Ева : другие произведения.

Паутина судеб. Главы 9-11

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.80*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Не буди лиха, покуда оно тихо" (с). А уж если разбудили, то постарайтесь вовремя унести ноги. :)


Глава 9.

   Деревенька Бобруйские Хатки, очертания которой уже можно было разглядеть в извечной туманной дымке Болотной Окраины, "славилась" на все Росское княжество тем, что являлось наиболее популярным местом, куда "посылали" всех доставших, неугодных и просто занудствующих. Впрочем, на традиционный посыл типа "В Бобруйские Хатки бы тебя, нечисть" обижались только инородцы, люди обычно пропускали подобное "пожелание" мимо ушей. И уж конечно, для тех несчастных, которых вышестоящее начальство посылало в Бобруйские Хатки на полном серьезе - неважно, с какой целью - эта деревня становилась воистину проклятым местом.
   Дело в том, что расположена эта деревня на сухом "островке" посреди болот и мелких озер, и когда бы ты не приехал в это место, всегда встречает тебя одно и то же - густой туман, исчезающий лишь на лютом морозе. Летом от влажных болотных испарений нечем дышать, наглые комары размером чуть поменьше овода и кусаются даже сквозь плотную крутку, а осенью и весной единственную дорогу размывает так, что она становится похожа на болотные тропы, которых в округе немеряно. И забыл бы росский князь Владимир про Бобруйские Хатки, если бы не росла в здешних топях особая ягода, прозванная местными "белой клюквой". Настойка этих ягод, как следует очищенная, обладала настолько мягким вкусом, что далеко не сразу можно было распознать - крепость у напитка такая, что горел он синим пламенем прямо в кубке. Насколько я знаю, "белая клюква" нигде больше не росла в таких количествах, как на Болотной Окраине, вот местные и жили на доходы с продаж этой ягоды в более благополучные районы Роси.
   Волки при подходе к деревне перешли почти на шаг, обходя особенно глубокие лужи с осклизлыми краями на дороге - в такую раз прыгнешь, и оба, как всадник, так и волк, по уши будут в брызгах грязной воды, а такой поворот дел никого не обрадует. Я сдвинула стрелецкую шапку на затылок и присмотрелась к потемневшим от сырости и непогоды воротам деревни - доски казались прогнившими насквозь, такие пни ногой посильнее - и развалятся. Так зачем, спрашивается, такой забор, который не убережет жителей от беды?
   "Да какая у них тут беда может быть, сестра? Комары разве что, но от них за забором не укроешься",- усмехнулся Подлунный, подслушав мою последнюю мысль, которую я, по-видимому, думала слишком "громко". - "Сама ж говорила, что хищного зверья тут нет совсем, нечисти тоже, а кто из двуногих в здравом уме сунется сюда? Не дойдут, пожалуй, в болотах сгинут".
  -- Вот уж точно, - пробормотала я, с беспокойством оглядываясь на Ветра. Мальчишка понуро ехал на волчице, то и дело слишком сильно наклоняясь вперед. Похоже, после переправы он совсем разболелся, но помочь здесь и сейчас я ему ничем не могла. Его бы сейчас в погретый дом, на печь, напоить горячим отваром от простуды и дать как следует выспаться.
  -- Интересно, а постоялый двор тут есть? - поинтересовалась Ланнан, почти поравнявшись со мной на Озерном и оглядывая обветшалый забор перед деревней. Я только усмехнулась, машинально погладив Подлунного по загривку, шерсть на котором встала почти дыбом.
  -- Я бы на твоем месте не стала на это рассчитывать. Надеюсь, что тут найдется достаточно сердобольный хозяин, который пустит нас на постой на пару дней.
  -- На пару дней?! - Дриада посмотрела на поросшие мхом крыши кривоватых изб за забором уже с тихим ужасом в глазах. Ну да, это вам не Серебряный лес, это Болотная Окраина, тут шикарного обслуживания днем с огнем не отыщешь. - А что так надолго?
  -- Ты на Ветра посмотри, - нахмурилась я, слезая с Подлунного и вплотную подходя к слегка покосившимся воротам. - Если мы его с утра потащим дальше к Тишинке, то он совсем разболеется, и к наставнику мы привезем насквозь простуженного мальчишку в горячечном бреду. Я лучше здесь задержусь ненадолго, чем буду рисковать здоровьем Ветра всерьез.
   Дриада ничего не ответила, а я, для порядку пару раз стукнув в ворота и убедившись, что никто нам открывать не собирается, с помощью нехитрого заклинания отодвинула засов, да так удачно, что тяжелый деревянный брус, выскользнув из кованых пазов, смачно плюхнулся в лужу с той стороны ворот. Тотчас из-за забора послышалась заковыристая, хоть и на диво однообразная ругань, а потом ворота распахнулись и в проеме показался здоровый мужик с выпирающим над поясом добротного кафтана животом, обвешанный амулетами в виде сушеных птичьих лапок, каких-то мешочков с пахучими травами и прочей малополезной ерундой. В руке мужик держал внушительный посох, больше напоминающий тайком выломанный из чужого забора дрын, а глубоко посаженные карие глаза на забрызганном свежей грязью лице смотрели на меня настолько неприветливо, что я невольно попятилась. Такой зашибет раньше, чем успеешь пискнуть "мама" или запулить заклинанием помощнее.
  -- А ну, кто тут волшбу неправильную, незаметную творит? - прогудел он глухим, простуженным голосом, обводя нас тяжелым взглядом. Ланнан отпрянула от ворот от греха подальше, опасливо косясь на нервно подрагивающий верхний кончик "посоха", видимо, тоже опознав в нем хороший дрын, которым если приложить нежити между глаз - выйдет не хуже, чем боевым заклинанием. Если не лучше.
  -- Чем неправильная? - невольно удивилась я, на свою беду привлекая внимание странного мужика. А тот уставился на меня в упор, а потом вдруг обвиняющее указал на меня перстом с тускло блеснувшим серебряным кольцом ведуна, окончившего обучение в Белозерском Круге. Я мысленно застонала - так вот кого в качестве местного лекаря отправили в Бобруйские Хатки. Жаль, а я надеялась на помощь адекватного знахаря.
  -- Ритуал призыва духов воздуха - где? Обережный круг - где?! - вдруг заорал он так, что я, шарахнувшись назад, едва не навернулась в грязную лужу на дороге - спасибо Данте, оказавшегося у меня за спиной и успевшего подхватить меня у самой земли, не давая познакомиться вплотную с жидкой грязью. Мамочки, теперь я понимаю, за что его сослали в Бобруйские Хатки. За фанатизм и самовольное искажение книжных истин. Бедные местные жители...
  -- Для простейшего заклинания? - это уже Ланнан изумилась донельзя, пытаясь проследить ход мыслей странного ведуна. Зря она так, без хороших галлюциногенов эту логику не понять.
  -- Да что вы, девки неразумные, в волшбе великой понимаете?! - напустился мужик уже на нас обеих, потрясая "посохом", но наткнулся на суровый взгляд Данте, не обещавший ничего хорошего тому, кто рискнет сделать еще хотя бы шаг в мою сторону. Одна радость, что с оценкой потенциального противника у мужика было все в порядке - его взгляд скользнул по Данте, на несколько секунд задержавшись на выступающей над правым плечом рукояти двуручного меча, после чего ведун, бормоча себе под нос что-то вроде "руки о вас марать неохота", удалился за забор, оставив ворота открытыми.
  -- Что это было? - ошарашено пробормотала дриада, глядя на меня круглыми от удивления глазами. - Это что, у людей все маги такие?!
  -- Упаси всевышний, - покачала головой я. - Впервые в жизни такой экземпляр вижу. Надеюсь больше не увидеть.
  -- Это ты зря, - улыбнулся Данте, раскрывая ворота пошире, чтобы волкам не пришлось протискиваться в слишком узкий проем, оставшийся после того, как ведун покинул "место боя", попытавшись "хлопнуть дверью". - Деревня не очень большая, думаю, вы еще пересечетесь.
  -- Каркал бы ты поменьше, - вздохнула я, помогая Ветру слезть со Снежной и ненавязчиво поддерживая мальчишку под локоть.
   Как я и опасалась, у него начался жар, а если судить по тому, как его ощутимо шатало при ходьбе, то еще и головокружение. Надеюсь, что в Бобруйских Хатках есть толковый лекарь, а не только этот "дипломированный ведун" со странными представлениями по магии и нестабильным характером. Впрочем, если бы местных жителей лечил только он, тут бы полдеревни вымерло от простейшей простуды зимой, а все из-за методов лечения. Но раз они еще живут и благополучно здравствуют, а ведуна тихохонько не притопили в болоте - то адекватный знахарь или травник тут попросту обязан быть. А раз так - то избу его нам первый встречный и укажет.
  -- Ветерок, потерпи еще чуть-чуть, скоро сможем отдохнуть, - пробормотала я, перепоручая паренька заботам Данте и окликая дородную женщину с коромыслом, на концах которого мерно покачивались полные ведра колодезной воды. Та обернулась, окидывая меня несколько снисходительным взглядом и низким, грудным голосом поинтересовалась:
  -- Чего тебе, пигалица, надобно?
  -- Лекарь очень нужен. - Я махнула рукой в сторону Ветра, с трудом стоящего на ногах. - Брат мой младший болен, простыл по дороге, вот и заехали к вам в надежде на лекаря. Так как? Есть в деревне знахарь?
   Женщина хмыкнула только, да указала рукой на ровный ряд слегка покосившихся и потемневших от сырости и непогоды изб.
  -- Четвертый двор с петушком на крыше - там знахарка живет. Хорошая баба, хоть и чудная слегка, к ней постучитесь. А коли будет мужик с дрыном к себе зазывать - не ходите. Анисимка это, юродивый наш местный. Вроде ж ведун откуда-то из города, как приехал - кольцо чаровника показывал, а все одно - дурной такой, что сил нет. - Она усмехнулась, поудобнее устраивая коромысло на плечах. - Так что к Элии идите, она поможет, а Анисимка только смешно попрыгает вокруг, потрясет перьями у носа, скороговорку какую-то прочитает - и объявит, что уже здоров. Наши к нему ходят, чтобы бесплатно представление посмотреть, а то своих скоморохов-то у нас нет.
  -- А что не выгоните-то? - поинтересовалась дриада, высматривая в указанном направлении домик с петушком на крыше.
  -- Да кому он нужен, выгонять-то? - беззлобно отмахнулась женщина. - Пусть живет в деревне, покуда не пакостит всерьез - всяко веселее.
   Дриада еще что-то выспрашивала у местной жительницы, когда я бегом взбежала по едва скрипнувшим ступенькам знахаркиного дома и нетерпеливо постучала в дверь небольшим деревянным молоточком, висящим на прочной цепочке.
  -- Открой, хозяюшка!
   За дверью что-то негромко хлопнуло, потом послышались легкие шаги и, наконец, на пороге показалась местная знахарка, кутающаяся в теплую шерстяную шаль, наброшенную поверх расшитого традиционного сарафана. Не старая, но уже и не молодая, статная женщина лет сорока с правильными чертами лица, пронзительными серыми глазами и шикарной темно-русой косой почти до колен, в которой уже явственно проглядывали нити седины. Она окинула нас цепким, внимательным взглядом, и скомандовала, указывая пальцем на Данте:
  -- Ты. Заводи мальчика в дом и клади на застеленную лавку возле печи. А вы, девушки, побыстрее отведите своих волков в пристройку за домом, чтобы они не маячили посреди двора. Покормим их чуть позже, думаю, они сами прекрасно понимают, что про них не забудут. Сейчас я займусь больным, а потом мы с вами сядем и поговорим о том, что вас сюда привело.
   Знахарка Элия скрылась в доме так же быстро, как и появилась, следом за ней в сени зашел Данте, уже почти несший Ветра, а мы с Ланнан словно приросли к порогу, беспомощно глядя то друг на друга, то на разумных волков, все еще надежно укрытых под мороком. И стояли бы так, наверное, еще долго, если бы Подлунный не толкнул меня мордой под колено, напоминая о себе.
   "Сестра, тебе же велели отвести нас в тепло и уют. Так веди, мы тоже продрогли в этой сырости не меньше вас. И нам тоже нужен отдых".
   "Прости", - я сбежала по ступенькам, держа Ланнан за руку. - "Мной просто слишком давно... не командовали так уверенно".
   "Ты отвыкла подчиняться", - Подлунный потерся мордой о мою ладонь и уверенно направился к низкому просторному сараю, покатая крыша которого виднелась из-за донельзя разросшихся яблоневых деревьев. - "Но это не всегда к добру. Даже вожак должен иногда подчиняться словам мудрой волчицы".
   "Вожак вообще много чего должен", - вздохнула я, подходя к сараю и дергая за кованое кольцо, с трудом открывая разбухшую сырости дверь. - "Плохо то, что ему часто приходится забывать о себе".
   "Чем сильнее вожак, тем чаще ему приходится защищать свою стаю", - Подлунный лизнул мою ладонь, наблюдая за тем, как его братья и сестра по одному спокойно проходят в довольно теплый сарай и устраиваются на охапках соломы, наваленных на земляной пол. - "Мы позаботимся о себе, а тебе надо идти к своему подкидышу".
   "Ветер бы тебе ухо оторвал, если бы услышал, как ты его называешь", - улыбнулась я, присаживаясь на корточки рядом с волком и обнимая его за шею. Подлунный довольно заворчал, лизнул меня напоследок в щеку и скрылся за дверью сарая, которую Ланнан почти сразу прикрыла и, как мне показалось, с трудом удержалась, чтобы не подпереть ее тяжелым дубовым брусом, прислоненным к потемневшей от времени бревенчатой стене.
   Под моим задумчивым взглядом дриада поплотнее запахнулась в плащ и пробурчала что-то насчет того, что стоило бы побыстрее оказаться в тепле, если я не хочу, чтобы количество больных удвоилось. Спорить я не стала - только ускорила шаг, идя через оголившийся по осени яблоневый сад к широкому крыльцу знахаркиного дома.
  
