Аннотация: Я считаю, что величайшая задача в отношениях двух людей заключается в том, что каждому из них следует охранять одиночество другого. Р.М.Рильке
Я считаю, что величайшая задача в отношениях двух людей заключается в том, что каждому из них следует охранять одиночество другого.
Р.М.Рильке
-Не быть тебе королем, милый друг, - лениво протянул стройный, светловолосый парень, поудобнее устраиваясь на толстой, нижней ветке коренастого вяза. Медленно покачивая ногой, он с интересом рассматривал удивленное лицо молодого человека, стоящего внизу и чуть поодаль.
-И какие наблюдения, позволь узнать, привели тебя к такому выводу? - говоривший был как две капли воды похож на блондина, с одной лишь разницей - на нем был черный балахон, в то время как на первом красовался светло-серый.
-La puntualidad es la cortesia de los reyes*, как ты знаешь. А в тебе пунктуальности и вежливости ни на грамм - Серый очаровательно улыбался, но не сводил взгляда настороженных глаз с собеседника.
-И где только таких выражений понабрался? - Черный в недоумении качал головой, присаживаясь возле дерева. Расслабленно прислонившись к шершавому, царапающему кожу стволу, он словно ненавязчиво заявлял любому случайному свидетелю о полной безмятежности, царящей в душе, если бы только не цепкий взгляд темных глаз, ни на секунду не выпускающих из поля зрения раскинувшегося на ветке близнеца.
-Все там же, мой друг, все там же... Как успехи? - В воздухе словно заискрило после последних слов парня. Хотя парнем сейчас его можно было назвать с натяжкой - Вся его поза сейчас говорила о полной готовности встретить опасность - и об огромной опасности для всякого, кто только попробует сделать выпад в его сторону тоже. Даже последние человеческие эмоции, еще недавно поблескивающие в черных зрачках, полностью стерлись, уступая место охотничьему азарту.
-Расслабься, Грисс - Черный устало махнул рукой, с удовольствием отмечая как слегка дернулся левый глаз собеседника при его движении - Ты же не думаешь, что твои издевки станут достаточным поводом, чтобы я кинулся на родного брата?
Столько яда и неприкрытого сарказма прозвучало в одной лишь фразе, что любой слушатель на месте Серого уже давно бросился бы наутек, если бы знал хоть половину того, что грозит каждому, кто попытается задеть Некро. Но к счастью Серый знал его гораздо лучше, чем на половину и сейчас слегка расслабился. Во-первых потому, что был также невероятно опасен. Ну и еще потому, что привык доверять словам брата, сказанным в лицо и на их родном языке. Вот если бы он ответил на том же испанском...
Тихий смешок вырвал Серого из раздумий, моментально заставляя сосредоточиться на брате, уже мирно восседающим рядом с ним.
-Опять анализируешь? - Черный приподнял уголки губ и слегка наклонив голову, издевательски протянул:
-Всегда ловил тебя на этом, Грисс. Кажется, мои неудачи в сравнении с твоей невнимательностью уже не кажутся настолько фатальными.
Черный отодвинулся от брата, устраиваясь поудобнее. Грисс с любопытством наблюдал за этим процессом, пока, наконец, не решился прервать напряженную тишину.
-Чего у тебя не отнять, Некро, так это виртуозного таланта уходить от ответа, - Черный кивнул головой, благодаря брата за комплимент. - И что теперь? Цель потеряна, да и не уверен я, что девчонка действительно смогла бы решить наш спор, слишком глупа и доверчива, - после последних слов Грисса, глаза Некро незаметно потемнели, тут же вернувшись к своему первоначальному оттенку, Серый же, будто не замечая никаких тревожных изменений в брате, продолжал. - Я же предлагал тебе достойную жертву, принцесса Маврикии, невероятно искушена в плетении интриг и прочих политических играх, сломить ее - значит быть подлинным мастером и решить уже, наконец, кто победил в этом затянувшемся споре. - Серый резко выпрямился и в упор посмотрел на брата. - Или ты хочешь сдаться прямо сейчас?
Безумные огоньки заплясали в глазах Грисса, заставляя Черного насмешливо сморщиться.
-Даже не надейся на это, любезный брат, - Серый хмыкнул. - И с чего ты взял, что цель потеряна?
Грисс медленно повернулся к брату, даже не пытаясь скрыть ошарашенного выражения своего лица.
