Аннотация: Гости собираются, герцог начинает всех бесить/забавлять (нужное подчеркнуть)
Глава 6. Праздник Лозы
Все придут на пир,
лишь бы повод был.
Сладок уксус на халяву,
- кто-то говорил!
Король и Шут
А не пойти ли нам в гости?
Ну, немного подкрепиться...
м/ф Винни Пух идет в гости
Доброе утро. Вчера вы приглашали меня в гости. Я нагло решил воспользоваться... - Правильно сделали. Наглость гармонизирует Вселенную.
Генри Лайон Олди. Куколка
Подъемный мост был опущен. Гордые стражи в парадных доспехах салютовали подъезжающим каретам, всадникам и тем, кто прибывал, пользуясь магией, на специальную площадку для телепорта, чтобы не нарушать отлаженного движения непрерывного потока гостей. Пестрая толпа нарядных мужчин и женщин вливалась в широко распахнутые массивные ворота родового замка Лиенских. И эти врата своей инкрустацией в виде виноградных лоз из серебра и полудрагоценных камней сразу напоминали о том, чему именно Лиен обязан своей великой славой.
Толпы слуг сновали между знатью, готовые выполнить малейшие пожелания прибывших и направить их в просторный холл замка, из которого гости попадали в огромную бальную залу, освещенную ярким светом солнца, льющимся из высоких стрельчатых окон. Стены помещения были увиты свежими лозами, доставленными из владений герцога в других мирах. Тяжелые гроздья разноцветного винограда распространяли одуряюще сладкий и одновременно свежий запах, темно-зеленая листва придавала помещению неповторимый колорит. Чтобы вся эта красота не увяла до срока, ее охраняли чары вечной свежести. По потолку и вдоль карнизов тоже тянулись лозы, но уже не настоящие, а созданные иллюзией.
У одной из стен принц Кэлер деловито ощипывал сочный виноград с особо приглянувшейся ему кисти и никак не мог остановиться. Пока-то дело дойдет до ужина, а кушать принцу хотелось уже сейчас. Джей тоже украдкой дергал ягоды, просто потому, что к ним тянулись его загребущие руки.
В зале звучала тихая музыка. Гости оживленно обменивались первыми сплетнями, и шутками, осторожно выясняя вопрос о том, кого Лиенский провозгласит Хозяйкой Праздника. Основная масса приглашенных отиралась у столиков со сластями, легкой закуской и винами. Эти вина и были самой веской причиной, заставившей лоулендцев явиться на праздник к сумасшедшему Элегору.
А сам организатор обязательного для Новогодья официального мероприятия, герцог Элегор Лиенский, стоял у дверей залы. В честь праздника весны, зелени, возрождения природы он был как всегда в черном. Но обшлага и воротник церемониального камзола покрывала богатая вышивка серебряной нитью - все те же вездесущие лозы. Кроме того, следуя традициям, молодому богу пришлось нацепить и фамильные украшения.
С приклеенной к губам сердечной улыбкой герцог встречал гостей, повторяя как попугай:
- Прекрасный день, графиня Лидис, граф Хантич! Рад вас видеть, проходите, послушайте менестрелей. Я знаю, графиня, вы тонкий ценитель искусства! (особенно в постели)
- О, герцогиня Ванесса! Счастлив лицезреть вас, прекрасная леди! Прошу в зал. Кондитер уверяет, что ему особенно удались орешки в креме. Отведайте, умоляю! (еще немного, и ни один корсет ты на себе не затянешь, жирная корова)
Мысленные комментарии к любезностям хоть немного скрашивали мучительный приветственный церемониал.
Гости проходили чуть дальше в зал, где слуги подносили мужчинам венки из лоз, а дамам броши из листа винограда и грозди ягод - символы праздника. Хрупкие на первый взгляд украшения отличались особой прочностью, благодаря заклинаниям твердости и сохранности.
Для особо почетных гостей у Элегора были припасены броши и венки из серебра и драгоценных камней. Эти украшения бог создавал в своей мастерской лично. А к категории 'почетных' герцог причислял короля Лимбера и принца Рика по необходимости, а так же, по зову сердца, своих друзей, среди которых числились Лейм и Кэлер, Элия относилась к особому разряду 'Леди Ведьма' и должна была получить драгоценную брошь.
Запас улыбок и вежливых фраз стремительно убывал, остатки терпения таяли как тонкий ледок под жарким солнцем экватора, а поток гостей все не иссякал. В какой-то момент герцогу начало казаться, что число прибывающих дворян превосходит количество разосланных приглашений как минимум в пять раз. Элегор дал себе зарок обязательно 'поговорить по душам' с секретарем.
А неумолимый, убеленный сединами мажордом старой закалки, доставшийся юноше в наследство от отца, продолжал провозглашать новые титулы и звания вновь прибывших, стук его церемониального жезла, увитого лозами, звучал как молоток, вгоняющий в гроб последние гвозди. Пусть в Лоуленде и была принята кремация, но про гробы герцог слышал достаточно, чтобы сравнение упрямо лезло на ум.
Но вот, заслышав громогласное 'Принц Лейм Элиар дель Элларен', герцог оживился и шагнул к дверям.
- Лейм, дружище! - искренняя радость прозвучала в голосе Элегора впервые за последние полчаса. - Наконец-то!
- Привет, Гор, - улыбнулся принц и, оглядев друга, увешанного фамильными побрякушками, не удержался от шпильки:
- Продолжаем маскарад, изображаешь Рика?
- Хоть ты бы не подкалывал, - словно пес встряхнулся Лиенский, передернув плечами, от чего зазвенела тяжелая фамильная цепь - виноградная лоза. - Самому противно!
Скосив взгляд себе на грудь, герцог подумал, что и впрямь похож сейчас на породистую собаку, только вилять хвостом перед гостями почему-то желания не возникало, вот если бы укусить.
Прибытие Лейма и мысленный обмен ехидными комментариями по поводу прибывающих гостей теперь развлекали молодого бога, несколько скрашивая самый нудный период праздника, близившийся к завершению.
Мало-помалу поток гостей превратился в тонкий ручеек. А Элии все не было. 'Неужели эта вредина сорвет мой гениальный план?' - забеспокоился герцог. Не ведая о заботах друга, Лейм веселил его презабавной историей о своем утреннем 'похищении'. Через десять минут тревога Элегора настолько усилилась, что он задал принцу шутливый вопрос:
- Слушай, а твою драгоценную кузину, часом, не похитили эти ужасные Демоны из Межуровнья? Ох, не завидую я им, бедным!
Лейм почему-то слегка вздрогнул и поспешно ответил:
- Ты же знаешь, на такие мероприятия Элия предпочитает приходить последней, чтобы никого не ждать.
- Ага, - согласился Элегор и поперхнулся следующей фразой при торжественном вопле мажордома:
- Принц Энтиор Эллиндер Грандер дель Ард!
Надеясь, что ослышался, молодой бог уставился на двери и увидел своего недруга. Энтиор в роскошном бирюзовом костюме небрежно кивнул герцогу. Сверкнула милостивая улыбка. И в этой улыбке принца Элегор увидел издевку и свое грядущее унижение. Больше всего на свете герцогу хотелось послать к драным демонам все условности и броситься на врага с мечом в руке, чтобы стереть с лица вампира это самодовольное выражение, заставить его харкать кровью, молить о пощаде, пожалеть о том, что он убил Ирилейну. Герцог скрипнул зубами, сдерживая бешенство. Он еще не настолько силен, чтобы сойтись с Дознавателем в открытом поединке. Элия права, драка только позабавит принца. Остается только месть, и ее он продумает тщательно! Но пока долг Хозяина Праздника обязывал его любезно приветствовать вновь прибывшего...
Но тут случилось чудо! Недаром же говорят, что чудо - это то, что неожиданно случается именно тогда, когда оно нужнее всего. Мажордом восторженно объявил:
- Принцесса Элия Ильтана Эллиен дель Альдена!
- Граф Рэт Грэй дель Делавас!
