Аннотация: Прошло два года. На это раз Враскову придется нелегко. Новые расследования вынудят его выложиться по-полной. Он встречает своих старых знакомых, узнает много нового и сталкивается, пожалуй, со своими наиболее влиятельными недоброжелателями.
Пролог.
Была середина февраля. Противный мокрый снег срывался со свинцовых небес. На дорогах города всюду лежала слякоть и снежная квашня, окрашенная копотью. А пробирающий до костей холод заставил бы любого уважающего себя человека отказаться от походов на улицу. Протяжный вой ветра заглушал только скрип колес автомобилей, активно носящихся то в одну сторону, то в другую.
Перед перекрестком остановился бывший некогда ярко-желтым, а теперь - весь покрытый налетом темно-серой грязи и пыли, автобус. Двери его распахнулись и из него выпрыгнул невысокий человек в длинном темном пальто, модных сапогах и толстой облегающей шапке черного цвета. Не останавливаясь, он перешел через дорогу. Не смотря на то, что на светофоре горел красный свет, все машины застыли, буквально уступая ему дорогу. Фигуру в темном это ничуть не удивило. Он смело прошел в переулок и без лишних церимоний постучал в дверь, казалось бы, заброшенного здания. Немного подождав, неизвестный повторил это.
Лишь через несколько минут, она отворилась с неприятным скрипом. Никого за ней видно не было. Человек огляделся и переступил порог, осмотрительно закрыв за собой дверь. Он посмотрел вокруг. Это помещение было чем-то наподобие заброшенного склада. То тут, то там были разбросаны пустые и разбитые ящики из фанеры. Сквозь разбитые окна, расположенные под высоким потолком, обильно лился белый, непонятно откуда взявшийся, дневной свет. Впрочем, за последнее время, гость уже перестал удивляться чему бы то ни было.
Отлично, Лаус, я рад тебя видеть. - Обратился к нему человек, чей образ мешал рассмотреть круг света, в котором стоял тот. Впрочем, Лаус уже знал, кто это.
Так вот вы где, учитель. - Ответил он. - По правде говоря, я плохо вижу вас.
Знаю, знаю. Но это необходимая мера предосторожности. Извини меня, но сейчас я не могу позволить своим врагам найти меня. Не пришло еще время.
Понимаю, учитель. - Лаус прикрылся ладонью от яркого света. - Наш враг, так же, здесь?
И не только он.
Лично мне безразличны остальные. Я хочу видеть смерть убийцы моего отца.
Именно поэтому я и пригласил тебя сюда, Лаус. Мы уже работаем над этим.
Мы? - С недоверием задал вопрос гость.
Я и наши союзники. Они, так же, являются его заклятыми врагами. Но им необходима помощь, которую я оказать, по понятным причинам, не могу. Для этого я обратился к тебе.
Учитель, я не уверен, что полностью готов.
Конечно, я научил тебя еще не всему, чему должен. Тем не менее, ты уже знаешь достаточно, чтобы быть равноправным партнером в этом деле. Ты справишься с делом и это будет первым гвоздем в крышку гроба нашего общего противника.
Ну и отлично. Тогда я согласен. Каков наш план действий? - Не успел учитель ответить на этот вопрос, как Лаус продолжил. - Только не смейте использовать меня в качестве 'пушечного мяса'. Если я догадаюсь, что меня предали, то, поверьте, я найду способ вам отомстить. Вам одному, по крайней мере.
Ты молодец. Мне очень нравится твоя подозрительность и общий настрой. Виден деловой человек. Всегда уважал таких. Я не сомневаюсь, что ты слов на ветер не бросаешь.
Будьте уверены. Надеюсь, вы - тоже. Так что, к делу, учитель, к делу.
Да будет так.
Лаус терпеливо выслушал поручение учителя . После этого он только пожал плечами и произнес 'Всего лишь?'. После чего - развернулся на каблуках и спешно покинул склад, даже не попрощавшись. Сквозняк громко захлопнул дверь. На улице было всё так же холодно и пасмурно.
Часть I. Буревестник.
***
Неприятный холод уже начинал раздражать. И, хотя, зима близилась к своему закату, я был почти уверен, что нас ждет еще, как минимум, столь же холодный март. Это совсем не радовало. С недавних пор, я просто ненавидел холодные зимы. Никакой снег не в силах компенсировать всех 'прелестей' гололеда, тяжелой одежды и, что самое мерзкое - болезней.
Забавно, но когда-то я даже любил болеть. Это был хороший повод не ходить в школу. И так прекрасно было оставаться одному дома и чувствовать себя его хозяином. В вузе - болеть было уже не так замечательно. И уж совсем я возненавидел болезни после его окончания, когда каждый день дураковаляния в постеле означал упущенные возможности, а иногда - прямо рушил все планы. Для работы частного детектива необходимо было всегда оставаться в строю. Особенно, учитывая мою специализацию.
На улице было значительно холоднее, чем обещали, поэтому я проклинал всё и вся за то, что так и не решился вернуться домой за шапкой. Волосы, успевшие отрасти почти до ворота, никак не защищали от холода уши, ведь ледяной ветер просто сдувал их назад, немилосердно хлестая по лицу. Шляпа с широкими полями, практически, не помогала. Тем не менее, она была частью моего имиджа, а потому я и не думал менять её. Тем не менее, этот мерзкий холод заставлял меня, время от времени, пересматривать свои взгляды.
Всё плотнее закутываясь в свое догополое пальто пепельно-серого цвета, я не замедлял шага, хотя встречный ветер был крайне отвратителен, а тяжелые черные сапоги умудрялись скользить даже по недавно убранному асфальту. Еще более черную трость с золотистым набалдашником я держал подмышкой. Еще не хватало, чтобы её наконечник вымазался или потрескался.
Я обогнул строительный забор и направился прямо по плохо очищенной от снега дорожке. Снег уже был утрамбован в твердую ледяную массу, из-за чего и не хрустел под ногами. Зато я, в полной мере, испытывал 'радость' скольжения.
Впрочем, мои субъективные суждения по поводу прогулки вряд ли имеют хоть какую-то ценность. Дело не в этом. Я - частный детектив Игорь Врасков. И я был на работе. Мне требовалось найти одного человека. Девушку, которая, предположительно, имела ценные качества, но сама об этом не догадовалась. Поэтому мне требовалось встретить её и просветить, пока она не натворила делов. Я точно знал, где и когда она должна была появиться, а потому спешил, как мог. Конечно, в данных обстоятельствах это было довольно трудно. Но я, всё еще, успевал.
Пройдя еще несколько метров, я влился в толпу людей. Все, как и я, тоже куда-то спешили. Но мне не было до этого дела. Я кое-как смог выбраться из людского потока и пошел в направлении скамейки. Она была вся оплевана и измазана какой-то грязью. Поэтому, не слишком беспокоясь об общественном мнении, я запрыгнул на неё с ногами, присев на корточки. Не самая любимая моя поза для сидения, должен сказать. Однако я надеялся, что мне не придется долго находиться в таком положении.
