Утро я благополучно проспала, вынырнув из тяжелой дремы уже ближе к полудню. Сон медленно уходил, уступая место последствиям ночного плавания. Невыносимо ломили кости, до кожи было больно дотрагиваться, тяжелая, словно наполненная ватой, голова начинала раскалываться от малейшего движения, а мое несчастное горло напрочь отказывалось делать глотательные движения. Как там гласит народная мудрость? Утро вечера мудренее?!
Я кое-как села и, трясущимися руками натянув на ноги кроссовки, просохшие за ночь, попыталась встать. Получилось. Но с пятой попытки. Нахлынула тошнота, перед глазами пошли черные круги. Сделав неимоверное усилие, чтобы не повалиться обратно, я, петляя, поковыляла к ближайшим кустикам. Успев, впрочем, словить по дороге два приветственных кивка и проникновенно-сочувственных взгляда. Оптимизма они мне что-то не прибавили...
На обратном пути я все-таки упала. Однако, не по своей воле, а споткнувшись о какой-то мешок, вольготно валяющийся посреди травы и успешно маскирующийся под валун. При столкновении с моей ногой мешок подозрительно кудахтнул и отлетел в сторону, а я, удивленная столь странным поведением камня, не удержала равновесие и, вскрикнув, плюхнулась на землю...
Волтивер, доселе занимающийся перебиранием своей походной сумки, заметил, как я безрезультатно барахтаюсь на траве, нахмурился и пошел в мою сторону. Вернее, шел. До мешка, продолжающего скакать по берегу. Затем история повторилась с той лишь разницей, что мужчина удержался-таки на ногах, лишь слегка коснувшись рукой земли и нецензурно выразив свое мнение по этому поводу. Зато, подоспевший как всегда последним, ангел красиво растянулся возле меня, потеряв в "полете" пару перьев, теперь скорбно кружащих в воздухе над нами.
Мешок, тем временем, продолжал менять место дислокации, издавая все те же квохчущие звуки. Несколько секунд, мы зачарованно наблюдали. Потом Волтивер издал тяжелый, клокочущий вздох, мрачно покачал головой и решительно выпрямился, протянув мне руку и параллельно внимательно присматриваясь к Эммануилу.
Тот под взглядом съежился, побледнел и поспешил подползти к мешку поближе и изловить его за горловину. Не вытерпев такой наглости, мешок стал активно сопротивляться, периодически ударяя ангела, а в случаи особенно успешного попадания, разражался победоносным воплем.
- Ну и что это? - налюбовавшись на столь милую картину вдоволь, не выдержал Волтивер.
- Ну... ой! - только что поднявшийся на ноги Эммануил в очередной раз получил мешком в скулу и, выпустив его из рук, поспешил отойти на безопасное расстояние.
- Что это? - четко разделяя слова, повторил свой вопрос Волтивер. Я же с интересом наблюдала за разворачивающейся сценой.
- Ну, еда. Я же в город летал. И купил... Далия попросила. Рубашку вот еще себе купил...
- И что там за еда? - вкрадчиво поинтересовался Волтивер.
- Птичка... - вконец сник Эммануил. - Большая такая... красивая...
- Птичка, значит, - разозлился мужчина. - Большая. Красивая. А я-то все утро думал: откуда курятиной так несет!
- Я же не специально! - по-детски обиженно воскликнул ангел, в порыве схватив с травы мешок, снова разразившийся возмущенным кудахтаньем. - Мне сказали, что она съедобная... Да и... (Эммануил принюхался) Не пахнет ничем...
- Это тебе не пахнет! - непонятно выразился Волтивер. - Ты что, нормальной еды купить не мог?
- Мне сказали, что ЭТО - нормальная еда! - вконец разобидевшийся ангел ушел в глухую оборону, нервно теребя горловину злосчастного мешка. - Что пока я нести ее буду - не пропадет... Да откуда я знаю, что тут у вас на Земле едят!!
- И как бы ты это ел, интересно, если вы даже костер нормально не в состоянии развести были? - сощурился темноволосый.
- Не знаю! Об этом я как раз не думал, когда брал... то есть покупал. А-а-а-й-й!!!
Мешок все-таки развязался, явив на свет божий остроклювую башку, украшенную мясистым гребешком и злющими коричневыми глазками. Решив ковать железо пока горячо, та, не долго думая, вцепилась Эммануилу в палец, издавая при этом сдавленные нечленораздельные звуки. Заорав, ангел выпустил мешок и отчаянно замахал рукой, тщетно пытаясь стряхнуть обезумевшую "еду". Птица тоже не сдавалась, намертво зависнув на потрепанной конечности и параллельно лихорадочно дергаясь внутри мешка, стараясь его сбросить.
Как я не старалась принять сочувственное выражение лица - мне едва удавалось скрыть улыбку. А вот Волтивера, похоже, вся эта ситуация стала сильно раздражать...
Он с минуту бесстрастно наблюдал за горестными метаниями ангела по всему берегу, пока тот в очередной раз не пробежал мимо него. Мужчина тяжело вздохнул и вдруг, резко подавшись вперед, схватил одной рукой Эммануила за запястье, а другой коротко ударил птицу по голове.
"Еда", выпучив глаза и онемев от такой наглости, раскрыла клюв, отпуская добычу, и плюхнулась на землю. Освободившись, впрочем, в полете из мешка наполовину и теперь успешно выбравшись наружу окончательно.
Явно с большим трудом удержавшись от того, чтобы дать затрещину еще и ангелу, Волтивер также стремительно отступил назад:
- Петух, - мрачно констатировал он, поворачиваясь к отскочившему в сторону Эммануилу, нежно прижимающему к груди "подбитую" руку. - И он тебя запомнил.
Представитель куриного рода, дабы никто не сомневался в его серьезных намерениях, тоже повернулся к ангелу, вперился в него ненавидящим взглядом и пару раз гребанул когтистой лапой по траве.
Эммануил вздрогнул и неубедительно махнул здоровой рукой в сторону птицы:
- Да что он мне сделает-то... А ну кыш...
Завидев перед собой неклеванную конечность, да еще так призывно машущую у него перед глазами, петух воспринял это как знак свыше и медленно, но верно, набирая скорость пошел в лобовую атаку.
- Кыш!!! Кы-ы-ы-ш!!! - истерично заорал ангел, в последний момент уворачиваясь от разъяренной птицы. Однако неудача лишь предала петуху задора, испытав небывалый прилив которого, птица погнала Эммануила по кругу, изредка подпрыгивая вверх и выдергивая лапами перья из крылатой спины жертвы.
Мы с Волтивером оказались в центре "состязательной" площадки и теперь наблюдали за "птичьими" боями, так сказать, из самой гущи событий, едва успевая уворачиваться от лап петуха, в порыве размахивающего ими как попало.
Петух однозначно лидировал, земля вокруг нас медленно покрывалась белыми перьями, Эммануил нарезал двадцатый круг, проклиная на все лады несговорчивую птицу.
- Что? - как ни странно Волтивер услышал меня прекрасно и даже повернул ко мне голову, одновременно отшатываясь от когтистой лапы, а следующую секунду выдергивая из-под нее и меня.
- Сделай что-нибудь. Ведь он же сейчас все перья Эммануилу выдернет!
