Близился вечер. Я утер лицо рукой, оставляя на коже грязные разводы, и с трудом поднялся из изогнутой позы, в которой находился уже около часа. Солнце клонилось к заходу, намекая на то, что день подходит к логическому завершению и не принесет ничего нового. Еще один день - еще одна неудача. Вот уже десятый месяц раскопок безрезультатен. Когда подойдет срок отчета, нашей группе нечего будет представить комиссии. Иссякнет источник финансирования, падут духом приобщенные к таинству поиска студенты, нечем будет оплатить работу аборигенов и, конечно же, прекратятся поставки питья и еды.
Я сильнее сжал кисточку, которой очищал от земли и песка конусообразный камень с таинственными письменами: скорее всего, еще одна разрозненная деталь, намекающая на близость некогда великого города в долине Апельсинового рая. Намек, не более.
Такие конусы находят по всей планете Зайри. Такие артефакты, по мнению профессора Заруби, лишь указывают направление, но не означают близость древней столицы. Но я уверен... да почти, уверен, что где-то рядом, под моими ногами, находится самый величественный храм, который перевернет историю и объяснит истинное происхождение человека. Не от обезьяны, как писал Дарвин, позже отказавшийся от своей теории... Не в свете последних нелепых объяснений происхождения Вселенной и эфира. Не от божественного желания...
О богохульник! Какой я все-таки вероотступник и насколько верю в идею! Безумцам и увлеченным даруется высшая благодать: они не оглядываются назад, постоянно следуя за звездой, за мутным огнем в зыбких болотах. Они ищут... Собирают вокруг себя таких же увлеченных и сумасшедших. Достают средства на самые невероятные походы и бьются о стекло со всей дури между "до" и "после" открытия.
Наша группа исследователей собрана из нескольких потоков археологов, прибывших на планету в поисках новых сведений о цивилизациях, но лишь немногим из моих сотрудников известно, что не город, не даже клады волнуют мое взбудораженное сердце. Я прилетел сюда ради того самого, всем проевшего мозги, Грааля. Чтобы опровергнуть начисто теории и наконец познать истину. Великую истину о человеке.
Черт! Романтик задумался. Романтик опять терпит боль в спине. Я оперся на пологую осыпающуюся стену и закрыл глаза. Пот скатывался по лбу, оставляя светлые борозды на коже, давно не ощущавшей чистоты. Неудача. Глаза закрылись, не в силах более видеть это вечно чистое высокое небо и эти пески. Возможно, я еще один неудачник, который ошибся в расчетах и вовлек пять лучших археологов в поиски призраков. Возможно, скоро меня ожидает суд за растрату. Ведь доля государственного вклада куда больше моих скромных усилий. Вот когда бывшие друзья становятся новыми противниками сумасшедших идей, а неудачника ссылают на дальние планеты в целях обыкновенного размножения. Хочется ли тебе, профессор, быть семенным бычком? Иметь пять или даже шесть жен, чтобы дарить им генетику, доставшуюся от такого же бедняги? Что от тебя оставят? Подчиненные мозги, возбужденную крайнюю плоть?
Этих детишек отправят в лучшие школы. Дадут им лучшее образование, выявив предпочтения и способности. Человечество - машина. Человечество решает, как размножаться. Конечно, некоторым изначально дано производить трудовых пчел, которые обеспечат работу системы, иначе откуда взялись все эти служащие, все эти штатные работники с одинаково глупым выражением лица и среднестатистической внешностью, которая считается идеалом красоты? Не клоны рождаются от человека. Человек клонируется уже очень давно - тысячелетия. Человек - мясо, биомасса, которую следует подкармливать, которую следует ограничивать рамками цивилизации и ни в коем случае не выпускать за рамки, в духовное, которое для них ограничивается божественными запретами. Догма - великий союзник для скрытых ГЛАВНЫХ.
Впрочем, бедняги, не следует вас разочаровывать и говорить, что никакого бога нет. И никогда не было... Вам и так об этом намекали все великие, которым удалось вырваться из паутины общества и цивилизации.
Я тяжело вздохнул и начал взбираться по веревочной лестнице, щедро орошаемый пылью, когда услышал голос. Сердце сжалось от боли, той самой, что испытывает всякий мужчина, если влюбляется без ума.
Тогда ни образование, ни верхнее напускное "я" не помогут, остается лишь внутреннее глубокое "оно" - основанное на инстинктах.
