Высоченный частокол, опоясавший деревню, был отполирован почти до блеска сильными зимними ветрами, а кое-где были заметны следы от острых когтей - видимо, нежить не раз шла на штурм Древиц, но деревня упорно стояла, более того, имелась тенденция к процветанию. Конечно, людям не очень-то нравилось соседство Серого Урочища, да и нежить была явно не в восторге от возросшего поголовья витязей, но ни те, ни другие покидать обжитое место не собирались. Скорее всего, между Древицами и Серым Урочищем образовалось нечто вроде симбиоза - люди собирают травы в низине, тем самым обеспечивая свое существование, а нежить время от времени подкармливается за счет домашнего скота или же неосторожного селянина. В итоге стороны хоть и несли потери ввиду нелицеприятного соседства, но плюсы взаимного сосуществования все-таки значительно перевешивали. Действительно - ну, утащил оголодавший краконджал отбившуюся от стада козу, зато в низине трав насобирали на корову...
Я приветственно помахала народу, высыпавшему из-за частокола и, честно стараясь не обращать внимания на настороженно ощетинившиеся в нашу сторону стрелами смотровые вышки, громогласно попросила открыть толстые дубовые ворота. Народ наверху зашушукался, а потом на стену вышел, как я поняла, староста деревни - благообразный белобородый старик, одетый в потрепанную куртку и темный плащ. Он неторопливо обвел нас взором и спросил неожиданно молодым голосом:
--
Зачем пожаловали, люди добрые? - Я уже открыла рот, чтобы ответить, но Данте опередил меня. Наш проводник сделал шаг вперед и, склонив голову, почтительно произнес:
--
Хотим пройти через Серое Урочище. Но нам нужен кров и пища, да и лошадей оставить негде...
--
Через Серое Урочище, говоришь... - Старик ненадолго задумался. - А зачем, позвольте спросить?
--
А вы нас пустите, мы за обедом и расскажем! - Влезла неугомонная Вилька. - А то что глотку понапрасну драть, мы ж не дикие какие - через забор общаться! - Староста усмехнулся в бороду и махнул кому-то внизу.
--
Откройте ворота.
--
Нас пускают. - Ободрилась Хэл.
--
Рано радуешься. - Буркнула я. - Видишь, они нас сразу не пустили, хоть и видели, что мы явно не нежить. Значить, они чего-то или кого-то боятся. Иначе радовались бы, а не из луков целились.
--
Я с Евой согласен. - Задумчиво отозвался Данте, цепким взглядом осматривая частокол. - С этой стороны забора царапины на дереве совсем свежие - два, ну, три дня максимум. А ведь эта сторона не обращена к Серому Урочищу. Вот увидишь, с той стороны забор хорошо если не в дырах будет.
--
Не каркай, - одернула его я. - Нам и без внепланового нападения нечисти забот хватает. - Данте попытался скорчить максимально беспечную рожу, и это ему почти удалось, но глаза его оставались холодными и сосредоточенными. Получается, он чует опасность, но, скорее всего, сам не знает, откуда она исходит.
Тем временем ворота с натужным скрипом раскрылись, и мы вошли внутрь маленького бастиона.
--
Я уже говорила, что мне это не нравится? - Тихо сказала Вилька, косясь на лучников, которые и не подумали опустить луки.
--
Нет, но я с тобой согласна. - Я посмотрела на приблизившегося к нам старика, того самого, что разговаривал с нами. Он оказался довольно высоким, причем ни в походке его, ни в осанке не чувствовалось старческой немощи. Удивительно яркие карие глаза на изборожденном морщинами загорелом лице смотрели твердо и ясно.
И тут до меня дошло, кого он мне напоминает.
Наставник выглядел также, когда хотел показаться простым стариком, который прожил свою жизнь и уже мало чего от нее ждет, но как только обстановка накалялась, то Лексей Вестников из изможденного худощавого старика превращался в могущественного волхва, перед яростью которого пригибались даже навьи.
Вопрос сорвался с губ раньше, чем я успела его осознать.
--
Вы ведь волхв, правда? - Карие глаза чуть сощурились, но тем не менее староста спокойно ответил.
--
Да, дитя. Ты просто догадалась или как?
--
Или как, - улыбнувшись, ответила я. - Вы на моего наставника очень похожи.
--
Ты хотела сказать - наставницы?
--
Нет, наставника. Меня волхв воспитывал.
--
Вот как... - Волхв слегка задумался. - Странно, обычно волхвы не берут на воспитание девочек...
--
Ага, Лексею тоже это постоянно говорили, но он же слово дал. - Пожала плечами я.
--
Лексею? Случайно ты не о Лексее Вестниковом говоришь?
--
О нем самом.
Внезапно волхв хлопнул себя по колену и весело расхохотался, отчего присутствующие слегка прибалдели. Мы удивленно переглянулись, а староста, отсмеявшись, протянул мне сухую морщинистую ладонь для рукопожатия.
--
Очень приятно познакомиться. Я давний друг Лексея Вестникова, волхв Силантий. Мы с твоим наставником долгое время шлялись по росским трактам, а потом мне пришла пора брать ученика, и наши дороги разошлись. Я все еще помню, как когда я привел в землянку пятилетнего мальчишку, Лексей скривился и поклялся, что никогда не возьмет себе на воспитание ученика. Вижу, что обещание он сдержал - взял к себе не парня, а девку. Тебя хоть как зовут-то, дитя?
--
Еваника Соловьева. И я не дитя!
--
Конечно, конечно. - Закивал Силантий, но все равно в глубине карих глаз запряталась улыбка. Возможно, что для волхва и моя бабушка могла бы быть малышкой... - Девочка, пойдем. Разместитесь в моем доме - все равно живу я один, а лошадей ваших в конюшню общую отведем.
Волхв Силантий развернулся и быстрым широким шагом направился вниз по узкой улице. Жители Древиц, увидев, что волхв признал нас за "своих", перестали настороженно наблюдать за каждым нашим движением и дружно принялись здороваться. Даже серьезные лучники на смотровых вышках снизошли до того, чтобы приветственно нам помахать. Потом к нам подскочил какой-то невысокий шустрый паренек лет семнадцати и, восторженно поедая Вильку глазами, предложил свои услуги по определению лошадей в конюшню. Вилья ослепительно улыбнулась (паренек нервно сглотнул и покраснел) и попросила накормить и вычистить "боевых коней". Паренек отрывисто дернул головой, видимо, это должно было сойти за кивок, и, подхватив всех троих коней под узду, умчался туда, где было слышно приглушенное ржание. После чего мы вспомнили про волхва, и, оглянувшись, увидели его, выразительно стоящего посреди улицы. Пришлось устыдиться и нагонять его почти бегом...
Мы, сытые и отдохнувшие, сидели у волхва Силантия в горнице. Волхв неторопливо расспрашивал нас о цели путешествия, Вилька с Хэл охотно отвечали, Алин глубокомысленно поддакивал, а мы с Данте упорно молчали, чувствуя себя лишними на этом празднике жизни. Ну, с Данте все ясно - наш проводник был из неразговорчивых, к примеру, о себе он говорил на редкость скупо и мало, зато слушать умел как никто, но я-то! Хотя, признаться, в первые минуты разговора я честно пыталась вклиниться в чересчур согласованный совместный монолог Вильки и Хэлириан, но вскоре я потерпела поражение, и пришлось сидеть молча. Волхв беспрестанно кивал головой, особенно когда девчонки входили в раж и начинали вести повествование чуть ли не в лицах с театрализованным представлением, а я только удивлялась. Ей-богу, в них пропали гениальные менестрели! Подруги рассказывали столь красочно и захватывающе, что когда повествование окончилось словами "И вот мы стоим пред высоким частоколом Древиц...", мы с Данте переглянулись и дружно зааплодировали. Хэл покраснела, а Вилька улыбнулась и отвесила нам изящный поклон.
