"О лунном камне существует множество легенд. Говорят, например, что на его поверхности появляется белое пятно, растущее по мере того, как увеличивается сияние Луны до полнолуния. В это время к камню возвращаются магические силы..."
"Лунныйкамень является своеобразной имитацией полной Луны для оборотней. Возможно, в нем заключается некая сила, позволяющая людям обращаться в животных..."
О лунном камне.
"Любая женщина при постылом муже - всегда отчасти злая ведьма!"
Из переписок.
-Как можно было так поступить с тобой, Феденька... - покорно, будто дочь Востока, причитала, сложив ручки, графиня - Как можно было!...?
-А вот так! - отрезал граф точно ломоть колбасы. Кстати, этим он и занимался - тоненьким ножичком разделял на кружки плачущую жиром венскую.
-Сколь страшно жить в эти времена! Вот уж верно - последние времена пришли. Его чертово высочество...!
-Федя,...
-...я повешу этого дурака! На фонаре, перед Зимним! Чтобы все - а его царственный братец в особенности - видели лицо этого прохиндея! И, проходя мимо, говорили: "Вот здесь висит самый большой самодур Царства Российского!". И чтобы никто - никто, я повторюсь, не мог его оттуда снять! Пускай его лицо, перекошенное от глупости и стыда, пугает фрейлин Императрицы!
-Он уничтожил все! Все...! Все...! - Черневский взмахивал руками, будто дирижер - Зови Асю! У-у! Зови эту негодную дочь! Пускай знает, до чего нас довел ее покровитель!
-О, нет...!
-Не "нет", а "о, да!". О, да - говорю я! Потому что нашего честного имени, считай, нет больше!
-Друг мой. - Чуть не плакала графиня - Но как же наша жизнь теперь?
-Никак, собирай вещи! - махнул рукой ее муж - В деревню, в глушь, в Саратов! Ту! Куда понесла колбасу...?!
***
-Да как вы могли?! - с истерическими нотками в голосе заверещала мадам Черневская - Да разве ж мой Федор Ильич - ковер половой?!
-Почему же ковер - он старая тряпка! - парировал Князь.
-Вы - бессердечный, жестокий человек! Подумали ли вы о моей дочери, Асе? Как ей жить теперь? Не губите ее мечту, Ваше Высочество, иначе...
-Иначе что? Какую-такую мечту? Как мне вас понять? - вскинул брови Константин Николаевич - Обо всем спрашивайте у вашего мужа.
-Он умирает! - горделиво бросила графиня - Федор Ильич! Из-за вас! Вы - мелкое, мелочное...
-Кто? - брат Императора расправил усы.
-...мелкое зубастое, привыкшее только к собственной выгоде...
-Почему только к собственной? Я еще сумел неудачно продать Аляску. Представьте выгоду Америки? - черный политический юмор.
-...злобное, боящееся людей и мира, низкое, когтистое, всюду сующее свой нос...! - действия графини уже напоминали преджертвенную пляску жреца.
-Тогда заявляю прямо - граф Черневский - древний ящер! - обиженно отплатил Великий Князь той же монетой. Он вообще был не способен на тяжеловесные многоярусные ругательства. Они, надо сказать, его слегка пугали.
-Не понял последнего эпитета! - вскочил с места Князь, сильно оскорбившись - Вы изволили сказать... "полосатое"?
-Волосатое! Волосатое животное! - в гордости и кураже умирающего восклицала мадам.
-"Усатое"? - все же понадеялся Константин Николаевич.
-Я сказала, что сказала - "волосатое"! Во-ло-са-то-е! Животное...! - отчеканила графиня и щелкнула каблуком, точно заправский кавалерист
-Кто?!
Это было верхом всякого неприличия. Нервы и так держали последние нагрузки, но когда так откровенно пользуются, простите, своей принадлежностью к женскому полу - ведь и не подраться, ни чем-нибудь кинуть..!
Господи Боже! Как он, брат Самодержца - мужчина со столькими возможностями, когда-то мог обратить свое внимание на эту вздорную... бабу!
