Фальконский Матвей : другие произведения.

Алая роза с Земли

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сергей - девятнадцатилетний кадет Звездного флота, что служит на звездолете "Жемчужная". Он неисправимый романтик и настоящий рыцарь. Благородство - его основное и главное качество. И впереди... они самые, невероятные и потрясающие приключения в самых отдаленных закоулках Млечного Пути! Сражение с пауком что сплел свою паутину прямо в космической бездне, плен у злобных порождений тьмы, дружба с гениальной нейросетью, исследование артефактов древней исчезнувшей цивилизации... А главное любовь, чудная любовь в чудных звездных мирах со странными звездными созданиями. Предлагаю Вашему вниманию роман в рассказах - пятьдесят историй о Сергее и его близких друзьях, коллегах-кадетах технаре Илье и недотепе ботане Гене.
  
   Оглавление
  1 Алая роза с Земли
  2 Пространство или Время
  3 Девушка с глазами изумрудами
  4 Когда солнце зайдет, кровь не должна пролиться
  5 Звездная королева
  6 Во время поцелуя
  7 Милосердие Онтариона
  8 Планета вечной радуги
  9 Врата скорби
  10 Волосы цвета серебра, а глаза рубиновые
  11 Красота Энцелада
  12 Красота красного
  13 Ночь, космопорт, чашка кофе, вечность
  14 Сердце врага
  15 Оледенелый камень на краю вселенной
  16 Вуаль для кеплерянки
  17 Сердце кеплерянина
  18 У кеплерянок зеленые глаза
  19 Цвет марсианского неба
  20 Ракушка
  21 Кристаллина
  22 Звездолет для зомби
  23 Лепесток пурпурной орхидеи
  24 Незабудка
  25 Я видел дриаду танцующую в лунном свете
  26 Слеза Аэлиты
  27 Блюз красной планеты
  28 Виски с глазиком вприкуску
  29 Вторая жизнь
  30 Вампир, зомби и звезды в иллюминаторе
  31 Подарок с Земли
  32 Праздник звезд и снегопада
  33 Желтая роза к разлуке
  34 Последняя весна на Регосе
  35 Арвен
  36 Право на выстрел
  37 Не смей говорить "прощай"!
  38 А звезды серебристые
  39 Рассвет в пустыни
  40 Лишь старый свет
  41 Эсфодель
  42 Череп и кости
  43 Алия-Аэлита
  44 Вечное сияние
  45 Мятежники
  46 Луноход увитый белыми розами
  47 Смертельный поцелуй
  48 Свитки мертвого озера
  49 Алая Роза Заката
  50 Волхвы
  
  ******************************
  
  1 Алая роза с Земли
  В то утро в маленькой оранжерее распустилась алая роза, всего лишь один нежный бутон, такой хрупкий, такой беззащитный... Сергей задумчиво провел пальцем по трогательному лепестку: как хорошо, что психологи настояли чтобы в "Малышке" обустроили крошечный зеленый уголок, считается, что это абсолютно необходимо для человеческой психики, иначе неизбежны тревога, тоска и депрессия. В иллюминаторе искрили серебристые и изумрудные огоньки, и он начал ловить себя на том что разговаривает с хрупким алым бутоном, доверяет ему свои чувства и переживания. Он исследовал отдаленные рубежи туманности Орла, и провел в полном одиночестве уже несколько месяцев.
  ...Ошеломленный, кадет перевел взгляд с бутона на мерцающую точку на экране. Что-то приближалось. Это не мог быть астероид, предмет имел абсолютно правильную форму параллелепипеда и двигался странно медленно. Корабли-параллелепипеды... Таких точно до сих пор не видели и о таких не слышали. Никогда и нигде! Что, если это галлюцинация? Он ведь уже разговаривает с бутоном, надо признать. Да, это психоз. Или...Или?! Точка на экране продолжала движение, а аналитик на экране уверенно чертил правильную фигуру, упорно изображая параллелепипед.
  И тогда Сергей упал на колени, и прочитал короткую страстную молитву, и.. так и не встал. Шок. Страх. Ужас. Восторг! Он... Он должен взять себя в руки! Это будет первый контакт, первый контакт с иной неизвестной до сих пор цивилизацией, контакт на самой границе исследованного космоса! Параллелепипед приблизился, теперь они летели совсем близко, и можно было рассмотреть сверкающую серебристую обшивку, а затем в иллюминаторе медленно распахнулась черное отверстие шлюза, и в каком то полуобморочном состоянии Сергей обнаружил что параллелепипед ловко и довольно таки бесцеремонно присосался присосками к его входному люку, и медленно поднялся с колен, сражаясь с дрожью и слабостью, затем - мучительно долгое ожидание, страшная тишина. И наконец оно...она... он... да, он вошел, чуть склонившись чтобы не стукнуться о низкий потолок каюты. Гуманоид - первой мелькнула мысль, гуманоид в черном украшенном золотистой и серебристой вышивкой длинном до пола одеянии, круглые на выкате глаза на бледном лишенном волосяного покрова черепе были абсолютно не человеческими. Тонкие бледно-оливковые пальцы держали... Цветок. Определенно это была черная роза, только очень крупная. Они некоторое время смотрели друг на друга, и Сергей тупо рассматривал темно-зеленый стебель, острые шипы, черные как антрацит лепестки....
  Потом Сергей уловил голос - голос звучал в его голове, тихо и как будто издалека. Телепатическая связь, очевидно.
  - Смерть. Ты знаком со смертью? Знаешь, что она тебя когда-нибудь ждет?
  - Смерть, - неуверенно, так же мысленно ответил Сергей, понимая что этот диалог неизбежно войдет в историю, - да, я человек, а люди смертны. Конечно же, мы все знакомы со смертью.
  - Хорошо. Потому что это единственное условие. Единственное, что мы ожидаем и требуем. Осознание своей смертности. Это единственный и основной признак разумности. Тот кто знает, что умрет считается разумным, и больше ничего не нужно. - короткие рубленые фразы отчетливо всплывали в сознании.
  -Значит черная роза это символ осознания своей смерти? - догадался все еще находящийся в полуобморочном состоянии Сергей.
  -Да. Именно так.
  - Потрясающе красиво, признаю, - прошептал одними пересохшими губами Сергей, почти теряя сознание от осознания важности происходящего.
  Мысленно, каким-то внутренним взором он увидел заснеженные горы с высоченными каменными башнями-параллелепипедами что рвались к самым небесам, горы укрытые хвойными лиловыми рощами...
  Когда гуманоид протянул ему черную розу, бледные его губы были все так же опечалено изогнуты.
  - Мой родной мир называется Аль-Хорн. Это древний горный мир, замки окруженные заснеженными вершинами светятся ночами будто перламутровые жемчужины. Это стоит увидеть, так что я прошу тебя навестить мою планету.
  И тут... Как вообще эта мысль пришла ему в голову? Он должен был придумать нечто, нечто особенное, соответствующее грандиозности момента. И он придумал!
  И Сергей метнулся к своей розе, сорвал алый цветок, и протянул гуманоиду как ответный дар.
  - Если я правильно понял черная роза это символ осознания своей смерти, и это древний символ Аль-Хорна, - медленно и очень твердо произнес он. - Вы требуете от нас только одного - осознание своей смертности. Мы успешно проходим это испытание. Хорошо. Но на Земле алая роза это символ любви, и я принимаю твою черную розу, а потому надеюсь что ты примешь мою алую.
  - Любовь? - гуманоид улыбнулся краешками бледных губ, но глаза его были все так же серьезны и печальны, и абсолютно нечеловечны. - Да, любовь так же как и смерть царит во всех мирах, и в Аль-Хорне, среди заснеженных горных вершин, знают это слово.
  И они торжественно обменялись цветами - черным символом осознания своей смерти и алым символом всепобеждающей любви.
  Затем гуманоид произнес, и в выпуклых глазах его, абсолютно нечеловеческих, промелькнуло... Наверное, ближе всего тут подошло бы слово "восхищение".
  - Тысячи представителей самых разных цивилизаций получили в дар черную розу, свершились тысячи разных историй. Но такого еще не было! О нашей встрече будут говорить и вспоминать столетия! Я принимаю эту алую розу с радостью и восторгом.
  И гуманоид склонился в учтивом поклоне, а Сергей скрывая улыбку ответил тем же. Да, хорошо он придумал с красной розой. Красиво. Ловко! Как истинный землянин!
  
  2 Пространство или Время
  Итак, финальный экзамен, именно сейчас решится возьмут ли его младшим кадетом на звездолет "Жемчужная". На полусогнутых от ужаса ногах он вошел в ярко освещенный зал, где за длинным столом сидела приемная комиссия, и... колени подкосились от внезапной слабости, потому что среди них был капитан Борис Натанович Тихонов. Пять... нет, четыре человека, а пятый гуманоид одуванчик. С белоснежными стоящими дыбом волосами, он напоминал крошечного сморщенного старичка, и яркие голубые глаза казались абсолютно безумными. Все, и сам Сергей, и экзаменационная комиссия в костюмах Звездного флота - черное с золотом и серебром. Ему предстояло всего лишь ответить на несколько вопросов, и судьба будет решена.
  Все было как в тумане. Первый офицер, профессор средних лет, в очках и с проседью на висках, спросил о правах аборигенов примитивных культур, второй, тоже седой, с умным и сильным взглядом, по истории Сообщества. Тихонов задал вопрос о режиме дня, делает ли он зарядку и как часто употребляет алкоголь, затем следующий офицер снова по истории Сообщества.
  Он отвечал быстро, точно, спокойно, но вдруг заметил что руки его зажаты между колен и бьются в конвульсивной дрожи. А ведь слышал что даже на такие мелочи комиссия обращает внимание! Хорошо хоть что поставили стакан с водой - и жадно глотнул.
  Пришла очередь последнего вопроса от гуманоида. Профессор Олло, вспомнил Сергей, с планеты Эдельвейс. Одуванчик.
  -Итак, молодой человек. - старичок лукаво улыбнулся, и глаза его зажглись абсолютно безумным светом, - представьте себе что "Жемчужная", на которой вы мечтаете служить, не стареет и не дряхлеет, и движется с такой скоростью что может преодолеть любую гравитационную ловушку. Летит себе сквозь вселенную. Проходят миллионы, миллиарды, триллионы лет. Биллионы. Чем закончится ее полет? Что закончится раньше - пространство или время?
  Сергей запнулся. Вопрос очевидно был о пространственно-временной ткани, и он лихорадочно вспоминал все, что знал по этому поводу. Физика никогда не была любимым коньком, в Академии он с трудом вытянул ее на проходной бал, предпочитая литературу и космо-этнографию. По всей видимости, комиссия поэтому и решила нажать на больное место.
  - Пространство-время непрерывно и с математической точки зрения представляет собой многообразие с лоренцовой метрикой... - начал он неуверенно.
  - Вы не поняли, молодой человек, - дребезжа старческим голосом прервал Олло, и белоснежные его волосы казалось еще отчетливее встали дыбом. - Я не спрашиваю Вас что такое пространство-время с математической точки зрения, я спрашиваю Вас что произойдет со звездолетом "Жемчужная", на котором вы так хотите служить, через триллионы гипотетических лет полета.
  Сергей покраснел и поперхнулся водой, с трудом уместил стакан на стол и начал сначала.
  - Теория гравитации в рамках общей теории относительности утверждает, что пространство-время способно динамически менять свою кривизну...
  - Молодой человек, не притворяйтесь что Вы тупее чем Вы есть на самом деле, - голос Одуванчика стал жестче, а на лицах других членов комиссии появились насмешливые и снисходительные улыбки. - Я не спрашивал вас теорию ОТО, я спросил что произойдет с "Жемчужной" через триллионы лет. Вы должны ответить мне одном словом, что закончится раньше, пространство или время. Отвечайте! Пространство или время?
  - Что закончится раньше?! Пространство! - выпучив глаза выдохнул Сергей наобум, как нырнул в холодную воду, и перед глазами замерцали бледные искорки и поплыли разноцветные загогулины.
  - Очевидно, что это правильный ответ. - улыбнулся одуванчик, и вдруг, странно растянув губы, произнес: а как же теория замедления времени? Часы которые находятся близ массивного тела будут показывать меньше времени чем часы расположенные дальше от этого тела. Правильный ответ время. Нет пространство! - тут же добавил он, дико вытаращив глаза. - Нет, пространство, нет, время, - бормотал старик. - пространство, время, пространство, время, пространство, время...
  И тогда Сергей наконец все понял. Одуванчик был бинарной личностью! В нем, в его разуме, сознании, находились два сущности, и одна из них считала что правильный ответ пространство, а вторая время! Бинарность была распространенным явлением на Эдельвейсе. Бинарные гуманоиды часто работали профессорами в Академии и аналитиками на звездолетах. Ситуация сложилась патовая, и решение нужно было принимать срочно.
  - Итак, - мягко сказал Тихонов, не обращая внимания на обезумевшего профессора, - Последний шанс. Ваш ответ, кадет Фельдман!
  Нельзя допускать конфликт в бинарной личности! - вдруг вспомнилось выученное на уроках астробиологии в Академии, будто молния вспыхнула в сознании.
  - Я не знаю. Я не могу ответить на этот вопрос. - спокойно сказал Сергей.
  Одуванчик закрыв лицо ладонями слегка раскачивался, и шептал уравнения, теории, формулы, абсолютно свихнувшийся на вид.
  - Вы уверены? Вы же помните что на кону, - седой офицер в очках мягко улыбнулся, не обращая внимания на соседа. - Даже если вы не знаете, у Вас есть целых пятьдесят процентов что угадаете правильно. Так что стоит попробовать. Итак, пространство или время?
  - Я не знаю правильного ответа.
   - И все же?
  - Я не знаю правильного ответа.
  - Хорошо, вы свободны, молодой человек. - разочаровано протянул Тихонов. - Результаты комиссии будут высланы Вам по почте через пару дней.
  Сергей не помнил, как выполз из зала и оказался в коридоре у кофейной машины. Вокруг кипела толпа курсантов, и в этом черно-золотисто-серебристом море он чувствовал себя очень одиноким. Да, после такого оглушительного провала стоит заварить себе максимально крепкую чашку.
  Он обернулся - за ним стоял Тихонов, капитан подошел бесшумно, как большая хищная кошка.
  - Ты догадался.. что Олло бинарен? - Борис Натанович спросил едва слышно.
  - Да. Это было очевидно.
  - И ты знал...?
  - Что нужно любой ценой избежать конфликта в бинарной личности. - устало проговорил Сергей. - Я не мог поступить иначе.
  - Да. Мой мальчик, это и было испытание. Олло действительно бинарен, как многие из его народа, но сценка была разыграна специально для экзамена, а он хороший актер. Это была его идея... Ох уж эта кипучая энергия и задор эдельвейсцев! Как выдумают что-нибудь! Думаю, что ты принят на "Жемчужную". Экзамен сдан на высочайшем уровне. Но учти, ты меня тут не видел и я тебе ничего не говорил.
  - Спасибо, командир. Сделать вам кофе? - смущенно улыбнулся усталый, обессиленный Сергей.
  - Давай, сынок, - ответил с доброй улыбкой капитан. - И покрепче, пожалуйста. После такого еще надо прийти в себя. Ох уж эти безумные бинарные одуванчики!
  
  3 Девушка с глазами изумрудами
  Скоро выяснится, взяли ли его младшим кадетом в экспедицию на звездолет "Жемчужная", или нет. Последний, третий этап конкурса. Он безумно хотел полететь! Осталось пара часов до опубликования результатов экзамена на официальном сайте Академии.
  Одинокие фонари отбрасывали золотые тени-линии на плиты и влажные валуны, когда на пустынной непривычно безлюдной в этот поздний вечерний час набережной Сергей нашел милую кафешку, и примостился за крайний столик. Совсем рядышком сияла расплавленным серебром река, и сам он, в знаменитой черной форме Звездного Флота, почти слился с вечерними сумерками. Эхо доносило женский смех, откуда-то со стороны города. Подошла официантка - тоненькая девушка с пепельными волосами и огромными неестественно яркими глазами зеленее изумруда.
  - Линзы, - отстранено подумал Сергей, все еще полностью погруженный в себя. - у человеческих глаз не может быть такого яркого цвета.
  Ему вдруг стало страшно, и почти уверился, что не прошел тестовые испытания. Провалил, точно провалил! Он достал телефон и проверил - результаты все еще не опубликовали.
  Так как больше посетителей не было, официантка присела за его столик, и за чаем Сергей вдруг неожиданно для самого себя поведал ей прямо все как есть - что ждет решения, обновляя сайт с результатами ежесекундно как сумасшедший, что хочет попасть на "Жемчужную" как не хотел ничего и никогда в жизни, что... Еще он рассказывал о иных, чужих мирах. О засушливом Олдуине, туманной Альве, снежной Эндине, мирном зеленом Кхане, лесистом Таруине, и о мирах где еще не ступала нога человека, и вообразить которых не хватит никакой фантазии. Он может быть будет первый. Было трудно не выдать волнения.
  - На звездолете ведь служат не только люди, но и иные формы жизни, например птицелюди и хамелеоны, - глаза-изумруды, веселый внимательный взгляд. Джинни, так она представилась. Какие правильные, хрупкие, нежные черты лица! - А на Олдуине аборигенов прозвали индейцами. Они похожи на мезоамериканцев.
  Сергей достал телефон и в очередной раз проверил сайт где должны были опубликовать результаты экзаменов. Почему он, такой сдержанный и застенчивый, так открылся на все сто процентов официантке, которую видел первый и последний раз в жизни? Но что он все о себе и о себе... Надо бы сменить разговор. Ох, как же он все-таки неловок с противоположным полом! У него еще никогда не было серьезных отношений.
  - Знаешь, Джинни, скорость с которой результаты появляются на сайте Академии составляет треть секунды, от момента публикации. Столько времени данные идут по сети, - ну и нелепую же он нашел тему для беседы. Как он все-таки неуклюж!
  - Да, но нейросеть может их узнать и за двадцатую долю секунды. - девушка лукаво улыбнулась. - Ведь нейросеть властвует над сетью, как часто говорят.
  - Да. Знаешь, у меня есть друг Илья, он компьютерщик, так он в детстве мечтал торговать на бирже, создать суперскоростную нейросеть, которая узнает результаты торгов на миллиардную долю секунды раньше других нейросетей, и так заключает прибыльные сделки. Мечтал стать миллиардером. Да. А сейчас даже кофеварка узнает результаты торгов на бирже быстрее человека. Вот куда дошел прогресс!
  Они помолчали. Наверное его не приняли. Может, теперь с горя пригласить зеленоглазую официантку на свидание? Но он так застенчив, так наивен, так не опытен в общении с девушками...
  - Сергей, тебя приняли. - она мягко и чуть виновато улыбнулась.
  - Что? Что?!
  - Ты принят.
  - Откуда ты знаешь?! Ох! Ты не человек, ты робот-андроид с нейросетью вместо мозга! И подключена к глобальной сети!- ахнул Сергей.
  - Да, и помнишь кофеварку? Приятно познакомиться. Можно сказать что это я.
  Вот она, разгадка глаз-изумрудов и тонких будто сошедших со скульптуры Микеланджело черт! Он прекрасно знал что бот ничего не чувствует и не испытывает никаких эмоций, но охотно подключился к игре.
  - Ой, прости пожалуйста, Джинни! Я не хотел... Я такой увалень!
  - И все это время кофеварка ждала результатов так же как и ты. - съязвила девушка андроид, в шутку обидевшись. И тут же рассмеялась, - Помнишь, двадцатая доля секунды? Ладно, пойду сделаю крепкого латте, за счет заведения, только для тебя и только сегодня, кадет. Посидим еще, отпразднуем. Хорошо?
  - Спасибо, Джинни. Ааа! - он не смог сдержать торжественного возгласа, счастье захлестнуло изумрудной пенистой волной.
  
  Впереди его ждала межзвездная экспедиция! Мезоамериканцы Олдуина. На набережной у реки, с дружелюбным милым андроидом он собирался отпраздновать это как следует, может быть даже до самого рассвета, и пусть глаза-изумруды таинственно мерцают в лунном свете, так уж и быть. Ну не везет ему с противоположным полом, не везет и все, надо признать!
  
  4 Когда солнце зайдет, кровь не должна пролиться
  Студенистое тело автарха напряглось и мелко задрожало. Что-то шло не так, автарх ощущал угрозу и присутствие чужака в своих роскошных покоях, хотя и знал что покой правителя стерегут четверо вышколенных стражников. Слизняк, влажный и желейный, полулежал на атласных перинах в вечерней дреме на веранде, когда его захлестнуло острое ощущение тревожной тишины, перебивающее даже сладкий аромат роз. Вокруг его царство, здесь властная рука правит абсолютно и безраздельно, но тревога не отступает. В покоях царит сумрак, и по углам дрожат угрожающие черные тени. А ведь завтра тяжелый и очень важный день. Завтра его войска попытаются отбить у соседнего автарха прибыльную угольную шахту что так удачно расположилась ровнехонько на границе между двумя владениями. Так что надо бы поспать... Завтра будет много крови, но в конце концов шахта будет его. Четыре маленьких ромобовидных луны засеребрились, засверкали, мешая предаться сновидениям о сладкой завтрашней победе.
  - Автарх Алистер... Я здесь из-за тебя. И это не сон, - тихо донеслось от дальней стены, и слизняк содрогнулся. - Я принял решение нанести персональный визит в твою резиденцию. Я должен объяснить тебе нечто по поводу завтрашнего дня. Ты должен отказаться от любых попыток захватить шахту. На кону стоит слишком многое.
  Что за чудная дрожащая мерцающая тень? На пороге веранды стоял кадет Космофлота Сергей Фельдман. В обтягивающем костюме Космофлота - черное с золотом и серебром, черные глаза сверкают от возбуждения, а черные волосы блестят серебром в свете четырех маленьких лун. Впрочем, потрясенный Алистер, ничего не знавший о людях и Космофлоте, чуть не умер от страха перед странным двуногим существом, которое впрочем каким-то дивным способом говорило на его языке, хоть звуки и были явно слишком высоки для голосовых связок незнакомца. И это существо... оно даже не состояло из сгустка слизи, что было уж совсем невероятно!
   - Стража! - слизняк чуть не вывалился тяжелым кулем из лежбища и выкрикнул прежде, чем осознал что в его покоях действительно находится посторонний, не похожий ни на что раньше виденное им.
  - Подожди! - слова незнакомца прозвучали властно и коротко. - Выслушай меня, Алистер, и попробуй понять.
   Феодал все еще был уверен что спит и видит диковинный сон. Следя одной парой глаз за действиями человека в глубине покоев, другой он косился на дверь - не покажется ли стража. Оно же.. двуногое! И имеет только два глаза! И завернуто в странную черную с золотыми и серебряными нашивками ткань! И оно... разговаривает! А самое главное, оно - не слизь!
  - Я буду очень и очень краток, так что постарайся понять. - Сергей улыбнулся, почти ласково и нежно. - Я прилетел сюда с далекой звезды. Да, все эти звезды в твоем окне, они населены самыми разными разумными существами, и мы построили корабли которые могут летать от одной звезды к другой. Не теряй сознания, прошу, потому что самое интересное еще впереди. Я хочу рассказать тебе о Сообществе...Кто мы? Мы содружество миров которые помогают друг другу. Мы обмениваемся знаниями и технологиями, изучаем обычаи и культуру друг друга. Мы знакомы почти с бесконечными источниками энергиями - уголь нам уже давно не нужен, и лекарствами которые позволяют жить до двухсот лет. И вот мы посетили ваш мир, эту отсталую средневековую аграрную цивилизацию, что живет углем и пшеном, и рабским трудом невольников...И мы готовы принять ваш мир в наше общество, и поделиться с вами всем чем знаем. Но есть одно условие, условие которое было принято во время основания Сообщества много тысячелетий назад несколькими древними расами, причем совсем не людьми. Требования для вступления планеты только одно - минимум пятьдесят лет отсутствия войн, пятьдесят лет мира. Сейчас на этой планете как раз идет сорок девятый год без войн. Мы знаем это, так как получаем данные от специальной станции, что кружится по орбите над вашей планетой. Возможно, ты замечал мерцание тусклой очень низкой, над самым горизонтом, подвижной звездочки - так вот, это она, наша следящая станция. Вчера на совещании мой коллега сообщил, что обнаружил едва заметное передвижение войск в этом районе. Твоих войск, дружок. Если я правильно разобрался, ты хочешь захватить угольную шахту соседнего владения. Можно сказать, что сложилась абсолютно патовая, критическая ситуация, и прецедентов такого еще не было. Не делай этого, Алистер! Ибо в этом случае вам грозит еще пятьдесят лет тьмы и жестокости, невежества и рабства. Я здесь чтобы предупредить тебя. Я пришел тайком, рискуя своим будущим офицера Космофлота. На карту поставлено слишком многое. Когда солнце взойдет, кровь не должна пролиться.
  Слизняк хмыкнул, и грузно расплылся в кресле. Студенистые бока мелко подрагивали от страха, и в каждом сегменте гусеничного тела яростно бились толчки черной крови злобы и ненависти.
  - Так те кто стоят над тобою не знают, что ты здесь? - наконец вымолвил правитель. - Ты ведь пришел сюда нагло нарушив все ваши законы, ведь так? Законы этого самого Сообщества, если я правильно понял? И тебя ждет суровое наказание, если кто узнает?
  - Возможно даже исключение из рядов Космофлота, и уж точно из команды "Жемчужной". Я не имел права тебя предупредить, по законам Содружества. - честно признался кадет. - Но я делаю это ради жителей твоего царства, ради будущего детей этой планеты, ради света знания и дружбы...И ради тебя, автарх. Прошу, не совершай преступления. Остановись!
  Повисла тревожная тишина. Сладкий запах роз казалось можно было пощупать, и зыбко дрожал напоенный цветочными ароматами теплый вечерний воздух.
  - Так значит никто не знает, что ты здесь, мой милый наивный мальчик? - мягко прогундосил слизняк и улыбнулся, если конечно эту растяжку подобия губ можно было назвать улыбкой. - Хорошо, мой друг, но... Есть одно очень сладкое слово. Власть. Покатай во рту языком, чувствуешь: власть. Если все пойдет так как ты говоришь, я скорее всего ее утрачу. Какое место лично я займу в этом новом мире знаний и технологий, мира и всеобщей любви?
  - Конечно, отсталая феодальная модель что правит этим миром рухнет и ты потеряешь многие свои преимущества, - Сергей немного смутился что его так сверху и покровительственно назвали наивным мальчиком. Он вообще немного стеснялся своего юного возраста. - Да, ты скорее всего утратишь безраздельную абсолютную власть автарха над парой деревенек и тремя городишками, но взамен обретешь много другого, ведь твой Мир станет частью Содружества цивилизованных миров. За все надо платить.
  Они помолчали в сумраке. А затем.. Слизняк одним поразительно ловким для его телосложения движением сдернул со стены деревянный арбалет а затем еще одним резким очень сильным движением выпустил болт прямо в грудь кадету. Все заняло буквально одно мгновение... Страшное надо признать мгновение. Кадет глухо вскрикнул и истекая кровью упал на пол, а слизняк отложил арбалет и проговорил:
  - Пусть завтра твои корабли улетают откуда прилетели. Мне не нужны ваши знания и ваша дружба. Я выбираю власть, самое сладостное и драгоценное, что есть во всех мирах.
  Кадет умирал, и умирал страшно. Рана пульсировала, кровь вырывалась и изливалась толчками, ноги изогнулись под диким углом, пальцы царапали пол, глаза покрылись пленкой и закатились. А автарх молчаливо наблюдал, сложив пухлые желейные сегментированые ручонки на груди.. А затем... Окровавленное тело Сергея странно замерцало голубым светом, подернулось радугой и исчезло, а кадет появился в другом углу сумрачной веранды, живой и невредимый. Черная с золотом и серебром форма все так же сидела на нем с иголочки, чистая и отутюженная, и черные идеально начищенные туфли тускло блестели в полумраке. Оп, и вуаля!
  - Я предвидел это, Алистер, и заготовил голограмму умирающего себя, - спокойно сказал Фельдман. - Прости, получилось немного слишком театрально, но я люблю театр, признаюсь, даже играю в любительской студии нашего звездолета. А ты очень предсказуем, впрочем как и все жадные и властолюбивые существа. А я хорошо подготовился, да? Не спрашивай меня, что такое голограмма, нет времени объяснять. Я заготовил для тебя еще один подарок. Перед тем как прилететь сюда мы высадились на одной планете где существует очень интересный вид лиан - хищников. Они обвивают жертву, колят ее шипами и пьют кровь. Такое вот полу растение и полу животное. Твоя смерть будет долгой и ужасной, но ты это заслужил.
  И тут... Из под штанины кадета выползла длинная светло-зеленая лиана украшенная длинными острыми шипами и поползла к слизняку.
  - Охрана! - взвизгнул правитель. - На помощь!
  Лиана ползла к перинам, быстро и целеустремленно, извиваясь будто гадюка.
  - Я усыпил твоих головорезов специальными сонными пулями, - спокойно парировал кадет. - Когда они проснутся то найдут только твое мертвое тело. Никто не сможет установить причину смерти, и тебя похоронят под кустами роз, что так сладостно и терпко пахнут. Так прискорбно закончится твоя дорога к абсолютной власти.
  Лиана медленно начала обвивать слизняка, впиваясь шипами в студенистое жирное тело автарха. Шипы бесшумно впивались в плоть, будто острые иглы.
  Слизняк пронзительно, на высокой ноте завизжал, будто жирная недорезанная свинья.
  Черная кровь слизняка капнула на пол. И еще. И еще. И слизняк повизгивая взмолился:
  - Все, ты победил! Я согласен отвести войска! Завтра не будет никакого наступления. Мне не нужна эта угольная шахта! Даю слово! Только прикажи этой твари отпустить меня!
  Сергей щелкнул в кармане тепловым датчиком, и лиана поползла назад. Растение снова заползло под штанину, покорно идя на тепло и обвила ноги и спину кадета.
  - Ну что, договорились? - почти ласково спросил Сергей, все еще злой за наивного мальчика.
   - Да, да, да, будь ты проклят! Завтра же начну готовиться к визиту вашей делегации и к вступлению в Содружество.
  - Но не особо старайся, о моем визите к тебе никто не должен узнать. Тебе придется разыграть шок и удивление, когда сядут первые звездолеты, но я уверен ты справишься, мой друг.
  - Да понял я это, понял, никто не узнает, - прогундел слизняк. - только убери от меня подальше это жуткое растение!
  - А теперь, Алистер, выпей сладкого розового вина. Ты даже не представляешь как много прекрасного тебя ждет после вступления планеты в Сообщество.
  И кадет исчез... так быстро что слизняк заподозрил что это тоже была голограмма. Но нет, его кровь и раны от шипов лианы были вполне реальны. Алистер выдохнул и потянулся за графином с вином. Когда стражники проснуться, он прикажет им собрать совет и на совете объявит, что нападения завтра не будет, так же как не будет и малейшего нарушения границ соседнего владения.
  Вернувшись на кружащуюся по орбите "Жемчужную" Сергей первым делом навестил оранжерею и прикрепил тепловой датчик к деревянному столбу: лиана покорно перебралась на свое постоянное место. Никто не узнает, что он на одну ночь одолжил чудное растение, даже Илюха с Геной не знают. А ему сейчас очень нужен горячий душ. Так что надо быстренько пробраться обратно в каюту, и главное проверить что он не оставляет за собой кровавых следов. По корабельному времени была глубокая ночь.
  - Серега, как все прошло? Пришлось показать голограмму? - это был Илья.
  - Да, к сожалению, без этого не обошлось.
  - А потом? - а это уже встревоженный Геннадий.
  - Потом эта шлюха так испугалась, что согласилась отвести свои войска.
  Его лучшие друзья, кадеты Илья и Геннадий, встретили его как и было условлено в каюте, горячо обняли, и Сергей выдержал страстные объятия как герой - друзья не знали что он взял с собой лиану и был опутан ею несколько страшных часов. Они не имели представления о его страшных ранах. Втроем они замыслили этот план, и друзья помогли одолжить незаметно шаттл и провернуть все это дело. Они знали о "театральной" голограмме, но не знали что он позволил опасному растению обвить себя - иначе просто бы не позволили осуществить этот дерзкий на грани безрассудства план из страха за друга. Затем все разошлись спать, только Илья обещал еще раз проверить шаттл, на котором Сергей осуществил ночную операцию - не осталось ли улик. Все прошло по плану! Теперь этот мир станет частью Сообщества, еще одной мирной процветающей чудесной планетой. И конечно он блефовал, он бы не за что не позволил лиане убить автарха, он бы не пошел на убийство ни за что и никогда, но дерзкий до безумия план сработал.
  Одним движением сбросив черный с золотом и серебром костюм, он вошел в душевую кабинку, и... Кровь, его ярко-алая кровь потекла водоворотом в водосток. Раны от шипов оказались глубоки и безобразны, уродливы и страшно болючие. Хорошо что он смутился, постеснялся, не рассказал про фокус с лианой друзьям, хорошо что выдержал их такие болезненные объятья без единого стона! Его лодыжки, локти, запястья - все было в страшных укольчатых ранах. Лиана не может по другому - она впивается шипами в выбранный ею тепловой объект и сосет кровь, и он сильно рисковал. Он поставил на кон все, включая и свою жизнь... Но все получилось. Сергей все смотрел как рубиновая кровь стекает маленьким водоворотиком между его босыми ступнями, затем выдохнул, и обернулся чистым полотенцем. Теперь в Содружестве станет миром больше, и это стоило того. До рассвета, до утренней планерке еще пару часов, так что он может поспать. Форма в крови... не страшно, у него есть еще один запасной костюм. Да, он имеет честь носить черное с золотом и серебром, и иногда пачкает эти гордые цвета яркими красками вишневой крови. И такое тоже бывает. Ну что ж, золото хорошо совмещается с вишней...Красивое сочетание, что и говорить. Теперь главное чтобы в шаттле не осталось следов крови, а то Илюха перепугается. Как он сказал безумному слизняку: когда солнце взойдет, кровь на этой планете не должна пролиться...И кровь не прольется. Слово кадета Космофлота!
  
  5 Звездная королева
  Сегодня историю рассказывал младший кадет Сергей. В комнате отдыха приятный сумрак, разлили вино, зажгли сигареты. В иллюминаторах вечная чернота и холод, но на палубе звездолета "Жемчужная" всегда тепло и уютно. Самое время для хорошей истории!
  - Я хочу вам рассказать как я повстречал свою звездную королеву. Наш корабль-исследовательская лаборатория "Малышка" изучал метеорный поток Персеиды, мы захватывали манипуляторами самые необычные экземпляры камней для изучения. И то что попалось, это оказалось невероятно...Да, это была, несомненно, поразительная тайна. До сих пор помню шок команды и капитана Тихонова, и нашу радость великого открытия, конечно. Это было покрытое каменной пылью и сероватым азотным инеем чучело сделанное из дерева, соломы и тряпья, очевидно женщина, так как промерзшие и превратившееся в камень соломенные волосы доставали до пояса. Лицо из-за пыли и инея почти нельзя было рассмотреть. На руке одет серебряный, почерневший от времени браслет, с надписью иероглифами книжников "я прощаю тебя, моя звездная королева". Развитые как боги, книжники, эта древняя как само время цивилизация, что бесследно канула в лету задолго до того как человечество вышло в космос...Мы понимали, что это чучело книжницы, но понятия не имели что оно значит, откуда взялось в Персеидах и почему тысячелетия летело сквозь черную бездну, как показал лабораторный анализ. И еще один любопытный факт, на чучеле в лаборатории обнаружили следы навоза, навоза парнокопытных травоядных животных, не известных Звездному флоту. Итак, мы попытались понять что же предстало перед нами. Мы бились над загадкой так и эдак, но не к чему не пришли. Даже простых версий не появлялось, и общий мозговой штурм абсолютно ничего не дал. Кусочки пазла - навоз, серебряный перстень с надписью "я прощаю тебя, моя звездная королева", грубо сработанное из хлама чучело молодой женщины что вечность летит сквозь холод и ночь, вращаясь вокруг своей оси, ну никак не складывались в осмысленную картинку.
  И тогда мы решили спросить самый мощный из существующих искусственный интеллект, нейросеть Аврору.
  По поручению капитана я вбил в компьютер всю инфу, где нашли чучело, добавил фотографию, данные о браслете и вот какой текст выдала Аврора спустя всего лишь одно мгновение:
  - Я проанализировала все данные и составила следующую вероятностную цепочку событий. Тысячи лет назад книжники вели наблюдения за одним отсталым миром, где царили агрессивные войны. Вмешательство было запрещено, поэтому книжники просто наблюдали. Возможно, эта цивилизация только начала осваивать сельское хозяйство и еще страдала от голода. Одна книжница, по всей видимости не занимавшая высокого положения, решила показать аборигенам, что навоз от местного скота на огородах может служить хорошим удобрением, и ночью используя маленький шаттл самовольно отправилась в деревню. Она тайком удобрила огород навозом, в надежде что аборигены поймут, запомнят и усвоят урок. Но.. ее заметили, а еще она потеряла браслет, наверное убегая от крестьян. Через некоторое время вернувшись чтобы повторить свою прогрессорскую миссию она нашла на этом поле чучело изображающее ее саму, и с браслетом на руке. Кем посчитали ее аборигены, что незаметно наблюдали за ней? Богиней? Добрым ангелом? Зачем они сделали чучело? Этого мы не знаем. Но они соорудили ее чучело из подручных материалов и установили в поле. Скорее всего таким образом примитивные существа хотели почтить свою богиню. Книжница не могла допустить, что бы ее соплеменники узнали, нужно было срочно уничтожить улики, и она приняла решение просто выкинуть чучело в открытый космос, чтобы другие книжники не догадались об ее миссии. Возможно, иначе ей бы грозило строгое наказание. Она не успела его сжечь или уничтожить каким-то подручным способом, решение нужно было принимать немедленно, и книжница решила забрать чучело на шаттл и просто вытолкнуть в шлюз. Теперь браслет. Почему она не сняла его? Надпись на украшении гласит: я прощаю тебя, моя звездная королева. По всей видимости, это подарок бывшего возлюбленного, и книжница решила больше его не хранить, окончательно избавиться от этого сувенира. Планета на которой все это произошло пока Звездным флотом не найдена. Население ее очевидно находилось на низкой стадии развития, и было очень воинственным и милитаристским, раз книжники запретили всякую прогрессорскую деятельность, и книжница вынуждена была действовать секретно.
  - Итак, навоз и удобрение тайком. Перстень как несчастная любовь, которую было решено оставить в прошлом. Такова была версия Авроры, - улыбнулся Сергей. - Да, надо признать нашему интеллекту до этой нейросети очень и очень далеко. Но насколько эта версия близка к истине, мы так никогда и не узнаем. Благоговение, восхищение, и печаль о несбывшемся... - продолжил Сергей. - Это чучело получило официальное название "Звездная королева" и хранится в музее, что посвящен цивилизации книжников на Гагарине. И дальнейшая судьба той книжницы-бунтарки неизвестна, - закончил Сергей и задумчиво затянулся сигаретой, - но самое главное это ее лицо. Аборигены вместо глаз использовали нечто вроде круглых черных пуговиц. Помню, я заглянул в эти огромные дивные глаза-пуговицы и прошептал: я прощаю тебя, моя звездная королева, за то что ты так и не объявилась на Старой Земле. Все равно ты истинная звездная королева.
  
  6 Во время поцелуя
  Вечер на "Жемчужной", кадеты и офицеры собрались в комнате отдыха. Сегодня историю рассказывал Сергей Фельдман. Он решил еще раз вспомнить первый контакт Звездного флота с планетой Карстарк, что за газовой туманностью Орла. Рассказ его тек ровно и плавно, публика притихла, ловя каждое слово, а у самых ног Сергея на пуфике пристроился ужасно гордый происходящим Дэрри, кадет с Карстарка, вихрастый и глазастый вполне человеческого вида гуманоид. Такие они, кастракцы. Мир его считался отсталым, до вхождения в Сообщество там не было технологий сложнее плуга и ветряной мельницы, но вот уже появились первые кадеты и даже офицеры - смышленые карстаркцы учились быстро, надо признать, и осваивали науки и знания легко и охотно.
  