И, сверившись с карточкой, врученной ему незнакомым гостем, продолжил:
- Дивная богиня! Я бесконечно счастлив лицезреть вас и ваших спутников! Лорд Злат! Граф Грэй! - с наисердечнейшей из улыбок ринулся герцог к гостям, 'случайно' не заметив Энтиора и наскоро переводя про себя титулы Злата. Получалось что-то странное и страшное.
Вежливо кивнув спутникам богини, Элегор склонился перед принцессой и запечатлел на ее руке страстный долгий поцелуй.
- Какой вы сегодня темпераментный, герцог, - улыбаясь для толпы, ехидно бросила принцесса. - Я уже испугалась, что укусите.
- Да собирался, - с такой же лучезарной улыбкой тихо 'признался' молодой бог. - Но никак не мог выбрать место. Все такое соблазнительное!
Внимательно наблюдая за процедурой этикетного приветствия, в которую герцог вложил куда больше пыла, чем следовало бы, Злат в очередной раз, после веселенькой болтовни с Рэтом, задумался над тем, какой смысл вкладывает его очаровательная спутница в понятие 'друг'. И сомнения еще более окрепли, когда герцог, продолжая играть на публику, воскликнул:
- Позвольте, принцесса, я помогу вам приколоть брошь!
Самолично взяв с подноса украшение из бархатной коробочки, Элегор принялся неторопливо размещать его на небольшом кусочке ткани, прикрывающем грудь принцессы.
Зубовный скрежет и гневные взгляды мужчин, рука Нрэна на рукояти меча, завистливые вздохи дам ясно дали понять Повелителю, что интимная эта ситуация далека от типично теплого приема, оказываемого гостеприимным хозяином. Даже ироничная улыбка принца Лейма, следившего за кузиной и лучшим другом, стала несколько неуверенной, а потом и вовсе поблекла под гнетом сомнений.
Когда-то после учебы в Сейт-Амри юноша прямо спросил у друга о его отношении к Элии. Элегор несколько раз повторил, что не питает к богине страсти. 'Да я скорее в мантикору влюблюсь, чем в твою милую кузину', - честно признался герцог Лиенский романтичному принцу, чем снял изрядный камень с его души. Ведь ревновать друга к любимой для Лейма было очень мучительно.
Но сейчас терзания ревности вернулись вновь. Нет, конечно, юноша вовсе не считал Элегора лжецом, но по опыту знал, как прихотливы пути любви. 'Бывает, что время идет, ты живешь и ни о чем не подозреваешь, а потом вдруг однажды понимаешь, что уже давно любишь ее и не можешь жить без этой любви', - так печально рассуждал юный романтик, пока его друг ломал комедию.
'Заканчивайте же, наконец, герцог, все кто мог разозлиться, уже бесятся вовсю. Вы переигрываете' - мысленно рекомендовала принцесса Элегору.
- Вы находите, леди Ведьма, или просто боитесь, что я уколю вашу несравненную грудь специально заточенной для такого случая отравленной булавкой? - по-мальчишечьи ухмыльнулся Элегор.
- Попробуй, а я наступлю тебе на ногу, - нежно улыбнулась принцесса Элия. - И тебе, милый, представится шанс проверить, не отравлены ли мои каблуки.
Покосившись на острые каблучки туфелек, Элегор решил не испытывать судьбу. Он быстро приколол брошь и, предложив богине руку, заявил во всеуслышанье:
- Пройдемте, ваше несравненное высочество. Все гости в сборе и пора начинать Праздник Лозы!
Демонстративно игнорируя последних растяп, задержавшихся с прибытием (ну не здороваться же еще и с ними), герцог подхватил даму под руку и повел в зал.
- Пошли и мы, - хмыкнул Рэт, ткнув Злата в бок локтем. - Чего стоять-то и зубами скрипеть. Элегор сегодня Хозяин Праздника и имеет право выбрать себе в спутницы любую даму, наплевав на кавалеров, с которыми она прибыла. И почему-то сдается мне, что парень решил выбрать Элию. Хороший выбор, принцы просто взбесятся!
Потерявший дар речи от наглости герцога (как он вообще посмел увести его даму!) Злат молча последовал за неунывающим Рэтом. Шпион уже высматривал в толпе девочку посимпатичнее.
А распорядитель праздника, сменивший седовласого мажордома, громкоголосый юноша, похожий на зеленого павлина, объявлял:
- Леди и лорды! Праздник начинается! Его светлость герцог Лиенский приглашает вас в сад!
Слуги в зеленых ливреях, расшитых лозами, распахнули вторые, доселе закрытые массивные двери зала, ведущие во внутренний двор. Музыка, ненавязчивым фоном звучащая в помещении, смолкла, зато мелодию 'Приглашение к чуду' заиграли менестрели в саду, там, где на траве под тентами были установлены столы с яствами и вином.
Толпа, следуя приглашению хозяина, потекла во двор, мощеный гладкими белыми плитами, и дальше на зеленые лужайки, засеянные эльфийской травой виэсальтэ, не теряющей своей свежести круглый год и способной выдержать топтание множеством ног.
Первое дыхание весны коснулось уже всех уголков лиенских садов, пусть не таких огромных и экзотичных, как Сады Всех Миров, но по-своему прекрасных, с цветущими фруктовыми деревьями и кустарниками, нежной травой, лозами лучших сортов винограда. Именно здесь, под открытым небом, должен был начаться Праздник Лозы.
Когда все гости собрались в саду, Элегор торжественно обратился к принцессе Элии:
- Великая богиня, прошу Вас удостоить мой дом высокой чести, согласитесь быть Хозяйкой Праздника Лозы!
Разочарованно вздохнули дамы, которых не покидала надежда на то, что до сих пор неженатый герцог попросит об этой чести какую-нибудь из них. Но экстравагантность выбора Элегора никого не удивила, скорее уж знатоки и поклонники традиций вздохнули с некоторым облегчением. Пусть лучше, окончательно обнаглев, парень предлагает в Хозяйки принцессу Элию, чем опять, как в прошлом году, проститутку с улицы Грез или, того хуже, любовницу-рабыню из миров, как десяток лет назад.
В этот год Элегор хотел, чтобы Хозяйкой Праздника стала Ирилейна, нежная, гибкая, как сама лоза, и сладкая, как зрелый виноград, девушка-актриса, но ее убил ублюдок Энтиор. Герцог не желал искать новую женщину, которой он мог бы доверить роль Хозяйки, вот тогда Элегор и подумал об Элии. Такой выбор мог здорово разозлить многих и, конечно же, Энтиора!
Вот поэтому, стоя в саду Лиена, герцог произнес древние слова приглашения и мысленно добавил: 'Ну соглашайся, леди Ведьма, у тебя самое подходящее платье!'
Сопоставив черное одеяние герцога, расшитое серебряными лозами, и свое платье того же оттенка черного с таким же узором, Элия не сдержала улыбки.
'И такой шанс позлить всю эту надменную компанию', - продолжал соблазнять принцессу Элегор. В его серых глазах плавились золотые искорки смешинок.
'Ах, герцог, искуситель, ни в чем не могу вам отказать', - фыркнула в ответ принцесса и, милостиво кивнув, объявила:
- Я согласна, Хозяин Праздника!
Менестрели заиграли 'Заманчивый выбор' (весь репертуар герцог заранее обговорил с музыкантами).
Распорядитель праздника объявил:
- Хозяйка избрана!
Элегор хлопнул в ладоши, и к нему приблизился юный паж с тяжелым резным ларцом. Стоит ли говорить, что резьба тоже повторяла мотив лоз. С поклоном мальчик протянул свою ношу господину. Под мелодию 'Даров желанных' герцог открыл ларец и торжественно возложил извлеченную оттуда серебряную фамильную диадему с изумрудами и бриллиантами на голову прекрасной богини.
