Ева : другие произведения.

Обитель волшебства и не только. Главы 1-2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.06*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сие есть творчество, созданное в соавторстве с Айзаном Эмдером. Пока что это самое начало, но мы замахиваемся на полноценную книгу.. В общем, посмотрим, что из всего этого выйдет...


ОБИТЕЛЬ ВОЛШЕБСТВА И НЕ ТОЛЬКО.

Глава 1. Скучен день до вечера, если делать нечего.

  
   Дир.
  
   День сегодня начинался на редкость спокойно. В алхимическом павильоне прогремело всего лишь пять взрывов - на удивление мало, к тому же, ни один из них не сопровождался ядовитыми миазмами и не произвел разрушений за стенами лабораторий. Сущие мелочи. Что же касается самих алхимиков, то их умение уцелеть даже во время самых разрушительных взрывов давно уже изумляло всех и каждого.
   Происшествие в конюшне также не стоило особого внимания. Уж не знаю, кому пришло в голову поместить огненного адского аргамака в обычный загон вместе с другими лошадьми, но, кроме всего прочего, там же оказалась и пара аттарийских тяжеловозов - лошадей, специально выведенных гномами для работы в тяжелых и опасных условиях. Низкорослые, но необычайно сильные, очень спокойные, практически неуязвимые для огня, способные подолгу обходиться без еды, а некоторое время - даже и без воздуха. Как гномам удалось создать подобное - было секретом даже для них самих. Скорее всего, это была простая случайность - все попытки повторно достичь подобного результата проваливались напрочь. А сами аттарийские тяжеловозы продолжали безмятежно жить, работать и размножаться, даже не подозревая, что являются рукотворным чудом. Стоили эти лошади бешеных денег, к тому же гномы вообще крайне неохотно соглашались продавать их. Эта пара попала к нам случайно - вместе со своим хозяином-гномом, приехавшим учиться живописи у одного из наших мастеров.
   Оказавшись в загоне, аргамак решил проявить норов, и полыхнул огнем гривы. Среди лошадей началась паника, но аттарийцы отреагировали незамедлительно. Они просто вжали "горячего парня" в стену, не давая ему даже шелохнуться. От огня сухая древесина загорелась, начался пожар. Тогда тяжеловозы подняли головы и... запели (никаким другим словом это не назовешь). Ровными, чистыми голосами, немного похожими на кошачьи, они пели до тех пор, пока не прибежали встревоженный конюх и удивленные охотники. Огонь погасили, не дав ему набрать силы, успокоили перепуганных, но ничуть не пострадавших лошадей. Потрепанного аргамака отвели в зачарованное стойло, а аттарийская пара получила в качестве награды по ведру любимого лакомства - моркови.
   Ближе к полудню произошло еще одно занятное происшествие. После того, как студенты (не хочется никого голословно обвинять, но это почти наверняка были алхимики) растащили на ингредиенты очередное чучело василиска из музея, смотритель оного оказался в крайне затруднительном положении. Чучело то и дело использовалось в качестве наглядного пособия на лекциях, но предъявить его в нынешнем состоянии - означало расписаться в собственном бессилии перед ордой студиозов. Выход, надо признать, смотритель нашел крайне нестандартный. Поэтому на следующую лекцию прибыло не чучело, а живой василиск (тайно позаимствованный в загонах охотников) под воздействием парализующего заклинания. Студенты оценили новинку и следующей же ночью предприняли попытку добыть еще немного ингредиентов, но были крайне удивлены, обнаружив в запасниках музея только хорошо им знакомое облезлое чучело. После того, как "чучело" продемонстрировало себя еще на двух - трех лекциях, все так же бесследно исчезая после них, сегодня днем кто-то из студентов решился прямо на лекции прикрепить на него магический маячок. Однако это заклинание почему-то разрушило предыдущее и василиск, наконец-то, смог размять кости и окинуть аудиторию задумчивым взглядом...
   Стоявший у доски преподаватель не сразу понял, почему вдруг в аудитории установилась буквально-таки мертвая тишина. К счастью, он увидел "ожившее пособие" раньше, чем василиск успел повернуться к нему и пополнить новоявленную коллекцию статуй еще одной. Поэтому преподаватель успел оглушить "скульптора" заклинанием, после чего, убедившись, что окаменение не полное и студенты отлично его слышат, дочитал лекцию до конца и только тогда расколдовал их.
   Конечно, со стороны может показаться, что день был как раз неспокойный, а прямо-таки переполненный проблемами. Ответить на это я могу только одно - все познается в сравнении. Кроме шуток - сегодняшний день вполне мог оказаться одним из самых тихих и спокойных. Однако вскоре после полудня в замке прогремел взрыв.
   Это было более чем странно. Еще семь лет назад, когда Обители не было еще даже и в проекте, я, отлично зная, что могут сотворить с фамильным замком неудачные (да и некоторые удачные) задумки алхимиков, наложил строжайший запрет на любые эксперименты в этих стенах. Конечно, заставить два десятка увлеченных исследователей и не одну сотню студентов неукоснительно соблюдать это правило было невозможно, но я сделал все, что бы каждый нарушитель надолго запомнил свой проступок и не вздумал повторить его. Это помогло, и теперь мне от силы один-два раза в год приходилось придумывать наказания для провинившихся. Судя по всему, мне предстояло заняться этим и сегодня...
   Спустя несколько минут после взрыва в моем кабинете раздался голос:
  -- Дир, вы у себя? Я уже разобрался в произошедшем, и скоро прибуду к вам с отчетом.
   Хозяином этого звучного, глубокого голоса был Криней Ральский - маг Королевской Школы, присланный к нам несколько лет назад оной Школой в качестве поддержки. Конечно, магу с восьмидесятилетним стажем и степенью магистра было не по душе оказаться в подчинении у человека, в три раза моложе его, и первые несколько лет наши отношения были просто катастрофичны, особенно учитывая, что будучи магом старой школы, магистр Ральский имел собственные взгляды на методы преподавания и управления, которые по странному стечению кардинально не совпадали с используемыми мною, но со временем мы вполне удачно сработались.
   Если Криней сказал, что уже установил виновника происшедшего, значит, вполне вероятно ожидать, что он доставит его в мой кабинет. Я не самый большой консерватор и пуританин королевства, но все же считаю, что вовремя подобных встреч надо хорошо выглядеть, поэтому со вздохом подошел к зеркалу. Оттуда на меня не менее иронично уставился широкоплечий парень ростом под два метра. Аристократический профиль, бледноватая кожа, иссиня-черные волосы, собранные на затылке в хвост, спускающийся до середины спины и пронзительно-зеленые глаза. Все то, что я и привык видеть в зеркале.
   В дверь постучали, и не успел я сказать "Войдите" как магистр Криней появился в кабинете.
  -- Господин директор, прошу прощения, но, к сожалению, у меня нет времени для долгих разговоров - я только что получил письмо от Архимага Королевской Школы и вынужден срочно отбыть на встречу с ним. Однако я позаботился о том, что бы нарушитель прибыл к вам через несколько минут.
  -- И кто это? - поинтересовался я, кажется, уже догадываясь о ком идет речь.
  -- А вы как думаете? Конечно, Алира Лиходольская.
  
   Алира.
  