***
Теперь, пытаясь вспомнить, когда же в моей жизни все пошло наперекосяк, я начинаю медленно склоняться к мнению, что еще при рождении мне не досталось счастливой звезды. Ну или хотя бы серебряной ложки... Но по другому реагировать на нескончаемый поток неудач под названием "моя жизнь" у меня не получается. "Мисс неудачница, 33 несчастья, катастрофа" - да-да, сверстники раскусили меня еще в детстве и с тех пор эти не слишком оригинальные прозвища преследуют меня повсюду. Именно моя катастрофическая невезучесть привела меня туда, где я теперь нахожусь. В заброшенную старую башню, которую мне приходилось делить с буйным проклятием, запертым в подвале и собственным сумасшествием, одолевающим меня с попеременным успехом.
Вы можете подумать, что я слишком сторга к себе или возможно преувеличиваю степень своей бедовости? Ну тогда, я могу задать вам в ответ довольно резонный вопрос - а как назвать девушку, в свои неполные 24 года, проживавшую в полном одиночестве в разрушенной башне, окруженной затопленным кладбищем? Чье сообщение с миром происходит через единственный практически разрушенный каменный мостик, к которому ей раз в месяц приносят провизии и несколько литературных свитков, чтобы не сошла с ума окончательно? Несчастную, общество которой разделяли несколько мышей, в том числе и летучих, парочка болотных жаб и энное количество фамильных привидений, не считая, конечно, страшной и опасной силы, заключенной в этой самой чертовой башне, с которой и должна была сосуществовать эта самая невинная дева? Кто назовет это удачной жизнью, пусть первый бросит в меня камень. Моим единственным развлечением уже долгое время было пересчитывание ступенек, ведущих в подвал к вышеозначенному проклятию и наблюдение за многочисленными призраками, кружащими вокруг башни.
Хранительница Башни! Звучит, конечно, очень даже престижно, но на деле это оказалось просто ссылкой, так как в родном городе уже не могли терпеть тот глад и мор, который я постоянно вызываю на свою голову и решили обезопасить спокойный сон сограждан, изолировав меня вместе с этой проклятой "страшной силой" на задворках цивилизации. Одним выстрелом двух зайцев - и от меня избавились, и сторожа получили. Правда в данной ситуации, есть у меня такие подозрения, алькальд просто не мог решить, кто же из нас опасней - многовековое проклятие или дурная девчонка, притягивающая неприятности.
Очередное бодрое пробуждение закончилось и я с удовольствием потянулась, сбрасывая остатки сна и хорошего настроения. Дабы еще раз убедиться в плачевности своего состояния, я неохотно поднялась с кровати и со второго раза попав в ледяные тапочки, прошаркала к так называемому балкону. Открывшийся вид добросовестно согнал меня в уровень маниакальной депрессии - непроницаемая стена леса, окружавшая со всех сторон башню нависала черным монолитом; тонкая, почти заросшая лента дороги терялась сразу после болот, так предусмотрительно раскинувшихся вокруг башни; практически истлевший каменный мостик напоминал о том, что когда-то здесь все-таки обитали люди, хоть и было это, судя по состоянию моста, невероятно давно, а торчащие нестройными рядами надгробия затопленного болотом кладбища, добавляли виду колорита. Ядовитые испарения, дымкой струящиеся вокруг болота, завершали столь романтичный пейзаж, заставляя даже меня, прожившую тут уже более трех лет, судорожно передернуть плечами.
Удостоверившись, что за время моего сна никаким чудом я не оказалась посреди цветущей равнины, я со злостью развернулась и пошла готовить себе свой скудный завтрак, по пути хлопнув рассохшимися балконными ставнями.
Несмотря на столь пугающий вид снаружи, внутри башня была в более пригодном для жизни состоянии. Я бы даже могла назвать ее просторной, если не учитывать того, что оставшиеся два этажа из бывших когда-то восьми, были заставлены всякой рухлядью и прочими атрибутами заброшенной рыцарской дозорной. Мои тщетные попытки создать здесь хотя бы отдаленное подобие уюта не увенчались успехом - по башне постоянно носились сквозняки и гулко скрипели цепями и проржавевшими петлями дверей, да и вообще постоянно что-то шуршало, вздыхало и подвывало. Что привело к тому, что первые полгода я боролась с накатывающей паранойей и приступами паники. Последние же время я начала вздрагивать, оказываясь в абсолютной тишине. Человек, такое животное, которое может приспособиться к чему угодно, кроме одиночества - так говорил мой мастер, в очередной раз запирая меня в комнате наказаний - маленьком, темном чулане, без окон и минимальных удобств. Но теперь я не могла с ним согласиться - к одиночеству я приспособилась и, честно говоря, начала получать от него искреннее удовольствие.