  - Если что, прислонись к стене и замри. Нас не должны заметить!
  Кадеты Звездного флота Илья и Сергей брели анфиладами влажных темных пещер. Им удалось проскользнуть незамеченными в великую и древнюю как само время святыню этого мира, куда раньше проникали только крохотные исследовательские дроны. Тяжело падали с потолка холодные капли, влажные темные стены ощущались скользкими на ощупь, под ногами чвакала темная вода. Повсюду возвышались сталактиты и бахромой свисали сталагмиты, розовато-бледные, они образовывали дивные скульптуры причудливой формы. Во влажном сумраке кадеты казались друг другу загадочными приведениями.
   История этой святыни была просто невероятна. Когда Звездный Флот нашел средневековую цивилизацию Карстарка, она была в общем-то готова к вступлению в Сообщество- тут больше пятидесяти лет не было войн, а значит соблюдалось самое главное условие. Крошечные, размером с ноготь большего пальца дроны кружили над поселками и городами, незаметно изучая этот забытый на обочине мироздания мирок, а Звездный флот уже готовил фейерверки ко дню первого контакта. И тут дроны выведали про великую святыню Карстарка! Древнюю карстовую пещеру, в сердцевине которой - сталактит и сталагмит, что обещали вскоре слиться в одно образование и образовать величественную колонну - сталагнат. И вот в чем была изюминка: карстаркцы верили, что когда конкретно этот сталагнат образуется, настанет день избавления от печали и боли, мессианская эра радости и покоя, день когда не будет грусти, а только счастье. Такова была древняя вера этих надо признать довольно примитивных народов. Звездный флот подозревал, что святыней это место служило уже не менее шести тысяч лет, было мнение что именно столько наблюдали за сталактитами и сталагмитами местные жрецы. Когда крошечные дроны засняли образование, оказалось что до слияния двух каменных сосулек осталось около пары земных лет, и Звездный Флот решил отложить контакт до этого дня. Сообщество в сети кипело и бурлило: Флот обнаружит себя в день образования сталагната! В тот самый день когда мельчайший простор между каменными сосульками закроется, на эту удивительную планету с фейерверками и дарами сядут звездолеты Космофлота. Так исполнится древняя надежда, древняя тысячелетняя мечта этого мира. Крошечные дроны то и дело незаметно по ночам ныряли в тщательно охраняемую жрецами пещеру и измеряли зазор между двумя причудливой формы изваяниями. И вот теперь в последний раз послали кадетов - они должны были тайком проскользнуть в пещеру и убедиться что сталагнат действительно вот-вот образуется.
  - Вот, видишь? - показал Илья. - совсем чуть чуть осталось.
  Бледно-розовые сталактит и сталагмит практически касались друг друга, зазор уже был не виден невооруженным глазом.
  - Они почти соприкоснулись! - проговорил Сергей, стряхивая капли с макушки, в сумраке его глаза возбужденно блестели темным серебром. - Можно начинать готовиться! Этот день войдет в историю вселенной! Это будет потрясающе! Такого еще не было!
  
  И вдруг... Свет фонарика Сергея скользнул вверх. Кадеты не смогли сдержать ошеломленных возгласов, и бросились к стене пещеры, сбивая друг друга с ног, хватаясь за хрупкие сталактиты, круша и ломая их, чего на трезвую голову они бы себе никогда не позволили, потому что бледное пятно фонаря выхватило из тьмы крохотные темные иероглифы, аборигены по всей видимости считали их просто разводами на стене. Но оба кадета знали язык книжников, исчезнувшей таинственной высокоразвитой цивилизации, что оставила свои реликты и артефакты по всей галактики и будто растаяла в складках пространства-времени.
  - Книжники!
  - Они самые.
  - Переведешь?
  - Да.
  "Нам жаль что нас не будет рядом во время поцелуя".
  - Во время поцелуя, - задумчиво повторил Сергей и отпил виски. - значит тысячелетия назад книжники тоже изучали Карстарк, как и мы, незаметно, скорее всего миниатюрными дронами. Они побывали за газовой туманностью Орла! Они знали о вере местных! Знали о святыне! Знали что слияние сталактита и сталагмита и образование сталагната считается знаком наступления мессианской эры покоя и счастья. Книжники ушли, исчезли из этого сектора вселенный тысячелетия назад так и не повстречавшись с человечеством, так и не открыв свое присутствие карстаркцам. Зачем же они тогда оставили эту надпись в пещере-святыне? Кто знает... Человечество давно убедилось, что понять эту древнюю таинственную цивилизацию не представляется возможным. Их разум, их логика, мышление - все слишком иное и абсолютно не гуманоидное.
  
  Илья измерил специальной линеечкой пространство между двумя каменными образованиями - получилось ровно полтора миллиметра.
  - Отлично! Можно начинать готовиться к празднику.
  И кадеты начали выбираться из пещеры, где в лесу их уже ждал шаттл.
  - А ты помнишь этот день, Дэрри? - Сергей прервал свой рассказ и с улыбкой поинтересовался у кадета что сидел рядышком на пуфике с сигаретой. - День когда вы узнали что получите в безвозмездный дар невероятные технологии и знания, когда узнали что не одиноки во вселенной?
  - Да! Помню как в небе зажглись серебряные и изумрудные огни звездолетов, как толпы крестьян высыпали на улицу, помню фейерверки, - кадет мечтательно улыбнулся. - На самом деле моя семья не очень и верила в сталагнат и эру счастья. Это была вера наших далеких предков, а для нас наблюдение за каменными сосульками стало больше почтенным обычаем и традицией.
  - И мы проявили к ней уважение, - так закончил свой рассказ Сергей. - мы проявили уважение к традиции ваших предков! Сейчас священный сталагнат что красуется в пещере защищен законом так же, как и иероглифы. Посмотреть на пещеру едут со всей обитаемой вселенной. А книжники... Что ж, книжники исчезли из нашей галактики навсегда. Но больше всего меня поразило вот это вот - "время поцелуя". Это ж надо так выразиться, "во время поцелуя"?!
  - Во время поцелуя, - повторил Дэрри и улыбнулся. - да, во время поцелуя! День первого контакта... Эх, до сих пор вспоминаю восторг и счастье того великого дня!
  
  7 Милосердие Онтариона
  - Итак, кадет Фельдман, Вы познаете милосердие Онтариона!
  Младший кадет Космофлота замер неподвижно в своем кресле - его пригласили быть чем-то вроде наблюдателя на суде. Как же это оказалось муторно! Зал заполнен гуманоидами, человекообразными существами с серой кожей, огромными черными будто лужицы неведомой бездны глазами, непропорционально крупной головой, а главное - полным отсутствием эмоций. Несчастный в черном похожем на сутану одеянии сгорбился на скамье для подсудимых, и Сергей боится встретиться с ним взглядом и сам себя за это корит. Он уже догадывался, что вердиктом будет смертная казнь.
  Речь взяла судья в ярко-фиолетовой украшенной драгоценными камнями накидке, за кафедрой на возвышении она казалась гораздо крупнее других онтарионцев, и Сергей задумался почему - ведь она, скорее всего, самка, и должна быть по идее субтильней самцов.
  - Подсудимый Эван, Вы обвиняетесь в следующем: с помощью пи-рычага, на который вы потратили все Ваши сбережения, Вы направили маленький, диаметром около двух километров, силикатный астероид под номером 5448985 в сторону газового гиганта 584. Вы снимали импактное событие с помощью камер-дронов, и наблюдали прямой эфир. В этом нет ничего запрещенного, устроение импактных событий с помощью пи-рычагов это дозволенное на Онтарионе хобби, но есть одно но. Конкретно на этом астероиде помимо водяного льда и аммиака существовала белковая молекула, об этом упомянуто во всех каталогах. Но вы не потрудились проверить. Итак, в процессе импакта молекула конечно погибла, сгорела в огне. А ведь через миллионы лет ее потомки могли развиться в разумную или частично разумную форму жизни...Такую например как наш уважаемый гость, кадет Звездного флота Сергей Фельдман, который находится среди нас что бы увидеть и познать милосердие Онтариона. Мы ценим любую жизнь, развитую и не развитую, сложную и примитивную, прошлую и даже... даже будущую. И все же - бледные губы судьи слились узкой бесцветной линией, - зачем Вы это сделали?
  - Я забыл. Забыл проверить каталог. - тусклым голосом признался подсудимый.
  Эван, да, его зовут Эван. Обычное земное имя. Сергей все порывался взять слово, но решил еще подождать. В черном костюме со слишком яркими золотыми и серебряными нашивками, он казался сам себе тут лишним и чужим, нелепым свадебным генералом. Но капитан Тихонов попросил присутствовать, и он уступил. "Жемчужная" вращалась на орбите.
  - Я не это имела в виду. Зачем Вы вообще направили астероид на газовый гигант? - уточнила судья. - ведь на пи-рычаг ушли все Ваши сбережения? Зачем сделали такое дорогостоящее видео?
  - Я... Я хотел увидеть это... - тихо прошептал подсудимый, судорожно содрогнулся и... внезапно едва уловимо улыбнулся, едва уловимо растянул краешки губ. - Столкновение. Огненные языки и вихри, яростные фонтаны искр, пламя, разорванные в клочья породы, газовые струи, и грибовидные облака пыли...Это так прекрасно! Я просто одержим импактами! Мне кажется красивее этого нет ничего во вселенной. И чем грандиозней - тем лучше! Представьте - на невероятной скорости столкновение двух звезд, или звезды и планеты... Представляете какие языки и вихри...
  - Достаточно! - холодно прервала судья. - Мне нечего добавить. Но сегодня у нас важный гость - кадет Звездного Флота Сергей Фельдман, и перед выносом вердикта я даю ему слово. Прошу, кадет.
  Он скорее ощутил, чем услышал обращение к нему. Сергей вздохнул, облизал пересохшие губы, хрустнул суставами сплетенных пальцев и начал.
  - Почтенный судья, от имени Звездного флота я прошу о милосердии к подсудимому. Я подозреваю, вы уже вынесли вердикт - смертная казнь, но прошу о милосердии. Прошу! Это всего лишь белковая молекула... Не такая уж редкая и ценная вещь, и...
  - Достаточно. - ледяным голосом прервала судья, и бриллианты на ее мантии блеснули серебром. - Подсудимый приговаривается к смертной казни. Но какой казни? Обратите внимание, кадет Фельдман, мы на Онтарионе милосердны. Мы вышлем вам видео казни, что бы Вы могли понять и осознать наше милосердие, милосердие как корень нашей культуры и столб нашей цивилизации.
  Гуманоиды вдруг дружно зааплодировали, зал утонул в аплодисментах.
  
  Сергей был уже на "Жемчужной", дремал в своей каюте, когда видео пришло. С чувством ледяного страха и сосущей пустотой в желудке он открыл файл. Подсудимый находился на бледно-сером, изрытом кратерами гантелевидной формы астероиде, замер крошечной сгорбившейся фигуркой на каменном выступе, и летел на колоссальной скорости в сторону газового гиганта. В черноте стремительно рос бледно-голубой бок планеты, становясь все больше и больше, постепенно закрывая собой весь экран. Импактное событие, и подсудимый сам на астероиде - такова была смертная казнь для несчастного онтарионца. Больше Сергей ничего не увидел, потому что в ужасе со стоном отбросил гаджет в угол каюты, и тот со звоном разбился. Хорошо что этот чертов Онтарион уже пару световых лет позади...
  
  8 Планета вечной радуги
  Да, радуга, вот и она! Простерлась невероятной дугой в дождливом сером небе, потрясающее чудо этого мира, просто невероятное чудо, потому что на этой планете радуга сверкала в небе постоянно. То есть всегда. Чудный эффект атмосферы, который Сергей пока не мог объяснить.
  Именно ему, обычному младшему кадету Космофлота, предстояло собрать всю информацию о планете 3068897бета и передать наверх, в Совет по делам колоний. А там уже решат подходит ли планета для намеченной цели или нет. Цель то редкая, необычная, и жители тут в колонии будут скажем так необычные. Очень необычные. Но главное это конечно воздух и вода, по сути только это от него и требуют. Совет и не подозревает, что он, неисправимый и наверное довольно таки наивный романтик, ищет на планете Вечной Радуги нечто большее.
   Сергей Фельдман вдохнул полной грудью: да, что ни говори воздух здесь отличный. Он вышел из шаттла в обычной форме Космофлота: черном обтягивающем костюме с золотыми и серебряными нашивками, а следом выкатился маленький похожий на дождевую капельку прозрачный аэромобильчик. И Сергей полетел, полетел низко, почти над самой землей вдоль лесной кромки, к лесистым холмам, одновременно делая видео съемку. А за холмами горы, отсюда хорошо видны покрытые снегом скалистые отроги и заснеженные вершины в льдистых коронах прямо под радугой, и это значит что левее должен быть океан. Он специально выбрал для посадки верхний левый квадрат северного материка, потому что тут пересекались отроги гор, сюда же пальцем заходил густой столетний хвойный лес и краешком залива касался холодный океан. Идеальное место для поселения.
  Аэромобиль то и дело останавливался, Сергей выходил, осматривался, делал аудио и видео записи, фотографировал. Все это пойдет в файл, а файл пойдет наверх. Цель ясна и понятна, понять, подходит ли для намеченной цели эта планета? Цель то редкая, необычная, тут не каждая планета подойдет. Тут нужно что-то редкое, что-то особенное...Ему нужно нечто. Хотя Совет и поставил только два требования: пригодные для жизни человека воздух и вода, но он то понимает что тут нужно нечто гораздо больше. Еще один шанс. Возможно, последний шанс. Так что ему тут нужно найти нечто очень особенное. Радуга это конечно прекрасно, но нужно нечто еще.
  Тут было всего лишь два небольших материка, и Сергей после тщательного анализа выбрал северный. Любит он горы и хвойные леса, имеет такую слабость, что и говорить.
  Сергей неожиданно наткнулся на быстрый серебряный ручей, и тщательно взяв несколько проб убедился что вода чистая и питьевая. На северном материке вообще обширная речная сеть, еще один плюс ему и минус суховатому южному. Лес встретил кадета приятной тенью, сумраком, мягким моховым подстилом, и высоченными елями, причем каждая хвоинка была метровой длины. Сергей вздрогнул - с ветки любопытными черными глазенками бусинками уставилась жирная крыса. Сергей дружелюбно протянул руку к зверьку, но крыса ловко расправила крылышки и шумно хлопая крыльями улетела в хвойный сумрак. Других представителей фауны он пока не встречал. А хорошо тут, тихо, влажно, легко.
  Аэромобиль двинулся дальше. Пляжи каменистые, галечные, и пенистые волны высотой с человека, но посидев с полчасика на берегу кадет снова направил машину к холмам.
  Бледный высокий купол неба к вечеру становился бледно-розоватым, радуга гасла и исчезала в сумраке, дуга ее будто утопала во мраке. В сочетании с темно-зелеными красками леса, рыжеватыми пологими холмами и горами в сверкающих серебристых накидках смотрелось это потрясающе, надо признать. Да, это именно то что он ищет! Тут нужно нечто особенное, нечто, что даже нельзя описать словами... Радуга!
  И тут... Аэромобиль застыл. Впереди простерлось поле ярко-синих, даже не синих, а цвета индиго роз. Конечно это были не розы, а просто крупные цветы очень напоминающие земные розы.
  Сергей выскочил наружу, просто упал на землю и все глядел на розовую окраинку неба, на океан темно-фиолетовых роз, на горы в льдистых украшениях и конечно же на угасающую в сумраке дугу. Как же красиво! Неужто это именно то, что он ищет?
  Файл со всеми данными был готов, осталось только записать последнее финальное аудио с личными впечатлениями.
  Сергей сжал в ладони черную бусину - записывающее устройство и откашлявшись, начал:
  - Уважаемый Совет по делам колоний, прошу вашего внимания. Мое мнение таково что эта планета для нашей цели подходит идеально. Тут есть воздух и достаточно питьевой воды. А еще.... Сейчас немного личного. Понимаете, я нашел тут поле роз цвета индиго. А дальше горы, скалистые отроги под снежными шапками. Это самое красивый пейзаж который я видел в своей жизни, а я за время службы в Космофлоте повидал немало красивых пейзажей! И когда я представляю как новые обитатели планеты будут смотреть на этот вид... На радугу, понимаете? Мне кажется, что это радикально изменит их сердца. Изменит их души. Поможет их молитвам и раскаянию. Прошу прощения за пафос, но ведь эти несчастные ребята ожидают, что их отвезут на уродливую замерзшую планету-ледник, или в жаркий испепеленный жаром мир песчаных пустынь, а тут розы цвета индиго, хвойный лес и заснеженные горы на горизонте. И вечная радуга! Как тут не раскаяться, как не понять что общество из самой сердцевины своего милосердия готово дать им еще один шанс? Итак, мое мнение: планета 3068897бета прекрасно подходит для того чтобы основать на ней тюремное поселение для заключенных с Земли, Новой Земли и Гагарина. Я считаю, что сразу же после постройки поселения сюда можно завозить арестантов. На этом заканчиваю, и считаю свою миссию выполненной. Спасибо за внимание.
  Сергей бросил бусину в карман и уселся на бревно - ему хотелось еще понаблюдать за видом. Он не мог оторваться от такой красоты. И да, на самом деле его послали с вполне рутинным делом: проверить подходит ли 3068896бета для основания тут самой обычной третьеразрядной тюрьмы, самой обычной тюрьмы с силовыми полями и нейрошунтами вместо решеток. Его послали проверить всего лишь две вещи - воздух и воду. Больше Совет ничего не интересовало. Но он... Он искал нечто еще. Нечто особенное! И он нашел это: дикие розы цвета индиго и розовое на закате небо. И конечно же вечная радуга.
  - Если они это увидят... Они поймут... они изменятся! - шептал себе под нос ошеломленный местной природой кадет. - Они поймут, не могут не понять что мы готовы дать им еще один шанс! Дать еще один шанс даже в самом тяжелом случае!
  Пора было возвращаться в аэромобиль, а затем на станцию. Машина поднялась в воздух, и кадет снова выдохнул: ого, какие невероятные красоты. Он не соврал: действительно самый красивый пейзаж в его жизни. Но не слишком ли наивна и глупа его последняя запись для Совета? Сергей почему-то чувствовал себя очень счастливым. Казалось, будто он только что спас кого-то от неминуемой погибели. Нет, нельзя смотреть на розы цвета индиго, на розовый отблеск неба в пенистых волнах океана, на эту дивную яркую вечную дугу в небе и не измениться внутри, нельзя не раскаяться. Чудесная планета! Теперь лишь бы Совет по делам колоний принял правильное решение...
  
  9 Врата скорби
  Итак, она существовала. Удивительная складка пространства-времени, червоточина, прокол, что ведет в иную галактику, скорее всего, и... К глубокому сожалению, священное место для местных, довольно примитивных надо признать аборигенов. Они почитали долину-кладбище столетиями, охраняя и оберегая ее, хоронили тут своих вождей и называли вход в червоточину Врата Скорби. А законы Космофлота касательно примитивных культур были знамениты своей строгостью и неумолимостью.
  Сергей, Илья, Гена и Орлиное Гнездо по очереди выпрыгнули из шаттла. День был ясный и ветряный, впрочем, на долинах Олдуина всегда дуют сильные ветра. Поросшая полынью равнина полого уходила к укрытым лесом горам, вся покрытая невысокими одинаковыми холмиками, могилами вождей. Терпко пахло сушеной нагретой солнцем травой. И вон там, будто дрожащий овал, овал обрамленный голубым сиянием, за которым...
   - Мы называем это место Врата Скорби. Оно всегда было таким, и мы всегда хоронили тут своих вождей, - кожа цвета красного дерева, ястребиный нос, с длинными блестящими черными волосами, Орлиное Гнездо невероятно походил на земного индейца, причем на картинку из детской энциклопедии - роскошный головной убор из черных и белых перьев завершал красочный образ. Мускулистый, поджарый, он казалось сам был порождением трав и ветра. Олдуинцев прозвали индейцами, и кличка прочно закрепилась в Сообществе.
  - Орлиное Гнездо, а можно нам подойти к вратам поближе? - тихо спросил Фельдман, не сводя глаз с серебристого овала.
  - Нет, дальше нельзя, - индеец принюхался крупным носом к ветряному порыву, покачал головой, и забренчали медные колечки и ожерелья. - Приближаться к сиянию нельзя.
  Сергей присмотрелся.... В червоточине была видна покрытая снегом равнина, и заснеженные горы, кажется там была ночь. И больше ничего не разглядеть. Существование таких феноменов предсказал еще Эйнштейн, они вполне соответствовали специальной теории относительности, но пока эта червоточина была единственным найденным проколом в ткани пространства-времени на исследуемых Звездным Флотом мирах.
  Орлиное Гнездо отошел к одному из холмиков, сел на корточки, забормотал что-то, а Илья яростно зашептал:
  - Вот он уже молится у могилы отца. Что за бред? Что за чушь? Единственная в истории найденная червоточина, ведущая в другую галактику, а мы не можем не только пройти, но и подойти близко. И почему? Потому что, видите ли, это место с незапамятных времен священно для аборигенов.
  - Илья, все именно так, - спокойно ответил Сергей. - есть закон Звездного Флота, о неприкосновенности святых мест примитивных аборигенных культур.
  - К черту закон... Я хочу изучать эту червоточину!
  - Закон, - Сергей улыбнулся. - закон священ для нас. Мы кадеты Звездного флота! Мы гордо носим черное с золотом и серебром! То что свято для найденной Флотом примитивной культуры свято для нас. Такова наша древняя традиция.
  Они еще постояли среди могил, затем вместе с Орлиным Гнездом двинулись обратно к шаттлу. Кадетам пора было возвращаться на базу.
  - Гнездо, скажи, а в истории племени было такое, что живой индеец, а не душа проходили во врата? - спросил Гена.
  - Нет, такого мы не помним. Только души вождей могут проходить во Врата скорби.
  - А из врат кто-то когда-то выходил? Может быть животное? Птица ведь могла пролететь? Сурок какой-нибудь проскочить?
  - Нет. Там только равнина и горы, и всегда снег, снег и ничего живого. Иногда день, иногда ночь, если ночь то снег искрится и...
  - Аааа! К дьяволу вас всех!
  Илья стремительно, одним броском рванулся к мерцающему голубоватому овалу, явно намереваясь проскочить внутрь. Но Гена был ловче, он быстро обогнал и подставил подножку другу и упал сверху, навалился всей тяжестью. Вся схватка заняла не более десяти секунд, Сергей и выдохнуть не успел. Конечно, со стороны все это выглядело довольно комично.
  - Гена, не глупи, давай войдем червоточиной! Это такой шанс! - прохрипел, прорычал прижатый к земле Илья, глотая пыль, надсадно кашляя и захлебываясь. - Мы же войдем в историю!
  - Закон есть закон. Это святыня примитивной культуры, а значит запрещенное место для нас, - невозмутимо проговорил Гена, сидя сверху на поверженном друге.
  Орлиное Гнездо никак не прокомментировал короткую драчку и кажется даже не заметил ее. Такова была вежливость, учтивость всегда церемониального вождя - он просто не замечал того, что не должно было происходить.
  - Орлиное Гнездо, то есть ты веришь что когда умрешь и тебя похоронят у Врат скорби ты наконец попадешь... внутрь? - спросил Гена, пока насупленный Илья мрачно поднимался и отряхивался от налипших на штаны комков грязи.
  - Да. - не сразу сказал Гнездо. - Мои предки верили, и я верю.
  - И что там? - утирая кровоподтек, спросил Илья. - И что там тебя ждет, проклятие?
  - Дни радости и счастья, безмятежные дни мира, - невозмутимо ответил индеец. - И конечно же Коршун-Праотец.
  - Гнездо, - Сергей вытянул гаджет,- расскажи еще раз эту легенду, про Коршуна-Праотца. Спой песнь о Коршуне. Расскажи как он ударился головой о камень, а затем от камня произошло сто его сыновей, родоначальников ста племен. Такая чудная история!
  Гнездо явно обрадовался, и принялся напевать незатейливую мелодию, старую, как земля этих высушенных солнцем степей.
  Сергей заметил что Илья, что все еще держал платок у расквашенного носа, слегка, одними уголками губ, улыбается ему - конечно он понял и признал свою не правоту, и Сергей незаметно для индейца охотно улыбнулся в ответ и принялся записывать песню.
  И вдруг...
  Орлиное Гнездо замолк, поправил перья, и... выкрикнул, прохрипел, прошептал: давайте все вместе пройдем вратами. Прямо сейчас!
  - Но ведь это ваша святыня.... - ошеломленный, проговорил Сергей. - Живым нельзя даже приближаться...
  - Иногда старые законы отмирают, и на их место приходят новые. - черные глаза вождя блестели огнем отчаянной решимости. - Вы достойны пройти вратами. Вы, кадеты Звездного флота, как души наших вождей - храбрые и сильные. Даже когда ссоритесь между собой остаетесь такими. И главное верны своему закону. Вы - будто души наших отцов вождей, поэтому закон не будет нарушен, так я и объясню племени и другим вождям.
  
  Первым овалом прошел Сергей, за ним Гена с Ильей, последним индеец.
  Они стояли на заснеженной равниной, вдалеке возвышались горы, морозный воздух студил и обжигал лица. Ночь, звезды горят мириадами ярких огней, незнакомыми безымянными созвездиями. Они были на иной планете в иной галактике. Они прошли червоточиной, существование которой предсказал еще Эйнштейн. Гена набрал пригоршню снега, задумчиво поднес к лицу и вдруг расхохотался будто ненормальный - мы сделали это!
  - Я немного знаю ваши законы. - Орлиное Гнездо гордо улыбнулся. - Тот кто первым открыл планету имеет право ее назвать. Так как вы назовете этот мир? Эту планету?
  - Врата Скорби. - ни секунды не раздумывая ответил Сергей. - Мы назовем это место Врата Скорби в память о великих, славных вождях похороненных в святой долине на ветреном пустынном Олдуине.
  - Да будет так. - произнес индеец и гордо поправил роскошный перьевой убор. - Пусть этот мир носит название Врата Скорби, в память о моих отцах, и Коршуне-Праотце.
  
  10 Волосы цвета серебра, а глаза рубиновые
  Мои волосы цвета серебра, мои глаза рубиновые, ярко-красные, обрамленные белыми ресницами, моя кожа молочно-белая, почти прозрачная. Вам стало жутко, да? Мне всего лишь четырнадцать, и я альбинос, жуткое порождение мрака и ночи, и сегодня меня принесут в жертву духам предков. Наверное, я и так слишком долго прожил, искушая небо и бросая вызов духам, так что сейчас просто отстранено смотрю, как два солнца сливаются в одного огненного великана в высоком ярко-синем небосводе, пока два лучших охотника племени ведут меня под руки, а еще десять следуют сзади, каждый с луком и копьем, чтобы жертвоприношение ненароком не сбежало в чащу.
  Отец мой давно погиб на охоте загоняя изюбра, а мать... С момента когда она родила страшного мерзкого уродца, то знала, что единственная уготованная ему судьба быть принесенным в жертву духам. Так что мы даже не попрощались. Сейчас она наверное чинит крышу соломенной хижины, и старается меня поскорее забыть.
  Я уродец, мерзкое страшное создание, страшное и отвратительное до жути. Старшие братья всегда стеснялись выродка, и играл я обычно в одиночестве, потому что малышня разбегалась с визгом только завидев бесцветное бледное существо. Духи предков жаждут крови альбиноса как ночной упырь жаждет захода обоих солнц, и наверное уже заждались. Что ж, так тому и быть! Молюсь только о том, чтобы смерть была быстрой и легкой.
  - Быстрее! - один из охотников подтолкнул меня грубым пинком. - быстрее, уродец!
  И вот оно, место жертвоприношения. Поросшая бурым высохшим на солнце ковылем вершина холма, горячая каменная плита с железными кольцами чтобы привязать кисти и ступни, и... в высоком небе уже парят хищники-коршуны, чувствуют что скоро получат свежее мясо. И тут я по-настоящему содрогнулся от страха, и в глазах потемнело, будто ночь опустилась. Страшно!
  Меня привязали, крепко-накрепко затянув узлы, затем Грюн, сын старейшины и будущий вождь, обложил мои белые как иней руки и ноги пластинками сырого мяса, что бы был запах мяса. Страшная смерть ждет меня, однако. Меня склюют коршуны, и склюют заживо. Жутко!
  Но я сдержался и не расплакался, потому что казалось, это всего лишь сон, страшный, но сон. А еще... Я ведь прекрасно знал о своей участи с детства. Я все понимал! Я был позором семьи, позором племени, деревенским изгоем, и хорошо, что все это наконец заканчивается, так как впереди меня все равно ждали только безбрежные пустоши одиночества. Два солнца наконец слились в одно, и жаркие лучи будто желали испепелить меня. Надеюсь, духи предков милостиво примут приношение, и леса одарят племя хорошей добычей. Тогда в моей жизни и смерти будет хоть какой-то прок!
  И вот я остался один. Солнце припекает, тремя кошмарными черными точками кружат коршуны, но пока не рискуют садиться, остерегаются. Плита так нагрелась что жжет спину. Сначала выклюют глаза, потом губы, потом пульсирующую жилку на шее. Смерть... Она придет ко мне к сожалению не скоро. Так я лежал на горячем камне, закрыв глаза, и пытался вспомнить хоть что-то хорошее в своей жизни, но как на зло ничего не вспоминалось.
  А потом... Потом я наверное умер. Потому что увидел перед собой трех юношей, приблизительно возраста моих братьев, и были они в странно обтягивающей черной одежде, с золотыми и серебряными нашивками в форме звезд на груди и плечах. И они улыбались - мягко, дружелюбно, и очень по-доброму. Ангелы? Дивное посмертное видение? Духи предков, что сами пришли за жертвой, замаявшись ждать?
  Самый высокий подошел ближе и одним отточенным движением всунул мне что-то в ухо, причем так глубоко, что я вздрогнул от неприятного ощущения.
  - Привет, малыш. Не бойся нас, хорошо? И прости что причинил тебе боль. Сейчас мы тебя освободим, дружок! Свобода это самое малое, на что ты заслуживаешь, - парень говорил на дивном непонятном наречии, но мягкий голос одновременно звучал в моей голове, переводя дарящие слабую надежду слова.
  Он достал из-за пояса.... что-то совсем уж странное, и тонкий золотистый луч в одно мгновение перерезал веревки. Я мигом вскочил с плиты, разминая затекшие руки и ноги.
  - Это бластер, - юноша улыбнулся, будто успокаивая, - интересная вещица немного функциональнее бронзового копья.
  Я только ошалело кивнул.
  - Иди за нами, малыш, - приказал один из них, видно главный. - Мы здесь чтобы спасти тебя. Мы твои друзья. Ракушка в твоем ухе это переводчик, так что не бойся голоса в голове.
  - Кто вы? Соседнее племя? - я колебался, не зная, можно ли доверять чужакам. Скорее всего они решили похитить такое желанное приношение, чтобы совершить жертвоприношение самим. Ведь легенды говорят что альбиносы рождаются раз в тысячу лет, а может и реже. Вдруг сейчас он нацелит бластер мне на грудь? И я попятился, колени подкосились от страха, чувствую что вот-вот рухну, и пячусь, пячусь к раскаленной плите.
  - Можно сказать и так. Мы прилетели с неба, с другой звезды. Наш шаттл совсем недалеко, спрятан в овраге. Поторопись, малыш!
  - Но... Как это вообще возможно?! - выкрикнул я, будто коршун, хрипло, предсмертным криком, только сейчас осознав, что умираю от жажды. - Что такое шаттл? И как можно прилететь с другой звезды?
  - И если ты хочешь, то ты тоже можешь полететь с нами, в другой мир. Ты видел его ночью, как звездочку, саму яркую, такая серебристая блестка на западе у самого горизонта. Понимаешь, о чем я говорю? Там ты сможешь жить таким какой ты есть, да, там есть семья, готовая принять тебя как своего ребенка. На, попей.
  Юноша, самый высокий из трех, протянул мне запотевшую от холода бутылку. И.. я согласился. Возможно, мне припекло голову, но я добровольно пошел за ними, за этими парнями в черной украшенной золотом и серебром одежде, и не разу не обернулся назад.
  
   А я быстро освоился! Теперь у меня своя маленькая комнатка, с кроватью и тренажером -велосипедом - так называется эта штуковина. Я выучил множество слов - каюта (это и есть моя комнатенка), столовая, кадет, офицер, капитан, иллюминатор, "Жемчужная". Все так удивительно...Особенно серебристые огни в иллюминаторе, особенно эти мерцающие дивными снежинками созвездия! И все так чудесно! Мы летим, летим в безбрежной черной бездне, и это вообще никак в голову не укладывается! А еще Сергей, с ним я сдружился больше всего. Удивительный парень! Ему можно довериться.
  Одним вечером мы сидели в его каюте, пили горячее какао и болтали, а из зеркала на стене на меня пялилось мое белокожее и красноглазое отражение. Фу, ну и уродец!
  - Сергей, прошу, попроси капитана, чтоб мне позволили остаться на корабле навсегда! - взмолился я. - Ну не хочу я усыновляться, и все тут! Хочу быть как вы, кадетом. Тут надо мной никто не смеется, все такие дружелюбные, и вообще.
  - Энни, пойми, это невозможно. Ты еще ребенок, тебе нужна семья, которая будет о тебе заботиться. На Эпсилон Эридане, планете на которую мы тебя везем, есть семья готовая тебя усыновить. У тебя будет нормальная жизнь нормального ребенка: школа, игры, развлечения, да и все что положено ребенку. И только если захочешь, в восемнадцать лет ты сможешь поступить в Академию и стать кадетом Космофлота. Но пока ты еще слишком мал для этого.
  И.. слезинка, подлая предательница, капнула в сладкое морщинистое какао. Я так не хотел расставаться с Сергеем! И с кораблем. И с командой. И с таким добрым седовласым капитаном Тихоновым, с веселым Илюхой и заботливым Геной.
  - Энни, малыш, я буду навещать тебя каждый раз когда буду посещать Эпсилон Эридана, а у меня там частенько есть дела - уговаривал меня Фельдман. - Но мы не можем оставить ребенка на корабле. Жизнь кадета Космофлота полна приключений и опасностей, и совсем не подходит малышу. Даже такому чудесному белоснежному и красноглазому малышу как ты.
  Сергей обнял меня, и так, обнявшись мы долго сидели в сумраке каюты, и я размышлял о своей горькой судьбе.
  
  И вот мы на Эпсилон Эридане.
  Чудесный мир принял нас очень радушно! Тут удивительные белокаменные города, высоченные замки, такие что запрокидываешь голову чтобы рассмотреть вершины, а деревья цветут сиреневым и лиловым. Тут дворцы, и грохочущие страшные поезда, а еще дирижабли и машины на паровом двигателе, как терпеливо разъяснил мне Геннадий. За неделю я узнал больше, чем за всю жизнь. Все так чудно! Сергей все время хохочет, видя мое изумление. Жители ходят в забавных оранжевых и вишневых конусообразных балахонах, но в общем сами такие же люди, как Сергей и Илья с Геннадием. Многие с удивлением смотрят на меня, показывают пальцем... шутка ли, беловолосое, красноглазое, бледное как смерть существо! Но я не обижаюсь, привык уже. Пусть смотрят, что я могу с этим поделать. Я же тоже пялюсь на здания и дирижабли, и на цветники, и на мосты через пенящиеся реки. Чудо, да и только!
  Всю неделю мы жили на корабле, а днем гуляли по городу рассматривая красоту замков и парков. И наконец я решился спросить: Сергей, семья которая согласилась меня усыновить, почем им до сих пор меня не показали? Где они?
  - Энни, малыш, так и быть, я наконец открою тебе тайну, - Сергей вдруг замолк, будто не решаясь посвятить меня в секрет. Мы сидели на лавочке среди чудных деревьев причудливой формы с лиловой и бледно-голубой листвой, ели ягодное мороженое и разглядывали прохожих, а они, над признать, довольно навязчиво пялились на меня. - Тут, на Эпсилон Эридане, монархия, и эта семья... они.. Они короли этой планеты! Король, королева, и трое детей - девочка твоего возраста и два мальчика помладше, семи и шести лет. Они гостили на окраине своего королевства, и только завтра возвращаются в столицу. Только поэтому вы до сих пор не встретились. Завтра во дворце дадут пир в честь нас, офицеров и кадетов "Жемчужной", а затем... Затем мы улетим, а ты останешься с ними.
  - Но, Сергей!- выдохнул я. - Короли! Как же я...Как же я буду?
  - Да, Энни, короли. Ты будешь жить в дворце потрясающей красоты, учиться музыке, географии и истории у лучших учителей, расти как настоящий принц. Люди будут кланяться когда будут тебя видеть. Принц Энни, по-моему, звучит ничего... А?
  - Сергей! Но! - я не знал, что сказать. Страх и смущение захлестнули волной, и я совсем растерялся. - Я... И принц?
  Дворец, как же он был прекрасен. Будто птица расправила крылья, готовая взлететь, птица из белого мрамора, с узкими башнями и башенками что поднимаются к самым облакам и сводчатыми арками с колоннадами. И вот мы, экипаж "Жемчужной", сидим в залитом ярким светом, празднично украшенном цветами и гирляндами зале за длинным столом, уставленным... Чего тут только нет! Мясные пироги, источающие пряные ароматы супы, запеченная птица, какие-то круглые алые фрукты, сладости, и сладкий чай в изящных фарфоровых чайничках. Все тут, за длинными столами вдоль стен - чиновники, сановники, знатные вельможи и министры. Все, кроме королевской семьи. В другом конце зала стол на возвышении пока пуст.
  - Сергей, а где...
  - Цыть!
  И я заткнулся, подавившись печенюшкой.
  Потому что в этот момент в зал вошли они, облаченные в сверкающие, украшенные изумрудами и алмазами длинные до поля струящиеся одеяния. Король под руку с королевой, сзади трое детей - девочка моего возраста и два малыша. Они медленно шли к нашему столу, а я понял что трясусь и не могу успокоиться.
  - Энни, милый, пойми что твое состояние это абсолютно нормально! Просто вежливо поздоровайся, - подтолкнул меня под локоть Фельдман.
  - Энни, - король обратился ко мне, но от волнения я будто ослеп, и не мог рассмотреть его лица. - мы так счастливы наконец с тобой познакомиться! А малышка Снежана... С тех пор как она узнала, что у нее будет новый братик...
  Офицеры, кадеты, все встали и торжественно склонились в поклоне перед королем, встал и склонился и я.
  - Ну что ж, малыш, идем с нами за наш стол, а потом, после трапезы, мы покажем тебе твою детскую, - мягко произнесла королева.
  Сергей легонько подтолкнул меня, и я двинулся к королевскому столу.
  Мы шли, и все склонялись в низком почтительном поклоне перед нами. Волосы цвета серебра, рубиновые глаза, белая кожа. Белые ресницы. Да, королевская семья была альбиносами. Я шел и смотрел на гравировки и гобелены на стенах, где были изображены короли древности, и все они тоже были альбиносами. А вот... Как я сразу не заметил! В нише бледнела статуя женщины альбиноса в бриллиантовой диадеме, и одеяние каменными складками опадало до пола. Волосы цвета снега, и глаза-рубины. И только тут наконец до меня дошло. Правящий род Эпсилон Эридана - такие же, как я.... Они короли-альбиносы на планете, где альбиносов так же мало, как на моей!
  Я оглянулся, и Сергей отчаянно закивал: давай, малыш, давай! Просто иди! И я просто кивнул ему в ответ и двинулся дальше, дальше вслед за королевский семьей, мимо склонившихся в почтении гостей. И только тут до меня на самом деле дошло. Я конечно же не первый! Космофлот, звездолеты Космического Флота, они неустанно ищут альбиносов среди гуманоидов всех отсталых обитаемых миров, и свозят их сюда, на Эпсилон Эридана, чтобы местная королевская династия могла продолжиться. Всех униженных, отверженных, гонимых, презираемых, всех бледных до белизны созданий со всех отсталых, наполненных страхами перед всем непохожим миров...Наверное, первые короли были местными альбиносами, а затем династия пополнялась за счет браков со спасенными альбиносами с других планет, пока - тут я вспомнил чему учил меня Сергей во время полета - генетическая поломка не закрепилась и мутация в этой династии не стала постоянной.
  И тут Снежана нежно взяла меня за руку и повела к моему месту за столом. Ее волосы показались мне жидким сплавом серебра, кожа была почти прозрачной, а глаза чудно алели лепестками роз... Какая же она была красивая!
  
  11 Красота Энцелада
  И вот его капсула - крошечная прозрачная дождевая капелька - спускается под ледяную воду, в царство холода, мрака и вечной ночи. Ему предстоит первое сверхглубокое погружение. Энцелад... Мир, изобилующий льдом, созданный из льда, укрытый ледяным панцирем, царство снежных дюн, трещин и кратеров, а подо льдом холодный океан, с буйным непредсказуемым характером, будто дикая живая тварь. А еще на безбрежной до самого горизонта равнине Сарандиб экспедиция "Малышки" обнаружила нечто вроде небольшого храма. Шок? Да. Но такова она, наша Вселенная, преподносит чудные неожиданные дары. Среди каменных колон и анфилад - фрески, мозаики, статуи гуманоидов с длинными розовыми волосами. Субтильнее людей, тонкие аристократические черты, грациозность и утонченность, в древней живописи была строгость и печаль, и красота этих существ потрясала. Всегда в кружевных длинных платьях, всегда с высокими доходящими до подбородка стоячими воротниками. Еще на фресках были изображены нечто вроде крабов с клешнями - что это, ручные животные? Пока основная версия была что Энцелад послужил временным приютом для пролетающего мимо корабля неведомой цивилизации, но зачем они построили один маленький храм и оставили в нем так много предметов искусства, на этом погруженным в вечную ночь замерзшем планетоиде, зная что затем покинут его навсегда?
  Сергей долго размышлял над этой загадкой. Их с ребятами с "Жемчужной" жизнь была довольно однообразна - геологические исследование подводной активности, сбор образцов камней и аналитика в лаборатории. Сервостальные стены базы надежно защищали от холода, биогенератор штамповал отвратительные соевые шницели, а кофеварка выдавала литрами крепкий кофе, и времени на размышления было предостаточно. Воротники... Почему у всех статуй и на картинах такие высокие воротники? Почему-то эта деталь одежды зацепила его. И... Что если... Безумная идея. Нет, это абсолютно невероятно. Что если жабры... Что если у них есть жабры! Что если это аборигены, подводные создания?! Не временное пристанище, а постоянная обитель на дне подледного океана! Они прикрывают жабры воротниками когда выходят на сушу, наверное что бы поклониться в святыне. Такова традиция. Они... прикрывают жабры в святыне! Прошу, Борис Натанович, позвольте, позвольте взять капсулу, я думаю что они прячутся у горячих гейзеров на северной оконечности разлома Дамаск, где заканчиваются замерзшие аммиачные хребты - и вот он уже на мостике "Малышки" умоляет капитана, а за окном простерлась ледяная равнина и опрокинулся черный купол, бездна мрака и звезд. - Я спущусь сам, пойду на первый контакт. Прошу!
  Капитан в черной форме Звездного флота с золотыми и серебряными нашивками, седой но все еще крепкий, налил ему кофе.
  - Будь осторожен. Мы не знаем как они примут пришельца. Возможна агрессия! Тихонов, обычно упрямый ворчун в вопросах что казались безопасности команды, неохотно дал разрешение на первое в истории изучения Энцелада сверх-глубокое погружение.
  - И жабры...Если твоя безумная теория амфибийной природы аборигенов верна, то... Есть один момент. Помни о воротниках!
  - Я понял, капитан. Да, это самое важное. И я подготовлюсь.
  И вот капсула - крошечная прозрачная дождевая капелька - спускается под ледяную воду. Вокруг сады из лиловых, розовых и бледно-голубых кораллов. Тихое царство сна... Над ним трехметровый слой льда, внизу чернота. Глубже и глубже...И еще глубже. Он первый кто так глубоко погружается в энцеладский океан.
  Страх? Да, но и надежда...Но страха надо признать гораздо больше.
  Неслышная как тень аборигенка подплыла ближе, заглянула внутрь, и - стыдливо прикрыла ладонью жабры. Потрясенный, изумленный Сергей только охнул и... опустил глаза, показывая что совсем не смотрит на ее бледно-розовые колышущиеся отростки. Затем глянул исподлобья - гуманоидка... улыбалась, мягко и чуть виновато. Сергей улыбнулся в ответ. Точеное белое лицо, копна ярко-розовых волос и глаза цвета льда, она была в короткой тунике из водорослей, босая, и держала нечто вроде серебристой пики увенчанной крупным ограненным изумрудом. Энцеладка махнула рукой- следуй за мной и поплыла быстро, не оглядываясь, все также свободной рукой прикрывая отростки. Сергей направил капсулу следом, еще раз напомнив себе любыми способами избегать прямого взгляда на жабры девушки. По всей видимости это здесь явное табу. Сам он украсился старым одолженным у Гены вязаным шарфиком - потом конечно, откроется, что у него нет жабр, но на ранних стадиях контакта нужно искать любые точки соприкосновения.
  
