Меня разбудила громкая трель будильника. Не найдя кнопки, я накрыл его подушкой. Вставать не хотелось, но вспомнив, что на все про все у меня 30 минут, я вскочил и стал одеваться. Школьная форма была гладкой и легкой. Ремень был не помеха. Армия меня научила как обращаться с этим предметом. Приведя себя в порядок, я пошел на кухню. Завтрак ждал меня на столе. К нему прилагалась подробная записка папы. Налив молока в кошачью миску, я пошел в санузел. Отдельная малюсенькая комнатка вызвала у меня неподдельный интерес. Центром композиции был простенький, с ржавыми подтеками, унитаз. От него вверх к бачку шла полутораметровая труба. Из бочка свисала алюминиевая цепочка с белой ручкой на конце. Потянув ручку вниз, я услышал шум извергающей в унитаз воды. Слева на расстоянии вытянутой руки на стене весел фанерный ящик набитый под завязку нарезанными кусочками газеты. Вытащив один из них я прочитал:
О дорогах к счастью.
Горячий разговор продолжал
В комиссии сельской местнос
ним внимательно слушали уча
миссия выступления предста
ладели Япония-Шоге Абе. Он
зал о том, что болгарская дер
шестнадцать лет назад люди
голод, где основным орудием
об социализме могучую сельхоззяйст
Ничего не поняв из обрывка газетной абракадабры, я пошел в святая святых- ванну. У стены стоял тазик со стиральной доской внутри. На стене висела гирлянда прищепок. Стиральные атрибуты шестидесятых меня не удивили. Первые отечественные стиральные машины появились позднее. Стандартная ванна, колонка. Над раковиной прямоугольное зеркало под ним полка на ней станок для бритья, пачка лезвий "Нева", помазок, одеколон "Тройной", коробка с зубным порошком "Мятный". В стеклянном граненом стакане несколько зубных щеток. Я выбрал щетку поменьше. Потрогал. Она оказалась сухой и очень жесткой. Вспомнил, как мама заставляла меня чистить зубы и, как я постоянно придумывал причины, чтобы увильнуть от этой процедуры. Встав на цыпочки, я посмотрел в зеркало чтобы увидеть себя, но кроме вьющегося чубчика ничего не увидел.
Многолетняя привычка чистить зубы до самой старости взяла свое. Опустив щетку в пахучий зубной порошок я приступил к чистке. Операция заняла несколько секунд. Порошок забил зубы и плохо растворялся. Пришлось тщательно прополоскать рот. Не знаю, почистил ли я зубы, но мятный запах во рту остался. Прихватив портфель и фуражку я вышел из подъезда, поднял голову и посмотрел вверх. Небо было голубым, голубым. День обещал быть солнечным. Мне было так хорошо, что хотелось кричать: "Эй, люди, я вернулся в детство и стал маленьким!"
Выйдя со двора на улицу Физкультурную, моя радость поубавилась. Я вспомнил вчерашний день и кажется понял, почему старые люди в мечтах возвращаются в детство. Им хочется большего внимания к себе, которого так не хватает в старости. В детстве нас любят и опекают от жизненных невзгод, есть кому пожаловаться и есть кому пожалеть. Есть о чем мечтать и знать, что вся жизнь впереди. Мечты придают смысл жизни. Каждый новый день в детстве приносит больше радостного, чем грустного и печального. Плохое - быстро забывается, хорошее сохраняется и надолго запоминается.
Школа находилась в десяти минутах ходьбы от дома. Я шел по улице, всей грудью вдыхал свежий осенний воздух и с удивлением смотрел по сторонам. Было непривычно в этот утренний час видеть дороги пустыми. Рядом со мной шла в школу сонная детвора не обращая на меня никакого внимания. Я был для них таким же как и они. Это меня успокаивало и придавало уверенность, что все будет хорошо. Хотелось бежать и подпрыгивать в такт шагам. Я остановился у водосточной трубы и с силой стукнул по ней ладонью. Труба ответила гулким эхом. Я радостно засмеялся.
Перед самой школой меня догнал Генка.
- Здорово, - сказал он запыхавшимся голосом. - Еле догнал тебя. Кричу: "Юрка! Юрка! А ты ноль внимания."
Сегодня он выглядел посвежевшим и бодрым, не то что вчера. В правой руке держал портфель, в левой - маленький альбом.
- Должно быть обещанные марки принес, - догадался я.
