"Участок - великая вещь! Это место свидания меня и государства"
(Велимир Хлебников)
"Иногда мне кажется, что нашу милицию спасут только массовые народные погромы", - говорит в своей книге "Враги народа" журналист Дмитрий Соколов-Митрич. Думается, что нет, не спасут - погромы 1917-1920 годов смогли лишь превратить старую царскую полицию в ЧК-НКВД-МВД. Что касается сегодняшней российской милиции, то количественно она уже вдвое превышает советскую, а что качается стиля её отношений с населением, то он, по существу, если и изменился за последние полторы сотни лет, то исключительно в худшую сторону.
Интересно почитать сегодня уже совсем забытых народных писателей, которые с фотографической точностью воспроизводили перипетии и злоключения собственных несчастных жизней. Таковы, к примеру, книги в своё время считавшегося очень модноым, но затем умершего в больнице от алкоголизма русского писателя 19 века Ивана Кущевского, крестьянского писателя, нищего и бродяги Семёна Подъячева. Литератор-разночинец Фёдор Решетников выглядит в этом скорбном ряду более или менее благополучно, несмотря на то, что умер в нищете в возрасте 29 лет от туберкулёза. Да и выпить тоже был не дурак: вообще на Руси литературное и любое другое творчество без алкоголя - это не более, чем онанизм.
Недавно я прочитал рассказ Решетникова "Филармонический концерт", посвящённый очень модной в наши дни теме милицейского (полицейского) произвола. Захотелось сравнить, а как обстояли дела с оборотнями в погонах лет 150 назад?
Итак, достаточно известный к тому времени писатель Решетников решил сходить на концерт. Разумеется, что перед этим он зашёл в портерную и выпил там пару кружек пива. (Скорее всего, больше, ибо, как он пишет - "засиделся там до шести часов". А ведь надо знать меру - ну, выпил одну, ну, другую, ну пять литров, ну, десять - но зачем же напиваться? То есть, когда он вышел, концерт уже практически закончился, но он об этом по пьяному делу не вспомнил). Придя к зданию дворянского собрания, Решетников полез в парадную, где его схватил за руку полицмейстер, поскольку увидел, что писатель пьян. Оскорблённый литератор в свою очередь обозвал полицмейстера пьяницей, после чего тот позвал городового и велел отвести хулигана в участок. "И меня городовой повёл в участок. И начал я скорбеть!...Горько мне стало, лучше бы дома поиграть на гармонии, чем разыскивать, дураку, концерты".
Решетникова доставили в участок, вышел офицер и в ответ на объяснение, что несчастный хотел послушать филармонический концерт, оглушил его оплеухой. "И меня били жестоко. Я лежал на полу и только молился: Господи, укроти филармонию...Никогда больше не стану разыскивать хороших концертов".
Из участка городовой повёз Решетникова в часть (в чём разница - неизвестно). Сопровождающий городовой поначалу был вежлив и даже сообщил задержанному, что его, быть может, и выпустят завтра:
"- А бить будут? - Накладут.- Но за что, за что, Господи! - возопил я."
Когда доехали, Решетников отказался платить извозчику, за что городовой ударил его, отобрал портмоне, заплатил, а потом... вернул портмоне задержанному! Вот это уже как-то нереалистично получается. Странно.
В части Решетникова снова стали люто избивать, затем раздели, оставив только рубашку и кальсоны и продолжили бить ногами. "- Как вы смеете драться?" - кричал он, но куда там! Затем его втолкнули в набитую народом камеру, население которой очень обрадовалось: "- Пьяницу привели, спрыска надо делать!" Решетникову дали по шее, но били мало, потому что он обещал дать наутро арестантам денег, которые отобрал у него дежурный. Ему даже уступили место на нарах. Дверь в камеру была открыта, рядом находилось отхожее место и посещавшие его арестанты постоянно заворачивали поглазеть на пьяницу - это было наверное им в диковинку - но Решетников притворялся спящим. Другого пьяницу. не имевшего денег, арестанты избили и прогнали - ему пришлось спать в коридоре. "- Да разве они смеют бить? - Толкуй. Место такое, что бить можно: начальство не побьёт - мы побьём. Вытрезвляет отлично! В другой раз не захочешь." Абстиненты позорные...
Утром Решетников получил одежду, вернули ли деньги - не пишет. Зато спину его пальто шутники-городовые изрисовали мелом, так что несчастный весь следующий день ходил по городу и не понимал, отчего окружающим так весело.
Что же сделал Фёдор Михайлович Решетников, когда его отпустили на все четыре стороны? Ясное дело - пошёл в кабак и снова напился, с чего и начинается его рассказ "Филармонический концерт"! Кстати, деньги-то у него на это нашлись и значит в полиции их не отобрали. Или, по крайней мере, не все отняли! Чудны дела твои, Господи! Нет, всё-таки прав был Говорухин, когда снял свой фильм "Россия, которую мы потеряли".
![[]](/img/f/filatow_w_w/oborotni/index_pic.php.jpg)