Аннотация: Вот и третья глава) Добавила переделанную версию части Изгнанницы из первой главы.
Глава 3.
Вор
"Какой-то лич отправил меня искать черепушку, которую забрала куртизанка, которая живёт чёрт знает где. Молодец, Малик, такого от тебя отец и ожидал." - размышлял юноша по дороге в дом картографа. Если уж и Артак не знает загадочного города Ночей, то он, Малик, считай, пропал. Лич умудриться найти его и под землей.
С Артаком его познакомил слепой случай. Как-то раз, ещё до его позорного попадания в число "счастливчиков", ему была срочно необходима полная и правдивая карта Порта. Украсть её было фактически невозможно, ибо три экземпляра хранились малость в других землях, насколько это было известно заказчику.
Малик уже отчаялся исполнить своё обязательство, когда наткнулся на неприметный домишко с громкой надписью "Все карты мира". Зашёл он туда исключительно чтобы посмеяться над хозяином подобного заведения. Каждый глупец знает, что карты в основном штука единичная.
Однако Артак его приятно удивил, вручив ему сначала схему подземных каналов Дворца, хотя заказ ему озвучил Малик смешливый и несерьёзный. Он всегда считал её лишь мифом, ан нет, оказалось, что действительно существует и храниться у странного человека Артака.
Надо ли говорить, что после того случая Малик стал преданным другом картографу? Такие знакомства чрезвычайно полезны для любого вора, особенно специализирующимся на артефактах.
Почему Малик занялся именно магическими штучками, а не золотом и обыденными богатствами - он не знал. Просто однажды ему захотелось украсть посох неизвестного чародея. И ему очень понравилось это ощущение неимоверного риска, ведь махи - народ дурной, чуть что - молнией. Но вкус победы над такими существами настолько сладок, что воры, подобные Малику, до сих пор бросают вызовы волшебной братии. Кто-то проигрывает и умирает сразу, а кто-то бесконечно играет в догонялки со своей судьбой.
Несколько шрамов на теле юноши как раз являются подарками от магов. Правый локоть облагорожен рубцами от одного ретивого огненного мага, который упрямо не хотел умирать, а над левой лопаткой не хватает полоски кожи - рана от куска льда, который пустил в него особо любящий свои артефакты старик.
Собственно "украшений" на теле у вора всегда было хоть отбавляй. Так что маги особенно ничего не изменили своим вмешательством. Девушки не стали меньше шарахаться от "страшного господина", а закоренелые убийцы - уважать.
Тот же Артак принял его за какого-то известного нарушителя законов Бойнёра. Правда, профессиональный такт не дал уточнять род деятельности напрямую. Уже потом, в кабаке, когда Малик на радостях от нахождения так нужной ему карты, угощал нового друга, последний осмелился робко поинтересоваться о жизни юноши.
Вор старался и по сей день быть честным с Артаком. Поэтому, подойдя к картографу в этот раз прямо выложил, что и зачем ему надо.
- Мне нужна полная карта Бойнёра с городом Ночей. Только, прошу тебя, не говори, что его не существует. Меня нанял лич охотиться за его черепушкой.
Артак пару минут помолчал, вперившись взглядом в друга.
- Что могло затащить нежить в город Ночей? У них же все мужские достоинства отсыхают, нет? - Малик дал картографу время отсмеяться, так и не улыбнувшись.
- Мне плевать, есть у него в штанах что-то или нет. Где этот город?
- Да на любой карте материка он найдётся. Удивлен, что ты про него не слыхал. В этом городе около сотни борделей, оттуда и название. Даже не знаю, есть ли там что-то кроме шлюх.
У Малика отлегло от сердца. Значит, он будет жить ,ведь в том, что он найдёт эту дуру, вор не сомневался. Купить можно любого, а денежных мешков за дорогу к другу он "настрелял" достаточно.
- Он на Юге. Тебе лучше бы на корабль пойти. Быстрее будет. Город на полуострове Ниджи, это-то ты знаешь?
- Да, полуостров я неплохо знаю. - кивнул Малик, разглядывая пустую витрину за Артаком, - Тебя кто-то обокрал?
- Да, кому-то очень понадобилась карта Атании. Я ей гордился, а вот теперь и нечем. - картограф выглядел потерянным. Судя по всему, этот клочок бумаги льстил его самолюбию больше остальных.
