Башлакова Надежда Васильевна: другие произведения.

Запретная любовь

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Литературные конкурсы на Litnet. Переходи и читай!
Конкурсы романов на Author.Today
Поиск утраченного смысла. Загадка Лукоморья
Ссылки
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    А что, если любовь приходит тогда, когда её совсем не ждёшь? Что если вашему избранику не суждену стать вашим мужем? Что если за вашу любовь последует слишком жестокое наказание? Может быть, и тогда история не заканчивается? Читайте, находите погрешности и указывайте мне на них. Милости прошу....

   Запретная любовь.
   [инет]
   История первая.
  
   Встреча первая.
  
   Эмили.
  
   Эмили первый раз увидела Адама, когда ей едва исполнилось пятнадцать. Он был её однолеткой и на первый взгляд ничем не выделялся из толпы подобных ему мальчишек, с которыми ей приходилось иметь дело ранее. Но всё же одно отличие, к тому же весьма существенное, присутствовало. Он был простолюдином, а не очередным её сверстником аристократом, сыном кого-нибудь из батюшкиных друзей. Это-то обстоятельство, собственно говоря, и привлекло её внимание к нему....
   Девушка кокетливо улыбнулась черногривому пареньку, привёзшему вместе с отцом продукты на их двор.
   Правда, похоже, её кокетство его не очень впечатлило, и Эмили была существенно задета этим обстоятельством. К такому явственному невниманию со стороны молодых людей она совершенно не привыкла.
  
   Адам.
  
   Адам из-под насупленных бровей наградил хмурым взглядом господскую дочь. И чего только от него надо этой хозяйской дочурке, что привыкла жить на всё готовенькое, не спеша марать белых холеных ручек.
   Нет, девчонкой она была, конечно, очень даже ничего. Фигурка ладная и мордашка тоже, пожалуй, хороша. И всё же слишком уж она отличалась от привычных ему пышногрудых крестьянских красоток, что, неизменно хихикая, бросали на подрастающего паренька вожделенные взгляды. К тому же он прекрасно знал, что это девушка не его поля ягодка. А что полагалось тому простолюдину, что сорвёт сей незрелый плод, догадаться было не сложно, особенно если учесть крутой нрав её батюшки. Так что даже смотреть в сторону молодой госпожи ему не полагалось, не то, что разговаривать с ней или иметь в голове какие-то грешные помыслы.
   Но Адам всё же взглянул и был поражён чистотой и добротой её улыбки. Он быстро отвёл взгляд в сторону, боясь целиком утонуть в глубине её глаз. Они были такие синие и бездонные как море.
   Море....
   Море! Адам никогда в жизни не видел море, этот бескрайний водный простор.... Он только слышал о нём и мечтал.... Мечтал, что когда-нибудь сможет уехать отсюда туда, куда стремился всей душой. Он давно уже понял, что батрачья жизнь не про него, и надеялся податься в какой-нибудь портовый город и уже там пристроиться на один из кораблей, что ходят в плаванье по тёмно-синей бесконечной глади. Но кораблей он тоже никогда прежде не встречал. О них ему рассказывали те немногочисленные купцы, что изредка посещали их селение.
  
   Море и корабли это всё о чём он ранее мечтал. Море и корабли! А теперь ещё и господская дочь, Эмили. Она напоминала ему о море и о кораблях, о его мечте. Чем? Он точно не знал. Может как раз таки синевой и глубиной своих глаз? Или тем, что и то и другое и третье было для него недоступно, ну, или почти недоступно.
   Море, корабли и... Эмили!
  
   Эмили.
  
   Он уехал со своим отцом, и Эмили обиженно надула губки. Он даже не сказал ей, как прекрасно она сегодня выглядит, хотя он и не мог выделить этот день особо, ведь он увидел её впервые.
   Эмили задумчиво накручивала локоны белокурых волос на палец. Заметил ли он её вообще? По всей видимости, заметил. Пару раз их взоры встретились. Почему же, почему же, почему же...? Да, вероятно, потому что она девушка из высшего общества, а он простолюдин. Кажется, Эмили нашла ответ на свой вопрос, так как поверить в то, что она вся такая из себя красивая, да раскрасивая и не смогла обратить на себя его внимание девушка просто не могла. Слишком часто она ловила на себе восхищённые взгляды людей молодых и не очень, из высшего общества и из самого его низа.
   Она нетерпеливо топнула ножкой в кружевном чулочке, да на высоком каблучке, развернулась и пошла по направлению к дому.
  
   Квентин.
  
   Квентин в это самое время гостил у родителей Эмили и даже видел, как она пыталась кокетничать с молодым простолюдином. Это ему, конечно, очень даже не понравилось, но он решил оставить сиё обстоятельство без внимания, ибо вполне серьёзно полагал, что никуда эта девушка от него не денется. Раз уж их родители сообща и вполне определённо решили объединить семьи и в том числе земли, в общем, обвенчать их, как только Эмили исполнится восемнадцать полных лет. Интересно знала ли она сама об этом договоре? Вероятно, нет! Но разве это имело какое-то значение сейчас, и будет ли иметь его в будущем? Её судьба во всём полагаться на волю родителей, точнее на отца, так как мнением её матери особо никто не интересовался, и идти у него на поводу. И вообще пускай радуется, что ей в женихи достался такой молодой и красивый аристократ, как он, а не какой-нибудь заплесневелый старик.
   Нужно заметить, что избытком скромности Квентин никогда не страдал.
   Итак, Квентину очень даже нравилась Эмили, и он не мог дождаться того момента, когда она станет его женой, и он на вполне законных основаниях сможет обладать ею. К тому же он считал дело о женитьбе вполне решённым и оттого пропустил непонравившееся ему обстоятельство в виде флирта с молодым крестьянином мимо ушей, не придав ему должного значения. И зря! Ах, если бы он только знал, как тогда был не прав!
  
   Эмили.
  
   Эмили уже несколько недель периодически находилась на заднем дворе, пытаясь выследить Адама, но он всё не появлялся, и это её очень печалило. Она не знала, почему так крепко хочет видеть темноволосого молодого человека, но по-прежнему этого желала. А тут ещё Квентин настойчиво досаждает ей своими ухаживаниями, делает какие-то прозрачные намёки на их совместное будущее. Какое у них может быть совместное будущее? Ей только пятнадцать лет! Хотя, сколько именно было её матери, когда она вышла за её же отца? Родила дочь, то есть её саму, Эмили? Шестнадцать? Семнадцать? Восемнадцать?
   Эмили взмахнула не покорной головой. Пустяки! Отец любит её, он ни за что на свете не отдаст её замуж без её ведома и без её на то желания и тем более за такого хлыща, как этот Квентин. Или отдаст?
   Эмили нахмурилась, бросила последний взгляд в сторону опустевшего обоза, который за время её размышлений уже успели разгрузить. Нет, похоже, она не ошиблась, хмурый черноволосый парнишка сегодня снова не появился на их дворе, и, миновав крыльцо, вошла в дом через кухню, задумчиво покусывая нижнюю губу и качая белокурыми локонами. Почему же он больше не ездит сюда? Неужели из-за неё? А этот рыжий увалень, что то и дело бросал на неё вожделенные взгляды, её вовсе не привлекал, таких и на самом дворе пруд пруди, а вот тот черноволосый....
  
   Адам.
  
   Отец просто не мог этого понять, а он, Адам, не мог ему объяснить, почему так упрямо отказывается ездить на господский двор. Понял бы его отец, если бы он поведал ему о своих опасениях? Наверное, понял. Только объяснять всё это ему было как-то стыдновато что ли. И Адам только упрямо заявлял, что ехать туда не хочет, потому как чувствует, что ничего хорошего ему данная поездка не предвещает. Отец всегда верил в разного рода приметы, любил сына и доверял ему и потому не на чём не настаивал и ничего не выспрашивал... до поры до времени.
   Через несколько недель, когда Генри, его друг вдруг упал и сломал лодыжку, а все остальные на тот момент были в поле, отец наконец-то поставил вопрос ребром. Или рассказывай, мол, что у тебя там за опасения, или поехали вместо своего дружка на хозяйский двор, а то ему самому, ну, никак не справится, а мальчишкам младше самого Адама и здесь работы хватает и вообще нечего им по господским дворам разъезжать, да мух ртом ловить.
   В общем-то, Адаму ничего другого не оставалось, как только согласиться, что он и проделал, тяжко при этом вздохнув. Хотя в душе что-то вдруг и затрепетало сладостно.
   Отец окинул его подозрительным взглядом. А Адам только тоскливо подумал, что теперь ему вряд ли придётся избежать встречи с хорошенькой хозяйской дочерью, что с некоторых пор непременно крутится возле подъезжающего периодически обоза. Генри ему много о ней рассказывал, вот только говорил, что она ждёт именно его. Но в этом Адам очень даже сомневался. Не то чтобы Генри вообще не мог заинтересовать прелестную девчонку, но его-то и деревенские красавицы не очень-то жаловали, а тут, чтобы единственная господская дочь.... Только кого она тогда высматривает? Неужели его, Адама? Нет, пожалуй, это было бы слишком неправдоподобно!
   Адам глубоко задумался о возможной будущей встрече.
   Море, корабли, Эмили....
  