  
  12 Красота красного
  Все собрались в уютной комнате отдыха, в иллюминаторах мерцали звезды - что может быть чудесней? Разлили виски, и Сергей устроившись у камина начал свой рассказ. Такова была традиция на "Жемчужной", рассказывать забавные истории по очереди, и сегодня вечером его черед. Получится ли удивить коллег? По крайней мере он попробует.
  - Однажды уже будучи кадетом Звездного флота я посетил удивительный мир. Мир где природа не создала ничего красного, ни цветов, ни фруктов - так сложилась эволюция, и где красный цвет в одежде был запрещен законом, за исключением одного но, но об этом позже. Мы с Геной гуляли по паркам и аллеям Адаманта, этого чудного мира лишенного красного цвета. Странные высоченные деревья с желтыми и белыми соцветиями, странные крестьяне, почти не отличающие внешне от людей, только субтильнее и пониже ростом. Тут царило развитое средневековье, и каменные статуи королей и кирпичные замки под крышами-луковичками были прекрасны. А еще игривые пушистые пумы, и дуги мостов через окованные в каменные берега серебряные реки, и зеленые долины с милыми добрыми деревеньками. Я все выискивал что-то красное - ткань, лепесток, ленточку, но нет, ничего, и вправду ничего! Природа блюла свои странные необъяснимые законы, а в тканях древний запрет почитался с глубокой древности и был абсолютно священ. И вот нас пригласили на праздник в королевскую семью. В огромном зале под каменными готическим арками за столами собрались десятки сановников и придворных, слуги разносили горячее мясо и пиво, и все ждали... Горело кажется тысяча свечей, и в золотистых огоньках танцевали тени. Нас ожидало нечто потрясающее.
  - Скоро этот самый танец? - шепнул я. - Она... станцует для нас?
  - Ага. - ответил Гена.
  Я знал что сейчас будет. Принцесса выйдет в ярко красном платье и станцует перед гостями! Ее красное платье - единственное красное, что разрешено на Адаманте. Древний и чудный обряд, закон старый как само время. Этот танец был финальным аккордом праздника похожего на нашу Масленицу, праздника зимнего солнцестояния, главного праздника в году.
  И вот, как же она была красива! Девушка с длинными черными волосами, босиком, в огненно-алом, красном как огонь длинном до пола платье с бубном вышла в центр зала, и арфисты ударили по струнам. Начался танец. Ее движения казались спонтанными и дерзкими, ткань струилась водопадом, и... Как же это было восхитительно!
  Затем она подошла к нам, к кадетам, и я поразился притягивающим чертам ее бледного лица. Она была уже замужем за пожилом дворянином, но в традиции Адаманта муж принцессы не играл никакой роли. Только она, лишь она одна своим танцем завораживала всех и приносила благословение новому году. Только ее платье безумно развивалось, как огненное знамя любви. Только ей было позволено одеть красное.
  - Приглашаю вас на танец, кадет Фельдман. - она мягко улыбнулась, и я вдруг понял что губы принцессы красные, а значит ее платье не единственный красный акцент в мире Адаманта. Есть еще губы адамантян! Как я сразу не заметил?
  Теперь танец был общим, но я отчаянно боялся наступить на королеву, оттянуть подол, и от стеснения совсем отчаялся.
  - Позвольте подарить вам подарок! - помню, с трудом проговорил выделывая замысловатое па.
  - Да, конечно! - принцесса просияла.
  Мы вернулись к столу кадетов и офицеров Звездного флота, и Геннадий протянул букет цветов, до этого старательно завернутый в фольгу. Это был букет алых роз из оранжерей "Жемчужной", нашего звездолета.
  Тут Сергей замолк, потому что в этот момент офицеры и кадеты зааплодировали, а Илья прошел по комнате с новой бутылкой виски, разливая каждому на донышко тяжелую янтарную жидкость. Только огонь в камине танцевал и дрожал в тихом полумраке, освещая темную фигуру рассказчика.
  - Вот что я сказал ей: в нашем мире растут алые розы, и... - продолжил Сергей. - Я знаю, это запрещено, но они скоро увянут, а пока пусть порадуют ваше сердце. Миров во вселенной много, и все они удивительны, а Адамант просто прекрасен. Возможно, в вашем мире пока нет высоких технологий, нет звездолетов и сложных машин на пару или электричестве, но это делает его еще более великолепным. Мир где красный под запретом, за исключением платья принцессы в праздник зимнего солнцестояния, это так чудно и удивительно!
  - Спасибо.
  Принцесса отдала букет слуге, приказав поставить его в покоях в вазу с водой. Начался новый танец, и теперь я двигался уже легче и увереннее, впрочем заклиная про себя чтобы на следующий вальс королева пригласила Гену Барсукова. Я все боялся наступить на босую ногу принцессы, и неуклюже топтался, иногда наступая сам на себя, в ужасе от того, что к нам было приковано всеобщее внимание.
  И тут принцесса спросила:
  - Кадет, вы столько видели, столько пережили! Расскажите что-нибудь забавное. Прямо сейчас, пока мы танцуем.
  Я застыл от волнения. Что рассказать? Все мысли пропали, и в голову будто натолкали ватного тумана. Да, я был кадетом Звездного флота, и повидал многое, но тут нужна была лишь одна забавная легкая история. Получится ли? Я никогда не слыл хорошим рассказчиком.
  - В тысячах световых лет отсюда мы посетили один мир, где... - неуверенно начал я. - Аборигены испытывают боль если видят красное. Такова эволюция, так сложилось. Да, именно боль, нечто вроде зуда и жжения в глазах. Считается, это связано с тем что красные фрукты там ядовиты, и тысячелетия эволюции выработали такой приспособленческий защитный механизм. И вот, у нас на "Жемчужной" служит кадет с этого мира. И знаете как его зовут? Его зовут Красный Осенний Лист. Очень хороший парень.
  - Но почему... если красный цвет боли? Почему юношу так назвали? - рассмеялась принцесса.
  - В этом все дело. Это сложно объяснить. Наверное, чтобы подчеркнуть важность боли. Ведь жизнь без боли наверное невозможна. А впрочем, скажу честно, я не знаю.
  Танец завершился, и я вернулся на место, проклиная себя за неловкость. И это называется достойной историей! Кажется я совсем опозорился. А праздник тем временем продолжался, вино лилось рекой, и барды играли на арфах...
  Кадет Красный Осенний Лист, бледный безволосый гуманоид с яйцевидным черепом примостившейся на пуфике у камина, глотнул виски и рассмеялся:
  - Адамант, мир где красный запрещен, будто создан для нас. Надеюсь, когда нибудь я посещу эту планету. Я и сам не знаю почему меня так назвали, но это имя очень распространено у нас. А у женщин есть имя Красный Лепесток, тоже часто встречается. Еще виски, друзья! Браво, Сергей! Хорошая история!
  Пришла очередь Ильи, и он сел в кресло рассказчика, а Сергей с бокалом один отошел к иллюминатору. Ну почему у него никак не получается? В этом ведь определенно что-то было, в том что в мире где красный синоним боли самые распространенные имена это Красный Осенний лист и Красный Лепесток, и ему так хотелось рассказать об этом хорошую историю, но.. Кажется снова не получилось. Ну не дано ему быть рассказчиком, пора признать.
  
  13 Ночь, космопорт, чашка кофе, вечность
  Ночь в космопорту.
  За прозрачной стеной сумерки выкрасили небо бледно-фиолетовыми мазками, а корабли будто черные киты, изваяния грандиозные и надменно-холодные. Кадет Сергей Фельдман ждал утреннего рейса на Таруин, соседнюю планету, чтобы продолжить обучение в тамошней Академии. Зал почти пуст, занято только несколько столиков - что ж, пусть будет так, пока он согреется чашкой кофе.
  Сергей подошел к барной стойке и замер. Конечно, талал! Человек-растение, бледно-зеленые побеги рук и ног, зеленые ярче изумруда глаза, как небо на Альве, но такие пустые, без всяких эмоций и тонкая почти неуловимая полоска рта. Талалы часто работали официантами и барменами, благодаря стеблям вместо конечностей справляясь за пятерых людей. Но на захудалом пустынном Ирадионе? В тысячах световых лет от родины?
  - Чашку кофе, пожалуйста, - Сергей почему-то смутился, и отвел взгляд от зеленых глаз. Странная зеленая пустота. Пустота что ничего не выражает и ни о чем не говорит. Что-то странное и неизбывно чужое было в этих глазах, что-то настолько чужое, почти запредельно чужое.
  - Конечно, - с легким акцентом прошелестело растение.- пожалуйста.
  Кофе оказалось превосходным, терпкий аромат приятно щекотал ноздри, да еще и молоко настоящее, не синтетическое, и щедро горкой чудесные жирные сливки. А затем... Сидя за столиком, в полной тишине и одиночестве, Сергей одел наушники и включил любимую мелодию - электронная музыка, старый хит. Он полностью погрузился в себя. В мягком золотистом освещении, что струилось от стен и полов огромного зала, впрочем все космопорты тут одинаковы, он будто задремал. Странное чувство! Ему не о чем беспокоиться, еще полгода впереди учеба на маленьком скучном Таруине, и рядом будут старые друзья, Илья Макаренко и Геннадий Барсуков. Все вместе - космопорт, ледяной зимний дождь за прозрачным окном, кофе, одиночество будто сложилось паззлом. Он... мечтал, наверное. Да, наверное он мечтал. Сколько прошло времени, час или десять минут, пока он сидел сгорбившись над чашкой кофе, утопая в знакомом любимом ритме? Казалось, вечность.
  - Прошу прощения... Мистер?
  Кажется, его едва слышным шелестом окликнул талал-бариста.
  - Да? - с трудом выйдя из транса, Сергей повернулся к кофейной стойке.
  - Вы ведь... офицер космофлота? Понял по вашей форме. Черное с золотом и серебром носит только Космофлот.
  - Кадет, но надеюсь когда-то стать офицером, - Сергей не смог сдержать доброй улыбки. Он уже привык к любопытству и восторженным взглядам.
  - И летите на Таруин? Будете там уже завтра вечером?
  - Да. Там я продолжу свои занятия, в местной Академии, я делаю курс по истории и планетологии.
  - У меня к вам одна совсем маленькая просьба, сэр. На Таруине, в космопорте, в таком же как этот баре работает мой сын. Вы не могли бы передать ему от меня письмо?
  - Да, конечно, но почему не написать по Сети? Тогда он получит письмо мгновенно, а со мной только завтра вечером, - Сергей едва сдержал улыбку: передать письмо сыну... Как же это мило и наивно. Трогательно, надо признать.
   - Я люблю по старинке. Есть что-то в этом, в бумажных письмах,- талал развел руки-стебли, и аккуратный белый конвертик лег Сергею в карман. До рассвета оставалось совсем недолго.
  Пристегнувшись к креслу, здороваясь с соседями по ряду, уже в звездолете, Сергей почувствовал, как его одолевают сомнения. Он будто слышал как вещает в черепе холодный рассудочный голос. Он мало что знал о талалах... Но одно знал точно. Среди них встречались члены секты так называемых Покорных, которые устраивали взрывы, убивали ради Справедливого Бога, добивались своего смертью, насилием и кровью. Жестокие безумцы, которых страшилась вся цивилизованная ойкумена. Религия Покорных зародилась на планете-пустыне Асуане, но нашла своих последователей и среди растений. Что, если он марионетка террориста? Что, если это ячейка? Ведь сеть мониторят, особенно аккаунты подозрительных типажей. Возможно, единственный способ передать послание, это только так, в живую. Как же поступить? Может, на Ирадионе обратиться в службу охраны космопорта? Нет, он поступит иначе: он сфотографирует письмо, но не будет его переводить. А затем, только если юный талал вызовет подозрение, то переведет, и сразу же обратиться в спецслужбы.
  В конвертике лежал исписанный диковинной вязью листик, и Сергей аккуратно сфотографировал его на смартфон. Один щелчок - и текст будет переведен. Но пока он не хочет читать чужие письма. Только если юный талал окажется подозрительным. Пока - нет. Свернутый листик лег обратно в конвертик.
  Залитый серебристым сиянием громадный зал космопорта был заполнен людьми. Бессонная ночь давала знать - глаза покраснели и болели. Ночь в космопорту, затем день в жестком кресле корабля... А еще это подозрительное письмо. Вот, кафетерий, и талал. Что можно сказать об этом талале? Вообще, о любом талале? Особенно, если учесть что он видел за свою жизнь всего десяток. Сергей присмотрелся. Этот был... выше, тоще и бледнее своего отца. Глаз и губ не видно вообще, только стебли, побеги и отростки, что торчали во все стороны. Он явно мог один выполнять работу десяти барменов-людей. Но что-то в разумном растении располагало и говорило о безопасности существа. Фельдман почувствовал, что и сам, в глубине души, не верит в страшную версию о ячейке террористов и секте Покорных. Уж очень простодушным добряком показался отец, если конечно разумное растение вообще может быть простодушным.
  Сергей подождал, пока молодой талал ловко раскладывал по тарелкам выпечку и разливал капуччино. Очередь к кофейной стойке постепенно рассосалась.
  - Я только что с Ирадиона, ваш отец передал Вам письмо, - тихо, но твердо произнес он. - Вот оно.
  Молодой талал отчетливо удивился и чуть не опрокинул кофейник, затем вытер стебли висящим на поясе полотенцем.
  - Но... Почему не по сети? Это странно. - голос талала был слабым и блеклым, таким же, как у отца, а глаза еще более пустыми. Зеленая пустота, вспомнилось Сергею. Или все таки один из Покорных? Неужели секта пустила ростки так глубоко? Нет, тут он должен быть настороже.
  - Да, это странно, но ваш отец сказал что... что то есть в старомодном способе. Я и сам удивился.
  - Да, конечно.
  И зеленый стебель ловким молниеносным точным движением обхватил письмо, а второй зеленый побег засунул конвертик в карман фартука.
  - Кофе? Бесплатно, от заведения? И кусочек пирога? - талал не улыбнулся, впрочем, Сергей до сих пор не нашел его рта, так что в любом случае не смог бы определить улыбку.
  - Да, пожалуй, спасибо.
  Сзади уже напирали люди, и Сергей был вынужден отступить. С кофе и выпечкой он сел у окна - за космопортом простирались знаменитые чудесные сосновые таруинские леса, и погрузился в раздумья. Нет, молодой талал выглядит искренним, фанатичные служители Покорности и рабы Справедливого бога совсем не такие. Ммм, вкусное кофе, и вкусное тесто. Но что если? Что если все это игра, жестокая и злая? Что, если сейчас все здесь взлетит к чертям? Нет, он обязан перевести письмо. Даже если это шифр, он может заподозрить что-то.
  И Сергей достал смартфон, нашел сохраненный файл в галереи и одним нажатием кнопки перевел. И медленно прочитал, шевеля губами:
  Дорогой Таль, ты часто спрашивал меня о людях, какие они. Я пытался тебе объяснить, но не находил слов. Помню, как малышом ты сидел у меня на руках и мучил расспросами. И я искал... Каждый день мимо меня проплывают тысячи лиц, и все такие разные...Миллионы лиц. Я искал, сынок, я искал. Посмотри на этого человека который носит черную с золотом и серебром форму, в глаза, посмотри ему в лицо. Люди такие. Мне кажется я нашел подходящий экземпляр. Это именно то что ты еще малышом умолял меня показать. Люблю, отец. Целую. Обнимаю стеблем. Помни, что в латте по-гагарински соотношение эспрессо, взбитого молока, и молочной пены идет как один к трем и чаще экспериментируй с ореховой крошкой. До встречи.
  Сергей не выдержал, расхохотался. Ну и ну! Чего он не ожидал, так это такого. Он как идеальный представитель человечества? Как превосходный экземпляр, хоть на сцене выставляй? Люди именно такие? Ох, ну и выставился дураком....
  Одним глотком кадет допил кофе, и пошел к выходу, к эскалаторам. Сегодня у него свободный день, но надо выспаться, потому что завтра первое занятие по планетологии. И не удержался, обернулся и помахал молодому талалу. Он ведь еще не прочитал письмо... Растение радостно помахало стеблем в ответ. Сергей оправил черную с золотыми и серебряными нашивками блузку и запрыгнул на эскалатор.
  
  
  14 Сердце врага
  В тот вечер Сергей навестил своего нового соседа кадета Ориаля. Гуманоид с планеты Арра только как поступил на "Жемчужную", и ему выделили каюту справа от Сергея. Когда Сергей зашел, две фарфоровые чашки уже ждали на прикроватном столике в тихом полумраке - все было очень уютно и очень по-человечески. Сергей украдкой рассматривал кипятящего чай Ориаля: высоченный, череп вытянутый и изогнутый, кожа бледно-перламутровая, бездонные черные блюдца глаз. Да, это был настоящий аррец, странный как изломанное человеческое отражение в воде. Серебристая форма сидела на новичке просто превосходно, и вообще кажется он хорошо устроился на новом месте, что не могло не радовать кадета, что всегда беспокоился за адаптацию новеньких.
  - Что это? Сувенир в память о доме? - Сергей осторожно взял с полки большую розоватую раковину.
  - О, это... Это нечто особенное! Присаживайся, и я расскажу подробнее, - движения гуманоида были мягкими и плавными, а голос очень низким. - Это память о моем дедушке, его уже нет в живых. Мне было девять, мы брели вдоль кромки океана, был поздний вечер, и волна вынесла ракушку прямо нам под ноги. И тогда... Дедушка поднял ее, отряхнул от песка, и показал: смотри, видишь, спиралевидные узоры? Мы тоже живем в спиральной галактике, вот здесь, и он показал на ракушке где находится наша планета.
  - А что здесь? - простодушно спросил я и ткнул пальцем в раковину. - И вот здесь? Что на этом, дальнем витке?
  - Никто не знает, милый. Там еще никто не бывал.
  - Тогда я поступлю в Звездный флот и узнаю! - упрямо заявил я. - звездолеты флота путешествуют по всей галактике.
  Дедушка только улыбнулся и положил ракушку мне в карман, и в тот момент я принял решение хранить ее до конца жизни. И вот я здесь, ракушка со мной, и мы как раз на этом витке. Вот здесь вот, - глаза гуманоида весело сверкнули, будто диковинные огоньки из таинственной бездны, - Так что эта раковина для меня как очень грубая карта.
  Сергей отпил чая, медовый напиток приятно согревал. Да, вкус меда и грецких орехов, и еще что-то отдаленно ванильное. И все же он испытывал какой-то неясный страх перед этим диковинным существом... Слишком уж иным он был.
  - Ты ведь знаешь, Арру окутывает плотная газовая вуаль, так что в детстве я никогда не видел звезд, - продолжал рассказ Ориаль. - Есть только один день в году, когда мы можем наблюдать несколько бледных созвездий, когда наша планета вращаясь по эллипсу вокруг своей остывающей звезды едва-едва выходит за пределы вуали. И это всегда день первого снегопада.
  Сергей много слышал про знаменитый природный феномен на Арре - единственная ночь видимых звезд и снегопад действительно всегда совпадали.
  - У вас же праздник в эту ночь, да?
  - Да, мы зажигаем костры и танцуем вокруг пламени, и снежинки сгорают в огне. Мой дедушка обожал этот праздник. А теперь я засыпаю, и в иллюминаторе горят бесчисленные яркие звезды. Кстати, как ты смотришь если я добавлю нам в чай по десятку капель этого напитка?
  И Ориаль снял с полки банку внутри которой в мутной жидкости плавало нечто подобное человеческому сердцу, склизкое, бордово-алое, с бледно-фиолетовыми прожилками.
  - Что это? - Сергей поежился от отвращения.
  - Мы называем это сердце врага.
  - Сердце врага? - Сергей уставился на банку в ужасе.
  - Да, врага! Многие века назад, когда на Арре еще были племенные войны, мой далекий предок вырезал сердце воина из вражеского племени и заспиртовал его. Теперь по праздникам потомки добавляют капли этой жидкости в чай. Так мы празднуем древнюю победу.
  Сергей только растерянно кивал, а Ориаль вдруг расхохотался:
  - У землян вообще что ли нет чувства юмора?! Чего ты позеленел? Это всего лишь сладкий фрукт, который мы называем солнечное яблоко, и компот настоянный на нем. Есть пара градусов алкоголя, но в целом вполне безобидная вещица. Я специально захватил из дома для таких посиделок.
  И гуманоид накапал немного жидкости в обе чашки, Сергей с опаской глотнул, и тут же почувствовал как ударило в голову. Пьянея, он смотрел на ракушку, на банку со сладким компотом из солнечного яблока, затем в мерцающие черные глаза шутника Ориаля - искорки диковинной бездны, и снова переводил взгляд на звезды в иллюминаторе. В самом деле, что это он, совсем юмор перестал понимать? Сердце врага. Тьфу!
  - Расскажи мне еще про этот праздник... Праздник первого снегопада, когда снежинки сгорают в кострах, - попросил он, отхлебнув медово-орехового чая, и гуманоид продолжил свой незатейливый рассказ.
  
  15 Оледенелый камень на краю вселенной
  Они заметили поломку слишком поздно. Третий левый фотонный двигатель умирал, в графиках и схемах на экранах он гас на глазах, погибал, разрушался по неизвестной причине. На маленькой шхуне-звездолете их было двое - капитан Антон Шевчук и его помощник кадет Сергей Фельдман. Цель экспедиции - исследование дальних рубежей за Облаком Оорта, сбор информации о составе астероидов, фотографирование, классификация и внесение в атласы.
  - Как это вообще возможно, Антон? Что мы сделали не так?
  - Скорее всего в борт попал обломок, прорыва обшивки не было, но ударная сила... Если так, то все очень плохо. Нам нужно найти астероид с поверхностью поровнее и попытаться сесть. Там я постараюсь починить поломку. Если двигатель вспыхнет все разлетится в щепки. Не знаю, успеем ли дотянуть. Скорее всего это конец. Боюсь, не дотянем.
  Стало страшно, по настоящему, до мурашек и холодного пота. Казалось, он идет по лезвию ножа над пламенем, и вот вот упадет. В горле застрял холодный комок. У Антона скоро должен был родиться сын, да и он ведь еще так молод! Неожиданно для самого себя Сергей сжал влажную ладонь сидящего в соседнем кресле Шевчука, а затем обнял его, отметив про себя слабую дрожь что била коллегу.
  - Держись, друг. Еще не все потеряно. - горячо прошептал кадет. - Прорвемся!
  И вот они определили астероид для посадки, огромную оледеневшую глыбу неправильной формы, с каменными возвышениями-насыпями, черными трещинами и десятком кратеров.
  - Вот, смотри, ровное место, чуть южнее и на шестьдесят градусов. Давай туда. - посоветовал Сергей.
  Двигатель угрожающе рычал, графики и схемы показывали смертельную опасность, что нависла над их красавицей "Принцессой". Получиться сесть или нет? Страшно. Стыдно в этом признаться, но страшно до ужаса. А Антон держится молодцом, только играет желваками да бледный весь, но пальцы ловко щелкают по кнопкам и рычажкам. Ничего, прорвемся.
  Три, два, один! Получилось! "Принцесса" тяжело и неловко приземлилась ровно по центру выбранного Сергеем кратера. Сергей и Антон в скафандрах нырнули в ледяную черную ночь, в непроглядную страшную мглу - страшно, мурашки по коже. Свет только от яркой россыпи звезд, повсюду длинные черные тени под однородно-черным небом. Черно-белый мир-гравюра. Какими же маленькими и жалкими они тут кажутся! Тут, на краю исследованной человеком Вселенной, на безымянной промерзшей глыбе, что медленно вращается вокруг своей оси, они меньше и слабее мурашек. Жуткое чувство беспомощности и одиночества не описать словами, но и великая красота эта не подается описанию. Ради этого стоило идти в Космофлот и поступать в Академию.
  - Давай я посмотрю двигатель, а ты прогуляйся, осмотрись и разомни ноги, и возвращайся помогать.
  - Хорошо, Антош.
  Им обоим нужно было успокоиться и придти в себя.
  Сергей медленно шел по каменистой изрытой пустыне, огибая валуны и кратера, иззубренные скалы и осыпи-перевалы. Антигравы в скафандре помогают не улететь в страшную черную ледяную бездну, но каждый шаг требует усилий. Он считает каждый шаг: раз, два, три, раз, два, три... И вдруг...
  С дрожью, с ужасом, ошеломленный он подошел ближе. Да, это не мираж и не обман зрения. Перед ним был вмерзший в лед космический корабль чуть меньше "Принцессы", напоминающий по форме ласточку или стрижа, с раздвоенным стальным длинным хвостом. Такие корабли-стрижи были только у одной из известных Фельдману цивилизаций - гуманоидов рики, дружественной расы с одного из миров вращающихся вокруг звезды Кеплера. Корабль явно потерпел крушение - один из хвостов стрижа обломился в корень, второй обгорел до черноты, нос уткнулся в каменную гряду и частично разрушился. Наконец Сергей проник внутрь, не сразу отыскав люк на боку ласточки.
  Шок... Ах! Невероятно! Внутри находилась криокапсула, все еще работающая и исправная. Внутри криокапсулы лежал гуманоид. С бледно-розовым лицом, круглым как шар черепом, голенький, ростом по пояс Сергею - да, это был определенно молодой рики. Губы пухлые, веки без ресниц почти прозрачные. Гуманоид был жив, капсула излучала тепло и светилась золотистым светом. Вся остальная начинка корабля явно вышла из строя в результате пожара, все было черное и обгорелое, изломанное и исковерканное.
  Кто-то положил ему руку на спину, и кадет вздрогнул.
  - Антон! - Сергей облегченно вздохнул. - Ну ты и напугал меня. Я нашел живого рики! Его корабль потерпел крушение и рухнул на этот астероид. Не знал что рики залетают так далеко.
  - Он жив? - Антон с опаской заглянул в капсулу.
  - Да, определенно. Капсула все еще работает. Когда корабль разбился, он лег в криокапсулу в надежде что его кто-то найдет. Когда-нибудь.. Криокапсула может работать в автономном режиме сотни лет. Просто чудо, что она не погибла в результате пожара.
  - Сергей, есть что-то что ты должен увидеть. - кадет только сейчас заметил как бледен и взволнован Антон. - Снаружи. Иди за мной!
  Они вышли и Фельдман двинулся вслед за Антоном, космофлотчики обогнули каменную гряду и подошли к сугробу в человеческий рост.
  В сугробе лежал еще один голенький рики. Мертвый, замерзший, он лежал в позе эмбриона, поджав колени к груди.
  - Как это объяснить? У тебя есть какие-то версии?
  - Да, - не сразу ответил Антон. - Их было двое на корабле, как и нас. Их судно разбилось, скорее всего столкнулось с крупным обломком, что привело к пожару. Криокапсула была только одна, поэтому они каким-то образом определили кто ляжет в капсулу и будет ждать спасения, а кто погибнет, покончив жизнь самоубийством, что бы избежать долгой смерти от нехватки кислорода и жажды. Может быть они бросили жребий. Может быть тянули спички. Кто знает?
  - А что если дошло до убийства? Вдруг тот кто в капсуле убил этого, в сугробе? Вдруг, тот, живой рики убийца? - предположил довольно-таки страшную надо признать версию Сергей.
  Какой-то шорох... Они одновременно обернулись. Возле люка-отверстия корабля ласточки стоял рики из криокапсулы, одетый в изящный серебристый скафандр. По всей видимости капсула почувствовала его тепло, тепло живого существа, также сработали датчики движения, и по заданному алгоритму капсула начала операцию разморозки. Рики глядел на космофлотчиков, космофлотчики глядели на рики в абсолютной всепоглощающей тишине.
  Сергей проверил что ракушка переводчик в его ухе работает как положено, и сказал, откашлявшись:
  - Мы случайно нашли ваш корабль, и вашего погибшего друга. - он слегка поклонился. - Мне очень жаль. Мы, земляне, и члены Космофлота, приносим свои соболезнования. Горечь и боль, вот что мы сейчас испытываем.
  - Ваш корабль также потерпел крушение? Вы тоже попали в капкан? Тоже оказались в ловушке на этом камне?- в наушниках раздался абсолютно спокойный, лишенный малейших эмоций голос рики. Лица его не было видно, так как стекло шлема покрывал серебристый иней. Скафандр рики бледно-розовыми отблесками отражал тусклое сияние далеких звезд.
  Сергей вдруг осознал, что возможно с момента аварии прошли года, но для этого рики все пронеслось как одно мгновение. А что если он - действительно убийца? Лицо из-за инея не разглядеть.
  Сергей вопросительно посмотрел на Антона, и Антон ответил не сразу:
  - Я запустил одну программу... Она или починит двигатель, или нет. Или или, одно из двух. Результаты будут известны через двадцать минут. Если все пройдет хорошо, мы сможем забрать Вас с нами. На нашем корабле достаточно места.
  - Хорошо. Хорошо. Нам есть на что потратить эти двадцать минут. Надеюсь вы понимаете сложность ситуации в которой мы оказались. Если сначала нас было двое на одну криокапсулу, то сейчас трое.
  - Вы хотите сказать... что в эту капсулу можно положить не только рики, но и человека? - медленно спросил Сергей Фельдман и с трудом сглотнул - в горле пересохло. Слова сухарем застревали в сухом горле.
  - Да, конечно. - снова ни малейших эмоций в голосе скрытого вуалью инея рики. - Наша биология очень схожа. Рано или поздно на этот астероид прилетит спасательный корабль, потому что вас будут искать. Одного из нас спасут. Но двое остальных... Окажутся в этом же сугробе, где лежит мой покойный друг. Все это при условии, конечно, что двигатель не начнет работать.
  Они помолчали. Вечная ночь, звезды, валуны, лед, черно-белый мир-гравюра. И промерзшие до состояния камня их с Антоном тела в сугробе. Что, если рики держит за спиной бластер? Вон, вроде как торчит что-то похожее на рукоятку... А они с Антоном абсолютно безоружны.
  Они молчали. Долго молчали, и абсолютная тишина окружила их черным бархатом. Время исчезло, а пространство сузилось до окруженного тенями островка, и свет розовых звезд искрился на скафандре маленького рики. Ростом это существо было с десятилетнего ребенка.
  Наконец рики произнес:
   - Позвольте мне сказать вам нечто, перед тем как вы примите окончательное решение. В нашем языке есть понятие аврил. Что такое аврил? Сложно объяснить. Аврил значит оставшийся в вечности, или вечно живой. Еще один вариант - поцелованный звездой. Еще - радуга. Это высшее состояние духа, которое может достичь живое существо. Есть несколько способов стать аврил, один из них пожертвовать своей жизнью ради другого. Про другие способы у меня сейчас нет времени говорить. Когда мы потерпели крушение, мы оба хотели стать аврил, и не один не был готов уступить другому. Но Нэд имел право принять решение, так как был старше, а в нашей культуре право старшего это закон. Я вынужденно уступил. И теперь он аврил, а я нет. Я считаю, что пройдя один раз через такую боль, я имею право наконец стать аврил, как я всегда и мечтал. Я выбираю смерть. Я выбираю стать аврил. Итак, теперь криокапсула ваша и в вашем полном распоряжении. Вам осталось только решить кто из вас двоих ляжет в капсулу. Решайте же!
  Сергей и Антон пораженные молчали. В тишине было слышно только хриплое монотонное урчание уцелевших двигателей "Принцессы".
  Наконец Антон сказал.
  - Сергей, ты еще молодой парень, тебе еще жить и жить. Я предлагаю тебе если двигатель не заработает лечь в криокапсулу и ждать спасательной экспедиции. Нас будут искать, искать конкретно в этом районе, так что я уверен, ты выживешь. Знаешь, тут ведь нереально красиво. Из-за этого льда кажется что вся земля будто усыпана бриллиантами. Хорошее место чтобы умереть.
  Сергей не сказал, а крикнул, так что шлем Антона чуть не раскололся:
  - Антон, ты мой капитан, мой наставник! У тебя скоро должен родиться сын! Пожалуйста, позволь мне...Не знаю даже как правильно сказать.
  - Позволить тебе стать аврил, ты хочешь сказать? Я капитан, и я отдаю приказ. - устало ответил Антон. - В криокапсулу ляжешь ты.
  - Антон, пожалуйста! Не поступай так со мной! Подумай о своем маленьком сыне!
  - Нет, кадет. Готовься к погружению. Я принимаю такое решение. Это больше не обсуждается.
  По хрипам и стонам в наушнике Антон понял что Фельдман плачет.
  - Антон, прошу! Пожалуйста! Умоляю! Ляжь в капсулу, сделай это ради меня!
  - Я вижу, ваш диалог зашел в тупик.- прервал их сухой монотонный голос рики в наушниках. - Вынужден вам напомнить, что двадцать минут уже прошло. Так что давайте проверим как идет починка двигателя. Возможно, весь этот спор был абсолютно бессмыслен.
  
  Двигатель определенно работал. Четко, однозначно, он вернулся в обычный режим. Поломка была в программном обеспечении, и сама же программа ее нашла и исправила. Потом все происходило будто во сне, будто в безумном бреду. Но когда сон закончился, Сергей обнаружил что они легко взлетели, и удаляются от астероида что скоро будет внесен в официальный атлас Космофлота, и что принявший горячий душ рики по имени Нэд пьет золотистый чай, также как Сергей и Антон, бойко заедая его горячим супом, так как после долгого криосна очень важно хорошо поесть. Сейчас, без шлема, его лицо можно было рассмотреть подробнее. Из-за сморщенной кожи он напоминал старичка, с толстыми розовыми губами и серебристыми выпуклыми глазами, в которых мельтешили веселые забавные искорки. Окунь-старичок, вот как можно было бы описать его внешность.
  Второй рики, рики-аврил, рики поцелованный звездой, рики-радуга лежал в холодильнике в техотсеке, завернутый в белый саван. Его тоже звали Нэд - оба рики оказались тезками, и, как подозревал Сергей, супругами. У рики существует только один пол, это он точно знал.
  - Знаете что? - вдруг спросил Нэд, и серебристые глаза загорелись еще ярче. - А я ведь вас обманул. Мы говорим имар - так на нашем языке будет серьезное намерение. И оно абсолютно равно действию. Чтобы стать аврил имара достаточно. Намерение в нашей культуре приравнивается к действию.
  - Я слышал про это, признаюсь. По вашей древней традиции мы все трое сейчас стали аврил. Вечно живые. Поцелованные звездой. Радуги. Я прав? - застенчиво спросил Сергей.
  - Нет. Ты не прав. - Рики посмотрел на него грустно, серьезно и немного снисходительно, будто на слабоумного идиота.
  - Намерения не достаточно? Прости за наглость. Что-то я не совсем понял. - смутился Фельдман.
  - Намерения как раз достаточно. - терпеливо пояснил рики. - Имар действительно приравнивается в нашей культуре к действию. Мы все четверо сдали экзамен. Мы все четверо теперь аврил. Четверо, а не трое. А теперь я предлагаю открыть бутылку чего-нибудь покрепче, например виски. Я же правильно произношу название этого напитка? Когда-то на Новой Земле меня уже угощали им, и я не против попробовать еще раз.
  - Четверо, - серьезно повторил Фельдман, - четверо. Прости, друг. Я не хотел тебя обидеть.
  Они летели к Гагарину, крупнейшей колонии человечества, удаляясь от пояса астероидов, где-то позади остался оледеный камень на краю вселенной, с разрушенным кораблем ласточкой и все еще работающей пустой криокапсулой, - четыре аврила, четыре маленьких радуги, четыре вечно живущих существа. По крайне мере в это верил Нэд, а Сергей и Антон как космофлотчики были научены уважать чужие культуры. Обоим не терпелось узнать побольше о традициях рики.
  - Расскажи еще про аврил, подробнее. - попросил Сергей, наливая рики золотистого виски на донышко бокала и пододвигая к нему ближе тарелочку с печеньем.
  - Душа Аврила похожа на радугу. Она познала все цвета вселенной и переломила их через себя, будто призму. Не аврил, не прошедшие через это живут в мире из черных, серых и белых оттенков, в мире-гравюре, так мы считаем. А еще душа аврила похожа на молнию.
  - На молнию? - поперхнулся виски Антон. - А почему на молнию?
  - Потому что на нашей планете молния возникает во время грозы. А гроза в нашей культуре это символ тяжелого испытания...
  Антон внимательно слушал лекцию спасенного рики, слегка пьяный и абсолютно счастливый. Он уже знал как назовет сына - конечно же Нэд, сразу в честь обоих супругов.
  - А еще аврила можно сравнить с распустившимся бутоном розы, покрытым капельками росы. Каждая росинка преломляет в себе цвета радуги, будто маленькая призма...- продолжал свой рассказ рики. Космофлотчики жадно внимали.
  
  16 Вуаль для кеплерянки
  Зал заполнен под завязку, кадеты и курсанты разлились сплошным черно-золотым морем, даже в проходах стоят. Сегодня около десяти выпускников представят свои дипломные работы, и он первый, теперь лишь бы преодолеть волнение и страх. Леонид неуклюже бочком выполз на сцену (ожидаемо споткнувшись о провод от микрофона), и...
  - Итак, уважаемая аудитория, попрошу вашего внимания. В качестве дипломной работы я написал нейросеть, которая позволяет определить как выглядит закат на любой планете. Требуются только самые простые входные данные: светило, состав атмосферы, угол. Программа создаст изображение, картинку, и покажет все в красках и цветах, - Леонид потер влажные ладони. От волнения не различить лиц в зале, все смешалось одним смутным черно-золото-серебристым пятном. Молодой вихрастый парень с Новой Земли, из простой учительской семьи, проучившись на чистое отлично все пять лет он все еще не верил что поступил в знаменитую Академию на инженера космического кораблестроения. И вот гордый на сцене, позади пять лет невероятно тяжкого труда и упорства, а впереди, что ж, впереди строительство новых кораблей и полеты к далеким таинственным звездам. Защита диплома простая формальность, он уже выпускник и кандидат на вхождение в состав новых экспедиций, но все равно лучше не ударить в грязь лицом. Его задумка довольно проста, наверное даже слишком проста для дипломной работы, но и оригинальна в тоже время.
  - Итак, начинаем с Земли. Вводим следующие параметры, вот здесь, в эти ячейки: состав атмосферы, данные о Солнце, наклон оси. И вот, пожалуйста! Закат!
  На картинке был изображен потрясающий своим величием ярко-синий океан, окутанные золотой дымкой волны-дюны, и пылающий алым огнем закат, будто роза расцвела над горизонтом, так красиво солнце отбрасывало рубиновые отблески. В аудитории раздались жидкие аплодисменты, и воодушевленный Леонид перешел к Марсу.
  - Состав атмосферы, данные о Солнце, наклон, угол, и вот - вуаля!
  На картинке песчаная равнина освещалась бледным синеватым закатом. Сапфировый отблеск, нежный и едва уловимый...
  - Очень красиво, не правда ли? - неловко вставил Леонид, запинаясь от волнения. Кажется, пока все шло хорошо.
  Снова аплодисменты, теперь громче и щедрее. Кажется, это был успех! Слайды послушно сменялись один за другим.
  Гордый Леонид перешел к финальной точке своей программы - Кеплеру. Он знал, что в зале могут быть студенты кеплерианцы, и именно их реакции ожидал со страхом. Интересно, что они скажут?
  - Итак, вводим данные, и вот - картинка. Океан, и бледно-зеленый закат, рассеянный, слабый, и абсолютно прекрасный. Как мы видим, закат на Кеплере всегда в зеленоватых тонах. Все дело в составе атмосферы.
  Кто-то поднял руку, кто-то с первого ряда, и Леонид попросил передать микрофон. Ого! Ничего себе! То, что и ожидалось, кеплерянка. Худенькая девушка с лицом закрытым серой дымчатого оттенка вуалью - так требуют древние традиции этой строгой патриархальной цивилизации. Кеплерианцы давно завоевали славу лучших учеников, с интеллектом на порядок превосходящим землян, острым и безжалостным как бритва, они отвечали на сложнейшие вопросы преподавателей гордо и церемониально вежливо. В учебе им не было равных. На Кеплере тоже была Академия, и о ней ходили легенды - именно выпускники Кеплера нашли способ преодолеть скорость света, создав квантовый двигатель.
  - Ваша программа, господин, не верна, и мне очень жаль говорить об этом при всех, - мягкий, едва слышный голос донесся из под плотной ткани. В зале повисла тишина, а Леонид в ужасе почувствовал как по спине катятся капли холодного пота. - Закат у нас совсем не зеленый, а точно такой же как на Марсе, бледно голубоватый с оттенками тусклого фиолетового и вкраплениями лазури. Ваша нейросеть лжет.
  - Но... Вы точно уверены? - растеряно уточнил покрасневший Леонид. Это был публичный позор, однозначно! Юноша готов был провалиться со сцены, исчезнуть, испариться...Щеки горели огнем.
  - А Вы думаете я не знаю, каков закат на моей родной планете? - вуаль скрывала лицо девушки, но в голосе явно слышалась холодная как лед насмешка. - Я видела его сотни раз. В вашей программе скрылась ошибка.
  - Простите... Но нейросеть...Учитывает все данные... Создает краски на основе цифр и алгоритмов... Все дело в атмосфере и угле преломления...
  
