Над Москвой разгорелось новое утро. Такое же, как и всегда. И никто в этом величавом городе не мог представить, что этот новый день принесет нечто совершенно неожиданное в их размеренную жизнь. Итак, утро это началось так же, как и многие другие, но все-таки по-новому. У мадам Соколовой, например, начали пропадать вещи, а у Катрин Шестаковой, наоборот, они стали неожиданно находиться. Необычным это утро стало, и для Таты, которая теперь жила в доме профессора, и для фройлян Штольц, честно выполняющей свои обязанности. Новый день принес или еще принесет изменения и для тех, кто, пока еще, приближался к Москве в карете, запряженной четверкой вороных лошадей.
*****
Татьяна Ильинская в скором времени Зотова, мирно спала, уткнувшись носом в подушку. Её сон был крепким и сладким, никто и ничто не могло его потревожить: ни смеющиеся и спорящие с Авдотьей дети, ни играющей на лице теплый лучик солнца.
Девушка то хмурилась, то улыбалась во сне. Видимо события реальности отражались и на сне, Тате казалось, что Зотов, занятый своими проблемами, совсем забыл о ней, хоть и поселил её у себя. Начальница Института Благородных Девиц отправила свою подопечную на квартиру, мотивируя это тем, что малышу так будет лучше, да и уговорам Зотова тоже поддалась.
Тата перевернулась на спину, вытянула руку вперед и смахнула с столика папку с бумагами. Та шлепнулась на пол, а Ильинская открыла глаза. И прямо в глаза ей бросились лежащие на столе голубые колокольчики, коробка конфет и записка.
Улыбка заиграла на губах юной леди, она протянула руку к записке, развернула и стала читать.
"Милая Таточка!
Прости, что уделял тебе так мало времени. Торжественно клянусь с сегодняшнего дня проводить с вами больше времени. Приглашаю тебя сегодня на обед в кофейню. Надеюсь, мой маленький сюрприз тебе понравится. Точнее вам.
Дмитрий"
Тата улыбнулась и легко, несмотря на свое положение, спрыгнула с постели. Она отправила конфетку в рот, накинула халат и отправилась приводить себя в порядок.
-Да что же это такое?- Лидия Соколова бессильно вскинула вверх руки.- Ведь еще вчера была тут!
Она ходила туда-сюда по комнате в новом нежно-зеленом платье с распущенными волосами, оглядываясь по сторонам. Дверь постучали.
-Да-да, войдите.- мадам повернулась к двери.
Вошедшей была ни кто иной, как Эмма Штольц. Женщина вошла, держа в руках поднос с завтраком, поздоровалась и с удивлением уставилась на свою начальницу, которая вновь принялась оглядываться.
-В чем дело, мадам?
-Ох, Эмма... Вы не видели мою брошь и заколку для волос?
-Нет.... Только вчера на Вас.
-Странно. Куда они исчезли?
Штольц взглянула на часы.- Простите, Лидия Ивановна, мне пора идти будить воспитанниц. Ваш завтрак я оставлю на столе.
-Спасибо... -последовал машинальный ответ. Начальница института подошла к секретеру и открыла шкатулку в надежде увидеть там свои часы. Последних там не оказалось.- Господи! И часы тоже!
В конце - концов, женщина заплела свои густые волосы в косу и принялась за завтрак.
******
Пока Москва просыпалась, к ней приближалась гостья. Ехала она в легкой карете ,четверка вороных быстро несла её по мощеной дороге. В карете сидела женщина средних лет, темно-русые волосы были собраны в строгую прическу, на голове фиолетовая шляпка. Зеленые блестящие глаза смотрели в окно, в них читалась радость и волнение. Напротив женщины сидел юноша, он дремал, уронив голову на грудь. Он являлся шатеном со слегка волнистыми волосами, на стройной и подтянутой фигуре отлично сидел новенький с иголочки костюм.
Эту красивую гостью звали Лилией Чернышевой. А юноша- её сын Роман.
Княгиня Чернышова возвращалась в родной город после смерти мужа. Она ехала в имение своей сестры. Сколько всего было связано с Москвой: здесь прошло её детство, здесь она училась, влюбилась и провела самые счастливые годы своей жизни. Лилия Андреевна надеялась, что и её сын найдет себе подходящее место службы. Она сидела, улыбаясь своим воспоминаниям, иногда вздыхала, встречая глазами родные пейзажи. Сердце билось радостно и часто...
