- Он вернулся!!! Он вернулся! - Пробежал синий конус с лазером.
Был обычный день. Так начинается множество рассказов.
Худой большеголовый человечек с гнездом на голове говорит, что так начинаются почти все рассказы.
Ну, он конечно же лжет.
Не верьте ему. Не верьте никому. Не верьте мне. Меня вообще нет. И вас нет. Ничего нет. Слышите как шумит космический ветер? Это пустота.
Я вышел из здания своего университета. В голове звучала приколоченная современным социумом поп-песня. Она долбилась о стенки моего разума, заставляя кривиться и напевать. Один раз я даже дернулся в ритм, но, кажется, это выглядело как бзик, потому что девушки на моем пути вдруг перешли дорогу.
Или просто им нужно на ту сторону?
"Утешай себя".
Перед глазами стоял туман. Туманище, я был сказал.
- Такого слова нет, - пискнула толпа хомяков за словарем.
Ноги были слегка ватные.
- А такое выражение есть, - важно заметил скунс с фразеологизмами.
Что же еще? А, во рту был вкус хурмы.
Голова клонилась, как солнце на закате.
Ко мне выстроилась очередь виноватых? Конечно, ко мне.
- Это ты виноват! - Указываю я на Экзамен.
Я сижу за столом, на голове у меня фуражка. Вообще я выгляжу довольно интересно: немецкая форма, фуражка и русский жезл. Конечно же, царский.
И еще у меня подрисованы усики. Гитлер бы позавидовал!
- Натюрлих!
Экзамен стоит ближе всего. Он волнуется прямо как на... экзамене.
Голод и недосып ропщут за его спиной.
- Это ты виноват!
- Я то что? - Экзамен развел руками.
Я встряхнул головой. Что-то вы разошлись сегодня, мысли.
- Нет, мы вместе! - Мысли, в противовес моим словам дружно обнимаются.
- А ну по местам! - Вот я уже на палубе большого корабля. - По местам, крысы сухопутные! Нужно дойти до дома, а там...
Я сажусь в автобус. Или корабль. Или слона. Только тогда на слона.
Чувствуя, что голова отделяется от тела, хватаю ее руками.
Вот я сумасшедший.
- Вы хотите поговорить об этом? - Спрашивает, склонив голову, Ницше.
- Нет, это вы хотите поговорить об этом! - Врывается к нему в кабинет Фрейд.
Пока они сыплют колкостями, я моргаю.
Наконец, колкости заканчиваются падать, и я смотрю в окно.
Страшный черный клоун с бюстом Пушкина в одной руке и тучей шариков в другой улыбается мне с улицы.
- Так, - сказал я, решительно поднимаясь, - пора что-то делать.
- Вы пришли!
Я прохожу мимо водителя-пилота-погонщика, открываю заржавевшую дверь пустого салона автобуса и откровенно говоря кричу.
- Довольно таки откровенно, - говорит Кри, закидывая ногу на ногу.
- Согласен, - кивает Чу.
- Почему вы кричите? - Возмущается кто-то.
- Дядя, вы случаем не ушибленный? - шутит кто-то.
- Он, наверное, еще не весь, - отвечает ему другой, женский, голос.
Это спорили грибы. Ну, в смысле, не грибы, а грибы... Настоящие, говорящие. У одного из них были такие густые брови, что глаза едва угадывались. Второй что-то ворчал все время и стрелял глазами. Гильзы только и успели падать.
Третья была... грибницей...грибуньей...грибой.
- Как это не весь? - спросил бровастый у грибы.
- Ну, половина его здесь, а половина - там, - рассудила она.
Я судорожно потрогал себя. Да нет, все на месте. Разве что...
- Да не бойся, это всегда на месте, - махнул бровастый.
А вы что подумали? (музаР).
- Ты нам нужен, чтобы спасти мир! - Вывалил гриб, не дожидаясь, пока я задам стандартные вопросы героя из другого мира типа: "Откуда я здесь?" и "Кто вы такие?".
- Не по форме работаете, батенька, - выделяет Ленин и идет дальше.
- А почему...
- Стоп, - останавливает меня гриб Брежнева. - Тебе надо торопиться. - Злой тиран тиранит нашу страну, и нам нужен герой, - мило улыбается гриба.
- Этот что-то не смахивает. - Стрельнул глазами Ворчун. - Мал.
Бровастый нахмурился. Выглядело, как будто обнялись два русских медведя.
- Ты должен свергнуть тирана, спасти нашу страну и вернуться раньше, чем лопнет струна. Это было предрешено. О, нет, не каким-то там Пророком или пророчеством - это было в китайском печенье!
- Что? - Я, кажется, наконец, заметил пробел в логическом и схватился за него как за ногу утопающего. - А как же принцесса?
- А что принцесса? - Полюбопытствовала гриба.
