживает нечто, о чём хочет поведать им. Бартоло вновь и вновь пропускал через себя чужую боль. Это было заметно невооружённым глазом.
  Так, в состоянии глубокого внутреннего процесса, он делился и открывался с новой стороны, совсем незнакомой.
  - Вы знаете, друзья мои. За время моего пребывания, в городе произошла странная и очень грустная история. Я до сих пор не могу успокоиться, вспоминая её. Эта история не укладывается у меня в голове, противоречит моему человеческому пониманию. С одной стороны она нелепая и чрезвычайно трагическая, а в некотором смысле, даже поучительная. Её мне поведала хозяйка дома, где я жил. Слушайте. Дело было так...
  
  Червоточина
  Один молодой человек познакомился с девушкой. Банально, не правда ли?
  Они долго встречались. Он сделал ей официальное предложение. Но девушка ответа не давала, что-то останавливало её. Какая-то неведомая сила не позволяла принять решение, настораживала и пугала. Девушка не понимала, что с ней происходит. Она любила молодого человека, была готова связать с ним свою судьбу. Но каждый раз, когда она хотела ответить ему согласием, какое-то непонятное волнение овладевало ею, охватывало душу, заключая в ледяные тиски, страх сковывал всё тело, и она отказывалась от своего желания. Силы куда-то уходили, девушка в очередной раз сдавалась, откладывала, отодвигала принятие важного решения.
  
  А время шло. Терпение молодого человека лопнуло. Он стал настойчиво требовать ответа. Девушка под давлением сдалась, дав согласие на вступление с ним в брак.
  Родители с обеих сторон засуетились, началась предсвадебная
  подготовка. Молодой человек успокоился, более обходительно и внимательно относился к девушке.
  
  Хладнокровное и заранее продуманное преступление
  Предстояло торжественное событие с участием важных и многочисленных гостей. И вот, наконец, желанный момент приблизился..., оставалось всего десять-двенадцать часов до свадьбы. Старшее поколение, утомлённое чередой приготовлений, пошли на покой, а молодые решили прогуляться по берегу моря, подышать ночным воздухом.
  Они бродили, беседуя на разные темы. Пьянящий аромат обитателей морской стихии с приближением каждой новой волны доносился на берег, проникая в каждую клеточку, будоража молодую кровь. Тёплый приятный ветерок ласкал тело, забираясь под волосы, поднимая и теребя их.
  На какое-то время море замерло, став чёрным, вязким и почти невидимым, пропала лёгкость, игривость, присущая водному пространству в утренние и дневные часы, лишь лунная дорожка освещала гребешки волн.
  В ночные часы медленно и незаметно раскрываются глубинные истоки тайн. Природа реагирует на замыслы и поведение людей.
  В одних случаях она затихает, уходя в тень, не вмешиваясь в происходящее, выступая в качестве стороннего наблюдателя.
  В других - протестует бурно и стремительно.
  Всё происходящее далее напоминало замедленную реакцию разорвавшейся бомбы.
  Без какого-либо предисловия поведение молодого человека резко изменилось. Оно стало агрессивным и неуправляемым.
  Молодой человек стал требовать от девушки немедленной близости. Бедная девушка в растерянности пыталась отбиваться, умолять, взывать к его совести, но разъярённое животное остановить невозможно...
  И там, на берегу, он совершил акт бесчеловечного насилия. После чего, не попросив прощения, не раскаявшись, бросил её одну физически растерзанную, морально убитую, а сам исчез.
  Позднее девушку в тяжёлом состоянии нашли спасатели. "Скорая помощь" доставила её в больницу без признаков жизни из-за большой потери крови. Также на её теле были обнаружены ссадины и гематомы. Прокуратура возбудила уголовное дело по факту насилия. Следствие по неизвестным причинам зашло в тупик. Подробности не разглашали. Если верить слухам девушка отказалась назвать имя насильника. Поговаривали что родители жертвы, не желая огласки, написали заявление-просьбу в прокуратуру о прекращении розыскных мероприятий из этических соображений. Таким образом, преступнику без труда удалось избежать серьёзного наказания, положенного ему по закону.
  После случившегося девушка тяжело и долго болела. А её жених, оклеветав её, отказался на ней жениться. В результате, - торжественное мероприятие не состоялась.
  
  Вседозволенность
  Молодой человек продолжал куролесить, меняя представительниц слабого пола, как перчатки. Так он набрёл на очередную жертву, но, на сей раз, вмешались его родители, догадываясь, куда катится их отпрыск, и принудили жениться.
  
  Расплата
  Состояние предыдущей жертвы не улучшалось, напротив, она слабела день ото дня. Лечение не давало видимых и ожидаемых результатов. И её близкая подруга решила отомстить насильнику, за искалеченную судьбу ни в чём не повинной подруги детства. Она сдавала дипломные экзамены в университете, собиралась работать в должности зоолога, одновременно заниматься научной работой, а в свободные часы подрабатывала в террариуме.
  
  В день свадьбы жених был бодр, весел, со всеми шутил.
  Пробил час, жених с невестой и гостями вошли во дворец бракосочетания.
  Ровно в двенадцать часов по полудню к дворцу подъехал чёрный длинный лимузин.
  Бартоломео на мгновение отвлёкся от своего рассказа.
  - Ты тогда был маленьким и не помнишь. Такие автомобили, как правило, заказывали для свадебных кортежей, - пояснил рассказчик Василию.
  - Так вот. Весь автомобиль был обклеен изображениями черепа и костей. Из машины вышла женщина вся в чёрном одеянии. В тот самый момент, когда жених с невестой и гостями появились в дверях дворца бракосочетания после церемонии, она приблизилась к жениху - насильнику. Бросила к его ногам чёрную розу, олицетворяющую проклятье и небольшой шёлковый мешочек, из которого незамедлительно появилось змеевидное существо.
  В толпе раздался вопль, визг. И вся масса разряженных и напудренных гостей, тут же отхлынула назад. Невеста тотчас рухнула в обморок. Начался страшный переполох. Женщина в чёрном одеянии, уходя, бросила жениху всего одну фразу:
  - Не видать тебе жены, как собственных ушей без зеркала. Быть бездетным и одиноким до конца дней твоих. Проклятье навечно поселится в твоей судьбе, и будет калечить каждый твой вздох и каждый шаг. Запомни это!
  После этих слов она быстрым шагом проследовала к автомобилю и тут же уехала.
  У жениха помутилось сознание, он стал заговариваться. Не узнавал даже близких.
  "Скорая" за "скорой" увозила гостей, находившихся в шоковом состоянии.
  А случайный свидетель скорбного события - беззащитный уж, спокойно, не торопясь, пересекал булыжную мостовую в неизвестном направлении.
  Подруга девушки не задавалась целью причинять кому-либо зло. Она хотела напугать и, по всем правилам, проучить насильника, что ей с успехом удалось.
  Что там дальше было, как сложилась жизнь насильника, я не интересовался. Думаю, что после этого случая ему больше не пришлось строить планов и уродовать жизнь других людей.
  Хотелось бы, чтобы всё сложилось именно так. Я надеялся, что службы порядка разберутся с ним. Но всё получилось иначе. Дело закрыли, стало быть, насильнику не было предъявлено обвинение.
  - Мне думается, он получил по заслугам и без дополнительного расследования, - высказал своё мнение Василий.
  - Ты думаешь? Не знаю, не знаю...- отрешённо проговорил Бартоло и задумался.
  - Видите, какие страсти кипели тогда и наверняка кипят поныне. Они же и правят людьми, даже в мирные времена, - завершил он своё повествование, навеянное печальными воспоминаниями.
  - Боже, какой ужас! - отреагировала Анна. У меня не укладывается в голове. Как такое могло произойти? И что всё так и осталось? - вопрошала она.
  - Не могу знать, синьора Анна, - ответил ей Бартоло. - Я сам долгое время задавал себе тысячу вопросов, на которые не находил ответа.
  - Вы знаете, синьор Бартоло, мама рассказывала соседкам эту историю. Тогда я был мал и особо не прислушивался. Но смутно припоминаю.
  - Такое не укладывается в рамки поведения нормального человека. А садистов надо наказывать. Они такие же преступники, как все остальные, - разволновалась Анна.
  - Успокойся, дорогая. Это было давно. Думаю, у этого парня не всё было благополучно с психикой, - резюмировал Валентин.
  - Это не снимает с него ответственности за совершённое злодеяние, - в сердцах сказала Анна.
  - Вы правы, синьора Анна. Я тоже так считаю, - согласился Бартоло с гостьей. - Синьор Валентин, не могу отказать Вам в логике, - добавил реплику он на предположение Валентина. - Однако тайна сия покрыта мраком, - многозначительно произнёс Бартоло, завершая эту тему. - Пора на покой. Вы молодые, пообщайтесь с Василием, а я поднимусь к себе. Завтра рано вставать. Устал, знаете.
  - Спасибо Вам, синьор Бартоло, за гостеприимство. Мы тоже пойдём. У меня завтра с утра лекции, - пояснил Валентин, и они откланялись.
  
  Возвращение
  Время пребывания в солнечной Италии подошло к концу. Семинар успешно был завершён. Анна и Валентин поблагодарили синьора Пауло Маскони за тёплый приём. Попрощались с новыми знакомыми, соседями, с которыми успели подружиться. Обменялись с ними адресами, номерами телефонов и направились в аэропорт. В этот же день они вернулись в родной город после дальних странствий, переполненные незабываемыми впечатлениями и букетом ярких эмоций.
  - Я эту красоту буду помнить всегда. Никогда не забуду этой потрясающей поездки, - в самолёте поделилась Анна с Валентином.
  - И я, - ответил он, - ласково посмотрев на неё. - Ведь ты была со мною рядом.
  
  Не успела Анна выйти из здания аэропорта, в кармане зазвонил мобильный телефон, и она услышала голос Люси.
  - Ань, я себе места не нахожу, пока дождалась тебя. Как долетели голубка моя?
  - Хорошо. Всё в порядке. Скоро буду дома, поговорим спокойно и обстоятельно.
  - Валентин к тебе поедет?
  - Нет, у него есть дела, да и мне отдохнуть надо.
  - Ясно. Жду с нетерпением твоего звонка и отчёта о поездке. -Если хочешь, я после работы к тебе заеду и обо всём поговорим, - предложила Люся.
  - Вот это то, что надо. Давай сворачивай свои дела и приезжай, я соскучилась.
  - Будет сделано, свернуть дела, - расхохоталась Люся.
  
  Войдя в квартиру, Анна присела. Она устала после дороги, а на последнем этапе их пребывания в Италии почувствовала, что хочет домой, к родным стенам, главное остаться наедине сама с собой. Ей нужно было обдумать, переосмыслить, взвесить нынешнюю ситуацию, понять, что делать дальше. Для этого душа требовала уединения. В Италии она ежедневно находилась в окружении чужих людей. Анне непривычно было такое пристальное внимание по отношению к её скромной персоне. Ей хотелось отдохнуть, снять напряжение, без суеты и посторонних оценить ситуацию. Она понимала, что Валентин потребует от неё принятия решения. А этого ей хотелось меньше всего.
  Не успела она переодеться, зазвонил домашний телефон. Анна услышала голос Маргариты Львовны.
  - Нюшенька, это я. Узнала?
  - Конечно, Маргарита Львовна. Здравствуйте, как поживаете, самочувствие?
  - Спасибо. Самочувствие соответствует моему возрасту.
  - Как приятно Вас слышать. Спасибо, что не забываете.
  - Мне Валентин только что звонил. Я в курсе. Рассказал мне о поездке в Италию. Ты насладилась красотами сказочной страны?
  - Ещё как. На всю оставшуюся жизнь хватит впечатлений.
  - Ну и хорошо. И правильно сделала, что согласилась поехать. Какое счастье, что вы вместе, поддерживаете друг друга. Валентин об этом столько лет мечтал. Теперь осталось узаконить Ваши отношения и всё пойдёт, как по маслу. Ты большая умничка, он от тебя без ума.
  Анна улыбнулась.
  - Жизнь всё расставила на свои места.
  - Маргарита Львовна, Вы знаете, Валентин очень изменился в лучшую сторону. Совершенно другой человек. Ничего общего с тем, кем он был в молодости. Его поведенческие нормы трансформировались в мирное русло. Я не могла этого не заметить и не оценить.
  - Я же говорю, что ты у нас умничка. Помнишь, Нюша, я тебе писала, что он стал другим человеком.
  -Да, трудно поверить. Такие перемены. Но это факт. А факты упрямая вещь.
  - Нюша, мне необходимо поговорить с тобой и затронуть злободневную тему. Я могу откровенно поделиться с тобой своим мнением?
  - Безусловно, Маргарита Львовна. Я вся во внимании.
  - Спасибо. Послушай, что я скажу. В свете сегодняшних реалий.
  Я считаю, что в обязательном порядке Валентин должен прописать тебя в своей квартире, также оформить на твоё имя дачу, машину, всё имущество и банковские счета, включая валютный.
  - Зачем? - недоумевала Анна.
  - Сейчас такое время, не надо оставлять на потом и в долгий ящик откладывать тоже не надо. У тебя дочь, внуки, пригодится. Опять же из всего вышеперечисленного можно сделать немаленькие деньги, если нет необходимости оставить всё, как есть. Вы распишитесь, и ты на правах жены сможешь распоряжаться всем его имуществом. Лёня подсказал, он знает толк в этих делах. Всю жизнь проработал в юриспруденции.
  - Маргарита Львовна, у меня есть своя квартира.
  - Пусть будет. Сделай, как Лёня советует. Пусть Валя живёт до ста двадцати лет и будет здоров. Но у него нет наследников, понимаешь?
  - Вы меня озадачили и немало. Мне даже неловко. Надо подумать.
  - Думай, только недолго, мой тебе совет. А решать тебе.
  - Хорошо, Маргарита Львовна и спасибо Вам за чуткое отношение, за заботу, внимание и дружеское участие. Я всегда это высоко ценила. Тронута до глубины души.
  - Не выдумывай. Ты для меня всегда была членом нашей семьи. Понапрасну себя не кори. Это я предложила.
  - Понимаю и благодарю Вас от всей души.
  - Не прощаюсь. Будет желание, звони. Я тебе всегда радуюсь.
  - И я Вам тоже. Спасибо ещё раз за всё.
  
  Только Анна положила трубку, позвонили в дверь.
  - Не успела вернуться, уже гости, не дадут отдохнуть, - подумала она и пошла открывать.
  - Какой сюрприз! Лида, какими судьбами? - бросилась Анна обнимать подругу.
  Я так соскучилась.
  - И я очень соскучилась по тебе. Люся позвонила, сообщила, что ты вернулась. А я ещё утром ждала от тебя звонка, а этим временем готовила обед. Всё то, что ты любишь, по твоим рецептам. Уверена, что у тебя в холодильнике пусто.
  - Да, действительно. Меня месяц не было. Я перед отъездом старалась не покупать лишнее, чтобы не испортилось в моё отсутствие. Спасибо тебе большое за заботу. Так здорово, что ты пришла. Сейчас пообедаем вместе.
  - Замечательно. А я боялась, что ты ругать меня будешь.
  - Ну что ты, Лидуся? Я тебе очень благодарна. Честно говоря, очень устала, не хотелось идти в магазин, готовить. Какой приятный сюрприз. Спасибо тебе. Пошли на кухню.
  - Сейчас разогреем и отобедаем, - предупредила Лида.
  После трапезы Анна подделась с Лидой своими впечатлениями о поездке.
  - Одни восторги, - завершила она.
  - Это же счастье столько увидеть. Находиться рядом с многовековой красотой. Настоящее событие. А я нигде не была, как турист. Год работала в Германии. А так, чтобы поехать куда-то отдохнуть, всё не получалось.
  - Ничего, у тебя всё впереди, - вдохновляла и обнадёживала её Анна.
  - Лидуся, рассказывай, как дела? Как чувствуешь себя в новой квартире?
  - Нет слов, я на крыльях блаженства. Это то, о чём я мечтала. И рядом с тобой. Волшебно! - задорно сообщила Лида.
  - А я как рада! Лидочка, ты не стесняйся, если тебе нужно постельное бельё, полотенца любые, кухонная утварь, я с удовольствием поделюсь с тобой. У меня полный шкаф в комнате и в кухне стенной забит до отказа. Зачем мне одной столько?
  - Спасибо, Анюта. Кое-что я привезла. Остальное докуплю. Не озадачивай себя.
  - Так, я этого не слышала. Ты когда перестанешь стесняться? Мы родные и обязаны помогать друг другу. Готовила для меня, старалась, понимая, что у меня пустой холодильник. Почему же я не могу поделиться с тобой. Идём, я покажу тебе, сама убедишься, что отдаю не последнее. Может быть, это успокоит тебя. В юности была щепетильной и, будучи бабушкой, от этого не избавилась.
  - А как от этого избавиться, это часть меня - черты моего характера, - объясняла Лида, оправдываясь.
  - Это не самое плохое качество в характере, - пошла на попятную Анна. - Говори, что нужно? Иначе обижусь, - пригрозила Анна, улыбаясь.
  - Только не это. Пододеяльники не взяла с собой, много места занимают. Простыни, наволочки есть.
  Анна поднялась и направилась в комнату.
  - Видишь, сколько всего, - открывая шкаф, сказала она. - В прихожей в стенном шкафу стоит большая сумка, неси.
  - Ань, мне неудобно.
  - Опять! Неси, тебе говорят.
  Анна загрузила полную сумку.
  - Сейчас я переоденусь, и вместе отнесём к тебе, одну не отпущу, сумка тяжёлая.
  - Хорошо, Анюта, подчиняюсь. Спасибо тебе большое.
  Интонацией начальника Анна сказала:
  - Беру с тебя слово. Завтра придёшь обедать, я угощаю.
  - Приду, обязательно приду, - убедительно пообещала Лида.
  
  Лида
  Пришла Люся.
  - Какие люди, приветики подружки мои дорогие, - поприветствовала она.
  - Кормить меня здесь будут?
  - Лидочка приготовила обед, сейчас разогрею тебе.
  - Ань, не спеши. Я тебе накупила продуктов, на неделю хватит, чтобы ты могла отдохнуть и ни о чём не думать. Всё в прихожей оставила, - сообщила Люся, укладываясь на диване. - Девочки! Что-то я утомилась сегодня и не на шутку. Спину ломит.
  - Спасибо, дорогая. Ты полежи, а потом поешь. Лида приготовила такой вкусный обед. А сейчас, я тебе массаж сделаю, предупредила Анна. - Снимай быстренько блузку и поворачивайся на живот, - скомандовала она.
  Люся подчинилась.
  - Через несколько минут всю боль, как рукой снимет. Говори, что чувствуешь? - попросила Анна.
  - Тепло, приятно и усыпляет... - как мелодию растянула Люся последнее слово.
  - Вот видишь, правда хорошо? Сейчас всё пройдёт, - убеждала её Анна.
  - То, что надо, спасибо, Анечка. Получила удовольствие по полной программе. У тебя золотые ручки, Анечка.
  - Смотри, не перехвали, - предупредила Анна.
  - Тебе это не грозит, можешь мне поверить.
  - И ты, Лидочка, молодец, - Люся успевала отвечать на два фронта.
  - Ань, я ей заранее сообщила, чтобы она успела сварить и принести к тебе. Ты после дороги, отдохнуть нужно, - рассуждала Люся.
  - Какие вы у меня чудесные, заботливые подруженьки. И чтобы я без вас делала? - с воодушевлением произнесла Анна, втирая мазь в болевые точки и массируя их. Затем она похлопала вдоль позвоночника, в заключении, медленно провела тёплыми ладонями и задержала их в одном положении.
  - Тоже, что и с нами, - гундосила Люся.
  - Вот уж не скажи, - парировала ей Анна. - Как теперь себя чувствуешь?
  - Отлично. Ты моя спасительница.
  - Можешь перевернуться, но не вставай сразу, полежи, -посоветовала Анна.
  - Ой, как хорошо. Настоящая релаксация, чуть не заснула в процессе, - со скрипом переворачивалась Люся.
  - Вот спасибо, подруженька моя, уважила ты меня, - поблагодарила Люся, одеваясь.
  - Будь мне здорова, всё, что от тебя требуется, - сказала Анна, протирая салфеткой руки.
  - Лидуся, расскажи, как ты жила все эти годы. Мы тебя потеряли, - переключилась на другую тему Люся. - Если я не ошибаюсь, ты спустя несколько лет после первого развода вышла замуж? Ну и как, где он, твоего сердца чемпион? - кокетничала она.
  Анна застыла. Она знала, что эту тему лучше не поднимать, чтобы не травмировать подругу.
  - Люсь, давай не сейчас, - намекнула она.
  - Почему? Я ничего такого не прошу, поделиться и всё.
  - Лучше не спрашивай, - начала Лида. - Не надо было вообще выходить замуж. Мужчины того не стоят, чтобы на них жизнь класть, - констатировала она с болью.
  - С этим нельзя не согласиться. Моя позиция. Я сама такого же мнения, поэтому предпочла другую жизнь.
  - И правильно сделала, этим поступком ты сохранила своё здоровье и в себе женщину, - подтвердила Лида.
  - Не отрицаю, к этому и стремилась. И всё же. Ты вышла второй раз, значит, были чувства, что-то тебя связывало с этим человеком. Ты не из тех, кто меняет представителей противоположного пола от нечего делать, чтобы поразвлечься.
  - Люся, может не надо теребить её раны. Какое-то нездоровое любопытство. Дай человеку покоя, - опять вмешалась Анна.
  - Я не настаиваю. Если Лида не может или не хочет говорить на эту тему, не надо. Освобождаю её от ответа. Я так спросила, - оправдывалась Люся.
  - Делать тебе нечего. Не видишь, человек и без твоих расспросов до сих пор не избавился от переживаний, - укоряла подругу Анна.
  - Ничего, Анюта. Люся своя. Давно не виделись, понимаю, её интересует, как я жила все эти годы, - тихо проговорила Лида. -
  Ой, даже и не знаю, с чего начать.
  - Ты, главное, не волнуйся, - успокаивала её Люся. А сама заняла удобную позу на диване и приготовилась слушать душещипательный рассказ.
  - Я уже забыла, что такое жить спокойно, размеренно. Мечтать, желать чего-то. Что такое принадлежать самой себе... одного хочу -покоя.
  - Ты как наша Аня, - донимала Люся.
  - Да, я её отлично понимаю.
  Лида опустила голову, потупила взор, о чём-то задумалась. Её семейная жизнь не удалась. Воспоминания о бесцельно убитых десятилетиях несчастной семейной жизни отравляли существование. Такого рода отношения между мужчиной и женщиной, все перипетии, порой с трагичным завершением, всегда даются непросто. Груз, повисший на сердце давит, теснит грудь, ущемляет унижает женскую душу. Травмированная душа - калека.
  Говорить на эту тему, поднимать со дна памяти залежавшийся гнилой протухший разложившийся мусор, не самое приятное занятие. Осколками всплывали эпизоды, о которых хотелось забыть, вычеркнуть из памяти навсегда. Она посмотрела на Люсю и заговорила:
  - Познакомились мы случайно, во всяком случае, так я думала.
  И вдруг Лида зарыдала.
  - Я же тебя просила. Теперь ты удовлетворена? - нервно произнесла Анна, посмотрев на Люсю.
  - Лидочка, дорогая, я по старой памяти спросила. Не хочешь, не говори. Не надо. Я не хотела тебя задеть, обидеть, тем более вызвать такую реакцию, - всполошилась Люся и поднялась с дивана. - Не надо плакать, - она подошла к подруге, обняла её. - Прости меня, дружочек, пожалуйста. Имею слабость влезать в чужую жизнь. Наверное потому, что своей нет, - неожиданно разоткровенничалась Люся.
  Анна внимательно посмотрела на неё.
  - Успокойся, очень прошу, - уговаривала Люся и виновато подняла глаза на Анну.
  - Вот видишь, к чему приводит чрезмерное любопытство. А останавливаться мы не умеем, Людмила Васильевна, - сердилась Анна.
  - Ань, ну ты же меня знаешь, я не со зла, - каялась Люся.
  - Лидусь, пойдём на воздух, ты там развеешься и почувствуешь себя лучше. Такая хорошая погода, - предложила Анна.
  Лида, промокая заплаканное лицо платком, в знак согласия кивнула головой.
  - Анют, принеси мне попить, пожалуйста, - попросила она. - В горле пересохло.
  - Конечно, дорогая, сейчас, уже несу. Компот будешь? У меня закрутка с прошлого года осталась.
  - Можно.
  - И я хочу, - тут как тут объявилась Люся.
  - А тебе, провокатор, не положено, - воспитывала подругу Анна, - Ладно, так и быть, - сжалилась она. - Пошли на кухню. Угощу вас. Хорошие закрутки в прошлом году получились. В этом году надо будет опять сделать.
  
  Подруги вышли на улицу и направились в парк. Погода стояла чудесная. Лето - дивное время года!
  
