некоторые замечания по поводу межгендерных гармоний
Чем больше я изучаю животных, тем лучше понимаю людей. И самого себя. В частности, тот очевидный факт, что залог гармонии между отдельно взятыми представителями человечества лежит в принадлежности их к одному тотемному клану - праотцу их генотипа. А причина дисгармоний, напротив, кроется в их клановом несоответствии.
Как и многое иное, коренящееся на уровне затурканного цивилизацией подсознания, так и знание о собственных происхождении и родстве у человека века XXI-ого дремлет на уровне мутных всплесков хаотичной прапамяти, гасящихся в зародыше искажающей спесивостью рацио. Интуиция загоняется в темный угол, естественные порывы объявляются аморальными, пред-чувствия - суеверными предрассудками.
А зря.
Сколь бы мы не наращивали социальных надстроек над базисным фундаментом, - человек был и остается частью природы вообще и своей собственной - в частности. Нас может поражать её многообразие, мы можем преклоняться перед её удивительной гибкостью и способностью к адаптациям в непрестанно изменяющихся средах, - но не стоит забывать и о руководящих ею законах. Ибо сперва - законы, и лишь затем степень их гибкости и приспособляемости. Мы же, погрязшие в приспособляемостях, позабыли о законах.
Во времена, когда понятие "культура" ещё не сменилось "цивилизацией", родству с природой собственного естества отводилось подобающее место, как в общественном устройстве, так и на уровне личностного мировосприятия. Тогда люди делились на племена, а племена - на кланы. И у каждого был свой тотем.
Девушка клана Крокодила ещё могла выйти замуж за мужчину из клана Кита, - хоть такая связь и казалась нежелательной, проблемной, требующей бесконечных, изнурительных усилий по поддержанию гармонии, основанной на степени схожести различий и нивелированию стремящихся к разъединению основ. В таких случаях проводились сложнейшие, многоразовые обряды с целью уравновешивания разностей и обретения нового эквилибриума. Рисунок татуировок, орнаментика одежды, предметов быта, оружия и культовых атрибутов, наконец, причёска и головные уборы, знаменующие такой союз, - всё претерпевало глубочайшие изменения и, в результате кропотливейшей работы шаманов и старейшин, - включало в себя центробежные и центростремительные символы, заключенные в более общий, объединяющий их контур, коему и надлежало оберегать различия схожестей в едином целом. Но и тогда успех не гарантировался.
Союз же между Черепахой и Альбатросом был уже невозможен. Ни один шаман, орнамент или заклятие, ни один обряд и не тысяча, - не в силах были соединить не соединяемое. Подобный союз мог породить лишь монстров - нежизнеспособное, ущербное, бесплодное потомство. А сие было прерогативой Богов. Лишь им одним позволялось сочетать в себе несопоставимое. Более того, это как нельзя лучше соответствовало их собственной природе, отличавшей их от мира людей. Ибо они, Боги, - по самой природе естества, - вбирали в себя множества отличных друг от друга миров, из коих люди, черепахи и осьминоги были лишь малыми частностями. Оттого и изображались они в виде полиморфных чудовищ - полузверей-полулюдей, оттого и могли они многое из несочетаемого. Потому-то, монстры людские - мутанты тела иль духа, - и посвящались Богам - когда в жертву, когда - в услужение.
Многоликость Богов отражает разнообразие сочетаемостей на уровне макроструктур. Человек же обретается на уровне собственного микрокосма. Законы микромиров схожи, но не идентичны макро. Их внутриструктурные связи подчиняются другим законам притяжения-отталкивания, а строение ядерных ячеек создает иные узоры симметрий. Общности теряются в частностях. Бог таится в мелочах...
