Ева : другие произведения.

Паутина судеб. Окончание

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.02*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Окончание трилогии

Глава 18.

   Протянувшаяся на сотни верст горная цепь Гномьего Кряжа издревле привлекала к себе приключенцев и кладоискателей, ученых и волхвов, нежить и волшебных существ - всех тех, кому не сиделось на месте, и кто был готов отправиться в долгий и опасный путь за своей Целью. Неважно, что это было - попытка найти несметные сокровища в недрах гор, отыскать безопасное жилье, куда просто так уже не сунутся охотники за головами или же жажда новых знаний. Рано или поздно все, одержимые Целью, приходили сюда, но по-настоящему здесь прижились только гномы, благодаря которым эта горная цепь и получила свое название в миру равнинных жителей. Впрочем, сохранились еще старинные манускрипты, на которых Гномий Кряж называется Р'хавен Д'арр - "Край Света".
   Хорошее название, и, как множество других, отвергнутых новыми поколениями за неблагозвучность или труднопроизносимость, гораздо лучше отражает суть места. До сих пор даже на гномьих картах местность, лежащая за Кряжем, "обозначается" чистым пергаментом. Более-менее исследованы лишь полтора десятка долин к северу от западной части Кряжа, там, где горные пики пониже, а ущелья не столь широки и глубоки. Гномы в свое время не то прокопали туннель по ту сторону Р'хавен Д`арра, не то выбрались, воспользовавшись сетью естественных пещер, но именно "дети гор" первыми открыли холодные, покрытые снегом долины и нанесли их на карты. Следом за гномами потянулись люди - существа, которые за свою короткую жизнь хотят успеть везде и всюду, чаще всего суют свой нос, куда не попадя, и получают сполна за свое любопытство.
   Приключенцев и исследователей пропало в тех пещерах немерено - до сих пор, говорят, гномы находят в пещерах, примыкающих к границам обширного подземного королевства, полуистлевшие скелеты заблудившихся неудачников. Впрочем, были и счастливчики, если можно назвать таковыми тех, кто сумел-таки перебраться на ту сторону "Края Света" и заглянуть в неведомое.
   Благодаря волхву, имя которого история, к сожалению, не сохранила, "равнинный" мир к югу от Р'хавен Д'арр узнал о снежных драконах, которые живут среди скал на покрытом вековым льдом плато. Человек, потревоживший спокойствие этих существ, так и не сумел оторваться от погони - лишь много лет спустя заледеневший труп, вмороженный в основание скалы, нашли гномы, а вместе с ним и сумку с дневниками, которые поначалу сочли записками сумасшедшего. Но когда снежных драконов случайно увидели картографы Росского княжества, исследовавшие Закатный Пик и прилегавшие к нему окрестности с целью найти наиболее удобные "торговые пути" к гномам, равнинные народы призадумались. Даже отрядили небольшую делегацию к Алатырской горе, поинтересоваться у живших там драконов относительно их невесть откуда взявшихся сородичей.
   Ответ Алатырской горы не понравился никому.
   Снежные драконы - разумные, но повадки и инстинкты у них звериные, а все, кроме сородичей для снежных драконов лишь пища, и неважно, на каком языке разговаривает и о чем думает их сегодняшний обед. Сама я со снежным драконом сталкивалась лишь однажды, видела его мельком и издалека, и если бы не Лексей Вестников, не отходивший в те времена от меня ни на шаг, неизвестно еще, как сложилась бы моя судьба в дальнейшем.
   И вот именно к таким "соседям" летел Ритан в надежде, что со снежными сородичами он не столкнется вообще. Потому что маг, найденный с огромным трудом, прятался у Источника темного пламени, пробраться к которому можно было, только перелетев через горы Гномьего Кряжа или же путешествуя телепортом вместе "подземным огнем", как и поступали жрецы, но второй вариант был для нас по известной причине неприемлем.
   Потому-то мы с Ладиславом кутались в наглухо застегнутые зимние куртки и надеялись, что полет завершится, как можно скорее. Первый восторг от перелета над Гномьим Кряжем уже прошел, низкие снеговые тучи плотно заволокли весь обзор под драконом, и нам с некромантом уже ничего не оставалось, кроме как потихоньку замерзать, ожидая снижения, которое состоялось после того, как Ритан обогнул раздвоенный заснеженный пик и спустился в крохотную, всего-то саженей тридцать в поперечнике, долину.
   Напряженно гудящую сеть магии, раскинувшуюся где-то внизу, я ощутила почти сразу, как только лапы Ритана коснулись заметенного крупным колким снегом плато, вплотную прилегающего к отвесной скале, выглаженной сильными ветрами и метелями, а вот узкий зев пещеры я разглядела далеко не сразу, поначалу приняв его за разлом в теле скалы из-за давнего землетрясения. Если б не Страж Алатырской горы, указавший на нее сразу же после того, как оборотился человеком - не заметила б вообще.
  -- Так-так, и что же у нас тут такое? - бодренько приплясывающий от холода некромант уже деловито осматривал вход в пещеру, то и дело примеряясь поочередно к различным каменным выступам. - Сестренка, подойди-ка на пару минут?
   Я пожала плечами и подошла к довольно улыбающемуся некроманту, который, недолго думая, цапнул меня за левое запястье и попросту сунул мою руку сквозь практически неразличимую магическую завесу. Запахло паленым, и кожаная перчатка, плотно облегавшая ладонь, попросту истлела и мелкими ошметками осыпалась на каменный пол пещеры.
  -- Ладик, ты сдурел? - нервно поинтересовалась я, с отвращением стягивая с чешуйчатой ладони остатки перчатки, в то время как некромант принялся разглядывать "полог" с удвоенным энтузиазмом. - Между прочим, с тебя теперь перчатка взамен загубленной.
  -- Запиши на счет твоего хорошего знакомого, - отмахнулся мой братец, продолжая рассматривать "пустоту". - Между прочим, я так и думал, что твоей руке ничего не будет. Судя по всему, этот полог настроен на свободный пропуск всего того, что соприкасалось с "подземным огнем"... и очень нелицеприятно расправляется со всем остальным, - Ладислав нехорошо улыбнулся и, как бы извиняясь, развел руками. - К примеру, если б я тебя толкнул сквозь этот полог, с большой долей вероятности по ту сторону бы упал полусгнивший труп с совершенно не пострадавшей чешуйчатой лапкой. Но я ведь этого не сделал.
   Ритан едва заметно нахмурился, я же только покрутила пальцем у виска.
  -- Знаешь, мне даже не верится, что мы с тобой родственники.
  -- Мне тоже, но родню не выбирают, так что привыкай. - Ладислав опустился на корточки перед входом в пещеру и, достав свой нож, удачно совмещавший в себе функции короткого меча, пилы и лопаты, положил его на снег перед собой и, выудив из кармашка на поясе бутылочку с завинчивающейся крышкой и тонкую кисточку, принялся рисовать какие-то значки на широком вороненом лезвии. - Тут заклинание трехчастное, замкнутое на некую сущность, с которой я никому бы не пожелал встретиться в темном переулке безлунной ночью. Хотя... Врагу б не только пожелал, но еще и кратчайший путь показал.
   Я покосилась на Ритана. Дракон в ответ только пожал плечами, не вмешиваясь в процесс - если некроманту удобно болтать во время подготовки к ритуалу, то это его право. В конце концов, у каждого свои привычки. Кто-то напевает скабрезные песенки, кто-то поучает, а кому-то для концентрации внимания требуется поговорить о малозначащей на первый взгляд ерунде.
  -- Впрочем, я немного отвлекся. Еваника, ты в курсе существования такой категории нечисти, которая именуется "задающие вопросы"?
  -- В курсе, в курсе. Эта сущность задает человеку два вопроса "Кто ты?" и "Чего ты хочешь?", получив ответы на которые, нечисть получает власть над ответившим, - заученно выдала я цитату из когда-то давно прочитанной книги, одной из многих, входивших в программу обучения ведунов. Некромант в ответ только улыбнулся, продолжая выводить тонкой кисточкой слабо светящиеся зеленью значки на лезвии ножа.
  -- Ошибаешься, деточка. Человек - существо трехчастное, и суть его составляют плоть, воля и душа. Поэтому вопросов у "задающих" всегда было три. Первый покорял человеческую плоть, второй усмирял волю, а третий забирал душу.
  -- Тогда почему же во всех книгах написано только о двух вопросах?
   Ладислав дорисовал последний символ и, полюбовавшись своей работой, убрал пузырек и кисточку обратно в пояс. Поднялся с колен, держа слабо светящийся нож за рукоять. Заглянул мне в глаза.
  -- Потому что те, кто услышал третий вопрос, уже никому ничего и никогда не расскажут, даже на том свете. Поэтому и считается что вопросов всего два, ведь третьего вопроса не знает никто, кроме "задающих".
  -- Это все, конечно, безумно интересно, но зачем ты все это рассказываешь?
  -- Исключительно в целях твоего профессионального развития. А еще потому, что подпитка этого упреждающего полога "завязана" как раз на такую нечисть. Я, конечно, попробую сейчас сделать прореху в заклинании и временно его снять, но за последствия ручаться не буду.
  -- Намекаешь на то, что если ошибешься, то попросту выпустишь "задающего" на волю?
  -- Примерно в этом роде. Готовы? Нет? Тогда начали.
   С этими словами некромант перехватил рукоять ножа обеими руками и с размаху ткнул лезвием в защитный полог. Что-то еле слышно хлюпнуло, и преграда стала видимой - тонкая, красновато-багровая пленка, с чем-то невнятно-розоватым, пульсирующим в центре, похожим на комок, от которого во все стороны разбегалась тонкая "паутинка" отростков, напоминающих корешки. Нож Ладислава медленно взрезал пленку в стороне от "комка", осторожно, словно боясь повредить пульсирующее ядро заклинания, и ровные края "разреза" сразу же окутывались зеленоватой кромкой, к которой, как я уже наверняка знала, можно было прикоснуться безо всякого для себя вреда.
   И все бы ничего, но на полдороге лезвие "застряло". На лбу у некроманта, несмотря на холод, выступили крупные капли пота, холеные руки с длинными, сильными пальцами едва заметно дрожали, когда Ладислав пытался сдвинуть нож вверх еще хотя бы на локоть, но было видно, что ему это вряд ли удастся. К тому же, розоватый комок запульсировал чуть быстрее, к разрезанным краям защитного полога потянулись белые "паутинки"-корешки, и тогда Ритан попросту положил свою ладонь на руки некроманта и одним уверенным, плавным движением вывел нож почти до самого верха, под конец все же не сдвинув, а разрезав несколько тончайших "нитей".
   "Ядро" заклинания вздрогнуло, полог пошел мелкой рябью, как поверхность озера от брошенного в воду камня, а окруженное зеленоватым сиянием по краям отверстие стало стягиваться, зарастать, будто бы рана на живой плоти под воздействием мощного исцеляющего заклинания. Ладислав чертыхнулся - и буквально ввалился в пещеру через проделанную им самим "прореху", следом за ним в дыру проскользнул Ритан, мне же пришлось протискиваться в стремительно сужающееся отверстие, придерживая чешуйчатой рукой один из краев, не давая ему сдвинуться. Ощущение непередаваемое - будто бы рука держит нечто почти материальное, ощутимо давящее на ладонь, и при этом остающееся почти неосязаемым. Нечто густое, вязкое - но когти на сжатых в кулак пальцах не встречают на своем пути никакого сопротивления.
   Защитный полог сомкнулся за моей спиной, успев "прихватить" добрую половину моего плаща, обращая добротную ткань в гнилую, моментально истлевшую тряпку, которую я сбрасывала с плеч так быстро, будто бы это была свалившаяся откуда-то сверху облезлая старая крыса. Гадость неимоверная.
  -- Зато мы не растрезвонили о себе на все сборище у Источника, - вяло улыбнулся Ладислав, пряча оружие в ножны и машинально вытирая о штаны вспотевшие, мелко трясущиеся ладони. - Ваше драконство, будете в следующий раз мне так пальцы стискивать, предупреждайте хоть. Они мне еще пригодятся.
  -- Постараюсь, но ничего не обещаю, - серьезно кивнул Ритан, вглядываясь в темноту туннеля с низко нависающим над головой потолком. - Нам туда.
   Ну, туда так туда. Я только плечами пожала, создавая в ладонях полупрозрачный, видимый только нам троим магический светлячок, который плавно воспарил к потолку пещеры, озаряя белесым светом толстые ледяные сосульки и кристаллы. По стенам запрыгали крошечные радуги и, если бы не Источник темного пламени, который я ощущала, как жар, давящий на виски, я непременно восхитилась бы суровой ледяной красотой этого места.
   В другой раз... если снова удастся побывать на севере от Гномьего Кряжа.
  
   Ритан вел нас по запутанным, причудливо украшенным ледяными узорами подземным коридорам, полагаясь на свое чутье и все усиливающееся ощущение близости Источника. В гулкой холодной тишине слышался лишь хруст ледяных кристаллов под ногами, да мое сбивчивое дыхание - право слово, чем ближе становился Источник, тем тяжелее мне было справляться с паникой, поднимающейся откуда-то из глубины души. Левую ладонь то и дело покалывало, словно десятками тончайших иголок, а пальцы неосознанно сжимались в кулак.
   Страшно, действительно страшно. Здесь, где над головой - неизмеримая каменная тяжесть, где стены будто бы давят со всех сторон, где воздух затхлый и холодный, как в склепе. Мне было страшно подумать о том, что случиться, если мой светлячок, парящий над головой, вдруг погаснет - и я останусь в непроглядном мраке и мертвой тишине, чувствуя, как где-то глубоко внизу, под ногами, бьется "сердце" разбуженного Источника. Все сильнее и сильнее, словно пребывая в неистовой радости или же постоянном страхе.
  -- Ева, успокойся. - На мое плечо легла ладонь Ритана. - Что бы ни случилось, я тебя защищу, обещаю.
  -- Даже от моих собственных страхов? - невесело поинтересовалась я, и тотчас была "вознаграждена" удалым хлопком по второму плечу и загробным голосом явно издевающегося Ладислава.
  -- А вот от собственных страхов сам бог защищать велел. Только вот, к сожалению, забыл сообщить, как именно. Поэтому некоторые энтузиасты считают, что лучший способ избавить человека от застарелого страха - напугать его до потери памяти и, возможно, пульса. Если он потом очнется живым, здоровым и не сумасшедшим - значит, бояться уже не будет. Ну, а если не очнется - что поделать. Сделают надпись на могилке "Умер со страху", да и пойдут врачевать таким образом дальше всех пугливых да легковерных...
   Я невольно улыбнулась, а некромант побарабанил кончиками пальцев по моему плечу и поинтересовался уже нормальным тоном:
  -- Тебе полегчало или еще пару баечек из своей рабочей практики рассказать?
  -- Господа волшебники-и-и-и, - протянул Страж Алатырской горы. - Вы сюда пришли делом заниматься или профессиональные байки травить?
  -- Одно другому не мешает, - усмехнулся Ладислав, украдкой подмигивая мне. - Вот если бы я травил байки так же, как мой наставник, когда я был еще учеником... Тогда да, можно было бы сказать, что они с успехом отвлекают от всего остального.
  -- Я уже боюсь чувства юмора твоего наставника, - негромко рассмеялась я, чувствуя, как внутреннее напряжение отступает. Все-таки, братец на удивление хорошо понимает, как меня можно приободрить и успокоить. Иногда действительно гораздо эффективней посмеяться над страхом, чем пытаться его заглушить. Тогда и катакомбы с привидениями - всего лишь пустой заброшенный рудник, и надвигающая хмарь - только белесый осенний туман, поднимающийся над рекой. Все просто и понятно, а главное перестает пугать из-за чересчур разыгравшегося воображения.
  -- Скажу по секрету - я его тоже боялся. И самого наставника, и его чувства юмора, но ничего, привык как-то. Теперь сам "веселю" окружающих в том же духе.
  -- У тебя замечательно получа...
   Я оборвала себя на полуслове, ощутив, как по туннелям пещеры прокатилось "эхо" проведенного ритуала. Неловкого, неумелого, созданного не по правилам и без осмысления происходящего, но при этом настолько мощного, что меня прошиб холодный пот, едва я представила, сколько же дикой, неукрощенной силы было вложено. Будто бы подросток, желая как следует разжечь костер, одним махом выливает на горящие дрова полведра особого горючего масла. Результат - как от заклинания боевого пламени...
   А здесь... Здесь еще хуже. Потому что силы много. Неуправляемой, чужеродной. А умения с ней ладить нет совсем - и потому сейчас во все стороны от Источника шло магическое "эхо", которое сбивало с потолка искристые ледяные кристаллы, мелким хрустальным крошевом прокатывалось по коже, снежной пылью забивало горло - не вздохнуть, не откашляться. Только переждать, пока схлынут излишки магии, и надеяться, что это не затянется надолго.
   Полыхнуло золотом и сразу же стало легче. Мелкое ледяное крошево еще сыпалось с потолка, но я уже не задыхалась из-за "отката" чужого ритуала.
   Над нами раскинулся мерцающий золотистый купол Ританова щита, а сам дракон напряженно всматривался во мрак за пределами обережного заклинания - мой светлячок погас, едва нас накрыло резонансом от Источника - и разворачивал над раскрытой левой ладонью ярко-рыжую искристую спираль.
  -- Головы отрывать надо дилетантам с такой прорвой магии в резерве, - хрипло выдохнул Ладислав.- В идеале сразу же после рождения! Увижу - исправлю то, что случилось по недосмотру повитухи и родителей.
  -- В очередь, Ладик. В очередь. - В тон отозвалась я, складывая ладони лодочкой и затепляя меж ними голубовато-белую искру, стремительно разрастающуюся в язык пламени, отдаленно напоминающий человеческую фигурку.
  -- Ев, похоже, очередь уже выстраивается к нам, - прервал наш обмен мнениями Ритан, небрежно стряхивая еле слышно потрескивающую спираль в сторону мерцающих у дальнего конца туннеля алых точек.
   Полыхнуло рыжим пламенем - я успела заметить скорченные, изломанные фигурки - а потом вновь темнота и тишина. И горький запах пепла смешался с влажным холодным туманом, появившимся из-за мгновенно испарившегося льда.
  -- Халява отменилась, желающих больше нет, - прокомментировал некромант, наблюдавший за результатом деятельности Ритана. - Только вот что-то подсказывает мне, что нам надо либо быстро-быстро сматываться туда, откуда мы пришли, либо поторопиться, чтобы успеть хотя бы к завершению "праздничка", отголоски которого уже до нас докатились.
   Правильно подсказывает. Не одному тебе это кажется.
   Только вот пещерный зал, куда мы вошли вслед за Стражем Алатырской горы, встретил нас абсолютной тишиной, запахом гари и тревожным ощущением подкрадывающейся северной белой лисички, давным-давно ставшей символом неожиданной неудачи в особо крупных размерах.
   Плавно поднимающийся вверх голубовато-белый магический светлячок вначале озарял только пустоту, в которой клубились сероватые облачка не то пепла, не то тумана, а потом он достиг потолка и на несколько секунд я онемела.
   Огонек освещал Измененных тварей, висящих на потолке, подобно летучим мышам вниз головой, и их было много. Чересчур много. Обезображенные, стянутые ожоговыми шрамами, неузнаваемые лица. Широко разинутые рты, застывшие в беззвучном вопле. Пустые черные глазницы. Совершенно непонятно было, живы они или же умерли, но проверять это у меня не возникало ни малейшего желания.
  -- Маг, проклявший Вилью, где-то здесь, - негромко сказал Ритан, и тотчас одно из существ, висевших на потолке, шевельнулось.
   Медленно, словно с усилием, повернуло в нашу сторону искаженное лицо и тоненько, пронзительно взвыло.
   У меня сердце упало, когда на невидимом в темноте потолке пещеры стали стремительно зажигаться парные алые огоньки в немыслимом количестве.
  -- И вот это я называю "докопались", - преувеличенно-весело заявил некромант, сноровисто доставая из петелек на поясе небольшие запечатанные бутылочки.
   Честное слово, я начинаю тихо ненавидеть его за несовместимый с жизнью оптимизм.
  