-Господин Черневский - черствый сухарь! - обиженно наступал на графиню Великий Князь, грозя пальцем. Белоснежные перчатки, естественно, намекали на белый переговорный флаг.
-Как можно вести себя столь низким образом - сначала одного человека ударить, затем перед ним другого поносить! О! а видели бы вы его первый приход ко мне! Он пришел, точно его тронуть никто не может, право! Как будто власть его теперь безгранична; уселся здесь, точно Царь Иудейский, и стал мне проповедовать! О личной жизни! С тонким намеком на толстые обстоятельства! Хорохорился, точно петух! Нашелся на мою голову, неприкасаемый!
-Что? Как вы можете, да посмотрите на себя! - потрясла тощим кулачком графиня - Человек с сомнительной репутацией, гремящий этим на всю Империю, да еще...
-С сомнительной?! Если что и сомнительно в этой истории - так это интеллект вашего мужа! - Великий Князь покрутил пальцем у виска - Должно быть это - семейное!
-Не заставляйте меня говорить, что из семейных проблем есть у вас...! - пригрозила мадам Черневская.
-Если Федор Ильич хочет приключений, то я готов ему их устроить! - выпалил Князь, надвигаясь на жену своего врага - Я готов познакомить графа с одной очень интересной женщиной, давно об этом мечтал!
-С Российской бюрократией? - недовольно скривилась графиня.
-С Кузькиной матерью!!! - не выдержал Князь - Я ему устрою прогулку в холодные и очень отдаленные от нормальных людей...
-Молчать. - Тихо, пискляво, будто буйная сумасшедшая, оборвала вдруг графиня. Они отпихнула от себя Константина, и, ткнув в него тонким пальцем, указала на пол.
-Молчать. И если вымолвишь впредь еще хоть одно слово, я сделаю из тебя манто.
Его Императорское Высочество уже хотел разразиться гневной тирадой и выставить взбалмошную ведьму вон, но увы.
Только Великий Князь открыл рот, как вместо слов оттуда стал доносится какой-то невнятный писк.
Он хотел было закрыто рот руками от ужаса.
О, нет!
Только решив глянуть на свои новые белые перчатки, брат Государя, наверное, поседел от ужаса - вместо этого он узрел на две белые пушистые лапы и короткими когтями.
Кабинет стал увеличиваться, расти, сам же его хозяин наоборот - пригибаться к полу.
Уж сколь не отличался Князь суеверием, сейчас бы перекрестился - Свят, Свят, Свят!
Но нет!
Схватившись за голову, бывший наместник Царства Польского начал метаться по кабинету.
Но самое ужасное, что увидели его теперь уже не синие - а серо-фиолетовые глаза - себя в отражении на дверце стеклянного шкафа, выросшего до размеров Зимнего.
На голове торчали два небольших треугольных уха. Лицо вытянулось, превратившись в острую мордочку! Нос стал розовым пятном, глаза - двумя бусинками. На морде вместо окладистой бороды росли малочисленные (пять или шесть с обоих сторон) тонюсенькие белые усы.
Все тело покрывала белая шерсть. Ноги превратились в лапы...
Но!
Самое ужасное было пониже спины...
Хвост! Пушистый белый хвост!
"Что же это за наваждение? Коко, это тебе снится! Ничего этого нет! Надо себя укусить, и все пройдет!"
Великий Князь укусил себя за запястье. Стало больно. Поскреб грудь лапами... не смог дотянутся до спины!
В большом стекле он мог теперь ясно различить ликующую фигуру мадам Черневской, вскинувшей голову, как спартанский воин.
-Спасите! - закричал было Великий Князь, забегав, заметавшись туда сюда в поисках спасения.
Своими неуклюжими движениями Его Высочество разбил шкаф, и, суча лапами в воздухе, опрокинулся под письменный стол, тяжело дыша, высовывая изо рта розовый язык...
Ах! У него выросли клыки!
Der Furst Prinz забился под стол, закрыв лапками уши.