   Я, чертыхаясь, с трудом выползла из-под перевернутой взрывом обугленной парты, и критически оглядела произведенный погром. Н-да, давненько я не производила таких разрушений. По крайней мере, в ученическом кабинете в самом замке. И какой леший дернул меня за язык сказать "да" на предложение поучаствовать в очередном сомнительном эксперименте, когда ко мне с утра ввалился мой лучший друг, с которым мы познакомились в первый же год моего пребывания в Обители?! Мы с ним, хоть и разнились в возрасте - ему тогда было семнадцать с чем-то, а мне только-только сровнялось четырнадцать, сдружились довольно быстро.
   Дело в том, что в Обитель меня сдал мой первый наставник, когда понял, что ни коим образом не справится с таким трудным подростком, каким я являлась в тринадцать лет. Я - сирота, родилась в местности под названием Лихой Дол (отсюда и моя фамилия, которой меня окрестили уже в Обители по принятии на обучение), но родители рано умерли от какой-то болезни в голодный год, а я каким-то образом выжила и попала в ученицы к местному знахарю. Все бы ничего, только вот лет в одиннадцать у меня не пойми откуда прорезался дар Стихийного Огня, в принципе, не такая уж редкость в наши дни, но уж какой-то на диво мощный и своенравный. То есть, если я злилась или обижалась, то вокруг меня полыхало и взрывалось все, в том числе и то, что на такие действия было в принципе не способно. Знахарь промаялся со мной годика три, после чего, изловив меня после очередного подрыва в лесу, наложил на меня парализующее заклятие, запихнул в большой мешок и в таком виде доставил в только-только отстроившуюся Обитель.
   Когда знахарь спихнул мешок со мной на землю у ворот Обители, несколько прибалдевшие от таких действий стражники у ворот ненавязчиво поинтересовались, что к ним приволокли. На что наставник ответил, что в мешке бомба, после чего развернул коня и ускакал в неизвестном направлении. К счастью, парализующее заклятие к тому моменту уже ослабло, и я смогла пошевелиться. Голоса надо мной моментально стихли, после чего кто-то наконец-то додумался развязать веревку и первое, что я увидела, выбравшись из мешка - пронзительные зеленые глаза черноволосого парня, который и рискнул выпустить на свет джинна из бутылки, вернее, меня из мешка.
   Вот так я и познакомилась с Диром, нынешним директором и владельцем замка, где располагалась школа магов, охотников на нежить и прочих не менее оригинальных профессий, так или иначе связанных с магией или оружием.
   После чего кончились спокойные дни у Обители...
   На второй же день я подралась на заднем дворе с семнадцатилетним парнем, который с месяц назад пришел в Обитель с желанием примкнуть к охотникам на нежить. Не помню, что послужило поводом для драки, но отчетливо помню, что первый взрыв в замке прогремел именно тогда. Я все еще не могла контролировать силу Огня, спавшую внутри меня, и результатом стало то, что на мощеном булыжниками заднем дворе замка появилась небольшая дымящаяся воронка в полметра глубиной и метра полтора в поперечнике. После чего между мной и будущим охотником по имени Равиль зародилась дружба, которая только укрепилась после совместного нагоняя в кабинете Дира, а за мной раз и навсегда закрепилось прозвище Бомба...
  -- Бомба, ты как, живая? - Заботливый голос Равиля раздался над самым моим ухом, и тотчас крепкая рука охотника выудила меня из-под парты и поставила на ноги. Я помотала головой и сморщилась от не проходящего звона в ушах.
  -- Пока не знаю, - буркнула я, оглядывая когда-то аккуратный кабинет неестествознания, который превратился в иллюстрированное пособие на тему "несанкционированные эксперименты и их последствия".
   М-да-а-а... Если меня после этого не выпрут, то будем считать, что мне крупно повезло. Хотя, нет, не выгонят меня. Во-первых, я уже на выпускном курсе, а во-вторых, не позволят маги-стихийники, алхимики и охотники, которые от моих экспериментов и их результатов зачастую пребывают в радостной эйфории. Половина взрывоопасных смесей, большая часть из которых уже вовсю используется в военных целях в нашем королевстве, изобретены при моем участии. Естественно, только с меня в Обители станется засыпать в одну колбу реактивы, которые категорически запрещается не то что смешивать - держать на одной полке, и посмотреть, что из этого выйдет. Результаты обычно впечатляющие...
   Вот и сейчас - кабинет был полностью разрушен. Большая часть парт обуглилась или рассыпалась от взрыва на разнокалиберные обломки, стены закоптились, стекла вынесло напрочь (вот кому-то не повезло, если таковой находился под окнами кабинета в момент взрыва), и из рам сиротливо торчали острые осколки, а в полу кабинета, на том месте, где кипела колба со смесью из вулканической пыли, перьев грифона и прочего, в полу была живописная сквозная дыра с метр в диаметре. Мы с Равилем страдальчески переглянулись и поняли, что на этот раз от наказания уйти не удастся, тем более, что наши перемазанные сажей физиономии прекрасно наблюдались студентами с этажа ниже через ту самую дыру.
   Минуты через полторы после взрыва дыру заинтересованно лицезрели еще и преподаватели алхимии, шумно обсуждавшие результат и уже прикидывающие, стоит ли запатентовать новую начинку для катапультных шаров, или же стоит подождать, пока формула будет окончательно закреплена методом проб и ошибок (я содрогнулась - второй раз мне могло так не повезти), а покосившаяся дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился замдиректора магистр Криней.
   Окинув пристальным взглядом разрушенный кабинет и нас с Равилем во все еще дымящихся мантиях, сменивших темно-синий цвет на черный с подпалинами, он многозначительно произнес:
  -- Студентка Лиходольская, к директору! Немедленно!
  -- А... - я открыла рот для того, чтобы ненавязчиво намекнуть, что мой внешний вид наверняка оставляет желать лучшего, но магистр Криней был непреклонен.
  -- Немедленно, я сказал. Вы хотите, чтобы я вас туда телепортировал, или все-таки сами дойдете?
   Я передернулась от одного только слова "телепортация" - после применения этого заклинания я ощущала себя пропущенной через мясорубку, а потом наспех склеенной. Странно, но на телепорт так реагировала только я, остальные студенты переносили это заклинание нормально, безо всяких негативных ощущений. Равиль сделал шаг вперед, стремясь меня защитить, но я только покачала головой - если мне за взрыв будет просто нагоняй с наказанием, то моего друга запросто вышибут с факультета без права восстановления. Равиль мое благородство оценил, значит, будет помогать справиться с очередной общественной работой как можно быстрее. Я тяжело вздохнула и, попытавшись пригладить волосы, нарочито жалобным и покаянным тоном произнесла.
  -- Я сейчас буду.
   Магистр Криней только кивнул и тотчас скрылся за покосившейся дверью, а я еще раз заглянула в дыру в полу, на которую все еще глазели студенты с нижнего этажа вместе с алхимиками. Я весело улыбнулась, кое-как отряхнула мантию и сделала ручкой собравшимся.