   Элия действительно оказалась знахаркой опытной и довольно сноровистой - пока мы с Ланнан устраивали волков "на постой", женщина уже успела уложить Ветра в постель в дальней комнате и сейчас кипятила воду в небольшом котелке над огнем. Увидев меня, она улыбнулась, откладывая в сторону только что перебранный травяной сбор.
  -- Вовремя вы ко мне пришли, деточка. Еще немного - и вконец бы братишка твой расхворался, тогда надолго бы слег. А так - через пару дней будет здоров и весел.
  -- Да уж, простудиться поздней осенью - дело нехитрое, - я подсела на лавку поближе к Элии, принимая из рук знахарки горячий мятный отвар с кленовым сахаром.
  -- И чего вас понесло путешествовать в такую погоду? - женщина улыбнулась, пододвигая ко мне блюдо с пирожками. Я взяла один - оказался с брусничным вареньем, свежий, еще даже остыть толком не успел.
  -- К наставнику моему едем.
  -- Видать, очень дело срочное, раз ринулись в самую непогоду, - покачала головой Элия, прихлебывая из глиняной узорчатой кружки мятный отвар. - Нет бы Излома Осени дождались, когда уже все уляжется, тогда по первым заморозками и по дорогам ехать легче - по ледку да снегу лучше, чем по раскисшей грязи...
  -- Именно что, - вздохнула я, грея озябшие ладони о глиняные стенки кружки. - Элия, а скажи, пожалуйста, что тут за странный мужик по деревне шатается, с посохом? Здоровый такой...
  -- Это который на шею амулеты из птичьих перьев и лягушачьих черепушек вешает? - вдруг звонко рассмеялась знахарка, едва не выронив недоеденный пирожок с земляничным вареньем. - Только не говори, что он и вам по пути встретился!
  -- Нет, хуже, - я улыбнулась. - Он нас у ворот встретил. Кажется, я, когда отодвигала брус, уронила его в лужу рядом с ним. По крайней мере, ругался он громко, и поучать еще пытался.
  -- Поучать-то он умеет, - усмехнулась Элия. - Только не зря у нас Анисима-ведуна Юродивым кличут. Читала бы ты его "рецепты", которые он выдает местным умеющим читать и писать крестьянам. Их мне поначалу приносили - чтобы удостоверится, действительно ли надо такую глупость делать, чтобы вылечиться или получить желаемое, а я себе на память оставляла. Не знаю, где он такие "рецепты" набрал, подозреваю, что сам придумал.. или нашел книгу о суевериях и решил, что это пособие по врачеванию.
   Тихонько скрипнула дверь, ведущая в небольшую комнатку, которую Элия отвела нам с Ланнан, и в горнице показалась дриада, заинтересованно прислушивающаяся к рассказу знахарки. Ту, впрочем, увеличение числа слушателей нимало не смутило - она только улыбнулась и зачем-то подошла к небольшой книжной полке, выуживая запиханную между потрепанными книжками довольно пухлую пачку пергаментных листков отвратительного качества.
  -- Моя коллекция, - усмехнулась Элия, кладя листки на столешницу передо мной. - Если интересно - ознакомься. Некоторые "рекомендации" просто.. поражают в самое сердце своей, так сказать, оригинальностью.
   Дриада подсела ко мне поближе, и мы с ней вместе стали перебирать желтоватые листки, исписанные неровным, корявым почерком, пытаясь разобрать написанное. Честно говоря, когда я осмыслила текст, накарябанный на наугад выуженном из пачки пергаменте, меня разобрал нервный смех, плавно перетекающий в почти истерический хохот. На первый взгляд казалось - простенький "заговор", вроде бы, кое-где даже распространенный, но то, что Анисимом приписывалось, как обязательное к исполнению, вызывало один-единственный вопрос - неужто это кто-то соблюдал?!
   Ланнан заглянула в листок, который я едва удерживала в подрагивающих от смеха руках, и довольно присвистнула.
  -- Экий Анисим затейник-то оказался! Заговор - ерунда ерундой, но вот обряд, который следовало бы пройти... Интересно, сам придумал, или списал у кого? - дриада вытащила у меня из пальцев пергамент, зачитывая вслух. Н-да, ей бы указы государя озвучивать. - Итак, первая рекомендация: "О, безвинно страдающая...". Хм, становится понятно, для чего это все придумывалось.
  -- Подтверждаю, последнюю дырку в женской бане еще летом закрыли тяжелой доской, - Элия сняла с огня котелок и отставила в сторонку, давая мятному отвару подостыть и настояться. - Бабы жаловались, что дует, да и жара меньше становится.
  -- Вот и результат - рекомендация номер раз. "Выйти на ранней заре во чисто поле нагишом"...
  -- Да-да, так и рисуется мирная картина, - знахарка подсела к нам поближе, расплетая длинную наполовину поседевшую косу. - Ранней утро, птицы еще спят, над единственным на всю деревню ржаным полем медленно и величаво стелется прохладный туман...
  -- Тогда уж ледяной - дело-то и осенью может быть, и ранней весной, - вставила я.
  -- Не принципиально, - отмахнулась Элия, продолжая вдохновлено расписывать красоты местного края. - Так вот, в поле тишь да гладь.. ни одной дуры не видать - и тут появляется одна такая. Голая, воровато оглядывающаяся по сторонам и сжимающая в руках заветную бумажку с "ключом к исцелению". Ланнан, что там дальше надо сделать?
  -- Три раза на овсе перекувырнуться, - охотно подсказала едва сдерживающая смех дриада. Мне-то что, я и так уже полулежала на столешнице, представляя себе эту "мирную" картину в Бобруйских Хатках.
  -- А, тогда баба еще и охапкой овса прикрывается, поскольку на ржаном поле взять овес неоткуда, кроме как с собой принести. Будем считать, что кое-как она эту скромную охапку расстелет как-нибудь, и будет предстоять следующая задача - три раза перекувырнуться через голову так, чтобы попасть на разложенный овес. - Знахарка выудила простенький деревянный гребень из кармашка на переднике и принялась расчесывать длинные пряди. - Будем считать, что ей это удалось, и никто не пострадал, если не считать вытоптанной ржи в середине поля. Дальше-то чего?
  -- Сорвать охапку примятых овсяных колосьев... - хихикнула Ланнан, я же пыталась понять логику человека, предлагавшего рвать овес на ржаном поле, но вскоре оставила это безнадежное занятие. Быть может, он надеялся на то, что где-нибудь ближе к краю кто-то случайно просыпал немного овса на хорошо удобренную землю.
  -- На ржаном поле. Прелестно. И?
  -- Обтереться ими полностью и подвесить на дереве.
  -- Автора рецепта? - все-таки не удержалась я. Ланнан с преувеличенной серьезностью пробежалась взглядом по кривоватым строчкам.
  -- Если бы. По тексту выходит, что вешать на дереве надо овес, сорванный на ржаном поле.
  -- Элия, а у вас поблизости делянки с дурман-травой точно не водится? А то похоже, что Анисим туда регулярно наведывается... Фантазию неуемную подпитывает, - я наконец-то отсмеялась, отодвигая стопку "шедевров" и выпрямляясь на лавке.
  -- Хочешь сходить туда же? - хмыкнула знахарка, начиная переплетать косу заново. У меня на это ушел бы полчаса, а Элия плела пушистые, вьющиеся волосы не глядя - и коса выходила ровная, аккуратная.. как пшеничный колосок.
  -- Не-е, пусть он эту болотную траву сам курит. Главное, чтобы ни с кем ею не делился, а то жить страшно будет...
  -- И не говори, - улыбнулась Ланнан, аккуратно складывая разъехавшуюся в который раз стопочку "рецептов" и пододвинула ее поближе к Элии. - Как вы с Анисимом этим уживаетесь в одной деревне? Небось возмущается, что ты у него болящих отваживаешь.
  -- Первое время - пробовал, но потом понял, что лучше не пытаться стать самой большой лягушкой в этом маленьком болоте, потому как отвечать в случае чего придется в полной мере. Да и муж мой в тот год меня навещать приезжал... а с ним даже Дикой Охоте считаться приходится, - вздохнула Элия, поднимаясь с лавки и убирая "рецепты" на книжную полку.
  -- Твой муж - такой сильный волхв? - удивилась дриада, беря с глиняного блюда пирожок. - Тогда почему ты живешь здесь?
  -- Он не совсем волхв, - женщина тепло улыбнулась, глядя на пляшущее в печи пламя и доставая с верхней полки небольшой огарок свечи. - Он тот, кто защищает, вот и все. Наши дети уже давно выросли и бродят по свету, как и их отец когда-то в молодости, а мне захотелось пожить в тихом месте... подумать... отдохнуть, наконец. В надежде дождаться того дня, когда мой муж перестанет принадлежать всему миру... и останется только моим.
   Элия подошла к окну, единственному во всем доме, которое закрывали не ставни, а тонкие пластинки прозрачного горного хрусталя, и поставила зажженную свечу на широкий подоконник. Погладила кончиками пальцев холодное стекло.
  -- Каждый вечер я жду его возвращения.. и оставляю для него горящую свечу на подоконнике, чтобы было легче найти дорогу домой. Чтобы он знал - здесь его по-прежнему любят и ждут. Как и много лет назад... Я надеюсь, что он все-таки вспомнит обо мне, когда его долг перед миром будет выполнен, а до тех пор я буду жить здесь. Он всегда возвращается, и какая разница, что иногда между встречами пролетают годы - я знаю, что когда-нибудь он вернется, чтобы больше не уходить.
  -- А если... если ты его не дождешься? - тихонько спросила я, забыв о глиняной кружке, почти обжигающей ладонь. - Или он вернется слишком поздно?
   Немолодая знахарка только улыбнулась, внимательно глядя мне в глаза, и я поняла - дождется. И муж ее вернется, несмотря ни на что. Даже если это произойдет тогда, когда оба будут уже стариками, но смерть они встретят вместе.. так, как будто бы никогда и не разлучались. Потому что птица не летает с одним крылом - их обязательно должно быть два.
   Невольно я подумала - а стала бы я ждать Данте, если бы случилось так, что мир требовал бы от него большего внимания, чем собственная жена и дети? Если бы мне пришлось коротать годы в затерянной посреди леса избушке, каждый вечер зажигать свечу на окне, с трепетом ожидая - не застучат ли по утоптанной тропе конские копыта? Не заскрипят ли доски на старом, добротном крыльце, не стукнет ли входная дверь, впуская в домашнее тепло столь давно ожидаемого хозяина? Сумела бы я сохранить такую же беззаветную веру в его возвращение, как Элия?
   Не знаю.
   Но не могу сказать, что не попыталась бы. Пока есть, ради чего бороться, есть, кого ждать у окна...
   Есть, кого любить.
   Мои размышления прервал резкий, отрывистый стук в дверь. Мы с Элией одновременно вздрогнули, когда стук повторился, и послышался приглушенный, подозрительно знакомый мужской голос, в котором командные нотки непостижимым образом смешивались с просительными интонациями.
  -- Хозяюшка, впусти усталого путника! Тут снег с дождем, да и холодно, сжалься, сделай милость.
  -- И кого еще принесло в такую погоду, - вздохнула знахарка, исчезая в сенях. Я встала с лавки, направляясь следом, и почти не удивилась, когда на пороге обнаружился Ладислав, отряхивающий присыпанный быстро тающим снегом добротный плащ.
   Значит... не ошиблась.
   Жаль.
   Сиреневые глаза некроманта нехорошо блеснули, когда он увидел меня, и Ладислав слегка поклонился, убирая с лица намокшие пряди волос так, чтобы в неярком свете небольшого фонаря в сенях я могла разглядеть белесый шрам на виске.
  -- Долг платежом красен, не так ли, ведунья? А уж долги крови - тем более. - Он склонил голову, прижимая правую руку к груди. - Принимай должника, ведунья Еваника. - Некромант поднял на меня усталые, покрасневшие от недосыпа глаза, и нехорошо улыбнулся. - Теперь мне за тобой следовать до выполнения обязательства или смерти. Похоже, в моих же интересах надеяться, чтобы тебя побыстрее прокляли.
  -- Не переживай, - усмехнулась я в ответ. - Судя по всему, убьют меня гораздо раньше.
  -- Даже не надейся. - Я обернулась, и увидела Данте, сидящего на нижней ступеньке лестницы как раз напротив сеней. Аватар задумчиво подпирал подбородок ладонью и оценивающе рассматривал незваного гостя, все еще стоявшего в дверях. - Сначала им придется обойти меня.
  -- Или меня. - Ладислав шагнул ко мне, обведя ладонью контуры моей головы, словно ощупывая что-то. Запоминает мой магический "след", чтобы следовать за мной, если я не приму его в нашу компанию. Значит, справедливо оценивает свои шансы. - Я не знаю, что удерживает рядом с Еваникой такого... - он замялся, словно подбирая слово, - человека, как ты. Но по какой бы причине ты не пытался защищать ее, я сделаю это лучше. Хотя бы потому, что моя жизнь и существование в послесмертии напрямую зависит от ее жизни. К сожалению.
  -- Настолько уверен? - лицо Данте не изменилось, но белки глаз едва заметно потемнели. Не могу не согласиться - некромант в компании меня тоже не особенно радует, а долг крови - вообще вещь малоприятная для обеих сторон этого магического "договора".
  -- Бросать слова на ветер - удел низших созданий.
   Вот и пообщались. Надеюсь, что хотя бы не подерутся.
  -- Молодой человек, - вздохнула Элия, подхватывая Ладислава под локоток и ловко разворачивая его лицом к выходу. - Кров вы сможете найти в доме старосты, особенно, если присовокупите к вежливым просьбам серебряную гривну, но у меня вам делать нечего. Поэтому без обид - но вам лучше уйти. За вашей...хм... за Еваникой я присмотрю. Да и не я одна.
   Не подерутся. Отдельное спасибо знахарке.
   Некромант, как ни странно, послушно распахнул дверь, впуская в нагретые сени холодный ветер и промозглую сырость, и, уже стоя на пороге, обернулся, внимательно разглядывая Элию чуть светящимися сиреневыми глазами.
