- Бруно, дался тебе этот Лука! Он же миф! Всего лишь легенда на потребу дня, - эта фраза прозвучала так громко, что выдернула Мину из зубрежки раздела по истории.
Она поневоле прислушалась к разговору за соседним столиком кафе. Голос стал тише, но Мина разобрала:
- Посмотри сколько людей вокруг. Со своими успехами и проблемами, горестями и радостями, тайнами в конце концов. Настоящими, пускай не картинными, судьбами! А Лука - миф. В мифах ничего замечательного нет. Народу, конечно, подавай легенды, - в голосе появилась насмешка. - Народу все равно, что случилось на самом деле. Народу нужен непогрешимый герой, в белых одеждах, победивший ужасного врага в битве за народные идеалы добра и справедливости.
Что ответил Бруно, Мина не расслышала. Видимо, не согласился, потому что спор продолжился:
- Не притворяйся наивным, Бруно! Идеалы народа - дело рук пропаганды. Чем больше у политиков денег, жадности и сверхценных идей, тем более коварны их планы, тем более изощренных журналистов они нанимают для оболванивания народа. Оболванивания для своих целей! Ни о каком благе никто не печется!
Мина вздрогнула. Кто-то небрежно сформулировал и высказал вслух ее собственные мысли по поводу текста, который она пыталась запомнить. Вернее, она пыталась запомнить не сам текст, а трактовку событий, и никак не могла, потому что трактовка шла в разрез с ее собственным видением ситуации. Однако ей кровь из носа, как назвала бы это мама, нужна была хорошая оценка по истории. От этого зависело, получит она стипендию или нет. Если ей наконец дадут стипендию, то она купит себе новое пальто. Взамен старого, едва прикрывающего коленки, ставшего холодным и с коротковатыми обтрепанными рукавами.
Мина оторвала глаза от учебника 'Мировая история наших дней' и повернула голову посмотреть, кому же еще не нравятся передернутые факты.
Вот это да! За столиком у самой стенки беседовали два белокурых синеглазых атланта. Как же она их раньше не заметила? Атлантов вообще-то сложно не заметить. Мало того, что атланты в любой толпе выделялись красотой, молодостью и высоким ростом, так они еще носили исключительно свою чудную национальную одежду. Чтоб уж точно ни у кого сомнения не возникло, кто они такие. Скорее всего, эти двое пришли в кафе раньше, чем Мина с одноклассницами. Да еще и сидели атланты в довольно укромном месте.
Девочки из Мининой школы засматривали до дыр атлантские журналы мод и сетовали, что атлы не слишком щедро делятся с остальными секретами своей красоты и достижениями атлантской косметической инженерии, которая творит поистине чудеса! Атлантские модельеры тоже. Пускай одежда у них вычурная, как будто под старину, но совершенно изумительная.
Эти двое были одеты в длинные, расшитые узором бута, бархатные кафтаны. Разглагольствовавший о вреде мифов - в серый с серебряными узорами. Его собеседник, Бруно, - в бордовый с золотыми. На ногах - короткие из светлой мягкой кожи расшитые сапожки с удлиненными носами. На запястьях мерцало по браслету из диковинных камешков, драгоценных металлов и кожи. У 'серого' на правой руке даже два. В ушах серьги. Из рукавов кафтанов виднелись белые кружева манжет. На стуле лежали их великолепные 'старинные' с перьями шляпы. У 'серого' вышивка смотрелась замысловатее и богаче, но и сапоги, и кафтан выглядели поношеннее, чем у 'бордового', отметила про себя Мина.
- Тем не менее, Марк, ты пользуешься небольшим сходством и выдаешь себя за Луку, - усмехнулся Бруно.
- Бывает. Изредка. Раз люди не хотят Луку хоронить, то почему бы и не притвориться. Ради бизнеса, - тоже усмехнулся 'серый', Марк, но как-то, как показалось наблюдательной Мине, грустно.
- Ну ты и пройдоха! - вроде как восхитился Бруно. - Использовать светлый образ героя для контрабанды камней!
- Для торговли, всего лишь торговли...
Мина не расслышала, что Марк сказал дальше, потому что одноклассницы тоже заметили белокурых красавцев.
- Ой, девы! Смотрите, кто там! Атлы! - воскликнула Рита.
Кажется, ее звали Рита. Мина не помнила имена. Одноклассницы ее не интересовали, дружить она ни с кем не собиралась, впрочем, ей никто и не предлагал. Они терпели Мину в своей компании исключительно из-за домашних заданий по математике. И возможности списать на контрольной. Ей лично было все равно. Не жалко. Пускай списывают. А болтаться одной - значило привлекать внимание взрослых, затаскают же по психологам или того хуже.
Девочки приосанились и защебетали. 'Закудахтали', - назвала это про себя Мина маминым словечком.
- Ах, какие красавчики! - это уже ахала Хелена. - Ой, они на нас смотрят!
Атланты действительно увидели старшеклассниц в клетчатой форме известной привилегированной женской школы-пансиона. Бруно принял вид обольстительный и одновременно надменный. Девочки просто застонали от восторга. Марк рассеянно скользнул взглядом по соседкам и улыбнулся ...Мине. Мина чуть не умерла на месте от боли и наслаждения одновременно. Давно, уже целую вечность длиной в пять лет, никто не смотрел на нее так. Это был добродушный заботливый взгляд ее покойного отца. Его ласковая улыбка. Похоже, атланта удивила ее странная реакция. Он поднял бровь и посмотрел внимательно. Из оцепенения Мину вывел пинок в бок.
- Мина, ты что, спишь? Очнись! - дергала ее Хелена. - Ты сделала математику?
- Нет еще, - Мина потянулась к портфелю, расстегнула пряжку непослушными пальцами. Достала папку по математике и учебник.
Атланты тем временем продолжили беседу.
- Сожалею, что ты не нашел у меня то, что искал, Марк, - сожаления в голосе Бруно не чувствовалось, скорее недовольство.
Мина положила перед собой чистый лист в клеточку. Она единственная в классе делала математику на листах в клеточку, а не в линию. Ей бумага в клеточку напоминала о родителях и школе, где она когда-то училась, и где преподавала мама. Там было принято делать математику в тетрадках в клеточку. Из экономии Мина покупала бумагу самой дешевой фирмы Паппиррус. Она поставила дату, имя 'Мина Шахин' и опять посмотрела на атлантов.
- Или все-таки ты что-то обнаружил? - с такими словами Бруно поднялся, бросил несколько монет на стол. Наклонился, прижался гладкой розовой щекой к щеке Марка, изображая традиционное приветствие-прощание атлантов. Хлопнул того по плечу. Выпрямился и пошел к выходу из кафе. Проходя мимо девочек, он надулся как индюк. Он, по мнению Мины, аж лопался от осознания своей привлекательности. Глупые девочки опять застонали. А Мина посмотрела на Марка, в надежде поймать 'отцовское' выражение лица. Увы, Марк тоже собирался уходить. Он рылся в карманах в поисках мелочи. Мина перевела взгляд на вход и удивилась. И тому, что в дверях стояли два мускулистых скучающих человека в темных костюмах. И особенно тому, что атлант Бруно им что-то сказал. Мина видела это своими собственными глазами: атлант общался с представителями власти как ни в чем не бывало. А Марк этого не видел, он расплачивался за обед. Когда он посмотрел на двери, Бруно там уже не было. Лицо Марка исказилось гримасой досады при виде парней в темных костюмах. В глазах появилась усталость и даже обреченность. Сердце у Мины сжалось от нехороших предчувствий. Марк, рассеянно улыбаясь, шагнул вперед. Он мурлыкал себе под нос что-то мелодичное, делая вид, что никуда не торопится. Просто наслаждается жизнью. Мина поняла, он раздумывает, что ему предпринять. Личности в темном на него не смотрели, продолжали скучать в дверях. Марк приблизился к Мине, их взгляды пересеклись, ей почудилась немая просьба, и она моргнула в знак согласия, совсем не зная, что он затеял. Она видела, как подрагивает его опущенная рука, в которой он держал шляпу. Мину поразило - камни на двух одинаковых браслетах атланта вспыхнули нежным лиловым светом. Одно незаметное движение и в Минин раскрытый портфель плавно приземлился листок бумаги. Марк шел дальше, не торопясь и не останавливаясь. У девочек он вызвал громкий вздох разочарования, так как явно не собирался надуваться индюком ради их внимания. Буквально перед входом шляпа выскользнула у атланта из рук. Он вышел в двери, личности в темном за ним. Раздался шум и крики. Девочки с визгом бросились к окну.