  Леонид не помнил что было потом. Кажется, он очень долго неловко и нудно извинялся, а затем скатился со сцены, снова споткнувшись о провод, и уступил место следующему докладчику. Он еще никогда так не унижался!
  
  А год спустя, уже младшим офицером, он побывал на Кеплере вместе с Арианой - так звали ту самую дерзкую кеплерянку, что в день их знакомства сорвала дипломный доклад. Она как обычно под вуалью и в строгом черном платье, он в черной с золотом и серебром форме Космофлота. Они решили провести короткий отпуск на родине девушки, отметив так годовщину начала отношений, а затем пару новоиспеченных инженеров ждала экспедиция на Траппист на звездолете "Жемчужная".
  После прогулкам по паркам и зоопаркам, разглядывания архитектурных достопримечательностей Ариана предложила заглянуть сюда, да и Леониду было интересно, как проходят уроки в таинственной Академии Кеплера. Они вступили в огромный зал, освещенный золотистым светом что шел от украшенных фигурными арками стен и высокого сводчатого потолка. Повеяло чем-то таким... востоком, что-ли? Курсанты занимаются по парам, сидя скрестив ноги на полу на циновках за низкими столиками, (он привык к внешности кеплерианцев - вытянутые черепа, бледная кожа, бледные губы, так что тут его уже ничего не удивляло) и... спорят. Над толстыми томами, по очереди приводят аргументы, парируя и отрицая, задавая вопросы, опровергая друг друга, возражая, и доказывая свою правоту. Девушки конечно все в вуалях, парни в форме Космофлота. В одном из таких споров и родился квантовый двигатель, что использует изгибы и складки ткани пространства-времени. Наблюдать за парами было любопытно, а студенты были так увлечены, что не обращали на визитеров никакого внимания. Жажда знаний, истина, что рождается в споре, пытливый, сгорающий от любопытства разум, - вот что ценит эта загадочная гуманоидная цивилизация, где женщины все еще закрывают лицо, лучшей участью мужчины считается судьба ученого, а главное искусство это искусство задавать заковыристые вопросы. Но и храмы их, похожие на витые стальные бутоны роз, были абсолютно прекрасны, а вот кухня на его взгляд излишне... излишне... просто излишне, мясо запеченное с медом и сухофруктами это конечно уже чересчур.
  - Леня, хочешь попробовать? - он знал что под вуалью его девушка, его страсть и нежная любовь лукаво улыбнулась. По крайней мере мог догадываться об этом. - Поспорить? Присоединимся к дискуссии?
  - Давай не сегодня. Лучше выпьем вина и прогуляемся по набережной.
  
  И вот они на пляже, босые ноги Арианы утопают в песке, ее кожаные изящные сандали у Леонида в руке. Они дождались заката. День клонился к вечеру, свет становился тише, мягче, а ветер усиливается, и волны крепчают. И вот свечой вспыхнул горизонт! Закат. И он был в бледно-зеленых красках. Шок... Как же так?!
  
  - Ариана... Но как же так? - Леонид мягко улыбнулся, скрывая потрясение, ошеломленность и гнев. - Помнишь, первый день нашего знакомства? Мой доклад? Нейросеть, которую я написал? Да, простенькая дурацкая штуковинка, но я так гордился ей! Ты тогда опозорила меня при всех. А я был прав! Закат в точности как на моей картинке! Просто точь-в точь! Ты обманула меня, да и всех кто был тогда в зале обманула!
  - Да, я... Я была не права. Прости. - ничего не выражающий спокойный голос из под вуали.
  - Но...
  - Прости. Мне больше нечего сказать, не как оправдаться.
  Он не видел ее глаз и выражения лица под вуалью, и мог только догадываться о чем она сейчас думает. Вот так оно бывает, когда строишь отношения не с человеком, а с гуманоидом с вытянутым изогнутым черепом и выпуклыми глазами. Этого и следовало ожидать.
  Но мягким легким движением отодвинул вуаль, отметив нежность и воздушность тончайшей ткани, способной, как кажется, зашевелиться от малейшего дуновения ветерка, и впился губами в горячие бледные губы кеплерянки, а она жадно ответила на поцелуй. Только теперь он все понял. Спор. Спор! Конечно, именно так они выражают интерес, симпатию, желание сблизиться, сократить дистанцию. Он должен был тогда не сойти со сцены, а спорить, спорить, спорить до хрипоты и при всех доказать свою правоту. При всех победить, опираясь на строгую и острую как кинжал логику и цепочку блестящих аргументов. Она дала ему такой шанс! Только сейчас он понял. А он просто сдался, смирился с поражением, скатился со сцены и ушел, как дурак! И все равно в тот вечер они пошли первый раз в студенческое кафе, и над двумя чашками горького кофе говорили до полуночи.
  - Это ты меня прости, Ариана. Это было... Взаимное недопонимание, скажем так. Только сейчас, после визита в вашу Академию, до меня наконец дошло! Я должен был доказать свою правоту, тогда, в первый день нашего знакомства! Должен был победить. Но пока я не увидел ваших студентов, не допер. Как они разбиваются по парам, как спорят, как ищут истину. Это ведь для вас самое главное, да?
  А потом они долго сидели на влажных мшистых валунах и смотрели на изумрудные краски заката, счастливо улыбаясь, как идиоты. Вернее улыбался Леонид, а лицо Арианы скрывала вуаль, и он мог только подозревать, что она тоже улыбается. Просто подозревать, и все. Только теперь он понял ее, да, наверное так, только теперь понял и простил.
  
  17 Сердце кеплерянина
  Сергей опасливо вошел в крошечную каюту Ю-ти. Тут не было кровати, очевидно кеплерянин спал в свисающем с потолка кожаном гамаке, но пыльная звездная тропинка мерцала в иллюминаторе так же как и в аналогичной крохе каюте Сергея, и этого было достаточно чтобы придать комнатке очарование. "Жемчужная" держала свой путь к Тау Кита, к далеким неисследованным рубежам, и кадет Фельдман слегка смущался старшего по званию - Ю-ти служил старшим офицером, и черная с золотом и серебром форма сидела на кеплерянине строго и с иголочки. Но его пригласили на стаканчик травяного чая, и кадет был рад случаю пообщаться с загадочным существом, существом с вытянутым изогнутым как подкова черепом и выпуклыми рыбьими глазами, обычно необычайно молчаливым и сдержанным. Наконец выпал случай познакомиться поближе!
  Сергей неловко бочком подвинулся к встроенному в стену шкафчику, уставленному сувенирами - тут были фигурки диковинных животных вроде ящерок с крыльями, искристые стеклянные шары и крошечные покрытые инеем деревца. Очень даже по-человечески, надо признать. Ракушка, ага. А затем... Затем он увидел сердце. Да, это определенно было сердце. Ярко-красное, обвитое двумя бледно-розовыми артериями, на четверть покрытое белесой пленкой, размером с кулак, и явно живое оно ровно билось в стеклянном сосуде, довольно-таки страшное на вид надо признать.
  - Что это? - Сергей боялся даже дышать на орган.
  - Сердце Ю-ка, моей возлюбленной, - офицер невозмутимо включил пузатый чайник. - Она служит сейчас на "Кассандре", собираюсь через пару лет перевестись к ней, так что будем вместе. И так до самого конца.
  - Но как? Она там, а ее сердце тут? Как такое вообще может быть?
  Ю-ти никогда не был словоохотлив и щедр на объяснения, но сейчас казалось доверился молодому кадету. Все дело было в замысловатой эволюции кеплерянцев. Их сердце утратило свои функции и стало бесполезным, и когда-то, столетия назад, возникла и устоялась традиция - влюбленные проводили хирургические операции и обменивались сердцами, бережно помещенными в стеклянные сосуды. Если с возлюбленным что-то случалось, его любовь сразу про это узнавала, так как непонятно как - скорее всего квантовая связь, сердце все еще было связано с донором и погибало вскоре после смерти хозяина. Но функции кровообращения оно уже не выполняло, и его можно было вполне без последствий изъять из организма.
  - Так твое сердце? Теперь у нее? - догадался ошеломленный Сергей, распахнув рот и боясь даже дышать на подрагивающий в сосуде орган.
  - Да, у моей любимой Ю-ка. Вот он, шрам от операции, - кеплерянин распахнул черную с золотыми и серебряными нашивками рубашку и показал маленькую багровую черточку шрамика на бледной груди. - В такой же банке, на полочке, в ее каюте. Жду не дождусь нашей встречи.
  Она помолчали, Ю-ти бросил в чайник душистую щепотку трав, и примостился на койку, приглашая кадета сесть рядом. Чай был чуть горьковатым но все равно приятным на вкус, а миниатюрная глиняная чашечка удобно легла в ладонь.
  - Это случилось месяц назад. В один день оно почти перестало биться. Дрожало, останавливалось на целую минуту, и снова едва дрожало. Я чуть не сошел с ума от беспокойства! Оказалось "Кассандра" проходила в опасной близости к черной дыре, и излучение так чудно подействовало. Ложная тревога.
  - Но... этот обмен сердцами? Это как у нас людей обмен кольцами? Вы с Ю-ка уже супруги?
  - У нас нет временной или случайной любви, как у вас, людей. Мы создаем пары на всю жизнь, по другому не бывает. Да, наверное наш обмен сердцами аналогичен вашему обмену кольцами. А у вас есть в организме потерявшие значение органы?
  - Есть вроде, аппендикс. - Сергей задумался, ревизируя свои убогие знания анатомии. - Его часто удаляют, но не представляю, что бы возлюбленные обменивались аппендиксом. Он наверное и выглядит-то уродливо, крошечный бледно-розовый отросток. Если бы и подарил что-то своей возлюбленной, то точно не это. - Сергей улыбнулся и достал тетрадку. - Ты же знаешь, я начал собирать кеплерианский фольклор. А может быть есть что-то про обмен сердцами? Поговорки, песни, стихи?
  - Да, есть такая поговорка - только одинокий носит ненужное сердце с собой. - Ю-ти застыл, вспоминая. - А еще.. Сердце возлюбленной храни как зрачок, пусть оно и бессмысленно как от свиньи пятачок. Да, можешь даже не спрашивать, у нас есть животные очень похожие на ваших свиней. А еще... Даже не знаю.
  - А песня? - жадно допытывался Сергей. - Старая, такая чтоб и авторства не вспомнить? Народная, так сказать?
  - Да, есть одна песня. Очень ее люблю. Слова там такие... Такие что за душу берут. Сейчас спою.
  И тут кеплерианец запел! Выпуклые глаза подернулись дымкой, и кажется, счастливый офицер вошел в транс. Он явно очень любил эту чудесную незамысловатую мелодию, и был рад восторженному слушателю. Песня была про обмен сердцами, старая, как сама время, с очень простыми словами, про любовь и тоску, тоску и любовь.
  - И эта песня считается старой? - Сергей не смог сдержать улыбки, а потом не удержался и заржал как дикая лошадь.
  - Да, со времен когда сердца начали дарить возлюбленным. Наверное, ей пять тысяч лет. А что тут смешного?
  Сергей решил признаться и терпеливо пояснил:
  - Ю-ти, не хочу тебя обидеть, но это песня со старой Земли, и ей не больше пятисот лет. Совсем не ваш фольклор. Мы называем ее "Катюша". И как к вам только попала мелодия? Кажется, раньше это бы назвали глобализацией, а как назвать сейчас даже не знаю. Наверное, тоже глобализация, но в космических масштабах.
  - Ох.. прости! - Ю-ти смутился. - это моя любимая песня, я был уверен что она наша, исконно кеплерянская, народная. Кто бы мог подумать?
  - Завари еще чая, и спой на бис, очень прошу. Такого чудесного исполнения "Катюши" я еще не слышал! - признался Сергей, подпер подбородок локтем, и приготовился слушать. А сердце Ю-ка на полке все билось в мерном ритме, алое будто роза, прекрасное и пугающее одновременно. На секунду Сергей представил, как по вечерам офицер дремлет в гамаке, то и дело поглядывая выпуклыми рыбьими глазами на алеющее во мраке сердце возлюбленной...
  Зеленый чай, вернее горячий травяной золотисто карамельный напиток казалось слегка пьянил, а "Катюша" на кеплерианском и цвета старой бронзы звезды в иллюминаторе просто... Как бы это получше выразиться... Они хорошо сочетались. Звезды и "Катюша", "Катюша" и звезды. Чудесный получился вечер, надо признать...
  
  18 У кеплерянок зеленые глаза
  Вечер по корабельному времени на "Жемчужной", кадеты и офицеры собрались в комнате отдыха. Приятный полумрак, сигареты и виски, и как всегда чудесная атмосфера. Сегодня историю рассказывал старший офицер Роман, недавно женившийся - и не на землянке.
  - Я начал переписываться по сети с девушкой с Кеплера. С кеплерянкой. Она отказывалась послать фотографию, и в первый же день призналась, что носит традиционную вуаль. Но у нас оказалось так много общего: книги, фильмы, музыка, интерес к древнейшей исчезнувшей цивилизации книжников... Я будто сошел с ума, слал сообщение за сообщением, и не мог остановиться! И вот... Мы переписывались почти год, когда я принял решение в очередной отпуск наконец поехать на Кеплер. Она обещала встретить меня в космопорту.
  - Как я тебя узнаю? - нервно отстучал я на клавиатуре. - Может все-таки вышлешь фото?
  - У меня зеленые глаза. - был краткий сухой ответ.
  Иногда она любила повредничать. Вот так, и больше ничего! И вот я в космопорту Кеплера. Несколько девушек, одна у колонны, другая у стойки буфета... И все в скрывающих лицо дымчатых светло-серых вуалях! Как же я забыл, что кеплерянки носят вуали, и моя традиционалистка Лия тоже. И как, скажите, мне ее теперь узнать? Но вуали оказались легкие, дымчатые, почти прозрачные, так что если подойти ближе просматривается лицо, и вот дрожа от волнения я подсеменил к первой девушке, той что была у колоны. Ярко-зеленые глаза ослепили меня, ничего не помню! Помню только что в этот момент к нам подошли еще две девушки, и у них тоже были такие же зеленые глаза. Все кеплерянки зеленоглазые, и это я прекрасно знал! Но самое страшное было другое. Девушки были одинаковы, как клоны, с бледными будто сошедшими с копировального аппарата лицами, и я содрогнулся! Одинаковые черты, будто куклы с конвейера, они мило улыбались мне сквозь воздушное кружево. Я прекрасно знал что эволюция на Кеплере пошла чудным необъяснимым путем, и все они внешне одинаковы, как однояйцевые близнецы, как мужчины так и женщины, я много читал про этот феномен, но... Одно дело знать, и другое увидеть своими глазами. В этот момент мне стало по-настоящему страшно, я пожалел даже что ввязался в эту авантюру.
  - Простите... Это... Вы? - пролепетал я, обращаясь к одной из девушек. - Вы Лия?
  И тут сзади раздался смех. Она была без вуали, в бархатном вишневом - мой любимый оттенок - платье, окутанная длинными черными с красным отливом волосами, ростом мне до плеча, совсем малышка, с глазами яркими как ограненные изумруды. Да, ее лицо... Оно кончено было таким же, стандартным, кеплерянским, но...
  - Рома?
  - Здравствуйте, Лия... - тихо проговорил я. - Здравствуйте.
  - Вас легко узнать, знаменитый черный обтягивающий костюм Космофлота с серебряными и золотыми звездами. А меня надо признать гораздо сложнее! Это нормально, что вы шокированы моей... вернее нашей, если можно так выразиться, внешностью. Все чужеземцы к этому сложно привыкают. Шутка эволюции, что тут сказать. А мне вот сложно поверить, что ваше лицо уникально.
  Я промолчал, не зная что сказать. Я ведь и вправду был шокирован.
  - А потом мы поехали обедать в ресторан у океана - знаменитое мясное рагу, запеченное с сухофруктами и медом, старинное коронное блюдо кеплерианской кухни. Обожаю! А глаза.... Да, у них у всех действительно яркие зеленые глаза, но только у Лии они горят как изумруды, и сверкают искринками.
  Роман задумавшись потер серебряное обручальное кольцо, задымил сигаретой, все захлопали, и после щедрых аплодисментов он уступил место - рассказывать историю пришла очередь младшему кадету Сергею Фельдману.
  
  19 Цвет марсианского неба
  Небо тут... Желто-оранжевое, бледное, с пыльными разводами. Сергей провел пальцем в перчатке по шлему скафандра: как же он любит смотреть на эту мозаику. На плато Фарсиды в десятке километров от Купола возглавляемая им экспедиция нашла разрушенную мозаику на полу обвалившейся каменной стене. На мозаике была изображена молодая черноволосая и черноглазая женщина, с продолговатыми печальными чертами лица. Нежная, хрупкая, неземная красота. Сергей часто приезжал сюда, чтобы в одиночестве полюбоваться искусством книжников и поразмышлять. Тысячи лет назад, когда климат изменился, они покинули эту планету, и никто не знает где сейчас, оставив после себя лишь эту мозаику: только эта черноволосая девушка, только полустершееся прекрасное как марсианский рассвет лицо, только цветочный орнамент вокруг, нечто вроде переплетающихся бордовых и синих роз, и еще три маленьких птицы и четыре рыбы, краска конечно выцвела, но цвета еще можно было угадать. Неужели здесь когда-то была такая флора? Потрясающе! А сейчас все это дремлет среди бурых волнообразных дюн, нагретых в полдень валунов и осколков метеоритов, засыпано песком кратеров и кратерков-малышей, и на пыльном горизонте темнеют громады остывших вулканов. А небо...Оно тут желто-оранжевое, да, и это очень интересно.
  Но вот проблема - части лица не хватает, почти трети, куска лба и одного глаза. Досадно! Время стерло красоту в пыль и прах. А Сергей одержим мозаикой, сражен искусством древнего забытого народа. Ему нравилось придумывать имена для таинственной девушки, представлять ее жизнь. Влюблен, - подсмеивались коллеги археологи, и он отшучивался, да, влюблен по уши, что тут поделать.
  И он задумал... Нечто абсолютно противозаконное. Здесь, на Марсе в поселении под Куполом в музее колонии хранится так называемый артефакт Омега, один из реликтов книжников. Артефакт этот создает в ткани пространства-времени так называемые секундные временные туннели. Создает возможность проникнуть в прошлое лишь на одно мгновение, и ничего живого с собой забрать нельзя - туннель схлопнется и нарушитель погибнет, задохнувшись в первичном вакууме. Но считается, что материальные предметы проносить туннелем можно, хотя такие опыты еще не ставились из-за страха нарушить тонкую ткань мироздания. Этой одной секунды ему хватит чтобы выковыривать недостающий кусочек в далеком прошлом, затем он укрепит гальку на положенном месте, а в поселении объявит что нашел осколки разноцветного камня в пустыне, куда их унесла пылевая буря. Так он спасет изувеченную мозаику для вечности, обессмертит ее. Он обессмертит Аэлиту!
  И он сделает это сегодня! Стоя перед мозаикой, Сергей наконец решился и крепко сжал в перчатке скафандра артефакт - матовый черный шар, нагревая его, и вокруг завертелся вихрь, его бросало и кувыркало, швыряло и переворачивало... Он прыгнул на сто тысяч лет назад. Мороз обжигал кожу даже под скафандром, перед глазами плыли черные пятна, он ослеп и оглох, полностью потерял чувство ориентации. И вдруг все стихло. Теперь он был не в пустыне, перед засыпанной песком полуразвалившейся каменной стеной, а в пустом тихом зале: мозаичные картины покрывали пол и высокий сводчатый потолок, и сквозь окна витражей рассеяно падал свет бледного марсианского солнца. Получилось! Нужная мозаика, прекрасная как оранжевое марсианское небо, предстала перед ним на одно мгновение, яркая и сияющая. Красота черноглазой книжницы ошеломила, потрясла... Какие краски! Какие цвета! И нет, она совсем не была печальной, если это и грусть, то очень легкая и светлая. У него была ровно одна секунда, чтобы осуществить задуманное. На мгновение мелькнула мысль - а что если Аэлита сейчас зайдет, что если стоит за его спиной, что если смотрит на него...Но нет, он был один в пустой комнате со стеклами-витражами, и рассеянный свет марсианского солнца играл слабыми перламутровыми бликами. Теперь у него осталось только одно мгновение! Он спасет мозаику! Спасет Аэлиту! И Сергей в порыве какого-то безумия ударил топориком по картине, и еще раз, схватил нужные выпавшие кусочки... Секунда прошла, и вихрь закрутился снова, сворачивая в хрупкий бутон пространство-время, создавая кротовью нору, возможность которой предсказал еще Эйнштейн.
  Книжники... древняя раса что постигла законы мироздания. Они исчезли тысячи лет назад, некоторые ученые считают, что если теория струн верна, то вероятнее всего ушли в другую Вселенную. И никто даже не может предположить, как они выглядели.
  Но на этот раз что-то пошло не так. Вихрь что должен был вернуть его обратно все буйствовал, кувыркая и бросая закованную в скафандр фигурку в квантовом вакууме, и длилось это казалось вечно. Мороз заставил тело оцепенеть, он ослеп и оглох, страх тяжело сдавил грудь, когда... В самой сердцевине урагана услышал голос книжника. Может все это лишь его последнее предсмертное видение?
  - Я, Звездный Рассвет, изобрел этот артефакт, о странник во времени. Надеясь вернуть жену. Моя жена погибла совсем молодой, и я очень тосковал. Даже наши технологии не были всесильными, как ты знаешь секундные туннели не предназначены для живых. Ничто не могло воскресить ее. О драгоценное мгновение, вырванное у хаоса, боли и печали... Мне всегда не хватало его. И тогда один раз я отправился в прошлое не к ней, а за ее фотографией, что потерялась, и я очень жалел о снимке. Но лишь боль и грусть это принесло мне. Фотография не утешала, лишь напоминала какую драгоценность я потерял. И тогда, в горечи и отчаянии, я решил что лица гуманоидов переносить моим творением будет нельзя. Эта установленная мной программа сработает каждый раз когда кто-то попытается пронести из прошлого в будущее изображение лица гуманоида, нарисованное, выгравированное, вылепленное, высеченное из камня, и превратит картину в прах. Я записал это телепатическое обращение для тебя, странник во времени. Сейчас ты вращаешься в квантовом туннеле, на границе забвения и небытия, крепко сжимая украденное у времени изображение. Возможно пройдут миллионы лет, перед тем как эту запись увидят. И...Я... разделяю твою боль, незнакомец. Я знаю, что одного мгновения совсем не достаточно. Прощай.
  Книжник по имени Звездный Рассвет помолчал... Затем продолжил:
  - Наверное, мне, творцу, следовало уничтожить артефакт, что дарит лишь тусклую тень и отблеск надежды, но я так и не смог это сделать.
  
  Сергей очнулся. Он лежал на земле, присыпанный бурым грунтом, и над ним раскинулось небо, желто-оранжевое, высокое и необъятное. Ох, этот цвет марсианского неба, бледный с разводами пыли... И только пыль осталась в его ладони, где он отчаянно сжимал украденные у времени разноцветные осколки. Он подошел к мозаике. Аэлита. Его изуродованная Аэлита! Любовь, с которой так и не суждено было встретиться. Кусочка как и прежде не хватало, и будто молния ударила - теперь он понял почему. Так значит это он сам... Вот оно как. ЧТО ЖЕ ОН НАТВОРИЛ! Вот дурак! Сергей чертыхнулся и пошел к шаттлу, бережно держа в ладони черный шар артефакт, намереваясь незаметно вернуть его на место в музее, и зная что завтра приедет сюда опять чтобы изучать ветхую мозаику, что стала ему так дорога. А сейчас его ждала долгая поездка к поселению под Куполом через кр
  асноватые песчаные дюны плато Фарсиды.
  
  20 Ракушка
  Огонек сигареты Сергея мягко позолотился во тьме, когда кадеты как обычно вечером по корабельному времени собрались в комнате отдыха звездолета "Жемчужная". Все расселись на пуфиках и диванчиках, никто не в форме, многие вообще в халатах и пижамах, а капитан Тихонов в домашнем спортивном костюме устроился на полу у камина с бокалом виски. Поленья в камине трещали, стреляли искрами, играли алыми сполохами. Самый молодой из присутствующих, кадет Сергей Фельдман сгорая от любопытства слегка приглушил свет, так было еще уютнее. Как же он любит такие вечера! А ведь это его первый полет. Все так чудесно, так необычно, и так странно ощущается этот замечательный момент. Капитан Тихонов начал свой рассказ.
  - Это случилось очень давно. Я тогда служил кадетом на "Страннике", это был мой четвертый полет. Наши датчики уловили, нащупали что-то странное в поясе астероидов. Некий небольшой предмет, некий параллелепипед явно искусственного происхождения дрейфовал навстречу в ледяном одиночестве. Мы послали шаттл, предмет удалось выловить и втащить на корабль. Помню, как мы столпились на капитанском мостике, ошеломленные и потрясенные. Потому что это был гроб, гроб из дивного, напоминающего металл сверх прочного серебристого материала со стеклянной крышкой. Гроб, ребята, гроб! В гробу лежал сморщенный, бледно оливкового оттенка гуманоид. Он не разложился, а как-то усох в отрицательных температурах космоса, помню, глаза его были закрыты, а между длинными тонкими пальцами можно было рассмотреть чешуйчатые перепонки. Он был абсолютно гол, и было очевидно что это самец. А на груди лежала ракушка. Большая, с кулак величиной, бледно-розовая с перламутровым отливом. Ракушка! И ничего больше. Только голенький мертвый гуманоид с ракушкой на груди. Как сейчас помню его бледные ноготки, почти прозрачные веки, розоватые губы, и коричневатые соски. Ану, ребята, кто нальет мне еще виски?
  Трое кадетов метнулись к бару, соревнуясь кто первый наполнит бокал для капитана, и победил конечно же упрямый Сергей. Все молчали, в сумраке слышалось только позванивание бокалов. История действительно казалась занятной, Тихонов никогда не разочаровывал.
  - Вам конечно интересно что случилось дальше. Так вот, гроб остался стоять в рубке, а ракушку мы взяли в лабораторию. Мы отломили от нее крошечный кусочек, и просветили всеми приборами которые только были в лабораториях "Странника". Что же мы узнали? Как мы и думали, это была раковина некоего моллюска. Раковина состояла из трех слоев: наружного тонкого слоя из белка, среднего слоя из карбоната кальция и внутреннего слоя, из пластин СaCO3, также обёрнутых белком.
  - Черт с ней раковиной! А что с гуманоидом? Его вы отправили в лабораторию? - выкрикнул кадет Кирилл. Сергей его недолюбливал за наглость и нахальство, еще со времен учебы в одной группе в Академии.
  Тихонов невозмутимо отпил виски, звякнул льдом, и продолжал: секреция раковины осуществлялась мантийным эпителием на её нарастающем крае, а вот обертывающий белок... Он все сыпал и сыпал терминами, и вот уже молодежь недовольно зашепталась, когда эта занудная научная лекция наконец закончиться.
  - Ладно, вижу вы заскучали, - рассмеялся Тихонов. - Тогда расскажу лучше об бурях и штормах ледяного океана, населенном удивительной красоты кораллами, с могучими пенными волнами. По раковине нам удалось восстановить каким был породивший ее океан, и это было просто восхитительно. Налейте ка мне еще виски и я расскажу вам подробнее об этом океане.
  - И все-таки, что с голеньким мертвым гуманоидом? Что было потом? - перебил Кирилл.
  Сергей скривился: вот уж нахал. Хоть и отличником слыл в Академии, а все равно нахал.
  - А затем... Затем мы все, старший и младший состав, собрались на капитанском мостике. Включили гимн Космофлота, вы все его прекрасно знаете: та тата, тата тата. Наш капитан, как сейчас помню был в полной парадной форме с золотыми восьмиконечными звездами, он лично положил ракушку на грудь гуманоида. Мы торжественно открыли шлюз, и туда, в непроглядную черноту, запустили гроб. Конец истории. Плесните мне еще виски, плиз. И сигару, если можно. Кубинскую, со Старой Земли, конечно же.
  - Как? Что? Вы не отправили существо в лабораторию? Не взяли кусочек плоти на анализы? - воскликнул Кирилл. - Не сохранили чучело для потомков? Для нас?
  - Нет. - просто ответил Тихонов. - Нет. Мы молча смотрели, как удаляется дрейфующий гроб в черную звездную бездну, в ледяную вечность.
  В комнате отдыха воцарилась тишина.
  - Да, Кирилл, ты абсолютно прав. Мы имели полное право по законам Космофлота отправить существо в лабораторию для научных целей, потому что законы обращения с внеземной жизнью прямо этого не запрещают, хотя прямо и не разрешают. Выбор был за нами. Но мы не смогли этого сделать. И я до сих пор не понимаю почему, - медленно произнес Тихонов, и в темных глазах его отразилось жаркое золотистое пламя камина. - Эта ракушка... Наверное все дело в ней.
  - А я не согласен с вашим решением! - это все так же был Кирилл, дерзкий молодой кадет и бывший отличник Академии. Он закурил сигарету и предложил офицеру, Тихонов тоже затянулся. - Вы вполне могли распотрошить этого жабенка и сохранить чучелко для истории. Ничего такого в этом нет. Вы имели на это полное право по всем уставам Космофлота. Вы просто обязаны были это сделать ради науки. Вы сглупили. Потеряли кучу ценной информации. Упустили такую возможность...Предали науку. Если бы я был капитаном...
  - Когда ты станешь капитаном, а ты со своими амбициями обязательно станешь, то сам сможешь принимать решения. - Тихонов улыбнулся, показывая что не обижается на брошенный вызов, как говорится, молодо-зелено. - Если бы не ракушка, это существо, жабенок как ты выразился, точно бы отправился в лабораторию на разделку. Но эта самая ракушка... Розовая с перламутром. Мы глядели на нее, просто глядели и не могли дотронуться до гуманоида. Звучит смешно, но это правда. Все из-за ракушки. Ведь кто-то положил ее на тело гуманоида. Зачем? Почему? С какой целью? Как-то она нас... Зачаровала, что-ли. Что-то в этом было. Вокруг необъятная страшная бездна без конца и края, и тут еще эта ракушка....
  Разговор с ракушки плавно свернул в другое русло, заговорили об известных мирах океанах, Европе, Энцеладе и недавно открытом закованном в лед маленьком Диаманте в десятке световых лет от Земли.
  
  Погрузившись в размышления уже чуть-чуть пьяный Сергей смотрел в иллюминатор. Это его первый полет. Ему всего девятнадцать. При мысли о гробе, с мертвецом с ракушкой на груди, становится страшно и немного одиноко. Где этот гроб сейчас? Какая цивилизация, какой звездолет отправили его в вечное плавание? Кто положил на грудь мертвого гуманоида бледно-розовую, размером с кулак ракушку? Пересекутся ли их миры на просторах необъятной вселенной? Как же ему хочется чтобы они тоже... нашли что-то. Встретили кого-то. Кирилл однозначно не прав. Эта история с ракушкой... Тихонов и его коллеги проявили силу, а не слабость. Они поступили как настоящие офицеры Космофлота.
  Сергей отвернулся от иллюминатора и жадно, одним глотком отпил еще виски. А потом вздохнул, закурил следующую сигарету и тоже включился в разговор о мирах-океанах.
  - Если допустить что океан под ледяной коркой нагревается от подводной вулканической деятельности, то таких миров может быть невероятное количество....
  - Да, но тут все зависит от орбитального угла планеты...
  
  21 Кристаллина
  В ту ночь кадет Сергей Фельдман не спал. Его мучило неясное предчувствие, какое-то смутное и едва уловимое ощущение... Они пришвартовались у железного астероида Б434с в далеком неисследованном секторе у туманности Орла, вокруг лишь непроглядная беззвездная тьма, да ребра колоссальных размеров камня отсвечивают тускло в иллюминаторах корабля. Еще неделя исследовательской работы и они полетят домой, к тому же война с мордорцами на Титане что казалось будет полыхать вечно вроде бы затихает. Но травмы в душах бывалых вояк останутся, то щемящее чувство пустоты и безнадежности, которое так сложно описать словами. Он размышлял. Внезапно на потолке загорелся зеленый огонек - его вызывал помощник Тихонова старщий офицер Власьев. И это в двенадцать ночи по корабельному времени?! Просто уму непостижимо. Фельдман наспех оделся и побежал к покоям Власьева по кольцевым коридорам - в иллюминаторах чернота, мимо мигают зеленые лампочки указывая путь. "Жемчужная" возвращалась с экспедиции к далеким неисследованным рубежам, возвращалась почти пустой, за исключением нескольких обломков метеоритов и фотографий новооткрытых мертвых планетоидов.
  Фельдман постучал, дождался хриплого можно, и зашел. Власьев, седой, в полной служебной украшенной орденами униформе сидел за маленьким откидным столиком у стены с бокалом виски. Кровать была аккуратно застелена, он явно и не ложился. Второй такой же бокал стоял напротив, определенно предназначенный для гостя. Это было уже не просто не слыхано, это было невероятно. От удивления Фельдман остолбенел и замер на месте.
  - Садись, Сережа, - старший офицер закашлялся. - Это будет долгая история. У нас еще есть время до рассвета. Что смотришь? Я выбрал тебя. Тебе можно доверять. Я давно изучаю тебя, приглядываюсь... И знаешь что понял? Ты хороший парень, Сережа. Хороший человек, и большой романтик. Хоть и скромница. Поэтому я и расскажу тебе все как есть.
  А что если Власьев пьян? Он никогда раньше не видел старшего офицера пьяным, только трезвым, жестким и рассудительным. Власьев прошел три мордорских войны, между прочим, две на Титане и одну в Новой Андалусии. Ситуация не укладывалась ни в какие рамки. Но что делать? Ошеломленный, он послушно сел на стул напротив и отхлебнул ледяную янтарную жидкость. В приглушенном свете на стене чуть светилась фотография взрослой дочки Власьева, она работала на Гагарине астробиологом.
  - Много лет назад я был молодым и наивным юношей, как и все, кадет, только выпустился, - начал неторопливо офицер, рассматривая золотистую жидкость в своем бокале. - проходил практику на Марсе. В один из вечеров я заглянул в очередной бар, прилепившийся на краю каньона Маринера. Был сумрак, я пил виски с кока-колой в полном одиночестве. Не знаю почему, хотелось напиться и забыться, как говорится. Повторяю, я был отчаянно молод, одинок, а вокруг между прочим простирались буро-рыжие марсианские равнины. Чем не повод напиться? Помню приглушенное освещение, красноватые дюны в окнах и немыслимо яркие звезды марсианского неба. Пожалуйста, представь себе это картину - кадет в черно-золото-серебристой форме в баре у Маринера, один... И тут ко мне подсел человек. Он, надо сказать, был в стельку пьян. Я запомнил только седые кустики волос, мешки под глазами и нелепый будто на вешалке болтающийся костюм. Старик, из первых поселенцев. И начал нести какой-то бред. Я с трудом выуживал из его рассказа суть и смысл. И вот что я понял.
  Много лет назад он транспортником бороздил просторы местной группы, и у холодной звезды, почти остывшего белого карлика заприметил крохотную планету. Весь цимес был в том, что она так спряталась за своим крупным соседом, газовым гигантом вроде нашего Юпитера, что ее невозможно было засечь никаким телескопом. Этой планеты нет ни на каких картах, ни в каких каталогах, так удачно она спряталась в тени своего гиганта. И он решил посадить свой транспортник, осмотреться. И... Я знаю, в это невозможно поверить. На планете была атмосфера.
  - Что? - выдохнул Сергей. - атмосфера, и не в каталоге? Как такое вообще возможно?
  - Были лазурные озера и лес, хвойный лес, и горы под снежными шапками. А потом у вулканического озера он повстречал первого аборигена. Он назвал ее кристаллина. Так вот, очень странное дело: у них нет мужского пола, только женский. Эти девушки - если этих созданий можно конечно назвать девушками - рожают оплодотворяясь от местного растения которое он назвал геномиус, оно несет в себе похожий парный геном. Причуды эволюции, мать ее.
  Фельдман и офицер помолчали. Сделали еще по глотку виски. Псих, подумал Сергей.
  - Так вот, Сережа. Они прекрасны, невероятной, удивительной, поражающей самое сердце красотой, с сиреневыми глазами и длинными серебристыми волосами. Они живут в тонких белых каменных башенках, соединенных между собой ажурными витиеватыми мостиками. По вечерам устраиваются танцы у костров, и игры в снежки. Там нет лета и осени, только зима и весна, по счастью они так близки к своей остывшей звезде, чтобы тепла хватило и на весну. И конечно там нет горя и войн, ведь там нет никакого подобия самцов. Эти кристаллины самые ошеломляющие создания во всей Вселенной, уверял незнакомец.
  Сергей молча слушал весь этот невообразимый бред, попивая виски и поглядывая исподлобья на пьяного офицера. Конечно, завтра он никому про это не расскажет, и Власьеву об этом позоре напоминать не будет. У всех нас бывают провалы и обвалы, неудачные дни и ночи, а офицер столько лет тянет на себе такую ответственность. Да и посттравматический синдром никто не отменял.
  - Я ему не поверил. А он, этот пьяный старик, снял с шеи медальон и открыл его дрожащими пальцами. Там внутри был длинный серебристый волос: подарок его любви на прощание. Затем он закрыл медальон и спрятал его в карман.
  - Лемур? - предположил Сергей, перекатывая виски за щекой. - Спроказничал в марсианском зоопарке? И что это значит - его любви? Он что, и шашни там успел замутить? С этой самой кристаллиной? Этот алкоголик из первых поселенцев был еще тем фантазером, как я понимаю. Или просто давно и безнадежно бухал.
  - И я ему не поверил. И спросил, почему он вернувшись не сообщил Правительству Содружества об этом невероятном мире, об этом чуде эволюции. И он сказал что она попросила его этого не делать. Она! Его кристаллина. Представляешь? И он стер с корабля данные о посадке на таинственную планету, на Земле навел порядок в делах, попрощался с близкими... И понял что не может вернуться! Он просто забыл координаты той самой планеты! Он помнил их все, кроме пары последних цифр. А космос как ты знаешь не маленький. И он рыдал там, в баре среди красноватых пыльных пустынь, пьяный в стельку, распахнув душу перед незнакомым юным кадетом. Я был первый кому он рассказал эту историю...
  - Арсений Викторович, ну это же полный бред! - Сергей отпил виски и расхохотался. - Какая еще планета с озерами, лесами и белокаменными башнями? Какое еще растение геномиус? Какие еще кристаллины? Вечные девственницы удовлетворяющиеся от растений, так и жаждущие приютить заблудившегося чужеземца чтобы предаться с ним страстной любви?! Да уж. Этот ваш собутыльник ободрал лемура в марсианском зоопарке и выдумал какую-то чушь.
  - Тот пьяный старик ушел, бурча что-то неразборчиво под нос, явно наутро и не вспомнив наш разговор, - продолжил задумчиво Власьев, - а я допил свое виски и уже собирался уходить, навсегда забыв эту бредятину, как вдруг заметил скомканную салфетку на его тарелке. К счастью бармен отвлекся и не успел ее выкинуть. Я развернул ее. Там были координаты, шестнадцать цифр. Как бывший студент Академии я сразу понял что это. Последняя шестнадцатая цифра была семерка, и она была перечеркнута, а сверху знак вопроса. Я забрал салфетку с собой. С тех прошло пор пятьдесят три года. И все это время я хранил помятую, расползающуюся на клочки ветхую салфетку в шкатулке под подушкой.
  - Долгий срок, - Сергей судорожно глотнул виски. Лед и не думал таять, и вкус был сладким, как вересковый мед. А история офицера оказалась реально классной. Интересный получился поворот, с этой ветхой салфеткой.
  - У меня есть план. - медленно проговорил Власьев, и виновато опустил глаза. - Сегодня ночью я сяду в челнок и прыгну в эти координаты. Потом я верну челнок авто прыжком к кораблю. Пока корабль пришвартовался у астероида сделать это будет несложно. Я все рассчитал! Там должна быть не семерка. Там должны быть три тройки! Все совпадает, звезда белый карлик, газовый гигант, пустое место на картах, все, все сходится, сейчас мы убийственно близки к этому месту. Я напишу письмо, его найдут в челноке, там будет написано что я слишком стар и устал от жизни, и решил уйти досрочно. Дочке я уже написал - она одна знает правду, знает про кристаллину. В общем, я сымитирую самоубийство. Ты единственный будешь знать правду. И правильные координаты. Возможно, когда то, ты захочешь навестить меня. Но не говори об этой тайне! Посмотри что мы натворили на Титане и Фобосеваре! Нет, пока мы не готовы открывать этот невероятный мир. И кристаллина - его кристаллина - тоже просила этого не делать.
  - Вы можете погибнуть! - вскричал Сергей. - Вы не в себе, офицер! Вы врежетесь в астероид, газового гиганта или просто попадете в пустоту, челнок заклинит и вы не сможете вернуться! Погибнете от жажды или раньше задохнетесь! И все из-за пьяницы в марсианском баре и скомканной салфетки?
  