   Вторая встреча.
  
   Эмили.
  
   Дождалась, дождалась, вопило всё её естество. Она дождалась его, дождалась.
   Эмили прыгала с ноги на ногу, прямо как ребёнок, радуясь своему ангельскому терпению. Рыжего увальня снова сменил тот хорошенький, упрямый, черноволосенький. Она увидел его ещё из окна своей спальни, сердце сразу же бешено забилось и она, уже было во всём разочарованная, принялась в спешке носиться по комнате, надеваясь в лучшие наряды, желая предстать перед ним в самом обворожительном виде. И это у неё вполне получилось.
   Эмили ещё с минуту покружилась перед зеркалом, критически оценивая свой внешний вид и, видимо вполне им удовлетворившись, кивнула своему отражению и, выскочив из комнаты и даже не потрудившись закрыть за собой дверь, побежала вниз по лестнице.
   Уже находясь внизу, она прохаживалась из стороны в сторону, стараясь привлечь внимание мальчишки, и это ей, похоже, удалось. Вот только как же ей переговорить с ним, ведь не на виду же у слуг и отцовской стражи?
  
   Адам.
  
   Адам не знал, что ему делать и как быть. Его сердце билось со скоростью света, то и дело, грозя вырваться из груди и умчаться в неведомую даль.
   Она спустилась к нему! Она кокетливо улыбалась ему! Она была прекрасна!
   Он не должен был так думать, он не должен был смотреть на неё, он не должен был любить её. Любить?!
   Адам увидел, как девчонка направилась в его сторону, и от неожиданности даже чуть не выронил мешок с мукой из рук.
   Эмили.
  
   "Я назначу ему встречу,- решила для себя Эмили,- чтобы можно было пообщаться в спокойной непринуждённой обстановке и без свидетелей". И смело направилась в его сторону. А если он не согласится с нею встретиться? Эмили приостановилась, задумавшись. Откажет ей?! Это вряд ли. Но даже если такое и произойдёт, тогда она вынудит его сделать это, твёрдо решила девушка и снова двинулась вперёд.
  
   Адам.
  
   - Привет.- Произнесла Эмили.
   Адам взглянул на неё из-под нахмуренных бровей, окинул осторожным взглядом пространство вокруг них и наконец-то лениво поклонился.
   - Здравствуйте, госпожа.
   Эти его слова её очень развеселили, конечно, она привыкла слышать их от своих слуг, но из его уст они звучали как-то по-особому. А голос его, между прочим, несмотря на относительно молодой возраст, был уже довольно-таки мужским и приятным, она ведь слышала его сейчас впервые.
   - Я Эмили.- Ещё более кокетливо улыбнулась девушка.
   Адам с сомнением снова посмотрел по сторонам, потом перевёл взгляд на лучезарное лицо, на её голубые глаза, полные розовые губы, тонкую шейку, тугую упругую....
   Хватит!
   Он встряхнул головой, словно избавляясь от наваждения.
   Эмили смотрела на него с лёгким вызовом, победно ухмылялась, и видимо подозревая, о чём именно он сейчас размышлял.
   Адам смутился.
   - Меня зовут Адам, госпожа.- Нелепо пробормотал он.
   - Госпожа!- Она озорно засмеялась, откинув назад головку и тем самым ещё больше продемонстрировав идеальный изгиб лебединой шейки.- То есть ты хочешь сказать, что я являюсь твоей хозяйкой?
   - Конечно, госпожа, так оно на самом деле и есть.- Покорно кивнул молодой человек, склоняя голову и опуская взгляд.
   Эмили довольно хмыкнула.
   - Ну, тогда ты должен выполнять все, что я тебе прикажу. Ведь так?- Сощурилась девушка.
   - Так, госпожа.- Напряжённо проговорил Адам, прекрасно понимая, что ничего хорошего ему этот разговор явно не предвещает. И, несмотря на это, его сердцебиение всё же участилось, а во рту вдруг неожиданно пересохло.
   - Я хочу встретиться с тобой на нейтральной территории, Адам.- Повелительно произнесла девушка.
   - Я не могу этого сделать, госпожа.- Качая головой, произнёс Адам, с ещё большей опаской поглядывая по сторонам, не начал ли их разговор привлекать излишнее внимание.
   Почему он отказывал ей сейчас, боялся ли он её отца, её саму или только своих собственных чувств?
   - Не можешь.
   - Не могу.
   - А-а-а.- Протянула она.- Ну, тогда я, пожалуй, скажу своему отцу, что ты нагло приставал ко мне и откровенно домогался, и тебя за это очень сильно выпорют, если не кое-что похлеще. Хочешь?- Эмили упрямо уставила руки в бока.
   -Не-ет, госпожа.- Напряжённо протянул Адам, загоняемый в тупик. А ведь он знал, что ему не следовало ехать сюда сегодня. Знал! Эх, лучше бы он поделился своими опасениями с отцом.
   Знать-то он знал, да не всё. Эмили никогда и ни за что, несмотря на все свои угрозы, не пожаловалась бы на него своему отцу, хотя бы потому, что он ей на самом деле нравился и был при этом совершенно невиновен, а не в её правилах было подставлять невинных людей, особенно зная крутой норов собственного батюшки.
   Беда в том, что и Адам был наслышан об этом крутом норове хозяина, и что же ему после всего этого оставалось делать?
   - Тогда давай договоримся о встрече.- Непринуждённо предложила Эмили.
   - Как скажете, моя госпожа.- Смиренно кивнул Адам, целиком и полностью отдаваясь на милость взбалмошной девчонке.
  
   Эмили.
  
   И Эмили победно засмеялась. Вопрос, где и когда уже не имел никакого особого значения. Договориться о таком пустяке было делом одной минуты, одного мгновения, особенно если учесть, что она всё успела продумать заранее, а самое главное теперь было улажено. Похоже, Адам теперь целиком и полностью находился в её власти. А всё же красивое у него имя, тем более красивое для простолюдина.
   Адам! Адам! Адам...!
  
   Квентин.
  
   Квентину всё это увидеть не пришлось, так как он был тогда в отъезде, иначе бы он, вероятно, предпринял кое-какие меры и был бы в этом, пожалуй, прав.
  
   Встреча третья.
  
   Встреча эта, конечно же, состоялась.
   Эмили сбежала из-под присмотра родителей после ужина, сославшись на головную боль и заперев комнату изнутри, она спустилась по плющу с балкона.
   Адаму и того проще, его никто не контролировал, и он просто вышел из дома, как только стемнело.
   Вначале они чувствовали себя несколько сковано друг с другом, но мало-помалу стали находить общие темы для разговора, а вскоре и вовсе заметили себя за непринуждённой дружеской беседой.
  
   Адам.
  
   Честно говоря, идя навстречу с ней, Адам полагал, что сможет быстро разочаровать избалованную дочку хозяина в себе, и она вскоре отмахнётся от него, не получив того, чего желала. Но теперь, чем больше он смотрел на неё, чем больше слушал её голос, тем больше она его завораживала, и он не хотел с ней расставаться. Не хотел расставаться никогда. Эмили его мечта.
   Эмили, море, корабли....
   Эмили смеялась столь заразительно, что в какой-то определённый момент Адам не выдержал и присоединился к ней.
   В общем, в тот поздний вечер им было очень весело вдвоём и, наверное, именно тогда они поняли, что, начиная с этого самого дня, больше не смогут жить друг без друга.
  
   Встреча четвёртая, после которой их частые встречи
   потеряли свой всяческий счёт.
  
   Адам.
  
   Теперь Адам больше не хмурился, когда Эмили сбегала с крыльца и начинала кокетливо прогуливаться чуть в стороне от него. Он не смотрел на неё, пытаясь скрыть идиотскую улыбку счастья то и дело появляющуюся на лице. Он опасался, что кто-то обратит на неё внимание и, не дай бог, свяжет её с Эмили.
  