Сам Малик ценил в жизни разве что саму жизнь. Ему было глубоко плевать на богов, яства, женщин и даже золото. Риск и стук крови в ушах - вот его причины и порывы. Он не мог и не умел жить иначе. С самого детства брали корни все его умения.
Того, кого он самозабвенно звал отцом, мало что было способно заставить улыбнуться. Иногда казалось, что он даже родился тихим и угрюмым. Его жена терпеть не могла подкидыша, вечно стараясь убить так, чтобы никто на неё и не подумал. Она-то впервые и предложила мальчику прогуляться по крышам их городка.
Малик тогда ещё слушался взрослых, поэтому когда отец увидел его новое занятие, то был готов к любому наказанию, не выдав при этом приёмную мать. Однако отец улыбнулся, как не делал на памяти будущего вора никогда. С того момента он покорял всё новые и новые высоты, специально красуясь и просто наслаждаясь видом с крыш.
Клептомания же пришла позже. После смерти отца в одном из бунтов Запада, мать поставила твёрдое условие - спать ты можешь продолжать в своей коморке, но прокармливай себя сам. С тех пор у Малика появилась работа и серия шрамов на спине от хлыста - поначалу его ловили.
Но даже тогда, даже в самые голодные годы, он старался не трогать людей наук. Для него было своего рода табу ограбить библиотеку. Богачей - сколь угодно, но старика-учёного - ни за что.
Именно поэтому его так возмутило ограблении картографа. Разумеется, сложилось и то, что это один из его немногих друзей.
- Артак, клянусь тебе, разберусь с этим дурацким черепом и отыщу твоего воришку. - сказал Малик на прощание.
Теперь его путь лежал в город Ночей, но вернуться в Порт ему надо было хотя бы ради лича.
Бастард
Нельзя было сказать, чтобы подросткам понравился тот факт, что ночевать придётся в землянке. Однако в деревне Аксаралаг гостиный двор или захудалая таверна не были предусмотрены.
Сие поселение было слишком маленьким даже для рынка, а люди слишком худые, чтобы на них ездили любоваться. Но ближе к Роторфу никого не было, а ехать куда-то в ночь - опасно.
- Вы не знаете, что случилось с Роторфом? -спросил Лимб у доброй знахарки, которая приютила их. Старушка, укутавшись в шаль, расставляла деревянные плошки, словно приглашая их к ужину.
- Садитесь. - кивнула она на дубовую лавку, - За едой говорить сподручнее.
Когда все уселись, она начала медленно накладывать гречневую кашу - одно из национальных блюд Севера. И лишь после того, как Рутти последней доела свою порцию, принялась за рассказ.
- Мы давно не жили в мире. Наша деревня-то вассал Роторфа. А лорд-мэр там плохенький. Чуть что - с мечом. То на Лейфель пытался напасть, то волков истребить. То на медведя недавно всем городом ходили. - старушка сплюнула, - Дурак, если одним словом. Его отец ещё хорошим был, даже подкидыша воспитал, к своему оруженосцу и служанкам хорошо относился. А вот сын его дурной был, подкидыша выгнал, всех слуг регулярно высекал, а над оруженосцем как мог издевался. Не любили его, слухами земля полнилась - один другого хуже.
- Был? Любили? - переспросил Лимб.
- Да... Зарезали его. Кочевники с Востока прискакали недавно, видимо у своих грабить уж нечего было. Их ещё вёл такой красивый эльфёныш с ушами до самой макушки. Нас они не тронули почему-то, только взяли обязательство данное и всё. А вот городу не повезло. Вроде как они и на Востоке своём резали и убивали, а что им в самом северном городе понадобилось - не знаю. По мне, так грабить сподручнее всего Центральные. - знахарка пожала плечами и принялась убирать со стола.
- Я вам помогу. - попыталась вставить Рутти, поспешно вскакивая со своего места.
- Но ведь возле Дворца полно стражей. Сумеречные те же. - удивился Лимб. Все прекрасно это знали, даже легенды ходили о доблести и похоти некоторых отдельных воинов.
- Ты, малыш, видимо, вообще зеленый. Кто у нас Дворец защищает? Оторванные от своего дела, ненавидящие короля люди. Их крадут как золото какое и тут же вручают оружие. Если они не пытаются бунтовать - это ещё не значит, что не поддержат кого извне. - старуха жестом приказала девушке сесть, а сама водрузила на стол какой-то медный котелок, - Вы любите гадать, детки?
- Не слишком, - отмахнулся Лимб, его разум не покидали варвары и кочевники, - А рысь - это герб племени?