- ...я сделаю из тебя манто.- Уже более спокойно проговорила графиня - Если ты еще раз что-нибудь разобьешь.
Мадам сняла красивую атласную перчатку и полюбовалась кольцами, поблескивающими на руке.
Особенно приглянулось ей теперь кольцо с лунным камешком - любимая драгоценность бабки, потом матери.
-Эх... а ведь послушался!
Глядя на серую холодную поверхность и растущее на нем пятно, женщина отчего-то засмеялась, потом принялась рыскать взглядом по руинам кабинета.
С пинка ноги легко опрокинула стол.
Под столом, свернувшись клубочком, дрожал белоснежный ком шерсти.
Константин Николаевич прижал острые уши. Ощущение было для него, мягко говоря - новое...
Черневская аккуратно подняла его, поддерживая рукой под живот, и положила к себе на руку.
-Ну, чем не манто? - улыбнулась она разрозненной мозаике своих отражений на полу. Потом снова обратилась к Константину - Только дернись, и я пущу тебя на новый воротник для дочери. Ты понял меня?
Белоснежный енотик бился крупной дрожью по трем причинам - он все еще думал, что прибывает во сне; он боялся высоты, он боялся Черневской... Схватившись лапами за рукав ее платья, Великий Князь зажмурился и начал тихонько рычать.
Спустя десять минут вполне себе веселая дама с экзотическим питомцем на руках покинула дом Великого Князя.
***
Черневская и Великий князь неслись в открытой коляске по направлению к Нескучному Саду.
-Ну что, Ваше Высочество? - она небрежно погладила его и потрепала по белоснежной мордочке - Удобно ли вам в этой оболочке?
Князь попытался зарычать, полноценно так, как дикий зверь. У него не получилось.
-Запомни, чем больше ты будешь эгоистичным, барствующим, думающим только о себе созданием - тем дольше ты останешься маленьким зверьком.
Глазки-бусинки устремились на графиню. И, конечно, безо всякой готовности исправится - лишь с мечтою укусить.
-Да-да. Тебе нужно исправиться. У тебя слишком много полномочий, они тебя испортили, дорогой. Брат Его Величества, один из Дома Романовых, большой начальник... ну, а кто ты теперь? - она провела рукой по шерсти зверька.
И, правда, кто я...? - спросил сам себя Великий Князь.
Говорила мадам Черневская уже без всякой злобы, но с таким назиданием, будто добрая фея и сельская учительница.
-Смотри, веди себя хорошо, я прослежу, чтобы ты исправился!
Прочитав вопрос во взгляде Великого Князя, она, спокойно улыбнувшись, ответила:
-А, ты это хотел узнать? Чтобы обратно стать человеком, тебе многое не потребуется. Во-первых - стань человеком в душе, это самое главное. А вернет тебя в обратное состояние... только поцелуй принцессы.
Константин Николаевич скептически оглядел графиню.
-Знаю, знаю, слишком похоже на сказку. - Вздохнула она, - А что поделать?
Тяпнул бы за тощую руку... зубов жалко! - яростно подумал Князь - Укушу! Обязательно укушу ведьму!
-...Так что, дружочек, ищи принцессу.
Тяпну, отгрызу воротник.- Мстительно подумал Князь. И вцепился лапами в нитку жемчужных бус, болтающуюся на шее у графини.
-А-а! - взвизгнула Черневская, закрывая лицо руками, будто это могло спасти.
Вот ты какова! Обижать маленьких и слабых любишь, а как поглядеть - забитая клуша! - пропищал Его Высочество неясными звуками.
Он держался за нитку, карета раскачивалась, графиня шарахалась из стороны в сторону, пытаясь снять животное с себя.
Проносились они уже мимо Нескучного Сада: замелькали деревья, силуэты прохожих. Повозка летела стремительно, мадам торопилась домой.
Так, еще немного, еще чуть-чуть...! - думал брат Императора, надеясь Черневскую напугать мнимым удушением.
Но, увы - ниточка в единый момент треснула, маленькие жемчужинки разлетелись, а повисший на всем этом великолепии Великий Князь полетел вниз из коляски.