Блажен, кто верует. Мне пришлось так просидеть... довольно долго, хотя я и понятия не имел, насколько. Замороженными пальцами я достал из внутреннего кармана своего пальто смятую фотографию. Я должен был быть уверенным, что встречусь именно с ней.
Врасков? Это вы? - Послышалось откуда-то сзади. Голос, определенно был женским.
Да, можете называть меня Светой. Это ведь с вами я разговаривала по телефону? - Я не мог узнать её голоса, зато мой внутренний указывал на то, что я не ошибся.
Определенно, да. Так и есть. - Ответил я, прыжком сойдя с лавочки и очутившись лицом к лицу с ней.
Ничего примечательного в ней не было. Я бы не назвал её ни красивой, ни омерзительной. Просто, обычная девушка небольшого роста, средней комплекции с длинным прямым носом и волосами цвета пожухлого баклажана. Глаза её были какого-то непонятного цвета - слишком светлые, чтобы быть карьими, но слишком коричневые, чтобы сойти за голубые или зеленые.
Вы так молоды. - прозвучало из её уст. - Честно говоря, я ожидала увидеть кого-то постарше. К тому же... ваши волосы...
Ерунда, Света. Это многих людей вводит в заблуждение. Просто, не каждый в двадцать четыре года имеет полностью седую голову.
Мне нравилось то, что она не стала спрашивать, как так олучилось, что два года назад я полностью поседел за одну ночь. Мне не слишком нравилось выглядеть, подобно рок-звезде конца семидесятых - начала восьмидесятых годов прошлого века, тем не менее, я должне был признать, что бывают проблемы и похуже.
Кто вы такой? - Спросила она вместо этого. - Я не совсем понимаю, что происходит.
Ты ведь замечаешь за собой определенные странности?
О, да. В последнее время, моя жизнь стала просто невыносима. Именно поэтому я и пришла сюда. Хочу выяснить всё, что творится вокруг меня.
Понимаешь, в этом мире существуют вещи, которых, с рациональной точки зрения, существовать не должно. Которые просто не могут существовать. Тем не менее, они есть. Не все поверья и легенды - правда. В целом, их всегда следует делить на десять. Но многое из того, что они описывают - правда.
Не понимаю. Вы бы не могли прекратить подражать персонажам дешевых фильмов?
А ты мне уже нравишься. - Улыбнулся я. - Сейчас покажу для наглядного, так сказать, примера.
Мы пошли в переулок, где было не так много людей и, малость, темнее. Я покрепче сжал ладони и прошептал: 'accendere il fuoco'. Она озадаченно посмотрела на меня, очевидно, намереваясь спросить, что значит сия тарабарщина. Однако, как только мне удалось разжать руки, в каждой из них я держал по огоньку, мерцавшему бледно-розовым светом.
Так кто же вы, Врасков? - не унималась девушка.
Я - такой же как и ты. Мистик. - Ответил я, погасив пламя. - На самом деле, любой из нас, людей, умеет делать всё то, что умею я. В той или иной степени. Просто люди об этом предпочитают не вспоминать и живут так, будто ничего такого нет вообще. Рационализм, понимаешь ли. Но некоторые из нас, такие как я или ты, обладают врожденным даром к сверхъестественным силам. Это талант, как музыкальный слух или способности к матиматике. И его не спрятать - рано или поздно, он всё равно проявится. И мы называем себя чародеями. Прошу уяснить это с первого дня. Именно чародеями - не магами, не волшебниками и не ведьмаками.
И что, я талантлива?
Да, это действительно так. Потенциально ты лишь немного уступаешь мне.
И что? Теперь вы будете меня учить?
О, Господи. Надеюсь, что нет. Я нашел тебя, так как работаю на другого чародея. В первую очередь, я - частный детектив, сыскарь. Но паре фокусов научить тебя могу.
И мы начали обучение. Там же, на улице. Понимаю, это было не лучшим местом для усвоения знаний, но ничего особо сложного в этом не было. Азы магии лишь в чьем-то воображении могут казаться чем-то фееричным. Так что, внимания редких прохожих в переулке мы почти не привлекали.
У неё неплохо получалось. Не хуже, чем у меня, когда я только решил стать чародеем в свои триннадцать лет. Она, конечно, была уже старше. Лет семнадцать. Тем не менее, время вступления в мистическую жизнь мало влияет на сам учебный процесс. Было в этом что-то сакральное. Не знаю даже, что. Обучая эту девушку, я чувствовал себя игроком с судьбой, ведь то, что она сегодня делает, однозначно, изменит всё её дальнейшую жизнь. И да, было приятно потешить свое самолюбие и почувствовать себя Учителем. Вместе с тем, я хорошо осознавал, что мало подхожу для этой роли в силу своего характера и убеждений. Но такие вот моменты мне нравились.
Вдруг, нас прервали. Четверо мужчин в черных пальто обступили нас со всех сторон. Я слишком поздно заметил их. Переулок был слишком узок, чтобы оставлять мне пространство для действия. Из-за угла появился и пятый мордоворот. Огромный и широкоплечий с бычьей шеей. У него были широкие сросшиеся брови черного цвета, как у одного из самых знаменитых имперских правителей второй половины прошлого века. Острый прямой нос и короткая стрижка придавали ему сходство с пингвином. Он-то, по видимому, и был среди них главным.
Простите, господа. Вам что-то нужно? - поинтересовался я.
Ничего серьезного, господин Врасков. Вы отлично выполнили свое задание. А теперь, позвольте нам сделать свою работу. Девушка, следуйте, пожалуйста за нами.
Постойте. Кто вы вообще такие? Откуда вам известно мое имя?
Слухами земля полнится. - Ехидно ухмыльнувшись ответил главный здоровяк. - Ваше имя есть в газетах... и других объявлениях. Если хотите знать мое, то вот.
Он протянул мне золотистую визитку. Я посмотрел на неё. На ней было черными буквами выгравировано имя 'Сергей Игоревич Марков', а под ним - мелким курсивом: 'Necrosoft'. И больше ничего.
Это что еще за конторка? Никогда о вас не слышал. Что вы собираетесь...
Спокойнее, спокойнее. Никто не собирается вам мешать. Мы можем договориться с вашим клиентом. Вы ведь сами не собирались её обучать?
Нет. - Не вовремя сказала девушка. - Он сказал, что не будет.
Ну вот видите, всегда можно прийти к взаимопониманию. Уж поверьте, мы позаботимся, чтобы она прошла должное обучение. И каждый будет доволен.