- Племени? Ох, восточные люди далеко не такие тупые, как нам втолковывают королевские. Они, быть может, ещё в мою молодость и были разрозненными племенами без имён и гербов. Они сейчас объединились в три довольно больших графства. Видимо, их редкие города так влияют на вольный разум. - хмыкнула знахарка.
- В какие графства?
- А почему это так тебя интересует, мальчик? - взгляд старухи стал колким и неприятным.
- Я... мне просто интересно. - Лимб смутился и стал смотреть на свои ноги.
- Просто интересно, говоришь? Многим просто интересно, а потом они собирают армии и захватывают престол. - знахарка чуточку смягчилась.
- Я вряд ли смогу что-то захватить. - еле слышно заметил Лимб.
- Не хочешь ли погадать? - снова спросила женщина.
- Нет... спасибо.
Армия... зачем она ему? Зачем престол и другие почти эфемерные для него вещи? Лимбу казалось, что даже сам король - это что-то скорее духовное, нежели человек из плоти и крови, как он сам. Да и кто пойдёт под знаменем бастарда? Он принадлежит фамилии матери и никак не является Бьюкелом, иначе бы и его убили.
"А чего тогда хочется тебе?" - спросил он сам себя. Но ответ было найти непросто.
С одной стороны, ему всегда хотелось стать кем-то с красивым титулом. В детстве он мечтал, что отец его признает-таки, ну или дядя. Однако они оба никогда даже не разговаривали с ним. С другой стороны, Лимб грезил и рыцарской славой. Однако, если верить старухе, то все они далеко не так уж доблестны. Причине же не верить знахарке у него не было. Она по-доброму отнеслась к ним, накормила и выделила лавки для ночлега.
Но пока он был лишь мальчиком, который должен устроить дочь своего учителя в жизни. Найти ей достойного мужа, к примеру. Сам он себя же не видел в этой роли. Даже если бы Личи захотел этого, то Лимб банально не смог бы завести наследников. Рутти же ему как сестра.
Стало быть, ему следует добраться до какого-нибудь города, желательно, чтобы северного. Но в тайге не так много селений, а уж крупных... И кочевники могли уже разграбить все. Так куда же им податься?
- Рутти... - тихо позвал он.
- Да, чего? - чуточку сонным голосом ответили ему из противоположного угла.
- Куда ты хочешь отправиться?
- Куда-нибудь, где есть много воды и можно помыться. Я уже себе осточертела. Да и волосы - сплошной колтун. - дальше девушка скатилась до какого-то невнятного бормотания. Судя по всему, её слабо интересовало что-либо кроме состояния своей внешности.
Но она задала направление Лимбу. К воде или реке. Последнего на Севере было хоть отбавляй. Самая близкая к деревне Аксаралаг - Нади. Небольшой ручей на юге разрастался в мощный поток, впадающий в Звёздное море. Однако есть ли поселения на этой реке - неизвестно. Лимб никогда не учил географию, зная лишь какие-то основоположные данные, типа Шелмая и Роторфа. Можно было бы податься и в Лейфель, но до него ехать на лошади два дня, так что без особых припасов они не выживут.
"Хочу ничего не решать, вверить кому-нибудь наши жизни" - грустно ухмыльнулся юноша перед тем, как провалиться в сон.
Ему снились рыцари, крушащие горы в поисках воды и драконы, активно этому препятствующему. Если бы во сне можно было усмехаться - он бы сделал это. Драконам никогда не было дела до гор и воды Тибея. Они жили на другом континенте и были вполне счастливы.
Рыцари же, пытавшиеся достичь крылатых созданий, вечно терпели поражение - остров был причудливо защищен со всех сторон неприступными цепями гор, а летучих лошадей или кораблей было нигде не найти.
Изгнанница
Алеор потупилась и попыталась как можно быстрее собрать всю грязную посуду, дабы убраться из подвала. А что если этот бывший знахарь догадается? А что если он уже пришёл к выводу, что видит перед собой не просто кухарку, сбежавшую принцессу, ныне главную наследницу?
Если бы Тереза уже узнала бы, что старшая сестрёнка жива и уже не в монастыре, то сделала бы всё, дабы надеть траур. Сумеречные стражи же полностью открыты перед восседающим на троне и редко что утаивают.
Схватив поднос, девушка чуть ли не бегом выбралась в главный зал.