   Редко на мою долю выпадали случаи, когда во время очередного "подвига", совершаемого на дурную голову, товарищи по несчастью оттесняли меня назад, не давая вступить в бой и вообще хоть как-то сделать свой вклад в процесс избавления от коллективного идиотизма, но сейчас я просто стояла, прижавшись спиной к ледяной шероховатой стене и ничего не могла сделать. Потому что пока Ладислав возился с очередным ритуалом, а Ритан плел заклинания одно за другим, без устали сбрасывая их на мечущихся по стенам и потолку пещеры Измененным, я временно оказалась не у дел. Помочь некроманту можно было даже не пытаться -- я с грехом пополам узнавала классический ритуал Поднятия, в который было лучше не вмешиваться, а то такое поднимется из туманных озер Грани -- сам рад не будешь, а потом еще голову ломать, как отправить нежданного гостя обратно. Лезть же под руку колдующему дракону - это надо быть либо самоубийцей, либо обладать огромным везением. Счеты с жизнью сводить мне пока не хотелось, а удачи при рождении отсыпали едва ли больше, чем многим другим ведунам, поэтому-то я и стояла в стороне и в кои-то веки просто наблюдала.
   А посмотреть было на что. Мой светлячок рассеялся при первых же всплесках драконьей магии, зажигать второй только для того, чтобы он повторил судьбу предшественника, было бессмысленно, поэтому сейчас огромный купол пещеры озарялся лишь сполохами ярко-рыжего с желтизной пламени. Огонь, вызванный Ританом, свивался в тугие петли, скользя по стенам и обращая в мелкую черную сажу изуродованных Источником тварей, наотмашь хлестал сверкающей плетью тех, кто пытался скрыться в общем переполохе в боковых коридорах. На миг мне почудилось, что Страж Алатырской горы потерял контроль над собой, что еще немного - и он перестанет отличать друзей от врагов, скользнет из нестойкого, непривычного человеческого облика в природный, и вот тогда нам с Ладиславом останется только спасаться бегством и надеяться, что Ритан не спутает нас с Измененными.
   Что-то вжикнуло в вершке от моей головы, с хрустом врезалось в намерзший на каменную стену пещеры лед и пропало, и я успела разглядеть исчезающий в стылом воздухе овальный контур магического диска. По затылку холодной змеей скользнул мимолетный страх -- я помнила эти диски еще со свадьбы Вильи, когда один из них наискось срезал половину волос, чудом не задев шею, а другой начисто срубил голову первому Ветрову наставника.
  -- Ритан!
   Я оттолкнула Ладислава, держащего в руках что-то маленькое и шевелящееся, и выбежала под высоченный свод пещеры, под которым танцевали языки драконьего пламени, метались приземистые, искаженные темным пламенем земли фигурки, среди которых я заметила нечто такое, отчего я невольно подалась назад и пожалела, что вообще сунулась в это проклятое подземелье.
   Существо крепко стояло на мощных длинных лапах у самого края причудливого разлома, находящегося в центре пещеры, и то, что я поначалу приняла за горб, оказалось второй головой, время от времени приподнимавшейся над правым плечом. Повеяло магией, и над разломом заплясало с полдесятка зеленоватых светляков, позволявших разглядеть очередной плод больной фантазии Азраэла во всей красе. То, что это странное существо, в котором странным образом соединились тела Измененного-"охранника" и жреца-человека, не могло получиться без контроля опального принца, было ясно с первого взгляда. Слишком искусно тело человека было "вплавлено" в искалеченную магией тварь, слишком живучим существо получилось.
  -- Право слово, я не могу не восхититься! - Преувеличенно-радостный голос Ладислава раздался у меня за спиной. Некромант небрежно стряхнул с ладони мертвенно-зеленое сияние и перешагнул через скорченный труп Измененной твари, на свою беду оказавшуюся на пути у моего брата. - Твой враг, конечно, безумец и погань, но при этом извращенно гениален. У нашей братии так и не получилось слепить из двух разных по сути существ одно полноценное, а у твоего "дружка" это вышло безо всяких мудреных ритуалов, просто так, на одной только "сырой" силе.
  -- В очередной раз начинаю думать, что все некроманты обладают искаженным восприятием реальности и жутким чувством юмора, - выдавила я, с невольным отвращением рассматривая существо, охранявшее разлом, от которого веяло магией Источника.
   В этот момент вторая голова твари, стоявшей у трещины, подняла склоненное лицо и посмотрела на меня безумным взглядом, от которого меня мороз продрал по коже, и я неосознанно подалась назад, натолкнувшись на Ладислава. Некромант только хмыкнул, сунул мне в руки что-то холодное, шевелящееся и покрытое перьями, и шагнул вперед, одной рукой выставляя перед собой зыбкий, едва видимый щит, а другой доставая из-за пояса тонкий ритуальный кинжал. И вовремя -- губы на человеческом лице двухголовой твари шевельнулись, оно подняло правую конечность, в которую плавно уходила рука "соседа", и тотчас щит перед Ладиславом полыхнул травяной зеленью, отражая выпущенное заклинание.
  -- Так я и думал! - некромант почти радостно рассмеялся, словно находился не посреди пещеры, где кишели Измененные и лилось рекой драконье пламя, а где-нибудь у себя дома в Ижен-граде. - Человечья часть наделяет эту тварь магией и знанием заклинаний. Неплохой охранник, ничего не могу сказать. Только вот гениальный дилетант все же проигрывает хорошему профессионалу...
  -- Хочешь сказать, что человеческая.. половина еще живая?!
  -- Не просто живая, а чувствующая и осознающая, иначе толку от ее знаний и умений?
   Меня передернуло, и я по-новому взглянула на слегка покачивающуюся на краю разлома тварь. С жалостью, которая могла показаться излишней моим спутникам. Страшно было бы подумать, что со мной было бы, если б ритуал "поворота" не сработал, во что я успела бы превратиться. Не так страшно стать зверем, страшно сохранить человеческий разум и рассудок, успеть осознать, что с тобой сделали и во что превратили. Выть, бросаться на тех, кто дорог с одной-единственной надеждой - лишь бы не пожалели, не пощадили, прервали мучительное существование.
   Только сейчас я задумалась, а осознавала ли Ланнан, во что ее превратил тот, кого она боготворила и любила больше жизни? Право слово... не хотелось бы мне точно знать ответ на этот вопрос, но в длинный список грехов Азраэла на всякий случай добавится еще один.
   Я машинально стиснула пальцы, и тут то, что сунул мне Ладислав в руки, зашевелилось намного активнее и вдруг издало ЗВУК. Скрежет вилки по сковородке, смешанный со слегка приглушенным воем разочарованной в посмертном существовании нежити был бы гораздо более приятным, чем возмущение мелкой ярко-сиреневой птички с длинным клювом, которая очумело трепыхалась в моих ладонях.
  -- Ладислав, что это такое?!
  -- Не узнаешь чучелко, которое всучила мне на днях? - усмехнулся некромант, игнорируя сыплющиеся на ставший травянисто-зеленым магический щит удары. - А ты думала, я буду оживлять труп кого-то из тех? Благодарю покорнейше...
   Птичка вновь разинула клюв и я, не дожидаясь очередной звуковой атаки, попросту подбросила ожившее чучелко в воздух, выкидывая ее за границу магического щита, где это пернатое недоразумение едва не сцапал один из Измененных. Чучелко каким-то чудом увернулось и одарило всех присутствующих невыносимой какофонией звуков, от которой мне захотелось упасть на покрытый льдом пол пещеры, зажать уши руками и надеяться на то, что хоть кто-нибудь заткнет клюв этому мелкому бедствию!
  -- Заметь, благодаря этому чучелку про нас с тобой почти позабыли, - усмехнулся Ладислав, сноровисто вычерчивающий на полу пещеры странный символ собственной кровью. Да уж, попробуй, не забудь, когда под потолком верещит на все лады небольшая сиреневая птичка, а эхо только усиливает "песню", разнося ее по всем закоулкам и вызывая желание прицельно метнуть в птичку не только сапогом с тяжелой стальной набойкой на каблуке, но и кое-чем посерьезнее.
   В щит один за другим шарахнули два заклинания, выпущенных тварью, стоящей у разлома. Магия некроманта выдержала и этот удар, но тонкая зеленоватая пленка, защищающая нас, заметно потускнела. Я встряхнула пальцами, собираясь укрепить щит собственными силами, но Ладислав ощутимо стукнул меня по ноге мыском сапога, не отрываясь от проделываемой работы.
  -- Не смей. Внесешь нестабильность в ритуал, и тогда нам точно мало не покажется.
  -- А то, что нам и без этого сейчас мало не покажется, тебя не беспокоит?!
  -- Не переживай, сестренка. Все рассчитано.
   Очередное заклинание, на этот раз в виде двурогой ядовито-желтой сверкающей змеи ударило в купол. Тот мигнул, почти угасая, но потом все же выправился, но и без того становилось понятно, что долго он не выдержит.
  -- Видишь ли, твой враг, безусловно, в чем-то гениален. Созданное им существо жизнеспособно...
   Вспышка, на миг меня ослепившая. Ладислав явно торопится, но не позволяет себе суетиться, правильно и почти торжественно дорисовывая собственной кровью знак на льду. Где-то за пределами стремительно слабеющего щита ревет драконье пламя, доносятся режущие слух вопли ожившего чучелка, за которым гоняются десятка три Измененных, а мое внимание приковывает двухголовая тварь, которая ни на шаг не сдвинулась от разлома, будто бы ей был дан приказ охранять его до самого конца.
  -- Наделено возможностью использовать знания и магию своего "подселенца"...
   Щит мигнул и пропал, и в этот момент некромант с силой вонзил слабо светящееся лезвие ритуального ножа в нарисованный Знак. Двухголовое существо, уже поднявшее руку-лапу для того, чтобы метнуть очередное заклинание, вдруг покачнулось и упало навзничь, содрогаясь всем телом и царапая лед длинными неровными когтями и начиная расслаиваться, распадаться на две составляющие.
  -- Но при этом оно совершенно нестабильно, - закончил Ладислав, устало садясь прямо на лед и тупо наблюдая за тем, как бесследно исчезает кровавый символ вместе с потемневшим, будто бы оплавившимся ножом, который попросту истаял, словно сосулька на печке. - Еваника, если я еще раз добровольно соглашусь отправиться вместе с тобой к черту на рога, напомни мне об этом случае, ладно?
  -- Непременно, - несколько растерянно пробормотала я, обходя некроманта и медленно приближаясь к разлому посреди пещеры и с удивлением осознавая, что не ощущаю практически ничего.
   От Источника темного пламени, одно только "эхо" которого тяжелым колючим шариком прокатывалось вдоль позвоночника совсем недавно, остались один воспоминания, да едва заметные красноватые искорки где-то на дне разлома. Словно кто-то махом выпил, вобрал в себя весь "подземный огонь", оставив после себя лишь слабо тлеющие "угли" силы. Право слово, на миг мне стало дурно - я представила, на что сейчас способен Азраэл, если это действительно он каким-то образом умудрился вместить в себя такую прорву силы, и при этом не погибнуть.
   А уж куда он направится - даже гадать не нужно...
  -- Ритан, нам надо в Андарион!
   Страж Алатырской горы медленно, словно неохотно повернул голову в мою сторону, смерив меня жестким взглядом холодных змеиных глаз. Воздух вокруг дракона клубился, как над раскаленным докрасна кузнечным горном, то и дело порываясь стать золотистым трансформационным облаком, а в складках красновато-коричневых одежд чудилась рубиновая чешуя.
  -- В с-с-сторону!
   Предупреждение Ритана запоздало на долю секунды - из разлома показалась пятипалая когтистая лапа, покрытая грязно-белой с красноватыми разводами чешуей, и сразу же повеяло стылым холодом, как будто бы сама Зима выбиралась навстречу мне из узкой трещины в полу пещеры.
   Золотыми разводами заблестел машинально выставленный перед собой щит, тонкой пленкой отделивший меня от стремительно выбирающегося из трещины небольшого, с лошадь размером, снежного дракона, чешуя которого потеряла свой природный радужный отблеск, и сейчас отсвечивала багровыми искорками темного пламени земли. С шелестом развернулись узкие кожистые крылья, клацнули о камень мощные когти, оставив заметные выбоинки, и сразу же дракона начала окутывать непрозрачное молочно-белое облако, стремительно разрастающееся в размерах.
   Щеку обожгла хлесткая пощечина, а перед глазами возникло побелевшее лицо Ладислава. Некромант с силой встряхнул меня за плечи и резко дернул в сторону, падая вместе со мной на покрытый подтаявшим льдом пол пещеры.
   Вот почему снежные драконы сумели выжить в столь суровых условиях, вот почему их так сложно обнаружить. Никто не искал драконов размером с крупного василиска, никто и не думал, что снежные драконы все же способны к смене ипостаси, пусть даже это получается не человек, а небольшой ящер, которому легче прокормиться и выжить в суровых условиях севера. Впрочем, если и были настолько сумасшедшие исследователи, возжелавшие изучить повадки снежных драконов, то история о них умалчивала, скорее всего потому, что способных рассказать о своих наблюдениях и догадках попросту не оказалось.
   Я успела присмотреться к морде снежного дракона до того, как нас закрыло широкое, покрытое алое чешуей крыло Ритана, и сердце на миг замерло, пропуская удар - в пустых, словно выжженных глазницах красноватыми огоньками мерцала одержимость "подземным огнем". Вспомнилось сразу и "эхо" от проведенного здесь, прямо у разлома, неизвестного ритуала, и разом опустевший Источник. Если Азраэл может изменять даже драконов, то Крыло аватаров и храмовые жрицы не сумеют защитить Андарион, когда опальный принц каким-то образом проберется туда - и высвободит накопленную, но так и не растраченную силу. У него мало, очень мало времени - скоро излишки магии стремительно начнут разрушать его изнутри, и если Азраэл не "выпустит пар", то предсказать последствия не решится даже лучшая из гадалок.
   Значит, и нам нельзя тут задерживаться. Я узнала человека, который оказался "вплавлен" в искореженное тело измененной твари, став ее придатком - это и был маг, случайное проклятие которого чуть не убило Вилью. Через несколько дней подруга окончательно выздоровеет, сможет наконец-то встать с ложа животворных эльфийских Лоз и встретиться со своим законным мужем, если только Страж не угробит себя раньше времени в схватке со снежным сородичем.
   Мы сбежали с "поля боя" как крысы с тонущего корабля - без оглядки и малейших угрызений совести. Редкий случай, когда я четко осознавала - здесь и сейчас помочь ничем не получится, потому что схватка двух драконов в пещере, когда лед с шипением испаряется от пламени Ритана, заполняя зал удушливым горячим паром, и сразу же обращается в холодный влажный туман от дыхания снежного - это как раз тот случай, когда лучше не влезать. Помочь - не поможешь, но вот погибнуть ни за грош - запросто.
   Впрочем, как вскоре выяснилось, не одни мы такие умные оказались - по нашим следам в туннель выбрались те немногие из оставшихся в живых Измененных, которые, оказавшись отрезанными от Источника, окончательно утратили тот немногий имеющийся разум, что у них был. На миг я снова ощутила себя в лесу неподалеку от Вещих Капищ посреди метели, преследуемая призрачными гончими, только на этот раз со мной не было Данте, который встал бы на мою защиту, не раздумывая. Я сама отправила аватара в Небесное королевство от греха подальше, уверяя себя и его в том, что это необходимо для него, для нас обоих... а на самом же деле я попросту до дрожи в руках боялась снова его потерять. Но если Азраэл действительно отправился к Андариону...
   Я могу действительно опоздать, и ждать моего возвращения станет уже некому.
   Впереди забрезжил яркий овал света - не затянутая тонкой пленкой охранного заклинания узкая щель, а широкий выход на небольшой козырек, находящийся довольно высоко над заледеневшей долиной, окруженной скалами. Кому-то тупик, а для меня - лишь возможность наконец-то расправить собственные крылья.
   Ладислав, как мне показалось, даже удивиться не успел, когда я обхватила его, едва стоящего на ногах от усталости, но все же готового обороняться, за пояс и вместе с ним прыгнула в сияющую снежной белизной бездну.
  

Глава 19.