  -- На вас великолепная защита. И очень серьезная "подпись". - Перевел взгляд на меня, едва заметно улыбнулся. - Держись поближе к этой женщине, пока ты здесь, и я буду почти спокоен за твою... сохранность.
   Ладислав даже дверью не хлопнул, исчезая в сумерках последнего дня листопада-месяца, а я только криво улыбнулась в ответ на вопросительный взгляд Элии. Ну что я могла сказать?
  -- Мне надо спрашивать, когда именно ты успела оказать настолько серьезную услугу некроманту, что он увязался за тобой от самого Ижена, или ты сама расскажешь? - негромко поинтересовался Данте, машинально теребя кончиками пальцев витой корешок на прочной зеленоватой веревочке.
   Я невольно проследила взглядом за его рукой, за тем, как он поглаживал амулет - и покраснела, наткнувшись на его понимающий взгляд. Похоже, это мне напоминание о предоставленном выборе. Так и хочется завопить - ну почему сейчас?! Не в Андарионе, не в Серебряном Лесу, а сейчас, когда и времени в обрез, и с обстоятельствами не очень-то везет.
  -- По-моему, ты и так все прекрасно знаешь.
  -- Может, и знаю, но всегда приятнее, когда ты сама рассказываешь. Кстати, ты просила нашу хозяюшку осмотреть твою руку? - Он поднялся одним плавным движением и подошел ко мне. - Так я и знал, что забыла. Уважаемая Элия, не посмотрите ли?
  -- Ну-ка, подойди к свету.
   Знахарка цепко ухватила меня за рукав шерстяной рубашки и подтащила обратно к столу, где Ланнан уже успела сдвинуть в сторону блюдо с пирожками и сейчас помогала мне расшнуровать тесемки на рукаве. Я щелкнула пальцами, и над моей головой закружился белесый огонек, по размерам и форме напоминающий светлячка, случайно угодившего в кувшин с брагой - он почему-то не желал спокойно висеть на месте, а плавно перемещался над моей головой, то затухая почти полностью, то разгораясь так, что глазам больно делалось.
  -- Ев, ты меня беспокоишь, - вздохнула дриада, создавая более спокойного "светлячка" бледно-золотистого цвета, который неподвижно завис над столом. Мой почти сразу же пропал - оно и к лучшему. - Отдыхать надо больше и чаще, а я не раз в неделю по большому одолжению.
  -- Жизнь такая, что теперь поделать, - вздохнула я, наблюдая за тем, как Элия разматывает "чисто символическую" повязку, пропитанную заживляющим снадобьем. Знахарка осторожно ощупала едва-едва затянувшийся шрам, резко выделяющийся на бледной коже багровым пятном, и вздохнула.
  -- Головы бы вам, магам, поотрывать. За то, что лечите непонятно как, а в результате имеем вот такое.
  -- Как умели, так и лечили, - обиженно пробормотала Ланнан. - Хуже по крайней мере не стало.
  -- Оно и заметно, что никак не умели. - Элия оставила в покое мою руку и принялась перебирать расставленные на широком подоконнике берестяные коробочки. - Я теперь разве что могу попробовать шрам свести, ну, еще дать снадобье, которое поможет уменьшить боль. Ведь болит от сырости и холода?
   Я только кивнула. Знахарка вздохнула, вытаскивая из стоящей на широком подоконнике берестяной "шкатулки" маленькую плетеную коробочку, в которой оказалась странная зеленовато-желтая мазь с горьковатым полынным запахом.
  -- Вот. Будешь смазывать след от раны каждый вечер. Не обещаю, что шрам сойдет совсем, но незаметнее станет. Если будет сильно ныть - намазывай погуще и укутывай потеплее. - Элия покачала головой, осторожными движениями смазывая стянутую кожу на месте укуса подменыша, след от которого до сих пор выглядел воспаленно-красным и чуть что - так и норовил разойтись.
   Когда травяная мазь густым слоем легла на грубый полузаживший шрам, руку от локтя до кончиков пальцев прострелило резкой болью, да так, что я не удержалась - зашипела, дернула плечом, и неосознанно попыталась стереть жгучее снадобье о край стола. Хорошо, что Данте, оказавшийся рядом и удержавший мою руку, словно тисками, не дал это сделать, а то растерла бы рану до крови.
  -- Тише, деточка, тише, - бормотала Элия, рассматривая пульсирующий, подергивающийся шрам. - Похоже, укус был глубокий, но заживает он неплохо. Могло быть гораздо хуже. Кто тебя так?
  -- Подменыш, - выдохнула я, все еще кривясь от медленно проходящей боли, которая сменялась приятной прохладой, а не обычным оцепенением, наступающим после магического обезболивания. - Не сошлись во мнениях.
  -- Думаю, что эту историю ты мне расскажешь завтра, а сейчас - иди-ка ты спать, утро вечера мудренее. На сегодня с тебя уже достаточно, и так глаза слипаются.
   Знахарка сноровисто наложила повязку, заставила меня выпить какой-то горьковатый, вяжущий настой и отправила спать. Дриада увязалась за мной следом, помогая аккуратно снять лоскутное покрывало с узкой кровати и разыскать в сумке теплую рубашку.
  -- Ев, прости. - Ланнан провела ладонью над рубашкой, согревая ее волшебством. - Если бы я не полагалась настолько на свою магию, то сейчас рука у тебя была бы гораздо лучше. Ведь ты айранит, у тебя регенерация такая, что ты могла бы сама заживить эту рану за неделю-другую.
  -- Не путай меня с Данте, - вздохнула я, переодеваясь в нагретую сорочку и стараясь лишний раз не задевать горящую огнем руку. - Это он подобные раны заживляет за считанные дни, у меня такой фокус пока что не удается. И вряд ли удастся.
  -- Между вами такая разница? - изумленно пробормотала дриада, раскладывая мои вещи на стуле у изголовья кровати и садясь на лавку напротив. - Я почему-то думала, что айранитам медицинская помощь требуется лишь в крайних случаях, обычно их тело справляется с подобными ранениями само, и зачастую бесследно.
  -- Полукровки есть везде, - улыбнулась я, забираясь под одеяло и прикрывая глаза, надеясь, что снотворное, которое дала мне Элия, все-таки подействует, и я хотя бы смогу забыться до утра.
   Ох, если бы...
   Заснуть у меня так толком и не вышло. Крутились в голове совершенно ненужные мысли, как белки в колесе, не останавливаясь ни на минуту. Я лежала лицом к стене, сетовала на чересчур слабое зелье знахарки и злилась. На себя - за то, что не усмотрела за не в меру шустрым Ветром, да и на самого паренька тоже - за то, что не обратился за помощью раньше, занимаясь самолечением. Дриаде досталось за то, что сует нос не в свое дело и вообще непонятно зачем навязалась, Ладиславу - за наглость и прилипчивость. Но традиционно больше всех перепало Данте, который не мог раньше дать мне возможность выбирать, особенно сейчас, когда времени в обрез, а уединения в пути, почитай, никакого нет. А когда есть - то уже сил никаких не остается. До кровати бы добраться, и рухнуть на матрас, забываясь сном без сновидений. А сейчас даже заснуть не получается.
   Интересно, он сейчас тоже не спит и смотрит в потолок, думаю, решусь ли я сделать первый шаг навстречу ему, или же видит свои странные сны, в которых по большей части - небо и свобода от оков долга?
   Я не выдержала - откинула одеяло и, спустив босые ноги на прохладные доски пола, бесшумно прокралась к двери спальни, надеясь, что крепко спящая дриада не станет поднимать шум на весь дом, внезапно проснувшись посреди ночи и не обнаружив меня в кровати. Вроде обошлось, по крайней мере, дриада не стала интересоваться, куда я направилась, а большего мне и не требовалось.
   По узкой, скрипучей лесенке, ведущей на второй этаж, куда Элия отправила на ночлег Данте, я поднималась, едва дыша - и заранее зная, что чуткий слух аватара уже уловил мои тихие шаги. Ведущий Крыла еще толком не проснулся - но наверняка насторожился, и хорошо, если не станет вставать и разбираться, кого же принесло к нему поздней ночью. Я тихонечко приоткрыла незапертую дверь и заглянула в небольшую, насквозь пропахшую душистыми травами темную комнатку.
  -- И почему тебе на этот раз не спиться? - от негромкого, спокойного голоса Данте я вздрогнула и едва не попятилась, но потом вспомнила, зачем я сюда вообще пришла... и шагнула в комнату, плотно прикрывая за собой дверь.
   Стук огнива, крошечный лепесток пламени свечи, стоящей рядом с набитым душистыми травами матрасом, служившего аватару постелью, обрисовал зыбкими оранжевыми отблеску руку, лежащую на рукояти меча, плечо и пряди длинных волос, почти занавесивших лицо. Все остальное скрывалось в густом сумраке комнаты. Данте убрал ладонь с клинка и медленно приподнялся, опираясь на локоть.
  -- Ты сделала свой выбор? - Его глаза искорками сверкали из-за волос и нельзя было сказать, человеческие ли они сейчас. Я глубоко вздохнула, с трудом припоминая какие-то правильные в таких случаях слова, но.. краткость - сестра таланта, поэтому я просто ответила:
  -- Да. - Вот так все просто - сделать несколько неуверенных шагов к его ложу, чтобы зыбкий золотисто-оранжевый свет свечи выхватил из темноты край моей короткой мужской рубашки и оголенные, порядком замерзшие от стояния на холодном полу ноги.
   Данте поднялся с кровати одним плавным движением, откладывая меч куда-то в сторону. На какое-то мгновение мне показалось, что он встанет передо мной на колено, так, как делал всегда, признавая свою вину.. или давая клятву, но аватар заключил меня в объятия, едва ощутимо скользя кончиками пальцев по ткани сорочки.
  -- И будь что будет... - Он все-таки склонился передо мной в поклоне и мне послышалось "моя королева", но тут Данте прижал меня к себе, резко, порывисто, зарываясь лицом в мои коротко остриженные волосы.
   Время для слов осталось где-то позади, все-таки, когда-то мы говорили слишком много, и сказали достаточно ненужного и лишнего, а вот сделать - не решались. Да и зачем нужны слова, если хватает всего лишь взгляда, чтобы все осознать, и уже не стремиться сделать шаг назад.
   Он прав. Будь что будет... думать, решать проблемы и сожалеть я стану завтра. Хотя нет.. сожаление осталось где-то позади. В какой-то другой жизни, где я для него - лишь королева, а он мой Ведущий Крыла, мой щит и меч, мой палач и защитник.
   Я первая потянулась к нему в поцелуе, а он подхватил меня на руки, бережно укладывая на приятно пахнущий сушеными травами и почему-то сосновой хвоей матрас. Данте улыбнулся, и в его глазах дважды отразился зыбкий язычок пламени свечи.
  -- Я больше не хочу тебя отпускать...
   Можно подумать, я хочу.
   Аватар скользнул кончиками пальцев вдоль моего тела, и я невольно сжалась, попыталась перехватить его руку, а Данте только мягко улыбнулся, поднося мою ладонь к губам.
  -- Ты меня боишься. - Не вопрос, а утверждение. Я даже спорить не стала - к чему, спрашивается, если он знает меня лучше, чем кто-либо еще, за исключением разве что Лексея Вестникова. - Не нужно меня бояться. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.
  -- Знаю...
  -- Но не веришь. - Он улыбнулся чуточку шире, скользнул губами по моему запястью. - Надо тебе помочь... поверить в меня. И в тот шаг, который ты сделала.
   Я незаметно щелкнула пальцами, и лепесток пламени пугливо пригнулся к фитилю порядком оплывшей свечки, а потом и вовсе погас, оставив нас с Данте в густом сумраке небольшой комнатки под самой крышей. Снаружи капли дождя мерно барабанили по наглухо закрытым ставням, ветер то и дело принимался завывать в печной трубе... а я лежала на матрасе, расслабляясь под прикосновениями аватара, то едва ощутимыми, то почти жесткими. В какой-то момент моя рубашка очутилась где-то на полу, а Данте навис надо мной, щекоча мне лицо и шею длинными прядями распущенных волос...
   Хлопнула входная дверь на первом этаже, чей-то срывающийся голос что-то быстро-быстро говорил Элии, а она в ответ коротко задавала вопросы. Застучали горшочки на подоконнике - наверняка Элия искала какое-то снадобье.. или же собирала свою знахарскую сумку, чтобы идти и помогать тяжелобольному. Данте тяжело вздохнул, утыкаясь лицом мне в шею, и тихо пробормотал: "Только бы тебя это не касалось", как мы услышали скрип ступенек - кто-то торопливо поднимался на второй этаж. Я успела простонать что-то вроде: "Ну почему именно сейчас?!", когда дверь в комнату распахнулась, и на пороге возникла встрепанная Ланнан.
  -- Данте, ты не знаешь, где Ева? Элии нужна ее помощь, причем срочно!
  -- Он знает, - мрачно отозвалась я, садясь на матрасе и нашаривая в темноте отброшенную на пол сорочку. Дриада приглушенно ойкнула, а аватар, закрывший меня собой от взгляда Ланнан, спокойно поинтересовался:
  -- Без Еваники Элия точно обойтись не может?
  -- Не уверена, - смущенно пробормотала девушка. - Она очень просила ее разыскать. Ев, там у молодой женщины с соседней улицы родовые схватки начались. Элия боится, что она сама разродиться не сможет - муж у нее кузнец, здоровый такой, крупный мужчина, женщина худенькая совсем, а ребенок, похоже, пошел в отца. Ты лучше меня кровь затворяешь, если что-то не так пойдет, я же мало чего понимаю в том, как лечить людей! А может понадобиться магия, ведь травы Элии не всесильны.
  -- Как и мое колдовство. - Я на миг уткнулась лбом в обнаженное плечо аватара, мазнула губами по его щеке - и поднялась с матраса, направляясь к выходу.
   У нас еще есть время. Не только эта ночь.. но и следующая. Честное слово, я уже жалела, что не заперла дверь на магический засов, но видимо, нам с Данте придется подождать еще немного.
   Не страшно.
   В следующий раз я заставлю подождать весь мир вокруг нас.
  