Черневская, кажется, даже не поняла, что случилось - она все еще размахивала руками у головы.
Великий Князь приземлился на бок.
Да... началось!
Итак, ему пришлось слоняться пару часов между гигантских фигур людей, судорожно подвывая от страха и одиночества. Он не знал, как он будет жить, и что ему теперь делать. Мелькали красивые подолы юбок, дорогие туфельки и ботфорты.
Какая-то девочка, потянув няню за руку, все тыкала пальцем в Его Высочество с веселым криком : "Собаченька...!". Ее младшая сестра-карапузик, успевшая больно схватить его за усы, испытующе поглядела в наполненные слезами глазки и изрекла: "Тяф-тяф!".
Потом нэнни все-таки оттащила своих подопечных, а Константин Николаевич остался один.
Следующей бедою стала группа дамочек, гулявших под зонтиками от солнца и бурно обсуждающих сплетни. Шурша богатыми юбками, они столпились вокруг белого комочка шерсти и начали ворковать...
-Жюли, ты только погляди, кто-то потерял собачку! - прижав к груди руку произнесла одна из женщин, очень похожая на жену Владимира Сергеевича.
-Ах, графиня, какое милое существо! - проговорила другая - худая блондинка с нервными чертами лица и огромными глазами - Но какая странная порода..! Как вы думаете, это самоедская лайка? - спросила она своих подруг.
-Нет-нет, мой муж держит лаек, они намного больше! - заверила еще одна дама.
-Какой пушистый! Наверное, это очень модный и редкий вид, я такого раньше не встречала. - заметила другая.
Только не это... - обреченно подумал Великий Князь.
-Нина, вы только поглядите, c'est charmant! - взвизгнула блондинка.
-Мадемуазель Тишинская, какая удача, что вы это нашли! С'est une bestiole parfait! Никогда не видела ничего подобного...
-А я где-то слышала, это - последняя мода, особенно на редких экзотических собачек!
-Прекрасно! - сахарно пропела мадемуазель Тишинская, присела, расправив юбки, и протянула ручку к лицу... к морде Великого Князя.
Запахло пудрой и ванилью.
-Боже мой, какая превосходная шерсть. Какие милые глазки... - причитала княжна карамельным тоном - Ой! - она напрягла свой чуткий мышиный нос - Духи! На собачку прыснули одеколоном! Как мило...!
Сколько пренебрежения к благородной персоне! Великий Князь не мог больше этого выносить - его гладили, тянули за ушки и хвост, водили пальцем по его носу, заставляя чихать... все!
Константин Николаевич развернулся и побрел прочь на своих четырех.
Но не тут-то было! Цепкие руки Тишинской подхватили его, прижали к груди, скомкав, будто полотенце.
-Нужно разослать письма во все окрестные благородные дома. - брезгливо сообщила она, поглаживая свою находку, - А пока песик поживет у меня...
Батюшки святы! Лучше уж война с турками! Нет! - Великий Князь отчаянно заскребся и заскулил, но этому не вняли - все продолжали хохотать и сюсюкать.
На выходе из Сада Тишинская с выражением, будто сделала смерду одолжение, купила у продавца сладостей немного ирисок. Естественно, вскрыла коробочку и ткнула ириску Великому Князю в мордочку.
Это было чистое оскорбление!
Его Высочество взял ириску в лапу, а потом запихнул за щеку, недовольно глядя на Жюли.
И вот, сопровождаемый эскортом из светских дамочек, наш герой отправился в дом княжны. То есть - в свое новое место пребывания.
***
Прошло пару недель.
Естественно, за Великим Князем никто не пришел.
В газетах писали, что брат Императора, конечно, снова смылся со своей "гражданской женой", забыв про дело! "Общество негодует, данный поступок вызвал в стране спад культуры отношений и обязанностей у большинства Российских поданных!". Ну и так далее - спешите, спешите, главная новость недели!
