Вернувшись из школы домой я почувствовал сильную усталость. После насыщенного событиями дня и эмоционального переживания мне необходим был отдых. К тому же я сильно проголодался, поэтому, сразу же пошел на кухню. Выбор был небольшой: кефир с батоном и вчерашние макароны.
Пушок свернувшись клубком, сладко спал на диване. Можно было бы последовать примеру кота, но я не стал расслабляться. Лучший отдых - это работа, поэтому сел за домашку. На все про все у меня ушло полчаса. Повесив школьную форму в шкаф, и, облачившись в дворовую униформу - шаровары, курточку и старые кеды, я пошел во двор.
На площадке несколько ребят играли в какую то игру. Я подошел к ним. В руках они держали палки. Недалеко от них, в центре очерченного квадрата, стояла деревяшка похожая на городок. В стороне от нее маячил Генка.
- Играть будешь?- спросил заискивающе Витька. После сегодняшнего выступления он сильно зауважал меня.
Играть мне хотелось, но я не знал что это за игра, поэтому решил сначала присмотреться и понять что к чему.
- Неохота, - сказал я и отошел в сторону.
Витька подошел к ближней линии, прицелился и метнул палку в квадрат. Палка пролетела над городком. К черте подошел долговязый мальчишка с оттопыренными ушами. Палка у него была длиннее, чем у остальных. Он долго целился и не зря. Сбитый городок отлетел далеко в сторону.
- Клек спать лег! - закричал долговязый и согнувшись крючком побежал за палкой. За ним последовал Витька. Генка поднял клек и поставил его в центр квадрата. Клек повалился, Генка поставил его опять, но было поздно. Долговязый и Витька уже стояли за чертой. Потом все повторилось. Только теперь они бросали палки со средней линии, и оба промахнулись. И тут, вдруг Витька сорвался с места, подбежал к квадрату и со всей силой пнул клек ногой.
- Клек, спать лег! - заорал он во всю глотку.
-Так, не честно! - завыл от злости Генка и врезал мощный пендель Витьки.
- Честно, честно! - кричит Витька, потирая свой зад, - ты не сказал: "Клек, Все!"
- Я только хотел сказать, но не успел. Ты, жлуда, Колупай!
- Хватит, базарить, - остановил их Долговязый. - Давай я буду водилой! - Он протянул палку Генке. Игра возобновилась.
Играть мне расхотелось, и я направился к ближайшей скамейке. Местечко оказалось удобным для наблюдения. Справа от меня находился стол доминошников, слева - игровой пяточек. Когда за столом накалялись страсти и доносилась смачная ругань, я поворачивался в их сторону и с любопытством наблюдал, что там делается. Когда раздавались крики с площадки - смотрел на ребят, пытаясь понять что там стряслось. Когда же и там и там наступало затишье, смотрел на тропинку проходящую через двор.
И вот когда наступило очередное затишье на тропинке появилась ОНА. Я сразу узнал ее. Память хорошо сохранила образ этой девочки. Как и тогда она шла подпрыгивая, размахивая портфелем и что-то напевала.
Я смотрел на приближающуюся ко мне школьницу и не знал что мне делать. Быть пассивным наблюдателем или остановить ее и завести разговор? У меня появился шанс и глупо этим не воспользоваться.
Когда до меня осталось несколько шагов, я встал со скамейки и преградил ей путь.
- Стой! Пароль!
От неожиданности школьница отпрыгнула назад, прижав портфель к груди
- Ка-ка-какой... пароль?
- Назови... секретное слово, и можешь идти через наш двор.
- Никакого слова я не знаю и двор вовсе не ваш, а общий. А ну пропусти меня, а то закричу!
Такого напора от пигалицы я не ожидал.
- Кричи! Только тебе никто не поможет. Без пароля не пропущу. Иди в обход.