- Одного раза было более чем достаточно! Он сам эту птицу притащил - вот пусть сам и расхлебывает теперь...
- Ну что тебе - жалко что ли! Он с ней не справится, ты же видишь!
Эммануил, наконец, вырвался из круга и побежал по направлению к озеру, тщетно взмахивая изрядно поредевшими крыльями. Петух не отставал.
- Справится, - спокойно отозвался Волтивер. - Если ему не мешать.
Представитель куриного рода издал победоносный вопль и последним прыжком загнал несчастного ангела в воду по колено. Сам петух, впрочем, лезть в озеро не стал, гордо прохаживаясь вдоль берега и, изредка побрасывая вверх перья противника.
- Эммануил... - позвала я, обращаясь к побежденной стороне. Ангел не ответил, затравленно глядя на птицу и меленько вздрагивая остатками крыльев.
- Волтивер... - темноволосый также не обратил на меня никакого внимания.
- Ах, так! - разъярилась я. - Ну ладно!
Подняв с земли первую попавшуюся палку, я мрачно поковыляла в сторону петуха. Увидев такое дело, пернатый гад подбоченился, мигом приняв "боевую" стойку и прошил меня взглядом. Я вздрогнула, но на попятную не пошла, лишь поудобнее перехватила импровизированную дубину...
Мы сделали пару выпадов в сторону друг друга. Я безуспешно, петух - оставив у меня на предплечье три глубоких царапины, а затем как-то незаметно перешли в нападение-убегание, причем сомнительная честь быть убегающей стороной была предоставлена мне.
Наворачивая третий круг и безрезультатно размахивая палкой, я искренне посочувствовала Эммануилу (в данный момент во всю агитирующему меня бежать скорее в воду), обозлилась на Волтивера (молча и бесстрастно взирающего на нашу возню) и возрадовалась отсутствию на своей спине крыльев.
Однако, мое здоровье, вернее его отсутствие, никак не способствовало продолжительным забегам. Кругу на десятом в глазах резко потемнело, тело стало ватным и я, помимо воли, отчетливо увидела приближение земли к своему лицу. Но встретится нам, как ни странно не пришлось, потому как я зависла над оной сантиметрах в двадцати, параллельно ощущая, как кто-то довольно больно схватил меня за талию и плечи.
Оказалось, что Волтивер, до сих пор не проявляющий особого интереса к нашей перепалке, успел-таки прыгнуть вперед и подхватить меня во время падения.
А вот петух, не обладающий столь быстрой реакцией, затормозить вовремя не смог и удар когтистой лапой, предназначенный мне, пришелся по щеке моего спасателя, оставив длинный след, медленно наливающийся кровью.
- Как же вы меня оба достали, вместе со своим петухом!! - в сердцах рявкнул Волтивер, сбрасывая меня на траву, и неуловимым движением поднимаясь на ноги. - А ну пошел отсюда! - слова предназначались гордо марширующей вокруг нас птице, но нотки, прозвучавшие в голосе, заставили меня вздрогнуть, а Эммануила сделать еще один шаг в глубину озера. Пернатая скотина подозрительно замерла, прислушиваясь.
- Я сказал - вон!! - к голосу Волтивера примешалось звериное рычание, пробрав меня до мурашек, темно-карие, почти черные глаза мужчины на миг полыхнули краснотой. Петух, наконец, понял, во что вляпался, припал к земле и, испуганно кудахтнув, со всей возможной скоростью побежал по направлению к лесу, неуклюже взмахивая крыльями, где и затаился, испуганно зыркая из-за куста.
Волтивер досадливо тряхнул головой, глубоко вздохнул и, решительно выпрямившись, пошел к озеру, отмывать расцарапанную щеку.
***
Вечер медленно уступал свои права ночи, принеся с собой довольно ощутимую прохладу и небольшой ветерок. После жары, от которой не было спасения сутками напролет, такой перепад температуры заставлял ежиться от холода. Мы сидели у костра, мрачно жуя бутерброды с вяленым мясом и сыром, которые Волтивер захватил с собой в дорогу.
Сам Волтивер с нами принципиально на контакт не шел. И если возникала необходимость - задавал вопрос, и, выслушав ответ, снова принимал отсутствующий вид. Не давал ли Архип мне с собой каких-нибудь сборов или настоев? Не могла бы я их ему показать? Нет ли у меня аллергии на такие-то травы? и т.д.
Я чувствовала себя нашкодившим ребенком, в наказание лишенного внимания взрослых. И что злило меня больше всего - ничего не могла с этим поделать. Мне даже не к чему было придраться. Волтивер вел себя подчеркнуто вежливо, ни разу ни в чем меня не упрекнув и вообще не вымолвив ни слова без надобности. Эммануил также как и я, пришибленно сидел у огня с той лишь разницей, что мужчина к нему ни разу не обратился вообще.
Впрочем, Волтивера я тоже понимала - кому захочется быть нянькой при взрослых детях? Наша возня выглядела для него, по меньшей мере, смешно...
Я печально прихлебывала горячий отвар, наведенный мужчиной из найденных в Архиповом мешке трав (Архип ясновидящий что ли?!). Как он определял, что к чему относиться в этой мешанине, оставалось загадкой...
Отвар, кстати, был весьма недурен на вкус, легкий мятный аромат разбавлял запах корицы и сладкого яблока. Я допивала уже пятую кружку, с каждым разом чувствуя себя лучше и лучше. Горло почти полностью прошло. От усталости и упадка сил не осталось и следа. По телу разлилась приятная бодрость.
Волтивер в очередной раз молча забрал у меня опустевшую посудину (чашка, кстати, была одной-единственной - привезенной им в походной сумке), наполнил озерной водой, тщательно отмеряя количество, насыпал каких-то сборов и поставил на камушек к огню - кипятиться.
Я тоскливо посмотрела на стремительно темнеющий небосвод и тяжело вздохнула. И почему у меня не получается поддерживать с людьми нормальные отношения? Каким образом, я умудряюсь так или иначе все портить? Видимо, к этому нужен талант, коим природа от щедрот своих душевных наградила меня в полной мере.
Считается, что врагов (в отличие от друзей) можно нажить сравнительно легко. Но мне не повезло ни там и ни там. Если сложить всех моих друзей и недругов вместе, едва ли наберется количество пальцев одной руки.
Я всю свою жизнь нахожусь в неком вакууме. Вокруг люди - знакомые, родственники, соседи. Я постоянно вращаюсь среди них - общаюсь, встречаюсь, но в сердце живет бесконечное одиночество, доходящее порой до глубокого отчаяния.
Я никогда не понимала, чем они живут. Что может быть хорошего в бесконечном просмотре сериалов? Зачем общаться только ради того, чтобы поделиться очередной сплетней? За что так люто ненавидеть друг друга? Зачем бесконечно лгать и притворяться "ради общего блага"?
В последнее время жизнь потихоньку сжимала вокруг меня кольцо, создавая непроницаемый кокон, выбираться из которого уже не было ни сил, ни желания. Все чаще возникало непреодолимое желание уйти, убежать, затаиться... Чтобы не видеть, не слышать, не чувствовать всего этого. Куда-нибудь в лес, подальше от людей, где природа бескорыстно дарует энергию, а темное ночное небо затягивает своей мистической силой, где можно закричать во весь голос от отчаяния. Где никто не увидит и не осудит...
