Карина и Нихром шли к дому новоиспечённого оборотня: нужно было как-то объяснить отцу и сестре своё длительное отсутствие. И сказать, что переезжает. Прямо сейчас. Карина понимала всю шаткость её положения, поэтому готовилась к худшему. С другой стороны, ей скоро восемнадцать, она сама может решать, что делать и где жить. Такая точка зрения ещё больше увеличивала степень подросткового упрямства и всё меньше оставляла шансов на мирное разруливание неизбежного конфликта.
"И почему я не могу просто взять и пойти домой? Бросить и этого странного парня, и маньячку с красными глазами?"- думала девушка, когда "странный парень" вдруг остановился.
--Чувствуешь? Такой знакомый запах...
Карина остановилась.
"И правда - странный."- заключила она и принюхалась, обнаружив, что воздух действительно пропитан ароматом её любимых цветов.
--Это ландыши. На языке цветов они означают "свежесть".
Нихром с подозрением покосился на девушку.
--Ты знаешь язык цветов?
--Сестра научила. Она их любит.
Они опять пошли вдоль дворов. Дома были одинаково скучными, улицы одинаково грязными, а лужи - одинаково мокрыми. В общем - скука. От нечего делать Карина стала вспоминать то, что запомнила.
--Ирис означает "твоя дружба дорога мне". Лютик - "ты неблагодарна". Василёк - "не смею выразить тебе свои чувства". Фиалка - "взбодрись". Одуванчик - это знак верности, орхидея - утончённости, а мимоза - застенчивости. С розой всё понятно. У мака много значений, но общий - забвение. Красный мак - удовольствие, белый - утешение, жёлтый - успех... Лилия означает "красота", а лаванда - "моя любовь покорна"...
Девушка сама не знала, зачем говорит всё это. Наверно, это нервное. Просто нужно было что-то делать - вот она и бормотала, что знала. Но к её удивлению оборотень даже заинтересовался.
--Надо же... Наконец в нашей команде появился тот, кто сможет хоть как-то оживить обстановку.
--А Вика?
--Нет, это не то. С ней мы уже настолько привыкли друг к другу, что уже ничему не удивляемся.
Карина улыбнулась, осознав, что всё не так уж плохо. Нихром действительно немного странный, но вполне дружелюбный. Виктория на сумасшедшую тоже не похожа. Может, есть ещё надежда на то, что она не попадёт в психбольницу?..
Но как бы там ни было, рассерженных родственников никто не отменял. Колени предательски дрогнули, а сердце решило поиграть в прятки и затихло, когда они вошли в подъезд. Первый этаж. Квартира налево.
Звонок издал какой-то больной чихающий звук. Карина напряглась, услышав за дверью нервные быстрые шаги. Отец.
На секунду в глазке пропал свет. Потом дверь открылась.
На пороге стоял мужчина ростом чуть выше среднего, довольно крепкого телосложения. Внешность обычная, ничем не выделяющаяся. Единственное, что было особенного, это взгляд. Спокойный, сосредоточенный и грозный.
--Папа, я...
--Я волновался. Ты понимаешь, КАК мы переживали за тебя?
Он хотел казаться спокойным, но голос дрожал. Карина опустила глаза - ей стало стыдно. Очень стыдно.
--Ладно, не на пороге разбираться ведь. Заходите оба.
Мужчина странно покосился на Нихрома. Наверно, у него возникли нехорошие мысли по поводу отсутствия дочери. Но он всё же отошёл, пропуская и его.
Двухкомнатная квартира не давала простора воображению - всё просто и заурядно. Обычное жилище обычных людей.
Карина прикоснулась к руке Нихрома и слегка притянула к себе. Потом вдохнула побольше воздуха и выдала:
--Папа, я ухожу.
Мужчина остановился на полпути к кухне и обернулся, непонимающе глядя на дочь.
--Что? Уходишь? Куда, интересно?
--К нему.- сказала она и кивнула на замершего от такого заявления оборотня.
--Так... Интересно... А ну-ка, малыш, иди сюда. Поговорить нужно,- мужчина жестом подозвал к себе Нихрома.- А ты, милая, иди в комнату и жди Жанну.
Карина проводила взглядом опешившего волка и послушно направилась в комнату, но не для того, чтобы ждать разгневанную сестру, а чтобы начать собирать вещи. Её решение не зависело от согласия или несогласия отца - просто нужно было предупредить, что она уже сделала.
Она зашла в свою комнату и включила свет. Окна были задёрнуты голубыми шторами, на стенах такого же цвета были прикреплены горшки с цветами, из-за чего спальня становилась похожа на маленькие джунгли. Слева и справа стояли неширокие кровати - её и сестры. Возле окна - письменный стол со стационарным компьютером и кучей книг и тетрадей.
Лиса открыла шкаф, расположившийся вдоль стены с дверью, и взяла дорожную сумку, с горечью подумав, что собиралась ехать в Крым...
Через десять минут дверь распахнулась и в комнату влетела злая Жанна. Она сразу нависла над Кариной и начала с силой трясти её за плечи.
--ТЫ ГДЕ ШЛЯЛАСЬ?! Я ВСЮ МОСКВУ НА УШИ ПОДНЯЛА!!!- закричала она, пытаясь вытрясти из сестры ответ, но та молчала и опускала глаза.- Что молчишь?! Ну, ответь! Карин, мы же волновались...