   Я сидела у хиленького, кое-как разведенного из найденного у меня в сумке не очень-то нужного хлама костерка и куталась в два одеяла сразу, надеясь, что эта ночь, которую мы с Ладиславом вынужденно проводим в горах, окажется последней. Желательно по причине того, что Ритан наконец-то оклемается и мы поскорее уберемся туда, где хоть немного теплее.
   Страж Алатырской горы вышел победителем из схватки со снежным драконом, но тонкая, по-своему нежная перепонка правого крыла оказалась порванной когтями противника, и взлететь до того, пока крыло не затянется, Ритан не мог при всем своем желании. Страшно и одновременно смешно было вспоминать то, как мы с Ладиславом пытались помочь дракону залечить поврежденное крыло - на мелкие и не очень царапины на шкуре мы даже не обращали внимания, поскольку Ритан поспешил нас заверить, что такие раны затянутся сами без особых проблем. Но вот висящий на лоскутке кожи шириной в ладонь солидный кусок перепонки вызывал недюжинные опасения. Да, Страж Горы признавал, что ранение довольно неприятное, но если правильно совместить и закрепить края, крыло зарастет меньше, чем за неделю. Правда, он сразу же оговорился, что столько времени у нас попросту нет, и поэтому мне придется на время стать целителем, а некроманту - посильным помощником...
   Как говориться, лучше б я умер вчера.
   Ладислав, резерв которого после ритуалов был заполнен едва ли на четверть, сразу заявил, что исцелять он не умеет, а драконов тем более, и вообще - сращивать умеет только умерщвленную плоть и в качестве альтернативного решения проблемы предложил сначала отрубить, а потом заново прирастить крыло. Дескать, в этом случае его помощь окажется эффективной. В других случаях он готов играть роль активного наблюдателя и по мере необходимости подавать нужные снадобья, но на большее можно было не рассчитывать. Я только плюнула и принялась потрошить свою сумку, втайне радуясь, что все-таки захватила с собой короб с заживляющими снадобьями.
   Впрочем, радость моя иссякла довольно быстро - пусть даже я сумела с помощью толстой сапожной иглы, мотка бечевки, магии и такой-то матери заставить почти оторванный кусок перепонки держаться на законном месте, но снадобий на то, чтобы прирастить его, как следует, у меня попросту не хватило. Не спас и небольшой пузырек с настойкой огнецвета - на драконов, как выяснилось, любые травяные снадобья действовали гораздо слабее, и все, чего я смогла добиться - это тонкой, нежной кожицы на месте раны, которая не давала куску крыла отвалиться, но взлетать Ритану все равно было нельзя. Требовалось время, чтобы тело дракона само закончило то, что с сомнительным успехом начала моя магия и снадобья Лексея Вестникова, а еще неплохо было бы обеспечить правильное питание и долгий здоровый сон.
   Ритан "обрадовал" тем, что крыло заживет до приемлемого состояния денька через два и, без малейших зазрений совести прикончив почти все наши запасы съестного, свернулся в подобие калачика, накрыл голову здоровым крылом и почти моментально заснул в десятке шагов от одного из входов в пещеру.
   Честно скажу - перспектива пару дней просидеть почти без еды и тепла в ледяных горах не вызывала оптимизма ни у меня, ни у Ладислава, пусть даже некромант, обозрев кучу вещей, вываленных из сумки в процессе поиска лекарств, оптимистично заявил, что хотя бы одеял у нас много. Ага, много, как же - целых три штуки плюс запасной осенний плащ. Негусто, если учитывать то, что разводить костер не из чего, а "горючего материала" у меня в сумке не так уж и много. Жечь старинные книги я не позволила бы, а прочего барахла хватило бы ненадолго.
   Впрочем, выбора-то все равно не было, и потому сейчас я уныло наблюдала за тем, как в хилом костерке догорает шкатулка из-под лекарств, крышка которой лежала в шаге от меня, расщепленная на небольшие куски широким ножом Ладислава. Сам некромант только что вышел из пещеры, у входа которой мы обосновались, дабы укрыться от ветра. Наверняка снова проверять, в каком состоянии находится крыло Ритана и когда же дракон соизволит проснуться. Из еды у нас оставалась горбушка хлеба на двоих и несколько мешочков с разной крупой. Маловато, конечно, но все равно лучше, чем совсем ничего.
   Меня знобило - вчера я извела почти весь свой магический резерв на то, чтобы всю ночь поддерживать костер, иначе вполне вероятно, что некромант окочурился бы к утру на такой холодине. Ночь мы с грехом пополам протянули, правда, Ладислав все равно простудился и без конца шмыгал носом, но это было меньшей бедой из всех.
   Еще день мы тут высидим без особых потерь - натопить воды из снега проще простого, сварить кашу тоже есть, из чего, но дальше будет только хуже. И дело не в голодном пайке, а в том, что с каждым часом Азраэл может быть все ближе к Андариону, и хуже всего то, что город толком не знает, от чего обороняться. Я, безусловно, верю в Данте, верю в то, что Ведущий Крыла сумеет организовать и оборону города от врага, который нападет не с воздуха, а из-под земли, но что будут делать жрицы против темного пламени в случае, если Азраэл-таки проберется в город - ума не приложу. Потому что опальному принцу достаточно полминуты, чтобы айраниты, до которых дотянутся "жгуты" темного пламени, стали Измененными... Что потом будет твориться в Андарионе - даже думать страшно.
   А я сижу тут и ничего не делаю. Что самое поганое - и не могу сделать, пока Ритан не проснется...
  -- Сидишь, как воробей на ветке. Такая же взъерошенная и мелкая, - беззлобно усмехнулся вернувшийся Ладислав, почти весело помахивающий котелком, набитым снегом. Если бы не осунувшееся лицо с покрасневшим, растертым носом и синяками под глазами, его голосом можно было бы обмануться и поверить, что все действительно в порядке.
  -- Зато на твоем лице прекрасно отображается профессия. Похож на только что поднятого из могилы покойника, - пробурчала я, помогая установить котелок со снегом на камни, положенные вокруг костра и образующих подобие очага. - Как Ритан?
  -- По-прежнему дрыхнет, зато крыло вроде получше - уже на месте разрыва чешуя нарастать начала. Наверное, к утру проснется. - Некромант уселся поближе ко мне, бесцеремонно отбирая одно из одеял и укутываясь в него, как в плащ. Я только плечами пожала - мне-то всяко лучше было, крылья, как оказалось, согревали очень и очень неплохо.
  -- Хорошо бы, если так...
   Мы помолчали. Ладислав какое-то время сидел поближе к костру, поворачиваясь к живительному теплу то одним боком, то другим, но потом не выдержал и, откинув край одеяла, подлез мне под крыло, устраиваясь там поудобнее.
  -- Так-то намного лучше. Тебе одно и мне одно. И не говори, что тебе для родного брата крыла жалко, я ж его не насовсем отбираю.
  -- Для сводного брата, - машинально поправила я, невольно улыбаясь и приобнимая некроманта за плечи, который начал засыпать, даже не успев толком согреться. - Но вообще ты прав, мне не жалко.
  -- Спасибо... - буркнул он, поплотнее прижимаясь ко мне. - Главное, что я - кровный... - Окончание фразы потонуло в громком зевке, став совсем уж неразборчивым.
  -- Да какая разница...
   Ответа я так и не дождалась - Ладислав попросту отключился, уткнувшись лицом в мои колени. Добудиться его я не смогла, даже когда скудный ужин был готов - на тот момент мне еще хватало магии, чтобы управляться с котелком и мешочком с гречневой крупой с помощью левитации, но вот когда на очередную попытку разбудить, некромант ответил звучным всхрапом и попыткой завернуться в мое крыло, как в одеяло, терпение у меня кончилось. Я спихнула Ладислава с колен и кое-как поднялась с нагретого места - ноги затекли, и заставить их слушаться я смогла далеко не сразу. Просыпаться каждые минут пятнадцать-двадцать для того, чтобы кинуть в огонь очередную коробочку из-под лекарства, обломок шкатулки или расщепленную березовую ложку, было тяжело, потому-то к середине ночи и случилось то, что должно было случиться - костерок медленно угасал, и обогревал теперь по сути сам себя.
   Едва заметно пошатываясь, я выбралась из пещеры и, прислонившись к холодной скале, глубоко вдохнула стылый, морозный воздух. Донельзя противное состояние - когда устаешь, выматываешься, и при этом не можешь толком заснуть, постоянно просыпаешься то от одной, то от другой мысли, и в результате получается бессонница, из-за которой я ощущала себя совершенно разбитой. Завидую некроманту - тот может дрыхнуть в абсолютно любых условиях, более того, наплевав на изначальную договоренность дежурить у костра по очереди. Как только проснется - непременно объясню наиболее доступными способами, что так поступать нельзя...
   Ох, и как же все-таки болит голова-а-а-а...
   Я отлепилась от скалы и медленно подошла к спящему дракону, бесцельно пиная кончик чешуйчатого хвоста носком сапога. Раз, другой, третий... Где-то к двадцатому пинку кажущаяся черной в темноте драконья туша вздрогнула, и прямо напротив меня загорелась тоненькая зеленая полоска света.
   Ритан неохотно открыл один глаз, кашлянул мне в лицо густым облаком дурнопахнущего дыма и лениво шевельнул хвостом, убирая кончик с "линии удара". Я поспешила отойти подальше, и Страж Алатырской горы неторопливо поднялся, медленно расправил крылья, словно разминая их - и вдруг сложил их с резким хлопком.
  -- Пор-р-р-рядок!
  -- Вот и отлично, пойду Ладислава будить, - вздохнула я, заранее предвкушая апробирование на братце все известные мне способы жесткой побудки...
  
   Иногда сны - это всего лишь сны.
   Чаще всего они просто отражают события, случившиеся за день, иногда в каком-то смысле исполняют тайные мечты и желания. Но в редкий случаях сон может увести по светлой тропе посреди туманного поля куда-то к самой Грани, и тогда, если повезет, белесая дымка над стылой поверхностью одного из озер ненадолго расступится, и в отражении на воде можно будет увидеть то, что было очень давно, или же что случиться в будущем.
   Мне снился полет. Свободный, не скованный никакими рамками - просто стремительный полет над разноцветной палитрой лесов и полей, разрисованной голубыми лентами рек и синими каплями озер. И небо над головой - такое прозрачное, такое глубокое, что кажется, что в него можно опрокинуться, утонуть, как в глазах бесконечно любимого человека. Дух захватывает от раскинувшегося над головой пространства, и ни порывы ветра, ни холод не могут отвлечь от великолепного зрелища.
   Огромный город-государство кажется великим произведением ювелирного искусства в чаше долины. Белые башни-шпили тонкими блестящими на солнце иглами вспарывают синие небеса, на северной границе блескучей лентой вьется горная река, сверкают на солнце радуги вокруг низвергающегося в небольшое, но невероятно глубокое озеро водопада. Яркими мазками краски кажутся небольшие поля и парки. Величественный купол Храма напоминает огромную, застывшую во времени каплю воды - он блестит и переливается на солнце, и кажется, что четких границ у купола нет вовсе - только перламутровая полупрозрачная пленка, расцветающая всеми цветами радуги.
   И только обитель аватаров темным пятном виднеется на теле скалы, выступает корпусами-террасами. Она единственная не кажется волшебной и воздушной, словно в противовес ко всему остальному городу, являясь чем-то вроде надежного, приземистого монолита. Последний оплот защиты, последняя линия обороны. Крепость внутри крепости. Темный Кров содержит в себе множество тайн и позабытых секретов. Сложно сказать, насколько его коридоры и галереи уходят вглубь гор, как далеко простираются тайные ходы и что именно прячется в надежно запертых потайных залах...
   Картина прекрасная, во многом кажущаяся почти нереальной - но все-таки существующая. До тех пор, пока...
   Темно-алый сполох расцвел почти в самом сердце прекрасной снежно-белой игрушки, заключенной в хрустальный "пузырь" защитного купола. Тонкие черные жилы-щупальца потянулись из пульсирующего на площади подобно живому сердцу комка силы к белым башням, вросли в них, опутали, как ползучее растение гибкий древесный ствол. Даже издалека можно было разглядеть эту "опухоль", которая стремительно распространялась, завоевывала себе все больше пространства, пока не заполнила всю долину, пока белые башни не стали кроваво-красными в черных прожилках...
  -- Еваника, проснись!!
   Я вздрогнула, рывком садясь и чувствуя, как медленно сползаю по скользкой чешуе. Чья-то сильная рука вовремя ухватила меня за талию и помогла удержаться на летящем драконе, под брюхом которого уже виднелись белые башни Андариона. Ладислав, сидевший за мной, удостоверился, что я более-менее проснулась и больше не собираюсь спросонья падать со спины Ритана, и нетерпеливо побарабанил кончиками пальцев по моему плечу.
  -- Почетный эскорт полагается всем прибывающим, или только мы такой чести удостоились?
  -- Встречают всех, но по-разному. Не волнуйся, нас задерживать не будут. - Я потерла лицо ладонью, отгоняя остатки слишком уж яркого сна, под конец обратившегося в кошмар, и посмотрела по сторонам.
   Аватары. Традиционная семерка, которой полагается встречать особ королевской крови. Ну, или правящую королеву, что в данном случае одно и то же. Сердце пропустило удар, когда я нашла взглядом скользящего в потоках ветра над Ританом чернокрылого айранита с виднеющейся над правым плечом до боли знакомой рукоятью двуручного меча.
   Право слово, мне стало чуточку спокойнее. Если Данте выздоровел настолько, что приступил к службе и выполнению своих обязанностей - значит, за него можно почти не беспокоится, не думать о том, что предательская слабость не позволит ему руководить обороной города. И лишь где-то на краю сознания мелькнула подленькая мыслишка о том, что, возможно, было бы лучше, если бы Данте отлеживался в безопасности стен Темного Крова, но...
   Что это будет за Ведущий Крыла, оставивший свое королевство и королеву в трудные времена?
   Ритан облетел город, словно выискивая наиболее подходящее место для посадки, и в конце концов начал снижаться по спирали, опускаясь в середину относительно свободной торговой площади. Я ощутила толчок, когда лапы дракона коснулись мостовой, услышала скрежет когтей о камень... и поняла, что слезть сама я вряд ли сумею - безвольно свисавшие на протяжении почти всего полета крылья несколько затекли, и на данный момент повиновались плохо. Пришлось спускаться с помощью левитации, выдавливая из себя последние крохи магии, в то время как Ладислав попросту дождался, пока Ритан ляжет на мостовую, и только тогда сполз-съехал по чешуйчатому боку. Получилось не очень-то изящно, зато эффективно.
  -- С прибытием в Андарион, ваше величество.
   Я подняла усталый взгляд на Данте, спустившегося на мостовую площади следом за Ританом и уже склонившего голову в традиционном поклоне. Все, как и прежде, словно ничего не изменилось. Словно и не было по-своему горькой, болезненно-сладкой ночи, где счастье обретения балансировало на грани отчаяния, не было краткого, но многозначительно прощания.
  -- Ведущий Крыла, собери совет министров через час в Малом зале. - Я довольно бесцеремонно пихнула подозрительно косящегося в мою сторону Ладислава локтем. - Ладик, не стой столбом. Сейчас в Снежный дворец отправимся, надеюсь, ты сможешь колдовать, находясь в башне?
  -- На земле было бы лучше... но и так сойдет. - Некромант едва заметно улыбнулся краешками губ, по-новому рассматривая меня с головы до ног. - Потому что если я окажусь прав, то эти мелочи уже не будут иметь ровным счетом никакого значения.
  -- У нас проблемы? - Ведущий Крыла оказался на расстоянии вытянутой руки от меня, и чуть наклонился, так, чтобы я могла увидеть человеческие глаза за прорезями шлема-маски. Беспокоился, но показать это решился только мне.
  -- Данте, ты просто не представляешь, какие...
   Пока мы сидели в ледяной пещере, ожидая пробуждения Ритана, мой неугомонный братец не раз и не два отлучался туда, где все еще оставался наполовину засыпанный камнями разлом, из которого когда-то било неистовое, неукротимое пламя Источника. Некромант словно искал что-то, кружил вокруг разлома, применяя то одно, то другое заклинание, о назначении которого я могла только догадываться, возвращаясь только для того, чтобы наскоро поесть, перебрать оставшиеся снадобья - и снова уходил. Раз только я попыталась последовать за ним, но Ладислав довольно популярно объяснил мне, почему этого делать не стоит, попросту продемонстрировав один из "ингредиентов" в виде оторванной лапы одного из Измененных, пальцы которой вздрогнули, стоило мне только приблизиться к ней.
   Ритуал Дознания, используемый довольно редко из-за своей сложности и многоступенчатости, который Ладислав-таки ухитрился провести буквально в сажени от разлома, выдал такой результат, что поначалу я даже отказалась в него верить. По всему выходило, что Азраэл не просто поглотил силу Источника, рассеяв ненужные "остатки" по сложной системе подземных туннелей и ходов, он сам стал Источником, каким-то образом запечатав в себе темное пламя, не давая тому вырваться наружу.
   Почему телесная оболочка Азраэла от такого противоестественного ритуала не разрушилась, Ладислав не мог даже предположить. Как не мог сказать, во что теперь превратился опальный принц, но одно было ясно совершенно точно - впускать его в Андарион было нельзя любой ценой, а если Азраэл все же проберется в город - уничтожить как можно быстрее. Правда, за результат некромант не ручался - весьма вероятно, что со смертью носителя Источник попросту вернется в землю, а если правильно провести определенный ритуал, то темное пламя, когда-то разбуженное желающими силы и власти принцем, мирно "уснет". Ведь по сути сама по себе эта сила не злая и не добрая, она просто есть, и если исчезнет направляющая ее воля, она попросту вернется к первоначальному нейтралитету. Но могло случиться и такое, что со смертью "сосуда" бесконтрольное темное пламя попросту растечется во все стороны, как вода, и тогда с Андарионом, скорей всего, можно будет попрощаться раз и навсегда. Вероятность мизерная, но определить более точно по остаткам Источника Ладислав не сумел, хоть и пытался...
  -- Ева-а-а-а-а!!
   Я вздрогнула от чересчур громкого, как мне показалось, радостного вопля, и невольно шарахнулась от приземлившегося прямо передо мной Ветра, которого я не сразу узнала из-за пока еще не слишком широких свинцово-серых крыльев с едва заметным голубоватым отблеском. Мальчишка приземлился неловко, качнувшись вперед и едва не упав носом на булыжную мостовую, но все же удержал равновесие... и вдруг обнял меня за пояс, утыкаясь лицом в мое плечо.
  -- Я так волновался! Думал, вы раньше вернетесь, драконы ведь - они и ветер обогнать могут, впереди облаков летят...
   Нахваливаемый дракон кашлянул облачком дыма и окутался золотистым сиянием, превращаясь в человека, одетого в малость потрепанные одежды.
  -- А про айранитов рассказывают, что они купаются в человечьей крови и едят младенцев, - усмехнулся Ритан, расправляя плечи и оглядываясь по сторонам. - кстати о еде... Вашество, может, приютите у себя ненадолго усталого, голодного и болезненного дракона?
  -- С первыми двумя пунктами согласна, а вот насчет последнего у меня возникают вполне обоснованные сомнения.
  -- Ну и чего с вами такими делать? - преувеличенно-огорченно вздохнул Страж Алатырской горы, впрочем, даже не пытаясь спрятать веселые искорки в ярко-зеленых глазах. - Даже поныть толком не дают.
  -- Я тебе потом скажу. На ушко.
   Ветер, наконец-то отцепившийся от меня, никак не мог устоять на месте - ходил туда-сюда, то и дело слегка отводил руку назад, чтобы коснуться кончиками пальцев гладких, чуть пушащихся на кончиках серых перьев. Словно мальчишка никак не мог поверить, что его изменившееся тело позволяет ему летать. Кажется, мой ученик несколько иначе относится к факту того, что ипостаси у него отныне целых две, чем я когда-то. В свое время обретение крыльев меня пугало до дрожи, я боялась потерять себя-человека в этом неожиданном изменении, а Ветер... он радовался, похоже, сразу восприняв вторую ипостась как нечто естественное.
   Что ж, все, что ни делается - оно к лучшему. Изменить все равно уже ничего нельзя, и, наверное, мой ученик мудрее меня, раз сразу принял то, что изменить уже не в его силах.
  -- Ветерок... - Я оперлась на вовремя предложенную руку Данте, и устало посмотрела на мальчика, крылья которого постоянно подрагивали, не то собираясь раскрыться полностью, не то наоборот - теснее прижаться к бокам. Не привык еще управляться, ну да ничего.. сумеет... - Тебе здесь нравится?
  -- Очень! Меня пока при Храме разместили, и учат менять ипостась по собственному желанию... и летать... и еще...
  -- Вот и ладушки. - Казалось, еще немного, и голова попросту расколется от обилия совершенно ненужных на данный момент сведений. Их и так казалось слишком много, и как бы я ни старалась - становилось только больше. - Данте, меня - во дворец, Ладислава - туда же, пусть ему отведут комнату и дадут отдохнуть и привести себя в порядок. Совет министров оповестить, аватаров - на патрулирование...
  -- Это все, ваше величество? - с подозрительной мягкостью в голосе поинтересовался Данте, беря меня на руки и распахивая широкие, отливающие синевой черные крылья.
  -- Поспать бы еще сутки, но это нереально, - с глубоким сожалением выдохнула я. Ритан за моей спиной многозначительно кашлянул. - А Страж Алатырской горы и так прекрасно знает, чего где находится, ему сопровождение не надо, а в посольском крыле свободные комнаты еще были...
   Так и тянуло рявкнуть "Р-р-разойдись", но вместо этого я только махнула рукой и Данте взлетел, неся меня к сверкающему белизной дворцу.
   Я дома?
   Сложно сказать. Но, по крайней мере, мне здесь рады...
  