Зачем? Зачем я слышу тебя вновь? Черт... Я повис между дном и поверхностью, прислушиваясь к происходившему наверху. Зачем она здесь? Зачем преследует меня? И как? Как нашла? Неужели сотни парсек - не предел? Куда я должен убраться, чтобы больше никогда не видеть лица, причинившего мне столько страданий любви и разлуки?
А страдания... Знать страдания - познавать реальность, а не выдумку, которая создана воображением - это значит пройти путь, который сплетен из миллиона изменений. Это значит родиться на Земле в самой лучшей семье и расти в любви. Это получить от природы дары, которыми наделены лишь немногие. Это постоянно восставать против несправедливости во всех ее формах и считать, будто существует лишь черное и белое, а потом познать серость будней и иерархию общества. Это возможность приобрести жену, дом, ребенка, но невозможность хоть иногда глядеть в звездное небо. Это карьера, которую прочат тебе, это деньги, это власть. Это все - общество, расчесывающее тебя под одну гребенку с выдающимися из общего ряда винтиками. Это... О Боже, я сглотнул боль глубже, пытаясь переварить ее каждой клеточкой, каждой мембраной. Это открытие, которое позволило мне узнать часть истины... И навсегда сделало изгоем и счастливейшим из смертных.
Я сунул пальцы в карман и коснулся холодных стеклышек, плоских и однообразных, как все существование, и начал улыбаться. Конечно, она нашла меня. Потому что она агент. Потому что она... часть системы. Но я зря опасаюсь. Я зря боюсь ее наручников и ее стягивающих световых пут. Она никогда не арестует сумасшедшего профессора. Все, что знают в системе - это то, что я здесь, на далекой планете. Что я в экспедиции. Они уверены, что психологи способны точно определить мой портрет хорошего мальчика из богатого семейства с отличным образованием и незаурядными умственными способностями, но они вряд ли предполагают, какая бомба сейчас лежит в моем кармане и какую жесткую науку прошел я, открыв нечто, низведшее прошлый мир до уровня пустого листка бумаги. Тогда я впервые оказался лицом к лицу с опасностью, я попал в кровавую мясорубку...
- Карл! Карл! К нам прибыло пополнение! Студенты из Саганского университета решили поработать на практике и предложили помощь в раскопках.
Отвечать... Сейчас? Пальцы врезались в обточенные края. Капелька крови. Достаточно лишь капли, чтобы изменить все и избежать ареста и допроса. Однако, как я стал подозрителен! Я не хочу больше видеть тебя, моя убийца. Не хочу, чтобы все закончилось сегодня... когда я на пороге... Конечно, они послали агента, потому что я копаю в нужном месте. Как же я сразу не догадался?! Вот почему, когда треугольник почти полностью обследован, здесь возникает посланник системы. Они были уверены, что мы не докопаемся. Они щедро позволяли правительствам трех систем оплачивать наши пустые поиски, но теперь все изменилось.
- Карл, ты там живой? - Над ямой появился наш бухгалтер. Над плечом его висел портативный самопередвижной шар-робот, который занимался сканированием, а в свободное время и расчетом зарплаты.
- Да вроде живой, - констатировал шар насмешливо. Интеллектуальная штуковина. Подпитывается эмоциями.
Я потянулся к верхней провисшей от множественных подъемов и спусков перекладине и лишь на краткий миг обернулся на торчащий из земли в расщелине конус. Сознание. Мое сознание еще шевелилось и перетекало. Моя тень... Моя тень шевелилась и изменчиво ползла вниз. А капля крови уже оросила холодную геометрическую плоскость в кармане и превратила яму практически в двумерное пространство. Помните сказку про тень? Сказку, в которой тень отделилась от человека и стала жить своей жизнью? Она ушла безболезненно. Она была физическим дополнением, которое обозначало лишь то, что человек не способен отражать свет. Но вы слышали и о другом понятии - отражение в зеркале. Неправильно думать, будто инверсия ограничивается сменой "лево" на "право", инверсия всегда дает неожиданный эффект: меняет местами органы, направления... Сейчас я не отделялся от себя, словно тень, и не отражался - я оставлял свое тело. Древние утверждают, что на подобные выкрутасы были способны лишь индуистские боги, вроде Кришны. Но я не был богом, а беглецом, который знал секрет, способный изменить человека и мир вокруг него. Сейчас, в данную секунду, я был уже не один. Я был двойственен.