  Общение
  На следующий день Анна запланировала поход в магазин, стирку, готовку. Днём пришла Люся.
  - Ань, ты мне ничего не рассказала, не показала. Как съездила?
  - Да, да, Люсенька. Вчера выдался суматошный день. Не успела показать тебе фотографии. Садись, рассказу обо всём и покажу, что привезла.
  Люся села рядом и Анна подробно, в деталях рассказала подруге о поездке. Люся то и дело восторгалась, восхищалась. Просмотрела все фотографии в мобильном телефоне и вдруг спросила:
  - Ань, а как он себя вёл весь этот месяц?
  - Валентин?
  - А кто ещё?
  - Хорошо. Мне выделили отдельную комнату, я там отдыхала после обеда и в ночные часы. С утра и до середины дня он отсутствовал, вёл лекции. А я готовила. Условия были чудесные. Я в основном проводила время на свежем воздухе, читала в беседке, в полном смысле слова отдыхала. Когда он возвращался, обедал, мы беседовали. Но в основном куда-то шли: в гости, на выставки, презентации. Рядом с виллой, которую сняли для нас, буквально через зеленую изгородь, находился дом замечательного соседа - Бартоломео. Он нас возил на фирму, где трудится всю жизнь и продолжает по сей день, несмотря на солидный возраст. Провёл очень интересную экскурсию.
  - Что за фирма?
  - По производству винных изделий, как у нас ликёроводочный завод.
  - Как интересно. Угощал?
  - Я же не пью. Валентин пригубил, сказал, что необыкновенно ароматное вино. Ездили в Ватикан, в оперный театр в Милане "Ла Скала".
  - О, свершилась твоя мечта! - незамедлительно вставила Люся.
  - Да, воспоминания фантастические, неописуемые, - ответила Анна.
  - Что слушали?
  - В тот вечер давали Верди "Травиату". Съездили в Венецию. Всё это в промежутках. У Валентина был очень плотный график: в первой половине дня он читал лекции для тех, кто приехал на семинар, затем встречи с коллегами, поездки в другие университеты, там он общался со студентами из разных стран, консультировал их.
  - Язык международный, английский?
  - Да. Валентин свободно владеет английским, французским, итальянским, не то, что я.
  - Вот это да. Так он полиглот! Надо же, - удивилась Люся.
  - К моему удивлению, в Италии не любят вести диалог на иностранном языке, только на итальянском.
  - Ишь, какие привереды.
   - Видела наших из Союза. С одной женщиной беседовала, её муж участвовал в семинаре. Он изобретатель, разработчик новых приборов. Подкованный знающий человек.
  - Тоже наш?
  - Нет, коренной итальянец. Очень красивый мужчина, такой импозантный, с иголочки одет, денди. Любо дорого посмотреть, - продолжала свой экскурс Анна, придавая особый смысл и значение каждому слову.
  - Эстет ты наш, дорогой. Итальянец, чего ты удивляешься?
  - А я и не удивляюсь. Так вот. Познакомились они случайно, когда он приезжал в Союз по своим рабочим вопросам и попал на экскурсию по Петергофу. А она в этот день вела экскурсию. Он обращался к ней с вопросами, интересовался деталями. Так, слово за слово завязались отношения. Затем переписка, в результате он приехал за ней и они поженились.
  - Что такое судьба, - задумчиво резюмировала Люся. - Я всё думаю, что это такое? Для меня этот момент является загадкой.
  - И для меня, - подтвердила Анна.
  Люся посмотрела на Анну и спросила:
  - Скажи, а поползновения с его стороны были?
  - Ты о Валентине?
  - О ком же ещё?
  - Только одна просьба, по возвращению пожениться.
  - И что ты решила? - изменившимся голосом спросила Люся.
  - Думаю.
  - И сколько ты ещё намерена думать?
  - Мне спешить некуда. Марго тоже подгоняет.
  - И правильно делает. Сколько можно, неужели ты не убедилась в том, что он тебя действительно любит.
  - Допустим. Это сейчас. А кто знает, что будет после...
  - Ну, извини.
  - Люсь, прошу, не тереби меня.
  - Ладно, поступай, как находишь нужным. Только учти, ему в марте исполнилось семьдесят. Тебе шестьдесят стукнуло в ноябре.
  - Твой намёк мне ясен, но и этот факт не заставит меня поторопить события. Хочу быть свободной.
  - Разве с ним ты себя чувствуешь закованной в кандалы?
  - Нет. И всё-таки решила взять тайм-аут. А там видно будет.
  - Понятно.
  
  Анна подошла к окну.
  - Ты знаешь, в Италии в период нашего пребывания погода была сказочная. Выходишь за порог, и тебя окутывает пьянящее блаженство. В утренние и вечерние часы прохлада и свежесть, особенно в тени. Я такие мгновения переживаю у нас в период цветения черёмухи и распустившейся сирени. Холода прошли, весна вступила в свои права, ветерок ласкает лицо, освежает. Я очень люблю это время года и с особым нетерпением его всегда жду. В этот момент мне кажется, что жизнь никогда не кончится. А благоухание способно сразить наповал даже скептика. За городом, на меня таким же образом воздействует аромат полевых цветов.
  Солнечные лучики пробивались сквозь густую зелень деревьев, играя с листвой, что создавало живописную картину. Жизнь - это звенящая радость! - подытожила Анна.
  - Ань, как здорово ты сказала. Звенящая радость, да именно так, -восторженно произнесла Люся. - Слушай, подруга, в тебе умирает поет!
  - Ещё не умирает. Доживает свой век в недосказанности.
  - Ну, ты даёшь, дорогушенька моя. Не перестаёшь удивлять меня. Даже я от тебя такого не ожидала.
  - Все сюрпризы впереди, - обнадёжила её Анна и засмеялась.
  - Давай, преподноси, я готова принимать. Забыла тебя спросить. Зимой там тоже хорошо?
  - Где, в Италии?
  - А ты о чём мне только что рассказывала? Где ты была?
  - Не знаю, Люся, мы были в самом начале лета. Природа щедро напоила меня. Незабываемое время. Прекрасные воспоминания.
  - А ты не хотела ехать, - припомнила подруга Анне.
  - Ты же меня знаешь. Мне трудно на что-то решиться, вот так сразу. Я собираю информацию, тщательно взвешиваю, выискиваю аргументы. Если нахожу подтверждение им, только в этом случае принимаю решение. Такой характер. Ничего не поделаешь. Чем горшок накипел, тем и разбивается.
  - Не страшно. Это пережить можно.
  
  Философия мышления
  Анна внезапно переключилась на другую тему.
  - Как многолика наша жизнь. Выпадает минутка, я ухожу в диалог с природой и отключаюсь от повседневности. В такие моменты интересно наблюдать за течением жизни, ибо всё в движении, ничего не стоит на месте.
  - Чему ты удивляешься? Мы с этим знакомы из законов диалектики - материя всегда находится в движении.
  - Помню, проходили.
  Поворачиваясь к Люсе, Анна сказала:
  - Даже и не верится. Наконец я дома, можно сделать передышку и всё переосмыслить.
  - Ты философ.
  - Да нет, хочется упорядочить в голове полученную информацию. Привести в равновесие мысли, чувства. Когда находишься в незнакомом месте, среди чужих людей, это невозможно.
  - Живи и наслаждайся. Чего ты копошишься в древних развалинах? В твоих руках жизнь. Она принадлежит тебе. Радуйся ей. Что за привычка ковыряться в душе и искать там непонятно что.
  - Я не ищу, я анализирую.
  - И что тебе даёт этот анализ?
  - Я так устроена, иначе не могу. Я мыслящий человек, а не мумия, вот тебе и весь мой сказ.
  - Если тебе это помогает в практической жизни, пожалуйста. Мыслить никому не воспрещено. Только не уходи в дебри, из которых будет тяжело выбраться.
  - Постараюсь. Учитель мой, иди сюда, посмотри, - обратилась Анна к подруге. - Наконец выдался хороший солнечный денёк, и народ заполнил парки, площади, улицы. Как же я люблю это время года, - рефреном повторила Анна.
  - Выходной сегодня, ты забыла? - отрезвляла Люся.
  - Знаешь, я с тех пор, как перестала работать, не отслеживаю числа, дни недели. Смотри, смотри, молодая парочка с коляской.
  - Где?
  - Вон там, видишь?
  - Вижу.
  - Быстрым шагом куда-то направляются. Глава семейства вплотную всем корпусом прирос к своей половине, идут нога в ногу, шаг в шаг. Думаю, они дышат в унисон. На этом этапе их отношений царит гармония и единство взглядов. И это прекрасно.
  - Ань, ты такая фантазёрка. Сколько тебя знаю, а ты не меняешься.
  - Смотри, а вот бабулечка старенькая с палочкой вывела собачку на прогулку. Бабуля с трудом поспевает за своим питомцем, но мало-помалу семенит за ним.
  - Да, старость не самый лучший, приятный и обнадёживающий период в человеческой жизни, вынуждена констатировать, как врач, - понизив голос, произнесла Люся. Именно поэтому, когда ещё есть силы надо дорожить каждым мгновением и беречь себя. Это я тебе говорю.
  - Догадалась. Только ты не обозначила, как беречь, как дорожить, если от тебя мало что зависит. Люсенька, дорогая моя, мы живём в несовершенном мире. Складывается так, что в твоём окружении далеко не все несут тебе добро, думают о тебе, заботятся, оберегают твой покой, твою душу от вредных нежелательных эмоций. Чаще близкие люди провоцируют тебя. И что тогда? Я должна стоять и думать, как реагировать? Я живой человек и моё существо не может оставаться безучастным, сохранять выдержку и спокойствие, когда мою душу насилуют, терзают и откровенно, со злым умыслом ранят.
  - Успокойся. Я не хотела, не подумала, что мои слова...ну извини меня, пожалуйста.
  - Ладно, просто устала молчать. Ты тут ни при чём. Давай лучше понаблюдаем ещё.
  - Давай, - с готовностью согласилась Люся, а сама с досадой подумала: "Опять я своими репликами влезла невпопад. Что за манера? Хоть отрежь себе язык, чтобы научилась думать, прежде чем говорить".
  - Глянь сюда. Совсем другой персонаж моих наблюдений - задумчивая женщина лет пятидесяти. Ушла вся в свои мысли, её мозг одолевают трудноразрешимые вопросы. Она о чём-то напряжённо думает. Руки плотно сжаты в кулаки и утоплены в карманах куртки. Никого не замечает, по всей вероятности ей предстоит осилить глобальные задачи.
  - Вижу. Персонаж описан точно.
  Анна продолжает:
  - Смотри, из соседнего дома высыпали мужчины с картонными коробками. Заметно, как им нелегко нести груз к машине.
  - Может, там кирпичи, - рассуждала Люся и засмеялась.
  - Какие кирпичи? Переезжают люди, что, не видишь? Живём мы все в едином пространстве, а образ и смысл жизни у каждого свой. Объединяет нас время, в котором мы живём.
  - Общность взглядов, интересов, если таковые имеются, конечно, - добавила Люся.
  - Смотри, Люсь. Мальчик лет десяти пухленький такой, симпатяга. Куда-то торопится, чеканит шаг, как солдатик в строю.
  - Ань, ты отрабатываешь реакцию? Я правильно поняла твою задачу?
  - Зарядка для мозгов, чтобы не заржавели, - засмеялась Анна.
  - Артистка. Тебе-то зачем? У тебя голова светлая и работает отлично.
  - На всякий случай. Иногда надо вспомнить что-то очень важное, а информация ускользает, приходится напряжённо искать, чтобы искомое слово, либо его значение не просто вспомнить, нет, это полдела. Оно должно свободно крутится на языке. Изредка вот так тренируюсь. Даю определение, характеристики тому, что вижу. Стараюсь разукрасить возникшую перед глазами картинку яркими самобытными красками. Вытаскиваю из запасников, всё, что имеется. Помогает. Слова сами льются рекой.
  - Интересная методика. Надо будет попробовать.
  - А тебе зачем? У тебя за день проходит море информации. Я порой думаю, как тебе удаётся пропустить её через себя, профильтровать и оставить самую правильную и нужную для работы. Ты, Люсенька, у меня гений.
  - Никакой я не гений. Я же говорю, у меня большой опыт. Представь, после окончания института и до сих пор изо дня в день я занимаюсь одним и тем же - лечу больных. Многие вещи автоматом работают.
  - Догадываюсь и преклоняюсь. Я знаю, что такое работать в больнице, не понаслышке. Титанический труд, если этому делу отдаваться.
  - Это моё призвание. Без этого я не мыслю своей жизни.
  - Ух, как сказано.
  - Как есть.
  - Молодец.
  - Ань, давай куда-то сходим. А? - неожиданно предложила Люся.
  - Давай.
  
  Плохие новости
  Сквозь сон Анна услышала, что звонят в дверь.
  Она поднялась с постели, взглянула на часы.
  - Без пяти шесть. Кто бы это мог быть в такое время? Кому я понадобилась в предрассветный час?
  Она пошла открывать.
  Лида вбежала в квартиру в растрёпанных чувствах, вся растревоженная.
  - Лидочка, шесть утра. Что с тобой? Случилось что-то?
  - Ань, у нас катастрофа!
  - Катастрофа? У кого?
  - У нас. Вернее, у моей Тамары.
  - Тихо, тихо, присядь, отдышись. Переведи дух. Я дам тебе попить, и ты спокойно, не торопясь мне всё расскажешь.
  - Ань, это кошмар. Она сама не справится.
  - Не волнуйся, дорогая. Попей. Расскажи всё по порядку.
  - У Саши, моего зятя, на работе начались обыски. Он глава финансовой фирмы. Я за него голову даю. Он честнейший человек.
  - Замечательно. Чего же ты тогда так беспокоишься? Следователи, разберутся, выяснят все обстоятельства дела и всё наладится.
  - Ему предъявили обвинение в подлоге целого ряда финансовых документов. Его выставляют, как главного фигуранта дела. Я точно не поняла, они сегодня ночью, когда пришли с обыском, объявили Саше, что обнаружили подлог документов. А у его заместителя дома в сейфе нашли эти документы - финансовые ведомости на заключение липовых контрактов, акций и миллионы долларов. Я всего не помню. Тамара так быстро перечисляла. Предполагают, что заместитель заменял оригинальные документы подложными, копируя Сашину подпись. Как это вскрылось не знаю. Тамара плачет, кается, что Саша к этому непричастен. А он глава фирмы, понимаешь, и несёт прямую ответственность за всё, что происходит в текущей работе фирмы. Без него не подписывается ни один договор, ни один контракт. Он личным присутствием на сделках гарантирует клиентам безопасность, прозрачность, стабильность работы его фирмы. Он пользуется большим авторитетом и уважением в кругу деловых людей. Саша всегда аккуратен в работе. Лично проверяет все документы до подписания сделок. Бдительный, большой труженик. Ночами работает. Его никогда нет дома. Живёт на работе. Анюта, что же теперь будет? Сашу ведь посадят, да? Как же Тамара останется одна с маленькими детьми? А я здесь.
  - Я просила тебя успокоиться. Мы что-нибудь придумаем.
  - Когда? На раздумья нет времени.
  - Так. Ему нужен опытный адвокат. Звоню Люсе, у неё есть знакомые в этой сфере.
  - Звони, Анют, звони. Пусть найдёт опытного адвоката.
  Анна позвонила Люсе.
  - Ань, ты чего в такую рань встала? Я понятно, мне на работу. А ты? Не спится?
  - Люсь, у Тамары большие неприятности. Вернее, у её мужа. Нужен опытный адвокат. Помнится, ты предлагала моей соседке, когда она искала.
  - Есть. Но сейчас звонить не буду. Люди ещё отдыхают. Позвоню с работы, часов в десять. Надо набраться терпения и подождать.
  - Ничего не поделать, будем ждать твоего звонка.
  - Переговорю и дам знать.
  - Только не заработайся, пожалуйста.
  - Я же обещала. Ты меня знаешь, я умею выполнять обещания.
  - Знаю, знаю. Лида в панике. И там, на работе у зятя идут обыски.
  - Мало приятного. Ничего другого предложить не могу.
  - Ладно, будем ждать.
  
  Неприятности
  - Валя, извини, что беспокою в рабочее время.
  - Родная моя, ты меня не беспокоишь. У меня перерыв между лекциями. Можем разговаривать целых полчаса. Следующая пара моя. Завтра я еду на завод, где полным ходом идут испытания моих разработок. Там сложнее найти свободных пару минут. А здесь, пожалуйста.
  - Я предпочитаю, чтобы ты в перерыве перекусил, принял лекарства и отдохнул.
  - Спасибо. Отчитываюсь. Я уже перекусил твоими блинчиками с творожком, разогрел чашечку молока в микроволновой печке и принял лекарства на закуску.
  - Молодец. Хвалю. Хороший мальчик.
  - Стараюсь.
  - Послушай, по телефону не могу говорить подробно. Скажу только, в семье дочери нашей Лидуси большие неприятности. Мы должны им помочь. Пожалуйста, приезжай после работы. Я тебя накормлю обедом, и всё обсудим.
  - Хорошо, дорогая. Я буду в три часа. В два пятнадцать заканчиваю. Если никто не задержит, надеюсь, за сорок пять минут добраться. Успокой Лиду. Мы обязательно поможем её дочери.
  - Спасибо тебе. Ты молодец. Мы уже извелись, подключили Люсю, она ищет хорошего адвоката.
  - Аннушка, прежде всего сама успокойся и девочкам передай, чтобы понапрасну не тратили нервные клетки. Ты забыла, у нас есть Лёня с его гениальной головой и богатейшим опытом. Вспомни, кого он консультировал и кому помогал. Кто лучше его разбирается в вопросах юриспруденции?
  - Валя, ты сегодня на высоте.
  - Только сегодня?
  - Сегодня особенно. Потрясающая идея задействовать Леонида Юрьевича. Я твоя должница.
  - Ловлю на слове. Идём расписываться?
  - Я не в прямом смысле имела в виду, - уклонилась Анна.
  - А я в прямом смысле. Меня устроит любой вариант, только будь всегда рядом.
  - Валя, ты опять за своё?
  - Не опять, а снова, - пошутил он, играя словами.
  - Куда я от тебя денусь? Пойдём.
  - Когда?
  - Ну откуда я знаю? Осенью.
  - Всё. Теперь точно поженимся.
  - Хорошо, хорошо. Сейчас не об этом речь.
  - Аннушка, дорогая! Всё, больше говорить не могу, перерыв иссяк. Меня зовут. Пошёл работать. Не волнуйся. Жди, буду скоро.
  - Разумеется, жду, ещё как жду.
  - До встречи.
  - Не задерживайся.
  - Постараюсь.
  
  Позвонили в дверь.
  - Ань, это я, открой, - услышала Анна голос подруги.
  Вошла Люся.
  - Тебя отпустили? - спросила Анна.
  - Они совсем с ума сошли, - заявила разгневанно Люся. Поставили меня после рабочего дня сутки дежурить. Представляешь? Я возразила и сказала, что ухожу домой отдыхать.
  - И правильно сделала. Нужно и о себе подумать. А вообще это явное нарушение трудового кодекса.
  - Девочки, с адвокатом ничего не получается, - переключилась Люся на злободневную тему.
  - Почему, дорого? - спросила встревоженная Лида.
  - До этого дело не дошло. Его домработница сняла трубку и сказала, что он вчера вечером улетел на отдых с семьёй и будет через месяц.
  - И что теперь будет? Как мы поможем детям? - забеспокоилась Лида.
  - Лидусь, скоро Валя приедет. Потерпи, пожалуйста, - успокаивала её Анна.
  
  Выход найден
  Анна с нетерпением ожидала Валентина. Лида нервничала и это состояние передалось ей.
  Валентин приехал с опозданием.
  - Валя, ты в пробке застрял?
  - Сначала коллеги задержали, затем простоял в пробке.
  - Я так и поняла.
  - Ничего, всё успеем. В Америке сейчас раннее утро. Лёня наверняка уже встал. Не буду откладывать, позвоню.
  - Ты первым делом поешь, а потом принимайся за дела.
  - Нет, дорогая. Такие вопросы надо решать безотлагательно. Подключим Лёню, я совмещу обед и ужин, - шутил Валентин.
  - Спасибо Вам. Вы настоящий друг, - с трудом сдерживая слёзы, поблагодарила Лида.
  - Пока не за что. Но надежда всегда есть, - ответил он Лиде и перевёл взгляд на Анну.
  - Хорошо, - согласилась Анна. - Ты прав. Звони.
  Валентин достал свою записную книжку и стал листать.
  - Где-то у меня была закладка. Так...
  Понимаешь, они меняли номер телефона, когда получили социальное жилье. Сейчас проверю по записям. Помнится, я вносил сюда их новый номер, - вслух комментировал он свои действия.
  Валентин полистал, вдруг остановился, быстро набрал номер.
  - О... гудок ровный, значит, ни с кем не разговаривают, - обнадёживающе произнёс он.
  - Алло, с добрым утром, - услышал Валентин приветствие Леонида.
  - Лёня, привет. Это у вас утро, у нас вторая половина дня. А если быть точным, день близится к вечеру.
  - Знаю, Валя. У нас нет определителя номера, вот я и поприветствовал. Думал, подружка Марго звонит. Она имеет такую привычку названивать ранним утром, когда Марго ещё нежится в постели.
  - -Нет, это я и Аннушка тебя подняли.
  - Я давно не сплю. Ты что забыл мои привычки, уклад жизни? Я привык вставать очень рано, когда работал, многое надо было успевать.
  - Именно это я и предположил, когда собирался тебе позвонить, - докладывал Валентин.
  - Валя, какие новости? Как Нюша? Что нового на работе? Какие успехи?
  - Всё хорошо. Я продолжаю трудиться на благо родного Отечества. Готовлюсь к новым испытаниям. Преподаю. Аннушка рядом. И это главное. Хочешь с ней поговорить?
  - С удовольствием.
  Анна подошла к телефону. Валентин передал ей трубку.
  - Доброе утро, дорогой Леонид Юрьевич, - поздоровалась она. - Как жизнь молодая? Как Вы и Маргарита Львовна себя чувствуете? - поинтересовалась она.
  - О, кого я слышу! Нюшенька, жаль, что Марго ещё отдыхает, она бы выхватила у меня трубку.
  В этот момент послышался голос Маргариты Львовны.
  - Лёня! С кем ты с утра пораньше по телефону разговариваешь? - спросила Маргарита Львовна.
  - Ты глянь, она тебя чувствует на расстоянии...- комментировал Леонид.
  И тут же ответил жене:
  - Марго, с твоей любимицей веду задушевный разговор.
  - С Нюшей?!
  - А, с кем же ещё?
  - Я ей позднее перезвоню, когда закончу утренние процедуры, - предупредила Маргарита Львовна.
  - Я так и передам.
  - Сделай одолжение.
  Валентин взял у Анны трубку.
  - Лёня, ты пока не задействуй Марго, у меня к тебе срочный и очень серьёзный разговор, - сформулировал Валентин цель своего звонка.
  - Понял. Выкладывай суть. Желательно коротко.
  - Так и сделаю. Лёня, у близкой подруги Аннушки большие неприятности.
  - Со здоровьем?
  - Нет. Докладываю без предисловия. Её зять глава большой финансовой фирмы во Владивостоке. Парень грамотный и честный. Сегодня ночью к нему пришли следователи, предъявили обвинение в подлоге документов и начался обыск. Парень к этому не имеет отношения. Кто-то действовал за его спиной. Ты можешь подключиться и помочь? Жаль парня.
  - Валя, если ты хочешь, чтобы я помог на раннем этапе следствия, мне нужны все исходные данные. Пусть подруга Нюши позвонит зятю. Продиктует номер моего факса и он сегодня же вышлет мне документы, о которых идёт речь. Оригиналы, конечно. Мне нужны все реквизиты фирмы, также его личные данные. Список длинный. Короче говоря, свяжи меня с ним. Я попробую ему помочь, а пока созвонюсь со своим коллегой, с которым я долгие годы тесно сотрудничал и дружил. Подключу его. Если он сейчас в Москве и не перегружен работой, вылетит к ним. На месте разберётся и сориентируется. Он очень хороший адвокат с большущим опытом. Выигрывал сложнейшие процессы. Мы с ним трудились в одной связке. Ты меня понял?
  - Всё понял, Лёня. Спасибо тебе.
  - Пока не за что. А потом поговорим. Первое, что требуется выяснить, когда, наконец, мы увидим тебя с Нюшей здесь.
  - Могу тебя заверить, со всеми твоими предложениями, условиями и даже упрёками согласен. Весь отпуск обещаю посвятить вам. Сейчас освобождаю телефон, чтобы подруга Аннушки смогла позвонить зятю. Позднее перезвоню.
  - Жду факс от него.
  - Будет сделано.
  - Не прощаюсь.
  - И я.
  Валя положил трубку и сказал.
  - Дорогие девушки, мы на коне. Лёня согласился помочь.
  - Слава Богу, - обрадовалась Анна. - Вот видишь, Лидочка, а ты переживала.
  - Лида, - обратился Валентин. - Вам срочно нужно позвонить зятю. Продиктовать ему номер факса Леонида Юрьевича и сказать, чтобы он сегодня же выслал ему всю документацию с полным объяснением. Лёня подскажет, разъяснит самые важные моменты, нацелит на победу, направит в правильное русло его действия. А этим временем подключит своего коллегу и друга, который на месте будет отстаивать интересы Вашего зятя и его фирмы. Дело, как я понял запутанное, ему без профессиональной помощи не обойтись. Лёня ручается за своего друга.
  - Лидочка, звони Саше и делай всё, как Валя говорит, - настраивала Анна.
  - Уже звоню, - с готовностью ответила Лида.
  
  Этим же вечером Леонид беседовал по телефону с Сашей. Он получил его депешу по факсу. Сообщил свой номер телефона для подробного разговора. Параллельно подключил своего коллегу. И дело сдвинулось с мёртвой точки.
  
  Анна проводила Лиду домой и направилась по делам, а по дороге планировала зайти в магазин. Валентин сопровождал её.
  Лида позвонила Анне на мобильный телефон.
  - Ань, знаешь, о чём я думаю? - спросила Лида, придя домой.
  - Кажется, знаю. Тебе надо поехать и помочь Тамаре. Ей сейчас одной не справится.
  - Совершенно верно. Я именно об этом думаю. Так я и сделаю. Возьму билеты туда и обратно. Полагаю, месяца будет предостаточно.
  - Вполне. Адвокат днями вылетит туда, ускорит рассмотрение дела. Леонид Юрьевич после разговора с Сашей, подготовил
  солидный документ в следственный комитет. Переслал его по факсу своему коллеге вместе с сопутствующими документами, которыми Саша его обеспечил. А тот в свою очередь выстроит защиту Саши, интересов его фирмы и семьи, основываясь на источниках. Даю тебе слово, всё обойдётся. Ты знаешь, какая у меня интуиция. Я всё чувствую заранее. Если бы Саше действительно угрожала опасность, я бы сразу почувствовала. Увидишь, всё образуется.
  - Дай то Бог. Ань, завтра схожу на рынок, куплю детям фруктов, овощей. Ты мне поможешь добраться в аэропорт. Я буду нагружена.
  - Обязательно. Если рейс во второй половине дня, Валентин нас отвезёт в аэропорт.
  - Как хорошо, что ты у меня есть. И Валентину большое спасибо, что подсказал, как действовать. Попросил Леонида Юрьевича. Я ваша должница.
  - Лида, ты что такое говоришь?! Мы с тобой сколько лет дружим. Как тебе не стыдно! - возмутилась Анна.
  - Извини, Анечка. Не подумала. Голова забита невесёлыми мыслями. Точат, сверлят мою головушку. Не могу ни о чём другом думать. Сердце болит, когда думаю о детях.
  - Успокойся, пожалуйста. Всё будет хорошо. Я уверена.
  - Спасибо, дорогая. Мне тоже хочется верить, что это испытание не коснётся моих детей. А всё обернётся лёгким испугом.
  - Так и будет, вот увидишь, - поддерживала подругу Анна.
  
  Ночью прошёл сильный дождь. Осень настойчиво намекала, что лето красное подходит к концу, и её время не за горами. К утру распогодилось. Днём периодически выглядывало солнышко, и на душе становилось уютнее и веселее. Но ненадолго. Кратковременные дожди то и дело напоминали о себе.
  