Я прерывисто вздохнула и закусила губу, притянула колени к груди и крепко обхватила их руками, сжавшись в комок...
...И неожиданно поймала на себе сочувственный взгляд Волтивера. Повинуясь порыву, беззастенчиво и открыто посмотрела ему прямо в глаза. Против моего удивления, мужчина не отвернулся, лишь едва заметно склонил голову, принимая вызов.
Глаза Волтивера затягивали, как омут. Мир вокруг перестал существовать. И ведь я могла поклясться, что он применил какую-то из своих магических штучек, но останавливаться не хотела... Чем больше я растворялась в бездонных зрачках мужчины, тем сильнее мне казалось, что я знаю его целую вечность. Вокруг меня соткалась, возникшая прямо из воздуха серебристая дымка. Сначала медленно, словно неохотно потянулась к Волтиверу, окруженному таким же облаком, но, едва коснувшись, осмелела и радостно рванулась вперед. Дымки сплелись в единую субстанцию, окружив нас в плотный, переливающийся кокон, золотистыми нитями сшивая и без того тянущуюся друг к другу ауру...
Где-то рядом восхищенно вздохнул ангел, возвращая меня к реальности. Это еще что такое? Я вздрогнула и отшатнулась, отгоняя наваждение. Дымка ярко вспыхнула и раскололась пополам, тяжами света уйдя в наши тела.
Я удивленно глянула на Волтивера. Но тот, похоже, был озадачен не меньше меня.
- Что это было? - выдохнула я.
- Да ничего... в общем-то, особенного, - помедлив, ответил мужчина. - Обычный Призрачный Зов... Он бывает практически у всех, кто принадлежит к одной... скажем так... разновидности...
- Чего-о?
- Ну, например, на уровне энергетики, так тянуться друг другу души гномов, эльфов, магов... - несколько раздраженно сказал маг. - Но только души существ единой расы. И примерно одной силы. Призрачный Зов может возникнуть, скажем, между двумя вампирами, между вампиром и оборотнем он уже пойдет...
- И о чем это говорит?
- Только о том, что у нас с тобой есть принадлежность к одной расе - к примеру, обладающих магической силой, - отрезал Волтивер и снова замолчал, делая вид, что помешивание отвара в чашке занимает его намного больше, чем разговор со мной.
Надоедливому ребенку сунули в руки конфетку, чтоб не ныл, и снова занялись своими делами. Ну-ну...
Сумерки быстро сгущались, неумолимо накрывая землю иссиня черным одеялом, по небу все чаще пробегали тяжелые мохнатые тучки, из-за кромки леса осторожно выглянула луна. Я смотрела на танцующее пламя костра, завораживающе играющее на осмелевшем ветру. В голове царила непривычная тишина и пустота, огонь полностью поглотил мысли, оставив только немое восхищение воплощением чистой стихией...
Однако наслаждение иллюзорным покоем длилось недолго - деликатное покашливание и касание теплой ладони, навязчиво заставили меня вернуться в реальность.
- Ну что там еще? - я нехотя повернулась к ангелу. Тот молча ткнул пальцем в пальцем в небо, я скользнула взглядом за его рукой и удивленно сморгнула. Однако даже после этого две белые точки на неприглядно темнеющем небосводе не исчезли, а лишь ускорили приближение, постепенно увеличиваясь.
Через пару минут мы отчетливо различили две белоснежно-сияющие фигуры с крыльями, по всем признакам летящие именно к нам.
- Это кто? - встревожено спросила я, обращаясь к Эммануилу. - Твои друзья?
- Если бы... - грустно ответил ангел. - Это представители Боевого отряда. И мне с ними никогда не сравнится!
Волтивер едва слышно хмыкнул, подкидывая в костер сухие березовые ветки. Пламя радостно лизнуло подачку и со счастливым потрескиванием принялось за трапезу. Кстати, для того, чтобы разжечь костер, Волтиверу не приходилось прилагать видимых усилий. Немного сухих веток, щелчок пальцами - и хворост, поначалу окутавшись неестественной пеленой искр, воспламенялся. Моя зажигалка по сравнению с этим казалась детской игрушкой...
- Какого отряда? - удивилась я, тщетно пытаясь приглядеться к странной парочке. - И чем ты хуже?
Но Эммануил вместо ответа лишь досадливо махнул рукой, стараясь не смотреть в сторону непрошенных гостей, которые тем временем подлетели вплотную к полянке и, мягко хлопая крыльями, пошли на снижение...
Спустя несколько мгновений, ангелы плавно опустились босыми ногами на землю, огляделись и без колебаний подошли к костру, осияв нас прохладным белым светом.
Оба белокурые с волевыми лицами и властными взглядами. Под светлой кожей комьями перекатываются упругие мышцы. Каждое перышко в раскидистых крыльях окружено серебристо-серой окантовкой из-за чего сами крылья кажутся более четкими и заостренными. Из одежды только свободные полотняные штаны подпоясанные грубой бечевкой. Вместо нимбов лбы обвивают узкие черные с золотистыми прожилками ветви с мелкой вязью листьев. На шее у каждого амулет, а предплечья правых рук украшают мудреные переплетения выступающих, кажется, прямо из плоти побегов неизвестного мне колючего растения.
На фоне таких внушительных служителей света, Эммануил действительно выглядел мелковато, хотя на отсутствие силы тоже пожаловаться не мог.
- Небесный Боевой отряд "Северный ветер", - коротко отрапортовал один из ангелов (явно старший по званию), протягивая вертикально выставленную ладонь, на которой льдисто синим светом полыхнул неизвестный мне знак. - Прибыл по вызову номер 3255.
Эммануил кисло кивнул и в свою очередь также показал ладонь со вспыхнувшей на ней золотистой руной, поморщился, как от боли, и отозвался:
- Прижизненный Хранитель Высшей формы жизни Четвертого измерения. Вызов поступил от меня.
- Ну, естественно, от кого же еще... - пробормотал второй ангел, отличающийся непривычно светлыми прозрачно-зелеными глазами. - Итак... оборотни... Хранитель и ... (ангел с насмешкой глянул в сторону кустарника, обрамляющего поляну) петух! Что тут у вас такое стряслось?
Я, доселе наблюдающая за происходящим с открытым ртом, возмутилась:
- Мы не оборотни! Мы маги...
- Маги так маги, - тоном, которым обычно разговаривают с умалишенными, согласился ангел. - Не злись, девочка, это вредно... для здоровья окружающих. Ну и?
Я обиженно отвернулась. Видимо я притягиваю к себе людей (и нелюдей?!), которые лучшим развлечением считают откровенные издевки. Причем надо мной. Пора бы смириться...
- Может, представитесь для начала? - холодно перебил Волтивер. - И потрудитесь называть нас по именам.
Эммануил пошел красными пятнами, укоризненно глянул на мужчину. Видимо со столь "великими" служителями света было принято разговаривать более подобострастно.
- Неужели? - изогнул бровь зеленоглазый. - А стоите ли вы того, чтобы общаться с нами на равных?