Катя Шестакова сидела в своей комнате за столиком и заплетала себе косу. Она слегка улыбнулась солнечному зайчику, который "сидел" на стене, направленный туда карманным зеркальцем. Внезапно девушка вспомнила об одном интересном романе, он был напечатан в газете, и захотела непременно показать его Асе. Мадмуазель Черневская гостила в тот день у Шестаковых.
Катя встала и направилась, прихватив с собой свечу, на чердак. Старые газеты с интересными заметками по её просьбе прислуга уносила как раз туда. Весь дом еще спал, это её, Катю, кто-то словно вытолкнул из постели. Институтка прошла на чердак, осторожно прикрыла дверь, поставила свечу на стол и стала искать нужный номер. Увлекшись поисками, она не заметила, как толкнула маленькую детский стульчик, тот зацепился за что-то еще и случился маленький погром. Катя, может быть, бы и не обратила внимания на случившиеся, если бы не маленькая книжечка. Записная книжечка.
Она упала точнехонько под ноги дочери генерала, была взята в руки и раскрыта.
Катя только тихонечко охнула- она узнала почерк! Еще бы ей его не узнать. Этот почерк принадлежал самому страшному человеку в её жизни. Льву Полозецкому!
Шестакова читала и читала, пока её мать не позвала всех завтракать.
-Да, маменька, я уже иду.- Екатерина встала и, прижав блокнот к груди, стала спускаться.
Пока брат и отец что-то активно обсуждали, а генеральша разговаривала с прислугой, Катрин не заметно подошла к Асе.
-Асенька, ты ведь едешь, завтра к Великому Князю?- взволновано прошептала Шестакова.
-Да. Ты ведь знаешь.- Черневская почувствовала, как в её руку упирается что-то твердое.- Что это?
-Это дневник. ЕГО дневник! Я не знала, что Лев его вел. Я любила его и теперь я должна исправить все, что он натворил.
-Я не понимаю тебя, Катя. Как ты можешь исправить то, что сделал этот ужасный человек.
-Ася, там написано все: и как Саша Соколов отказался сотрудничать с Львом, про других студентов, про все его планы. Пожалуйста, спрячь его и предай Великому Князю. Это может помочь осужденным.
-Хорошо, я постараюсь.- Анастасия взяла записную книжку и спрятала в карман.- Обещаю.
Катя благодарно сжала руку подруги.- Спасибо.
Девушки обменялись взглядами и проследовали к столу. Семейство Шестаковых и их гостья принялись за завтрак.
*******
Фройлян Штольц вошла в дортуар, полная готовности будить своих подопечных. Зашла и увидела, что девушек там нет. Никого! Ну ладно Шестакова, Черневская и Горчакова, которых отпустили по домам. Но где все остальные? Чтобы хоть как-то себя успокоить, Эмма зашла в умывальную комнату. Она осмотрела комнату и ласково улыбнулась. На полу, бок- о -бок, положив головы друг к другу на плечо, прислонившись к стене, спали Кулакова, Мириам и Кутайсова. Вокруг них лежали книги и тетрадки, Нечипоренко спала чуть поодаль, сжав в руке булку. Классная дама, усмехнувшись, потихоньку вышла из комнаты. - Пусть еще поспят, пока есть возможность.- пронеслось у нее в голове.
Немка осторожно вышла в коридор, неслышно прикрыла дверь.
Девочки спали, но севший на окно голубь сильно ударил крыльями по стеклу, Первой вздрогнула и открыла глаза Мириам, она взглянула в окно: солнце ярко светило, касаясь своими лучами крыши института, деревьев, серебря металлические краны, в небе летали, наслаждаясь свободой белые голуби.
-Варя, мы уснули в умывальне!- восточная красавица подала руку своей подруге.- Надо идти в дортуар, а то Штольц придет нас будить. Маша! Оксана! Просыпайтесь!
-Да, я согласна... Я все сделаю... - улыбнулась во сне Кутайсова.- Что уже пора?
-Да, Маша, да!- рассмеялись Варвара и Мириам, собирая тетрадки.- Мы тут уснули за уроками...