- Боги, ты чего такая испуганная? - удивился Охи. - Кто-то из них посмел распустить руки?
- Язык. - торопливо ответила Алеор, справедливо рассудив, что молчание лишь вызовет вопросы. И не к ней, а к будущим стражам.
- Ох, даже и не думай. Они свиньи и недостойны упоминания. - замахал перед собой руками гном.
Судя по всему, именно такое объяснение он и ожидал. Ну что ж, так даже лучше. Может, он сжалиться и будет носить поднос сам?
Впрочем, завтрак всё равно пришлось подавать Алеор. Ну а кто ещё был такой же отважной дурой? Никто, разумеется.
Вопреки всем опасениям девушки, новобранцы, похоже, даже не расслышали усмешку мужчины. По крайней мере, когда она вошла к ним, то те были лишь рады снова получить еду и пожаловались на пару гигиенических аспектов, из-за которых в подвале было трудновато дышать и не морщиться.
Но когда она забирала тарелку у Роберта, то тут прошипел:
- Принцесса, работающая в таверне? Это же шутка, миледи.
Алеор вздрогнула, чуть снова не уронив поднос. Однако теперь решила задержаться, чтобы он не думал, что она его боится до дрожи в коленях.
- Знахарь, обреченный работать в Сумеречной страже, по-твоему не смешно? - ответила на колкость девушка.
- Мы могли бы подружиться. - ухмыльнулся на прощание мужчина.
"Подружиться... Какой же это бред!" - подумала Алеор, устраиваясь в своей постели. Тёплое одеяло из овечьей шерсти не могло заставить её провалиться в сон. Долгие раздумья - единственная привычка, которую девушка решила у себя оставить.
Она теперь не пела возвышенные песни, не читала книг. Не мечтала о рыцарях, да и вообще не грезила столько, сколько в детстве. Иногда она принималась молиться и каяться перед всеми богами. Несмотря на своё происхождение, Орис для неё так и не стал единственным. Да и зачем священникам было лезть к принцам и принцессам? Для них созданы простые смертные, а не возможно коронованные.
Отныне платья царапали кожу и не услаждали взгляд, а обувь не выходила из под рук умелого мастера при Дворце. Всё изменилось настолько, что хотелось плакать и звать няню. Свою мать Алеор убила, родившись.
Интриги, наполнявшие былую жизнь, стали неуместными воспоминаниями. С кем она здесь будет чинить заговор? С Охи? С прислугой, обожающей слово "ну", сдабривая его неприличными жестами? Перед кем ей тут практиковать реверансы?
Но где-то на дне души всё ещё теплилась надежда на ясное и прекрасное будущее, которое у неё так подло отобрали. Иногда ей снилось, что она восходит на престол, а отец с Терезой сидят в тюрьме.
Алеор прекрасно осознавала всю невозможность её желаний. Она была от рождения реалисткой, пусть и романтичной. Однако, ничто не может помешать человеку пуститься в невесомую мечтательность при виде облаков, столь причудливо созданных.
На следующий день хозяин таверны оповестил "своих девочек" о том, что скоро новобранцы их покинуть, отправившись в королевскую башню.
Поэтому когда пришло время очередной кормёжки, Алеор решила напоследок ещё поговорить с Робертом. Просто так.
- Вы сегодня вечером или завтра утром уезжаете. - аккуратно заметила девушка.
Мужчина устало поднял на неё свои карие глаза.
- Думаешь, не знаю?
- Откуда вам это знать?
- Девочка, Алеор - распространённое имя, однако я же угадал твоё происхождение. Ты забываешься, я - знахарь, колдун, если тебе так понятнее. - Роберт улыбнулся, видя смятение девушки.
- Почему вы тогда не сбежите? Вы же не хотите в Сумеречную стражу. - удивилась Алеор, чувствуя себя круглой дурой, даже большей, чем в прошлые дни.
- Железо видишь? Нас не просто так приковывают. Оно остановит даже мага. А ваш этот Дворец - сосредоточие стен из мрамора. Ни то ни другое не способствует ворожбе. Да, кстати, не хочешь ли ты домой? - улыбка стала более лукавой и заговорщеской.
- А как ты думаешь? -горько спросила Алеор, смотря на знахаря не мигая.
- Думаю да. Мы можем помочь друг другу.
- Как?
- Ключ от кандалов должен быть у хозяина твоей таверны. Найди его и освободи меня. А я уж как-нибудь тебе пригожусь.