   Час на то, чтобы привести себя в порядок и превратиться из несколько потрепанной жизнью и вусмерть не выспавшейся ведуньи в королеву, которая если не вызывает восхищения, то хотя бы внушает определенное уважение - это очень и очень мало. Если бы не Мицарель, давно уже взявшая на себя обязанности моей личной фрейлины, провозилась бы я гораздо дольше, а в результате все равно было бы "черт-те что и сбоку бантик", как любила поговаривать старая знахарка Метара. Правда, увидев мою левую руку без перчатки, девушка ахнула, всплеснув крыльями - да так и застыла, разглядывая поблескивающую на солнечном свету алую чешую. К моему счастью, Мицарель пришла в себя довольно быстро, и сразу же принялась приводить мое величество в порядок, оставив долгие расспросы на потом.
   Результат ее стараний был налицо - по крайней мере, когда я взглянула на себя в зеркало, то уже не шарахнулась от него, как нежить от разошедшегося не на шутку боевого мага. Ссадину на подбородке от не слишком удачного падения и синяки под глазами, появившиеся от хронического недосыпа, Мицарель умело замаскировала обычной косметикой, корона из "черного серебра" с мягко сияющим кристаллом аккуратно прижимала тщательно расчесанные волосы, а неброская светло-голубая расшитая серебром туника и аккуратные штаны завершали образ. На левую руку я кое-как натянула высокую белую перчатку, скрыв излишнюю "экзотику", застегнула широкий браслет из илкари и уже собиралась идти к Малому залу совета, когда в дверь негромко постучали.
   Посвежевший после купания, чисто выбритый и почему-то донельзя довольный Ладислав подчеркнуто церемонно поклонился, приветствуя "мое величество". Я только хмыкнула и, дождавшись, пока Мицарель покинет комнату, уселась в глубокое кресло у окна.
  -- Ладиславушка, тебе ягоды-кислицы не поискать, а то рожа больно довольная? С чем пришел-то, что аж светишься?
  -- Моя величественная сестрица, спешу высказать тебе свое глубочайшее почтение и засвидетельствовать, что вид твой стал сильно бодрее. Я же просто высказываю радость из-за одного успешного эксперимента из области прикладной некромантии! - на удивление, падать в ближайшее кресло Ладислав не спешил, по-прежнему стоя передо мной и делая вид, что вовсю проникся моим величием. Ага, как же. Вот прямо сейчас и поверю.
  -- Мне уже твоей ожившей птички хватило. Будь мое сердце чуть менее закалено подростковыми экспериментами с магией, то было бы на один внеплановый труп больше. - Я тяжело вздохнула и по привычке потерла лоб ладонью. - И так понимаю, что ничего милого у тебя получится, но оно хоть безопасное? Про полезность даже не сомневаюсь. И сядь ты, наконец.
  -- Понимаешь ли, моя царственная сестрица... - Ладислав опустился в кресло с тем же хитро-довольным выражением лица. - Я сделал систему раннего оповещения о приближении "подземного огня". Уверяю тебя, она совершенно безопасная. Позволишь продемонстрировать?
  -- Заранее прошу снизить громкость, иначе сюда сразу же набегут аватары, а я сомневаюсь, что тебе нужно такое количество зрителей, не испытывающих к тебе симпатии.
  -- Кхмм... - Ладислав немного сник, но на его лицо тут же вернулась хитренькая улыбочка. - Ну.. Ладно. Хотя эффект, конечно, будет не таким, но... - Красивым жестом балаганного ведуна он вынул из сумки малость потрепанное и наспех починенное красными нитками чучелко сиреневой птички, а затем - скукоженную, едва заметно светящуюся зеленью лапу Измененного...
   Я догадывалась, какой будет реакция, но чтоб вот так...
   Чучелко встрепенулось, шарахнулось в сторону от едва заметно шевельнувшейся лапы и раззявило длинный, слегка потускневший клюв. В тот момент, когда я внутренне сжалась, готовясь услышать пробирающий до костей гнусавый вопль, некромант резко сжал пальцы в кулак, отчего раздавшееся верещание оказалось много тише, чем я думала. Если б чучелко заорало в полную силу - полдворца на уши бы встало. Но, как оказалось, вопли - это полбеды. Одуревшая птичка принялась биться вначале в окно, да так, что прочные хрустальные пластины позванивали и дребезжали, а потом попыталась пробить головой закрытую дверь. Ладислав еще немного понаблюдал за верещащим чучелком, а потом спрятал отрубленную лапу Измененного в сумку.
   Птичку прямо на лету вырубило - уже заходя на очередной вираж, чтобы таранить дверь, она упала на пол и застыла обычным потрепанным чучелом с зашитым бочком. Некромант усмехнулся, а я демонстративно поковыряла в ухе.
  -- Ну, ты и сво-о-о-олочь, - с наслаждением протянула я, радуясь благословенной тишине.
  -- Скажешь это не замечательная система раннего оповещения? - Ладислав с трудом удерживался от того, чтобы не захохотать в голос. - Я вижу, что она прекрасно справится с этой задачей!
  -- Я подозревала что-то подобное, но ты мог хотя бы предупредить, - хихикнула я, представляя, что будет, если птичка вдруг заорет посреди ночи. Нервы-то у аватаров крепкие, они ко всему привычные, но вот слуг можно только пожалеть.
  -- А ты могла предупредить, что являешься королевой. - Ухмыльнулся некромант, с явной неохотой вставая с кресла и подбирая многострадальное чучелко с пола, ища взглядом, куда бы его пристроить. В конце концов, посадил его на подоконник, и только тогда обернулся ко мне. - Согласись, воздействие на нервную систему - сравнимое!
  -- Угу, и как ты себе это представляешь? Чтобы я, сидя как-нибудь у костерка, сказала нечто вроде "Знаешь, я как бы являюсь правительницей одного маленького, но весьма экзотичного королевства, что не мешает мне шляться по городам и весям без толпы охранников и постоянно ввязываться в сомнительные авантюры". Скажи честно, ты бы мне поверил?
  -- После третьей бутылки - запросто! - Расхохотался Ладислав. - Королевские причуды - это штука встречающаяся довольно часто.. Интересно, а я как твой брат кем тут являюсь?
  -- Полагаю, что моим братом и являешься. Тут система наследования довольно странная и от человеческой несколько отличается. - Я поднялась с кресла и, подхватив старинный меч в изукрашенных ножнах, направилась к двери. Не символы власти делают королеву, но они лишний раз напоминают о том, кем я являюсь, особенно закостеневшим в убеждениях советникам. - Я не королевского рода, и в самом деле жила и воспитывалась у Лексея Вестникова. И родилась человеком с мизерной примесью айранитской крови, которая и не проявилась бы... В общем, все очень сложно, рассказывать долго, а времени у нас сейчас нету. Давай в следующий раз?
  -- Договорились. Но обязательно! - Кивнул некромант, вставая следом за мной. - Ты обещала...
  -- Слово королевы - закон. Птичку на всякий случай захвати - будет, чем пугать советников, если они меня заклевать попытаются. Фигурально выражаясь, конечно, - отозвалась я, распахивая дверь и краем глаза замечая отделившегося от стены аватара в полном боевом облачении.
   Перед моим отлетом Лайлионн одевался в форму дворцовой стражи, а от аватара в нем оставался только шлем-маска, да вороненый нагрудник, а сейчас - вновь глухой доспех, закрывающий все что можно и чего нельзя. "Повышенная боевая готовность", то, что я просила обеспечить Данте в Андарионе, пока меня не будет. Что ж, слово свое Ведущий Крыла сдержал, впрочем, как всегда. Удивительным было только что, что оберегать меня он приставил только своего заместителя, посчитав, что одного аватара для одной королевы вполне достаточно. Не то чтобы я была сильно против, но зная некоторую параноидальность Данте во всем, что касалось моей "сиятельной персоны"...
  
   Дворец сегодня оказался чрезвычайно оживленным - жрицы в светло-голубых одеждах с белым шарфом, обернутым вокруг талии, встречавшиеся едва ли не на каждом углу, вежливо улыбались мне и склоняли головы в знак приветствия, дворцовая стража в начищенных до блеска нагрудниках поверх кольчуг несла караул у каждого стрельчатого проема у взлетной площадки. И все бы ничего, если не знать, что голубое одеяние в Храме Неба носят только боевые жрицы, белый пояс которых означает готовность жертвовать собой и идти до конца, а почти половина дворцовой стражи заменена на аватаров, всегда предпочитавших традиционные глефы длинным полуторным клинкам. Я едва заметно улыбнулась, поняв, почему меня сопровождает один только Лайлионн - Данте мог спокойно приставить ко мне только одного охранника, прекрасно зная о том, что на деле аватаров сейчас во дворце наверняка больше сотни.
   А я-то уже было начала думать, что Ведущий Крыла наконец-то перестал слишком сильно беспокоиться обо мне. Как же! Просто он решил сделать опеку надо мной как можно более ненавязчивой и не бросающейся в глаза.
  -- Ев, надеюсь, что у тебя министры в лучшую сторону отличаются от тех, что заседают в княжеской думе? - негромко спросил Ладислав, настороженно оглядывающийся по сторонам. Неуютно быть человеком посреди крылатых существ, по себе знаю. Но привыкнуть к этому можно, даже принять - но только если тебе пойдут навстречу.
  -- В княжеской думе не была, но Вилья, младшая росская княжна, как-то говорила, что разницы практически никакой. Те, кто постарше, ничего не видят дальше собственного носа и древних традиций, те, кто помоложе, быть может, и рады бы поддержать новые веяния, но на их решение слишком часто влияют более "многомудрые" министры.
  -- Короче, что у людей, что у эльфов, что у айранитов советники совершенно одинаковые, - усмехнулся некромант, кончиками пальцев приглаживая растрепавшееся оперение зачарованного чучелка. - Только амбиции разные.
  -- Ты еще с драконьим советом не общался, вот где приверженность традициям на самом высоком уровне, - невольно улыбнулась я, подходя к дверям Малого зала совета и берясь за позолоченную дверную ручку.
  -- Спасибо, я уже с ихним Стражем пообщался, мне хватило. - Ладислав шагнул в сторону, пропуская меня вперед и следом за мной заходя с обширный светлый зал с высоким потолком.
   Одно-единственное окно от пола и почти до потолка было забрано мозаичным стеклом в синих и зеленых тонах, сразу же за ним располагался довольно широкий балкон с низким, довольно вычурным ограждением, который по совместительству служил взлетно-посадочной площадкой для айранитов. Вдоль стен располагались стеллажи с книгами и картами земель, а в центре стоял небольшой овальный стол, рассчитанный на девятерых. Три кресла для короля, Ведущего Крыла и Верховной жрицы, остальные шесть - для представителей совета. Впрочем, сейчас добавилось еще одно - для Ладислава. Не думаю, что присутствие человека на заседании совета добавит мне уважения со стороны особо традиционных министров, служивших еще отцу Азраэла, но только некромант может рассказать, а главное наглядно продемонстрировать, в какой глубокой луже мы вот-вот окажемся, если не предпримем никаких мер.
   Пока я одевалась, Мицарель рассказала мне, что по дворцу невесть откуда распространяются слухи о том, что ее величество слишком юна и неопытна, чтобы править Андарионом, что она слишком тесно общается с драконами, которые, как известно, долгие годы были врагами айранитов, и только-только подписанное мирное соглашение еще ничего не значит. Что совет министров собирается назначить королеве "наставника", который будет призван направлять ее действия, а фактически - править, прикрываясь ее именем, и в этом случае Ведущий Крыла, который, как говорят, уже давно является тайным любовником ее величества, даже близко не будет подпускаться к королеве, за исключением официальных встреч. И еще много чего "занимательного".
   Я могла догадываться, кто из совета может распускать подобные слухи - только двое были фанатично преданы отцу Азраэла и больше всех были шокированы известием о поступках ныне опального принца. Сместить их я, к сожалению, не могла - это были великолепные управленцы, наладившие торговлю с соседствующими государствами и значительно улучшившие условия труда в шахтах, где добывали "черное серебро", и я не была уверена, что сумею подыскать им достойную замену, но и они не рисковали выступать против меня в открытую. До тех пор, пока на моей стороне аватары, а значит, и регулярная армия, а также Храм с целительницами и магичками - совет министров мог сколько угодно вести закулисную грызню и распускать слухи, но пытаться найти более "подходящего" кандидата в правители они не станут. По одной простой причине - этот "достойный" должен будет самолично снять с меня корону с Небесным Хрусталем и попробовать ее надеть, а это не выйдет до тех пор, пока сила талисманов Андариона не изберет другого "достойнейшего". То есть пока я не умру или же не выполню нечто такое, что древняя сущность, разделенная натрое и заключенная в предметы власти, сочтет достаточной платой за предоставленное право творить и защищать.
  -- Совет министров приветствует ее величество королеву, - управляющий делами внешней торговли встал, склоняя голову, но его крылья цвета старого золота в медную крапинку даже не дрогнули. Ненавязчивая демонстрация недовольства. Интересно, чем именно - моим длительным отсутствием, наличием человека на совете или же чем-то еще?
  -- Королева приветствует совет министров, - а вот я даже не кивнула, справедливо решив, что раз сегодня Голос совета предпочел выказать недовольство, то в моем праве вообще проигнорировать церемонии. Я уселась на кресло во главе стола и, поудобнее разместив крылья, обвела взглядом присутствующих.
   Среди шести советников только одна женщина - управляющий социальной сферой и просвещением. Весьма умная и довольно жесткая, умеющая прокладывать путь к намеченной цели даже по головам соперников, видимо, только поэтому и сумевшая удержаться на столь высокой должности. Не то чтобы она поддерживала меня, но, по крайней мере, не чинила препятствий. Нейтралитет во всем своем проявлении.
   Серокрылый айранит в неприметных одеждах и с простым, плохо запоминающимся лицом - некто вроде начальника тайной службы за границами Андариона. По правде говоря, из всего совета именно он в свое время вызывал у меня серьезные опасения - понять, что же на самом деле скрывается за его вечной вежливой улыбкой, было совершенно невозможно. Ему, в отличие от аватаров, не требовалось носить шлем, чтобы скрыть свои мысли - его лицо и было ему маской, причем самой лучшей из всех, что я знала. Он запросто мог лгать не только лицом, но, как выяснилось впоследствии, и жестами тоже. Если бы в свое время Данте не порекомендовал этого айранита после того, как его предшественник трагически погиб во время налета драконов на Андарион, я никогда бы не рискнула пригласить его стать "управляющим внешними связями". Но Ведущий Крыла за него поручился, а я доверилась мнению Данте. Как оказалось впоследствии - не зря. Особой поддержки Керен мне не оказывал, но любое предложение всерьез рассматривал и предлагал свои весьма уместные изменения. И, что меня особенно радовало - всегда имел собственное мнение и не шел на поводу более знатных и опытных в государственных делах коллег.
   Управляющие благоустройством города и земледелием были совершенно непохожи друг на друга внешне, но при этом оказались удивительно схожи характерами и мнениями. Характеры были жесткими и целеустремленными в отношении дела и совершенно податливыми, когда речь заходила о принимаемых государственных решениях. К сожалению, оба они были подвержены влиянию Голоса совета, и потому завоевать их поддержку в случае, если министр внешней торговли был против - задача практически невыполнимая.
   Сам же Голос совета, сидящий напротив меня и при моем появлении что-то негромко обсуждавший с управляющим горными разработками, после обмена традиционными приветствиями сверлил меня взглядом, и взгляд этот не обещал ничего хорошего. Айранит, долгие годы служивший отцу Азраэла, привыкший к немалому влиянию, он весьма болезненно воспринял смену правящей династии и воцарение на престоле меня. Малолетней, невесть откуда взявшейся девчонки, которую почему-то принял Небесный Хрусталь, одарил немалой силой и обеспечил народную любовь. Вот так просто, всего за несколько дней... неудивительно, что он не питает ко мне добрых чувств.
  -- Ваше величество, позвольте поинтересоваться о причине столь поспешного сбора совета. Что побудило вас к этому поступку, ведь как мне доложили, вернулись вы весьма уставшей?
  -- Исключительно забота о сохранении целостности Андариона. - Я откинулась на спинку кресла и задумчиво побарабанила кончиками когтей на левой руке, затянутой в перчатку, по подлокотнику. - А поскольку времени, как мне кажется, нет совсем, и я действительно несколько устала, то перейду сразу к делу...
   Изложение несколько сокращенной версии событий, связанных с последней встречей с Азраэлом и исчезнувшим в результате криво проведенного ритуала Источником темного пламени, заняло у меня примерно четверть часа, во время которого только управляющий горными разработками и Ладислав позволили себе откровенно скучающее выражение лица. Управляющий честно считал, что я изобретаю проблемы на ровном месте и вообще чрезвычайно мнительна, что, впрочем, неудивительно для моего "подросткового возраста", а некромант вообще предпочитал делать вид, что происходящее его мало интересует, что, впрочем, не мешало ему слушать каждое слово. Когда я закончила, в Малом зале ненадолго повисла тишина - советники обдумывали изложенную ситуацию и, как я подозревала, в первую очередь ее правдоподобность.
   Первым высказал обоснованные сомнения Голос совета:
  -- Ваше величество, не поймите меня превратно, но вы точно уверены, что над Андарионом возникла угроза? Нет-нет, не сочтите за недоверие к вашим словам, уверен, что в случае необходимости Страж Алатырской горы, прилетевший с вами, подтвердит ваши опасения, но... Где доказательства? Вы хотите, чтобы мы сейчас организовали временное переселение детей, престарелых и женщин в Храм, Темный Кров или во дворец, только потому, что, как вы правильно выразились, это наиболее защищенные и прочные здания в Андарионе. Но при этом вы не задумались, какую панику может посеять это военное положение. - Управляющий торговли откинулся на спинку кресла, глядя на меня с легким прищуром. - По-моему, вы предлагаете не самый разумный подход.
  -- Ну почему же... - Я пожала плечами. - С учетом того, что мой брат создал некий, как он сам выразился, "амулет раннего оповещения" - у нас будет время на то, чтобы укрыть айранитов в безопасных стенах Темного Крова или Храма. По крайней мере, я на это надеюсь. Ладислав, поясни в двух словах, только попроще. Если будешь демонстрировать - то потише.
  -- Как пожелает ваше величество, - некромант встал с кресла и, порывшись в сумке, поставил на полированную крышку стола слегка потрепанное сиреневое чучелко и приоткрытым клювом. "Амулет" явно не вызвал доверия у собравшихся, за исключением разве что Данте и Хэлириан, привыкших к тому факту, что у человеческих магов вечно все отличается "особой одаренностью", которую далеко не всегда можно понять, но когда Ладислав потащил из сумки светящуюся зеленью лапу Измененного...
   Птичка успела только раз крякнуть, и то негромко, когда управляющий горными разработками вскочил с места, с размаху хлопнув ладонью по столу.
  -- Это уже переходит всякие границы! Сначала чушь о том, что вот-вот в Андарионе прорвется какое-то "темное пламя" и надо эвакуировать город, теперь облезлое чучело и некромансерские уловки! И мы должны слушать, и более того - подчиняться этому сумасбродному решению, которое только внесет панику и хаос! У Андариона превосходная защита, укрепленная и улучшенная в последнее время усилиями храмовых жриц, купол стал практически непробиваемым!
  -- Но он не защитит от того, что путешествует под землей вместе с жилами силы "подземного огня"! - Я дернулась, чтобы встать, но на мое плечо легла жесткая ладонь Данте в черной кожаной перчатке. Не могу сказать, что это меня успокоило, но хотя бы помогло прийти в себя и не начать "рубить сплеча". Но долго я не выдержу - слишком много напряжения и усталости накопилось. Сорвусь ведь, и далеко не самым лучшим образом. - Я хочу сказать, что "темное пламя земли" - это сила, хаотично изменяющая вокруг себя все, к чему прикоснется. И если оно прорвется в Андарионе - айраниты выживут, да. Но то, во что они превратятся, нужно будет уничтожить из жалости к столь несуразным и уродливым существам.
  -- Да кто сказал, что он вообще тут будет?!
  -- Драконы уже множество раз запечатывали прорывающиеся в горах подобные Источники, и с каждым разом они были все ближе и ближе к Андариону, - негромко сказал Данте, убирая ладонь с моего плеча. За столом почти сразу же воцарилась тишина - если мое мнение в ряде случаев могло игнорироваться, то слова Ведущего Крыла воспринимались безоговорочно и всерьез. - И если ее величество утверждает, что Азраэл, одержимый жаждой власти над Небесным королевством, заполучил себе немалую силу, к этому следует отнестись с наибольшей серьезностью. Королева молода, но слов на ветер не бросает. Думаю, что договор с драконами - излишнее тому подтверждение.
   Ведущий Крыла поднялся с кресла и, взяв мою ладонь в руки, склонил голову, осторожно коснувшись губами кончиков моих пальцев.
  -- Ваше величество, Крыло аватаров всегда поддержит ваше стремление оберегать Андарион, и я, как его Ведущий, считаю, что лучше лишний раз поднять Крыло по тревоге, чем оказаться не готовыми к наступлению.
  -- Неудивительно, что ваш любовник всегда поддержит любое ваше решение!
   Фраза управляющего горными разработками хлестнула наотмашь, как пощечина. Я вздрогнула и почувствовала, как кровь отхлынула от щек - всего пару недель назад это обвинение прошло бы мимо, но сейчас... Я впервые ощутила себя так, словно самое дорогое, бесценное и ревностно оберегаемое вот-вот вырвут из рук, вытащат на всеобщее обозрение и растопчут на потеху толпе. Слухи - это одно, но когда один из министров высказывает подобное мне в лицо, уже не считаясь со мной, как с королевой, не обращая внимания на Ведущего Крыла...
   Будто это было очередной "проверкой на вшивость", причем вряд ли затеянной самостоятельно. Не зря, ох не зря Голос совета едва заметно улыбается, наблюдая за моим лицом. Ждет, как я отвечу на этот выпад...
   На этот раз Данте меня опередил.
   Он отпустил мою ладонь и, выпрямившись, посмотрел в раскрасневшееся от "праведного возмущения" лицо министра. Едва заметно улыбнулся и чуть склонил голову.
  -- Уважаемый Реджан, я вызываю вас на поединок чести в любое время и на любом оружии, которое вы предпочтете.
  -- В-вы... вы покрываете королеву... - голос управляющего горными разработками дрогнул, а лицо побледнело. По правде говоря, я тоже не ожидала, что Данте станет вступаться за меня на совете - обычно он не вмешивался в мои разборки с управляющими, справедливо предполагая, что я не смогу завоевать уважение к себе, если меня все время будет кто-то защищать. А тут...
   Я растерянно посмотрела на Ладислава, но тот только ухмыльнулся и пожал плечами.
  -- Вынужден напомнить, что если уж вы обвинили меня в том, что мои отношения с королевой влияют на принятие моих решений, будьте добры отвечать за ваши слова. Вы оскорбили меня подобным предположением, и я не намерен оставлять все, как есть. Если ее величество настолько великодушна, что предпочитает не обращать внимания на столь неуместные, задевающие ее честь высказывания, то я, к сожалению, не настолько благороден и добр, увы, - Данте открыто улыбнулся, но, по правде говоря, меня от этой улыбки бросило в дрожь. Невольно вспомнилось, как еще в самом начале нашего знакомства Данте пообещал убить разбойника, так и оставшегося для меня безымянным, если тот хотя бы царапнет меня. Обещание свое он сдержал настолько хладнокровно, что в тот момент мне стало действительно страшно.
   Ведущий Крыла никогда не разменивается на пустые обещания, и если сейчас он намерен защитить - он это сделает, вне зависимости от того, кто рискнет причинить мне боль.
  -- Данте, давай отложим этот вопрос на потом. Бой чести может и подождать, у нас более насущные проблемы, - голос у меня едва заметно подрагивал, но аватар все же кивнул и уже собирался занять привычное место за моим правым плечом, как чучело птички, неподвижно стоявшее передо мной на столе, вдруг встрепенулось и противно заверещало на полную громкость.
  -- Ладислав, да прекрати разряжать обстановку таким образом! - рявкнула я, пытаясь поймать чрезвычайно увертливое чучелко с помощью заклинания-"сетки". Громкость воплей сразу же убавилась, но носиться под потолком зала, как угорелая, птичка не перестала.
  -- Знаешь... А на этот раз я совершенно не при чем... - негромко пробормотал некромант, когда за мозаичным окном полыхнуло алым. - И, похоже, что "раннее оповещение" оказалось слишком поздним...
   Низкий, рокочущий голос прокатился над Андарионом, как раскат грома. Пробивающийся сквозь треск молний, высокие, визгливые вопли Ладиславовой птички, бьющейся о стекло высоких окон, ведущих на открытый балкон, он слышался так же четко, словно обладатель этого голоса находился у меня за спиной.
  -- Королева! Выходи, поиграем!!
   Я вздрогнула и, вскочив с места, подбежала к окну, распахивая его и выпуская орущий "талисман" на волю, в уже темнеющие в ранних предзимних сумерках небеса. С высоты Снежного дворца я увидела, как в восточной части города, обращенной к горам, уже полыхает багряно-алое пламя, как первые жгуты вырывающейся из-под земли силы вздымаются к небу, свиваясь в пульсирующий, стремительно расширяющийся столб света, выплюнувший из своего нутра темную, едва заметно светящуюся алым крылатую фигуру опального принца.
  -- Королева Синяя Птица!!!
   Ничего себе телепорт он себе отгрохал... Ажно до небес. Красиво, до жути красиво - и при этом страшно вообразить, сколько дикой, неукрощенной магии выброшено в никуда только для достижения этого потрясающего эффекта...
   Тонкий, как эльфийская веревка, багряно-алый жгут вдруг сорвался с поблескивающего в лучах заходящего солнца лезвия глефы, находящейся в руках Азраэла, и устремился ко мне с такой невероятной скоростью, что я не успела ни вскинуть руки в защитном жесте, ни уклониться - только в испуге отшатнуться назад...
   И увидеть, как передо мной словно из ниоткуда возникает широкая спина Данте, закрывшего меня собой и принявшего предназначенный мне удар. Полыхнула алая вспышка, запахло окалиной. Ведущий Крыла покачнулся... и тут же ринулся вперед, как ни в чем не бывало, ловя ветер широко раскрытыми черными крыльями.
   Я ахнула и дернулась было следом за Данте, но чья-то жесткая, затянутая в черную перчатку ладонь ухватила меня за локоть и крепко сжала, не давая вырваться.
  -- Куда собралась, королева? Без доспехов тебя раздерут в клочья, ты посмотри, что там творится. - Лайлионн, в который раз ставший гласом моего разума, почти силой потащил меня с балкона обратно во дворец, напрочь игнорируя мое сопротивление. - Если Ведущий Крыла не справится с ним, то хотя бы выиграет для тебя время, чтобы ты могла встретить врага во всеоружии.
  -- Доспехи там не помогут! Там дикая магия, а ей все равно...
  -- Но без доспехов ты беззащитна против обломка стены в спину! - Глаза аватара затянуло непроницаемой черной пленкой, сделав взгляд "слепым", направленным в никуда. Меня передернуло, но я поспешила следом за ним почти бегом.
   Азраэл пришел один, вооруженный лишь силой Источника, дикой магией, которую он с трудом удерживал в узде, и сколько еще продержится его контроль над этой украденной, не принадлежащей ему по праву рождения или наследования силой - неизвестно, но, как мне казалось, еще очень недолго. Магия темного пламени не подействовала на Данте, и я была уверена, что Ведущий Крыла навяжет опальному принцу ближний бой, так, что у Азраэла не будет времени на то, чтобы ударить темным пламенем снова. Но как Данте, не владеющий никакой защитной магией, сумел отразить направленное "копье" силы? Разве что ему доспехи заговорили за время моего отсутствия...
   Заговорили доспехи?... А может, просто...
   Я едва не спотыкнулась, сбегая по лестнице следом за Лайлионном по пути к дворцовой оружейной.
  
