Марина внимательно и с долей сочувствия смотрела на Мишку, сжавшегося в углу своей комнаты. Сначала девочка не понимала друга, не обращавшего на неё внимания, пыталась его растормошить, даже обижалась, но мальчик упорно продолжал смотреть в одну точку. Он оживлялся, только когда приходила Агнесса и садилась рядом с ним. Но и с Маришкиной мамой он тоже не говорил, лишь стискивал узкую женскую ладонь до побелевших костяшек пальцев. Девушка терпела, хотя пожатие и отдавалось болью в травмированной руке, но эти неприятные ощущения были такой мелочью по сравнению со всем остальным.
Девочка принесла из своей комнаты бумагу и все рисовальные принадлежности и, уже не таясь перед матерью, садилась так, чтобы Миша видел, что именно она рисует, и начинала творить. Нешка не ругала дочь, которая в порыве творчества пачкала акварелью все вокруг, включая стены и ковер. Потому что ей казалось, когда взгляд мальчика падал на мольберт, было там что-то, дающее надежду на выход из этого сомнамбулического состояния. Прошедшие три дня они с Мариной жили здесь, стараясь ни на минуту не оставлять Мишутку одного. Остальные сотрудники, искренне сопереживавшие горю ребенка, как могли, пытались поддержать мальчика. Ярослав приходил каждый день, но и его присутствие не помогало, Красин все также молчал и старался двигаться, как можно меньше.
- Это вообще нормально? - Невзоров, у которого из-за того поспешного ухода и отмены важной встречи, проблем только добавилось, сейчас выглядел не намного лучше Нешки - несмотря на загар, кожа отдавала сероватым оттенком, а морщинки в углах глаз стали глубже и отчетливее.
- Нет, - девушка сидела рядом с ним на диване, уже практически полностью перестав негативно реагировать на его близость. Возможно, подсознательно после произошедшего она воспринимала Ярика, как того, на кого можно положиться, и от прикосновений не шарахалась. - Но сделать сейчас ничего нельзя. Детская психика намного более гибкая, чем у взрослых, поэтому я почти уверена, что он справится.
- Но? - за это короткое время он уже научился понимать, когда она не договаривает и сейчас Ярослав точно видел, что это спокойствие напускное.
- Но времени почти не осталось. Если в течение ближайшей недели Миша не даст согласие на мое опекунство, его заберут, - Нешка расстроено вздохнула и откинулась на спинку дивана. Не нужно было быть гениально наблюдательным, чтобы заметить насколько она устала и вымотана.
- Ты хочешь взять его к себе? - не то, чтобы Ярика это её решение так поразило, но легкое удивление он все же испытал. Из воспоминаний, касающихся собственного детства, мужчина вынес, что молодые эффектные мамочки предпочитают устраивать личную жизнь, а не заниматься детьми, тем более - чужими. - Это же огромная ответственность...
- Ты думаешь, что я этого не понимаю? Поверь, проблем будет намного больше, чем можно представить.
- Но ты все равно этого хочешь, - он видел упрямо поджатые губы девушки и в чем-то даже позавидовал Мише. За него даже родная мать так не боролась... - Мы в ответе за тех, кого приручили?
Нешка резко повернулась к нему, и, даже понимая, что он процитировал Экзюпери специально, чтобы встряхнуть её, все равно хотела высказать все, что о нем думала. Только вот встретившись с мужчиной взглядами, увидела так что-то такое, что заставило сдержать злые слова, рвущиеся с языка.
Тихий стук в дверь отвлек их от этого странного противостояния. Агнесса встала, отходя подальше, словно пытаясь увеличением расстояния оборвать тонкую ниточку взаимопонимания, образовавшуюся между ними за эти дни.
Маришка, не подозревая, что только что спасла маму от разговора, к которому та ещё не была готова, вошла в кабинет, сверкая улыбкой и прижимая к груди какой-то лист бумаги. Кивнув Ярославу, она подбежала к Агнеше и отдала ей свое сокровище.