Умывшись холодной водой из чана, носящего гордое звание раковины, я судорожно закуталась в теплый домашний халат и спустилась в нижние комнаты. Каменные лестницы ведущие вниз, я давно уже застелила старыми гобеленами, найденными в одной из подсобных комнат башни в огромном количестве. Вообще, эти гобелены с изображенными на них гордыми рыцарями и прекрасными дамами, служили мне невероятно удобным утеплителем - все дырки и прочие неуютные места завешивались, затыкались и драпировались этими безвкусными образчиками прошлой эпохи, да простят меня предки за столь неуважительное отношение к их наследию.
Так вот, спустившись вниз и проделав в точности свой ежедневный ритуал, я снова отвлеклась на свои невеселые мысли: когда же это все началось? Может быть, когда на пороге моей негостеприимной обители появился тот странный мужчина, завернутый по самые глаза в черный балахон? Или с тех странных стонов, что стали доноситься из подземелья, в котором по предварительным догадкам нашего алькальда и находилось проклятие? Черт его знает, когда... Этот представитель всемирной адской сети всегда все знает...
***
-Повтори, что ты сссскассзал - Серый буквально шипел, испепеляя взглядом иссиня-черных глаз победно ухмыляющегося Некро.
Черный распрямился и в упор посмотрел на брата.
-Я спросил тебя, любезный брат мой, с чего ты взял, что цель потеряна? Ты видел бездыханное тело? Или может, ты смог получить залог души? Что-то я не припомню ничего из перечисленного в твоих заслугах - молниеносным движением Серый вскинул ножи и попытался приставить их крестом к горлу брата, но тот ловко вывернулся и уже стоял за спиной атаковавшего его кровного родственника, уперев тонкое лезвие стилета ему прямо под левую лопатку.
-Ты слишком импульсивен, брат мой - Черный растянул губы в змеиной ухмылке - именно это всегда и являлось твоим слабым местом. Ты мог бы стать королем, мог бы покончить со мной еще в нашем босоногом детстве, но твои помыслы всегда вскрывались твоей вспыльчивостью и ни одна твоя хитроумная ловушка не срабатывала из-за возбужденного блеска твоих глаз, который всегда служил самым верным сигналом опасности для меня. И в этом споре ты опять не смог набраться терпения, переждать малость, чтобы отвоевать вечность. Ты гениальный актер и непревзойденный интриган, но лишь сумасшедший блеск твоих глаз, любезный брат, всегда выдает тебя. Правда этот раз стал последним...
***
Резкий грохот вывел меня из моей медитативной комы, в которую я вечно впадаю перед камином. Я проморгалась, приходя в себя и тут же вздрогнула, пролив на себя остывший чай, когда в дверь снова постучали.
"Кого дьявол принес в такое время?!?" Словно в ответ на мои мысли, башня заходила ходуном, заскрипели половицы, в оружейной резко забряцали проржавевшие доспехи, а из подвала, в который я не не спускалась уже несколько недель, чтобы разглядывать окованную железом дверь и мучать свое порядком потрепанное любопытство, донеслось протяжное завывание плавно переходящее в стон. Через секунду на дверь опять посыпался град тяжелых ударов. По моим подсчетам сейчас было как минимум три часа ночи - не самое подходящее время для гостей. Тем более, что за все время моего пребывания здесь, ни один человек не решился напроситься ко мне в гости. Такое посещение выглядело довольно странным. Вооружившись своим единственным оружием - стилетом, найденным в оружейной, я как можно тише прокралась к двери башни. Аккуратно приложив ухо к створке, я прислушалась, пытаясь распознать звуки, доносящиеся из-за двери, но тут же отпрянула, когда по кованному дереву еще раз сильно ударили.