- Карл? Боже мой, Карл... - бухгалтер поймал меня за руку и потянул на поверхность. - Ты так бледен!.. Тебе плохо... Ты не отвечаешь... - Всем весом я навалился на него и начал оседать у края ямы. - Кто-нибудь, носильщики! Профессор Маклой... ему плохо! Скорее...
И тьма... Благословенная тьма, за которой уже будет два разума и две памяти. А я... знаете, я стоял там, за конусом и смотрел, как профессор Маклой падает. Что же, есть, по крайней мере, еще несколько часов, прежде чем мой агент поймет, что попала в ловушку обмана. Святые небеса. Копать, копать и еще раз копать.
Я натянул белый платок на нос, плотнее обвязал голову от пыли своеобразной бонданой и взял в руки маленький ломик, а затем почти ползком полез под выступ за конусом, чтобы проверить свою внезапную догадку. Пространство было настолько узким, что мне приходилось практически вытягиваться в струну, чтобы проникнуть под камни. И камни в любую секунду могли завалить меня уже навсегда. Сканеры не показывали никаких пустот. Карта утверждала, что здесь сплошная порода. Или всякий раз роботы отключались и демонстрировали лишь то, что должно... то есть ничего.
Ломик ударил по камню первый раз. Второй... уже без всякой опаски уничтожить ценности. На третий раз, как в сказке, провалился в пустоту. Пахнуло спертым воздухом, плесенью и тишиной. Гул ее проникал в уши и заполнял меня и мою новую оболочку, которая еще не познала жизни. Говорят, что клонирование возникло на фоне жажды человеком жизни. Сначала для того, чтобы выращивать внутренности и использовать их, вместо испорченных. Потом заказчики требовали повторения для того, чтобы передавать им информацию о себе и жить снова и снова. Из клонов создавалась армия с запрограммированными мозгами. Клоны...
А люди? Что представляют из себя люди? В чем их неповторимость, индивидуальность, единственность? Песок сыпался на голову, как иногда время засыпает прошлое. "Был ли мальчик?" Мальчик, который пытался, как все мечтатели создать машину времени, а пришел к совершенно другому...
Времени нет. Время выдумано человеком, чтобы связывать мнимые причину и следствие, чтобы отождествлять себя с реальностью, чтобы плотнее взаимодействовать с этим миром и впитывать из него знания. Но всякая связь связывает по рукам и ногам возможными благами. Материалистическое начало захватывает, сулит и увещевает. Желания наполняют плоть, рождают страсть. Страстями полнится и заполняется пустота внутри тебя. Обладать, иметь, проглатывать... Человечество тысячелетиями, словно черная дыра, вбирает в себя Вселенную, превращаясь в милионночревовидного и многоголового дракона. Зло - это мы сами. Мы, которые убиваем и кровоточим на земли святые и оскверненные одновременно.
Мне лишь одному доступно познать... Проникнуть в глубину образовавшегося лаза. Где же фонарик? Ну, Карл, что же ты медлишь? Ты уже видел многое. Ты уже был там, где не ступала человеческая нога. Ты уже создал машину, так преждевременно названную "временной". Ты знаешь, что времени нет. Есть лишь плоский лист бумаги, каждая точка которого вторичные и третичные реальности, сплетенные в тонкую паутину. Там каждый "ты" - клон тебя самого. Но лишь один из этого множества - настоящий.
Помнишь, в детстве, ты считал, что улицы, дома, другие люди тебе лишь кажутся, что они плод твоего безумного воображения. Ты был прав. Ничего нет. Ничего, потому что материальное - система покруче выдуманной человеком компьютерной или виртуальной матрицы. Ах, как не хочется употреблять это глупое словцо! Матрица - мать - мать твою!
Тело провалилось в темноту и полетело вниз, больно ударилось о выступ и, наконец, обрело под собой твердую поверхность, совершенно гладкую и необъяснимо холодную. Я зажег фонарик и осветил небольшой участок, поражаясь тому, как наполняюсь счастьем. Сейчас или никогда...
- Профессор, как вы себя чувствуете? - Холодная влажная губка вытирает мое лицо. Кто-то бережно меняет воду, и кожа начинает дышать. Глаза готовы открыться, дыхание выравнивается.
- Карл, ты слышишь? Мы ввели тебе противоядие. Алэна сразу распознала змеиный укус. Ты не шевелись... Не беспокойся. - Голос бухгалтера Влона, сероглазого губтиса с планеты Сомил, практически спокоен. - Сейчас прибудет спасательная капсула...