- Спасибо, заинька, очень кра... - девушка оборвала себя на полуслове. С первого же взгляда становилось понятно, что рисунок был не Маринин. И дело тут не в технике и прочих особенностях изобразительного искусства, а в красках. Девочка любила рисовать природу и натюрморты, а здесь нагромождение из широких мазков серого и черного с редкими вкраплениями красного и темно-фиолетового цветов. - Солнышко, а кто это нарисовал?
"Миша".
Агнесса сначала подумала, что ей показалось, и в поисках подтверждения повернулась к Ярику, все ещё сидевшему на диване. Но мужчина только пожал плечами, напоминая, что он не знает языка жестов.
- Мариш, а Миша ещё что-нибудь рисовал? - краем глаза она заметила, что Невзоров насторожился и стал присматриваться к движениям ребенка.
"Нет", - девчушка покачал головой, - "но он сказал, что хочет с тобой поговорить".
Нешка оглянулась на Ярослава:
- Он начал говорить, но только с Мариной. Я сейчас схожу к нему.
- Мне пойти с тобой?
- Нет, лучше сама. Но я передам, что ты интересовался, как он.
- Ладно, - Ярик встал. Он уже привык к этому кабинету и дивану, и теперь подумывал поставить себе на работу такой же, хотя понимал, что дело не в мебели. - Тогда я пойду, если что - звони.
- Хорошо, будет время, заходи, - Нешка уже выбежала в коридор, торопясь к мальчику, потому не обратила внимания на взгляд, которым её проводил мужчина.
Миша все так же сидел в углу, но когда скрипнула дверь, повернулся к вошедшим.
- Привет, - Агнешка неторопливо подошла, готовая отступить при первых же признаках неудовольствия, проявленных ребенком, но он, наоборот, сделал движение навстречу девушке. Марина тихонько уселась на кровать и, переводя внимательный, не по-детски серьезный взгляд с друга на маму и обратно, затеребила пальчиками бахрому покрывала.
- Здравствуйте, - то ли от стресса, то ли от долгого молчания его голос звучал хрипловато и как-то тускло.
- Как ты себя чувствуешь? - она села рядом, вытягивая уставшие ноги.
Мишка дернул щекой, не отвечая на вопрос, и начал преувеличенно-внимательно рассматривать свои руки. Неша не торопила его. Одно то, то он пошел на контакт, было огромным шагом вперед и, если будет нужно, она просидит так хоть целый день. Но мальчик заговорил уже через пару минут:
- Ко мне приходила бабушка.
- Я знаю, - она тоже говорила с пожилой женщиной, убитой горем. Полина Никитична спрашивала у Агнессы, что будет дальше с её внуком, и можно ли взять его на похороны матери. Если по первому пункту Ирмская пыталась всячески ободрить, уверяя, что не оставит ребенка без помощи, то на просьбу ответила резким отказом. Она не могла понять этого маниакального стремления вытащить и так морально травмированного мальчика на кладбище. Кому будет легче, если он увидит похороны? Ему самому или тем, кто придет посмотреть на чужую беду? Нешка, будучи практически атеисткой, не верила в такие вот "прощания". Пусть лучше в памяти ребенка мать останется хоть и болезненной, но живой, чем холодным трупом в окружении искусственных цветов.
- Она сказала, что меня теперь отдадут в детдом. - Девушка про себя сделала то, что всегда резко осуждала - выругалась в адрес пожилой женщины. Она сочувствовала её горю, но нельзя становится такой черствой в отношении ребенка. - Это правда?
- Мариш, иди сюда, - она поманила дочь и, дождавшись, пока та угнездится у неё на коленях, повернулась к мальчику. - Ребята, у меня есть предложение, но принять его или отклонить должны все мы вместе. Миш, по закону я больше не могу оставить тебя здесь, - она заметила, как он вздрогнул от этих слов и попытался отодвинуться. - Но ты можешь жить со мной и Мариной, в нашем доме.
- А оттуда меня никто не заберет? - мальчик замер на месте и широко открытыми глазами смотрел на неё.