'Щенок, мальчишка, что ты себе позволяешь!', - зло думал Нрэн, с бессильной ревностью следя за происходящим. Воину безумно хотелось снести мечом бесшабашную голову герцогу, чтобы в другой раз тот лучше думал, за кем волочиться. Тот факт, что безголовый герцог думать не сможет вообще, а Элия будет просто в бешенстве после испорченного праздника, пока останавливал бога. Он ведь только слегка поцарапал этого Итварта, а как рассердилась кузина. Нет, вызывать ее гнев Нрэну решительно не хотелось.
- Что здесь, тьма побери, происходит? - процедил Злат, обращаясь к Рэту, но того на прежнем месте уже не оказалось. Грей поспешил смыться, присмотрев себе подружку по душе. Зато рядом 'неожиданно' оказался Джей. Принц услужливо подхватил:
- И не говорите, лорд Злат! Этот мальчишка совсем зарвался. Какова наглость: провозгласить Элию Хозяйкой Праздника!
В это время под нежную мелодию скрипок появился еще один юноша-паж со свежей лозой и принялся старательно опутывать импровизированной 'веревкой' протянутые руки Элегора и принцессы.
- Что все это значит? - требовательно спросил Повелитель Межуровнья, пока еще слабо ориентирующийся в происходящем, но полный самых черных подозрений.
- Неужели Элия ничего не рассказала Вам, лорд, о Празднике Лозы? - несколько деланно изумился Джей. - Что ж, позвольте мне исправить эту ошибку. Я не слишком хороший рассказчик, но все же плохой рассказ лучше никакого.
Нетерпеливый взгляд Повелителя оборвал словесные выкрутасы бога, и тот приступил к изложению информации:
- Праздник Лозы - один из самых старых в Лоуленде и мирах, ведь виноград считается одним из первых даров Творца живым. Символика и обычаи этого праздника уходят корнями в глубины тысячелетней истории Мироздания. Хозяин и Хозяйка первоначально были Жрецом, олицетворяющим Повелителя Земли, и Жрицей, символизирующей саму Землю. Их единение, опять-таки с символичной точки зрения, рождает новую Жизнь. А символы, как понимает лорд, принято овеществлять. Вот сейчас Хозяина и Хозяйку повенчали лозой. Теперь они считаются обрученными на весь период праздника, - в менторском тоне принца прозвучала плохо скрываемая досада и ревность.
- И, как я понимаю, кроме символического смысла это обручение имеет и другие последствия? - холодно полюбопытствовал Злат, стараясь сдержать свое бешенство.
- А как же, - зло оскалился Джей. - Хозяин и Хозяйка праздника совместно выполняют ряд обрядов, танцуют большинство танцев. Жрицу нельзя приглашать, она сама выбирает себе пару. Но это все мелочи, подождите до конца праздника, лорд, и увидите нечто гораздо более интересное.
- Что же? - выгнул бровь Злат.
- Там за деревьями, где начинаются виноградники, - бог кивнул в сторону далеких разноцветных флажков, трепещущих на ветру, - шатер, где Хозяин и Хозяйка праздника должны будут совершить ритуальное благословение Лозы, одаряя ее частью своей силы. Мне не нужно подробно разъяснять вам технику благословения?
Чуть отвлекшись от собственных переживаний, таких новых, весьма необычных и очень неприятных, Злат заметил, что принц буквально кипит от едва сдерживаемой ярости, и понял, что разделяет чувства бога.
Повелитель Межуровнья очень пожалел о том дне, когда, желая позабавиться, дозволил пройти к Звездному Тоннелю Межуровнья некоему бесшабашному пареньку, на котором оказались амулеты, подаренные им по мимолетной прихоти некой девушке. Да, не мелких церберов границ нужно было спускать на него, а охотников покрупнее. Погоняли его тогда, позабавились, но выпустили живым. 'Зря, - решил Злат. - Впрочем, никогда не поздно исправить ошибку. Ведь герцог Лиенский не является членом семьи принцессы и клятвы насчет сохранности его здоровья Повелитель никому не давал'. Эти выводы успокоили Злата.
- Вот такой у нас шутник и забавник герцог Элегор. Забрал бы ты его к себе в Межуровнье для развлечений, что ли? - предложил принц и, нахваливая жертву, заметил: - Он шустрый и живучий.
Повелитель Межуровнья только неопределенно хмыкнул в ответ на это великодушное предложение. Пожав плечами, Джей понял, что его рекламная акция не удалась, и печально пробормотал: - Ну не хочешь, как хочешь.
А герцог Лиенский лучезарно улыбался гостям, нежно придерживая за руку Элию. Элегор был просто счастлив: даже ему, признанному баламуту, редко удавалось вывести из себя такое количество важных персон одновременно. Злились принцы, многочисленные поклонники Богини Любви и все хоть сколько-нибудь мнящие о себе красотки, питавшие глупые надежды относительно совмещения места Хозяйки и своей персоны. Менестрели вдохновенно играли мелодию 'Избранница навсегда'. Герцог мысленно похвалил себя за великолепно подобранный репертуар и сделал знак рукой. Музыка стала значительно тише. Смолкли и разговоры гостей.
Элегор торжественно провозгласил от имени Элии и себя лично:
- А теперь мы приглашаем короля Лимбера, принца Рикардо - Покровителя Виноделия, принца Кэлера - Покровителя Пиров и принца Лейма - Покровителя Всего Живого принести первую дань Лозе, испить старое вино в честь нового урожая.
Все вышеперечисленные кивнули, принимая приглашение. Под мелодию 'Лиен благодатный' сквозь расступившуюся в почтительном молчании толпу гостей избранные последовали за Хозяином и Хозяйкой вглубь сада, к виноградным лозам, оживающим после краткого осеннего отдыха. (Минувшая осень в Лоуленде была очень теплой и лозы не пришлось даже укрывать, снимая со шпалер, как лет пятнадцать назад). Принцесса слегка левитировала, чтобы острые каблуки не увязали в рыхлой влажной после ночного дождя почве.
Выбрав нужное место, Элегор остановился и, подождав, когда к нему присоединятся остальные участники церемонии, извлек из воздуха серебряный поднос с запыленной прохладной бутылкой темно-зеленого стекла и пятью хрустальными бокалами на тонких ножках. Оставив поднос висеть на уровне пояса, герцог занялся бутылкой 'Сладкой страсти'. Сноровисто - сказывалась многолетняя практика - молодой бог пальцами вынул из бутылки пробку и аккуратно разлил по бокалам драгоценный напиток.
В полном молчании приглашенные разобрали бокалы, Хозяину и Хозяйке, согласно традиции, пришлось взять один на двоих. Вдохнув аромат напитка, боги пригубили вино. Элегор сделал несколько глотков и передал бокал принцессе. Ехидно бросив мысленную реплику: 'Надеюсь, вы не заразны, герцог', - принцесса допила свою долю под не менее ехидный ответ Элегора: 'Даже если и так, дорогая Хозяйка, то, согласно древней пословице, зараза к заразе не пристанет, пейте смело!'
Каждый оставил на дне бокала несколько капель, чтобы подарить их Лозе. Красные капли упали на землю и, рассыпавшись золотистыми, темно- и ярко-синими, фиолетовыми, изумрудно-зелеными и серебряными искрами личной силы богов, почти мгновенно впитались в почву. Приглашенные ощутили, как земля благосклонно принимает энергию, и та умножая сама себя, растекается по саду благодатной волной. Искры и волны энергии разглядели и почувствовали все, находящиеся в садах Лиена.
- Вкусно, но мало, герцог, - приземленно заметил Кэлер и спросил, скорбно разглядывая стремительно опустевшую тару: - Ты что, нарочно самую маленькую бутылочку всегда выбираешь?
- Самые большие бутылки уже ждут вас, принц, - мотнул головой Элегор в сторону столиков для высоких персон под тентами. Там действительно заранее были выставлены двух- и трехлитровые емкости лучших вин, призванных удовлетворить жажду его высочества.