Шаманы, призванные проникать в неземные пределы, вынуждались оснащать себя эклектичной атрибутикой: перья и камни, рога и металл, кости и дерево, - каждый - для своего мира, духа, хозяина очередного порога, каждый, одновременно - ключ и оберег, знаки и символы иных языков, эквиваленты знания и силы в там, где всё не так. Ибо каждый шаман есть ещё и толмач - переводчик с небесного на земной, из миров духов в мир людей. Способность к чуткому услышанию и ещё более чуткому и правильному переводу услышанного равнялась его таланту. Вот ему-то и позволялось сочетать несочетаемое. Но не простым смертным. Преступление сего грозило худшим нежели смерть: хаосом Бытия. Вот откуда ведется приверженность клановым тотемам: дабы блюсти гармонию сущего.
Обратите внимание: ни в одной культуре не было клана зверей или птиц, рыб или насекомых. Даже не клана копытных, змей или грызунов. Тотем всегда принадлежал одному конкретному виду. Если в местах обитания племени водилось два вида черепах, то бывал тотем Большой Морской Черепаха и клан Жёлтой, земной или Зеленой Болотной. Они были близки и родственны, но отличны. Клан Льва был совсем иным, нежели клан Леопарда, а клан Ястреба не походил на клан Ворона или Совы. Взять в жены девушку из чуждого клана было сопряжено с опасностью куда большей, чем навлечение гнева богов на непосредственно действующих лиц: опасность коренилась в навлечении проклятия на потомство. А сие есть предательство Предков.
И всё же, такие "крамольные" браки случались, причём, бесчисленное множество раз. Любой успешный набег на чужое племя привносил инородных женщин в родное. Более того, это и было главной его целью, по крайней мере, в относительно спокойные, сытные времена, когда борьба за территории и их ресурсы отступала на второй план. Кроме того, женщины повсеместно являлись предметом торговли и обмена "по-мирному". Вообще, обычай делиться всем, что имеешь с чужестранниками и соседями, был и остается одним из основополагающих механизмов взаимообогащения племен (читай: преумножения разнообразия). И женщины знали это, как никто иной. Сотни, тысячи поколений готовили их к этой роли. Смена родного на чужое для женщины куда легче и естественнее, чем для мужчин. Вобрать в себя иное, дабы сделать его своим, а самой стать его частью. И они становились, всякий раз привнося частичку нового в незыблемое. Так достигалось не только разнообразие генофонда без потери традиций, но и обогащение самих этих традиций.
Женщины бывали не только из других кланов и племён, но и из народов, дальних, странных, несущих в корне иное восприятие мирозданья, соотносящие себя с иными корнями и ветвями тотемного древа. И всё же, всякий раз они находили в себе силы и способности отыскивать то общее, на основе которого будут взращиваться сообща их дети и дети детей. А их новообретенный дом всячески им в том помогал - просто демонстрируя сочетания правильностей себя.
У каждого тотемного животного был свой кодекс поведения, характер рисунка, стиль гармоничного слияния с миром. Племена и кланы, выбрав себе тот или иной тотем на заре собственного становленья, приносили ему некую клятву верности, - преклонение через уподобление, постижение мира посредством мировосприятия самого тотема.
Обратимся же к самим представителям животного мира, взглянем на их межгендерные, внутригрупповые отношения - прообраз тотемных связей.
***
Водяная выдра, она же нутрия, - относится к семейству куньих. Европейская выдра - животное солитарное и вполне самодостаточное: и самцы и самки ведут одиночный образ жизни, находя друг друга лишь непосредственно перед периодом спаривания. Взаимные игры и ухаживания продолжаются в лучшем случае несколько недель, завершаясь соитием. После чего самец отправляется восвояси, а самка вынашивает потомство, остающееся с ней не более нескольких месяцев, в течение которых мать преподает детенышам основы охоты и выживания, окончательно овладев которыми, они покидают и её и родную нору, отправляясь на поиски собственных территорий с тем, чтобы, скорее всего, больше никогда не увидеть друг друга.