   ... Я застегнула ремень наспинных ножен, проверила, удобно ли вытягивается недлинный клинок, и шагнула к Данте, вкладывая теплый амулет-корешок в его руку, обтянутую черной кожаной перчаткой. Заглянула в глаза.
  -- Надень, пожалуйста. И не снимай. Это защитный амулет, одноразовый, но очень мощный.
  -- Ты уверена, что мне он нужнее?
  -- Нужнее. Не забывай, что я ведунья. У меня естественной защиты хватит.
  -- Но не от меча в спину.
  -- Этот амулет не от меча. А от заклятия...
  
   Значит, давний подарок спасенной дриады все-таки пригодился. Защитил Данте от темного пламени земли, дал Ведущему Крыла возможность отвести от меня беду, а сейчас - выиграть время для всех нас. Все же, именно он в свое время обучал Азраэла, знает его силу и слабости, и остается только надеяться, что за время изгнания ученик не успел превзойти учителя в мастерстве, уповая на похищенную магическую силу. Но кому, как не мне, знать, что когда сражаешься на мечах не на жизнь, а на смерть, попросту некогда создать хоть какое-то заклинание, некогда сосредоточится и вытолкнуть из себя магию, оформленную либо же просто в виде силовой волны.
   Если у Азраэла окажется хотя бы секунда передышки - шансов у Ведущего Крыла не будет...
  

Глава 20.

   Иногда, в моменты просветления, когда жизнь и смерть переплетаются друг с другом в каждой вспышке лучей заходящего солнца на лезвии скрестившихся клинков, кажется, будто бы касаешься тонкой, как волос, звонкой и хрупкой паутинки, которая пугливо подрагивает с каждым биением сердца. Неравномерно вплетается в узор Паутины Судеб, видеть который полностью может лишь Прядильщица, истончается, когда жизнь подводит к самой Грани, и рвется с еле слышным вскриком в момент смерти.
   Когда руки сами ведут длинный меч, выписывая в воздухе восьмерки и дуги, когда звон сталкивающихся клинков забивает собой все остальные звуки - тогда мысли либо пропадают вовсе, либо текут плавно и отстраненно от происходящего.
   Но иногда бывает так, что одно-единственное стремление объединяет волю и чувства в единое целое, когда все в жизни существует лишь для достижения одной цели, видимой так же ясно, как полыхающий в безлунной ночи огромный костер посреди поля. И тогда весь остальной мир попросту перестает существовать - ведь нет того, кто мог бы коснуться за плечо и образумить, остановить, прекратить безудержный полет мотылька на огонь.
   Когда плеть, словно свитая из разноцветных языков пламени, предназначавшаяся королеве, ударила в грудь Ведущего Крыла, на какой-то краткий миг ему почудилось, что на этот раз он уже не сумеет выполнить свой долг полностью, не сможет завершить то, что когда-то было начато им самим более трех лет назад. Доспех на груди слегка оплавился, над солнечным сплетением появилась неровная дыра, сквозь которую был виден обугленный, разом увядший корешок на веревочке, сплетенной из травяных побегов, зеленоватое сияние вокруг которого постепенно таяло.
   Столь долго удерживаемая в узде ярость хлестнула через край, затопило сознание ледяной, как вода в подземной реке, текущей под Андарионом, ненавистью к летящему к Снежному дворцу существу - и аватар скользнул вниз с балкона, распахивая крылья и ловя ими воздушные потоки.
   Приблизиться до того, как бывший ученик осознает, что не подействовавшая поначалу магия может вполне успешно сработать во второй раз, подлететь на расстояние удара глефой, по лезвию которой пробегали алые сполохи - и в последний момент уклониться от удара, уйти вниз и в сторону, услышав лишь едва слышный скрежет острия по набедренной пластине доспеха
   Порыв холодного ветра, несущего в себе колкие снежинки, на миг заставляет ощутить сожаление об оставленном в Малом зале дворца шлеме. Но оно забывается сразу же, как только в поле зрения возникает лицо бывшего ученика, испещренное глубокими, едва заметно светящимися алым бороздами.
   Хлесткий удар глефой, наносимый сверху вниз, соскользнул по опущенному клинку двуручного меча и ушел в сторону. Откуда-то снизу, из города, вверх выстреливают сверкающие белым и голубым копья молний. На краткий миг они образуют вокруг противников нечто вроде светящейся клетки, а затем "прутья" сжимаются, умудрившись не задеть Ведущего Крыла, но пройдя сквозь тело опального принца "грозовой стрелой".
   Воздух наполняется запахом жженых перьев и свежестью, которая бывает только после сильной бури...
   Мысль, засевшая в сознании ледяной иглой.
   Убей, убей...
   Очередной разряд магии, отбросивший полуоглушенного принца на взлетную площадку жилой башни, дал Ведущему Крыла ощутимое преимущество. Когда-то давно Данте сам обучал Азраэла искусству боя, и знал, что в воздухе глефа куда как лучше, чем двуручный меч, но как только сражение переносится на землю или в помещение, то меч дает своему владельцу гораздо больше возможностей. Достаточно лишь подобраться к противнику так, чтобы длина древка начала мешать, не давая пустить в ход лезвие - в таком случае Азраэл может лишь обороняться, отражать удары, в то время как меч позволяет успешно атаковать...
   Лицо Азраэла, больше похожее на морду подлунной нежити, исказилось от боли, когда двуручный меч, разрубив надвое древко глефы, глубоко засел в его плече. Правое крыло, уже лишившееся половины перьев, изменившееся до неузнаваемости, бессильным грузом повисло вдоль тела, а в глубоко запавших глазах мелькнуло нечто, похожее на страх... или непонятное, непостижимое, безумное торжество. Блестящее, измазанное темной кровью лезвие двуручного меча взлетело над головой бывшего принца Андариона, как топор палача...
  -- Данте, не смей!!!
   Он мог бы отклонить удар так, что меч отрубил бы Измененному крыло или руку, но не стал. Ослушался приказа своей королевы. Пошел на поводу той ненависти, что зрела в нем, как уродливый плод, с того момента, как он увидел ведунью, случайно ставшую королевой, лежащей на мостовой с насквозь пробитой лезвием глефы грудью.
   Он мог бы найти себе оправдание впоследствии, если бы пожелал, но по-настоящему ему попросту хотелось, чтобы все наконец-то закончилось.
   И падающий вниз меч, направляемый его рукой, собирался поставить точку в затянувшейся истории.
   Кровь, хлынувшая из косого среза на том месте, где когда-то была голова вместе с шеей и частью левого плеча, обожгла руки даже сквозь плотные кожаные перчатки, тягучими, остро пахнущими железом каплями оросила лицо и доспех Данте. Ведущий Крыла мгновение смотрел на стремительно расползающуюся под грузно осевшим телом бывшего принца кровавую лужу, и только потом поднял взгляд на подлетающую королеву, лицо которой почему-то было смертельно бледным. В ее глазах стоял тот же ужас, что он наблюдал, когда тащил Еванику прочь от Вещих Капищ, стремясь увести ее как можно дальше от призрачной своры, вышедшей в мир живых раньше означенного срока.
   Взлетная площадка, по которой разлилась кровь Азраэла, вдруг стала проседать под ногами Данте, и, если бы не магия, подхватившая его в падении, он рухнул бы следом за телом принца на мостовую. Ослепительно-голубое свечение оплело Ведущего Крыла по рукам и ногам и отшвырнуло на десяток саженей в сторону так, что Данте едва сумел удержаться в воздухе, с трудом спланировав на крышу одного из домов.
  -- Вон отсюда!!! И уводи всех, кого сумеешь!
   Небесный Хрусталь в короне Еваники засиял пойманной белой звездой, тонкие стрелы молний скользнули по узорам наруча-браслета на ее левой руке, словно вода стекали по лезвию древнего меча, срываясь с острия. Вниз, на мостовую.
   Туда, где камень просел, а из образовавшегося котлована стало подниматься ничем не сдерживаемое темное пламя земли...
  