  Соседка
  - Кать, зайди, я записала тебе рецепт, который ты просила, - сообщила Анна соседке.
  - Вот здорово! Сейчас, как раз, сезон кабачков, приготовлю своим икорку. Будут лопать за обе щёки, не отрываясь. Помнишь, ты мне как-то дала баночку кабачковой икры собственного приготовления. Так они её уговорили за десять минут.
  - Очень рада. На здоровье.
  - Теперь, благодаря тебе, сама приготовлю.
  - Давай, дерзай и балуй своих мужичков. Я тебе ещё выписала рецепт наших фирменных бризолек. Не сможешь оторвать от них своих ребят. Рецепт прост в исполнении и не забирает много времени.
  - Ань, спасибо тебе большое за труд. Обязательно приготовлю. Многое из твоих рецептов прописалось в моём доме. И ты знаешь, служат. На работе просят, чтобы я их не забывала, когда ты со мной делишься.
  - Не за что, Кать. Пользуйся, давай сотрудницам, мне только в радость. Помимо бризолек найдёшь ниже рецепт кабачковой икры, ты просила. И ещё. Я вспомнила и записала один рецепт, который готовлю в сезон простудных заболеваний. Точно пригодится, он ко всем своим лечебным свойствам и достоинствам ещё и вкусный.
  Анна протянула исписанный лист.
  - Давай, давай, - сказала Катя. - Такое всегда нужно иметь под рукой. Спасибо, дорогая, - поблагодарила она и сразу же начала читать:
  
  "Бризольки
  Великолепное, праздничное, очень нежное блюдо из французской кухни для закусочного стола. А можно подать просто к обеду, не дожидаясь праздников.
  Это блюдо когда-то шикарно готовила моя мама.
  
  Продукты:
  ~1кг индюшиной/куриной грудинки,
  ~5-6 полных столовых ложек муки,
  5 больших яиц,
  любимые травы, специи - по желанию,
  растительное масло,
  молоко;
  
  Процесс приготовления:
  Грудинку разрезать по форме шницелей (биточков), не очень толсто. Молоточком для мяса хорошо отбить грудинку с двух сторон. В муку добавить: немного чёрного перчика и кумина (зира).
  Отбитые порции мяса с двух сторон обвалять в муке. В отдельной посудине интенсивно взбить яйца, умеренно добавить в них травы и специи. Опустить поочерёдно каждую порцию мяса, утопить в взбитых яйцах и оставить.
  Этим временем, поставить сковороду на плиту и включить газ. Налить в сковороду масло, довести до кипения. Перевести на небольшой огонь и поочерёдно укладывать будущие бризольки.. Главное, не зажаривать!
  Подрумянившиеся порции мяса перевернуть, по мере готовности переложить в глубокую прямоугольную металлическую форму, с высокими бортиками. Уложить слоями готовое мясо и залить молоком на 3/4. Прикрыть крышкой. Поставить на огонь.
  Не доводя до кипения, перевести на небольшой огонь и протомить бризольки, пока молоко полностью не впитается в мясо, а лишнее не испарится. После этого переложить в блюдо и подавать.
  Даже в остывшем состоянии бризольки не теряют своей сочности, свежести, нежного, тонкого, и превосходного вкуса. А также, своей прелести и привлекательности на столе".
  
  Вот так. Давай дерзай, эти бризольки всегда пользуются большим успехом.
  
  "Имбирный нектар
  в сезон простудных заболеваний находка
  
  Продукты:
  55 гр. свежего неочищенного корня имбиря,
  125 гр. сахара,
  250 мл. воды,
  щепотка молотой куркумы,
  щепотка молотой корицы,
  щепотка молотого мускатного ореха,
  щепотка молотого кардамона,
  1 столовая ложка лимонного сока;
  
  Процесс приготовления:
  Очистить имбирь от кожицы, натереть на мелкой тёрке или измельчить в блендере до состояния пюре. Переложить в маленькую толстостенную кастрюлечку или казанок. Добавить все пряности, сахар, лимонный сок, куркуму и воду, перемешать. Довести до кипения, перевести на маленький огонь и проварить, пока сахар и все пряности растворятся полностью в воде, а отвар приобретёт однородную консистенцию и золотисто-кофейный цвет. Это занимает примерно 20 минут (иногда чуть больше), от момента закипания. Снять, перетереть через сито, перелить в чистую стеклянную баночку, закрыть крышкой. Остудить и хранить в холодильнике. Перед употреблением взбалтывать.
  Принимать несколько раз в день по 1 чайной ложке с чаем или с тёплой водой. Хорошо добавлять в чай или воду 1 чайную ложечку натурального мёда, но это необязательно. И ты, и твои ребятишки будете защищены от всех вирусных и инфекционных заболеваний, ибо имбирь является природным антибиотиком.
  
  - Ань! Ты просто клад. Какие пожелания. Спасибо тебе.
  - Погоди, не отвлекайся, дочитай до конца, - сказала Анна.
  - Извини, не заметила. Уже читаю.
  
  "Итог. Напиток приятный, пряный и немножечко остренький. Но с чаем или тёплой водой острота исчезает, оставляя приятный привкус имбиря и пряностей. Если кто-то уже болеет или только почувствовал недомогание, советую выжимки не выбрасывать, а как жвачку подольше подержать во рту, пережёвывая. Ядрёный, очень крепкий концентрированный жмых способен убить даже лошадь, а микробы и подавно. Будьте, пожалуйста, здоровы!"
  
  - Вот это да! Покажу своим девчатам на работе. У всех дети. Анют, тебе нет цены, - восхищалась Катя.
  - Ладно, ладно. Не говори глупости. Сейчас мало провожу времени на кухне, дел много. Когда выберусь приготовить что-то этакое, позову тебя.
  - С удовольствием отведаю. Я люблю дегустировать твои блюда.
  - Ну, вот и славно. Вперёд и с песнями.
  - Спасибо, Анечка. А где же рецепт икры?
  - Переверни лист.
  - Ага, вижу. Катя пробежала глазами по тексту.
  
  "Кабачковая икра - вкус моего детства,
  словами не передать, как это вкусно...
  
  Продукты:
  4-5 кабачков,
  2 крупные моркови,
  1,5-2 крупных головки репчатого лука,
  3 помидора или 2 полные столовые ложки томатной пасты,
  по щепотке: сушёные травы, специи, кубик от фирмы "Кнор". Когда есть соевый, добавлю его. Когда нет, кладу со вкусом индюшки или курицы, тоже очень вкусно получается, красный сладкий молотый перец обязательно и куркумы не мешает добавить.
  5 крупных зубчиков чеснока (пропустить через пресс),
  4-5 листиков лавра;
  
  Процесс приготовления:
  Очистить, обмыть, нашинковать лук. Переложить в сковороду. Налить немного водички и тушить (так избавляемся от горечи) пока вода не выпарится. Добавить сухие травы, специи, чеснок и растительное масло. Помешать и продолжать тушить. Этим временем очистить морковь, промыть и натереть на крупной тёрке. Добавить и хорошо вымешать. Овощи тушатся на маленьком огне. Очистить кабачки, промыть и тоже натереть на крупной тёрке. Добавить к общей массе. Если есть необходимость подлить немножечко водички. Но, как правило, овощи пускают сок, и нет необходимости в дополнительной жидкости, помешать. Прикрыть крышкой и дать немного потушится. Теперь добавить натёртый помидор или томатную пасту, что есть под рукой. Тщательно вымешать. Дать лишней жидкости выпариться. Кать, следи, чтобы не пригорело!
  Готовые овощи порциями перекладываешь в блендер, доводишь до состояния однородной массы".
  
  - Большое спасибо, Анюта.
  - Готовь, на здоровье. Очень вкусно получается, а со свежим хлебушком, как! Ммммм. Что я могу тебе сказать? Удовольствие! И никакой мороки. Быстро, легко, диетично. Заводская икра, ох, как уступает, поверь мне.
  Если занимаешься консервацией, можешь загрузить готовую икру в стерильные баночки и закатать. Какое наслаждение в холодный зимний вечер, просто так перекусить.
  - Действительно. Ты, как всегда, права. Не голова, а Дом советов. Карл Маркс и его друг Фридрих Энгельс рядом с тобой отдыхают, - сыронизировала Катя.
  - Не преувеличивай. Будут вопросы, забегай.
  - Конечно, теперь мои мальчики насладятся твоими блюдами. Будет праздник и на нашей улице. Ура!
  - Очень хорошо. На выходные распланируй работу и воплощай. Всё в руках твоих. И ребят подключай обязательно. Пусть помогают маме, привыкают к труду с детства, - посоветовала Анна.
  - Хорошая идея, привлеку их к полезной деятельности, - засмеялась Катя.
  - Обрати внимание, в самом низу листа напоследок я выписала десерт, специально для тебя. Я тебя этим тортом угощала. Он тебе очень понравился, более того, ты сказала, что такой десерт в твоём вкусе. Помнишь, ты не могла поверить, что он готовится из самых что ни на есть обычных продуктов. Значит, экономичный, к тому же сам процесс совсем несложный. Кать, ты его назвала "Торт с секретом". Помнишь? - подсказывала Анна.
  - Так это же шедевр!!! Ты и его мне выписала?! Вот здорово! Ань, тебе нет цены в базарный день, - смеялась Катя. - Приду домой и, не откладывая, почитаю. Куплю продукты и буду творить. Спасибо тебе за вдохновение. Ты мне подняла настроение.
  - Такой десерт большая находка. Готовится быстро и для разнообразия то, что надо. Я его очень люблю. Неповторимый торт. И совсем необязательно ждать каких-то особых праздников. Устроишь своим домочадцам семейный праздничный день посреди недели и, поверь мне, он им запомнится на всю жизнь, - делилась опытом Анна.
  - Всё, теперь я живу. Наготовлю им на неделю и, наконец, займусь своими делами, - размечталась Катя, входя в лифт. - Ань, ты себе цены не знаешь, а я знаю. Спасибо тебе, дорогая.
  - Пользуйся с удовольствием, - пожелала Анна и вернулась в квартиру.
  
  Катя не удержалась, поднимаясь в лифте на девятый этаж, она буквально глотала строчки, читая описание рецепта:
  
  "Изумительный морковный торт
  Воздушный, легчайший десерт. Никто не догадается, что у вас на столе овощной торт. Морковь прекрасно маскируется и растворяется в процессе выпечки, предавая торту аромат и утончённую сладость лёгкого десерта.
  
  Продукты для основы:
  3 яйца,
  3/4-1 чашка сахара,
  1 пакет ванильного сахара (10гр),
  3/4 чашки растительного масла,
  1,5 чайных ложки корицы,
  2,5-3 средних морковки (натёреть на крупной тёрке),
  немного изюма,
  1 яблоко.
  1 пакетик разрыхлителя (12гр.),
  1,5 чашки муки.
  
  Этот вариант для ежедневного поглощения.
  
  А для праздников, основа для торта разрезается пополам по горизонтали и поочерёдно покрывается кремом:
  
  Крем:
  300 гр. сметаны 15% жирности,
  150 гр. жирных сливок,
  грецкие орехи;
  
  Форма для выпечки: круглая - 26см
  
  Процесс приготовления торта:
  Растереть яйца с сахаром и ванильным сахаром до исчезновения сахарных крупинок. Порциями вливать масло взбивая массу до состояния однородного кремового мусса. Поэтапно добавить морковь, корицу, изюм, нарезанное на кубики яблочко и хорошенечко всё вымешивая. В последнюю очередь понемногу добавить муку и разрыхлитель.
  Застелить пергаментной бумагой форму, смазать растительным маслом. Вылить в неё тесто. Выпекать на средней температуре до готовности. Проверить деревянной шпажкой. Сухо - значит, готово! Достать из духовки. Дать остыть. Торт очень вкусен и в таком виде.
  
  А для праздничных мероприятий приготовить крем:
  Взбить хорошенечко сметану, когда объём увеличился раза в два-три, добавить сливки, продолжать взбивать. Разрезать основу торта, промазать кремом, пересыпая орехами. Этому торту совсем не требуется времени для пропитки. Можно есть в этот же день.
  После холодильника (в случае, если у вас остался кусочек) свежести не теряет.
  Наслаждайтесь, на здоровье!"
  
  - Спасибо Анечке, думала Катя. - Теперь, благодаря её заботам, я сама испеку этот шедевр и угощу своих девчат на работе. И мальчикам оставлю, конечно, полакомиться, - рассуждала и планировала вдохновлённая Катя.
  
  Новый этап в судьбе
  Регистрацию назначили на шестнадцатое октября. Анна решила сообщить дочери.
  - Лена, здравствуй, это я.
  - Здравствуй, мама.
  - Как поживаешь? Дашутка и Даничка здоровы?
  - Твоими молитвами, - неохотно отвечала дочь.
  - Ты что, занята?
  - Я всегда чем-то занята.
  - Говорить можешь?
  - Пока нет начальства, могу.
  - Лена, Валентин Львович сделал мне официальное предложение.
  - Поздравляю.
  - Должна сказать, я долго думала и откладывала. Пришло время, и я решилась. Регистрация назначена на шестнадцатое октября.
  В трубке повисло гробовое молчание.
  - Если мне память не изменяет на календаре вторая половина августа, - иронизировала дочь.
  - Да. Но мне необходимо серьёзно поговорить с тобой, причём не откладывая. Ты у меня уже взрослая. У тебя семья, дети.
  - Слушаю тебя, мама.
  - Валентин Львович оформил дарственную на моё имя, куда включил всё своё имущество. Ещё тогда, помнишь, когда я ездила к нему в больницу, он заставил меня взять этот документ. Адвокат Валентина Львовича подготовил и заверил его заранее.
  - Зачем он так торопится? Он неизлечимо болен? - заговорила Лена.
  - Не дай Бог. Он по складу своего характера ко всему относится вдумчиво и серьёзно. И всё привык делать вовремя, не откладывая на завтра или на последний момент.
  - Даже так? - отреагировала Лена.
  - Леонид Юрьевич, муж Маргариты Львовны, посоветовал ему это сделать. Обоснование было следующим. У Валентина Львовича от первого брака не осталось наследников, а у меня есть ты и внуки.
  - Неужели в этом мире ещё живы такие люди?
  - Как видишь. Но это ещё не всё. У Валентина Львовича недалеко от Москвы свой дом, как усадьба, с очень красивым большим ухоженным участком. Он любит там отдыхать в летний период и, когда нужно поработать в тишине, удалиться от городского шума, он едет туда. Дом со всеми удобствами, включая отопление. Там можно находиться круглый год и чувствовать себя комфортно.
  - К чему ты мне всё это рассказываешь и в таких подробностях? - спросила нетерпеливая Лена. - Какое отношение всё выше сказанное имеет ко мне? - она злилась и повысила голос.
  Лена отдавала себе отчёт в том, что обеспеченные люди живут хорошо, вольготно, ни в чём не нуждаясь. И ни в чём себе не отказывая. Но она не хотела этого знать. Гнала от себя эти мысли. Её утомляли и раздражали разговоры о людях, которым удалось достичь благосостояния своим умом и трудом. Лена игнорировала таких людей. У неё не было воли к победе. Она, как и её отец, не обладала силой воли и стремлением изменить жизнь в лучшую сторону. Возможно, она им завидовала, не отдавая себе отчёта в этом. Даже оставаясь наедине со своими мыслями, она умышленно не хотела признавать в себе этих слабостей.
  - Терпение, мой друг, - остановила её Анна. - Слушай меня внимательно. Валентин Львович знает, что у вас нет своего жилья. Он предложил эту часть имущества переписать на тебя.
  - Не может быть, - произнесла Лена возбуждённо.
  Анна продолжала:
  - И ты со своей семьёй сможешь переехать туда уже сейчас. Это будет оговорено в документе. Адвокат посоветовал первым делом оформить на твоё имя генеральную доверенность на дом и приусадебную территорию. Это даст тебе право переехать, не теряя времени. А потом, когда получишь дарственную, сможешь там прописаться с семьёй. Дом большой, места для всех хватит. В доме два входа.
  К Валентину Львовичу часто приезжают его коллеги из разных стран. Для этой цели он достраивал и расширял дом и вот тогда появился второй вход. Эта половина дома раньше была гостевой. Теперь она переходит к тебе по наследству. А мы будем принимать гостей на своей половине. В договоре этот пункт прописан. Живи со своей семьёй так, как вы находите нужным, гости не помешают вам. И мы мешать и ущемлять вас не будем. Для нас предусмотрены отдельные помещения. Ты знаешь, я тяжёлая на подъём, приезжать буду по большим праздникам. Живите и будьте счастливы.
  - Мама, это же царский подарок!!! Не может быть! - воскликнула Лена и вскочила со стула от избытка чувтв.
  - Я именно этими словами сказала ему, когда он сообщил мне, что хочет тебе помочь.
  - У меня нет слов. Я не могу поверить... - прослезилась Лена.
  - Прошу тебя на этой неделе выбери время и приезжай с ребятами. Нужно оформить дом сейчас. Потом мы будем очень заняты.
  - Хорошо, я отпрошусь на работе и позвоню тебе. Мамуля, какая я счастливая, ты не представляешь.
  - Догадываюсь. Валентин Львович давно хотел с тобой познакомиться, увидеть ребят, но не получалось. Он очень занят. Много и напряжённо работает.
  - Понимаю. Я приеду, и мы обязательно познакомимся.
  - Жду твоего звонка. И на день регистрации не забудь отпроситься. Больших торжеств не намечается, отметим в кругу семьи и самых близких друзей.
  - Хорошо, мама. Я всё сделаю. В крайнем случае, возьму за свой счёт.
  - И Мишу предупреди. Хотелось бы, чтобы и он в этот день присутствовал.
  - Обязательно. Пусть это тебя не волнует. Мы возьмём отгулы или за свой счёт. Сделаем всё, как ты просишь. А когда можно будет переехать? - переспросила Лена, не веря своему счастью.
  - Получишь документ и вперёд. Паспорт не забудь.
  - Ура, я больше не буду жить на съёмной квартире. Буду хозяйкой в своём доме.
  - Будешь, куда ты денешься. Всё, Лен, больше не могу разговаривать. Меня Люся ждёт. Идём к её портнихе заказывать платье. Я миллион лет ничего нового не покупала, обносилась, так стыдно. Перерыла весь шкаф и ничего не нашла, в чём можно пойти на регистрацию. Представляешь? Позор, да и только. Не в чем в приличное место сходить, - возмущалась Анна. - А у Валентина Львовича встречи, гости, поездки и он настаивает на моём присутствии.
  - Ой, совсем забыла, - перескочила Анна на другую тему. - Я купила ребятам подарки в Италии. Правильнее сказать, я выбирала, а Валентин Львович оплатил. Откуда у меня валюта? А он часто выезжает за границу.
  - Спасибо тебе, что не забыла о нас на отдыхе. И передай большое спасибо Валентину Львовичу.
  - Передам. Ему будет приятно. До встречи, Лена.
  - До встречи, мама. Спасибо тебе.
  
  Научная деятельность
  Валентин на протяжении десятилетий тесно сотрудничал с министерством обороны. Происходило это посредством научно - исследовательской лаборатории, которая вместе с заводским комплексом входила в состав производственного объединения или, как сейчас принято называть, государственной корпорации. Валентин, как учёный, конструктор пользовался большим авторитетом и доверием. Львиная доля его замыслов, открытий успешно реализовывались. В советское время коллектив, который работал под руководством Валентина и непосредственно занимался разработками его замыслов, идей, серьёзных проектов был засекречен. На подчинённых и их руководителя автоматически возлагался целый ряд обязательств, неукоснительного выполнения определённых условий. Этот факт не отразился лишь на одной сфере деятельности. Статьи и труды Валентина публиковали в научных изданиях, как на Родине, так и зарубежом. После распада Советского Союза начались незначительные послабления. Выражались они в том, что при наличии приглашения Валентина стали выпускать за границу читать лекции в университетах, проводить семинары для студентов и аспирантов, участвовать в симпозиумах и конференциях. Это расширяло круг его интересов и границы многих дремлющих замыслов-проектов, находящихся в зародышевом состоянии. Они не давали ему покоя, но для их осуществления требовалась свобода действий. Он как учёный шёл в ногу со временем, прекрасно разбираясь в новых технологиях. Зарубежные коллеги приглашали Валентина для обмена опытом, где он делился своими наработками и одновременно знакомился с оборудованием нового поколения той страны, куда его приглашали. Такой подход коллег вдохновлял учёного. Он был открыт к диалогу, с удовольствием делился накопленным опытом, а параллельно с этим совершенствовал свои знания, благодаря чему в его талантливой голове рождались самые дерзкие передовые идеи, планы, которые в последствие Валентин воплощал на благо своего государства. Его приборы для военной техники отличались от других производимых в мире своими перспективами, надёжностью и высокой прочностью. Это было оборудование завтрашнего дня, аналога которому не было в мировой практике. Валентин тщательно отрабатывал все звенья длинного процесса, чтобы в результате его приборы работали без погрешностей. Именно поэтому военная техника, начинённая его приборами, вызывала большой интерес на Западе, притягивала внимание потенциальных покупателей. Валентин отличался поразительным трудолюбием и трудоспособностью. Его мозг работал без передышки. Ночью он внезапно просыпался, чтобы ухватить созревшую мысль и хаотически делал наброски в своём блокноте, который вместе с ручкой терпеливо дожидались на прикроватной тумбочке. Потом Валентин переосмысливал записанное и выстраивал внятный план действий.
  На завершающем этапе разработок, которые осуществлял коллектив научно-исследовательской лаборатории под руководством Валентина всю документацию, чертежи с описанием, финансовым обоснованием и корректировками передавали в технический совет для утверждения либо возвращали для доработок. В тех случаях, когда технический совет утверждал проект, чертежи приборов и вся сопутствующая документация поступали на завод, для изготовления пробного образца и лишь только при наличии согласия комиссии министерства обороны его детище передавали в серийное производство. Можно сказать, это был долгий, но верный путь к успеху. Однако Валентин не был тщеславен. Он являл собой одаренного учёного с большой буквы, который верой и правдой служил своему делу. Валентин посвящал работе в научно-исследовательской лаборатории всё свободное время, включая ночные часы. Три раза в неделю в первой половине дня он преподавал у себя на кафедре.
  
  Этого никто предвидеть не мог
  Регистрацию в ЗАГСе назначили на шестнадцатое октября на три часа дня. В этот же день по графику проходили испытания, которые начались накануне поздней ночью. Валентин лично присутствовал на заводском полигоне, контролируя весь процесс испытаний нового прибора, который являлся важнейшей составляющей этой категории военной техники. Прибор Валентина относился к оборудованию нового поколения, тем самым, выводил технику на качественно более высокий уровень.
  Валентин долго и скрупулёзно вёл подготовку, поэтому пребывал в полной уверенности, что всё пойдёт по плану, и он рано освободится. Основываясь на своей уверенности, он не стал переносить начало испытаний на другую дату. В десять часов утра объявили маленький перерыв для того, чтобы люди смогли перекусить. Валентин воспользовался этим и позвонил Анне.
  - Дорогая моя, всё идёт хорошо. Я доволен. Надеюсь не позднее двенадцати часов выехать домой, принять душ, переодеться. Не более получаса займёт вся процедура. И я у Ваших ног, моя синьора, - высокопарно произнёс он.
  - Прошу тебя, будь осторожным в дороге.
  - Ты же знаешь, я за рулём всегда предельно осторожен. А сейчас, тем более, когда я получил такой подарок судьбы. Мне теперь, как никогда, жить хочется, - восторженно говорил он.
  - Замечательно! И всё же, прошу тебя.
  - Всё выполню и без просьбы. Обещаю. Не волнуйся. Не успеешь оглянуться, как я предстану пред тобой.
  - Приезжай, я покормлю тебя и поедем.
  - Аннушка, родная. А что же я сытый буду делать за праздничным столом, а? Ты об этом не подумала? Сама столько вкусных блюд приготовила, я в предвкушении.
  - Не расстраивайся. Я учла этот момент и сотворила для тебя лёгкую закусочку.
  - А... тогда сдаюсь. Когда наши приедут?
  - Все обещали быть во время, встречаемся у ЗАГСа. Я держу это под контролем.
  - Тогда я спокоен. Марго с Лёней готовы?
  - Мне кажется, морально они давно готовы.
  - Я хотел спросить, собрались ли они?
  - Да, конечно. Волнуются больше меня. Они ещё накануне записались к мастеру в парикмахерскую на восемь утра. Ты, видимо, забыл. Только что вернулись. Перекусили, теперь отдыхают.
  - Всё путём.
  - Именно так. Давай, не задерживайся.
  - Приму все меры, чтобы попасть к тебе как можно раньше.
  - Вот это очень хорошо. Буду ждать.
  - Ты моя родная. Обнимаю. Скоро увидимся.
  - Договорились.
  