Посмотрев по сторонам, она поняла, что помощи ей ждать не от кого. По ее насупившимся бровям и злым карим глазкам, я сообразил, что такая не отступит. Оказывается я ее совсем не знал. Оправдывало меня то, что мы учились в разных классах, взрослели, встречались на переменах и на улице в течении многих лет, но никогда после единственной встречи во дворе больше не общались.
- Если ты меня не пропустишь, то я пожалуюсь папе и тебе не поздоровится, - угрожающе сказала она.
То же мне, напугала - ухмыльнулся я.
- А ты знаешь кто мой папа?
- Кто?
- Мой папа - главный милиционер в городе!
- И что?
- А то, он тебя посадит в тюрьму!
- Это за что?
- За то что не даешь мне пройти.
- А вот и не посадит!
- Это почему?
- Маленьких в тюрьму не сажают!
- Сажают!
- Не сажают!
- Сажают, сажают, сажают!
Я хотел возразить ей опять, но она неожиданно оттолкнув меня в сторону, хотела проскользнуть мимо, но я крепко вцепился в ее портфель.
- А ну пусти...рыжий!
- Не пущу!
- Рыжий!!!
- А ты...сивая.
- Я ни сивая... сам ты сивый!
- Я не сивый, а шатен, а... отличнице стыдно не знать кто такая "сивая".
Мои слова задели ее. Она перестала тянуть портфель.
- Сам ты не знаешь.
- Знаю.
- И кто такая...с-и-и-вая?
- "Сивая" - это красивая лошадь с белокурой гривой!
- Лошадь?! Я - лошадь? Сам ты лошадь! А ну отдай портфель, а то укушу!
Она нагнулась к руке, чтобы выполнить свою угрозу, но я резко дернул портфель и он оказался в моих руках. Тяжело дыша, мы молча глядели друг на друга.
- Верни мой портфель, - сказала она жалобно и на ее глазах навернулись слезы. - Что я тебе сделала?
Мне стало жалко ее, и я протянул ей портфель. Она взяла его и медленно пошла по тропинка обратно.
- Эй...Таня! - окликнул я ее. Она повернулась и удивленно посмотрела на меня.
- Откуда ты знаешь как меня зовут?
- Я все про тебя знаю.
- Все?
- Все.
- Все, все, все?!
- Все, все, все. Фамилия твоя Васильева. Учишься в 3 "Д". Ты - новенькая.
- Ну, это все знают в школе!
- А хочешь скажу, где ты живешь?
- Скажи.
- Ты живешь в доме номер 89, в третьем подъезде, на четвертом этаже и папа твой... не главный милиционер города, а военный!
Она подошла ко мне ближе.
- Ты следил за мной? Зачем?
Мне было стыдно сознаться. Я покраснел и промолчал.
- А я тоже знаю твое имя. Звать тебя Юра, и фамилия у тебя смешная, смешная - Кашкин.
Теперь пришла моя очередь удивляться.
- Откуда ты это знаешь?
- Ты сегодня выступал в конкурсе с другим мальчиком. Я хлопала вам дольше всех.
Мне было приятно, что она запомнила меня и наше выступление.
- Юра,- сказала она тихим голосом, - пропусти меня, пожалуйста, меня мама ждет.
Не знаю что со мной произошло, мое сердце сильно забилось от жалости и нежности к ней. В эту минуту я готов был не только пропустить ее, но и проводить до дома.
- Ладно, иди, - сказал я добродушно и сделал шаг в сторону.
Сивая медленно прошла мимо меня и вдруг припустилась бежать. Большие бантики на ее голове подпрыгивали как две белых бабочки.
Когда она скрылась за углом дома мне стало так грустно на душе, как будто я навсегда простился с чем то очень дорогим в жизни.
23.
И тут появился Теленок.
- Ты че не играешь в клек?- спросил он.
- Неохота.
Он сел рядом со мной. Мы сидели молча каждый думая о своем.
- Хочешь хавать? - вдруг спросил он.
- Есть что ли?
- Ага.
- Не так чтобы сильно...
- А я хочу. Я всегда хочу хавать. Пошли в "Матроску" пюрешку пожрем!