- Нет. Но ты должен понять, если согласишься, то на все время. Это будет и твой дом. Мариш, что ты на это скажешь?
Девчушка на пару секунд задумалась, отчего Миша непроизвольно задержал дыхание, и, улыбнувшись, кивнула, показывая, что совсем не против, если друг будет жить с ними.
- Миш, тебя это тоже касается. Я не заставляю, и это не жалость. Мы с Мариной хотим, чтобы ты жил с нами, но решать тебе.
- А если я откажусь?
- Мы расстроимся и будем скучать. Очень-очень.
Девчушка, которая не понимала, почему друг не хочет идти к ним жить, тронула его руку ладошкой и медленно, помня, что он ещё не все понимает, показала:
"Нам будет весело. Пожалуйста".
Мишка опустил глаза, не зная, что сказать. Ему очень хотелось согласиться, но он боялся. Не того, что Агнесса Вацлавна будет его обижать, он прекрасно знал, что самое страшное, на что она способна это отругать строгим голосом. И мальчик больше всего боялся именно увидеть разочарование на её лице. Даже удары не причиняли такой боли, как это самое расстройство. Просто ему вдруг показалось, что, если согласится и пойдет к ним, произойдет ещё что-то, и он снова останется один...
- А мне нужно будет называть вас мамой?
Агнешка задержала дыхание, понимая, что уже выиграла. Миша был подсознательно согласен, только ещё немного сомневается.
- Твою маму Катю никто не заменит, ни я, ни другая женщина. Поэтому не прошу, чтобы ты называл меня так. Но, если захочешь, я не буду против.
Мальчик кивнул, соглашаясь с таким доводом, но все ещё колебался:
- А ответить надо прямо сейчас?
- Нет, ты можешь подумать пару дней и потом сказать. Идет? - она протянула ему руку для пожатия. Мишка немного недоуменно посмотрел на протянутую кисть, словно не её судорожно сжимал последние трое суток, и осторожно, едва касаясь, взялся за пальцы Агнессы. - Я не знаю, как вам, а мне хочется кушать. Идете со мной? - девушка поднялась, сжимая в одной ладони ручку Маринки, а вторую так и не отняла у Миши. Он, все ещё продолжая сидеть, не сводил глаз с их переплетенных пальцев, не зная, что сказать или сделать. Но ему очень хотелось заплакать, только присутствие девочки останавливало, ведь она не ревела, даже когда, играя, разбила до крови коленку... - Донь, сходи к тете Тане, скажи, что мы скоро будем, пусть варит горячий шоколад.
Девчушка, обожавшая смотреть за самим процессом приготовления любимого напитка, немного растерянно посмотрела на Мишу, потом на маму, но послушно убежала на кухню.
Агнешка же опустилась перед мальчиком на колени и, обняв, прошептала:
- Нет ничего постыдного в том, чтобы оплакивать тех, кого любишь.
- Мужчины не плачут, - он не смог сдержаться от искушения и прижался уже мокрой щекой к плечу Агнессы Вацлавны.
- Плачут, просто позволяют видеть свои слезы только самым близким, - она осторожно укачивала всхлипывающего ребенка, пытаясь сдержаться и присоединиться к нему. Хотя... Девушка немного отклонилась, так, чтобы он заметил крупные прозрачные капли, медленно ползущие по её щекам. - Не горюют по тем, кто этого не достоин. А твоя мама была замечательной.
Она больше ничего не сказала, потому что детское тельце затряслось от тщательно подавляемых до этого рыданий:
- Я так хочу снова к маме...
- Знаю, хороший мой, - она его прекрасно понимала, вспоминая свой ужас и ощущение полной дезориентации, когда дядя Валик сказал, что её родители погибли. - И это никогда не пройдет. Ты всегда будешь по ней скучать. Но ты можешь поступать так, чтобы она гордилась своим мальчиком, - Неша чувствовала, как от слез промокает футболка, но не делала никаких попыток отстраниться. Пусть физически Миша не был её сыном, но это не уменьшало боль, разрывающую сердце, при виде страданий ребенка...