Лев - единственный несолитарный представитель семейства кошачьих. Львы, как известно, живут прайдами. Но это утверждение правильно лишь отчасти: самцы большую часть жизни проводят в одиночестве, реже - в обществе брата или друга - таких же одиноких, как и сами. Периодически, молодые львы-одиночки пытаются основать свой собственный прайд, как правило - путём захвата уже существующего. В случае поражения он не теряет ничего. В случае же успеха - в одночасье становится главой многочисленного семейства, патриархом, самцом-альфа. Каково же его первое действие по взошествии на трон, разумеется, после показательного спаривания с абсолютным большинством самок в рамках права сюзерена на первую брачную ночь? Правильно. Физическое уничтожение всех отпрысков мужеского пола от своего предшественника: во избежание грядущих эксцессов, дворцовых переворотов и мести злопамятных потомков низверженного владыки. Вам это ничего не напоминает?
Но куда интереснее поведение при этом самок - матерей убиенных отпрысков. Самки прекрасно знают, что именно последует за гибелью их старого короля и пришествием нового. Но совершенно ничего не предпринимают в защиту собственного потомства. А ведь могли бы, объединившись, с лёгкостью этого добиться. Почему? Да потому, что каждый из молодых львов-подростков принадлежит другой из львиц, и каждая из них в тайне надеется, что чаша сия постигнет всех иных сыновей, но не её, тем самым дав шанс, - пусть малый и призрачный, быть, хотя бы, изгнанному, но не растерзанному отчимом на глазах у всех прочих, а значит, оставляет за ним возможность и право, однажды вернувшись, отомстить. Или стать царем в каком-то ином царстве, продолжив передачу генов её безвременно усопшего супруга. Вам это ничего не напоминает?
Более того, очень часто львы - самцы-альфа, - точно так же расправляются и со своими собственными отпрысками, предваряя тем самым любую, пусть и сколь угодно теоретическую угрозу своему царствованию со стороны через чур возомнившего себя, наследника. Львицы знают и это. Потому рожают в отдалении от прайда, в укромном месте, оставаясь там до тех пор, пока львята не подрастут до способности выражать раболепие и пресмыкание пред отцом своим и, в то же время, всё ещё оставаясь малыми, ни чем не угрожающими котятами. Тогда, - и только тогда, можно, рискнув, представить их пред ясные очи Самого. И опять же, вам это ничего не напоминает?
Гиены живут стаями, где царит тотальный матриархат. Во главе стаи стоит самка-альфа, за которой, в порядке убывания, располагаются все прочие самки со своими отпрысками и лишь затем - самцы. Самый привилегированный из самцов стоит в иерархической лестнице ниже самой последней из самок, со всем вытекающим. Позабывший об этом даже на миг может дорого поплатиться за собственную забывчивость - за это ответственна сама самка-альфа. Но строжайшая иерархия не оберегает от конкуренции в среде самих самок, так что вторая по рангу постоянно выжидает подходящего момента для путча. Возможно, она не бросит открытого вызова ей самой, но уж точно постарается обезвредить её потомство, иными словами - сожрать, коли на то подвернется удобный случай, особенно, если в то же время у неё будет и её собственное. Так, на всякий случай, во избежание. А это вам ничего не напоминает?
У волков наблюдается схожая картина с поправкой до наоборот: всем правят самцы. Одновременно ощенившиеся самки, находящиеся на разных ступенях стайной иерархии, создают социальное напряжение, перекидывающееся и на оберегающих их самцов. Стоит понаблюдать над тем, как внезапно меняются отношения между двумя некогда закадычными друзьями, как только их подруги одновременно обзаводятся потомством. С какой опаской и настороженностью обходят они друг друга, готовые отреагировать на малейшую провокацию. И это тоже кое-что напоминает.
Горностаи тоже из семейства куньих. И тоже солитарны. Но, в отличие от выдр, могут образовывать стойкую пару на период спаривания, совместно вырывать и благоустраивать норку, и даже жить в ней какое-то время вместе. Но ненадолго.