--
Девчонки, вам надо выступать, - я с ехидной улыбкой осмотрела зардевшихся подруг. - Теперь буду знать, что если мы каким-то образом останемся без денег, то вы нам живо на пропитание насобираете!
--
Вот еще. - Фыркнула Вилька, принимая вид оскорбленной в лучших чувствах княжны. - А на что нам тогда, спрашивается, ведунья?
--
От нежити защищать, - ответила я, роясь в сумке и выкладывая перед волхвом путевые заметки наставника и карту Роси.
--
Так, как ты защищаешь...
--
Если можешь делать лучше - делай, я не против. Защищаю, как умею.
--
Да ладно тебе, Ева. - Вилька присела на лавку рядом со мной и легонько приобняла меня за плечи. - Я не хотела тебя обидеть. У тебя неплохо получается, по крайней мере, сюда мы добрались живыми и невредимыми, а это чего-то значит.
Я только рассеянно кивнула, продолжая рыться в сумке. Наконец я нашла то, что искала, и выложила на стол два потрепанных гремуара - один по практической магии, другой - по всем известным видам нечисти, включая хищную нежить. Эти книги мне завещал наставник, так сказать, в качестве теоретической базы в моем дальнейшем самостоятельном обучении. Ценность книг повышалась оттого, что наставник исписал все свободное место в книгах пометками, содержащими поправки и практические советы, а для меня эти книги вообще должны были стать кладом.
Силантий заинтересованно раскрыл книгу по нечисти, вчитался в заметки и довольно хмыкнул - видимо, что-то в пометках наставника его позабавило.
--
М-да, хороший материал тебе Лексей Вестников оставил. Тебе, девочка, это весьма пригодится в будущем... Ого, он даже сведения о "лунных призраках" вписал! Не книга, а клад.
--
Да, клад... И именно поэтому я хочу оставить ее у вас. И по практической магии тоже.
--
Зачем же?
--
А вдруг, не вернусь? - Пессимистично ответила я. - Тогда книги сгинут вместе со мной, а так хоть не пропадут.
--
С нами-то - и не вернешься? - Неожиданно улыбнулся Данте и звучно хлопнул меня по плечу. - Я же обещал доставить вас из точки А в точку Б и обратно, и я это сделаю. Иначе грош мне цена как проводнику.
--
Это утешает. - Фыркнула я, многозначительно потирая слегка ушибленное тяжелой дланью Данте плечо. - Только вот ты не уточнил, в каком состоянии мы прибудем обратно.
--
Трупы, если такие будут, клятвенно обещаю похоронить с почестями. - Продолжал издеваться наш проводник. Хэл, услышав эту реплику, нервно дернула плечом и поморщилась, а Вилька помрачнела:
--
Знаешь, Данте, может, я и суеверная полуэльфийка, но если ты еще хоть раз во время похода заикнешься о похоронах, я попрошу Еванику лишить тебя голоса до конца путешествия.
--
А она согласится?
--
Согласится. - Мрачно пообещала я. - Вообще-то разговор о том, как ты будешь хоронить кого-то из нас с учетом того, что нам еще предстоит пилить через Серое Урочище, знаешь ли, оптимизма не добавляет.
Данте кивнул и шутливо поднял руки вверх, соглашаясь со всем и сразу. Вилька тяжело вздохнула, но пришлось удовлетвориться тем, что есть, а я все думала, как бы спросить у Силантия разрешения обосноваться в Древицах по возвращении с Рассветного пика. Дело в том, что пока мы приводили себя в порядок, я поделилась с Вилькой мыслями о том, что неплохо было бы обосноваться прямо здесь, в Древицах. Подруга сначала повертела пальцем у виска и напомнила, что за частоколом тут водится нежить всех форм и размеров, но потом, подумав, все-таки согласилась со мной. Волхвов-практиков в Древицах нет, даже Силантий - и тот больше травник, нежели боевой маг, так что ведунья, прошедшая школу боевых и защитных заклинаний у Лексея Вестникова будет тут как нельзя кстати. Да и полуэльфийка, обученная на службе у князя владению большинством видов холодного оружия, а также умеющая стрелять из лука и метать кинжалы, будет незаменима на страже Древиц. В конце концов, совсем уж спокойной жизни ни мне, ни ей не хотелось, а при соседстве нежити мы с Вилькой точно навыков не растеряем, напротив, еще чему-нибудь научимся. Так что теперь я мялась, не зная, как попросить у волхва разрешения вернуться в Древицы, как к себе домой.
Наконец я собралась с мыслями и легонько тронула Силантия за рукав, привлекая его внимание. Волхв перевел на меня задумчивый взгляд удивительно молодых глаз и мягко спросил:
--
Ты что-то хотела спросить, девочка?
--
Да... Я... - Вилька под столом слегка пнула меня по ноге и я одним духом выпалила:
--
Вам в Древицах ведунья с витязем не нужны? - Вилька страдальчески закатила глаза, а Хэл с Алином почему-то удивленно уставились на меня.
Силантий понимающе улыбнулся и уточнил:
--
Как я понимаю, вы со своей подругой хотите поселиться здесь?
--
Честно говоря, хотелось бы... - Робко улыбнулась я. - Нам здесь понравилось, да и лишние люди вам, думаю, не помешают. Но если нельзя...
--
Почему же нельзя - как раз можно. - Силантий смерил взглядом сначала меня, потом Вилью и заключил:
--
Вам, когда вернетесь, отдельную избу подобрать, али к кому подселить? - Мы с Вилькой переглянулись, явно взвешивая плюсы и минусы самостоятельного проживания, вроде возможности возвращаться хоть под утро, когда никто слова не скажет, но потом вспомнили, что готовить тоже самим придется, и, разочарованно переглянувшись, в один голос заявили:
--
Лучше подселить!
--
Вот как. - Хмыкнул волхв. - А я почему-то был уверен, что вы непременно захотите пожить сами.
--
Да мы и хотели, - смущенно сказала Вилька, рисуя пальцем узоры на столешнице. - Да вот только мы с Евой готовить не любим. Совсем. Убраться в доме или еще что мы запросто, но вот готовка... - Вилья сморщилась.
Силантий понимающе усмехнулся в бороду и пообещал, что подселит нас к кому-нибудь, кто гарантированно будет кормить нас хотя бы два раза в день, и не будет пилить, если вдруг нам вздумается по младости лет загулять до утра. Мы с Вилькой покраснели, но достойно отвечать ехидному волхву не торопились. Хотя бы потому, что, когда вернемся, время у нас еще будет.
--
Ладно. - Волхв встал из-за стола и неторопливо пошел к двери. - Вы как - отдохнуть с дороги хотите или кликнуть кого-нибудь помоложе, чтобы Древицы вам показал? А то у меня сегодня еще дела есть - травы разобрать, зелья кой-какие сварить...
Мы переглянулись и дружно от проводника отказались - сами все посмотрим, не заблудимся. На что волхв пожал плечами и дал добро - мол, все равно скрывать в Древицах нечего, гуляйте, где хотите. С таким напутствием мы всей командой отправились изучать деревню.