  Беда
  Валентин не приехал к назначенному часу. Марго держалась за сердце, стонала и охала, порываясь ему позвонить.
  - Маргарита Львовна, дорогая, вот капельки. Примите, пожалуйста, - попросила Анна и поднесла стопочку с лекарством Маргарите Львовне. - Я уже звоню. Честное слово. Присядьте, - успокаивала она. - Голову даю на отсечение, он стоит где-то в пробке. Говорила ему, просила, не надо загружать наш день. Сегодня достаточно хлопот и без испытаний на полигоне. А он не послушался.
  - Какой опрометчивый необдуманный шаг, - вступил в разговор Леонид.
  - Лёня, разве ты не знаешь, что Валя с юности женат на своей науке? Он бредит ею, - комментировала Маргарита Львовна, поминутно охая и вздыхая.
  - Вот, вот, совсем от рук отбился. Я же говорю. Безответственный у тебя брат. Ни на что не похоже. В такой день и то не смог уделить внимание близким, - бурчал и гневался Леонид.
  - Ничего, расписывают и опоздавших, - уговаривала Анна и одновременно успокаивала Маргариту Львовну, Леонида и себя заодно, с трудом скрывая волнение.
  - Конечно, расписывают, - поддержал её Леонид. И тут же добавил, - не мешало бы предупредить служащих ЗАГСа. По крайней мере, нам так будет спокойнее и легче его ждать, - советовал предусмотрительный Леонид.
  Не успела Анна отреагировать, зазвонил домашний телефон.
  - Вот и он, - с облегчением произнесла она. - Лёгок на помине.
  И она понеслась к телефону, на ходу озвучивая свои мысли:
  - А Вы волновались. Я же говорила, где-то застрял. Ничего, успеем.
  - Алло! Валя, это ты? Ну, сколько можно ждать? - нетерпелось Анне удостовериться, что он близко, и они всё успеют.
  Анна сняла с полочки телефон, потянула за собой удлинитель и ушла в свою комнату.
  - Анна Николаевна, добрый день, - услышала она в трубке мужской голос, и сердце её заколотилось. Анна почувствовала нарастающую тревогу и поняла, что-то случилось страшное и непоправимое...
  - Кто это?! - испуганно спросила Анна, от волнения не узнав голос коллеги Валентина. Она вся задрожала.
  - Вас беспокоит коллега и друг Валентина Львовича.
  - Роман Борисович, это Вы? Здравствуйте, дорогой, - поприветствовала Анна.
  - Узнали? Вот и славно.
  - Да, конечно. Вы знаете, нервы сдают, в первый момент растерялась. Мы ждём Валентина, а он запаздывает, понимаете? - объясняла она, нервничая.
  - Простите, что беспокою. Собирался навстречу с Вами у ЗАГСа, как договаривались, вдруг позвонили из полиции и сообщили, что у МКАДа произошла большая авария. Даже и не знаю, как сказать?
  - Говорите, говорите...- требовала Анна, поторапливая его.
  - За рулём большегрузной фуры сидел пьяный водитель. Как сообщил сотрудник полиции, водитель летел на дикой скорости - 120 км в час. Для фуры такая скорость является запредельной и очень опасной. Машина тяжёлая, одни габариты чего стоят, к тому же нагруженная. На повороте занесло, водитель не сумел справиться с управлением и налетел на полной скорости на автомобиль Валентина Львовича. Сильно помял автомобиль и, как следствие...
  - Валя жив?!!!- закричала Анна, плача. - Ну, говорите, говорите, что же Вы?!
  - Жив, жив, но в очень тяжёлом состоянии. Счастье, что сотрудники полиции находились поблизости. Они оперативно сработали, вызвали скорую. В записной книжке Валентина Львовича на первой странице сотрудник полиции обнаружил мои и Ваши номера телефонов. Они не знали, кем Вы ему приходитесь, у Вас другая фамилия, поэтому позвонили мне.
  - Вы мне правду сказали? Валя действительно жив?! - допытывалась Анна.
  - Зачем же мне Вас обманывать? - разочарованно и недоумевая, произнёс он. - Мы же с Вами друзья.
  Анна не слушала его. Электрические разряды, подобные ударам молнии, разбивали голову. Одна мысль страшнее другой проносились в воспалённом мозге, заполонив его и не давая сосредоточиться. Она не реагировала на объяснение Романа Борисовича.
  - Боже мой. Что же теперь будет?! - безутешно плакала Анна. - Где Валя?! - вопрошала она.
  - Когда мне звонили, врач скорой помощи его осматривал. Благо, они нашли в документах удостоверение и пропуск на имя Валентина Львовича. Такие документы выдаются только сотрудникам военных ведомств и предприятий, относящихся к Министерству обороны. Сотрудники полиции поняли, что Валентин Львович там работает. Благодаря этому врач скорой принял решение отвезти Валентина Львовича в военный госпиталь имени Вишневского. Врач проинформировал меня, что Валентина Львовича поместят в отделение интенсивной терапии. Там более тщательно обследуют и определят комплекс всех реанимационных мероприятий. Не исключено, что ему понадобится хирургическое вмешательство, - подробно, не торопясь объяснял Роман Борисович.
  - Валя в сознании?!- допрашивала Анна.
  - Не знаю. Ничего не знаю. Мне об этом ничего не было сказано.
  Я сейчас туда поеду. На месте ситуация прояснится.
  Эти слова отрезвили Анну.
  - Вы на машине?
  - Да. Заехать за Вами?
  - Пожалуйста, если не трудно. Вы сделаете великое дело. Мне нужно его увидеть, - с полной готовностью ответила Анна. Ещё ничего не планируя, она была готова действовать.
  - Постараюсь ехать объездными путями, чтобы поскорее добраться до Вас.
  - Хорошо. Я сейчас обзвоню всех, предупрежу, чтобы не теряли время у ЗАГСа. Соберу сумку для Вали и буду Вас ждать.
  - Анна Николаевна, голубушка! Вы только не волнуйтесь, пожалуйста. Очень Вас прошу. Главное, что Валентин Львович жив. Понимаете? Жив! А регистрацию и перенести можно. Это не столь важно.
  - Я об этом вообще не думаю. Сейчас нужно определиться, на каком мы свете, и приложить все усилия, чтобы поднять Валю.
  - В этом я с Вами полностью солидарен. Можете рассчитывать на мою помощь.
  - Большое Вам спасибо.
  
  Анна прошла по коридору в свою комнату, сняла нарядное платье, повесила в шкаф, затем спрятала обувь.
  - Что такое невезение и как с ним бороться? - думала она.
  Горько было у неё на душе.
  - Оказывается, недостаточно решиться на такой серьёзный шаг, нужно ещё получить благословение свыше и, чтобы всё сложилось в пользу моего счастья... невероятно, кто мог такое предвидеть?! - рассуждала она, пытаясь анализировать случившееся. Не укладывалось в её голове то, что произошло. Невольно напрашивался вопрос: "Откуда и почему?" Но ответа не было. Анна промокнула глаза платком и, глотая слёзы, с досадой в голосе произнесла:
  - Зря прихорашивалась. Зря готовила, зря носилась, как угорелая, чтобы всё успеть. Всё зря...- и в полном отчаянии сникшим голосом еле слышно процедила, - действительно, ну какая из меня невеста?!
  Она бесцельно передвигалась по комнате, как затравленный зверёк, подошла к окну, постояла, перебрала в памяти хронологию событий, свалившихся на неё нежданно-негаданно, проанализировала их и поняла, что надо принимать меры.
  - Если не я, то кто же? - определилась Анна и собралась с духом. - Так, всё, Анна Николаевна, пора начинать действовать. С такими мыслями - провокаторами я точно не помогу Вале. А мне необходимо его спасти.
  Анна позвонила Люсе, коротко изложила суть происшедшего. Попросила от своего имени извиниться перед людьми, которые ждут у ЗАГСа, поблагодарить всех, кто пришёл разделить с ними это событие и поставить в курс дела, - по причине внезапно возникшей ситуации мероприятие откладывается.
  - Ань, я всё сделаю. Ни о чём не думай. Зайду в ЗАГС, оповещу служащих, но заявление ваше забирать не буду. Попрошу, чтобы они пока не назначали другую дату. Объясню им, что когда Валентин поправится, регистрация состоится. Вы позвоните и договоритесь с ними. Запишу их номер телефона, чтобы тебе не тратить на это время и силы, - тараторила Люся, умышленно отвлекая Анну от скорбных мыслей.
  - Люся, скажи Лене, чтобы она мне позвонила. Мне нужно дать ей ряд инструкций и перепоручить стариков. Их нельзя оставлять одних. Маргарита Львовна и без этого сообщения держится за сердце. Я им пока ничего не сказала. Всё думаю, как преподнести. Скорее всего, сочиню какую-то сказку-небылицу, иначе могут быть плохие последствия. А мне этого никак допустить нельзя, ради Вали и их самих.
  - Хорошо, Анечка. Всё правильно, дорогая. Но потом всё равно придётся поставить их в известность и рассказать правду. Мы в данный момент не можем знать, насколько затянется процесс восстановления Валентина.
  - Люся, кто может загадывать сегодня? Ты видишь, как всё обернулось. Жизнь покажет, что будет. А потом пусть Валя сам с ними и объясняется. Видит Бог, моей вины в этом нет. Мне сейчас не до этого, пойми, - торопясь ответила Анна.
  - Да, всё так. Очевидно, ему придётся держать ответ, зачем в такой день он поехал на работу?! Но это актуально будет только тогда, когда опасность минует. Сейчас нужно продержаться и его вытащить из критического состояния. А ты делай, как тебе легче. Уже зову Лену. До связи.
  - Люсь, я скоро уеду к нему, за мной заедет коллега Валентина.
  - Не волнуйся. Я знаю, где этот госпиталь находится, найду тебя там.
  - Спасибо тебе, подруженька моя единственная. Как хорошо, что ты у меня есть.
  - Не вешай нос. Выкарабкаемся. Где наша не пропадала, и Валентина поднимем.
  - Думаешь?
  - Уверена, - внушала Люся. - Там такие специалисты работают.
  У меня нет сомнения, выкарабкается Валентин, только время.
  - Ты у меня оптимист, Люсенька. А я уже нет. Боюсь за него.
  - Не надо, дорогая. Выстоим. Вот увидишь. Кстати, наша Лида звонила мне на мобильный. Пыталась дозвониться к тебе, а у тебя занято. Вот она мне и набрала. Я ей сказала, чтобы позвонила вечером на твой домашний телефон, когда отмечать будем. Я же не знала, что такое случится.
  - Никто не знал. И я не знала. Если б знать...Люсь, звонят в дверь, жду тебя в госпитале.
  - Буду.
  
  Анна открыла дверь.
  - Роман Борисович, заходите, пожалуйста. Быстро добрались.
  - На удивление, практически нигде не задержался.
  - Спасибо Вам. Я уже собралась. Только дам поручение дочери, соседку приглашу, чтобы она побыла с родственниками до приезда дочери, и мы поедем. Большая просьба, не проговоритесь в присутствии сестры Вали и её мужа. Старые люди, им волноваться нельзя.
  - Хорошо, хорошо, всё понял. Буду нем, как рыба.
  - Спасибо. Для них это будет удар. Не переживут.
  - Понимаю, учту. Анна Николаевна! Я не тороплюсь, полностью в Вашем распоряжении. Можете мною располагать и не только сегодня. У меня с завтрашнего дня недельный отпуск, летом отозвали раньше положено времени, не получилось отгулять. Отпустили сейчас.
  - Спасибо. Вы мне посланы свыше. Присаживайтесь, пожалуйста.
  Я сейчас.
  Анна вынесла в прихожую сумку и начала одеваться. Зазвонил телефон.
  - Мамочка, как же так? Такой чудесный человек и... - взволновано спросила Лена, находясь в расстроенных чувствах.
  - Леночка, доченька, не сейчас. Мне и без разговоров тяжело. Отложим на потом. Пожалуйста, бери своих и приезжай домой. Ключи у тебя есть. Нельзя оставлять одних Маргариту Львовну и Леонида Юрьевича. В больницу я пока не могу их взять, самой нужно во всём разобраться. Ни слова им о том, что произошло. Они ничего не знают. Ты поняла?
  - Да, мам, буду молчать.
  - Скажешь, что Валя задержался на работе, я повезла ему поесть. Они отдыхают, я воспользуюсь этим и потихоньку уйду. Сейчас Кате-соседке позвоню, попрошу, чтобы она побыла с ними до твоего возвращения.
  - Хорошо, мама.
  - Накорми их, Мишу, детей. Всё, что на балконе, позднее поставишь в холодильник. Там студень, зельц, заливная рыба. Не забудь, пожалуйста. Малейшее изменение в их состоянии, вызывай скорую. Завтра заберёшь их в загородный дом. Пусть на природе побудут. Я для гостей столько всего наготовила, вам хватит надолго. Поняла? Если я к утру не поспею домой, возьми в стенном шкафу в прихожей большую дорожную сумку и загрузи её доверху. Там сразу перебазируй в холодильник. Не забудь, пожалуйста. Ешьте на здоровье.
  - Да, мамочка. Спасибо. Всё сделаю. Уже еду.
  - Не прощаюсь. Я сейчас позвоню соседке, чтобы она побыла с ними до твоего возвращения. Я вам буду звонить из госпиталя.
  И ты мне звони на мобильный телефон. Буду держать вас в курсе.
  - Да, конечно, обязательно.
  - Пока, я спешу.
  - Целую тебя. Держись.
  - И я тебя целую. Спасибо.
  
  Катя прибежала по первому зову. Анна скороговоркой поставила её в курс дела.
  - Кать, я очень тороплюсь. Ты не забудь, когда будешь уходить, возьми в холодильнике детям угощение. Я для тебя отдельно уложила в контейнер. Но прежде дождись Лену.
  - Конечно, дождусь. Ань, если нужно, я останусь на ночь. Всё-таки у меня знания, смогу помочь, если они себя плохо почувствуют.
  - Кать, смотри по обстановке. Ладно?
  - Хорошо, дорогая. Не волнуйся. Занимайся своими делами. Если надо будет привезти передачу, позвони, я привезу.
  - Спасибо, Катюша. Сориентируемся по обстоятельствам. Я пока ничего не знаю.
  - Буду ждать твоих сообщений.
  - Хорошо.
  
  Анна вместе с Романом Борисовичем уехали в госпиталь.
  
  Сутки, наполненные тревогой
  Они приехали в госпиталь довольно быстро. В машине Романа Борисовича шли позывные очередного блока новостей. На часах стрелки показывали четыре часа.
  - Вот и приехали, - сказал Роман Борисович, выходя из машины. - Вы знаете, Анна Николаевна, - обратился он, - Вы подождите меня на улице, посидите на скамейке, подышите воздухом, а я этим временем в справочной разузнаю, где находится отделение реанимации, - любезно предложил друг и коллега Валентина.
  - Хорошо, я подожду Вас здесь, - согласилась она.
  Через несколько минут Роман Борисович вернулся с отчётом:
  - Справки навёл, можно идти, - доложил он. - Если Вы не против, я буду Вашим поводырём?
  - Я только "за". Спасибо, что Вы рядом. Одной в такие минуты не справится, очень тяжело, - ответила Анна.
  - Когда нужно, обращайтесь, пожалуйста. С радостью помогу, - поддержал он Анну.
  - Сердечно благодарю. Вы настоящий друг, - поблагодарила его Анна.
  Без труда нашли отделение интенсивной терапии.
  -Что будем делать? - спросил Анну друг и коллега Валентина.
  - Попробуем что-то выяснить, - ответила Анна.
  Она прошла вперёд по длинному коридору и подошла к первой двери. На ней не оказалось никакой таблички с надписью. В этот момент, как по заказу, открылась дверь и оттуда вышла молоденькая девушка в обычной одежде, одной рукой она придерживала белый халат.
  - Простите, Вы не подскажете, где можно увидеть дежурного врача, постовую медсестру?
  - Они все там, внутри. Привезли тяжёлого больного, его обследовали, врачи решают, что с ним делать. Идёт консилиум, знаете, что это такое? - спросила девушка, используя в своей речи медицинские термины.
  - Да, конечно, - уверенно ответила ей Анна.
  - Тогда Вы в курсе.
  - Совершенно верно, - подтвердил Роман Борисович и добавил, - мы подождём.
  - Я здесь на практике, первый курс медицинского колледжа, - разговорилась девушка.
  - Очень приятно. А что же нам делать, милая девушка? Помогите нам, пожалуйста, в виде одолжения, - обратился к ней с просьбой Роман Борисович.
  -Что именно Вас интересует? Я сама ещё не всё здесь изучила. В чём заключается Ваша просьба? - спросила любезная практикантка.
  - Если Вас не затруднит, конечно. Пожалуйста, спросите, где находится Валентин Львович Сухановский? - предельно вежливо попросил Роман Борисович.
  - А кем Вы ему приходитесь? - поинтересовалась практикантка.
  - Я - коллега и друг. А это, - он взял Анну под руку, - его жена.
  - Понятно. Подождите минуточку, я узнаю.
  - Спасибо большое, - поблагодарила Анна.
  - Пока не за что, - ответила практикантка и вошла в помещение.
  - Вот видите, - обратился к Анне Роман Борисович, - сейчас всё и прояснится. Не успел он сказать, как приоткрылась дверь, и оттуда вышел представительный врач.
  - Здравствуйте, это вы меня ожидаете?
  - Добрый день, доктор, - мгновенно отреагировал Роман Борисович. - Да, это мы. Хотели узнать, где находится Валентин Львович Сухановский? Можно ли его увидеть?
  - Здравствуйте. Я дежурный врач - Павлов Дмитрий Андреевич. - А кем Вы ему приходитесь? - и он пристально посмотрел на Анну.
  - Это его жена, - поспешил ответить за Анну Роман Борисович.
  - Понятно. К сожалению, увидеть его не получится. Несколько минут тому назад его увезли в операционную.
  - Что с ним?! - с тревогой в голосе и с трудом сдерживая слёзы, спросила Анна.
  - Разве Вы не знаете? - удивился врач. - Тогда давайте поговорим, пойдёмте в ординаторскую, - предложил врач.
  Они прошли по коридору и вошли в просторную светлую ординаторскую, где на подоконниках обращали на себя внимание ухоженные домашние цветы в горшках. А на столах - компьютеры и стопки папок с историями болезней. В стаканчиках ручки и карандаши, рядом с компьютерами блокноты для записей и другие канцелярские принадлежности.
  - Присаживайтесь, - пригласил дежурный врач.
  Анна с Романом Борисовичем опустились на ближайшие стулья. Она впилась взглядом в дежурного врача и замерла в ожидании.
  - Вашего мужа привезли к нам после аварии. Вы в курсе? - внезапно спросил он, подняв глаза на Анну.
  - Да, Роману Борисовичу позвонили сотрудники полиции. Но мы не знаем никаких подробностей. И что с Валентином... Львовичем, как он?
  - Понятно. Так вот. Ваш муж попал в аварию. За рулём фуры сидел водитель, находившийся в состоянии сильного опьянения. Он не справился с управлением, и на повороте фуру вынесло на трассу, по которой из Московской области в сторону Москвы направлялся Ваш муж. Фура врезалась в автомобиль на огромной недопустимой скорости, помяла и перевернула машину Вашего мужа. Правильнее будет сказать, когда сотрудники полиции приехали на место происшествия, они застали машину, стоящую на правом боку. В этот день на трассе велись ремонтные работы. И одновременно с ними рабочие из другой бригады расчищали лесополосу. Авария произошла тогда, когда рабочие отошли на обед. В противном случае, жертв неминуемо было бы на несколько порядков больше. Утром с лесополосы рабочие переместили на край дороги огромные пни с корнями от старых спиленных деревьев. Они там возвышались, как глыбы. Я подробно беседовал с врачом скорой помощи, он и рассказал, как было дело. Машину от удара подбросило, падая, она амортизировала на глыбу из пней и не перевернулась полностью. Это спасло жизнь Вашему мужу, - подробно рассказывал врач.
  Анна тихо плакала.
  - Что касается травм, полученных им в результате аварии, - продолжал Дмитрий Андреевич. - От удара пострадала диафрагмальная область, что в свою очередь повлекло повреждение внутренних органов и тканей, как следствие, внутреннее кровотечение. На рентгеновском снимке были обнаружены множественные переломы рёбер. Ваш муж был доставлен без сознания, с рваными ранами, большими ссадинами и кровоподтеками. Должен заметить, Ваш муж родился в рубашке. В его возрасте... - врач о чём-то задумался. - Скажите, в последнее время его оперировали?
  - Да. По поводу осложнения язвенной болезни, в марте месяце этого года, - чётко сформулировав, ответила Анна.
  - Вот видите, я так и думал. После перенесенной операции такая авария, и он остался жив. Это очень хорошо. Из этого мы можем заключить, что у Вашего мужа крепкий выносливый организм, в котором хорошо работают защитные функции. Что касается нынешнего хирургического вмешательства, - продолжал врач, - оно будет более длительным и, учитывая всю клинику, с которой его доставили к нам, период восстановления займёт немало времени. Мы сделаем всё, что в наших силах, - заверил врач.
  - Спасибо, доктор.
  - Если хотите узнать, как прошла операция, подождите. Думаю, его привезут часа через три-четыре.
  - Я подожду.
  - Дмитрий Андреевич, а когда мы сможем его увидеть? - настаивал на своём Роман Борисович.
  - Не могу знать. После наркоза он будет спать. Затрудняюсь ответить на Ваш вопрос. Всё будет зависеть от его состояния. Как организм будет справляться. Потерпите, первые сутки для такого больного самые тяжёлые. Если организм больного справляется в первые двое суток, можно говорить, что он пойдёт на поправку. Обычно больные находятся в нашем отделении до полной нормализации состояния. Сейчас я не готов делать предварительных прогнозов, - резко завершил врач. - Вы можете посидеть в коридоре. Будут новости, я сообщу вам, - этими словами врач намекнул, что беседа исчерпана.
  - Спасибо Вам. Мы подождём, - предупредил врача Роман Борисович.
  В конце беседы они ещё раз поблагодарили врача, и вышли в коридор.
  
  Борьба за жизнь
  Не успели Анна с Романом Борисовичем присесть, прибежала Люся.
  - Насилу успела. Сначала купила продукты, потом заскочила домой. Быстренько приготовила, что наметила, и сразу сюда понеслась на всех парусах. Как назло, долго пришлось ждать на остановке, транспорт задерживался, - запыхавшись, без умолку говорила она. - Я так торопилась, вся взмокла. Принесла вам перекусить. Предварительно позвонила Лене, она мне и говорит: "Тётя Люся, мама в кухне на столе забыла свои лекарства". - Я ноги в руки и вперёд. Забудька ты моя.
  - Ой, да, действительно. Телефонные переговоры отвлекли, один за другим без перерыва. Затем Катюша пришла, нужно было ей всё объяснить, растолковать. В общем, закрутилась я. Прости, что тебе пришлось побегать.
  - Ань, ты чего? Успокойся, мне это только в радость.
  - Спасибо тебе, мой родной человек.
  - Всё нормально.
   - Как там они? Что Маргарита Львовна, наверняка устроила допрос Лене?
  - Ты знаешь, очень удивительно, но не допытывалась. В этом случае возможны два варианта, она чувствует неладное и переживает про себя. Но не исключено, что поверила твоей сказке. Лена всех накормила. Детей уложила спать. Маргарита с Леонидом спустились вниз посидеть у дома скамейке, захотели подышать воздухом. Это происходило в тот момент, когда я звонила. Лена ушла в твою комнату и шёпотом информировала меня обо всём. Ань, Лена рассказала мне, столько ты наготовила, на целый батальон хватит. Определимся с Валентином, приду к тебе насыщаться и получать удовольствие от жизни.
  - Давай, только не откладывай, пожалуйста. А то они увезут всё загород.
  - Да?! Не дадим добру пропасть, - шутила Люся, стараясь разрядить обстановку и увести подругу от скорбных мыслей. - Обязательно постараюсь добраться до тебя.
  Анна не слушала её, она сидела в глубоком раздумье. Одна мысль страшнее другой чередой проносились в голове, настораживая, пугая, не давая спокойно сосредоточить внимание на решении наиважнейшего вопроса: "Как помочь Валентину?". Эти мысли будоражили её мозг, её душу, сотрясая всё существо, нагоняя невыносимый страх.
  - Ань, ты где? - спросила Люся, заметив, что Анна унеслась куда-то далеко-далеко в самые отдалённые уголочки своей души.
  Анна подняла на неё глаза и машинально ответила:
  - Здесь я, здесь, где мне быть?
  И тут же переключилась на другую тему:
  - Должна заметить, задачка у меня не из простых. Ох, как нелегко сказать Маргарите Львовне правду, тем более о последствиях аварии. Первым делом, её надо подготовить. Даже и не знаю, как преподнести ей такое, с чего начать.
  - Ты сейчас не засоряй голову лишними мыслями. Время покажет, оно умнее нас, - взвешенно и обдуманно посоветовала Люся.
  - Ты, как всегда права, моя дорогая. Только вот из головы не идут страшные мысли. Ох, думы мои, думы...
  Люся решила разрядить обстановку.
  - Настало время перекусить. Давайте, други мои. Буду вас кормить. Настраивайтесь на очень важный процесс, - переключилась Люся на более приятную тему. - И тебе, дорогая моя, между прочим, пилюли принимать надо. Я по дороге заскочила в аптеку и купила всё, что ты принимаешь вечером и на ночь.
  - Спасибо тебе, моя палочка-выручалочка, - поблагодарила Анна потухшим голосом.
  - Не за что. Ань, я тебе принесла небольшую порцию салата с ржаным хлебушком и творожок, который ты любишь. А Роману Борисовичу - бутерброды с брынзой, с сыром, с колбасой, помидор, огурец, там ещё термос с чаем для вас обоих.
  - Вы и меня не забыли?! Я потрясён... - распахнутыми глазами смотрел на неё солидный мужчина, не имеющий ни малейшего представления о том, что такое забота женщины.
  Подруги уловили его взгляд и переглянулись.
  Позднее Анна расскажет Люсе о Романе Борисовиче и о том, что он никогда не был женат, не испытал на себе тепло и заботу близкого человека. А наука, как известно, не способна заменить любящую женщину.
  - Ешьте на здоровье. Буду рада, если угодила, - подбадривала его Люся. - К сожалению, не осведомлена о Ваших вкусовых пристрастиях, - и она расплылась в улыбке, поочерёдно доставая из сумки пакет, приготовленный для Анны, затем отдельный пакет для Романа Борисовича.
  - Так это же поправимо, - разохотился он.
  - Мы подумаем над этим... как-нибудь в другой раз и не здесь, - Люся впопыхах ответила ему, сосредотачиваясь на своей миссии.
  - Разбирайте, други мои, приятного аппетита, - пожелала она. - Ань, меня поставили дежурить ночью, но ты не волнуйся. Я, прежде чем уйти, поговорю с врачом, и мы из первых рук получим исчерпывающую информацию.
  - Хорошо бы, Люсенька. Очень на тебя надеюсь.
  - Всё будет сделано в лучшем виде.
  - Ты незаменимая подруга. Как я тебя люблю, - в очередной раз призналась Анна.
  - Честно говоря, я был уверен, что в наше время таких подруг уже не существует. И отношений между людьми, тем более, - подключился Роман Борисович, аппетитно хрустя огурцом.
  - Как видите, перед Вами в полный рост представитель этой династии - последний динозавр, - звонко засмеялась Люся. - К Вашему сведению, моя Аня такая же, а во многих вопросах намного лучше меня. Мы с ней с детства дружим. Таким образом, я не одна такая. Считать умеете? Перед Вами два динозавра.
  - Приятно слышать, - подытожил Роман Борисович.
  - Ладно, вы ешьте, а я схожу к врачу. Ань, там одноразовые стаканы для чая.
  - Спасибо, я возьму. Люсь, по правой стороне коридора в углу ординаторская.
  - Хорошо, Анечка, найду.
  