  -- Все, ушла на заклание, если завтра не увидите, то могилку не ищите, все равно вернусь школьным призраком! - со стороны студентов посыпалась куча колкостей и пожеланий, а преподаватель алхимии, бодрый такой старичок лет ста пятидесяти, оторвавшись от обсуждения результатов нашего с Равилем эксперимента, задрал голову к потолку и резюмировал:
  -- Иди, Бомба, не задерживайся. Только к концу недели непременно предоставь отчет об эксперименте и формулу смеси.
   Я тихо хихикнула и кивнула. В Обители меня все, даже преподаватели называли Бомбой и на "ты", исключение составлял только директор. Даже магистр Криней, забывшись, называл меня именно так, и вспоминал мою фамилию только во время очередного вызова "на ковер" к Диру после каждой каверзы. Да, мне уже скоро будет двадцать один, я одна из лучших учениц на факультете стихийной магии, специализация Огонь и Свет. Мне часто говорили, что если бы мой характер был хотя бы чуточку поспокойней, то из меня получилась бы гордость Обители, а так я пока являюсь ее не проходящей головной болью.
   Равиль ободряюще похлопал меня по плечу, словно отправляя в последний путь, я же ответила дружеским подзатыльником и ехидной усмешкой. Ничего, Диру со мной разбираться не впервой, по-моему, его это даже забавляет - не каждая студентка является живым воплощением конца света в локальном масштабе. Вторая причина, по которой Дира не убивает мое общество - это то, что я не смотрю на него с немым обожанием, как делают это все студентки Обители, начиная лет с пятнадцати.
   И дело вовсе не в моей исключительной стойкости к обаянию и внешности зеленоглазого молодого директора, а в реальном взгляде на жизнь вообще и на собственный облик в частности. Я притормозила у небольшого овального зеркала в коридоре, ведущего к кабинету Дира и критически оглядела себя. Да-а, сегодня я предстану перед Диром просто бесподобной девушкой. Бесподобной - потому, что ни одна уважающая себя студентка не позволит себе уподобиться такому облику, как у меня, пуще того - беззастенчиво ввалиться в таком виде к Диру. Рыжие, с легким каштановым оттенком, кудрявые волосы, с утра заплетенные в две толстые косы до середины спины, растрепались, и несколько выбившихся локонов, потускневших от налета сажи, "веселыми пружинками" свисали на лицо, измазанное копотью, на котором блестели большие ярко-синие глаза, обрамленные темно-русыми ресницами. Вообще, глаза - единственное, что ни разу не вызывало у меня критических нареканий, но для общего впечатления этого было все равно маловато - на загорелом лице с золотистыми веснушками и несколько длинноватым носом огромные сапфировые глаза смотрелись, по меньшей мере, как-то неуместно.... Да еще и длинная ссадина от взрыва на левой щеке - при падении под парту проехалась по полу. Короче, ноль шансов по сравнению с другими, более красивыми девушками, так что нечего и переживать.
   Я тяжело вздохнула и попыталась стереть копоть с лица. Бесполезно - тут только вода с мылом поможет, но никак не изгвазданный, кое-где прожженный во время взрыва рукав когда-то почти новой студенческой мантии, которую теперь придется выбросить, поскольку восстановлению она явно не подлежала. Вообще-то Равиль только удивляется, откуда в такой маленькой и хрупкой внешне девушке как я, берется такое немереное количество энергии, достаточной для создания вечного двигателя как минимум. На это я обычно отвечала, что в маленькую бутылочку можно насыпать просто порох, а можно гремучую "драконью желчь", которой хватит для того, чтобы стереть всю Обитель с лица земли, оставив только дымящуюся воронку в полкилометра глубиной. Так вот, я - это второй вариант.
   В голове у меня прозвенел тревожный звоночек, и невозмутимый голос магистра Кринея сообщил, что если я ровно через минуту не появлюсь на пороге кабинета директора, то он меня телепортирует. Угроза сработала безукоризненно и я, подорвавшись с места, побежала по длинному коридору в нужном направлении, распространяя вокруг себя легкий запах гари и химикатов. Всевышний, если Дира не хватит удар от моего сегодняшнего внешнего вида, то ему уже ничто в этой жизни не будет страшно!
   У тяжелой дубовой двери с золоченой надписью "Директор Обители" я притормозила и, с трудом удержавшись от того, чтобы не перекреститься, громко постучалась кулаком - по-другому у меня не получается, поскольку ладони у меня маленькие, пальцы донельзя тонкие и хрупкие, буду деликатно скрестись - меня попросту не услышат. И вообще, по принятии меня в Обитель у всех, и Дира в том числе, возникло вполне обоснованное подозрение, что в роду у меня были эльфы, поскольку телосложение у меня было абсолютно не рабоче-крестьянское - ростом чуть больше метра шестидесяти, худенькая и тонкая в кости, я производила впечатление кого угодно, но только не девушки из богом забытого Лихого Дола.
   Но только до первой моей фразы.
   Потому что аристократизмом и изяществом ни мое поведение, ни манера речи даже и не отдавали.
   С той стороны двери раздалось приглушенное "Войдите!" и я, с трудом открыв тяжелую створку, проскользнула в кабинет директора, остановившись на пороге. Дир отвернулся от единственного окна в кабинете и критически оглядел меня с ног до головы, иронично вздернув правую бровь. Я в долгу не осталась, и, изобразив обугленным подолом мантии нечто вроде реверанса, отрапортовала голосом, в котором все-таки проскользнули нотки ехидства:
  -- Студентка Алира Лиходольская по вашему приказу прибыла!
   Дир, как мне показалось, проглотил сдавленный смешок и пристально уставился на меня пронзительным взглядом зеленых глаз. Я неосознанно потерла кончик носа, испачканный сажей, и попыталась нацепить на лицо максимально раскаявшееся выражение, по ходу дела соображая, что если бы я положила в колбу не перо грифона, а коготь василиска, то результат был бы еще эффектнее. Только вот где его взять-то? Последнее чучело мы с группой студентов-алхимиков "ощипали" еще на прошлой неделе, а новое к нам еще не завезли. А, так ведь у нас живой василиск в загоне у охотников топчется!!
   На мое лицо само собой наползло донельзя довольное выражение. Точно, подговорю Равиля, и ночью сделаем василиску внеплановый маникюр - мне же нужен только кончик когтя, так что здоровье "объекта" не пострадает, разве что моральное...
   Ироничное покашливание над самым ухом заставило меня вынырнуть из процесса составления коварного плана по обстригу василиска, и перевести озадаченный взгляд на Дира, который как-то незаметно для меня переместился от окна на расстояние вытянутой руки и теперь невозмутимо взирал на меня с высоты своего двухметрового роста. Я привычно задрала голову - директору я доходила в лучшем случае до плеча - и честно попыталась сделать раскаявшееся лицо. Судя по ехидной улыбке Дира, получилось это у меня из рук вон плохо.
  -- Простите, Алира, а вы слышали то, что я вам сказал?
   Чего??! Он мне еще что-то говорил? От неожиданности вопроса я ответила абсолютно честно:
  -- Нет, - и, спохватившись, моментально добавила. - У меня после взрыва в ушах звенит, слышу плохо.
   Похоже, он мне благоразумно не поверил. И правильно, не первый год он меня знает. Я глубоко вздохнула, и приготовилась выслушивать очередную пространную лекцию по поводу моего поведения...
  