- Я бы сказал, что вы того не стоите, - спокойно отозвался Волтивер. - Но промолчу, поскольку в данный момент вы нужны нам для дела. И прибыли вы сюда для этого же, не так ли?
- Да ты вообще хоть знаешь с кем... - начал было обалдевший от такой фамильярности ангел, но замолчал, увидев властно поднятую руку старшего.
- Ни здесь и не сейчас, Иллиан, - произнес он. - Тем более что МЫ, - ангел холодно глянул в сторону зазнавшегося соратника, - действительно позволили себе несколько больше, чем были должны. Мирный договор давно заключен, поэтому все мы находимся в равном положении. Итак, Волтивер, Далианна и Эммануил, правильно?
Мы согласно кивнули. Я внутренне восхитилась самообладанием старшего ангела. Если бы он не переступил через свою гордость и не подавил начинающийся было скандал, сейчас бы на поляне завязалась банальная драка.
Да и Волтивер тоже хорош - чего нарывался-то, спрашивается? Хотя, с другой стороны, сейчас мы имеем хоть какую-то долю уважения...
- Командир боевой группы "Северный ветер" - Дарриил, - сказал ангел. - Это Иллиан, как вы уже слышали. Мой помощник.
Представившись, Дарриил молча протянул Волтиверу руку и мужчины, к нашему немому удивлению, скрепили знакомство крепким рукопожатием. Иллиан скривился и брезгливо отвернулся. Но даже несмотря даже на это, обстановка, если и не разрядилась полностью, то значительно смягчилась.
- Вижу, что хоть один адекватный человек, вернее не совсем человек, но здесь имеется, - сказал Дарриил, запросто присаживаясь к костру и протягивая к нему озябшие руки. - Вот с вами-то мы и поговорим...
- Ради Бога, - отозвался Волтивер, с горькой усмешкой добавил: - Приятно осознавать, что хоть с кем-то удалось найти общий язык.
Командир усмехнулся, глянул на подбоченившегося помощника, продолжающего мерзнуть позади нас и высокомерно вглядывающегося куда-то вдаль:
- Иллиан, прекращай валять дурака! Давай к костру иди, грейся! Что ты строишь из себя оскорбленную невинность?
Ангел нехотя, словно противясь, подошел к огню и, зябко поеживаясь, присел рядом.
- Молодой еще, - заметил Дарриил, с усмешкой глядя на Иллиана. - Пару десятков лет всего у меня в отряде, не научился еще разбираться, с кем можно спокойно пообщаться, а с кем нет...
Пару десятков лет?! Это по сколько же им? На вид старшему не больше тридцати пяти. Помощник выглядит года на три помладше... Я уже было открыла рот, чтобы обо всем этом спросить, но командир, глянув на меня, ответил прежде, чем я успела что - либо сказать:
- Не удивляйся, Далия, в нашем измерении жизненный срок длиться значительно дольше, чем на земле, но более растянут во времени. Мы намного медленнее взрослеем и выглядим молодыми до глубокой старости, а потом, минуя несколько лет дряхлости, умираем. Мне четыреста двадцать три, Иллиану же сто тринадцать. А Хранитель у тебя совсем еще юный, ему всего пятьдесят четыре...
Дар речи у меня пропал окончательно. Пятьдесят четыре! Да он выглядит не больше чем на двадцать пять! Хотя, впрочем, разума у него и на восемнадцать не наберется...
- Но, если его возраст на время земного измерения, получиться, что он тебя немного помладше, - продолжил Дарриил, глянув на мое ошеломленное лицо. - Нас до десяти вообще малышами считают, да и выглядим мы примерно также. Потом пятнадцать лет первичное обучение, годам к двадцатипяти мы становимся подростками и только в тридцать пять - юношами. Так что период взрослости у нас начинается лет в пятьдесят, это примерно к окончанию Университета...
- А-а... - абсолютно обалдело кивнула я.
Вот и сбывается извечная мечта человечества о долголетии. Стоит только немножко подождать. Воплощений эдак сто...
Спустя полтора часа Волтивер и Дарриил общались, словно закадычные друзья, не забывая прихлебывать из одной кружки душистый травяной отвар, ничем ни уступающий чаю. Даже Иллиан, пусть и нехотя, но потихоньку включился в беседу, Эммануил с умным видом поддакивал, я же просто сидела и слушала мужскую болтовню.
Наконец, основные новости - какую политику ведут Верховные ангелы, какую Совет Магистров Чароны, и чем все это грозит жителям обоих миров - были перемолоты, и разговор как-то незаметно свернул на извечную и, по всей видимости, животрепещущую тему: обсуждение прекрасной половины третьего и четвертого измерений. Я же, присутствуя незримом свидетелем в горячей полемике, довольно быстро осознала, что в полет их мыслей и мечтаний ну никак не вписываюсь, а посему мрачно сидела у костра, стараясь не вслушиваться в подробности, дабы не добить окончательно свое самолюбие.
- ...А вот мне, кажется, что все женщины, независимо от измерения, умудряются создавать бесконечные проблемы на ровном месте, да еще и нас в них втягивают! - вступил в высокоинтеллектуальный разговор Эммануил. - Вот взять хотя бы Далию - ходячее несчастье!...
- Ну, все, хватит! - вконец обиделась я, игнорировать такую наглость у меня просто не хватило сил. Мало того, что меня вообще не замечают, в ущерб моему достоинству других обсуждают, так теперь еще при мне меня и крыть на все лады начнут! Я раздраженно фыркнула, поднимаясь на ноги и собираясь отойти подальше от удалой компании.
Повисло неловкое молчание. Мужчины, не сговариваясь, укоризненно глядели на покрасневшего Эммануила, да и сами, похоже, чувствовали вину, что за разговором забыли о том, что среди них находится девушка. Вернее, судя по возрасту большинства - сопливая девчонка, на которую и особого внимания-то обращать не стоит, пока не взбрыкнет...
Первый отмер Дарриил, резко подавшись вперед, он в последний момент мягко схватил меня за запястье, не давая уйти.
- Пусти! - возмутилась я, притормаживая и стараясь выдернуть руку.
- Ну, извини нас, Далианна... - попросил ангел, - Мы разговорились и слегка... о тебе позабыли. А Эммануил, - Дарриил глянул на вконец стушевавшегося ангела, - и раньше умом особо не отличался...
- Да мне-то что... - ушла я в глухую оборону. - Болтайте, сколько влезет, а я лучше в стороне постою! Подальше где-нибудь... Мне так спокойнее будет.
- Ну что ты обижаешься, как маленькая...
- Ну, до четырехсот-то лет я вряд ли доживу, - язвительно проворчала я, перестав, впрочем, сопротивляться. - А посему вырасти и стать взрослой и мудрой сплетницей мне не грозит. Уж извини.
Ангел выпустил, наконец, мою руку и чуть потеснился, давая присесть обратно к огню. Потом с прищуром глянул на меня:
- Знаешь, ты очень даже миленький цветочек. Вот только колешься больно.
- А ты не задумывался над тем, что не всем цветам нравится, когда их трогают?
- Случается, что шипы так больно ранят, что не хочется даже приближаться...
- В таком случае следует поискать себе другой цветок, а не выискивать недостатки в этом, - устало отбила я, глядя на потрескивающий огонь. - Я такая Дарриил, и вряд ли смогу измениться...