Конечно, приведя в дом, Его Высочество сразу отнесли в умывальню и отправили в горячую ванну. Наглотавшись мыльной пены и наплававшись от безысходности, Князь выбрался на мраморный пол - и поскользнувшись, больно врезался в стену, сбив пару прислужников. Проклятые когти!
Горничные вытерли нового питомца полотенцем и отправили почивать в комнату хозяйки.
В изголовье ее огромной двуспальной кровати оставалась свободная подушка - теперь это было спальное место Константина Николаевича.
Сама Жюли была невыносима: она одела Князю не шею медальон на синей ленточке, расчесала - волосок к волоску, пшикнула своим парфюмом.
Она пыталась его дрессировать - безуспешно. Царская честь давала о себе знать. Единственная команда, которой Жюли добилась - "Голос!". Великий Князь попытался ее облаять.... Но на лай вышло мало похоже.
Днями он проводил свое время в саду, свернувшись от горя на прогретой солнцем шпалере, либо на мягком диване в гостиной.
Тишинская же мечтала всегда видеть его рядом с собой - на прогулке, во время досуга, визитов, и даже сна. Не говоря уже о завтраке, обеде и ужине.
Наотрез отказавшись от ирисок, Его Высочество ел только натуральные продукты. На кофейном столике для него стояла чашка с супом и блюдце с вареньем.
Встав в полный рост, неуклюже взяв передними лапками круглую чашку, питомец Тишинской лакал из нее бульон. Когда ничего не осталось, зверек с грустью поглядел на блюдце.
-Боже, как это есть? - сокрушался Великий Князь - Не облизывать же тарелку...
И только минут через десять Тишинская догадалась: она поднесла своему любимцу блюдечко и чуть-чуть наклонила.
Варенье пришлось буквально выпить.
Потом, трапезничая в столовой, избалованная княжна дрессировала уже прислугу насчет деликатесов. Как выяснилось, это противная селедка питалась только ими.
Великому Князю даже перепал какой-то страшно редкий и дорогой грибок. Жюли поддела его на серебряную вилку и протянула зверьку. Гриб был съеден, и вилка бухнулась в полоскательницу.
Признаться, Князь давно так не ел. Любимый папочка привил им, детям своим, строгость и умеренность во всем, включая еду. С годами это стало привычкой.
Но даже курортная жизнь в этом доме тяготила...
Ах ты, неблагодарная скотина! - ругал себя после обеда мученик совести - Страна там без тебя загнется в любой момент, а ты здесь ешь и отдыхаешь, как барчук!
Конечно, памятуя слова графини, стоило немедленно приступить к поискам принцессы. Но где ее взять? Поехать к графине Воронцовой, пробраться в Институт и найти дочь паши? Может, найти Императрицу? Господи, да с какой стати им его целовать?! Он ведь теперь... а кто он теперь?
Итак, в данный момент Великий Князь сидел на рукомойнике в умывальне и пытался понять - кто же он такой? Кошка, собака, хорек...?
Конечно, ко второму варианту сначала склонялось большинство, но, оглядев свои лапы, Константин Николаевич сразу убедился в обратном. Собаки ничего не могут взять и удержать, а уж тем более ходить на задних ногах! А он вот мог и даже очень.
Во-вторых - они могут лаять. Его Высочество пробовал несколько раз... результат известен.
На хорька все это (существо в зеркале) походило больше, только размеры слишком крупны. Лиса? Но почему такой маленький хвост?
Это милое, неповоротливое, слегка замученное создание вообще было мало на что похоже.
Кто же я? - день за днем вопрошал Великий Князь. Теперь же, сидя на раковине, он был посещен еще одной догадкой: писец...
-Да уж, писец. - Подумал он, уперев лапы в пушистые бока.
Но, не дав самокритике развиться, в умывальню зашел лакей, и, бережно, точно хрустальную вазу, подхватил животное и понес. Видимо, начался прием. Смотрины нового питомца...
Естественно - о находке Жюли уже болтал весь свет.
Кого здесь только не было! Может, и принцесса найдется..?
Вокруг Великого Князя все охали, ахали и восторгались.