"Миша теперь будет моим братом?"
Это вопрос, заданный Мариной вечером, когда Нешка, с трудом успокоив и покормив Мишу, уложила его спать и теперь расчесывала волосы дочери, застал её врасплох.
- Не совсем.
"Как это?"
Маришка смотрела на маму в зеркало, так что ей не приходило поворачиваться, чтобы объясняться знаками.
- У Миши другие родители, но их больше нет с ним, поэтому он будет жить с нами. А его бабушка слишком старенькая, и не может присматривать за внуком.
Девочка задумалась, закусив губу и нахмурив бровки. Она не могла понять, как это - будет жить с ними и может называть её маму своей, но не брат?
"А ты будешь для него новой мамой?"
- Я буду его воспитывать, - несмотря на то, что дочурка была развита не по годам, все же Нешка не знала, как объяснить ей, что такое опекунство. - Он будет все время с нами, но у него другая фамилия, потому что у Миши другие родители, - мерное движение по темным блестящим волосам Маринки успокаивало её, и девушка с удовольствием возилась с кудряшками. Хоть цвет девочка унаследовала от неё, но у самой Агнессы пряди были совершенно прямыми, тогда как у дони - легкими и пушистыми, как зонтики одуванчика.
"И если он будет плохо себя вести, ты можешь отдать его обратно?" - от этого вопроса девушка едва не выронила расческу.
- Нет, конечно! Если он придет в наш дом, то останется там до тех пор, пока сам не захочет уйти. А почему ты так подумала?
"Ты же не будешь его мамой", - упрямо стояла на свое кроха, не понимая, как её мамочка, которой она гордилась и старалась во всем подражать, может не понимать таких простых вещей. - "А если не мама, то может отдать".
Нешка опустилась на пол, сраженная логикой дочери. Хотя девушка и занималась уже несколько лет проблемами детей и женщин, попавших в трудные ситуации, она никогда не рассматривала разницу между усыновлением и опекунством с такой точки зрения. Это взрослому человеку можно объяснить различие, пользуясь юридическими терминами и прочей словесной мишурой. А детям не было разницы, как это называется, для них она определялась только одним - мама ты или нет.
Она уложила Марину спать, почитав и посидев с ребенком, пока та не уснула, но мысли упорно возвращались к словам дочери. И с каждой прошедшей минутой Нешка понимала, что девочка ведь права. Вопрос только в том, готова ли сама Агнесса не просто взять на себя ответственность за воспитание ещё одного ребенка, а сделать его полностью своим. Она была согласна с тем, что чужих детей не бывает, но усыновить Мишку значило для неё гораздо больше, чем просто дать ему все необходимое. Девушка даже не могла сформулировать, что такое быть мамой. Не спать, волноваться, постоянно думать - это больше физиология. Скорее, дуть на ссадину, появившуюся на любимой коленке и внутренне плакать кровавыми слезами, понимая, что твое дитя испытывает боль. Пережив очень трудное младенчество Марины, Нешка сама себе обещала, что больше детей у неё не будет. Не потому что боялась тягот беременности или повторения того порока, который достался дочери, а из опасения, что второй раз она просто морально этого не выдержит.
Сейчас же, глядя на спящего ребенка, все эти размышления казались такой ерундой. Ради счастья материнства она была готова на гораздо большее, чем полная эмоциональная завязка на существе, которое лично для тебя является центром вселенной. И, похоже, что таких существ станет на одного больше...
- Поймите, мы не сомневаемся в том, что вы сможете стать для мальчика хорошей матерью, - полная, уже достаточно пожилая женщина смахнула пот со лба и протерла платком запотевшие стекла очков в несколько старомодной роговой оправе. - Но есть определенные требования к усыновителям.
- В законе нет запрета для усыновления в неполные семьи, - Нешка была внешне совершенно спокойна, хотя внутренне была уже на грани срыва.