- Каждый волен выбирать, каким ему быть, - развел руками ангел. - Главное, чтобы твои близкие хоть иногда видели твою так глубоко запрятанную душу, а не обиженно дули на исколотые пальцы.
Я горько усмехнулась. В точку попал, не зря его ангелом сделали. Знает, за какую струнку дернуть. Прав он, никогда мне не удавалось быть открытой к людям. Чем больше ты доверяешь человеку, тем сильнее он тебя предает. Намного проще держать нейтралитет и стараться не проявлять эмоций. Быть не доброй и не злой, просто быть и все. Плевать на мнения окружающих и бесконечно мучаться от непонимания. Заключить самой себя в крепость и тщетно искать из нее выход. И самое главное - найдя - возвращаться обратно, поняв, что изменив свою сущность, ты потеряешь то, чем живешь...
- Все наладится... - мягко сказал Дарриил, глядя на то, как на моем лице одна за другой отражаются невеселые мысли. - И то, от чего ты мучаешься сейчас, окажется весьма действенным потом... Ты сама это поймешь. Не расстраивайся.
И тут же, не давая мне раскрыть рот, резко сменил тему:
- Что-то расслабились мы с тобой, Иллиан. По вызову все-таки прибыли, да и время подошло, - и, повернувшись к моему Хранителю, добавил: - Ну-ка давай, племянничек, чем девушку обижать, лучше рассказывай подробнее, что тут у вас с озером происходит. А то в заявке указано лишь "непонятное возмущение энергии в районе Лаосена в ночное время".
- Племянник?! - удивленно переспросил Иллиан.
- Да, - хмыкнул Дарриил. - Эммануил сынок моей сестренки, пока маленький был - все мечтал стать Боевым ангелом, а подрос - еле-еле на Хранителя учиться вытолкали.
- А ты не говорил мне... - начал было Иллиан, но Дарриил с усмешкой его перебил:
- А зачем? Много будешь знать - скоро состаришься. Ты бы и не узнал, если бы не случай.
Иллиан обиженно отвернулся, а Эммануил, смущенно дернув крыльями, задал небольшое вступление и предоставил слово мне, дабы я в который раз пересказала события прошлой ночи...
Оказывается, за то короткое время, пока я переодевалась перед сном, Эммануил, не предупреждая Волтивера, успел связаться с руководством и вкратце рассказать о моем ночном похождении, переходящем в галлюцинации с плаванием в озере. А то, по его же просьбе, уже связалось с охранным отделом и к нам выслали боевую группу.
Ангелы долго пытали меня подробностями, пытаясь разобраться в произошедшем. Я как дятел долбила одно и тоже, уже сомневаясь, было ли это на самом деле.
- Я видел, как она заходила в озеро, - в свою очередь сказал Волтивер. - Как раз вышел на поляну. Но никакого ребенка не было - это точно. Далия стояла у самой кромки воды совершенно одна. Потом вдруг резко отшатнулась назад, слегка замешкалась, а затем шагнула в озеро и тут... словно бы ее что-то потащило, на достаточной глубине резко дернув вниз. Причем она этому совершенно не сопротивлялась. И все: ни кругов, ни плеска, ничего. Более того, нашел я ее вообще у противоположного берега - она уже без сознания была. Каким образом она умудрилась там так быстро оказаться - вообще непонятно. С первого раза вытащить не получилось - словно, в сетях запуталась. Я тогда почувствовал следы какой-то энергии, но какой разобрать не сумел, не до того было. А когда уже на берег ее вытащил - магия полностью растворилась - концов не найти. Странно... И с того момента озеро больше себя никак не проявляло...
- Хм... Весело у вас тут... - протянул Дарриил. - Ну, вот что, Иллиан, свяжись-ка с нашим аналитическим отделом и перескажи вкратце все, что мы узнали, пусть всю информацию, какую по этому вопросу найдут - сообщат. А мы пока с Волтивером энергетический фон прощупаем.
Иллиан согласно кивнул и, отойдя в сторону, скороговоркой начал наговаривать что-то на покорно засветившейся амулет. Ага, наконец-то я поняла, зачем они нужны ангелам. Амулеты у них что-то вроде совмещения маячков и рации. Очень удобно, надо признать.
Дарриил и Волтивер тем временем пустились в обход вокруг озера, периодически останавливаясь, замирая, а потом каждый раз что-то бурно обсуждая. Поскольку остановки они производили через каждые пять шагов - прогулка грозила затянуться надолго. Мы с Эммануилом остались не удел сидеть у костра.
- Ты не говорил, что у тебя такой внушительный дядя... - со смесью недовольства и восхищения заметила я. - Он ведь по твоей просьбе прилетел?
- Нет, конечно! Я не думал, что именно его пришлют! - с досадой сказал ангел. - Как специально все! Лишний раз напоминание о том, что мне до него никогда не дотянуться!...
- У тебя впереди несколько столетий, при желании за это время можно стать кем угодно и дотянуться до чего угодно...
- Не забывай - я твой Хранитель!
- И что? Люди живут в самом лучшем случаи лет восемьдесят, четверть из них у меня уже за плечами, а для тебя шестьдесят наших лет - всего лишь веха в трудовой биографии.
- Ага, как же - с тобой ... - начал было Эммануил.
- Слушай, - не выдержала я, - ну что ты все время ноешь! Если тебе так претит быть моим Хранителем - уходи! Я тебя не держу! Отпускаю, прощаю, заклинаю... или что там в таких случаях говорят? Только прекрати меня мучить!
Повисло молчание, во время которого я с трудом перебарывала желание стукнуть ангела чем-нибудь тяжелым если не по голове, то хотя бы по спине. Наконец, Эммануил, лицо которого за время паузы успело сменить несколько цветов от бледно-голубого до пунцово-красного, шумно выдохнул и сквозь зубы бросил:
- Ну, прости!
- А без "ну" можно? - во мне еще кипела злость, вперемешку с обидой на сказанные им в прошлом разговоре слова. - Эммануил, я тебе уже говорила, что со своей жизнью вполне могу справиться и сама, а посему, честное слово, не вижу смысла твоего пребывания здесь. Сначала мне было тебя жалко, но теперь я начинаю потихоньку понимать, что ты доконаешь меня намного раньше назначенного срока. Я и так чувствую постоянную вину за то, что вроде как насильно тебя удерживаю. Да еще и обрекаю на какой-то там позор! Так что избавь меня от этой участи, пожалуйста! Улетай, а?
- А вот возьму и улечу! - вдруг запальчиво рявкнул ангел. - И будешь тут сама как хочешь крутиться, ясно?! Больно ты мне нужна - стервозная девчонка!
- Ну и вали! - заорала я. - Напугал! Без тебя как-то жила и теперь не пропаду! А ты вон иди лучше, заляг где-нибудь на мягкую перинку и предавайся страданьям о своей никчемной жизни! Увалень!
- Это я-то увалень?! - разъярился Эммануил.
- Брейк, ребята! - резко вмешался в наш скандал властный голос подошедшего к костру Иллиана, мельком глянувшего на мою разгоревшуюся Метку. - В чем проблема?
- Ни в чем! - зло отозвалась я, отворачиваясь. Защита подумала немного и погасла. Интересно, можно ли ей управлять сознательно?