  Анна расстелила салфетку у себя на коленях и на коленях Романа Борисовича.
  - Приятного Вам аппетита, - пожелала она.
  - Благодарю. И Вам. Я неожиданно так проголодался. Должен заметить, дома такое явление случается крайне редко. А рядом с Вами у меня появился аппетит. Очень интересно, - удивлялся он, - Вы позитивно на меня влияете.
  - Я здесь не причём. Это моя Люся пришла и своими разговорами навеяла Вам хороший здоровый аппетит. Она умеет. Как распишет какое-то блюдо, так незамедлительно желудочный сок выделяется и напоминает о том, что он готов запустить процесс. Мол, пора перебазировать пищу. Чего Вы ждёте, Анна Николаевна?
  - А Вы шутница, я и не подозревал. И так образно всё описали. Мне думается, только женщине подвластны такие механизмы, - сделал вывод Роман Борисович, рассуждая вслух..
  - Почему, разве среди великих писателей не было представителей сильного пола?
  - Конечно, были. Но, на мой взгляд, они уступали женщинам по образности мышления и изложения сильных чувств. Кроме всего, у женщин гораздо богаче фантазия. Повторюсь, это всего-навсего моё мнение, - оговорился он.
  - Возможно. Скажете, когда наливать Вам чай, - Анна спускала собеседница с небес на землю.
  - Хорошо.
  Этим временем, Анна нырнула в сумку и обнаружила на дне пакет с печеньем, чему очень обрадовалась.
  - Моё любимоё. Ай да Люся. И печенье не забыла.
  - У нас с Вами настоящий пир горой, - воодушевился Роман Борисович.
  - Только Вали нет рядом, - траурным голосом произнесла Анна, она не могла успокоиться.
  - Не надо теребить себя. Наберёмся терпения, и всё будет хорошо. Я верю в благополучный исход операции. И Вы должны верить. Иначе, как мы ему поможем?
  - Вы правы. Буду стараться думать в этом направлении.
  - Вот умница. Ешьте, Вам сейчас понадобятся силы.
  - Я ем, у меня нет другого выхода.
  - Выход всегда есть. Повторяю, всё будет хорошо. Прошу Вас... - он замолчал и насупился.
  - Не сердитесь, пожалуйста. Не могу думать о чём-то другом, хочу его увидеть живым и невредимым.
  - Терпение, мой друг, и всё будет.
  
  Моя любовь его спасёт...
  Анна интуитивно повернула голову в сторону входных дверей отделения и увидела Лену.
  - Леночка, доченька, как ты здесь? На чём добралась? Ты одна? - забросала она вопросами дочку.
  Лена подбежала к ней, наклонилась и поцеловала Анну.
  - Пришла посидеть с тобой. Добралась на такси. Чем ещё можно добраться вечером, когда спешишь? Транспорт перегружен, задерживается. А я хотела поскорее добраться сюда. Побуду с тобой пару часов и поеду назад.
  - А как же дети?!
  - Детей уложила по расписанию. Предупредила Мишу, если Дашенька проснётся и позовёт меня, чтобы забрал её к себе и убаюкал.
  Мам, я тебе принесла твою простоквашу и хлебушек. Маргарита Львовна сказала, что ты перед уходом не поела.
  - Нет. Не успела. Столько всего навалилось.... А откуда она знает?! Они ведь отдыхали.
  - Маргарита Львовна слышала, как ты разговаривала по телефону довольно долго, а потом ушла.
  - Значит, она не спала. Чувствует недоброе.
  - Ещё как чувствует, но молчит, как партизан, - сдержанно ответила Лена.
  - Ничего удивительного. Врач с большим стажем, у неё железная воля и выдержка. Умеет управлять своими чувствами.
  - В таком возрасте?!
  - Закалка. Всю жизнь лечила детей. А случаи бывали и самые горькие. Она умеет владеть собой, не подаваться панике и, не теряя времени принимать правильное решение и экстренные меры. Я имела счастье наблюдать это собственными глазами. Такое бесследно не проходит, остаётся на всю жизнь.
  - Как не удивляться человеку, надёлённому такими редкими качествами? Одни восхищения, - добавила Лена.
  - Садись, доченька. Спасибо тебе. Хорошо, что пришла.
  Лена послушно опустилась на стул рядом с Анной и положила ей на плечо голову. Анна обняла её.
  В этот момент дверь ординаторской открылась, и Люся на полной скорости оказалась рядом с Анной.
  - Значит так, - начала она без предисловия.
  - Отдышись, дорогая, - попросила Анна.
  - Нет времени, мне нужно бежать на работу.
  - Есть новости? - спросила Анна и замерла в ожидании.
  - Операция завершена, но Валентина пока оставили в предоперационной. Скоро перевезут в реанимацию.
  - Почему?
  - Во время операции возникли осложнения...
  - Какие?! - Анна прервала её, не дав договорить.
  - Анна Николаевна, погодите пару минут, прошу Вас. Давайте дослушаем Людмилу, - обратился к ней Роман Борисович.
  Анна резко умолкла, в ответ только кивнула головой.
  - Прости, Люся, что перебила, не могу больше ждать.
  - Ничего. Я понимаю. Дежурный врач подробно ничего не объяснил, в том числе, какие именно осложнения возникли в процессе операции. Только сказал, что всё позади. Валентин жив и находится под пристальным наблюдением. Врач просил тебе передать, что нет необходимости томиться в отделении до утра. Лучше приехать завтра отдохнувшей.
  - Ты понимаешь, что говоришь? Какой сон, откуда?
  - Ань, скажи мне, зачем бессмысленно себя изнурять? Поезжай домой. Отдохни немного, ну, хотя бы дух переведи, полежи. Телу своему дай покоя. А завтра приедешь. Созвонимся предварительно для точности. Встретимся здесь. Я сразу после дежурства заеду и поговорю с лечащим врачом.
  - Роман Борисович, у меня к Вам большая просьба, - Люся перевела на него взгляд.
  - Да, да, Людмила, я весь во внимании. Слушаю Вас. Но сначала... - он замялся. - Я могу Вас так называть - просто Людмила? - он вспомнил, что обратился к ней по имени, без отчества.
  - Безусловно. Совершенно свободно.
  - Вот спасибо, - оживился Роман Борисович. - Теперь я спокоен. А то как-то неловко без Вашего разрешения.
  - Всё нормально. Расслабьтесь. Да, так вот, - продолжала Люся давать поручения. - Возвращаемся к нашим баранам.
  - Пожалуйста, поезжайте вместе с Анной и Леночкой домой. Переночуете там. Утром Анна покормит Вас завтраком и Вы приедете все вместе сюда. Лен, это тебя не касается.
  - Почему?
  - Не надо бросать детей и стариков без контроля. Советую, как врач. Ты мне нужна там, - категорично ответила Люся, - Сделаешь?
  - Хорошо, тётя Люся, выполню.
  - Спасибо тебе.
  - И я готов следовать Вашим указаниям, госпожа доктор, - проявил сознательность Роман Борисович. Ему импонировала Люсина хватка и организаторские способности.
  - Премного благодарна за понимание острого момента. В особенности это касается Вас, Роман Борисович.
  - Я так и не поняла, - вдруг спросила Лена. - Валентин Львович жив?!
  На несколько минут повисла гробовая тишина. Анна от её вопроса застыла без движения.
  - Леночка, он жив, конечно, жив, - поспешила ответить Люся. - Состояние на этот момент тяжёлое, но никто не прогнозирует плохих последствий. Врач сказал: "Нужно время и терпение, чтобы его вывести из этого состояния и поднять на ноги. Затем ему предстоит длительная реабилитация". Вот, буквально дословно. Нет причин для паники.
  Лена заплакала.
  - Что ты доченька? Не надо. А то мы сейчас устроим здесь всемирный потоп. Не надо, успокойся, прошу тебя. Я сама с трудом сдерживаюсь.
  - А вдруг Валентин Львович умрёт!!! Он такой хороший человек. Мой родной папа для меня столько не сделал, сколько Валентин Львович, - навзрыд заплакала Лена.
  Анна обняла дочь и очень тихо, но с надрывом в голосе сказала:
  - Моя любовь спасёт его. Обещаю тебе, он во чтобы то ни стало выживет.
  Роман Борисович и Люся молча посмотрели друг на друга, но так и не нашли, что сказать.
  
  Нельзя терять надежду
  Они вернулись домой поздно. Часы показывали далеко заполночь.
  Уставшая, в подавленном состоянии Анна первым делом переоделась и направилась в кладовую, которая её усилиями и золотыми руками превратилась в уютную спальню-кабинет.
  Она достала из платяного шкафа комплект постельного белья и застелила им раскладной диван. Затем достала из шкафа банное и туалетное полотенце.
  - Роман Борисович, голубчик, - позвала Анна.
  - Слушаю Вас, Анна Николаевна. Я здесь, - отозвался он из кухни и быстрым шагом направился к ней.
  - Роман Борисович, дорогой. Вот Ваша обитель. Я уже постелила Вам. Можете принять душ и ложиться отдыхать. Возьмите, пожалуйста, полотенца: здесь банное и туалетное. Если хотите, после душа я напою Вас чаем с тортом.
  Он вошёл вглубь комнаты, внимательно оглядел её.
  - Как здесь уютно. Большое Вам спасибо, Анна Николаевна. Здесь очень хорошо. Мне нравится. Райский уголок для отдыха утомлённого путника. Чувствуется заботливая рука гостеприимной хозяюшки. С удовольствием выкупаюсь и с не меньшим удовольствием отведаю Ваше угощение с чаем.
  - Уже договорились. Я пошла заваривать чай. У меня ещё на сегодня запланированы дела, кое-что отложу на утро. Ванная комната - по коридору справа, на дверях Вы увидите цветную картинку с душем, - сориентировала его Анна и вернулась в кухню.
  - Координаты ясные, точные, следую в заданном направлении, выверенным курсом, - баловался Роман Борисович, чувствуя себя, как дома. Ему очень хотелось снять напряжение и разрядить обстановку.
  
  Анна заварила чай. Затем наколола шиповник, уложила его в термос и залила кипятком. Закрыла крышкой и поставила настаиваться до утра.
  Неслышно и незаметно в кухню вошёл Леонид.
  - Доброй ночи, Нюша, - поприветствовал он.
  Анна оглянулась и сказала:
  - Вы летаете по воздуху, Леонид Юрьевич? Я не слышала, как Вы вошли.
  - Заметила, да? Умница-разумница! Это у меня тапочки волшебные, - улыбнулся ей Леонид.
  Вслед за ним появилась Маргарита Львовна.
  - Нюша, ты так неожиданно вчера ушла, я не успела тебя расспросить ни о чём.
  Она подошла к Анне, обняла её и мягким голосом сказала:
  - Девочка моя, мы с тобой целую вечность дружим, и никогда между нами не было никаких тайн и секретов. Скажи мне, пожалуйста, что вчера произошло? Не хорошо затаиваться от старых добрых друзей.
  - Маргарита Львовна, я ничего никогда от Вас не скрывала, честное слово. Боялась Вас расстраивать, поэтому утаила. Знаю, что Вам нельзя нервничать, только поэтому промолчала. Поверьте, мне самой очень тяжело... - и она расплакалась.
  - Марго, я говорил тебе, не надо, - вмешался, гневаясь, Леонид. - И чего ты добилась своими вопросами? - упрекал он жену.
  - Лёня, не вмешивайся, - строго отпарировала она мужу. - Нюша, я не буду нервничать. Во всяком случае постараюсь не расстраиваться, обещаю тебе. Мы ведь тебе не чужие, правда? - осторожно, неназойливо, со знанием дела, целенаправленно допытывалась она.
  - Нет, вы для меня самые родные после Вали.
  - Вот видишь, а ты со своей политикой сдерживания вмешиваешься, - бросила она ответный упрёк мужу. - Нюша, сядь, пожалуйста, и всё подробно расскажи, что у вас с Валей произошло? И где, в конце концов, этот беглый жених?! Тридцать лет мечтал, с трепетом ждал, а сам...
  Помешался на своей работе, даже в такой судьбоносный день не нашёл нужным уделить внимание родным. Безобразие! Как мальчишка... - сердилась на брата Маргарита Львовна.
  - Он не виноват, он хороший, просто ответственно относится к любимому делу, - защищала Анна Валентина.
  - Ты видишь, она его ещё и защищает, выгораживает. Тоже мне адвокатесса нашлась, - недовольно комментировал Леонид.
  - Не слушай его, дорогая. Пойми и нас. Мы здесь вчера ломали себе голову, где вы, куда пропали и что с вами? Леночка, как разведчица плела паутину, но ничего конкретного так и не сказала. Мы догадались, что у вас что-то разладилось, но терялись в догадках. Нюшенька, дитя моё, скажи мне, что случилось? Я сгораю от нетерпения. Вы поссорились с Валей, да? И поэтому решили отложить свадьбу?
  - Нет, - отчаянно плакала Анна, всхлипывая с перерывами произнося, - Валя попал в аварию, его сбила большегрузная машина, когда он добирался к нам, чтобы успеть на регистрацию. Сейчас он в больнице после операции. Я там вчера полдня провела, вернулась очень поздно, - открылась Анна, безутешно плача.
  Маргарита Львовна опустилась на стул, обхватив голову руками, не вымолвив ни слова.
  - Этого мы предположить не могли. Да нам бы и в голову не пришло такое. Валя прекрасно водит машину. Он опытный водитель...
  - Валя не виновен. Водитель большегрузной фуры был вдребезги пьян.
  - Боже, какой кошмар!!! - медленно проговорила Маргарита Львовна.
  - Марго, ты обещала Нюше, что не будешь нервничать. Так выполняй обещание, пожалуйста, - требовал Леонид, опасаясь за последствия.
  Анна протёрла глаза и лицо кухонным полотенцем и посмотрела на Маргариту Львовну. Та резко побледнела и стала, как стенка после побелки.
  Анна подошла к шкафчику, достала сердечные капли, налила в стопочку воду и накапала сорок капель.
  - Вот, примите, пожалуйста, - попросила она.
  Маргарита Львовна послушно выпила.
  - Я пойду, лягу, что-то мне нехорошо, - тихо сказала она.
  - Да, да конечно. Леонид Юрьевич, проводите, пожалуйста, Маргариту Львовну.
  - Идём, душа моя. Добилась, чего хотела?
  - Господи! Кто мог такое предвидеть?! - не понимая, не соглашаясь с действительностью, - еле слышно сказала она.
  - Никто, - односложно ответил ей супруг.
  - Маргарита Львовна, может вызвать скорую?
  - Не надо, Нюшенька. Я полежу в тишине и всё пройдёт, - чуть слышно ответила Маргарита Львовна, медленно направляясь в комнату.
  Они ушли.
  
  Анна подала Роману Борисовичу чай с тортом и ушла к себе. Перед уходом она попросила:
  - Пожалуйста, посуду перенесите в раковину, я утром помою. А торт поставьте в холодильник, чтобы не испортился.
  - Хорошо, Анна Николаевна, не волнуйтесь. Сделаю, как просите.
  - Спасибо. Пойду, неважно себя чувствую, устала.
  - Это Вам огромное спасибо за тёплый приём, человеческое, доброе отношение и наслаждение от изысканного блюда для аристократов. Отдыхайте, Вам необходимо поспать. Слишком много отрицательных эмоций как-то сразу свалилось на Вас.
  - Да уж. Непомерно много для моего тщедушного организма. Спокойной ночи, Роман Борисович, - пожелала Анна. - И спасибо за высокую оценку моего скромного труда, - уходя к себе в спальню, сказала она.
  - Я констатировал только то, что вижу и чувствую, ни на йоту не преувеличивая. И Вам доброй ночи, - пожелал он вдогонку.
  
  Тревоги
  Ночь пролетела быстро и тревожно. Страшные мысли ломились в голову Анны, бороздили её, не давая ни минуты покоя. Ей так и не удалось отдохнуть. Она поднялась в пять часов утра, разбитая и надломленная. Волнения, страхи, судорожные трагические ситуации, которые рисовало сумбурное воображение, витали над ней, вокруг неё словно демоны, предвещая беду. Она гнала их от себя, из последних сил борясь с ними, не желая верить, что там, в больнице происходит что-то из ряда вон выходящее, именно оно угрожает жизни Валентина.
  Анна прослезилась, но тут же взяла себя в руки и сказала:
  - Плакать нельзя. Этим я Вале не помогу, только потеряю остатки сил. Хватит, надо заняться делом. Она умылась, расчесалась, переоделась и взялась за работу. Приготовила клюквенный морс и, задумавшись, присела.
  - Доброе утро, Нюшенька, - услышала она голос Маргариты Львовны.
  Анна повернула голову и увидела Маргариту Львовну в полной готовности.
  - И Вас, дорогая, с добрым утром. А куда это Вы собрались в такое время?
  - Мы поедем с тобой к Вале.
  - Сейчас?!
  - Нет. Позавтракаем, затем примем лекарства, разумеется, подождём тебя. А когда ты завершишь дела, все вместе поедем к Вале. Я очень хочу его видеть, - пояснила Маргарита Львовна. - Вижу, ты, моя пчёлка, с рассвета трудишься. Умничка!
  - Приготовила для Вали клюквенный морс. После наркоза этот напиток просто необходим. Проверенное средство.
  - Совершенно верно, - подтвердила Маргарита Львовна.
  Вдруг раздался телефонный звонок.
  - Кто бы это мог быть? - подумала Анна. И сердце зашлось от страха.
  - Мне страшно, - процедила Анна.
  - Нюша, успокойся, дорогая. Давай, сними трубку, послушай. Может быть, Валя звонит?
  - В такое время?
  Анна подошла к телефону.
  - Алло, - волнуясь, сказала она.
  - Анна Николаевна, доброе утро. Беспокоит дежурный врач отделения интенсивной терапии - доктор Павлов.
  - Да, да уважаемый, Дмитрий Андреевич, слушаю Вас. Как там Валентин Львович себя чувствует, как ночь прошла?
  - Ночь прошла волнительно, не без сюрпризов, но нам удалось справиться...
  Анна почувствовала, что он кромсает фразы, не желая говорить о плохом, чтобы не испугать её.
  - Знаете, как только отошёл наркоз, Валентин Львович обратился ко мне с просьбой, - продолжал врач.
  - Какой просьбой?
  - Он очень хочет Вас услышать. Вы можете с ним поговорить?
  - Да, конечно.
  Анну лихорадило на нервной почве. Тело не слушалось, она вся похолодела. Леонид, видя её состояние, поднёс табурет и усадил Анну.
  - Только недолго, пожалуйста. Я подержу трубку, а он Вам скажет то, что хотел.
  - Хорошо. Я готова. Слушаю внимательно, - сбивчиво проговорила Анна.
  - Минутку, - сказал врач и на время в трубке появился какой-то треск. Анна подумала, что помехи на линии или оборвалась связь.
  - Алло, алло, Валя, - взволнованно звала она.
  - Ан-нуш-ка, - услышала она невнятный шёпот. Валентин дробил её имя на слоги, с трудом проговаривая его.
  - Валя, дорогой! Говори, говори. Я здесь, рядом с тобой.
  - Я не могу без тебя, - еле слышно, с большими перерывами проговорил он.
  - Валя, родной! Мне тоже не хватает тебя. Я скоро буду. Всё готово. Пожалуйста, потерпи немного. Сейчас подниму Романа Борисовича и приеду.
  - Мне плохо без тебя, - точно так же, с большим напряжением проговорил он.
  - И мне плохо без тебя. Я всю ночь не спасла, думала о тебе. Не волнуйся, отдыхай, я скоро буду.
  - Ты моё счастье, - совсем тихо прозвучало в трубке.
  - А ты - моё, - произнесла она, с трудом сдерживая слёзы. Не желая его тревожить, она сделала усилие над собой, проглотила их и сказала:
  - Ни о чём не беспокойся, всё будет хорошо. Обещаю тебе. Нас никто, ничто и никогда не разлучит. Верь мне.
  - Я это знаю, даже если... я уйду, - прошипел он.
  В этот момент Анна услышала голос дежурного врача:
  - Анна Николаевна, простите, что перебил вашу беседу. Валентину Львовичу нежелательны отрицательные эмоции, надеюсь на Ваше понимание. Вы сможете приехать, побыть с ним?
  - Что за вопросы, доктор? У меня всё собрано. Я скоро буду.
  - Очень хорошо. И прошу Вас, не позволяйте ему думать о плохих последствиях. Самое плохое позади.
  - Безусловно, Дмитрий Андреевич. Спасибо Вам за помощь и за звонок.
  - Не за что.
  Анна положила трубку, поднялась с табурета и вернулась в кухню.
  Маргарита Львовна сидела на стуле и тихо плакала. Анна подошла к ней, присела рядом, обняла и сказала:
  - Не надо плакать. Нам нельзя терять надежду. Самое главное, что Валя жив! А всё остальное мы осилим.
  - Девочка моя! Я плачу от счастья, от большой радости. Господь пожалел Валю и послал тебя. И пусть он уже не молодой человек, неважно. Счастливым хочет быть каждый. А Валя выстрадал своё счастье. И я бесконечно рада, что дожила до этой поистине счастливой минуты.
  - Спасибо Вам, Маргарита Львовна, за поддержку, за Вашу многолетнюю дружбу и доброе отношение. Поверьте, я это высоко ценю. Вы для меня самые родные, как Валя.
  - Я знаю, моя хорошая, знаю.
  Вошёл Леонид.
  - Лёня, ты слышал?! - спросила Маргарита Львовна мужа.
  - Я всё слышал, Марго. Теперь ты можешь жить спокойно и не переживать за Валю. Он в надёжных руках.
  - Ты прав, теперь... мне ничего не страшно.
  - Давайте завтракать, нам нужно поторопиться, Валя ждёт, - предложила Анна, почувствовав настрой своей собеседницы.
  - Давайте, - поддержал её Леонид. Очень хорошая идея. Главное, своевременная.
  - Одно мгновение, - предупредила Анна. - Подниму Роман Борисовича, позавтракаем и поедем. Я быстро.
  Анна сходила в комнату, где отдыхал друг и коллега Валентина.
  - Роман Борисович, пора вставать, - тихим нежным голосом обратилась она к нему.
  - А я и не сплю. Доброе утро, мой сердечный друг.
  - И Вам утро доброе,- ответила Анна.
  - Можете включить свет. Вот лежу и думаю. Как у Вас хорошо... Душой отдыхаешь. У меня настоящий отпуск. Не припомню, когда в последний раз так комфортно себя чувствовал.
  - Вот и замечательно. Я очень рада. Пожалуйста, умывайтесь и завтракать. Нам пора ехать к Вале.
  - Да, да, через пять минут я в Вашем распоряжении.
  - Жду Вас на кухне.
  - Уже иду.
  
  Любовь творит чудеса
  Время летит быстро и незаметно. Валентин находился в госпитале около месяца. Врачи и медицинский персонал помогали ему восстанавливаться и бороться с последствиями аварии. Анна взяла с него слово, что он беспрекословно будет выполнять все назначения специалистов. Он пообещал ей. Валентин, как никогда раньше, хотел жить, подняться на ноги в полном смысле этого слова. Долгие годы у него был один единственный стимул - работа, работа, работа, именно в этом заключалась его существование. Но сейчас он хотел жить. Наконец Валентин ощутил в себе то, чего не знал никогда - жажду жизни. Жить для Анны и рядом с ней. А она каждый день приезжала в госпиталь и целыми днями была с ним. Это давало ему силы и уверенность в их общей победе.
  На третьей неделе пребывания Валентина на лечении Анна попросила лечащего врача уделить ей несколько минут и ответить на ряд вопросов беспокоящих её. Такой разговор состоялся. Врач подробно проинформировал её о текущем моменте, ответил на все вопросы, показал результаты обследования. В завершение он сказал:
  - Анна Николаевна, в состоянии Валентина Львовича наметилась положительная динамика. Вам незачем проводить в госпитале дни и ночи, как раньше, в острый период. Необходимость в этом отпала. Советую Вам поберечь себя. Вполне достаточно приезжать один раз в день, побыть пару часов с ним. Вы не будете так уставать. Я же вижу, Вам тяжело. Вы осунулись, побледнели, выглядите очень уставшей. Уверен, что и чувствуете себя не лучшим образом. Взвалили на себя непосильную ношу. Вам нелегко, поэтому и советую пересмотреть свой график. Поверьте, это дружеский совет.
  - Хорошо, Василий Иванович, я подумаю над Вашими словами и спасибо Вам большое за человеческое участие и дружеский совет, - отозвалась Анна. - Искренне благодарю.
  - Всегда рад помочь, - ответил доктор и ушёл.
  После этого разговора Анна на ночь уезжала домой. Валентин тоже категорически настаивал на этом, не зная о разговоре с врачом и его рекомендациях Анне.
  Однако в течение первых двух недель Анна не соглашалась оставлять Валентина ни на минуту, словно опасаясь, что без присмотра и её присутствия что-то случится. Когда сил не оставалось, Анна договаривалась с Романом Борисовичем, он после работы привозил кого-нибудь ей на смену. Люся и Лена меняли друг друга, чтобы дать возможность Анне немного побыть дома и отдохнуть. Несколько раз Роман Борисович привозил Маргариту Львовну и Леонида Юрьевича. Они приняли решение задержаться до полного выздоровления Валентина, поэтому обратились в посольство Соединённых Штатов Америки и им продлили визы.
  В одно из дежурств Люси, Валентин в разговоре спросил её:
  - Люсенька, мы можем посекретничать?
  Люся посмотрела на него внимательно, вглядываясь и пытаясь понять, что он задумал. Валентин выглядел сильно осунувшимся, постаревшим и очень бледным. Голос его звучал мягко, но тихо. Она догадалась, что он хочет поделиться с ней чем-то очень важным и сокровенным.
  - Валентин, мы ведь близкие друзья, не так ли? - издалека начала Люся.
  - Ещё какие близкие, - ответил ей Валентин. - Поэтому и появилось страстное желание поделиться с Вами своими мыслями.
  - Страстное... как сказано. Молодец! Вы не теряете запала. Мы одни, все преграды устранены, слушаю Вас и с большим вниманием.
  - Если так, тогда я откроюсь Вам.
  - Польщена Вашим доверием, - с присущим ей темпераментом произнесла Люся.
  - Спасибо. У меня родился план, - произнёс он с видом заговорщика. - В связи с этим, маленькая просьбочка. Всё, о чём Вы сейчас узнаете, хотелось бы сохранить в тайне от Аннушки. Читая в Ваших глазах большой вопрос и недоумение, я, забегая вперёд, подчеркну - это не провокация, и молчать будем только до определённого момента.
  - Валентин, а Вы оказывается большой интриган.
  - Почему? Я из самых хороших побуждений и добрых намерений. Вы меня неправильно поняли. Я хочу с Вашей помощью сделать Аннушке приятный сюрприз и спасти ситуацию. По моей вине вместо праздника всё сложилось так прискорбно.
  - Ну, во-первых, не по Вашей вине. Аварию, да ещё такую предвидеть никто не мог. Не корите себя. Самое главное, вы живы. Выздоравливайте, пожалуйста, а всё остальное поправимо. Кстати, я в тот самый день договорилась в ЗАГСе, чтобы ваше с Аней заявление не аннулировали, а по первому её звонку назначили новую дату. Всё объяснила, там работают люди, они поняли и согласились.
  - Чудесно. Вы настоящий друг. Я так и полагал, думая о Вас.
  - Ой, Вы меня смутили, - полушутя произнесла Люся и засмеялась.
  Валентин не слушал её, он полностью погрузился в свои мысли и вдруг, будто пробудившись ото сна, сказал:
  - А теперь Люсенька, послушайте и он тихо, но вдохновенно, донося каждое слово до благодарного слушателя, продекламировал:
  
  "...Как ночь сменяет день
  неделя за неделей ускользают,
  а тут и месяц к завершенью поспевает,
  вот так природа понемногу затевает
   сменить зимы суровой нрав на зелени покров.
  Но замысел ёё опережая, весна - красна в права свои вступает, затем ещё быстрее лето угасает...
  Как грустно, как мне жаль и хочется кричать:
  постой, не убегай...
  Но суетясь, мы ничего не успеваем,
  и жизнь, как вихрь, проносится и исчезает...
  и не остановить, не удержать, не уберечь её.
  