-Кто там? - мои слова гулким эхом разлетелись по пустому помещению. Я уже давно старалась не разговаривать сама с собой, пытаясь сохранить хотя бы остатки разума и теперь свой собственный голос казался чужим. После нескольких минут молчания из-за двери послышался приглушенный мужской бас:
-Путник. Мне нужен ночлег - данное заявление не на шутку меня заинтересовало: я просто не могла отказать себе в удовольствии лицезреть того сумасшедшего, что отважился использовать в качестве ночлега столь пугающее сооружение. Либо псих, либо слепой, что маловероятно, если он в одиночестве скитается по лесам, либо настолько опасен сам, что той опасности, разящей от башни оказалось мало, чтобы заставить его держаться отсюда подальше.
Есть у меня маленькая слабость, хотя городской врач назвал бы ее навящивой параноидальной идеей - я просто до неприличия люблю загадки, головоломки, тайны и данный субъект оказался одной из новеньких, еще неразгаданных тайн. В моей жизни вообще осталась такая всего лишь одна - то, что скрывается в подвале башни и периодически будит меня своими вокальными данными.
Я приоткрыла дверь, сжимая в рукаве стилет и тут же столкнулась со взглядом антрацитовых глаз, сверкающих из под светлой челки. Я еще шире открыла створки, с интересом рассматривая нежданного гостя. Это был высокий мужчина, с длинными светлыми волосами и необыкновенно темными глазами, что впрочем могло быть лишь игрой моего воображения. Он был укутан в черный балахон, кисти рук были спрятаны в рукавах. Бледная кожа, высокие скулы, тонкие, практически бескровные губы - аристократичная, но довольно невзрачная внешность. Хотя, скорее не привлекающая внимания. В другой обстановке и другой одежде, я была уверена, мужчина смотрелся бы намного эффектней.
Пока я бесстыдно рассматривала пришельца, он абсолютно безразлично смотрел на меня.
-Мне нужен ночлег - это был не вопрос, а стопроцентное утверждение. И это мне не понравилось больше всего. В конце концов это моя башня, моя ссылка и пока я не загнусь здесь от старости и одиночества, чтобы присоединиться к веселящимся на болоте призракам, я тут полноправная хозяйка. Видимо эти мысли отчетливо были написаны на моем лице, так как незнакомец насмешливо приподнял бровь, будто беззвучно спрашивая, имею ли я что-либо против. Ответив ему таким же насмешливым взглядом, я отошла от двери, впуская его внутрь.
Я забыла каково это находить в обществе человека уже давно и теперь единственным моим чувством был дискомфорт, который все-таки пересиливало мое больное любопытство. Аккуратно присев в соседнее кресло, я пыталась решить, какой из роящихся в голове вопросов стоит задать первым, но мужчина снова удивил меня.
-Где мне будет позволено спать? - нараспев произнес он, с таким уважением, что я чуть было не оглянулась в поисках монаршей особы за моей спиной.
-Эээ... Где пожелае.. те. Здесь не так много спален, но по соседству с моей, на втором этаже, есть еще одна. Она не очень, ммм, прибранная. Я не ждала гостей - "Точнее ни один гость не пожелал бы у меня остановиться".
-Спасибо, миледи. А теперь позвольте откланяться - и быстро поднявшись, мужчина исчез из комнаты, оставив меня сидеть с открытым от удивления ртом.
Следующим утром, я проснулась будто от толчка. Чувство непонятной тревоги согнало меня с нагретой постели, даже без порции ежедневных сожалений о моей нелегкой доле. Я быстро спустилась вниз, в надежде, что гость уже проснулся, но комнаты были пусты. Обыскав весь первый этаж, я решила, что незнакомец еще спит. Но спустя несколько часов и абсолютной тишины в соседней спальне, возле которой я ненавящиво прогуливалась все утро, я решила заглянуть в комнату и поинтересоваться, не нужно ли что-нибудь моему гостю. Исключительно из вежливости, если вы сомневаетесь.
Каково же было мое удивление, когда я обнаружила абсолютно пустую комнату, чисто прибранную, кстати. На тумбочке возле кровати переливалась пара драгоценных камней, оставленных, видимо, в оплату постоя. Не решившись забрать их, я вышла из комнаты, плотно притворив дверь.