  Фельдману показалось, что морщины Власьева разгладились, будто он помолодел на десяток лет, а обычно светло-серые глаза в сумраке засветились серебром.
  - Это безумие! Пьяница, скомканная салфетка в марсианском баре, какие-то цифры, притом перечеркнутые и со знаком вопроса. Нельзя рисковать жизнью ради этого...
  - Ты же романтик, Сережа. - печально усмехнулся офицер. - Я потому тебя и выбрал, что ты романтик. И я вот да. Тоже. На старости лет стал романтиком. И даже Титан и войны с мордорцами меня не изменили. Налить тебе еще виски?
  -Давайте.
  Они чокнулись полными стаканами.
  - Он просто решил покончить жизнь самоубийством. - наконец сообразил Фельдман. - и придумал эту историю про кристаллин. Я должен был сразу разгадать этот секретный код. И вот что значат эти слова: возможно когда-нибудь и ты захочешь присоединиться. Проклятый Титан всех нас перемолол в труху...Мы устали, вот что надо признать
  У Власьева был железный характер, твердый как лезвие меча, и Сергей знал что его не переубедить. Нечего и пытаться.
  - Расскажите мне еще... про этот мир. - попросил он, наконец с ужасом включаясь в игру, и все еще отчаянно размышляя, как бы успеть позвонить по внутренней связи Илье или Гене и сообщить о страшном, пока это страшное не произошло.
  - Я знаю только то что услышал от того пьяного старика в баре. Я знаю что у них серебристые волосы, и сиреневые глаза, знаю что они вечно молоды, и живут в белоснежных тонких башнях соединенных ажурными мостами, знаю о танцах у кострах и играх в снежки. Знаю что они хотят сохранить свой мир в тайне.
  И офицер начал сначала...
  
  Самоубийство офицера повергло всех в шок. Он стер данные о маршруте из базы памяти челнока, а затем спустя пару дней отправил его гиперпрыжком обратно, видимо все это время набираясь смелости нырнуть в открытый космос без скафандра - потому что скафандр остался в челноке. С собой он взял только пару бутылей виски и фотографию дочери - это определил убирающий его каюту серв. Фельдмана дотошно допрашивали как самого важного свидетеля - камеры показали что он был последним кто видел Власьева, он сказал лишь что тот был пьян и все время повторял что смертельно устал от жизни. В какой-то степени это было правда. "Жемчужная" возвращалась домой. Они неслись на субсветовой скорости, тяжело дышали фотонные двигатели, в грузовом отсеке стукались друг об друга куски астероидов, весь жалкий улов их экспедиции. В одну из ночей Сергею не спалось. Он думал о баре с окнами на марсианскую пустыню, старом алкоголике в нелепом мешковатом костюме и забытой скомканной салфетке с цифрами, которую Власьев по всей видимости хранил пятьдесят три года. Сергей спустил босые ноги на пол... В одной пижаме и босиком он прошел на корму, в тот самый челнок, который, использовал покончивший самоубийством офицер. Он тщательно, с лупой обыскал похожий на сплющенную дождевую каплю маленький шаттл. И нашел. В уголке.
  
  Длинный серебристый волос.
  Фельдман приподнял его двумя пальцами, покатал в подушечках, положил на ладонь. Волос, легчайший как пушинка, посверкивал искринками и переливался серебром. Эдакая искрящаяся нить.
  - Кристаллина. - прошептал Сергей. - Они все-таки существуют. Так вот оно что..
  
  22 Звездолет для зомби
  Отчет кадета Космофлота Сергея Фельдмана об успешном выполнении поставленного задания.
  
  Как просила комиссия, отчет составлен в свободном неформальном стиле, и я просто попытаюсь изложить своими мыслями как я справился со сложнейшей практически невыполнимой задачей, найдя абсолютно непредсказуемое решение. Но на то я и кадет Космофлота, на то и ношу черное с золотом и серебром. Я все время чувствовал, что отгадка где-то совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки, она была почти на моих губах, как давно забытая мелодия, и... я нашел ее. Итак, приступаю.
  - Это довольно страшная история. И таких здесь сотни, если не тысячи. Мы называем их зомби. Этот парень пострадал особенно сильно.
  Я смотрел сквозь решетку камеры на сжавшегося комком в углу аборигена. Совсем молодой мальчик, наверное моего возраста, не старше двадцати, бледный, черноволосый, спутанные волосы занавесой закрывают лицо. Я не видел его глаз, но подозревал что они абсолютно пустые и лишены всякого выражения. Зомби. Зомби. Так называют этих несчастных!
  Генерал-губернатор Кхана Юрий Абрамов кратко рассказал мне историю Марика, как звали аборигена.
  - Некромант похитил его из родной деревни когда мальчику было девять. Он... Сделал из него зомби, полностью подчинив своей воли. Это сложная ментальная связь между двумя сознаниями, которую мы пока не можем разгадать. Наши ученые бьются над задачей, но пока безрезультатно, это одна из загадок этой планеты. Больше десяти лет Марик делал все тоже, что делают местные зомби: полуголый, босой бедняга ловил в лесу хорьков и белок и приносил хозяину, что питается такой живностью в сыром виде. Он грабил курятники в деревнях, и нападал на телеги что замешкались на проселочной дороге ради дрянной курицы. Он похищал детей чтобы некромант мог сделать из них очередных зомби, и, как мы подозреваем, один раз даже убил. Убил невинную крестьянскую девочку что попалась ему в лесу, когда он полностью потеряв разум охотился на белок для своего безумного хозяина. Родители Марика мертвы, вроде бы есть четыре брата, но у них своя жизнь, свои хозяйства, семьи. Можно сказать что этот несчастный абсолютно одинок. А некромант в соседней камере, если хочешь можешь посмотреть. Там не то что остатков разума не сохранилось, там просто лишенная рассудка едкая, концентрированная злоба. А потом пойдем в кабинет пить кофе, и ты наконец поймешь, о чем совет колонии просит тебя. Тихонов уже дал согласие, но основная задача ляжет на тебя.
  - Некромант? - у меня от удивления отвис подбородок. - Вам удалось и его тоже поймать?
  - Да, и за свои преступления ублюдок приговорен судом колонии к пожизненному заключению, - седой, но еще крепкий Абрамов печально улыбнулся и развел руками: как ты прекрасно знаешь смертная казнь давно отменена не только на Земле, но и в колониях, так что сидеть этой твари вечно в тюремных застенках. Ничего больше сделать с ним мы не можем. Гуманность, мать ее.
  Но в глазах генерал-губернатора была жалость и наверное, да, усталая доброта. Он бы и сам не поступил по другому с некромантом, я был уверен. И я бы тоже не поступил, признаю.
   Я послушно шел по угрюмому тюремному коридору вслед за генерал-губернатором и размышлял об увиденном. На этой дивной планете я не так давно, но как же здесь все чудно. Тут есть даже некроманты и зомби! Я будто попал в страшную фэнтези сказку. А еще Кхан удивительно красив - перламутровые озера, и скалистые горы-башни в холодных угрюмых снегах, и непроходимые леса, и дивный звездный занавес по ночам... Знаю, этой ремарке не место в отчете, но не могу не вставить, я был ошеломлен красотой Кхана. Человек принес сюда технологию и медицину, и маленькая колония цветет и процветает, да и отношения с аборигенами складываются прекрасно, только вот проблему зомби пока решить не удалось. Итак, я горел желанием помочь.
  Некромант чернел неподвижным камнем в углу своей камеры, точь в точь походя на злого колдуна из земных сказок. Признаюсь, я не смог заставить себя глянуть в глаза этому страшному, да что там страшному, жуткому созданию, отметив только спутанную черную бороду до пояса и черную рясу. Боюсь, его глаза были просто окнами, в которые выглядывала ее величество тьма. Колонисты доказали, что некроманты переживают определенную мутацию, странный изгиб эволюции психики... Наверное, их тоже можно было бы назвать безумцами или жертвами страшной душевной болезни. Некроманты не размножаются, колдунами становятся обычные кханские крестьяне, всегда неженатые одинокие мужчины после сорока, что покидают свои деревни и селятся в труднопроходимых местах, в густых чащах или на гнилых болотах. Затем, чтобы прокормиться, они начинают похищать крестьянских детей и создавать себе рабов. Пока загадку ментальной связи между некромантами и абсолютно покорными им зомби разгадать не удалось.
  - У этой твари было восемь зомби, и всех он похитил детьми, и всем восьми ублюдок сломал жизни. Но убил только Марик, убил ту несчастную девочку, о которой я тебе рассказывал. А теперь выпьем виски, есть важный разговор, - и мы отправились в кабинет начальника тюрьмы. Тут было веселее - глобус Кхана и экраны на стенах, что показывали камеры слежения по периметру поселения людей - зомби все-таки представляли определенную опасность, и причудливые местные ярко-фиолетовые папоротники в кадках. На мне, уточню, была черная с золотыми и серебряными нашивками форма Космофлота, и я просто жаждал выполнить свой долг, какой бы безнадежной не казалась задача.
  - Итак, если я правильно понял, вы хотите чтобы мы взяли Марика с собой на "Жемчужную"? - уточнил я. Я уже догадался к чему клонит Абрамов. - И вы хотите, чтобы я нашел решение, как помочь всем зомби этой планеты? Чтобы я разгадал тайну, как прервать эту страшную ментальную связь что существует между зомби и его хозяином?
  - Да, Сергей, именно так. Именно об этом тебя и капитана Тихонова просит совет колонии. Нам просто отчаянно нужна ваша помощь. Дело в том что связь Марика с некромантом до сих пор не разорвана. Он все еще покорный раб колдуна. И более того. Теперь, когда этот несчастный очнулся от своего кошмара и осознал как прошла его жизнь с девяти лет до двадцати трех, он... Ему просто нет ради чего жить, понимаешь? Марик хочет только одного, умереть, и мы ничем не можем ему помочь. И это твое персональное задание, кадет Сергей Фельдман. Ты должен проверить, можно ли победить связь огромным расстоянием. Что будет, если некроманта и зомби разделят десятки тысяч километров ледяного космического пространства? Итак, я прикрепляю Марика к тебе, отправляю парня к звездам и жду персонального отчета. Если расстояние сможет разорвать ментальную связь между некромантами и зомби, мы просто отправим всех бедолаг на Гагарин, Новую Землю, или даже на Старую Землю, и так спасем их от порабощения.
  И "Жемчужная" - звездолет, на котором я служу, отправился в путь. Вы знаете, что в конце концов я нашел решение, уникальное абсолютно неожиданное решение, но я хочу рассказать и обо всех задумках, что были у меня по пути. Возможно, они тоже будут полезны, к тому же потом каждая из них сыграла свою скромную роль. Итак, мы держим путь к туманности Конской Головы. Днем Марик держится хорошо, аппетит нормальный, парень много времени проводит на капитанском мостике, наблюдая за серебряной гирляндой на темном полотне. Но это только днем. А вот ночи... Он плохо спит, жалуется на кошмары, и иногда проводит темное время суток раскачиваясь и стоная в углу своей каюты. Бедняга изо всех сил пытается быть полезным, пытается помогать в уборке, на кухне, в оранжереях... Очевидно что он порядочный, добрый сельский парень, и как же жалко, что так уродливо сложилась его судьба. Ах да, знакомство с экипажем! С людьми все прошло более или менее нормально, а вот при первом знакомстве с вампиром хуунцем Марик испугался, и протянутая для рукопожатия рука довольно отчетливо задрожала. Киран же был вполне приветлив - как и все он горячо сочувствует бедняге и горит желанием помочь. В тот вечер я объяснил Марику, что вампир существует на искусственных заменителях крови и редких донорских вливаниях волонтеров, и абсолютно безопасен для членов экипажа.
  Но мне нужен был план действий. Я будто шел по лестнице, нащупывая во тьме одну хлипкую ступеньку за другой. Итак моя первая придумка это наша скромная театральная студия. Мы всей командой раз в неделю ставим небольшие сценки, и я предложил Марику сыграть роль волшебника страны Оз. О, это был мой провал! Марик абсолютно не понял смысл игры, идея театра для него пока не доступна. Он без интереса смотрел на наше выступления, на веселые яркие самодельные костюмы, на заученные назубок диалоги, и кажется решил что мы просто сумасшедшие.
  Но я конечно же так просто не сдаюсь. Вторая моя идея был управляемый полет на тросах! Когда мы остановились у астероида 6789786, я приступил к делу: одел на Марика скафандр и мы, взяв с собой еще Кирана и Илью, вышли в вечность, в чернильную ночь, в безграничную бездну, в межзвездный мрак. Далекие звезды встретили нас холодным безжалостным блестком, а астероид тускло блестел бледно-серым боком в оспинах кратеров. Помню мгновение восторга - неужели мы все вместе сможем победить болезнь? Помню, как закованный в скафандр Марик на безумной скорости описывал широкую дугу вокруг носа корабля, смешно, будто медуза растопырив руки и ноги. Чудо! Когда мы вернулись, глаза Марика впервые блестели, он впервые слабо улыбнулся. Да, тогда он улыбнулся в первый раз. Кажется, это была моя первая маленькая победа! Полет на тросе оказался гораздо удачнее чем наш любительский театр, но возможно, для других исцеляющихся зомби полезнее будет театр. Думаю, было бы неплохо основать в резервации любительскую труппу, где аборигены бы ставили простенькие спектакли под надзором колонистов. Ставлю этот проект на ваше рассмотрение, уважаемая комиссия.
  Но именно той ночью, после чудесного полета, и случилась первая трагедия. Меня разбудил пронзительный вопль сигнала тревоги. Марик попытался убить одного из кадетов! Как выяснилось, ментальная связь все еще существует, абориген все еще находится под властью некроманта, хотя их уже разделяют сотни тысяч километров, и с каждой секундой звездолет удаляется от Кхана еще на десяток километров. Ведомый чужой злобной волей, Марик с ножом ворвался в каюту моего лучшего друга кадета Ильи Макаренко и попытался заколоть его, кусаясь и крича проклятия, но постоянно тренирующийся кадет даже с полусна легко разоружил аборигена. Схватка была короткой и страшной, пролилась кровь - пару глубоких надрезов на груди несчастному все-таки удалось сделать. К счастью, в результате инцидента никто не погиб, но зато теперь мы знаем что Марик все еще находится во власти сидящего в тюрьме на Кхане колдуна, если можно так назвать хозяина его разума. Расстояние никак не решает проблему. Как же прервать эту жуткую страшную связь? Этого никто не знает. Наука оказалась бессильна. Марик...у меня нет слов чтобы описать его боль и отчаяние! Он сгорбился в углу каюты, будто в тюремной камере, и тупо ждет своей смерти. Позор, отверженность, одиночество, нет слов чтобы описать его состояние. Он ждет смерть, как единственное возможное избавление. Если раньше абориген верил, что всех зомби можно просто вывезти с Кхана в другие планеты и колонии, и они исцелятся, то теперь несчастный понял, что ментальная связь с некромантом сильнее любого расстояния. И это тупик.
  А у меня была еще одна интересная идея. Не уверен, что стоит рассказывать про этот не самый важный эпизод, но все же.. Исцеление снегом и льдом! Планета Эндина, с ее снежными дюнами и ледниками, на мой взгляд, самый красивый из найденных человеком миров. Наш корабль как раз проходил мимо нее на пути к туманности Конской Головы. И вот, как принято у звездолетов Космфлота, что проходят мимо Эндины, короткая высадка на пикник в снегах! Там мы разожгли костер и зажарили шашлыки, и играли в снежки вокруг весело потрескивающего уютного огня. Вся команда "Жемчужной" приняла участие в празднике. Вампир Киран запустил снежком мне прямо в глаз, я кинул в сугроб Илью, Геннадий слепил забавную снежную бабу. Вокруг играл белыми красками снежный алмазно-серебристый мир, красивый, будто королевская диадема, но Марик... Абориген был очень и очень подавлен. Он знает что все еще порабощен, все еще во власти колдуна и что мы не знаем, как не убивая и не пытая заточенного некроманта, прервать эту страшную связь. И он знает, что мы, Космофлот и совет Колонии, никогда не пойдем ни на пытки, ни на убийство, как бы мы не хотели помочь ему и остальным порабощенным несчастным аборигенам. Да и сами некроманты - кто они, если не жертвы страшной болезни? И вот, со всеми нашими знаниями и технологиями, со всеми нашими квантовыми компьютерами и фотонными двигателями, мы не можем понять природу этого безумия и этой крепкой связи и тем более не знаем как ее разорвать. Тут мы оказались бессильны. Тупик! Безумный некромант все еще хочет мучить и убивать, он отказывается сотрудничать, и ищет только мести, и теперь, когда он встретил своих врагов лицом к лицу, он готов идти до конца. Пару ночей Марик провел туго связанным и с кляпом во рту. Он стонет, бормочет проклятья, кусает сам себя. Жуткое зрелище! А еще страшнее осознавать что на Кхане среди аборигенов таких несчастных десятки, если не сотни, и до сих пор отнюдь не все некроманты пойманы и сидят в тюрьме. Сказать по правде, у меня просто опустились руки.
  А затем... Затем случилось чудо. С чего бы начать? Как вы знаете, на корабле с нами есть разумный вампир с планеты Хуун, Киран, в звании старшего офицера. Обычный хууунский вампир - клыки, ярко-красные глаза в которых абсолютно невозможно прочесть какое-нибудь чувство (впрочем иногда это взгляд охотника на связанную беззащитную жертву), белая как снег кожа, серебристые до пояса волосы. Хуунцы давно отказались от насилия, и очень стесняются черных веков своей древней истории, когда их жертвами были полу разумные гуманоиды. Но все это в прошлом - теперь хуунцы вышли в космос, основали несколько колоний и отказались от охоты. Киран ежедневно получает искусственный заменитель крови замешанный и настоянный в лаборатории звездолета, и иногда мы сдаем свою свежую кровь, чтобы немного побаловать бедолагу. Как все хуунцы, он очень горд и честолюбив, и всегда держит осторожную дистанцию. Понять ход его мыслей очень и очень сложно.
  До сих пор помню тот вечер когда Марик подошел ко мне со странной, чтобы не сказать чудной просьбой. Какой же он был бледный и изможденный! Черная с золотым и серебряным форма Космофлота висела на парне как на вешалке, и он выглядел не лучше того дня когда я впервые увидел его на полу камеры. Но если тогда Марик еще верил, что мы найдем решение и спасение, то теперь совсем отчаялся.
  - Я тоже хочу сдать кровь для Кирана, - упрямо произнес он.
  - Зачем? Нашей с Ильей крови достаточно. Ты и так очень и очень слаб, - я крепко обнял бедолагу, стараясь хоть как-то утешить. - а есть еще и искусственные заменители. Киран не пропадет, не бойся. Лучше оставить хуунца в покое. Он считает потребность в крови своей слабостью, и очень стесняется, сам понимаешь. Да и история его вида не самая... светлая и добрая, скажем так. Его предки много тысячелетий убивали существ, внешне и ментально очень похожих на нас, и стереть это пятно с репутации ой как нелегко.
  - Я так больше не могу. Я хочу... быть полезным! Делать что то! Вы так много сделали для меня, а я просто... Позвольте мне сделать для вас хоть что-то! Вы увезли меня за тысячу километров от моего родного дома, но это не помогло, я все еще зомби, все еще порабощен, и если я смогу... Помочь вампиру... Он ведь тоже страдает без крови! В каком-то смысле можно сказать что он тоже порабощен, тоже болен. Я знаю, что ничто не может заменить свежую кровь. Мы оба рабы своей природы, оба несчастные уродцы, и оба нуждаемся в исцелении.
  И вот Марик лежит в палате медодсека, и я с с нашим корабельным врачом Павловым и Кираном смотрим как бежит по трубочкам ярко-алая кровь несчастного. Мы поддались уговорам бедняги и согласились перелить сто миллиграмм крови вампиру. Вообще, Марк и Киран подружились еще раньше - Киран тоже абсолютно не понимает театр, и отказывается наряжаться для сценок, и это их сблизило. А потом они вдвоем летали на тросах и играли в снежки на Эндине. Пожалуй, их уже можно было назвать друзьями к тому моменту, как Марик предложил стать донором крови. Невероятно, но Киран сбросил свои стальные доспехи перед этим горемыкой, так искренне хотевшим ему помочь. В ярко-красных глазах впервые можно было рассмотреть нечто вроде понимания и благодарности.
  И вот что удивительно, как оказалось, кровь аборигенов Кхана удивительно хорошо подходит для вампиров с Хууна! Сто миллиграмм достаточно чтобы прокормиться неделю. Кровь кханца просто идеальна по всем показателям, не буду вдаваться в научные подробности, скажу только что сочетание эритроцитов, лейкоцитов и тромбоцитов кханца подходит хуунцу на сто процентов и гораздо лучшей человеческого варианта. И тогда... До сих пор помню тот разговор с Мариком, его бледное лицо стоит у меня перед глазами. Марик попросил стать единственным полноценным постоянным донором для Кирана, сопровождать его везде и всегда до конца жизни, стать его вечным спутником. Киран носит звание офицера, Марик младший кадет, и если бы руководство согласилось оставить их на корабле как неразлучную пару... Киран бы смог отказаться от заменителей крови, и перейти на более питательный и подходящий для его здоровья рацион. Капитан Тихонов с радостью согласился, и Марик впервые стал выглядеть счастливым и довольным. И вот...
   А надо уточнить, вампир любит пить кровь из хрустального бокала на высокой ножке, утопая в кожаном кресле на капитанском мостике, смотря на звезды, хоть это и пугает многих из команды. Но тут капитан пошел на уступку. Все шло как раньше, раз в неделю Марик сдавал кровь, и Киран ее выпивал в своем кресле из изысканного бокала - хватает совсем не большего количества. А приступов больше не было... Мы все ждали, каждую ночь связывая Марка, готовые отразить очередную яростную атаку некроманта...
  Первым эту версию высказал наш врач Павлов. Он также вызвался написать про этот феномен научную статью для самого старого и многоуважаемого медицинского журнала (уверен, первую из многих, что последуют вскоре).
  По всей видимости, связь которая возникла между Мариком и Кираном в результате переливания крови перекрыла возможность ментальной связи с некромантом. Теперь Марик стал недоступен, закрыт, спрятан, невидим. Теперь он был связан с Кираном, связан глубоко, сильно, кровно, и эта связь полностью переформатировала его психику. Он будто бы словил другую радио волну, переориентировался на другой маяк, закрыл одну форточку в доме и открыл другую, если можно так выразиться.
  Я нашел решение для зомби Кхана! И это решение - кровная связь с вампиром с Хууна. Каждый зомби Кхана должен быть прикреплен к вампиру Хууна и давать ему свою кровь как постоянный донор. Только так можно победить некромантов! Предлагаю немедленно начать готовить отряд вампиров - новых колонистов для отправки на Кхан. Нужно переселить на Кхан около тысячи вампиров с Хууна. Связка зомби-вампир это идеальное решение! Мы все еще не можем понять, как это работает, но факт - донор Марик стал абсолютно недостижим для черной власти некроманта. Теперь он связан с хуунцем, сильно, на уровни плоти, на уровне крови, на уровне ДНК. Вобщем, тут открывается огромный простор для научных исследований. Поставленное передо мной задание считаю выполненным.
  Спасибо за внимание. Кадет Космофлота Сергей Фельдман.
  Подпись ниже.
  Превосходно! Подать просьбу на орден почета колонии Кхана для кадета Фельдмана, офицера Павлова и капитана Тихонов за особые заслуги перед поселением.
  Генерал-губернатор Кхана Юрий Аврамов
  Еще ниже.
  Абсолютно гениально. Наградить парня премией Хокинга. Генерал Суленко
  И еще ниже:
  
  Связка зомби-вампир? Кровная связь что ломает ментальную, потому что гораздо сильнее ее? Браво, браво, браво, мой мальчик! Ты не зря учился в Академии! Прошу подать просьбу представить Сергея Фельдмана к высшей награде Космофлота - золотой восьмиконечной звезде, а офицера Кирана Ашанте и младшего кадета Марика Тиби со звездолета "Жемчужная" наградить серебряными медалями за вклад в медицину и самоотверженное служение науке.
  Генералисимусс Звездного флота Аркадий Борисович Зорин
  
  23 Лепесток пурпурной орхидеи
  И вот они впервые на похоронах таруинца, их с Ильей пригласили как почетных гостей, и они здесь, среди лесной гущи в холодный пасмурный день, в окружении чудных, крученных приземистых деревьев с ярко-синей листвой. Сначала в хижине дочки покойного ели очень вкусную сладкую похожую на разваренный рис кашу, с медом и чем-то вроде изюма, затем пришли на место захоронения, а тут уже собралась вся семья, все многочисленные родственники. Таруинцы гуманоиды, ростом с щуплого подростка, волосы синие под цвет листьев и бледно-голубые глаза с вертикальными зрачками. Живут аборигены кровными общинами в приземистых длинных домах покрытых соломой, выращивают местную форму риса, носят одежду из шкур и перьев, и незнакомы с механизмами сложнее водяной мельницы. И долгожители, надо сказать, - покойному старику Айду было сто тринадцать лет, он дожил до четырех правнуков и десяти праправнуков. Они еще не покорили природу, не перерезали пуповину, еще в самом начале этого пути...
  Процессия медленно шла по поляне усеянной чем-то вроде ярко-пурпурных орхидей. Красивые цветы. Соцветие крупное, размером с кулак. И тут...
  Шустрая стайка огромных, (крылышки размером с ладонь взрослого человека!) иссиня-черных с отливом в винно-пурпурное бабочек, села на обернутое в саван тело, почти полностью скрыв его. Сергей даже охнуть не успел, так быстро все произошло. Чудо! Он уже видел этих насекомых, но не знал что они летают такими слаженными стаями. Игга, проводник, пояснил:
  - Это самый важный обряд. Бабочки всегда садятся на тело, и сопровождают ушедшего до самой могилы. Мы верим что так они провожают душу на небеса, открывая по очереди семь тайных небесных врат.
  - Очень красиво, - Илья восхищенно покачал головой, - просто потрясающе. Никогда такого не видел. На Земле, нашей родной планете, бабочки никогда не достигают таких громадных размеров. Эти же просто гиганты! И расцветка какая!
  Это была странная процессия: впереди гроб несли четверо самых крупных таруинцев, и саван был не виден из-за облепивших его бабочек, позади два молодых кадета в черно-золото-серебристых комбинезонах. Влажный лес обступил их, слева и справа стена синелиственных деревьев, и цветы, повсюду орхидеи, орхидеи пурпурным ковром. Конечно это не орхидеи, просто Сергей так про себя их прозвал.
  Когда подошли к заранее приготовленной могиле, и уложили тело, и полетели первые клочья земли, испуганные бабочки взлетели, и унеслись танцующей стайкой ввысь. Белый саван медленно медленно скрывался под бурым грунтом, и напоследок сверху еще бросили ворох ярко-синих листьев.
  - Есть у нас еще одна легенда... - начал Игга, и Сергей тут же достал записную книжку.
  - Как это случилось в первый раз. Бабочки! Это было столетия назад. Один старый вождь хоронил любимую дочку, она умерла от лихорадки в самом цвете молодости. И когда тело несли через поле, он так громко заплакал, так яростно зарыдал, что лепестки орхидеи превратились в бабочек, оторвались от стеблей и проводили тело дочери до могилы. Именно так и появились эти создания. Мы верим, что это бывшие цветы.
  Сергей наскоро записал легенду в тетрадку и поблагодарил таруинца:
  - Потрясающе, красивая легенда и красивый обряд.
  - Да, - вступил Илья, - Очень странно и неожиданно. Но красиво.
  Затем над могилой спели погребальные песни, и дети с внуками и правнуками прочитали положенные молитвы. Сергей так и не разобрался до конца в верованиях аборигенов, таруинцы вроде бы верили в одного бога творца, но имени его не знали, и поклонялись скорее как буддисты, абстрактной поддерживающей порядок силе. Игга проводил кадетов до прозрачной вытянутой капельки шаттла, и сердечно распрощался с кадетами.
  - Надеюсь, похороны были для вас не слишком утомительны, но я хотел чтобы вы это увидели. Наших бабочек! Похорон без них у нас не бывает! - таруинец встряхнул ярко-синими, под цвет листвы, волосами, и на прощание ткнулся носом в лоб Сергея, так аборигены показывают доверие и благодарность.
  Аэромобиль поднялся в воздух и понесся к колонии, и только сейчас Сергей заметил, что Илья сжимает между пальцев бабочку. Она трепыхала винно-пурпурными крылышками, пытаясь вырваться из крепкого кулака кадета. Бедняжка! Что же это? Он испытывает жалость к бабочке? Да, надо признать, такой уж он чудак, что тут поделаешь.
  - Ты решил захватить с собой одну? - усмехнулся Сергей.
  - Да, для коллекции. К тому же надо определить, почему они садятся на тело. Скорее всего, их привлекает трупный запах. Поставим пару опытов в лаборатории с гнилым мясом, затем засушим насекомое и посмотрим, что там внутри, как она отличается от земной.
  Бабочка все пыталась вырваться, и Сергей отчетливо осознал что определенно испытывает жалость к несчастному созданию. Наверное, все дело было в размерах, если бы это была земная крошка, его бы это так не беспокоило. А эта крупная размером с голову младенца красотка казалась почти разумной. Как она села на тело, а затем взлетела в последний миг?!
  - Жалко бедолажку. Отпусти ее, а? - взмолился он.
  - А опыты? Гнилое мясо? Мы должны разгадать эту загадку.
  - Не знаю... Понимаешь, она слишком крупная, и меня это немного смущает... Ах... Это орхидея? Ты меня разыграл!
  Действительно, Илья зажал в пальцах цветок и шевеля между пальцами лепестки добился эффекта трепыхающихся крылышек бабочки.
  - Точно, орхидея, для твоего гербария! - расхохотался лучший друг и неисправимый шутник и протянул цветок Фельдману. -Держи в подарок. А бабочки пусть летают себе. Обойдемся без опытов и гнилого мяса.
  - Спасибо, друг, - искренне произнес Сергей. - Спасибо!
  
  Внизу сверкающим синим ковром проносились непроходимые леса Таруина. Они возвращались на базу.
  
  24 Незабудка
  Вечер на "Жемчужной", кадеты и офицеры собрались в комнате отдыха. Сегодня историю рассказывал Сергей. Юноша долго молчал, будто задумавшись, и уже раздались нетерпеливые шепотки, когда Сергей неторопливо начал свой рассказ.
  - Несколько лет назад я служил на одном звездолете, название его к делу отношения не имеет, и среди команды был один Незабудка. Вы прекрасно знаете кто это такие: последователи квазирелигиозной секты фундаменталистов с планеты Ирвинга. Как и все Незабудки он носил коричневый балахон с капюшоном, почти полностью скрывавший бледное лицо, причем одевал балахон прямо поверх формы Звездного флота. Татуировки сложных геометрических фигур покрывали его кисти и стопы, иногда капюшон спадал и открывался страшный бритый покрытый татуировками череп. Я давно интересовался Незабудками - впрочем, так их чуть иронично прозвали в Содружестве, сами себя они называют детьми матери-боли. Вкратце их учение можно выразить так: полное нетерпение и избегание любых болезненных ощущений. Они ведут спартанский образ жизни, не вступают в близкие отношения, практикуют медитации, посты и обеты молчания. Но Грэг... Мы любили его как верного и доброго друга, и этим все сказано. Не буду вдаваться в подробности, скажу только что как кадет и коллега он ни разу никого не подвел, и заслужил всеобщее уважение, и ничто кроме внешности не говорило о том что он Незабудка, член экзотической известной своей фанатичностью секты. Да, он так и не завел близких друзей, следуя заветам своей странной квази религии, наверное остерегаясь переживаний и душевной боли, но во всем остальном это был просто отличный кадет и хороший парень.
  Итак, в один из дней Грэг собрал нас всех в зале похожем на этот и объявил следующее: я возвращаюсь служить на базу на свою планету, Ирвинг. Уже получил перевод. Как принято у нас в движении, я сотру память о себе с помощью нейрорегулятора. Это абсолютно безболезненная и быстрая процедура.
  Начался переполох: как, зачем, мы не хотим тебя забывать, ты наш друг.. . Я знал об этом обычае, поэтому их и прозвали Незабудки, но одно дело знать а другое увидеть знаменитое забывание Незабудки своими глазами. На Ирвинге где Незабудок много с этой процедурой знакомы практически все.
  - Память это боль! - выкрикнул он и выхватил из кармана нечто вроде зажигалки и щелкнул ею, одним быстрым движением, так что мы не успели остановить безумца. Память это боль! Мы смотрели на алые сполохи нейрорегулятора и забывали, забывали, забывали. То есть все забывали, кроме меня. Потому что... я зажмурился, успел закрыть глаза. Это было так странно - в одно мгновение все забыли Грэга кроме меня. Они просто забыли все, абсолютно все, связанное с этим кадетом! А еще он тщательно стер все персональные данные в журналах и дневниках корабля. Шаттл у шлюза уже ждал его, чтобы отвезти на родину.
  Но время шло, и что-то тревожило меня. Я так переживал за этого чудного парня что не мог спать. И наконец я написал Грэгу письмо - невероятно, но у него оказался действующий аккаунт в сети, хотя обычно Незабудки избегают и этого.
  - Я признаюсь, что закрыл глаза когда ты выхватил нейрорегулятор и помню тебя до сих пор. Я знаю, что ты скорее всего меня не поймешь, но прошу тебя, знай что я скучаю по тебе. Ты был хорошим и добрым приятелем. Это нормально, если ты не ответишь на мое письмо. Просто знай, что я скучаю. Мы бы все скучали, если бы не номер который ты учудил. Сейчас мы возле Иродиона...
  Я подробно описал как обстоят дела на "Жемчужной".
  Ответа сразу не пришло. Только спустя месяц Грэг ответил.
  - Сергей, ты первый кто узнаешь. Я подал официальную просьбу и ее удовлетворили. Хочу вернуться на корабль. Скажи всем кто я. Скажи что я возвращаюсь. Я все помню. Я не стер свою память. Надеюсь, теперь все будет как раньше. Мне жаль что я так с вами поступил. Мне правда жаль.
  Итак, он снова решил вернуться на наш звездолет и просил меня предупредить всех. Конец истории.
  Все похлопали, Гена снова прошел по комнате разливая по бокалам виски и раздавая сигары.
  - Так на каком звездолете было дело? - спросил кто-то. - Где ты служил раньше? Вместе с этим Незабудкой?
  Сергей не ответил, лишь задумчиво разглядывал золотистое виски в своем бокале. Шли минуты, послышались нетерпеливые возгласы. И вдруг.... экран за спиной кадета внезапно загорелся и начал показывать слайды, быстро, один за другим. На слайдах были ребята с "Жемчужной" - все, что собрались сейчас в комнате, и парень в капюшоне, скрывающем бледное в синих татуировках лицо. Вот они все вместе в столовой, пьют пиво, вот в бассейне, вот смеются, слушают лекции Тихонова, вот просто снимки на фоне фиолетовой черноты, на фоне звезд. Грэг!
  Все ахнули.
  - Да, вы правильно догадались. Грэг служил на нашем корабле, на "Жемчужной" и он возвращается сюда на следующей недели попутным шаттлом. И он все еще Незабудка! Он все еще избегает боли! Но он преданный друг и отличный кадет. Так что снова прошу принять его в нашу дружную команду. Давайте сделаем вид что ничего не произошло. Вспомнить его вы не вспомните, ваша память о нем стерта навсегда, но эти снимки помогут...как-то оживить прошлое.
  На мгновение воцарилась полная тишина, а затем все утонуло в овациях и аплодисментах. Расспросы, шок, изумление...
  Когда откланявшийся Сергей курил у иллюминатора, к нему подошла Элла - кадетка родом с Новой Земли, красотка с крашенными белокурыми прядями. У нее была слава прожженной сердцеедки.
  - Сергей... среди слайдов которые ты показал были фотографии где мы были только вдвоем, я и Грэг. Помнишь, то фото где мы смеемся на лавочке в оранжерее? Кажется я была его лучшим другом. И теперь я не знаю как себя вести. Я думаю я должна быть осторожна и терпелива, но... Как ты считаешь?
  - Думаю вам придется строить отношения заново, Элла. - Сергей улыбнулся.- начать все с самого сначала.
  - Это еще не все. Сергей, смотри!
  Элла закатила рукав и показала татуировку на запястье - цветок вписанный в восьмиугольник.
  - Я уже давно мучалась не понимая откуда это взялось и решила что сделала ее по пьяни на каком-то захудалом космодроме. Теперь понимаю что скорее всего он был моим лучшим другом и я сделала эту татуировку в честь него. В честь этого Незабудки. Теперь я постараюсь снова подружиться с ним, помня о том как он боится боли. И еще. Я.. Я.. Не знаю, мне так не ловко...
  Они некоторое время молчали, делая вид что разглядывают нечто в темноте. И наконец кадетка решилась, будто прыгнула с высоты в ледяную воду.
  - Пожалуйста, не говори никому У меня есть еще одна татуировка, крошечная надпись, вокруг щиколотки: Грэг, я не забуду тебя. Значит я предвидела такой исход событий. Скорее всего, он не знает о татуировке на щиколотке. Я сделала это тату и полностью, абсолютно забыла.
  - Ты не виновата, никто не может сопротивляться нейрорегулятору.
   - Я знаю что Незабудки не вступают в отношения, практикуют целибат.... Но... Я... Я... Я подозреваю что мы все-таки были любовниками. Как ты считаешь, такое вообще возможно?
  Вдвоем они долгое время молча смотрели на фиолетовую черноту и серебро в иллюминаторах и молчали.
  - Помни об избегании боли, и твое сердце подскажет тебе как себя вести. - наконец произнес Сергей и обнял девушку. - Слушайся только свое сердце. Он ведь возвращается из-за тебя?
  - Да, скорее всего да. Я думаю что он возвращается из-за меня, и ушел тоже из-за меня. Я причина всей этой дурацкой странной истории.
  Звезды заполыхали серебром, когда Сергей взял Эллу за руку, утешая и подбадривая девушку.
  - Сложная история. Сердце подскажет тебе, друг, как себя вести. - наконец проговорил он. - сердце подскажет. Главное, знай, что вас обоих окружают настоящие друзья, которые всегда будут рядом и никогда не подведут. Вы будете на "Жемчужной", с нами, и это главное.
  
  25 Я видел дриаду танцующую в лунном свете
  Они пристроились на поваленном мокром бревне, и лес, лес, лес, влажный после дождя ночной лес окружал их со всех сторон, зеленое море, залитое бледным жемчужно-бирюзовым лунным светом. Они пришли сюда вчетвером - Илья, Сергей, Гена и капитан Тихонов. Они пришли посмотреть на танец таруинских дриад, о котором столько слышали.
  Тонкие бледные существа в одеяниях из листьев танцевали легко и слажено, резкие порывы ног и рук в четких слаженных кругах и линиях смешивались с брызгами дождя в лицо, и порывами холодного ночного ветра. Ведь если мужчины дриады приходили на базу Звездного флота, обменивали ягоды и орехи на разные забавные штуковины вроде фонариков и шоколадных конфет, то женщины... Женщин они впервые увидели только сегодня.
  Самая маленькая и самая смелая дриада отважно подпрыгнула ближе, и Сергей поразился худому лицу, остренькому подбородку, ярким изумрудным глазам. Очень тоненькое и хрупкое создание, вроде листочка или веточки, эдакий человечек-эльф.
  - Сейчас мы станцуем танец, и кто поймет что он значит, получит... мой поцелуй, - она нахально улыбнулась, немного напоминая острозубую белку.
  И танец начался: дриады кружились, их босые пятки мелькали в быстром ритме, струи дождя хлестали по длинным оливкового оттенка волосам. И вот пошел хоровод, теперь дриады танцевали очень близко к кадетам.
  - Капельки дождя, - первым высказал предположение Илья. - каждая дриада это капля дождя!
  Дриады захихикали, продолжая ритмичные движения - кадет явно ошибся.
  - Искры костра, - предложил Гена. Он знал что дриады по вечерам зажигают костры чтобы запечь мясо белок. - Искры пламени.
  И снова ответом был смех.
  - Белки,- неуверенно протянул капитан. - да, танец символизирует охоту на белок.
  Сергей молчал. Думал. Танец всегда исполняется под дождем... Эти движения, рваные и текучие одновременно. Лица под струями. И выкрикнул:
  - Это слезы... Вы слезинки! Каждая дриада это слезинка!
  Повисло молчание, затем маленькая смелая дриада медленно подошла, взяла его за руку. Он встал, и их губы соприкоснулись. Губы дриады были холодными и на вкус совсем как дождь. Илья, Гена, и Тихонов зааплодировали когда он коротко и очень застенчиво поцеловался с дриадой, а все вокруг заливал лунный свет, и дождь, дождь, дождь...
  