- Именно поэтому каждый конкретный случай рассматривается отдельно, - инспектор недовольно поджала губы, глядя на сидевшую перед ней девушку. Тоже, королевна нашлась! Если муж оставил много денег, так сразу думает, что для таких есть специальные законы. А ведь ещё неизвестно, от чего он помер, может, молодая жена и помогла...
- С чем тогда связаны ваши колебания? - Агнесса удержалась от желания скрестить руки под грудью, закрываясь от взгляда женщины, в котором сверкала неприкрытая зависть и почти ненависть. Девушка не совсем понимала, чем именно вызваны такие эмоции, да ей было и все равно, лишь бы перестали твердить, что она не может усыновить Мишу, поскольку является матерью-одиночкой.
- Вы ещё молоды, можете выйти замуж, и, кто знает, как новый муж отнесется к детям, тем более, что один из них - приемный, а вторая - инвалид, - инспекторша постаралась выдавить сочувственную улыбку, но нотка скрытого злорадства все равно выдавала неискренность. Выкуси, фифа! Приехала тут вся из себя, и думает, что перед ней будут кланяться. Не на тех напала! Покойный муж стольких детей угробил своими наркотиками, что, будь её воля, и родную дочь у этой тощей выдры бы отобрали. Только, видно, не зря ходят слухи, что она продолжает "дружить" с тем, кто заменил Якута - только от суммы, которая была указана в представленной справке из налоговой можно было инфаркт получить. Такие деньжищи честным трудом не заработать!
- То есть, все, кроме моего семейного положения, вас устраивает? - Агнешка никогда раньше не сталкивалась с той, кто говорил последнее веское слово на все заявления об усыновлении, но теперь искренне сочувствовала как потенциальным родителям, так и деткам. Неудивительно, что у них в городе такой маленький процент усыновлений.
- Совершенно верно, - женщина провела рукой по выкрашенным в темно-красный цвет волосам, поправляя прическу.
- Хорошо, я поняла ваши доводы и приняла их к сведению, - Неша поднялась во весь и так немаленький рост, усугубленный высокими каблуками. В повседневной жизни девушка выглядела подобным образом очень редко, но именно в таких случаях меняла привычные джинсы и футболки на более цивилизованные наряды. Почему-то бледная, непритязательно одетая девушка с заплетенными в косу волосами не вызывала доверия у чиновников всех видов и положений.
Стоя на ступеньках департамента семьи, опеки и попечительства, Агнесса с удовольствием вдыхала раскаленный знойный воздух, казавшийся удивительно свежим после духоты приемной. Мысли упорно разбегались, и девушка сожалела только об одном - что Ева сейчас далеко. Уж она бы сразу привела четкие и весомые аргументы, но беспокоить подругу не хотелось. Все-таки, новости не самые радостные, а беременную женщину не нужно лишний раз расстраивать.
Нешка уже перепробовала все, но в данном учреждении своих людей у Мирзоева не было, а собственных связей все же было недостаточно, чтобы надавить на несговорчивую инспекторшу. Поэтому девушка сейчас тщательно обдумывала одну идею, немного отдававшую шизофреническими нотками, но именно это могло помочь...
Ярослав тер жгущие от долгой работы за компьютером глаза и сражался с желанием пристрелить Лихачева. Из того самого незаконного оружия, лицензию на ношение которого старый маразматик упорно не давал. Права была Ирмская, его собирались в ближайшее время "уйти", и этот жук теперь отчаянно искал место потеплее. Но ни Денис, ни Ярик не собирались обзаводиться таким вот партнером. Инициативному правоохранителю уже намекали из Москвы, что его рабочий энтузиазм несколько избыточен, но, похоже, напуганный видениями голодной старости чиновник проигнорировал вежливое порицание. И теперь Невзоров отчаянно боролся с желанием повторить то же самое, но уже в гораздо более грубой форме. Пока он ещё сдерживался, но терпение медленно и верно подходило к концу.
Звякнувший интерком только добавил раздражения и так не мирно настроенному мужчине, настолько же радушного, как медведь, страдающий зубной болью.