   Я не успела.
   Опоздала всего на несколько секунд, не сумела удержать стремительно падающий вниз клинок Данте. Слишком поздно Ладислав понял, что Источник, заключенный в теле Азраэла, высвободится тяжелой приливной волной, ничем не сдерживаемой силой в момент смерти опального принца. Более того - если бы я присмотрелась к тому, как Азраэл сражается, то могла бы понять, что сопротивляется-то он не в полную силу, ровно настолько, чтобы Ведущий Крыла не заподозрил ничего лишнего. Верный, в общем-то, расчет - на то, что Данте ринется защищать меня изо всех сил, что будет пытаться устранить последнюю помеху, отделяющую Андарион от безопасной жизни, и не заметит того, что опальный принц осознанно не пользуется полученной магией.
   Уже подлетая к сражающимся, я знала, что не успею. Я видела глаза Азраэла, последний взгляд перед тем, как меч Данте срубил ему голову. Принц хотел, чтобы его убили, ведь именно за этим он пришел в Андарион - увидеть свой город в последний раз и погибнуть в нем, забрав с собой все, до чего сумеет дотянуться разбушевавшаяся, совершенно неконтролируемая, дикая сила. Наверное, он понимал, что даже если захватит Небесное королевство, даже если гордые айраниты встанут на колени перед изгнанником - все равно долго ему не протянуть. Источник выжег бы его изнутри, медленно, как тяжелая болезнь, разрушал бы его разум и тело, вот только умереть темное пламя ему уже не позволило бы. Так и существовал бы Азраэл искореженным, утратившим форму комком живой плоти, чувствующим и возможно осознающим себя, но не имеющим возможности умереть, уйти за Грань.
   Так почему бы не умереть прямо сейчас, оставшись в памяти тех, кому не повезет выжить, победителем?
   Я почуяла покалывающий кожу неистовый жар за несколько секунд до того, как из замели, прорываясь через обезглавленное тело Азраэла, словно чудовищный росток, ввысь взметнулся первый багряный сполох. Почуяла - и успела выдернуть Данте из-под удара, слишком хорошо зная, что произойдет с аватаром, если темное пламя коснется его хотя бы краем. В груди заныло от собирающегося сгустка дареной силы, искусно выкованный обруч-корона сдавил виски, по левой руке, удерживающей древний меч, поползли струйки леденящего холода, которые скапливались на кончике меча, искрясь и переливаясь всеми оттенками голубого и белого в предзимних сумерках.
   Я заложила вираж, опускаясь на остатки взлетной площадки, и заглянула вниз, в котлован, образованный вырвавшимся на свободу источником, откуда уже вырастали гибкие, длинные, поблескивающие алым, как затухающие в костре угли, жгуты силы.
   Как щупальца морского чудовища.
   Рука сама направила острие клинка в центр этого "котла" стряхивая бело-голубую звездочку вниз...
   Как меня не снесло ответной ударной волной с остатков взлетной площадки - не знаю. Башня вздрогнула, вниз посыпались куски черепицы, один из которых ощутимо стукнул меня по наплечнику доспеха, оставив небольшую вмятину, а провал в мостовой расширился и оттуда на свободу рванулось десятка два жгутов, свитых из дикой силы.
   Они ударили вверх, в небо, не задев меня только потому, что дареная сила истинной королевы накрыла едва заметным "хрустальным" куполом тот огрызок площадки, на котором я балансировала.
   Разошлись неровным, ужасающе-красивым, мерцающим в сумерках "веером" - и сразу же сверху раздались вопли тех, кто не успел убраться подальше. Вопли становились воем, а тот в свою очередь стремительно перетекал в низкий, горловой рев, наполненный яростью и болью. Что после такого вмешательства дикой силы приземлялось на мостовую - я не видела, да и не хотела видеть. Сейчас главное - обуздать Источник, и неважно, какой ценой это будет сделано.
   Потому что если не запечатать его, не вернуть обратно в землю - он будет разрастаться до тех пор, пока Андарион не окажется поглощенным этой силой и не перестанет существовать в привычном виде.
   Клинок у меня в руках завибрировал, по лезвию проскользнули сполохи молний - и ударили вниз, заключая Источник в нечто вроде сверкающей клетки, вроде той, что выстраивалась вокруг Данте и Азраэла во время боя. Только на этот раз "прутья" сжимались с ощутимым трудом, замыкаясь в подобие купола, накрывая беснующийся Источник пусть недолговременной, но надежной "тюрьмой".
   Вот тогда я и ощутила живую, осознанную ненависть Источника, направленную на меня, как на очередное существо, пытающееся загнать дикую, свободную изначально силу в рамки подчинения и контроля. Словно из дыры в развороченной мостовой на меня глянуло старое, невообразимо старое существо, спавшее бесконечно долгие годы и изредка просыпавшееся для того, чтобы пойти в услужение каждому, кому хватит наглости отдать приказ и предложить себя в качестве платы. Которому впервые была предоставлена возможность освободится от сдерживающих тисков.. а заодно и изменить небольшой кусочек мира себе под стать.
   Сила талисманов Андариона лилась сквозь меня, как речной поток, прорвавший дорогу в плотине, сверкающим шлейфом стекала с кончика древнего меча, удерживая и пеленая темное пламя, убаюкивая его и успокаивая, словно мать раскапризничавшегося ребенка.
   Источник рвался на свободу, клинок вибрировал в моих руках, а сила все лилась и лилась, и теперь это была не нашедшая путь к свободе река, а ручеек крови, вытекающий из добровольно нанесенной раны. Густой, обжигающе-горячий, с солоновато-металлическим привкусом... Ослабляющий и выматывающий до предела... Приводящий к смерти, если вовремя не остановится...
   Я и не остановилась бы, если б не пришла помощь свыше.
   Три ослепительно-ярких золотисто-оранжевых столба пламени пролились с неба, укрепляя и достраивая мой купол. Драконы, кружившие над Андарионом, те, что находились в Небесном королевстве, пришли на помощь, давая возможность собраться с силами или же спасти тех, кого еще можно спасти.
   С усилием остановить льющуюся на купол магию, с болью обрывая нити незавершенного, недостроенного заклинания, чувствуя, как "отдача" бьет в грудь, отбрасывая назад, в помещение. Острые осколки мозаичного стекла со звоном разлетаются, падая вместе со мной на пол, вымощенный мраморными плитками. В голове гудят колокола, больно, очень больно дышать, будто бы меня от души огрело не незавершенным заклинанием, а кузнечным молотом.
   Снаружи ревело оранжевое драконье пламя, от которого во все стороны плыл удушливый жар, а я просто лежала на полу, не в силах подняться и понимая, что впервые за долгое время вычерпала себя до дна, опустошила даже скрытые, оставляемые на "крайний случай" резервы, при этом не сделав ничего или почти ничего. Сила истинной королевы, даже в сочетании с драконьим пламенем, долго взбесившуюся магию земли не удержат, попросту не сумеет. Даже если Крыло аватаров и успеет убрать от греха подальше жителей Андариона, королевству айранитов конец. Темное пламя заполнит всю долину и только тогда, быть может, успокоится, но вряд ли уйдет обратно в землю...
  -- Ваше величество!
   Меня осторожно приподняли и куда-то понесли. Крылья поначалу безвольно скользили кончиками по мраморному полу, цепляя осколки стекла, грудь болела все сильнее, каждый вздох давался с трудом, а во рту все время ощущался привкус крови. Навязчивый, солоновато-сладкий, вызывающий нестерпимую жажду.
  -- Ваше величество, вы меня слышите?
   Я приоткрыла глаза и увидела поцарапанную личину шлема из гномьей стали, в прорезях которой едва заметно мерцали черные зеркала глаз.
  -- В ушах звенит... если честно...
  -- Я не удивлен, право слово. - С очередной попытки я все-таки узнала голос Лайлионна, ставшего в последнее время моим личным телохранителем. Заместитель Ведущего Крыла, он всегда оказывался рядом, когда необходимо, и удивительно искусно не показывался на глаза все остальное время. - У меня приказ доставить вас во дворец. Снаружи слишком опасно.
  -- Ты не хуже меня знаешь... что еще далеко не все... кончилось...
  -- Для вас - уже все. Судя по всему, у вас внутреннее кровотечение. Кажется, сломанное ребро пробило легкое. Это не страшно, мы залечиваем и более серьезные раны, но для скорейшего выздоровления вас надо доставить в безопасное место, чтобы вами могла заняться целительница...
   Он говорил что-то еще, но я уже не слушала.
   Я вдруг ясно, словно наяву, увидела тихий, покинутый зал, залитый солнечным светом, который словно ожил при моем появлении. Ощутила легкий запах каменной пыли, покрывающей пол и постамент, украшенный мозаикой из драгоценных камней. Почувствовала кончиками пальцев гравировку на золотых "крыльях", сомкнувшихся над постаментом, в центре которого виден небольшой зазор между плитками. Словно паз для лезвия меча.
   И не постамент это, а алтарь. Для единственной добровольной жертвы, облеченной властью и наделенной силой. Для той, чье предназначение - не начать новую династию, а расчистить для нее путь, отыскав того достойного, кому не придется доказывать свое право на трон с помощью старинной короны и Небесного Хрусталя. Не символы власти являются талисманами Андариона, а айранит, который носит их с полным на то правом, с возможностью защищать... и правом взойти на жертвенный алтарь, став чем-то большим, несоизмеримо большим...
  -- Лион... Отнеси меня в Темный Кров. Мне надо туда... Сама я не долечу, а времени у нас нет совсем.
   Что-то дрогнуло в его глазах, пропала черная пленка, делавшая взгляд "слепым".
   Он знал о зале, скрытом в глубине Темного Крова. Знал и о том, что истинный король или королева по сути - лишь обещание жертвы высшей силе в обмен на защиту города. Интересно, кто был первым... или первой? Кто выстроил этот зал, запечатав в камнях мозаики и витиеватых рунах на золоте клятву пожертвовать всем ради Жизни? Вряд ли я успею узнать об этом, а жаль. Любопытство всегда было для меня если не пороком, то недостатком - точно.
  -- Ведущий Крыла мне голову оторвет, - почему-то с печальной насмешкой в голосе произнес аватар, выходя со мной на руках на уцелевшую взлетную площадку с другой стороны башни. - И будет совершенно прав.
  -- Не оторвет. Ты выполняешь свой долг и подчиняешься приказу королевы.
  -- Сомневаюсь, что это станет моим оправданием. - Он взлетел и почти сразу же ушел в сторону, стараясь ускользнуть как можно дальше от жара драконьего пламени и искрящегося золотым и белым купола, который медленно, рывками расширялся, становился все более хрупким и прозрачным. Недолго еще продержится... несмотря на все усилия.
  -- Выбора нет ни у тебя, ни у меня. - Я прижалась щекой к прохладной стали его доспеха и прикрыла глаза, стараясь дышать медленно и не очень глубоко - так было полегче. Впрочем, еще немного - и боль перестанет иметь значение.
   Вдох... Выдох...
   Вкус крови во рту уже почти не ощущается - притерпелась как-то. Внизу, в городе, слышны крики, пахнет гарью. Защитный купол уже не останавливает Источник, всего лишь сдерживает его распространение, но все равно... он разросся настолько, что успел поглотить две или три жилые башни. Что случилось с жителями, если они не успели убраться оттуда подальше - даже думать не хочется, слишком хорошим напоминанием служит моя левая рука, покрытая чешуей.
   Мягкий толчок при приземлении и сразу же раздался громкий мальчишечий голос, зовущий меня по имени. Ветер, невесть как очутившийся в Темном Крове и напрочь проигнорировавший мой приказ оставаться в надежно защищенном Храме, уже суетился вокруг меня, отирая мне кровь с подбородка мягкой тряпочкой, наверняка оторванной от тонкой нижней рубашки.
  -- Я тебе где оставаться велела? - Строгая физиономия мне скорей всего не удалась, а вот измученно-беспомощная - наверняка, потому как на лице мальчишки отразилась неподдельная жалость и сочувствие. - Почему ты здесь?
  -- По правде говоря, сам не знаю, - Ветер пожал плечами, пробуя снять с меня слегка покореженный нагрудник. Непростое дело, особенно с учетом того, что Лион по-прежнему держал меня на руках, а наплечные пластины ложились поверх нагрудника, не давая его снять в первую очередь. - Потянуло что-то, как теленка на веревке. Правда, надеялся, что ты здесь тоже окажешься... Тут женщин и детей уйма просто, их аватары сюда сгоняют, да все торопятся так, будто бы еще немного - и будет совсем поздно. Ев... Все правда настолько плохо?
  -- Не-а, все еще хуже, - я усмехнулась и легонько хлопнула аватара по нагрудной пластине. - Как сказал бы мой братец - нам наступает полная и беспросветная хана... Но это еще не значит, что мы будем сидеть, сложа руки и ничего не делать. Лион, неси меня в... - я запнулась на мгновение, - зал, позволяющий получить защиту неба. Ветер, ты с нами, и даже не пытайся спорить.
   Аватар пронес меня через полутемный, кое-как освещенный магическими фонарями коридор, миновал зал, где собрались жители Андариона, в отчаянии искавшие укрытия в обители Крыла, а дальше все слилось воедино. Ступеньки лестничных пролетов, ведущих куда-то вниз, затем коридоры с множеством поворотов, то и дело вспыхивающими и вновь гаснущими огоньками. Если бы Данте был рядом - ни за что не позволил бы мне спуститься сюда, потому что сейчас я бы нашла дорогу к жертвенному залу. Не заплутала бы в десятках коридоров и лестниц, среди сотен поворотов даже с закрытыми глазами отыскала бы нужные... и все ради того, чтобы Ведущий Крыла сохранил для себя самое ценное - свой город, свою страну. Свой Андарион.
   А самое главное - чтобы он остался в живых. Данте из тех, кто сражается даже в битве, которая заранее проиграна, кто не пытается бежать, если видит, что отступать некуда. Ведущий Крыла не покинет Андарион, навсегда останется привязанным к этому прекрасному городу-государству с его белыми башнями, а значит, если в моих силах сохранить Небесное королевство для него - то пусть будет так...
   Ласковый, теплый свет коснулся моего лица, когда Лайлионн внес меня в золотой зал, заполненный сотнями радуг из-за искрящихся камней, складывающихся в мозаику символов на алтаре. Несмотря на то, что за пределами Темного Крова уже спускалась ночь, здесь, под землей, все было освещено настолько ярко, будто бы в отверстие на потолке заглядывало жаркое полуденное солнце. Было тихо-тихо... и спокойно, как нигде больше.
   Лион поставил меня на ноги, и я с удивлением поняла, что боль в груди отступила, что я вновь могу вздохнуть так глубоко, как только позволяют стальные доспехи - и чувствовать себя прекрасно. Мой ученик смотрел на меня во все глаза, словно впервые увидев, а я только улыбнулась. Чуточку печально, чуточку насмешливо.
   На прощание, малыш. Ты этого еще не знаешь, но именно тебе суждено встать у истоков новой королевской династии Андариона. Ты поймешь это чуть позже, сам, без чьей-нибудь подсказки. А для того, чтобы поняли другие, тебе достаточно будет всего лишь взять мою корону в руки - я специально оставлю в ней немного силы, ровно столько, чтобы тебя признали достойным трона Небесного королевства, а уж станешь ли ты таким в будущем - зависит только от тебя. Ведущий Крыла будет с тобой рядом, малыш. Он обещал мне, а значит, сдержит свое слово, как бы тяжело ему не пришлось.
  -- Не грусти, Ветерок, - я провела кончиками пальцев по щеке мальчишки, взгляд которого из растерянного вдруг стал серьезным.. и понимающим. Словно на миг он перестал быть тем ребенком, которого я знала, и стал тем, кем ему суждено будет стать. Новым королем Андариона, не по праву магической силы или благородного происхождения. По праву того достойнейшего, кто открывает новые горизонты и ведет народ за собой по верной дороге. - Я все равно буду рядом. Так или иначе. Обещаю. Как твоя наставница. Просто умей слушать...
   Аватар, стоявший при входе в зал, только поклонился мне, опустился на одно колено и низко склонил голову перед своей королевой. Мне не нужно было прощаться с ним - он понимал все без слов. Он присмотрит за Ветром, будет рядом с ним как тот, кому всегда можно довериться. И он удержит нынешнего Ведущего Крыла от необдуманных поступков, когда он узнает...
   Мысль о Данте на краткий миг пошатнула мою уверенность, мое спокойствие. Мягкий свет в зале померк, и на полированной поверхности золотого "крыла" у алтаря я увидела свое отражение - бледное лицо с усталыми, измученными глазами, с размазанной по подбородку, уже подсыхающей кровью. Синеватый блик Небесного Хрусталя в моей короне скользнул по золотому "зеркалу", и я увидела совершенно иную картину. Всего на долю секунды, но этого оказалось достаточно.
  
   ...Треснувший в двух местах, крошащийся купол над Источником. И жгуты дикой магии, вырывающиеся на свободу, превращающие айранитов в искореженных существ...
  
   Шорох кожи о сталь, когда я вытащила старинный меч из ножен на поясе.
   Загорающиеся разноцветными огоньками камни под моими ногами, когда я поднималась на небольшую круглую площадку с выемкой-пазом в центре.
   Громкий, отчетливый лязг-звон, когда лезвие меча вошло в узкую щель в алтаре, невесть откуда поднявшийся ветер, взметнувший мои волосы и теплой, едва ощутимой рукой огладивший полночно-синие крылья. Налившиеся голубоватым светом руны на наруче-браслете, руки, сомкнувшиеся на рукояти меча.
   И ни с чем не сравнимое облегчение, когда алтарь пришел в движение, выпуская на волю столб света, заключая меня в него, как в объятия. Я любила этот свет, я сливалась с ним, я была им...
   Как можно бояться смерти, если ее нет, как таковой? Даже величественная Грань, как оказалось, это лишь очередная ступенька наверх, лишь еще один перекресток на Дороге, которая у каждого своя. Бесконечно-долгий Путь, который только начинается.
   Я успела услышать глухое бряцанье доспехов, падающих на каменный пол прежде, чем стены зала разошлись во все стороны...
   И наконец-то смогла обнять весь этот крошечный мир ласковыми невидимыми руками...
  
   Хаос и паника, царившие в Андарионе, достигли своего апогея, когда щит, выстроенный королевой и драконами вокруг враждебной магии, от которой несло тленом разложения и болезненным жаром сгорающего в лихорадке больного, разломился под невероятным натиском, и "подземный огонь" смертоносной живой рекой хлынул на улицы города. Крыло аватаров вместе со жрицами Храма пыталось сдерживать эту "реку", давая возможность айранитам покинуть обреченное королевство, укрыться в Темном Крове или дворце, надежно защищенными старой магией, но очень скоро и их затопило безумием дикой магии.
   Их тела калечило и ломало в багряно-алых извивах силы, разум удерживался немногим дольше - но и он поддавался влиянию "подземного огня", не выдерживал тех жутких изменений, происходивших с телесной оболочкой...
   Ведущий Крыла наравне с аватарами помогал мирным жителям убраться подальше от разверзшегося в восточной части города хаоса, но и его на лету сбило мерцающим всеми оттенками крови жгутом-щупальцем. Черноперые крылья изломились первыми - они выгнулись под неестественным углом, обросли шишковатыми наростами. Аватар упал на слегка покатую крышу какой-то пристройки, зажимая в ладонях, все еще сохраняющих человеческий вид, почти увядший корешок-амулет, подаренный Еваникой...
   Значит, вот что она ощущала, когда ее опалило темное пламя... Неудивительно, что она сочла себя уродом, нелюдью... Хорошо, что она сейчас в безопасности, что Лион унес ее во дворец, ведь она сейчас совершенно беззащитна, все ее силы ушли на то, чтобы создать купол. Похоже, на этот раз истинная королева не сумеет защитить Небесное королевство... и, как бы подло по отношению к айранитам это ни звучало, оно к лучшему...
   Ведущий Крыла с трудом поднял тяжелую голову, подслеповато щурясь и пытаясь осознать, что за тонкая, ослепительно-яркая игла света бьет в небеса откуда-то со стороны Темного Крова, когда ледяной ветер, бьющий в лицо вдруг стих и в воздухе запахло горьковатым, душистым дымом осенних костров и сладковатой пряностью палой листвы. Теплый, домашний аромат свежевыпеченного хлеба щекотал ноздри, а где-то далеко Данте послышался далекий гром и шелест ливня.
   Тонкие, почти неощутимые, полупрозрачные пальцы легли ему на плечи, коротко остриженные волосы защекотали шею, а на судорожно сжатые кулаки легко и неслышно опустилось полночно-синее перо с белым кончиком. Аватар не сразу понял, что его тело уже не выкручивает чужая, тлетворная сила, что крылья свободно двигаются, касаясь кончиками перьев черепичной крыши, а сам он более не подвержен влиянию темного пламени.
   Посмотри...
   Тихий голос, который одновременно раздавался повсюду и из ниоткуда. Еще одно темно-синее перо, кружащееся в воздухе и мерцающее сотнями искр, будто бы покрытое инеем. И еще. И еще. Будто бы в Андарионе шел снег, где каждая снежинка - это заряженное магией перышко. И везде, где медленно тающее перо королевы падало на мостовую, дом или айранита, пропадали жгуты "подземного пламени", обретали прежний облик и растения, и живые существа, а дикая магия уходила под землю, чтобы уснуть там на долгие, очень долгие годы...
   Жертва была принята.
   Данте вздрогнул и резко обернулся. Он успел увидеть в мягко мерцающей небесной синевой крылатой фигурке черты бывшей уже истинной королевы Андариона прежде, чем она пропала, рассыпалась тающей в воздухе снежной пылью. Вместе с ней исчезли и ароматы яркой, солнечной осени, и ощущение уюта драгоценного, ставшим родным Дома.
   И все закончилось.
   Одна лишь жизнь в обмен на многие. Разве это не приемлемая цена? Разве так не велел долг аватара, долг Ведущего Крыла?
   Пустые слова, которые не могут остановить стремительно разрастающийся ледяной ком в сердце...
  

Глава 21.