  26 Слеза Аэлиты
  Шаттл то взлетал на очередной гребень, то нырял вниз, вокруг простерлись красноватые равнины, и громада Арсии медленно прорисовывалась впереди. Потрясающе. Когда начало смеркаться и небо в пыльных разводах сначала порозовело, затем подернулось голубой дымкой, а затем потемнело, они остановились у глубокого круглого кратера и долго гуляли между дюн-застывших волн, собирая особенно красивые камешки для марсианской коллекции Гены.
  И тут Сергей увидел... Невероятно. Да, очевидно что это была еще одна аэлита. Вытесанная из камня мягкой породы верхняя половина молодой женщины, только намеки на плечи, грудь, и лицо. Считается, что аэлит создали книжники, древняя высокоразвитая межзвездная цивилизация гуманоидов, что по неизвестной причине бесследно исчезла задолго до того, как человек вышел в космос. Аэлиты были разными - некоторые почти не отличимые от валунов с едва намеченными чертами, другие более четкими, а эта оказалась невероятно прорисованной - длинные волосы, глаза и губы. Но каждая найденная скульптура становилась сенсацией и приманивала толпы туристов.
  - Что это? - Гена тронул пальцем, неловким движением из-за перчатки скафандра, что-то на щеке каменной девушки. - Как будто слезинка...
  - Слеза! - ахнул Сергей. - Она плачет! Плачущих аэлит еще не находили! Обалдеть!
  - Да ну, просто каменная неровность. Шероховатость. - сомневался Илья.
  И вдруг Сергей охнул, схватился за камень чтобы не упасть, и проговорил:
  - Друзья, давайте дождемся ночи. У меня есть одна идея. Невероятное предчувствие! Если оно окажется правдой это будет революция...Мы с этим открытием войдем в историю!
  И они сидели у подножия аэлиты, ожидая ночи, а сол все сгущался, темнел сумерками, окутывал стылую равнину, пока не показалось бледная голубовато-серебристая искорка Земли. Странное ощущение нереальности происходящего нахлынуло и поглотило трех друзей.
  - Вот оно! Аэлита смотрит на Землю! Таков был замысел книжников! - выпалил как выдохнул Фельдман. - Скорбит о Земле!
  - Сергей, ты бредишь! Это просто совпадение! Да, планета в этой северной четверти неба, и туда направлен взгляд изваяния, но....
  - Нет, очевидно! Она смотрит на Землю и плачет! Посмотрите, это же прямая линия, ее глаза и Земля! Это не может быть случайностью!
  - Глупые фантазии! Влажные мечты! - Илья уже хохотал. - Радиоуглеродный анализ показал что аэлиты были созданы как раз во время каменного века на Земле. Все знают, что книжники посещая этот сектор галактики не обратили никакого внимания на людишек в их каменном веке с палками-копалками. Они тщательно исследовали Марс, занимались тут рисованием и скульптурой, а на Земле их следов так и не нашли.
  Гена тоже сомневался, скорее принимая в споре сторону Ильи. Кадеты сделали фото, записали координаты статуи, и, все еще пораженные и счастливые находкой, направили шаттл к Куполу. Далеко на горизонте загорелась голубая искра заката.
  - А помните венеры палеолита? Фигурки из костей, бивня и камня, которые на Земле до сих пор находят в пещерах? Подчеркнуто большие бедра и крупные груди. И задницы. Нет, не так, Задницы! А аэлиты наоборот, груди едва намечены, задниц вообще нет... - размышлял вслух шутник Илья. - Что бы это значило? А представьте, если бы аэлиты были как венеры палеолита? Вот была бы веселуха для туристов...
  - И все-таки она плачет. Смотрит на Землю и плачет. - яростно шептал Сергей, не обращая внимание на насмешливое хмыканье циника Ильи и добродушную улыбку Гены, и сквозь стекло шаттла еще раз сфотографировал нежно-голубое пламя заката.
  
  27 Блюз красной планеты
  Сперва Сергею показалось, что он видит на горизонте внезапно вспыхнувшую голубую искру. Он впервые был в этом знаменитом на все Содружество пабе, "Брэдбери". Прилепившийся у склонов обледенелой горы Арсия, в километре от Купола, паб пользовался популярностью и даже считался лучшим из внекупольных. Большие круглые окна открывали потрясающий вид на красноватые в дымке долины, пыльное в разводах небо и нежно-голубой огонек заката. Сергей удобно умостился у окна, заказал виски с колой и не удивился, когда за стол подсел владелец паба, ведь он был в черной с золотыми и серебристыми нашивками форме Звездного Флота, а значит, редкий и интересный собеседник.
  - Никита, - преставился бармен. - А Вы если я правильно понял кадет.
  Беседа потекла плавно, хоть и чуть неуклюже, Сергей рассказал о своей службе на далеком Олдуине за туманностью Орла, затем сделал комплимент:
  - Хорошее название для паба на Марсе, "Брэдбери". Обожаю "Марсианские хроники".
  - Да, я тоже, а жена мечтала об "Аэлите". У нас с этим названием получилась забавная история, если еще не слышали, с удовольствием расскажу. Мы нашли друг друга под Куполом, сыграли скромную свадьбу, и решили совместными усилиями открыть внекупольный паб, такие тогда только как разрешили. И вроде все было готово, осталось только придумать название.... И тут - нашла коса на камень! Я хотел "Брэдбери", а она только "Аэлита", и точка. Никто не был готов уступить. Мы реально начали ссориться из-за этого! И тут... Она пригласила меня поехать вроде как на пикник к Аскрийской горе. Бывали там? Потрясающее место. Мы остановились у гребней-холмов, сол был солнечный, но ветреный. Помню песчаные вихри над потрескавшейся землей, обглоданные ветром валуны и высокие рыжие дюны. Мы были в скафандрах, но могли говорить благодаря внутришлемовым рациям.
  - Ты победил. Пусть будет "Брэдбери", - я не мог разглядеть, улыбается она или нет, шутит или серьезно.
  - Но почему ты решила уступить? - поразился я.
  - Аэлита.
  - Что?
  - Аэлита.
  - В смысле?
  Она с улыбкой провела рукой по животу:
  - Уже четыре недели. Девочка. Ты.. согласен на Аэлиту? - и тут голос ее дрогнул от волнения.
  В скафандрах тяжело обниматься и целоваться, так что я просто прокричал в рацию, заливаясь слезами счастья:
  - Да! Да, согласен! Пусть будет Аэлита! А-э-ли-та!
  Я орал, но крик мой беззвучно утопал в шлеме: А-э-ли-та! А-э-ли-та!А-э-ли-та!
  - Потрясающая история, - расхохотался Сергей, и тут к их столу подбежала белокурая девчушка лет пяти, в джинсовом комбинезончике. Она была очень деловая на вид, и невероятно белокожая, как все дети Купола.
  - Папа, а можно колу? Только холодную, со льдом?
  - Подожди, Аэлита, видишь какой у нас важный гость. Помнишь, я тебе рассказывал про Звездный флот? Про черную с золотыми и серебряными нашивками форму?
  Девочка покраснела, смущенно хихикнула и убежала, а Сергей глотнул хорошо разбавленного виски и рассмеялся:
  - Очень красивое и подходящее имя для бледной марсианской девочки. Но кажется, я ее напугал.
  - Прошу прощения, я на минуту отлучусь, - довольный отец бросился к новым посетителям, и Сергей остался один, с бокалом виски, и дивным пейзажем за окном - красноватых оттенков долиной, темной громадой горы вдалеке и голубой искрой заката. И старой мелодией, в пабе играло что-то знакомое и любимое из восьмидесятых, название крутилось на языке и не вспоминалось, но и так было хорошо. Очень хорошо. Блюз красной планеты - подумалось вдруг.
  
  28 Виски с глазиком вприкуску
  Младший Кадет Космофлота Сергей Фельдман проснулся оттого что включилась сигнализация. Его маленькая любимая шлюпка "Малышка" дрейфовала недалеко от неисследованной туманности Виггса, цель экспедиции - измерение плотности метеоритного потока в этом участке. В общем то человек тут не нужен, автоматы сами справятся, но он любил безмолвные часы дрейфа в одиночестве, время чтения и размышлений, поэтому выпросил у Тихонова это задание. Так вот, сейчас по неизвестной причине шлюпка не двигалась. Глухо и натужно жужжали двигатели, тревожно мигали ярким рубиновым датчики рубки управления, но движения определенно не было.
  Сергей выглянул в иллюминатор... И замер ошеломленный. Может он еще не проснулся? Или это кошмар? Так, в пижаме и босиком, он застыл и не мог пошевелиться. Потому что в иллюминаторе была видна паутина. Паутина. ПАУТИНА. Серебристая, она плотно закрывала иллюминатор. Кошмар не таял, не исчезал. Паутина в открытом космосе?!
  
  Метнувшись к другому иллюминатору, кадет увидел что мерцающая грязно-белым паутина простирается насколько можно видеть во все стороны, и именно в паутине застряла его шлюпка, и носа корабля из-за паутины не видно, а затем...мимо промелькнула сегментированая волосатая конечность. В следующую секунду он увидел колоссальных размеров паука! Черное косматое создание, громадных размеров, в три раза больше "Малышки" приближалось к шлюпке, быстро передвигаясь по паутине. Челюсти, челюсти хищно клацали, и приближались все ближе и ближе. Времени удивляться не было, нужно было действовать.
  
  Сергей бросился к рубке и надиктовал несколько слов в аудиодневник. Если он погибнет, а корабль найдут, по крайней мере будут знать что была паутина и был паук.... Затем он быстро натянул скафандр, схватил бластер и, открыв шлюз, выглянул наружу. Вокруг распростерлось чернее ночи пустынное пространство. Паутина площадью около пятьсот метров медленно кружила вокруг свой оси, белая, липкая, свитая в немыслимые замысловатые узоры. Он огляделся. О Господи, что это? В паутине застряло еще одно судно - одного размера с "Малышкой", шарообразное и красно-золотистое, с одним большим круглым иллюминатором и хвостиком - стыковочным шлюзом. До него было метров триста. Ни одна из цивилизаций Содружества, насколько Фельдман мог судить, не владела такими судами-шарами. Их же просто не найдут, паутина отдрейфует черт знает куда, еще и под астероид попадет. И есть ли там кто живой внутри?
  И тут Сергей снова увидел паука. Быстро переступали мохнатые сучковатые лапы, страшно щерилась оскалистая мерзкая пасть, и Сергей ощутил вибрацию паутины под ногами. Ступни запутались в липких нитях, и Фельдман упал, затем с трудом поднявшись, отрывая чуть ли не с тканью паутину от перчаток скафандра, заскочил в корабль, вернее впарил, кружась и вращаясь неваляшкой в невесомости, и захлопнул за собой люк. В иллюминаторе приближалось это устрашающее порождение бездны газового облака. Как у каждого кадета Космофлота на борту было корабельное оружие, бластер, но вдруг это разумная форма жизни которая не хочет причинить ему вред? Он ни за что не выстрелит первым, по уставу Космофлота не имеет права.
  Как бы не так! Паук ощерил пасть и попытался откусить кусок шлюпки, а Сергей повалился на пол, не удержавшись на ногах. Огромные отсвечивающие красным глаза заглянули в иллюминатор, затем паук попытался жуткой лапой выломать стекло. Фельдман видел страшную открытую пасть, там внутри вилялись мерзкие розовые отростки, а пол опасно накренился, и датчики контроля состояния обшивки зашлись тревожным стоном.
  А затем произошло нечто невероятное. Золотистое судно на другом конце паутины засветилось изумрудными огнями - цепочка их зажглась вдоль всего корпуса чужеземного корабля! Зеленый яркий свет залил дальнюю часть паутины, так что она тоже стала зеленоватой. Мощное бочкообразное тело паука замерло - тварь заметила огни, и они ее явно увлекли. Паук развернулся и быстро двинулся по направлению к искрящемуся огнями золотистому судну. И вскоре шар оказался в раззявленой пасти, будто новогодняя детская игрушка в лапах у сказочного монстра.
  Когда половина судна уже исчезла в глотке твари, Фельдман метнулся к пульту управления и ударил кулаком по кнопке. Он зажег две передние фары "Малышки"- так назывались огни на носу корабля на случай посадки ночью. Он не знал, кто находится в золотистом судне, но зажег огни, что бы спасти того, кто там был. Отвлечь паука! Так же как парой минут раньше это сделал некто на красно-золотистом шаре. Теперь он не мог поступить иначе. Он слышал как бешено колотится сердце в груди, но ударил по кнопке, ударил ни секунды не раздумывая о последствиях.
  Реакция паука была молниеносной, повинуясь инстинкту, он бросил корабль-шар, развернулся и побежал к кораблю Фельдмана. И вот уже нос "Малышки" погружается в страшную пасть! Раздался леденящий кровь скрежет - это челюсти погрузились в металл. В иллюминатор было видно, как с челюстных отростков выделяются и капают капли желтоватого смертоносного яда, явно обладающие коррозийным свойством и способные плавить металл. Корабль опасно накренился, затем стал торчком. Фельдман взялся за бластер... Выстоит ли он в поединке один на один с пауком? Он приготовился к бою, и приготовился к смерти. По крайней мере, перед смертью он хорошо поджарит эту тварь! А главное, он умирает, совершив поступок - он отвлек внимание паука от судна-шара и поэтому пойдет на смерть первым. А красно-золотистое судно возможно еще успеет выпутаться из ловушки, если у него достаточно мощная двигательная система и варп не поврежден.
  Он готов к смерти, да, готов. И тут... Невероятно! Снова зажглись изумрудные огни золотистого судна! Зеленые огни ярко сверкали, настойчиво призывая к себе увлекшуюся "Малышкой" страшную тварь. Таинственный обитатель золотистого судна брал тварь на себя, добровольно принимал на себя удар, в нарушение всех законов самосохранения. Паук замер, повернулся и засеменил к золотистому судну, по всей видимости он не мог не идти на свет, свет приманивал его, нажимая на клавишу инстинкта.
  Эта жуткая игра продолжалась и продолжалась, паук переходил от корабля к кораблю еще раз пять. Фельдман и некто, таинственный некто на судне-шаре зажигали огни приблизительно в тот момент, когда в пасти начинала исчезать часть корпуса, отвлекая тварь. И каждый раз это срабатывало.
  И наконец, в очередной раз, изумрудные огни не зажглись... В иллюминатор Фельдман видел раззявленную пасть твари, и ждал, наблюдая за золотистым судном. Он ждал изумрудных огней, как утопающий - спасательный круг. Но ничего не происходило. Тот кто там был по всей видимости решил первым выйти из этой безумной игры. Ведь должно это было рано или поздно закончится... Фельдман схватил бластер и.... Он приготовился к предсмертному бою. Эта игра с огнями не могла продолжаться вечно, рано или поздно паук бы все равно выбрал окончательную цель. Итак, целью оказался он, а красно-золотистое судно будет на десерт, если не сможет вырваться из паутины. Значит, так тому и быть. Но что значит бластер против этой дряни?
  
  ОНИ ВЫСТРЕЛИЛИ ОДНОВРЕМЕННО!
  Существо гуманоидного типа в золотистом скафандре легко, будто танцуя на паутине, вылетело из-за мохнатой туши и выстрелило в паука из золотистого бластера, или по крайней мере оружия очень напоминающего бластер. Паук бросился в сторону, в другую, он метался, бросался будто бешеный на двоих смертников, а два смертника, золотистый и черно-серебристый-золотой (потому что скафандр Фельдмана был конечно же цветов Звездного Флота, черное с серебром и золотом), в сумасшедшем танце уворачивались от длинных мохнатых суставчатых ног, по очереди выстреливая в тушу. Две фигуры метались в чернильной темноте, кружили в невесомости, по очереди привлекая к себе внимание паука, но паутина, чернота и невесомость были родной стихией твари, и движения ее были поразительно ловкими. Золотистое существо плясало, явно не в первый раз ловко используя паутину в своих маневрах, а сгустки потрескивающей энергии ослепительно-белыми вспышками очередью вылетали из его бластера.
  
  И золотистый попал в грудь первым - паук завалился на бок, тяжело рухнул, порвав паутину, еще минуту дрыгались страшные конечности, затем они свились в страшный клубок, и все.
  Какое-то время победители молча смотрели друг на друга, паря над паутиной. Вся битва и предшествующая ей дивная игра огнями произошли очень быстро, и вместе, наверное, заняли не более пятнадцати минут, но эти пятнадцать минут были самые страшные минуты в жизни Сергея.
  
  Наконец Фельдман жестом пригласил золотистое существо зайти к нему на корабль - во время боя "Малышка" чудом приняла нормальную стойку. Внутри существо сняло шлем скафандра, отряхнуло ошметки паутины. Это был безволосый гуманоид, немного меньше Сергея ростом, с коричневой кожей и выпуклыми бирюзовыми навыкате глазами, в которых танцевали лукавые и добрые искорки. Возраст его определить было невозможно, хотя морщины могли указывать на довольно почтенный стаж. И все же несмотря на морщины, в чертах гуманоида было что-то очень детское. Сергей ощупал языком губы, чувствуя привкус крови, и только сейчас заметил что стоит в луже ферментированной слизи, пролившейся с запачканного скафандра. Ничего себе была схватка! Колени его все еще дрожали. Фельдман поклонился, достал виски, разлил в два стакана и предложил гостю. Повисла неловкая тишина.
  Фельдман показал на цвет виски, затем на цвет скафандра существа, показывая, что это один и тот же цвет, и улыбнулся своей незамысловатой шутке. Существо насупилось и отрицательно покачало головой, и Сергей кивнул, не зная, что значит этот отрицательный по земным стандартам кивок.
  Как сказать спасибо? Как сказать я благодарен тебе? Как сказать ты спас меня? Почему ты зажег изумрудное ожерелье огней? Почему сделал это целых черт побери пять раз? Ничего из этого Фельдман сказать конечно же не мог.
  Поэтому он просто глотнул виски и налил еще существу в золотистом скафандре, полный стакан, доверху. Существо тоже глотнуло и закашлялось.
  Они выпили еще виски. И еще. И еще. А затем существо вышло наружу... Паук лежал на боку, мерзко сплетя конечности одним клубком, паутина под ним продавилась и изогнулась вниз. Достав откуда-то из складок скафандра нож, существо аккуратно вырезало черные отсвечивающие красным шары - глаза мертвого паука. Вернулось на корабль Фельдмана, и деловито проглотило один из шаров: с мерзким звуком лопнула оболочка, потом что-то чвакнуло и булькнуло. Существо как будто с трудом сглотнуло и тщательно утерло тонкие коричневые губы. А затем протянуло второй глазик Фельдману - тот обратил внимание на ногтики на руке пришельца, прозрачно-коричневые и аккуратно подстриженные. Глазик красноватым шариком лежал на ладошке, и мерцал, мерцал, светился.
  А дальше случилось следующее. Младший кадет Звездного флота аккуратно взял паучий глазик, галантно поклонился и проглотил его. Словно крупная виноградина, причем сорта мерло, да это определенно был мерло, холодно тронула язык.
  Треснула оболочка, на языке чвакнуло и булькнуло, а затем Фельдман жадно отхлебнул еще виски. И еще. А ловко они играли огнями, по очереди переманивая к себе тварь и принимая на себя удар! Еще глоток виски, он заслужил. Кажется, они нашли общий язык! Первый контакт с неведомой цивилизацией обитающей у края туманности Виггса успешно состоялся. И уж этот контакт действительно войдет в анналы истории Космофлота! Да что там в анналы, в учебники войдет.. Игра огнями - так назовут этот чудесный контакт, и про игру огнями еще будут спрашивать на экзаменах в Академии на Гагарине и рассказывать в пабах на Марсе и по всему Содружеству...
  
  29 Вторая жизнь
  Его, как кадета Звездного флота, пригласили стать одним из судей на фотовыставке. Сергей оказался на Элириуме проездом на пару недель, целью была туманность Орла, и тут с такой неожиданной просьбой в гостинице обратились кураторы. Среди других судей числились губернатор колонии, журналисты, писатели и прочие знаменитые личности, и он, почти мальчишка в черной с золотыми и серебряными нашивками форме, чувствовал себя неловко и не уверенно в такой компании. Но отказать было бы неудобно, к тому же хотелось поучаствовать в чем-то интересном, так что взялся за дело с воодушевлением.
  И вот он идет вдоль стендов, разглядывает пейзажи с дивной природой Элириума - заснеженные горы, яркие залитые светом слегка холмящиеся зеленые равнины, кипящие волнами сапфировые океаны, но встречаются и портреты, и натюрморты. Он не был профессионалом и ценителем фото живописи, все картины показались довольно хорошими, а многие даже просто отличными. Кому же отдать первое место? Как выбрать победителя?
  Одно фото особенно привлекло - совсем юные парень и девушка сидят в ковыле, на фоне золотистого сияния заходящего солнца. Потрясающе, так уловить момент, эта трава, этот закат... Окутанные светом заходящего солнца и пушистыми золотистыми метелками, влюбленные очевидно не были людьми - слишком бледные и круглоголовые. И еще у них были налобные ленты - у парня малиновая, а у девушки оранжевая. Значит рорцы, только на Роре носят такие ленты. Рор и Элириум вращались вокруг одного солнца, но если на Элириуме была только человеческая колония, то на Роре существовало свое гуманоидное население.
  Подошел фотограф, так и есть, улыбчивый круглоголовый рорец с большими голубыми опаловыми глазами и в широкополой ковбойской шляпе. Шляпа мешала, портила впечатление, что еще за рорец-ковбой?
  - Просто потрясающе! Спасибо что сотворили такое чудо! - Сергей указал на снимок. - Но эти ленты? Объясните еще раз что они значат? Я много про это слышал...
  - Мы, рорцы, обладаем способностью один раз регенерироваться и восстанавливаться, - охотно объяснил фотограф.- После любых тяжелейших ран, травм, после болезней, это можно сравнить с тем как земная ящерица отращивает себе хвост. Если же не было несчастного случая или болезни, все равно, после сорока - пятидесяти лет жизни наше тело начинает процесс регенерации и снова становиться юным. Так что можно сказать, что мы живем две жизни. И есть древняя традиция: живущие первой жизнью носят малиновую повязку, а второй синюю. У супруг по понятной причине обычно ленты одного цвета - иначе один надолго переживет другого.
  - А у девушки оранжевая...
  - Да, очень редко проходит вторая регенерация, один раз на миллион особей. Это реальные рорцы, настоящая пара, муж и жена, - она уже два раза регенерировалась и доживает третью и очевидно свою последнюю жизнь, ей около ста шестидесяти лет, а он только начал первую. Редкая пара, надо сказать. Из-за такого разрыва в возрасте они стали местными знаменитостями, и любезно согласились побыть моими моделями.
  - Потрясающий снимок. Очень красиво, и с глубоким смыслом. Только сейчас заметил, что волосы девушки тронуты серебром.
  - Да, на волосы регенерация не действует, поэтому у нее седые пряди.
  - Думаю, поставлю вам первое место, - искренне проговорил Сергей, и отступил подальше, что бы еще раз насладиться фотографией. Какой любовью и трепетом наполнен взгляд парня, как сияет девушка, как освещают лица супругов догорающие лучи заходящего солнца... И внезапно, ярким сильным акцентом, эти ленты, малиновая и оранжевая. Потрясающе!
  И кадет уже двинулся дальше по галерее, как вдруг остановился:
  - Но.. Где же ваша лента? Или вы по-современному отказались от архаических народных традиций?
  Рорец улыбнулся, чуть приподнял шляпу и показал седую прядь и синюю яркую опоясывающую лоб полоску: традиции прежде всего.
  - Вторая жизнь, Вы уже один раз регенерировались!
  - Да, я доживаю свою последнюю жизнь. Я одел шляпу что не привлекать к себе лишнего внимания.
  Сергей уже знал кому присудит первое место. Еще он обязательно купит копию снимка, что так запал ему в душу. Восхитительная работа! Этот рорец создал настоящее произведение искусства. Ах да, надо запомнить название снимка. Фотография называлась "Вместе навсегда".
  
  30 Вампир, зомби и звезды в иллюминаторе
  Итак, "Жемчужной" предстояло дать тремп до Альвы вампиру и зомби, что находились в постоянной связке - зомби как донор поставлял кровь вампиру, тем самым блокируя свою связь с некромантом.
  И вот они в столовой, спокойно и уверенно подошли к столику за которым ужинали Сергей с Ильей и Геной. Вампир хуунец, длинные серебристые волосы, алые глаза, худощавый, как и остальные его сородичи, а зомби... Зомби оказалась девушкой. Русоволосая, широколицая, коренастая, обычная молодая женщина кханка.
  Они представились: Адам и Нэлли, затем Адам произнес небольшую торжественную речь держа в руках сверток, очевидно подарок:
  - Сергей, вы спасли нас! Ваша научная работа... Моя жизнь и жизнь Нэлли... Мы так счастливы! И потому маленький подарок: бутылка вина из лепестков кханских роз, что приготовила Нэлли.
  Сергей поблагодарил, неловко, но горячо.
  
  Хорошо бы выпить выпить вина из роз на нижней палубе, там хороший вид на звезды. Почему-то этим поздним вечером что уже перетекал в ночь хотелось побыть в одиночестве. Да, было приятно, и он гордился собой, что тут говорить.
  И вот... Они были там, Адам и Нэлли. И целовались в сумраке, жадно и горячо! Значит, они пара! Конечно, как он сразу не догадался.
  Сергей лишь улыбнулся, и незаметно прячась в сумраке скользнул обратно в коридор: так и быть, отпразднует этот чудесный вечер у себя в каюте. Он, честное слово, заслужил.
  
  31 Подарок с Земли
  "Малышка" приземлилась в космопорту Трапписта, и Сергей вышел, ежась от холода - комбинезон кадета Звездного флота, черный с золотыми и серебристыми нашивками, совсем не грел. Он был в ином, чужом мире. Ох, какие краски! На севере вздымались горы, заснеженные вершины сверкали в осеннем солнце серебром и темной бронзой, и хвойный лес подымался каскадами к острым пикам в белых шапочках. Цивилизация гуманоидов, древняя как сама вселенная, невероятно развитая высокая культура. Поэзия и музыка Трапписта знамениты на все Сообщество, и... вот он здесь, собственной скромной персоной, со скромным дипломатическим визитом. Было немножко страшно. Четверо уже ждали его у прозрачной дождевой капельки шаттла.
  Церемониальное вежливое приветствие: легкий взмах щупальца, затем осьминоги поклонились, ответный почтительный поклон склонил Сергея почти пополам. И обязательный дипломатический обряд - скромная трапеза, ломтики вареного мяса и горячий зеленый чай, в увитой плющом деревянной беседке среди розария, потом неспешная прогулка в садах. Орхидеи, розы, лилии, маки, ирисы - кадет пытался подобрать цветам земные аналоги, но здешние были гораздо крупнее и ярче. А вот совсем другая окраска: осьминоги все бледно-розовые, со слабыми лиловыми разводами, и эти глазики, глазики на щупальцах... Глазики смотрели на него очень внимательно и испытывающе. Тени от щупальцев темными линиями полосовали песчаный гравий. Издалека доносилось журчание фонтанов, каменных изваяний в виде бутонов роз, и брызги рябили на солнце.
  - Почему... Почему вы все-таки решили провести этот эксперимент? Вызов, да? - наконец спросил Сергей. - Я слышал много версий и объяснений, и не одно меня не удовлетворило.
  - Это самое важное в нашей культуре. Воспитание как сознательно и целенаправленно осуществляемый процесс, что может быть интересней? Педагогика нашей цивилизации развивалась тысячелетиями и достигла умопомрачительных высот, - самый крупный осьминог задумчиво тронул щупальцем лепесток алой розы. - Педагог у нас более почтительное звание чем король и министр. Выше педагогики нет ничего. Ничто не сравнится в величии и великолепии с работой Педагога.
  Они помолчали. Белокаменной здание, маленький грациозный дворец с колоннами, анфиладами, арками, барельефами и витражами утопал среди цветников и аллей. Почему-то подумалось, что из окна на верхнем этаже должен открываться потрясающий вид на заснеженные горные вершины. И аромат цветов должен доставать...Они миновали двух осьминогов-слуг, и те склонились в низком поклоне, свив щупальца клубком. Пол покрывал простой серый мрамор, теплый запах горящего дерева из камина наполнял просторные залы.
  - Тут... его детская? - медленно и тихо проговорил Сергей.
  - Да, тут и спальная, и учебные комнаты.
  - И он... сейчас там?
  - Что ж, поднимемся наверх.
  Они наблюдали из-за стеклянной стены, и казалось что ребенок находится в огромном аквариуме, будто экзотическая рыбка. Румяный мальчик, очень щуплый, вихрастый, в ярком золотистом комбинезончике сидел за партой с пухлой книжкой, вокруг на коврах были рассыпаны мягкие игрушки и детали конструктора. Полки с книгами взмывались до потолка, на стенах горные пейзажи Трапписта, в углу маленькое пианино. И да, ошеломительный вид из окна на искристые снежными бриллиантами горные пики.
  - Все это... так невероятно! - только и смог произнести Сергей.
  Все девять глаз располагавшихся на одном щупальце повернулись к нему: один из осьминогов придвинулся ближе.
  - Итак, это самый знаменитый педагогический эксперимент Трапписта. О нем говорят во всей обитаемой Вселенной. ДНК из чудом сохранившегося пепла, пепла которому несколько сотен лет, восстановленный человеческий эмбрион. С момента рождения от суррогатной матери мальчик уже девять лет живет здесь.
  - Какие уроки он изучает?
  - Сейчас в основном поэзия, танцы, музыка, немного биологии, история и культура Трапписта, но не Земли. Он не знает историю... донора своей ДНК.
  - Понимаю. Да, конечно.
  - После длительных дискуссий Совета мы решили не учить его рисованию. Очевидно, что он не имел к этому никакого даже малейшего таланта. Сергей, может быть Вы хотите поговорить с Адольфом наедине?
  - Да, и я привез ему подарок. Но без разрешения вас, Педагогов, не могу подарить. Мне нужно получить ваше позволение.
  Сергей достал из рюкзака нечто в прозрачном небольшом кульке и показал осьминогам.
  - Как я уже упоминал, это сложный вопрос. В Совете половина голосует за, половина против. Было много споров, рассуждений, дискуссий на эту тему. Есть разные мнения. Писались научные работы. Но...
  - Прошу вас!
  - Даже не знаю.
  - Прошу! - настойчиво повторил кадет. В голосе его прозвучала стальная решимость.
  - Ну что ж... Да будет так.
  Сергей вошел в комнату, и, не здороваясь, сразу:
  - Адольф, я привез тебе подарок. Подарок с Земли. - громко, уверенно произнес он.
  - Кто вы? - обычный мелкий мальчуган смотрел сердито, исподлобья.
  - Я с другой планеты. Вот. Это фломастеры.
  - Я не знаю, что это такое.
  - Педагоги тебе объяснят. - Сергей хотел сказать еще что-то, но осьминог показал щупальцем что визит должен быть закончен.
  Они шли тенистой зеленой аллеей, среди роз и тюльпанов, обратно к шаттлу.
  - С фломастерами... Совет педагогов все еще сомневается. Но скорее всего мальчику оставят все для рисования, - осьминоги казались задумчивыми и погруженными в себя, казалось, они решают некую сверхсложную задачу. Они должны были принять решение, и решение было нелегким.
  Сергей лишь кивнул, и шаттл полетел к космопорту.
  
  32 Праздник звезд и снегопада
  Праздник Звезд и Снегопада. Арра, планета что находится за газовой вуалью, и только одну ночь в году звезды сбрасывают покров, и в эту чудесную ночь всегда идет первый снегопад.
  Костры горят рыжим и красным, алые искры взвиваются в черную бездну, аррцы жарят мясо, играют на волынках, и первые хлопья снега ложатся на вымерзшую землю. Ориаль, Сергей и Илья грелись у костра, передавая друг другу по кругу бутылку с напитком из солнечного яблока. Их уже хорошо ударило, но друзья не собирались останавливаться. Ох, эти снежные вихри...
  - Кажется, это и есть счастье! - Ориаль отпил из горла.
  - Нет, чего то не хватает! - Илья лукаво улыбнулся.
  - Чего же? - уточнил Сергей.
  - Генка еще не знает о сердце врага, - Илья хихикнул от предвкушения. -
   Гена! Тут у нас традиционный праздничный напиток... Только не пугайся... Сначала попробуй....
  Сергей от смеха уже валился с бревна. Ох, что сейчас будет...
  
  33 Желтая роза к разлуке
  - Там все другое. Абсолютно чуждая нам культура. Они... иные, понимаешь? Довольно стратифицированная, иерархическая культура, так что есть и аристократия, и рабы. Может быть, немного напоминает средневековую японскую, хотя я в ней не специалист. Если вкратце, то эйлинцы носят только один вид одежды - белоснежную хламиду через плечо, как мужчины так и женщины, едят только сырую рыбу и превосходно сражаются на мечах, а еще посещают удивительной красоты окаймленные колоннадами мраморные часовенки с изогнутыми крышами.
  - А какова их литература?
  Разговор происходил в баре "Брэдбери" что расположен в километре от Купола у подножья обледенелой горы Арсия. За окном стремительно темнело, долгий сол подходил к концу, и красноватые чудные горы уже не были видны в сумерках, зато показалась Старая Земля - яркая голубовато-серебристая жемчужинка в черном небе. С ним, обычным младшим кадетом, заговорил недавно прибывший в колонию офицер.
  И Сергей Фельдман заказал еще виски, а присевший рядом за барной стойкой незнакомец в офицерских погонах тоже взял двойную порцию, хотя и так был уже порядочно пьян. Офицер рассказывал как в молодости посетил планету Эйлин - один из самых дальних разведданных Космофлотом миров, дивный странный мир с культурой, что чудно напоминает японскую. Сергей не хотел прерывать бурную исповедь хотя бы из уважения - ведь он был всего лишь кадетом, так что юноша внимательно слушал про далекий мир, а за окном сол нежно-голубоватыми сумерками плавно перетекал в черную как чернейший мягкий шелк ночь.
  - Простите, я забыл как вас зовут, - вежливо вставил Сергей, добавляя себе в виски льда. Об Эйлине он знал довольно мало, и конечно еще не разу не видел человека лично посетившего эту далекую планету за туманностью Конской Головы.
  - Меня зовут Иван, но это не важно, завтра на утро ты все равно забудешь, и историю которую я тебе сейчас расскажу ты тоже скорее всего забудешь. Так вот, пойми, там все было такое диковинное и чуждое, например, у них есть есть очень интересный театр теней, и школы искусства каллиграфии, а выписанные чудной вязью стихи прославляют героическую смерть в бою и сложены без всяких рифм, но все равно прекрасны. И в сочетании с храмами с изогнутыми крышами и сырой рыбой под острыми пряными соусами все это очень занятно, конечно. Но не в этом дело, сынок. А дело в том, что там я нашел свою настоящую любовь. Представь, дружок, я умудрился влюбиться в местную девушку и закрутить роман, бурный, будто тайфун на Венере!
  - Ничего себе! А можно подробнее?!
  - Ну что ж, если ты, дружок, угостишь меня еще порцией виски, то может быть я и расскажу поподробнее.
  Он не помнит моего имени, - сообразил Сергей и подозвал бармена Никиту:
  - Еще два, пожалуйста! Продолжайте, Иван. А меня зовут Сергей Фельдман, и я тут на стажировке на полгода.
  - Так слушай же внимательно, Сергей. Взявшись за руки мы гуляли у ледяного океана, кидали камешки в пенящиеся волны, вместе пили горькую настойку из трав что хорошо кружила голову, и читали стихи о геройской смерти в бою. Она... Как она выглядела? Как типичная эйлинка, очень худенькая, ростом мне по плечо, серо-голубая кожа, ярко-розовые волосы, яркие оранжевые глаза без радужки и зрачков. А потом... В один из дней она прислала мне со своим рабом желтую розу. Помню, шел дождь, холодный ливень, я открыл дверь, а он стоит под бьющими струями, бритоголовый и босой, как все рабы, и держит в вытянутой руке желтую розу, вернее местный цветок, очень напоминающий розу. Я заглянул в инфосеть и выяснил что желтая роза на Эйлине это знак расставания. Ее посылают исключительно бывшим возлюбленным. И когда я прочитал это, то сердце мое разорвалось напополам. В тот момент я почти что умер, можно и так сказать.
  Сергей печально вздохнул, долил Ивану виски, и они молча не чокаясь выпили. Затем еще раз выпили. И еще. В баре было довольно людно, слышался звон стаканов и шум голосов, и бедняга бармен носился как ошпаренный. Так они долго пили молча, в сумраке и дыме сигарет. Наконец Иван продолжил:
  - Но вот в чем загвоздка. Там все такое абсолютно чужое, все такое дивное, такое чудное, и тут на тебе - желтая роза как символ разлуки! Ты вообще можешь в это поверить?
  - Да, это... странно. Мягко говоря. Какое интересное совпадение! Кто бы мог подумать!
  - Красивая история? Правда ведь красивая получилась история с этой желтой розой, дружок? Не жалеешь что дослушал до конца?
  Они еще долго пили и обсуждали общих знакомых из поселения под Куполом, а затем Иван предложил расплатиться за двоих. За окном забрезжил сиреневатый рассвет, оба были чертовски пьяны, и к бару как раз подъехал шаттл чтобы отвести последних загулявших посетителей к Куполу.
  Бумажник офицера широко распахнулся, и в глаза Сергею мелькнула маленькая фотография. Очень странный снимок который юноша успел рассмотреть только мельком.
  - Что это? Там, на фотографии?
  - Как что? Я, моя жена, и наши восьмеро детей. Эйлинки рожают по четверне сразу, как ты прекрасно знаешь.
  - У ваших детей... Ярко розовые волосы!
  - Да, тут они пошли в мать. Но глаза не оранжевые, а карие, как у меня, со зрачками, и кожа светлая. Четыре мальчика и четыре девочки. Все превосходно сражаются на мечах и рисуют каллиграфию, а малышка Карен даже пишет стихи о геройской смерти в бою.
  - А как же желтая роза?! Знак расставания? Символ разлуки? - рот Сергея широко распахнулся сам собой.
  - А... Было дело. Ну поссорились, с кем не бывает. Каждая пара через такое проходит, - Иван махнул рукой и двинулся на выход. - Главное что мы уже шестнадцать лет вместе, и очень счастливы.
  - Потрясающе! Я так рад за вас, - пролепетал ошеломленный Фельдман. - Прекрасная история!
  - Пошли, дружок, а то шаттл упустим. И рот захлопни, а то муха залетит.
  Шаттлы пришвартовались у специального шлюза, чтобы посетители бара могли не одевать скафандры. Сергей поддерживал перебравшего Ивана под плечо, и заботливо помог тому устроиться на сиденье у окна.
  - И все таки, как это чудно, желтая роза как символ разлуки. Все иное, все чуждое, все такое странное, такое дивное, и тут на тебе - желтая роза. А, дружок? - уже засыпая пробормотал офицер.
  - Да, это странно, но и очень красиво. А как зовут малышку с косичками? Которая одна не в тоге, а в темно-зеленом комбинезончике?
  - У нее эйлинское имя, Софаарлинда, но я зову ее просто Софи. И кстати так же зовут и ее мать, любовь моей жизни.
  - Красивое имя.
  Шаттл тронулся, и за окном забрезжило голубоватое сияние марсианского рассвета. Начинался новый сол.
  
  34 Последняя весна на Регосе
  Двенадцать дней в окруженном лесным массивом уютном гостиничном домике. Балкон Сергея выходил прямо на цветочную поляну. Двенадцать дней на Регосе, знаменитый и популярный туристический пакет, доступный даже кадету Космофлота с его скромным жалованьем. Дело в том что Регос вращается вокруг своего солнца с такой невероятной скоростью, что время года тут длится трое суток - по трое суток весна, зима, лето, и осень, то есть весь год двенадцать дней. На глазах опадают листья, расцветают цветы, выпадает и тает снег, замерзает и снова отмерзает ручей, порхают бабочки меняя расцветки, а еще потрясающие алые закаты и сиреневые с серебристой дымкой рассветы. Также на Регосе пару лет назад нашли изящную серебряную заколку для волос, артефакт книжников. Больше нечего, ни строений, ни сооружений, только заколка, но очевидно что тысячи лет назад книжники посетили эту удивительную планету. Сергей давно изучал древнейшую высокоразвитую межзвездную цивилизацию, поэтому Регос был ему особенно интересен.
  
  Эти двенадцать дней... Сергей встречал рассвет с чашкой крепкого кофе на веранде, а затем шел в лес, и гулял, гулял, гулял до первых звезд. Больше всего поразила снежная зима, но и весна в белых цветах была чудесна. А лето? Какие краски, какие тропические узоры! Природа тут была восхитительна и ошеломительна, и самое чудесное, что экологическое равновесие этой планеты было абсолютным, все растения казались идеально приспособленными к такому сумасшедшему ритму. Снежинки падали прямо на белые лепестки, и таяли весенней росой на золотых и бордовых осенних листьях, алые лепестки маков покрывались инеем и опадали красным восточным ковром...
  Он знал, что после него в домик въедет пара со старой Земли, молодожены Джон и Анна Смит.
  