Мина вынула листок атланта из портфеля. На таком же дешевом клетчатом Паппиррусе как у нее в разных местах бумаги стояло пятнадцать чисел, написанных черными чернилами. Мина тоже писала задания черными чернилами. В школе принято было писать карандашом. Но после того, как кто-то стер ее ответы и вписал неправильные, и Мина получила плохую оценку, она стала писать ручкой. Ничего, она не делает ошибок, особенно по математике, а завистницам будет труднее ее подставить.
Мина положила листок атланта перед собой, подписала сверху дату, свое имя. И начала старательно решать на нем интегралы из домашнего задания. Там, где уже были числа, она придумывала и записывала свои собственные примеры. Она так частенько делала, особенно если домашка казалась ей слишком простой. У математички даже вопросов не возникнет, она привыкла к Мининым дополнительным примерам. Когда возбужденные девочки вернулись за столик, Мина уже закончила домашнее задание.
- Атла избили и увезли! - сообщила Хелена. - Атла в сером. Ах, как он отбивался. Такой красавчик. Но второй красивее.
Пока Мина хлопала ресницами, не зная, как отнестись к известию, Рита выхватила у нее листок с интегралами, положила в центре стола, чтобы всем было видно. Замелькали карандаши. Перерыв заканчивался, пора возвращаться в школу. Впереди еще два урока - история и математика.
2
Вернуться вовремя на занятия им не удалось. Кафе оцепила полиция. Что случилось - не объясняли. Никого не впускали и не выпускали. Девочкам сначала такое приключение даже понравилось - прогул истории под благовидным предлогом. А может удастся и математику пропустить.
Когда немногочисленных посетителей кафе начали обыскивать и увозить, девочки запаниковали. Их обыскать не успели - появилась запыхавшаяся директриса школы. Как грозно она ни наседала на представителей власти, как ни объясняла, что в школе учатся девочки исключительно из состоятельных и уважаемых семей страны, которые ни в чем замешаны быть не могут, а главное, родители так просто незаконное задержание не оставят, их отпускать не хотели. Посовещавшись, все-таки сопроводили в школу, благо находилась она недалеко - через дорогу от кафе. 'Как под конвоем', - хмыкнула про себя Мина. Заперли в пустом классе математики, вместе со всеми их вещами, даже снять пальто в раздевалке не позволили. Директрису оставили с девочками. Она старательно делала вид, что присматривает и успокаивает, что все под ее контролем. 'Слишком старательно, - заметила Мина, - значит сильно напугана'.
Мина почувствовала, что сама начала дрожать. Когда дрожь унять стало невозможно, прибегла к своему излюбленному способу успокаиваться - разбирать новый материал и решать по нему задачи. Она достала учебник математики. Не школьный, конечно. Школьный - это же детский сад. С собой она на всякий случай всегда носила в портфеле очень интересную книгу с матричными уравнениями. Мина откопала этот учебник в школьной библиотеке. Непонятно, как туда попала книга по высшей математике. К сожалению, больше таких учебников в библиотеке не нашлось. О том, что делать дальше, когда книга закончится, Мина боялась подумать. И растягивала удовольствие как могла. В принципе, она может протянуть какое-то время на придумывании подобных задач, когда она перечитает весь материал и перерешает все уравнения. Тоже увлекательно поначалу.
Только Мина уткнулась в учебник, в комнате появились две мужеподобные тетки и объявили 'личный осмотр'. Директриса пошла первой, улыбаясь и показывая, что тут, мол, нет ничего особенного, обычная полицейская процедура, надо, так надо. Энергичная, моложавая дама, она вдруг постарела и подурнела. Подозвали Мину. Она зажмурилась, развела руки, как просили, и попыталась досчитать матрицу в уме. Удалось. Не матрицу досчитать, конечно, а вынырнуть из этого мира. Ей несколько раз повторили 'Свободна, отойди', пока она поняла, что можно опускать руки.
Вещи досматривали мужчины. Вытряхивали содержимое портфелей на стол, разглядывали каждый карандашик, перерыли все записи и прощупали корешки учебников. Девочки от смущения хихикали, когда попадались предметы, не предназначенные для мужских глаз. Мине показалось, что полиция не очень-то и знает, что ищет. Не обнаружив ничего интересного, начали приглашать на 'беседу' в кабинет директрисы. Допрос, назвала это действо про себя Мина. Раскрасневшиеся после 'личного осмотра', а проще - обыска, девочки перешептывались. Внезапно для всех, но не для Мины - она знала, что рано или поздно кто-нибудь сорвется - началась истерика у Хелены. Не успели ее успокоить - в коридоре раздался крик, быстрые шаги. Хелена замолкла, только всхлипывала, остальные прислушались. Оказалось, что там, в кабинете, Рита упала в обморок во время 'беседы'. Мина быстро зачеркала ручкой по клетчатой бумаге, записывая самое сложное уравнение, помеченное специальной звездочкой в учебнике. Она не боится! Нет, она больше не боится никаких допросов! Она выдержит! Она готова! И взяла с собой в кабинет еще не решенное уравнение.
Сначала она увидела натянуто улыбающуюся директрису у окна. А человека в директорском кресле только тогда, когда он что-то напомнил директрисе.
- Да, да, конечно, - она поспешно протянула ему папку.
'Мое личное дело', - поняла Мина.
Небольшой невзрачный человек оглядел Мину таким колючим взглядом, что у нее задрожали поджилки. Мина уставилась в свое уравнение.
Директриса затараторила. Так, как обычно школьницы отвечают вызубренный, но не до конца выученный урок. Преподавателям нравится.
- Мина Шахин, 17 лет, родители погибли во время боевых действий в Бассейне 5 лет тому назад. Девочку доставили наблюдатели от миссии...
'Ну и зачем она это все рассказывает, - удивилась Мина, - в личном деле сведения более подробные. Неужели это испытание и для ...директрисы?'
Человек в кресле уколол Мину взглядом и перебил директрису:
- Как она оказалась в этой школе? Кто родители?
- Образование было оплачено заранее и вперед. Дед - довольно известный в свое время геолог. Отец - горный инженер, мать учительница, - поспешила с ответом директриса.
А у Мины внутри похолодело. Он, оказывается, знает об ее увлечении математикой. Но тут же отпустило, она догадалась: 'Девочки уже доложили, он расспрашивал всех обо всех'.
- Всемирной литературы, - с противным подобострастием ответила директриса. - Но у Шахин действительно незаурядные способности к математике.
Он не стал открывать папку с личным делом. Властно протянул руку к Мине, получил лист, покрутил перед глазами матричное уравнение. Как будто перевернув вверх тормашками мог бы его решить. Но это уравнение, пожалуй, пока было не по зубам и самой Мине.
- Бассейн-Бассейн? - задумался, видимо, вспоминая, где это. - Демократия рано или поздно восторжествует!