Подождите минутку. - Был мой ответ. Я достал из кармана брюк выключенный мобильный телефон. Знаю, мне могли позвонить в любой момент, но так как мне требовалась демонстрация магии, я решил заблаговременно его выключить. Работающая электроника её не переносит.
Я включил мобильный телефон. Ад кромешный! Я готов был проклясть его за то, что он так долго загружался. Слава Богу, неизвестные люди терпеливо ждали. Я набрал номер клиента, но быстро напоролся на 'отбой'. Что за черт?! 'Минутку' - произнес я. Но не успел я снова набрать номер, как мне пришло сообщение со счета. На него перчислили двадцать тысяч в национальной валюте. Но и это было еще не всё. Почти сразу же ко мне пришло еще одно сообщение. От клиента. Он написал мне, что не нуждается, впредь, в моих услугах. Ох, не нравилось мне это всё.
Полагаю, у вас больше нет оснований нас задерживать? Как и у нас - задерживать вас. - Противным голосом прокукарекал Марков.
Да, наверное. Так вы работаете на...
Прощайте, господин Врасков. - Перебил меня он. - Девушка, пройдемте с нами.
Он протянул ей руку. Она недоумевающе посмотрела на меня, а я только пожал плечами. Потом, они все вместе исчезли за углом, оставив меня наедине с самим собой.
Не долго думая, я развернулся на носках и, обогнув здание, вышел с другой стороны улицы. Автомобиль, а это был черный лимузин, уже тронулся. Я мигом бросился следом, не щадя своих сил. Бежать было трудно - все-таки, бегун из меня неважный, несмотря на длинные ноги. Я весь взмок, а холодный воздух обжигал мне грудь. Шляпа, то и дело, норовила слететь с головы, поэтому требовалось постоянно придерживать её рукой.
Наконец, я отстал. Бежать было бесполезно - автомобиль, в любом случае, быстрее. Несколько раз я попытался вывести машину из строя заклинанием. Без толку. Зато мне удалось 'прицепить' жучок на автомобиль. Не технический, конечно. Настоящего жучка, похожего на божью коровку, но сделанного из блестящего желтого металла, внешне напоминавшего золото.
Я пустил своего 'шпиона' следом и отстал. Теперь оставалось только ждать. И я начинал замерзать, хотя, из любопытства, все же еще пробыл некоторое время на улице, рассчитвывая получить нужную мне информацию.
Мои надежды не оправдались. Спустя пять минут, я уже замерз окончательно. Но хуже было то, что моя связь с жучком перестала ощущаться. После затянувшихся поисков, я нашел его лежащим на обочине. И я понятия не имел, кто же это были такие и что, на самом деле, произошло.
***
Я - Лаус. И я не Лаус... а кто же я? Это не важно. Важно то, что в этом месте я видел сон. Да, и увидел я сон. И сон этот был страшен.
И жаждал я пробуждения. Вновь узреть белый свет, подкрашенный оранжевыми лучами восходящего солнца, что слепит глаза. И понять, что всё это, всё что было - не реальность. Что кошмар прошёл. И не повлёк за собой последствий. Что не существует, в нашей действительности, настолько уродливого и жестокого мира. Мира, который я видел. Всё - лишь обман зрения, иллюзия, растворившаяся, точно утренний туман. Вновь вдохнуть чистый утренний воздух, а с выдохом, растворить без остатка тот осадок в душе, который мешал пробудиться... И даже если сон не повторится, я не скоро смогу забыть его подробности.
Но это был не сон. И то, что вижу я ежедневно - не сон. Жизнь и смерть. Энергия и покой. Если я остановился сегодня, это всё же того стоило. И даже ужасные ошибки, которые я сделал... и, которые я бы исправил, если бы мог. Боль, что сжигала меня и оставила шрамы в моей душе. Это всё стоило того, чтобы мне позволили пойти туда, куда я шел...к этому аду на Земле, к этому раю на Земле... и обратно, внутрь, под, между, сквозь них, в них и над ними.
Их мрачного бога зовут 'морфий'. И его жрецы в белых халатах регулярно скармливают ему часть кого-то. Часть времени - часть жизни. А, может, и весь разум. Всю жизнь. Но этот ненасытный бог слишком мал. Его глотка не проглотит того, что они ему засунули. Ему долго не удержать меня в своей пасти.
Меня кормят силы куда большие. И скоро они узнают все секреты шаманов с блестящими амулетами в ушах. И то, что течет в моих венах, то ниспровергнет кумира их. И тогда взойдет моя луна. И свет её окрасится в кровь.
***
Из дневников Жан-Клода Переса.
20 января.
Наконец-то нашел себе работу в психиатрической клинике. Несмотря на мои скудные познания в их языках, мне все же удалось убедить руководство в своей компетентности. Теперь я - доктор. Самого низкого пошиба, но всё же - доктор. Это лучше, чем моя прежняя работа санитара.
Вообще, иностранцу довольно сложно трудоустроиться в этой стране. Если только вы не из соседних государств и у вас не осталось здесь родственников с имперских времен. Но и вернуться в Пятую республику я не могу. Это больше не моя страна.
Так или иначе, я надеюсь, судьба все же начала улыбаться мне в моих поисках новой Родины.
21 января.
Сегодня мой первый рабочий день. Познакомился почти со всем персоналом. Главный врач - Алексей Робертович Домовин производит впечатление человека твердого и решительного. Вместе с тем, он часто, если не всегда, бывает очень подозрителен. Я объяснил бы это тем, что я здесь еще новенький, к тому же - иностранец. Но есть в нем что-то еще, что-то неуловимое. Надеюсь, в дальнейшем, я научусь лучше его понимать.
Эта поликлиника - не самое худшее место. По крайней мере, для сумасшедшего дома, работа вполне приемлема. Пока что, сильно не загружают. Наверное, жалеют.
Здесь не тратят время попусту на бесплатных больных. Как я узнал, содержание в этом месте стоит очень больших денег, поэтому только представители состоятельных и престижных семей будут лечиться у меня. Такого себе я и представить не мог. Даже на Родине мне никогда не удавлась устроиться в столь элитное заведение. Мне, определенно, начинает нравиться эта страна.
6 февраля.
До этого дня, дела у меня, шли в гору. Работенка не пыльная, смены - легкие. Даже зароботную плату выдали авансом, да с таким числом нулей, что у меня голова закружилась. Даже учитывая то, что здешняя валюта стоит более, чем в десять раз меньше той, в которой я привык получать деньги. Конечно, бывает так, что какого-нибудь пациента терзают кошмары, но беспокоиться об этом не стоит. Как правило, ничего серьезного - помучается и престанет.
Но так было до тех пор, пока сюда не привели его. И, как на зло, именнно в мою смену. Он был связан смирительной рубашкой и закован в железную цепь. Да-да, в самую настоящую железную цепь. И всё равно шипел и упирался. Да так, что пятеро взрослых мужчин, атлетического телосложения, не могли подолгу удерживать его. Он снова и снова вырывался. И только когда появился доктор Домовин со шприцем, полным морфия, мы смогли его успокоить, всадив ему полную дозу, прямо через одежду.