-Ну вот... -потянулась дивчина с Украины.- А мне такой пирог снился! С Яблоками!!!
-Оксана!- прозвенел хохот подруг, словно колокольчики. Девочки собрали тетради, умылись и отправились в дортуар.
-Что-то мымра про нас забыла... - протянула Варя, переплетая косу.
-Ага, и на завтрак не зовет.
-Душечки... А пошли в столовую... Я ж проголодалась упрям не могу.
-Ну ладно, пойдем, Вдруг у Штольц что-то случилось.
********
Утро заглянуло в каждый дом. Не забыло оно и этот и вот сейчас освещало солнечными лучами убранство богатой комнаты: кровать, стол, кресла. Солнце приветливо, мягко и ласково касалось всего в этом помещении, светило заглянуло сюда через открытое окно и теперь приветствовало новую, еще маленькую, жизнь. Оно словно гладило своими лучиками младенца, который спал, в своей колыбели изредка причмокивая.
Подле постели малыша, положив на спинку стула руку, а руку голову, спал мужчина. Его черный кудрявые волосы закрывали лицо, пряча глаза от разыгравшегося небесного тела.
В комнате царили тишина и спокойствие. И был в ней еще один спящий, точнее спящая.
В постели лежала красивая женщина, ее светлые длинные волосы разметались по подушке. Лицо её просто источило умиротворение, но вот ресницы задрожали, на губах появилась улыбка, и дама проснулась. Она огляделась по сторонам, отыскала глазами мужчину и малыша, абсолютно счастливо вздохнула и поднялась к кровати. Накинув халат, женщина тихо-тихо пошла к колыбельке, прикрыла ребенка одеяльцем.
-Милый, просыпайся.- переключилась она на его взрослого соседа, откинула тому волосы с лица и мягко провела по щеке.- Уже утро, тебе пора на работу.
-Ах, Нина, я сам не заметил, как уснул.- последовал тихий ответ.
-Джованни, ты, что просидел здесь всю ночь?- брови Нины Воронцовой поползли вверх.- Всю ночь?
-Нет, любимая. Просто малыш под утро заплакал, а ты так сладко спала, что встал успокоить его. Знаешь, он совсем маленький, а уже все понимает.- Джованни Манчини поцеловал ладонь своей возлюбленной.- Я сказал Сереже, что он может разбудить маму, и он сразу успокоился.
-Ну, он же наш сын-с гордостью произнесла графиня.- Но тебе и правда пора в институт. А сейчас давай завтрак. Я пойду, дам распоряжения.
-Нет, постой.- итальянец остановил даму своего сердца, усадил себе на колени и запечатлел на ее губах долгий поцелуй.- Я не хочу отпускать тебя так рано. А наш малыш будет похож на тебя. Он будет таким же красивым и умным. Нина, я так счастлив! Я люблю тебя!
-Я тоже люблю тебя!
Примерно такая же картина открылась бы вошедшему гостю в другом доме. Здесь не было богатого убранства, не было колыбели с младенцем, но была та же атмосфера любви и взаимопонимания. И в этом доме, который находился довольно далеко от первого, бились два влюбленных сердца, тянулись, друг к другу родственные души.
Софья Горчакова расстилала на кровати цветастое покрывало, граф Воронцов стоял перед зеркалом, застегивая мундир. Три дня назад он ушел из своего дома, предоставив поместье Нине и поселился у своей любимой- Соня жила в институте, а за домом надо приглядывать.
-Владимир, ты точно сможешь прийти на выпускной бал?- поинтересовалась институтка по дороге на кухню.- Мне Наденька говорила, что у Вас с Бутовым будет какое-то важное дело.
-Не волнуйся, Софи, мы успеем его исполнить до вашего бала.- ласково проговорил граф, усаживаясь на стуле.- Я обязательно буду там.
- Спасибо, милый.- такой же ласковый голос ответил офицеру с кухни.- Ты оладьи любишь со сметаной или вареньем?
-С вареньем!
Через некоторое время Горчакова вошла в комнату, держа в руках поднос с оладьями, банков варенья и тарелкой с пряниками.
Девушка поставила свою ношу на стол и налила в чашки горячего чая.
- Ты настоящая хозяюшка.- дотронулся до руки своей возлюбленной Владимир и откусил кусочек оладушка.- Ты замечательно готовишь!