И вернул ей уравнение, однако Мина в нем уже не нуждалась, паника после его последней фразы отступила.
- Расскажи, что ты видела в кафе, подробно, с самого начала. Вы пришли, сели и что дальше?
Мина рассказала, даже нарисовала на обратной стороне своего листочка схему кафе, кто где сидел и куда передвигался, не забыв упомянуть оброненную атлантом шляпу. Почему же не рассказать, что она видела, а что она слышала у нее не спрашивают.
- Что он тебе дал? - вопрос прозвучал резко и неожиданно.
- Кто? - подняла глаза Мина и тут же опустила, не выдержав колючего взгляда.
- Марк Пеликан.
А вот этого она не ожидала.
Прошептала изумленно:
- Кто Пеликан?
Ее изумление неожиданно сыграло ей на руку, потому что человек резко перевел разговор:
- Что ты заметила интересного, необычного у атлантов?
О! Она заметила! Мина пододвинула к себе листок и на плане кафе, другого места не было, начала рисовать узоры бута и рассказывать, чем они отличались от обычных бута и друг от друга. На бордовом кафтане 'огурцы' переходили друг в друга, а на сером вроде типичные, отдельные, только внутри были вышиты еще более мелкие, очень похоже на фракталы, заверченные внутрь 'огурца', жалко, она толком не рассмотрела.
- Все, все, беседа закончена, ну вставай же, - тормошила ее за плечо директриса.
За Миной захлопнулась дверь. Мина поняла, что допрос, в отличие от предыдущего, в ее прошлом, она выдержала.
Человек с колючим взглядом вышел вслед за ней и направился к выходу. 'Странно, еще же Хелена осталась', - отметила Мина. В кабинете математики она подошла к окну - возле парадного входа школы Бруно что-то передал человеку с колючим взглядом.
Их не выпустили. Допрос пошел по второму кругу. После Хелены почему-то опять вызвали Мину. На столе между ней и человеком с колючим взглядом теперь лежал браслет, наподобие тех, что были на запястьях у атланта Марка, но не точно такой же. Он вспыхнул, камни на нем светились весь разговор тусклым синим светом.
'Колючий' спрашивал очень быстро, не давая подумать.
- Почему ты не побежала со всеми к окну?
- Я спешила сделать домашнюю работу по математике.
- Ты знакома с атлантами из кафе?
- Нет!
И так далее в том же духе по десять раз одно и тоже. Браслет мерцал на столе, завораживая взгляд.
- Все, следующая! - отчеканил человек с колючим взглядом.
Видимо, вмешался кто-то из влиятельных родителей. Под утро девочек отпустили. Больше всего на свете им хотелось спать. Добрались до комнат общежития, повалились на кровати, в чем были, и проспали до обеда. Они не знали, можно ли им выходить из школы во время большого перерыва, поэтому пообедали в столовке. И пошли на урок математики.
В школе остались полицейские. Сидели на задних партах на уроках. На математике учительница велела сдать домашнее задание. Полицейский подошел к ее столу. Он брал каждый листок в руки и рассматривал, потом отдавал учительнице. Но он не заметил, что задание девочек из кафе отличается от задания остальных девочек на лишних 15 примеров. Математичка через урок вернула проверенное задание, она в итоге поставила высший балл и тем ученицам, и другим. И ничего не сказала, видимо, тоже не обратила внимание.
Через два дня полицейские исчезли, школа зажила своей обычной жизнью. Только урока истории все не было и не было - историчка заболела. Директриса в конце концов вызвала замену - старенькую-престаренькую Барбару. Сморщенное, сгорбленное, наивное создание. Девочки про нее шептались, что она старая дева. Молодость Барбары пришлась на времена, когда атланты были популярны, с ними носились. В их поддержку устраивали, по словам Барбары, митинги и благотворительные концерты, пикеты под судами, если атлантов за что-нибудь пытались посадить, добились того, что плохое слово в сторону атлантов каралось законом, их старались лишний раз не трогать.
- Ах, какие славные времена! Какой дух свободы! - Барбара, вспоминая, всякий раз молодела на глазах.
Она пронесла свое восторженное обожание атлантов через всю жизнь. Девочки этим активно пользовались. Если Барбара заменяла историчку или географичку, они переводили разговор на атлантов. Один вопрос - и можно было спокойно заниматься своим делом, так как Барбара заводилась про времена и свободу, никого не вызывала и ничего не спрашивала. Жалко, что в прошлом Мину атланты не особо интересовали, и она слушала в полуха.
Сейчас, как только Барбара появилась перед уроком и начала кряхтя развешивать карты, ее облепили и наперебой затарахтели о происшествии. Она всплеснула сухонькими ручками, глазки увлажнились. Мина так и не поняла, это Барбара предложила или кто-то из девочек, а учительница подхватила:
- Давайте посвятим оставшиеся до Рождества уроки атлантам! Сейчас набросаю темы. Разбирайте, готовьте доклады!
Щечки у Барбары разрумянились:
- А вы знаете, что вы учитесь в единственной в стране школе, где время от времени учатся и атлантки? Атланты доверяют обучение девочек только нашей школе! К сожалению, в последнее время атланты организовали свои школы, куда отправляют детей.
Девочки, к изумлению Мины, загорелись идеей узнать побольше об атлантах. Совсем недавно они же страдали от непонятных действий двух атлантов! Мина бы на их месте постаралась забыть, чтобы не мучиться еще больше. Потому что страдания после того, как что-то случилось, не прекращаются, особенно, если вспоминать. Она это испытала на своей собственной шкуре. Еще бы про полицию доклады решили делать!
Мина изучила список тем для доклада и задумалась: 'А может это все неспроста?'. Прочитала еще раз, выбирая нейтральную тему.
- Мина Шахин? - окликнула ее Барбара.
- Национальный орнамент! - сообразила Мина, фракталы она любила.
Барбара поставила ее имя напротив темы в списке.
Первый раз Мина не скучала на уроках истории. Хотя сведения девочки почерпнули в основном из журналов, а не исторических книг, все равно они откопали много необычных фактов. Тем более, что про атлантов Мина, считай, что не знала ровным счетом ничего. А ей не помешало бы, раз у нее в портфеле в папке лежала домашка с лишними пятнадцатью интегралами.
3
Кто такие атланты и откуда они взялись - доподлинно не известно. С незапамятных времен существовал рассеянный по континентам и странам народ. Называл себя атлантами из страны Атлантины. Где она находилась, когда и почему исчезла - тоже никто не знал, даже сами атланты. Где бы они ни находились, старались держаться вместе, сохраняли язык, пели грустные, вынимающие душу песни, однако танцы танцевали бодрые и воинственные. Рассказывали какие-то смутные предания и славились как мастера на все руки. Отличала атлантов необыкновенная гордость, они считали себя исключительными. В чем состояла их исключительность кроме того, что никто не знал, где находилась Атлантина, объяснить не могли. Религию исповедовали в основном христианскую, православную. Были у них свои церкви, но ходили и в другие, зависело от страны проживания. Встречались атланты-католики и различные протестанты. Главное - они всегда держались вместе. Выгораживали друг друга, помогали своим.
И тут одному атланту пришла в голову мысль, что атлантам для сохранения самоидентификации мало поддерживать общение, им нужно создать ни много ни мало свои государство и правительство. Атланты мира с готовностью подхватили идею. Созвали первый конгресс, выбрали правительство и объявили себя государством, несмотря на то, что остались жить каждый там, где и жил. Начали бороться за свои особые права, например, право считать себя государством. Случилось все это давным-давно, после третьей войны, но до проблем с источниками энергии.