Древицы представляли из себя гибрид среднестатистического росского села и форпоста на границе с враждебным государством - три прямые улицы с разнокалиберными домами, полтора десятка переулков, одна корчма, две конюшни и все это богатство обнесено солидной толщины частоколом в два человеческих роста. По внутренней стороне частокола было пристроено нечто вроде настила, чтобы в случае чего защитники Древиц могли обстреливать врага всеми подручными средствами безо всяких затруднений, к тому же во время самовольной экскурсии мы насчитали штук шесть смотровых вышек, на каждой их которых сидело по мрачному эльфу с луком и солидным запасом стрел. Честно говоря, мы не поленились и слазили на настил у северных ворот, обращенных к Серому Урочищу. Данте и здесь оказался прав, говоря о том, что с этой стороны частокол должен быть не просто исцарапан, а, как минимум, прогрызен до дыр. В сущности, так оно и оказалось, поэтому сейчас по ту сторону частокола под бдительным оком эльфа на вышке трудились люди, заменяя проломленные бревна новыми.
--
Как будто к войне готовятся, - тихо сказала Хэлириан, разглядывая из-за частокола суетящихся внизу рабочих.
--
А у них и есть война. - В тон ей ответил Данте. - Не удивлюсь, если узнаю, что стычки с нежитью у них случаются по два раза в неделю. Слишком уж близко Серое Урочище.
--
Ева, а о чем вы с Вилькой вообще думали, когда решили поселиться именно здесь? Вам что, в Стольном Граде приключений не хватало? - Алин задумчиво рассматривал низину, затянутую пепельно-серым туманом, сквозь который проглядывали только кривые остовы деревьев и низкие кусты. С северной стены Серое Урочище было видно особенно хорошо - постоянно перемещающиеся клубы густого тумана, который не развеивался даже под сильным северным ветром, дувшим с гор Гномьего Кряжа, сплошной стеной стоявших где-то впереди - верст тридцать до подножия, не больше.
--
Наверно, не хватало. - Я отвернулась от величественных гор, и холодный ветер тотчас взъерошил мои и без того растрепанные короткие пряди, обдав затылок холодом. - Ты ведь тоже не просто так из Серебряного Леса сбежал. Чего тебе там не хватало? Вот и я точно так же. Как мне кажется, я из тех людей, которые не могут долго усидеть на одном месте - им постоянно надо куда-то идти.
--
Пока не придешь туда, где действительно твое место? - Я скосила на Алина взгляд и внезапно прочитала в серебряных эльфийских глазах понимание. В кои то веки Алин не стал строить из себя ловеласа всех времен и народов, а просто постарался понять меня, ведунью без рода и племени, человеческую девушку, не знавшую, где ее место в этой жизни, и поэтому уезжавшую из дома при первой же возможности.
--
Скорее всего. - Я тепло улыбнулась Алину и поплотнее закуталась в плащ, стараясь защититься от пронизывающего холодного ветра конца рюина. - Меня ведь нашли в сугробе, и даже наставник не смог узнать, кто же мои родители. Не то, чтобы я хотела увидеться со своей родней - все-таки, они бросили меня умирать, но жить, не зная, кто ты, даже не представляя, кем были твои родители, очень непросто. Я даже не знаю, какое имя дали мне при рождении, и давали ли его вообще... Поэтому я и не могу долго находиться в одном месте - я чувствую, что это не мой дом. Может, я смогу когда-нибудь найти такое место, откуда мне не захочется сбежать, но пока я везде только гостья...
--
Может, спустимся вниз? - Хэлириан шмыгнула покрасневшим на холоде носом и укоризненно посмотрела на нас. - Тут вообще-то холодно!
--
Тут везде холодно, - задумчиво отозвалась я. - Все-таки рюин на исходе, а мы к тому же находимся гораздо севернее Стольна Града.
Хэл с Вильей уже спустились с настила и теперь подгоняли нас ехидными комментариями, стоя внизу у ремонтируемого частокола. Данте пожал плечами и, не утруждая себя спуском по лестнице, попросту спрыгнул вниз с высоты доброго десятка локтей. Я слегка присвистнула, отчетливо понимая, что так по-кошачьи мягко приземлиться мне не удастся никогда, и помимо воли задумалась о том, какая же раса наделила Данте такими качествами. Эльфийское происхождение отметалось сразу же - я уже достаточно насмотрелась на полуэльфа в Вилькином исполнении, и могла с уверенностью сказать, что эльфы тут не замешаны. Истинные оборотни? Да нет, вряд ли. Хотя... Иногда в движениях Данте проявлялась какая-то текучая грация, которая свойственна оборотням, но...
От размышлений меня оторвал Алин. Эльф вопросительно уставился на меня, слегка приподняв золотистую бровь.
--
Что? - Не поняла я.
--
Ты идешь? - Алин был само терпение, присущее всем эльфам.
--
Алин, да не обращай ты на ее причуды внимания! - Весело прокричала Вилька снизу. - Она постоянно где-то в облаках витает! Не трогай ее, и все будет в порядке - намечтается, и сама на землю спуститься. Кстати, Ева, ты по-прежнему собираешься там торчать, или как?
--
Я... - Мой взгляд помимо воли притянуло к самой высокой вершине горной цепи Гномьего Кряжа - Рассветному пику, так хорошо видному отсюда. Западный пик лежал сразу за Серым Урочищем, а Рассветный пик виднелся чуть дальше в северно-восточном направлении. Наша цель... И словно со стороны, я услышала свой собственный голос.
--
Я остаюсь.
--
Ну, как хочешь. - Вилька едва слышно фыркнула, после чего возвысила голос. - Алин, хоть ты-то с нами идешь? В местной корчме, говорят, подают неплохую дичь, а мне уже так надоело питаться походной кашей, особенно после орочьей галеры...
--
Вилья, идите, мы с Еваникой присоединимся к вам чуть позже.
--
Ну, как хотите. Хэл, Данте, пошли отсюда. А эти пускай мерзнут, раз уж им это больше нравиться.
Ответа я не расслышала, но по удаляющемуся звуку высокого Вилькиного голоса поняла, что ребята действительно пошли искать пристанища в корчме. Я чуть изогнула губы в мимолетной улыбке - теперь уж Вилька однозначно закатит пир на весь мир в корчме. То-то она так алчно поглядывала в ее сторону...
Холодный порыв ветра взметнул мои волосы и заставил плотнее запахнуться в плащ. Сумерки медленно спускались на землю, и в этом зыбком синеватом свете неровные клочья тумана, клубящегося в Сером Урочище, начали едва заметно светиться призрачным перламутровым светом. М-да, неуютно... Я вздрогнула от нового порыва ветра, и тотчас почувствовала, как на плечи мне лег еще один плащ.
Темно-зеленый, ниспадающий тяжелыми складками и согретый чужим теплом.
Я подняла глаза и столкнулась с теплым, немного ехидным взглядом серебряных глаз, которые слегка светились в наступающих сумерках. "Совсем как туман Серого Урочища" - почему-то подумалось мне.
--
О чем ты сейчас думала? - Алин смотрел на меня внимательно, словно стараясь прочесть что-то в моих зрачках. Бледно-золотые волосы стлались по ветру, словно степной ковыль, тускло мерцая на кончиках.
--
А что?
--
У тебя было такое лицо... Словно ты ушла куда-то далеко, очень далеко.