- Ну?!
- К вам посетитель, - Антонина Петровна уже привыкла к периодическим бзикам начальства и относилась к ним философски, за что сам Ярослав её безмерно уважал и потом, отойдя от очередного заскока буйного темперамента, всегда извинялся.
- Пошлите его.
- Это женщина, - уточнила секретарша, словно для Невзорова это играло какую-то роль.
- Вежливо пошлите, - ладно, он был готов сделать определенные скидки, учитывая половую принадлежность отвлекающего фактора.
- Это Агнесса Вацлавна, и она говорит, что знает, как прижать Лихачева.
Он выскочил из-за стола с такой скоростью, что его офисный трон полетел вверх тормашками, сиротливо крутя воздетыми к потолку колесиками.
- Хоть одна нормальная новость за всю неделю, - он втащил немного опешившую от такой экспрессии девушку в кабинет.
- Я тоже рада тебя видеть, - Нешка с некоторой опаской посмотрела на Ярика, который сейчас чем-то неуловимо напоминал безумного ученого, готового в любой момент воскликнуть: "Я понял, в чем была ошибка!" и с новой силой начать смешивать марганцовку с серной кислотой, искренне потом удивляясь, почему это все рвануло.
А Ярослав же с недоумением косился на запакованную в стильный деловой костюм девушку. Не сказать, чтобы неброский макияж и изящная прическа так уж изменили её, но Агнесса казалась какой-то чужой и ещё более отдаленной. И хотя узкая юбка в сочетании с высокой "шпилькой" делала ноги просто неприлично длинными, а тонкий пояс подчеркивал талию, при взгляде на которую могли удавиться от зависти анорексичные модели, такая Нешка ему не понравилась. Слишком уж похожа на тех, с кем он ежедневно сталкивается, своеобразная хищница в привлекательной упаковке.
- По какому случаю парад? - Невзоров предложил девушке присесть, но она только качнула головой, намекая, что не прочь постоять.
- Общалась с сильными мира. Но сейчас не об этом. Я могу сделать так, чтобы Лихачев уже завтра подписал вам лицензию и принес сюда лично, ещё и извинившись за задержку, - она подняла руку, не давая Ярославу себя перебить. - Кроме того, подогнать два очень выгодных контракта, прибыль от которых покроет не только все убытки, которые вы понесли из-за не подписания разрешения, и существенно улучшит материальное положение. Вы получите гораздо большее - безупречную репутацию.
- Таааак... То-то я смотрю, ты имидж сменила. Договор с собой? Надеюсь, ты прогрессивна и кровью можно не подписывать? - он присел на край стола, размышляя, чем вызвана такая щедрость. Да, в последнее время они сблизились, но не до такой же степени...
- Нет, достаточно твоего автографа обычной ручкой, но в ЗАГСе.
- Извини? - Ярик был уверен, что доработался до слуховых галлюцинаций.
- За все это мне нужно всего ничего. Ты на мне женишься.
- А, может, лучше все-таки кровью подпишем? - хотя слова были и предельно понятны, да и шутки в голосе девушки он не уловил, Невзоров не мог поверить в то, что она на полном серьезе предлагает ему "суповой набор".
- Это уже твое дело, я претендую только на руку, душой располагай по собственному усмотрению, - Нешка растянула губы в легкой улыбке и тут же вернула серьезность лица. - А теперь серьезно. Мне нужно в ближайшее время вступить в брак, а тебе - решить проблему с Лихачевым. То, что я предлагаю, поможет нам обоим.
- Слушай, я до сих пор не могу поверить, что это не идиотский розыгрыш, - по лицу Ярика было заметно, что он действительно в некотором замешательстве. - Сядь и расскажи нормально, зачем тебе срочно брачеваться? И насколько срочно?