Алеор стало жарко, она сможет отомстить, но для этого придётся нарушить закон. Она никогда ещё ничего не крала, а тут, в добавок, освободит новобранца, что карается почти так же как кража имущества государства.
"Это мой шанс..." - пронеслось в голове у опальной принцессы.
- Хорошо. Я найду его.
Бродяга
Город знаний оказался весьма похожим на своих обитателей и коренных жителей: древний, затхлый и скрипучий. Каменные дороги поизносились, ведь не дело для великих магов грубых рабочих нанимать. Дома кое-где сияли дырами и разбитыми окнами.
Но это было лишь полбеды. Пепел активно всем не нравился, ибо был любопытен почти как новая хозяйка. Не обнюхать впереди идущего некроманта? Боги, да это же невыполнимо!
Выкрутившись из пары щекотливых ситуаций, Карли расписалась в собственной доверчивости. Это явно не то место, о котором она столько мечтала. Девушка хотела получить знания, а не кашель от пыли. И уж точно в её планы не входило проявлять чернила в книгах, которые были настолько стары и за ними настолько не ухаживали, что страницы казались пустыми.
Вернувшись в одно из кочевых селений, Карли с грустью рассказала о своём разочаровании пухлощёкой Мушкиль, которая пустила её ночевать в свой шатёр бесплатно - у её народа бытовало поверие о том, что никогда нельзя отказывать гостям в крове.
- Неужто совсем о городе ничего не слыхала? - удивилась новая знакомая.
- Разумеется нет! А то как же, поехала бы... Ваше селение... Зачем вы тут? Около этого дряхлого города даже жить не хочется. - Карли была раздражена и смех брата своей приятельницы приняла на свой счёт. Тот всё никак не мог успокоиться из-за того, что девушка путешествует одна с конём, а цель - знания!
- У нас выбор небольшой. - задумчиво произнесла Мушкиль, поглаживая мягкий ворс ковра на полу, - Либо мы основываем графство и нашему самоуправству приходит конец, либо мы кочуем возле старых городов, а не по всему Востоку.
- А сколько всего городов?
- Понятно почему ты ехала "за знаниями", такую глупышку только замуж выдавай... - рассмеялся мужчина, - Ты же с Севера и Центра, нет? Не учили географию? Даже кочевники её хорошо знают. Семь их. Плюс три-четыре города-графства.
Карли покраснела: в детстве она сбегала от учителя, которого ей смог нанять отец, свято веря в то, что он ей не нужен. Ан нет, срочная потребность в знаниях появилась, когда девушка вышла из нужного возраста.
- Графства? У кочевников? - девушка в конец запуталась. Казалось, что все устои их континента взяли и изменили.
- Или ваши эти лорды-мэры, мы так сами и не поняли кто у нас и как. - пожала плечами Мушкиль, - Те, кто возле Центра гулял, теперь зовутся подданными Лорда Джанглишера и на спинах теперь изображения рысей таскают. Шкуры-то их лордик запрещает.
Брат с сестрою засмеялись. Судя по всему, они не уважали всё подряд, что хоть как-то затрагивает их драгоценную свободу. Хуже кочевников могут быть только великаны и циклопы, которые слишком глупы для того чтобы придумать себе законы.
- Но они богаты - это да. Джанглишер знает, что грабить и когда. Хороший мужик только рабынь у него многовато. - подвела итог Мушкиль.
Карли же начала наконец улыбаться. На лице у её знакомой светилось такое обожание, что иной реакции не вызывало совершенно.
Сама же Бродяга мужчин не то чтобы опасалась. Ей не нравились их нравы, манеры, периодическая замкнутость и потребность в выпивке. Она уважала до какого-то момента отца, почти боготворила брата, но принять то, что и ей когда-нибудь надо будет стать женой и матерью...
Священный долг, как считала собственная родительница Карли, каждой женщины заключался в том, чтобы родить как можно больше наследников своему мужу. Не важно, будешь ли ты свою семью любить, какие у тебя цели в жизни, главное - дети. Возможно, именно поэтому женщина и работала няней при Дворце.
Однако сама Карли не слишком была уверена в верности подобной установки. Ей хотелось поездить по миру, увидеть другие континенты, попробовать на вкус иной ветер. И когда-нибудь завести себе пару детишек.