--
На самом деле, довольно близко. - Я кивнула в сторону перламутрового тумана. - Завтра мы пойдем туда. И знаешь что? Я думаю, что не обязана идти через Серое Урочище только для того, чтобы помочь чужому мне Андариону обрести короля. Я смотрю на этот туман - и не понимаю, зачем я делаю все это? Зачем поперлась в такое опасное путешествие? Чтобы помочь Хэл? Да, безусловно. Я хочу помочь ей. Но на Рассветный пик я поднимусь не ради нее. Даже не ради себя. Я просто чувствую, что должна подняться туда...
--
Тогда тебе надо просто следовать зову своего сердца, а понимание придет само собой. - Эльф улыбнулся и легонько коснулся моих волос. Я улыбнулась в ответ и тут же оглушительно чихнула.
--
Будь здорова! - Улыбка Алина стала еще шире. - Знаешь, мне кажется, что с нашей стороны будет разумней пойти в корчму, а не то ты простынешь.
--
Что, добровольно предлагаешь прервать наше уединение? - Язвительно отозвалась я, на что Алин скорчил максимально трагичную гримасу и произнес пафосным тоном:
--
Поверь, Еваника, каждый миг нашего уединения бесценен, но забота о твоем хрупком здоровье намного важнее даже самых возвышенных реалий, посему я предлагаю проследовать в корчму, где твое здоровье не будет подвергаться испытаниям холодом и сыростью этого осеннего вечера!
--
Господи, Алин, - пораженно выдохнула я. - Как ты умудрился выговорить все это на одном дыхании???
--
Обучение велеречивости и складному слогу входит в обязательную программу образования эльфов. - Церемонно склонил голову Алин, и тотчас задорно улыбнулся. - А вкратце - Ева, давай-ка свалим отсюда по-хорошему, пока ты и в самом деле насморк не подхватила. А то Вилька на радостях всю корчму споит, а нам не оставит!
--
Как можно! - Весело воскликнула я, уже сбегая вниз по скрипящим деревянным ступеням. - Алин, за мной!
Алин действительно не ошибся в своих предположениях: когда мы, раскрасневшиеся от вечернего холода, с обветренными губами и хохочущие во весь голос, ввалились в благословенное тепло древицской корчмы, веселье там уже шло полным ходом. Достаточно будет сказать, что посетители уже стояли на ушах, стекла тряслись от взрывов хохота, а Вилька уже распевала какую-то залихватскую песенку из обширного репертуара росских вояк. Судя по тому, что песни были еще относительно приличные, Вилья была еще трезвая, но, судя по объемистой пивной кружке перед ней, состояние такое продлиться еще недолго, и скоро корчма услышит матерные частушки, которая подруга знает в неимоверном количестве, но исполняет неохотно и только будучи в легком подпитии.
Увидев нас с Алином в дверях корчмы, Вилья радостно заорала и замахала нам руками на манер неисправной мельницы.
И вот тут-то я и уловила в смехе подруги некоторую нервозность, а, заглянув в абсолютно трезвые серо-зеленые глаза, поняла, что Вилья использует последнюю возможность повеселиться перед тем, как мы пойдем сквозь Серое Урочище. Кажется, полуэльфийка не хуже меня понимает, насколько опасным будет этот переход. Как говорится, перед смертью не надышишься...
--
Еваника! Где столько шлялась??? - Вилька подскочила ко мне, оставив Хэл смущенно хихикать в компании молодых травников, и тотчас утянула к столу, распихивая окружающих и расчищая мне местечко рядом с собой. - Веселись, подруга, а завтра мы постараемся остаться в живых!
--
Вилья! - Возмущенно зашипела я, взглядом указывая в сторону Хэл. - Перепугаешь нам ребенка до полусмерти, и что мы с ней завтра делать будем?
--
Ребенка, говоришь... - Протянула Вилья. - Ева, а ты знаешь, что Хэл старше нас с тобой разика эдак в два с чем-то?
--
Че-е-его??
--
Того-о! - Передразнила подруга, подцепляя на вилку кусочек печеной баранины и отправляя его в рот. - Хэлириан, к твоему сведению, почти пятьдесят шесть лет.
--
Че-е-его?? - Кажется, я начинаю повторяться. Но ведь Хэл ведет себя как наша ровесница, да и взгляд у нее совсем наивный...
--
Не веришь - спроси у нее сама. Хэл, а Хэл, я тут Еве сказала, сколько тебе лет, а она не верит. Может, сама объяснишь? - Хэлириан, грациозно откинув с лица темные волосы и глядя на меня абсолютно честными глазами, подтвердила слова полуэльфийки.
--
Вообще-то айраниты живут ой как долго... Примерно как эльфы - то есть для айранита пятьдесят шесть лет это ранняя юность, еще даже несовершеннолетие.
--
Оп-па! - Только и смогла произнести я.
--
Именно! - Довольно подтвердила раскрасневшаяся Хэлириан.
--
Та-ак, пожалуй, я пойду... Кстати, а куда Данте делся? Он вроде бы с вами уходил.
--
Уходил. Только вот до корчмы не дошел.
--
Не поняла? Виль, ты где его потерять умудрилась?
--
Никого я не теряла. - Обиженно протянула подруга. - Что он, маленький? Он довел нас с Хэлириан до корчмы, а сам куда-то смылся. Ева, расслабься ты наконец! Последний день гуляем!
С этими словами Вилья сунула мне в руки деревянный кубок с подогретым сладким вином и пододвинула блюдо с бараниной. Я печально посмотрела сначала на вино, потом на аппетитно пахнущую баранью ногу и, махнув рукой на все, что принесет нам день грядущий, попыталась проникнуться атмосферой веселья, царившего в корчме...
Разбудила меня Хэлириан. Темноволосая девушка честно пыталась меня растрясти, после чего, разочаровавшись в таком способе побудки, применила самый экстремальный метод - вылила мне за шиворот полкружки холодной воды...
Визг, наверное, перебудил полдеревни.
Я подскочила на месте, отряхиваясь от ледяной воды и при этом матерясь, как орк, которому в толпе наступили на любимую и старательно лелеемую долгие годы мозоль.
--
Хэл, ...!!! Что на тебя ... нашло???!!! - Хэлириан, если судить по выражению лица, резво сменившего цвет с бледно-розового до пурпурного, едва не докатилась до разрыва сердца при виде моей физиономии после такой побудки, но быстро взяла себя в руки и, с удовольствием выслушав мой семиэтажный монолог, радостно пояснила:
--
Так ведь рассвет уже. - Ах, да. Мы ведь собирались с рассветом двинуть в сторону Серого Урочища... Но по ощущениям я в кровать-то упала часа три назад!!!!
Я испустила долгий, протяжный стон человека, находящегося на пороге смерти.
Хэл передернулась, но не отступила. Пришлось вставать и, путаясь в подоле длинной ночной рубашки, идти умываться. Пока я честно пыталась проснуться и собрать разъезжающиеся мысли в кучу, Хэл радостной птичкой щебетала у меня над ухом, помогая проснуться.
--
... И вот когда ты этого черта вызвала, травники прям окосели от удивления!
--
Что??? - Я ошарашенно вынырнула из пушистого полотенца, принесенного Хэл, и пораженно уставилась на нее. Та в свою очередь не менее удивленно посмотрела на меня и тихо переспросила:
--
Ева, ты что, не помнишь, как вы с Вилькой вчера погуляли??? - Я покопалась у себя в памяти и, не найдя там ничего лишнего, честно ответила.