- Я в порядке, - пытаюсь шевелить губами, но они тяжелы и налиты жаром, как расплавленный свинец. Такими же были когда-то ноги после ранения в третьей мировой. Ноги, которые я потерял после мощного взрыва. Я вел небольшой отряд гражданских через виртуальное поле, которое дестабилизировалось, к дальним камням, за которыми был портал в другую реальность. Я нес на руках маленькую черноволосую девочку по имени Алэна.
Алэна плакала и все время просилась на руки высокой женщины, которая вместе с подростком поддерживала старика с больными ногами. Мы двигались очень медленно: между разрушенными зданиями, по глубоким траншеям, пригибаясь, мелкими перебежками, прячась за покрытыми пеплом войны стенами. У девочки были большие зеленые глаза, и она не плакала... Худая, с ввалившимися щеками... Девочка, которая потом станет моим преследователем. Девочка, которая спасет мне жизнь в одном из миров. Она родилась в государстве, проводившем эксперименты по регулированию рождаемости и генетики. Клонирование там было запрещено, но вот опыты над генетикой процветали. Так что монстры - реальность, дорогие мои. Готовьтесь! Вы еще узнаете их живую власть, потому что нормальность - очень относительное понятие. Те, кто раньше считался нормальным, с двумя ногами и руками, одной головой, дышащий воздухом, питающийся полуфабрикатами и стриженный по меркам настоящего общества, - однажды оказывается в меньшинстве. И тогда получается коллапс. И вы, большинство, которое не признавало когда-то национальные, половые, религиозные, интеллектуальные, виртуальные, клонированные меньшинства сами становитесь меньшинством, которому суждено защищаться и воевать за жизнь. И влачиться по чужим территориям в надежде на спасение. Тогда не важно, человек вы или монстр... Вы беззащитны, вы хотите увидеть небо и благодарить за каждую малость покоя. Но молитвы чаще всего нужны нам лишь в минуты отчаяния. И спасение - удел неверующих. Таких, как я, который, служа одной армии, поведет к нужному рубежу монстров, порожденных человеком - то самое отвергнутое некогда меньшинство. Они - живые. Они тоже хотят жить! Они много дней сидели в подвале разрушенного дома и ждали прихода людей, которые бы перестреляли их. Но пришел я... и я не собирался никого убивать. Я знал дорогу до края виртуальности, я имел ключ к порталу. Я собирался спасти эту маленькую изможденную горем семью, чье племя уничтожило столько человеческих отпрысков, возомнивших себя богами. Но у самого портала случилось несчастье. Там оказался один из наших отрядов...
- Карл, не молчи. Ты еще здесь? Говори, говори что-нибудь! Алэна, дайте ему воды, я поменяю капельницу.
Нежное прикосновение проникает мне в волосы, губы охлаждает поток льда. Угли жгут небо. Алэна! Милая... Девочка... Агент... Убийца... Ты сказала когда-то, что цивилизации человечества пришел конец. Что теперь и мне следует узнать, что белый лист существования нашего рода истыкан иглой событий отрицательного заряда. А я - шпион, которому удалось узнать, что времени нет, который позволил бросить тебя в портал во время последнего боя со своими же соратниками и взорвался на границе между двумя пространствами.
- Вы слышите меня, Карл? - Ну вот, она рядом, она говорит. - Скажите, как проходят раскопки? Вы добрались? Карл... - шепот проникает в ухо и режет мозг на части. Ничего я тебе не скажу. Меня укусила пустынная змея. Я ничего не нашел. Я ничего не знаю, потому что я не настоящий. Я всего лишь отражение.
- Карл, капсула прибыла... - Влон включает установку, и тело мое скользит над землей прямо к длинному белому "гробу"-роботу, который сейчас проведет обследование и обнаружит неполадки организма. Наверное, на экране уже высветились металлические кости ног, обросшие мясом и кожей, - в них яд не попадал. Змея укусила меня за ухом. Яд сразу "направился" в мозг и теперь вызывает галлюцинации. Мой мозг медленно умирает. Смейтесь, агент Алэна.
- Слышу... Вы прочесали третий уровень под скалистыми породами? Ты получил отчет? - почти беззвучно бормочу и пытаюсь отхаркнуть сгустившуюся во рту слюну.
