Аннотация: Сценарий написан в рамках онлайн-курса сценарной мастерской Александра Молчанова "Сценарий за неделю"
Сценарий написан в рамках онлайн-курса сценарной мастерской Александра Молчанова
Параллельные прямые
Темный экран. На нем появляются белые буквы. Эпиграф N1.
"Параллельные прямые пересекаются в бесконечности. Доказать нельзя, но я это видел"
Жан Эффель
Затем сразу эпиграф N2.
"Стараясь о счастье других, мы находим свое собственное"
Платон
Закадровый голос проговаривает то, что написано на экране.
Эпиграфы исчезают и появляется надпись:
"Получено из прозы жизни путем вычеркивания невнятных мест".
СЦЕНА 1-я
7 марта. Вечер.
Кабинет зам.директора Торгового Дома "Злато-Серебро" Н. В. Геранова. Большое окно в полстены. Два стола, расположенные буквой "т", несколько стульев вокруг. Слева от входной двери компактный кожаный диванчик, кресло и стеклянная кубическая тумба со стопкой журналов. На диванчике, уткнувшись носом в глянец, сидит личный водитель Никиты -- ОЛЕГ, парень лет двадцати пяти. Перед окном стоит сам НИКИТА -- темноволосый, смугловатый молодой мужчина в дорогом костюме. Ему слегка за тридцать. Глаза с легким прищуром. Черты лица правильные, близкие к аристократическим. В руках у Никиты тяжелая склянка с коньяком. Никита задумчиво смотрит сквозь стекло на снующие внизу автомобили. Медленно отхлебывает из склянки, едва заметно вздыхает и ставит склянку на стол позади себя. Начинает сдвигать жалюзи.
НИКИТА. На сегодня, пожалуй, достаточно. Вино выпито, десерты съедены подчистую. Букеты вянут от недостатка внимания. Пора бы и честь знать. Ты как, Олежка?
Олег, словно только этого и ждал, мгновенно поднимает голову от журнала.
ОЛЕГ. Я еще час назад хотел по матрешкам, так эта же новенькая из бухгалтерии -- Оксана? -- вцепилась как бульдог. Потанцуем, потанцуем. А-агх! (смачно зевает) Спать охота, босс. Леонид Арсеньевич небось почти сразу уехали... Поздравление общее сказали и тю-тю...
НИКИТА. Пути генерального неисповедимы... Ну, ничего. Сейчас я их разгоню -- и поедем.
СЦЕНА 2-я
Сквозь приемную Никита выдвигается в коридор, пружинисто шагает к торгово-выставочному залу. Грохот музыки стремительно нарастает. Двери в зал распахнуты настежь. В полумраке сверкают цветные огни. Пол ощутимо вибрирует. Клубится молодежь из отдела продаж, выездники, маркетологи. Законный праздник. Утомительный, навязший на зубах корпоратив.
Гудят давно, с обеда. Шампанское, закуски. Дрыгоножество и взаимные обжиманцы.
Никита нерешительно жует губами и шарит взглядом по расслабленным силуэтам, трясущимся в беспорядочном танце. Обнаруживает представительницу старой гвардии -- ИРИНУ КОНСТАНТИНОВНУ, правую руку главбуха и давнюю протеже генерального, отдыхающую с юным племенем манагеров.
Никита ловит слегка рассеянный взгляд Ирины Константиновны, а поймав, выразительно манит ее пальцем. Раскрасневшаяся Ирина Константиновна стряхивает с себя чьи-то настойчивые руки и быстро семенит к выходу. Вблизи становится видно, что это основательно потасканная дама лет сорока пяти. Хорохорящаяся, но от этого еще более жалкая. Волосы всклокочены. Макияж поплыл. На блузке расстегнута лишняя пуговка. Никита чувствует мощную мускусную волну от разгоряченного тела. Видно, что эта женщина ловит последние шансы.
НИКИТА. (лукаво) Я смотрю, Ириночка Константиновна, у вас с этой стихией прекрасное взаимопонимание.
ИРИНА КОНСТАНТИНОВНА. (пытается кокетничать) Ах, Никита Валентинович, ну вы скажете! Просто надо же иногда и отдыхать. Делу время...