Мир то разрешал атлантам иметь свои паспорта в дополнение к обычным паспортам и признавал их правительство законным, то запрещал и преследовал их за атлантские документы. В ответ на это атлантское правительство постановило всем атлантам всегда ходить в национальной одежде. И занялось поиском исторических корней. Атлантские ученые время от времени предъявляли миру факты о том, что атланты были всегда гонимы, всегда их преследовали и часто пытались уничтожить. В то время как атланты, по мнению атлантских ученых, участвовали в каждом мало-мальски значимом историческом событии. Построили пирамиды, взяли Трою, выиграли вторую мировую войну. Чуть ли не все видные деятели, ученые и прочие знаменитости имели хоть каплю атлантской крови. Например, древние Тутанхамон, Петр Первый, Эйнштейн, и Джастин Бибер. И это еще не все. Атланты покопались в родословных королевских семей мира, нашли королевских потомков среди своих, определили самых августейших и на очередном конгрессе короновали себе монарха. Похоже, атланты были мастера придумывать себе церемонии.
'Вечно гонимые мы не умрем, славу и волю добудем, всех врагов разобьем, верные сыны, мы Атлантину отстроим', - пели атланты на своих конгрессах прикладывая по старинному обычаю одну руку к сердцу вторую к желудку. Что означало - любим Атлантину всем сердцем не щадя живота.
Атлантом можно было стать. Периодически конгрессы меняли процедуру вступления, делая ее то легче, то сложнее. Но возможность всегда существовала. Можно было уйти из атлантов. В этом случае атлантство никогда не восстанавливалось. Уход - это окончательное и бесповоротное действие. Ни один разатлантившийся не был взят обратно, хотя многие просились. А еще из атлантов выгоняли за ношение какой-либо другой, не национальной, одежды. Атлант мог себе позволить из обычной одежды только теплую верхнюю - шубу, дубленку, пальто, пуховик, но никак не остальную, даже нижнее белье у них должно было быть национальным. Чужую одежду носить строго воспрещалось, а также - хотя бы один предмет из чужой одежды, кроме верхней. Поймают - вычеркнут из атлантов, да еще и имя покроется позором. Исключение делали только для членов королевской семьи и тех, кого силой заставили переодеться.
Браком атланты обычно сочетались между собой после достижения собственного атлантского дня совершеннолетия. Не раньше. Если вдруг случалось, что они брали в спутники жизни не-атлантов, то тем тоже нужно было достигнуть атлантского совершеннолетия и пройти процедуру вступления в атланты.
Последствия Дня Тьмы и Безмолвия коснулись атлантов в той же степени что и всех. Когда потом начались проблемы с источниками энергии, каждая страна бросилась искать новые ресурсы. Мир, без газа и нефти страдал, привычный уклад рушился, а достойной замены не находилось. Исследования и разработки держались в строжайшей секретности. Потому что сулило это кроме комфортной жизни еще и невиданные барыши. По части секретности атланты перещеголяли всех. Что бы ни создавалось в тайных атлантских лабораториях, это тут же дробилось на кусочки информации и шифровалось какими-то изощренными ключами. Выведать атлантские тайны не представлялось возможным. Никто не преуспел. А тайн, интересных человечеству, особенно прекрасной его половине, у атлантов хватало. С источниками энергии и у них ничего не получалось. Зато получилось в так называемых косметической, ювелирной и текстильной инженериях. Для человечества эти инженерии выглядели магией.
Средства атлантов разглаживали морщины, делали кожу гладкой, замедляли или ускоряли рост, не причиняя вреда организму. Существовали еще кое какие средства, которые действовали недолго, но состоятельные атланты применяли их непрерывно. Эти средства меняли цвет волос и глаз, фактуру волос. Если у остального человечества в результате косметических манипуляций люди выглядели как ненатуральные куклы, то атланты смотрелись естественно и очень молодо. Чтобы еще больше поразить окружающих своим потрясающим внешним видом, атланты добавляли себе возраст, обычно лет 5. 'Мне почти 50' - значило 45 при этом говоривший выглядел едва на 30.
Поговаривали, что в основе всего лежали открытые атлантами свойства камней, атланты научились их как бы включать и выключать при помощи нагрева, небольшого напряжения или химических реакций.
Сами атланты пользовались только своими наиновейшими наработками, благо их было много и все время появлялись новые. Устаревшие средства разрешалось применять в специальных салонах красоты для всех, а не только для атлантов. Такие услуги стоили не просто дорого, а баснословно дорого. Те, кто воспользовался услугами атлантов, рассказывали, что человек изучался ...камнями, потом ему делали 'ванну': к ванной раковине подключали приборы, ее заполняли индивидуально подобранной цветной мелкой галькой или цветным песком. После каких-то манипуляций камни начинали мерцать, слегка нагреваться или охлаждаться. Человек вставал из такой ванны с бархатной кожей, помолодевший.
Одежда атлантов была необычайно приятна на ощупь. И могла слегка менять оттенок или светиться. Правда не отличалась прочностью. Чем дороже - тем мягче и недолговечнее. Одежду простым смертным не продавали ни за какие деньги. Молодежь подражала атлантам и заказывала себе одежду наподобие атлантской, но всегда было видно, что это подделка.
Если проследить атлантскую моду, то видно, как изменялись фасоны их национальной одежды: покрой, длина, цветовое решение. Разве что орнамент был обязательно вышитый и формы 'огурца', но на него тоже существовала мода.
Самое интересное, конечно - это украшения. Камни в украшениях могли светиться, менять цвет и температуру. Говорят, это зависело в том числе и от настроения атланта. Если у атланта отобрать его собственное украшение, то у другого хозяина оно тут же теряло свои свойства, камни тускнели. Мода менялась: то атланты ходили обвешанные с ног до головы украшениями, то носили всего несколько изящных. Но обязательно в украшениях присутствовали камни.
Атлантские ученые копались в старых книгах по минералогии, геологии, химии, физике, электронике, квантовой физике, химической физике и физической химии, химической кинетике и термодинамике и тому подобных науках. Обязательный атрибут дома атланта - громадная библиотека. Устроенная по одному и тому же принципу. Любой атлант в любой атлантской библиотеке мог быстро определить где находятся книги нужной ему тематики. Но во многих атлантских домах эти библиотеки служили скорее национальным антуражем. Во всем остальном дома атлантов не отличались от домов местных жителей.
4
Мине пришлось пропустить фракталы в своем докладе, она обнаружила, что они в общем-то не характерны для узора бута. Зато времени, отведенного на доклад, еле хватило просто показать картинки. Настолько разнообразные 'огурцы' украшали атлантскую одежду. Ей начали задавать вопросы.
- Если узор родом с Востока, то почему никто не знает, где находилась Атлантина? - спросил кто-то с задней парты. - Почему это не древняя страна Персия?
- Атланты уверяют, что персы переняли их узор бута, - ответила Мина.
- Ой, да это просто инфузории-туфельки! - воскликнула Рита.
Это был не вопрос, но Мина показала растения, бутоны которых похожи на бута, упомянула языки пламени, капли воды и другие возможные аналогии.
- Красиво! - отметила Хелена. - А какой узор у королевской семьи? Кто у них сейчас принц? Сколько ему лет?
- У королевской семьи специального узора нет, по крайней мере я не нашла упоминаний. Принц? - про принца она ничего не знала и пожала плечами.
- Король временно сложил с себя полномочия и ушел в отпуск 50 лет тому назад, атланты его все еще ждут. Про принца ничего не известно, может и есть такой, - ответила вместо нее Барбара. - Зато какие у них герои! Вот Лука...
Прозвенел звонок. Про героев поговорить не успели. Девочки шумно собирали вещи с парт - рождественские каникулы! Атланты напрочь вылетели из головы. Девочки наперебой обсуждали, кто как проведет каникулы, кто куда поедет. Кто-то рвался домой. А кто-то ехал в гости. Рита намеревалась провести Рождество у Хелены, но еще не получила подтверждение от родителей.