- 'Сладкая страсть'. Прекрасный букет. Сладость в сочетании с терпким вкусом, - задумчиво констатировал принц Рик, по божественному призванию вынужденный произвести беспристрастную оценку нового вина, и, ухмыльнувшись, заметил: - Надеюсь, новые ваши вина будут еще лучше. Не зря же мы тут старались: пили, благословляли и все такое?
- Я тоже надеюсь, - серьезно кивнул Элегор. - Ведь от этого зависят мои доходы.
- Спасибо, Гор, так вкусно, - улыбнулся Лейм.
- Да уж, в Лиене плохих вин не делают, - благодушно вставил король.
Сам Лимбер относился к герцогу достаточно доброжелательно, поскольку ревность глаза его величеству не застилала, а серьезных пакостей в масштабе государства беспутный герцог уже не творил в таких количествах, как в буйные годы начала взросления. Теперь его разрушительная энергия изливалась на иных просторах необъятной Вселенной, что королю было в принципе пофигу, а в некоторых случаях даже желательно. Что же касается личных взаимоотношений юнца с детьми и племянниками царственного семейства, то его величество не без основания полагал эти раздоры хорошей разминкой для отпрысков и не препятствовал развлечениям молодежи.
Первое приношение дара Лозе состоялось. Отправив поднос туда, откуда он появился (на стол в кухне), Элегор подал Элии руку, и участники таинства благословения вернулись к гостям.
- Вы видели и чувствовали, я утверждаю, Хозяйка и приглашенные свидетельствуют: Лоза приняла нашу силу. И да будут дары ее в этом году обильны! - старинной фразой завершил герцог ритуал.
- Лучшие из менестрелей будут развлекать вас на этом празднике. Надеюсь, их выступление доставит удовольствие самым утонченным и строгим ценителям искусства...
Приняв это приглашение, те гости, что еще не присели, начали рассаживаться за небольшие, человек на пять-шесть, столики, расположенные небрежным полукругом на лужайках вокруг мощеной площадки внутреннего двора. Поблизости, за деревьями, стоял большой шатер, где менестрели могли приготовиться к выступлению, оттуда они и выходили к гостям. Для избранных (членов королевской семьи, Хозяина и Хозяйки и их приятелей) было отведено несколько самых лучших мест.
Плюхнулись на стулья рядом с Элией Лимбер и Кэлер, больше заботясь о том, чтобы оказаться поближе к вожделенным бутылкам, содержимым которых можно было ни с кем не делиться. По левую сторону от Элегора, конечно, оказался Лейм, а следующим стулом с небрежной грацией завладел Энтиор, ненароком опередив не рвущегося в первые ряды Нрэна. Так герцог невольно оказался в досадной близости от ненавистного вампира, и все, что он мог сделать - смотреть сквозь принца, или стараться не смотреть в его сторону вовсе.
Джей, Рик и Элтон захватили столик поодаль, пригласив хмурого Злата составить им компанию. Тут же вынужден был присесть еще более хмурый воитель, раздосадованный тем, что в течение как минимум часа будет вынужден слушать пустое стрекотание братьев, упражняющих свое остроумие на ни в чем не повинных менестрелях. А Элия между тем будет кокетничать с негодяем Лиенским!
Другой столик рядом заняли Рэт, Оскар, граф Ференс Деграс и еще пара приятелей Элегора. В ожидании обещанного представления гости дружно налегли на угощение и кое-кто (не будем указывать пальцем на Кэлера) не оторвался от него и после того, как зазвучали первые аккорды песни.
Первым перед гостями выступал рано поседевший мужчина в намеренно простом темном камзоле, на котором ярко сияла брошь в виде серебряной лиры, знак победителя прошлогоднего турнира менестрелей. Тарин и его новый партнер флейтист исполняли знаменитую 'Долину солнца' - старинную песню, прославляющую щедрую землю Лиена.
Весь репертуар менестрелей должен был обязательно соответствовать теме праздника, и герцог в течение прошедшей луны лично прослушивал каждого исполнителя, отбирая наиболее удачные и подходящие по тематике вещи. А ведь приходилось следить и за тем, чтобы большинство песен не повторялось из года в год, чтобы хоть сколько-нибудь разнообразным было их содержание. За время отбора Элегору довелось выслушать несчетное число баллад и романсов с различными трагическими и романтическими версиями происхождения винограда, а так же лирических произведений, воспевающих красоты природы, весну и виноград как таковой.
Сейчас, вслушиваясь по десятому разу в хорошо знакомую мелодию, бог пытался забыть о мучительном периоде мытарства и насладиться музыкой. Но слишком свежи были воспоминания о прослушивании нескольких сотен существ разной, иногда чрезвычайно низкой степени одаренности, по какому-то недоразумению всерьез полагавших музыку своим призванием и предназначением Творца. Герцог слишком уважал Всевышнего, чтобы заподозрить его в намеренном издевательстве, но толпа бездарей будила в душе бога некоторые сомнения. На прослушивании Элегор с благодарностью вспоминал принцессу Элию, которая, зная о своем уникальном слухе и потрясающем голосе, никогда не пыталась петь публично.
А бархатный баритон выводил удивительную песню. Тарин недаром носил серебряную лиру. Исподволь очаровывая слушателей, он заставлял их забыть о делах и проблемах, унося на крыльях музыки в мир благодатного Лиена, открывая красоту земли даже самому черствому сердцу. В конце концов, и Элегор, уставший от обилия музыки, попал под власть этих чар. Менестрель окончил песню и тишина, легким крылом коснувшаяся гостей, уступила место поощрительным крикам.
- Приятный голос и настоящий талант. Даже сотни раз слышанную песню он заставил нас слушать и слышать, - заметила принцесса, давая понять Элегору, что ей понравилось выступление.
Герцог кивнул, принимая комплимент своему удачному выбору, и бросил в рот виноградину.
Один за другим выходили на площадку перед гостями менестрели. Звучали песни, прославляющие красоту природы, силу любви и земли Лиена, дающие жизнь лучшему винограду в мирах. Флейты, гитары, арфы и скрипки во всевозможных вариациях и сочетаниях, дополняя хорошо поставленные голоса, плели музыкальные истории, развлекая дворян. Гости слушали, пили прекрасное вино и ели.
Изредка кое-кто из членов королевской семьи, согласно традиции, приглашал приблизиться особо понравившегося исполнителя и одаривал его какой-нибудь безделицей (конечно, имеются в виду ювелирные изделия, а не куриная ножка или бокал вина).
Часть менестрелей была знакома богине по выступлениям в замке, любимых ресторанах, на балах у дворян, но большинство из певцов она слышала впервые. Вот шестым по счету вышел к гостям незнакомый мужчина с по-юношески наивными серо-синими глазами, подернутыми мечтательной дымкой. Привычно тряхнув головой, чтобы откинуть со лба прядь вьющихся каштановых волос, рассыпавшихся по плечам, он сел на высокий табурет. Нежно, как женщину, обнял гитару и начал играть. С первых звучных аккордов музыкант всецело завладел вниманием гостей. Голос глубокий, чистый, полной искренней убежденности в торжестве настоящей любви, запел старинную легенду о рождении первой лозы.
Дабы не испытывать терпение читателей, приводим лишь краткое прозаическое изложение этой истории, случившейся на заре времен. Из многочисленных вариантов, имеющих хождение в мирах, мы выбираем наименее трагический и кровавый:
В одной далекой южной стране жил юноша, конечно, он был строен и красив, но не слишком богат и знатен. А в холодной северной стране жила девушка, конечно, тоже стройная (в балладах толстыми бывают только отрицательные герои) и красивая, но вдобавок знатная и богатая.
Жили они, стало быть, в разных странах, может быть, даже в разных мирах, но юношу, разумеется, потянуло путешествовать, и двое встретились и полюбили друг друга. Каким образом произошло это компрометирующее событие, история умалчивает, скромно останавливая свой ход у окна, где парень узрел дивный лик своей будущей любви.