- Нет уж, давайте рассказывайте, а то, как бы нам по второму вызову лететь не пришлось - вас разнимать.
- А ты чего такой добренький стал? - взъелась я уже на него. - Всего пару часов назад от одного взгляда на нас брезгливо кривился, а теперь помочь хочешь. Не странно ли?
- Было такое, - не стал отнекиваться ангел. - До заключения мира жители Чароны, вернее маги, на редкость агрессивно на нас реагировали, вот я по старой привычке и завел обычную песню. И, если бы не Дарриил, ссора зашла бы намного дальше, но победа в любом случаи была бы у меня. Не забывай, Далия - я один сильнее всех вас вместе взятых даже просто потому, что наделен особыми полномочиями, а соответственно и Силы в меня влито гораздо больше, чем в рядового ангела. А Волтивер, если честно, мне сразу понравился. И в первую очередь тем, что, прекрасно зная о моем преимуществе, все равно не дал себя унизить. Так что если чем кого еще обидел - извиняйте - был не прав. Правильно Дарриил говорит - не хватает мне еще опыта и выдержки.
- Твоя откровенность пугает... - проворчала я.
- Надо уметь признавать свои ошибки, - просто ответил Иллиан и с нажимом добавил: - А теперь я все-таки настаиваю, чтобы вы мне рассказали о своей перепалке.
- Ты же и так все слышал, - поморщилась я. - Лучше ответь - можно ли Хранителю уволиться с работы по собственному желанию или, скажем так, по просьбе заказчика.
- Можно, - чуть склонив голову, холодно ответил Иллиан, глядя Эммануила. - Во-первых, если Хранитель не справляется с обязанностями и человек умирает раньше срока. Кстати, прецедент уже был, когда ты чуть не утонула. В этом случаи он навсегда лишается права заниматься деятельностью подобного типа и рядом других профессий. Во-вторых, если заканчивается срок жизни самого ангела, и он не успевает завершить дела. Ну, до этого твоему Хранителю, если речь, конечно о нем, еще далеко. И третий вариант - ангел добровольно складывает с себя полномочия. Наказание - как в первом варианте.
- А Боевым ангелом он стать сможет?
- Это первая деятельность, от которой отлучают ослушника, - непреклонно ответил Иллиан и обратился к затравленному Эммануилу: - Ты действительно хочешь уйти? Если так, то могу прямо сейчас сообщить твоему руководству, дабы они начали искать замену.
- Да нет... я так просто сказал, не подумав... - начал выкручиваться бледный как мел Эммануил. - Я ничего такого ввиду не имел... просто пошутил...
- Ну-ну, - ледяным тоном отозвался Иллиан. - Ты бы поосторожнее со словами играл. Могут ведь не понять, а ты потом расхлебывать будешь...
Амулет на шее ангела призывно засветился. Иллииан, извинившись, отошел в сторону, напоследок бросив:
- И помни, Хранитель - первое испытание в Боевой Академии - испытание Землей...
Через двадцать минут возле костра собрался настоящий военный совет: вернулись с дозора Волтивер и Дарриил, Иллиан, выслушав подробнейшую консультацию по амулету, терпеливо ждал своей очереди высказаться, Эммануил просто бестолково метался из стороны в сторону, я же с интересом наблюдала за происходящим.
- Пока вы здесь ругались, - Дарриил покосился на нас с Хранителем (это ж надо такой слух иметь!), - мы Волтивером исследовали магический фон вокруг озера на предмет возмущений или аномалий. И, как ни странно, ничего не обнаружили... Едва заметное колебание наблюдается лишь на участке берега, где Далия заходила в воду. И то - настолько слабое, что не будь нас двое - вряд ли заметили бы. И никаких намеков даже на небольшой выброс силы. Таким образом, можно предположить два варианта развития событий: либо никакого ребенка не было и в помине, а видение - просто стихийная галлюцинация (Далия, прекрати злиться, я тебя еще ни в чем не обвиняю, сказал же - вариантов два!), либо озеро неплохо маскирует чары.
- Я пока придерживаюсь второго варианта, - со смешком глянув в мою сторону, сказал Волтивер.
- Исходя из предоставленной аналитиками информации - я тоже за второе, - вступил в разговор Иллиан. - Первое упоминание о возмущении магического фона в районе озера было зафиксировано около ста двадцати лет назад. Именно тогда на глазах подоспевших не вовремя друзей, утонул местный травник. Тело найти так и не удалось. Да, в общем-то, не особо и искали. Далее подобные случаи происходили с периодичностью примерно раз в год. Не всегда они заканчивались трагично. Иногда, несчастному удавалось вырваться. Иногда, его удавалось спасти. Но в большинстве случаев он навсегда исчезал. Лет через пятьдесят за творящуюся там чертовщину, озеро прозвали Мертвым. Очевидцы по-разному описывают произошедшее. Те, кто непосредственно участвовал в, так сказать, утоплении, рассказывают о маленьком мальчике, якобы завлекшим их в воду. Все те, кто наблюдал происходящее со стороны, ничего подобного не отмечают. Все это как-то связано с луной, поскольку видение появляется в диапазоне пары дней от полнолуния. Разгадку искали многие расы, но даже маг, призванный избавить Лаосен от наваждения, ушел несолоно хлебавши, не обнаружив ничего подозрительного и так и не сумев разговорить местного водяного. Кстати, ответственный за данное водное хозяйство не появлялся здесь уже несколько месяцев... Вот в общем-то и все. Единственный серьезный вызов, поступивший с Земли к нам - вызов Эммануила, все остальное лишь ежегодная сводка, поэтому более полной информации нет. Разве что аналитики упоминают некую женщину, по земным слухам, якобы утопившую своего сына в этом озере незадолго до того, как утонул травник. Однако, душа ребенка в Рай не поступала, хотя по идее должна была бы как невинно убиенная... А посему был сделан следующий вывод - мальчик живет и здравствует, как ни в чем не бывало. Поэтому слухи, как видите, не подтверждаются... И последнее, аналитики отмечают, что ни разу видение не предприняло попытку напасть на группу существ, оно всегда избирает кого-то одного, более податливого, так или иначе оставшегося без сопровождения...
- Жуть какая, - выдохнула я, когда ангел закончил свой пространный монолог. - И что же теперь делать...
- Я думаю ловить... - задумчиво отозвался Дарриил, и припечатал, - На живца.
У меня все внутри как-то нехорошо перевернулось:
- И кто, простите, будет этим самым живцом?
- Ты, - просто ответил ангел, как будто речь шла о прогулке, а не о кошмарном призраке-убийце.
- Ну, уж не-е-ет... - отрицательно замахала я головой, сдавая назад.
- Да, - с "ласковым" оскалом ответил ангел.
- А почему не кто-то из вас, или не хотя бы Волтивер?! - возмущенно завопила я.
- Потому что на ангелов, - терпеливо начал объяснять Дарриил, - видение не клюнет однозначно, мы все-таки служители света, а нас всякая разумная, а тем более в чем-то виновная, нечисть не просто побаивается, а шарахается как чумных. Волтивер достаточно сильный маг, с ним очень сложно справиться, вряд ли "мальчик" рискнет... А вот ты идеальный вариант. Осознанно отражать удары еще не умеешь, а неосознанно вряд ли успеешь... В любом случае, мы будем рядом. Так что тебе почти ничего не угрожает.