Мина запихнула все в портфель поскорее. Проверила, ничего ли не забыла. Застегнула пряжку. Расстегнула, высыпала все на парту и начала заново собирать портфель. Медленно. Когда все ушли, она села за парту и обхватила голову руками. Как же ей не хотелось ехать к тетке. Но оставаться одной в пустой школе? Она уже раз оставалась. Еще непонятно, что хуже!
Тетка на самом деле была ей никакой не тетей, а приходилась дальней-предальней родственницей. Седьмая вода на киселе, сказала бы мама. Все нашедшиеся родственники тоже оказались этой седьмой водой. Так как Мина имела гражданство Югов, то ее вывезли именно сюда. Морем. Несколько недель провела она на парусном судне. Сошла с него замученная дорогой и воспоминаниями. На суше ее замучили еще больше. Ее посылали из учреждения в учреждение. Все время мелькали чужие равнодушные или притворно приветливые лица. Тем временем разыскали родню. Родственники собрались. Мине они не обрадовались. Мина никого из них не знала, смутно помнила только деда, который тоже дедом ей не являлся, но когда-то с мамой и папой она у него гостила. Тогда он был нормальный, а сейчас выглядел странным, грубо говоря, больным на всю голову, ни с кем не разговаривал и смотрел в сторону. Зачем его вызвали - наверное для порядка. Но никто, включая странного деда, не рвался брать опеку над Миной. Они переругались, пытаясь доказать, что не обязаны. И в это время власти наконец нашли, где находится отцовский сейф, вскрыли его. А там лежали документы на банковские счета, оказалось, что Мина очень даже не бедная девочка. Тетка сообразила это первой. Пока остальные еще переваривали информацию, она вперед всех оформила основную опеку на себя, в принципе опекать должны были целым опекунским советом. Как выяснилось позже, в опекуны она пошла, чтобы на Минины счета наложить лапу, как назвала бы это мама.
Главное для Мины - ей не надо было жить с теткой, у нее оказалась оплачена учеба и проживание в школе пансионе. Вместе с учебниками и школьной формой. Хорошо, что обувь входила в школьную форму. Но, к сожалению, не пальто. И тут тетка проявила свою мелочность. Деньги на пальто выделялись раз в два года. Мина росла быстрее. На карманные расходы давали сущие копейки и за каждую надо было отчитываться. Тетка периодически присылала адвокатов со всевозможными бумагами на подпись. В надежде, что Мина от чего-то там откажется в ее пользу за какие-то туманные обещания. Адвокаты объясняли Мине, как будет ей хорошо, если она подпишет эти бумаги. Мина слушала и не подписывала. Раз отец расписал все, как расписал, то будет так, как он хотел. Точка. Благодетельствовать тетку, переписывать ей родительские деньги она не собиралась. Сколько ей еще терпеть тетку Мина не знала, это надо выяснять у адвокатов, у Мины на них не было ни денег, ни желания разговаривать. Сегодняшний доклад для нее, в общем, был самой многословной речью за несколько последних лет. Она очень не любила общаться с людьми. Она самих людей не любила. Очень.
Ехать к тетке - значило тратить свои карманные деньги на дорогу и трястись в экипаже. Самый дешевый транспорт - конный экипаж. И ради чего? Чтобы увидеть женщину, которая спит и видит отобрать у тебя деньги. Мина склонилась к мысли, что, пожалуй, останется в общежитии, пороется еще раз в школьной библиотеке. Подумает над числами из атлантского листка. Пока никакой закономерности она не заметила, как ни ломала голову. Будет ходить в то кафе через дорогу. Обычно, когда она ходила с девочками, она ничего не покупала, просто сидела. Если ходить одной, то придется что-то покупать. Но ей же надо как-то вернуть атланту его листок, наверняка он будет искать ее в том кафе. Или пришлет кого-нибудь. Хотя... Вдруг его уже нет в живых? Что тогда делать? Непонятно. Не дергать же всех встречных атлантов за фалды их кафтанов с предложением забрать листок. Но похоже у атлантов не все так радужно, как рассказывали девочки, мол, атланты друг другу помогают, не бросают в беде. Легенды, как определил это Марк. Люди любят легенды. А она помнила, как странно, если не сказать предательски, по отношению к Марку, вел себя Бруно. Вот тебе и атланты, которые держатся вместе.
Мина побрела в общежитие, надеясь, что в спальнях уже никого не осталось. Она и хотела этого, и боялась. В полном одиночестве тоже ничего хорошего не было.
На входе в спальный корпус в ее почтовой ячейке Мину ждало срочное заказное письмо. Похоже, только что доставили. Мина с удивлением распечатала конверт. Приглашение на Рождество от странного деда! И оплаченный билет на поезд туда и обратно! Мина бегом понеслась в здание школы, надеясь, что директриса еще на месте. Ей повезло, она застала директрису и получила разрешение на поездку к деду. Поезд отправлялся через пару часов!
Запыхавшись, она появилась на перроне. Успела! Мина никогда в жизни еще не ездила на здешнем поезде. Он ее поразил - весь увешанный солнечными батареями и ветрячками. Очень похоже на ощетинившегося диковинного металлического жука. Но рассмотреть детально времени не осталось. Внутри жука оказалось удобно. Мягкие кресла. Вежливые стюарды. Тепло. Она задумалась, может, зря она едет к этому деду. Все, что он от нее хочет - это в свою очередь попытаться пощипать ее банковский счет. И до его странного ума дошло, что у Мины есть кое-какая сумма денег. Другие родственнички уже пытались пощипать, но тягаться с теткой им не по зубам. Отстали. Вернее, как описала бы мама, тетка всех отшила и пытается оттяпать счет в одиночку. Мина утешилась мыслью, что визит к старику все равно лучше, чем сидеть в школе или навещать тетку - на поезде покаталась. Когда б еще удалось. Поезд ее убаюкал, она уснула. Утром стюард ее разбудил и помог сойти на большой заснеженной станции. Никто ее не встречал. Мина расспросила у станционного работника, как найти дедов дом.
- А! - узнал адрес работник. - Это же музей. При нем живет смотрителем странный дедок. Разговаривает только сам с собой.
5
Ну, то что старик чокнутый, Мина сама помнила. Пешком добралась до музея. Находился он в центре города в небольшом парке. Снега навалило! И до сих пор валит! Вот тебе и Юга! Хотя Мина уже отметила, что в Югах в названиях нет большой логики. От ограды до парадного крыльца по нерасчищенной дорожке Мина шла, наверное, столько же, сколько от станции до музея. Постучала специальным старинным дверным молоточком - из металлического квадрата, заполненного узором бута, торчало кольцо. Пока ждала прочитала табличку 'Музей-библиотека. Под охраной ЮНЕСКО. Первая библиотека атлантов в Югах'. Мина не успела ни удивиться, ни разобрать, что там еще написано - дверь чуть-чуть приоткрылась. Старик впустил Мину, выглянул наружу, так и не распахнув дверь полностью, закрыл ее. Он задвинул старинный тяжелый засов и, даже не посмотрев на Мину, не сказав ей ни слова, пошел по коридору, в сторону от центрального фойе. Мина за ним. По дороге он забормотал себе под нос о плохой погоде, о ревматизме и о горячем супе в такую погоду. К Мине не обращался. Она привыкла к безразличию, но тут ощущалось что-то другое. Мины для старика как бы не существовало или между ними стояла стена. Мина подумала и решила, что это еще ничего. Когда знают, что ты есть, но на тебя не обращают никакого внимания, гораздо обиднее.