   Дир.
  
   Я задумчиво ходил по своему кабинету вперед-назад. Ну, не могу я вести разговор, удобно устроившись в кресле, когда собеседник стоит. А предлагать Алире присесть, на мой взгляд, было уже перебором. В конце концов, она сюда для наказания прибыла, а не на дружеское чаепитие с пирожными. Пусть постоит - может, и правда хоть немного стыдно станет.
   Виноватому выражению на лице девушки я ни одно мгновение не верил. Во-первых, виноватых лиц, как искренних, так и притворных, я вижу по три дюжины в неделю, а во-вторых - я отлично помню, как лет десять назад сам стоял в кабинете наставника и изображал на лице что то подобное, в сотый раз выслушивая его гневную речь. Вот и Алира сейчас наверняка ждет от меня чего-то подобного. А зря, я все-таки директор, а не птица-пересмешник - по десять раз одно и тоже повторять. Особенно учитывая, что любой мой монолог она уже наизусть знает.
  -- Я не буду зря тратить и твое и мое время, спрашивая, знаешь ли ты, сколько правил Обители ты сегодня нарушила, - решил я, останавливаясь и присаживаясь на краешек собственного стола. Сидеть так было довольно неудобно, и потому моя совесть благополучно спала. - Не буду и патетично взмахивать руками, восклицая "Что же из тебя получится?". И вообще не буду делать ничего входящего в стандартный набор "Как надо отчитывать провинившегося студента". Виноватой ты себя, по видимому, не чувствуешь, следовательно, мне незачем тратить силы. Лучше сразу поговорим о твоем наказании. Будут предложения?
  -- Неделю в одиночку чистить стойла? - с затаенной надеждой спросила девушка.
  -- Конечно, нет. Этим займется ваш приятель-охотник, Равиль. Думаю, двух недель штрафных работ ему вполне хватит. А вы получите такое наказание, которое придется выполнять самостоятельно, не рассчитывая ни на чью помощь.
   Я вновь замолчал, размышляя. Алира продолжала изображать из себя воплощение виноватой покорности, хотя мои слова ей заметно не понравились. Не повезло вам, девушка, еще и десяти лет не прошло с тех пор, как ваш директор сам оказывался в подобной ситуации. А потому большинство студенческих трюков мне не просто прекрасно известны, но и лично опробованы. Причем неоднократно...
   Однако надо все-таки придумать какое то наказание, достаточно трудное и занимающее немало времени. Правда, большинство таких занятий требуют немалой аккуратности и осторожности - как раз того, что вряд ли можно ожидать от студентки, хмуро и с явной неохотой отбывающей свое наказание. Особенно, если эта студентка - Алира, с ее, во всех смыслах этого определения, "взрывным" характером. Как только наказание ей вконец опротивеет, так и жди катастрофы. Хмм... А ведь это можно очень даже интересно использовать...
   - Я принял решение, - при этих моих словах девушка заметно оживилась - похоже, ей уже вконец надоело стоять столбом и ждать неизвестно чего. - Поскольку на устранение всего того ущерба, что вы нанесли двум кабинетам, уйдут немалые средства, нам придется урезать некоторые графы бюджета. В частности - я буду вынужден отказаться от идеи пригласить мэтра Далларио для реставрации портретов из моей фамильной галереи. Но, поскольку некоторые из этих картин находятся в ужасающем состоянии, то забота о придании им надлежащего вида возлагается на вас, Алира.
   Вот такого она точно не ожидала. Девушка выглядела более чем ошарашенной, а ведь я еще не закончил.
  -- Разумеется, я не жду, что вы, не имея соответствующих навыков, сможете провести полную реставрацию - этому надо учиться не один год. Поэтому, вам предстоит всего лишь очистить картины и упаковать их в специальные заклинания. Так они смогут в целости дождаться тех времен, когда я разыщу деньги для настоящей реставрации. Думаю, это занятие займет у вас чуть больше трех недель.
  -- И еще кое-что, - я поднялся со стола и отошел к окну, - Разумеется, отбывать свое наказание вы будете после занятий, в свое свободное время. Поэтому, если вы планируете пропускать занятия, под предлогом полученного от меня задания - советую сразу распрощаться с этой идеей... - договорить я не успел.
  -- Что-о-о?!! - из горла Алиры вырвался непроизвольный вопль.
   Трудно сказать, кто из нас удивился больше: я или сама девушка. В любом случае выяснить это мы так и не успели.
   Освещение в кабинете изменилось. И немудрено - окно горело. Причем горела не столько деревянная рама, сколько стекло - жарким, яростным пламенем необычного алого цвета. И что странно - дерево не сгорало. Казалось, весь жар забирали стекла - пламя так и стремилось к ним, ластилось и становилось все меньше, как будто впитываясь внутрь. Прошло всего несколько минут, и об огне уже ничего не напоминало, вот только стекла стали чуть мутноватыми и в них появились тонкие красные прожилки.
  -- Что это было? - изумленно поинтересовался я, переводя взгляд на девушку.
  -- Не зна... - девушка не договорила, ее глаза вновь удивленно распахнулись. Я поспешил вновь обернуться к окну.
   Все что я успел разглядеть - это нечто чешуйчатое и крылатое, скорее всего сбежавшее из клетки охотников. Тварь не справилась с поворотом и на невероятной скорости ударилась в многострадальное окно. Веером разлетелась вокруг каменная крошка, выбитая из стен, но стекло уцелело - на нем даже не появилось ни одной царапины. Несчастное существо в занимательной позе пришпиленного булавкой мотылька распласталось по стеклу, а потом медленно сползло вниз, причем сползание это сопровождалось омерзительным скрежетом и скрипом. Нокаут, причем долговременный. Не удивлюсь, если существо придется о-очень долго лечить от сотрясения мозга. Я поспешил отвести взгляд и тут же услышал чуть дрогнувший голос Алиры.
  -- А за изобретение сверхпрочного стекла мне амнистия не полагается?
   Чтобы ответить, мне понадобилось несколько мучительно долгих мгновений.
  -- Я обдумаю такой вариант...
   Девушка помолчала, задумчиво переводя взгляд с меня на окно и обратно и, машинальным жестом потерев кончик испачканного сажей носа, осведомилась:
  -- Я могу идти?
   Я, все еще разглядывая свежеприобретенное бронебойное стекло, которое невесть как приобрело крепость алмаза - судя по произошедшему, в Обители скорее обрушаться стены, чем по стеклу в моем кабинете пробежит хоть одна трещина, машинально кивнул головой. Алира тяжко вздохнула, видимо, все-таки надеясь пробудить во мне остатки сочувствия, и вышла, хлопнув массивной дверью...
  
  

Глава 2. Не будите лихо, пока оно тихо...

  
   Алира.
  
   Я с тоской оглядела десятки картин из фамильной галереи Дира, которые мне предстояло привести в порядок, и страдальчески вздохнула. Окно в несколько мрачноватом зале было распахнуто настежь, и в него задувал теплый майский ветерок, приносивший с собой запах распустившихся на клумбах в саду цветов и радостный смех студентов, отмечающих очередную сдачу зачета. Да, у нас скоро сессия, вернее, у младших курсов она уже шла вовсю, но нам, как выпускникам, приходилось ждать до июня. Я подошла к окну и выглянула во двор.
   Увиденное повергло меня в глубочайшее уныние - опять студенты-алхимики с пятого и шестого курсов собрались на прогулку в город, я мне весь вечер придется ковыряться с реставрацией! Взрыв в кабинете прогремел три дня назад, и с тех пор я до позднего вечера пропадаю в галерее, очищая портреты предков нашего директора от пыли и запаковывая их в специальные заклинания, охраняющие холст от воздействия окружающей среды.
   Студенты, шумной толпой двинувшиеся к главным воротом замка, уже почти пересекли двор когда кто-то из них заметил мои рыжие кудри в окне на третьем этаже. Кое-кто остановился, и тут же началась перекличка с помощью усиленных особым заклинанием голосов, от которых немедленно задребезжали стекла.
  -- Бомба, айда с нами!! Мы сегодня на ярмарку собрались! Хватит корпеть в Обители, на дворе весна!
   Я страдальчески скривилась и бросила ненавидящий взгляд на картины, ровными рядами стоявшие на стене. Как они от такого взгляда не вспыхнули - понятия не имею. Наверное, все-таки меня удержало банальное чувство самосохранения - испорти я хоть одну картину, и от Дира мне влетит так, что месяц буду переписывать старинные фолианты в библиотеке. Поэтому пришлось состроить максимально занятую и недовольную рожу, и гаркнуть в ответ так, что по двору пошло эхо.
  -- Сегодня не могу! Занята!
  -- Ну и ладно! - махнуло рукой будущее светило алхимической науки, чем-то похожее на высушенного кузнечика - тощий, высокий парень в очках и с вечно встрепанными русыми вихрами. - Тогда до завтра!
   С этими словами студенты отвалили по своим разгульным делам, а я отлипла от окна и задумчиво уставилась на портреты. Интересно, в кого наш директор такой красивый пошел, а? Насколько я могла судить по портретам, красотой его предки явно не блистали - все, как на подбор, с суровыми глазами и волевыми подбородками, как будто вечно обдумывающие какую-то проблему мирового значения. Хотя, здесь портреты предков только со стороны отца Дира, может, он в мать пошел? Я задумчиво подошла к ряду картин и привычным жестом коснулась кончика носа указательным пальцем.
   Что-то со всем этим делать определенно надо, иначе я тут и впрямь недели две просижу, не меньше!
   Идея, стукнувшая аккурат в темечко, была настолько лихой, что я поначалу попыталась отмахнуться от нее, но она все возвращалась, причем с каждым разом добавлялись новые и новые подробности. Я ехидно улыбнулась, представив лицо Дира, когда он увидит, ЧТО я сотворила с его галереей. Думаю, это зрелище будет стоить того, чтобы отправиться за нее даже в карцер, который присутствовал в замке, но не использовался по назначению еще ни разу. Что ж, похоже, в скором времени там появится первый квартирант.
   Я улыбнулась еще шире, и, откинув с лица кудрявые пряди, выбившиеся из кос, засучила рукава и приступила к делу.
   Кажется, никогда еще я не отбывала наказание с таким энтузиазмом и увлеченностью...
  