   Данте Арьери Чернокрыл
  
   В Снежном дворце редко когда стояла такая тишина. Мои шаги были отчетливо слышны в опустевшем мраморном коридоре, на стенах которого уже много лет находились мозаичные картины из драгоценных камней. Через месяц-другой здесь появится еще одна - и тогда я уже не смогу приходить сюда так же часто, как раньше - разве что пересекать галерею стремительным шагом, с усилием отводя взгляд от каменных картин. Потому что буду бояться увидеть одну-единственную...
   Право слово, когда я все это затеял, то даже не предполагал, чем оно обернется. Я с самого начала знал, что смена династии - шаг рискованный, но оставить на троне Андариона короля, который настолько проникся ненавистью к драконам, что не желал идти ни на какие изменения во внешней политике, в то время как государство медленно угасало само по себе... я был не вправе. Я служил Небесному королевству, а старая королевская династия не могла поднять Андарион из застоя. Нам была необходима встряска, резкий скачок вперед - иначе айраниты были обречены на вырождение, а это гораздо больше крови и куда более худший вариант, нежели государственный переворот.
   Темный Кров никогда не выпускает свои тайны за пределы стен, а Крыло аватаров всегда служило в первую очередь стране, а не королю, поэтому, когда был поднят вопрос о максимально мягкой и по возможности бескровной смене власти - все Крыло встало на мою сторону. Самому мне никогда не была нужна корона - но следовало найти того достойного, кто мог бы взвалить на себя груз этих обязанностей и не сломаться, не превратиться в тирана или самодура - а стать для Андариона правителем, который приведет угасающее королевство к новому расцвету.
   Тогда кто-то вспомнил о легенде. Об избранном магией короле, который мог быть не самым лучшим политиком и воином - но при этом становился живым талисманом Андариона. Об айраните, благодаря которому старинным символам власти давалась сила защитить Небесное королевство от любой беды, пусть даже ценой своего существования. Каюсь - я решил поверить в эту легенду в надежде, что найденный таким образом истинный король все-таки будет действительно достоин короны, и не станет вещать из Снежного дворца о том, что худшие враги айранитов - драконы, а все остальные расы - лишь тупое племя, недостойное жизни. Да, прежняя династия вырождалась. Я сам обучал принца Азраэла, и знал, с каким упорством он стремился к власти над страной - лишь для того, чтобы рано или поздно начать поход против всего мира в стремлении отвоевать для Небесного королевства много больше, чем недоступная для большинства народов отдаленная горная область. Не могу сказать, что меня самого не прельщала идея расширить границы Андариона, но не за счет пролитой крови нашего народа, да и победить людей своими только силами у нас все равно не вышло бы. Слишком неравна численность народов, а надежных союзников, готовых встать под наши знамена, в то время у нас не было. Я говорил об этом наследнику престола, но тот лишь отмахивался, часами пропадая в королевской библиотеке и архивах Храма, ища то, что помогло бы ему воцариться не только в Небесном королевстве.
   Если бы я тогда знал, во что выльется стремление принца обрести власть над живущими...
  -- Чернокрыл, тебя дожидаются в Зале Совета.
   Я обернулся на голос, понимая, что настолько погрузился в размышления, что не заметил, как в галерее появился пестрокрылый аватар в черной с синим узором форме дворцовой стражи. Либо теряю бдительность... либо мне становится просто все равно. С другой стороны - кому, как не моему преемнику знать, когда и как ко мне можно подобраться. Удивительно, как я не убил его в те самые первые минуты... когда вбежал в жертвенный зал и понял, что на этот раз опоздал окончательно и бесповоротно, а мой заместитель спокойно охраняет мальчика, прижимающего к груди Еваникину корону с тускло мерцающим остатками силы Небесным Хрусталем. Самым страшным было увидеть на алтарном постаменте потускневший клинок, намертво застрявший в камне и горку из доспехов и одежды ее величества, все еще не успевших остыть и сохранявших тепло ее тела и запах цветочного мыла, которым пользовалась Еваника.
   Жертва была принята... и нет больше необходимости в действующих талисманах...
  -- Скоро буду, - ощущение, что за меня отвечает кто-то другой. Голос ровный, спокойный, впрочем, как и нейтральное выражение лица. В эти дни неуместно носить полный доспех, хотя сейчас мне как никогда хотелось закрыть лицо стальной маской-забралом, чтобы наконец-то перестать лгать хотя бы самому себе. Но - нельзя. Позже. Потом...
  -- Там обсуждают, когда назначать траурную церемонию по королеве... - как бы ненароком обронил Лайлионн, и на миг у меня перед глазами все поплыло, а сердце болезненно сжалось.
   Когда первый шок после появления на улицах Андариона вырвавшегося на волю Источника темного пламени прошел, встал вопрос, что же делать с внезапно опустевшим троном. Пока драконы помогали с восстановлением города и лечением раненых, которых не коснулась благодатная магия ее величества, во дворце творился полный бардак. Хэлириан вместе с Аранвейном рылась в библиотеках дворца, Храма и даже заглядывала в Темный Кров, поднимая архивы и пытаясь выяснить, что случалось с королями-талисманами после использования вверенной им силы для защиты Андариона. Еваникин ученик, оказавшийся наследником королевской власти, утверждал, что его наставница не могла умереть, потому что силу в короне он ощущает, но в руки она ему не дается. Значит, жива еще королева, так или иначе - но жива.
   Правда, я уже перестал в это верить...
   Мог ли я знать, когда несколько лет назад один из аватаров с "сообщниками", впервые сняв шлем-маску вне Темного Крова, прошелся по городу, поднимая мятеж и устраняя стражу с помощью дротиков, смазанных парализующим почти на сутки составом, что королевой станет девушка-полукровка, о которой тогда никто и не слышал? Что разыгранная, как по нотам, ситуация с якобы "сбежавшей" молоденькой жрицей, которой был передан Небесный Хрусталь для его активации и обнаружения истинного короля, обернется таким бардаком?
   Не мог, но моей вины это не умаляет.
   Я затеял и "мятеж", и необходимую для страны смену династии. Но я и подумать не мог, что все это свалится на плечи девочки-ведуньи, которой вся эта шумиха была до сгоревшей свечки. Что принц настолько проникнется мыслью о "лучших временах и твердой руке правителя" - и найдет себе источник силы там, где его было лучше не искать. Что...
   Да какой смысл сейчас об этом рассуждать? Я утратил контроль над ситуацией с того момента, как Еваника была официально коронована в тронном зале Снежного дворца, и с тех пор единственное, что я мог делать - это помогать ей справляться с теми обстоятельствами, в которых она оказалась по моей, пусть и косвенной, вине. Оберегать ее по мере сил и возможностей.
   Но в итоге этого оказалось слишком мало...
   Совсем недавно Излом Осени разбил мою жизнь пополам на "до" и "после". С того момента, как я ударил себя в грудь серебряным кинжалом в надежде на то, что сорвавшаяся с цепи, призванная за несколько дней до срока призрачная Свора ухватится за предложенную добровольную жертву и оставит Еванику в покое - тогда я надеялся на отдых и забытье. Что хотя бы такая жертва искупит мою вину перед королевой, ведь раз я поломал ее свободную жизнь своим вмешательством, кому, как не мне, спасти ее ценой собственной?
   Как оказалось впоследствии - я и тогда недооценил свою королеву.
   Она не приняла мою жертву, как должное.
   Пришла за мной в Ночь Излома, встала на пути Дикой Охоты, и доказала свое право выбирать забытому богу, скачущему по главе призрачной свиты. Я так и не узнал, чего ей это стоило, но всего лишь взгляда на нее после хватило для того, чтобы осознать, что отныне моя жизнь принадлежит только ей. Что данные когда-то клятвы, связывавшие меня с выполнением долга аватара до самой смерти, более недействительны - ведь свита Черного Охотника существует вне жизни.
   Странное дело, но тогда я испытал невероятное облегчение. За ней я был готов идти куда угодно, и Грань не стала бы препятствием.
   Но она, как всегда, решила иначе. И почему-то сочла спасение Андариона важнее собственной жизни. Если бы она не связала меня обещанием позаботиться о своем ученике, то сейчас я не жил бы взаймы.
   Глупая... Она так и не поняла, что на жертвенный алтарь в тот день взошли двое...
   Я сам не заметил, как дошел до Зала Совета. Тишины там, разумеется, даже рядом не было - спор был слышен за закрытыми дверями - но при моем появлении "заседающие" хотя бы сбавили тон. Я молча поклонился драконьему царю, который ответил мне сдержанным кивком, и перевел взгляд на продолжавших спорить Ревилиэль и Ладислава. Удивительно, что на этот раз тут не присутствовал кабинет министров - только те, кто знал Еванику лично и очень хорошо - но с другой стороны, шума тогда было бы в несколько раз больше. Младшую княжну Росскую драконы умудрились в кратчайшие сроки сразу же после исцеления доставить вначале в Алатырскую гору, а как только она узнала, что и муж, и близкая подруга с чем-то воюют в Андарионе, то примчалась сюда со скандалом впечатляющих масштабов, требуя встречи с королевой.
   Не знаю, как Ритан рассказал ей о случившемся, и не хочу знать. Но отголоски того "разговора", говорят, были слышны даже через звукоизолирующее заклинание.
  -- Я вообще не понимаю, кто ты такой, чтобы предлагать отпеть Евку в ближайшее время, если еще ничего толком неизвестно, сам ведь сказал!! - Бледная, с нервным румянцем на щеках полуэльфийка стояла, оперевшись на столешницу, и глядя сверху вниз на некроманта, запястья которого были перебинтованы чистыми бинтами. Что за ритуал он проводил в отдаленном крыле - сложно сказать, но результат оказался весьма... расплывчатым.
  -- Я уже устал тебе повторять, что за Гранью ее нет. Но это не означает, что она жива. Если бы ее сожрали призрачные гончие Дикой Охоты, ее б тогда тоже ни один некромант на том свете не разыскал бы, просто потому, что некого разыскивать было! Поэтому глупо надеяться на то, что она попросту где-то застряла по дороге на грешную землю, а не растворилась во вспышке силы...- Ладислав откинулся на спинку кресла и перевел взгляд с Вильи на меня. Пожал плечами.
   Он не опустился до того, чтобы обвинить меня в смерти королевы, но все же в двух фразах объяснил, почему моя поспешность привела к столь плачевному результату. Пусть даже я действовал так, как должен был действовать. Пусть я защищал Андарион. Но именно поэтому Еванике пришлось пойти в тот "жертвенный" зал...
  -- Ладислав, тебе надо отдохнуть, - негромко сказал драконий царь, обведя взглядом присутствующих. - Тебе, Ведущий Крыла, это тоже не помешало бы. Сколько суток ты уже не спал? Трое? Четверо? Я не видел, чтобы ты отправился отдыхать с тех пор, как все закончилось.
  -- Я нужнее здесь, - пожал плечами я, усаживаясь в свободное кресло... по правую сторону от резного, обитого синим бархатом "малого трона", который сейчас выглядел каким-то... осиротевшим.
   На миг мне почудилось, что я слышу частые, торопливые шаги за дверью, что еще немного - и дверь распахнется, и на пороге появится Еваника, путающаяся в длинной, струящейся шелковой юбке с разрезами, на ходу пытающаяся поправить венец-корону и одновременно приглаживающая волосы, никак не желавшие укладываться в прическу.
   Немного смешная, немного трогательная. Столько раз хотелось взять ее за руку, пока кабинет министров несколько снисходительно выслушивал ее очередную идею по улучшению планировки строящихся зданий или по введению новых условий сотрудничества с драконами и гномами - но приходилось сдерживаться. Королева должна уметь справляться со своими подданными самостоятельно, и, если бы у нее было немного больше времени - это бы у нее, безусловно, получилось...
  -- ...со мной не согласен?
   Я с усилием оторвал взгляд от обивки рядом стоящего "малого трона" и посмотрел на Аранвейна. Драконий царь только покачал головой, немного нервно побарабанив пальцами по столешнице.
  -- Собственно, что и требовалось доказать. Данте, тебе не просто надо, а очень надо отдохнуть и поспать. Потому что еще немного - и у тебя начнутся галлюцинации. Ведущий Крыла нам нужен собранный и здравомыслящий, а не с застывшим взглядом, бормочущий что-то себе под нос и разговаривающий невесть с кем. Хотя... я догадываюсь об имени твоего "собеседника".
  -- А в это время вы решите объявить Еванику мертвой? Отыграть по ней траур и поскорее забыть о ее существовании?
   Не сдержался, не сумел. Возможно, все потому, что я до сих пор не могу в это поверить. Я первым признал в Ветре нового короля, первым сказал "Да здравствует король", первым сказал, что не стоит ждать Еванику под открытым небом...
   Но поверить и принять ее смерть я до сих пор не в силах.
  -- Отдохни, Ведущий Крыла... Поговорим, когда ты проснешься.
   Аранвейн сжал ладонь в кулак - и раскрыл ее, словно выпуская на свободу невидимую птицу или бабочку. Повеяло теплым весенним ветром, что-то скользнуло по моему лицу - и я ощутил, как веки наливаются свинцовой тяжестью. Я только успел подумать о том, что я действительно слишком устал - и провалился в тяжелый сон, как в омут.
   Сон, наполненный десятками, сотнями образов из прошлого. Солнечный свет, проникающий сквозь густой лиственный полог и путающийся в непослушных рыжеватых вихрах невысокой человеческой девушки, почти девочки. Этот ребенок почти не испугался, когда я впервые появился во дворе ее дома, более того, даже попыталась меня атаковать. Смешно немного, право слово...
   Ее волосы постоянно пахли дымом сгоревшей на костре осенней листвы - или просто мне почему-то запомнился именно этот запах? Я помнил ее руки, еще до того, как их изуродовали ожоговые шрамы, помнил чуть захлебывающийся, приглушенный смех, который с каждым годом становился все менее задорным и беспечным. В какой-то момент мне показалось, что она почти разучилась смеяться... и был на удивление счастлив, когда понял, что ошибся.
   Я помню нашу первую ночь, ставшую единственной и теперь уже последней - до мелочей. Помню ее смущение, то, как она все время прятала от моего взгляда левую руку, до локтя покрытую теплой, гладкой, поблескивающей в тусклом свете чешуей, а я все ловил губами эти закатные отблески, целовал ее пальцы, пока она не перестала скрываться от меня, пока не доверилась мне до конца...
   Воспоминания плавно перетекали одно в другое, и каждое из них словно затягивало все туже стальной обруч, опоясавший душу. Кошмар, от которого нельзя проснуться, потому что магия драконьего царя удерживала меня в омуте сна, потихоньку притупляя боль, сглаживая края воспоминаний и заволакивая их туманной пеленой. В какой-то момент я понял, что уже не могу вспомнить черт лица моей королевы, и, как ни стараюсь, этот образ ускользает от меня, становясь недосягаемым.
   Последнее, что врезалось в память и не желало меня покидать - это едва заметная, понимающая и одновременно грустная улыбка на тающем лице Еваники, сотканном из мерцающей небесной синевой силы...
  
   Я проснулся, когда за окном уже стемнело. Стылый северный ветер проникал в щель между створками неплотно прикрытого окна, играл светлыми узорчатыми занавесками. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы глаза привыкли к полумраку, и еще столько же, чтобы осознать, что комната, в которую меня положили отдыхать, когда-то принадлежала Еванике. Не королевская спальня с несколько вычурной, роскошной мебелью, широкой кроватью под полупрозрачным балдахином и смежными покоями - а та комната, которую ее величество занимала, когда хотела немного побыть одна. Комната, в которой она жила до коронации и которая гораздо более соответствовала ее предпочтениям. Если я встану и открою гардероб, то на полках скорей всего обнаружатся простые, немного измятые льняные штаны и небрежно брошенные рубашки, а в самом низу - ее извечная потертая сумка, из которой она с легкостью ярмарочного мага извлекала кучу иногда совершенно бесполезных вещей.
   Интересно, это такая злая шутка судьбы или меня нарочно перенесли именно в эту спальню? С некроманта сталось бы, но в благородство драконьего царя я еще верю....
   Я лежал на кровати и смотрел в потолок. Любовался потолком. Наслаждался его белизной, совершенством его образа... Тем, что сейчас я не должен никуда идти. Ничего делать. Что можно - сделают за меня. Что нельзя - сделаю я сам. Позже. Сию же секунду я не нужен никому.
   ...интересно, а она смотрела так в потолок? Или уставала от всей дворцовой шелухи настолько, что засыпала слишком быстро, чтобы смотреть вверх?..
   Можно просто лежать... На мягкой постели... Представляя, как она лежала тут, наверняка - сжимаясь в маленький клубочек, закрываясь от непривычного для нее дворца. Или - свернувшись в "гусеничку", от холода, как она иногда заворачивалась в одеяло во время осенних ночевок под открытым небом, пока я не подкладывал дров в костер или не ложился рядом, согревая и охраняя ее...
   Можно закрыть глаза - и перед ними снова встанет ее лицо... А я так и не сказал. Ничего. И больше - не скажу... Некому.
   Забавно... Мгновения сейчас убегают медленно и спокойно. Всё, что могло, закончилось, всё остальное - я и так закончу... А затем... Я наконец-то отдохну. От всего. От долга - я и сейчас отдал больше, чем может дать кто-либо. От себя. От своей вины...
   Тихо, тихо... Никто не потревожит моего покоя... Пока я не встану и не выйду отсюда... Пока меня не будет там - посвежевшего, улыбающегося, серьезного... Такого, каким меня знают и помнят. Такого, к какому привыкли те, кто могут видеть мое лицо. И другого меня они больше не увидят.
   Тоненькая струйка прохладного ветерка, слетевшего с гор, пошевелила прозрачные занавески у приоткрытого слегка окна. Что с того, что сейчас уже начало зимы, и белые башни города скоро станут частью снежного убранства?
   Холодно...
   Белые башни пронзают густо-синее ледяное небо серебряными иглами шпилей, еле слышно позванивает флюгер на одной из башенок Снежного дворца, а в крылатом городе стоит непривычная тишина. Выпавший за ночь снег закрыл белым покрывалом оплавленные дыры в мостовых, прикрыл вуалью обломки рухнувшей недавно Сторожевой башни.. одной из многих. Магия королевы исцелила живых, но уже не могла помочь восстановить город, "зарастить" уродливый котлован в восточной части города, сейчас полузасыпанный обломками просевшего жилого дома или же восстановить разрушенные во время буйства дикой магии строения.
   Редко где мерцают теплые огоньки, хотя раньше весь город искрил и сиял, даже ночью... А сейчас - лишь Снежный дворец мерцает светом, словно маяк...
   Окно приоткрылось чуть шире, впуская холодный ветер, колкие снежинки и еще что-то... едва заметно мерцавшее сине-серебряными искорками... как отражение крошечных звезд, щедрой рукой творца рассыпанных на бархате неба.
  
   ...Айранит, лежащий на кровати в одежде и бездумно смотрящий в потолок... Черные глаза уже не отражают звезд, словно пропали куда-то искорки серебра, потонув в черных зеркалах.. Рука, поглаживающая рукоять серебряного кинжала, лишенного ножен... ласкающе.. будто пальцы любимой женщины. Черный шелк длинных волос, рассыпавшихся по покрывалу. Белая прядь слева стала еще шире, да и на правом виске зазмеились струйки серебристой седины...
   Ты плачешь?
   Почему?
   Ты же... исполнил свой долг...
  
   Тихо скрипнула оконная створка...
   Бело-голубые искорки замерцали ярче, рисуя в воздухе уже виденный когда-то над разрушаемым Андарионом силуэт обнаженной девушки, чьи синие крылья роняли сверкающие силой перья над городом, рассеивая дикую магию Источника.
   Зыбкий, мерцающий контур лица, ярких глаз и синих волос с белыми кончиками... Грустный, но понимающий взгляд...
   Осознание, что надо...
   Силуэт уплотнился, теряя сияние и рождая в воздухе ее прежнее тело... хрупкое, с короткими каштаново-рыжими волосами и без крыльев.
  