   Эмили.
  
   Эмили крутилась тут же поблизости, но к Адаму больше и на шаг близко не подходила, стараясь улыбаться ему издалека. В том, чтобы привлечь к себе его внимания больше не было нужды. Она знала, что отныне и вовек он и так принадлежит ей целиком и полностью, весь без остатка. А сегодня поздним вечером она с ним встретится вновь.
  
   Квентин.
  
   Квентин, проходя мимо, мельком обратил внимание на то, что Эмили хоть и бродила по заднему двору, но больше не кокетничала с черноволосым крестьянином. Похоже, её интерес к нему угас. Тот тоже не обращал на неё никакого внимания. По всей видимости, он, Квентин, был прав с самого начала. Зачем Эмили этот простолюдин? Что он может дать ей, кроме плотских утех? Но это вполне может дать ей и он, Квентин, а в остальном же, да, вероятно, и в этом тоже, с Квентином не сравниться какому-то грязному безграмотному крестьянину. Он, усмехнулся, вполне довольный своими собственными мыслями и умозаключениями.
  
   Продолжение встреч.
  
   Они лежали рядышком на поляне, наслаждаясь этой близостью, перед ними стояла свеча, а возле неё лежала книга, библия, и Адам без запинки читал Эмили страницу за страницей.
   - Где ты выучился читать?- Заворожено спросила девушка, она уже давно свыклась с мыслью о том, что простолюдины полностью и безотчётно безграмотны.
   - Пришлось выучиться.- Улыбнулся Адам.- Я мечтал о море, о кораблях и хотел знать об этом как можно больше, а если ты владеешь грамотой, то всё это становится гораздо удобнее и доступнее. Ведь так?
   - Так.- Согласилась Эмили, лишний раз убеждаясь в правильности своего выбора.
   - У меня даже имеется пара собственных книг на морскую тематику.- Похвастался Адам и Эмили, улыбнувшись его наивной гордости, промолчала на счёт того сколько собственных книг имеется у неё.- А ты знаешь как это здорово, море?- Адам даже подскочил от возбуждения.- Оно такое синее-синее, прямо как твои глаза.
   Он снова опустился рядом с ней на колени, беря её ладони в свои и смотря прямо в бездонные глаза.
   - А ты когда-нибудь видела море?
   - Однажды.- Призналась ему Эмили.- Только это было уже очень-очень давно.
   Но давность столь захватывающего события не имела для Адама никакого значения. Его глаза загорелись первобытным огнём.
   - Видела?! Расскажи.- Заворожено прошептал он.
   Адам положил свою голову Эмили на колени, она нежно гладила его лохматую чёрную гриву и рассказывала, рассказывала, рассказывала.... Рассказывала то, что видела сама, то, о чём только слышала и то, что читала прежде.
  
   Теперь встречи их стали регулярными, общение более близким, а отношение друг к другу более чем дружеское.
  
   Адам.
  
   - У тебя что появилась девушка, Адам?- Хитро сощурившись, поинтересовался отец, смотря на то, как сын уже в который раз спешно собирается куда-то, на ночь глядя.
   - Да, отец.- Смущённо ответил ему парень, застигнутый врасплох.
   - Я её знаю?
   - Да. Нет. Не думаю.- Лгать отцу у парня не было желания, но и выхода другого у него тоже не было.
   - Хорошенькая?- Улыбнулся отец.
   - Очень.
   - Ещё бы!- Ухмыльнулся тот.
   Адам смущённо пожал плечами, мол, что есть о том и говорю.
   - Давно пора, сынок, а то вон уже какой боров вымахал, а девчонок всё избегаешь, словно пострелёнок.- Улыбнулся отец.- Ну, беги, не буду тебя задерживать, любовь она знаешь ли....- Он многозначительно взмахнул рукой, так и не договорив.
   Адам и не стал ничего дожидаться, он выскочил из дома сразу же, как только услышал на то дозволение отца.
   - Эх, молодость! Молодо зелено!- Задумчиво пробормотал между тем его батюшка и принялся за свою обычную работу, не сетуя на то, что сегодня его помощник от неё снова отлынивает. Что поделаешь?! Первая любовь есть первая любовь, хотя, может статься, она станет и последней.
   Видимо что-то вспомнив, он, вдруг улыбнувшись, обернулся на жену, укладывающую в постель их младшеньких.
   Ах, если бы только тогда он знал, насколько был прав, и насколько мало хорошего его правота предвещала его старшенькому! Но смог ли бы даже тогда он сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь своему сыну?
  
   Эмили.
  
   Теперь у неё были постоянно полевые цветы в вазочке на прикроватной тумбе, а сама она ходила настолько счастливая, что этого её состояния влюблённости не заметил бы разве что только глупец.
   Родители, по-своему рассудив дочкину задумчивость, приписывали эту заслугу Квентину, тихо радовались и помалкивали.
   Эмили была рада этому молчанию, наивно полагая, что они просто ничего не замечали.
   Так прошёл ровно год с момента их самой первой встречи.
  
   Весна следующего года.
  
   Эмили.
  
   Эмили сегодня исполнилось шестнадцать. Квентин по-прежнему не оставлял её в покое, досаждая своими глупыми ухаживаниями. Как же было хорошо, когда он ненадолго покидал их имение и возвращался в родительский дом, но сколь коротким же было время его отсутствия.
   Не нужны ей были его дорогущие подарки, ей вообще ничьи подарки не были нужны. Кроме разве что тех, что дарил ей Адам. Пускай они были слишком скромными, по большей части, сделанные своими руками, но от этого они только становились дороже. Ну, неужели Квентин не видит, что он ей мало того, что не интересен, он ей противен и смешон? Ей вообще никто не интересен, кроме Адама, разумеется.
   Адам! Адам! Адам!
   Скоро они снова встретятся. Какой подарок он приготовил ей на день рождение? Она не знала. Но то что ценнее дара она сегодня не получит, было неоспоримо.
  
   Квентин.
  
   Квентину не нравился этот несколько отстранённый вид его невесты, её отсутствующий взор и необъяснимая задумчивость. Не нравилось, как она то и дело поглядывала через плечо, словно только и ждала того момента, когда сможет уйти отсюда. Пора, пожалуй, было поведать ей о намечающейся свадьбе и дальнейшей совместной жизни, а то, как бы она не переметнулась на кого-либо другого.
   Если бы он только знал, что опоздал со своими опасениями уже на целый год?! Но он ведь об этом даже и не догадывался....
   Квентин видел, как Эмили вышла на террасу, он поднялся со своего кресла, извинившись перед её отцом, и направился за девушкой, решив раз и навсегда поставить точку в их отношениях.
   Тот только понимающе ухмыльнулся и вернулся к прерванному разговору.
  
   Эмили.
  
   Эмили стояла возле перил и, вцепившись в них ладонями, представляла, как они встретятся с Адамом сегодня. Как она ждала того момента, когда гости разъедутся по домам, и она наконец-то будет свободна. Адам вероятно уже там, а она запаздывает и всё из-за этого дурацкого праздника.
   Она недовольно нахмурилась, да не нужны ей все эти глупые подарки, ей нужен только Адам, её Адам.
   - Эмили.
   Квентин!
   Эмили вздрогнула, презрительно скривилась и ещё крепче вцепилась ладонями в перила.
   - Да, Квентин?- Произнесла она, даже не оборачиваясь.
   Он подошел к ней и встал сзади, слишком близко, чтобы это могло быть простой случайностью. Ей была неприятна эта близость, но она не пошевелилась, ощущая некую важность этого момента. Что-то должно было произойти, она ждала.
   - Я хотел поговорить с тобой.
   - О чём?- Настороженно спросила Эмили, сердце её дрогнуло, и начало медленно опускаться в пятки. Она знала, она чувствовала, что не зря он уже больше года околачивается в её родительском доме, крутится возле неё, осыпает подарками и комплиментами.
   - О нас.
   Сердце бухнуло вниз с такой скоростью, что Эмили чуть не задохнулась. Кровь мгновенно отхлынула от лица и девушка даже слегка покачнулась, но закрыв глаза, смогла побороть головокружение. Ну вот, этого и следовало ожидать.
   - Но ведь никаких нас не существует, Квентин.- Тихо проговорила она, всё так же не оборачиваясь. Руки её столь крепко сжимали перила, что костяшки пальцев побелели, а фигурная резьба так врезалась в ладони, что Эмили испытала сильную боль, но она не обратила на неё внимания и руки не убрала. Боль наоборот помогала ей не отвлекаться.
   - Разве ты ещё не знаешь?
   Эмили резко открыла глаза.
   - Я думал, что ты уже давно всё поняла. Ты меня разочаровываешь, Эмили.- Ухмыльнулся Квентин, ложа свои ладони ей на плечи.
   - Поняла что?- Эмили наконец-то отпустила перила и обернулась.
   Лицо Квентина было так близко, и он чуть наклонился к ней, словно готовился для поцелуя.
   Эмили брезгливо скривилась, представив себе его влажные губы на своих устах. После сладких поцелуев с Адамом это было просто невозможно.
   Она оттолкнула его и отошла в сторону, но с террасы так и не ушла, надеясь услышать всё до конца.
   Квентин криво ухмыльнулся.
   - То, что в скором будущем нам с тобой предстоит стать мужем и женой.
   - Нет.- Эмили повернулась столь резко, что Квентин даже невольно отшатнулся, но ту же пришёл в себя и успокоился.
   - Да, Эмили. Уже больше года назад наши отцы уговорились о том, что как только тебе исполнится восемнадцать, ты станешь моей женой. Я бы не стал тянуть так долго, но твой отец, по-видимому, с возрастом теряет свой крутой нрав и становится слишком уж сентиментальным. Ведь это смешно, слушаться какой-то малолетней девчонки, ведь сам он женился на твоей матушки, когда той было....
   Но Эмили его уже не слушала. Никогда! Она выскочила вон с террасы через широко распахнутые двери.
   - Эй, ты куда это?- Неслось ей вслед.
  