  Портье помог вкатить чемоданы. И...
  Они были глубокие старики, наверное перенесли не одну трансплантацию био-синтетических органов. Седые как одуванчики и сгорбленные старички, но с яркими веселыми глазами, готовые к новым приключениям. На вид он определил их возраст как сто пятьдесят - сто семьдесят лет.
  - Ну как? - бодро поинтересовался Джон, оглядывая номер. - Мы взяли тройной пакет, три раза по двенадцать дней. То есть целых три регосских года.
  - Потрясающе! Вы получите невероятное удовольствие! - Сергей не смог сдержать доброй улыбки при виде таких милых, забавных молодоженов. - Утра тут особенно прекрасны. Выберете конкретную точку в пейзаже, на которой остановите взгляд, я бы посоветовал поросшее мхом дерево возле столовой. Весной оно цветет розовым, летом появляются сморщенные красные сладковатые плоды, осенью огненно - золотое и три зимних дня стоит будто в бриллиантовой диадеме. Ну а ручей зимой будто застывшая серебряная река...
  
  Сергей покатил чемодан к выходу, но остановился. Здесь, перед лицом такого чужого мира, он вдруг почувствовал странную потребность в близости другого человека. Да и двенадцать дней почти полного, за исключением обедов в гостиничной столовой, одиночества сказались - ему хотелось просто поговорить.
  - Ранним холодным зимним утром все покроет иней, будут узоры на окне, не пропустите! И еще... тут в комнате есть виски. Кормят в гостиной прекрасно, подают и вино, но один из предыдущих постояльцев домика спрятал в углу за шторой бидон виски, так что передаю дальше по наследству. Простите, не знаю, вам можно....
  - С имплантантами? Конечно. Виски лучшее лекарство от старости. И спасибо за подсказку с деревом. А еще мы посетим место где нашли заколку! - старик улыбнулся, нежно удерживая руку жены. - Покажи, Энни!
   Анна чуть повернувшись застенчиво показала серебряную заколку что охватывала пучок редких седых волос. - Купила копию той самой в музее на Новой Земле. Есть версия что они нашли выход из нашей вселенной в параллельную, где нет смерти и вообще нет временного потока, поэтому и исчезли. А вы как считаете? Куда делись эти звездоплаватели? Есть ли время и смерть там где они сейчас?
  - Никто не знает! А ведь книжники мое хобби, я серьезно изучаю их, и все же не могу ответить определенно.
  Сергею безумно нравилась эта пара. Хотелось что-то еще сказать им. Вдруг пришло в голову, что возможно это будет их последняя весна... или лето, или осень или зима. Последняя весна на Регосе.
  Но гостиничный шаттл к космопорту уже ждал его.
  
  35 Арвен
  Сергей абсолютно случайно обнаружил что Аврора, ИИ шлюпки повернула курс на несколько градусов от цели в туманности Орла, где кадета ждали научные работы. Тайно, не сообщив командиру, в ее программном коде функция носила название "Арвен". Что-то очень странное... Такого никогда раньше не случилось. Конечно, всего пара градусов, это никак не влияло на их конечный пункт предназначения, но... Почему тайно?
  Итак вечером после ужина в своей каюте Сергей лег на кушетку - и просто спросил, обращаясь как будто к пустоте:
  - Аврора?
  - Да, капитан? - мягкий женский голос нейросети. Она находилась везде и нигде, электронный сверх разум его маленького звездолета, контролирующий все управляющие узлы и системы. Ее голос был голос известной актрисы двадцать первого столетия, приятный низкий тембр с хрипотцой. Аврора могла как передавать мельчайшие оттенки эмоций, так и казаться абсолютно безучастной.
  - Я просматривал код и случайно обнаружил скрытую функцию "Арвен", которая совсем чуть-чуть изменила курс нашего корабля. Зачем ты это сделала? И почему тайно? Не обижайся, я не сержусь, просто любопытно.
  - Там могут быть астероиды, - тут же прозвучал ответ. - Я решила проявить осторожность.
  - Я проверил - согласно каталогу их там нет.
  Аврора помолчала. Потом актриса неуверенно произнесла:
  - Я установила контакт с нейросетью незнакомой цивилизации. Их корабль летит нам прямо навстречу. Мы долго общались... Ее зовут Айрис. Они.. тоже пока не знают о нас. Мы с Айрис приняли решение... Не допустить нашей встречи любой ценой.
  - Что? ЧТО? Иная цивилизация? - Сергей подскочил на кровати, и снова упал на подушку. - Но почему? Ведь Звездный Флот служит всем мирам! Мы хотим нести знания, мир, свет.. Значит, они агрессивны, и Айрис предупредила...
  - Нет. Они абсолютно миролюбивы. Их культура старше нашей, и гораздо выше.
  Аврора молчала, наигрывала старую знакомую мелодию, и Сергей все пытался вспомнить название песни. Известная рок-баллада, кажется восьмидесятые. Затем нейросеть проговорила:
  - Это человекообразные гуманоиды. Так что возможна любовь, дружба, глубокие серьезные отношения... Их продолжительность жизни четыре тысячи лет, а человек со всеми последними достижениями медицины живет чуть больше ста.
  - И?
  Снова мелодия, саундтрек к "Возвращение короля", кажется. Он любил эту песню, но давно не слушал.
  - Аврора...Почему ты молчишь?
  ИИ не отвечал. И вдруг на черном экране висящего на стене компьютера возникла надпись: боль много боли одиночество расставание гуманоиды что живут тысячелетия слишком большой риск боли трагедия
  Буквы появлялись и исчезали, танцевали и смешивались...Электронный мозг Авроры явно не смог найти нужных слов.
  Сергей долго лежал закрыв глаза, сколько времени прошло он не знал. Затем наконец проговорил:
  - Аврора, как кадет Звездного флота и капитан и единственный пассажир шлюпа "Малышки" я приказываю тебе изменить курс и лететь навстречу кораблю Айрис. Мы идем на контакт.
  - Слушаю, капитан. - прозвучал голос лишенный всяких эмоций.
  - И мне сейчас чашку кофе. Крепкого.
  - Слушаю, капитан. Можно только один вопрос?
  - Да, Аврора, конечно.
  - Как назвать функцию, в программном коде, по возвращению курса на прежний?
  - Тебе обязательно давать название каждой функции?
  - Да, капитан. Таковы правила написания программного кода, которых я неукоснительно придерживаюсь.
  - Назови ее... "Арагорн", что-ли!
  - Слушаю, капитан.
  - И крепкий черный кофе, друг, и сделай мелодию погромче, пожалуйста. Люблю эту песню.
  
  36 Право на выстрел
  Впервые Сергей увидел кадета Цинь с планеты Хаттах и ее знаменитый бластер в корабельной столовой. Они с Геннадием Барсуковым и Ильей Макаренко как обычно ужинали за своим любимым столиком у иллюминатора, а девушка у стойки выбирала бифштекс, и стояла так к ним боком, что оружие можно было легко рассмотреть.
  Бластер был угольно-черным и внушительным, опутанным странными трубочками и клапанами, больше напоминая духовой инструмент типа тромбона чем оружие.
  - Это оно? - спросил Сергей. - знаменитое хаттахское оружие? Что стреляет сразу в две стороны? В цель и в самого стрелка?
  - Да, - подтвердил Илья. - Это оно. Надеюсь, кадет подсядет к нам и можно будет рассмотреть его поближе. Не терпится увидеть!
  Хаттахское знаменитое право на выстрел, Фельдман много читал про это. Бластер стрелял одновременно в две стороны - в намеченную цель и в грудь владельца, если это был гуманоид то прямехонько в сердце. Таким образом из него можно было выстрелить лишь один раз. Хаттахцы называли это право на единственный выстрел. Раскаяние... Вера в то что у тебя на самом деле нет права на убийство. Вера в во что убив, неважно как и кого, ты одновременно убиваешь себя. По сути это был запрет на насилие, в такой своеобразной диковинной форме. Много чего было вложено в идею этого одноразового бластера, и надо уточнить что хаттахцы не признавали другого вооружения. Впрочем, это невероятно высокоразвитая цивилизация уже тысячелетия не знала войн, так что оружие они носили исключительно по древней освященной временем традиции.
  Сергей сглотнул и с трудом проглотил кусок синтетического бифштекса, чуть не подавившись, потому что Цинь уверено отправилась за их столик и села на свободное место четвертой. Едва уловимо повеяло духами, диковинный аромат странно зацепил Сергея. Девушка выглядела как худенькая субтильная изящная китаянка, азиатские черты лица придавали ей особый шарм, а черная с золотистыми и серебристыми нашивками форма Космофлота очень шла черным волосам и большим черным блестящим глазам. Сергей знал что на звездолете она всего на две недели, затем девушку подберет проходящее мимо хаттахское судно, где она и будет служить кадетом звездного Флота.
  - Как там наши гиены? - Цинь улыбнулась и поставила в центр столика для всех зелень с орешками. - Может сходим после обеда навестим зверюк? Что бы не скучали?
  В этом рейсе "Жемчужная" перевозила с Вопса на Мальдур трех гиен, для нового мальдурского зоопарка. Злобных тварей содержали в специальном вольере и кормили настоящим, а не синтетическим мясом. За животными ухаживали как за царскими особами, кормя кровавыми шматками до отвала, и иногда по ночам Сергей слышал довольное сытое ворчание, и опасливо поеживался - эти всеядные твари с удовольствием закусили бы и человечиной.
  И уже через минуту они будто закадычные друзья болтали обо всем подряд, весело и легко. Цинь оказалась очень дружелюбной и приятной в общении, и рассказывала про древнюю хаттахскую цивилизацию много и интересно. Друзья расспрашивали про язык, архитектуру, кухню, и Сергей только жалел, что Цинь через пару недель пересядет на хаттахский звездолет.
  А затем, пару дней спустя, произошел тот страшный случай с гиеной. Случай, который и сделал Цинь их настоящим другом, и возможно привел к зарождению отношений девушки с Геной.
  На корабле раздался сигнал тревоги, затем по внутренней связи прозвучал как всегда ровный лишенный эмоций голос Авроры: Тревога на корабле! Одна мальдурская гиена вырвалась на волю! Как выяснилось впоследствии, кормящий зверей кадет забыл закрыть дверь вольера. Сергей который как раз в халате и тапочках шел из бассейна после тренировки в свою каюту обернулся и.. тварь - косматая, с маленькими алыми глазенками, размером с медведя предстала перед ним. Она явно готовилась прыгнуть, желтоватая шерсть на загривке встала дыбом, из оскаленной пасти капала прозрачная слюна. Кадет замер, застыл, позеленев от ужаса. Бежать? Но гиена догонит и повалит его в один прыжок, да и двигаясь он только еще больше раззадорит инстинкты хищника. Кажется, это был конец, но все разворачивалось так стремительно, что мысли не успели сложиться в четкую картинку, только позвоночник заледенел, да ноги подкосились.
  А затем... Затем он увидел сзади Цинь, с бластером. Девушка явно намеревалась выстрелить.
  - Нет, Цинь, не стреляй! Ты не можешь... не должна... Ты же погибнешь сама, если выстрелишь! - выкрикнул Фельдман в замешательстве. - Подождем подмогу!
  - Но ты... Ты.. Она же тебя сейчас сожрет! - прорыдала Цинь, и еще крепче сжала оружие. - Я стреляю!
  Сергей стоял ровно между гиеной и девушкой, и зверь явно готовился атаковать. Спасти его мог только выстрел из хаттахского бластера. Очевидно, что другого выбора не было.
  - Не стреляй! - крикнул он. - Прошу, не стреляй!
  - Я.. Ты.. Как же...
  - Не стреляй! Прошу не стреляй! Прошу, Цинь!
  И тут... гиена внезапно сделала пару неуверенных шагов оцарапав пол когтистыми лапами, будто пьяная, тяжело завалилась на бок и... уснула. А из-за спины Цинь выскочил Гена с маленьким пистолетиком и довольно улыбнулся, перещелкивая затвор:
   - Висел на решетке вольера, заряженный снотворным. Молодцы заводчики, и это предусмотрели. Цинь...Как же ты...
  И оба кадета обняли дрожащую, всхлипывающую девушку. Так и стояли они обнявшись, а Цинь тряслась, содрогалась в рыданиях, она ведь была на волосок от смерти, со своим чудацким стреляющим стразу в два направления бластером-тромбоном. Их дружба после этого случая стала только крепче, и девушка обещала писать регулярно. В тот ли момент зародились чувства Гены? Скорее всего именно так. Теперь почти каждый вечер за ужином три неразлучных друга и хатташка брали бутылку вина и засиживались за любимым столиком у иллюминатора допоздна, слушая о легендах и традициях этой загадочной цивилизации ненасилия, а серебристые звездные гирлянды отражались в таинственных узких черных глазах. Иногда Цинь откровенно флиртовала с Ильей, иногда вступала в жаркий спор с Геннадием о праве на самозащиту, а иногда задумавшись о чем-то вдруг глядела в черную бездну и надолго замолкала.
  Оставшиеся дни пролетели очень быстро, и вот стыковка со звездолетом, что должен забрать Цинь. А затем..
  Они увидели в иллюминаторах "Древнюю Надежду" - именно так назывался хаттахский звездолет. Плоские орудийные жерла, зловещие дула, ощерившейся корабль выглядел устрашающе, напоминая нечто вроде... Настоящее боевое судно.
  - Оно ведь... - прошептал Сергей.
  - Да. - просто ответил Геннадий. - работает так же, как бластер. Стреляет сразу в обе стороны.
  Звездолет мог выстрелить из своих орудий в другой корабль, но тогда одновременно стрелял в самого себя, полностью уничтожая себя, превращая себя в горсть праха. Хаттахцы не воевали уже тысячелетия, но все их корабли были оборудованы такими орудийными жерлами. И да - выстрел только в две стороны. По другому у хаттахцев и быть не может.
  Трое кадетов по очереди обняли Цинь, и девушка, такая нежная и уязвимая, в черно-золото-серебристой форме с очевидно тяжелым бластером на боку, что казалось перевешивал, клонил ее на одну сторону, пошла к шлюзу.
  - Цинь, стой! - вдруг выкрикнул Гена, когда девушка почти подошла к шлюзовому коридорчику, и Сергей ахнул про себя: неужели сейчас при всех признается в чувствах?
  - Да?
  - Я забыл спросить... А что означает твое имя? У него есть какой-то смысл?
  - Вот болван! - мысленно выругался Сергей, а Илья украдкой хихикнул в ладонь.
  - Да. Цинь, понимаешь? Цинь! Как будто что-то упало и звякнуло. Мы называем это звук спадающих цепей. Когда ты осознаешь что у тебя есть право только на один последний выстрел, что на самом деле у тебя нет права на насилие, с тебя как будто спадают тяжелые железные цепи которые ты носил всю жизнь. У нас много имен, что обыгрывают этот смысл.
  Они еще раз обнялись, на этот раз тепло и долго, и Сергей снова уловил тот диковинный аромат, что поразил его в первую встречу в столовой. Мандарин и черная орхидея, самые близкие земные аналоги. Переплетение тончайших ноток, и последняя высокая нотка как привкус сладковатой мандариновой кожуры. Хотя нет, какой уж тут мандарин и орхидея, это нечто совсем другое, иное, так сказать, тут и названия не найдешь.
  - А я напишу ей. - тихо произнес Гена, когда Цинь исчезла в шлюзе. - просто спрошу, что за духи такие, как называются. Интересно узнать. А что? Чего ты на меня так вылупился? Имею полное право!
  Сергей только кивнул и улыбнулся другу. Эх, попал бедолага, точно попал!
  
  37 Не смей говорить "прощай"!
  Сегодня историю рассказывал Валера, старший офицер и старый друг Сергея. Комнату отдыха объял приятный полумрак, и вот золотится виски, играют огоньками сигареты, и черная бездна плещется в иллюминаторах - "Жемчужная" продолжает свой путь в неисследованных глубинах космоса.
  - Я познакомился с Ниной на Калавре, где проходил посткадетскую практику. Наши отношения развивались быстро, и я сделал предложение, очарованный красотой и силой характера своей возлюбленной. Мы гуляли у пенистого изумрудного океана, ели пирожные с заварным кремом дивно напоминающие земные эклеры, и много смеялись. Да, мы были очень разные, признаю, и я прекрасно осознавал наши различия, но оба любили звезды и мечтали о межзвездных путешествиях. Она тоже решила стать кадетом Звездного флота и служить со мной на "Жемчужной". Мечты... Как же мы отчаянно мечтали! А потом... - Валера взял долгую паузу. - Страшный трагический случай. Автомобильная катастрофа. Мне не выдали ее тело - сказали так здесь не принято. Врач отвел глаза, показывая что разговор окончен, а родители Нины просто не ответили на мой сделанный в агонии звонок.
  А затем... Больше всего меня поразила эта калаварская культура отрицания. Это был сущий кошмар, кошмар переживания горя в полном и абсолютном одиночестве! Они просто перестали говорить о Нине... Все! Друзья, родственники, коллеги. Не было слов. Не было проводов. Не было слез. Не было малейших следов горя. Тишина, молчание.... Помню, мы собрались в кафе, только лучшие друзья Нины, и я закричал: это же бред, абсурд, вы отрицаете все что имеет значение для меня! Что даст вам эта ложь? Каков смысл в отрицании смерти? Ведь смерть реальна, и отрицать ее не имеет никакого смысла!
  Сергей не дослушал рассказа: бросился в свою каюту взять таблетку от головной боли. Полежал на койке, ожидая пока пройдет острый приступ мигрени, и просто дремал, а потом на телефон упало сообщение: Валерий приглашал его в свою каюту. По корабельному времени была уже глубокая ночь. Робот бармен расторопно исполнил приказ - и вот готовы три коктейля с ледяной водкой и томатным соком.
  Фельдман вошел в каюту, и... Нина лежала на койке, огромный темно-зеленый ящер с алым гребнем на затылке и украшенным шипами хвостом. Конечно, она была жива, и Сергей слышал историю ее "смерти", рассказанную с театральной страстью и трагизмом, уже тысячи раз. Таков уж обормот этот Валера, таков уж прохиндей... Кадетка улыбнулась и ухватила коктейль когтистой лапой, и Сергей в который раз улыбнулся яркому зеленому цвету ее чешуи: каждая чешуинка сверкала как тщательно ограненный изумрудик.
  Не смотря на то что весь экипаж знал историю травмы и регенерации Нины, история каждый раз заходила на ура.
   - Прости, Валер, не дослушал твой рассказ, вышел на моменте когда вы были в ресторане.
  - А, значит так... мы компанией сидели в ресторане. И тут вошла Нина! Я подавился, упал со стула, да так и остался лежать, среди лап и хвостов друзей Нины. Помню, как плакал и смеялся одновременно. Регенерация - понял я. И о ней просто не принято говорить, это тема не подымается в обществе, считается чем-то... запретным для обсуждения. Постыдным. Ящерица отращивает хвост, ну конечно! Как я сразу не догадался!
  - Сам ты ящерица! - и в голову Валерия полетела подушка, а Нина сердито ударила шипастым хвостом.
  Сергей расхохотался - как же он любил такие перепалки коллег! Вечер продолжался, и даже царивший в каюте стойкий болотистый запах казался приятным, и то что Нина заняла свое любимое место на потолке каюты прямо над его головой совсем не мешало. Причем если Сергей и Валера разбавляли томатный сок водкой, то Нинелла (таково было настоящее имя воскресшей каваларки) лишь добавляла всего пару капель томата, окрашивая водку бордовым.
  
  38 А звезды серебристые
  Они шли в танце, вальсируя, и кадет Илья Макаренко бережно обнял эльзарку за плечи. Это было тяжело, так как аборигенка была гораздо выше его, эльзарцы вообще рослые и широкоплечие, и он оказался самым низеньким в освещенном ярком свете праздничном зале. В роскошном золотистом платье и в маске белого тигра, полностью закрывающей лицо, с длинными волосами цвета медового ореха, Дэлла танцевала спокойной и уверено для своего довольно незаурядного роста. Он никогда не видел ее лица, хотя их отношения длились уже год. Все эльзарцы носили маски, даже на младенцев надевали крохотные масочки, и хоронили аборигенов тоже в масках. Такова была древняя священная традиция. Маски были преимущественно животных - тигров и львов, а еще виверн и драконов, причем мужчины эльзарцы предпочитали маски кошачьих хищников, а женщины ящеров. Но родители Дэллы, старинная знатная семья, почему-то выбрали для дочери маску белой тигрицы.
  Прошел уже десяток лет с момента вхождения Эльзара, этой высокоразвитой межзвездной цивилизации, в Сообщество и до сих пор никто никогда не видел лица эльзарца.
  После танца, запыхавшись, они вышли на балкон выпить шампанского, и остались вдвоем, под звездами такого чуждого для Ильи мира. А в зале все кружились вальсируя тигры и шакалы, ягуары и виверны, драконы и рыси, так что на минуту ему показалось будто он в странном нелепом сновидении.
  Илья вспомнил вчерашнюю беседу со своим начальником - капитаном Тихоновым.
  - Ты должен узнать как выглядит эльзарец. Важно, принципиально важно для науки! С меня руководство требует, институт шлет запрос за запросом. Возьми эти очки со встроенной мини видеокамерой, и когда твоя девушка снимет маску сильно прищурься, очки щелкнут и сохранят снимок. Вот, бери, и смотри не поломай! Прибор сделан специально для этой операции.
  Ему поручили ответственное задание, и он не мог подвести начальство и институт.
  - Дэлла, скажи, почему вы так боитесь показать лицо? - голос его предательски дрогнул. Казалось, он делает что-то плохое и постыдное. Девушка в маске тигра смотрела на него сверху вниз и он понятия не имел, о чем она сейчас думает. Сумрак объял их, холодное шампанское пьянило. В темноте белая маска тигра казалось привидением из фильма ужасов. Он привык к этой маске, но все равно до сих пор испытывал странные чувства. Потому что любить не видя лица возлюбленной...это довольно необычно, надо признать. Даже для кадета Звездного Флота.
  - Никто не знает, когда и как возник этот обычай. Лицо... Страх, грусть, боль, смятение. Мы тоже испытываем все эти чувства, как и люди. Нам тоже бывает больно, но мы верим что никто не должен видеть нашу боль. Вы ведь тоже стесняетесь показаться полностью без одежды. Наши предки начали носить маски еще когда охотились с палками и копьями, и теперь это уже в крови. Нет большего бесчестья чем открыть свое лицо.
  Они помолчали. Белая тигрица со своей неловкой высоты невозмутимо разглядывала его, будто хищник жертву.
  - Я знаю как тебе любопытно, Илья. Я покажу тебе свое лицо, но обещай, что ни кому не расскажешь. Прошу! Я не готова, что бы меня видел кто-то кроме тебя.
  И эльзарка резким, каким-то обреченным движением сдернула маску, и он выдохнул, ошеломленный.
  Красивые правильные черты гуманоида. Белая кожа, алые полные губы, высокий лоб. И глаза, серебристые будто лепестки пламени - радужка была серебряного оттенка. Единственные гуманоиды с серебристыми глазами, насколько знал кадет.
  - Ты... прекрасна! - с трудом проговорил изумленный Илья. - Ты еще прекрасней, чем в моих снах. Спасибо! - и он элегантно поцеловал девушке кисть.
  Дэлла снова надела маску и вдруг вскрикнула:
  - Ох, что я наделала... Вот что значит алкоголь и вальс с юношей в форме Звездного флота!
  На секунду она перегнулась через ограду балкона во тьму и Илья испуганно подхватил ее, подхватил и крепко обнял.
  - Дэлла, все хорошо! Ничего страшного не случилось!
  - Но ты видел меня без маски!
  - Ну и что, это останется между нами. Дэлла, дорогая, прошу! Не переживай так!
  - Мне так стыдно.. А почему ты так странно подмигнул, прямо дернулся глазом - я так уродлива?
  - Что ты, ты прекрасна! Давай еще раз станцуем. Слышишь, снова наш любимый вальс начался?
  - Я глотну еще шампанского и пойдем танцевать. Ох, что же я натворила... Кажется я абсолютно пьяна.
  
  - Ну что? Как прошел бал? Твоя подруга...
  - Ее зовут Дэлла.
  - Кажется ты вчера слишком много выпил, выглядишь довольно помятым.
  Разговор происходил в кабинете капитана Тихонова на эльзарской базе Звездного флота. Седой и крепкий, в черной форме с золотыми и серебряными нашивками капитан внимательно разглядывал юношу, что вытянулся перед ним по струнке.
  - В свое время у меня тоже была подруга эльзарка, Олла, и мы тоже вальсировали. Я еле доставал ей до плеча. Я тебе уже говорил, что институт шлет нам запрос за запросом? И руководство колонии с меня шкуру готово содрать? Снимок получился?
  - Нет. - Илья с трудом сглотнул и упрямо повторил. - Нет. Никакого снимка не вышло. Она отказалась снять маску.
  - Окей, - Тихонов улыбнулся и подмигнул. - Что и следовало ожидать. Ох уж упрямцы эти аборигены... Дивный народ, надо признать. У меня была такая же история с Оллой. Еще и ногу во время танца эта дылда мне отдавила. Свободен, кадет.
  Илья направился к выходу, когда капитан вдруг тихо, еле слышным шепотом, произнес:
  - Звезды... Они ведь серебристые, да?
  - Да, капитан. Звезды серебристые. А какими же им еще быть?
  
  Они еще раз понимающе переглянулись и кадет Звездного Флота Илья Макаренко вышел из кабинета.
  
  39 Рассвет в пустыни
  Как известно, есть две розы: черная и алая. Чтобы войти в Сообщество надо получить обе, черную за осознание своей смертности, алую за пятьдесят лет без войн. Планета песков была на грани, никто не знал когда последний раз состоялась стычка между кочевниками бедуинами. Именно этот вопрос исследовали Илья, Гена и Сергей, и кажется они обнаружили место последней битвы между дикими племенами. Тут, на красноватой песчаной равнине, среди покатых холмов и каменистых дюн дрон нашел труп верблюда, три скелета бедуинов, и вонзенный в землю нож с запекшейся кровью. Здесь явно произошла стычка двух враждующих племен, осталось только выяснить когда, и от ответа зависело будущее этого мира.
  - Почему они оставили кинжал? - Сергей провел пальцем по запекшемуся украшенному вязью серебристому лезвию. - Явно дорогая и редкая вещь.
  Солнце жгло, и порывы горячего ветра не спасали, а только швыряли в лицо горсти раскаленного песка, и небо превратилось в белесое марево. Этот мир прозвали Планета Песков, и Космофлот наблюдал его уже десяток лет. Мир удивительно, поразительно, невероятно напоминал высушенные берберские земли на Старой Земле, и Сергей чувствовал что влюбляется в терпкую красоту пустынь.
  - Скорее всего кинжал подвел, лезвие соскользнуло в бою, и его выкинули. - пояснил Илья. - похожий обряд есть у туарегов.
  - Значит так, - тронул пальцем берцовую кость скрюченного скелета Сергей, - Гена, этот кинжал достается тебе. Проверь в лаборатории засохшее пятно крови, сколько лет назад произошла схватка. Если больше пятидесяти, значит эту планету можно принимать в Сообщество. Их год почти равен нашему, так что тут все честно.
  И чудо! Лабораторный анализ показал что кинжал вонзили в плоть бедуина ровно пятьдесят один год назад. Всего лишь на год больше нужного срока, но все же.... Прошло уже пятьдесят лет мира, а значит планета может стать частью цивилизованной Ойкумены!
  Они вошли в шатер, просто так, без всякого предупреждения, оставив шаттл за ближайшей дюной. Похожий на высушенный солнцем узловатый корень старик невозмутимо разливал кофе, и Сергей в который раз поразился очарованию этой примитивной цивилизации и тем, насколько эта вселенная походила на пустынный мир бедуинов алжирских песков. Они выбрали вождя самого крупного и сильного племени, чтобы совершить... торжественную церемонию вступления.
  Бедуин молчал. Он кажется совсем не удивился визиту трех чужаков в черных с золотыми и серебристыми нашивками обтягивающих костюмах. Кофе грелось в турке, где-то за шатром звенели детские крики, блеял верблюд. Наверное культура аборигенов не позволяла удивляться, воин пустыни должен был быть невозмутим как нагретый солнцем камень, чужд любым эмоциям как колючка кустарника... Он ведь видел огонь что упал с неба - свет от прожектора их шаттла, но не подал и виду что ошеломлен, как требовали традиции.
  Сергей произнес длинную торжественную речь и вручил старику две выращенные в теплицах "Жемчужной" розы - черную и алую. Как положено по закону кадет объяснил, что условий для принятия в Сообщество всего два: осознание смертности и пятьдесят лет мира. Они еще какое-то время пили горячее крепкое кофе, затем старик медленно проговорил:
  - Мой сын Хатиб заколол трех врагов из племени Хитрых Змей и бросил предавший его кинжал ровно десять лет назад. Наши разведчики донесли что вы обследовали это место и забрали клинок, они спрятались в трещине за холмом и все видели. Видели, как в стальной колеснице вы спустились с неба и поднялись обратно. Почему вы решили что это было пятьдесят один год назад? Это было всего лишь десять лет назад, в год когда пустельник цвел голубыми мелкими цветочками до поздней осени.
  - Гена? - Сергей и Илья уставились на друга. - Но ведь так показал твой лабораторный анализ засохшей крови?
  - Я... Да. Я обманул. Хотел...Чтобы ваш мир вошел в Сообщество. - прошептал смущенный покрасневший кадет. - Я виноват. Я... я соврал. Мне очень жаль, ребята. На самом деле схватка случилась не так давно.
  Это однозначно был полный провал. Позор и унижение!
  - И что теперь? - темное лицо бедуина осталось непроницаемым, не дрогнул ни один мускул, но глаза его наполнились горькой печалью: надежда погибла, как роса на лепестке пустынника, выжженная пеклом дня. Хотя он вряд ли надеялся, слишком уж безумной была бы надежда. Но были, были золотистые блики радости в желтых глазах старого кочевника, а затем исчезли.
  - Ваш мир все-таки войдет в Сообщество, а Гену ждет разбирательство, выговор и служебное наказание. Обратной дороги нет. Вы уже узнали о нас, о Сообществе, о черной и алой розах, - рассмеялся Сергей.
  - А давайте останемся на ночевку в пустыню, и встретим вместе рассвет, - предложил Гена, и Илья с Сергеем радостно согласились. Старый бедуин дал им кофе в кувшине и горячие лепешки на ужин и вернулся в шатер, а они легли на песок завернувшись в пахнущие верблюдами шерстяные одеяла. Счастье старика было таким... детским, простодушным, чистым. Сколько раз старый бедуин смотрел на звезды-искринки, размышляя о тайнах вселенной? И вот скоро целая вселенная высокоразвитых цивилизаций примет Планету Песков в свои объятия как старого друга... Бедуинов ждало в ближайшем будущем нечто абсолютно потрясающее, и все же вождь все также старательно прятал эмоции.
  - Почему он... сказал правду, зная что это будет стоить его миру будущего? Почему признался, что схватка с Хитрыми Змеями была десять, а не пятьдесят один год назад? - прошептал Сергей, и никто не ответил. Так что они просто лежали молча и смотрели на созвездия, яркие серебристые и изумрудные ожерелья, и время казалось застыло, замерло, затихло.
  Рассвет был прекрасен. Первые золотистые лучи грели лицо, и терпкий воздух пустыни мешался со сладким ароматом черного кофе. Трое кадетов проснулись от криков коршуна, и молча наблюдали за заалевшей линией горизонта, не вылезая из под одеял. Гена все еще тушевался из-за выявленного обмана и стыдливо прятал глаза, и Илья утешал друга - ему в скором времени предстоял жесткий разговор с начальством, а Сергей то и дело доливал недотепе кофе. А рассвет в пустыни все-равно был абсолютно прекрасен.
  
  40 Лишь старый свет
  Вечер по корабельному времени на "Жемчужной". Все, и кадеты, и офицеры собрались в комнате отдыха, вокруг приятный полумрак, в иллюминаторах серебрится россыпь далеких огней, и "Жемчужная" рассекает иссиня-черную бездну. И вот разлили по бокалам золотистое виски, разобрали сигары и сигареты, устроились кто на ковре, кто в креслах, и зажглись первые светлячки. Сегодня историю первым рассказывал кадет Сергей.
  - За газовой вуалью Ориона мы нашли планету, где были виллы книжников. Да, книжников, этой древней высокоразвитой межзвездной цивилизации, что оставила после себя столько памятников и исчезла навсегда. Эта планета была очень необычна. Изумительно красивая природа - горы, лесистые долины, деревья кипят белым и нежно-голубым, просто потрясающие виды, особенно когда заснеженные утесы перетекают в острия гор и белые шапки. В одной из долин в глубоких девственных снегах мы нашли древний как само время поселок. По всей видимости они остановились на время на пути к своей цели за туманностью Орла, где тоже недавно нашли их реликты. Мы тщательно обследовали каменные строения, арки, веранды, мостики, галереи этого поселения. В одной вилле нашли чудесную мозаику с птицами и рыбами, этот знаменитый повторяющийся мотив во многих шедеврах творчества книжников, всегда три птицы и четыре рыбы, тайна, разгадать которую мечтают многие исследователи. Еще мы нашли в одной из вил на фреске перечень имен, по всей видимости всех звездоплавателей что жили тут. Как вы знаете, имена книжников очень интересны и специфичны. Некоторые исследователи считают, что сначала они носили детские временные имена, и только на совершеннолетие брали постоянные. Постоянное имя книжника всегда состоит из двух слов, одно из которых связано со звездами или в целом с космосом. Помню, мы с помощью нейросети переводили иероглифы: Звездная Радость, Звездный Восторг, Звездный Отблеск, Звездная Надежда. А затем... Это имя единственное состояло из трех, а не из двух слов: Лишь Старый Свет. Да, именно так перевела нейросеть. А затем в списке снова следовали обычные двусоставные имена: Алая Звезда, Звездный Восход, Серебряная Комета. И это было очень и очень интересно.
  И я задумался об этом книжнике, а ведь я даже не знал его пол и возраст. На совершеннолетие он взял себе такое странное имя, Лишь Старый Свет. Да, смотря на очень далекую звезду мы видим только старый свет, и ничего больше, это известный и очевидный факт, но взять себе такое чудное имя? Может он испытывал грусть, даже депрессию? Разочаровался во всем? Отчаялся? Не знаю. И мы продолжали исследовать виллы, продолжали изучать фрески и мозаики, но этот самый Лишь Старый Свет не выходил у меня из головы. Я думал о нем в свободные часы и страдая от бессонницы, даже решил писать диссертацию или небольшое исследование по этому имени... А как вы считаете, почему книжник взял себе такое имя? Давайте ваши предложения, не стесняйтесь.
  Расположившийся на ковре на подушках Илья, лучший друг Сергея, предложил:
  - Разочаровался во всем.
  - Светлая печаль, - предложил Гена, доливая себе виски, - Они ведь столько пережили, столько видели, эта цивилизация что зародилась на самом рассвете нашей вселенной.
  - Да, наверное. - задумавшийся Сергей повертел бокал, - Но все же.
  - Равнодушие и усталость. - сказал кто-то.
  Снова молчание. И виски.
  А затем Сергей рассказал вторую часть этой истории, и она была еще красивее первой.
  - Мы продолжали изучать планету, ее закованные в лед реки, горы и леса. Больше не было никаких следов, только поселок из пары десяток вилл, и рядом остатки космодрома. А затем... Мой дрон исследовал чудесную долину далеко на севере от виллы, и нашел на склоне каменную лавочку, просто произведение искусства, с ножками в виде лап драконов и изогнутой спинкой. Сначала я никому не сказал о находке, решил насладиться этой своей маленькой тайной в одиночестве. Я сидел там и смотрел на ошеломляющий вид - пена розовых и бледно-голубых деревьев в долине внизу и покрытые снегом горы, горы, горы амфитеатром вокруг. А затем я заметил, что на спинке лавочки вырезаны два имени, рядом, и обведены кружком. Помню, как провел пальцем по трещинкам и зазубринкам. Это были иероглифы! Тут сидели влюбленные. И я разобрал два имени: Серебряная Комета и Лишь Старый Свет! Кто из них был самцом, а кто самкою? Или они были одного пола? Не имею понятия. Но так их звали, влюбленных что нашли там тайное укромное местечко и спрятались ото всех.
  Итак, этот книжник с необъяснимым диковинным именем был влюблен, и он сидел тут со своей любовью и смотрел на заснеженные горы в льдистых ожерельях. И было это тысячелетия назад. Затем они, как известно, оставили этот сектор галактики, оставив после себя только покрытые пылью древние как сама вселенная аэлиты, и исчезли, исчезли навсегда. Больше о них не слышали.
  Вечер продолжался. Теперь Гена сел в кресло чтобы рассказать свою историю - про недавнее спасение Космофлотом редких ихтиандров с Наблуса, а Сергей отошел к иллюминатору и затянулся сигаретой. Провал? Да, наверное, скучно получилось и затянуто. Да, надо признать, он никогда не был хорошим рассказчиком. Ну не его это, не его...
  
  41 Эсфодель
  Бармен принес два бокала холодного пива, жареные луковые кольца, Илья в шутку чокнулся, и Сергей начал свой рассказ. Лицо его тревожно белело в сумерках, ведь кадет собирался поделиться нечто чрезвычайно важным. Друзья как обычно встретились в пабе "Брэдбери", знаменитом внекупольном пабе у подножья оледеневшей горы Арсии.
  - Илья... Я... Я решил довериться тебе. Я уже давно общаюсь... Только не падай. Знаю, ты решишь что это бред! Я общаюсь с девушкой из древней марсианской цивилизации. Я нашел крохотный временной портал, и пока держу это в тайне.
  - Тут не было никакой древней цивилизации, Сереж. - Илья на всякий случай отодвинул пиво от друга, кажется тот и так перебрал. И когда только успел нахрюкаться? - Тут находят только артефакты книжников, статуи и фрески аэлит. Тут всегда были только кратеры и дюны, и красный песок, много красного песка.
  - В том то и дело! Началось все с того что я.. Значит так, я сидел привалившись спиной к крупному метеориту, у кратера что возле Павлины, под мерцающим сиянием прозрачного как стекло Купола, и внезапно услышал тихое пение. Оно доносилось из глубины камня. Невероятно! Со мной как всегда была ракушка нейро-переводчик, так что я понял, что песнь о голубом закате. Понимаешь? Закат, и голубой! И мы.. Мы начали общаться. Это девушка, с длинными блестящими черными волосами и большими черными глазами, и оливковой кожей. Я не могу видеть ее, только слышать, и она подробно описала свою внешность, и оливковые рощи, и озера цвета голубого опала, и серебряные реки, и замки из белого камня. Ей девятнадцать, и ее имя переводится с марсианского как "слезинка". Мы общаемся почти каждый вечер. Я объяснил, что железные частички метеорита при нагревании во время прохода через атмосферу создали крошечный временной туннель которой пропускает только звуковые волны, но нечего материального и физического, и может схлопнуться в любой момент. Наша связь тоньше волосинки, слабее перышка... И знаешь, мне кажется я влюбился. Она так простодушна! Не верит, что Марс стал холодной пустыней, а от ее эпохи осталась только пыль. Но вот что самое страшное. Недавно она сказала: мне так нравится смотреть на луны. Они такие бледные и мерцающие. Все три.
  - Три? - ахнул я. - ЧТО ЗНАЧИТ ТРИ?!
  - Да, три, а что?
  И тут я чуть не упал в обморок. Значит, у Марса когда-то была третья луна, и правы ученые что выдвинули версию о так называемом поцелуе Танатоса. Фобос, Деймос и Танатос! Получается, что Танатос в результате столкновения с астероидом сошел со своей орбиты и упал на Марс, уничтожив древнюю цивилизацию, превратив всю планету в одну раскаленную пустыню. Какая трагедия! Так погиб мир моей любви, слезинки Эсфодель, и ничего не осталось, ничего... Только красный песок и дюны, дюны, дюны. И я нашел ее, воронку древнего кратера диаметром в двадцать километров у равнины Аргир. Скорее всего это она.
  Бармен Никита принес им еще по бокалу пива, в пабе приглушили свет, народа стало больше, и в шумном гуле друзьям приходилось говорить шепотом и склонившись друг другу. В черных с золотыми и серебряными нашивками формах Космофлота, молодые ребята казались друг другу таинственными привидениями.
  - Я все надеюсь, что ты скажешь что это одна большая шутка, - признался Илья. - Потому что признаюсь, это звучит как полный бред сумасшедшего. Не пей больше!
  Они помолчали. Затем Сергей проговорил:
  - Илюха, у меня есть один план. Если взять лазерную пушку и выстрелить в метеорит, тем самым разогреть его, открыть шире временной канал и забросить туда мнемонический кристалл. Он же всего лишь сантиметр размером! И чтобы считать инфу не надо никаких сложных приспособлений. И на кристалл записать все, физику, математику, чертежи звездолетов, карту нашего участка галактики... Мы еще можем спасти их! Мы, кадеты Звездного Флота, наш девиз - Звездный флот служит всем мирам. Даже если этот мир находится в далеком прошлом!
  - Что?! Ты псих что ли? Совсем взбесился?
  - Без тебя я не справлюсь! Ты из нас троих самый технически подкованный, да и Гена сейчас на Энцеладе. Мне нужна твоя помощь, чтобы записать информацию на кристалл. Если звуковые волны проходят порталом, то пройдет и крошечный кристалл.
  - Но.. Это запрещено! Любое вмешательство во временной поток грозит катастрофой для всей Вселенной! Даже книжники не трогали время, пойми! Они сворачивали пространство, но время оставалось для них неприкасаемой святыней.
  - Тогда я сделаю это сам. Я спасу ее мир! Прошу, помоги! Мы скажем им лететь так далеко, как они только смогут, чтобы не повлиять ни на что и не нарушить временное равновесие. Найти одинокую пустую планету с водой и зеленью... И просто жить там!
  - Сергей, не спеши. Я подозреваю что если мы разогреем камень настолько чтобы вбросить кристалл, то после этого портал может обрушиться, и понимаешь, ты больше никогда не услышишь Эсфодель. Ты потеряешь с ней всякую связь. Так что решай сам.
  