-Спасибо, любимый.- Софья нежно улыбнулась Воронцову.- Можно тебя попросить?
-Да, конечно.
-Отвезешь меня в Институт? Я только платье чуть подправлю.
-С радостью. К тому же мне необходимо навестить Нину.
Ровно через два часа у Сониного дома стояла коляска, граф Воронцов бережно усадил девушку в экипаж, назвал кучеру адрес, и лошади повезли коляску, громко цокая по мостовой.
Вместе с этой парой проникнув в город, утро уже окончательно покорило Москву. На улицах появились торговцы, люди заспешили по своим делам. Все ожило!
*********
Компания девушек шла, посмеиваясь и шутя, по коридорам института. Они радовались утру, солнцу, радовались новому дню. Внезапно Кутайсова остановилась.- Ой, Оксана, мы же забыли убрать постели! Ну да, они же собирались ложиться спать, но потом решили пойти в другой дортуар. До выпускных экзаменов оставалось совсем немного времени, и Кутайсова с Ничипоренко присоединились к ,повторяющим французский Кулаковой и Мириам.
-Ой, и правда!- всплеснула руками полная Ничипоренко.- Только как жеж завтрак. Мы ж не успеем.
-Ладно, иди завтракать. Я сама все сделаю!!
-Вот спасибо!
И Мария, развернувшись, умчалась в свой дортуар. Она, с легкостью бабочки, влетела в комнату, быстро заправила постели и уже почти хотела выйти, но заметила сверток, лежащий на её тумбочке. Девушка подошла, огляделась по сторонам, взяла сверток и стала его разворачивать. Внутри лежала новая, еще пахнущая типографской краской, книга. Задачник. Задачник по математике. И записка.
"Маша, Мария.(это было зачеркнуто) Мадмуазель Кутайсова!
Я слышал о вашем интересе к математике, в этой книге собраны самые лучшие и интересные задания. Надеюсь, это Вам поможет, я так же надеюсь, что эту книгу Вы будете использовать с умом. Это все, что я пока могу для вас сделать...
Желаю хорошо сдать экзамены!"
Тетрадный листок, точнее его половинка, был не подписан, но на губах институтки сияла улыбка. Записка была написана знакомым и столь любимым ею почерком. Кутайсова спрятала подарок в тумбочку и пошла в столовую, чувствуя, как радостно бьется сердце.
-Евгений!!! Что за ужасный одеколон! Я прошу тебя больше никогда не пользоваться им!- Надежда Бутова сидела на диване, возмущенно сверкая глазами на своего мужа. Тот возился с Манечкой и совершенно не понимал, что это его супруга на него взъелась.
-Надя, я ведь пользовался им всегда.- удивился Евгений.- И тебе он нравился.
-А теперь не нравится! И тот был другой!- Надя потерла виски- ну вот, голова начинает болеть.- И вообще, ты есть собираешься?
-Да-да, конечно. Вот посиди-ка тут.- Поручик посадил дочь в колыбель.
Бывшая пепиньерка встала с дивана и принялась накрывать на стол.
Когда все было сделано, Надежда отпила немного кофе из своей чашки.- Боже!!! Я, кажется, кофе пересолила. Хотя должна была положить сахар.
-Нет, что ты, родная? Ты замечательная хозяйка, отлично ведешь дом. Это даже моя мама признала.- Евгений постарался обнять свою ненаглядную.
-Нет...Боже, твой одеколон!- Надежда оттолкнула ласкающегося мужа.- Меня от тебя тошнит! Молодая женщина быстро вышла из комнаты.
-Надя?- Бутов закатил глаза, а потом схватился за голову.- Я опаздываю! Приду- поговорим! Я тебя люблю!
- Я тебя тоже... - следовал ответ.- НО больше никакого одеколона!
*********
-Сережа, ты не мог бы отвести девушек в Институт?
-Да, папенька, конечно.
Младший и старший Шестаковы готовились к выходу: застегивали ворот рубашек, оправляли мундиры. Генерал собирался ехать к Великому Князю с докладом, а Сергей отвезти сестру и её подругу в Институт, а затем на службу. Эти неспешные сборы проходили внизу, а на втором этаже дома Шестаковых щебетали и смеялись Катрин с Асей.