В конце концов, будучи порядочным человеком, юноша попросил руки своей возлюбленной. Говорят, это произошло потому, что они были половинками. Но отец девушки не дал согласия на этот брак (Окажись малютка сиротой, и не было бы романтичной баллады. На что, спрашивается, тогда жить менестрелям?). Свой отказ строгий папа веско мотивировал бедностью претендента. Юноша отбыл в дальние миры зарабатывать деньги. (Каким образом он это делал, история опять тактично умалчивает, поскольку романтика с торговлей и воровством сочетаются на диво хреново).
А в это время, едва сплавив неподходящего претендента, строгий папа в приказном порядке велел дочери готовиться к свадьбе с богатым и знатным, но некрасивым и толстым (вот он признак отрицательного героя!) мужчиной. Конечно, девушка весьма огорчилась. Она пробовала умолять, скандалить, объявлять голодовку, чтобы отец изменил свое решение, но тщетно. Тот был неумолим, а чтобы дочь не натворила глупостей, запер ее в самой высокой башне замка (Почему все сочинители баллад считают это страховкой от неприятностей не ясно, пусть это остается на их совести). Несчастная девица тайком, через верную служанку, отправила депешу своему возлюбленному, извещая о вероломстве отца.
Но с почтой в те давние времена было не очень. Вот наступил день свадьбы, а девушка даже не получила извещения о том, что ее письмо доставлено по назначению. Тогда она решилась на крайние меры. Как была в свадебном платье, кинулась она из окна той самой высокой башни. (Ставьте решетки, тогда не будет неприятностей!). Белой птицей метнулась навстречу острым камням (где на мощеном дворе замка нашли острые камни - не специально ли их натаскали любители романтики?) и свободе.
А в это время наш запыхавшийся и загнавший коня герой скакал к замку любимой. Он видел, как возлюбленная 'учится летать', но ничего поделать уже не мог.
Тело несчастной безутешный юноша решил похоронить на своей жаркой родине. (Вопрос о том, каким образом парень смог стянуть труп из-под носа строгого отца и доставить его в нормальном состоянии в жаркую, мы подчеркиваем, в жаркую страну, легенда опять обходила стороной).
Но ясно одно - юноше эта авантюра удалась. И вот, когда тело девушки уже лежало на изумрудной траве под ослепительно синим небом, влюбленный вдруг (весьма неожиданно) вообразил, что он не сможет без нее жить. Он горько зарыдал и взмолился: 'Творец Всевышний! Она ушла так рано, до срока! Прошу, верни ей жизнь!'
Что удивительно, Вездесущий откликнулся на эту мольбу, и девушка воскресла. (О семейной жизни влюбленных далее не повествует ни одна легенда, но это и неважно с точки зрения рассказчиков, ведь цель достигнута). В том месте под ярким солнцем на зеленой траве, где слезы отчаявшегося влюбленного и кровь (засохшая?) девушки смешались, родилась первая лоза. (Что ж, рецепт так себе, но зато результат превосходный).
Далее после рождения лозы шел еще пяток куплетов, объясняющий разнообразие вкуса винограда. Вот вам вкратце: он бывает красный, как кровь; золотистый, как солнечный свет; синий, как небо; терпкий и сладкий или горьковатый, как любовь, с прозрачным как слезы соком. А вино пьянит и дурманит, как безрассудная страсть. В винограде тайна и наслаждение, он - Дар Творца!
И эту 'трагическую', но весьма заезженную историю, тысячи раз слышанную в различных интерпретациях, незнакомый менестрель умудрился спеть так, что она затронула сердца циничных богов. Сила искренней веры и вечной романтики, облаченная в одежды из музыки и чистый кристально-звучный голос, заставили засиять легенду новыми красками.
Украдкой смахнул слезу растроганный Лейм. Гости с любопытством уставились на Хозяйку Праздника. Как наградит Богиня Любви так искренне певшего о высоких чувствах?
Прекрасно понимая, чего от нее ждут, Элия сделала менестрелю знак приблизиться. Подхватив свой инструмент и, кажется, все еще витая где-то в заоблачных далях, мужчина несмело подошел к столу, за которым сидела принцесса, и низко поклонился.
- Ты поёшь не только голосом, но и сердцем, и играешь не на инструменте, а на струнах наших душ, менестрель. Старая баллада сегодня родилась заново, - высокопарно сказала принцесса.
- Благодарю, прекрасная богиня, такая похвала - величайшая честь для меня, - зардевшись, менестрель опустился на колени.
- Как твое имя?
- Ликиан, принцесса.
- Мы услышим это имя на турнире Серебряной Лиры? - спросила богиня.
- Нет, о прекраснейшая из роз Лоуленда. Мои странствия в мирах затянулись. Я слишком поздно прибыл в столицу и не успел на отбор и регистрацию претендентов. Но я счастлив уже тем, что судьба послала мне такую удачу - петь для Вас! - пылко ответил мужчина.
Его восторг, преклонение, романтический экстаз обдали богиню мощной волной эмоций. Элия милостиво улыбнулась, с досадой подумав: 'Еще один почитатель и завсегдатай моих церквей!', но все-таки сказала:
- Я дарую тебе право выступать на Большом турнире, Ликиан, возьми.
Элия извлекла из воздуха и протянула мужчине простую металлическую брошь - лиру, знак участника турнира. Гости закричали, одобряя решение принцессы.
- Благодарю Вас, о солнечная богиня! - восторженно воскликнул Ликиан, принимая украшение и прикалывая его себе на жакет. - Клянусь, я приложу все силы, чтобы Вам не пришлось жалеть об этом даре!
Элия кивнула, давая понять, что разговор окончен. Менестрель, тот самый везунчик, которого встретил вчера на маскараде и пригласил на Праздник Элегор, удалился, бросив на богиню последний восторженный взгляд. Его место на площадке занял следующий. Потом еще один. Кое-кто из гостей, не испытывая большой тяги к изящным искусствам, еще более сосредоточился на вине и кушаньях, которые медленно, но верно переходили в разряд закуски.
Очередной менестрель Марис из Мерида с гитарой, в сопровождении двух флейтистов, мальчика и девочки, был не хуже и не лучше других. Нежная мелодия 'Утра любви' стала лишь фоном для беседы гостей. Но принц Энтиор не вел разговоров. Вампир, доселе рассматривающий выступающих с ленивой небрежностью искушенного знатока, слегка заинтересовался происходящим. Внимание принца привлек мальчик-флейтист с нежной атласной кожей, оттененной легким румянцем, и длинными по-девичьи изогнутыми ресницами.
Некоторое время Энтиор внимательно изучал свою жертву, потом, поймав любопытный взгляд мальчика, исподтишка оглядывающего публику, улыбнулся ему своей холодной развратно-соблазняющей улыбкой. О, знаменитая улыбка Энтиора! Она сразу давала понять жертве, что та избрана и бежать поздно.
Понял это и юный флейтист. Ох, немало страшных историй, от которых дрожь бежала по коже, порассказали ему друзья у ночных костров в дороге, историй о смертельно опасном вампире - принце Лоуленда.
Фальшивая нота слетела с инструмента мальчика и, побледнев как мел, он рухнул ниц. Пара проворных слуг, чтобы не нарушать ход представления, споро подхватила паренька и отнесла его в шатер музыкантов, а встревоженный менестрель продолжил свое выступление в сопровождении оставшейся девочки-флейтистки.
- Большая честь и мужество в том, чтобы до смерти напугать мальчика! Ты, Энтиор, как всегда в своем амплуа! - негодующе прошипел Лейм, от которого, как и от Элегора, по причине близкого соседства не ускользнули причины происшедшего. И юноша снова воспользовался обетом, чтобы высказать свое мнение.
- Что? - 'не расслышав', выгнул бровь принц.
И Лейм повторил все слово в слово.
- Дитя, ты просто ничего не понимаешь, - с небрежным великодушием отреагировал принц на хамское заявление младшего кузена.
- Куда уж мне, - буркнул юноша и повернулся к Элегору.
Некоторое время все шло по-прежнему. Близился час заключительной песни 'Благодатный край', когда к столику Хозяина подобрался лакей с донельзя перепуганной физиономией.