  А я люблю и мне невыносимо
  томиться без любимой день и ночь.
  А я хочу лететь к судьбе своей счастливой
  в объятьях жарких заключить
  и вновь, и вновь ей говорить, как я люблю её.
  
  Напомните о возрасте - он не помеха,
  Болезни - пережиток лет.
  Я счастлив, я богат душой и телом
  моя любовь превыше всех помех.
  
  Благословляю ту, что окрылила, что подарила чудо из чудес.
  Даруй Господь ей в этом бренном мире сто двадцать мирных добрых и здоровых лет!
  Выплеснув эмоции, он замолчал.
  Люся сидела, не шевелясь. Её взгляд застыл. Наступила тишина.
  - Что же Вы молчите, плохо, да, плохо?- не дождавшись её реакции взывал Валентин, с трудом сдерживая волнение. - Так и знал, - с досадой проговорил он.
  - Я в шоке, - всё, что смогла произнести Люся.
  - Отчего же? Понимаю, я не поэт. Но строчки искренние. Я их посвятил Аннушке, хотел прочитать в день нашего бракосочетания. Но если так плохо...
  - Да нет же, нет. Вы меня не так поняли. Стихи отличные, потрясающие, прекрасные, я под большим впечатлением, поэтому волнуюсь и подбираю нужные слова. Честное слово. Уверена, Аня оценит и примет их все сердцем.
  - Правда? Вы так думаете?
  - Ну конечно.
  - Хвала Всевышнему и спасибо Вам за поддержку. Как гора с плеч. Вы знаете, я от волнения весь вспотел.
  - Это у Вас от слабости. Ничего, поправитесь и всё пройдёт, - внушала Люся и вселяла надежду.
  - Люсенька, я оказался в затруднении.
  - Что так?
  - Понимаете, в моей щекотливой ситуации мне придётся Вас побеспокоить, а я не люблю этого делать.
  - Беспокойте, а для чего я здесь? - удивилась Люся.
  - Да нет, это не связано с больницей. Хочу осмелиться и попросить Вас об одной просьбе.
  - Так в чём же дело? Просите, смелее. Слушаю Вас. Говорите, что смогу, сделаю. Можете мне доверять.
  - А я Вам сразу доверился, ещё тогда, помните? - попытался улыбнуться Валентин.
  - Да, да, помню. Вы тогда очень испугались, не зная, какой приговор Вас ожидает, даже перестали поглощать вкуснейшие вареники, которые Аня приготовила для нас с Вами.
  - Ещё бы. Я тогда думал, что конец света для меня уже наступил, - сознался Валентин. - Послушайте, что я придумал.
  - Ну, давайте, выкладывайте, - заинтересовалась Люся.
  - Я хочу Вас попросить, чтобы Вы договорились в ЗАГСе и привели сюда регистратора.
  - Сюда?! Кто же пойдёт регистрировать в больницу? Валентин, Вы, как маленький.
  - Люся, мы этого регистратора отблагодарим и щедро, от всего сердца. Эврика, есть ещё один вариант. Не исключено, что у них существуют дополнительные услуги, как сейчас модно. Если так, то вопрос будет решён в течение нескольких минут.
  Посмотрите, пожалуйста, вон там, на второй полке в моей тумбочке лежит портмоне, там деньги. Возьмите, сколько нужно. Положите в красивый конверт, сходите на разведку. Разузнайте, с кем можно вступить в диалог по интересующему нас вопросу. Расположите человека, Вы это хорошо умеете делать, я знаю. Регистратор поймёт, что у нас серьёзные намерения, назначит день и час, когда ему удобно, но в соответствии с больничным расписанием. Лучше всего во второй половине дня, когда все процедуры окончены, врачи расходятся по домам и больные более-менее свободны. Понимаете? - разговорился Валентин.
  - Я - то понимаю, поймут ли меня в ЗАГСе? А Вы оказывается большой авантюрист. И не подозревала. В тихом омуте, черти водятся.
  - Да нет, какой из меня авантюрист? - сникшим голосом возразил Валентин.
  Немного погодя, он признался:
  - Люся, я очень хочу перед Богом и людьми соединить свою судьбу со своей любовью. Тридцать лет жду этого момента. Как Вы не понимаете?! Попросту говоря, я хочу жениться на Аннушке. И ждать, пока меня выпишут, больше не могу, неужели не понятно? - с грустью и болью в голосе произнёс он.
  - Валентин, мне это понятно. Но может быть не стоит торопить события, а всё-таки дождаться лучших времён. Да и как я Ане об этом скажу, Вы подумали?
  - А мы никому ничего говорить не станем. Она придёт и сама всё увидит.
  - Да Вы что! - возмутилась Люся. - Нет, на такое даже я не пойду. Вы хотите её огорчить, расстроить?
  - Что Вы, что Вы. Нет, конечно. Я хотел сделать Аннушке приятный сюрприз.
  - Говорю Вам официально, - категорично твёрдым голосом заявила Люся.
  - Это не сюрприз, так поступать нельзя. Аня очень расстроится, я её знаю. Если хотите, давайте всё сделаем по-человечески. Я её потихоньку подготовлю. И в ЗАГСе договорюсь. Обещаю Вам. Думаю, за вознаграждение проблем не возникнет. Если идти на такой отчаянный шаг, то следует соблюсти все правила, чтобы никому не навредить. И Ваша сестра с мужем тоже не одобрят этого. Давайте договоримся с Вами, заключим неписаное соглашение. Если Вы хотите, чтобы я Вам помогла, тогда слушайтесь меня и всё будет в лучшем виде, обещаю.
  - Вы меня уговорили. Сдаюсь и подчиняюсь. У Вас железная логика, мне нечего противопоставить ей, - подняв ладони вверх, согласился больной.
  - Так Вы согласны? - спросила Люся и протянула Валентину свою руку.
  - Ещё как согласен.
  - По рукам?
  - Безусловно, - ответил Валентин и протянул ей свою ладонь.
  - Вот и замечательно, договорились. А сейчас спать и набираться сил.
  - Слушаюсь, доктор. Последнее, если позволите?
  - Что-то забыли?
  - На той же полочке, где портмоне, в отдельном пакете вместе со всеми моими документами находится бархатный футляр. В нём обручальное кольцо с маленьким глазочком - бриллиантом, которое я приготовил для Аннушки. И там записочка, в которой двумя словами сформулировано моё сокровенное желание. Возьмите, пожалуйста, футляр, пусть будет у Вас. Дадите его регистратору в день нашей свадьбы. Очень прошу, - жалобно попросил Валентин.
  - Хорошо, Валентин. Не волнуйтесь, всё сделаю, - заверила его Люся.
  - Большущее Вам спасибо, вы настоящий друг.
  - Не за что. А сейчас, спать, - скомандовала Люся, укрыла Валентина и переключила общий свет на дежурный.
  
  Как Анна решит, так и будет
  Люся по дороге домой, затем на работу обдумывала и анализировала ситуацию. Она знала, так или иначе найдёт выход и возможность решить вопрос в ЗАГСе. А вот как отреагирует Анна, поддержит её и согласится участвовать в этой авантюре, ответа не находила. Зная Анну, она опасалась, что не сумеет найти такие слова, которые убедят её праздновать свадьбу в больнице.
  - Нужны веские причины и жёсткие аргументы, чтобы Анна согласилась, - поняла Люся. - Ладно, не будем расстраиваться. Посмотрим по ситуации. В конце концов, Валентин потерпит ещё немного. Дольше терпел. Против Ани я не пойду. Как она решит, так и будет. Она самый близкий человек для меня и травмировать её я не буду, - идя по вестибюлю больницы, думала Люся.
  
  Смятение и растерянность
  В этот день по графику Люся дежурила с вечера до следующего утра. Следовательно, в первой половине текущего дня была свободна, она и настроилась поехать на разведку в ЗАГС, что и сделала.
  Регистратор находилась в большом зале, где проходила регистрация брачующихся. Люся не стала терять время и переговорила с секретарём. Расспросила её обо всём и, увидев расположение секретарши, задала ей прямой вопрос:
  - Дружочек, скажите, пожалуйста, как в вашей организации поступают, если подошёл день свадьбы, а один из брачующихся попал в больницу.
  Секретарь подняла на Люсю глаза, посмотрела внимательно.
  - Это Вы о ком, о Сухановском? - неожиданно ответила она.
  Люся замерла. Она и не предполагала, что секретарь может помнить фамилию человека, бракосочетание которого должно было состояться месяц тому назад.
  - Ну и память у Вас! Поразительно! Это талант, - произнесла Люся, вкладывая особый смысл в каждое слово.
  - Нет, что Вы. Какой талант, это моя работа. Да Вы же сами приходили к нам в тот самый день и поставили в курс дела. Помню, Вы рассказывали, что жених попал в аварию. Или я ошибаюсь?
  - Совершенно верно, Вы абсолютно правы. Я действительно приходила к вам по просьбе его невесты - моей подруги детства. Мы сочли своим долгом предупредить вас, что случилось несчастье, и по этой причине регистрация откладывается. Однако память у Вас отменная, позавидуешь, - не успокаивалась Люся.
  - Во-первых, каждый день такое не случается, сами понимаете. Ситуация нештатная. А во-вторых, Вы сами просили меня запись на регистрацию не аннулировать, а перенести по просьбе невесты. Ещё сказали, что сама невеста позвонит, когда жених выздоровеет, и обсудит новую дату.
  - Всё верно.
  - Ну, вот видите, я всё так и сделала.
  - Вы такая умница. Вот бы всем так выполнять свои обязанности, тогда бы наша жизнь давно стала раем.
  - Спасибо, но до рая надо дожить, а я всё выполнила в точности, как Вы просили. Когда невеста позвонила и припомнила эту историю, я тут же поняла о чём идёт речь, и мы назначили новую дату. Так что не волнуйтесь, всё хорошо.
  Люся оторопела. Несколько минут она молчала, не дыша, не вымолвив ни слова.
  - Вы ничего не путаете? Какая невеста Вам звонила? Она назвала своё имя? - Люся забросала секретаршу вопросами. - Я ничего не понимаю, что-то здесь не так.
  - Ну почему же не так? С точностью наоборот. Всё именно так. Вот смотрите, - и она достала из папки бланк, протянула его Люсе и сказала:
  -Читайте, если не верите моим словам.
  Люся, глядя ей в глаза, машинально взяла бланк, перевела взгляд с секретарши на лист и прочитала всё, что там было написано. Это действительно было заявление Анны и Валентина.
  - Да, я это знаю. Но регистрация не состоялась. Сейчас я хотела назначить новую дату, но есть один нюанс.
  - Вы имеете в виду провести регистрацию в военном госпитале, где находится на лечении Валентин Львович Сухановский. Вы это хотели сказать?
  Люся невольно опустилась на ближайший стул.
  - Вам нехорошо, Вы себя плохо чувствуете? - поднялась со своего места секретарша, достала из ящика одноразовый стакан, налила минеральной воды из бутылки, что поблизости стояла на столе и протянула Люсе.
  - Сегодня, наверное, опять магнитные бури, у меня с самого утра голова трещит от боли.
  Люся пригубила воду, посидела несколько минут в недоумении. Затем неторопливо спросила:
  - А когда Вам звонила Анна Николаевна?
  - Два дня тому назад.
  - Ничего не понимаю. И как же, регистратор согласилась?
  - Анна Николаевна побеседовала с регистратором. И Вы знаете, оказалось, что муж нашей Ларисы Вячеславовны работает в этом госпитале. Он ведущий специалист там. Она созвонилась с ним, попросила выяснить у лечащего врача Сухановского о состоянии больного и не возражает ли врач, если акт регистрации брака проведут в больнице. Муж всё выполнил, затем перезвонил ей и сказал, что состояние больного удовлетворительное, и никто не возражает. Как я потом поняла из более подробного разговора с Ларисой Вячеславовной, об этом событии доложили главному врачу госпиталя, а он в свою очередь позвонил в министерство обороны, где Сухановского хорошо знают и почитают. Сам Сухановский - выдающийся учёный с мировым именем. Представляете? И это ещё не всё. Он с самим министром обороны много лет дружит. И такому человеку не пойти навстречу просто грех. В госпитале всех подняли на ноги, такое началось. Собираются банкет устроить в честь этого события. Наша заведующая, выслушав все аргументы, сразу же согласилась выехать на место и зарегистрировать брак. Вы знаете, она так разволновалась в связи с тем, что в присутствии самого министра обороны ей ещё ни разу не приходилось проводить регистрацию брака, - спокойно, не торопясь докладывала секретарь.
  - И на когда назначили? Дата уже есть? - в состоянии полного оцепенения по инерции спрашивала Люся.
  - На следующей неделе. Если нужна точная дата, я схожу за журналом.
  - Нет, нет, достаточно. Большое Вам спасибо за информацию. Не смею больше отнимать у Вас рабочее время.
  - Ничего страшного.
  - Всего Вам доброго, - пожелала Люся, поднялась со стула и направилась к выходу.
  Она была потрясена и разочарована тем, что узнала. Но больше всего не укладывалось в её голове, как Анна решилась на такой отважный и рискованный шаг, не посоветовавшись с ней.
  
  Неприятный разговор
  Выходя из ЗАГСА, Люся посмотрела на часы.
  - Ещё успею, - сказала она, приблизилась к бордюру тротуара и стала голосовать. Ей не терпелось переговорить с Анной.
  Сидя в такси, она позвонила подруге.
  - Ты дома?
  - Да, готовлю Валентину обед, скоро поеду.
  - Дождёшься меня? Хотелось бы поговорить. Я уже еду.
  - Конечно, дождусь. Утро, времени предостаточно, чего ты спрашиваешь?
  - Жди, скоро буду.
  - Хорошо, Люсенька.
  
  В дороге Люся не переставала анализировать, искала ответы на вопросы, а грустные, сверлящие мысли всё равно не покидали голову:
  - Как же так, первый раз за столько лет дружбы Аня скрыла от меня такой факт. Почему? - спрашивала она у себя и не находила ответа. В заторможенном состоянии и подпорченном настроении Люся приехала к Анне.
  А та хлопочет на кухне. Работа в самом разгаре.
  - Есть будешь?
  - Да нет.
  Анна повернулась, посмотрела на Люсю и спросила:
  - Что так?
  - Аппетита нет.
  - Впервые слышу от тебя нечто подобное. С детства дружим, такого не помню.
  - Вот именно, с детства...
  - Люсь, ты чего? Какая муха тебя сегодня укусила?
  - Догадаешься с первого раза или в подробностях описать?
  Анна отложила в сторону кухонные принадлежности. Подошла к Люсе, села рядом и спросила?
  - У тебя что-то произошло? На работе неприятности? Я тебя такой не помню.
  - Задумайся хорошенько, а вдруг сообразишь, откуда ветер веет, - резко ответила Люся, не поднимая глаз на Анну.
  - Люсь, ты скажешь, наконец, что случилось? Чего это ты с утра дуешься?
  - Я не дуюсь.
  - А что тогда? Я же вижу, что ты чего-то не договариваешь, только икру мечешь.
  - Ну, если сообразительности не хватает, помочь не смогу.
  Анна одной рукой обняла Люсю сзади, притянула к себе и мягким голосом проговорила:
  - Выкладывай и очень быстро, иначе поссоримся.
  - А я для этого и пришла.
  - Ссориться?! Не может быть. Мы так не договаривались. Вспомни, когда это мы с тобой ссорились? Я такого не помню.
  - И я.
  - Так в чём же дело? Говори, что случилось, иначе действительно поссоримся, - произнесла Анна, а потом добавила, улыбнувшись, - нет, всё равно не поссоримся. Я этого не хочу. Что я без тебя буду делать, ты подумала?
  - Нет, зачем думать?
  - Как это, зачем?
  - А ты подумала, когда втихую, скрыв от меня, совершила такой шаг?!
  - Ты это о чём?
  - О том же. Назначила новую дату регистрации и ничего мне не сказала. Я, как та недалёкая, богом обиженная и судьбой поцарапанная, понеслась с самого утра в ЗАГС, чтобы этим заняться.
  - Зачем?
  - А затем, что Валентин меня умолял об этом, понятно. А ты меня предала. Подруга детства называется.
  - Нет, Люсенька, не предавала я тебя. Никогда. Слышишь? И даже не думай так. Просто я замоталась, безумно устала, вчера уже не было никаких сил позвонить тебе и рассказать обо всём.
  - О чём?
  - О том...- Анна прервалась. Она перевела дыхание и продолжила, - позавчера, когда Валентин заснул после обеда, решила сделать порядок в его тумбочке и знаешь, что обнаружила среди документов?
  - Знаю.
  - Откуда?
  - Он попросил забрать бархатный футляр с содержимым и только в день свадьбы передать регистратору.
  - Вот как. А ты видела, что там внутри находится?
  - Откуда? Я только выполнила его просьбу, забрала домой.
  - Так вот слушай, моя подруженька. На оборотной стороне кольца выгравировано: "Моей богине в день единения на небесах", а в записке, которая находилась тоже в футляре под кольцом, мелким почерком его просьба: "Если мне суждено уйти сейчас, Господи, прошу тебя, сделай так, чтобы я до этого стал мужем Аннушки".
  Всё поняла?
  У Люси наступил стопор.
  - Получается, он не верит в своё выздоровление? - предположила она.
  - Нет. Вот поэтому мне не ничего не оставалось, как предпринять экстренные меры, чтобы эта процедура состоялась, тогда он успокоится и поможет самому себе выздороветь, насколько это возможно. Я уверена.
  - Ну и дела. Значит, он не доверяет врачам.
  - Не думаю. Сам факт регистрации для него является тем мостиком надежды, о котором он мне когда-то говорил.
  - А ты мне этого не рассказывала, - укоризненно произнесла Люся.
  - Люсь, ну ты как маленькая. Посмотри, как я прожила эти месяцы после возвращения из Италии. Потом начался весь этот невыносимый период, сколько потрясений, переживаний, беготни, хлопот. Анна замолчала.
  - Нет, я всё-таки думаю, что я тебе об этом рассказывала, возможно, без подробностей. Точно рассказывала. Вспомни, когда он пришёл ко мне за ответом и весь вечер не отпускал. Мне пришлось выйти с ним на прогулку, чтобы хоть на время прервать его монолог и требование - дать ответ. Забыла?
  - Что-то припоминаю, но без подробностей. Ладно, успокойся.
  - Ты сначала сама успокойся и смени гнев на милость.
  - Да я и не сержусь. Просто очень обидно стало, что после стольких лет дружбы ты вдруг не поделилась со мной своими чувствами, мыслями, планами. А ведь именно после них последовал самый ответственный шаг в твоей жизни.
  - Да я просто физически не успела. Ну побей меня за это.
  Люся повернулась к Анне, обняла её и сказала:
  - Ладно, проехали и это пройдёт. Не люблю неясности в отношениях, а с тобой это вообще в первый раз, вот и реакция адекватная.
  - Прости меня, пожалуйста, - взмолилась Анна. - Теперь каждое мгновение буду с тобой на связи. Честное слово. Не обижайся, ладно?
  - Ладно, ладно, что с тобой будешь делать. Пользуешься моей добротой, - заулыбалась Люся, прильнула к Анне и поцеловала её. - Будь хорошей девочкой, а то любить не буду.
  - Обязательно буду. Мир?
  - Ещё бы, мир во всём мире, - ответила Люся.
  - А теперь, давай перекусим, я завершу приготовление и поеду. Больной ждёт.
  - Давай. Ань, а ты ему скажешь, что назначила дату?
  - Скажу, только не сейчас. Боюсь уже, суеверная стала. Мы ему вместе объявим, когда привезём белую рубашку. Если врачи разрешат его посадить, тогда привезём брюки и туфли, пиджак, думаю, необязательно. И галстук тоже. Это всё формальности.
  - Ну и ладненько. Мы с тобой обсудим детально весь план действий. Его нужно подготовить, сама понимаешь.
  - Безусловно. Подумаем, как лучше сделать.
  - Я возьму это на себя. Как врач, я знаю, как его подготовить.
  - Вот и славно. Только накануне, поняла?
  - Конечно. Надо обмозговать.
  
  Люся готовилась к разговору с Валентином, а Анна обдумывала меню, докупала продукты, параллельно с этим готовила заготовки, всевозможные закуски, салаты, канапе. А коржи для большого торта терпеливо ожидали, когда их покроют кремом. Она крутилась, как белка в колесе, многое нужно было успеть. Роман Борисович везде сопровождал её, что экономило время и силы.
  Анна созвонилась с лечащим врачом Валентина и спросила у него:
  - Вы не в курсе, где именно можно будет накрыть стол с угощением. Хотелось бы и больных не забыть.
  - Конечно, я в курсе. Сегодня на пятиминутке заведующий отделением объявил, что для мероприятия решили выделить большой зал, он находится на одном этаже с конференц-залом. Столы и стулья там есть. Вы только захватите скатерть. Сестра-хозяйка нашего отделения в отпуске, а кроме неё в её хозяйстве никто не разберётся. Что же касается ходячих больных, то им можно поставить угощение в столовой. Сами понимаете, в зале всех не усадить, тем более что министр с заместителями приедут поздравить Валентина Львовича. Не совсем корректно приглашать туда больных.
  - Не волнуйтесь, пожалуйста. Я всё принесу. И для больных отдельно накрою. Всё правильно. Передайте, пожалуйста, всем вашим коллегам большое спасибо за внимание к Валентину Львовичу.
  - Знаете, для нас первостепенной задачей является вылечить Валентина Львовича и вернуть его в строй.
  - Полностью с Вами согласна. За это Вам отдельная моя благодарность. А мероприятие необходимо с одной лишь целью - в качестве дополнительной терапии для поднятия жизненного тонуса нашего больного. Сформулировала коротко, опуская детали, - пояснила Анна.
  - Я догадался. Вы молодец. Так держать!
  - Благодарю Вас за помощь и поддержку.
  - Не за что. Обращайтесь, когда нужно.
  - Обязательно и спасибо Вам.
  
  Накануне судьбоносного долгожданного мероприятия
  Люся прямо с работы помчалась в больницу. Она договорилась с Анной, что приедет немного раньше, подготовит Валентина, а Анна с Романом Борисовичем будут ждать в машине недалеко у больницы. Люся пообещала, что даст ей сигнал по мобильному телефону, и они поднимутся в отделение.
  
  - Как дела, выздоравливающий больной? - спросила Люся на ходу, входя в палату.
  - Потихоньку, Вашими молитвами.
   - Давайте договоримся, завтра Вы перестаёте болеть, - заявила она. - Правда, хорошая идея?
  - Почему именно завтра? - спросил Валентин.
  - Ну, об этом немногим позже, а сейчас скажите мне, пожалуйста, как Вы себя чувствуете?
  - Не хуже, чем вчера, для моего возраста это уже достижение, - пошутил он.
   - О, мы шутим, действительно идёте на поправку.
  - Очень на это надеюсь.
  - Что врачи говорят? - поинтересовалась Люся.
  - Говорят очень мало. А вот сегодня меня посадили и предупредили, что теперь каждый день будут поднимать. А на следующей неделе начнут со мной ходить. Это громко сказано, но программа намечена.
  - Грандиозная программа! Выполняйте всё, что врачи назначают, и скоро побежим с Вами наперегонки.
  - Хотелось бы. Для начала просто походить, как раньше.
  - Всё ещё будет, выше нос. Прогресс наметился, и это меня радует.
  - А меня Вы не хотите обрадовать? - внезапно спросил Валентин, мгновенно сменив тему разговора.
  - Всё, что попросите, - ответила Люся, оттягивая удовольствие.
  - Люся, у Вас девичья память? Мы с Вами о чём-то договаривались? Забыли? - спросил он и пристально посмотрел на неё.
  - Валентин, Вы меня считаете легкомысленной? - внезапно пошла в наступление Люся, стараясь разогреть собеседника.
  - Почему? Напротив. Думается, Вы очень занятой человек, всё возможно. Не успели, не смогли, - прощупывал Валентин.
  - Вы меня с кем-то путаете, дорогой друг. Я всё помню и принесла Вам потрясающие новости.
  - Неужели удалось? - Валентин изо всех сил приподнялся на локтях.- И что?
  - Всё в порядке. Я, конечно, поехала и готова была всё сделать сама, как мы с Вами договорились, но меня опередили.
  - Не может быть. Кто? Я больше ни с кем, кроме Вас, на эту тему не разговаривал. Клянусь, - оправдывался он.
  - Я знаю.
  - Так кто же это?
  - Не догадываетесь?
  - Понятия не имею. Вы разыгрываете меня?
  - Зачем я буду заниматься ерундой и попусту тратить драгоценное время? А?
  - Тогда скажите, кто мог знать о том, что для меня важнее всего на свете? Загадка какая-то.
  - Ваша Анна, - торжественно заявила Люся.
  - Кто?!
  -Да, да. Наша Аннушка. Она сама обо всём договорилась в ЗАГСе, назначила новую дату и в госпитале тоже она все вопросы уладила. Я, когда узнала об этом от секретарши, собственным ушам не поверила. Вот так, а Вы всё сомневаетесь, всё чего-то боитесь. Вам о жизни думать надо, а Вы...
  - А что я?
  - А Вы из великолепного грациозного рыцаря - защитника превратились в тщедушного трусишку - зайца серого.
  - Ничего не поделаешь, слишком долго ждал. Конечно, трудно после стольких лет ожидания поверить в собственное счастье, - грустно ответил он.
  - Плохо, верить в своё счастье всегда надо, иначе, зачем жить? Тем более когда такой человек рядом с Вами. Эх, Вы. Да, у Вас нет причин сомневаться, трусить. Вот оно счастье, на ладони. Бери - не проворонь, - эмоционально Люся.
  - Люсенька, Вы абсолютно правы. Я изменил самому себе. Мне нет прощения. Болею, - снова оправдывался Валентин.
  - Опять Вы на загробную тему переводите разговор. Не нравится мне Ваше настроение, ох, не нравится. Может быть, пора сменить пластинку? Смотрите, а то Аня передумает.
  Не успела Люся выговорить слово "передумает", Валентин резко перебил её и испугано сказал:
  - Только не это, умоляю, только не это.
   Люся с трудом договорила фразу:
  - Вы её характер знаете, - сказала она серьёзно, подняла указательный палец и показала Валентину "ну-ну-ну".
  - Так что же мне делать? Подскажите.
  - Почувствовать себя совершенно счастливым и морально готовиться к свадьбе. Вот что. Об остальном за Вас уже подумали другие.
  - А когда свадьба? - растерянно спросил Валентин.
  - Завтра, мой дорогой.
  - Как завтра?
  - Вот так. Готовьтесь, завтра пойдёте под венец, как миленький или передумали, испугались? - засмеялась Люся. - Вы же сами хотели жениться на Ане и непременно здесь.
  - Ничего я не передумал, не шутите так. Я готов, хоть сейчас. Просто всё так неожиданно.
  - Вот и хорошо. А Вы как хотели? Короче говоря, я звоню Ане, она, наверное, заждалась моего сигнала.
  - А где Аннушка?
  - Едет сюда. Везёт Вам вещи для завтрашнего мероприятия
  Я обещала, что позвоню ей, когда доберусь в больницу, а сама заговорилась с Вами. Нехорошо это.
  Люся позвонила Ане и вскоре они поднялись в отделение.
  