- Студенты нашли несколько черепков и еще три десятка конусов. Знаешь, Карл, совсем крохотных. Они похожи на слоников, если поставить в рядок. Но сам посмотришь, когда очухаешься. Говори, только не молчи.
Резкий писк возвестил о нахождении места укуса. Сквозь веки красный огонек замигал о серьезной опасности. Влон заметался по комнате, виртуально имитирующей медицинский отсек. Верхний портал мог в любую минуту отнести меня на космическую станцию.
Я с трудом открыл глаза. Алэна стояла в непосредственной близости от стекла капсулы и в упор смотрела на меня, криво улыбаясь. Она пришла убить, но змея оказалась быстрее агента. Смешно, красавица? Ты даже не предполагала, что капелька крови на "временной" машине способна так испортить праздник системе, из которой я выпадаю, как шаловливый младенец. Вы еще много не знаете о стеклышках...
- Карл, - губы ее красные, пухлые опаляют капсулу желанием, - я люблю тебя!
И я тебя... Зеленоглазую, высокую, почти двухметровую, с тонкими запястьями и невыразимо гибкой талией, с широкими бедрами и ногами, как у дикой кобылицы. Тебя, которая рождена в эксперименте и скрещивает в себе неизвестно каких животных. Крест и скрещивание... Крестообразно люблю тебя, знаком бесконечности лобзаю твою сияющую фиолетовую кожу и прозрачные глаза.
Мы познакомились с тобой в Апельсиновом раю, ты помнишь? В ту ночь я один остался в институте под предлогом зачистки, заперся в лаборатории и запустил эфирную установку. О, эфир! О, создатель вселенной и звезд... О, воспетый поэтический сосуд бога. Я воспользовался тобой по своему усмотрению, терзаемый желанием осуществить неосуществимое и "объять необъятное". Я долго думал и дошел до точки в страданиях воспаленного разума. Но не стану вам открывать тех заблуждений, которыми насыщен был, когда верил, что время существует. Итак, машина... Едва закончилось взбалтывание, подобное движению на карусели тысяч мельчайших строительных частиц, меньше нейтрино, я вытащил из эфирной жидкости первую геометрическую форму: тонкое стекло с прозрачными диагоналями и долго смотрел, как оно меняется и кристаллизуется в твердую субстанцию. Я взял его в руку и гладил, словно только что породил ребенка. Я видел на поверхности стекла мутную рябь, но то были не наноизменения. Вещицы нано сворачиваются до размера спичечного коробка и разворачиваются до огромного дома со всеми удобствами, а мое стекло - оно содержит вселенную. Палец провел по краю, и тонкая струйка крови окрасила поверхность в алый цвет, через мгновение вспыхнувший спектром и перешедший в белизну арктических снегов. То, что произошло потом, невозможно описать точно. Я оказался в апельсиновом саду, хотя не сделал ни шагу от установки. Я стоял с широко открытым ртом и смотрел на девушку, которая шла мне навстречу: высокая богиня с темными волосами. Оранжевые апельсины в огромной корзине, но ей не тяжело... Ей было совсем не тяжело... Она подошла так близко, что я ощутил аромат и почувствовал биение пульса под ее кожей. Я навеки пал перед существом высшего порядка. Откуда мне было знать, что это результат скрещиваний и игр человеческого разума над особями своего вида? Откуда я мог догадаться, что планеты Земля давно нет, что она покрылась вулканами, как язвами, и уничтожила прежний мир, а Человек теперь живет с помощью машины времени и населяет чужие миры... Смешно? Цивилизация людей опасна! Цивилизация людей - убийство. Люди знают страсть к уничтожению и поглощению. Люди...
- Карл! Дыши... - Алэна нахмурилась и присела, чтобы быть вровень с моим лицом. Я повернулся к ней и попытался улыбнуться. Боли не ощущалось, потому что обезболивающее капсулы начало действовать и почти вернуло мне ясность зрения. Хотя я до сих пор погружался в аудио- и видеовосприятие, как в болото. - Я никому не сказала, что поеду на раскопки.