Мысленно Элегор скорчил недовольную мину. По опыту управления герцогством и проведения общественных мероприятий юноша знал: понятие срочной информации, которую сию секунду необходимо довести до сведения господина, у слуг было весьма своеобразным и кардинально разнилось с его собственным. Сколько раз какой-нибудь дрожащий лакей, заикаясь, докладывал о том, что произошла непоправимой ошибка: вместо сервиза стиля да'вальела поставили ле'житаль, или вино 'Серебряный водопад' по странному недоразумению оказалось на столе графа N, а не герцогини С. Вот тогда ужасный герцог Лиенский и начинал всерьез задумываться о своей репутации, нагоняющей на прислугу такую жуть, что даже самые незначительные проступки в глазах бедолаг разрастались до размеров преступления.
Но на сей раз лакей шепнул на ухо Элегору довольно серьезную весть: 'Ваша светлость, тот маленький флейтист, доктор говорит, что он умер. Разрыв сердца'.
Герцог нахмурился, с силой стиснув зубы. Сначала ни в чем не повинная Ирилейна, а теперь еще и этот несчастный паренек. Бешеное желание покарать Энтиора овладело богом. Убить ублюдка, посмевшего дважды принести смерть в его дом.
Острые ногти принцессы (нарочно она их, что ли, затачивала?) впились в руку герцога чуть повыше запястья, и холодный насмешливый голос прозвучал в голове Элегора: 'Спокойнее, малыш, дыши глубже и не делай глупостей!'
Герцог глубоко вздохнул, пытаясь прогнать пелену гнева, закрывшую разум. Нерассуждающая, звериная жажда мести схлынула, оставив после себя бессильную горечь. 'Как Хозяин Праздника я не могу даже выставить этого ублюдка вон без скандала. Такое развлечение будет только на руку вампиру! А мальчика не воскресишь. Разница сил, будь она проклята. А до Творца, как в той легенде, вряд ли докричишься, кричи не кричи...Стоп, - резко оборвал себя молодой бог. - Причем здесь разница сил? Энтиор не убивал паренька, а значит... Быстрее!!!'
- Я отлучусь на секунду, - тихо шепнул герцог Элии и, оставив фантом, испарился из-за стола, не давая никаких объяснений.
В шатре у тела несчастного паренька, уложенного на диванчик, столпились менестрели, печально покачивая головой, стоял лекарь, испуганно всхлипывала флейтистка, потеряно озирался по сторонам Марис и тихо жалобно бормотал:
- Что же это? Как же? Что я матери-то его скажу? Мальчишке только девять лет на прошлой седьмице исполнилось. Ой, беда!
Заметив герцога, он еще раз беспомощно повторил:
- Беда-то какая, ваша светлость...
Элегор только кивнул и, растолкав менестрелей, приблизился к телу паренька. Закусив губу, молодой бог посмотрел на тело, все почтительно молчали. И герцог ощутил прилив надежды, быстро перерастающей в уверенность. Ведь паренек умер случайно, никто не желал его гибели, и срок еще не пришел, значит, все должно получиться! Чтение 'Магии душ' магистра Лорфа карф Рэвиса не прошло для Элегора даром. Стоило испытать самый простой способ воскрешения.
Собрав все ресурсы личной силы, что были в его распоряжении, бог спокойно и четко сказал: 'Я желаю, чтобы мальчик воскрес!'. Произнеся эти слова, Элегор мощным потоком направил силу на тело флейтиста. Свет замерцал, окутывая паренька, прошло несколько томительных секунд, и вот мальчик глубоко вздохнул, перевернулся на бок и, подложив под щеку ладошку, мирно засопел. Ледяной ветерок Служителя Смерти, уходящего в Межуровнье без добычи, коснулся души герцога.
Со слезами радости на глазах кинулись менестрели благодарить Хозяина. Элегор только махнул рукой и, не слушая сбивчивых слов, исчез из шатра, возвращаясь на свое место за столом. На душе стало заметно легче. Сегодня выиграл он! Все-таки на этот раз ему удалось победить смерть, пришедшую по вине Энтиора. И пусть герцога слегка шатало от слабости, конечно, с расходованием силы молодой бог переборщил, зато на губах играла довольная улыбка.
- Ага, - ответил Элегор таким счастливым тоном, что богиня только покачала головой и положила ладонь на руку герцога. Со стороны это казалось легкой лаской, на самом же деле, позаимствовав часть силы из своих магических запасов, Элия отдавала ее другу.
- К чему такая благотворительность? - шепнул герцог, наполняя свой бокал лучшим вином из полной бутылки, что еще оставались на столе. - Вы, леди Ведьма, так никогда и не избавитесь от привычки лечить меня?
- Привычки - штука трудноискоренимая, - скорбно вздохнула принцесса. - Кроме того, что подумают о вас гости, герцог, еще и пить по-настоящему не начинали, а вас уже качает. И это при слухах о сверхтолерантности к спиртному Элегора Лиенского! А подмоченная репутация Хозяина ляжет пятном на имидж Хозяйки Праздника.
- Что ж, благодарю за спасение моей репутации самого стойкого выпивохи в Лоуленде, - ухмыльнулся Элегор, вслушиваясь в последний куплет 'Благословенного края'.
Отлучка Хозяина осталась незамеченной, а если кто-то и обратил внимание на сие пустяковое происшествие, то не придал этому особого значения. У каждого могут быть свои маленькие дела, особенно после опорожнения энного количества бутылей с разнообразными жидкостями. Особо рьяно выражающие свое уважение винам Лиена гости тоже время от времени исчезали из-за столов.
Но вот смолкли последние аккорды заключительной песни, и гостеприимный Хозяин в изысканных выражениях пригласил блестящее общество в зал на бал Лозы.
Лужайки быстро опустели, и выбравшиеся из шатра менестрели, опережая слуг, накинулись на деликатесные вина и яства, оставшиеся от прожорливых гостей. Вместе с друзьями сновал между столов и воскресший мальчишка-флейтист, уплетая за обе щеки редкую вкуснятину. (Менестрели уже подбирали подходящую мелодию к песне о его чудесном возвращении в мир живых и искали звучные рифмы). Но поэзия была на некоторое время отложена, пока же вечно голодные, даже в самые сытые дни, Дети Дороги со скоростью саранчи подчистили все съестное, так что слугам осталось лишь убрать пустую посуду.
Несколько позже на столах вновь должны было появиться вино, сладости, легкая закуска, приготовленная к вечернему фейерверку, одному из излюбленных лоулендских зрелищ в области иллюзий. Зная страсть общества к этой забаве, Элегор заблаговременно нанял семь магов для организации небольшого шоу на тему Праздника. Специалисты уже суетились на лужайках, расставляя заклинания иллюзий замедленного действия.
А в замке, встречая гостей, играл оркестр. Желающие танцевать предвкушали приятное времяпрепровождение, а принципиальные противники движений под музыку уже расползались по зале, занимая самые выгодные места с великолепным обзором у баров, столиков с едой и прекрасным вином.
Принц Кэлер любил танцы, но вкусно покушать он любил больше. Глаза и руки бога неудержимо тянулись к живым лозам на стенах. По мнению мужчины, тяжелые кисти винограда буквально молили о том, чтобы их отведали. И желудок Бога Пиров радостным урчанием откликался на эту мольбу. Сначала мужчина обрывал виноградинки потихоньку, но потом разошелся. Одна за другой сочные кисти ягод исчезали со стен. Временами та же участь постигала и зеленые листья. Нет, принц вовсе не стал законченным вегетарианцем, просто иногда он дергал лакомые кисточки с такой силой, что лозы, не выдержав напряжения, падали вниз. Чтобы не пропадать добру, бог наматывал их на шею и украшал мебель вокруг. Непосвященным к концу бала своим внешним обликом Кэлер напоминал персонажа из страшных историй виноградарей - ожившую лозу-пожирательницу. К счастью, детишек на бал Лозы не пускали, а взрослые воздерживались от испуганных воплей.