На нем была маска. Черная, изрисованная какими-то письменами или иероглифами на непонятном языке. Сначала, мы намеревались снять её. Но затем, Алексей Робертович заметил, что это может лишь ухудшить психическое состояние этого человека, когда он придет в себя. Ухудшать такое положение никому из нас не хотелось.
Я велел санитарам отнести его в палату номер шесть. Этим же вечером, вся клиника, как любят говорить в этой стране, 'встала на уши'. Все пациенты стали буйными. Даже те, кто прежде и звука-то произнести не мог, а просто пялился в одну точку. С большим трудом, здоровякам-санитарам, вместе с охраной, удлось их усмирить.
12 февраля.
Клянусь усами Шарля де Голля, за прошедшие шесть дней на работе, я почти не знал покоя. Ни одна смена не прошла без того, чтобы у кого-нибудь из наших подопечных не случалось приступов неконтролируемой истерики, ужаса или буйства. А чаще всего, у нескольких сразу. Кто был более-менее способен к разговору, поговаривал, что видит во сне всевозможные ужасы, а с ними - человека из шестой палаты. Кстати, мы так и не решились снять с него маску. Всякий раз, как он приходит в себя, то безошибочно говорит, что надвигается что-то страшное. Таким голосом, что у меня мурашки по коже. И в тот же день случается непредвиденное. Уже трое наших обитателей погибло. А сегодня, я нашел доктора Валентинова, болтающегося на собственном носке и, чуть было, не сведшего счеты с жизнью.
Когда я сообщил об этом доктору Домовину, он лишь покачал головой и спросил, дорожу ли я своей работой, а если так - целесообразно ли касаться этой темы.
По началу, я думал, что жизнь и так слишком коротка, чтобы еще интересоваться, почему кучка психов, в одночасье, еще больше сошла с ума. Но что-то, как мне кажется, здесь не ладное. Я решил, что если главный врач не хочет мне помочь, то я сам докопаюсь до правды. Только боюсь, что она окажется...
13 февраля.
Пациент в маске проявляет все большую активность. Ни одно лекарство не может его долго удержать в спокойном состоянии. Мы перепробовали всё, но он, быстрее и быстрее приходит в себя. Похоже, этот организм обладает уникальной приспособляемостью.
Всё время бодрствования, он бормочет что-то про убийства. То ли его собираются убить, то ли он - кого-то. Однажды, он попросил, чтобы ему принесли в палату его сумку. Но Алексей Робертович строго-настрого запретил нам это делать. Тогда же, я встретился с этим пациентом взглядом. Это было ужасно, больше мне этого делать не хотелось.
Больные всё еще буйствуют. Нам всё труднее их сдерживать. Остальные доктора говорят, что это просто совпадение. Но я не верю, черт побери, ни в какие проклятые совпадения. Всё это начало происходить именно с прибытием этого странного человека.
Знаю, мне никто не верит. Может быть, я уже сам, чуточку, псих. Но разрази меня гром, если я лгу. Иногда мне хочется, чтобы всё это было сном. Интересно, сколько еще я здесь продержусь?
14 февраля.
Знаю, в этот день, обычно, празднуют День святого Валентина. Но мне, в этот день, не до проклятых любовных интрижек. Завтра же, я увольняюсь. Больше этого терпеть мне не хочется. Стало только хуже. Моя тонкая душевная организация не выдерживает подобной дряни. Ни за какие деньги я не продолжу работать в этом проклятом месте после того, что случилось сегодня.
Этот день был относительно спокоен. Специально оговариваюсь, 'относительно', потому что слово 'спокоен' здесь теперь вообще неупотребимо. Один из пациентов дергался и хныкал во сне. И это тот, кто раньше всегда спал сном младенца безо всяких препаратов. Губы шевелятся, ноги, чуть ли, не пляшут. Скоро он проснется и завопит нецензурной бранью. Но, клянусь треуголкой Бонапарта, лучше его не будить. В прошлый раз, один из санитаров едва не лишился пальцев.
Остался один больной. Тот самый, что в шестой палате. В маске, похожей на разукрашенную черную шапку, спушенную на всё лицо и с прорезями для глаз. Я так и не узнал его имени. В истории болезни писалось 'Лаус'. Только 'Лаус' - и ничего больше.
Мне всегда нужно было собраться с духом, чтобы даже просто посмотреть на него. Дверь палаты номер шесть ничем не отличалась от остальных, тем не менее, было в ней что-то жутковатое. Я заглянул в глазок. В этой палате не было ничего, кроме её обитателя. Даже кровати не было. Пациент находился на полу, почти в позе лотоса. Каким-то образом, он понял, что на него смотрят. Хоть и через глазок. Он медленно приоткрыл глаза. Я безмолвно ждал, когда Лаус, человек в маске, заметит меня. И, одновременно, боялся этого.
Я вошел в палату. Он окинул меня взглядом. На этот раз, этот человек был более спокоен, чем я. Если он и испытывал сейчас эмоции, то ничем не проявлял этого. Я осмотрел его. Вроде бы ничего. Но как только отвлекся, пациент бросился на меня, попав головой в пах. Я согнулся и застонал от боли. На удивление, больной не тронул меня. Он бросился к двери, которую я не закрыл из страха оказаться с ним наедине, в полной изоляции.
Но тут подоспела и помощь. Двое санитаров и схватили его. Они вкололи ему снотворное. Большую дозу. И душевнобольной обмяк, но всё еще слабо двигался.
'Скорее, - говорил один из санитаров, - нужно ввести ему еще и это. Будет удобнее, если мы снимем эти цепи. Ничего, он уже не опасен...'. И они действительно сняли цепи. Один из здоровяков ухватил его тонкую руку и поднес к ней шприц. В этот миг, больной резко дернулся, и оба санитаров разлетелись в разные стороны. Один из них успел быстрее оправиться от неожиданности и снова пошел в наступление. Но тут случилось неожиданное. Пациент в маске просто сделал пасс рукой в его сторону, и санитара, как тряпичную куклу на ниточках, что-то бросило, ударив о дверь, которая тут же захлопнулась. Второй попытался напасть сзади, но, тут же, затормозил и упал посреди палаты.
Мы с этим странным человеком оказались одни. Заперты в палате. И тут он снова меня удивил. Он убрал, находящегося в бессознательном состоянии санитара от двери. Немного отошел от неё. И она спокойно вывалилась вовне. Он наступил на неё и исчез.
Я, черт побери, действительно испугался. И, чуть было, не обмочился в штаны. Слава Богу, хватило ума сять их и сделать свое дело в мягкий уголок палаты.