Несмотря на облегчение, посетившее меня при мысли, что незнакомец уже покинул мою башню, чувство тревоги, пробудившееся вместе со мной этим утром, никуда не ушло, а наоборот, начало нарастать. Как и утробные стенания, доносящиеся из подвала. Этим утром башня будто ожила - вокруг стучало, клацало, скрипело все, что обычно сохраняло гробовое молчание. А лестница в подвал казалась еще более зловещей из-за непрекращающегося воя охраняемого мной проклятия.
К вечеру я поняла, что нервы мои сдают. Звуки, донимавшие меня целый день, начали усиливаться, а нечто в подвале, обычно лишь скромно подвывающие в тон болотным призракам, сейчас глухими толчками атаковало дверь. Пытаясь хоть как-то успокоиться, я разыскала неприкосновенный запас ильского табака и удобно устроившись в кресле перед камином, закурила трубку. В первый год моего проживания здесь, это было ежедневным ритуалом, так как с непривычки я просто сходила с ума от одиночества и пугающих звуков. Теперь же мое вечернее воскурение говорило о высшей степени нервозности, до которого меня довела эта чертова башня вместе с этим трижды чертовым проклятием.
Понемногу успокаиваясь вдыхая терпкий дым, я начала подумывать о том, что нет ничего такого уж необычного в поведении этого нечто. Возможно, оно почувствовало прошлым вечером гостя и теперь пыталось вырваться, чтобы познакомиться с этим субъектом. Обычные правила вежливости.
Осознание, что со мной проклятие знакомиться не спешило, немного меня успокоило. И стоило только мне поверить в нормальность происходящего, как во входную дверь грубо постучали. Подпрыгнув в кресле, я чуть не подавилась очередной затяжкой. Удивляюсь, как я вообще не проглотила трубку, так сильно я испугалась. Восстановив дыхание, я нехотя поплелась открывать дверь. В тот момент меня не посещала мысль, что все это выглядит, мягко говоря, странно.
Распахнув дверь, я уставилась на вчерашнего гостя. Он также невозмутимо смотрел на меня, я же отметила, что сегодня вместо черного балахона, он укутался в серый.
-Доброй ночи, миледи - он изящно склонил голову - Пустите меня?
Сказать, что я не удивилась такой резкой перемене в настроении, значит сильно наврать. Лишь остатки гордости сдерживали мою челюсть от позорного падения на пол. Кивком я пригласила мужчину войти. Как только он переступил порог башни, неугомонное проклятие так шарахнулось об дверь в подвал, что я подпрыгнула на месте.
-Ваше животное? - светским тоном поинтересовался гость, словно мы уже минут пятнадцать обсуждали маленькую болонку, свернувшуюся у моих ног.
-Что-то вроде - заикаясь ответила я и на негнущихся ногах пошла в комнату. Решение достать также свой неприкосновенный запас эля, только укрепилось в моей голове, когда подвальную дверь в очередной раз сотряс глухой удар.
-И как такая прекрасная леди может жить в полном одиночестве в столь зловещем месте? - незнакомец уже минут десять пытался завести со мной неспешную беседу, избегая прямых вопросов о себе и считая абсолютно нормальным не называть мне своего имени. Я же в свою очередь, пригубив уже второй бокал эля из своих запасов, отмалчивалась, с неясным беспокойством наблюдая за непроницаемым взглядом черных глаз, поблескивающих из под челки. Вчера он показался мне не таким острым, хотя я могу и ошибаться. Алкоголь расслабил меня и позволил начать что-то похожее на разговор.
-Как сказали мне, ссылая меня в это духами забытое место, это очень ответственная миссия, с которой могу справиться только я.
-Ничуть не сомневаюсь в этих словах и ваших способностях - уверил меня незнакомец - Но вы так и не ответили на вопрос.
Я открыла рот, чтобы рассказать этому приятному уже после четвертого бокала эля, мужчине о целях моего проживания здесь, но что-то словно сдавило мне горло, не позволяя выдавить ни звука. После нескольких бесполезных попыток произнести хоть слово о проклятии, я лишь глупо улыбнулась.
-А вы тут какими судьбами уже второй вечер. На много лиг вокруг нет ни одного поселения, да и маршрутов тут тоже никаких не пролегает. Что же привело вас сюда? - после моих слов мужчина резко поднялся и извинившись, ушел в свою спальню. Но помятуя о вчерашнем поведении, я даже не смутилась. Видимо, цели визита этого незнакомца являются сугубо личными, чтобы посвящать в них малознакомую девушку, приютившую его уже второй раз. Именно таким образом я пыталась успокоить свое взбесившееся любопытство, которое уже второй день беспардонным образом игнорируют. С трудом добравшись до своей спальни, я моментально провалилась в сон под мерные удары ошалевшего проклятия о подвальную дверь.