Когда мама слышала о нежелании дочери выходить замуж, то начинался скандал, перерастающий в прямое насилие. Когда аргументы у работницы заканчивались, всегда начиналась грубая сила, ведь родительница была чужестранка. Она превосходила среднего мужчину Бойнёры как ростом, так и мышцами. Её кости, казалось, невозможно сломать, настолько они прочны, а волосы - жестки. Скорее телохранитель, чем нянька.
Ни Карли, ни её брат на мать не походили. Они оба пошли в отца - чуточку полного, но высокого человека северных кровей. В тех землях преобладали обладатели рыжих или тёмных волос, да карих глаз.
И если Карли со временем потемнела, её шевелюра сделалась тёмно-медной, то брат скорее всего до сих пор ходит как костер.
Своего близкого родственника девушка не видела достаточно давно - около пяти лет назад случилась их последняя встреча. Он женился на красивой девушке и начинал строить собственный дом.
Как раз после столь радостного события она и сбежала.
"Может и стоило бы наплевать на всё и навестить Питера?" - подумала Карли, наблюдая за веселящимися братом и сестрой. Бродяга безумно скучала и одновременно боялась.
Пора было выбирать следующую дорогу.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Изгнанница
- В чём вы хотели покаяться, дитя моё? - мать-настоятельница монастыря Ориса Единого терпеть не могла эту фразу. Обычно все её монахини каялись в том, что имеют внебрачных детей. Притом делали они их до принятия сана. Какой смысл, думала матушка, рассказывать о своей прошлой жизни?
Но сегодня было суждено произойти неожиданному сюрпризу.
- Я спала с мужчиной.
- Когда же, дитя моё? - "Начинается старая песня" - думала старая женщина.
- После принятия сана, матушка.
Повисла звенящая тишина. Мать-настоятельница вперила свой взор в юную красивую монахиню. Да, такого за свою жизнь она не слышала. Где в женском монастыре мужчин-то найти? Выходить ведь запрещено! Да и не смотря на всю видимую послушность её девушек, они не были такими уж глупыми, чтобы рисковать своей жизнью.
Их религия, их прекрасный и единый бог Орис порицал отказ следовать своему пути. Быть монахиней и распутницей одновременно, согласно его заветам, было одним из самых страшных грехов для женщины. К слову, продажу своего тела божество не запрещало. Поэтому все куртизанки королевства дружно называли себя служительницами Единого, чтобы поклонники северных святых не могли забросать их камнями. Больно эти холодные люди были целомудренными.
Именно поэтому служительнице в храме разрешалось иметь детей до принятия сана, а вот после - нет.
- Как же это вы так?
- Я пострижена в монахини злым отцом, а сама, значит, и жить буду как жила. Спать буду с кем спала и предаваться греху. Выгоните меня, матушка. Вам распутница не нужна, а убивать и бить в храме нельзя. - на губах грешницы заиграла улыбка.
- Тебе повезло, что я никогда таких случаев не видала. Иначе, видит Орис Единый, надо бы тебя наказать как-то. Хотя вокруг куча живности, помрёшь. Быть может, я закрою глаза. Ты спала до принятия сана, я ослышалась. - старуха поджала губы. Убивать Орис запрещал, бить своих детей - тоже. Плохой бог для родителей, а настоятельница монастыря была именно матерью для всех своих послушниц.
- Лучше я уйду и не буду здесь ничего осквернять. - настаивала девушка. Настоятельница задержала взгляд на её лице. В душе она прекрасно понимала все мотивы Алеор. Лишь матушка знала истинное происхождение девушки. А в том, что Зарлат никакого мужчины не знавала, старуха не сомневалась. Только вот жаль было девицу, действительно помрёт ведь. Быть может, для неё весь мир - сплошной Дворец, но на деле на дорогах полно разбойников, обанкротившихся после последних реформ. Сейчас даже за одну зарлатовскую внешность убить могут.
Впрочем, изгнанницу они могут и принять...
- Бог с тобой.
Алеор старалась сдержать смех, рвущийся наружу. Как же она не догадалась раньше - Орис запрещал насилие, однако грех не терпел. Следовательно, из монастырей нынче легко уйти. А настоятельница слишком пропитана своим саном, чтобы проверять состояние девиц.
Она не знала куда идти, толком не понимала что будет делать. Единственное, чего ей хотелось - сбежать из монастыря. Последние годы, проведенные в нём, она посветила именно обдумыванию способов лишиться звания монахини. А что потом, в будущем, девушка не решалась загадывать.