Не знаю, сколько прошло времени, когда я решился, наконец, высунуть свой трусливый нос из шестой палаты. Каюсь, было действительно страшно это сделать. Но потом, мне стало еще страшнее.
Я медленно шел по коридору, пока не увидел две фигуры. Мужскую и женскую, стоявшие в его конце. Я окликнул их. Никто не ответил. Фигуры двигались. Шажок, шажок, остановка. Шажок, шажок, остановка. А я оставался на месте, в надежде рассмотреть их. Шажок, шажок, остановка. Шажок, шажок, остановка.
Наконец, я смог кое-как разглядеть их очертания. Я знал их, они были здешними докторами. И я снова оклинкул их. И снова они никак не отреагировали. Было в них что-то заторможенное. Они продолжали приближаться. Одной линией. В одном темпе. И только когда я увидел их, совершенно мертвые глаза, я понял, что нужно бежать. Я бросился со всех ног, бежал по коридору. Но они не отставали, даже не смотря на то, что всё так же спокойно шаркали. Шажок, шажок, остановка. Шажок, шажок, остановка.
Я завернул за угол и, сломя голову, побежал прямо. Но тут я увидел еще одну фигуру. Уже знакомую. Только теперь она была полностью одета в черное пальто, а на левом плече была сумка. Человек в маске. Лаус. В правой руке он сжимал что-то короткое и тонкое, напоминавшее палочку. Я, на мгновение, остановился. Посмотрел назад. Эти двое всё еще приближались. Их мертвые глаза я не забуду еще очень долго.
'Пригнись!' - закричал бывший узник шестой палаты. Я был в шоке, а потому - повиновался. Он выбросил вперед руку с палочкой и закричал еще что-то на незнакомом мне языке. Палочка вспыхнула ярко-оранжевым пламенем и моих преследователей разнесло на кровавый суп. Они забрызгали собой все стены.
Пациент приблизился ко мне и подал мне руку. Я поднялся на ноги, всё еще в шоке, рассматривая, что же с ними произошло. Он отмахнулся от этого и сказал, уже более человечным голосом, чтобы я проводил его к кабинету главного врача. Было не с руки отказывать своему спасителю.
Когда мы были на месте, этот самый человек, быстро скользнул в дверь, за которой находились владения Домовина. Я попытался пойти за ним, но дверь заклинило. После нескольких попыток открыть её, я стал прислушиваться. Послышалась ругань местной речью. Оба голоса кричали. Но они так быстро и так яростно выплевывали слова, половину из которых я даже не знал, что мне не удалось ничего разобрать. Я слишком плохо знал этот язык, чтобы удачно подслушивать.
Когда голоса перестали звучать, дверь, неожиданным образом, открылась. Сама по себе. Я зашел в кабинет. Первым, что я увидел, был Алексей Робертович, лежавший под столом, разбросав руки в стороны и не подавая признаков жизни. Никакого насилия заметно не было, но я знал, что он уже умер. Я бросил взгляд в сторону окна. И, всего секунду, видел там своего знакомого. Еще секунда, и человек в маске исчез так же загадочно, как и появился. Никто не может выжить, прыгнув с восьмого этажа. Но он сделал это. И, что-то мне подсказывает, что это было не самоубийство, а просто кратчайший выход из нашего заведения.
Дальше пусть разбираются сами. Я сыт по горло этой психушкой. И теперь никто не отговорит меня от увольнения.
Последняя строка. И подпись.
***
Он шел сквозь мокрый снег. Под ногами неприятно чавкала слякоть. Но Лаус был к этому безразличен. Его темное пальто из кожи, словно у имперского комиссара, надежно защищало его от ветра и промокания. Маску он снял, потому что это делало его заметным. Сейчас же, он преследовал совсем иную цель - слиться с толпой. И у него это неплохо получалось.
Лаус обдумывал информацию, которую получил от Домовина перед тем, как остановить его сердце. Он не чувствовал себя его убийцей, посколку главный врач, и так, уже довольно давно, был болен. Днем раньше, днем позже - и сердечный приступ всё равно унес был его жизнь. Чародеи не вольны, по своему желанию, распоряжаться, кому жить, а кому - умереть. Но 'подтолкнуть' естественный ход вещей, вполне, могут.
От Александра Робертовича он узнал, что 'Necrosoft' увеличил свое участие в уставном капитале клиники с семидесяти двух процентов акций до, почти, восмидесяти девяти. Таким образом, клиника стала, практически, собственностью корпорации, а реально - тех, кто за ней стоит.
Но 'Necrosoft' мало интересовал чародея, даже если именно они организовали его поимку и удержание в данном заведении. Нет, Лаус узнал что-то более интересное. Были причины считать, что его Враг снова в городе. К сожалению, доктор слишком мало об этом знал. Уж не он ли стоит за всем этим? 'Нет, этого быть не может' - отбросил подобные мысли чародей, Враг ничего о нем не знает. Ничто не могло навести его на Лауса.
Требовалось найти учителя и получить от него дальнейшие инструкции. И чем быстрее - тем лучше. Лаус ускорил свой шаг и направился к автобусной остановке.
***
Был вечер трудного дня. Всё это время я потратил, практически, попусту. Ко мне никто не обратился за помощью как к детективу, а торговля в магическом бутике шла туго. Именно там я, на данный момент, и находился. Обычно, я продавал всякие безделушки собственного изготовления, которые могли разве что развлечь покупателя. Однако у меня был и сейф для особых вещей, действительно опасных в неумелых руках. Их я предоставлял не за деньги, а, в основном, менял на какие-нибудь артефакты, которые могли мне пригодиться.
Но в этот самый вечер, я просто валял дурака. Решив, что делать мне, и так, нечего, я достал из стола тряпку и принялся протирать фолианты, стоявшие прямо за стоикой продавца. На мне была сиреневая, ближе к синей, рубашка, ярко-красный галстук в мелкую черную полоску и темно-синяя жилетка. Брюки были темные, со светлыми полосами. Они были из-под костюма, но пиджак мне только мешал прибираться, поэтому я повесил его в гардеробный шкаф, стоявший в углу помещения.
До того, я уже успешно прошелся пылесосом по коврику, расположенному аккурат в центре комнаты. И думал, что ничто уже не помешает закончить работу. Но я ошибался - именно в этот день меня и нашло новое дело.
Из носа у меня текло что-то вроде воды. И не сопли еще, но уже мешает. Поэтому я немного шмыгал носом. По-видимому, болезнь, так же, все-таки, нашла меня. А это мне совсем не нравилось. Ох, не ко времени я начинал заболевать, не ко времени.
Китайские колокольчики на входе залились своим звонким смехом, что могло означать только одно. Кто-то отворил дверь и зашел ко мне. Я небрежно опустил тряпку на стол и вышел навстречу гостю.