Катя застегивала свою обычную форму, а Черневская возилась с косой подруги. Сама она была уже полностью готова, даже шляпка надела.
-Асенька, ну ты не забыла?- уже в который раз спросила подругу Шестакова.
-Нет, что ты.
-А зачем же ты едешь со мной в Институт. Поезжай лучше с папенькой во дворец.
-Катя, сегодня будет репетиция экзамена. Ты, что забыла?- Ася закончила свою работу.- А после этого я поеду к Константину Николаевичу.
-Нет, не забыла... - Катя вздохнула.- Просто эта находка не выходит из головы. Ну ладно, пойдем. А то Сереженька нас заждался
Екатерина взяла свою шляпку, и девочки застучали своими каблучками по лестнице.
Карета с вороными лошадьми легко неслась по улицам Москвы, лошади фыркая и прядая ушами, рысили по мостовой. Поворот. Еще один. И еще.
Наконец кучер, натянув поводья, замедлил ход гордых животных, кони перешли на шаг и выехали на прямую.
-Стоять!- мужчина остановил повозку у ворот. Карету качнуло, это было знаком, что путешествие закончилось.
-Рома, просыпайся, мальчик мой.- женщина ласково потрепала сына по плечу.- Мы приехали, а ты проспал все дорогу.
-Неправда, матушка, только половину.- Весело возразил тот.
-Сударыня, прошу Вас.- кучер слез с козел, подошел к карете и, открыв дверь, подал даме руку.
Следом за княгиней экипаж покинул и Роман, они с Тимофеем принялись вынимать багаж, а Лилия Александровна, обойдя лошадей, встала у морды своего любимца и стала осматривать дом. Она улыбалась своим воспоминанием, глядя на большой дом, окрашенный в светло-зеленый цвет, с высокими колоннами. Вокруг дома был разбит сад, прямо у ворот цвели, источая тончайщий запах, алые и черные розы, были видны также сирень, клены и высокие березы, а из-за угла дома выглядывал дуб. Перед мысленным взором княгини предстали картины из её детства: вот она и её сестра гарцуют на пони, вот пытаются залезть на тот самый дуб, а вот спорят, каких именно цветов нарвать маме.
Толстый поворчал-поворчал, но дверь открыл, он пощурился на свету и улыбнулся в седые усы.- Лилия Андреевна, матушка! Добро пожаловать домой.
-Спасибо, Филипп! Наконец-то я вернулась.
Тот поклонился и повел господ в дом.
Рома забрал у матери саквояж, предложил руку и прошел следом за слугой.
-Алена, Алена!! Иди, посмотри, кто пожаловал.- закричал, войдя в коридор, Филипп.
Раздались торопливые шаги, и в комнате показалась черноволосая кудрявая женщина, года на четыре старше княгини. Она вошла и застыла в дверях, вглядываясь в лицо вошедшей.
-Алена! Неужели это ты?
-Я. Лилия Андреевна. а Вы... Вы совсем не изменились! Совсем, как на портрете! А это? Роман Алексеевич?
-Да, совершенно верно.- рассмеялась Лилия.
В это время Тимофей принес оставшиеся вещи, Алена, заметив это, сказала.- Филька, покажи молодому барину его комнату, а я провожу госпожу.
Кучер и камердинер понесли вещи, князь нес поклажу матери, а княгиня и служанка шли позади всех и беседовали.
-Ален, а где Марго? Где Маргарита?
-А они в Петербург уехали, к дочери. Вернуться через неделю. Но Вас Они очень ждали. Вот Ваша комната, сударыня.
-Спасибо.- женщина тихо прошла в просторную, светлую комнату, осмотрела светло-лиловые стены, висящие на них картины и фотографии. Княгиня улыбнулась- на столике, у кровати, стояла ваза с ее любимыми черными розами.
-Вы, наверное, переодеться и отдохнуть хотите, барыня!
-Ален, ну какая я тебе барыня? Росли вместе. Зови меня Лилия, ну Лилия Андреевна, наконец.
-Да, бар... Лилия Андреевна. Я приготовлю кофе.
-Спасибо.
Служанка, сделав книксен, вышла, а Чернышова осторожно села на кровать, оглядела комнату и улыбнулась.