Её растили как принцессу, возможно, даже наследную. Но никогда она не думала, что кто-нибудь из сестёр сумеет заполучить трон Бойнёры. Братья были здоровыми и крепкими, а Алеор и вовсе никогда не болела.
Тереза обхитрила всех, что, впрочем, неудивительно. Эта девочка с детства любила интриги. Алеор даже думала, что с пеленок её младшая сестра - чёрт, наказание за грехи отца. Но никогда бы девушка не подняла бы руку на Терезу, не причинила бы вреда.
Увы, сестрёнка всегда отличалась оригинальными взглядами на жизнь.
Алеор оглянулась - в дали виднелся город, Бютте, вроде как. Но что она в нём будет делать? Становиться шлюхой ей не улыбалось, а шила она ужасно. Выдавать расстроенным горожанам свой род тоже не выход, коли умирать не хочется.
Есть возможность выдать себя за наёмницу, но махать мечом принцессу не учили. Она умела разве что стрелять дротиками и готовить, различать яды и танцевать. В обычной провинциальной жизни пригодиться может только второе. Но на грани сознания всё равно проскальзывали предательские мысли. "Я не кухарка, я принцесса, я не могу работать как простой люд. Это не по мне. Я другая."
Однако денег у неё нет, как и украшений, следовательно, нужно устроиться на работу сразу. Насколько она помнила, Бюттэ достаточно маленький город, но с большим количеством таверн. Даже королевская семья, когда куда-то отъезжала, останавливалась там, ведь Дворец был в дне езды.
"Боги, прошу вас, пусть им не хватит кухарки!" - взмолилась девушка, направляясь к городу.
Бютте слыл провинциальным, несмотря на относительную близость ко Дворцу. Его нельзя было назвать поселением и деревней из-за количества дворов, однако их же недоставало до звания города.
Про себя все жители могли его называть как им вздумается, но ведь официальный статус влиял на многое - торговлю, приток или отток крестьян, ремесленников, знатных людей.
И всё это было на руку Алеор, ведь несмотря на то, что краска с волос смылась и они стали как прежде чёрными, кто-то из знатных уж точно узнал бы её. Население не любило детей короля, поглумиться над изгнанницей хотелось многим, как она рассуждала. Вряд ли кто-то забыл позор двух старших детей Домокта.
Ей уже не хотелось плакать, как первые месяцы после пострижения. Она смирилась с тем, что уже никогда не станет леди какого-нибудь богатого рыцаря, не будет претендовать на трон в случае смерти наследников мужского пола. Алеор никогда не будет купаться в шелках, ведь даже знатные торговцы побояться взять её в жёны. К изгнанникам короля было всегда однозначное отношение. По пути в город, девушка даже попыталась себя убедить, что именно в нём ей суждено найти свою судьбу. По удачному стечению обстоятельств, стражу в городе не содержали - и так дворцовые постоянно гуляли.
Бютте поразил девушку своей степенью загрязнения. Она и раньше догадывалась, что остальные города кроме столицы нельзя назвать идеально чистыми, но помоев и экскрементов встретить на главной улице не ожидала.
Где-то в глубине виднелись стройные трубы завода, который обеспечивал помимо таверн жителей. Бюттэ практически не знаком с магией. Здесь правила механика, как и в большинстве небогатых поселений. Волшебство считалось уделом избранных в Центральных и Западных землях. Потому-то и существовало недопонимание среди разных жителей, ведь на том же Севере намного больше ценились паровые машины, нежели их бесчисленные знахарки. А на Востоке так и вовсе каждый второй владел магией.
Такое разделение внушало в Алеор уверенность. Магов крови в городе быть не может, так что никто её не должен узнать, ведь со знатными она не будет общаться.
Она угрюмо бросила взгляд на окоченевшие пальцы. Немного грубая ткань платья была тёплой, но рукава не тянулись. Ей только сейчас пришло в голову, что с собой у неё лишь небольшой мешок с едой, а денег нет. Если она не устроиться на работу, то рискует умереть совершенно бесславно.
Чтобы получить должность кухарки ей пришлось обойти три таверны и наслушаться похабных шуточек о себе. На работу её взял уродливый гном, содержащий гостиный двор и бордель. Однако, только увидев Алеор, и заслышав о поиске работы и крова, тут же предложил ступать на кухню. Видимо, от начинающих проституток его уже мутило.
- Женщины Бютте не умеют стряпать. Так что раз ты сказала, что осилишь, так ступай на кухню. Всё равно работать тебе негде. Никто тебя не возьмёт кухаркой кроме меня. - оповестил её гном, указывая на невзрачную, но чистую дверь в углу главного зала таверны.