Следующие несколько дней спектакль повторялся. Башня стонала, шумела и всячески выказывала свое неодобрения столь частыми визитами гостей. Тварь в подвале обнаглела настолько, что я уже не на шутку начала беспокоиться о сохранности удерживающей ее преграды. Незнакомец же неизменно появлялся у моей двери каждый вечер, исчезая в спальне, как только я пыталась узнать хоть что-нибудь о нем. Помимо прочего, в его поведении я стала замечать все больше странностей. Если он появлялся в черном балахоне, то наши разговоры сводились к минимуму и мы просто сидели возме камина, наслаждаясь тишиной, разрываемой уже истеричным подвыванием из подвала и безмолвным обществом друг друга. Таким он мне нравился гораздо больше, нежели когда приходил в сером и засыпал меня вопросами, на которые я не могла или не хотела отвечать. Сам же он старательно избегал тем связанных с его именем, целью таких частых визитов и странным интересом ко мне и этой башне.
Пару раз по ночам я просыпалась от тихого скрипа соседней двери, но страх встретиться лицом к лицу с этим странным незнакомцем в полной темноте пересиливал мое неуемное любопытство и я оставалась в постели гадать, чем же он занимается посреди ночи. Лишь однажды я осмелилась тихо прокрасться к двери и чуть не умерла от разрыва сердца, когда прямо напротив обнаружила завернутого в черный балахон гостя. Он пристально разглядывал меня, а его чернильно-черные глаза сверкали в бледном свете луны, освещающем мою комнату. Напряженная тишина, казалось, длилась целую вечность. Внезапно мужчина провел ледяной ладонью по моей щеке - столько интимности и сожаления было в этом жесте, что сердце болезненно сжалось, стряхивая с себя трехлетнюю пыль.
Хотя на месте соприкосновения кожа нестерпимо горела, я неотрывно следила за его взглядом, издали, наверняка напоминая загипнотизированного удавом кролика. Пара светлых прядей упала на лицо мужчины, на несколько мгновений разрывая зрительный контакт. Но этих секунд хватило мне, чтобы отскочить к кровати и выхватить свой стилет. Привычным движением убрав со лба волосы, мужчина кивнул и скрылся в темноте коридора. А я осталась абсолютно одна в комнате, пытаясь унять бешеный стук сердца и судорожно вытирая мокрые ладони о ближайшее покрывало.
Следующим вечером, ожидая уже привычного стука в дверь, я подбирала варианты развития событий и тот уровень общения, на который переходят обычно после таких неловких ситуаций. Но мой гость снова удивил меня, ведя абсолютно непринужденный разговор за чашкой чая, так как пришел снова в сером и делая вид, что вчерашней ночью не произошло ничего необычного.
Сегодня же вечером случилось еще одно нестандартное происшествие. Он пришел в черном и я по уже заведенной традиции, прошла в гостиную и налила нам чаю, устроившись в одном из кресел возле камина. Мы молчали, когда спустя буквально несколько минут, он повернулся ко мне:
-Ты ведь не знаешь, что обитает в твоем подвале? - резкий переход на ты и такой неожиданный вопрос поставили меня в тупик.
-Ээээ- замешательство, отразившееся на моем лице сказало все без слов.
-И тебе совсем неинтересно узнать, что скрывается за той дверью? - он пристально смотрел на меня, не отрывая взгляда потемневших глаз. Такое необычное внимание еще сильнее насторожило меня, заставив отвести глаза.
-Я не могу этого сделать. И даже если бы и могла, инстинкт самосохранения подсказывает мне держаться подальше от этой двери - незнакомец улыбнулся и от этой странной улыбки у меня засосало под ложечкой.
-Я так и думал. Спокойных снов, миледи - он поднялся и вышел из комнаты, оставляя меня с дрожащими от страха руками. Раньше я не задумывалась о том, почему он не улыбается. Теперь же я мечтала, чтобы он больше этого не делал в моем присутствии.
