Она не Маргарита, но первыми лихорадочными днями бродит по городу с мимозой в руках. Южные вёсны буйны и с фантазией, соперничают меж собой капризами и ювелирной четкостью внезапного льда, но победительниц нет, как нет аутсайдеров. Лишь цветы на руке, всегда левой, неизменно желты, химическая завивка безупречна и лак подобен капелькам крови.
Не-Маргарита идет неспешным шагом. Город бросает ей под ноги свои первоцветы. Синие оконца луж брызгают солнечными зайчиками. Сугробы нехотя разлагаются на соль, песок и воду. Ветер радостно сушит асфальт...
Деревья голы и неприветливы, их радость еще вся впереди. День показывает времена года, по одному и кучкой: снег, дождь, туман, желток солнца сквозь низкие облака, внезапная пронзительная синь и снова бестеневая осенняя серость. Ветер несет горькую соль близкого моря
Лица людей одинаково серы. Где-то среди них бродит с той же самой неприкаянностью ее Мастер. Город прячет его. Уводит центральными проспектами, скрывает глухими переулками, затирает нерожденной листвой своих парков и скверов. Иногда эти двое все же встречают друг друга.
И, не узнав, проходят мимо.
Мимозы отправляются в бак. Не-Маргарита возвращается домой. Зеркало беспощадно отражает пергамент сухой кожи, запавшие глаза и набрякшие веки, девичью улыбку и умирающую задоринку взгляда. Даже в Зазеркалье места идеалам нет .