Глава 10.

   Когда мы вместе с Ланнан в сопровождении мальчишки, прибегавшего за Элией, добрались до бани, куда перенесли роженицу, то застали странную картину - мощная дородная баба устрашающих размеров с поддержкой в лице ведуна Анисима не давали знахарке пройти к женщине, приглушенные стоны которой слышались из-за приоткрытой двери. Хорошо поставленный голос бабищи почти полностью перекрывал все прочие звуки, да так успешно, что часть ее вдохновленного монолога я услышала, находясь на другом конце улицы.
  -- Сколько повторять тебе, глупая женщина, не верующая в покровительство богини Рожаны! Естественное материнство - это самое главное, и никакой твоей помощи будущей матери не требуется! Своим знахарским вмешательством в процесс родов ты нарушаешь тонкую связь, возникающую между матерью и ребенком!! Та женщина сама должна произвести ребенка на свет, а я помогу ей в этом деле! - тетка явно говорила заученные слова. Ничем другим объяснить столь правильно построенную "проповедь" я не могла.
  -- Да она ж вовсе не разродится, с таким-то подходом! - рявкнула Элия, пытаясь оттолкнуть дородную тетку, грудью вставшую на "защиту естественного материнства". Всевышний.... И откуда только такие "лекарки" берутся? Из ближайшего города, что ли, приехала? Или, что еще хуже - обучалась у какой-то образованной, но стукнутой на голову повивальной бабки, иначе откуда взялась бы "проповедь", призванная повергать в трепет малограмотных крестьян и запугивать молодых матерей?
  -- Не тебе судить, - вмешался в спор Анисим, оттесняя знахарку за порог, но не торопясь выбираться на промозглый холод из хорошо натопленного предбанника. - Сказано тебе - иди своей дорогой, тут и без тебя есть, кому помочь.
   Элия выругалась сквозь зубы, из бани раздался полный боли женский крик, а тетка, проповедующая культ богини Рожаны, только обернулась через плечо.
  -- Веруй в Рожану, и дитя легко покинет твое чрево! - отозвалась она, после чего собралась продолжить дискуссию с приютившей нас знахаркой, когда дриада дернула меня за рукав.
  -- Ев, надо что-то делать, иначе будет плохо.
  -- Надо, а что? - отозвалась я, подходя ближе к спорщикам. - Не боевыми ж заклинаниями их разгонять, право слово.
  -- А может, и стоило бы, - хмыкнула Ланнан, повышая голос и обращаясь к заслоняющим вход в баню "лекарям". - Уважаемые-е-е! А не могли бы вы немного помолчать и отойти в сторонку, раз помогать ничем не хотите?
   "Лекари" на несколько секунд удивленно замолчали, видимо, не ожидая такой наглости со стороны прохожих, но потом Анисим, присмотревшись, торжествующе завопил, указывая на нас слегка подрагивающим перстом:
  -- Я так и знал, что вы заодно с ней! Недоучки! Вам тут вообще делать нечего! Идите своей дорогой, да и женщину эту бесноватую прихватите!
  -- Это ту, что орет про культ Рожаны? - поинтересовалась я, зажигая в ладонях плотный золотисто-зеленый клубок, плюющийся яркими хвостатыми искрами в направлении "оппонентов". - Так это мы мигом. Вы бы, "коллега", посторонились, а то задену ненароком.
   Анисим попятился, а дородная тетка на пороге взвыла хуже, чем разбуженная посреди бела дня нежить, когда все мигом прекратилось. Служительница Рожаны замолчала, безмолвно раскрывая и закрывая рот, как выброшенная на берег рыба, и хватаясь обеими руками за стремительно распухающее, багровеющее на глазах горло, а ведун кубарем скатился с порога на размытую дождем дорогу, держась за живот.
  -- Теперь тут хотя бы потише будет, - раздался у меня за спиной спокойный голос Ладислава, и некромант, невесть откуда появившийся в темном околотке, неторопливо прошел к банному порогу, отталкивая с крыльца едва дышащую дородную тетку. Обернулся к нам. - А вы что стоите? Вас помогать звали, а не меня.
   Первой опомнилась Элия. Она скользнула в прогретую баню к непрерывно кричащей женщине, а Ладислав терпеливо ждал нас в предбаннике, не торопясь закрывать дверь.
  -- Чего стоим? Кого ждем? - Я вздрогнула и устремилась вслед за Элией, обходя тихонько постанывающего Анисима, пытающегося уползти в хилый бурьян в сторонке и тупо держащуюся за горло служительницу.
  -- Ладислав, что ты с ними сделал?
   Маг посмотрел на меня с таким непередаваемым выражением лица, что я уже пожалела, что спросила.
  -- То, что следовало бы сделать тебе. Убрал с дороги.
  -- Но с ними... все будет в порядке?
  -- Зная твое чистоплюйство... - Ладислав вздохнул, буквально за шиворот затаскивая меня в темный предбанник, куда уже зашла Ланнан, и захлопывая дверь. - Истеричка помучается с сильнейшим воспалением голосовых связок пару недель, зато потом орать так громко и уверенно уже никогда не сможет. А так называемый "ведун", - некромант поморщился, и потянул меня за собой в баню. - Посидит в отхожем месте... не очень долго. Если хватит ума - то больше к вам цепляться не будет. Не хватит - объясню еще раз, просто и доступно, почему этого делать не стоит. Но мое второе предупреждение не всякий дурак переживет, так что...
   Ладислав немного хищно улыбнулся, сверкнув в полумраке сиреневыми отблесками в глубине зрачков, и почти втолкнул меня туда, где Элия и дриада уже хлопотали вокруг лежащей на широкой банной полке худенькой женщины с кажущимся огромным животом.
   Я никогда не принимала роды, но даже моих довольно скудных познаний в этой области хватало, чтобы понять - дела идут плохо. Элия в спешке доставала из своей знахарской сумки какие-то настои, мази, Ланнан сидела у ног роженицы со стопкой чистых полотенец, осторожно оглаживая ее огромный живот едва-едва светящейся ладонью, отчего красное, потное лицо женщины, искаженное болью, немного расслабилось и перестало отражать такую муку, что невольно возникала мысль об убийстве из сострадания.
  -- Ну, чего ты встала? - Ладислав подтолкнул меня к роженице, и сам подошел ближе, обращаясь к Элии. - Насколько я понимаю, все хуже некуда, так?
   Знахарка на миг отвлеклась, продолжая капать в чашку с водой из темно-зеленой бутылочки, но выяснять, что забыл некромант рядом с рожающей женщиной, не стала.
  -- Ребенок слишком крупный. Либо он выживет сам, но убьет свою мать появлением на свет, либо выживет только женщина. Я не сумею спасти обоих...
  -- Я сумею, - спокойно сказал Ладислав, отстраняя Ланнан и ощупывая напряженный живот роженицы чуткими, тонкими пальцами. - Конечно, если мне не будут мешать. Еваника, иди сюда.
   Я подошла на подрагивающих ногах, не в силах оторвать взгляда от быстро набухающего кровью полотенца, подложенного под рожающую. Да что бы я.. так же... да ни за что...
  -- Еваника, на меня смотри! - Вдруг рявкнул некромант, встряхивая меня за шиворот. Кажется, рубашка слегка треснула, но зато я немного пришла в себя. - Мне нужна твоя магия. Если можешь быть полезной - оставайся, нет - проваливай отсюда. Но в последнем случае я вряд ли сумею помочь этой женщине, и ее смерть будет на твоей совести. Поняла меня?
   Я кивнула.
  -- Не слышу тебя!
  -- Да поняла я, поняла!!
  -- Вот, уже лучше, - вдруг мягко улыбнулся Ладислав, кладя ладонь на потный лоб женщины. Повеяло холодом, а роженица вдруг бессильно обмякла на лавке.
  -- Ты что сделал?! - ахнула Элия, машинально хватаясь за безвольную, тонкую руку женщины, словно ища пульс.
  -- Она без сознания, или ты бы предпочла, чтобы она и дальше чувствовала боль?
   Некромант откинул полу куртки и, пробежавшись ладонью по широкому кожаному поясу, достал длинный, тонкий нож, каким с одинаковым успехом можно как бриться, так и снимать кожу, и небольшую плоскую бутылочку с плотно закрывающейся пробкой.
  -- Ева, засучивай рукава и подставляй ладони, - скомандовал он, вытаскивая пробку зубами. Я послушалась, сбросила кафтан на пол и, быстро подвернув длинные рукава рубашки, подставила ладони, сложенные лодочкой, под тоненькую струйку густой янтарной жидкости, пахнущей прелой листвой. Ладислав капнул еще несколько капель на лезвие ножа, и, отдав бутылочку Элии, сплюнул пробку на пол и передал нож Ланнан. - Как только жидкость растечется по лезвию, вернешь обратно. Еваника, растирай побыстрее эту гадость по ее животу и нашим рукам. А то начнет жечь.
   Раньше не мог сказать?!
   Я принялась размазывать едкую субстанцию, от испарений которой уже начинали слезиться глаза, по животу роженицы, стараясь не обращать внимания на бесстыдно задранный, с пятнами крови и еще чего-то подол, чувствуя, что еще немного - и я свалюсь в обморок.
  -- Еваника, про меня не забудь!
   Нет, не свалюсь. Ладислав не позволит. Он не будет деликатно хлопать меня по щекам - сразу на ноги поднимет какой-нибудь дрянью, да так, чтобы даже мысли не возникало о повторном "уходе от темы".
   Я поспешила обтереть его руки, мимоходом ответив, что дорогая куртка некроманта уже валяется на полу рядом с моим кафтаном, а рукава тонкой шерстяной рубашки небрежно закатаны. Быстро он. Такое ощущение, что не впервой роды принимает. Или?...
  -- Знахарка, будешь помогать доставать ребенка, а то от этих девиц толку почти никакого.
   С этими словами Ладислав взял нож из рук Ланнан и одним движением вскрыл чрево роженицы. Я отвернулась, не в силах наблюдать за этим и чувствуя себя абсолютно беспомощной. За спиной у меня слышалась какая-то возня, некромант спокойным голосом давал какие-то указания, но для меня все было, как в тумане...
   До тех пор, пока я не услышала плач ребенка, больше похожий на какой-то срывающийся писк, после чего Ладиславу пришлось рявкнуть на меня, чтобы я срочно заживляла рану. Я машинально обернулась, кладя руки по обе стороны от глубокого разреза на животе женщины, прикрывая глаза и начиная нараспев читать заклинание исцеления. Ладони горели огнем - не то от снадобья некроманта, не то от волшбы, а я старалась полностью сосредоточиться на заживление глубокой раны, медленно сращивая ткани, мышцы, тратя гораздо больше сил, чем нужно было бы, не просто "склеивая" с помощью магии края разреза, а действительно исцеляя. Так, что когда я наконец-то сумела отнять ладони, на животе спавшей глубоким сном женщины лишь багровел тонкий рубец, который непременно пропадет со временем.
   Голова закружилась, мне вдруг стало нечем дышать в хорошо протопленной, пропахшей палой листвой и кровью бане, и я, бросив мимолетный взгляд на что-то фиолетовое, пищащее на руках у Элии, выскочила за дверь. Стылый осенний воздух, после прогретой бани показавшийся мне ледяным, взбодрил гораздо лучше, чем ведро холодной колодезной воды, вылитой на голову. Я почти без сил опустилась на крыльцо, прислоняясь гудящим затылком к прохладному дверному косяку и стараясь не касаться ничего липкими, окровавленными руками.
  -- Тяжело быть ведуньей, да? - Ладислав тоже вышел на порог, вытирая мокрый от пота лоб о не замаранное кровью предплечье. - А ведь хороший маг должен уметь делать все. И лечить, и калечить. Нападать и защищаться. И в случае необходимости поступать жестоко или подло.
  -- Даже спрашивать не хочу, где ты научился такому способу помощи женщине разрешиться от бремени, - пробормотала я, не открывая глаз, и чувствуя, как промозглый холод пробирается под тонкую рубашку, ледяными пальцами оглаживая вспотевшую спину.
  -- Я могу ответить, если захочешь, - Ладислав присел рядом со мной, и я ощутила на щеке его горячее дыхание, как облачко пара. - Только вот ответ тебе вряд ли понравиться.
  -- Тогда лучше не говори, - я открыла глаза и увидела стоящего буквально в двух шагах от порога бани Данте. Когда аватар тут объявился - понятия не имею, когда я выходила на улицу, его тут и в помине не было. Только если он хотел, чтобы его не увидели...
  -- Надеюсь, вы ей все-таки помогли, - спокойно произнес Данте, подходя ближе и, расстегнув застежку на плотном плаще, набросил его мне на плечи. Вовремя, а то меня уже начинало трясти мелкой дрожью.
  -- Нет, добили, чтоб не мучалась, - хмыкнул некромант, поднимаясь и протягивая мне липкую от крови руку. - Еваника, да не смотри на меня так, у тебя самой сейчас руки не чище, так что хуже уже не будет.
   Я только плечами пожала, цепляясь за его ладонь и кое-как вставая с холодного, сырого порога. Маг только едва заметно улыбнулся и потянул меня обратно в баню - там хотя бы недостатка в горячей воде не было, можно было отмыть руки от уже подсыхающей крови, да и Элии с Ланнан наверняка понадобится помощь.
   Телохранитель, - Ладислав обернулся к Данте, распахивая пошире дверь. - Идем с нами, поможешь отнести женщину домой. Все-таки, я свою часть дела сделал, и еще надеюсь лечь спать хотя бы до рассвета.
   По правде говоря, я надеялась на то же самое, но как только мы, кое-как приведшие себя в порядок, вышли на улицу, то обнаружили новый "сюрприз". Анисим, несмотря на заверения Ладислава, пришедший в себя гораздо раньше обозначенного срока - видимо, неспроста перстень ведуна носил, и что-то все-таки умел - поджидал нас за дверями бани в компании рослого мужика. Судя по кожаному фартуку, прожженному в нескольких местах - местного кузнеца.
   Завидев Данте с укутанной в одеяло роженицей на руках, Анисим завопил, как резаный, да так, что Элия, выносившая из бани ребенка, вздрогнула, невольно попятившись назад.
   А, что я говорил! Умучали они, Вавила, женушку твою своими обрядами чернокнижными! И дите не спасли, и хозяйки по дому тебя лишили! Али не видишь, что несут они ее на кладбище?
   Да замолкни ты, - огрызнулась Элия, покачивая новорожденного на руках. - Ребенка разбудишь своими воплями. Что орешь, как кликуша бесноватая? Живы и мать, и младенец.
   Докажи! - Анисим подался вперед, заглядывая в бледное, измученное лицо спящей глубоким сном женщины. - Да не она это, нежить какая-то!
   А ну, посторонись, - вдруг прогудел доселе молчавший кузнец, подходя к Данте и принимая из его рук женщину, кажущуюся невероятно хрупкой по сравнению со своим мужем. Несколько секунд Вавила вглядывался в лицо жены, а потом облегченно выдохнул, заулыбался. - Она это, Маруська моя.
   Кто бы сомневался. - Элия с ребенком на руках подошла поближе к кузнецу, что-то негромко говоря ему на ухо, и отодвигая уголок одеяльца так, чтобы можно было рассмотреть лицо новорожденного мальчика.
   Я отвернулась и, закутавшись поплотнее в плащ Данте, побрела к дому знахарки. Здесь мое присутствие больше не требовалось, и сейчас мне больше всего хотелось упасть на кровать и забыться сном. Так, чтобы не надо было никуда торопиться поутру, чтобы никому срочно не понадобилась ведунья Еваника. Где-то в уголке сознания маячила мысль о том, что больше всего мне сейчас хотелось бы впасть в долгую спячку до самой весны, а то и на несколько лет, и чтобы по пробуждении все встало на свои места, более-менее утряслось - и уже не тревожило душу и сердце.
   Но в доме Элии ждет меня заболевший Ветер, в теплом амбаре - разумные волки, где-то в Серебряном Лесу - Ревилиэль, а еще дальше, за горной цепью Гномьего Кряжа - небесный город-государство Андарион, за которым сейчас ненавязчиво присматривают драконы. Нет, не дадут мне спать до весны. Добудятся, чтобы огорошить сходу очередной "новостью". А жаль.
   Уже около самого порога приютившего нас дома, меня догнала уставшая, встрепанная дриада, то и дело оглядывающаяся через плечо. На мой немой вопрос она только пожала плечами.
   Анисим этот, Юродивый который, попытался прицепиться к Элии, потом зачем-то тебя нехорошим словом припомнил... Как мне кажется, огребет он по самые уши от твоего ручного некроманта, если раньше Данте ему язык не отрежет.
   Данте может, но вряд ли будет. Он другой способ найдет. - Вздохнула я, поднимаясь по едва слышно поскрипывающему крыльцу и заходя в теплые, хорошо прогретые сени.
   Поскорей бы покинуть эти Бобруйские Хатки. Я не пробыла здесь и дня, а уже хотелось оказаться подальше от извечного холодного тумана, сырости и придурковатого ведуна, считающего себя самой крупной рыбой в этом мелком пруду. Да и время поджимало - до Излома Осени меньше недели сроку осталась, не опоздать бы. А если к тому времени землю успеет покрыть первый снег, то я вовсе покой потеряю.
   Я верю в силу сказанного Слова, иначе не была бы я ведуньей, не призывала бы в ладони свои пламя с помощью заклинания. Но есть Слова, влияющие на мир вокруг нас, те, которые слышит пронизывающая этот мир магия, и иногда случается так, что сказанное в запале, с чувством или просто глубокой верой влияет на происходящее вокруг. Что-то сместилось в окружающем меня мире, когда я по глупости своей потянулась к опасному гаданию, подразнила великую Прядильщицу Судеб - и она вложила в меня Слова о грядущем, те самые, которые невозможно удержать в себе, но, вырвавшись наружу, слова эти начинают менять мир. Выстраивают цепочку событий, неизменно приводящих к известному результату.
   Видимо, я слишком устала, раз думаю, что все то, что я сейчас делаю, бесполезно, что все равно случайности приведут к тому будущему, которого я всеми силами старалась избежать. Будто бы я бегу по тропинкам, сворачивая то вправо, то влево, меняя направление пути - но все равно все эти тропки выведут меня к одной-единственной дороге, с которой у меня уже не удастся свернуть.
   Или же, у меня попросту возникло "просветление" откуда-то свыше.
   Как бы то ни было... но ощущение жуткой предопределенности ушло, почти позабылось, оставив после себя лишь неприятное покалывание в груди, смутное беспокойство, как после не слишком хорошего сна, который пытаешься вспомнить поутру - и никак не выходит.
   Только ощущение приближающейся беды...
  