Ночь была беспокойной, я металась по кровати, пытаясь вырваться из липких кошмаров, словно паутина окутавших мое сознание. Из сна в сон меня преследовали непроницаемо-черные глаза и кованая железная дверь, видневшаяся в глубине подвала. Раз за разом я оказывалась на лестнице, ведущей к этой двери и изо всех сил пыталась выбраться, но мои ноги словно жили отдельной жизнью, ступенька за ступенькой, приближая меня к сотрясаемой глухими ударами, двери. Сон прервался также внезапно, как и начался. Я резко села на кровати, с трудом восстанавливая дыхание. Через пару минут, я поняла, что чего-то не хватает. В башне стояла гробовая тишина - ни скрипа половиц, ни позвякивания доспехов и самое главное, из подвала не доносилось ни звука.
Я нащупала под подушкой стилет и аккуратно, стараясь не шуметь вышла из спальни. Такой тишины в этом месте я не слышала ни разу, она была непроницаемой, словно густая вата. Тишина и темнота были неестественными и пугающими, и даже трепещущее пламя свечи во второй руке не прибавляло уверенности. Медленно я подошла к соседней спальне - дверь была распахнута и внутри не было никого. Плата за прошедшие дни еле различимо поблескивала в слабом свете. Сердце медленно ухнуло куда-то в пятки.
Я отчетливо слышала бег крови по своим венам, а каждый шаг отзывался колокольным звоном в ушах. Медленно, словно сомнамбула, я спускалась в зал, в надежде обнаружить своего гостя возле камина. Но и эта надежда лопнула мыльным пузырем, стоило мне войти в комнату. Никого. Тишина и пустота. Поленья в камине давно догорели и теперь лишь слегка поблескивали красноватыми углями. Стоило бы разжечь его заново и вообще, зажечь факелы в залах, но тихий шорох доносящийся от подвальной лестницы отвлек меня от разумных мыслей. Я замерла на месте, кажется перестав не только дышать, но и вообще подавать признаки жизни.
Перебарывая дикий ужас, охвативший каждую клеточку моего тела, я повернулась на звук. Маленькая свечка в моей руке явно не справлялась с поставленной задачей - я видела лишь на пару шагов перед собой, все остальное было также кромешно-непроницаемо. На ватных ногах я пошла к лестнице. Разум пытался перехватить управление телом и отчаянно вопил об опасности, но ноги сами несли меня к запретному коридору.
Сколько раз я пересчитывала шагами эту лестницу? Первый год был похож на ад - стоны и вечные шорохи, отчаянные мольбы забрать меня обратно, которые каждый месяц оканчивались неудачей и стойкой уверенностью, что в следующий раз посыльный сжалиться наконец и заберет меня с собой. Но история повторялась, а отчаяние и паника уступали место безразличию и тихому сумасшествию. Три года. Три долгих года я провела приучая себя не бояться, не вздрагивать, не думать об этом подвале и закованной в железо двери. Три года я меряла шагами эту чертову лестницу, придумывая миллион причин, почему мне не стоит спускаться вниз и открывать эту проклятую дверь. Сотни бесполезных занятий, костюмированных балов наедине с собой, зачитанных до дыр свитков, разговоров со старинными доспехами и наблюдениями за беспокойными призраками на кладбище. Тысяча девяносто пять дней в попытках отогнать навязчивую мысль о чертовой лестнице и чертовой двери. Тихое, одинокое помешательство в аду. И теперь, когда я почти справилась с маниакальной зацикленностью на этом проклятии, когда почти преодолела все человеческое в себе и превратила свое я в машинальный набор действий и мыслей. Именно теперь появился этот злополучный незнакомец и возродил во мне все то, что я так старательно прятала в подкорку своего мозга.
В первый год, когда я проводила почти каждую ночь дежуря на этих ступенях, я дала им имена. Девять ступенек, девять провожатых, девять шагов к избавлению моего любопытства от тягостных мучений. Первая так и зовется - Любопытство. Ее я преодолевала без труда. Вторая носит гордое имя Благоразумие. На ней я всегда останавливалась осмыслить свои действия - сейчас у меня этого не вышло. Третью я назвала Борьба, так как здесь я все еще пыталась справляться с этим безумием. Четвертая стала моим Рубежом - еще шаг и больше половины пути пройдено. Пятая была Безрассудством. Шестая - Долгом. Седьмая была Страхом. Восьмая - Безумием. Девятая ступень всегда была Последней, во всех смыслах. Я доходила до нее, чтобы упереться взглядом в запертую дверь, глубоко вздохнуть и пулей помчаться обратно, не разбирая дороги и забираясь в самый отдаленный угол башни, до следующего приступа неконтролируемой любознательности.