Элию же на балу интересовали прежде всего танцы. Ощущение полета в ритме знакомых мелодий, легкого скольжения в паре с избранным мужчиной, ту интригу, что дарил каждый танец, краткие, но такие многозначительные разговоры, состоящие иногда всего лишь из нескольких слов, но вмещающие бездну чувств, пылкие признания, невольно срывающиеся с губ, или просто взгляды, говорящие лучше любых слов. Эту науку богиня изучила в совершенстве! А ревнивые и завистливые взоры, следящие за каждым поступком, просчитывающие каждый жест, каждый миллиметр дистанции между партнерами!
О, дистанция, расстояние и положение тел танцующих: одна для жен и мужей, другая для родственников, третья для друзей, четвертая для знакомых. Она регламентировалась правилами этикета так строго и соблюдалась принцессой так редко. Какой простор для сплетен это давало!
Согласно обычаю, бал открывал первый танец Хозяина и Хозяйки. Кружась в танце, они нежно глядели друг другу в глаза и посмеивались про себя над негодующими ревнивцами. Особенно ласковой получалась улыбка Элегора, когда он вспоминал об Энтиоре. Понимая, что мерзкого вампира вон не выставишь, юноша продолжал вести себя так, как будто никаких Энтиоров на его празднике нет и сроду не было. Пусть хищный ублюдок, явно рассчитывавший на скандал, побесится!
Хозяин с Хозяйкой, смеясь, купались в пучине праздника! Они танцевали с кем хотели, сколько хотели, флиртовали напропалую, особенно друг с другом. Принцесса танцевала с Элегором, Рэтом, братьями (кроме принципиально не танцующего Нрэна), отцом, избранными дворянами Лоуленда. На один из танцев богиня пригласила хмурого Злата - тот все больше стоял у стены между колоннами, созерцая танцующих.
- Вы так серьезны, мой лорд. Праздник Лозы пришелся вам не по нраву? - лукаво улыбаясь, поинтересовалась принцесса, выбирая для танца дистанцию 'любовники'.
- Дивный праздник, - скривив губы в улыбке, ответил Повелитель. - Особенно я в восторге от обычаев, 'пришедших из тьмы веков, рожденных на заре мироздания'.
В ответ на вопросительный взгляд богини Злат пояснил:
- Я имею в виду завершающий ритуал благословения виноградников. Меня великодушно просветили относительно его содержания.
- Джей? - безошибочно предположила принцесса, понимая, что только у белобрысого вора хватит наглости и злости сделать такое.
- Ты хорошо знаешь своих родственников, - согласился Злат. - Он еще уговаривал меня прихватить в Межуровнье твоего лучшего 'друга'.
- И ты согласился? - полюбопытствовала принцесса.
- Я ценю покой в своих владениях, - улыбнулся Повелитель почти по-настоящему. - Хотя, должен признаться, искушение было велико, особенно после лекции о древних обычаях Праздника Лозы.
- Ты ведешь себя как ревнивый супруг, - слегка нахмурившись, покачала головой богиня. - Лучше развлекайся, посмотри, сколько здесь красивых женщин. Любая будет рада познакомиться с тобой.
- Ну и что? - равнодушно пожал плечами Дракон Туманов и с неожиданной откровенностью продолжил. - Я, девочка моя, уже так стар, что давно стал равнодушен к виду оболочки, если она не дополняется внутренним содержанием. И сейчас я злюсь, потому что у огня твоей души греются другие. Мне хочется их уничтожить, но не волнуйся, пока я господин своих желаний и помню о том, что должен вести себя как гость. Твоим 'друзьям' ничего не грозит.
- И на том спасибо, - кивнула богиня, в который раз задумавшись, а не сделала ли она ошибку, сведя столь близкое знакомство с Повелителем Демонов.
Расставшись с принцессой, Злат прихватил с подноса скользящего мимо слуги бокал вина и направился в оставленный ради танца с богиней угол за колоннами, идеальное место, из которого отлично просматривался зал, но сам наблюдатель не был слишком заметен. Если б не ревность, Повелитель получал бы удовольствие, следя за бурлящим котлом гостей в замке Лиена, он вообще любил наблюдать за богами, находя их поведение очень забавным, но сейчас вид кокетничающей принцессы не слишком развлекал его, скорее наоборот, изрядно бесил, а на другие объекты взгляд почему-то переходить упорно не желал.
Но на сей раз Злату не суждено было наслаждаться редкостным чувством ревности в одиночестве. Увидев, что Повелитель снова один, к нему, собравшись с духом, решительно направился Нрэн. Настала пора исполнить данное самому себе обещание, он и так потерял целый день в раздумьях.
Принц приблизился к Повелителю Межуровнья и сказал:
- Прекрасный вечер.
Злат бросил на воителя краткий взгляд, кивнул и снова вернулся к наблюдению за принцессой.
- Я должен извиниться за свое неподобающее поведение и прошу вас, лорд Злат, принять мои извинения за оскорбления, нанесенные вчера вам в покоях принцессы Элии.
- А если я вас не прощу? - усмехнувшись, поинтересовался Повелитель.
- Тогда вы можете требовать поединка по правилам, предусмотренным Дуэльным Кодексом Лоуленда. Выбор оружия за оскорбленной стороной.
- Забавно. Если я извиняю, то снимаю грех нападения на гостя кузины с вашей совести, мой дорогой принц, если же нет, то предоставляю вам желанный шанс попытаться прикончить меня в законном порядке, - с иронией заметил Злат.
- Я очень редко приношу извинения и делаю это не за тем, чтобы еще раз оскорбить того, перед кем извиняюсь. Обдумайте мое предложение, лорд Злат и известите о своем решении, - процедил, сдерживая бешенство, Нрэн и развернулся, собираясь уйти.
- Стойте, принц, - велел ему Повелитель, и сила его голоса была такова, что вопреки своей воле бог замер на месте.
- Я прощаю, впрочем, тут и прощать не за что, как сказала Элия, вы действовали под влиянием тиоля и не могли контролировать собственные поступки, - промолвил Злат и добавил уже почти не слышно: - А даже если б не так, будь у меня такая кузина, я вел бы себя куда хуже и без веселящих травок.
Повелитель Межуровнья и Бог Войны одновременно посмотрели в сторону снова кружащейся в танце принцессы.
Как раз сейчас чести быть приглашенным удостоился Оскар Хоу. Не то чтобы парень отличался сногсшибательной грацией и красотой, но Элия должна была продемонстрировать любителям смертного приговора за острое словцо, что барон находится под ее покровительством. Пришлось принести в жертву искусству правую ногу, которую неловкий барон умудрился за время танца трижды отдавить богине.
Город уже успел ознакомиться с его новыми анонимными пасквилями и шумно обсуждал как их содержание, так и автора, осмелившегося на такую дерзость. Догадки о его дерзкой личности ходили самые разные, в том числе довольно близкие к истине.
Буйная королевская семья Лимбера всегда была излюбленным объектом сплетен на Уровне, а уж сами лоулендцы просто обожали посудачить о новых проделках отпрысков своего правителя, но посудачить тайно, чтобы, не дай Творец, слухи о распространителе сплетен не достигли ушей вездесущего Рика и иже с ним. Потому как реакция на сплетню могла быть различной, в зависимости от настроения и характера объекта: от здорового ржания до изощренной мести со смертельным исходом. А кое-кто из королевской семьи и вовсе не узнал бы понятия 'здоровая критика', даже столкнувшись с оной нос с носу.
Итак, уворачиваясь от неловких ног Оскара, Элия старательно выказывала перед обществом свое покровительство воскресшему барону. Разговор с остроумным сочинителем пасквилей стоил некоторых жертв.
- Как Грэгу Кискорхоу жизнь в настоящей 'фантазии'? - лукаво поинтересовалась принцесса. - Припоминаю, не так давно вы были горячим поклонником этого жанра.