- Ну, в каждой сказке есть принцесса, - пояснил я, краснея. - Герой ее спасает, она его благодарит, у них появляются шуры-муры... и жили они долго и счастливо.
Бровастый и ворчун переглянулись. Гриба призадумалась.
Где-то в лесу закричал маньяк. Видимо, больно ненасытная девочка попалась. "Новичок", - с грустью заметил Джек Потрошитель.
- Ну... Это не сказка. - Он загнул толстый палец. - Это раз.
- Принцесс у нас нет... Есть орешки. Пойдет? - Спросила представительница женского грибного мира.
- Это два, - продолжал спокойно гриб с растительностью на лице.
- А как это шумы-шуры появляются? - Прервал товарища Ворчун, почесывая шляпку. - Не хотелось бы подцепить их...
Я резко вскинул руки.
- Стоп. Я должен убить тирана... Тирана... Спасти вашу страну. И все это пока не лопнет струна.
Гриб энергично замотал головой.
- Ну, конечно же нет.
Я вздохнул.
- Тирана необязательно убивать. Достаточно свергнуть его.
- Ну, если хочешь... - Ворчун достал из себя червяка и принялся рвать его на куски.
А чего я хотел? Чтобы шляпки грибов на самом деле оказались шляпками? Чтобы они сняли маски, под которыми мои друзья?
Чтобы солнце неестественно большого размера уменьшилось?
Чтобы вон тот динозавр на самом деле оказался светофором?
- Где этот ваш тиран? - Спросил я.
Если уж сходить с ума, то по-быстрому.
Грибы улыбнулись.
- Вон там.
Не так уж далеко. Всего лишь через гору, под рекой, меж песков, над пространством, сквозь тернии и стериотипы.
Мысли разбежались, как тараканы.
- А где эта струна? - Я подтянул рукава, готовясь к схватке.
- Никто не знает. - Повел белыми плечами гриб, спугнув божью коровку.
- А кто знает?
- Не знаю, но Никто точно не знает, - добавила девушка.
- Никто ничего не знает... Бедняга, - вздохнул тяжело Ворчун.
- Почему все вспоминают беднягу Никто?
Я отправился в путь.
Путь отправил меня по себе.
"В путь отправился я", - подсказывает Йода.
В дороге мне попадались яды, коровы и буквы. А еще грибы. Грибов было много.
Они все показывали на меня и улыбались.
- Спаситель!
- Избавитель!
- Красавец!
По воле печенья (интересно, с чем оно, я, например, люблю банановое) я обошел почти всю землю.
Девочка с наковальней вместо головы, по которой бил дяденька с глобусом, и колонки от ноутбука с зеленой халвой в ладошках меня не испугали.
Разве что когда увидел улыбающегося богомола и как дельфины строят подводные города с помощью рабов.
- Пуганые мы, - сказал я уверенно, с улыбкой Чеширского кота, пианино, идущему рядом.
А волк в форме указал дубинкой на обочину.
- Серый Дядька Волк. - Он отдал честь.
- Русский Дядька Мужик.
- Предъявите ваши документы, - сказал он хмуро.
- Да у меня и машины-то нет...
Брови волка взлетели до потолка. Соседи не ругались - привыкли.
- Так мы еще и без транспортного средства? Штраф.
- Но ведь я...
- Мы еще и пререкаемся? Штраф.
Я заткнул рот. Глупо спорить с волком. Особенно с Серым.
Меня отвлекло движение позади должностного лица.
Огромный жираф ел деньги с денежного дерева.
- Но...
Волк оглянулся.
- Все нормально. Депозит, - объяснил он.
Я взял документы (два листка с бамбукового дерева).
- Без бумажки ты какашка! - Выдал гриб, пробежав рядом.
Я выкинул бумаги на землю.
- Мусорим? - Вновь лапа подлетела к голове. Откуда он появился?
- Но я же Герой! - не выдержал я.
Волк окоченел, расплылся в улыбке, жезл повис в воздухе.
- Что же вы сразу не сказали? Такой человек. Проезжайте, конечно.
Лицо его наполнилось почтительной кислотой. Глаза его засветились.
Я увидел, как он нервничает.
- Можно штрафы получить? - Он протянул лапу.
- Нет. - Я был принципиален. - Я заплачу.
- Что вы! Не надо платить, я сам. - Он все еще тянул лапу.
- Я сам! Вы выписал мне штраф не просто так! - запротестовал я.
- Что вы, - улыбнулся он широко, - я ошибся... С каждым может случиться... Ну, отдайте! - Он вырвал документы.
Они порвались.
- Это вот он виноват!
Волк указал на яблоко, прислонившееся к дереву.
- А я то что? - Удивился до глубины своей семенной души фрукт. - Я яблоко наливное!
- У, я тебе покажу!
Волк набросился на него с дубинкой.
- Надо бежать.
Желание вернуться домой толкнуло меня. Я дал ему сдачи.
