Местовремя, в котором всё было, всё было можно и возможно, и при том за это ничего не было. Иными словами, - это не просто изобилие, но изобильная вседозволенность при неограниченных возможностях, нулевых запретах и тотальном отсутствии наказаний или последствий за ошибки. Вот он - идеал, вершина фантазий и чаяний человеческих.
Однако, один запрет, всё же, был заложен в нём изначально, а стало быть, изначально Рай был ущербен: вседозволенность по определению не может быть обусловленной. Не удивительно, что запрет был нарушен, что привело к цепочке необратимых последствий. Счастье всегда невежественно, а знание - зряче, но печально. И вот уже Рай рушится, на глазах превращаясь из сочного спелого яблочка в отравленную гнилушку, ибо любое, пусть и единственное, сколь угодно малое ограничение несет в себе ущемление свобод, желания становятся невоплотимыми, порывы остаются мечтами, страсти переходят в комплексы, порождая обиды, агрессию и тоску. А запретный плод, как известно, особенно сладок. Обретение зрения высвечивает дефекты, нагота порождает внезапный стыд, а пробудившееся сознание - неизбежные вопросы и терзания о несовершенстве мира.
Иллюзия испаряется.
Собственно, изгнания из Рая, как такового, не было вовсе: Рай перестал быть тем, чем воспринимался неведающими слепцами со спящим сознанием сразу же по их прозрении. Настоящее изгнание произошло на уровне осознания несовершенства в момент падения пелены счастливого неведения, так что, на момент физического акта то была не более, чем чисто юридическая формальность: за согбенными от стыда спинами изгнанников оставался уже не Рай, - тот, идеальный, без страданий, изъянов и вопросов, - а место, где открылись глаза, пробудился разум и впервые была познана боль бытия.
Но человеческое сознание склонно идеализировать воспоминания. В рамках защитных механизмов, память удерживает образы прекрасного и предаёт забвению всё, портящее картинку. Так что, место Рая прочно укоренилось в стране иллюзий и недостижимостей, кривизне зеркал и смутных проблесках воспоминаний о том, что когда-то, кто знает, быть может, и было, а может не так, не совсем и не бы...