   Утро началось с восторженного вопля Равиля в коридоре, после чего дверь, ведущая в комнату, затряслась под градом ударов.
  -- Бомба, колись, это ты такой цирк с галереей директора устроила?! Бомба-а-а, вставай, это надо видеть!!
  -- Да встаю я, встаю!
   Я с трудом поднялась с кровати и, на ходу приглаживая растрепанные волосы, в распущенном состоянии ниспадавшие мне почти до талии, пошла открывать дверь. Равиль тотчас ввалился в комнату, хохоча во весь голос и абсолютно не обращая внимания на мою персону в одной длинной ночнушке. Я, улыбаясь, выждала, пока Равиль сможет членораздельно говорить, и поинтересовалась, едва сдерживая победную улыбку - видать, хохма с портретами все-таки сработала:
  -- И что же случилось с галереей благородных предков нашего глубокоуважаемого директора?
  -- А то ты не знаешь! - хохотнул Равиль, падая в захламленное вещами кресло, и вытягивая длинные ноги в потертых высоких сапогах.
   Равиль, которого я полжизни воспринимала как старшего брата и лучшего друга, пользовался большим успехом у студенток Обители, поскольку не был обделен ни внешностью, ни чувством юмора, а общался с девушками гораздо охотнее Дира. Темно-каштановые, коротко остриженные волосы вечно спадали ему на лоб, отчего прямой взгляд карих глаз приобретал непонятную загадочность, а постоянная улыбка на симпатичном лице и веселый нрав делали его весьма приятным собеседником. Поначалу Равиля ревновали ко мне половина девушек женского крыла общежития, но, присмотревшись, понимали, что с будущим охотником нас связывает крепкая дружба, но никак не что-то большее.
   Я улыбнулась и, выдернув из-под седалища друга свою светлую рубашку и черные широкие штаны, удалилась за небольшую ширму, стоявшую в углу комнаты и, переодеваясь, продолжила вещать уже оттуда.
  -- И все-таки, какая была реакция?
  -- Так ты признаешься, что это твоя работа? - Равиль усмехнулся и продолжил. - Да, Бомба, навела ты там шороху! Первым зрителем, конечно, был смотритель галереи, который развешивал картины по стенам. Бедный старичок вначале решил, что в портреты вселились призраки, и он убежал за одним из наших экзорцистов. Тот пришел, оценил, понял, что это банальная шуточка одного из студентов, и попытался расколдовать картины.
  -- И что же, у него получилось? - ехидно поинтересовалась я, выходя из-за ширмы уже полностью одетой, и присаживаясь на разобранную кровать, чтобы надеть мягкие полусапожки на плоской подошве, в которых я обычно шастала по Обители. Равиль довольно ухмыльнулся и ответил:
  -- Нет, конечно! Бомба, что ты за заклинание на эти несчастные портреты наложила, что оно не снялось даже усилиями четверых экзорцистов и двух магов-стихийников? Сейчас там наставники на спор пытаются снять заклятие хотя бы с одного портрета, а ты заколдовала как десятка четыре, как минимум! Как ты это хоть сделала-то?
  -- Элементарно, охотник! - с пафосом продекламировала я, берясь за расческу и заплетая рыжие кудри в толстую косу, спускающуюся до середины спины. - Я просто наложила на них иллюзию и закрепила ее с помощью стихийного Огня. Честно говоря, я их все едва не спалила на фиг, но в итоге все получилось.
  -- Значит, не расколдуют наставники? - с интересом осведомился Равиль, вяло наблюдая за тем, как я закрепляю косу тонким кожаным шнурком. Я пожала плечами и, привычным жестом убрав за ухо вечно выбивающуюся прядку, честно ответила:
  -- Вообще-то, картины сами расколдуются... лет через триста... Возможно...
  -- Через сколько??? - Равиль довольно расхохотался и хлопнул в ладоши. - Ну, Бомба, на этот раз ты превзошла саму себя! Наставникам-то скажешь?
  -- Не-а, - отозвалась я, подходя к двери. - Пусть на необратимых сглазах свое мастерство тренируют, авось стимул появится. - Равиль улыбнулся и, поднявшись с кресла одним плавным движением, последовал за мной к месту событий.
   Дружный хохот я заслышала еще на подходе к галерее. Равиль подмигнул мне, а я, подойдя к двери, дернул ее на себя, и тотчас оказалась в зале, в котором, как мне показалось, собралась вся Обитель, включая преподавателей, причем настроение у них было весьма хорошее - то и дело слышались дружные взрывы хохота, не умолкавшие долгое время. Я усмехнулась, и подошла к ближайшему портрету, обработанному мною накануне.
   Стоило мне только приблизиться к картине на расстояние пяти шагов, как она ожила. Суровый предок Дира, изображенный на картине, с хрустом размял пальцы и сделал мне уморительную "козу" растопыренными пальцами.
   Равиль у меня за спиной тихо хихикнул, а улыбка на моем лице стала еще шире.
   Но предок на этом не остановился...
   После того, как изображенная на картине личность продемонстрировала мне театр мимики и жеста, изображая то нетопыря, то барана, то не пойми кого, меня пробрал хохот. Я смеялась звонко и от души, поскольку за результатами своего злободневного настроя понаблюдать мне так и не удалось - я зачаровала одновременно целый стеллаж, при этом был сделан упор на непохожесть - то есть каждая картина демонстрировала что-то свое. Вообще-то, благодаря моим усилиям, почти полсотни грозных предков Дира, изображения которых находились вчера в поле действия моего мощного "сглаза", теперь выделывали всякие непотребства, стоило только хоть кому-то приблизиться к ним на расстояние пяти шагов - корчили рожи, изображали все известные и неизвестные виды существ, крутили пальцем у виска... Короче, вывешивать эти картины в галерее теперь нельзя было лет триста - пока не иссякнет заклятие.
   А жаль, сколько веселья они принесли бы...
   Наконец-то меня заметил кто-то из преподавателей с кафедры экзорцизмов, и на всех парах понесся ко мне. Я инстинктивно отступила назад, но наставник вместо того, чтобы возмутиться, радостно возопил:
  -- Бомба, что ты сделала с этими картинами?! Поделись формулой - это же потрясающе! Такую картину в комнате повесить - никогда депрессии не будет! Я уже предложил использовать это заклятие для лечения нервных расстройств и повышения настроения и, соответственно, работоспособности на местах, требующей повышенного внимания. Это же прекрасное средство для снятия напряжения!! Так что за заклинание?
  -- Э-э-э... - я отступила на полшага от переполненного энтузиазмом после сеанса смехотерапии преподавателя. - Вообще-то, это получилось практически случайно, заклятие еще толком не разработано.
  -- А долго оно хоть держится? - поинтересовался еще один преподаватель, оторвавшийся от попыток расколдовать одну из картин, которая в данный момент показывала собравшимся язык. Теперь заинтересовались уже все собравшиеся учителя - похоже, на этот счет уже заключились пари.
  -- Лет триста продержится... - Честно ответила я, наблюдая за удивленно поползшими вверх бровями преподавателя-экзорциста. - Наверное... Может, чуточку меньше...
   Он, вероятно, хотел сказать что-то еще, но его слова были успешно перекрыты взрывами смеха со стороны основной массы заколдованных картин. Кажется, студенты обнаружили картину, которая показывала неприличные символы, и теперь пришли в бурный восторг. Эх, зуб даю и стипендию за месяц, что картину припрячут, а потом будут периодически гастролировать через дырку в заборе в город, и там подрабатывать шутами, показывая портрет всем желающим...
   Та-а-ак, надо будет хоть посмотреть, что у меня получилось, пока не появился Дир и не влепил мне еще полгода исправительных работ за подобное издевательство над его фамильным древом. Хотя нет, полгода не получится - через месяц у меня выпускные экзамены, а потом... Либо на практику в город, либо остаться и продолжить обучение. Между прочим, к последнему варианту я склонялась все чаще. А что - останусь еще лет на пять в целях повышения квалификации, авось, на пару степеней поднимусь...
   Но тогда Диру точно не повезет. Наверняка он уже спит и видит, как бы выпихнуть меня из Обители побыстрее, потому что с моим уходом тут станет на порядок спокойнее. Ну-ну, пусть мечтает дальше - мне тут слишком уж нравится, обязательно останусь и поступлю в аспирантуру на кафедре стихийников по специализациям Огонь и Свет.
   С подобными мыслями я протолкалась в толпу студентов, обступивших особо упертых наставников, которые до сих пор пытались расколдовать портрет какой-то женщины с бархатном платье, которая только беззвучно смеялась над попытками магов и подмигивала им обоими глазами сразу. Я звонко расхохоталась, наблюдая за бесплодными попытками наставников, когда уловила, что смех за моей спиной стихает. Машинально сделав шаг назад, я уперлась в чью-то грудь, и, развернувшись, столкнулась взглядом с ярко-зелеными глазами Дира, в упор смотревшего на меня.
   Ну, все, конец веселью. Сейчас меня отправят в карцер за осквернение фамильной галереи...
   Хотя, по правде говоря, за такое я была готова даже пойти в каземат, но с одним условием - что мне там повесят одну из зачарованных картин. Представляю, какие лица будут у тюремщиков, когда они услышат звонкий радостный смех, раздающийся в камере. Наверное, сочтут, что там томиться либо привидение, либо сумасшедшая...
   Либо Алира Лиходольская, которой при определенных обстоятельствах и море по колено, и горы по плечо!
   Я широко улыбнулась и, глядя абсолютно счастливыми глазами на Дира, радостно сообщила:
  -- Да, это сделала я и мне совершенно не стыдно! Только огромная просьба - будешь сажать в карцер, дай одну из картин с собой!
   К моему огромному удивлению, Дир широко улыбнулся, покосившись на кривляющегося предка, и ответил:
  -- Не могу сказать, что я сильно удивлен происходящим. По правде говоря, я даже рассчитывал на что-то подобное. Мне до смерти надоели эти портреты, а теперь, по крайней мере, есть повод убрать их подальше в кладовые.
   У меня самопроизвольно отвисла челюсть. Он что, всерьез рассчитывал на то, что я всласть поиздеваюсь над его галереей?!
  