Гость, а вернее - гостья, оказался женщиной бальзаковского возраста. У неё были темно-каштановые волосы, острый прямой нос и голубые глаза. Стройный и гибкий стан мог выдавать бывшую балерину или спортсменку. Впрочем, может быть, и не бывшую. В конце концов, до старости ей было далеко. Максимум, сорок пять - и ни годом больше. Одевалась она простьнько, но со вкусом. В её одежде не было ничего особенного, тем не менее выглядела она в своем неприметном пальто очень стильно и опрятно.
Она немного осмотрелась. Затем - окинула меня пронзительным взглядом. И только после этого, решила заговорить.
Простите, - обратилась она ко мне. - Я нахожусь в заведении 'Расследования Враскова'?
Мне очень жаль, но нет - ответил я, улыбнувшись. - Вы немного ошиблись, это рядом. Обойдите, пожалуйста здание и пройдите немного по правой стороне. Там вы увидите вывеску.
Благодарю вас. - Сказала она и очистила площадку.
Когда дверь закрылась за ней, разливая звон китайских колокольчиков по комнате, я уже метнулся к гардеробу. Достав из шкафа свой полосатый пиджак, я тут же надел его, параллельно хватая лежавшую на полке шляпу.
Я открыл дверь, прошел сквозь длинный коридор и, тут же, оказался в более привычной обстановке - своем офисе. Усевшись в жесткое кресло за стол, я поправил покоившуюся на нем табличку так, чтобы заходящим людям было лучше видно позолоченную надпись, гласившую 'Врасков И. А.'. И ниже, аккуратным курсивом 'Частный детектив'. После этого, я немного отъехал на кресле и положил ноги на стол.
Напротив меня скрипнула дверь. Теперь уже, обыкновенные колокольчики залили мой офис свои мягким звоном. Но я уже знал, кто предстанет передо мной. Женщина, сначала уверенно перступила через порог, а потом - застыла от удивления. Я криво улыбнулся, не показывая зубов.
Первыми словами, которые она из себя выдавила, было:
Боже, ну и позер же вы.
А вы, пожалуй, не слишком терпимы к людским недостаткам. - Иронично ответил я.
Просто, это мне надоело. К тому же, не все люди этого заслуживают. - Не менее едко парировала она.
Неужели? И чем же я не заслужил это? - я резко убрал ноги со стола.
Могли бы сказать, что вы - и есть Врасков. Зачем было играть в эти игры?
Просто, люблю порядок. Да, оба помещения занимаю я, но там я - обычный продавец разных безделушек, а здесь - частный детектив.
Этот ваш подход разочаровывает меня. - Сказала она, присаживаясь на кресло, что было расположено против меня, и кладя руки на стол. - Он весь полон показательности.
Что же, вы уже не хотите пользоваться моими услугами?
Возможно. Хочу увидеть ваши способности детектива. Впечатлите меня. - Дама ехидно улыбнулась, обнажая ровные белые зубы под ярко-алыми губами. Я бросил короткий взгляд на её 'светящийся' из-под пальто манжет и выдал ей:
Вы - деловая женщина, возможно, менеджер среднего звена. Большую часть времени, скорее всего, проводите в офисе или офисах, с большими окнами. Скорее всего, частное или коллективное предприятие. С тех пор, как на первом этаже у вас на работе поставили аппарат с кофе, зеленого цвета, без решетки, вы покупаете там исключительно чай. Черный, с лимоном. Полагаю, именно пластиковым стаканчиком с этим чаем, вы сегодня немного обожгли пальцы.
Неплохо. Вы достаточно приницательны для чародея. Большинство из вас не видит дальше собственного носа.
Браво, так вы знаете, кто я? Вам не нужно нелепых доказательств вроде вытаскивания кроликов из шляпы?
Верно. И я спокойно принимаю этот факт. Именно поэтому я здесь. Частных сыщиков , в нашем городе, достаточно. Но мне нужен именно сыскарь-чародей. Кстати, а я могу узнать, как вы пришли к тем выводам, которые озвучивали?
Очень просто. Я увидел ваш манжет. Не нужно быть гением, чтобы узнать деловой костюм. Хотя, ваша верхняя одежда выдает не слишком высокий достаток, а значит - вы, вряд ли, 'бизнес-леди'. На сотрудницу государственных контор вы, так же, не похожи. Я слишком часто с ними сталкиваюсь. Значит, работаете в чьем-то офисе. Но, простите мою бестактность, возрастом, как говориться, 'не тянете' на молоденькую секретаршу, а значит - кое-какую карьесу сделали. Из всего этого вытекает, что вы, скорее всего, менеджер.
Поразительно. Вы правы. - Заинтересованно сказала она и продолжила меня расспрашивать. - А как вы узнали о больших окнах?
Я ни разу не видел, чтобы у работников, подобных вам, были маленькие окна в офисах.
А...
Что до автомата с кофе, то я, так же, не могу себе представить маломальски приличное заведение без данного агрегата. Обычно, он стоит на первом этаже или у входа. Но предприятия, как правило, следят, чтобы их сторудники не простужались лишний раз, а потому ставят эти автоматы туда, где тепло и не продувает.
Но откуда вы знаете про зеленый цвет?
Еще недавно были, в основном, красные, но за последний год в нашем городе стала доминировать другая марка. А потому, самые распространенные автоматы - зеленые. А решетки нет, потому что её ставят, в основном, на улицах. В помещениях такой нужды не бывает. Почему чай? Уверен, дама, вроде вас, следит за своим здоровьем, а у кофе из аппаратов - дурная слава. Поэтому, наверняка, вы выбрали то, что посчитали более безопасным. К тому же, пятно, на вашем манжете, слишком светлое для кофе. По этому же пятну, я и определил, что вы обожглись сегодня. Так как пластиковый стаканчик был черезчур гарячим, вы немного тряхнули рукой и расплескали содержимое.
И всё же, как вы догадались, что чай был неприменно черный с лимоном?
Ну, во-первых, на черный указывает цвет пятна. А, во-вторых, в автоматах просто нет других выидов чая. Он, вообще, не так часто в них предлагается. Только черный и только с лимоном. Как видите, никакой магии в этом нет. Чистый анализ фактов.
Я сделал громкий выдох и, продолжая невозмутимо улыбаться, уставился на неё так, чтобы не встречаться взглядом.
Ну, что же. Вы меня действительно заинтриговали, господин Врасков. - Ответила она мне - Пожалуй, я, все же, найму вас.
Итак, что же привело вас ко мне?
Да, конечно. Кстати, мое имя - Алиса. И я - жена, ныне покойного, чародея Виктора Кравца.
Оу, соболезную.
Благодарю вас, Игорь Алексеевич.
Можете называть меня просто 'Гарик'. - Сказал я ей, улыбнувшись.
С вашего позволения, я всё же не буду панибратствовать.