Самец зимородка, по весне, в период брачных игр, охотится чаще обычного, и не для себя, а для своей подруги. Но вовсе не потому, что та высиживает яйца. Он просто заботится преподносить ей подарки - из клюва в клюв - причём, всякий раз непосредственно перед тем, как на неё взгромоздиться и приняться топтать. А происходить это может по несколько раз в день. Впрочем, далеко не все мужские особи этого вида обладают столь завидным упорством и постоянством вкупе с рыболовными навыками, потому рыбу дарят не всегда. Увы, краткосрочное счастье самочек зимородка отнюдь не гарантировано, тут уж как повезёт - всё, как у людей.
У диких кабанов также царит матриархат. Стада ведомы опытными (хочется сказать: матёрыми) самками, следящими за соблюдением строгой внутристадной иерархии. Самцы, как правило, бродят в одиночку, хоть и неподалеку, объединяясь со стадом в зимние месяцы - в пору рождения поросят, когда те нуждаются в максимальной защите. Главная свиноматка не только выбирает самца для себя самой - это было бы вполне естественно в матриархальном сообществе, - но и выступает в роли свахи для всех остальных самок стада, определяя кому какой самец достанется, заботясь ещё и о том, что бы все брюхатились одновременно. Внезапная смерть альфа-дамы в этот период грозит всему стаду состоянием полной анархии, безвластием и ломкой иерархической системы.
Самец косули спаривается с несколькими самками в брачный период, после чего не остается ни с одной.
Зато самец фазана вынужден оплодотворять целый гарем, да ещё и постоянно за ним присматривать в последствии. Думаете, это ему в тягость? Нисколько - он ещё находит время и силы поприударить и за иными самками, порою, даже не смотря на то, что те могут быть ни чуть не бесхозными.
Альфа-самцы королевского оленя тоже пасут своих самок, на строго охраняемой ими территории. Она, - территория, - и является для них главной: самцы ревниво охраняют её целый год, а самок - лишь в брачный период. Однако, на этом роль самца заканчивается: всё, что от него требуется - это держать на расстоянии других самцов. За всё же остальное, происходящее в стаде, ответственны самки.
Самец леопарда способен выказывать почти безграничные признаки любви и привязанности к своей избраннице. Ухаживания тем настойчивее, чем несговорчивее самка, так что, казалось бы, длиться они могут малую вечность, но... в теории. На практике же они продолжаются ровно до тех пор пока у самки не появляются котята. В тот же момент пылкий ухажер испаряется. Навсегда. Впрочем, самка охладевает к своему кавалеру столь же быстро и, если бы не он, - сама бы настояла на прекращении близости.
У нанду же, всё поровну: самка сносит яйца, а самец их высиживает. Вполне эмансипированная семья, не так ли?
Пиренейские козлы проводят зимы вместе, одним большим стадом. В конце весны, после того, как новорожденные козлята окрепнут (а уходят у них на это считанные дни), - самцы покидают самок с детенышами и уходят вверх, на труднодоступные горные вершины, где и проведут весь год одним мужским стадом, вплоть до начала новой весны, всё это время совершенствуясь в соперничании друг с другом, заостряя рога, мастерство и удаль молодецкую: они пригодятся им позже, при установлении внутристадовой иерархии.
Тигр живёт с тигрицей 7-10 дней в году, практически, непрерывно спариваясь. Затем - и до конца жизни, - он больше не интересуется ни ею, ни потомством.
Серые неясыти нашли оптимальный вариант сочетания семейного постоянства и личной свободы. В период спаривания, последующего высиживания яиц и взращивания потомства, - они вместе: самка сидит в гнезде, самец охотится для себя, супруги и отпрысков. С покиданием птенцами гнезда, родители расстаются. Но только до следующего сезона спаривания. Тогда они вновь отыщут друг друга. И так - из года в год.