   Дир
  
   Весна в этом году выдалась удивительно теплая. Начало мая вполне можно было принять за середину лета, разве что зелень вокруг была свежей, еще не покрытой тонким налетом пыли. А вот солнце грело вполне по-летнему.
   В такой день просто невозможно безвылазно сидеть в кабинете. Я и не стал. Правда, желания отправляться в какое-нибудь отдаленное место тоже не было и потому, после недолгих раздумий, я поднялся на восточную сторожевую башню. Здесь никого не было - стражи, как таковой, в Обители насчитывалось от силы пара дюжин человек. И не мудрено, ведь учитывая количество проходящих здесь обучение воинов и охотников на нечисть, содержать еще и регулярные воинские силы особого смысла не было. Да и те стражники, что у нас были, в основном занимались не защитой от угрозы извне, а в меру своих сил поддерживали внутренний порядок - разнимали драки, встречали прибывших и помогали охотникам справляться с особо буйными представителями их зверинца.
   Вид с наблюдательной площадки башни открывался просто изумительный. Несколько минут я так и простоял, подставляя лицо ветру и любуясь окрестностями, затем сбросил плащ на дощатый пол, уселся, привалившись спиной к нагретой солнцем стене, и прикрыл глаза. Здесь царила та странная тишина, которая на самом деле и не тишина вовсе - она складывается из десятков или даже сотен приглушенных звуков, так изумительно переплетающихся один с другим, что ни один из них слух не воспринимает отдельно от остальных, создавая в результате ту самую, странную тишину из звуков.
   Однако не успело пройти и нескольких минут, как мои уши уловили еще кое-что. Знакомые голоса. Очень хорошо знакомые. Алира и Равиль. Интересно, что им здесь понадобилось?
  -- Ничего себе. Здесь же уйма работы, - это Алира.
  -- Управимся... как-нибудь, - особой радости в голосе молодого охотника, однако, не слышно.
   Понятно. Как раз в этой части внутреннего двора замка сгружен (хотя точнее было бы сказать "свален") мусор, еще несколько дней назад бывший обстановкой учебного кабинета. Того самого, в котором три дня назад прогремел взрыв. Сегодня, после тщательного изучения шедевров, появившихся в моей фамильной галерее, я заменил Алире наказание и велел заняться этим хламом - проверить, не попало ли в общую кучу что-нибудь ценное или опасное, а затем - сжечь оставшееся. Вообще то, мое распоряжение звучало как "убрать", но сильно сомневаюсь, что студентам захочется загружать телегу и везти мусор к свалке, когда можно просто "случайно" поджечь его, тем более, что они отлично знают - сам замок заговорен от огня, следовательно, ничего важного все равно не пострадает.
   Судя по звукам, парочка принялась за работу. Тяжкие вздохи и дружеские шуточки то и дело прерывались вскриками вроде "Смотри, какая вещица!" и "А вот это еще вполне может пригодиться!". Некоторое время я с интересом прислушивался, но потом бросил это занятие и снова начал медленно, лениво думать ни о чем...
   Заскрипели петли. Я приоткрыл один глаз, чтобы полюбопытствовать, кому же это так повезло - застать директора Обители в такой явно не официальной обстановке.
   Крышка откинулась, и на меня посмотрели проницательные золотистые глаза. Затем их обладатель одним могучим прыжком выскочил из люка, явив моему взору впечатляющую фигуру волкодава. Высокий, не менее метра в холке, зверь, с густой бурой шерстью, лапами толщиной в мою руку и полным комплектом острейших зубов.
   Зверь посмотрел на меня, приветливо махнул хвостом, подошел поближе, лизнул меня в щеку горячим языком и улегся, удобно пристроив свою тяжелую голову на моих коленях. Я почесал его за ухом. Золотистые глаза довольно сузились, затем собака дернулась всем телом, одним движением переворачиваясь на спину. В какой то из моментов этого движения тело волкодава подернулось тут же исчезнувшей пеленой. Теперь мои пальцы гладили уже не собачью шерсть, а чуть вьющиеся пепельные волосы. Немного поерзав, чтобы устроиться поудобнее, на полу рядом со мной лежала молодая женщина. Золотисто-карие глаза, ироничная улыбка, атлетическая фигура, прикрытая всего лишь двумя повязками - набедренной и еще одной, на груди. Оборотень. Наставница охотников на нечисть. Моя старая подруга. Моя бывшая возлюбленная. Джай-Льенн.
  -- Прячешься?
  -- Отдыхаю. Здесь свежий воздух, тихо и тепло. А теперь еще и твоя компания, - мои пальцы легко скользнули по ее щеке, - Идиллия.
   Снизу раздался сдвоенный крик восторга. Похоже, в мусоре обнаружилось что-то крайне интересное.
  -- Тихо? - усмехнулась оборотень.
  -- Большую часть времени, - уточнил я, - А зачем ты сюда пришла?
  -- Не "зачем", а "почему". Если точнее, то по твоим следам. Или ты надеялся укрыться от моего чуткого обоняния?
  -- Даже и не помышлял - все равно такая затея изначально обречена на провал, - я легонько потянул собеседницу за нос. Джай-Льенн улыбнулась, но все равно демонстративно фыркнула. - Так ты меня искала. Зачем?