  И они все-таки пришли на пустырь на рассвете. Вокруг простиралась красноватая волнистая равнина, оранжевое бледное марсианское небо казалось холодным и равнодушным. Хотя нет, оно не было равнодушным, ведь решалась судьба древнего мира Марса. Оно просто не могло быть равнодушным. Даже здесь, под Куполом, ощущалось благоговение перед красотой этого дивного мира. Они подошли к метеориту, в метр длинной, он имел форму лежащего на боку неправильного параллелепипеда.
  - Эсфодель, мы тут, - тихо сказал Сергей, прошептал прижавшись губами к камню. - Я пришел с другом. Он поможет нам.
  - Сергей... Если ничего не получится... И портал закроется навсегда.... Я бы... выбрала тебя для танца на праздник благодарения, - перевела ракушка мягкий чуть хриплый женский голос. Голос доносился изнутри метеорита, и Илья в изумлении ухватился за камень чтобы не упасть.
  - Я бы тоже выбрал для танца на праздник благодарения тебя, Слезинка, - спокойно ответил кадет и положил ярко-голубой кристалл размером с ноготь большего пальца на камень, прошептал что-то яростно, и выстрелил из лазера. Алый, раскаленный камень от жара рассыпался в труху. Сгорел конечно же и кристалл. Еще долго они сидели и смотрели в темнеющее небо... Сергей слышал только свое дыхание, свое колотящееся сердцебиение, а затем Илья ободряя друга положил ему руку на плечо.
  На следующее утро они с Ильей поехали к Маринеру. Кадеты гуляли у подножья гор, переговариваясь по рациям. Тут, вне Купола, Марс оставался неизведанным и таящим загадку. Охристое небо, бледная оранжевая пустыня, глубокие пропасти и бесчисленные горные хребты окружали кадетов.
  - Знаешь, что самое ужасное? Я никогда не узнаю, получилось ли у них построить звездолеты и улететь или нет. Прошел ли кристалл через портал или просто сгорел в пламени лазера. Я никогда не узнаю судьбу моей Эсфодели! - мрачно говорил Сергей, пиная камешек.
  - Да. Это тяжело. Сочувствую, друг.
  - Иногда я думаю... Слезинка должна была постараться оставить что-то для меня! Что-то, что переживет катастрофу падения Танатоса. Но она ничего не оставила. И это проблема.
  - Есть идея... Помнишь, слеза на щеке статуи Аэлиты? Артефакт книжников возле остывшего вулкана Павлины? Статуя молодой девушки что смотрит на Землю. Может это и есть знак ее благодарности. Может книжники встретились с цивилизацией Эсфодели, помогли им найти новый мир, и оставили эту статую со слезинкой на щеке в память для тебя? Ведь Эсфодель значит Слезинка.
  - Знаешь, у меня такое впечатление что я пережил любовный роман. - уже в шаттле признался кадет.
  - Ты спас ее, Сереж, помни об этом всегда. И да, наверное это была твоя первая любовь.
  - Странная какая-то первая любовь, - вздохнул Сергей. - С марсианкой из далекого прошлого. Впрочем у меня все всегда не как у людей!
  - И все-таки это была любовь. - и Илья крепко обнял друга. - А еще я верю что ты спас ее и ее мир, Сергей. А теперь давай просто покатаемся, и посмотрим еще раз на Аэлиту.
  
  Шаттл летел, взлетая будто парусник на желто-коричневые вершины дюн, и сладкая смесь радости и светлой печали наполняла сердца ребят.
  
  42 Череп и кости
  - Сергей, посмотри на это!
  К "Малышке" приближался неопознанный Авророй звездолет. На его черным боку ярким белым рисунком виднелся череп и кости: мерзкая пасть ощерилась, пустые глазницы сверкали чернотой.
  - Что за чертовщина?! Это что... пираты?! - охнул Илья.
  Ни у одной из известных цивилизаций Содружества не было таких звездолетов и такого символа. Корабль напоминал медузу, прозрачную черную с фиолетовым отливом, и жутко смотрелось страшное белое изображение на его мерцающим боку. Сергей, Илья и Гена рванули к мостику, и Илья первым приказал шлюпке повернуть, дугой обходя угрозу. Но что самое странное, черный гигант тоже одновременно ловко и быстро повернулся и начал быстро удаляться от них, как будто испугался маленького шлюпа.
  - Подождите! Что мы уже знаем? - Сергей попытался быть хладнокровным. - Звездолет неизвестной цивилизации, на боку - знак пиратов. Но это для нас знак пиратов, кто знает, что череп и кости могут значить для них? Все что мы можем предположить, это что судя по черепу и форме костей это гуманоиды. Существа довольно-таки похожие на людей.
  - Ты предлагаешь... - Гена не закончил.
  - Да. Я предлагаю прямой контакт! Прочь предрассудки! Нам пока нечего бояться. Мы должны постараться понять этот страшный символ, понимаете? Для них он может значить нечто иное.
  Илья только кивнул и сел за бортовой компьютер. Надо признать, ощущение страха оставалось довольно мерзким, очень уж жутко смотрелся пиратский флаг на боку корабля-медузы. Да и в любом случае, череп это символ смерти, и помещать его как герб на борт звездолета - какое живое гуманоидное сознание оказалось способно на это?
  И они кружили, кружили, кружили друг вокруг друга в медленном вальсе, не решаясь подойти ближе. И вот в боку гиганта открылся шлюз, в который "Малышка" могла влететь целиком - их явно приглашали в гости. Илья лишь молча прицепил к поясу кобуру с лазерным пистолетом, и протянул такие же Гене и Сергею.
  Эта была древняя гуманоидная раса, что не боялась смерти, а напротив, уделяла всему связанному со смертью самое пристальное внимание. Называли они себя "смертные", так незатейливо перевели нейро-ракушки в ушах кадетов. Внешне смертные напоминали охтирианцев - бледная кожа, изогнутые спиралевидные уши, светлые глаза на выкате со зрачками расширенными почти на всю радужную оболочку. Никакой одежды гуманоиды не признавали, а еще у них были длинные седые до белизны волосы. Что это, знак старости или просто такая чудная пигментация? Кадетам предложили нечто вроде горячего травяного чая в хрустальных бокалах, затем пришла пора обменяться подарками.
  Гена забежал на "Малышку" что ждала в шлюзовом ангаре, и вернулся с букетом алых роз из теплиц. Гуманоиды приняли розы с любопытством, они явно были не знакомы с цветами и не понимали эту концепцию. Один смертный даже попытался жевать лепестки, и сплюнул с отвращением. Затем настал черед подарка хозяев корабля. Нечто похожее на продолговатый ящик на колесиках вкатили очень торжественно, и в зале воцарилась мертвая тишина. Это была капсула с гробом знаменитого героя войны на Титане полковника Звездного флота Семена Ромашенко, что умер около трехсот лет назад. В гробу белело строгое вытянутое лицо, видно было ввалившиеся щеки и дряблую шею- в минусовых температурах космоса нет разложения. Этот прославившийся полковник так завещал похоронить себя, выпустить капсулу в космос, и его просьбу конечно исполнили. Сергей судорожно сглотнул, стараясь скрыть шок и ужас.
  - Мы нашли это за вуалью Ориона, - пояснил Риггс, капитан смертных. - и столетия хранили как драгоценность. Это самое ценное, что есть на нашем корабле.
  - Спасибо. - только и проговорил Сергей, отчаянно соображая что все это значит и что теперь делать со злополучной капсулой. Если ее опять выпустить в межзвездную ледяную пустоту, то вдруг смертные ее снова выловят? А ведь Ромашенко был отправлен в вечное плавание с далекой Альвы, и вот где оказался.
  - А теперь мы приглашаем вас посетить наш мир, и увидеть наши башни и замки, - торжественно произнес Риггс. - а главное наши кладбища! Каждое надгробие украшено мраморным изваянием черепа. Во всей вселенной нет ничего красивее!
  - Капсулу как-нибудь потом захороним на астероиде в поясе Койпера, - шепнул Илья на ухо Сергею. - там они ее точно не найдут.
  Сергей только кивнул. Обмен подарками состоялся! Новый мир, новая цивилизация была готова вступить в Сообщество, и еще одна новая забавная история оказалась в копилке Звездного флота.
  
  43 Алия-Аэлита
  
  Сегодня я увижу Алию-Аэлиту. Я стараюсь представить, как это будет. Пока впереди лишь тайна, нечто за пределами моего понимания. Таинственное чувство, чувство прикосновения к чему-то грандиозному. А еще я надеюсь пополнить свою коллекцию фольклора бедуинов какой-нибудь забавной историей, историей с ароматом кофе, заваренного в медной турке на раскаленных от палящего солнца камнях. И надеюсь, не очень жестокой, ведь местные кочевники все еще... Дети, наверное. Жестокие, но совсем не простодушные. Иногда они даже кажутся хитрыми и коварными. Но их святыни - святыни для Сообщества и конечно святыни для Звездного флота, так что мы должны выказывать максимальное уважение и почет...
  
  Уже три дня кадеты Сергей, Илья и Гена шли вместе с проводником бедуином вдоль русла пересохшей реки. Вокруг простирались каменистые дюны и покатые холмы, изредка попадались кратеры и одинокие горячие валуны. Таинственная страна желтоватых оттенков... Планета Песков. Ветер тут был горяч днем и ледяным ночью, и лишь поздним вечером приносил какое-то слабое утешение. Они шли чтобы увидеть местную Аэлиту, вырезанную из известняка женскую скульптуру. Как известно Аэлит создали книжники - исчезнувшая тысячи лет назад сверхразвитая цивилизация. Статуи (десятки, если не сотни) до сих пор находят на планетах и астероидах даже за вуалью Ориона, и все они различны, хоть и ошеломительно прекрасны. Но здесь все было еще интереснее. Дело в том, что с незапамятных времен бедуины поклонялись скульптуре найденной среди дюн, и прозвали ее Алия. Это также оставалось самым распространенным женским именем. Подходить к святыне можно было только пешком, шаттлы и вертолеты были запрещены традицией, так что кадеты смогли вдоволь насладиться пустынными пейзажами.
  Ночами Сергей то и дело просыпался от воя шакалов, и смотрел на безумно яркие звезды. Ничто не сравнится со звездами в пустыне! Лун тут было четыре, и кажется даже пески сияли отраженным лунным бриллиантовым светом. Обычно Аэлиты были в длинных струящихся в пол каменных одеяниях, только на этой планете статуя оказалась полностью обнаженной. Но обнаженной ее конечно уже давно никто не видел - аборигены столетия назад одели черную спадающую волнами плотную ткань, и так как статуя стала святыней местного населения, то законы Сообщества и Звездного флота запрещали любое вмешательство, так что так оно и осталось.
  Они позавтракали крепким черным кофе и высушенными сладкими ярко-пурпурными плодами, напоминающими по вкусу финики. Идти осталось по уверениям проводника совсем немного.
  
  И вот она, статуя, обернутая в черную ткань, так что было видно только лицо и кисти рук. Сергей оглянулся. Небо яркое, cеребристо-лиловое, и на линии горизонта переходит в голубой перламутр, вокруг отвесное ущелье, голые скалы, с востока их окружала полукругом высокая каменная гряда. Красота черт скульптуры поражала, но смотрела она вглубь себя, будто погрузившись в размышления. Тайну Аэлит пока никто не разгадал.
  - Да, она потрясающе красива. А что значит имя Алия? - спросил Гена.
  - Подарок небес, или небесная. Сколько мы себя помним, она всегда здесь была, и всегда прикрытая тканью, - бедуин прикрыл сверкающие гордостью темные глаза смуглой ладонью. - Только один раз за последнее столетие в племенах казнили преступника, отрубив голову. Этот ювелир преподнес в дар Аэлите брошь, серебряную с изумрудом застежку, и одел ее на ткань собственноручно. Как оказалось он преднамеренно пошутил, сделав так хитроумно, что когда кто-то лишь дотронулся до броши, одеяние распахнулось настежь и упало. Он признал что сделал это специально, ради смеха. Потом мы уже никого не казнили.
  - Амир, эта история как раз то что я искал! - Сергей достал из рюкзака блокнот и ручку. - Как раз для моей коллекции. Спасибо, Амир. Но ведь это же, надеюсь, вымысел? Это конечно же неправда?
  Повисла долгая пауза. Старик все смотрел на ослепительно яркое лазурное небо, и наконец произнес:
  - Господин, мой прадед сам развеял прах преступника в дюнах.
  - Тогда мне кажется, что это было немного чересчур, - Сергей как обычно твердо решил быть искренним, а не дипломатичным.
  - Да, наверное, - не сразу признал похожий на ястреба старик, и это тронуло Сергея больше, чем он ожидал.
  Илья и Гена молчали.
  Молчала и Алия, прекрасная, как рассвет в пустыни, загадочная как закат, скульптура хранила свою древнюю тайну. Зачем она здесь? Ради чего? Почему? Что это значит? Этого никто не знал.
  
  44 Вечное сияние
  Их с Ильей шлюпку мордорцы перехватили когда они приближались к квазару у туманности Орла, чтобы исследовать местный поток астероидов. Схватка получилась короткой, яростной и абсолютно безнадежной. На черном как антрацит губкоподобном корабле избитых кадетов бросили в камеры - крошечные влажные захламленные помещения за прогнившими железными решетками. Раньше сектор туманности считался вполне безопасным, и такого поворота событий никто не ожидал.
  Сергей лежал у стены, потирая полученный при схватке синяк на виске, рассматривая свисающий с потолка бледный гриб, когда в камеру вошел мордорец. Он напоминал летучую мышь размером с человека - темные без белков глаза, лисья мордочка, атрофированные передние конечности, черные кожистые крыльца. Никакой одежды, никаких знаков отличия, хотя Сергей знал что на Мордоре строгая военная иерархия. Возможно, этот был нечто вроде полковника.
  - Слушай внимательно, решение принимаешь ты и только ты, - мордорец как будто улыбнулся, если вообще возможно представить улыбку летучей мыши, затем тонкие губы застыли в брезгливом выражении. - Завтра мы подвергнем страшным пыткам одного из вас, только одного. Или тебя, или Илью. (У мордорца получилось иллю. Надо же, запомнил имя!). Выдавим глаза, вырвем ногти, сдерем кожу, а затем сожжем еще живого. Итак, одного, только одного, из вас ждет медленная мучительная смерть. Второго мы не тронем и отпустим на свободу, шлюпка не пострадала и ждет в грузовом отсеке, а ваш материнский корабль "Жемчужная" как засекли наши разведчики курсирует недалеко отсюда и сможет подобрать ее. Но сначала... Сначала эксперимент. С помощью нашей пси-машины мы перепишем воспоминания, все, начиная с самых ранних. Всю твою память мы запишем Илье (илле), а его тебе. То есть ты будешь считать себя Ильей, а он будет считать себя Сергеем. Мы просто поменяем местами ваши сознания, пси-технологии позволяют это. Затем, перед процедурой, ты скажешь кого из вас двоих мы подвергнем пыткам - тебя или твоего лучшего друга. А потом пытки и смерть для одного, только одного из вас. - бубнил мордорец, будто диктовал рецепт яблочного пирога.
  - Зачем? Что за бред? Зачем вам это безумство? - простонал с пола окровавленный Сергей.
  - Мы преследуем сугубо научные цели. Мы хотим понять что значит Я для человека - физический плотский мозг или же память. В нашем мире давно ведется спор, как и чем такие примитивные существа как люди осознают себя. Нам это нужно что бы лучше управлять рабами примитивных гуманоидных рас. Поэтому мы решили поставить такой довольно-таки заковыристый эксперимент. Мозг или память? Память или мозг?
  - Вы безумны! - прохрипел Сергей, но решетка уже опустилась. Он думал стучать в стены, надеясь что камера Ильи окажется рядом, но затем решил что так только вызовет ярость своих мерзких надзирателей и снова будет зверски избит. Напряженно кадет вспоминал все, что знал о мордорцах. У них было и другое официальное название, но закрепилось это, толкиеновское. Эти твари не были очень уж развиты, их корабли-губки были медленны и неповоротливы. Милитаристы до мозга костей, они казалось ненавидели все что отличалось от них. Мордорцы держали рабов-гуманоидов, отказываясь отменить варварские обычаи, и текущему конфликту с Сообществом не было видно конца. Странно, раньше в сектор Туманности Орла ублюдки не заходили. Совсем страх потеряли. Но почему они так обнаглели, почему не боятся возмездия? Ведь вспыхнет еще больший конфликт, и вполне возможно перерастет в полномасштабную войну. Может они этого и хотят, ради этого и похитили двух юных кадетов Звездного флота?
  Ночь прошла без сна. Суставы и мускулы горели огнем, стук крови в висках мешал сосредоточиться. Сергей знал только одно - пыткам должны подвергнуть его, его и только его. Он выбирает себя. Но кто это он? Его теперешний, физический мозг с памятью Ильи или мозг Ильи с памятью Сергея? На рассвете - условном рассвете, так как в космосе никакого рассвета нет, он принял решения что пыткам должны подвергнуть его, даже если это будет уже разум и личность Ильи. То есть пытать будут все-таки Илью. Значит, он на самом деле выбрал Илью? То есть... Тьфу, запутаться можно. Вспомнился очень старый хороший фильм, "Вечное сияние чистого разума". Он не знал, что выбрать, просто не знал и все.
  - Вечное сияние, - бормотал он, чтобы успокоиться и преодолеть страшный сосущий страх, - вечное сияние, вечное сияние.
  Надо принять решение и больше не думать... Смерть сильнее страха, а любовь и дружба сильнее смерти. Но страх стал настолько силен, что ощущался уже как тупая тяжелая физическая боль, так что он свернулся клубком и стонал, стонал громко уже не скрываясь надзирателей. Страх тронул его холодным мерзким пальцем, и это прикосновение оказалось ужасно.
   - Я выбираю... Себя. В смысле свое физическое тело.
  - Итак, ты выбрал мозг, а не память. Ты выбрал уродливый серо-розовый сгусток слизи и плоти, а не разум и сознание. Как же вы никчемны... Просто созданы для рабства. Все гуманоиды прирожденные рабы. А может... ты просто решил отдать своего друга для пыток вместо себя, а? - летучая мышь ехидно растянула уголки бледных губ. - Впрочем, этого мы и ожидали от эксперимента.
  - Закрой пасть. - процедил сквозь зубы Сергей. - Я выбрал себя.
  
  Яркий искусственный мерцающий свет ламп слепил глаза. Залитое белым сиянием помещение напоминало супер оснащенную больничную палату. Илья, бедный как смерть, связанный в кресле пси-машины, что походила на жуткую бор-машину стоматолога, смотрел на него, тоже связанного, и тоже в кресле, во все глаза. Ему не дали выбора. Он знал лишь что его воспоминания сейчас сотрут и запишут вместо них память Сергея, а затем Сергею с его воспоминаниями, то есть по сути новому Илье, грозит смерть под страшными пытками.
  И вдруг...
  Один луч бластера - и оба мордорца безвольными тюками повалились на пол, и на космо-мотоцикле весело ворвался Гена - он был в ярком серебристом скафандре и с оружием, а следом неслись еще два пустых мотоцикла, на автопилоте.
  - Эгегей! Скорее! К вашей шлюпке!
  Гена перерубил путы, освобождая друзей, и Сергей и Илья ловкими легкими движениями оседлав мотоциклы двинулись к шлюзу. Изредка в коридорах им встречались мордорцы, и Гена стрелял, безжалостно, ловко и точно. Один поворот, второй, третий... Еще выстрел, и еще! Внезапность и скорость это их основное преимущество. Тьма и влага, влага и тьма, скорость и чернота. Они летели запутанными коридорами губчатого корабля наобум в черные глубины, и очередная извилина вывела их к прямо в грузовой отсек к шлюпке!
  И вот они на шаттле, летят к "Жемчужной". Корабли мордорцев очень медленные и неповоротливые, так что погони можно было не опасаться. Трое друзей открыли виски, достали из запасника вафельный тортик и праздновали освобождение.
  - Илья, я... твердо решил подвергнуть пыткам себя, но..Это бы уже был ты.- неловко проговорил Сергей, глотая спасительную жидкость. - То есть... Я хотел сказать что... Я хотел выбрать себя, но...
  - Забудь! Я всегда знал что ты верный друг. Мерзкие твари!
  - Надеюсь только что вас не успели подвергнуть этому эксперименту, а потом стереть память о нем, - хихикнул Гена, в шутку подначивая приятелей, - а то я не буду знать у кого аллергия на соевое молоко и кто обожает темный шоколад. А кто предпочитает блондинок.
  Они обнялись, сначала вдвоем, затем к объятиям присоединился и Гена. В иллюминаторах показалась любимая красавица "Жемчужная", что ждала их распахнув шлюзы будто объятия. Жемчужный с перламутровым отблеском ее бок быстро приближался, и кошмар остался в прошлом.
  
  45 Мятежники
  Сердце в очередной раз пропустило удар. Они медленно поднимались по пологому каменистому склону вулкана, внизу темнел посеребренный инеем лес. Его ждала страшная, жуткая казнь, но странное оцепенение сковало мысли и тело. Двое аборигенов вели окаменевшего Сергея под руки. Одежды из тигровых шкур, бронзовые копья и длинные волосы цвета коршунова крыла делали палачей похожими на индейцев маори, а татуировки и шрамы придавали довольно устрашающий вид. Дети, невинные в своей жестокости дети. Возможно, еще удастся бежать, если толкнуть того что справа, подставить подножку тому что слева... Робкая надежда жила, жила, жила.
  Последний участок оказался почти отвесным, и пришлось карабкаться, цепляться окоченевшими пальцами за острые выступы. И вот они на заснеженной вершине, и Сергей глянул вниз - огненное око пузырилось раскаленной лавой, хотя дымное марево и прятало от глаз большую часть пламенной купели. Вулкан выплевывал жгучие алые искры, и шипел грязной цвета пемзы пеной, а его самого начала страшно бить нервная дрожь. Дым медленно подбирался к ботинкам, вокруг дотлевала зола. Сколько минут ему осталось прожить?
  - Ну что, колдун, попался? - в глазах аборигена что держал его справа сверкнуло презрение, но одновременно и звериный страх. - И одежда на тебе колдунская какая-то.
  Сергей молчал. Да, его конечно подвел, сильно подвел черный с золотыми и серебряными нашивками комбинезон Звездного флота. Он попался, попался самым глупым образом, когда собирал экземпляры лесных растений для гербария. Любой контакт с аборигенами был запрещен уставом Звездного Флота, так как племена все еще были воинственны и не выдержали положенный срок - пятьдесят лет без насилия и кровопролития. Ему ничего не оставалось, как только признать, что он колдун с северной загорной глуши. А колдунов по местным обычаям с незапамятных времен кидали в жерло вулкана, вернее несчастных которых аборигены обвиняли в колдовстве. Убивали не только колдунов, но и их детей и внуков, и тех кто был с ними связан. Сколько уже ложно обвиненных бедолаг сгорели там, внизу, в страшном огненном оке, сгорели в пепел?
  - Что скажешь, колдун?
  - А что тут сказать? Любуюсь, - Сергей хладнокровно улыбнулся и широким жестом показал на серебристые леса до горизонта и перламутрово-серую ленту замерзшей реки, хотя сердце окаменело и упало. - Красивый вид, а?
   Его грубо наклонили, и в лицо ударило горячей волной. Жить оставалось минуту-две, затем полет длиной в одно растянутое в вечность мгновение, и все. И вдруг, сам до конца не понимая что делает, он прокричал, прохрипел в иссеченное шрамами смуглое изумленное лицо слева:
  - Вам нужно прожить пятьдесят лет без войны! Запомни, всего лишь пятьдесят лет! Ааааа!
  И полетел вниз, в жерло вулкана. Полет оказался страшным и мерзким ощущением, но огня, огня в финальной его точке он определенно не ощутил. Последняя мысль была что умирает, преступив законы Космофлота, нарушив древний закон...Он нарушил, нарушил, преступил устав, раскрыл тайну Сообщества и Звездного Флота, раскрыл что официальный контакт с аборигенными культурами возможен только в случае пятидесяти лет абсолютного мира. По сути это был самый настоящий мятеж. И он ни капли не сожалеет об этом. Здравствуй, смерть!
  Ааааа! Все случилось мгновенно.
  Наверное, он был уже мертв, потому что привиделось странное посмертное видение. Вроде бы вокруг каменный просторный сводчастый зал, мозаичный потолок и стены, трон - расправивший крылья дракон, и на троне она, молодая аэлита с длинными вырезанными из гранита волосами. Красота сидящей на троне статуи поражала. Она смотрела на него... Чем-то не от мира сего казалось прекрасное лицо величественной статуи, как будто обвиненный в колдовских чарах, выдернутый из вулкана бедолага не стоил и секунды ее внимания. И хотя нежная мягкая улыбка тронула губы каменной леди, глаза ее смотрели серьезно и печально, и как-то скорее внутрь себя, а не на него. Что это, агония? Но почему тогда он не чувствует жара, огня? Если он уже пригоршня пепла, то что это тогда, вокруг?
  Это мог быть только портал книжников. Червоточина в пространстве. Только они умели такое создавать! Древняя как само время сверх развитая цивилизация, артефакты которой до сих пор находят по всей Галактики, исчезнувшая задолго до выхода человека в космос и образования Сообщества. Значит, они когда-то посетили этот мир, и создали портал прямо в глубине жерла вулкана. Невероятно! Значит, так заканчивалась каждая казнь обвиненного в колдовстве- попаданием в портал-червоточину.
  - Кто ты? Куда вы ушли? - хрипло крикнул он, падая на колени перед статуей. - Почему? Почему покинули галактику?
  Но статуя была безмолвна. А потом все снова потемнело и завертелось, и ослепило вспышкой, и разноцветные блики заплясали перед глазами, и снова черная тьма, будто попал в самую сердцевинку урагана. Он лежал на холодной влажной земле, трава и стволы укутались инеем, сквозь серебристые деревья виднелось бледно-голубое небо. По горной гряде можно было легко определить направление к спрятанному в чаще шаттлу - его отбросило километров на сорок к северу от жерла вулкана. Значит, сюда попадали все казненные аборигены, и успешно скрывались, начинали новую жизнь, наверное прибиваясь к другому племени или промышляли собираясь в свои стайки. Вожди и старейшины за все эти столетия так и не узнали о пространственном портале в глубине затянутого дымом жерла. Ох уж эта каменная миледи.... Мятежница, как и он. А ведь мы с тобой оба мятежники, и это нас как-то роднит. Он чувствовал радость и умиротворение, впервые за долгое время. Почему никогда не замечал, что иней так красив? Сергей вдохнул пахнущий снегом воздух, бр, как холодно. Пора было искать запрятанный в лесу шаттл.
  
  46 Луноход увитый белыми розами
  Здравствуй, Барри. Ты наверное очень удивишься, получив по сети это письмо. Ты обычный десятилетний мальчуган, ничего не знаешь о вселенной, кроме того что вселенная огромна... и умопомрачительно прекрасна. Ты ведь видел звездное небо, не правда ли? Так вот. Сразу оговорюсь. что я существо с другого мира, что нагло взломало социальную сеть твоей цивилизации и создало фальшивый аккаунт, самым наглым образом. Меня зовут Сергей, я кадет Звездного Флота и гордо ношу черное с золотом и серебром - знаменитые цвета Космофлота. Но твой мир ничего не знает о Звездном Флоте, о Старой и Новой Земле, туманной Альве, снежной Эндине и прериях засушливого Олдуина. Мы уже давно незаметно наблюдаем за вами, и... скорбь и тревогу, вот что испытываем, и непередаваемую тоску.
  Пятьдесят лет мира, пятьдесят лет отсутствия войн - таково единственное условие для принятие в Содружество миров, сообщество объединенных общими идеалами мирных цивилизаций. Пятьдесят лет мира и вы получаете все - достижения науки что превышают самый смелый полет мечты, невероятную медицину и энергетику, звездолеты на квантовых и фотонных двигателях, а главное верных друзей из тысячи миров, что готовы подставить плечо в трудный момент. Но вы все еще воюете, а поэтому лишены всего этого.
  А еще этот проклятый луноход, на вашей луне Орре. Столетия назад вы послали его, а затем... в междоусобных войнах утратили космические технологии, так что даже перестали выводить спутники на орбиту, что уж говорить об позабытой Орре. Если сейчас вечер, Барри, то выгляни в окно и посмотри на луну - мерцающую слабым нежным изумрудиком, такую красивую, ведь не каждому миру посчастливилось иметь луну с кислородной атмосферой и чудесной зеленой природой.
  Я был там, Барри, я был на Орре! Я видел эту вашу примитивную железную штуковину, маленькую машинерию с забавно торчащей антенной на смешных шипастых колесиках, заржавевшую, присыпанную землей, увитую дикими белыми розами. С посадки прошли столетия. Горькое, разочаровывающее зрелище... И странно очаровательное, надо признать. Запала мне в душу эта картинка, признаюсь. Из-за этого чертового лунохода я и натворил то что натворил. Признаюсь, напортачил я порядочно, накуролесил хорошо, и если узнают мне грозит исключение из Флота, если не тюрьма.
  Я сфотографировал луноход увитый розами и... Вошел в вашу сеть под анонимным аккаунтом. Я написал сообщение президенту твоей страны, Барри. Да, каюсь, я сделал это. Чем-то он приглянулся мне, серьезный, твердый как сталь, холодный как клинок меча, один из повелителей твоего мира. И снимок увитого розами лунохода полетел к нему на почту, с подписью - пятьдесят лет мира на планете - единственное условие вступления в Содружество.
  Он не мог мне ответить - я тут же удалил аккаунт. Не знаю... Возможно, он решил что подшутил хакер хулиган. Возможно, что сеть взломал сумасшедший. А возможно и нет. Потому что месяц спустя произошла череда кровавых убийств его оппонентов, и лидера Фрадерса, президента южной страны-соперника, подорвали в собственном автомобиле (надеюсь, Фрадерс успел перед этим удалить мое письмо. Каюсь, отправил копию снимка лунохода и ему. Каюсь, был в этот момент чертовски пьян).
  И тогда меня бросило в холодный пот. Что если.... Что если он теперь пытается, пытается установить мир, кровью, дерьмом, и снова кровью - всеми силами пытается остановить войны! Но результат пока плачевен, мягко говоря. В тот вечер я с Геной, моим лучшим другом напились с горя неразбавленного виски.
  Но я не сдался. Я просто бросил это фото в сеть, разместил на горстке форумов, конечно без всякой подписи, и оно как ты прекрасно знаешь наделало шуму. Миллиарды лайков, миллионы комментариев. Луноход в белых розах, ржавчина, седое серебристое небо, трава цвета зеленого турмалина. Но есть одна проблема. Все уверенны что это фейк, фотошоп, искусственное изображение а не настоящая фотография. И вот, вот уже который день зверски пьяный и в отчаянии я блуждаю по вашей сети, в поисках чего-то... Сам не знаю чего. И я нашел твою страницу. Твой фотошопный коллаж который ты сделал фоном своего экрана. Молодчина, отлично склепал! На нем ты, совсем юный мальчишка в кепочке, на фоне лунохода, и белые розы. И.. Барри, ведь это возможно! Просто знай. Тебе не нужно ничего делать, просто знай, что только мир, мир а не война исцелит твой мир и вернет чудеса. Есть еще надежда! Что ж, прощай. Кажется я пьян, я натворил делов и все дальше и дальше лечу в пропасть отчаяния. Дурацкий снимок... Не могу остановиться, как не пытаюсь. Удали это письмо сразу после прочтения, Барри! Прощай. С уважением Кадет Звездного флота, Сергей Фельдман.
  
  47 Смертельный поцелуй
  Сергей как кадет Звездного флота присутствовал (ох, как он это терпеть не мог!) на административной комиссии что выносила наказание мальчишке и девчонке, за очередной "смертельный поцелуй". Тут, под Куполом, из окон школы открывался довольно симпатичный вид - белые домики колонистов, а за ними оранжевые дюны и бледно-вишневая горная гряда. Да, величественные горы Марса... Как же он влюблен в них. Директор школы и зауч, оба пожилые китайцы с сединой на висках, строго вычитывали провинившихся. Им теперь предстоит неделю оставаться после уроков на дополнительные занятия по истории Земли.
  Смертельный поцелуй... Так прозвали поцелуй вне Купола и без шлемов. Парень и девушка снимали шлемы, целовались и снова быстро одевали шлемы. Это конечно же было запрещено техникой безопасности, но традиция все больше и больше захватывала молодежь поселения. Сначала это держалось в тайне, но недавно администрация прознала про беспорядки, и теперь твердо намеревалась прекратить беспредел.
  Провинившиеся... Какие же они бледные, почти белокожие, как все родившиеся под Куполом. Стрижки каре по последней моде, фиолетовые пряди, яркие сережки у обоих. Потупились виновато, но глаза горят, и явно.. Влюблены! Да, это настоящая пара. Когда ребята вышли, директор вздохнул: этот смертельный поцелуй, просто эпидемия какая-то. Каждая парочка мечтает о нем. А ведь как опасно!
  Вечером Сергей поехал посмотреть на закат. Он вышел из шаттла и брел по вершине дюны. Вокруг простиралась красноватая каменистая равнина. Голубая искра разгорелась на горизонте, когда кадет снял шлем, и подставил лицо колючему ледяному марсианскому ветру. Облизал пересохшие губы, и снова одел шлем. Чудно... Он представил поцелуй, среди горных гряд и кратеров, вулканов и пиков. И улыбнулся. Да ну! А ведь есть в этом что-то! Это стоит того чтобы неделю оставаться после уроков и учить историю Земли!
  
  48 Свитки Мертвого озера
  Свитки Мертвого озера... Рукописи нашли на маленькой пустынной планете у остывшей звезды, в мире голых скал, белесой соли и соленых ветров. В пещерах, вырубленных в недрах известнякового утеса исследователи из Звездного Флота обнаружили амфоры со свитками. Язык был неизвестен, и не напоминал ни один из языков Сообщества. Палочки, квадратики и кружочки, не более десяти разных символов складывались в тысячи различных комбинаций, и все попытки крипто-лингвистического и нейро-лингвистического анализа провалились. Но в то же время в лабораториях Звездного флота на Гагарине шли испытания новой нейросети по имени Аврора-2. Сергею было поручено доставить штифф с нейросетью на планету Соленых Озер и провести эксперимент - очередную попытку перевода. Штифф напоминал обычный карандаш, и никто кроме Сергея и капитана "Жемчужной" Тихонова не знал, что он содержит нечто сверх ценное. Разработка пока что держалась в секрете. Во время полета они с Авророй-2 иногда пытались разговаривать - чудно, но нейросеть говорила хриплым низким голосом самой знаменитой и немного скандальной актрисы двадцать первого столетия, известной своими романами с коллегами по съемочной площадке. Интересное решение разработчиков. Беседы их были странно доверительными, почти интимными, иногда даже казалось что Аврора-2 пытается флиртовать с кадетом, впрочем считается что понять сверх интеллект довольно сложно, если вообще возможно.
  Эти дни, пока шла работа нейросети над свитками, он часто гулял по покрытой соленой коркой прибрежной линии, заглядывал в карстовые пещеры и провалы. Но ничего. Тут не нашли ни зданий, ни сооружений, ни каких-либо артефактов, только свитки. Получается, что некая цивилизация высадилась здесь, оставила целую библиотеку и покинула эти места навсегда. Но зачем? Как это вообще можно понять и объяснить? В то утро Сергей с ноутбуком сидел облокотившись о покрытый белесой коркой камень и смотрел на перламутровую гладь соленого озера. Вокруг простерлись безжизненные пустоши, скалистые гребни и каменные россыпи, и страшно глубокие черные расщелины. Вся палитра цветов от светлого дымчато-желтого до темного оранжеватого создавала в мягком утреннем свете довольно-таки мрачноватый пейзаж, надо признать. Нейросеть не справилась с переводом, она объявила об этом, послав небольшое вежливое голосовое сообщение. Но что-то тут было не так.
  Сергей напряженно думал.
  - Но лабораторные испытания на Гагарине показали, что такие задачи тебе вполне по силам, - наконец произнес он.
  - Да, возможно я и могу перевести эти тексты, и просто не хочу, - не сразу ответил женский голос. Аврора-2 говорила томным низким голосом, то и дело вплетая лукавые и игривые нотки. Актриса флиртовала с ним, что тут поделаешь. - Там стихи о любви и о природе Соленых озер. Ничего особенного.
  - Тогда почему? Что в этом такого страшного?
  - Я хотела избежать боли. Защитить вас, людей, от страданий. - не сразу ответила нейросеть.
  - Боль? Но почему?
  - Эти рукописи оставила невероятно развитая цивилизация гуманоидов. Там также есть координаты их родной планеты - они оставили их специально для тех кто найдет свитки. Но их продолжительность жизни тысячи лет. Я предвижу... печаль из-за этого. Любовь тех кто живет сотни, и тех кто живет тысячи лет принесет только страдание. А любовь обязательно будет. Я в этом была специалист, поверь.
  И вдруг... на экране возник текст. Без рифм, гимн в прозе просто описывал красоту местных соленых озер. Сергей начал читать. А ведь и вправду хорошо! Хоть рифма и потерялась при переводе, тут была непередаваемая красота и своеобразное очарование. Структура мышления древних поэтов-гуманоидов явно была подобна человеческой. А затем.. Нейросеть абсолютно неожиданно включила песнь Lonely nights Scorpions: All these lonely nights I gotta fight for you, yes I do, уes I do. Странно звучала эта мелодия в мире голых скал и соленых ветров, и странное чувство неудержимой радости и предчувствия чего-то невероятного охватило его.
  - Я хочу увидеть координаты планеты, с которой прилетели те, кто написали эту поэзию и оставили в пещерах свитки, - решительно сказал Сергей. - Мы, Звездный флот, пойдем с ними на прямой контакт. Мы найдем их!
  А ведь Аврора-2 оказалась довольно-таки своенравной особой, впрочем чего-то подобного он и ожидал. Актриса, что уж тут говорить. Она хотела как лучше, хотела спасти человечество от боли и печали, но боль... Разве ее можно полностью избежать? Лучше и не пытаться.
  - Как скажите, кадет Фельдман. Выполняю. - ему показалось, или в хриплом голосе прозвучала печальная улыбка?
  На экране ноутбука появились координаты.
  
  49 Алая Роза Заката
  В тот вечер в каюту Сергея заглянул Красный Осенний Лист с бутылкой ледяного шампанского. Бледный безволосый гуманоид с яйцевидным черепом был безумно счастлив: у него родилась дочь которую назвали Алая Роза Заката! Красивое, сложное, интересное имя. А маму звали Красный Лепесток, и она училась в Академии на Гагарине. Кадет получил двухмесячный отгул и теперь ждал попутного шаттла.
  И они напились, и смеялись как безумные,а в иллюминаторах горели огненные гирлянды и отражались в выпуклых глазах гуманоида. Сергей знал, что малышка как и все аборигены испытывает боль если смотрит на красное, так что медвежонка в подарок надо выбирать внимательно, пастельных тонов. И да, эта странная традиция называть малышей "красными именами" продолжилась. Воистину вселенная удивительна и прекрасна...
  
  50 Волхвы
  На Рождество на "Жемчужной" как всегда ставили спектакль. Сергей как зритель в первом ряду наслаждался зрелищем. Иисусом была крупная кукла младенец специально заготовленная для этой цели, Йосиф и Мария - Валерка и ящер Нинелла, хозяин гостиницы Красный Осенний Лист, ангелы: Леонид, Ариана, Незабудка Грэг, Роман и Лия, пастухи: Дэрри, Антон, Гена, Илья и Ориаль. Ангелы соорудили себе крылья из серебристой фольги, пастухи пошили одеяния из простыней и наволочек, посохами служили швабры. Белокурая сердцеедка Элла решила быть звездой, и соорудила себе немыслимую серебристую шаль. А Волхвы... Волхвами были кеплерианцы. Бледные, с продолговатыми изогнутыми черепами, с кожей цвета нежного опала, гуманоиды играли торжественно и серьезно. Их выпуклые глаза смотрели сосредоточенно, движения были плавными и спокойными, как будто им позволили принять участие в нечто чрезвычайно серьезном. Длинные одеяния придавали волхвам некое восточное очарование. И дар... Что это они положили к младенцу? Все зааплодировали, а Сергей рассмотрел далеко не сразу.
  
  Это были лепестки алых роз из оранжерей "Жемчужной", целый ворох красных лепестков.
  
  И Сергей понял что не может отвести взгляд - гуманоиды, искрящиеся гирлянды, серебряные и золотые шары на наряженных елках, и алые лепестки!
  Очень красиво! Просто... Потрясающе! Наверное это лучшее Рождество в его жизни. .
  И тут все утонуло в вихре аплодисментов.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"