   Эмили попыталась найти отца, но его отчего-то нигде не было видно. Возможно, он пошёл провожать гостей. Тогда она вспомнила о матери. Мать ушла в свою комнату ещё из-за стола, почувствовав себя не очень хорошо, что случалось с ней последнее время всё чаще.
   Мать! Ну, конечно же, ей следовало переговорить сейчас с матерью, тогда всё разрешится и встанет на свои места. Она узнает, что Квентин соврал ей и начнёт жить так, как жила раньше. А если нет?
  
   Она забежала в комнату матери, забыв даже постучаться.
   Та резко вздрогнула, испугавшись столь внезапного вторжения. Эмили не обратила внимания на это обстоятельство, как не обратила внимания и на излишнюю бледность матери, верный признак, что той нездоровилось.
   - Мама, Квентин сказал мне, что через два года я должна буду выйти за него. Это правда?- Выкрикнула Эмили практически с порога.
   Мать устало приподнялась на кровати и, подложив под спину подушку, села.
   - Почему тебя это так волнует, дорогая?- Слабым голосом произнесла она.- Ты ведь была так счастлива всё это время, что Квентин находился у нас. Мы с отцом думали....
   Так вот оно в чём дело?! Они заметили её любовь, хотя она надеялась на обратное, и отнесли её к Квентину. К Квентину! А не к Адаму! Глупцы! Ну, конечно, разве могли они думать по-другому? Разве могли....
   - Так значит, это правда.- Обречённо произнесла Эмили.
   - Об этом тебе лучше переговорить с отцом.- Растерянно проговорила мать, заметив очевидное разочарование дочери.
   - Значит, это правда.- Повторила Эмили, обессилено оседая на кровать.
   - Я этого не говорила. Пожалуйста, поговори об этом со своим отцом, Эмили.- Умоляюще прошептала её мать.
   Эмили вскинула на неё взор своих глаз, синих-синих, как далёкое море, и только сейчас заметила болезненную бледность матери и её... страх. Страх перед её, Эмили, отцом! Бывал ли он с ней когда-либо груб или даже жесток? Эмили не знала точно! Но как же сильно она его боялась! Эмили по-настоящему только теперь поняла это и сама испугалась.
   Сердце матери в тот момент рвалось из груди, желая помочь дочери, и одновременно опасаясь за неё. Её муж, конечно же, любил их девочку, несколько по-своему, но любил, и всё же не настолько, чтобы позволить ей самой выбрать себе мужа и при этом сориться с ближайшими соседями.
   Эмили же только сейчас задалась вопросом, а почему её мать вообще вышла замуж за её отца? И почему так рано? Она всю свою жизнь наивно полагала, что по любви. Но на самом деле по любви ли? Он ведь был старше её почти на двадцать лет. И кто бы вообще стал спрашивать её мать? Интересоваться её согласием? Как никто не станет испрашивать и её, Эмили, согласия теперь. Только сейчас она поняла это с полной ясностью.
   И тут её осенило. Ведь вполне возможно, что и в жизни её матери некогда был вот такой же, как и у неё, но только свой, ей одной принадлежавший Адам.
   - Мама, мама, мамочка, всё будет хорошо, ты только не переживай.- Прошептали разом ссохшиеся губы, и Эмили обняла мать, а та только уткнулась мокрым лицом в грудь дочери, ища защиты и спасения у самого родного и близкого в её жизни человека, её дочери. Дочери, которой и самой сейчас было тяжело как никогда, дочери, которая нуждалась в утешении, не меньше, а может быть даже и больше чем она сама. А по лицу её между тем текли жгучие слёзы тоски о потерянной жизни, потерянном счастье, потерянной любви.
   Эмили не стала отставать от матери и заплакала вслед за ней.
  
   Новая встреча.
  
   Эмили.
  
   Так они сидели, наверное, очень долго, но потом Эмили сообразила, что там, на поляне посреди леса, её ждёт Адам. Её Адам! И ждет, вероятно, уже давно.
   Она распрощалась с матерью, вошла в свою комнату, заперла дверь изнутри и привычно покинула её через балкон.
  
   Адам.
  
   Адам уже довольно-таки давно ждал Эмили. Он прекрасно понимал, что она сегодня вполне может задержаться, всё-таки день рождение как-никак, гости.... Оттого-то не сильно беспокоился, а просто ждал.
   Он вспоминал состоявшийся на досуге разговор с Генри. Тот пытался объяснять ему что-то о превратностях любви. Смешно! Что он сам-то мог понимать в любви, так ни разу никого по-настоящему и не полюбив? Но кое-что новое Адам всё же почерпнул из бессвязного разговора друга. Например то, что у женщин первый опыт плотской любви не такой как у мужчин и почти всегда они не получают должного удовольствия и для того чтобы доставить его любимой следует очень постараться. В этом Генри всё же, вероятно, должен был знать гораздо больше, чем менее опытный, совсем непросвещённый в такого рода делах Адам. Да вот только пригодится ли ему это знание? Вероятно, всё же когда-нибудь да пригодится....
  
   Эмили, его любимая родная Эмили, прибежала вся в слезах и бессвязно стала рассказывать о том, что сама совсем недавно узнала.
   Адам, конечно, не был настолько наивен и вполне определённо полагал, что впоследствии события примерно так и должны были развиваться, но всё это случилось слишком скоро и неожиданно даже для него. Он совершенно не был к этому готов. Он старался жить настоящим, гоня от себя мысли о будущем. А зря!
   Адам принялся успокаивать любимую ласками, даже не предполагая, к каким последствиям всё это может привести.
  
   Эмили.
  
   Эмили начала затихать сразу же, как только Адам, ей любимый Адам, стал покрывать своими жаркими поцелуями её заплаканное лицо. На место страха и безнадёжности пришло некое другое чувство, что-то сходное с желанием или это и было само желание. Эмили испытывала подобное впервые.
   - Адам, Адам.- Прошептала она, прижимаясь к нему сильнее и с ещё большей страстью отвечая на его частые поцелуи.- Я не должна достаться Квентину, не должна. Понимаешь?
   Она внимательно заглянула ему в глаза.
  
   Адам.
  
   Он прекрасно понимал, о чём она сейчас говорила, но притом очень сомневался в правильности её слов. Как бы им не совершить что-нибудь такое, о чём впоследствии не пришлось горько сожалеть.
   Да, он прекрасно всё понимал, но был уже не в состоянии остановиться. Он делал всё, он из кожи вон лез, чтобы доставить ей то удовольствие, которое, по его мнению, она вполне заслуживала.
  
   С тех самых пор их частые встречи не заканчивались одними только разговорами и жаркими поцелуями.
  
   Эмили.
  
   Эмили так и не поговорила с отцом на тему её предстоящего замужества. В конце концов, это должно было случиться ещё не скоро, она осознала это и несколько успокоилась. Зачем о чём-то напоминать отцу и досаждать ему, вынуждая ускорить нежелательную свадьбу? Пусть лучше всё идёт своим чередом, решила она и правильно сделала,... наверное.
  