Алеор пусть и не была уверена в том, что её никуда больше не возьмут, но была слишком уставшей, чтобы искать что-либо другое.
Гном же сдержал обещание - она получала меньше, чем предыдущие кухарки, но получила комнату в таверне на всё время работы. Хозяин, Эхи, был добрым стариком, заросший убеждениями и панцирем из цинизма. Но главный его плюс заключался в том, что он никогда не приставал к своим подчинённым. Гном слишком уважал свою жену и детей, как утверждал сам, однако поговаривали, будто ему банально жаль сироток и безработных. Его сородичи никогда в подобном не сознаются, а он не бунтарь и не исключение.
Алеор решила не менять себе имя - у отца воображение отсутствовало как таковое и все дети носили либо имена предков, либо самые распространённые. Для центральных земель Алеор - ходовое имя, особенно его любят давать старшим дочерям.
Однако фамилию разглашать стал бы только самоубийца и глупец. Алеор рассказала слезливую историю о двух любящих сердцах, которых разделяло слишком разное положение в обществе. Чтобы как-то оправдать свои знания, привычки и местонахождение, её "родители" стали простой служанкой во Дворце и милым принцем Шосоктом, её настоящим дядей, чья репутация разбивателя сердец и закоренелого холостяка была всегда плодородной почвой для толпы дам, которые хотели заполучить деньги. Родился ребенок? Отлично, надо сходить во Дворец и заявить, что от Шосокта, благо тот не помнил всех своих любовниц. Иногда у женщин подобное проходило, но если принца при дворе не было, то дело могло обернуться тюрьмой. Своеобразная лотерея закончилась со смертью забывчивого сердцееда на турнире. Так что для легенды о происхождении он подходил идеально.
Дальше - легче - её новая "подружка" Элли, которая была горничной при самых дорогих комнатах в таверне, наверняка пересказывала её в тысячный раз. В чём-чём, а в таких людях Алеор давно разучилась ошибаться.
Но все её старания хоть как-то устроиться оказались под угрозой - в таверну вечером, спустя месяц работы там новой кухарки, вошёл капитан Сумеречной стражи Центральных земель.
Этот отряд всегда прочёсывал территорию вокруг Дворца, дабы выявить нарушителей и посадить в тюрьму. Они были самыми свирепыми воинами на всём континенте Тибей, ведь всегда старились выполнять свой "кровавый" план - число необходимых королевству пленников. Зачем и куда девались люди Алеор не знала, в тайны Сумеречной стражи посвящали только наследника трона, остальные принцы и принцессы должны были оставаться в неведении.
После того, что сделал её отец, девушка безрадостно подумала: "Остальные не должны знать, насколько бесчеловечно наше государство, особенно дети, потому-то все и молчат".
Алеор спряталась на кухне, притворяясь, что ей необходимо срочно приготовить суп. Начальник стражи легко бы узнал её даже без кожи, такие они люди тренированные.
Через пять минут к ней подошла одна из официанток и попыталась направить её обслуживать ночного гостя.
- Ну, Аль, ну пожалуйста! Ну мне очень надо сейчас уйти, если бы этот гад не пришёл, Эхи бы отпустил меня. Ну, Аль, ну ты же знаешь, как мужчины не любят терпеть. Мой Родриго не станет ждать меня вечность, ну ты понимаешь.
- И что ты мне предлагаешь?
- Ну обслужи сама, пожалуйста!
- Нет, это твоя работа, мне не платят за разнос еды. - Алеор старалась выглядеть раздраженной, хотя на деле умирала от страха. Если отец узнает, что опальная дочка сбежала из монастыря, она не сомневалась - он отрубит ей голову, как осквернительнице рода. Ведь настоятельница, наверняка заложит её, расскажет из-за чего выгнали.
- Предательница. - зло выплюнула прислуга, скрывшись за дверью в зал.
Алеор же тихо сползла по шкафу на пол. Она впервые за этот месяц боялась настолько сильно. Эхи всегда оберегал своих "девочек", ни один бандит бы не посмел затеять в таверне насилие над персоналом. Только лёгкие шлепки по задницам, сальные шуточки и развлечения за плату в соседнем строении.
- Я никогда не престану перед его глазами. - прошептала девушка, обнимая себя за плечи. - Он никогда меня не увидит. И я буду счастлива, да. Буду.