   Ладислав проводил взглядом фигурку своей так называемой "благодетельницы" и едва заметно улыбнулся. Девчонка, конечно, слабенькая еще, но при должной тренировке из нее вышла бы магичка уровня самого Ладислава, если не лучше. Только вот избавиться бы ей от излишней мягкотелости и нежелания причинять ненужный вред "ближнему своему". Похоже, что Лексей Вестников хорошо натаскал ее только против нечисти, с людьми-то и прочими разумными созданиями ей явно сложнее. Пока решится кого-нибудь хотя бы пальцем тронуть, ей голову с плеч снесут или глотку перережут.
   Может, оно и лучше, что когда-то великий волхв Росского княжества не пожелал взять его, Ладислава, в ученики? Страшно подумать, каким он бы сейчас был - наверняка, как эта молодая ведунья, десять раз думал бы перед тем, как действовать, да и на одиннадцатый сомневался бы, и всю жизнь прожил в угоду никому не нужной морали.
   Некромант покачал головой, машинально поправляя манжеты на добротной, хорошо выделанной куртке, и с легким удивлением обнаружил, что местный ведун, крупный лысоватый мужчина с кучей дурацких и бесполезных амулетов, не пожелал уходить своей дорогой, несмотря на внятное предупреждение. Видимо решил, что ничего страшнее несварения желудка с ним не произойдёт, а к такой "неприятности" он уже успел привыкнуть. И откуда возникают такие наглецы, уверенные, что всё им сойдёт с рук?
   Устав препираться с знахаркой Элией, которая попросту игнорировала его попытки доказать, что не стоит ей вообще заниматься целительской практикой, ведун.. Анисим, кажется? Решил избрать мишень для своей доморощенной критики: Ладислава, как раз собиравшегося вернуться в столь тёплый и уютный дом старосты, пустившего его на ночлег, и, возможно, воспользоваться недвусмысленным предложением весьма привлекательной старостиной дочери.
   А ты, думаешь, великий маг, раз сумел проклясть? - Ведун, доведенный уже до белого каления игнорированием предыдущих "участников" дискуссии, решил попытаться взять реванш. Пусть даже с целью повысить собственную самооценку.
   Ладислав покосился на дородного мужчину, который был выше него самого почти на полголовы и, не размениваясь на хоть какие-то споры, спокойно обошел местного юродивого, направляясь к дому старосты, когда брошенная в спину фраза заставила его остановиться.
   Ну, покажи, какой ты великий маг на самом деле! Пустышка!
   Некромант еле заметно улыбнулся и вздохнул даже с каким-то облегчением. Этот дурак сам решил свою судьбу. Теперь даже своей "избавительнице" можно будет совершенно честно объяснить, что это "чудо" напросилось само, бросив ему, Ладиславу, вызов на магический поединок, от которого он, под угрозой потери своего славного имени, совершенно не мог отказаться. Но это придется рассказывать только если Еваника поинтересуется, куда же делся местный ведун. Но с чего ей подобным интересоваться именно у него? Можно считать, что он оказывает огромную услугу этой деревушке, причем совершенно бесплатно.
   Туман вокруг некроманта начал сгущаться, то скручиваясь в тугие спирали, то выпуская в сторону опешившего от такого "представления" Анисима тонкие жгуты щупалец. Призыв духа, питающегося страхом, может быть весьма опасен для новичка, не умеющего владеть собой, поскольку с момента воплощения призываемого существа и до указания конкретной цели, каждый, кто испытывает хотя бы толику страха - жертва. Нередки случаи, когда в путы собственных страхов попадал и сам заклинатель, но для Ладислава такие времена остались далеко позади.
   Мертвенным, темно-сиреневым огнем брызнуло из глаз некроманта, когда он резко развернулся в сторону бормочущего какие-то малополезные заговоры Анисима и указал на него рукой, вокруг которой туман стремительно уплотнялся. Заблестели в темноте две яркие алые точки, и тварь, поначалу казавшаяся полупрозрачной, медленно двинулась на побелевшего от страха ведуна, все еще надеявшегося на свои амулеты.
   И куда же этого юродивого погонит собственный страх?
   Дух когда-то умершего почуял легкую добычу, и двинулся на нее, опутывая тонкими щупальцами, которые с каждой секундой становились все плотнее, все осязаемей. Правда, только для жертвы - и заклинателя, который может наблюдать со всем со стороны. Некромант даже не шелохнулся, когда Анисим с воплем пробежал мимо него по улице вдоль домов, размахивая руками и крича что-то об инфернальной твари, вылезшей из преисподней.
   Так забавно было наблюдать за тем, как селяне поначалу выбегают из домов или высовываются из окон - полуодетые, сонные, но не увидев никого, кроме явно спятившего в конце концов ведуна, они бормотали под нос ругательства и убирались с осеннего промозглого холода обратно в теплые и уютные постели. И, разумеется, никто не обратил внимания на человека в темном плаще с глубоким капюшоном, неторопливо идущем в том же направлении, куда убежал Анисим Юродивый.
   Возможно, дух не оставляет после себя видимых следов, но для заклинателя отследить его путь было так же легко, как будто от призрака тянулась тонкая, но прочная нить, безошибочно позволявшая узнать направление. Вскоре Ладислав вышел из деревни и неторопливо побрел по влажной, скользкой от грязи дорожке, которая буквально через полсотни шагов уперлась в болото, различимое даже в темноте благодаря слегка фосфоресцирующим растениям на кочках, ярким, выкрашенным красным и белым цветом покосившимся вешкам и редким болотным огонькам, разноцветными светлячками кружащимся в воздухе немного в стороне от отмеченной вешками тропы. Некромант слегка поморщился, ступая на осклизлую дорожку, и медленно пошел вперед до тех пор, пока его сверкающие в предрассветном осеннем сумраке глаза не рассмотрели барахтающегося в болотной трясине человека, над которым устроили радостный хоровод разноцветные огоньки.
   Чего и следовало ожидать.
   Ладислав молча смотрел на человека, пытающегося с помощью своего посоха как-то удержаться на поверхности, но даже на неопытный взгляд становилось понятно, что все бесполезно. Слишком уж Анисима нервировало присутствие ставшего совсем уж жутким призрака, кружившего вокруг ведуна и рявкающего на него каждый раз, как тот пытался выбраться на сухое место. Трясина беспощадно засасывала свою жертву, а некромант спокойно стоял в стороне, наблюдая за происходящим. В какой-то момент глаза Анисима прояснились, он увидел на тропе фигуру в темном плаще, из-под капюшона которого посверкивали две сиреневые точки, и даже попытался позвать на помощь...
   Ну да, как же.
   Покойся с миром - так обычно желают уходящим, ведь так?
   Когда гнилая, воняющая тиной и перегноем вода сомкнулась над головой ведуна, Ладислав развернулся и пошел обратно в деревню. Вызванный призрак вернется за грань небытия, как только его жертва умрет, присутствие некроманта здесь совершенно необязательно.
   Маг поплотнее закутался в плащ и ускорил шаг. У него все еще оставалась надежда на заслуженный отдых после небедной на события ночи.
   Ева-а-а-а-а! Ну, Ева! Просни-и-ись!
   Я попыталась закопаться в простыню, натягивая одеяло на голову и категорически отказываясь не то что вставать - даже глаза разлепить, пока кто-то излишне шустрый, как пчелой ужаленный в хвост щенок, продолжал носиться рядом с моей кроватью, пытаясь меня растормошить. А вот и не получится!
   Ев, ну встава-а-а-ай!
   От исполнения "ритуальных шаманских плясок" неизвестный, но подозрительно знакомый "будильник" решил перейти к активным действиям, пытаясь стянуть с меня одеяло. Я сопротивлялась, как могла, но силы, по-видимому, были неравны, поскольку одеяло в конце концов все-таки отобрали, оставив обниматься с подушкой.
   Ну сколько спать можно, уже полдень!
   И что с того-о-о-о? - простонала я голосом мертвяка, выползающего из могилы с душераздирающим воем "Мозги-и-и-и-и". Кажется, получилось очень натурально, потому что "будильник" замолчал на целых полминуты, наполненные блаженной тишиной. Никак раздумывал, а жива ли я на самом деле, или нелегкая судьба ведуньи уже отправила меня в мир иной, не дав красиво умереть на руках родных и близких, предварительно прокляв всех врагов поименно.
   В комнате что-то зашуршало, потом пару раз грохнуло, а в конце концов в бок мне начало неловко тыкаться что-то холодное и твердое. Такого надругательства над собой я уже не стерпела и, лениво открыв один глаз, увидела слегка озадаченного Ветра, легонько тыкающего меня уже куда-то в область филейной части тела ножнами от моего же меча.
   Палочку, что ли, найти не мог? Зачем сразу ножнами-то?
   Палочки поблизости не оказалось, а пальцем было боязно, - усмехнулся паренек, убирая и меч, и ножны от меня подальше и усаживаясь на краешек кровати с явным намерением отобрать еще и подушку. - Вдруг откусишь.
   Нет, я тебя целиком съем, - широко зевнула я, демонстрируя Ветру заостренные зубы с тремя парами клыков. Тот невольно отшатнулся, а потом несколько нервно хихикнул:
   Это у айранитов шуточки такие, да?
   Нет, это у нас реакция на раннюю побудку.
   Тогда в следующий раз пошлю Данте тебя будить, - попытался неуверенно пригрозить подросток.
   Присылай. Я его с собой уложу... спать, - вздохнула я, все еще обнимаясь с подушкой и не имея никакого желания вставать.
   Не, вас обоих я точно не подниму, да и неловко будет, - с притворным сокрушением покачал головой Ветер, поднимаясь и направляясь куда-то в сторону двери.
   Зря я понадеялась на то, что ушлый мальчишка решил оставить меня в покое.
   Вылитая на затылок холодная вода заставила меня кубарем скатиться с кровати, встряхиваясь, как кошка, которую "добрые" дети как бы случайно уронили в ведро с колодезной водой. Я тихонечко зарычала, Ветер шарахнулся к двери, обнимаясь с пузатым глиняным кувшином для умывания, и, как мне показалось, на всякий случай вспоминая какое-нибудь не слишком убойное, но эффективное заклинание, когда дверь распахнулась, и на пороге появилась Элия. Знахарка окинула взглядом разворошенную постель, Ветра, замершего у дверного косяка в обнимку с лоскутным одеялом и пустым кувшином, посмотрела на меня, пытающуюся спросонья вытереть мокрые волосы о подушку... И звонко рассмеялась.
  -- Ветерок, у тебя только-только лихорадка прошла, а ты уже безобразничаешь. Я попросила тебя разбудить Еванику, а не искупать ее.
  -- Можно подумать, я не пытался, - буркнул подросток, сгружая одеяло и кувшин на лавку так, что я невольно подумала, что несчастная посудина доживает свои последние минуты.
  -- Можно считать, что у тебя получилось, - вздохнула я, возвращая подушку на кровать и поднимаясь с пола. - А поскольку заодно ты оказал мне услугу и дал умыться, то не мог бы ты быть столь добр, чтобы свалить из комнаты, пока я буду переодеваться?
  -- Было бы на что смотреть, - тихонько пробормотал себе под нос подросток, и тотчас шмыгнул за дверь, уворачиваясь от метко пущенного в его сторону сапога, стукнувшегося каблуком о прочный дубовый косяк и отскочившего под ноги знахарке. Элия только усмехнулась, подбирая обувку с пола и подходя ко мне.
  -- Кажется, тебе уже лучше. По крайней мере, в твоих глазах уже не гнездится тоска, которой там явно не место.
  -- Проснуться еще толком не успела, - улыбнулась я, одеваясь. - Ветру, как я понимаю, уже лучше?
  -- А то не заметно? На мастерство я, в отличие от Анисимки Юродивого, не жалуюсь. - Элия подала мне высушенный и приятно пахнущий травами дорожный кафтан. - Если не будете устраивать ночлег на сквозняках и не пожалеете пареньку лишнего одеяла, то можете уже сегодня отправляться в дорогу. Не знаю, что тебя гонит вперед, но это дело явно не терпит отлагательств.
  -- Это точно, - я приняла из рук знахарки свою приведенную в порядок верхнюю одежду, мимоходом заметив, что сегодня затянувшаяся рана и не болит вовсе, напоминая о себе лишь едва ощутимой стянутостью кожи на месте свежего шрама. - Элия... не представляешь, насколько я тебе благодарна.
  -- Почему же.. могу представить, еще как. - Женщина коснулась моих встрепанных после сна волос ласковым, почти материнским жестом. - Я тебе тоже. Если бы не ты и твой.. должник... То сегодня в семье кузнеца праздновали бы не рождение, а двойные похороны. Уже одно это доказывает, что и столь не любимые мной некроманты способны на добрые поступки. Пусть даже совершают они их такими методами, что лучше и не знать.
  -- Вот уж точно, - я обулась и, подхватив свою сумку с лавки, шагнула к выходу вслед за Элией. - Надо будет все ж таки предупредить Ладислава, что мы уезжаем.
   Холода уже совсем близко. Поутру, если верить Элии, на желтовато-бурой пожухлой траве уже появлялся белесый иней, вода в выставленном у входной двери ведре покрылась тоненькой пленочкой льда, а сейчас на крыльцо знахаркиной избы и небольшой двор уже ложились быстро тающие пушинки снега. Я стояла на самой нижней ступеньке, запрокинув голову к тускло-серому небу, и снег медленно и плавно падал на мое лицо, холодя щеки и лоб, таял на темно-коричневой шерсти походного кафтана.
   Вот и зима...
   Это ощущение было повсюду - в стылом, морозном воздухе, наполненном уже не осенним сладковатым ароматом прелой листвы, а какой-то царапающей легкие свежестью первого снега - и именно оно согнало меня с крыльца к амбару, где отдыхали разумные волки.
   Кажется, редко когда сборы были настолько торопливыми, разве что в тот памятный день, когда мы с Вилькой обнаружили на ступеньках наставниковой избушки продрогшую темноволосую девушку. И прошло-то всего года три, а кажется - будто бы целая жизнь. Тогда мы тоже собирались так, будто бы сама смерть наступала нам на пятки, ледяным порывом ветра дышала в затылок. Впрочем, в каком-то смысле так оно и было - недаром Крыло аватаров в народе звали вестниками погибели. Их боялись всегда.. боятся и сейчас.
   Но теперь я думаю, что тогда было легче. Угрозу можно было увидеть, почувствовать, вступить с ней в бой - и отстоять свое право на жизнь и свободу, а как быть сейчас, когда все, что есть - это пророчество, большую часть которого я не помню, видения в зеркале и предсказание безыменя? Когда приходится убегать не от аватаров, а от нагаданной судьбы? Право слово, я устала от этого.
   Надеюсь, что эта гонка со временем закончится на пороге Лексея Вестникова...
  