Её голос постепенно стихал, переходя из крика в почти плач. Наконец, Жанна успокоилась и перестала трясти Карину, усадив её на кровать. Она собиралась провести допрос и прочитать лекцию, но её взгляд уловил на полу собранную сумку.
--Я что-то не понимаю?- вкрадчиво поинтересовалась она.
--Я ухожу,- не поднимая глаз, ответила Карина и приготовилась к пощёчине - Жанна часто прибегала к этому способу, чтобы образумить неугомонную сестру.
--Что? Куда?
Кажется, Жанна не осознавала серьёзности слов сестры. Её можно понять - Карина никогда не отличалась такой самоуверенностью и решимостью.
--К Роме.
--К какому Роме?
--К моему Роме.
Брови Жанны поползли вверх, а красивые черты лица исказились. Она всегда была красива - тёмно-каштановые волосы до плеч, серые глаза, вечная полуулыбка-полуухмылка... Но беспокойство и удивление сыграли злую шутку над её внешностью - теперь она выглядела угрожающе. Хотелось немедленно начать извиняться и оправдываться, стоя на коленях и умоляя пощадить.
--К твоему Роме? С чего бы?
--Я люблю его,- произнесла дрессировщица и поняла, что краснеет. То ли от вранья, то ли от смущения.
Жанна почему-то успокоилась и вздохнула.
--Ну, тут я бессильна... Делай, что хочешь, уже не маленькая. Только потом не ной, что я тебя не предупреждала.
Карина подняла глаза на сестру и улыбнулась.
--Ладно.
Со стороны кухни послышался громкий смех их отца. Потом обозначились быстрые шаги по коридору, и дверь открылась в третий раз за пятнадцать минут, впуская в комнату внезапно развеселившегося Михаила Степановича - отца сестёр - и смущённого Нихрома.
--Жанка! Ты не представляешь! Этот парнишка - просто чудо какое-то!
Карина с подозрением уставилась на родителя, а затем перевела взгляд на оборотня. Тот пожал плечами в знак непричастности.
Михаил Степанович никак не унимался, продолжая хохотать и медленно сползать по стене от нарастающей боли в животе. Что его так развеселило - непонятно, тем более что он нечасто так срывался. Даже Жанна удивилась, совершенно забыв про сестру и парня, которого при обычном состоянии она сразу начала бы придирчиво рассматривать и, естественно, отбивать.
Карина поняла, что настал удобный момент, чтобы смыться, быстро схватила сумку и ноутбук и потащила Нихрома к выходу. Но незамеченными им уйти не удалось. Отец лисы выглянул из спальни в прежнем полусогнутом состоянии и с улыбкой (!) пригрозил пальцем оборотню.
--Смотри, мальчишка! Ты мне обещал!
Нихром почему-то покраснел и вытолкнул Карину за дверь, чтобы не нарваться ещё на несколько замечаний.
--Что ты ему обещал?
--Что не буду домогаться тебя до свадьбы,- быстро буркнул оборотень, взял у девушки сумку и двинулся по лестнице с такой скоростью, что Карина еле за ним успевала.
Когда приходишь домой, всегда ощущается некоторое беспокойство. Чем оно вызвано - никто не решил, да и не пытался. Просто на самом пороге часто охватывает ощущение смутной тревоги оттого, что что-то могло поменяться за время отсутствия. Но такая тревога приятна, особенно когда дом оказывается полон приятных гостей и любимых друзей, решивших устроить сюрприз.
Но переломный момент наступает именно тогда, когда открываешь дверь. Тут уж предугадать, что увидишь, невозможно.
Вика стояла на пороге собственной квартиры, не смея войти внутрь. Дверь была открыта, и с лестничной площадки отлично просматривался крупный кусок зала, где хозяйничали два оборотня. Хозяйничали оживлённо, с криками и смехом. Умиляющее зрелище.
Вампирша не могла поверить своим глазам. Нет, Рома, конечно, убирался. Но редко и с неохотой. Единственное место в доме, где всегда царила чистота - кухня. Но чтобы он делал уборку вот так, со вкусом... Кто-то явно его надоумил.
Ах, да... Карина! Вика шагнула вперёд, но опять замерла. Нога зависла в воздухе.
Постойте... И Карина?!
Нет, тут определённо что-то не так. Хотя, всё можно списать на природную хозяйственность девочки. Это плюс. Или на её излишнюю самостоятельность. Это минус. К тому же, она приручает ЕЁ волчонка. Ещё один минус. Но они убираются. Ещё один плюс. Чёрт... Арифметика хозяйства сводит с ума.
Вампирша всё же вошла, закрыла за собой дверь и осторожно заглянула в комнату... где душили её любимца.
Нихром смеялся и "бился в судорогах", пытаясь сбросить с себя дрессировщицу. Но на то она и дрессировщица, чтобы уметь брать контроль над животными: поэтому волчонку приходилось лишь мирно "задыхаться".
Глядя на этот дурдом, Вика не смогла сдержать улыбки. Тем более что свою работу они всё же выполнили - квартира буквально блестела. И это притом, что на часах уже около двух часов ночи.
--Дети, угомонитесь...- призвала Вика, но ответа не последовало. Более того - рвение к удушению волчонка даже увеличилось.
Вампирша сдалась и побрела на кухню в поисках пищи. Разнимать детей - то же, что отнимать у них конфетку.