- Так! И вы туда же, Элия. Мало мне того, что ваш драгоценный младший кузен заискивающе спрашивает при каждой встрече, когда же я раздобуду волшебный меч и отправлюсь на решающую битву с вселенским Злом, чтобы спасти Вселенную, - желчная гримаса появилась на лице экс-барона.
- Наверное, сие потрясающее событие произойдет не раньше, чем великий воитель научится пользоваться лошадью, как средством передвижения, - невинно вставила принцесса. - Ведь всадник, заносящий меч Добра над издыхающим Злом, выглядит куда внушительнее, чем пехотинец.
Оскар фыркнул, поправил очки, съехавшие с носа, и горько сказал:
- Что ж, пинайте, пинайте жертву урбанистической литературы. Похоже, до конца инкарнации я не смою с себя клейма поклонника этого ужасного жанра. Вот и Лейм, как вспоминает мои восторженные вопли по поводу очередного шедевра с 'блеском мечей', так хохотать начинает просто неудержимо.
- Ну что вы, барон, не такие мы садисты, ваше постыдное увлечение останется нашей маленькой семейной тайной.
- И на том спасибо, - ухмыльнулся Оскар и заметил: - А что касается моей жизни в 'фантазии', то, как читатель со стажем, замечу: Лоуленд вполне тянет на звание самого ужасного навязчивого кошмара любого писателя.
Элия гордо кивнула, соглашаясь с мнением барона.
Часам к девяти, когда все гости были уже в разной степени пьяны и вдоволь натанцевались, начались приготовления к новой забаве. Слуги принялись вносить и ставить на длинный стол слева у стены бутыли, обернутые белой бумагой, и бокалы.
По толпе пронеслись радостные шепотки и возгласы:
- Дары Лиена!
- Игра!
- Фанты, обожаю!
- Ой, Силы, как интересно!
- Может, мне на этот раз повезет?
Музыканты закончили мелодию последнего вальса и заиграли 'Приглашение', распорядитель праздника громко, так что проснулись даже расползшиеся по углам и дремавшие с бутылками в обнимку гости, объявил:
- Хозяин и хозяйка Праздника Лозы приглашают всех желающих принять участие в игре 'Дары Лиена'. Позвольте мне напомнить вам правила, лорды и леди! В бутылках на столе вино. Задача игрока - выбрав любую бутылку, определить, какое вино в ней налито. Угадавший допускается к розыгрышу призов...
Но распорядителя праздника уже никто не слушал, прекрасно знакомая с правилами толпа окружила стол, предвкушая развлечение и прекрасную выпивку. Слуги-помощники заняли свои места.
Конечно, первым попытать свое счастье вызвался принц Рикардо. Вынырнув из толпы, где он шептал на ушко графине Литали нескромное, но очень заманчивое предложение, бог протолкался к столу и заявил слуге, указывая пальцем на выбранную анонимную бутылку:
- Налей этого!
Бокал принца наполнили искрящейся нежно-розовой жидкостью. Рик понюхал вино, лизнул капельку, сделал глоток и покатал на языке, разбирая все оттенки вкуса, словом, устроил маленькое представление для публики, потом провозгласил:
- 'Лиенская осень' семилетней выдержки. Виноград собирали с лоз на холмах Альта.
Слуга сдернул белую бумагу, и зрители захлопали, поздравляя принца. Надувшись от гордости, Рик, слегка паясничая, раскланялся и, захватив заработанную бутылку, вернулся в толпу наблюдающих за игрой. А гостей уже охватила горячка азарта.
Следом за братом попытал свое счастье Джей и был вознагражден бутылкой 'Звездного водопада'. Обмениваясь добычей и прихлебывая вино прямо из горлышка, принцы придирчиво наблюдали за игрой, дабы никто не получил приза незаслуженно.
Плотно уставленный бутылками стол быстро пустел. Угаданное вино счастливчики уносили с собой, чтобы распить с друзьями или в гордом одиночестве, а неопознанные бутыли относились на столики, где все желающие могли распробовать таинственный напиток.
Считая игру чем-то вроде обязательного ритуала, в ней принял участие даже суровый Нрэн. Несмотря на свою самозабвенную любовь к чаю различных сортов, в вине бог тоже разбирался отлично, поскольку сие подобало принцу Лоуленда. Но выпив положенный бокал, призовую бутылку бог велел отнести на общие столы. Помня о недавней трагедии с тиолем - эльфийской радостью, воитель решил ограничить потребление спиртного до минимума. Кроме того, ему досталась приторная 'Южная ночь', а Нрэн не жаловал сладких вин, предпочитая то, что кузина пренебрежительно называла кислятиной.
Рискнул попытать счастья в игре и Злат. Кое-какие лиенские вина через десятые руки дрожащих от страха перекупщиков попадали в Межуровнье достаточно регулярно, да и за время пребывания в Лоуленде Повелитель Межуровнья свел с этими напитками более тесное знакомство. Мысленно Злат уже составил список для будущих заказов к своему столу. В то время, когда Повелитель принимал облик, сопряженный с постижением вкусовых ощущений, он желал получать лучшее из того, что могли предложить миры и Межуровнье.
Наконец стол опустел, и играющие сосредоточились в правой стороне зала, рядом со скрытым заклятием сияющей завесы огромным ящиком, куда заблаговременно были сложены призы. Дальнейшая суть игры была до смешного проста и напоминала одну из популярнейших детских забав.
Хозяин поворачивался лицом к толпе счастливо угадавших вино и выполнял роль Стрелы. Хозяйка - Зеркало становилась спиной к публике рядом с призами, и действо начиналось.
- Какую награду ты отдаешь этому игроку? - бесстрастно или шутливо вопрошал Элегор, указывая перстом на жертву, неизвестную богине. (Допускались лишь намеки на пол игрока, но шутки ради герцог часто опускал и их).
- Вот эту! - принцесса доставала что-нибудь из груды призов, и игрок получал из рук Хозяина и Хозяйки бутылку редкого вина, заколку для волос, брошь или какую-нибудь другую красивую безделицу.
Женщины повизгивали от восторга и тут же стремились примерить побрякушки, довольно улыбались мужчины, похваляясь друг перед другом 'законной добычей'. Взрослые боги, перебрав вина, радовались и развлекались, как дети. Веселые чертики плясали в глазах Элегора - щедрого Хозяина, оделяющего гостей. Вот обнялся с бутылкой ликера столетней выдержки 'Лиенский миф' Рик, поигрывал брелоком Джей, Кэлер примащивал на руку запястье с изумрудами, Рэт любовался перстнем с крупным бриллиантом, Лимбер рассматривал массивный кубок чеканного серебра...
В толпе игроков маячил и Энтиор, улыбаясь герцогу с ленивым невинно-доброжелательным видом. Ругнувшись про себя от досады на то, что придется чем-то оделить и этого ублюдка, герцог, указывая на принца, спросил у Зеркала с наибезразличнейшим видом:
- Какой приз этому игроку ты изберешь, Хозяйка?
И мысленно загадал: 'Пусть тебе, мерзавец, достанется какой-нибудь женский приз'.
- Этот! - богиня достала из груды призов небольшой свиток и прочитала: - Поцелуй с Хозяином Праздника!
В толпе послышались смешки. Энтиор расплылся в довольной улыбке, слегка обнажившей клыки.
'Вот тебе и загадал! - в отчаянии подумал молодой бог, невольно вздрогнув. - Не повезло, так не повезло!'
Ругая судьбу-злодейку и чувство юмора Сил, отвечающих за исполнение желаний, Элегор беспомощно застыл на месте, полный отвращения. Он просто не представлял себе, как можно поцеловать этого ублюдка даже в шутку!
Спас герцога мысленный шепот ехидной принцессы: 'Герцог, ну что ты ломаешься, как девица на выданье. От одного поцелуя еще никто не умирал. Не смеши народ, не дай им почувствовать свою слабость! Иди!'
Словно очнувшись, герцог бросил в толпу: 'Никак не могу поверить своему счастью!' и со слегка вымученной улыбкой шагнул навстречу Энтиору.