Неосвещенным гулким коридором дошли они до, судя по запахам, кухни. В отличие от просторного фойе и широкого пустого коридора, кухня выглядела тесной, была плотно заставлена шкафами, тумбочками, стульями и креслами. В очаге горел огонь. Мина сняла пальто, хотела повесить его поближе к очагу, но там на решетке уже сушилась чья-то одежда и целый ворох белого белья.
Мина повесила пальто на спинку тяжелого старинного стула и пододвинула к огню. Пока двигала стул, заметила, что в углу недалеко от очага в кресле сидит, поджав под себя ноги, человек. Он с головой замотался в плед. То, что это был человек, выдавал вверху нос и внизу пальцы босых ног. Сидел человек неподвижно, звука не издал при виде Мины. В странной кухне странного деда наличие еще и странного человека Мину не удивило.
Дед тем временем поставил на стол две тарелки, налил в них суп, достал ложки и хлеб. Уселся и принялся есть, громко хлебая. 'Ну и кому вторая тарелка?' - недоуменно оглянулась на угол Мина. Человек подобрал ноги так, что и пальцев теперь не было видно.
Мина нашла, где помыть руки. Села, попробовала суп. Рыбный, из консервов. Горячий. Тепло приятно разлилось по ее телу. Когда Мина отодвинула полупустую тарелку, человек в углу зашевелился, спустил босые ноги на пол, встал, выпрямился, плед соскользнул вниз. Перед Миной стоял атлант Марк в своем сером кафтане из-под которого торчали голые ноги.
- Отвернись на минуточку, пожалуйста, - попросил он.
Изумленная Мина отвернулась. Она слышала, как он ругнулся, обнаружив, что белье все еще сырое. Тем не менее, когда Мина повернулась, Марк стоял в панталонах, ну или кальсонах, она не знала, как это называется. Длиной до колен, белые, расшитые белым по белому узором бута, отороченные кружевами.
Увидев, что Мина на него смотрит, Марк поднял плед и, морщась, накинул себе на плечи. Его кафтан лежал в кресле. Старик, ворча себе под нос, взял кафтан Марка и унес. Мина слышала, как звук шаркающих шагов сменился звуком льющейся воды.
- Надеюсь, что просто почистит. Если постирать, то до завтра не высохнет, - прислушался и Марк.
- Ты - Марк Пеликан? - перебила она его.
- Допустим, а что?
Волнуясь, она спросила:
- Ты, случайно, не приходишься мне родственником?
Он так удивленно взглянул, что она сразу поняла, нет, не приходится. Надежда погасла. Оказывается, у нее в глубине души теплилась надежда, что парень с добрыми глазами ей родня, даже несмотря на то, что он атлант. На всякий случай все-таки пояснила:
- Меня зовут Минерва Пеликан.
- Красивое имя, необычное. Однако, на твоей папке, там, в кафе, было написано 'Мина Шахин', - поднял он бровь.
- Это по маминым документам. Она вписала свою фамилию и короткое имя, на которое я в детстве отзывалась. Она боялась, что я потеряюсь во время путешествий, мы же иногда путешествовали, и не отзовусь на настоящее имя. По отцу я Пеликан.
Папу звали Прометей. Но говорить это необязательно. Это имя ЕЕ отца. У Мины вдруг всплыло в памяти, как смеялась мама, что она бы вышла за папу не глядя, только потому, что его так славно зовут. И Мине они подобрали не просто имя, а имечко, говорила мама.
Из задумчивости Мину выдернул голос Марка:
- На самом деле я - Лука.
Он сделал паузу. Мина не дождалась продолжения и нарушила молчание:
- Кто такой Лука?
Что-то у нее смутно в голове вертелось, все этого Луку упоминали.
- Тебя разжаловали? - перевела его вздох для себя Мина.
- Хуже, - он уже улыбался. - Меня убили.
- Неужели атланты научились воскрешать мертвых? - отвисла у Мины челюсть. А что, после рассказов об их инженериях можно во что угодно поверить.
- Нет, конечно, - Марк-Лука даже рассмеялся.
Он махнул рукой:
- Долгая история. Короче, Луки нет, появился Марк Пеликан, полностью выдуманное имя. Ты мне решила помочь потому, что считала, что мы родственники?
- Нет, я только на допросе узнала, что ты Пеликан.
- О, дорогая! - исказилось его лицо жалостливой гримасой. - Я не представлял, во что я тебя втравил! Я думал, что за мной следят из-за камешков. Ну подержат немного, если обнаружат контрабанду, и отпустят. Отделаюсь штрафом. Заплачу, и отпустят. Я и не догадывался, что все так серьезно. Откуда-то им стало известно, что я охочусь не только за камнями. Честное слово, если бы я знал, то ни за что бы тебя не подставил! - Он выглядел виноватым. - Я очнулся, понял, как обстоит дело, и испугался за тебя. Как же я себя проклинал! Я Бога молил, чтобы с тобой ничего не случилось! Прости меня!
- Ничего, все обошлось, - пожала плечами Мина вроде равнодушно, но его слова ее тронули, сильно тронули, просто задели за больное место, ей даже дышать стало трудно, так много значили его слова для нее. - Я бы помогла тебе в любом случае.
- Почему? - на его губах заиграла легкая улыбка.
- Из-за демократии, - твердо ответила Мина.
Улыбка сползла с его лица. Он странно скривился, усмехнулся:
- Вынужден тебя разочаровать, милая девочка. Ты ошиблась, я не имею ничего общего с демократией.
- Именно поэтому. Я слышала твой разговор с этим, как его, Бруно.
Марк-Лука сел на стул напротив и буквально вытаращил на нее глаза. Мина заметила, что они у него больше не синие, как в кафе, а зеленые с коричневым. И волосы выпрямились и местами потемнели.
- Мы с ним говорили по-атлантски. Ты что, понимаешь по-атлантски? - спросил он по ...бассейнски.
Теперь вытаращила глаза Мина. Там, в кафе, она не обратила внимание на каком языке беседовали атланты, потому что хорошо их понимала. Но чтобы это был ее родной язык?!
- Так говорят в регионе Бассейн.
- Что такое Бассейн? - он вдруг ойкнул и спросил: - Слушай, ты не будешь смущаться если я сниму эту проклятую тряпку? Мочи нет терпеть. Когда уже люди начнут делать ткани помягче, такие, как у атлантов.
- Валяй! - она специально употребила совсем уж диалектное слово, из тех, что так любила мама. Даже люди из соседней страны Бассейны, таких словечек, которые были в ходу в самом регионе Бассейн не знали, хотя языки и схожие.
Марк-Лука удивился:
- Ничего себе, это же совсем старинное слово!
Он сбросил плед. Похоже, ему было неловко. 'Тоже мне офицер', - снисходительно подумала Мина. В регионе Бассейн наготы не стыдились. Тем более, что он не голый, а в этих своих кружевных вышитых панталонах. А в регионе Бассейн в мирное время стыдились безделья, если ты не работаешь - то это очень стыдно.
Марк-Лука начал спрашивать про Бассейн, но вошел дед.
6
Старик положил в кресло кафтан и удалился, продолжая бормотать что-то сердитое. Все-таки он его почистил, а не постирал.
Марк-Лука обрадованно подскочил, повернулся за кафтаном, и Мина увидела в каком плачевном состоянии находится его спина. Он хотел надеть свой кафтан на голое тело, видимо кафтан так сильно не раздражал его раны.
- Погоди! - сказала Мина, подошла и посмотрела внимательно. Вся спина атланта была в мелких занозах, которые еще и воспалились.
- Был бы пинцет... - протянула она, прикидывая, как помочь.
- Есть и пинцет, и лупа, и булавка. Дед пытался что-то сделать, но не смог, руки тряслись.