   Женщина подняла руку, и ее пальцы начали ласково порхать по моей щеке.
  -- Как ты думаешь, что сказал бы случайный свидетель нашего разговора?
  -- Скорее всего, ничего нового. По Обители и так ходят слухи, что мы любовники.
  -- А еще есть слух, что я интриганка, пытающаяся стать твоей женой, чтобы добраться как до твоих денег, так и до управления Обителью. А еще те же слухи ходят и о твоей сестре.
  -- О Вертане? Но ведь это просто глупо. Мы же родственники. Это если забыть о том, что у нее подобных идей и близко нет.
  -- Родство у вас дальнее, хотя конечно вы так похожи, что верится в это с трудом, - оборотень пожала плечами, - Но главное - не это. Ты догадываешься, откуда берутся такие слухи?
  -- Понятия не имею, - сухо отрезал я.
  -- Уж мне то мог бы и не врать, - Джай-Льенн ничуть не обиделась. - Отлично знаешь - это из-за того, что ты все еще холост. И не просто холост, но и не собираешься этого менять.
  -- Не собираюсь, - согласился я. - Мне вполне нравится такое положение дел.
  -- Вот и пытаюсь понять - почему, - женщина заглянула мне в глаза. - Неужели тебе так нравится возвращаться каждый вечер в пустую комнату? Смотреть в пылающий или подернутый пеплом камин и вспоминать о ней?
  -- В том, как ты это описываешь, есть что-то очень притягательное, - грустно улыбнулся я, - Это действительно были самые удивительные месяцы моей жизни. Но дело вовсе не в ней. Не в Анне.
  -- Тогда в чем? - леди-оборотень потянулась всем телом. - Жаль, что я не была с ней знакома. Может, тогда я сумела бы понять - что тебе нужно... - Она не успела закончить фразу...
  -- Равиль, положи это на место!!! - вознесся в воздух сердитый крик Алиры. - Это нужно убирать, а не использовать в качестве мишени. Положи, я сказала!
  -- Вау! - негромко изумилась Джай-Льен. - Вот это голос! - она навострила уши...
   А внизу продолжали бушевать страсти:
  -- Что я тебе говорила? Я тебя предупреждала? Теперь не жалуйся!!! - Внизу что-то затрещало...
  -- Уберите от меня эту ненормальную! - тут же возопил Равиль - Я еще жить хочу!!!
   Глухой удар и топот ног по устилающим двор каменным плитам.
  -- Алира, успокойся, мне ЭТИМ еще детей рожать!!
  -- ЭТИМ? Это каким же образом???
  -- Извини... ой, не дерись!!! Неправильно выразился ...Эй, палку прочь от самого ценного, что есть у охотника!!!
  -- Это от чего же? - голос девушки был само ехидство.
  -- От головы, конечно, а ты о чем подумала? - голоса удалялись.
  -- Ушли? - предположил я. Джай-Льенн отрицательно покачала головой.
  -- Завернули за угол. Сейчас вернутся, - продолжая прислушиваться, она вскочила на ноги. - Хочу это увидеть...
   Я присоединился к ней и мы, стараясь остаться незамеченными, посмотрели вниз. Как раз вовремя для того, чтобы лицезреть возвращение этой парочки. Девушка бежала шагов на пять позади Равиля, гневно размахивая над головой куском дерева, больше всего напоминающим ножку от стола. Отчаявшись настичь парня, Алира что было сил метнула свое оружие в затылок охотника, сопроводив эти действия боевым кличем:
  -- На кого Бог пошлет!
  -- Эх, промазала, - искренне огорчилась моя подруга. Я немедленно зажал ей рот рукой и, обхватив за талию, оттащил от края площадки, не желая, что бы студенты нас заметили. Им, впрочем, было не до того. Побесившись еще немного, Равиль и Алира успокоились, и принялись собирать весь мусор в одну кучу, явно собираясь сжечь его на месте.
  -- Возвращаясь к нашему разговору, - Джай-Льенн без труда убрала мою руку от своего лица, и переместила ее на бедро, тесно прижавшись ко мне спиной. - Хорошо, я не буду настаивать на том, что бы ты искал себе именно жену. Но почему тебе хотя бы не начать снова встречаться с девушками? Может быть, ты найдешь среди них ту, которую полюбишь. У тебя ведь нет недостатка в поклонницах? - чуть ехидно поинтересовалась она.
   Я непроизвольно содрогнулся.
  -- Вот среди них как раз хватает и честолюбивых интриганок, и крайне расчетливых... эээ... дам, и просто наивных девочек. С последними мне труднее всего общаться, потому как, хотя они меня совершенно не интересуют, обижать их не хочется...
  -- И что, - оборотень чуть игриво потерлась спиной о мою грудь, - нет никого, кто не смотрит на тебя как на мешок с деньгами или на смазливую мордашку?
   Внизу раздалось деловитое "Зажигай!". Поднялся столб дыма.
  -- Ну вот, - едко прокомментировал я, - а потом Алира с честнейшим выражением на лице скажет, что все загорелось совершенно случайно...
  -- Я вот думаю, а она тебе не подойдет? - кажется, Джай-Льенн говорила это вполне серьезно.
  -- Послушай, милая, - я уткнулся лицом в волосы дамы-оборотня, ощущая их необычный аромат. - Я тебя просто обожаю. Но - никогда больше так не шути!!!
  
   Алира.
  
