она сидела на вершине холма и молча смотрела на черные огоньки звезд, прекрасно заметные днем. Было уже поздно, но ей не хотелось спать. Сверчки перестали петь, предвещая дождик, но это не возымело действия на нее: она, увлеченная собственными мыслями, продолжала смотреть в белое небо, со сверкающими черными точками, при этом сидя все также на пятой точке. Раздвинув ноги и согнув их так, чтобы можно было поставить руки на колени - в общем по-девчачьи, сидела на траве одинокая тень.
"Одинокая, хм, - думала она. - Как это все-таки про меня! Говорили же мне подруги, что он стервец... Ну почему я тогда их не послушала? Почему я как и они не могу ухлестывать за безотказными блондинчиками? Почему???"
К ее горлу подкатил ком, и ей захотелось плакать.
- Спокойно, - сказала она себе. - Девушкам не пристало плакать. И уж тем более из-за какого-то парня.
Эти слова немного помогли, и вскоре она снова, не в силах противостоять себе, принялась за свои мысли...
"Тварь, свинья, сволочь, скотина - ругала она себя и одновременно его. - Ты себе даже не представляешь, как я люблю тебя. Зато теперь ты прекрасно знаешь, как я тебя ненавижу! Все было так хорошо. Но ты умудрился испортить все. Ты... ты... ты разбил мне сердце! Ааааа..."
И она взялась руками за голову.
"Это ужасно! Ужасно то, что ты сделал. Ну да, я гуляла на стороне. Ну и что? Ты же мне не давал. Ты все пекся о своей девственности. Мог бы и догадаться, куда меня это приведет. Сам виноват. С-А-М слышишь!!!"
Ей на руку что-то село. Она спокойно встряхнула эту потерявшуюся букашку и легла спиной на бледно-голубую траву газона.
"Ну, конечно же, ты не слышишь. - сказала она про себя, подводя некую логическую черту. - Тебе абсолютно все равно как я себя чувствую. Я нужна тебе, чтобы ты мог обнять меня и поплакаться когда тебе плохо. И только! Я была твоей любимой игрушкой. Я была розовой плюшевой игрушкой, которую ты берешь с собой в постель, разве что меня к себе в постель никогда ты не брал! Ты ни разу не дал мне тебя поцеловать. Аааа, парни, все вы такие с вашей застенчивостью. Я не спорю, парни должны быть застенчивыми, нежными, хрупкими. Именно за это я тебя полюбила. Но ты просто нечто. Нельзя же быть таким ветреным!!! Видите-ли ты не сможешь приехать, поэтому мы не можем быть вместе. Так ты говорил, объясняя мне свою третью измену. ДА??? Но ведь приехала. У нас у девчат слово - дело, не то, что у вас парней."
Она поудобней устроилась на траве, которая покрылась меленькими каплями темной жидкости - последними предвестниками наступающего дождя. Не думая, девушка раскинулась на траве звездочкой.
- Да ну вас парней. Вас с вашими гормонами, критическими часами и эрекцией или как оно там называется. Да ну вас и да ну меня, ибо ты разбил мне сердце. Ты, тот, кого я любила и ради которого проехала такое расстояние. Любила? Нет, я и сейчас тебя люблю! Но это ничего не дает... У тебя сейчас другая... может быть она сможет отведать вкус твоих губ... Не хочу даже думать об этом. Ты разбил мне сердце - повторила она. - Так пусть тогда дождь вынет его из моей груди, чтобы я не чувствовала боли...
И в этот миг капли с кончиков травы стали подниматься вверх. Медленно и спокойно, неся в себе некую надмедность и хладнокровие. Вот они коснулись одежды девушки: футболки и джинсов, одетых единственно из соображений удобства. Еще немного и капли попали на босые ноги. Затем на сильные и огрубевшие от труда руки.
Непрозрачные капельки воды все быстрее подступали к телу девушки, постепенно обвалакивая ее в своеобразное темное платье и медленно поднимая в воздух. Это было так размеренно и так спокойно, что она смогла почувствовать, как справа в груди что-то стало биться с ускоренным темпом. Она почувствовала, и ее лицо покрыли соленые капельки воды.
И именно в этот момент ей почему-то очень сильно захотелось, чтобы где-то было все наоборот. Чтобы где-то на конце галактики существовал мир в котором даже такие простые вещи как дождик и трава были другими. Дождь спускался бы с неба белыми капельками, а еще лучше прозрачными. Чтобы трава была непривычного цвета и все же была травой. Чтобы существовал мир, мир наоборот.