Носухи - южно-американские родственники енота, - живут стаями, насчитывающими 20 и более особей. И все они - самки с детенышами. Ни одного самца. Самец - один единственный, - присоединятся к стае, как гость в период засухи, сперва скромно заявляя о себе. Как и многие другие животные, носухи спариваются в самый голодный сезон с тем, чтобы потомство появилось на свет в сезон дождей, самый обильный пищей. Вот за тем-то и приходит самец. Он спаривается едва ли не со всеми, подходящими по возрасту, текущими самками и... исчезает. Его будущее потомство нисколько его не интересует: вся забота о нём всецело ляжет на плечи, а точнее, на носы и хвосты матерей, их сестёр, кузин и прабабушек. Но одна интересная особенность носух вызывает особое внимание: оказывается самочки носух - существа тонкой душевной и физической конституции, спаривание для них процесс болезненный и отношение к нему самца требуется самое деликатное. Если самка выказывает неудовольствие от манер через чур грубого самца, она, и прочие самки, стоящие вблизи и внимательно наблюдающие за происходящим, - тот час прекращают любовное соитие. Более того, такой неумелый самец постыдно изгоняется из стаи. Как правило, на его место тут же появляется новый претендент.
Самка черноголового капуцина входит в состояние течки раз в году, и длится она всего 4 дня! Попробуйте за это время найти себе достойного мужчину, отца ваших будущих детей... Но она просто обязана это сделать! И не только найти подходящего, но - и это самое сложное! - убедить его спариться. Самцы капуцинов, следует заметить, выказывают поистине олимпийскую невозмутимость и равнодушие истых, убежденных холостяков, хоть и живут круглый год в той же стае с самками, а быть может, именно поэтому. На какие только ухищрения не идёт самочка, какие только рожицы не строит она своему избраннику, как заискивающе умоляет позволить ей половить у него блох... ведь она знает: не сумей она забеременеть - и лишится потомства на целый годичный цикл, коих не так уж и много на роду самочек капуцинов. Надо отдать самцу должное: в большинстве случаев, он, всё же, снисходит до ухаживаний самочки, позволяет повыщипывать своих блох, ну и... так далее.
До недавнего времени считалось, что ягуары, подобно тиграм, - одиночки, живущие парами всего несколько дней в году, на время спаривания, тоже в период сухого сезона. Однако, не так давно, в Пантанале, в Бразилии, обнаружили, что они могут вести себя и иначе, оставаясь вместе неделями и даже месяцами, и после того, как сам процесс спаривания давно завершился. Этот нюанс кажется мне очень важным для демонстрации гибкости и мудрой вариабельности отношений внутри того же вида под влиянием факторов внешней среды.
Самцы китов способны проплывать, порою, тысячи миль, сменить два океана и полушария с тем лишь, чтобы в условленном месте найти подругу для спаривания и обзаведения потомством - на несколько счастливых недель раз в несколько лет, а то и дольше. Скорее всего, затем они не встретятся никогда. Настоящие капитаны дальнего плавания!
Многие виды птиц, даже из тех, кто образует стойкие пары, - вовсе не проводят всё время в году вместе, но стараются вновь и вновь отыскивать друг друга по весне в условном месте родового гнезда. Иные более постоянны и проводят вместе всю жизнь, причём, вне зависимости от наличия у них потомства. Третьи же не знают постоянства вовсе.
У животных, в точности, как и у людей (или, напротив, у людей, как и у животных), - наблюдаются примеры лесбиянства и гомо (точнее, анимало-) сексуализма, т.е спаривания особей того же пола. И, в точности, как у людей, животные часто стараются держать это в тайне, не особо афиширую свою сексуальную ориентацию, вдалеке от глаз и ушей сородичей. При этом, во всём остальном ведя вполне "благопристойный" образ жизни.