Очередная ложь. Ты не могла выяснить, где я без вмешательства в тайные файлы правительств. Ты не могла сама догадаться, под каким ликом я сейчас скрываюсь. Профессор университета. Глава общества археологов. До этого или "намного после" я был воином из армии Ричарда Львиное Сердце и брал вместе с ним Иерусалим... Я сидел рядом с Гитлером и смотрел на длинную улочку в маленьком австрийском кафе, поражаясь бедности этого страшного тирана... Я спасался от извержения в Помпее, не в силах никому помочь... И писал памфлеты на правление кардинала Армана-Жана де Плеси, герцога де Ришелье... Слишком много воспоминаний... Что? Что ты читаешь в моих глазах? Информация списывается на диск... Неужели так плох? Неужели конец близок? А ведь, Алэна, ты очень удивилась, когда после сладких ночей в Апельсиновом раю, потеряла меня среди прочих смертных и встретила лишь в баре на задворках галактического союза трех гигантов. Шел 2050 год по новому человеческому летоисчислению (все-таки майя создали более совершенный земной календарь!). Близилась третья мировая. И ты еще не родилась... То есть ты была здесь, чтобы спасти себя от гибели под скальпелем. Тогда монстры и клоны были меньшинством. Вы рождались мясом и умирали мясом. А я - я пришел в грязь планеты, чтобы просто напиться от безделья. Я сидел и смотрел на дождь за окном. Я ненавидел этот мир за насилие и безысходность, за гнев и желания...И я очень хотел умереть. Но ты принесла апельсиновый свет, но ты позволила мне подумать, что существует иная реальность, выходящая за границы волшебного стекла. И что человек рожден не из глины или атомов, а...
- Он умер, - Влон посмотрел на высокую студентку с фиолетовой кожей - приходят же чудные особи из соседней системы поработать на раскопках! - и включил передающее устройство. - Сообщение для правительства Третьего Гиганта. Сегодня, в шесть вечера по местному времени, скончался от укуса ядовитой змеи Сууу, профессор Карл Маклой. Подтвердите получение данных. О переизбрании президента проекта сообщим позднее. - Девушка, ради Изула, не стойте на месте. Ваша группа распаковалась? Пойдемте. Я покажу ваш шатер. - Многохвостый губтис шагнул сквозь виртуал-дверь, пошедшую рябью, в пустыню. За ним направилась и Алэна. Она двигалась медленно, оглядываясь по сторонам и словно запоминая ступенеобразные ямы раскопок, перетянутые наномостками. Рабочие вокруг приветливо кивали головами, пучили глаза, издавали странные инопланетные звуки.
- Сейчас направляемся в штаб. Следует сообщить профессорам. Вот так новость... Говорил Карлу надевать защитный костюм... Все по старинке, все на ветер пускает... То обгорит, то муравьев покормит, доигрался... - Ни капли жалости не прозвучало в гнусавом монологе, хотя губтисы вообще редко умели выражать скорбь и прочие чувства. Но цвет кожи у Влона изменился, что означало его угнетенное состояние.
- Господа, - бухгалтер без обиняков заглянул внутрь большого шатра. - У меня две новости... Очень плохая и средней тяжести.
- Заходи, - Раздалось из полутьмы. - Судя по всему, нам не будет весело... Неужели счет на начало месяца запаздывает? - Ага, нас снимают с экспедиции и отправляют на строительство развлекательного центра? - Нет, вероятнее всего провал последнего периметра глубоко под землю...
- Все шутите, господа! А мне не до... Карл умер!
Шепот во мраке прекратился, наступила тишина. То есть шум, за которым сообщение о прибытии группы студентов совершенно затерялось, да и не интересовало Алэну вовсе. Девушка побежала в противоположную сторону, к яме, которую каких-то два или три часа назад покинул Карл. Диск, встроенный в руку Алэны, голосом профессора говорил и говорил... Разобраться, о чем, не составляло труда... Ах, Карл! Барон Мюнхгаузен позавидовал бы твоему упорству. Ты рожден из плоти и крови, но ты меньше всего похож на человека... Ты пытаешься вмешаться и изменить... Ты веришь, что лучше других... Ты видел столько смертей - страшных и непреодолимых. Ты пытался найти точку отсчета. Ты рвался к первомоменту, настоящей реальности. И, кажется, теперь, на грани, когда нашел свой вид выжившим и способным дальше развиваться на других обитаемых системах, продолжаешь искать... Наверное, просчитались и зря подсунули мы тебе эту подделку, всунув в карман новое стеклышко, которые ты давно размножил и активно использовал. Здесь человечество - часть большой Тройки. Здесь ты мог бы дожить до логического финала и влиться за ограничительные края безо всяких последствий. Но Карл, ты не обманываешься бликами солнца. Ты умеешь читать между строк... И ты увидел, что стекла твои больше не работают. И ты откуда-то узнал про Апельсиновый рай, про эту всеми забытыми планету и ты науськал больших людей и прочие виды начать археологические раскопки. Неугомонный.