   Спустя всего час в небольшом дворике Элии царил хаос в миниатюре. Разумные волки, на которых я вновь наложила иллюзию низкорослых северных коньков, сновали перед домом, всячески путаясь под ногами, но, тем не менее, почему-то желая все проверить лично, тщательно обнюхать каждую сумку и каждый сверток, забираемый в дорогу. Я металась от крыльца в дом и обратно, дважды позабыв в горнице шапку, и один раз - коробочку с мазью, которую Элия оставила мне для заживающей руки.
   Кстати, о птичках. Шрам чесался немилосердно с самого утра, но поделать с этим ничего не могли ни мои заклинания, ни снадобья знахарки. Элия, перепробовав все возможные варианты, в конце концов махнула рукой, заявив, что так, судя по всему, и должно быть - воспаления никакого не было, инфекции тоже, скорее всего, у меня просто индивидуальная реакция на ускоренное заживление. Я в ответ только хмыкнула - знала бы Элия, насколько ускоренное...
   Мы уже почти были в дверях, когда Ветер, неловко проходя мимо, случайно зацепил ногой за длинный ремень моей знахаркой сумки, стоящей раскрытой на низкой лавке - я как раз собиралась уложить туда мазь и свежие бинты "на всякий случай, который, как известно, бывает разным". Сумка, естественно, рухнула на пол, подтвердив бытующее в народе мнение о том, что хлеб всегда падает маслом вниз, а торба - дном вверх!
   Вначале раздался негромкий хлопок, потом скрежет и лязг - и всего через несколько секунд на полу возвышалась куча разного барахла, доходившая мне немногим выше колена. Наверху этой кучи малы скромно примостилась опустевшая сумка и потрепанное и слегка облезшее чучелко сиреневой птички с непомерно длинным клювом и довольно широкими крыльями, гнездившееся у меня в сумке последние лет пять - точно.
   Вот только начни вспоминать о птицах - непременно это чучело вылезает. Я уже всерьез заподозрила, что это сиреневое недоразумение на самом деле та самая птица обломинго, которую никто не видел, но о которой все знают. Избавиться бы от нее, так, на всякий случай, только вот спихнуть этот надоевший и никому не нужный хлам мне так и не удалось, несмотря на все попытки.
  -- Ев, - севшим голосом пробормотала Элия, глядя на бардак посреди бывшей когда-то чистенькой и прибранной горницы. - Я все понимаю - снадобья, книги, одежда... Я даже драный плащ понять могу.. Но зачем... Всевышнего ради, зачем тебе таскать повсюду с собой облезлое чучело?!
  -- Не поверишь, - выдохнула я. - Выбросить который год забываю.
  -- Вот в это я как раз почему-то верю... - Знахарка оглянулась и дернула за рукав столбом застывшего у дверей Ветра. Мальчишка поминутно краснел, бледнел и пытался выдавить из себя какие-то извинения, но поблескивающий, как рыбья чешуя, рукав кольчуги притянул его взгляд, как заклинанием. Кстати... Кто положил кольчугу ко мне в сумку?! - Ветерок, ты помочь исправить содеянное не хочешь?
  -- Хочет, - вздохнула я, беря в руки сумку и перекладывая на стол чучело лет -цать назад замученной птички. - Вот только пока в себя придет, мы с тобой, похоже, успеем собраться.
   Впрочем, воззвание к совести помогло, Ветерок перестал изображать из себя парализованную жертву малого василиска, и мы в шесть рук принялись закидывать вывалившиеся вещи обратно в сумку. В середине процесса упихивания свернутого в трубку мехового одеяла в относительно небольшую "знахарскую авоську" в горницу зашел Данте - поинтересоваться, что у нас случилось и почему мы так долго. Увидев, чем мы втроем занимаемся - Элия держит сумку максимально раскрытой, а мы с Ветром едва ли не кулаками утрамбовываем в нее одеяло - он рассмеялся и спросил, нужна ли нам помощь в этом тяжком труде.
  -- Да какие ж мы ведуны, - пропыхтела я, заталкивая одеяло в "бездонный" артефакт, - если не сможем впихнуть невпихуемое?!
  -- Судя по тому, что задача успешно выполнена, - Данте подошел ближе, разбирая стремительно уменьшающуюся кучу вещей и только успевая подавать нам с Ветром свертки с едой, кое-как сложенную одежду и прочий нужный и не очень хлам, - ведуны вы хорошие.
  -- Это как сказать, - раздался от дверей голос Ладислава. Некромант был сонный, не выспавшийся, и потому отличался повышенной раздражительностью и едкостью. - Я думал, что это моя специализация - за смертью ходить, но вы, юные дарования, заставляете меня подумать о смене профессии. Между прочим, если бы я знал, что вы еще настолько не собраны в путь, я бы еще полчасика поспал.
   Вещи наконец-то оказались на своем законном месте, то есть упрятаны где-то в недрах бездонной сумы, а я взяла со стола выуженное чучелко и, подойдя к Ладиславу, посмотрела на него как можно более честными глазами.
  -- Ну, как ты мог обо мне так плохо подумать! Я вот целую сумку перевернула вверх дном, чтобы найти это для тебя! - С этими словами я торжественно впихнула в руки некроманта то самое чучелко, выкинуть которое у меня рука не поднималась уже несколько лет.
  -- И что мне, по-твоему, с этим делать?- Ладислав с брезгливо-удивленным выражением лица поднял чучелко за лапку, рассматривая "подношение". Я только плечами пожала, посторонившись и пропуская в сени похрюкивающего от сдавленного смеха Ветра.
  -- Можешь торжественно похоронить ее в ближайшем болоте по дороге к Тишинке. Ты некромант, у тебя это лучше получится, - широко и абсолютно искренне улыбнулась я, радуясь, что наконец-то нашла, кому сплавить так и не опознанное никем чучело.
  -- Ну, с-с-спасибо, Евочка, - прошипел Ладислав, по-прежнему держа птичку за лапку на вытянутой руке, но почему-то не торопясь отправлять несчастное чучелко в свободный полет прямиком в печь. - Но, пожалуй, воздержусь. И так из местного болота, судя по всему, неплохое кладбище выходит.
   Он на секунду задумался, а потом вдруг ослепительно улыбнулся, приобнимая меня за плечи и ненавязчиво увлекая за собой к выходу.
  -- Я тебе еще отдарюсь, красавица. Вот увидишь. И я в долгу не буду, и себя обделенной не почувствуешь. Только удели мне немного своего драгоценного времечка. Желательно наедине, хотя в моих силах сделать так, чтобы нам совершенно никто не мешал.
   Я дернулась, высвобождаясь, и стрелой вылетела во двор, где меня уже поджидали нетерпеливо переминающиеся с лапы на лапу волки и хихикающий Ветер. На Ладислава я больше не оглядывалась, ощущая, как горят заалевшие щеки, но знала, что некромант довольно ухмыляется. Ладно, счет равный. Вот уж точно, "отдарил" за шутку с чучелком.
   Мы уже выезжали из Бобруйских Хаток, когда нам с Ветром пришлось посторониться, пропуская в деревню всадника на приметном белом скакуне. Острый взгляд ярко-синих глаз скользнул по моему лицу - ощутимый, словно и впрямь кто провел по щеке незаточенной стороной лезвия ножа. Я вздрогнула, а всадник уже въехал в ворота Бобруйских Хаток, направляясь... Куда?
   Ладислав еле слышно зашипел, потирая ладонью разом заслезившиеся глаза.
  -- Так вот кто нашу знахарку оберегает... тогда неудивительно, что...
   Я резко обернулась, наблюдая, как медленно, со скрипом закрываются створки ворот за спиной немолодого уже, седовласого мужчины. Так это и есть тот, для кого Элия каждый вечер зажигает свечу на окне, тот, кого она ждет домой. Ее муж, отец ее детей... тот, кто ее защищает даже на расстоянии. Странное дело - но магии как таковой я в нем не почуяла, словно и не волхв он, но взгляд у него был... Подобный взгляд я встречала у старых драконов, таких, как Аранвейн, но драконом встреченный всадник не был. Исконных обитателей Алатырской Горы я уже научилась распознавать по мимолетной встрече, это не так уж и трудно, если точно знаешь, куда и как смотреть, но...
   Ладислав тронул меня за плечо, привлекая мое внимание, и еле заметно покачал головой. Как ни странно, но на этот раз я поняла некроманта без слов. Не стоит выяснять, кто или что это было. У нас есть своя дорога... и, как мне кажется, с существами, подобными мужу Элии, нам лучше не пересекаться. По разным причинам...
   Я кивнула и легонько сжала коленями бока Подлунного. Разумный волк слегка пригнулся, коротко рыкнул и неторопливо побежал по подмерзшей со вчерашнего дня дороге. Холодало, северный ветер ударялся о плотную зимнюю куртку и все норовил сорвать с головы шапку, заставляя меня все ниже пригибаться к спине Подлунного. Впереди небольшая речка, пересечь которую кое-где можно даже вброд, а за ней уже лежит огромный лес. Мы вступим на землю, которую оберегает Серебряный, вожак разумных волков и, быть может, там моя тревога несколько поутихнет.
   По крайней мере, я на это надеюсь.
  

Глава 11.