Папуасы запада Новой Гвинеи, она же Восточный Тимор, считают, что райская птица некогда, в незапамятные времена прапредков, украла у человека владение универсальным языком всех живых существ. С потерей этого знания, человек оказался неспособным понимать даже диалекты соседних деревень, не говоря уж о языках всех прочих. Началось этакое вавилонское столпотворение а-ля Папуа. С тех пор, дабы хоть как-то восполнить утерянное, папуасам остался лишь один путь: изучать язык и повадки райской птицы, стараясь максимально приблизиться через неё к познанию утерянного рая. И они изучают. Постижение природы райской птицы и её имитация - наука, преподаваемая с детства. Песни, танцы, свисты и трели, поведение, оперение, внешний вид и повадки - они изучают и имитируют всё. Теперь, на праздничных сходках разных деревень у них уже нет необходимости выучивать диалекты своих соседей: они общаются друг с другом посредством райского языка: свистом, пением и танцами птицы рассказывая бесконечные истории из своих собственных жизней. Их головные уборы и причёски, строящиеся годами из тех же птичьих перьев, напоминают гнёзда, а подбор и конфигурация перьев определяют их место внутри племенной иерархии и рассказывают очень многое о самом клане - настоящий кладезь информации для посвященных. И это ещё один важный аспект связи человека натурального и окружающей его среды: их отношения творятся сакральной тайнописью, где значение имеет всё - форма, цвет, конфигурация, звуки и их сочетания, слагающиеся в слова, а слова - в имена вещей - потаенное из всех знаний. Ибо владение истинным, тайным именем кого бы то ни было - дает над ним власть. И наибольшая из всех - власть тотема.
***
Все мы родом из Африки. Даже если это кому-то не особо нравится. Даже если подавляющее большинство напрочь не желают об этом вспоминать. Все мы из Африки. И у каждого был некогда свой тотем.
Знает ли чернокожий американец, что всего лишь каких-нибудь триста лет тому его прапрабабушку вывезли в трюме невольничьего корабля в Новый Свет с берегов теперешней Либерии? Знает ли он, что и там была она в рабстве у местных торговцев-перекупщиков живым товаром, выменявших её на три копья и двух обезьян у тех, других, кои ранее захватили её, совсем ещё девочку, в кровавом набеге на её родную деревню, что в четырёх дневных переходах от моря. Нет, он не знает. Неведомо ему и то, что и эта деревня не была для неё вполне родной, т.к. несколькими годами ранее её народ был вынужден сменить свой исконный ареал обитания в среднем течении Конго и двинуться далеко на север, частью своей погибнув в пути, частью растворившись в попадавшихся на пути племенах, вбирая частички в себя и двигаясь дальше... Нет, всего этого он не знает. Да и откуда ему это знать, если даже его прабабушка, и та смутно припоминала крупицы из рассказов старейшин.
Но если саму память, во всех её деталях мы воскресить не в силах, то её основную, животворящую нить, как пуповина связующую нас с прошлым, делающую нас теми, кто мы есть - вспомнить можем вполне. Достаточно вслушаться. Вслушаться в самих себя на сокровенном уровне восприятия сутей, там, где облетает налёт цивилизаций, истончается канва наслоившихся во времени культур, обнажая исконную, издревле живущую в нас субстанцию. И она, эта потаенная, неистребимая субстанция, сложится пред очами нашего внутреннего взора в рисунок - рисунок зверя.
***
Родство тотемов - залог гармонии партнёров, их генная или, если угодно, духовная предрасположенность к общности мировоззрений, к тому, что оба они будут смотреть в одном направлении и видеть мир схожими глазами, не споря об очевидном, лишь уточняя частности.