- Он что, с тобой разговаривает? - удивлялась Мина, вытаскивая пинцетом занозу за занозой.
Марк-Лука сквозь зубы пояснил:
- Он сам с собой разговаривает. Я ему говорю, что мне нужно, он или сделает, или нет. Ой!
- А почему это он тебе помогает?
- Ну... У него покойная жена - атлантка. Ой!
- А почему он сам не перешел в атланты? Нам на уроке рассказывали, что полагается.
- Ха! К процедуре можно готовиться всю жизнь. Некоторые этим пользуются. Не все же хотят стать атлантами.
'Гм, а девочки считали по-другому'.
Мина прокалила на огне иголку булавки и предупредила Марка-Луку, что сейчас сделает ему очень больно, но по-другому некоторые занозы не достать.
- Ты деда не бойся, он безвредный, тихий, - болтал Марк-Лука. - Атланты за ним присматривают, а то загнется.
Рука у Мины дрогнула, она положила булавку, чтобы не уколоть Марка-Луку.
- А я никому не нужна, - сказала она бесцветным голосом. - Я абсолютно никому не нужна. Меня никто не любит.
- Детка, - прошептал он и попытался погладить ее по руке. - Девочка. Это не страшно, все хорошо...
- Сейчас буду обрабатывать спиртом! - предупредила Мина. Марк-Лука убрал руку и послушно подставил спину.
Один раз она уже срывалась и говорила это психологу. Директриса вызвала психолога. Ох, как потом ругалась тетка и пыталась отказаться оплачивать счет. С директрисой этот номер не прошел - 'мы обязаны показать ребенка психологу при приеме в школу'. Хотя на самом деле Мина уже полгода училась в школе. Психолог, женщина очень красивая, сначала расположила к себе Мину, вот она и сорвалась. 'Это не так', - возразила психолог мягко. 'Нужно полюбить себя'. 'Все что нас не убивает, делает нас сильнее'. Мина не заорала, потому что вошла директриса с ее 'Личным делом'.
Кто-то решил, убивать ему тебя или не убивать, чтобы сделать тебя сильнее?! Тебя?! Сильнее?! Тем, что не убил?! Что говорила психолог дальше, Мина не помнила, помнила, что хотелось убежать, а пришлось сидеть и выдавливать из себя правильные ответы. Мина тогда начала прокручивать в голове квадратное уравнение. Как хорошо, что перед тем, как ее вызвали к психологу, она запомнила уравнение, написанное на доске.
- Почему у тебя спина в занозах? - Мина запретила себе вспоминать.
Марк-Лука встал, натянул свой кафтан на голое тело, застегнул пару затейливых пуговиц. Уселся опять напротив. В кафтане ему явно было комфортнее.
- Меня уронили на ящики. Показать хотели, как может быть, если буду молчать. Сначала обычно допрашивали, что делаю в городе, что ищу. Я отвечал, что камешки. Показал бумаги - разрешение на куплю-продажу камней. Меня обыскали и раздели. Хорошо, хоть не полностью, штаны оставили.
'У него пунктик на одежде,' - поняла Мина.
- Прощупали каждый шов. Они просветили шляпу! А то бы на ощупь контрабанду в ней не нашли. Ну, думаю, выпишут штраф и отпустят. Камешки отберут. А они по новой 'Что конкретно ты ищешь в городе?' Я потребовал адвоката. Эту карту можно разыгрывать долго. То мне нужен атлант, то местный, то адвокат Данаки, а потом консул Данаки, я же оттуда, имею право. Очень легко на все согласились. Повели к адвокату в другой корпус. Вели обнаженного, в одних штанах. На переходе подтолкнули вниз. Я упал на какие-то ящики. Ребра вроде целы. Но сознание потерял на миг. Очнулся. 'Что ты ищешь?' Я молчу. Они орут 'Воды!' Окатили водой, типа привести в чувство. Это они потом адвокату так объясняли.
Он усмехнулся.
- Вода-то оказалась соленой. Адвокат подал жалобу за истязания, ему объяснили, что вышла ошибка. Вода была приготовлена для морского аквариума. У них, понимаешь ли, стоит настоящий морской аквариум! Мол, впопыхах окатили не той водой. То есть, им что-то известно и будут правдами и неправдами из меня это вытаскивать. Ха, мне начхать на все эти побои и соль. Но я вдруг понял, что подставил девочку из кафе. Очень переживал, что доберутся до тебя. - Голос у него стал мягче, а выражение лица виноватым. - До Бруно же добрались. Сделали очную ставку, официально прикрылись тем, что нашли контрабанду и раскручивают, откуда она у меня. Непонятно, кто им указал на Бруно, видимо, в кафе его запомнили. Я гнул свою линию: Бруно получил наследство, я предложил ему перепродать камни, если они обнаружатся в сейфе его деда. Камней там не оказалось.
Марк-Лука известие принял не так, как она ожидала:
- Надо же. Атланты тоже за мной охотятся. Интересно, они-то зачем? Даже детектор властям отдали.
Пояснил:
- Браслет на столе определял, кто из вас врет. Не очень надежная штука, старая, но для властей хоть что-то.
Он застонал:
- И что же мне с тобой теперь делать? Как уберечь? Уж атланты точно тебя вычислят. Вот дернуло же меня отдать тебе листок. С другой стороны - шифра нет, уничтожен, отстанут. Но как же это все муторно для тебя будет!
Ого! Он считает, что листок потерян.
Мина расстегнула пряжку на портфеле, достала и папку по математике, и учебник. Открыла нужные страницы и показала Марку-Луке. У него глаза на лоб полезли, когда он сообразил, что интегралов в домашке на 15 больше. Он подскочил и посмотрел на нее таким сияющим взглядом, что она опять почувствовала тепло внутри тела, как после горячего супа.
- Минерва! Ты...! Я...! Слов нет!
Надо ковать железо, пока горячо. Мина умоляюще попросила:
- Можно мне узнать, что все это значит? Пожалуйста, расскажи!
Марк-Лука заходил по кухне, натыкаясь на мебель. Собрался с мыслями, остановился и заговорил. Явно, начал издалека, видимо все детали имели смысл в его истории.
- Я рос идеалистом. Еще бы. В такой-то семье, как Фомичи. Все поколения помешаны на национально-освободительной борьбе атлантов, самоопределении атлантов как народа, создании государства. Это ведь Фомич предложил когда-то создать хотя бы видимость государства, пока без территории. Объединить атлантов национальной идеей. Я проникся, слушая разговоры родителей и их друзей. Один только прапрадед пытался охладить мой пыл.
- Ты что, застал прапрадеда? - восхитилась Мина, она помнила всего лишь дедушку по отцу.
- Конечно. У меня в семье принято жениться сразу после совершеннолетия и тут же заводить детей. Это я - отрезанный ломоть. С другой стороны, они сами виноваты - могли бы мне в невесты ровесницу выбрать, а не девочку на три года моложе. Вот я и не успел жениться. - Он посмотрел на нее и вдруг спросил: - А сколько тебе лет?
- Почти 18, - слегка округлила Мина.
- Сколько-сколько? - он внимательно к ней присмотрелся. - Нет, я конечно вижу, что ты совсем юная, но не на столько же....
- А тебе? - она смутилась, не поняв, почему он ее разглядывает.
- Почти под 35, - ответил он.
Теперь удивилась она. Он не может быть таким старым.
- А! - Мина вдруг сообразила. - Без 'почти' мне 17, я немножко добавила. А тебе значит 30?