   Через два дня пути по довольно оживленному торговому тракту, по которому даже в столь мерзкую погоду в обе стороны проезжали тяжело груженые телеги, мы оказались у перекрестка дорог. В этом месте Западный тракт разветвлялся - одна, более широкая и наезженная дорога вела к Стольну Граду, и по сути, являлась основным торговым путем между столицей Росского княжества и южной границей Серебряного Леса, а другая, почти нехоженая и узкая, вела к заброшенным капищам, в народе прозванных Вещими. Говорят, что дорога эта, ныне почти заросшая травой и кустарником, ведет к древнему святилищу ныне позабытых богов.
   Лексей Вестников рассказывал о Вещих Капищах, даже как-то раз привозил меня туда, когда мне было лет пятнадцать - показать каменных идолов, странным образом собирающих и хранящих магию, каменное кольцо из невысоких валунов, сплошь изрезанных рунами, прочесть которые не удалось даже моему наставнику, выглаженный временем и тысячами прикосновений небольшой алтарь в центре. Я до сих пор помню ощущение дремлющей, накопленной за столетия силы, прячущейся в этом алтаре, в угрюмых лицах забытых богов, в валунах каменного круга.
   Наставник говорил, что этот круг - самая надежная крепость от нечисти во всем Росском княжестве, что остатки былой мощи этих камней не просто удержат на границе подлунных тварей - но и отвадят так, что человеку, искавшему убежища у алтаря древних богов, уже можно не бояться ни призраков, ни нежити. Если провести ночь у каменного алтаря, то можно увидеть вещий сон, который определит твою дальнейшую судьбу, поможет осознать то, что раньше понять не получалось. Потому и зовут Капища Вещими - почти все, кто решался встать на путь ведуна в зрелом возрасте, приходили сюда, чтобы получить ответ на вопрос - а достоин ли? Только не всех пропускает каменный круг, далеко не каждый может прийти и попросить благословения у забытых богов. Не все помнят, как оказывать почтение, но как же просто разгневать спящие в камнях силы...
   Я слушала Лексея Вестникова вполуха, зато с интересом рассматривала искусно вырезанные каменные статуи. И пусть лица богов почти стерлись от зимнего ветра, осенних ливней и прошедшего времени - все равно они притягивали к себе, манили силой, которую, казалось, можно было зачерпнуть, как воду из источника. Если бы не наставник, наверное, я бы попыталась. И, скорей всего, поплатилась бы за свою глупость...
  -- Еваника, скажи честно, сколько раз мне тебя звать? - раздалось над ухом, после чего жесткая рука ощутимо сдавила мое плечо. Я ойкнула и посмотрела на Ладислава, который, как мне показалось, едва сдерживался, чтобы не наорать на меня. - Долго мы еще будем разглядывать этот перекресток? Сама же говорила, что мы торопимся, а теперь словно в землю вросла. Кстати, я так понял, что ты направлялась из Серебряного Леса в Столен Град, так какого...- некромант запнулся, проглатывая бранное слово. - Короче, почему ты не поехала по Западному тракту, а решила прокатиться по всему Росскому княжеству?
  -- Хотя бы потому, что Серебряный Лес большой, а Западный тракт ведет только к южной его границе, к торговому городу эльфов. А я была на севере, ближе к Полуденке. Может, ты и не в курсе, но пробираться через весь Серебряный Лес - это потратить раза в два больше времени, - отмахнулась я, поглаживая еле слышно заворчавшего Подлунного и направляя его по заброшенной дороге к Вещим Капищам.
  -- Ты куда? - выдохнул некромант, спешиваясь и подходя ко мне на расстояние вытянутой руки.
  -- Туда, - я кивнула в сторону Капищ. - Там через лес дорога короткая, до избы Лексея Вестникова всего-то дня полтора-два быстрой езды. Тем более на разумных волках - здесь они, как у себя дома. По звериным тропам всяко быстрее.
  -- А по тракту все пять, и чего? - Ладислав нахмурился. - Или ты просто настолько суеверна, что хочешь на ночь Излома оказаться в хорошо защищенной избушке своего наставника? Еваника, я тебе точно говорю - ничего страшного в эту ночь не случается. Сколько раз я на Излом под открытым небом свои.. хм.. чары строил - и ни разу ничего не случилось.
  -- Быть может потому, что свою силу ты из смерти черпаешь? - хмыкнула подъехавшая поближе дриада. - Тогда конечно, чего тебе бояться ночи Излома и разгула подлунной нежити. Они тебя, небось, за своего примут, обидеть даже и не подумают, напротив, глядишь, еще и оберегать начнут.
  -- Думай, о чем говоришь, дочь леса, - негромко произнес Ладислав, одаряя Ланнан холодным, чуточку презрительным взглядом. Я только вздохнула, тронув некроманта за рукав.
  -- Мы поедем через Вещие Капища. Ты с нами?
  -- Нет, конечно!
   Я воззрилась на него с неподдельным изумлением, тогда как Ладислав смотрел на меня, как на юродивую, словно не понимал, всерьез я спрашиваю, или издеваюсь.
  -- Деточка, тебя Лексей Вестников хоть чему-то помимо ритуала "поворота" и шалостей со светлячками обучил? Или он тебя все-таки выгнал за неуспеваемость? Не могу я ехать через Вещие Капища, не могу! Местное, так сказать, "население" меня там с потрохами сожрет и не поперхнется! - Он было потянулся ко мне, чтобы схватить за шиворот и как следует встряхнуть для повышения понятливости, но предупреждающее ворчание Подлунного его остановило. - Я некромант, я черпаю силы оттуда, откуда ведуны-природники вроде тебя брезгуют и морщат носы, но при этом не перестают завидовать. Как же, они трудятся, копят силу, углубляют свой "колодец магии", а нам все достается почти задаром. Не задаром, конечно, но это уже лирика. И одно из этих "не задаром" - невозможность пройти по земле, отвращающей нежить. Потому что эта треклятая, благословенная для прочих обывателей земля для меня как разинутая пасть, которая захлопнется сразу же, как только я в ней окажусь. Теперь понятно?
  -- Значит, встретимся у Лексея Вестникова, - кивнула я, надвигая шапку поглубже, чтобы не слетела во время скачки по бурелому. - Расстояние между нами будет не очень большое, думаю, что неприятных ощущений помимо легкой головной боли, у тебя не прибавится.
  -- Ах, какая забота, я тронут, - нарочито ласковым голосом протянул Ладислав, складывая руки на груди. - И чего тебе стоило поехать прямо, а не направо?
  -- Целых три дня пути, - пожала плечами я.
   Подлунный, которому явно надоело это "переминание с лапы на лапу", попросту коротко рыкнул и побежал по заброшенной дороге, огибающей деревья и пропадающей где-то в лесу. Я слышала, как Ладислав что-то негромко пробормотал себе под нос, но я не придала этому никакого значения - впереди дорогу преграждал валежник, и Подлунный явно вознамерился обходить его через заросли орешника, невзирая на возмущение седока.
   "Ты поаккуратней не можешь?" - мысленно поинтересовалась я у скачущего по едва заметной под слоем опавшей листвы тропке разумного волка, почти распластавшись на его широкой темно-серой спине, дабы не получить по лицу низко растущей веткой.
   "Куда уж аккуратней? Мы и так кусты почти все обходим" - Подлунный перепрыгнул через небольшой овражек, дно которого было залито жидкой грязью, и, почти остановившись, оглянулся назад, дожидаясь слегка поотставших собратьев. Озерный, показавшийся первым из-за деревьев, настолько неуклюже перемахнул через овраг, что мне поначалу показалось, что он хотел стряхнуть с себя дриаду в грязный ручеек, но в последний момент передумал, решив, что чем короче задержка на пути, тем быстрее он избавится от ненужной ноши.
   "Подлунный, ты не знаешь, с чего твой собрат так Ланнан невзлюбил? Она его вроде ничем не обидела".
   "Он и сам толком не понимает, я спрашивал. Говорит, что просто неприятно ему - и все тут. Вроде и обнюхивал ее не раз, и присматривает за ней постоянно - но все равно, не может относиться к ней дружелюбно, хоть ничего плохого она и не сделала", - отозвался разумный, дожидаясь, пока Ранний и Снежная не перескачут через овражек и наклоняя голову к самой земле. - "Сестра, здесь начинается земля, пропитанная старой волшбой. Я чую запах железа и высохшей крови. Впереди заброшенные жилища и старые камни".
  -- Значит, мы уже почти на месте, - улыбнулась я, легонько поглаживая Подлунного по затылку и спешиваясь. - От Вещих Капищ до Лексея Вестникова - день волчьим скоком, если погода не испортится. Только вот по этой земле нам лучше идти своими ногами, а не ехать верхом.
  -- Это еще почему? - Ветер, не желавший расставаться со своей волчицей, только сильнее обнял ее за шею. - Или там на волках не проехать?
  -- Проехать, еще как. Только вот у тамошней силы весьма специфическое чувство юмора. В каменный круг-то ты въедешь человеком, а выехать можешь, скажем, блохой, - усмехнулась я. - Оно тебе надо?
  -- Так не бывает, - затряс головой Ветер, едва не уронив шапку на мерзлую землю, укрытую толстым слоем палой листвы. - Нельзя превратить человека в блоху, потому что...
  -- Да-да, потому что размеры не соизмеримы, - перебила его я, поправляя сумку, висящую через плечо и одергивая кафтан. - Только вот у дракона и человека размеры тоже не совпадают, но при этом ты присутствовал на свадьбе Ритана и Вильки, а ведь Ритан - дракон самый что ни на есть настоящий.
  -- Это другое.
  -- Другое, - я улыбнулась, положив ладонь на загривок разумного волка и неторопливо направляясь к Вещим Капищам по едва ощутимой под подошвами сапог твердой, хорошо утоптанной тропинке. Оглянулась на Данте, безоговорочно следующего за мной. - Но у силы, скрытой в тамошнем каменном круге, свои правила. Правда, одно из них все равно остается неизменным - не буди лиха, пока оно тихо. То есть не колдовать без острой необходимости, и вообще постараться там не задерживаться.
   Ветер предпочел отмалчиваться, а я только плечами пожала, ускоряя шаг. Подлунный негромко заворчал, и Озерный с Ранним метнулись вперед, низко пригибая головы к земле, то и дело оглядываясь по сторонам, пока не скрылись в густом подлеске.
  -- На разведку отправились, - задумчиво пробормотала я. - Или проголодались.
   Мой побратим только укоризненно покосился в мою сторону, но ничего не сказал. И на том спасибо, а то с него бы сталось... Я вздохнула, и почувствовала, как кто-то взял меня за руку, обтянутую теплой кожаной перчаткой. Мне даже поднимать взгляд не потребовалось, чтобы понять, кто именно.
   С того дня... вернее, вечера, когда я послала к черту на рога все правила и запреты, долгое время не дававшие нам с Данте пойти навстречу друг другу так, как нам этого действительно хотелось мы с ним старались наверстать упущенное. Со стороны это, наверное, казалось смешно - то, как мы, подобно юной парочке, держались за руки при каждой подвернувшейся возможности, а на привалах удалялись на уединенную прогулку. В конце концов, Ладислав не выдержал и на полном серьезе посоветовал нам хотя бы раз захватить "на гулянье" одно из одеял и не возвращаться в течение часа. Звукоизоляцию вокруг стоянки он, так и быть, поставит. Мне идея показалась здравой, но в этом я бы не призналась даже Данте, не то что саркастически настроенному некроманту. Честно говоря, я даже обрадовалась, когда узнала, что Ладислав не может идти через Вещие Капища - хоть немного отдохну от его подколок и профессионального "покойничьего" юмора. И, похоже, не я одна - Ланнан тоже вздохнула посвободней, как только мы разошлись с некромантом на развилке дорог.
   За спиной раздалось деликатное покашливание. Мы с Данте обернулись, по-прежнему не разжимая рук, и посмотрели на раскрасневшуюся от холода Ланнан, кутающуюся в теплый осенний плащ поверх зимней куртки.
  -- Простите, если помешала, но, по-моему, мы уже пришли... - С этими словами она указала куда-то в сторону от тропы - туда, где из толстого ковра палой листвы выглядывал глубоко вросший в землю замшелый валун, сплошь изрезанный полустертыми письменами.
   Я высвободила свою руку из ладони Данте и, подойдя к камню, присела перед ним на корточки, стягивая печатку и касаясь выбитой в камне рунной вязи кончиками пальцев. Ладонь почти сразу же закололо теплыми, едва ощутимыми иголочками. Вверх по руке тоненькими ниточками устремилась сладкая, тягучая, будто мед, сила. Она манила к себе, давая распробовать, предлагая себя просто так - только зачерпнуть, и вот она. Живая, чистая, незамутненная ничьим чужим прикосновением. Свежая и одновременно пьянящая, как хмельной мед.
   Шрам, оставленный на моей ладони ритуалом "поворота" вдруг заныл и зачесался, а в памяти всплыл серьезный, сосредоточенный взгляд сиреневых глаз Ладислава. Сила, ласково щекочущая мне пальцы, вдруг обожгла, как будто я сунула руку в заросли крапивы, потянулась ко мне склизким облаком, противно обволакивающим ладонь. Я охнула и с трудом отняла руку от камня, бессознательно вытирая ее о полу кафтана и почти виновато глядя на своих спутников.
  -- Ловушка для жадных и не в меру одаренных "гостей", - вздохнула я, поднимаясь и одевая перчатку. Пальцы все еще ощутимо покалывало, словно я действительно обожгла их крапивой, но вроде бы ничего страшного не случилось. Не успело случиться.
   Я поздоровалась с накопленной в камне силой, а она, в свою очередь, поздоровалась со мной.
   Надеюсь, на этом наше краткое знакомство и закончится.
  -- Ветер, Ланнан, не трогайте валуны в каменном круге, а к алтарю лучше вообще не приближайтесь. Так, на всякий случай, - я почти силой увела любопытного мальчишку по тропе от "приветствующего" камня.
   Как в сказке. Предупреждение для незваных гостей. Только вот куда повернуть, чтобы и живым остаться, и друзей не потерять? Эх, жаль, что не прочесть уже, что на валуне том написано, но, быть может, оно и к лучшему.
   Иногда легче идти наудачу, чем из двух зол выбирать меньшее.
   Подлунный еле слышно зарычал. Я оглянулась.
   Дриада сидела на корточках у заговоренного камня и внимательно рассматривала полустертые письмена...
  