Девушка решила не напрягать его сверх необходимого, все-таки, услышать такое предложение от той, кого знаешь несколько недель, а апофеозом вашего интима было избиение со стороны девушки и совместное ковыряние в грязи лунной ночью, несколько неожиданно. О поцелуе Неша умышленно не вспоминала. Потому она прошла ближе к потенциальному жениху и устроилась в кресле для посетителей.
- Чем быстрее, тем лучше, - заметив взгляд мужчины, на секунду опустившийся на её талию, Агнесса хмыкнула. - Ход мыслей почти верный, только я не беременна.
- Мишка? - теперь до него, наконец, дошло. О той волне злости, которую почувствовал за секунду до этого, Ярослав предпочел не думать. - Разве для опекунства обязательно нужна полная семья?
- Нет, но она нужна для усыновления, - Нешка, пользуясь прикрытием стола, сбросила узкие туфли. Все-таки при внешней красоте и эффектности, обувь от итальянских дизайнеров крайне неудобна...
- Зачем тебе его усыновлять? Возьми на воспитание и никаких проблем, - Невзоров вернул свой стул в нормальное положение, но присаживаться не стал, предпочитая пройтись по кабинету. Ему всегда лучше думалось в движении. - Это же не просто позаботиться о мальчике, включение в список наследников, смена документов...
- Я все это прекрасно понимаю. Если тебя интересуют юридические тонкости, это к Еве, мои дела ведет она. От тебя же нужно принципиальное согласие.
- Пока не объяснишь, зачем тебе это, я вообще никакого ответа дать не могу.
- Хорошо. Скажу честно, на эту мысль меня натолкнула Марина. Это для меня или тебя различие между опекунством и усыновлением заключается в документах и прочем бумагомарательстве. Без разницы, в каком качестве останется Миша, я буду любить и защищать его, что в одном случае, что в другом. Но для самого мальчика будет принципиально, кто он - просто воспитанник или сын. Я не хочу, чтобы у него появились какие-то сомнения и комплексы относительно собственной "достойности" стать членом семьи.
Ярослав внимательно слушал доводы Агнессы, и понимал, что согласен с ней по всем пунктам. Для ребенка важно знать не только, что есть, кому о нем позаботиться, но и сознавать свою нужность. Быть частью чего-то, а не просто кусочком уже несуществующей семьи, не оставаться под чьей-то опекой для "галочки". Но вот был ли он сам готов к такой ответственности...
Невзоров предполагал, что, скорее всего, когда-нибудь и у него будет семья, возможно, и дети. Но все это было настолько гипотетически и через неопределенное время, что сейчас не мог понять собственного отношения к предложению Нешки. Да, он уважал её за то, что она делает и кем является, кроме того, убедился, что из его обычных сексуальных предпочтений существует такое вот высокое хрупкое исключение. Но жить вместе, даже какое-то время... Кстати, о птичках.
- Сколько времени продлиться наш брак? Или это будет бессрочное соглашение? - раз уж она сама выбрала такой тон, то Ярик его поддержал.
- Конечно, нет. Я понимаю, что со временем ты захочешь создать собственную семью, и не претендую на роль постоянной супруги. Думаю, три месяца вполне хватит.
- А если нет?
- Тогда мы продлим наш контракт, - она так спокойно говорила о вступлении в брак, как о заключении сделки по купле-продаже, что Ярик ощутил себя предметом. - Со своей стороны могу гарантировать помощь и поддержку в бизнесе. Как ты уже, наверное, убедился, у меня есть определенные связи, и решить твои проблемы особого труда не составит.
- Это я уже понял, - он остановился перед Агнешкой и наклонился так, чтобы без помех смотреть ей в глаза. - Почему я? Ведь у тебя явно был не один претендент на примете, почему ты обратилась с этим предложением ко мне?
- Потому что для тебя это тоже выгодно. Я помогаю тебе, ты - мне. Кроме того, насколько знаю, ты не обременен постоянными отношениями, так что никто от этого не пострадает.