  - Роман Борисович, здравствуй, дорогой, - взбодрился Валентин, увидев друга и коллегу на пороге палаты.
  - Приветствую, больной, как самочувствие? - ответил Роман Борисович, подошёл и пожал Валентину руку.
  - Спасибо, потихоньку.
  - Роман Борисович, моя палочка - выручалочка. При моей занятости без него я бы пропала, - рассказывала на ходу Анна, поставила сумки, подошла к Валентину и поцеловала его в щёчку. А он расплылся в улыбке, разрумянился и засиял, как начищенный самовар.
  - Вот Вам, пожалуйста, я тут, понимаешь, прилагаю нечеловеческие усилия, чтобы прогнать у больного тоску. Аня только вошла, и он на глазах ожил. Фантастика!
  - А чего, собственно, Вы удивляетесь, Люсенька. Любовь - величайшее чувство всех времён и народов, сводившее с ума гениев, поэтов, музыкантов, живописцев, и даже философы не избежали этой участи, испытав на себе любовную лихорадку. И всё этим сказано, - рассуждал Роман Борисович.
  - Ох, как это верно, - тяжело вздохнул Валентин.
  А Анна пока открыла створки шкафа, повесила туда нарядную сорочку и костюм Валентина, которые привезла для регистрации.
  - Аннушка, посиди со мной, попросил Валентин.
  - Да, да, я сейчас и кормить тебя буду.
  Люся посмотрела на Романа Борисовича и сделала ему знак, он понял, и они вышли в коридор.
  Анна присела рядом на стуле.
  - Посиди, отдохни, забот я тебе прибавил, - сказал Валентин, гладя её руку.
  - Ничего, переживём завтрашний день, и всё станет на свои места. А ты дай мне слово, что с этой минуты у тебя всегда будет только хорошее бодрое настроение. И ты беспрекословно будешь выполнять все требования специалистов, чтобы поскорее вернуться в строй.
  - Клянусь. Всё для этого сделаю. Только будь всегда рядом.
  - Я и так рядом.
  - Вот и замечательно. Аннушка, родная, скажи, как ты узнала, как угадала мою задумку?
  - Совершенно случайно, мой дорогой.
  - Как же?
  - В один из дней, кода ты пребывал в послеобеденной сиесте, я убирала в твоей тумбочке, наводила там порядок и случайно обнаружила среди документов бархатный футляр.
  - Вот оно что. Теперь всё понятно. Ты прочитала мою просьбу?
  - Именно поэтому я и поторопилась, очень хотела, что твоя мечта сбылась, и ты ощутил себя во всём своём величии и полном здравии.
  - Я и не мечтал, что всё так легко и быстро разрешится.
  - Давай доживём до завтра, отдадим дань уважения твоим друзьям, высоким гостям, а потом спокойно поговорим обо всём. Как-никак, всё это волнительно.
  - Согласен. Я и поверить не могу, что, наконец, - и он умолк.
  Анна посмотрела на Валентина, в его глазах дрожали слёзы.
  - Не надо, пожалуйста, всё ведь хорошо.
  Он кивнул головой. Ком подкатил к горлу, и ему не удалось выговорить ни одного слова.
  - Давай, я тебе принесу тазик с тёплой водой, ты помоешь руки, пообедаешь, примешь лекарства и будешь отдыхать. Я сегодня раньше уйду, у меня ещё много работы дома.
  - Конечно, конечно, - проявил понимание Валентин, делая над собой усилие.
  - Прошу тебя, успокойся, всё плохое навсегда осталось в прошлом. Сейчас наступает другая эра в твоей жизни. Запомни и настройся - всё лучшее у тебя впереди.
  - У нас впереди, - подчеркнул Валентин.
  - Да, да, ты прав, конечно, у нас впереди всё самое лучшее, - говорила Анна, а тем временем принесла тазик с тёплой водой и мылом. - Давай помой руки, потом я достану из сумки твой обед.
  - Аннушка, а кого ты имела в виду, когда говорила о друзьях? Разве мы кого-то приглашали? Все знают, что я в госпитале.
  - Твои итальянцы приехали сегодня, я их разместила в своей комнате, пришлось потеснить Марго с Лёней. Поставила там раскладушку для себя.
  - Что ты говоришь? А как они узнали?
  - Они всё это время после аварии мне звонили. Когда мне удалось уладить все вопросы в ЗАГСе, в госпитале, я им рассказала, что намечается мероприятие. Они и прилетели.
  - Какие молодцы. А ты, моя дорогая, стеснила себя.
  - Ничего, это временное явление. Кстати, сегодня звонил твой друг-учёный из Германии.
  - Шрёгер?
  - Именно он, сказал, что прилетит завтра.
  - Как я погляжу, весь бомонд собирается на нашу свадьбу.
  - Твой друг-министр тоже будет.
  - А он как узнал?
  - Не поверишь, мир тесен. Заведующая ЗАГСом в нашей беседе мне поведала, что её супруг служит в этом госпитале. Она через него справлялась у лечащего врача о твоём состоянии и самочувствии. А он в свою очередь доложил главному врачу госпиталя, тот тут же позвонил в министерство. Так твой друг-министр узнал о нашем событии.
  - Действительно, мир тесен.
  - Завтра они все приедут тебя поздравлять. Готовься.
  - Ой, Господи. А я в таком виде.
  - Ничего, утром побреешься, надушишься, наденешь белую рубашечку, костюм и будешь в полном порядке, как огурчик, - улыбнулась Анна.
  - Придётся. Никуда не денешься, влюбишься и женишься, - проговорил, как зубрёжку, Валентин. Теперь мы точно прорвёмся.
  Он заметно повеселел.
  - Обязательно прорвёмся, - поддержала его Анна.
  
  
  Глубокий взор вперив на камень,
  Художник нимфу в нем прозрел,
  И пробежал по жилам пламень,
  И к ней он сердцем полетел.
  
  Накануне
  Ночью Валентину не спалось. Он пребывал в ожидании чуда. Волнение, внутренний трепет бередили душу. Он всё ещё до конца не верил, что, наконец, соединит свою судьбу с той, о которой мечтал три десятилетия. Он лежал, смотрел в потолок и под влиянием накопившихся эмоций, дивных чувств, строчки полились спонтанно:
  
  На склоне лет мы преданней, нежнее любим,
  Мы любим трепетно, за милую молясь.
  Соприкоснувшись взглядом мимоходом,
  Мы счастьем переполнены, Всевышнего благодаря.
  
  Юнцу, безумцу не понять меня,
  Его обуревают страсти, бури, штормы,
  а сердце, сердце где?
  А сердце спит, молчит и ничего не говорит,
  Душа не властна над безумцем более,
  Он не осознанно вершит.
  
  Разлуки, встречи и опять разлуки,
  Он не печалится, не озабочен, сколько ран нанёс,
  Ему важнее балагурить, своеволить,
  шутя пообещать, меняя слабый пол,
   как ночью, так и днём.
  Он и разгуливает важным петухом.
  
  О, сколько ран, о, сколько слёз,
  О, сколько мук сердечных, разбитых судеб,
  и растраченных надежд
  Он не задумывается джентльмен беспечный-
  вперёд и с песней, почему бы нет?
  
  Я, только повстречав тебя, вот это понял,
  Я, только увидав тебя, всем сердцем полюбил.
  Ты окрылила, ты открыла мне глаза на то,
  что у меня есть воля и сердце, и душа,
   как оказалось, есть.
  
  Ты свет, который послан Богом,
  Ты лучик солнца золотой.
  Сама того не знаешь, ты - моя свобода,
  Мой праздник, мой восторг, моя любовь.
  
  Хлопоты
  Так в грёзах любви Валентин провёл бессонную ночь. Дождавшись утра, он сразу позвонил Анне:
  - Доброе утро, Аннушка. Как спалось, моя дорогая?
  - И тебя с добрым утром, - откликнулась она на его приветствие.
  - Спать особо не пришлось. До двух часов ночи готовила. Затем мыла посуду, убирала, провозилась на кухне до четырёх часов утра. Представляешь? Даже и не заметила, как время пробежало. Заскочила в ванную, выкупаться и легла. Сна не было. Крутилась, вертелась, потом поняла, что бесполезно терять время. Всё равно не усну.
  -Ты моя пчёлка. Когда же ты научишься отдыхать?
  - Уже не научусь. Поздно, поезд ушёл.
  - Ничего подобного. Вот меня вылечат, я выпишусь и установлю тебе режим.
  - Ты уверен, что я подчинюсь?
  - А я сделаю такое расписание, что тебе самой захочется ему следовать.
  - Интересно.
  - Давай, голубка моя, присядь, отдохни. Столько дел сегодня, а ты будешь уставшей.
  - Да, ты прав, это плохо. Ничего, выдержу. Надо выдержать, - уговаривала себя Анна. - А потом вернусь домой и завалюсь спать, буду отсыпаться за всё время.
  - Хотелось бы. Ты моя неугомонная, обязательно найдёшь себе как-то занятие.
  - Такой характер.
  - Прекрасный, замечательный у тебя характер. Я люблю твой характер, - признался Валентин.
  - Тебя уже кормили? - перевела Анна разговор на другую тему.
  - Нет ещё, рано. Как я погляжу, ты на часы не смотришь.
  - Некогда. Народу много, всех надо обслужить. Ты забыл?
  - Да, нехорошо, свалилось всё на твои плечи.
  - Ничего, это временно. К девяти часам твои итальянцы приедут на завтрак, они поехали вчера по делам, куда-то на встречу за город и там ночевали. А Шрёгер здесь, отдыхает. Лена с детьми уже в дороге, едут ко мне. Миша сегодня работает, он будет позже. Люся на сегодня отпросилась с работы, чтобы мне помочь, скоро будет. Лида вернулась от детей, она мне звонила, морально готовится к нашему событию. Слава Богу, у её детей всё разрешилось благополучно. Она сказала, что коллега и друг Леонида Юрьевича им очень помог, просто спас. Они передавали большую благодарность.
  - Я очень рад. Думаю, Лёне будет приятно.
  - Ты угадал. Он ещё вчера беседовал с Лидой, вот и представился случай передать ему слова благодарности от детей. А потом Леонид Юрьевич позвонил своему другу-коллеге и самолично его поблагодарил.
  - Вот это победа! В таком сложном деле раскрутить, распутать клубок надо быть специалистом высочайшего класса.
  - Так я Леониду Юрьевичу и сказала, слово в слово. Он только улыбался в ответ, а потом ответил, смеясь: "Других не держим". Лида сама тебе всё расскажет.
  - Хорошо, с удовольствием с ней побеседую. А она сегодня будет?
  - Спрашиваешь. Они с Люсей всё секретничают, видно задумали что-то нам подарить.
  - Зачем? Такие подруги на сегодняшний день сами являются большущим подарком. Мы не дети. Для нас важнее всего их отношение.
  - Вот-вот. Попробуй, поговори с ними, они не слушают. Ну ладно, я пошла. Нужно освободить вторую руку, одной много не сделаю.
  - Хорошо, моя дорогая. Буду ждать тебя.
  - Мы сейчас обдумываем с Романом Борисовичем, как лучше всё переправить в госпиталь. Полагаю, одной ходкой не отделаемся. Гостей, скорее всего, отправлю на такси.
  - Ничего страшного. Все свои, поймут. Не волнуйся.
  - Я об этом не волнуюсь. Только бы сил и времени на всё хватило.
  - Думаю, тебе нужно остановиться и отдохнуть. Пожалуйста, послушай меня. Подумай о себе.
  - Валя, отдыхать будем, знаешь где? А сейчас я с тобой прощаюсь, надеюсь ненадолго. Веди себя хорошо.
  - Я понял. Больше не смею задерживать. Очень жду.
  - Отдыхай и жди нас. Всё будет на высшем уровне.
  - Не сомневаюсь. Целую тебя, моя невеста.
  - И я.
  
  Не успела Анна завершить разговор, позвонила Люся.
  - Ань, как дела?
  - Запарка.
  - Я на пути к тебе, скоро буду.
  - Давай Люсенька, очень жду. Есть вопросы, которые хотелось бы обсудить с тобой.
  - Хорошо, дорогая. У нас море времени, не волнуйся, всё успеем.
  - Очень на это надеюсь.
  - Лида у тебя?
  - Ещё нет.
  - Я ей звонила, она собиралась.
  - Что-то задержало её, наверное.
  - Возможно. Ань, выскакиваю из автобуса, бегу на метро и к тебе.
  - Очень жду.
  - И я жду встречи с моей невестой. Пока.
  
  Послышались в прихожей шаги. Анна приоткрыла дверь из кухни. К ней навстречу направлялся Лёня.
  - Нюша, мы с Марго решили поехать на такси, чтобы не занимать место в машине. Ты не против?
  - Спасибо, Леонид Юрьевич, я собиралась попросить Вас об этом, но не знала, как сказать. Захватите, пожалуйста, наших итальянцев. Шрёгера я отправлю с Леной.
  - Хорошо, об этом не волнуйся. И тебе не стыдно? - спросил Лёня. - Мы ведь тебе не чужие, - добавил он мягким голосом, взяв Анну за руку. - Ты можешь не просить, ты вольна требовать у нас всё, что пожелаешь, - громко произнёс он, желая убедить Анну в своём отношении.
  - Я знаю, что Вы у меня одни. Кроме Вас и Вали, у меня есть только дочь, у которой своих забот предостаточно. И мои дорогие подруги детства: Люся и Лида. Больше никого. Понимаете, никого. И я хочу подчеркнуть, Вы и Маргарита Львовна всегда занимали в моей жизни, в моём сердце особое место, - с чувством объяснила Анна.
  - Спасибо. Я тронут.
  - От чего это ты тронут, хотелось бы узнать? - послышался за спиной Леонида голос Маргариты Львовны.
  Леня развернулся и спокойно, без предисловия, произнёс:
  - Марго, мы с тобой едем на такси. Я договорился с Нюшей. Это решено.
  - Согласна, очень правильное решение. В котором часу собираться? - спросила она, посмотрев на Анну.
  - В шесть часов приедет в госпиталь регистратор. Гостей тоже ждём к этому времени. Примерно за час, думаю, вам следует вызвать такси.
  - Всё ясно. Получен конкретный ответ. Лёня, ты всё понял? - спросила она у мужа.
  - Нюша оставит нам номера телефонов, и мы закажем такси. Адрес мы знаем.
  - Прошу Вас, если вдруг что-то не склеится, позвоните, я пошлю за вами Романа Борисовича. Мы поедем раньше. Думаю, одной ходкой не обойдётся. Но в любом случае, когда он освободится, сможет приехать за вами.
  - Хорошо, так и сделаем. Ты за нас не переживай. Мы не маленькие, тем более у себя на Родине, сориентируемся, - сказала Маргарита Львовна.
  - А сейчас, Марго, у нас есть время, пойдём на прогулку. Скамейка наша свободна, а, что скажешь?
  - А мы успеем?
  - Всё успеем, - успокоил он жену.
  - Ну, хорошо, если так, пойду, переоденусь.
  - Вы погуляйте, к десяти часам вернуться итальянцы, будем завтракать.
  - А где ты всех посадишь? Кухня занята.
  - Ничего, в тесноте, да не в обиде, накрою в гостиной. Вернёмся из госпиталя, я уберу.
  - Вопрос снят. Тебе нужна наша помощь?
  - Я застелю стол скатертью, вы только посуду поставьте, пожалуйста. Бутерброды, салат, чай тоже занесём. Время сейчас дороже всего.
  - Всё сделаем.
  - Спасибо.
  
  Люся прибежала и, тяжело дыша, с порога спросила:
  - Ань, о чём ты хотела поговорить со мной?
  - Отдышись, прежде всего. Идём, я напою тебя компотом. Ты вообще завтракала? - спросила Анна, направляясь в кухню.
  - Чай глотнула на ходу, поскакала на работу, всем всё объяснила и помчалась к тебе.
  - Пошли, тебе надо перекусить, заморить червячка. Скоро вернутся итальянцы, Лена с детьми приедут, будем завтракать.
  - Ань, давай поедим сейчас, ты мне дашь работу, а сама займёшься гостями.
  - Давай. Хорошая идея. Тогда мне не придётся накрывать в комнате.
  - Анна поставила блюдо с разными бутербродами и салатницу, из которой благоухали только что нарезанные овощи, заправленные соусом. Эту заправку для салатов Анна придумала ещё в молодости и каждый раз маневрировала с составляющими в зависимости от того, к какому основному блюду подавала салат. Заправка неизменно пользовалась большим успехом у гостей.
  - У меня бурно выделяется желудочный сок, - сказала Люся, жадно разглядывая. - Очень аппетитно выглядит.
  - Приступай. Приятного аппетита, - пожелала Анна.
  - Спасибо и тебе. Так о чём ты хотела поговорить со мной? - спросила Люся, накладывая себе в тарелку салат.
  - Ты знаешь, меня гложет сомнение.
  Анна не успела договорить, Люся перебила её:
  - Опять?!
  - Что опять? - не поняв намёка, спросила Анна.
  - По поводу замужества.
  - Да нет же, нет. Наберись терпения и выслушай до конца.
  - Слушаю, больше перебивать не буду.
  - Слава Богу. Так вот. Я не уверена, что Валя выдержит в инвалидной коляске всё мероприятие.
  - Почему в коляске?
  - А как по-другому ты предполагаешь его перевезти? Врачи предложили этот вариант, я согласилась. Во всяком случае, лучше, чем в постели.
  - Однозначно. Но так он быстрее устанет.
  - И я об этом же думаю. Решила посоветоваться с тобой.
  - Ань, никто не будет неволить больного высиживать от начала до конца. Мне думается, все понимают, что он ещё не в силах. Достаточно будет присутствовать на торжественной части, а потом можно будет перевести его назад в палату, переодеть и уложить.
  - А это удобно?
  - Ещё как, удобно.
  -Ты у меня находка. Так и сделаем.
  - Конечно. Сама подумай, люди придут не в ресторан, в лечебное учреждение, улавливаешь разницу. Они хотят поздравить своего коллегу и всё. Поэтому и не предполагают, что их ожидает накрытый стол. Его друзья с тобой ещё не знакомы и не догадываются, что ты у нас такая суматошная и в придачу с чувством долга до небес. В такой ситуации, в таких непростых условиях готовишь на полк солдат, чтобы всех уважить. А гости Валентина об этом и не помышляют. Уверяю тебя, они уверены, что станут участниками регистрации вашего брака и всё.
  - И что мне теперь делать? Я столько наготовила, не брать всё это в госпиталь?
  - Почему? Одно другому не помеха. Валентин посидит за столом до тех пор, пока его поздравят: произнесут речи, вручат подарки, а затем все сами разойдутся. Попомни моё слово.
  - Дай-то Бог, а то я за него очень волнуюсь. Он не скажет, будет терпеть, даже если плохо себя почувствует.
  - В его окружении интеллигентные люди. Не забывай, пожалуйста, они занимают высокие посты. Люди понятливые. Тебе не о чём волноваться.
  - Будем надеяться.
  - Даже и не сомневайся. Всё пройдёт на высшем уровне. Вот увидишь.
  
  Свершилось
  В отделении царило оживление. Слух о свадьбе дошёл до больных, и они в замешательстве крутились по коридору и вокруг столовой, разведывая обстановку. Раздатчица и медсестра соединили столы по форме буквы "П". Анна привезла одноразовые скатерти и посуду. Отдала девушкам, чтобы они застели столы и расставили посуду для угощения.
  - Я накрою в зале, вернусь сюда, и мы в каждую тарелку выложим угощение, чтобы больные поужинали по-царски.
  - Да уж, когда ещё их так накормят, - комментировала раздатчица, рассматривая содержимое сумки.
  - Они заслужили, - сказала Анна и ушла.
  Нарядную скатерть она понесла в большой зал. Именно эту скатерть Марго подарила ей к свадьбе в придачу к роскошному сервизу, они с Лёней купили перед отъездом в Москву.
  Валентин, лёжа в палате, не переставал благодарить Романа Борисовича за выручку и помощь. И действительно было за что.
  Роман Борисович очень постарался, сделал две ходки, перевёз всё угощение, кое-что из домашней посуды и наборы одноразовой. А также Анну, Люсю и друга Валентина из Германии - учёного Франка Шрёгера. А затем приехал за Маргаритой Львовной и Леонидом. Он договорился с ними, чтобы они дождались его. Лена с детьми и итальянцами приехали на такси. Лида добиралась самостоятельно. Коллеги Валентина по конструкторскому бюро прибыли первыми, за ними последовало руководство корпорации. Они все сидели в палате и беседовали с Валентином. Каким-то образом узнали о событии сотрудники и верные помощники Валентина, которые в период испытаний техники всегда находились рядом с ним на полигоне. С кафедры университета, где Валентин преподавал, приехали друзья и коллеги, им сообщил Роман Борисович. Студенты передали поздравление жениху и просили сказать, что отметят это событие, когда Валентин вернётся в университет на кафедру. Министр с заместителями прибыли в шесть часов, когда всё уже было готово, и регистратор в большом зале выкладывала на маленький столик документы. Последним приехал Михаил - зять Анны. Он после работы, не переодеваясь, поехал в госпиталь. Лена передала ему пакет с рубашкой и брюками, которые она захватила с собой и сказала:
  - Миша, по правой стороне коридора туалет для мужчин. Переоденешься там. То, что снимешь, аккуратно сложи в пакет.
  - Хорошо, я быстро, - ответил Миша и пошёл переодеваться.
  К этому моменту Валентина переодели, пересадили в инвалидное кресло на колёсах.
  В то время, когда Валентин принимал гостей в палате, медсёстры оперативно помогали Анне и Люсе. Главврач за неделю до события дал распоряжение в бухгалтерию выделить средства для оформления зала и покупки цветов новобрачным от персонала больницы. Медсёстры купили разноцветные воздушные шарики, гирлянды, цветную бумагу. Из неё сделали аппликации, соблюдая тематику мероприятия, прикрепили на стенах по всему периметру зала. Не забыли приготовить новобрачным красивейший букет цветов. Позаимствовали на время вазу из кабинета заведующего отделением и, когда Анна вошла, цветы уже стояли на столе, зал был одет в праздничное убранство, окутанное лёгким тонким благоуханием великолепных растений, что создавало приподнятое настроение.
  - Какие молодцы! Зал на глазах преобразился. Спасибо вам, девчата, у меня нет слов, я в восторге, - поблагодарила она.
  - Не за что, Анна Николаевна. Вы только не забудьте после торжества забрать цветы домой. Поставите на видном месте, и у Вас дома тоже будет праздник, - подсказала медсестра.
  - Обязательно заберу, Катюша. Спасибо вам, мои дорогие. - Сейчас накроем скатертью стол и расставим посуду. А после этого угощение.
  - Мы Вам поможем. Там Викуся на посту осталась. До ужина нет такой запарки, она справится. Мы Вам здесь нужны, а потом пойдём работать.
  - Вы мои умницы. В Вашем отделении такой хороший слаженный коллектив. Благодаря этому и вытянули Валентина Львовича. Моё сердце переполнено благодарностью всему коллективу, - сказала Анна, а этим временем постелила скатерть, достала из сумки посуду. И вдруг она задумалась:
  - В этой сумке почему-то отсутствует именно то, что мне нужно.
  А я помню, что уложила. Неужели оставила дома? Не может быть. Скорее всего, в последний момент переложила куда-то, - рассуждала вслух Анна.
  - Люсенька, - обратилась она к подруге, - сходи к Валентину в палату, там остались две большие сумки. Они очень тяжёлые. Попроси Романа Борисовича, он тебе поможет перенести сюда.
  - Уже иду. Что ещё принести? - спросила Люся.
  - Я на тумбочке возле Вали оставила длинный плотный пакет с ручками, в нём закутан графин с наливкой. Он высокий, осторожно неси. И в шкафу стоит блюдо с тортом. Справишься?
  - Не волнуйся, усё будет сделано, шеф, - пошутила Люся и направилась к выходу из зала.
  - Ой, вот и Лидушка, Леночка с ребятами, хорошо, что поднялись к нам. Быстрее справимся.
  - Ань, что мы без дела сидим в палате, дай и нам работу, - возмутилась Лида.
  - Подключайся, дорогая, я буду только рада. Спасибо тебе, что приехала.
  - Да, брось ты. Хорошо бы я выглядела, если бы не приехала тебя поздравить.
  - Ты после дороги. Ничего страшного, могла остаться дома отдохнуть. Завтра в течение дня и повидались бы, заодно отметили.
  - Отдохну потом. А здесь я нужнее.
  - Побежали, Лидок, время.... - поторапливала Люся.
  - Да, да, я с тобой, - мгновенно отреагировала Лида.
  - Ребята, быстренько поздравьте бабушку, - обратилась Лена к детям.
  Внуки подбежали к Анне, вручили ей цветы, которые с трудом удерживали в руках. Обняли её за ноги, подняв вверх очаровательные мордашки, Анна наклонилась к ним и расцеловала.
  - Вы мои сладкие, как же я люблю вас.
  - Мам, говори, что делать.
  - Леночка, доченька, в сумке остались столовые принадлежности, давай раскладывай. В центре и вдоль стола поставим угощение.
  