И точно. Генка остановился и потянул меня к стенке дома.
- Вот, марки...принес, - он вытащил из альбома блок марок. - Держи...как обещал.
В блоке было десять почтовых марок. Сверху рукой Генки было написано: "XVII олимпийские игры в Риме. 1960." 10 шт.
- Слушай, Ген, я забыл сказать тебе вчера, что я уже не собираю марки... Оставь их себе. Пойдем, а то на урок опоздаем.
Генка с открытым альбомом в руках машинально пошел за мной. Я повернулся.
- А портфель? Портфель забыл! - сказал я смеясь.
Он вернулся за портфелем. Когда он догнал меня, я незаметно посмотрел на него. Он шел опустив голову и шмыгал носом.
- А ты знаешь, я вчера хотел убежать из дома! - сказал он дрожащим голосом.
- И куда бы ты убежал?
- На дачу, пожил бы там... подождал, когда все уляжется.
- Понятно. Дача - это хорошо...но не надолго. Возвращаться домой все равно придется. Как Орден поживает?
- Нормально. Лежит себе в отцовской коробочке - засмеялся Генка.
- Настрадался он...пусть отдыхает.
- А ты правда больше не собираешь марки? Или, просто...пожалел меня?
- Правда, правда, ты тут не причем.
Мы подошли к пятиэтажному дому с единственной подворотней в нашем районе. Мне захотелось похулиганить. Например, забежать в подворотню, подкараулить кого-нибудь, потом неожиданно выскочить, как Циклоп из пещеры и напугать. И тут из глубины подворотни кто-то позвал нас:
- Эй, ре-е-е-б-з-я-я-я... иди сюда!
- Кто это? - спросил я.
- Ты, че Теленка не узнал? - удивился Генка.
- Не признал сразу.
Мы подошли к худенькому мальчику.
- Че звал? - спросил Генка.
- Я в школу не иду сегодня.
- Случилось что?
- Ты что с луны свалился?
- Нет...с Венеры.
- Оно и видно. Забыл, что сегодня наш класс в "пыточный" идет.
- Да, ладно, кто сказал?
- Любка подслушала разговор классной с завучем.
Я прислушивался к разговору, не понимая о чем идет речь.
- Ну, Теленок, лучше бы я тебя не встречал. Теперь буду сидеть на уроке и ждать, когда Зубниха припрется в класс со списком.
- Да тебе нечего бояться сегодня. Твоя фамилия в конце, да и зубы у тебя хорошие, не то что у меня.
- Ага, хорошие. На зырь! - Генка открыл рот. - Два дупла с правой стороны. То же мне...хорошие.
Наконец до меня дошло, что так напугало ребят. Приехала Зубниха и нас ожидают пытки. Вспомнилась бормашина голубого цвета с ременной передачей и пыточное кресло. Неужели в ближайшие дни мне предстоит испытать это воочию? Ну, нет. Только ни это. Я разделял панический страх Теленка и Генки, потому что хорошо помнил, как дантистка приказывала нам терпеть и мы терпели. Кричали от боли, плакали, ненавидели нашу мучительницу, но терпели.
Конечно, Теленок испортил настроение мне тоже, но не настолько, чтобы не идти в школу, и потом, за неделю может многое изменится. 3 "Б", в котором я учился, будут вызывать в "пыточный" со следующего понедельника.
Теленок был одним из моих друзей. Настоящее имя мальчика было Слава Акин. Ребята часто посмеивались над ним без всяких на то причин. Худющий и вечно голодный он вызывал у меня жалость. Я часто заступался за него, может поэтому он привязался ко мне и считал своим другом. В дворовых играх он никогда не участвовал. Сидел себе в сторонке и наблюдал за происходящим. Главным его хобби было собирание грибов шампиньонов.
После летних обильных дождей Теленок выходил на грибную охоту. На тротуарах вокруг нашего дома появлялись вздутия. Он первый обратил внимание на эту особенность. Причиной вздутия были грибы шампиньоны, которые лезли наружу разрушая асфальт. Вот их то Теленок и выковыривал из расщелин. Поскольку он был на половину сирота, воспитывал его только отец, который большую часть времени проводил на работе или у винного магазина, то о своем пропитании Теленок должен был заботиться сам. Собранные грибы входили в его летний рацион питания: он жарил их на масле и с аппетитом съедал.