   - Тебе нездоровится, дочь моя?- Заботливо спросил Эмили отец, когда они однажды завтракали.
   Эмили прошлась взглядом по настороженным лицам отца, матери, Квентина и невинно улыбнулась.
   - Нет, всё в порядке, папа, просто, наверное, я что-то не то съела.- Смущённо ответила она.
   Отец сдержанно кивнул, полностью удовлетворившись её ответом.
   Квентин безразлично мазнул по ней взглядом.
   Мать же посмотрела на неё более внимательно, неожиданно вздрогнула, словно что-то осознав, затем печально качнула головой, отгоняя непрошеные догадки.
   На том все и порешили, успокоившись. Эмили успокоилась вслед за всеми.
   Она не посчитала нужным сообщать им, что уже несколько дней по утрам некие спазмы неизменно слаживали её по пополам, вынуждая выплеснуть из своих недр все, что она ела или не ела за день до этого. Кому это нужно было знать? Да, наверное, никому. А она была ещё слишком неопытна, чтобы понять хоть что-нибудь или просто не хотела ничего понимать. Хотя, с другой стороны, рано или поздно это понимание должно было прийти даже к ней, несмотря на её желание или не желание. И оно неизбежно пришло....
  
   Адам.
  
   Когда Эмили высказала ему свои опасения, Адам сначала даже опешил. Когда же осознание будущего отцовства дошло до него в полной мере, он испытал чувство неописуемой радости.
   - Я стану отцом, Эмили, я стану отцом. Понимаешь?!- Он подхватил девушку на руки и принялся кружить.
   Она и не ожидала даже, что это новость принесёт ему столько радости.
   Чуть успокоившись, Адам опустился на уже желтеющую траву и усадил Эмили себе на колени.
   - Я всё понимаю,- наконец-то произнесла Эмили,- но что нам теперь делать?
   - Мы с тобой поженимся.- Безапелляционно заявил Адам.
   - Отец не даст разрешения на этот брак.- Покачала головой Эмили.
   - А мы сбежим.- Твёрдо решил Адам.
   - Сбежим? Адам, но как?- Вконец уже растерялась девушка.
   Адам взял в ладони её лицо.
   - Верь мне, Эмили. Ведь ты веришь мне? Веришь?- Он с надеждой заглядывал в её бездонные как море глаза.
   - Я верю тебе, Адам.- Тихо ответила ему Эмили.
   Адам улыбнулся и чуть наклонился, приникая к её устам.
  
   Прошло чуть больше месяца.
  
   Квентин.
  
   Как-то одним поздним вечером Квентин стоял на террасе, размышляя о предстоящей свадьбе, и неспешно попыхивал сигарой. Вдруг ему показалось, что среди плодовых деревьев внизу промелькнуло знакомое платье Эмили. Но что она могла делать так поздно в глубине сада? Быть может, он ошибся?
   Квентин попытался приглядеться получше, и ему вновь померещилось что-то светлое впереди. Приведение? Вряд ли. Квентин уже давно вышел из того возраста, когда люди ещё верят в призраков. Тогда всё же Эмили?
   Он очень сомневался, что это на самом деле могла быть обещанная ему невеста, но всё же решил проверить.
   Квентин затушил сигару, свободно перелез через перила и с лёгкостью спрыгнул на покрытый брусчаткой двор, затем неспешно струсил налипший на руки песок. Выпрямившись, он мелкой трусцой припустил в сторону заинтересовавшего его явления.
  
  
  
  
   Эмили.
  
   Эмили спешила на встречу с любимым. Уже некоторое время ей приходилось втягивать живот, чтобы скрывать его рост от окружающих. Он, конечно, ещё не был особо заметен, но всё ж таки уже округлился.
   Больше всего Эмили пугала мать, которая с каждым днём посматривала на неё всё с большим подозрением. Она просто была уверена, что та подозревала о состоянии дочери. Но это всё ерунда. За прошедший месяц Эмили смогла собрать уже некоторое состояние, да и Адам, по его словам, уже приготовил кое-что в дорогу, то есть через день-другой они уйдут туда, где их никто не сможет найти, даже её отец.
   Эмили была просто счастлива, представляя, как они будет жить с Адамом и их ребёнком. Её даже не пугало то обстоятельство, что отныне, похоже, ей предстоит жизнь отнюдь не господская. Но ведь это всё пустяки, главное, чтобы Адам был с нею рядом, а больше ей ничего и не нужно. В их самую первую встречу, она не подозревала даже, что сможет полюбить его настолько, насколько она не любила никого прежде и вряд ли ещё когда-нибудь полюбит. Она, скорее всего, не сможет так сильно полюбить даже своего собственного ребёнка. По крайней мере, ей сейчас так казалось. И, тем не менее, время торопило их, надо было бежать как можно скорее, пока никто ничего не заметил и не предпринял попытку их остановить.
  
   Квентин.
  
   Некоторое время спустя Квентин смог убедиться в своей правоте. То светлое пятно действительно оказалось Эмили, каким бы неправдоподобным это ему ни казалось вначале. Но это было ещё полбеды!
   Самое страшное предстало его взору, когда он наконец-то смог увидеть, куда она так спешила. Оказывается, интерес к черноволосому крестьянину пропал у неё неспроста....
   Квентин с лютой ненавистью наблюдал, как этот простолюдин ласкает её обнажённое тело, как его грязные руки лапают его, Квентина, невесту, как он целует её, как она отвечает ему взаимностью.
   В какой-то степени это зрелище, конечно, даже несколько возбуждало его мужское естество, но так бы было в большей степени, если бы на месте Эмили была какая-то другая девица. А это.... Как можно стерпеть такое? Его невеста барахтается в траве с каким-то челядином, как...как обычная крестьянская шлюха.
   Квентин прижался спиною к дереву, прикрыл глаза, восстанавливая дыхания и замедляя учащённое сердцебиение. Простоял он так недолго, затем последний раз взглянул на влюблённую парочку, что, уже остывая, просто шепчась, лежала в объятиях друг друга, развернулся и побрёл к дому.
   Он не знал, как это преподнести её отцу, но одно он знал точно, он должен был оповестить его о происходящем за его спиной непотребстве. Должен оповестить немедленно.
   Эмили.
  
   Звонкая пощёчина опалила её щёку, как только она вернулась в свою комнату. В спальне было темно, и она не сразу поняла, кто именно стал её палачом.
   - Папа!- Прошептала Эмили едва слышно, как только зажёгся свет.
   Отец смотрел на неё гневно, из-под насупившихся бровей.
   - Квентин, покинь нас.- Хмуро проговорил он.
   Эмили взглянула в сторону, откуда раздался тихий шорох, и только теперь заметила своего уже, вероятно, несостоявшегося жениха. Одного взгляда на его ухмыляющуюся физиономию было достаточно, чтобы понять. Он всё знает! Они всё знают!
   Квентин прошёл мимо, столкнувшись в дверях с матерью Эмили, как всегда бледной и растерянной. Она бросила обеспокоенный взгляд сперва на выходившего Квентина, потом на мужа и только потом на дочь.
   Знала ли она? Подумала Эмили. Вероятно, пока ещё нет, но это лишь вопрос времени и судя по сложившимся обстоятельствам, слишком короткого отрезка времени, по крайней мере, намного короче, чем того хотелось бы.
   Не успели! Сердце девушки рухнуло в пропасть безнадёжности.
   - Как это понимать, дочь моя? У меня просто не укладывается в голове.- Отец прошёлся по комнате в одну сторону, в другую.- Моя дочь предаётся блуду с каким-то грязным крестьянином.
   - Гарольд!- Возмущённо выкрикнула мать.
   - Он не грязный крестьянин, папа.- В сердцах выкрикнула Эмили.
   - Эмили!- Растерянно протянула её мать, постепенно понимая, что все её самые страшные опасения последних месяцев начинают оправдываться.
   Эмили только мельком взглянула на мать и снова повернулась к отцу, считая его более грозным и опасным противником.
   - Я люблю его, папа, и он любит меня.
   - Кто он?
   Эмили углядела в этих спокойных словах отца слишком большую угрозу и едва слышно прошептала:
   - Я не скажу тебе его имени.
   - Мне этого и не надо. Достаточно уже того, что Квентин его знает.- Брезгливо произнёс тот.
   - Мы хотим пожениться, папа, и ты не сможешь помешать этому. Тебе не разрушить нашей любви.- Эмили сделала шаг вперёд, придвигаясь к отцу. Во взгляде её застыла мольба, слегка завуалированная решимостью. Но твёрдой уверенности в своих словах за всем этим отнюдь видно не было.
   - Ты так думаешь?- Слишком спокойно произнёс отец.- Ты ошибаешься, очень глубоко ошибаешься, Эмили, когда считаешь, что я не в состоянии помешать становлению своей собственной дочери падшей женщиной. Ты опозорила меня перед всеми соседями, опозорила перед своим женихом. Ты уронила меня в моих же собственных глазах. Я виноват не меньше, чем ты, виноват в том, что не уследил. А теперь пошла прочь от меня, с глаз долой. Отныне ты будешь заперта в своей комнате до тех самых пор, пока я не решу твою дальнейшую судьбу. Но знай, что этой любви больше нет, этой свадьбе не быть и этому грешному союзу не состояться. А то мерзкое отродье, что соблазнило тебя и позволило прикоснуться своей мерзкой лапой к хозяйской дочери, ещё поплатится за свою наглость. Так и знай.- Отец развернулся, грубо схватил мать за локоть и поволок её за собой.
   - Нет, папа, нет, не смей его трогать, он ведь ни в чём не виноват. Это я, я во всём виновата. Он не хотел....
   Эмили попыталась схватить отца за руку, но он грубо оттолкнул её, отчего девушка потеряла равновесие и упала на пол, затем вышел, громко хлопнув дверью. Звук поворачиваемого в замочной скважине ключа не смог заглушить даже её судорожный плач. Ведь это означало конец! Конец её Адаму! Конец её ребёнку! Конец ей самой! Конец её счастливой жизни! Конец её жизни вообще!
  
   Адам.
  
   Когда за Адамом пришли, он не стал сопротивляться. Всё это время он ожидал, что нечто подобное вполне могло произойти. Он был готов. Адам лишь бегло обнял плачущую мать, молча, кивнул хмурому отцу, бросил тоскливый взгляд в сторону младшеньких, которых ему впредь вряд ли ещё предстояло увидеть. Он прекрасно знал, что просто так его теперь не отпустят, любое сопротивление бесполезно, а о побеге не стоило и думать, ведь он не мог бросить свою Эмили одну, одну, но с ребёнком под сердцем, с его ребёнком, которого он теперь никогда подержит на руках.
  
   Эмили.
  
   Эмили пробовала открыть окно, выходящее на балкон, но его прочно заколотили, только редкие лучи утреннего солнца проникали внутрь комнаты.
   А на рассвете за ней пришли, ругающуюся и вырывающуюся, её грубо выволокли во двор, где привязанный к двум столбам уже стоял её Адам.
   - Адам!- Она попробовала броситься к нему, но её удержали.
   Адам улыбнулся ей печальной улыбкой и ободряюще подмигнул.
   Палач подошёл к нему со спины и разорвал рубаху....
   Эмили невольно вскрикнула, когда первая плеть опустилась на его обнажённую спину. С каждым последующим ударом её пробирала всё большая и большая дрожь. Слёзы текли по её щекам нескончаемым потоком, она не замечала их, а если бы и заметила, то всё равно не в силах была бы их остановить. Да и к чему это? Когда рушатся мечты, разве есть время думать о мелочах?
   Окровавленная спина Адама, окровавленная плеть, что безжалостно рвала и терзала его плоть, всё смешалось в единую картину общего горя.
   После нескольких неудачных попыток ей всё же удалость вырваться из рук вынужденных надзирателей и подскочив к Адаму она прижалась к его спине своей, не понимая что причиняет ему тем самым ещё большую боль, если он вообще сейчас был способен хоть что-то чувствовать.
   Так прижавшись к нему и распластав руки в стороны в бессмысленной попытке защитить возлюбленного, она простояла всего несколько мгновений. Затем её, всю измазанную его кровью, оттащили в сторону, несмотря на жалкие попытки вырваться и сумасшедшие крики. Её некогда белое платье теперь было изорвано, выпачкано в земле и в крови, но Эмили не унималась.
   - Адам, Адам, я люблю тебя.- Обезумив, кричала она.
   Окрашенные кровью губы юноши скривились в подобие улыбки.
   Они не смогут сломить его, не смогут сломить её, несмотря ни на что.
   - Эмили... люблю.- Попытался произнести он, но с губ его сорвался лишь стон, сопровождающийся пузырящейся слюной, чуть окрашенной кровью, и с редким вкраплением зубной крошки.
   А бичевание между тем продолжалось, продолжалось до тех самых пор, пока тело его не превратилось в сплошное кровавое месиво, и жизнь в нём не остановилась.
   Обезумевшая Эмили уже давно перестала сопротивляться, а только обессилено осела наземь. Её отец очередной раз оправдал свой крутой нрав, а она впервые за всю свою жизнь это заметила. По щекам её текли горькие слёзы обиды, слёзы невозвратимой потери, а мир вокруг стремительно вертелся в безудержном вихре танца.
  
   Адам.
  
   Так Адама не стало.
  
   Деревня, расположенная вблизи
   вышеописанных событий.
  
   И в то время когда душа Адама отделилась от тела и уже готова была взметнуться в небеса, где-то недалеко раздался младенческий крик, давая надежду, и она стремглав устремилась на него. Крошечная светящаяся песчинка склонилась над только что родившимся мальчиком, зависла над ним на какое-то короткое мгновение, соприкоснулась с его душой, передавая ей некое знание или даруя редкостное предназначение, и лишь потом стремительно унеслась прочь, возносясь в бесконечные глубины рая. И рая ли?
  
   Эмили.
  
   Эмили проводила пустым взором челядь, уносившую изуродованное тело любимого, затем с глупой улыбкой на устах посмотрела на свои окровавленные руки. Улыбка её стала медленно разрастаться, и мгновение спустя она уже зашлась громким хохотом, который была более уже не в силах остановить. Она мазала кровью, его кровью своё лицо, шею, грудь, мазала и смеялась. Теперь жизнь для неё перестала существовать, она больше не жила. Она была мертва, она умерла вместе с ним. Её дыхание прекратилась с его дыханием, последняя капля её крови вытекла с последней каплей его крови, в момент отделения его души от тела, её душа тоже упорхнула ввысь или наоборот забилась куда-то в самую глубь, где и затаилась до поры до времени. Но как бы там ни было, Эмили её больше не ощущала, она лишилась души.
  
   Люди, столпившись вокруг, испуганно взирали на приступ её внезапного безумия. А Эмили всё смеялась и смеялась, а затем, вдруг тихо всхлипнув, потеряла сознание. Её тут же подняли и заботливо понесли наверх, в её спальню, грязную, смирную, обезумевшую....
  
   Прошло полгода.
  
   За всё это время Эмили так ни разу и не покинула своей комнаты. Она не одёргивала шторы, пока этого не делала приставленная к ней прислуга, не ела, пока её не кормили с ложечки, не переодевалась, пока этого не делали за неё, не ложилась в постель, пока её туда не улаживали, не разговаривала, даже если её о чём-то спрашивали. Она просто сидела и смирно смотрела в одну только ей ведомую точку на стене, иногда что-то шептала, но никто никогда не слышал, что именно, возможно она просто шевелила губами, но это её неизбежное движение уст неизменно напоминало одно только единственное слово. Адам! Адам! Адам! Весь смысл её прежнего существования....
  
   Квентин.
  
   Квентин, возможно, даже согласился бы жениться на ней чисто по политическим соображениям, несмотря ни на что, но он никак не желал мириться с её очевидным безумием. Даже её беременность от простолюдина не пугала его настолько, ведь от нежелательного ребёнка всегда можно было избавиться. А живот её между тем с каждым месяцем всё рос, рос и больше округлялся.
  
   Две Эмили.
  
   Рождение и смерть, две вещи в каком-то смысле взаимозаменяемые.
  
   Эмили уже какое-то время металась по кровати, крича и собирая раскрытыми пятернями простыню на постели. Её тело выгибалось в приступе невыносимой боли. Лицо её и волосы покрыла испарина. Но вот ещё мгновение и крики обезумевшей от боли матери перекрыл новый звук, резкий младенческий плач.
   - Адам, Адам.- Тут же завторила ему безумная Эмили, заговорив вслух впервые за последние полгода.
   - Это девочка, доченька, девочка.- Тихо прошептала её мать, сидевшая у изголовья кровати всё то время, что дочь её мучилась в родовых схватках, прикладывала к её лбу влажные полотенца, пока повитуха принимала роды.
   - Эмили, Эмили.- Тогда прошептала та и в беспамятстве рухнула на кровать....
  