--
Нет. На самом деле последнее, что я помню - это то, как Вилька поет матерные частушки, стоя на скамейке.
--
Так я тебе напомню! - Счастливо улыбнулась Хэл. - Потом ты с каким-то травником поспорила, что сможешь вызвать всезнающего горного духа и выяснить, откуда же взялось Серое Урочище...
--
Ага...
--
Ты правильно дочитала почти до конца заклинание вызова, но когда надо было сказать имя того, кого вызываешь, один из травников уронил что-то в печь, это что-то взорвалось, и ты вместо имени горного духа сказала "Вот, черт!!"
--
М-м-м...
--
И появился черт, здоровенный такой, весь красный и с рогами в два вершка.
--
????!!!!
--
Он сначала очень удивился, когда увидел, куда его занесло, и довольно недружелюбно поинтересовался, какого хрена его вытащили из преисподней, ему и там хорошо было.
--
Вот ...!
--
А еще больше он удивился, когда не нашел пентаграммы на полу, которой обычно огораживаются заклинатели, и еще недружелюбней сказал... В общем, он сказал, что сейчас порвет всех на ленточки, но тут влезла ты.
--
Я?
--
Да, ты ему очень эмоционально сообщила, что его, собственно, на праздник пригласили, и предложила ему выпить.
--
Мама... Роди меня обратно!!!!
--
В общем, вы очень душевно пообщались, черт выдул ведерную бутыль гномьего самогона, после чего продемонстрировал тебе огненную отрыжку, от которой обуглилась вся восточная стена корчмы вместе с дверью.
--
У-у-у...
--
Кстати, за дверь корчмарь хотел содрать с тебя серебряную гривну, но черт показал ему кулак, и корчмарь сразу же заявил, что весь ущерб заведению пойдет за счет заведения.
--
Ы-ы-ы!!!!
--
А потом дверь вышибли со стороны улицы, и появился Данте. Когда он увидел, что ты пьешь с чертом на брудершафт, то у него глаза стали размером с золотую гривну, а когда до него дошло, что вы сделали с корчмой, то он попытался утащить тебя к Силантию...
--
Мне конец...
--
Но ты упиралась и орала, что не сегодня-завтра умрешь, поэтому хочешь погулять на поминках по поводу своей загубленной молодой жизни, в которой тебе так хотелось любви и ласки, но как-то не сложилось. Данте с чертом немного поспорили, но все-таки Данте одержал верх и принес тебя сюда, к волхву. Отсыпаться. А черт с Вилькой и травниками еще немного покуролесили, а потом разошлись по домам: черт к себе, в преисподнюю, травники кто куда, а Вилька сейчас отсыпается в соседней комнате. А еще...
--
Хэл, достаточно... - еле слышно простонала я. Ну и погуляла же я вчера! Хос-с-споди, да я в жизни так не куролесила!!! С чертом на брудершафт пила, корчму чуть не разнесла... Ужас, знал бы наставник, КОГО он выудил тогда из сугроба - засунул бы обратно и быстренько пошел своей дорогой.
Я покачала головой и тут же поморщилась, поскольку в висках закололо тупыми иголками. Пришлось кое-как добираться до своей сумки, где я, пошарив, выудила небольшую бутыль, где плескался отвар темно-зеленого цвета, и душевно хлебнула из нее.
От мерзкого вкуса я поперхнулась и едва не оставила глаза рядом с этой самой бутылью, но сдержалась, и ровно через двадцать четыре секунды все признаки похмелья исчезли, оставив после себя только легкий шум в ушах. Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, постепенно приходя в себя, когда дверь рывком распахнулась, и в комнату ввалился Данте. Не обращая внимания на мой внешний вид, он рявкнул на всю комнату:
--
У частокола нежить! Еваника, натягивай куртку и сапоги и марш на стену - маги там нужны позарез!
Сказал, и тут же исчез в узком дверном проеме. Мы с Хэл переглянулись и я, набросив куртку прямо поверх ночнушки и натянув дриадские сапоги, пулей вылетела из комнаты, прихватив у двери свой сиротливо валявшийся меч.
Глава 10.
На выходе мы столкнулись с толком не проспавшейся, а оттого вдвойне обозленной Вильей и, переглянувшись, вывалились во двор. Как я успела заметить, Вилька выглядела гораздо более собранной, чем я - по крайней мере, у нее не вылазила ночнушка из штанов. Все-таки в армии ее кой-чему научили, и теперь полуэльфийка предстала передо мной почти в полном боевом облачении, одетая и при оружии. Я же годилась только на то, чтобы выставить меня в качестве пугала на соседнем поле - не только вороны, но и нежить бы шугалась: волосы чуть ли не дыбом, из под куртки выглядывает плотная льняная ночная рубашка до середины икры, которая в предрассветной мгле с грехом пополам могла-таки сойти за платье, и почти новые полусапожки, обметанные темной грязью.
Вилья на бегу критически оглядела меня с головы до ног и невозмутимо поинтересовалась, зачем меня позвали на стену - уничтожать нежить или же попросту запугивать ее до икоты и потери рассудка. Я фыркнула и съязвила, что время, которое я могла потратить на одевание, было использовано с целью снятия похмельного синдрома, после чего одарила скуксившуюся Вильку торжествующим взглядом, и мы втроем зарысили в сторону северной стены, у которой слышались крики и грохот пополам с визгом и шипением, характерным для нечисти.
--
Что там происходит? - Прокричала Вилька на бегу.
--
Не знаю! Данте сказал, что нежить напала, и на стене нужны маги. - Я перепрыгнула через забытое на дороге пустое ведро и прибавила скорость, следуя за размеренно бегущей к северным воротам Вилькой. Сзади тяжело дышала Хэлириан, да и у меня дыхание начало сбиваться, когда мы выскочили на небольшую площадь перед воротами.
--
...! - Душевно высказалась Вилья, и я была с ней полностью согласна.
У частокола кипел бой. Через заостренные колья сразу в трех местах пыталось перелезть что-то крупное и зубастое, но пока защитники Древиц держались. Эльфы на вышках осыпали копошащуюся по ту сторону частокола нежить заговоренными стрелами, но это не сильно помогало - она упорно пыталась перелезть через забор и добраться до людей. Среди мельтешившего по настилу народа я заметила темную фигуру Данте с его неизменным двуручником, который тенью мелькал у края частокола, отправляя обнаглевшую нежить на тот свет точно выверенными ударами обоюдоострого лезвия.
Мимо нас пробежал волхв Силантий с двумя травниками помоложе, жонглируя сумками, в которых что-то мелодично позвякивало. Вилька хлопнула меня по плечу и устремилась вслед за травниками, а я развернула к себе побледневшую Хэлириан.
--
Хэл, спрячься где-нибудь на чердаке поближе и перекидывайся. Только смотри, чтобы тебя никто не заметил. Будешь прикрывать нас своей магией оттуда. Ясно?
--
Но почему мне нельзя перекинуться прямо здесь?
--
Да потому что люди этого не поймут!!! И могут тебя зачислить в неизвестный доселе вид нежити, вылезший из Серого Урочища!!
--
Но...
--
Не все люди такие, как Лексей Вестников, Вилька или я! И почти все люди бояться неизвестного! Поэтому могут убить тебя - в такой суматохе никто разбираться не будет, нежить ты или нет. Ясно тебе? - Хэл кивнула и рванула в ближайший двухэтажный дом, стоявший в трех саженях от ворот. Слава богу, что она меня послушала, иначе ее и впрямь могли убить в неразберихе...