Западная цивилизация напрочь утратила понимание этих необходимостей. И платит за то миллионами разводов, абортов и несчастных браков. На Востоке понимание этого сохранилось, несмотря на все новоприобретенные "блага", и примером тому Индия и Китай. В Китае молодая пара обязательно сходит за советом к астрологу, который проверит их астральную совместимость и, в случае её наличия, подскажет оптимально подходящий день и час для бракосочетания. Равно, как и место для будущего дома, его ориентацию в пространстве и предпочтительные цвета интерьера, руководствуясь наукой Фэн-шуй. В Индии, помимо астрологии, важное значение будет иметь и кастовая принадлежность, а так же основы Аюрведы, учитывающие внешний вид партнёров, их конституцию, физиологию и даже диету. Конечно, это не тотемное родство, даже Индия и Китай успели его позабыть ещё тысячи лет назад, сменив культуры племён и кланов на цивилизацию. И всё же, это цивилизации Востока, ценящие понимание связующих звеньев с прошлым, строящие мосты меж человеком и природой, между микро и макро, мосты, а не стены.
N. B. Предваряя возможные реплики оппонентов, кое-что следует прояснить.
а. мне могут возразить, что истинная природа Человека, его предназначение и высшая цель как раз и заключаются в искоренении в себе природы животной, - изначальной, но низшей и примитивной в стереотипности своего мышления. А значит, - ограниченной и убогой. Что социум и его нравственные постулаты и сделали из Человека Разумного того, кем он является сегодня - творца цивилизаций, открывателя новых миров, покорителя пространств, светоча наук, искусств и знаний. На что я отвечу: истинная природа Человека, его предназначение и высшая цель - в постижении Космоса, путём гармонизации общества и самого себя. Мудрой, разумной, целесообразной гармонизации. Не в подчинении себе среды обитания ценой её уничтожения. Не в расширении жизненных пространств ценою уничтожения себе подобных. Не в постижении всё новых путей наживы и обогащения ценой истощения жизненных ресурсов самой планеты. Сие не есть разумность, сие есть её антитеза. В "примитивном" клановом обществе нет и не было наркоманов, алкоголиков и педофилов, домов сирот, бездомных и нищих, коррумпированных чиновников и судей, тюрем, лагерей и сумасшедших домов. Процент самоубийц в таких обществах - ничтожен, а процент художников и поэтов - много выше нашего. Да, микроволновок и айфонов у них нет. Это верно.
b. я не призываю к возврату в первобытнообщинные союзы, кланы и племена, в пещеры, леса и болота. Не призываю я и к повальной имитации певчих танцев, коллекционированию перьев в собственных волосах или подражанию самцов (или самок) вашего тотемного животного, знание о котором внезапно открылось вашему третьему оку. Отнюдь. Я даже не настаиваю на том, чтобы вы выбросили на свалку ваш любимый айфон или микроволновку - символ цивилизации, начертавшей на своих скрижалях одну единственную заповедь: правильно то, что удобно, а удобно то, что быстро и легко, - заповедь, коя есть антитеза духовности. Нет, ни к чему этому я не призываю. Я лишь предлагаю прислушаться. К самим себе. В тотальном безмолвии и одиночестве собственного Я. Наедине с Космосом и самим собой. Просто прислушайтесь. И, если непривычная дотоль тишина не сведёт вас с ума в первые же мгновенья, - вы сумеете распознать звуки и цвета нездешнего, кое и есть ваш истинный дом. Распознать, и возвращаться туда вновь. Чтобы вновь прислушаться.
с. и, наконец, последнее. Мне скажут: а как же Любовь?! Что если есть Любовь между Сойкой и Буйволом, Аллигатором и Обезьяной, Львом и Тушканчиком? Как же тогда быть со всеми вашими хвалеными тотемами, если есть... Любовь?! И я отвечу: если есть Любовь - истинная Любовь, в самоотдаче, самопожертвовании, самозабвении себя в другом - любые тотемы отменяются за ненадобностью. Ибо их заменяет родство высшего порядка. Кстати, и такое случается в природе, даже весьма часто. Но об этом как-нибудь в другой раз.