   Так интересно было смотреть на мир иначе, быть этим миром... и так не хотелось возвращаться... но что-то звало... тянуло, как магнит... одно слово, сказанное когда-то...
   ...Возвращайся...
  
   Забавно, только что я лежал - но стоило в комнате оказаться кому-то еще, и я уже стою, стискивая рукоять кинжала - до боли. Кто прошел? Кто посмел... Тонкий, какой-то эфемерно-хрупкий силуэт у окна. Ощущение, что зыбкий, неверный свет города огибает его, не оставляя тени на полу. Коротко остриженные волосы, взъерошенные холодным ветром, струящимся из окна. Узкие ладошки, машинально прикрывающие маленькую грудь. Широко раскрытые, темные, отражающие непонимание и недоумение глаза...
   Ева...
   Не может быть, не может...
   Призрак, просто призрак... или же я наконец-то сошел с ума и сейчас любуюсь собственной иллюзией. Пусть даже так - мне хочется еще раз дотронуться до нее, пусть даже пальцы пройдут сквозь ее образ, не встретив на пути ничего, кроме прохладного воздуха. Чтобы понять, что она - всего лишь иллюзия, что вернуть ее нельзя...
   И наконец-то поверить в это...
   Но кожа Евы привычно теплая... И покрывается пупырышками от холода - зябко тут... И...
   Кинжал летит на пол, с дребезгом ударяясь о мраморный пол. А я - обнимаю ее. Руками, крыльями, боясь хотя бы на миг разжать объятия, выпустить ее из рук хотя бы на мгновение - так велик страх снова ее потерять, так сильна уверенность в том, что стоит ее отпустить - и она снова исчезнет, на этот раз безвозвратно. Пусть я сошел с ума, пусть я всего лишь сплю - в таком случае я не хочу ни излечиваться, ни просыпаться...
   Поцелуй... отчаянный, крепкий. С привкусом соленых слез. Кто из нас двоих плачет - я или она? Или мы оба? Секунду спустя я ощущаю привкус крови - наверное, поцарапал ее слишком острыми для человека зубами, ведь она не привыкла целовать меня в ипостаси айранита.
   Научится. Мы оба научимся. Всему... вместе...
   Так не бывает. Таких чудес не бывает. С того света не возвращаются... Значит, она будет первой? Но это и правда она... В своей хрупкой человеческой форме... Нежная... Мягкая... И по-своему волевая. Я не могу оторваться от ее губ, не могу оторвать рук от ее плеч - боюсь, что как только я отпущу ее, окажется, что это видение, и она исчезнет... Растает как дым...
   Она прижалась ко мне, ее тонкие, холодные пальцы скользнули по моей спине, словно стараясь согреться...
   Просто три слова, которые так легко и так сложно сказать... И которые я не успел сказать, пока она... Пока она не... Умерла. Но ведь сейчас... Да. Оторваться, на секунду, обмирая внутри себя... Не рассыплется ли в прах... Нет, но...
  -- Я. Тебя. Люблю!
   Она всхлипнула - и вдруг разревелась. От души, почти навзрыд, вцепившись тонкими пальцами, навсегда сохранившими на себе белесые ожоговые шрамы, в мою рубашку. Я скользнул кончиками пальцев по ее волосам, и прикрыл глаза, чувствуя, как ее слезы пропитывают тонкий лен на моей груди, а с души сваливается огромный, доселе неподъемный камень...
   Легко настолько, что кажется, будто бы я могу воспарить без крыльев, пока половина моей души, вернувшаяся ко мне, выплакивает свои оставшиеся позади беды в моих объятиях...
   И даже мысль о том, чтобы отстраниться хотя бы ненадолго, чтобы сообщить ее скорбящим друзьям о чудесном возвращении, кажется кощунственной и неуместной. Кажется, я заслужил право быть эгоистом и собственником, и до утра никто не узнает, что ее королевское величество жива, что она вернулась. Мы оба слишком долго были порознь, чтобы сейчас пытаться снова влезть в "правильный" образ. И не знаю, как она, но я не смогу себя сдержать. Не смогу сделать вид, будто бы ничего не произошло.
   Впрочем... я даже не захочу это делать.
   Я подхватил ее на руки и отнес на разворошенную, согретую моим теплом постель. Укрыл одеялом и лег рядом, прижимая ее к себе, страшась отпустить...
  -- Данте... нам надо...
  -- Не сегодня.
   Прозвучало жестко, почти как приказ. Я знал, что могла сказать эта ненормальная - что нам надо сообщить моим друзьям и ученику, что не стоит волноваться, что вот она, живая и здоровая, что у нас много дел...
   До рассвета мы принадлежим лишь друг другу. А мир за стенами этой надежно запертой комнаты... пусть ждет столько, сколько будет нужно.
   Она улыбнулась. Неожиданно тепло и открыто.
   Право слово... мне стоило жить ради того, чтобы снова увидеть эту улыбку...
  

Эпилог.

  
   Весна в этом году пришла ранняя. Только-только наступил березень , а трава уже вовсю зеленела на лугах и на городских клумбах распустили нежные бутоны лиловые и снежно-белые крокусы. Весна очаровывала ароматом березовых почек и молодой листвы, пьянила свежим теплым ветром, согревала солнечными лучами после суровой, холодной зимы. Этой весной крылатый народ словно с ума посходил, будто бы всю жизнь айраниты были прикованы к земле и только с наступлением тепла с удивлением осознали, что у них есть крылья и свобода полета захватила их полностью.
   Я стояла на небольшом, поросшем молоденькой травой и редкими весенними цветочками холме, и свежий ветер ласково касался прозрачными пальцами тяжелого подола моего расшитого серебром белоснежного одеяния, которое казалось не столько платьем, сколько жреческим одеянием, принятом в Храме. Что и неудивительно - оная хламида под шумок праздника была стащена моим учеником из сундука Хэлириан, кое-как переделана, чтобы я могла носить его в крылатой ипостаси, и торжественно преподнесена буквально за два дня до коронации. Ругаться было бесполезно - Ветер, похоже, перенял мой характер, изменить который не смогли ни нудные наставления по дворцовому этикету, ни обучение военному делу у Данте, ни тот факт, что сегодня этому сорвиголове короноваться в основатели новой династии правителей Андариона. Впрочем, надо отдать моему ученику должное - в свои двадцать семь этот на первый взгляд безответственный и легкомысленный парень на самом деле очень серьезен и с готовностью обучается всему необходимому хоть у аватара, хоть у дракона. Правда, оценить эту серьезность удалось пока что только преподавателям и "близкому окружению" будущего короля, но, как мне кажется, Ветер довольно быстро сумеет убедить совет министров, да и народ в том, что новая династия берет начало от достойного правителя.
   Однако не могу понять, у кого из нас двоих сегодня коронация? Даже я в свое время не опоздала на эту долгую, красивую и, безусловно, нудную процедуру. Или ученик решил превзойти учителя еще до официального окончания обучения?
   Я повертела в руках длинный полуторный меч в потертых ножнах, тот самый, который когда-то обещала подарить своему ученику, но не сложилось по ряду обстоятельств и, прокашлявшись, воззвала погромче, заранее зная, что мой ученик прячется где-то неподалеку.
  -- Ве-е-е-етер!!! Марш сюда, у тебя коронация через час!
   А в ответ тишина... и едва слышное смущенное хихиканье откуда-то из-за художественно обкромсанного, раскидистого кустарника, что не сбрасывает мелкую листву даже зимой. Так... понятно. Ничего против того, чтобы его будущее величество поближе познакомился с невестой до свадьбы, я не имею, но...
  -- Ветер, две минуты на приведение себя в порядок, а дальше - обстрел заклинаниями, которым тебе еще только предстоит научиться самостоятельно! Время пошло.
  -- О многомудрая наставница, как ты сурова и беспощадна-а-а-а! - раздалось из-за куста на манер храмового песнопения, и через полминуты оттуда выбрался мой ученик, приглаживающий растрепанные каштановые кудри. На подбородке у него розовел след женской помады, а на рубашке не хватало двух пуговиц - только сиротливо болтающиеся ниточки.
   Под моим взглядом Ветер отряхнулся и попытался принять более величественный вид, но мое скептическое хмыканье довольно быстро убедило его в бесполезности таких попыток. Хорошо еще хоть, что в кусты это чудо в перьях не додумалось полезть в коронационных одеждах, тогда пришлось бы в срочном порядке искать замену испорченному туалету.
   Следом за моим учеником выбралась смущенно улыбающаяся девушка, целомудренно прикрывающая левым крылом нежно-зеленого цвета вырез платья и пытающаяся одновременно поклониться королеве-регенту и наколдовать иллюзию, призванную скрыть конфуз. Я только улыбнулась - с будущей женой Ветер сошелся довольно быстро, короткий период ухаживания и томных вздохов довольно быстро сменился сумасшедшей влюбленностью, в результате чего эта парочка стремилась видеться как можно чаще и желательно в укромных местах. Мне ли не знать - сколько раз прикрывала своего ученика перед благородными родителями счастливой невесты.
  -- Вот потому, что я сурова и беспощадна, я и объявляю о том, что твое обучение ведовскому искусству у меня окончено, Ветер Исстар. - Я поманила ученика к себе и, дождавшись, пока он опасливо приблизится, протянула ему меч рукоятью вперед, к ножнам которого был привязан тонкий кожаный ремешок с янтарным окатышем - я сама делала этот оберег, зачаровывала его на предупреждение об опасности, скрытой или явной. - Теперь можешь радоваться, ты больше не мой ученик, а самостоятельный ведун, и тебе не придется больше слушать мои нудные лекции.
   Долго, очень долго он смотрел мне в глаза, потом осторожно принял из моих рук меч и оберег - и вдруг поклонился в пояс, по старинной росской традиции коснувшись ладонью земли. Застыл на миг - и снова выпрямился, держа меч в ножнах в одной руке, а второй пытаясь надеть на шею янтарный оберег.
  -- Тебе еще корону из моих рук сегодня принимать, - вздохнула я, наблюдая за тем, как бережно Ветер касается кончиками пальцев огненно-рыжего янтарного бочка, привыкая к оберегу, "знакомясь" с ним.
  -- Признание меня в ваших глазах, наставница, гораздо важнее... - Он вдруг улыбнулся и подмигнул мне. - Но будем считать, что никто этого не слышал, иначе не достанется мне народного доверия. Кстати, неужели ты не могла подождать еще минут десять, мы только-только начали приступать к самому интересному...
   Девушка-айранитка подошла ближе и привычно прижалась к боку Ветра, а он накрыл ее широким крылом, словно оберегая от внешнего мира. Я лишь плечами пожала, одергивая подол шикарного одеяния, пряча выглядывающие из-под него мягкие походные сапоги.
  -- Я надеюсь, что вы до вечера потерпите?
  -- Так же, как вы с Ведущим Крыла терпите до окончания официальных мероприятий? - Ветер усмехнулся, а я невольно смутилась. - Право слово, я не могу понять, как вы всего за несколько недель умудряетесь сбивать ту звукоизоляцию, которую я ставлю на ваши покои? Я уже устал модифицировать заклинание, проще уже заказать в Алатырской горе звуконепроницаемые двери и панели на стены, благо там заклинания вплетают при создании предметов.
  -- Считай, что это тебе был лишний повод для самосовершенствования, - я с трудом удержалась, чтобы не отвесить парню подзатыльник, невзирая на то, что он давно перерос меня почти на голову, но сдержалась. - А теперь ваше будущее величество, марш во дворец!
  -- По-моему, тебе уже не полагается мной командовать, разве нет? - Ветер улыбнулся, а я все же отвесила ему чисто профилактический подзатыльник. На прощание.
  -- Вот передам тебе официально бремя правления, и тогда можешь считать себя свободным от моего непосильного наставнического гнета.
  -- О, как ты жестока-а-а-а-а!
  -- Будешь разглагольствовать, получишь благословляющий пинок к светлому будущему.
  -- Для того ты и сапоги под платье надела?
  -- Проницательность, достойная правителя! А теперь полетели, пока нас придворные искать не начали.
   "Угроза" подействовала, и мы все-таки добрались до дворца вовремя, чтобы как раз успеть переодеть наше будущее величество и подготовить его к церемонии коронации, на которую Ветер вышел совершенно преображенным.
   Если бы я всего с полчаса назад не ругалась с ним по поводу неудобного, густо расшитого серебром темно-серого камзола с тремя десятками мелких пуговиц на груди, то ни за что не узнала бы в серьезном, собранном и степенном мужчине своего теперь уже бывшего ученика. Он шел по ковровой дорожке по направлению к трону, около которого я стояла вместе с Хэлириан, и я почти не узнавала его. Мягкая, скользящая похода, нарочито-расслабленные движения, твердый, спокойный взгляд. Сейчас Ветер почему-то очень сильно походил на Данте, так, как мог бы сын походить на отца. Впрочем, с учетом того, что именно Ведущий Крыла обучал его искусству боя, я могла бы сказать, что почти так оно и было.
   Я пропустила мимо ушей долгую, торжественную речь Верховной жрицы, очнулась, только когда меня в спину подтолкнула невидимая рука Хэл, и тогда я сняла с головы небольшую ажурную корону из серебра, украшенного сапфирами и надела ее на стоящего на одном колене Ветра, таким образом провозглашая его правителем Андариона, родоначальником новой королевской династии.
   Он едва ощутимо коснулся губами моей руки, чуть сжал слегка подрагивающие пальцы - и встал с колена, обратившись лицом к собравшимся и произнося еще одну речь, сочетавшую в себе нечто вроде клятвы "вести народ айранитов по пути процветания, защищать и оберегать Небесное королевство по мере сил и возможностей" с традиционными велеречивыми оборотами.
   Я слушала Ветра и обводила взглядом собравшихся. Место Ведущего Крыла занял пестрокрылый аватар, Лайлионн, который сейчас стоял чуть в стороне от трона, держа шлем на сгибе локтя. Данте совсем недавно добровольно ушел с поста Ведущего, перейдя в Крыло аватаров на правах заслуженного ветерана и всего месяц назад был официально освобожден от когда-то данных обязательств перед Андарионом и королевским родом. Неслыханное ранее событие, чтобы аватар уходил "на покой" не в гробу или по причине серьезного ранения, но мы с Ветром и Хэлириан все-таки сумели протащить этот приказ через возражения совета министров. Данте получил свободу, как герой множества военных столкновений, солидное вознаграждение за "выслугу лет" и почти сразу же покинул Андарион вместе с посыльным-драконом из Алатырской горы, клятвенно пообещав вернуться за мной в день коронации моего ученика.
   Не поверить ему я не осмелилась.
   Право слово, я с трудом дождалась того момента, когда Ветру были принесены вассальные клятвы и объявлен небольшой перерыв - я попросту сбежала из тронного зала в свои покои, где на кровати уже лежала моя полностью собранная ведовская сума, а рядом - украшенная серебряными пластинками кожаная куртка айранитского покроя.
   Сердце билось, как сумасшедшее, пока я выпутывалась из шикарного одеяния, под которым оказалась простая льняная рубашка и добротные штаны с широким кожаным поясом - подарком, присланным Ладиславом прошлой осенью.
   Быстрее, быстрее!
   Набросить куртку, кое-как затянув шнурки за плечами, подхватить с кровати собранную сумку и выскочить в высокое стрельчатое окно, даже не оглянувшись назад, не проверив, все ли на месте. Если оставила что-то нужное - всегда можно будет попросить Мицарель выслать забытое. А сейчас - вперед и только вперед!
   Не задерживаясь ни на минуту, не обращая внимания на празднично наряженных айранитов, игнорируя стражу и аватаров на постах, которые и не подумали останавливать несущуюся к выходу из Андариона бывшую королеву. С плеч свалился огромный груз, корона, столько лет давившая ответственностью и обязательствами следовать чуждым законам и правилам, была передана тому, кого она не станет тяготить...
   Данте я увидела почти сразу.
   Он стоял у входа в подгорный туннель, ведущий из Андариона, держа за поводья двух уже оседланных лошадей - могучего черного, как смоль, жеребца с серой гривой и ярко-белой "звездочкой" на лбу и игреневую кобылку, которую удерживала на месте лишь твердая рука бывшего аватара.
   Я сама не поняла, как успела столь быстро очутиться в его объятиях сразу после приземления - так велико было ощущение счастья, свободы быть самой собой и не зависеть ни от чего, кроме собственных принципов. Крылья за моей спиной пропали, когда я приняла человеческую ипостась, но мне почему-то казалось, что они до сих пор есть у меня за плечами, но на этот раз - эфемерно-легкие, радужные, тонкие и хрупкие, крылья, на которых обычная человеческая душа рвется ввысь в моменты великой радости и щемящего сердце счастья.
  -- Ева, если ты продолжишь так меня обнимать, мы не сможем покинуть Андарион в ближайшие полчаса, - Данте коснулся моих губ легким поцелуем и улыбнулся столь многозначительно, что я смутилась и попыталась отстраниться, но получилось это у меня далеко не сразу. - Конечно, я не то чтобы очень тороплюсь... и совсем не против, поскольку тоже соскучился... но здесь мы, как на ладони. Не стоит проводить столь явную демонстрацию наших чувств.
  -- Прав, как всегда, - я чуть сжала его левую руку, на безымянном пальце которой красовалось тонкое серебряное кольцо, такое же, как и то, что поблескивало на моей.
  -- Ах, если бы... - Данте легко забрался на спину вороного жеребца и, наклонившись, втащил меня в седло следом, усадив перед собой и осторожно придерживая меня за талию. - Не возмущайся, мне просто хочется, чтобы ты была ко мне поближе. Куда направляемся, моя королева?
  -- Давай сначала из Андариона выберемся. А там уже решим.
  -- Как скажешь, - он коснулся губами моей шеи и, намотав поводья игреневой кобылы на луку седла, тронул бока вороного пятками, пустив его легкой рысью по гулкому, пустому подгорному туннелю.
   Может быть, мы еще вернемся сюда, но уже как гости.
   Сейчас, когда перед нами открыты все дороги и весь мир принадлежит нам, когда свобода жить, любить и быть любимым досталась нам столь дорогой ценой - не хочется ограничивать себя маленьким королевством, спрятанным среди величественных гор Гномьего Кряжа.
   Ведь отныне любой путь, неважно, ровной скатертью он расстилается или же петляет из стороны в сторону, будет пройден нами с легкостью...
  
   ...В великой Паутине Судеб две совершенно разные, но одинаково яркие нити тесно переплелись в общем Узоре, образуя прочную струну, звонко, яростно и четко отзывающейся на прикосновения Прядильщицы. Не оборвать теперь одну из нитей, не задев другую, не расплести струну надвое, не нарушив Узор. Да и кто осмелится на такое грубейшее вмешательство?
   Тонкие пальцы Прядильщицы ласкающе скользят по новой двуцветной струне, разглаживая шероховатости, свивая еще туже и крепко вплетая ее в Узор так, что нить сверкает еще ярче, еще уверенней. Длинной будет эта струна, долго еще будет украшать собой Паутину Судеб, а когда все-таки придет ее черед - Прядильщица украсит двуцветный кончик искрящимся ограненным алмазом, имя которому Добрая Память...
   ...И начнет новую спираль времени...
  
  
  

Сентябрь 2006 - август 2008.

  
  
   Березень - второй весенний месяц (росск.) - Прим. авт
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 7.02*9  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"