- Пюрешку?
- Ага! С подливкой и черняшкой. - мечтательно сказал он и сглотнул слюну.
- У меня денег нет.
- У меня есть двацунчик. На две порции хватит. Идешь?
Есть мне не хотелось, но чтобы не обидеть Теленка, я согласился.
Общественная столовая "Матроска" находилась на улице Матросова, в пяти минутах ходьбы от нашего дома. В это время дня столовая пустовала. Заняты были два столика. У ближнего к раздаче, сидела толстая повариха в белом халате не первой свежести. Подбоченившись, она с умилением смотрела на мальчика лет семи, который шумно хлебал щи. В глубине зала, за угловым столиком, сидели два беседующих мужика. На их столе кроме винегрета, хлебницы, и двух граненых стаканов ничего не было. В столовой пахло кислой капустой и жженою кашей.
Теленок взял алюминиевый поднос, положил на него с загнутыми зубьями две вилки.
- Две порции пюре с подливкой, - пропищал он.
Раздатчица улыбнулась постоянному клиенту. Привычным жестом зачерпнула половником из большой кастрюли жидкую картошку, вывалила ее на две тарелки, живописно размазав содержимое по поверхности. Сверху не скупясь, налила коричневую подливку. Наблюдавший за ее действиями Теленок облизнулся. Поставив осторожно на поднос тарелки, он взял два граненых стакана подошел к огромному бочку с надписью "чай" и доверху наполнил их темной жидкостью. Я стоял рядом и с интересом наблюдая за ним.
- Юрок, помоги донести, - попросил он.
Я осторожно донес тяжелый поднос до ближайшего стола, на котором стояла хлебница с тонко порезанными кусочками черного хлеба, солонка и баночка с горчицей, из которой торчала палочка от эскимо. Теленок тщательно перемешал подливу с картошкой, взял большой кусок черняшки из хлебницы, намазал его толстым слоем горчицы, откусил и зажмурился от удовольствия.
- Вкуснотища! - с придыханием сказал он и с жадностью стал есть пюре. Я тоже намазал "черняшку" горчицей, откусил и чуть не задохнулся, из глаз потекли слезы.
- Ух, крепка, горчичка, - сказал я закашлявшись.
- Эх, если бы к пюрешке еще котлету за 12 копеек, то...
- То тебя бы за уши отсюда не вытащить, - пошутил я.
- Ага, - сказал Теленок, прихлебывая чай.
Он нравился мне все больше и больше.
- Слушай, хочешь мою порцию?
- Хочу! А...а как же ты?
- Я поел дома.
- Ну, тогда, ладно, - сказал он, быстро подвигая к себе тарелку. Теленок намазал горчицей второй кусок хлеба и тут же набросился на еду. Я молча наблюдал за ним. Хлеб он держал четырьмя пальцами Указательный с порезами был оттопырен.
- Где палец порезал? - спросил я.
- А то не знаешь. В кружке, конечно, - сказал он, вытирая нос свободной рукой.
А ведь точно, был такой кружок "Умелые руки". Помнится он находился в подвале первого подъезда в уютной квадратной комнатке. Один раз в неделю мы с Теленочком приходили туда и выпиливали лобзиком из фанеры разные фигурки. Перед выпиливанием обводили по кальке рисунок на фанеру, и только потом приступали к выпиливанию. Руководил кружком Иван Иванович Гусаков - добрейший души человек. Он терпеливо учил нас технике выпиливания. Самым трудным было выпиливать круги, эллипсы и параболы. При сильном изгибе тонкая пилка ломалась и часто корябала, а иногда и резала пальцы. У Теленка это случалось чаще других. Когда фигурки были готовы, мы приступали к более сложному этапу - выжиганию. Сильно нагретым паяльником обводили рисунок внутри фигурки.
Перед летними каникулами лучшим кружковцам вручалась бесплатная путевка на неделю в городской лагерь.
Мы вышли из "Матроски". Теленок поглаживая живот сказал: