|
3. Нюрочка-дурочка, 18 лет
На самом деле Нюрочка очень умная девочка. Просто не сумела забыть, каково это - удивляться всему на свете. Бровки домиком, округленный в вечном изумленном "о-о" рот, круглые конопушки на курносике, рыжие, почти красные волосы, заплетенные в две торчащие в разные стороны косички...
Больше всего Нюрочка любит сидеть под ивами и читать. Читает она запоем. Читает забытые, глупые, никому не нужные книжки. 'Голову профессора Доуэля', например. Или 'Детей Капитана Гранта', 'Сказки братьев Гримм', учебник по алгебре за восьмой класс. Или, что уже и вовсе смех, 'Евгения Онегина'. Скрюченные мышечным гипертонусом пальчики не могут ухватить тонкую бумагу, и тогда Нюрочка наклоняет голову и ловко переворачивает страничку языком. Она читает и улыбается, она улыбается и удивляется, и солнце горит в ее тощих косичках непогасимым пламенем.
Ходить Нюрочка не умеет вовсе, но это ее мало заботит. У нее есть сестра и братья, есть папа - такой же рыжий и удивленный, а вот мамы нет, и никогда не было. Поговаривают, будто мама отказалась от больной дочери еще в роддоме и будто эта непутевая мама живет здесь же, во Дворе, и будто бы это даже Галка Роднова, которая врет, что ей двадцать два, тогда как ей на самом деле сорок, которая красит губы и ногти в черный цвет и лучшим другом почитает бутылку темного пива.
Нюрочку Галка не выносит и говорит о ней всякие гадости, и дурочкой называет ее она же, а еще повторяет, что ее бы воля, то всяких уродов топили бы сразу же после рождения. Нюрочка не возражает. Может быть, потому, что не слышит.
Нет, Нюрочка вовсе не глухая. Она прекрасно слышит воробьев, устроивших пыльную купальню у ивы напротив, мурлыканье подвальной кошки, зовущей котят обедать, резкие крики черных и серых ворон, воркотню влюбленного голубя, добывшего подруге червячка. Нюрочка просто не умеет слушать плохое. Вот такая она дурочка, что совершенно не умеет обижаться, ненавидеть и помнить зло. И улыбается сердитой Галке так же солнечно, как любому другому.
Нюрочкина сестра учится в консерватории, в их общей с Нюрочкой комнате стоит фортепиано и в раскрытом окне иной раз хорошо видно, как сестра играет вальсы, а Нюрочка внимательно слушает, мечтательно-удивленно прикрыв глаза.
Вальсы плывут над прогретым солнцем Двором, поднимаются над деревьями, стучатся в закрытые окна. Иногда окна раскрываются и жадно вбирают в себя музыку. А иногда вслед за вальсами летят романсы; тогда окнам достается еще и сильный, красивый Нюрочкин голос.
- Тебе бы в опере петь,- сказал однажды случайный Прохожий, заплутавший как-то дворовыми тропинками.
Нюрочка лишь улыбнулась и покачала головой. Опера - это для других, красивых и важных. Когда Прохожий снова заплутал во Дворе через несколько дней, он увидел Нюрочку под ивами с 'Алыми парусами' в руках. Посмотрел издалека, покачал головой и ничего уже не сказал об опере. Даже близко не подошел.
- Богатые!- так говорят о Нюрочкиной семье люди.- Могут позволить себе содержать инвалида...
Богатые, но, прежде всего, богатые душой. И пусть на шестерых там всего лишь две комнаты и кухонька-малометражка, не в квадратных метрах счастье и даже не в их количестве.
Счастье - в Нюрочкиных глазах, не умеющих видеть плохого, в ласковых руках старшей сестры, в отцовской заботе, в младших братишках, гоняющих по Двору на облупленных велосипедах.
Простое такое счастье.
Но доступное почему-то не каждому.
|
|