- Прямо не предложение, а мечта, - задумчиво протянул Невзоров, пытаясь вспомнить об этих самых "отношениях" со стороны Ирмской. Были определенные намеки, но никаких подтверждений наличия любовников не нашлось. Это хорошо, потому что носить развесистые рога ему не хотелось, и так в последнее время шея ноет, а тут дополнительная тяжесть. - Только одно замечание - ведь мне тоже придется усыновлять Мишку.
- Нет. Законодательно разрешено выступать в качестве усыновителя одному из супругов. От тебя понадобится только принципиальное согласие. Никаких пометок в паспорте и смены фамилии и отчества для него.
- Ты предусмотрительна.
- Да. Но я не сказала главное, почему прошу помочь именно тебя. И Миша, и Марина испытывают к тебе привязанность, а, в данном случае, это самое главное. Мне не хотелось бы обеспечивать им дополнительный стресс, представляя в качестве мужа совершенно незнакомого человека.
- Понятно. Просто ради интереса - что ты сделаешь, если я откажусь? - он ещё не принял окончательное решение, но с каждой секундой все отчетливее понимал, что согласится.
- Это твое решение, поэтому никак давить или мстить за это не буду. Я найду того, кто согласится, - Неша смотрела спокойно, отчего Ярик почувствовал раздражение. Это получается, что ей все равно - он или другой?!
- Я тебя понял. А теперь мои условия. О причине заключения брака никто не должен знать.
- Само собой разумеется.
- Мы заключим брачный договор, чтобы избежать потом каких-либо споров и недопонимая, - Ярослав внимательно следил за выражением её лица, но Агнесса была раздражающе спокойна и собранна.
- Полностью согласна.
- Жить будем вместе.
- Исключено, - на этом пункте девушка подняла подбородок выше, собираясь стоят насмерть по такому принципиальному вопросу. - Для всех окружающих мы будет идеальной семьей, но я против совместного проживания.
- Почему? - мужчину такая постановка вопроса не устраивала, и он не собирался уступать, но доводы второй стороны тоже нужно было выслушать.
- Как мы уже решили, брак будет иметь определенный срок годности. Как бы мало ты не контактировал с детьми, они все равно успеют привязаться. Поэтому, после того, как мы тихо и аккуратно разведемся, и у Марины, и, особенно, у Мишки, будет психологическая травма. Тем более у Миши. Представь ситуацию - тебя взяли в семью, а через пару месяцев она распадается. Не удивлюсь, если мальчик начнет искать причины в себе.
- Нам в любом случае придется быть вместе какое-то время, - чем сильнее она возражала, тем больше Ярику хотелось настоять на своем.
- Почему ты так думаешь?
- Если не ошибаюсь, те, кто занимается проверкой усыновителей, должны увидеть и дом, и семью, в которую отдают ребенка. Не думаю, что отдельное проживание одного из супругов их обрадует, - довольный найденной лазейкой в логике Нешки мужчина скрестил руки на груди, ожидая ответа.
- Об этом я как-то не подумала... - призналась Агнешка, нахмурившись. - Ты прав. Ну что ж, значит, просто нужно будет свести общение к минимуму. Думаю, против этого ты не будешь?
Он неопределенно пожал плечами, не соглашаясь, но и не отказываясь.
- Хорошо, этот вопрос прояснили, ещё что-то? - девушка поднялась.
- Да, - Ярослав успел перехватить её до того, как она успела направиться к выходу. - За время нашего брака никаких хождений "налево".
- Это тоже включить, как один из пунктов контракта? - она приподняла брови, предлагая конкретизировать.
- Да, - раз уж предложил, то пришлось соглашаться. - Не против, если сам договор составит Ева? Не нужно посвящать в это лишних людей, - Ярик провел ладонью вдоль её спины, но не стал хаметь, опуская руку на попу.
- Исключительно - "за", - она все-таки вывернулась, хотя мужчина и не понял, как именно. Нужно будет у неё пару уроков в спортзале взять, что ли, а то прям стыдно становится...
- Ну, раз мы решили все спорные моменты, то я согласен, - кивнул он, чувствуя себя при этом как-то не уютно, словно он на несколько минут поменялся местами с женщиной...