   Проснулась она ночью, матери и повитухи рядом уже не было, и только новорождённая девочка тихо посапывала в своей кроватке. Эмили с трудом поднялась, мельком взглянула на детскую колыбель.
   - Эмили.- Беззвучно прошептали ссохшиеся губы.
   Затем молодая мать подошла к окну, с него давно уже были отколочены все доски, открыла его и взглянула в звёздное небо.
   - Адам.- Она протянула к нему руки.
   Одна звёздочка словно бы подмигнула ей и поманила за собой.
   Эмили улыбнулась. Мысли в её голове путались, цеплялись одна за другую и не давали ей полного осознания всего происходящего.
   Эмили залезла на подоконник, вскинула лицо вверх, подставив его свежему ночному ветерку и наслаждаясь этими его нежными прикосновениями, вновь протянула руки к Адаму и полетела....
   Тело её упало вниз, душа же после удара о землю стремительно покинула его и устремилась ввысь, не преминув перед этим, однако, навестить кого-то маленького, лежащего в белоснежной детской колыбели. Частичка материнской души лишь на мгновение коснулась гладкого лобика дочери, затем взметнулась вверх, вспыхнула и исчезла.
   Маленькая девочка тихонько захныкала, но её мать этого уже не слышала, она уже просто совсем ничего не могла слышать.
  
   Эмили падала молча, как, собственно и жила эти последние месяцы, и разбилась, не издав ни звука, оттого-то тело её и обнаружили только утром, когда слуги встали спозаранку, чтобы заняться хозяйственными делами и заботами до того времени, как проснутся сами хозяева.
   - А-а-а.- Полный ужаса крик служанки пронзил предрассветные сумерки, разбудив всех, кто ещё спал в это время по всей округе и, приведя в ужас тех, кто уже успел проснуться.
  
   Прошло десять лет.
  
   История вторая.
  
   Встреча первая.
  
   - Привет, меня зовут Эмили.- Лукаво улыбнулась темноволосая маленькая красавица.
   - Привет.- Робко ответил ей светловолосый мальчишка, что был всего-то несколькими месяцами старше её.- Я Адам.- Имя не слишком распространённое было вновь произнесено, плоды некогда посаженные начинали давать всходы.- Но мне, вероятно, не следует с тобой сейчас разговаривать.- Он опасливо покосился по сторонам.
   - Почему?- Искренне удивилась маленькая Эмили.
   - Ну,- протянул он,- вероятно, потому что ты хозяйская внучка.
  
   Эмили.
  
   После смерти златокудрой красавицы Эмили, отдать куда-либо её новорождённую дочь рука не поднялась даже у её отца, что уж тогда говорить о матери, этой потерянной и охваченной горем бедной женщины. Она души не чаяла во внучке, оберегала её, лелеяла и всячески баловала. В тоже время девочке был дан особый запрет. Ей было совершенно запрещено общаться с крестьянскими детьми, детьми прислуги и прочих простолюдинов. Она не знала, почему так, но уже вполне привыкла жить по таким правилам. Но хотя Эмили и не разрешали играть с простыми детьми с детства, судьбу ведь не изменить....
   Итак, единственная дочка почти полностью возродилась в единственной внучке, если не брать во внимание копну непослушных тёмных волос, что являлись теперь для окружающих невольным напоминанием об её отце.
   К Эмили был приставлен специальный человек, одинокий двухметровый "великан". В его задачу входило всячески оберегать хозяйскую внучку, в том числе и ограждать от нежелательных знакомств. Но так уж случилось, что он в девочке души не чаял, и она это знала и слабостью его пользовалась, всячески проказничала и досаждала ему. Вот и с мальчишкой простолюдином познакомилась только чтобы ему насолить, знала, что тот будет очень недоволен этим обстоятельствам, но она даже не подозревала, к каким именно последствиям эта её невинная на первый взгляд проказа приведёт.
  
   Адам.
  
   Адаму девочка эта сразу понравилась. Хрупкая, темноволосая и озорная, но он ведь знал, что её дед имел весьма и весьма крутой нрав, а общаться с простолюдинами запрещал ей строго настрого. Но так уж часто случается в нашей жизни, что именно то, что нам запрещено делать, делать нам в первую очередь и хочется.
  
   Эмили.
  
   Эмили и представить себе не могла, что столь скоро её дед узнает, что она разговаривала с мальчишкой простолюдином, но он узнал. И что же он предпринял? Дед, её обожаемый наидобрейший дед, приказал высечь не только её двухметровую бородатую няньку, но и того самого мальчишку подростка, с которым она имела неосторожность заговорить.
   Девочка была в шоке от строгости наказания, которому были подвергнуты её друзья, и первые дни после сих событий безвылазно просидела в собственной комнате, давясь горькими слезами и чувствуя свою вину за всё произошедшее. Ведь кроме себя самой винить ей было больше некого.
  
   Адам.
  
   Адаму было весьма больно и обидно, ведь он не чувствовал за собой никакой вины, так же как не винил и Эмили. Ну что тут такого страшного, если мальчик и девочка из разных слоёв общества несколько раз встретятся, пообщаются между собой или даже подружатся? Адам не видел в этом ничего предосудительного, и видеть не хотел. Упрямства же ему было не занимать.
  
   Эмили.
  
   Возможно, Эмили была не права, когда снова убежала из-под присмотра няньки и попыталась встретиться с Адамом, для того чтобы извиниться перед ним. Она не просто попыталась, она встретилась, и каково же было её изумление, когда она узнала, что Адам на неё совсем не обижается. Она ожидала, что он откажется с ней разговаривать, а то и вовсе будет на неё кричать, но он только улыбнулся ей в ответ и тихо произнёс.
   - Привет.
   Они тогда долго сидели с ним на берегу реки, сначала молча, потом Эмили виновато взглянула на нового друга.
   - Было очень больно?
   - Пожалуй, очень.- Усмехнулся мальчишка.
   Эмили сконфуженно замолчала, но на том их знакомство не закончилось.
   Каждый раз, когда Эмили удавалось улизнуть от множества вездесущих слуг, она опрометью бежала туда, где как она знала, мог быть в тот момент Адам, и почти каждый раз ей удавалось обнаружить его именно там. Место, на котором когда-то встречались её родители, только кроме них и Квентина никто этого не знал. Они унесли свой секрет в могилу, а Квентин в этих местах давно не появлялся.
   Адаму уже несколько раз приходилось опробовать плеть, но этот самый последний раз был, пожалуй, самым серьёзным.
   Эмили сбежала с собственного одиннадцатого дня рождения, за что разгневанный дед посадил её под замок, как когда-то давно сажал и её мать. Эмили плакала, визжала и кусалась, но это ни к чему хорошему не привело. Из окна она видела, как её юного друга снова угостили плетью. Благо, что дело пока ограничивалось только несколькими ударами.
   Выплакав оставшиеся слёзы, девочка уже было подумала, что ей, пожалуй, стоит и правда прекратить всё своё общение с Адамом, хотя бы ради него самого. На том она и порешила! Вот только воплотить в жизнь своё решение она так и не смогла.
  
   Адам.
  
   На этот раз Адам болел особенно долго. Его мать уже вся извилась, плача, а то и вовсе голося во весь голос и заламывая себе руки, но ничего поделать, не могла. Мальчишка упрямо искал встреч с хозяйской внучкой, и этому не было никакого объяснения. Возможно ли, чтобы любовь пришла к нему в столь юном возрасте? Вероятно, ведь кто знает?!
   И вот когда Адам оправился в очередной раз, он как-то ускользнул вечером из дома, и она нисколько не сомневалась, где именно его сейчас можно было отыскать. Мать снова расплакалась и осталась, сидя на лавке, ожидать сына и неминуемого за этим для него наказания.
  
   Эмили.
  