Алэна спрыгнула в яму. Следы Карла были повсюду. На небольшом выступе лежали грязные вязаные перчатки и лупа, а также несколько кистей. У северной стены в тени были сложены несколько разноцветных глиняных табличек с клинописью. А у противоположной - частично торчал из камней гладкий, как слоновая кость, конус. Тень его клонилась к девушке, глаза которой были прозрачнее самой чистой воды.
- Карл, - позвала тихонько Алэна. - Не прячься! Не прячься от меня... Я расскажу тебе правду. Я обещаю тебе... Слышишь, Карл! Я не хочу, чтобы ты возвращался в те пространства и открывал двери. Карл, умоляю... - Губы девушки посинели и задрожали. Кожа стала прозрачной, и тысячи сосудов засветились на шее, лице. Что творилось под плотным комбинезоном, можно было только догадываться. - Ты ведь прячешься где-то рядом... Ты ищешь истинную реальность. Карл, не все ли равно, что случилось с людьми... Не все ли равно, что натворите вы в том или ином случае. Вы все равно уничтожите себя. И не поможет ни техника, ни гонка за рождение, ни ваше мнимое милосердие, ни любовь. Неважно, от кого вы произошли - от бога, от обезьян, от нас, которых вы создали или которых создали мы... Карл, ты знаешь, мне сложно находиться здесь, без океанской воды, мне сложно дышать, мне невозможно больно без нашего Апельсинового рая. Без наших с тобой разговоров и десяти месяцев счастья. Мы не собирались тебя казнить... Мы любим вас, людей, такими, какими вы появились из глубины нашего чрева... Карл, остановись... Не уходи! У тебя родился сын. В одной из тех реальностей у нас родился сын... Он настоящий! Он единственный - настоящий... Он сможет изменить судьбу человечества и восстановить равновесие. У него наша общая кровь... Но ты погибнешь, ты погибнешь, если откроешь последнюю дверь, если все остальные реальности не исправлены... Вспомни, сколько вы натворили... Вспомни, сколько зла... Весы склонятся к концу, и тогда назад возврата не будет. Ненависть, зависть, убийства, желания, страсти, садизм, тысячи войн, кровь и горечь слез... Пропитано концом человека все мыслимое. Мыслимое - первично. Карл, вслушайся в мои слова: смысл не в жизни, а жизнь в смысле. Остановись...
Я слушал голос Алэны в абсолютной тишине перед огромным стеклом, которое переливалось всеми цветами радуги. Я смотрел на руку, прорезанную линиями судьбы, и в любой момент мог коснуться края и окропить поверхность кровью. Но я был просто человеком, а главное наше качество - любопытство. Я чувствовал, что сейчас запросто войду за последнюю преграду и окажусь за пределами всех мнимых реальностей. Вне, но и абсолютно один. Что я увижу там? Какую боль? Будет ли это последняя война? Или страшная катастрофа? Или болезнь? Или полная деградация, вымирание и голод? Или нисхождение до клонорождения, когда бедным запретят размножаться, а начнется штамповка послушной армии рабочих? Или виртуальный захват материи? Или правление новго поколения нанолюдей и индиго? Что там, за чертой, просвеченной белыми арктическими снегами? Способен ли я один спасти их? Я - обычный человек? Слезы потекли по щекам... Тело затряслось от прорвавшихся наружу рыданий. Я один... Я остался один в этой мнимой реальности, где все принимают людей как ближайших родственников и дарят их местом под солнцем. На самом деле никому на свете Человек не нужен... Никому, кроме себя. "Живем вместе. Умираем поодиночке". Таков девиз... Таков итог...
- Карл, послушай меня... - руки Алэны обняли меня сзади, ее легкая головка легла мне на плечо. - Еще не все потеряно. Посмотри на меня. Ты же знаешь, что времени нет. Что все еще можно исправить... Методично... Стеклышко за стеклышком... Реальность за реальностью... У нас родился сын... Ты научишь его своему тайному знанию, а я покажу, откуда появился человек... И все исправится... В том Апельсиновом раю, где бесконечная цветущая долина и вечно-голубой океан, у нас есть две тысячи реальностей до спасительного прощения. Пойдем со мной! Я покажу тебе нашего сына...