Со стороны ворот что-то оглушительно прогрохотало и по ту сторону частокола взметнулось ярко-голубое пламя. Нежить хором взвыла и внезапно стихла. Я стрелой взлетела по деревянным ступенькам и попыталась увидеть, что же твориться за частоколом, но взорвавшееся зелье дало такой густой черный дым, что не было видно ровным счетом ничего, лишь слышалось удаляющееся глухое ворчание. За спиной у меня невесть откуда возник Алин, державший в левой руке измазанный темной кровью и слизью короткий меч. В левой - потому что правая рука была располосована почти до кости когтями нежити, и кровь ручьем стекала по изодранному рукаву куртки. Эльф успел наложить жгут, чтобы избежать большой кровопотери, но рука уже его не слушалась и висела безжизненной плетью. Я ахнула и попыталась было помочь, но Алин остановил меня.
--
Это еще не все. Нежити слишком много и просто так она не уйдет.
--
Что за нежить?
--
Не знаю. Размером она с дворовую собаку. И у нее вытянутая морда с двумя рядами зубов, шесть лап и на двух передних всего один коготь, зато в полтора вершка длиной.
--
Понятно. Выверна скальная, шестилапый подвид. - Определила я. Плохо. Этот вид нежити уже практически истребили по всей Роси, а заодно в прилегающих государствах. Отдельные ее представители еще изредка встречаются на перевалах Гномьего Кряжа, но этот вид уже считается вымирающим. И на тебе - в Сером Урочище, как оказалось, живет целая популяция этих существ...
Дым уже начал рассеиваться, когда я услышала прямо у себя за спиной характерное для выверны шипение. Я, не оборачиваясь, вслепую метнула в сторону нежити лучистый бледно-голубой пульсар, но промазала и выверна, не обрадовавшись такому обращению, под прикрытием густого дыма прыгнула прямо в мою сторону. Я ощутила движение воздуха рядом с собой, а по шее меня хлестнул узкий, лишенный шерсти хвост.
Я взвизгнула и шарахнулась к частоколу, а нежить, промахнувшись, недовольно зашипела и нацелилась в незащищенную спину одного из травников...
Заклинание экзорцизма я читала уже на уровне автоматизма.
Вокруг меня заплясали изумрудно-зеленые молнии, и через секунду они построили вокруг меня ярко сверкающую "клетку", из "прутьев" которой в ощетинившуюся выверну вылетела короткая молния, облепила истошно завизжавшую нежить и сдавила так, что существо почти моментально превратилось в изломанный мешок плоти и костей.
Заклинание Зингары - одно из самых мощных в моем арсенале и обладает конкретной целенаправленностью. Можно настроить ее на уничтожение нечисти, а можно построить его так, что оно будет убивать людей. Но я была нацелена на нежить, так что изумрудные молнии, то и дело вылетавшие из "кокона", разили только выверн.
Я оглянулась - дым почти рассеялся, и нечисть уже не рисковала лезть на частокол, предпочитая выжидать с той стороны, но у меня времени на выжидание не было. Экзорцизм будет действовать еще секунд двадцать, не больше, и второй раз я вызвать его не смогу - сил не хватит. Поэтому я глубоко вздохнула и сделала самый сумасшедший поступок в моей жизни.
Пятнадцать секунд...
Я перемахнула через частокол и приземлилась по ту сторону ворот, оказавшись лицом к лицу с озверевшей от запаха крови нежитью...
Десять секунд...
Экзорцизм разошелся не на шутку. Изумрудные молнии сполохами озаряли пространство вокруг меня, и я знала, что каждая молния - это еще одна выверна, пытавшаяся убить меня...
Пять секунд...
К изумрудным молниям прибавились другие. Снежно белые, длинные и тонкие. Они взрыхляли землю в ладони от меня, создавая почти непробиваемый заслон. Я слабо улыбнулась - молнии прилетали как раз со стороны чердака, на котором обосновалась Хэлириан...
Заклинание иссякло, и я обессилено опустилась на землю. Выверны, поскуливая, уже скрывались в тумане Серого Урочища, а за частоколом установилась странная тишина, но я уже не могла поднять голову и посмотреть, что же там наверху творится. Я была не просто опустошена - выжата досуха, не было ни сил, ни желания даже подняться со стылой земли, которая так приятно холодила колени сквозь льняную сорочку...
Наверху раздался шорох и рядом со мной аккуратно спрыгнул Данте. Я взглянула на него, и вздрогнула - на его лбу красовался длинный порез из-за чего лицо его превратилось в жутковатую кровавую маску. Он посмотрел на меня и улыбнулся. Честно говоря, белоснежная улыбка на фоне залитого уже подсыхающей кровью лица смотрелась устрашающе, но мне почему-то стало спокойнее на душе - если бы случилось что серьезное, то Данте не улыбался бы так широко и открыто.
Он протянул мне руку, измазанную темной кровью нежити, и я без колебаний приняла ее.
--
Теперь я верю, что ты сможешь провести нас через Серое Урочище. - Данте улыбнулся еще шире и потянул меня, помогая встать. Я честно пыталась подняться, но ноги меня совершенно не держали - после такого мощного заклинания мне вообще надо бы в идеале пару часиков поспать и выпить чашку куриного бульона с горячим пирожком, но, как мне кажется, такая радость не для меня. По-моему, Данте все понял - он подхватил меня на руки и прокричал Силантию, который с беспокойством свесился с частокола.
--
Волхв, открывай ворота!! Нашей Еванике нужен отдых!
Ворота почти сразу со скрипом начали раскрываться, а я, прижавшись к груди Данте, слушала размеренное, чуть подрагивающее биение его сердца, под которое незаметно задремала...
После нападения выверн травники во главе с Силантием и мной в качестве скорой магической помощи в течение суток буквально не смыкали глаз. Во время нападения пострадал не только Алин - были ранены еще с десяток жителей Древиц, преимущественно те, кто имели несчастье работать за частоколом. К счастью, никто не погиб, но раны, нанесенные когтями нежити, быстро загнаивались, а трупный яд, содержащийся в слюне выверн, приводил к смерти, если его не вывести из организма в течение шести-семи часов. В общем, после того, как я более-менее пришла в себя, меня попросили помочь с ранеными.
Могли бы и не просить, кстати.
Кое-что в травах я понимала, да и магия для несложных заклинаний против воспаления ран и остановки кровотечения восстановилась минут через двадцать после применения экзорцизма. Поэтому, стоило только одному из травников робко заикнуться о том, что волхв Силантий просил помочь с ранеными, я моментально подхватила с лавки свою сумку со снадобьями и вышла под увещевания Вильки "погодить чуток, и так наколдовалась". Алина я, несмотря на его неясные бормотания типа: "Я - эльф, я потерплю, на меня яд нежити почти не действует, иди, займись другими!", перебинтовала одним из первых, поскольку у него уже был жар, а распухшее предплечье вызывало немалые опасения. Правда, после того, как я почистила рану заклинанием и наложила повязку, смоченную в специальном настое, ускоряющем заживление ран, опухоль немного спала, но что-то определенное можно будет сказать не раньше, чем через несколько часов. В ту ночь не спал ни Силантий с помощниками, ни я - яд выверн оказался каким-то на редкость стойким, выводился из организма долго, несколько дольше, чем обычно, при этом у раненых начиналась сильная лихорадка...