- Ладно, Славка, пока. Нам надо торопиться, а то на урок опоздаем, - сказал я. Теленок расплылся в улыбке, по имени кроме меня, его никто не называл.
19.
Пятиэтажная районная школа из серого кирпича внешне походила на огромный корабль окруженный красными домами- хрущевками. Со стороны улицы Физкультурной, школа была обнесена двухметровой чугунной изгородью с декоративными пиками наверху. Четыре каменных столба с бетонными шарами символизировали вход в школу. Распахнутая на всю ширину чугунная калитка, когда-то под собственной тяжестью просевшая нижним концом в асфальт, не подлежала ремонту.
Мы поднялись по ступенькам на гранитную площадку с колоннами подпирающими балкон в три больших окна. На фасаде, на уровне пятого этажа, красовались круглые бетонные барельефы Ломоносова, Пушкина, Горького и Маяковского.
Открыв тяжелую дубовую дверь, мы вошли в школьное фойе посредине которого на треноге располагался большой портрет Ленина с матерью. Под ним крупными буквами значилась надпись:
"Без матери нет ни героя, ни поэта" (Горький).
" Доброму человеку может быть стыдно даже перед собакой" (Чехов)
У портрета стоял директор школы Ефим Михайлович, мужчина лет тридцати. Имя его было на слуху у каждого школьника с первого по десятый класс. Под его руководством в школе было создано самоуправление, школьный хор, проводились различные конкурсы и туристические походы, почетными гостями школы неоднократно были выдающиеся деятели искусства и литературы Д. Б. Кабалевский, Роберт Рождественский, Михаил Плетнев.
Ефим Михайлович встречал учеников при входе в школу каждый день и был для них родным человеком.
Поздоровавшись, Генка пошел в правое крыло, я последовал за ним. Перед самым поворотом на лестницу меня заинтересовал красочный плакат на стене на котором крупным шрифтом было выведено:
" Конкурс юных талантов" Смотр учащихся 3-4 классов состоится сегодня после 3 урока в актовом зале. Приглашаются все."
Поднявшись на второй этаж, Генка сказав мне "пока", шмыгнул в ближайшую дверь слева на которой висела табличка: " 3 А". Мой класс "Б" находился рядом.
Я с волнением вошел в помещение в котором проучился восемь нелегких лет. Почему "нелегких?" Потому что ученики подразделяются на два типа. К первому типу относятся те, кто любит учиться, ко второму - кому учеба в тягость. Я относился ко второму типу.
Классная комната была наполнена солнечным светом. Потолки казались высокими, а окна - большими во всю стену. Прямоугольное помещение с партами в три ряда, столом для учителя, классной доской, над которой висел портрет Ленина, и с несколькими стеклянными шкафами вдоль стены - показалось мне просторным и светлым.
Я повернулся от толчка в спину и увидел улыбающегося Витьку. Он сел за парту и уставился на меня.
- Здорово, тезка! Чего стоишь, как столб. Садись давай.
- Здорово, однофамилец! - сказал я и сел рядом с ним. Витька с удивленно посмотрел на меня.
- Ты че с Петровым поругался?
- Нет.
- Тогда садись, вон...на свое место. - По еле заметному кивку головы, я догадался куда надо приземлиться.
Едва я сел, как прозвенел звонок на урок.
В класс вбежал Вовка. Он бухнулся рядом со мной за парту.
- Привет, еле успел. Училку обогнал прямо на повороте. - Сунув фуражку в парту, он обтер рукавом гимнастерки потный лоб.
Все однокашники расселись по местам. Самое время присмотреться к каждому и заодно проверить свою память. Начну с первого ряда. Наташа Кожевникова - лучшая чтица, Саша Морозов - самый крупный мальчик в классе. Раечка - девочка с кукольным личиком, фамилию не помню. Сережа Рохлин - главный забияка в классе. Двух девочек на третьей парте я не признал, может новенькие? Дальше - Мишка Фрид, с ним сидит двоечник Витька Машков - прилипала. Все восемь классов "кормился" за счет безотказного Мишки. Позже я узнал, что кто-то сдал за него экзамены в институт, и он прошел по конкурсу. На "камчатке", развалившись, сидел третьегодник Славка Вершина - гроза всей школьной мелюзги. Перехожу на второй ряд. Ну, тут все понятно - две отличницы: Галя Вительская и Лена Борщевская, дальше первый красавчик в классе Коля Золотарев и Люба Садчикова - конькобежка, она потом за сборную страны выступала и стала чемпионкой мира в Лейк-Плэсиде.