- Не толкайся! - Мысли разбежались как баран перед ударом.
Я побежал. Меня ничто не могло остановить. Ни негр с "Колой" в руке, улыбающийся цифрами, ни Сталин, указывающий лохматым пальцем дорогу к светлому будущему, ни желтый урод в банке из-под детства... Он грустно смотрел на меня и показывал на толстый кошелек.
Я бежал.
Деревянный конь, стоящий на моем пути, распался на много банок с наклейкой "Тушенка. 1 сорт. Пипл хавает".
Я упал. Кажется, в яму.
- Не кажется, а точно, - сказал мамонт.
- Отпусти меня, - взмолился я.
- А зачем это? - Повеселел мамонт. - Твои предки ловили меня... А у меня чувства!
Я закатил глаза. Началось.
- И не делай такие глаза! - Завопил лохматый. - Твои предки загоняли нас в яму... А там были копья...
Кажется, он заплакал.
- Не кажется, а точно! - Сквозь слезы проблеял мамонт.
- Ну-ну, не плачь. - Я выбрался из ямы и потрепал его по плечу. - Фрейд!
- Мистер Фрейд веселей, промоет мозги в два раза быстрей! Мистер Фрейд!
Я оставил мамонта специалисту ("Значит так, во-первых, все ваши страхи кроются в детстве... Вот так, ложитесь на кушетку. Рассказывайте"), а сам направился к тирану.
Когда мост надо мной, от которого удалялись грязные рабочие-ленивцы, расплавился в виде зеленого яблочного желе, в котором купались гориллы, я понял, что надо торопиться.
- Что же делать? - Спросил Чернышевский, схватившись за лицо.
Впереди показался тиран.
У него был плащ с наплечниками и меч. Типичный такой злодей.
Он повернулся ко мне.
Заиграл орган. Классика. Ничего не поделаешь с ней.
- Так это же ты! - Заметил непонятно откуда взявшийся гриб.
Злодей и правда был похож на меня.
Только у него была тонкая злодейская бородка.
- У него случилась паническая атака, когда он застрял в свитере.
Это сказал приспешник злодея, Земляника. Или Ягода (смотря как вы знаете историю).
За злодея были Фредди Крюгер, Фаст-Фуд и Социальные сети.
- Не бойтесь, мы с вами, - сказали Эйнштейн и Шекспир.
- Вот этого я и боюсь, - выдохнул я.
- Ты думаешь, в мире все так просто? Ты идешь по улице - и бац! - оказываешься в другом мире по воле каких-то грибов. А здесь я. В такие моменты решается судьба, - сказал злодей.
- Я вызываю тебя на бой, - спокойно ответил я.
Мы оказались в разных углах. На арене.
- Дамы и господа! - Проголосил в микрофон король Артур (уже кто-то, а он точно непредвзят). - Сегодня решается судьба мира! Сегодня мы узнаем, кто сильнее - добро или зло!
Публика неистовствовала.
- В правом углу в красных трусах с ромашкой - Герой!
Грибы захлопали.
- Сейчас бы с картошечкой и на сковородку, - облизнулся волк.
- В левом углу в синих трусах с розой - Злодей!
Я повертел головой.
Гориллы из моста приветственно махали мне руками; гномы в красных колпаках о чем-то горячо спорили; Фрейд, Ницше, Достоевский и Чернышевский играли в шахматы.
А Сталин курил трубку.
- Ты подумай, он же индеец! - Прошептал мне на ухо Чингачкук. - Придумывает разные клички (прямо как индейцы!), жесток (индейцы снимают скальпы), курит трубку мира.
- В центр! - Судья прогремел броней и махнул мечом.
Я подошел к злодею.
Обычный такой злодей. Даже чем-то на героя похож.
- Разница только в том, что ты стоишь в тени, а он вышел на свет, - заметил Толстой, стягивая лапоть.
Громко лопнула струна.
- Зачем ты тиранишь? - Спросил я быстро.
- А почему нет? - Ответил вопросом злодей. - Ты сам виноват.
Я?
Мир качнулся.
Лицо злодея расплылось.
- Мы еще увидимся.
Я мотнул головой. Все закружилось... закружилось.
Кружок. Символ бесконечности.
Солнце. Одноглазый страж, следящий за моим безумием.
Пицца. Лежит у меня на кухне.
Запахло красным, в глаза бросилось мягкое, во рту появился вкус громкого, я услышал сладкое, пальцами коснулся аромата.
- Приехали.
Водитель автобуса тряхнул меня.
- Конечка, парень.
Я вышел из автобуса и вздохнул.
Кажется, я был в другом мире.
- Не кажется, а точно, - услышал я голос мамонта. - Ты был в стране грибов и не раз еще туда вернешься.
- Мы желаем счастьяяяяяяяяяяя вам, счастья в этом мире большом. -Волк запел, опуская пальцы на клавиши пианино.