К рассвету состояние одного из раненых - того самого парнишки, который принимал у нас лошадей при въезде в Древицы - сильно ухудшилось, и он, несмотря на все наши усилия, скончался с первым лучом солнца, так и не приходя в сознание. Остальные же чувствовали себя несравненно лучше, по крайней мере, все они сумели погрузиться в исцеляющий сон, необходимый для скорейшего выздоровления.
Меня шатало от усталости, когда я после тревожного дня и не менее тревожной бессонной ночи вышла на порог дома, в котором разместили раненых. Неожиданно яркое осеннее солнце, уже показавшееся из-за горизонта, но все еще касающееся его нижним краем, резануло уставшие глаза, словно кинжалом, и я зажмурилась.
Жалко, очень жалко было того паренька, который не сумел выкарабкаться, несмотря на все усилия волхва Силантия. Хотя, если совсем честно, то когда я увидела его, судорожно зажимавшего распоротый вывернами живот, то почему-то сразу подумала, что не жилец он уже на этом свете... Когда я проходила обучение у Лексея Вестникова, то наставник научил меня определять, выживет ли больной. В первый раз мне пришлось накрывать чистой холстиной лицо женщины, скончавшейся в результате неудачных родов - ребенок был неправильно расположен в утробе, и наставник честно сказал женщине и ее мужу, что спасти мы сможем либо мать, либо дитя. Женщина выбрала ребенка. Малыш родился здоровым, но роженице мы ничем помочь не сумели - что поделать, иногда даже такие сильные волхвы, как Лексей Вестников, бессильны...
Я на всю жизнь запомнила лицо с остекленевшими глазами, на котором застыла счастливая улыбка - перед смертью женщина успела услышать плач своего сына...
Налетевший ветер ледяным кнутом стеганул по ногам, прикрытым только испачканной в крови и отварах сорочке - я так и не успела переодеться, да и не до того было. Я бросила взгляд на заснеженные вершины гор, стеной вставших в тридцати верстах от Древиц, и, устало перебирая ногами, направилась к дому Силантия - сменить изгвазданную одежду и, если получиться, попытаться хоть чуть-чуть выспаться.
К счастью, изба волхва находилась всего-навсего через два дома от импровизированного лазарета, и за прошедшие сутки я с молодыми травниками не раз бегала туда за забытыми впопыхах снадобьями и травяными сборами. Господи, мы, наверное, не давали выспаться ни Вилье с Хэлириан, ни Данте - так часто мы носились туда-сюда, да еще обсуждая на ходу, где лежат чистые бинты, где - снадобья, а где развешаны пучки трав. По правде говоря, Вилька с Хэл первое время пытались нам с травниками помочь, придерживая раненых во время первой перевязки и кипятя воду для отваров, но потом они стали только мешаться, путаясь в склянках со снадобьями и сухих сборах, и Силантий отправил их на отдых. Данте продержался дольше всех, помогая поить раненых снотворным, но к вечеру пришлось отослать и его, потому как отличить после напряженного дня жаропонижающий отвар от снадобья против воспаления ран мог только травник. Или, на худой случай, ведунья, обучавшаяся у волхва, поскольку отвары были очень похожи друг на друга, и отличить один от другого можно было только по осадку, скапливающемуся на дне стеклянной бутылочки.
Я тихо приоткрыла едва скрипнувшую входную дверь, которую не было смысла запирать - воров в Древицах не было, да и возиться с замком каждый раз, когда прибегаешь за очередным снадобьем, не хотелось никому - и проскользнула в темные сени. Половицы еле слышно скрипели, когда я пробиралась мимо закрытых дверей комнат, где располагались мои друзья. Дело в том, что изба у Силантия была просторной, но комнат было всего четыре - три внизу и один большой "зал" на втором этаже, где у волхва хранились все его травы и снадобья, поэтому хозяин временно разместил нас по принципу "мальчики - налево, девочки - направо". То есть я с Вильей и Хэлириан поселилась в одной большой комнате, а ребята - в комнате поменьше, которая была напротив нашей. В задней комнате располагался Силантий, но сегодня он будет отдыхать в "лазарете", чтобы в случае чего помочь раненым, поэтому я решила, что ничего страшного не случится, если я посплю в комнате волхва - будить подруг на рассвете не хотелось, они и так умаялись. А в том, что я их разбужу, сомнений даже не было - Вилья с рождения наделена острым слухом, и стоит мне только войти в комнату, как она гарантированно проснется. А так она подумает, что Силантий вернулся...
Я осторожно приоткрыла дверь нашей общей комнаты и поманила к себе рубашку и штаны - за прошедшие сутки сорочка был безнадежно испорчена, а ложиться в кровать в заляпанной ночнушке я не собиралась. Поэтому, стоило только одежде оказаться в моих руках, я аккуратно прикрыла дверь и, пошатываясь от усталости, направилась к дальней комнате.
Но не успела я взяться за искусно выточенную деревянную ручку, как почувствовала легкое движение воздуха за спиной. Я обернулась и оказалась лицом к лицу с Данте. На нем были только темно-коричневые, почти черные штаны и наспех накинутая белая рубашка с распущенной шнуровкой, а волосы растрепались и спутанными прядями обрамляли узкое лицо, на котором застыло беспокойство. Похоже, что он тоже не спал этой ночью.
Я прижала палец к губам, кивая на дверь в комнату, где спали девушки, и почти бесшумно проскользнула в комнату Силантия, знаком попросив Данте следовать за собой. И только оказавшись в комнате волхва, я позволила себе сползти вниз по стене, прижимая к себе одежду. Данте присел на корточки рядом со мной:
--
Ты как?
--
Ужасно, - ответила я, откидывая гудящую голову на стену, обшитую березовыми досками и закрывая покрасневшие, слезящиеся после бессонной ночи глаза. - Мы так и не смогли помочь одному пареньку.
--
Это не твоя вина. - Я, не открывая глаз, тихо ответила:
--
Я знаю. Наставник когда-то помог мне понять, что даже лучший на свете целитель не всегда в силах помочь страждущему, но... Все равно тяжело смотреть на то, как умирает семнадцатилетний мальчик. Это просто несправедливо. Неправильно.
--
В жизни всякое случается. Ты ведь сделала все, что могла. - Его голос прозвучал непривычно мягко и я, с трудом открыв глаза, посмотрела на него.
--
Знаю. Но этого было недостаточно.
--
Не переживай так сильно, тебе надо отдохнуть. Ты очень устала.
--
Устала... - эхом повторила я. - Данте, помоги мне подняться.
Он тотчас осторожно приподнял меня и я, цепляясь за его плечи, сумела встать. Данте помог мне дойти до кровати, накрытой лоскутным одеялом, и одним рывком откинул его.
--
Давай, ложись. Тебе просто необходимо выспаться.
--
Знаю. Но еще мне надо переодеться. Не ложиться же в чистую кровать в такой сорочке. - Я выразительно посмотрела на него. Данте фыркнул и отвернулся, демонстрируя мне свой тыл. Симпатичный, кстати. И спина, и то, что ниже... Кхм... Кажется, от усталости у меня слегка крыша поехала в неизвестном направлении, раз уж я начинаю отвлекаться на такие обстоятельства...
Я быстренько скинула с себя заляпанную чужой кровью и грязью сорочку и облачилась в относительно чистые брюки и рубашку. О том, что неплохо было бы причесаться, я даже и не думала.