- Почти?! Не буду я никаким живцом!!!
- Куда ты денешься... - только и отмахнулся Дарриил.
Больше на меня внимание не обращали, сосредоточившись на детальной проработке плана, о моей незавидной роли в котором сообщили только в самом конце.
Глава 7
Я сидела на берегу недалеко от озера, тоскливо возведя глаза к черному с проседью тяжелых облаков небу, среди которых ехидно скалилась серебристым светом луна. Перспектива общения с призраком повергала меня в мрачное уныние, коему я предавалась, терпеливо ожидая своей участи.
Мужчины рассредоточились по лесу, клятвенно обещав, что "как только мальчик появится - они тотчас же придут на подмогу, и что де мне нечего бояться, так как совершенно ничего не угрожает". Судя по тому, что в лесу стояла какая-то подозрительная тишина (это с грацией-то Эммануила!) - партизанские точки находились, чуть ли в районе Лаосена, а посему уповать на быструю помощь было просто смешно.
Время тянулось медленно, превращая минуты в долгие часы. Ничего не происходило. Я довольно быстро заскучала и решила на досуге поэкспериментировать со своей Меткой. Вернее с тем, насколько я могу ей управлять...
Я цепко огляделась, но подопытных экземпляров не обнаружила. Если опасности в реальности нет - нужно ее придумать, логично рассудила я, и принялась представлять.
Для начала я постаралась выбрать самую обидную ситуацию, произошедшую со мной в жизни, и мысленно ее проиграла. На душе стало на редкость гадко и противно, однако, я решительно продолжала самобичевание, чувствуя себя последней мазохистской. Когда я дошла до самой глубокой степени отчаяния и погрузилась в беспросветную депрессию, вязь на запястье вдруг дрогнула и мягко засветилась бледно - розовым. По телу прошла теплая волна, и мои мысли внезапно сменили русло. Из памяти всплыло давно забытое, но щемяще - счастливое воспоминание из детства, заставив душу ликующе захлебнуться радостью. Ого! Вот этого (я благодарно посмотрела на метку) я совсем не ожидала. Но действует этот амулет, видимо, только в весьма тяжелых случаях, в житейских ситуациях предоставляя хозяйке разбираться самой со своими потрясениями...
Но, в общем-то, меня интересует немного другое. Я сосредоточилась, стараясь вспомнить происшествия, хоть немного меня разозлившие. О да! Здесь мне не было равных! Воспоминания приходили одно за другим, накапливаясь грудой нерастраченной обиды и бессильной ярости. Я не злопамятная. Просто склероз приходит в молодости не ко всем, а посему я помню почти всех, кто когда-либо причинил мне зло...
Для начала вязь меленько завибрировала, причиняя довольно ощутимую боль и постепенно наливаясь прохладным светом, но по мере моих воспоминаний разгорелась до такой степени, что терпеть обжигающую запястье Метку стало невозможным. Я поняла, что еще немножко лирики из жизни и вязь сравняет лес с землей, и попыталась успокоиться, про себя уговаривая защиту убавить пыл. Некоторое время ничего не происходило, но по мере того, как я переключала внимание на другие, более радостные события своей жизни, Метка постепенно остывала и тускнела, наконец, совсем прекратив изводить мою многострадальную конечность. Я облегченно выдохнула и, немного обождав, перешла к заключительной части эксперимента.
Теперь я вознамерилась представить себе покушение на собственную жизнь, причем со всеми вытекающими. Вот тут меня поджидала засада... Не вспомнив из жизни ничего особенно убийственного, я перешла на фильмы ужасов, которые, в общем-то, никогда меня не впечатляли. Перебрав все варианты, я остановила свой выбор на сцене с восставшим утопленником, медленно вылезающим из воды, и начала мысленно ее прорабатывать, дополняя все более мрачными деталями.
Вскоре мне по-настоящему стало страшно, какая-то неживая тишина и прохлада опустилась на берег, я передернулась. Метка дрогнула. И тут я сдури подняла глаза... Из озера медленно, словно нехотя, выходил, не сводя с меня глаз, давешний ребенок. Несколько секунд, я в оцепенении смотрела, как он ступает на берег и тяжело, не по-детски шаркая ногами, направляется ко мне...
...Я и не знала, что умею так орать. Наверное, весь Лаосен, а так же другие находящиеся поблизости города и поселки проснулись от моего вопля и заметались в панике, не говоря уже о жителях леса. Метка на моем запястье громко звякнула и вдруг, на мгновенье обжигая кожу, взорвалась маленьким солнцем, ослепляя пронзительным белым светом. Холодная волна полностью окутала тело и рванулась прочь, расходясь по кругу. Мальчишку смело и швырнуло в сторону озера. Добрая половина берега в одну секунду выгорела дотла, явив неприглядно чернеющую землю и скорчившиеся деревья. Вода с моей стороны озера вскипела, а потом вдруг резко подернулась дымкой, и по всему водоему с потрескивающим гулом пронесся ледяной поток, вымораживая воду и покрывая воздух в нескольких сантиметров от нее полупрозрачной подрагивающей пленкой.
Видение метнулось туда, сюда, попробовало нырнуть обратно в свою обитель, но, наткнувшись на непроницаемый щит, загрустило, вернулось обратно ко мне, и присев прямо на землю, потерло спину и устало поинтересовалось:
- Ну и чего ты орешь?!
Слов для ответа у меня не нашлось, но рот я захлопнула, перестав наконец-то вопить. Метка дрогнула и медленно угасла. Облака разошлись, залив все вокруг холодным лунным светом, и я смогла приглядеться к призраку получше. Не такой уж он и страшный. Ребенок как ребенок, вот только голос...
- Откуда ж я знала, что ты Дарка? - скрипучим голосом продолжал мальчонка, заставив меня снова удивиться: "зналА?!". - Сказала бы сразу - я бы к тебе даже выходить не стала - время тратить. Развелось мухлевщиков, понимаешь! Тебе чего надо-то от меня?
- Мне?! - ошалело уставилась я на призрака. - Это тебе чего от меня надо? Ты меня убить пытался, а не я тебя!
- Убить? Да зачем ты мне мертвая нужна-то? Если ты про вчерашний случай - так знай, никто на тебя покушаться не собирался. Кто ж знал, что твой дружок спасать тебя кинется и ловчие сети порвет. Пока они тебя держали - ты на грани была, а как он их порвал - равновесие качнулось в сторону смерти.
- И зачем эти самые сети на меня накинули?! - спросила я, краем глаза заметив внимательно наблюдавшего за нами из молодой поросли Волтивера.
- А вот это твоего ума дело! - отрезало видение и, заподозрив неладное, засобиралась. - Давай-ка мне озеро открывай, да пойду я...
- Никуда вы не идете, - спокойным баритоном отозвался, бесшумно вынырнувший из леса, Дарриил. - До выяснения обстоятельств.
Иллиан подоспел следом. Волтивер, уже не таясь, вышел на открытое пространство и, получше приглядевшись к мальчику, вдруг хмыкнул и, взмахнув обеими руками, послал в его сторону сноп искр, сорвавшихся с кончиков пальцев.