Когда дошел до Нестеровой и Олеси Багмет, в класс вошла учительница маленького росточка, пухленькая, с круглым личиком. Одета она была в строгий черный костюм. Глядя на нее я вспомнил, что короткая стрижка и бархатный грудной голос учительницы завораживал всех учеников. Все были влюблены в нее.
Гремят крышки парт, все встают. Она внимательно обводит класс долгим взглядом.
- Садитесь.
Потом неторопливо достает из сумки классный журнал, садится за стол и начинает делать перекличку. Для меня - это хорошая возможность проверить себя еще раз.
- Откройте учебник Русского языка, - говорит учительница после переклички, - найдите упражнение Љ 25. Спишите предложения и вставьте пропущенные буквы.
В классе наступает тишина, слышен скрип перьев. Несмотря на отсутствие письменных навыков, я заканчиваю упражнение одним из первых.
- Юрка, ты уже написал? - удивленно спрашивает Вовка.
- Да.
- Дай списать.
Я двигаю локтем тетрадь к нему, подпираю рукой щеку, чтобы мою хитрость не заметила учительница.
- Кашкин, ты почему не пишешь, - спрашивает учительница.
- Я уже написал, Нина... Григорьевна.
Учительница удивленно поднимает черные, как у панночки Оксаны из фильма "Вечера на хуторе близ Диканьки," брови. Скрип перьев смолкает. Классу трудно поверить, что я первым закончил упражнение.
Нина Григорьевна подходит ко мне, берет тетрадь и начинает проверять. Я незаметно разглядываю ее. Вблизи она еще больше похожа на "панночку."
- Все правильно, Юра, - говорит она через несколько минут, - но одну описку ты все же сделал и ...очень грязно переписал. Если бы не это, то я бы поставила тебе твердую пятерку, а пока ...пять с минусом!
По классу проносится легкий гул удивления.
- Таня, собери тетради, и положи их на стол, - просит учительница дежурную.
- А сейчас мы переходим к новой теме, - учительница подходит к доске, берет мел и пишет:
СКАЗУЕМОЕ
- Откройте страницу 18, рассмотрите картинки и прочитайте предложения под картинками.
На первой картинке охотник с ружьем целится в пролетающих уток. Рядом с ним стоит охотничья собака. Под картинкой написано:
"Утки летят. Охотник стреляет."
На второй картинке нарисован бегущий по лесу мальчик, к плачущей девочке сидящей на траве. Под картинкой написано:
"Мальчик бежит. Девочка плачет."
Потом учительница с выражением зачитывает правило:
" Сказуемом называется член предложения, который обозначает, что говорится о подлежащем в предложении. Сказуемое отвечает
На вопрос что делает?"
- Повторяем все вместе, - командует она. Ребята в разнобой повторяют три раза, но Нину Григорьевну это не устраивает. Она, скользнув взглядом по рядам, останавливается на Рохлине.
- Сережа Рохлин, скажи нам на какой вопрос отвечает сказуемое?
Сережа встает, двигает к себе учебник и заглядывая в него читает:
- Сказуемое отвечает на вопрос "что делает?"
- Хорошо, - подбадривает его учительница.
- Что ты делаешь сейчас Сережа?
- Стою. - громко говорит он. Ребята смеются.
- Тихо!
Выдержав паузу она продолжает.
- Правильно ты - стоишь, и что ты делаешь?
- Ничего не делаю, просто стою и все, - неуверенно говорит Сережа.
Ребята давятся от смеха.
- "Стою"- это подлежащее или сказуемое? - Рохлин вращает головой по сторонам в надежде "поймать" подсказку.
- Сказуемое на какой вопрос отвечает? - терпеливо продолжает учительница.
- Можно я прочитаю, Нина Григорьевна?- спрашивает ее Рохлин.
- Можно.
- "Сказуемое отвечает на вопрос что делает?"- читает он.
- Значит "стою"- это....
- Это...это...Гммм... я...что делаю? Я - стою, - рассуждает вслух Сережа, - а...а что делает? Это выходит не я...а кто-то другой...что-то делает...правильно, Нина Григорьевна?
- Тут уж класс не сдерживается. Поднимается такой хохот, что никто не слышит звонка на перемену.