--
Забудь об этой ерунде. - Данте подошел ко мне и вырвал скомканную ночнушку из моих рук. - Тебе необходимо отдохнуть, вон, глаза уже слипаются.
--
Не слипаются... - сонно пробормотала я, с наслаждением вытягиваясь на прохладных простынях, и почти моментально проваливаясь в сон.
--
Нет, ты уже спишь... - Данте осторожно провел ладонью по моим спутанным, чуть ли не торчком стоящим коротким волосам, и накрыл меня теплым лоскутным одеялом.
Он тихо сказал что-то еще, но я не разобрала слов.
Я уже спала.
Мы пробыли в Древицах еще четыре дня, терпеливо дожидаясь, пока раны Алина затянутся настолько, чтобы он мог продолжить с нами путешествие к Рассветному пику. Всего лишь один раз Вилька заикнулась о том, что неплохо было бы оставить эльфа на попечении Силантия, а самим по утреннему холодку свалить в Серое Урочище, но Алин метнул в сестру такой красноречивый взгляд, что Вилька моментально приумолкла и больше эту тему не поднимала.
Оказалось, что у эльфов потрясающая способность к регенерации - к вечеру третьего дня от глубоких борозд, пропаханных когтями выверны, остались только ярко-розовые шрамы, белевшие всякий раз, когда Алин напрягал мышцы, но самое главное - то, что рука уже безукоризненно повиновалась. Да и меч Алин держал уверенно, не беспокоясь о том, что раненую руку может свести судорога.
На рассвете четвертого дня меня разбудили дикие вопли подозрительно знакомой тональности. Я, спросонья не разобравшись, что к чему, резко подскочила на кровати, из-за чего и пострадала - край кровати оказался слишком близко. Вопли, раздававшиеся над ухом, прекратились, как только я заявила о своем присутствии громким стуком падения и трехэтажной фразой. Наконец я разлепила веки и с удивлением узрела растрепанную Хэл, до пояса высунувшуюся в окно прямо в ночной рубашке, в то время как под окном звучали до боли знакомые Вилькины вопли.
--
Что, черт возьми, тут происходит??! - Возопила я, расставаясь с мыслью хоть раз в жизни выспаться в этой сумасшедшей компании.
--
Ева? - Удивленно переспросила Хэл, заглянувшая обратно в комнату.
--
Нет, призрак твоей давно умершей прабабушки. - Буркнула я, зевая во весь рот и подходя к распахнутому настежь окну, оттесняя Хэл от столь облюбованной ею позиции.
--
Эй, народ, что за вопли с утра пораньше? - Обратилась я уже к Вильке, которая увлеченно гоняла кого-то по улице, вооруженная невесть где выломанным дрыном. - Подруга замерла, услышав мой голос, и, обернувшись в сторону окна, радостно отсалютовала мне импровизированной дубиной.
--
Ев, извини, что разбудили! - Весело отозвалась княжна, одергивая сорочку, из-под которой выглядывали ее темно-зеленые штаны, наспех заправленные в сапоги. - Тут к нам кое-кто заявился, и очень просил устроить ему утреннюю тренировку. Вот я и устраиваю... Пробежку.
--
Ага, понятно, - глубокомысленно ответила я, признав в спринтере Алина, которому явно не сиделось на месте. - А дрын зачем?
--
Для повышенной мотивации! - Еще шире улыбнулась Вилька и, раскрутив палку над головой, бросилась вслед за Алином вниз по улице. Я, усмехнувшись, отошла от окна и принялась неторопливо одеваться.
--
Хэл, отлипни от окна. Они обратно минут через пять пробегут, не раньше, а тебе нефиг на холоде раздетой торчать.
--
Но Вилья-то по улице тоже в одной сорочке бегает! - Возразила Хэлириан.
--
Ой, много ты о Вильке знаешь! Да она зимой в одной рубашке по заснеженному плацу круги наматывала, еще когда готовилась витязем стать. Так что осенняя прохлада ей не помеха. Она, небось, прямо из окна на "тренировку" выскочила.
--
Из окна и выскочила, - подтвердила Хэл. - Как только Алин в ставни постучал, она штаны под ночнушку надела, сапоги натянула и в окно выпрыгнула. Благо, этаж первый...
--
Она бы и со второго сиганула - ничего бы не случилось. Эльфы с кроны дерева высотой в двадцать пять локтей спокойно соскакивают, а Вилька все-таки полуэльфийка... Вот и скачет, как горная коза... На свою и мою голову.
--
На свою - понятно, а на твою-то почему?
--
А кому, по-твоему, ее выхаживать в случае чего придется? - Язвительно отозвалась я, садясь на кровать и неторопливо одеваясь в почти новый комплект теплой одежды, привезенной из Стольна Града. - Хэл, давай, собирайся. Не забыла - сегодня мы продолжаем путь к Рассветному пику.
--
Да, конечно... - Рассеянно отозвалась та и потянула за тонкий плетеный шнурок на шее, вытаскивая из-за ворота неограненный камень тускло-серого цвета размером с лесной орех. Я, заинтересовавшись, встала с кровати и подошла ближе.
--
Это и есть Небесный Хрусталь? - Спросила я, разглядывая невзрачный полупрозрачный камешек на простом шнурке. Хэл утвердительно кивнула.
Странно, раньше она никогда не показывала талисман, хоть мы с Вильей и спрашивали. А теперь, когда я его увидела, то, честно говоря, была разочарована до глубины души. Н-да, на такой камушек, похожий на обломок не слишком качественного горного хрусталя, не позарится даже вконец опустившийся грабитель, поскольку цена такому украшению - медная монетка в базарный день.
--
Так себе. - Резюмировала я, вдосталь налюбовавшись на священный талисман Андариона.
--
Что поделать, - грустно улыбнулась Хэлириан, поднимаясь с кровати и надевая бежевые штаны и теплую рубаху. - Сейчас талисман не имеет силы, но, коснувшись воды Небесного источника, он станет ярко-голубого цвета. И обретет силу.
--
Ясно. - Я набросила плащ поверх куртки и подхватила с пола сумку, набитую всякой всячиной, в том числе и пятью мотками прочной веревки по пятьдесят локтей каждая - на тот случай, если придется карабкаться по скалам во время восхождения на Рассветный пик.
Дело в том, что если до вершины Западного пика можно было добраться по запутанной сети гномьих пещер, то про Рассветный пик толком ничего нельзя было сказать - видимо, не настолько туда нужно было лезть разумным существам вроде гномов или людей, чтобы рисковать на Ночном перевале... И что там только не так было? Ладно, как говорит Ревилиэль, лучший способ узнать - проверить. Вот и проверим.
Я дождалась, пока Вилька в очередной раз будет пробегать мимо окна и, высунувшись из него наполовину, что есть силы заорала, переполошив полдеревни:
--
Вилья, кончай беготню!!! Нам отправляться пора! - Подруга, услышав мой зов, бросила так полюбившийся ей дрын, рысью подбежала к окну, и, взяв означенную высоту с первого раза, мягко приземлилась уже в комнате.
--
Ну, как я его? - Я бросила взгляд сначала на раскрасневшуюся Вильку, потом на Алина, который спешно исчезал в направлении корчмы, и только вздохнула.
--
Мне его жаль.
--
Сам напросился. - Вилька подмигнула мне и принялась приводить себя в порядок. Мы с Хэл обменялись понимающим взглядом и дружно начали поторапливать полуэльфийку - нам еще поесть надо, да и продукты недели на полторы захватить.