Искры окутали ребенка с ног до головы, срывая детскую личину и являя всеобщему обозрению истинный облик. Теперь на земле сидела сухонькое востроносое существо с редковатыми зеленоватыми волосами. Видимо, женского пола, если судить по длинной фиолетовой тряпке, замысловато украшенной мхом и призванной заменить платье. Непривычно длинные руки создания оканчивались загнутыми зелеными ногтями, костлявые ноги были аккуратно "обуты" в обрывки водорослей.
- Тьфу ты! - осмотрев себя в привычном виде, вконец скисло приведение. - Вычислили-таки меня, паразиты летучие!!!
- Кикимора, - констатировал Иллиан, глядя на грандиозное превращение. - И чем это мы тут промышляем? Людей топим? Или, может, контрабанду гоним?
- Гуляла я тут... - огрызнулась кикимора, затравлено озираясь.
- Гуляла, значит, - вступил в разговор Дарриил, выставляя вперед окутавшуюся сиянием ладонь и проводя ей по запястьям смутьянки. Руки кикиморы тотчас же обвились полупрозрачной веревкой, заставив несчастную вздрогнуть от неожиданности. - В таком случае вам не составит труда повторить это нашим экспертам, дабы мы могли убедиться в вашей невиновности.
- А почему это я должна что-либо доказывать?! - взвилась кикимора, - Это вы докажите, что я виновата!
- Потому что, - все тем же мягким и спокойным голосом объяснил ангел, - у нас совсем другие правила. К нам поступил вызов, мы обязаны его рассмотреть. Судить вас никто не собирается, по крайней мере, сейчас и в нашем измерении. Мы призваны всего лишь разобраться в ситуации. У нас останется только протокол, который в дальнейшем послужит лишним плюсом или минусом в назначении местопребывания между воплощениями. Пройти с нами придется в любом случае, независимо от вашего желания. Есть, впрочем, еще один вариант - вы нам сами здесь и сейчас честно обо всем рассказываете... Ну, вы пока подумайте, - заключил Дарриил и глянул мне за спину, - а мы полюбуемся на нашего Хранителя...
Обугленные кусты возле меня протестующе затрещали и из них практически выпал слегка дымившийся Эммануил.
- Ты, думай, когда Метку активизируешь! - сходу набросился он на меня. - Я же чуть не помер!
- От страха? - невинно уточнил Волтивер.
- Да я... да она... да вы что - сговорились что ли! - обиженно заорал ангел.
- А ты нашел, где прятаться, - с усмешкой сказал Иллиан.
- Я хотел к подопечной поближе! Это что плохо?! - вспетушился Хранитель.
- Да нет, почему же, очень даже хорошо, - вступил в разговор Дарриил. - Вот только ты забыл, что твоя подопечная Дарка. И Метку она фактически не контролирует. Будь случай посерьезней - погубил бы и себя и ее. Только ты, потеряв земное тело, продолжишь здравствовать в нашем измерении дальше, а для Далии эта жизнь будет закончена. Непростительная ошибка, Эммануил...
Хранитель пошел красными пятнами и пристыжено опустил глаза, по-видимому прикидывая как бы понезаметнее провалиться сквозь землю. Ох, и не завидую я ему - с таким-то дядей...
Командир боевой группы укоризненно покачал головой и снова обратился к кикиморе:
- Ну, как, надумали что-нибудь?
Вместо ответа, отползшая во время разговора с Эммануилом на довольно большое расстояние преступница, вскочила на ноги и на предельной скорости рванула прочь. Зря она это... Иллиан, мгновение назад стоявший неподалеку от меня, с нечеловеческой скоростью скользнул вслед за ней. Спустя секунду, смутьянка, болтала ногами в воздухе, крепко, но бережно удерживаемая ангелом.
- Убегать нет смысла, - спокойно объяснил он, осторожно сгружая брыкающуюся ношу обратно на траву, - Никакого вреда мы вам не причиним. Наши действия ограничены рамками приказа. А посему еще одна такая попытка и мы просто-напросто без разговоров отправим вас к экспертам, которые опять-таки без всякого для вас вреда считают всю информацию...
- Сдаюсь, - прошипела кикимора. - Будет вам сказка на ночь. Прямо здесь и сейчас...
Кикимора звалась Тассией. Разменяв уже третью сотню лет, она большую часть жизни прожила в лесах Лаосена, облюбовав в качестве дома живописное болотце неподалеку от озера.
По меркам хранителей, Тассия была довольно привлекательна, горда и своенравна, чем по молодости и пленяла многочисленных поклонников. Однако молодость довольно быстро подкатилась к взрослости, а затем и к зрелости, заставив пересмотреть ценности и впервые по-настоящему захотеть в жизни чего-то своего...
Вот тогда и свела судьба Тассию с местным водяным. Водяной был холост, хорош собой, но, к сожалению, небогат. Да и откуда стать богатым, коли в ответственности у него всего одно водное хозяйство, да и то весьма скромное по размерам. Но сердцу не прикажешь, и между хранителями вспыхнула любовь. Сначала она пронеслась над головами упоительным романом, а вскоре плавно перетекла в спокойное, осмысленное чувство.
Однако чувства чувствами, а семью кормить чем-то надо и маленькое озерное хозяйство для этих целей подходило все меньше. Тогда и решили хранители организовать свой небольшой бизнес. Первоначально ушлое семейство специализировалось на разведении и продаже рыбы, и даже получило на это официальную лицензию, но потом...
Семейную идиллию взбаламутил местный маг, заметив, как за прилавком центрального базарчика все чаще появляется немолодая уже кикимора. Сначала маг просто крутился вокруг, втираясь в доверие, и даже стал ради этого постоянным покупателем, потом набился в друзья, потихоньку вызнавая, где и чем живет чета хранителей. Наконец, все что нужно было выведано и в один прекрасный день маг пришел к водному хозяйству водяного с кикиморой с деловым предложением.
Предложение было абсолютно противозаконным, однако сулило быструю, легкую, а главное значительную прибыль. Уставшие от нищеты за пятьдесят лет совместной жизни, Хранители подумали немного и согласились.
Дело в том, что в Чароне довольно строгие правила, касательно проживание на той или иной территории. Существа с закрытым даром и тем паче другие расы в мир людей соваться имели право либо под прикрытием и с официальной лицензией, либо расплачиваясь за выход лишением памяти о предыдущем существовании (если уходил человек).
Но кому же захочется терять все свои воспоминания и, без права возвращения, будучи совершенно беспомощным, соваться в огромный мир? Кому хочется часами выстаивать огромные очереди за лицензией на прогулку, давая при этом кровную клятву о неразглашении информации и непричинении вреда жителям других стран? Правильно, никому. Вот на это и рассчитывал маг, вынашивая свой план. Теперь, когда подобралась нужная команда, его осталось только претворить в жизнь.
Однако не хватало всего одной детали - прикрытия. И маг все никак не мог придумать - чем бы себя подстраховать. Но и тут очень удачно подвернулся случай. В Лаосене проживала сумасшедшая травница, невесть от кого три года назад прижившая сына. Однажды, гуляя с ним по лесу, женщина вдруг выпустила ребенка и сбежала, так и не вернувшись за ребенком.