- 28. Так вот. Прапрадед умер. А я поступил в атлантское училище. Меня протестировали и взяли на спасателя. Сидим мы на первом уроке и нам объясняют: 'Атланты своих не бросают. Никогда. Ни за что', 'Атланты всегда должны спасать атлантов', 'Если есть выбор между атлантом и не-атлантом, то нужно спасать атланта. Это наша миссия'. И тут один простой такой мальчик, не Бруно, конечно...
- Бруно учился вместе с тобой? - 'как все переплетено'.
- Не считая Матвея, он был моим лучшим другом в то время. Пока не перешел на другую специальность. Так мальчик спрашивает: 'А что, если придется выбирать между двумя атлантами? Как определить, которого спасать?' Учитель, конечно, сказал, что надо попытаться спасти всех. Но класс забурлил. На перерыве обсуждали, что делать, если второй атлант только перешел в атлантство, или не очень заслуженный атлант против заслуженного. Я, мальчик из настоящей атлантской семьи, даже не понял, о чем они спорят, сказал же учитель - спасти всех атлантов. Я наивно полагал, что мир прекрасен и удивителен, а самое в нем прекрасное - это атланты. За порогом школы начался реальный мир. И атланты оказались разными. И люди оказались разными.
Мина кивнула. Уж кто-то, а она повидала реальный мир.
- В общем, все мы - люди, и атланты в том числе. Просто со своими национальными особенностями. Моя миссия - спасать атлантов и только атлантов. Я их и вытаскивал из самых горячих точек мира в безопасные места. И с командой, и в одиночку. Из меня стали лепить легенду. Известная старинная фамилия. Красавчик. Сплошные удачи. На самом деле неудачи замалчивались. Информация перевиралась для красивой картинки.
Марк-Лука запнулся.
- И? - 'все ж звучит гладко, почему он печален?'
- Дело в том, что я начал пользоваться своей популярностью, а значит безнаказанностью. Я стал нарушать инструкции - я вытаскивал не только атлантов. Понимаешь, все мы - люди, как можно бросить человека только потому что он не атлант, когда у тебя есть возможность его спасти. И мне это сходило с рук. Пока не напоролся. Ох, детка, я добрался до объекта, вокруг еще не ад, но скоро настанет. Полгорода уже в руинах. Сидит в саду здоровенный атлант и ...пьет кофе. У ног - приготовленный саквояж. Подразумевается, что я потащу саквояж и выведу этого борова из города. Со мной независимый журналист, обвешанный техникой. Сорви голова парень, не атлант, просто увязался на мое счастье за мной. На улице уже взрывы. И стоит маленький мальчик. Крохотный такой. С плюшевым зайцем в руках. И смотрит на нас испуганными черными глазищами. Я сунул борову саквояж, протянул руки к ребенку. А он доверчиво так пошел. Обнял за шею, прижался и выдохнул. С облегчением. Атлант ругается. 'Ты должен спасать меня, я это так не оставлю, бери саквояж'. Говорю: 'Бросай свой саквояж к такой матери, если тяжело'. И понес ребенка. Короче, когда мы вышли, то мои фотографии с ребенком на руках попали во все атлантские газетки. Спасибо журналисту, отдал фото атлантам, без фото мне пришел бы конец сразу. Ребенка подретушировали. Получилась девочка-атлантка. Умильно, чего уж там. А боров затаил на меня обиду, постепенно добрался до меня. Сразу-то не смог ничего сделать, из-за фотографии, но потом... Меня начали посылать в такие места, где не было никакого шанса уцелеть. Но я живучий. Боров только оказался упорным, он поставил себе цель меня уморить.
- Почему он на тебя взъелся? - удивилась Мина.
- Потому что он упарился и бросил свой саквояж по дороге.
- Там были важные документы?
- Насколько мне известно - нет. Обычные атлантские побрякушки. Но он оказался большим начальником в силовых структурах и начал мстить. В последней командировке я чудом уцелел, чего только травмировано не было и ожоги сильные. Меня уже официально похоронили, а я отлежался и явился к непосредственному начальству. Мой командир поговорил со мной откровенно.
Марк-Лука неожиданно улыбнулся, хотя ничего смешного не было.
- 'Ты не жилец, братец. Лука Фомич уже в могиле. Мы Фомича проводили со всеми почестями и поставили памятник. Не надо было переходить дорогу влиятельной персоне. Но у тебя есть шанс, бери себе другое имя и выполни задание. Полвека тому назад кое-что важное исчезло. Раздобудешь - вали подальше на все четыре стороны под новым именем'.
- А что исчезло?
Он засмеялся:
- Кто его знает. 'Кое-что'. Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что.
- И ты нашел? - ахнула Мина.
- Ну я же атлант. Ничего просто так у нас не исчезает - значит атланты спрятали. Прячем мы по определенной схеме. Обычно несколько человек владеет обрывками информации, нужно проследить по цепочке. Я ненавязчиво расспрашивал стариков. Раз 'кое-что' исчезло 50 лет назад, значит, как раз во времена их молодости. Путешествовал под видом скупщика камней и расспрашивал. И неожиданно наткнулся на то, что есть группа стариков, каждый из которых помнит кусочек шифра и знает следующего старика. Месяц назад я вышел на деда Бруно. Дед умер, но на мое счастье оставил записку в виде числа. На интересном бланке. Бруно ничего не заметил, но на бумаге, где значилось число, был еще и водяной знак. Ты видела подпись этого деда? Так знак - один в один его подпись.
Гм, Мина не помнила. Разве была какая-нибудь особенная подпись на приглашении? Она потянулась к портфелю и достала приглашение. После старательно выписанного имени стояла не просто точка. Точка была обведена квадратиком. Мина ни за что не догадалась бы, что это - подпись. Иногда люди обводят точки или обрисовывают их, машинально, от нечего делать. Даже цветочки рисуют. Иметь такую подпись квадратиком - очень странно, ее же легко подделать.
- Увы, дед ничего не рассказывает. Уж я наводил его на мысль вопросами, наводил. Прислушивался к его бормотанию. Ничего полезного. Ладно, обойдусь без последнего числа, если это, конечно, последнее. Главное - понять, что числа обозначают, как ими воспользоваться. Если что-то спрятано, то в сейфе. Атланты - любители замысловатых сейфов. Числа - код. Совсем уж сильно запутанно быть не должно. Обычно информацию шифруют сложно для посторонних, но так, чтобы атлант все-таки мог догадаться.
- А ты заметил, что числа разбросаны по листку? - заволновалась Мина.
- Заметил. Похоже, это важно. Каждый хранитель очень старательно отсчитывал клеточки бумаги, чтобы поставить свое число. Я их перенес все на один лист, вдруг поможет. Ну и таскать одну бумажку удобнее, чем ворох.
- А в какой последовательности появились числа?
- Слева направо сверху вниз.
- Гм. Листок заполнен. В правом нижнем углу есть число.
- Наверное, заполнен. Может этот дед знает, где находится сейф, если это конечно сейф.
- Так ты приехал сюда поговорить с дедом?
Марк-Лука сел и посмотрел ей в глаза:
- Я, конечно, хотел проверить, что знает старик. На всякий случай. Хотя выглядело это бесполезным занятием. Я решил, что листок ты уничтожила. Иначе власти мне его предъявили бы и допытывались бы, что он значит. Восстановлению он не подлежал: многие старики, которые доверили мне информацию, уже на том свете. Я, конечно, зазубрил числа, но совсем не запомнил их расположение. Что-то после травм перестал заучивать информацию так хорошо, как раньше. Я мог не спешить сюда, выждать время и позже потормошить старика. Но мне очень нужно было узнать, как ты. Побыстрее, а то я волновался. И при этом тебе не навредить. Это место - самое безопасное из всех. Здесь можно спокойно поговорить, и никто не докажет, что мы встречались. Все очень удачно сложилось, чтобы побыстрее с тобой связаться - Рождество, каникулы.