Ладно, спасибо за это. Я не буду возражать.
Так вот, Игорь Алексеевич, недавно мой сын пропал.
Довольно стандартно. Не понимаю, почему вы решили нанять именно меня, а не любого другого частного детектива.
Вы не поняли. Коля - мой сын от Виктора.
Вы родили от него до того, как он стал чародеем? Не вижу в этом ничего необычного.
Нет. Когда мы познакомились, он уже был чародеем. Это абсолютно точно.
Точно?
Да, черт возьми! - Она начала терять терпение.
Вы точно ошибаетесь. Скорее всего, ребенок не от него. Мы бесплодны. - Я еще раз улыбнулся самой искренней из своих улыбок.
Во-первых, я точно уверена, что не изменяла ему...
Это довольно сложно. Учитывая то, что для чародеев секс вреден, не думаю, что у вас была насыщенная половая жизнь.
И тем не менее. Я любила его. И ни разу не изменила своему мужу. Знаю точно. К тому же, резульаты анализов ДНК доказывают мою правоту.
У меня, буквально, 'челюсть отвисла' и шлепнулась на стол. Возможно, впервые в истории, у чародея смог родиться ребенок, а я об этом - ни сном, ни духом.
А Совет знает? - только и смог выдавить я из себя.
Нет. Откуда? - Невозмутимо ответила Алиса Кравец.
Эх, ладно. Даже если бы они узнали, то всё равно бы ничего не предприняли, по той причине, что это сборище, скорее всего, не верит даже в существование птенцов голубей, на том лишь основании, что они никогда их не видели. Доложи им кто-нибудь о том, что у чародея родился сын, они бы отправили его на все четыре стороны, заклеймив законченным лжецом или полным психом. - Я перевел дух. - Ну так давайте дальше. Сколько лет мальчику-то?
Шестнадцать. Почти семнадцать.
Большой. И как его зовут?
Коля. Николай Кравец, как вы уже могли догадаться.
Алиса достала из подкладки костюма небольшое фото и протянула мне. Плавным движением, я поднес руку к фотографии, беря её двумя пальцами.
На ней я увидел молодого паренька-еврея, сфотографированного, примерно, по пояс, рядом с белым автомобилем какой-то неизвестной мне марки. Должно быть, в автошколе. У него были иссиня-черные кудрявые волосы, несколько длинее, чем полагалось по канону, однако не выходящие за пределы допустимой нормы обыкновенной мужской стрижки. Орлиный нос, черные, как угольки, глаза и невыразительные губы, растянутые в искусственной улыбке - слишком театральной, чтобы принять её за искреннюю, но слишком честной, чтобы заподозрить улыбающегося в лицемерии. На нем был классический пиджак на три пуговицы, столь же черный, как и его волосы, который он носил нараспашку. Ворот белоснежной рубашки - расстегнут, обнажая безволосую грудь. На правой руке, единственной попавшей в кадр - левую он держал сзади, опираясь ею на автомобиль, красовался перстень с интересным камнем, по-видимому - сапфиром, однако, для более точного определения, этого снимка было явно недостаточно.
Надеюсь, вы понимаете, что так называемые 'поиск' или 'воздействие', как говорится, 'по фотографии' - это обыкновенное шарлотанство и ничего общего с реальной практикой поиска людей при помощи магии не имеет? - Задал я вопрос. - Мне нужно нечто другое, чтобы его найти.
Разумеется. - Был мне ответ. - Предмет. Что-то принадлежавшее ему на протяжении долгого времени.
Так и есть. Вы быстро схватываете.
В конце концов, я была замужем за чародеем. - Она улыбнулась и положила на стол пластмассовый браслет бурого цвета.
Отлично. Думаю, этого хватит.
А теперь, насчет цены...
Я беру деньги, исключительно, в национальной валюте. Можете считать это чем-то наподобие принципа. Но фиксированные цены у меня только на дела, связанные с убийствами. А так, посмотрим по результатам. В зависимости от того, что я смогу сделать, мы договоримся о цене, когда закончим дело. Идет?
Идет. Спасибо.
Имейте в виду, это вовсе не значит, что вы сможете сбить цену. У моей мамы скоро день рождения, поэтому я должен поднакопить денег на подарок.
Ну, это дело десятое. В смысле, не день рождения вашей мамы, конечно, - Быстро уточнила Алиса, - а вопрос оплаты услуг. Будьте уверены, я смогу вам хорошо заплатить.
Тогда. Договорились? - Я протянул ей руку.
Договорились. - Она скрепила договор слабым, но уверенным рукопожатием.
Конечно, я не мог не попытаться произвести впечатление на клиента. Как только мы отпустили руки друг друга, я создал довольно простенький фантом на своем месте, а сам, накинув на себя морок - магическую завесу, быстро юркнул к входной двери.
По идее, она должна была крайне удивиться, увидев меня там, когда я скинул чары. Однако госпожа Кравец преспокойно обогнула меня, будто не замечая и вышла через входную дверь позади меня. Тут уж, от удивления, пришлось обомлеть мне.
А вы, действительно, невыносимый позер. - Сказала она, приостановившись - Но я к этому фокусу давно привыкла. В следующий раз, придумайте что-нибудь пооригинальнее.
Больше она не сказала ни слова, прежде чем вечерний город поглотил её удаляющийся силуэт. А я так и остался стоять у двери, продуваемый ветром, пока мне не пришло в голову закрыть дверь.
Вернувшись за стол, я начал искать место, где бы мне было лучше спрятать браслет и фотографию Коли, прежде чем я начну его поиски. Я решил отложить это дело на завтра, так как сегодня у меня уже не было ни сил, ни желания проводить подготовку к необходимой магии.
И, конечно же, меньше всего мне сейчас нужен был телефонный звонок из местного управления внутренних дел. Как назло, именно в тот момент у меня зажужжал мобильный телефон. Я пороверил номер. Это был Андрей Александров. Следователь.
Слушаю, Андрей - Нехотя отозвался я. Навернякак, как всегда, где-то нашли подозрительный труп, перспектива смотреть на который меня совершенно не радовала.
Привет, Гарик. - Начал он. - Знаешь, я хотел бы позвать тебя в боулинг на этих выходных.
Ура! Мои молитвы были услышаны. Конечно, мне не слишком хотелось заменять ему психолога, что я периодически делал после того, как он расстался со своей любимой девушкой около года назад и поссорился с лучшим другом на прошлой неделе. Однако это было несравненно лучше всяко-разных криминальных происшествий.
Ну, что же, я рад. Не откажусь. Только учти - за еду, а уж тем более - выпивку платишь только сам. Я не на благотворительный вечер собираюсь.
Хорошо, Гарик. Я понял.
Я рад.
Но сегодня, понимаешь, такое дело. Кое-кого убили. И довольно жестко. Чувствую, мы одни здесь не справимся. Нужна твоя помощь.