И вот сейчас, стоя на Последней ступени, я не могла пошевелиться. Какое красивое выражение - ее сковал ледяной ужас. Ни разу в жизни мне не доводилось его применять, но вот теперь, рассматривая приоткрытую дверь в подвал, я, кажется, начала осознавать смысл этой фразы. Все внутри похолодело настолько, что мне казалось, мое дыхание вырывалось бы из груди облачками пара, если бы я могла дышать. Леденящая пустота поселилась в голове и теле , без кислорода легкие жгло изморозью, но я даже не пыталась сделать вдох. Вместо этого я сделала еще шаг и толкнула дверь, широко распахивая ее. Еще бы чуть-чуть и возможно, я бы заметила тень, мелькнувшую у меня за спиной. Но было уже поздно.
***
-Что ты хочешь предложить мне? - Серый не шевелился, стараясь не вынуждать брата к необдуманным действиям. Но даже находясь в таком плачевном положении, он умудрялся торговаться. Правильно рассудив, что убить Черный мог его и без слов, он ждал сделки.
-Ты станешь королем - Грисс хмыкнул, и стилет чуть сильнее уперся ему под лопатку - Ты забудешь все, что связано со мной, нашими спорами, проклятой башней и девчонкой. Ты сделаешь это и никогда больше не потревожишь меня, ты не будешь спрашивать меня о причинах...
-Потому что я прекрасно о них знаю - закончил Грисс и повернулся лицом к брату - Ты уверен, что хочешь этого?
Некро мрачно усмехнулся и убрал стилет. Уверен ли он? А восходит ли солнце на Востоке? Грисс ошарашено наблюдал за действиями брата, который опустился на одно колено и приложив руку к груди, произнес:
-Да здравствует, король...
***
-Ты в курсе, что только что потеряла свою душу?
-Сложно не догадаться.
Вокруг лишь тишина, прерываемая тяжелым дыханием.
-У тебя был договор.
-Я знаю.
Снова молчание.
-Ты спас меня?
-Я бы так не сказал...
Девушка вздрогнула, разворачиваясь в объятиях высокого светловолосого мужчины, укутанного в черный балахон. Что-то большое, но неразличимое в полумраке кружило по комнате, в которой они стояли. Запретное помещение теперь растеряло весь свой шарм, превратившись в убогую темницу с полуразрушенными камерами и исчерченным пентаграммами полом.
-Я мог бы вернуть тебе ее - девушка развернулась к собеседнику - Но у меня есть несколько условий.
***
Насмешливый голос вырвал меня из воспоминаний.
-Аэлла, ты опять витаешь в облаках? - развернувшись к мужчине, уютно устроившемуся в глубоком кресле возле камина, я невольно улыбнулась. Он был замотан в черный балахон, а светлая челка в беспорядке падала на глаза, скрывая их темный блеск.
-А ты опять завернулся в эту безобразную тряпку, Некро. Решил снова меня попугать? Или вспомнить молодость и встретиться с братом? - мужчина в ответ тихо хмыкнул.
-Где Дэм?
-Резвится где-то на улице - я устало вздохнула и присела на колени к улыбающемуся Некро.
-Сам будешь потом его искать по городам и весям. В той деревне до сих пор не отошли от настигшего их проклятия. Хотя он всего лишь сжег пару сараев... - я почувствовала, как мужчина, сдерживая смех, уткнулся мне в затылок.
-Не буду, ты знаешь - закутывая меня в свой балахон, самодовольно произнес Черный.
-Знаю... - еще обреченнее ответила я.
Есть несколько условий. Быть рядом, когда плохо. Не задавать вопросов о прошлой жизни и не перебивать в моменты откровений. Молча проводить долгие вечера перед камином. Охранять одиночество друг друга и никогда-никогда больше не запирать нашего маленького демона в подвале.
Мой мастер всегда говорил, что человек может привыкнуть ко всему, кроме одиночества. Он был не прав - к одиночеству привыкнуть очень просто, особенно, если делишь его на двоих.
* Точность - вежливость королей.