Подошедший Мейендорф разрешил споры на счет породы четвероногого друга Жюли.
-Побойтесь Бога, никакая это не собака. Это пушной зверь, господа. - Уверенно сказал он, разглядывая Князя и выразительно ткнув в него пальцем.
-Вы хотите сказать... - голос противной Тишинской задрожал, - Что из него можно сделать шубу...? Ах, вы бессердечный черствый человек! Бедный Enneige!
Дожили! - возмутился Князь - Сначала барон с его варварскими замашками, теперь Энежи!
Еще только недавно этот Мейендорф мог ждать Высочайшей милости, а теперь он тычет в Великого Князя пальцем. Стоило, стоило его укусить!
В награду за пережитое горе, Его Высочество поили шампанским и угощали трюфелями, не давая дотянуть до барона когтистые лапки.
Лучшего друга человека пока оставили лежать на софе. Можно было спокойно растянуться и зевнуть. Конечно, принцесс тут нет - к величайшей скорби. Значит, надо спать.
Но поспать Его Высочеству не дали.
Боже! Только не это.
Уж кого-кого не ожидал увидеть в этой компании Константин Николаевич!
За что, за что эта кара небесная?!
У входа стоял - как всегда: спину прямо, на руке трость, черный цилиндр, красный шарф.
-Признаться, моя супруга была восхищена вашим решением благородно вложить деньги в строительство сиротского приюта, а так же помочь финансово Московским женским курсам... - без малейшего восхищения на деле прозвучал холодный рассудительный тон. Черневский!
Великий Князь поднял голову с диванной подушки и навострил уши.
-Да-да, граф, и я очень рада. - Селедка-Жюли опустила бегающие, как у воровки, глазки. Видимо, не забыла еще своего позора.
А с ним, конечно, ведьма!
Князь угадал - ведьма-графиня была очень активна, жива, добра и даже чуть весела, насколько ей позволял супруг. Все держалась от дивана подальше, лишь искоса бросая осторожный чуть лукавый взгляд.
С ними, конечно, была и мадемуазель Черневская. Коса, голубое платье, понурый вид. Впрочем, чего еще можно было ожидать?
При виде графа шерсть на холке встала дыбом.
-Федор Ильич, вы уже слышали мою историю. Я подобрала на улице это бедное животное! Барон Мейендорф сказал, что это дикий зверь... - пролепетала Жюли и погладила Великого Князя по мягкой шерсти.
-Ну, что я могу сказать. - Равнодушно пожал плечами Федор - На мой взгляд, соболь.
Великий Князь оскалил короткие клыки.
- Энежи, - пропищала княжна Тишинская, ласково потрепав его за ухом. Этот призыв означал нечто вроде "не бойся" и "не кусайся" в одном флаконе.
-Я бы вам. Раз уж на то пошло, рекомендовал не с улицы животное брать, а обзавестись нормальной собакой. - Ответил граф, и собирался уже уйти (судя по печальному выражению стоящей рядом Аси) по семейным делам.
Тут явилась всем очень странная картина: белый зверек вскочил со своего места, прошествовал до графа, и, встав на здание лапы, вцепился зубами и когтями в его верхнюю одежду.
Молниеносно сорвав с костюма нижнюю пуговицу, Его Высочество прижал ее к груди, и, насладившись кошмаром, ушел с пуговицей к себе под кофейный столик.
-Энежи! - княжна чуть сама не залазила туда же, протягивая в руке кусок шоколаду - Энежи, de grace... выйди! S'il vous plait!
Федор Ильич прибывал, по меньшей мере, в культурном шоке.
Жюли едва ли не обливалась слезами, пытаясь вытащить Его Высочество из-под стола.
Холодно успокоив ее, что и без пуговицы проживет остаток вечера, граф удалился к кругу престарелых философов (возраст их начинался лет от сорока), к тому же барону, уже готовому обсудить веселую выходку лесного животного.
Повинуясь странному дикому инстинкту, брат Императора запихнул пуговицу в за щеку и, свернувшись в своем убежище, не выходил, пока народные массы не переместились в другую залу.