   Эмили уже совсем было собралась спать, залезла на кровать, укрылась одеялом и стала размышлять.
   Вдруг ей показалось, что по её окошку кто-то легонько чем-то царапнул. Девочка прислушалась. Да нет, вроде бы всё было по-прежнему тихо.
   - Эмили.- Раздался вдруг со двора тихий шёпот.
   - Адам?- Девочка соскочила с кровати, путаясь в длинной ночной сорочке, и подбежала к окну. В сумерках она с трудом смогла разглядеть неясный контур своего друга.
   - Адам.- Тихо повторила она.
   - Эмили.
   - Ты как?- Сочувственно спросила девочка.
   - Сойдёт. А ты?- В свою очередь поинтересовался он.
   - Нормально, но меня заперли, так что мы не сможем больше с тобой видеться, да я думаю, нам и не стоит
   - Почему?- Искренне удивился он.
   - Тебя снова выпорют.- Напомнила ему Эмили.
   Мальчишка ненадолго задумался.
   - А давай убежим.- Вдруг предложил он.
   - Но куда?- Эмили воспрянула духом.
   - Да хотя бы к моей тётке в город. Она живёт в портовом городе. Там есть море и множество кораблей. Я как-то уже бывал у неё однажды. Там нас никто на свете не найдёт, а если найдёт, то мы сядем на корабль и уплывём далеко-далеко за море. Тебе нравится море?
   - Очень.
   - Мне тоже. Так давай убежим к нему вместе.- Наивно произнёс Адам.
   - Давай.- Незамедлительно согласилась и Эмили.- Но когда?
   - Завтра, в это же время.
   - Хорошо.
   Эту ночь Эмили спала спокойно и душа её была умиротворена. А с небес улыбались, радуясь с нею вместе и то и дело, подмигивая, две печально одинокие и слишком яркие на первый взгляд звёздочки.
  
   Адам.
  
   Когда на следующую ночь Эмили спускалась из своего окна по плющу, Адам подстраховывал её снизу. Но вот она уже спрыгнула на землю, и Адам чуть придержал её за ноги, чтобы она, не дай бог, не упала и не ударилась.
   Адам принял у неё из рук свёрнутую в узелок простыню с нехитрым детским скарбом и, взявшись за руки, они стали потихоньку выскальзывать со двора.
  
   Эмили.
  
   Но далеко уйти им не удалось. Уже утром их нагнали, сначала бородатый и лохматый двухметровый нянь Эмили, а затем и все остальные.
   Эмили улыбнулась при виде своего старого друга и тихо произнесла:
   - Не бойся, Адам, это мой друг.
   Адам безразлично пожал плечами и так же тихо ответил.
   - А я и не боюсь.
   Он и в самом деле не боялся, смирившись со своей судьбой. Маленький мальчик с душою взрослого мужчины.
   Истинный друг Эмили и по совместительству её нянька мужского пола был ужасно растроган этими её словами. Но в его ли силах было хоть что-либо изменить и как-то помочь детишкам?
   К тому же вот уже и подоспели дворовые с собаками и сам дед на могучем гнедом жеребце. Вот он уже заносит плеть, пытаясь охадить ей нерадивого подростка, но Эмили бросается ей наперерез.
   - Дедушка, нет.
   Дед успел вовремя отдёрнуть плеть, так что внучке не досталось и шлепка.
   - Ладно, дома разберёмся, свяжите его.- Приказал он, резво согнулся, несмотря на свои шестьдесят два года, подхватил внучку за талию, усадил перед собой и повернул к дому.
   - Адам.- Только и успела выкрикнуть Эмили, смотря, как её друг всё больше и больше отдаляется от неё, а его уже связывают и грубо толкают вперёд.
  
   Адам.
  
   Адам смело ждал заслуженного или не заслуженного наказания, это смотря с какой стороны посмотреть. Он твёрдо верил, что какую бы пытку к нему не применили на этот раз, он должен выдержать её с той мужской стойкостью, на которую только был способен.
  
  
   Эмили.
  
   А в это время в комнате Эмили шёл совет.
   - Ты что это такое удумала, внучка? Хочешь меня опозорить по всей округе? Сначала твоя мать, а теперь и ты.- Кричал разгневанный дед.
   - Моя мать? Причём тут моя мать?- Искренне удивилась Эмили.
   - Гарольд!- Возмущённо выкрикнула бабушка девочки.
   Дед недовольно взглянул на неё.
   - Не причём.- Тут же пошёл он на попятную.
   - Что натворила моя мать?- Не унималась теперь и Эмили.
   - Я же сказал ничего. Да и не о том сейчас речь.- Ещё больше разозлился дед.- Вопрос в том, что мне теперь делать с этим твоим Адамом. Господи, дорогая, что ещё такое с этими именами?- Он вновь повернулся к жене.- Адам, Эмили! Ну, зачем надо было называть её Эмили?
   - А почему бы и нет?- Удивилась девочка, переводя подозрительный взгляд с одного на другого.
   - Так хотела её мать!- Упрямо заявила бабушка, такая же бледная и болезненная, как прежде.
   Её муж кивнул и снова повернулся к внучке.
   - Эмили, Адам должен быть наказан и больше вы уже никогда с ним не увидитесь.- Твёрдо произнёс дед.
   - Почему?- Закричала Эмили, и глаза её стали наполняться слезами.
   - Он будет примерно наказан и поплатится за то, что....
   - Нет!- Бабушка резко поднялась с кровати.
   Дед быстро взглянул на обычно спокойную и послушную супругу.
   - Что ты сказала, дорогая?
   - Я сказала, может быть, хватит уже смертей, Гарольд. Мне было только тридцать четыре, когда я потеряла единственную дочь, дочь, которой едва исполнилось семнадцать. Мне скоро будет сорок пять, и я не желаю больше никого терять в своей жизни, если есть хоть малейший шанс этого избежать. Ты не тронешь этого мальчишку, как бы неприятен он тебе не был и о ком бы ни напоминал. Ты не должен этого делать! Пойми, зло свершённое единожды не должно повторяться никогда, Гарольд, и мне очень жаль, если ты этого не понимаешь. Некогда я ничего не предприняла, чтобы спасти свою дочь, своей внучке я той участи не желаю. Эмили единственное, что у меня осталось. Я не позволю свершить тебе то, что ты задумал. Хватит!
   Эмили заворожено слушала бабушку, переводя беспокойный взгляд с неё на деда. Она не до конца понимала, что здесь сейчас происходило, но то, что это было что-то очень важное, было очевидно и от этого становилось ещё куда более страшней.
   - Подумай обо всём об этом, Гарольд, подумай и сделай правильный выбор. Вспомни нашу маленькую жизнерадостную Эмили, которая лишилась жизни единственно по твоей вине. Разве этого нельзя было избежать тогда, Гарольд? Разве этого нельзя избежать теперь? Мне будет очень жаль, если ты и на этот раз примешь неправильное решение. Очень жаль, Гарольд.- Она смотрела ему прямо в глаза даже когда протягивала руку в сторону внучки.- А теперь пойдём со мной, Эмили, дорогая, дедушке сейчас нужно много о чём подумать.
   Девочка, молча, поднялась, приняла её руку и покинула комнату вслед за бабкой.
  
   Надо заметить, что больше Адама и Эмили никто и никогда не трогал, позволяя им общаться вволю. И кто знает к чему, в конце концов, может привести эта дружба через несколько долгих лет?
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Эпилог.
  
   Где-то в звёздной вышине наконец-то воссоединились два разлучённых некогда сердца, они соединились для того, чтобы больше никогда-никогда не расставаться.
  
   И это был первый и самый вероятный исход вышеописанных событий. Но разве единственно возможный?
  
   Исход второй.
  
   Эмили, светловолосая семнадцатилетняя Эмили, что носила ребёнка Адама под сердцем, быстро спустилась из окна своей спальни. Адам подхватил её на руки и на мгновение приник к её губам. Они взялись за руки и убежали, и никто из родных и близких им людей никогда их больше не видел и не слышал. Но надо так понимать, что до конца дней своих они были счастливы, прожили долгую и благородную жизнь и умерли в один день на руках любящих их детей и внуков....
  
   Исход третий.
  
   Когда отец узнал, что Эмили ждёт ребёнка от простолюдина, он был в бешенстве, но всё хорошенько обдумав и над всем поразмыслив, он решил, что не стоит ломать дочери жизнь из-за такой мелочи. Тогда он принял правильное решение.
   Адам и Эмили поженились и прожили долгую и счастливую совместную жизнь....
   Разве среди нас может найтись хоть кто-то, кто усомнится в правдивости этих слов?
  
   Исход четвёртый....
  
   Исход пятый....
  
   Исход шестой....
  
   Исход седьмой....
  
   Рано или поздно всё возвращается на круги своя, только уж лучше, чтобы это происходило рано. Но, с другой стороны, лучше поздно, чем никогда!
  
   КОНЕЦ!
   4.02.-11.06.2008 года.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   15
  
  
  
  
 Ваша оценка:
[an error occurred while processing this directive]
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"