   Издалека Каменный круг напоминал берег горной реки, с той лишь разницей, что валуны, в кажущемся беспорядке разбросанные по поляне, были выглажены временем и непогодой, и на каждом из них был выбит текст на забытом ныне языке. Завитки, черточки, спирали - все это складывалось в малопонятные строчки, но лишь на первый взгляд. Я имела глупость задержать взгляд на одном из камней, установленном в первом круге, и чем больше я всматривалась в бессмысленный на первый взгляд текст, тем четче он становился, пока символы не поплыли по поверхности камня, складываясь в более привычные буквы росского алфавита. Всего несколько слов...
   ...и те, кого Он ведет за собой...
  -- Ев, ты чего на этот камень так уставилась? - Ветер возник передо мной, загораживая собой надпись. Я моргнула и перевел на него слегка расфокусированный, задумчивый взгляд. - Прочитать пробуешь? Тут даже Ланнан не справляется - говорит, такая мешанина, что ничего толком не поймешь.
  -- Вот уж точно, - дриада прошла внутрь круга, оглядываясь по сторонам. - Вроде бы некоторые символы кажутся знакомыми, но при этом смысла в них я никакого не вижу, а жаль.
  -- Может, камни просто не каждому отзываются? - негромко предположила я, следуя за Ланнан и рассматривая суровые лица забытых ныне богов.
   Каменные идолы - всего восемь штук - стояли вокруг низкого каменного алтаря, более всего напоминающего узкое вычурное ложе, водруженное на невысокий, всего в две ступени, постамент. Алтарь я обошла, стараясь к нему даже не приближаться, неизвестно еще, какие жертвы приносили на этом "ложе". Быть может - всего лишь плоды и зерно, но с таким же успехом жертвы могли быть и человеческими. Лексей Вестников рассказывал о временах, когда в Росском княжестве ежегодно было принято топить в Вельге-реке красивую девушку - якобы это могло умилостивить речного бога, и тогда он не позволял реке разливаться по весне. Сейчас-то уже так не делают, но когда-то люди действительно верили, что человеческая жертва помогает вымолить себе богатый урожай, прекратить засуху или принести долгожданное тепло после суровой зимы, а то и победу в битве.
   Глупо и жестоко. Зачем, спрашивается, богам человеческие жертвы? Что они с ними будут делать? Ладислав на моем месте наверняка бы объяснил, зачем может понадобиться чья-то добровольная смерть, и какую силу может извлечь из этого жрец, но... Платить подобную цену я бы не стала.
   Невольно я задумалась о том, а что было бы, если бы мне предстояло стать добровольной жертвой. Во имя чего-то, что для меня важнее всего. Задумалась бы я тогда, лечь под ритуальный нож или нет? Кто знает...
   Я посмотрела на Данте, сосредоточенно осматривающего каменный круг вместе с Ранним. Разумный волк крутился рядом с аватаром, не отходя от того и на полшага, обнюхивая каждый камень и основание каждого идола, беспокойно ворча и поминутно оглядываясь. Похоже, ему тут тоже не нравилось. Впрочем, как и мне.
  -- Не знаю, как вы, но лично я не стал бы делать привал именно здесь, - наконец глухо произнес Данте, подходя почти вплотную ко мне. - Не люблю заброшенные капища.
  -- А за что их любить? - в тон ему отозвалась я, поправляя лямку сумки на плече. - Насколько я помню, тут где-то поблизости есть могильные курганы, правда, они так заросли травой и кустарником, что пока на один из них не наступишь - и не поймешь, что к чему. Каюсь, если бы мне Лексей Вестников не сказал, ни за что не догадалась, что низкие пологие холмики рядом с Каменным кругом - это могилы.
  -- Тогда странно, почему Ладислав отказался тут пройтись, - нехорошо усмехнулся аватар, кладя ладонь мне на плечо. - Он бы тут был, как на излюбленном рабочем месте.
  -- Данте, я тоже не очень люблю Ладислава, но тащить его сюда... Знаешь, гораздо милосерднее отрубить голову сразу. Мучаться будет меньше, - серьезно ответила я, поднимая голову и заглядывая в черные с серебряными искрами глаза Ведущего Крыла. - Те, кто создал этот Круг, знали, как защитить себя и после смерти. Некроманту тут - как человеку в Небесном Колодце. Возможно, чего-то ты и приобретешь, но, скорее всего, скончаешься в страшных муках.
  -- Тогда не будем о грустном, - Данте улыбнулся и, приобняв меня за плечи, повел за пределы Каменного круга. - Лучше тебя не оставлять наедине с этим... святилищем. Во избежание...
  -- Во избежание чего? - поинтересовалась я, глядя на аватара. Тот лишь неопределенно пожал плечами.
  -- Знаешь, я уже один раз сдуру подпустил тебя к реликтовому святилищу, которое у айранитов называют Небесным Колодцем, и, поверь, до сих пор жалею об этом опрометчивом поступке. - Аватар вывел меня с поляны и оглянулся назад. Ветер с неохотой покидал заброшенное святилище, да и то благодаря не собственному благоразумию, а тому, что Снежная цапнула мальчишку за полу плаща и решительно уводила подальше от испещренных надписями валунов. - В любом случае, во второй раз я такую непростительную ошибку не совершу.
  -- Не зарекайся, - невесело улыбнулась я, прижимаясь щекой к холодной коже Дантовой куртки и наблюдая за тем, как разумные волки, недовольно ворча, с низко опущенными хвостами, удаляются по едва заметной тропке подальше от Каменного круга, к тому, что осталось от землянок местных жителей.
  -- Я просто даю слово.
   Вот так все просто. Его слово - и мне сразу становится спокойнее на душе, что бы не творилось вокруг. Если Ведущий Крыла дает слово, что все будет хорошо, что он не позволит попасть мне в беду, что он будет со мной, во что бы то ни стало - то я ему безоговорочно верю. Слепо, безрассудно...
  -- Верю... Даже не представляешь, насколько... - вздохнула я, обнимая аватара за талию и пряча лицо на его груди. Он скользнул ладонью по мужской стрелецкой шапке, его пальцы в тонкой кожаной перчатке погладили мой затылок, бережно легли на плечо.
  -- Да, не представляю. Знаю.
   Вопль Ветра "Ева, помоги костер запалить, а то у нас не выходит!!" заставил нас с неохотой прервать поцелуй и идти разбираться, что же на этот раз стряслось. А оказалось - проще некуда. Дриада на пару с ведуном-недоучкой решили, что время обеда как раз пришло, и сейчас пытались запалить костер из невесть как натасканного в кратчайшие сроки валежника. Но то ли ветки были совсем уж сырые, то ли опыта недоставало - так или иначе, костер и не думал разгораться. Единственное, что добились "горе-поджигатели" - это жиденькой струйки дыма откуда-то из середины небольшой кучки мелких веток. Завидев меня, мальчишка радостно ухватился обеими руками за идею запалить костер с моей помощью, но я уничтожила эту наивную детскую мечту на самом интересном месте.
  -- На самом деле, я в Вещих Капищах разводить костры не буду, и вам не советую, - "виновато" развела руками я, усаживаясь на ближайшую корягу и доставая из сумки плотную скатерть, зачарованную от влаги.
  -- Почему это? - поинтересовался Ветер, тем не менее, помогая мне вытаскивать продукты из "бездонной" сумы и раскладывая их на скатерти.
  -- На всякий случай, - пожала плечами я, принимая из рук Ланнан остро отточенный нож и начиная нарезать жестковатое, хорошо провяленное мясо тонкими ломтиками. - Понимаешь, Ветерок, Вещие Капища - место древних ритуалов и дремлющей силы, и неизвестно, на что эта самая сила отреагирует не самым лучшим образом. Мой наставник рассказывал, что подобные места, отпугивающие подлунную нежить, могут таить в себе нечто такое, отчего ты сам с радостью сбежишь в распахнутые объятия преследовавшей тебя твари.
  -- Глупости это все, - фыркнула дриада, помогая Ветру с продуктами. - Я тебе как дочь Древа говорю - сила здесь дремлет уже давно, и она похожа на издыхающего от старости зверя. Сомневаюсь, что она может всерьез навредить нам только за то, что мы тут разведем костер, чтобы обогреться.
  -- Ты за свои слова поручиться можешь? - вкрадчивым, удивительно мягким голосом поинтересовался аватар у Ланнан, усаживаясь напротив нее на сложенное вчетверо одеяло, выуженное из моей сумки. - Что нам действительно ничего не грозит здесь?
   Дриада ничего не ответила, только плечами пожала и потянулась за флягой с согревающим медовым напитком, но тут не то кто-то из крутившихся поблизости волков все-таки толкнул ее, не то просто девушка равновесия не удержала - так или иначе, Ланнан неловко взмахнула руками, пытаясь не рухнуть грудью на разложенные на скатерти продукты. И, разумеется, стукнула меня под локоть как раз в тот момент, когда я пыталась отрезать очередной ломоть от куска вяленого мяса.
   Нож соскользнул, полоснув меня по основанию большого пальца, да так, что кровь моментально окрасила широкое стальное лезвие. Я сдавленно зашипела от боли, Ланнан ойкнула и моментально отобрала у меня нож, закрывая порез чистым лоскутом ткани, выуженным из кармана.
  -- Ев, прости, я не нарочно!!! Дай-ка гляну, - девушка отняла от моей ладони платок, на котором уже расплывались алыми цветами пятна крови.- Ничего себе.. у тебя порез уже затягивается...
  -- А ты чего ждала? - хмыкнула я, наблюдая за тем, как дриада осторожно стирает выступившую кровь, разглядывая ярко-розовый, на глазах заживающий порез. Н-да, все бы раны заживали так, как нанесенные простой сталью.
  -- Впервые я у тебя такую хорошую регенерацию вижу, - покачала головой дриада, отпуская мою руку и обтирая окровавленный нож о платок. - Ну вот, теперь отстирывать...
  -- Приедем к Лексею Вестникову, там в бане все сразу и отстираешь, - отмахнулась я, протягивая руку за ножом. - Давай обратно.
  -- Ну уж нет, нам не хватало только, чтоб ты себе палец окончательно отрезала, - фыркнула Ланнан, со вздохом комкая платок в руке и небрежно запихивая его в один из карманов куртки. - Сиди уж, я сама доделаю.
  -- Как хочешь, - я подхватила несколько кусочков мяса и пересела поближе к Данте, прислоняясь к плечу аватара и вяло наблюдая за тем, как мальчишка выхватывает тонкие ломтики ветчины практически из-под ножа дриады.
  -- Порежется ведь.
  -- Перестань за него беспокоиться, ничего с этим шустриком не станется, - аватар приобнял меня за плечи, легонько целуя в щеку. - Я такой же был в его возрасте, разве что колдовать не дано было, и, как видишь, живой и здоровый.
  -- А давай я не буду спрашивать тебя о том, сколько раз ты балансировал на грани, а ты не будешь мне говорить подобную ерунду, - я шаловливо щелкнула Данте по носу, в ответ получила тихий смешок и поцелуй.
  -- Ладно, постараюсь воздержаться.. от подобной ерунды.
   Он обнял меня крепче и я почти счастливо улыбнулась, прикрывая глаза и теснее прижимаясь к аватару, согреваясь в его объятиях. Порывы стылого ветра потихоньку улеглись и наступила тишина. Та самая, которая бывает только в лесу глубокой осенью, когда все лесные духи уже ушли под землю до весны, перелетные птицы улетели на юг, а звери лишний раз стараются не высовываться из своих теплых и уютных нор. Пахло прелой листвой, сыростью и еще почему-то зимой...
  -- Простите, что отвлекаю, но вам не кажется, что стало холоднее? - подал голос мальчишка, оторвавшийся от наспех пережевываемого ломтика ветчины с хлебом и растерянно глядя вначале на нас - а потом переводя взгляд в сторону Каменного круга, откуда волнами изливался могильный холод.
   Данте вскочил, поднимая меня с насиженного места и машинально загораживая собой, разумные волки, только что спокойно лежавшие на земле, сейчас ощетинились, скаля внушительные клыки и глухо рыча, как перед схваткой.
  -- Куда Ланнан делась? - тихо спросила я у бледного, как полотно, мальчишки, который обеими руками вцепился в крестовину отданного ему на сохранение меча.
  -- В кустики пошла, - еле слышно отозвался он. - Вон туда.
   Тонкий палец Ветра указал туда, где нерушимой крепостью стоял величественный Каменный Круг.
  -- Она рехнулась? - пробормотала я, кожей ощущая уходящую в никуда силу, пропитавшую это место насквозь. В пустое, бесконечное никуда, где мне почудилось нечто яростное, только и ждущее своего часа. Чтобы сорваться с цепи и...
   Что-то заскрипело за старыми истуканами древних божеств, словно оголенные стволы деревьев терзало нешуточной бурей. Ледяной ветер, дующий со стороны Каменного круга, пропал так резко, словно его никогда и не было, а потом навалилась тишина, столь плотная и ощутимая, что я беспомощно оглянулась на застывших столбами Данте и Ветра, пытаясь понять, только ли мне чудится в этой тишине нехорошее предзнаменование.
   Оказывалось, не только.
   Разумные волки жалобно заскулили, отползая с облюбованной нами полянки куда-то за полуразрушенные остовы землянок. Боль в левой руке, уже почти позабытая, снова вгрызлась в нервы чуть пониже локтя, да так, что я взвыла, невольно хватаясь за поврежденное место, и чувствуя, как по озяблой коже ползут обжигающе-горячие капли.
  -- Еваника, что?... - Данте шагнул ко мне, но застыл на полпути, потому что он, как и я, услышал глухой, далекий вой, от которого по спине продрал мороз, а душа ушла в пятки, словно стремясь спрятаться от этого жуткого, пробуждающего первобытный ужас человека перед зверем, звука.
   Я напряженно всматривалась в лесную чащу в глубине Вещих Капищ, всматривалась со страхом и вместе с тем завороженная зрелищем. Словно кто-то со свистом и треском проламывался сквозь густой валежник, не тратя лишних сил на то, чтобы обойти его стороной. В лицо ударило сильным, морозным ветром, полетели первые снежинки, а я впервые в жизни увидела такое.
   Несущуюся прямо в лицо злую сеченьскую метель, просачивающуюся сквозь частокол оголенных по осени деревьев, как вода сквозь пальцы, не задерживающуюся ни на миг и летящую мне навстречу из сердца Вещих Капищ. Я очнулась, только когда лицо мне обожгла хлесткая пощечина, а на правом запястье стальными клещами сомкнулась ладонь аватара.
   Данте дернул меня за собой, заставляя бежать изо всех сил так, словно мы могли обогнать метель, уйти от колкого снега, стелящегося над землей, словно стая гончих. Ледяной ветер подталкивал в спину, сорвал шапку у меня с головы, и теперь короткие волосы нещадно стегали по лицу при каждом порыве, но аватар не останавливался ни на секунду, заставляя меня бежать еще быстрее, хотя в этом уже не было нужды. Уже не его рука тянула меня за собой по узкой, подмерзшей дорожке куда-то вперед, и не ветер гнал меня из леса.
   Гнал дикий, животный страх. Тот, что не оставляет времени на раздумья. Тот, что пробуждает инстинкты, доставшиеся человеку от природы, и в первую очередь - инстинкт самосохранения, когда в голове остается одна-единственная мысль: убежать, спрятаться, скрыться.
  -- Ева, беги!! Не смей останавливаться!
   Останавливаться? Да я бы уже и не смогла, даже если б захотела!
   Справа и слева от меня мелькнули силуэты, кое-как обрисованные бешено кружащимися снежинками, выхваченные тенями от голых остовов деревьев. Я обернулась - и сердце на миг пропустило удар, а я спотыкнулась о выступающий корень и едва не упала - по моим пятам неслась стая призрачных, едва видимых в тусклом свете пасмурного дня и снежной круговерти, остромордых псов.
   Если бы не Данте, рывком вздернувший меня на ноги и потащивший за собой, я бы осталась там. На этой тропе, воющая от ужаса, окруженная сворой призрачных гончих, чьи зеленоватые глаза особенно ярко вспыхивали каждый раз, когда на них падала неясная тень от древесного ствола.
   Метель закрутила так, что я бежала уже почти вслепую, ветер прибивал к земле с такой силой, что пожелай я сейчас отрастить крылья, чтобы улететь от этого кошмара, то у меня не получилось бы приподняться над землей даже на сажень.
   Да когда же.. это.. кончится?!
   Что-то скользнуло совсем рядом со мной, я не столько услышала, сколько почувствовала, как развевающиеся полы кафтана с треском разъезжаются полосами под невидимыми, но вполне ощутимыми когтями призрачной гончей. Я закричала, но почти сразу же захлебнулась ветром и метелью. Снег хлестнул по глазам, ослепив меня на мгновение, а когда я проморгалась, то увидела острую морду призрачной гончей, плавно скользящей рядом со мной на расстоянии вытянутой руки.
   Блеснули зеленые глаза, когда на них упала неясная тень, снежинки на миг обрисовали гибкое, поджарое тело...
   Крик застыл в горле, когда гончая, по размерам превосходящая даже разумного волка, мягко прыгнула на меня.. сквозь меня...Словно грудь мне разодрали острыми когтями, набили легкие кусочками стекла, как следует сжали пугливо бьющееся сердце, и так работающее на пределе своих возможностей... и отпустили, позволив пожить еще немного. Совсем чуть-чуть - ровно до того момента, когда гончим надоест игра с захлебывающейся собственным ужасом жертвой.
   Ноги моментально перестали повиноваться, и Данте протащил меня сажень-другую за собой, по подмерзающей земле, кое-как прикрытой снежным покровом, а потом я почувствовала, что его ладонь уже не сжимает мою руку мертвой хваткой. Мне отчаянно не хватало воздуха, я глотала ледяной ветер мелкими порциями, слишком часто, слишком жадно, отчего перед глазами у меня ощутимо потемнело, и я уже почти перестала слышать завывания вьюги - только низкое, басовитое рычание смыкающей вокруг меня кольцо своры призрачных гончих, наконец-то загнавших добычу.
  -- Ева! Ева, ты меня слышишь?!
   Голос аватара, неестественно спокойный, пробился через залепившую мое сознание липкую, выматывающую до тошноты пелену страха. Я вздрогнула и посмотрела на него отсутствующим, почти невидящим взглядом, и одновременно - с какой-то безумной надеждой, что он, мой защитник, мой Ведущий Крыла... Что он каким-то чудом прекратит этот ужас.
   Невероятная, нерушимая вера в чудо...
   Данте обхватил меня за плечи, поставил на колени и положил мои руки на что-то холодное, жесткое, обтянутое потертой кожей. Рукоять его меча, вбитого в землю почти наполовину.
  -- Держись за нее, забудь обо всем, что вокруг! - Он вдруг оказался напротив меня, стоящий на одном колене, как рыцарь, принимающий присягу, так, что нас теперь разделяло лезвие меча... и вдруг улыбнулся.
   Как будто не было низкого ворчания призрачных гончих, медленно сжимающих кольцо. Не было выматывающего душу первобытного ужаса, не было этой гонки. Данте накрыл горячей ладонью мои заледеневшие, намертво стиснувшиеся на рукояти меча пальцы и улыбнулся еще шире.
  -- Закрой глаза, детка... И ничего не бойся.
   Я же только смотрела на него, не мигая, и ему пришлось закрыть мои веки ладонью.
   "Как мертвой", - мелькнула непрошенная мысль, и сразу же пропала.
   Потому что руки Данте исчезли, а рычание гончих скатилось на заливистый лай, плавно переходящий в вой, от которого у меня кровь застыла в жилах, а затем...
   Все закончилось.
   Метель почти сразу же улеглась, и наступила тишина. Не мертвая и зловещая, пугающая до судорог - обычная тишина зимнего леса. Страх, до того давивший камнем на грудь, не дающий дышать, куда-то пропал, и я рискнула открыть глаза...
   И на миг позабыла обо всем на свете.
   Потому что передо мной расстилалась ровная, светлая просека, засыпанная первым снегом, на нетронутом покрывале которого не было никого. И ничего - только неровная цепочка кровавых капель, частая россыпь которых растянулась шагов на десять - и попросту обрывалась. Ни тела, ни следов.
   Ничего.
   Только окровавленный серебряный кинжал в шаге от меня, наполовину занесенный первым снегом...
  -- Где... где... - Я медленно обвела взглядом просеку, ища взглядом аватара.. и не находя его. - Да-а-а-а-анте-е-е-е!!!
   Мой крик эхом отозвался где-то в вершинах деревьев, а в ответ раздался только быстро приближающийся тоскливый волчий вой. Подлунный выскочил на просеку раньше, чем я успела испугаться, и подбежал ко мне, тыкаясь носом в лицо, слизывая катящиеся градом по щекам горячие слезы.
   "Сестра.. мы думали.. уже все".
  -- Еваника! - Ко мне подскочил Ветер, плюхаясь на колени рядом со мной в снег и пытаясь отцепить мои намертво сжавшиеся на рукояти Дантова меча пальцы. - Я думал, все... конец. От гончих Дикой Охоты уйти... ну.. это вообще... - Голос паренька дрожал и то и дело прерывался, у него никак не получалось разжать мои пальцы, пока на рукоять меча не легли тонкие руки дриады с обломанными ногтями.
   По пальцам вешней водой потекло живительное тепло, я наконец-то сумела отнять ладони от меча и безвольной куклой осесть на снег. Ветер поспешил поддержать меня за плечи, осторожно прижимая к себе, бледная, как полотно, дриада, медленно уселась рядом, опустив голову и машинально теребя кончик длинной золотистой косы. Подлунный неторопливо прошелся вдоль цепочки кровавых капель на снегу и, дойдя до конца, поднял голову, глядя на меня.
   "Сестра... твоего спутника... забрала Свора".
   В грудь словно со всего размаха ударило кузнечным молотом. Сердце пропустило удар, а я медленно подняла взгляд на Подлунного, не веря, отказываясь верить...
   И одновременно читая в светло-зеленых волчьих глазах приговор.
  -- Ев, я твою сумку захватил, - невпопад почему-то сказал Ветер, и плотину мнимого спокойствия внутри меня наконец-то прорвало.
   Я нервно хихикнула. Волки обеспокоено посмотрели на меня, но я уже не могла остановиться. Хихиканье стремительно переросло в громкий истерический смех пополам со слезами. Я хохотала и рыдала взахлеб одновременно, откинувшись на белый саван первого снега, не замечая ничего вокруг, отталкивая от себя руки Ветра и Ланнан, которые безуспешно пытались меня успокоить.
   Я смеялась и плакала, пока мои друзья хлопали меня по щекам, встряхивали и пытались влить в рот какое-то слащавое зелье, которым меня и вырвало на снег почти сразу. Слезы закончились, а истерика нет.
   Кажется, сознание я потеряла еще до того, как мои спутники устали со мной возиться...
  
  
  
  

Оценка: 6.80*9  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"