   Я удалялась с заднего двора с переполнявшим меня чувством выполненного долга в компании Равиля, а за нашими спинами полыхал трехметровый столб пламени, пожиравший оставшийся после взрыва хлам из кабинета. Оставаться рядом с этим "небольшим костерком в качестве средства уборки", ожидая, пока он прогорит, я не считала нужным - все равно замок зачарован от огня намертво, так что ничего лишнего там не загорится. Тогда, спрашивается, зачем тратить время, когда его можно использовать куда как более продуктивно.
   С этой мыслью я дернула Равиля за рукав, привлекая его внимание.
  -- Слушай, как ты думаешь, стоит нам продолжить эксперимент? - Равиль непроизвольно вздрогнул и покосился на меня, но глаза у меня, по-видимому, уже зажглись научно-исследовательским огоньком, так что спорить было бесполезно. Охотник страдальчески вздохнул и поинтересовался:
  -- Бомба, что на этот раз-то?!
   Обреченное выражение на лице друга подсказало мне, что он уже заранее согласен на все, что я предложу - все равно это проще, чем пытаться меня отговорить. Я все равно сделаю так, как мне надо, но присутствие Равиля гарантировало то, что последствия моего неуемного энтузиазма будут хоть как-то смягчены.
  -- Давай ту смесь улучшим! Ну, чтобы она более стабильной получилась! - Широко улыбаясь, предложила я, сворачивая в боковой коридор, ведущий в крыло общежития.
  -- ТУ смесь? - В голосе Равиля проскользнули панические нотки. - Ты что, с ума сошла? Да мы после первого-то варианта еле выжили! Ты что, смерти моей хочешь?
   Я ехидно улыбнулась и столь многозначительно смерила друга я головы до ног, словно уже снимала мерку для гроба.
  -- Бомба-а-а-а... - страдальчески протянул Равиль, жалобно глядя мне в глаза.
   Улыбка на моем лице стала еще шире - теперь я на глаз прикидывала, сколько метров ткани пойдет на пошив савана.
  -- Может, не надо? - совсем уж обречено простонал охотник, закатывая глаза к высокому сводчатому потолку.
  -- Надо, Равиль, надо... - сладким голосом протянула я, цепко ухватывая приятеля за рукав и спешно утаскивая его на третий этаж, туда, где находилась выделенная мне комната - все-таки, детали предстоящей авантюры лучше было обсуждать с глазу на глаз.
   Равиль больше не дергался - по опыту знал, что спорить со мной бесполезно. Куда как проще сделать так, как просят, а потом делать вид, что "моя хата с краю, ничего не знаю". Вообще-то, поначалу Равилю влетало от Дира по полной программе, пока до директора Обители не дошло, что идейным вдохновителем и массовиком-затейником очередной масштабной проказы является не высокий и худощавый ученик охотников, а шустрая девчонка с копной рыжих кудрей и озорными синими глазами.
   Я, то есть.
   После чего капитально влетать стало уже мне, а Равилю - только за то, что в очередной раз не сумел отвертеться от моей больной на голову и, чаще всего, взрывоопасной идеи. Пару раз, если я хорошо помню, Дир вызывал Равиля "на ковер" к себе в кабинет, где интересовался, как получается так, что его, двадцатилетнего, относительно спокойного и совсем не глупого парня, шестнадцатилетняя девчонка с завидным постоянством втягивает в свои далеко не безопасные и запрещенные Уставом Обители похождения. На что Равиль обычно тяжело вздыхал и туманно отвечал, что "попробовали бы вы ей отказать", после чего в кабинет вызывали уже меня, и "допрос" происходил уже с удвоенным числом подозреваемых...
   Все равно бесполезно.
   Я флегматично выслушивала реплики Дира, глубокомысленно кивала головой и честно пыталась делать вид, что я хотя бы слушаю. После чего с чистой совестью отправлялась ставить сомнительные эксперименты с новой силой. К моменту, когда я перешла на пятый курс, Дир махнул на душеспасительные беседы рукой, и теперь просто вызывал меня в кабинет, объявлял очередное наказание и отправлял на исправительные работы.
   Как выяснилось, такие взаимоотношения устраивали нас больше всего. Я не давала скучать Обители, преподаватели-алхимики души во мне не чаяли, равно как стихийники и охотники, некроманты и мэтры изящных искусств тихо ненавидели, но поделать со мной ничего было нельзя - выпихни они меня раньше срока из Обители - и королевство бы содрогнулось! Ведь я и сейчас не всегда могла контролировать дар стихийного Огня, который как-то причудливо переплетался со стихией Света, а его спонтанные проявления вызывали беспокойство даже у меня. Если меня с таким Даром и буйным характером выпустить из стен Обители недоучкой, то последствия могу быть воистину катастрофическими.
   Дело в том, что лет в пятнадцать я едва не спалила Зал Некромантии вместе с учениками и преподавателем, который с тех пор просто спит и видит, как бы тихо прикопать меня на заднем дворе Обители, а потом поднять из мертвых и убить еще раз N-надцать. Шла тема по вызову духов мертвых, и магистр Ларион, сам того не зная, совершенно случайно вызвал дух моей матери, после чего эффектно показал, как этот дух можно развеять, чтобы он больше никогда не мог вернуться на эту землю. Жестокий урок, но нужный - маги иногда сталкиваются с разными проявлениями человеческой сущности, а магистр Ларион, развеивая безопасный дух, хотел еще и научить нас некой безжалостности, которая, как ни прискорбно, иногда попросту необходима.
   Только вот не знал он, кого вызвал...
   Кажется, он даже не понял, почему я тогда вскочила из-за парты, с грохотом опрокинув стул. Даже когда мои глаза налились ослепительным золотом разгорающегося пламени, до него все еще не доходило. Но, когда по моих рукам пробежал рыже-золотистый неконтролируемый стихийный огонь, он побледнел. Ученики бросились врассыпную, а от меня концентрическими кругами медленно расползалось пламя, наливающееся яростным алым цветом, и обращающее ученические столы и обстановку в пепел... Я потеряла контроль над Даром, и если бы не директор Обители, вовремя появившийся в Зале, неизвестно, чем это все кончилось бы.
   Он как-то сумел меня успокоить, и я обрела контроль над злым красным пламенем, втянув его обратно в себя...
   Потом были долгие разговоры, магистра Лариона едва не выгнали из Обители, но все-таки высокая квалификация некроманта и то обстоятельство, что вызов не был направлен на конкретного духа, сыграли преподавателю на руку. Просто ему был занесен серьезный выговор в послужной список, и Дир предупредил, что еще один подобный случай - и последствия будут намного серьезнее. Меня же было решено оставить в Обители и непременно научить железному контролю над моим Даром, потому что недоучкой я была бы банально опасна для общества...
   Наконец мы с Равилем добрались до моей комнаты, и я, открыв дверь, привычно отпихнула от порога разбросанные вещи - две книги по алхимии и конспект по магии стихий. Равиль, уже привычный к моему вечному "творческому бардаку", спокойно отреагировал на то, что я, прежде чем сесть в кресло, сняла с него охапку одежды и отрепетированным жестом затолкнула ее в шкаф - потом разберу... когда-нибудь.
  -- Бомба, и как же ты собралась улучшить ту смесь, а? - Охотник вальяжно развалился в освобожденном из-под залежей барахла кресле и испытующе уставился на меня. Я пожала плечами, продолжая собирать разбросанные по небольшому письменному столу в углу комнаты конспекты и записи, складывая свитки в относительном порядке.
  -- Знаешь, мне нужен кончик когтя василиска. Если заменить им грифонье перо, то состав будет более стабильным и взрываться будет, только если его поджечь.
   Охотник на несколько секунд задумался.
  -- И где ты этот коготь возьмешь? Ты же последний у чучела отодрала, еще недели полторы назад... - Равиль осекся и посмотрел на меня. - Бомба, это то, о чем я подумал?
   Я очаровательно улыбнулась и, продолжая разгребать бардак на захламленном столе, пожала плечами:
  -- Ну, я же не пифия и не телепатка... Откуда я знаю, что ты подумал?
  -- Не издевайся!! - Равиль даже привстал. - Ты ведь наверняка хочешь спилить коготь у живого василиска, который у нас в загоне!!!
  -- Равиль, да ты еще и предсказатель!! - нарочито восхищенным тоном произнесла я, усаживаясь на краешек стула. - На самом деле, так оно и есть. Хочу.
  -- Ненормальная... - обречено прошептал охотник. После чего возвысил голос, и ехидно поинтересовался. - А я-то тебе зачем? На стреме стоять? Или звать на помощь, если ты в мраморную статую превратишься? Вынужден буду тебя разочаровать - тебе вряд ли расколдуют в ближайший месяц, преподаватели себе отпуск незапланированный гарантированно устроят!
  -- Равиль, ты же охотник! Вот и ткни мне пальцем, в каком загоне василиск обитает! Или ты думаешь, что я ночью буду весь Сектор обыскивать?!
  -- Только проводить? - Равиль не верил своему счастью.
  -- Да! - величественно кивнула я.
  -- Заметано! - широко улыбнулся Равиль. Правильно, в кои-то веки его просят просто показать нужный загон, а не лезть внутрь самому. А моя способность выпутываться даже из самых безнадежных ситуаций уже никого в Обители не удивляла...
   Дальнейшие полчаса ушли на то, чтобы обговорить детали ночного "покушения" на многострадального василиска, после чего Равиль в рекордные сроки вымелся из моей комнаты, оставив меня наедине с бардаком и на прощание сказав, что будет меня ждать в два часа пополуночи у входа в Охотничий сектор. Я махнула ему рукой и принялась наводить относительный порядок в комнате.
   Эх, ночью что-то будет, или я не Алира Лиходольская!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Оценка: 8.06*8  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"