Случилась эта история, когда мне только исполнилось тринадцать. Возвращалась я из школы домой. Вдруг слышу, кто-то окликает меня. Оборачиваюсь, и вижу, что за мной бежит Коля. Мы с ним вместе учились в одном классе и почти соседствовали домами.
- Неужели сбылось?! - подумала я.
Как долго я ждала такого момента! А он всё время провожал домой Вальку, что живёт на параллельной улице. И что он в ней нашёл?! Тощая, длинная, груди нет. В бюстгальтер вату подкладывает, чтобы казалась на размер больше.
Остановилась. Жду.
Коля, раскрасневшийся от мороза, легко подбежал ко мне и взял за свободную от портфеля руку.
- А я ждал тебя у школы, но не заметил, как ты вышла, - взволнованным голосом сообщил он.
- С какой стати?! - говорю ему. - А как же Валя? Ты её сегодня не провожаешь?
- При чём тут Валя? Сама она ждёт меня после уроков. А ты почему всё время убегаешь от нас? Идти можно и вместе! По пути ведь! - как бы оправдывался Коля.
- Нужды нет бегать от вас! Тем более у школы дожидаться, - резко ответила я.
Не обращая внимания на тон, каким я ему ответила, Коля продолжил:
- Люда! Давай завтра покатаемся на коньках на нашем озере? Тем более наконец-то каникулы, в школу идти не надо.
- Ну, ладно. А во сколько?
- Часа в два приходи. Сможешь?
- Постараюсь, - с деланым спокойствием ответила я, хотя сердце прыгало от радости.
Еле дождалась следующего дня! Ещё с вечера наточила свои снегурочки, привязала к валенкам и повесила их на гвоздь у косяка входной двери.
Отправилась на озеро пораньше, чтобы опробовать лёд. Труба с горячей водой, протянутая от вагоностроительного завода, выходила в озеро. И где-то посередине водоёма вода глубоко не промёрзала, образуя сверху тонкую корку льда, а ближе к берегу лёд был толстым.
Определив полосу, до которой можно свободно кататься, я поспешила к берегу, где уже ждал Коля, приветственно размахивая шапкой.
Взявшись за руки, мы скользили по слегка ребристой поверхности озера. Было весело и хорошо от прикосновения его руки, тепло которой я ощущала сквозь варежку. По просьбе Коли я учила его делать ласточку. Он падал, и мы покатывались со смеху над его неуклюжестью и неумением держать равновесие. Завершить катание решили догоняшками.
На счёт три я помчалась вперёд, забыв об опасности. Азарт вёл меня к ней на бешеной скорости.
Вдруг я почувствовала, что прямо подо мной с треском лопнул лёд, и я, не успев опомниться, оказалась в ледяной воде.
Три метра глубины не давали мне возможности встать на дно, а мокрая, ставшая тяжёлой одежда и валенки с коньками тянули вниз. Вода, просочившаяся к телу, обожгла ледяным прикосновением. На миг перехватило дыхание, и мысль - неужели конец?! - заставила меня отчаянно сопротивляться создавшейся ситуации. Пытаясь схватиться за кромку льда, я охрипшим от страха голосом крикнула Коле, испуганно наблюдавшему за происходящим:
- Помоги!
Но он развернулся и быстро покатил к берегу.
Понимая, что помощи мне в ближайшее время ждать неоткуда, я, барахтаясь в полынье, кое-как сумела крепко уцепиться за кромку льда. И, прилагая неимоверные усилия, вытянула себя на поверхность. Хватило сил отползти на несколько метров от парящей воды. Так и лежала, с закрытыми глазами, пока сердце не начало работать в обычном ритме. Моя стекавшая одежда быстро обрастала хрупким льдом, тоненько позвенькивая при малейших движениях. Я попыталась встать, отдирая успевшее прихватиться ко льду пальтишко. Удалось и вылить оставшуюся воду из валенок.
Пока ковыляла до дома, одежда превратилась в ледяной панцирь. Тело горело, а в мыслях было одно: "Как ты мог уехать и не помочь?!"
Дом оказался на замке. Не слушались замёрзшие пальцы рук, и ключ никак не хотел входить в скважину висячего замка. Еле открыв дверь, я тут же, в сенях, сбросила с себя обледеневшую одежду, которая, падая, стучала об пол. Зайдя в тепло, я сразу же залезла под стёганое одеяло.
Из забытья меня вывели голоса матери, бабушки и врача со скорой помощи. Было нестерпимо жарко и остро хотелось пить.
Оказалось, температура тела превысила сорок градусов, а по хрипам в лёгких врач определил пневмонию. Меня тут же увезли в больницу, где я и провела каникулы и часть четверти учебного года.
Как-то в очередной раз меня навестила мама.
- Доча! - сказала она. - Со мной Коля пришёл. Он через меня просит у тебя прощения. Стесняется, что ли? Может, ему что-нибудь передать?
- Ничего, мам, - хладнокровно ответила я.
Для себя я уже поняла, что он мне больше не интересен: ни как объект внимания, ни как просто человек.