Я трижды грязно выругался. В сердцах, конечно. Господь Всемогущий, за что мне это наказание?! А я, было, обрадовался...
Диктуй адрес! - Жестко фыркнул я в трубку.
***
Как забавно, что человеку, постепенно начинает приедаться даже то, к чему он, изначально, питал неподдельный интерес. Даже не так. Человеку, в принципе, приедается, в самую первую очередь, именно то, что так его интересовало в недавнем прошлом. Согласитесь, не может надоесть то, что абсолютно безразлично. Хотя, возможно, это лишь мое субъективное мнение.
Дело вот в чем: пока я был новичном в своем деле, то убийства для меня были чем-то неординарным и неизменно интересным. Тем более, если за помощью ко мне обращались сотрудники Министрества внутренних дел. Однако, со временем, это стало для меня не просто обычным делом, но даже - предметом раздражения. Теперь мне было не просто скучно осматривать место происшествия. Я почти откровенно злился, думая о том, что мог бы заняться чем-то более полезным. Почему-то, все считают, что если в преступлении есть признаки ритуального убийства, то это, автоматически, можно считать делом по моей части. На самом же деле, реальная магия, в таких случаях, не присутсвует и в сотой доле подобных убийств.
На улице было холодно, темно и жутко. На сей раз, я, хоть и остался верным своему долгополому пальто пепельного цвета, но на голову надел черную вязанную шапку, чтобы было теплее. Впрочем, от мороза это спасало слабо.
На остановке пришлось стоять долго. Грязно-желтые автобусы проезжали мимо, не останавливаясь. Водители - законченные ублюдки, подбирают пассажиров по дороге, а на остановках разводят руками. Будь они все прокляты. Трижды. Несмотря на то, что сам я, нередко, торможу автобусы у обочины. Но ведь я не делал бы так, если бы только они сами не создали эту мерзкую практику. Эх, что самооправдания? Всю жизнь мы только и делаем, что оправдываемся перед собой....
Нужно бы сдать на права да купить себе машину. Хоть какую-то развалюху, но чтобы не стоять вот так. С другой стороны, я ведь жуткий технофоб. Нет, конечно, я - современный чародей. И представитель себе жизнь без мобильного телефона уже не могу. Но автомобили... увольте. Не переношу их. Тем не менее, вдруг, когда-то, от моего умения водить будет зависить чья-то жизнь. Нет, определенно, нужно сдать на права. Потом. Как-нибудь.
Какая-то девушка в двух шагах от меня, поймав мой мимолетный взгляд, улыбнулась. Я улыбнулся в ответ, но тут же отвернулся. Заигрывать ни с кем я не собирался. Да и холод этому совсем не способствовал. Ветер бил по щекам, будто плеть. На секунду, мне стало нехорошо. Но тут подоспел транспорт.
На место меня доставили, меньше, чем через двадцать минут. Хотя, могли бы это и быстрее сделать, если бы не жадность шофера. Впрочем, я всё еще надеялся, что успею на место вовремя.
Тем самым 'местом' был отель 'MALIBU'. Да, именно так - заглавными латинскими буквами. Он вырос, устремляясь в небо, пусть и не в самом деловом центре города, но, тем не менее, в довольно престижном районе. А уровнем лоска и презентабельности, этот отель мог бы посоперничать с центральными гостиницами. Неоновый свет зеленых букв и неуклюже изображенной пальмы под ними, зловеще мерцал. Ох, не к добру это. Перебои с электроэнергией начинаются, чаще всего, тогда, когда имеешь дело с какой-нибудь потусторонней гадостью.
С горем пополам я, всё-таки, смог прорваться внутрь через орду столпившихся у входа 'стражей порядка' да 'акул пера', которые активно друг с другом грызлись. Я решил, ни в коем случае, не мешать данной 'идиллии', а потому - поспешил наверх. Никогда не любил лифты, да и мало ли что. Поэтому до предпоследнего этажа пришлось добираться на своих двоих, попутно избавляясь от шапки и расстегивая пальто. Его пола, словно хвост кометы тянулись за мной, когда я преодолевал очередной блок ступеней.
К концу своего восхождения, я уже изрядно запыхался. Но показывать это мне никому не хотелось. На секунду, я остановился, выровнял стан и, набрав побольше воздуха в грудь, шагнул навстречу неизбежному.
Неизбежное встретило меня, как обычно. Вонью крови и дерьма. Но дерьма - больше. Но чего я, уж точно, не ждал, так это чавкания ковра. Я посмотрел под ноги. Он был весь просто пропитан кровью до такой степени, что о его реальном цвете невозможно было даже догадываться. Мне стало противно.
Эй, осторожнее там. Вот, вытирай ноги здесь. - Услышал я голос Александрова. Следователь указывал мне на какую-то мокрую тряпку у входа.
Спасибо, Андрей. - Ответил я. - Никак не научусь быть внимательным на месте происшествия.
Александров несколько уступал мне ростом, но всё равно был высоким. Черные, будто перья ворона, волосы и короткая, но не слишком, стрижка подчеркивали острые черты лица, к которым вовсе не подходил этот чистый, но усталый, взгляд его ярко-голубых глаз. Сейчас ему было около двадцати семи лет и он уже носил погоны майора. Впрочем, обычно, он никаких погон не носил. Например, сейчас на Андрее был темно-зеленый костюм поверх белой рубашки с толстым бордовым галстуком, на котором, словно куст ежевики, вился иссиня-черный узор.
Вытерев ноги, я бросил беглый взгляд на помещение, в котором оказался. Это был довольно жуткий номер со своебразными обоями, чей цвет определить, теперь, не представлялось воможным. Всюду была кровь. Множество разводов, отпечатки ладоней, какие-то надписи на непонятном мне языке. В сфере фонарей, это всё выглядело особенно жутко.
В номере было еще три человека. Один в форме Министерства внутренних дел, сержант Эрнст Кармазин - его я сразу узнал. После того, как мы встретились более двух лет назад, я бы не забыл его, даже если бы очень захотел. Мне тогда крепко досталось. Еще двоих я не знал, но было понятно, что это - судмедэксперты, изучавшие место преступления.
Кругом были разбросаны внутренние органы. В углу лежали размотанные кишки. Весь пол, втом числе - ковровая дорожка, пропитался крвовью и другими телесными жидкостями. И запах - такой, что просто сбивал с ног. Да, так пахнет смерть. Кровью и дерьмом. Но больше - дерьмом. Надо бы привыкнуть.
Ну и, конечно же, на люстре, в самом центре этого 'праздника жизни', болталось повешенное на ремне тело. Когда-то это, должно быть, было человеком. А сейчас стало просто тушей, точно со скотобойни.
Да, именно так. И не иначе. Нужно абстрагироваться от того, что это человек. Только так... Боже...