  Когда всё было готово, Анна сказала медсёстрам:
  - Пора, девчата, перевозить Валентина Львовича и приглашать гостей. Они там заждались.
  - Анна Николаевна, Вы не беспокойтесь, мы сами справимся.
  - Спасибо вам, мои дорогие.
  
  Завершение счастливого сюжета
  Регистрация прошла на подъёме. Лариса Вячеславовна произнесла поздравительную речь с большим чувством и так трогательно, что вызвала у многих гостей соответствующую реакцию, отчего у них на глазах появились слёзы.
  Валентин сидел, как завороженный, Анна стояла рядом. Люся заранее передала регистратору бархатный футляр с кольцом, но в суете она и Анна забыли удалить из него записочку, которую Валентин написал в минуты отчаяния.
  Регистратор взяла у Люси футляр и произнесла главные слова церемонии:
  - Объявляю вас мужем и женой. А теперь попрошу жениха надеть невесте обручальное кольцо.
  Она открыла футляр, увидела записочку, пробежала её глазами, внимательно посмотрела на Валентина и спросила:
  - Оставим на память для истории или уничтожим?
  Гости переглянулись между собой, затем начали перешёптываться, не понимая, что происходит.
  Анна незамедлительно ответила регистратору:
  - Вне всяких сомнений, оставим на память.
  Лариса Вячеславовна не ожидала такой мгновенной реакции, несколько смутилась и протянула Анне записочку.
  Изменив выражение лица, она громко сказала:
  - Ну а сейчас в знак любви и согласия молодые поздравьте друг друга. Горько!
  Кто-то сзади подставил Анне стул, она присела, наклонилась к Валентину, и он нежно поцеловал её.
  Все сразу ринулись поздравлять молодожёнов. На этом тожественная часть церемонии бракосочетания была завершена.
  Анна повернулась к Люсе и попросила:
  - Люсенька, приглашай всех к столу. Посмотри на Валю.
  Люся повернулась и увидела, лицо Валентина пылало, а на лбу выступили капли пота.
  Она поняла, надо поторопить события.
  - Друзья, - обратилась Люся к гостям. - Прошу всех к столу.
  Гости послушно стали усаживаться, а новобрачные заняли почётные места. Один за другим поднимались высокие гости. В этот вечер без конца звучали здравницы, пылкие речи, щедрые пожелания. Бурные эмоции и праздничное оживление охватило всех. Гости по очереди преподносили молодожёнам подарки.
  Анна тихонечко сказала Валентину:
  - Пожалуйста, попей сока или воды. Здесь стало душновато.
  - Хорошо, дорогая.
  Анна налила ему сок, Валентин пригубил.
  - А теперь, мои дорогие, верные друзья, я хочу произнести тост, - начал Валентин.
  - Валентин Львович, ты торопишься. Дай гостям тебя поздравить.
  А потом мы с большим удовольствием послушаем тебя, - расплылся в улыбке министр и подошёл к Валентину.
  - Дорогой друг, я счастлив сегодня присутствовать на таком потрясающем грандиозном событии. Посмотрев на Анну, он продолжил со значением:
  - Дорогая, Анна Николаевна, Вы нам устроили поистине королевский приём. Мы так рады разделить с вами триумф настоящей любви, которая прошла испытание десятилетиями, но состоялась. Это большой праздник, который запомнится каждому, кто сегодня присутствует в этом зале. Где же Вы были раньше?! - сменив тон, спросил он Анну. - Валентин так долго молчал, хранил свою тайну, не мог познакомить нас и предъявить Вас в качестве жены. Я безумно счастлив, что это событие всё-таки состоялось, и мы имеем возможность сегодня отмечать его. Горько, молодым! А нам сладко и он одним махом глотнул рюмочку наливки.
  -А наливочка-то знатная, хоть и некрепкая. Ароматная, одно большое удовольствие!
  - Это фирменная наливка, - гордо заметил Валентин.
  - Я уже давно понял, что на этом столе всё фирменное. Дело рук твоей лучшей половины, а она, как мы догадались, знатная мастерица.
  - Ты абсолютно прав.
  Анна поднялась и подошла к Люсе.
  - Люсенька, пойдём душа моя, я в палате в рюкзаке оставила угощение для медсестёр. Возьми, пожалуйста, на столике, где сидела регистратор, одноразовую посуду. Я переложу из контейнеров в тарелки, и угостим их. Девочки столько для нас сделали, а остались голодные. Некрасиво с нашей стороны.
  - Всё правильно. Конечно, пойдём.
  - Валя, я через десять минут вернусь. Надо угостить медсестёр.
  - Хорошо, Аннушка, буду ждать тебя.
  Анна с Люсей быстро всё сделали. Медсёстры обрадовались, что их не забыли и ушли ужинать.
  Когда Анна с Люсей вернулись, тосты, разговоры за столом продолжались, Валентин находился в приподнятом настроении.
  - Теперь я могу произнести свой тост?
  - Говори, дорогой. Ты сегодня именинник, - поддержал его Леонид.
  - У меня два тоста. Первый тост - "За жизнь"!
  - За жизнь, - дружно поддержали все.
  - Друзья мои! Я сегодня несказанно счастлив. Наконец я могу представить вам ту единственную, которую люблю больше жизни и о которой мечтал тридцать лет. Уже больше, - поправил себя Валентин. - И вот сегодня моя мечта стала реальностью. Она сбылась, вы представляете?! - возбуждённо произнёс он. - Поэтому второй тост я поднимаю - "За любовь"!
  - Ура! - произнёс министр. - Все дружно поднимаем наши рюмки за любовь, которая творит чудеса.
  Заместители вторили министру:
  - Ура, ура, ура!
  
  Детям надоело слушать речи взрослых, они подбежали к Валентину и спросили:
  - Дедушка, а когда ты нам сказку почитаешь, помнишь, как на даче?
  - Вы мои дорогие. Обязательно почитаю. Вот меня выпишут из больницы. Мы поедем за город в наш дом. И я вам каждый вечер перед сном буду читать сказки. Обещаю.
  - Не забудешь? - лукаво спросила Даша.
  - Не забуду, не забуду, моя маленькая.
  
  Празднование продолжалось до позднего вечера. И даже после десерта гости не хотели расходиться.
  Анна нагнулась к Валентину и шёпотом сказала:
  - Валя, давай я тебя потихонечку перевезу в палату. Переодену и уложу в постель. Для тебя это большая нагрузка. Пора отдыхать.
  - А как же гости? - удивился Валентин.
  - А гости все свои, и они пришли в госпиталь, а не в ресторан, как говорит моя Люся. И не хуже нас с тобой знают, что ты ещё не восстановился полностью и тебе нужен отдых. Если кто-то захочет попрощаться с тобой перед уходом спустятся в палату.
  - Согласен. Подчиняюсь. Только тебе будет тяжело одной.
  - А я попрошу Люсю, она мне поможет.
  - Тогда поехали.
  Анна подошла к подругам. Люся и Лида незамедлительно поднялись и пошли помогать.
  Анна обратилась к Маргарите Львовне.
  - Маргарита Львовна, мы перевезём Валю в палату, он устал.
  - Хорошо, Нюшенька. Мы идём с вами.
  - Дорогие мои, - обратилась Анна к гостям. - Вале пора отдыхать, я его отвезу в палату, уложу и вернусь. Чувствуйте себя как дома.
  - Не беспокойтесь, Анна Николаевна, делайте, как находите нужным. Будем вас ждать, - заверил её министр.
  - Спасибо, я скоро, - ответила Анна.
  - Валентин, мы скоро спустимся к тебе в палату.
  - Прекрасно. Побеседуем там.
  Анна ушла в сопровождении подруг, Маргариты Львовны и Леонида.
  Подруги помогли Анне переодеть Валентина и переложить в постель.
  Анна вынула из рюкзака бутылку с клюквенным морсом. Налила в чашку и протянула Вале.
  - Попей.
  - Нюша, налей и мне, у меня такая жажда, хотя я ничего острого не ела.
  - Пожалуйста, Маргарита Львовна.
  Анна налила ей морс. Маргарита Львовна крупными глотками выпила и тут же охарактеризовала:
  - Напиток богов!
  -А я тебе что говорил? В руках Аннушки всё обретает божественный вкус.
  - Совершенно верно. Ты прав, Валя.
  - Понравился? На здоровье. Приедем домой, я для Вас приготовлю отдельно, - пообещала Анна.
  - С удовольствием угощусь. Ты такая умница.
  - Марго, она пчёлка, круглые сутки на ногах.
  - Не говори, Валя. Она совсем не отдыхает. Ты должен взяться за её воспитание, - произнесла Маргарита Львовна и засмеялась.
  - Родные мои, вы здесь посидите с Валей. А мы с девочками пойдём к гостям. Неудобно. И убрать там нужно.
  - Когда мы сегодня попадём домой? - спросила Маргарита Львовна и сама себе ответила, - понятия не имею.
  - А мы заночуем здесь, а утром уедем, - спокойно ответила Анна. - Попробую договориться с сестричками. Пошли девочки, время поджимает. Валя, мы уберём, и я вернусь. Если ты захочешь спать, Леонид Юрьевич переключит на дежурный свет.
  - Нет, я дождусь тебя, а только потом буду спасть.
  - Не упрямься, отдыхай. Ты же видел, сколько там работы.
  - Я дождусь. Мне нужно кое-что тебе сказать.
  - Ладно, жди. Я постараюсь быстро управиться.
  
  Анна с Люсей вернулись в зал. Гости бурно беседовали, обменивались впечатлениями, периодически переходили на профессиональные темы. На самом деле они были знакомы друг с другом. Кто близко, кто визуально. Область их занятий в основном находилась в одной плоскости с небольшими вариациями и нацелена на оборонную защиту государства. Даже учёные-коллеги Валентина, которые работали на кафедре университета, так или иначе были задействованы в схожих областях. Часто встречались на совещаниях с представителями военного ведомства, связанных непосредственно с теми же направлениями в работе.
  Вот поэтому у них было много тем для совместных обсуждений.
  
  - Анна Николаевна, - обратился Роман Борисович, - как Вы смотрите на то, что я отвезу домой иностранцев-друзей Валентна Львовича, Маргариту Львовну и Леонида. А потом приеду за Вами, Люсей и Лидией.
  - Положительно смотрю. Признаюсь Вам, думала, что Вы очень устали, и мне придётся заночевать здесь.
  - Ни в коем случае. Вы так наработались, Вам необходимо отдохнуть. Надеюсь, что двух ходок будет достаточно.
  - Заранее благодарю Вас.
  - Так, я пошёл к Валентину. Но сначала надо сказать иностранцам, они так разохотились к дискуссии, как бы ни пришлось прилагать дипломатические усилия, чтобы уговорить их отправиться домой.
  - Я сейчас поговорю с ними. Им завтра улетать. У нашего итальянца рейс в шесть утра, а у Шрёгера в девять часов утра.
  - Тем более, надо их отвезти домой. Вы занимайтесь своим делами, я сам с ними договорюсь.
  Роман Борисович подошёл к столу, где мирно, но темпераментно общался учёный из Италии со своим коллегой из университета. Роман Борисович извинился и на красивом английском языке коротко пояснил итальянцу, что собирается домой. Не хочет ли тот поехать с ним. Итальянец тут же завершил беседу и ушёл вместе Романом Борисовичем.
  Анна в свою очередь сообщила Шрёгеру, что Роман Борисович едет домой. И тот тоже быстренько направился за ним.
  
  Постепенно гости стали прощаться и расходиться.
  Лариса Вячеславовна с супругом подошли к Анне:
  - Спасибо большое за прекрасный вечер, - сказала регистратор. Честно говоря, я очень волновалась, не представляла, как всё это будет выглядеть в госпитале. Но благодаря Вашим невероятным усилиям, стараниям, умению, вкусу, личному участию, всё прошло достойно, красиво и очень торжественно.
  - Благодарю, дорогая. И я, в свою очередь, от всей души хочу выразить Вам слова признательности за то, что согласились провести церемонию в таких непростых и нестандартных условиях. За то, что в тяжёлый решающий момент для Валентина Львовича откликнулись, не отказались и выполнили свою миссию блестяще.
  Анна подошла поближе и обняла Ларису Вячеславовну. А та в свою очередь растрогалась и предложила:
  - Анна, давайте дружить домами.
  - - С большим удовольствием, - тут же отреагировала Анна.
  Лариса Вячеславовна достала из сумки ручку и блокнот, вырвала лист и что-то записала.
  - Возьмите, пожалуйста, здесь мой домашний, мобильный и рабочий телефоны.
  - Спасибо, - поблагодарила Анна.
  Оторвала часть листа и записала свои контактные данные.
  - А здесь мои номера телефонов, возьмите, пожалуйста. Валентина Львовича выпишут из госпиталя, буду рада принять Вас с супругом у нас дома.
  - Непременно, - ответила Лариса Вячеславовна.
  
  Анна начала уборку. Одноразовую посуду и отходы пищи складывала в большой пакет. Люся выносила в отдельное помещение, где стояли высокие зелёные баки для мусора. Лида перекладывала нетронутые яства на чистые одноразовые тарелки. Анна столько наготовила, что даже солидная компания не справилась, хотя надо отметить, гости ели с большим аппетитом.
  - Лидочка, мы поставим угощение в холодильник в кабинете у медсестёр. Завтра придёт другая смена, они поедят.
  - Хорошо, Анечка, я так и думала сделать.
  - Моя ты дорогая. Одноразовые скатерти, на которых нет пятен, остатков пищи тоже можно отдать, им пригодятся, - сказала Анна. - Знаешь, у какого-то одинокого больного будет день рождения, девочки накроют в столовой, поставят угощение и уже приятнее. Человек почувствует себя как дома, в окружении заботливых неравнодушных людей.
  - Действительно. В хозяйстве всё нужно. Тем более, здесь.
  Министр отвлёк Анну:
  - Анна Николаевна, я отбываю. Заговорился с коллегами, а уже поздновато, на завтра запланировано много дел, - отчитался он.
  - Как, уже? А я хотела ещё чаю поставить.
  - Вы знаете, я давно с таким удовольствием не ел и не чувствовал себя в такой душевной домашней обстановке среди близких людей. И эту атмосферу создали Вы. Все блюда, без исключения, которые я попробовал, были на высоте, очень всё вкусно. Вы большая умница и превосходная хозяюшка, - высказался министр.
  - Я очень старалась, хотелось создать атмосферу праздника, чтобы Вы и другие гости не ощутили, что они находятся в лечебном учреждении.
  Министр посмотрел на Анну и намекнул недвусмысленно:
  - По секрету открою Вам тайну. Вы не поверите, но меня в привилегированных домах давненько так не потчевали, как удалось Вам в госпитале.
  - Большое спасибо за высокую оценку. Теперь я точно буду знать, что не зря потрудилась.
  - Нет, не зря, уж поверьте бывалому военному, - он нагнулся и поцеловал Анне руку. - Беру с Вас слово. Как только Валентин войдёт в строй, Вы вместе с ним окажете мне честь и придёте к нам в гости. Я жене все уши прожужжал о Вас. Она заинтригована.
  - Спасибо за приглашение. Обязательно придём. И Вы, пожалуйста, без церемоний приезжайте к нам. Летом Валентин любит находиться за городом. Буду рада принять Вас с супругой дома.
  - Хорошо. Принимается. А сейчас пора и честь знать. Я спущусь в палату, с Валентином попрощаюсь.
  - Он Вас ждёт. Так я не прощаюсь.
  - И я не прощаюсь.
  
  Заместители направились вслед за министром. За ними ушли учёные-коллеги Валентина по кафедре. Когда не осталось ни одного гостя, Анна попросила:
  - Лидочка, сходи в санитарную комнату, там должен быть веник или щётка с совком. Нужно подмести. Хотелось бы и пол промыть.
  - Я посмотрю, Анюта, что там у них есть, и принесу.
  - Давай, хочу закончить и наконец-то сесть. Очень устала.
  
  Завершив уборку, Анна забрала свои сумки, вещи, длинный пакет с ручками, куда она упаковала графин. Всё проверила, заперла дверь зала на ключ, и они направились на этаж, где находилось отделение, в котором лежал Валентин.
  Анна отдала медсёстрам ключ, поблагодарила их за помощь и пошла к Валентину. Люся и Лида присели в коридоре. Они тоже устали, хотели посидеть в одиночестве, поговорить и заодно не мешать уединению Анны и Валентина.
  Боюсь потерять тебя
  В палате никого не было.
  - Вот и моя труженица вернулась, - приветливо встретил её Валентин. - Присядь, отдохни.
  - Очень устала, ноги гудят, - поделилась Анна.
  - Я бы удивился, если бы ты сказала, что свеженькая, бодрая, как утренняя пташечка.
  - Не могу такого сказать.
  Валентин взял её за руку и, не сводя с Анны восторженных глаз, шутя, но вкладывая глубокий смысл, сказал:
  - Ну почему я в тебя такой влюблённый? - И тут же спросил, -помнишь?
  - Конечно, помню. "Свадьба в Малиновке", цитата артиста Михаила Водяного.
  - Молодец. Хорошая у тебя память.
  - Это память сердца, из той жизни.
  А Валентин продолжал развивать свою мысль, но уже серьёзно.
  - Я не шутил, для меня это большая загадка. Я действительно до сих пор влюблён в тебя всем сердцем.
  - Тебе положено по статусу, - ответила ему Анна.
  - По какому ещё статусу? - не понял её намёка Валентин.
  - Ты сегодня жених, уже муж.
  - Ах, вот что ты имеешь в виду. Ты знаешь, я и без этого не переставал любить тебя.
  - А сколько ещё любить будешь? - неожиданно спросила Анна.
  - Пока дышать буду, до самого конца, - грустно ответил Валентин. Он как-то сник.
  Анна заметила перемену.
  - Что вдруг, ты себя плохо почувствовал? - заволновалась она.
  - Боюсь, что мало осталось. А я только жить начинаю.
  - Никто не знает. Выброси дурные мысли из головы. Грустить сегодня не положено. Ты же не хочешь испортить мне вечер?
  - Нет, нет. Всё, больше ни-ни о грустном.
  - Марго с Леонидом давно уехали?
  Вместо ответа Валентин резко поднялся с подушки и воскликнул:
  - Ой, Аннушка, родная, я тебе сейчас такое расскажу. Ты не поверишь.
  - Что уже случилось, пока я убирала в зале?
  - Ничего не случилось. Но ты не поверишь тому, что я тебе сейчас расскажу. Интересно, интуиция тебе ничего не подсказывает? - вдруг спросил он.
  - Ничего. Валя, ну что это за шутки, загадки какие-то? Хочешь рассказать, говори.
  Я с нетерпением жду, когда вернётся Роман Борисович. Мечтаю попасть домой.
  - Я тебе надоел, да?
  - Валя, я хочу принять душ и занять горизонтальное положение.
  Понимаешь? Больше ничего мне не надо.
  - А сенсационную новость узнать не хочешь?
  - Откуда в госпитале сенсации? Что за ерунда?
  - Это не шутки и не ерунда, правда. Но если тебе это неинтересно, тогда я умолкаю.
  - Валя, дорогой. Твоя сенсация как-то касается меня лично?
  - Она касается нас, - произнёс он, сдерживая эмоции..
  - А отложить до завтра нельзя?
  - Можно, всё можно, - недовольно ответил Валентин.
  Анна посмотрела на него и поняла, ему не терпится рассказать ей что-то очень важное.
  - Ей-богу, ты как маленький. Если дело срочное, важное, не терпит отлагательства, рассказывай, не томи. Я вся во внимании.
  - Аннушка, Марго с Лёней приняли решение остаться с нами, представляешь?! - произнёс он эмоционально, но тщательно скрывая волнение.
  Анна посмотрела на него пристально и сказала:
  - Ты сегодня в ударе. Шутки у тебя какие-то странные. Кто такими вещами шутит?
  Сосредоточившись, что-то обдумывая, она решила докопаться до истины:
  - Или ты не шутил? - с пристрастием спросила Анна.
  - Нет, не шутил.
  Она приостановилась, знак вопроса чётко обозначился в её взгляде.
  - Ты серьёзно?
  - Да, - ответил он односложно и добавил. - Серьёзнее не бывает.
  - Так надо же что-то делать, - подключилась Анна.
  - Я позвонил министру, посоветовался с ним. Он пообещал разузнать в компетентных органах и дать ответ.
  - Прекрасная новость!
  - Ты рада?
  - Очень рада. Думаю, в их возрасте нелегко будет опять переезжать. Но все усилия в данном случае оправданы.
  - Это да. Марго сказала, что для них первоочерёдной задачей является забрать личные вещи, имущество частично раздарят, что-то продадут. Но это мелочи. Самое главное здесь восстановить гражданство и получить паспорта. Опять же оформить пенсию и так далее. То есть, полностью наладить жизнь и быть постоянно с нами.
  Анна не слушала его, у неё в голове зрел план действий. Ей очень хотелось помочь Марго и Леониду.
  - Да, да. Я это имела в виду. Ничего, время ещё есть. Завтра или послезавтра созвонюсь с территориальным отделением ФМС и уточню порядок подачи документов. Выясню, как долго происходит рассмотрение прошения и как скоро оформляются паспорта. Узнаю, что нужно. О, идея, попрошу Лену посмотреть в интернете, в какие дни и часы они там работают. И начну действовать.
  - Ты моя дорогая. Узнай, пожалуйста. Вот именно, надо начать действовать, пока их виза ещё действительна.
  - Хорошо, сделаю. Можешь не волноваться. Всё, что будет в моих силах, постараюсь разузнать. Затем распланирую порядок наших действий. И поеду с ними по инстанциям.
  - Спасибо тебе. Марго мне, когда сказала: "Валя, мы с Лёней приняли решение остаться на Родине", у меня сердце ушло в пятки.
  - Марго мне давно писала, что очень тоскует и хочет домой. Чему ты так удивляешься? Её чувства мне понятны. А сейчас, когда она побыла в родном городе, походила по знакомым улицам, надышалась родным воздухом, пожила с нами, вдвойне понятны её чувства. Они уехали на волне судьбоносных событий, происходящих в стране, не очень задумываясь, как это отразится в душе. Я сегодняшнее их решение и желание полностью одобряю и поддерживаю, сама не создана для эмиграции и переездов. Я консерватор, ты знаешь?
  - Догадываюсь. И я солидарен с тобой, сам такой. Аннушка, где мы их поселим? Они тогда свою квартиру отдали государству.
  - Как где? У меня. Для них в этой квартире много преимуществ. Этаж второй, удобен для прогулок и походов в магазин, на рынок. Много зелени, парк рядом. Всё близко, под рукой: аптека, поликлиника, парикмахерская, опять же хозяйственные магазины. К остановке всех видов общественного транспорта, не считая метро, рукой подать. В твоём районе нет такой доступности, нужно прилично пешком идти, чтобы куда-то добраться. В их возрасте это проблематично. Пусть живут у меня. Я им всё оставлю, только заберу личные вещи и всё необходимое, без чего я не могу. Мы переедем к тебе. Постараюсь адаптироваться в твоём районе. Надеюсь, ты мне дашь там похозяйничать, привести квартиру в порядок. Создать уют.
  - Ты ещё спрашиваешь? Счастлив буду. Только переезжай поскорее.
  - Перееду, нет другого выхода. Планировала тебя забрать к себе, но... их благо для меня гораздо важнее. Придётся привыкать. Я очень люблю свою квартиру. Но надо им помочь. Они для меня, в полном смысле слова, родные.
  Валентин посмотрел на Анну:
  - Ты святая.
  Она не ответила, о чём-то думала.
  Он прислонился к ней головой.
  - Как мне хорошо с тобой. Душой отдыхаю. Спасибо тебе, что не испугалась старикашки, согласилась разделить со мной остаток дней. Это подвиг.
  - Валя, мне не нравятся эти разговоры. Не нравится твой настрой. Это на тебя совсем не похоже. И что это за слова? Ну, какой ты старикашка? Ты учёный с мировым именем. Ты гениальный конструктор. Болеешь? Да. Ничего, поднимешься. У тебя ум более ясный, чёткий и светлый, нежели у сегодняшней молодёжи. Пожалуйста, дай мне слово, что пессимизм навсегда выбросишь из обихода, настроения и своих мыслей. Я требую.
  - Постараюсь. Это непросто. Но я буду стараться. По правде говоря, на данный момент настроение буксует. Хочу думать в другом ключе, а не получается.
  - А ты работай над собой. Работай. Где твоя воля? Ты учёный. Тебе не стыдно впадать в уныние? Не теряй без толку время. Работай над собой. Лежишь и внушай себе, что здоров, весел, бодр, силён и всё можешь. Что у тебя в жизни всё на высшем уровне. Внушай, да, да. Я серьёзно. Это работает.
  - Ты права, моя дорогая. Надо заняться собой. И перестать впадать в уныние. Ты права.
  - Вот именно. После такой страшной аварии остался жив. Ты знаешь, что это такое? Это же настоящее чудо! Какое надо иметь везение. Как тебя Бог любит. А ты... раскис.
  - Всё это правильно, но я жив только благодаря тебе. Если бы не моя любовь к тебе и жажда каждое мгновение видеть тебя, слышать тебя, находиться рядом с тобой, ощущать твоё дыхание, я бы не выжил. Всё благодаря тебе. Ты мой поводырь и моё спасение. Запомни это! - он говорил сдержанно, вдумчиво, серьёзно, чеканя слова. - Прошу тебя, будь всегда рядом.
  - Я здесь, Валя. Я рядом. Всё время рядом с тобой, поверь. С сегодняшнего дня мы муж и жена. Я - Анна Николаевна Сухановская. Успокойся. Ничего не бойся, никуда я от тебя не денусь. Я с тобой, чтобы ни случилось. Отбрось все страхи, гони их, им не место в нашей жизни, мы вместе.
  - Навсегда?
  - Безусловно, навсегда, не сомневайся.
  Валентин притянул к губам руку Анны и стал целовать.
  
  Подводя итог.
  Мы оставляем наших героев в полной уверенности в том, что теперь в их жизни всё сложится хорошо, ибо они вместе, а это главное для любящих сердец.
  
  
Оценка: 5.91*9  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"