НИКИТА. Неоспоримо. Однако у меня все лимиты на сегодня выбраны. Пора отчаливать. Я вот хотел всё обесточить, но вижу, насколько тут серьезный замес образовался. Дать вам, что ли, еще часик-другой?
ИРИНА КОНСТАНТИНОВНА. Максимум часик. Вы не волнуйтесь, езжайте себе, я послежу.
НИКИТА. (слегка иронизируя) С удовольствием и всецело полагаюсь на вас, Ириночка Константиновна! Так что уж, пожалуйста, без эксцессов. Охрану не спаивать, к хранилищу никого близко не подпускать. У-гу-гу-гу?
ИРИНА КОНСТАНТИНОВНА. (вытягивается во фрунт, пытаясь изобразить военного, как она его себе представляет) Бу зде, сэр! Нет причин для беспокойства, сэр!
НИКИТА. (слегка опешив от этого кривляния) Ну-ну. Значит, недолго. Всего хорошего и еще раз с праздником!
СЦЕНА 3-я
Никита возвращается в кабинет, где над журналами прокисает трезвый Олежка.
НИКИТА. Знаешь, Олег, а я тебя, пожалуй, отпущу. Ты, если хочешь, пойди покути там с обормотами, развлекись. Можешь Оксану эту новенькую домой отвезти. Или спать завалиться. Ну, сам решишь, как лучше, не маленький... Только если Бахусу будешь салютовать, машину на стоянке оставь. А домой своим ходом. Окей?
ОЛЕГ. Да как же... Никита Валентинович! А вы? Давайте, я вас сначала отвезу...
НИКИТА. Пока ты меня возить будешь, тут все закончится. Я прогуляюсь немного, а то голова что-то того... гудит, как неродная.
Видно, что Олегу на самом деле очень хочется присоединиться ко всеобщему гудежу. Но он все же предупреждает.
ОЛЕГ. На улице мокрый снег.
НИКИТА. Это ничего. Так даже лучше. Проветрюсь.
Никита залпом вливает в себя остатки коньяка, надевает пальто и направляется к лифту.
Снаружи метет так, будто не седьмое марта на календаре, а тридцатое декабря как минимум. В свете уличных фонарей мохнатые хлопья штрихуют простор, отливая ослепительной белизной. Под ногами -- слякоть. На дороге -- затор из гневно сигналящих автомобилей. А выше фонарей, за границей светодиодной простыни, не видно уже вообще ничего. Там стальное небо нависает одним непроглядным куском, грозящим вот-вот прихлопнуть вечерний город.
Никита с наслаждением втягивает носом влажный знобкий воздух, раздвигает кашне, ослабляет узел галстука и делает несколько пробных движений головой, как человек, у которого поселилась ноющая боль в висках. Затем уверенно берет курс к автобусной остановке.
Он явно не прочь пройтись. И даже слегка замерзнуть. Беспечно позволяет снегу запорошить голову. Как когда-то в юности. Взгляд его бесцельно скользит по лицам идущих навстречу прохожих. Никита легко перепрыгивает небольшую лужицу и, стараясь удержать равновесие, неожиданно сталкивается с девушкой, оказавшейся у него на пути. Невольно хватает ее за предплечья и удивленно охает.
СЦЕНА 4-я
7 марта. Вечер.
Кабинет, несколько напоминающий кабинет Никиты, но все же другой. Попросторнее и побогаче обставленный. На столе множество дорогих цацек: пресс-папье, чернильный набор, визитница из слоновой кости, небольшой светящийся глобус, массивная зажигалка в виде бензоколонки. Правда, все это беспорядочно сдвинуто в одну сторону.
На широком подоконнике сидит НАСТЯ. Белокурые волосы распущены. На ней лишь кружевные трусики и лифчик. Одна нога ее вытянута, другая согнута в колене. Настя, обхватив согнутую ногу руками, уткнувшись носом в колено и слегка раскачиваясь, ловя какой-то ведомый только ей внутренний ритм, с высоты шестого этажа смотрит вниз, на раздерганную ночными фонарями улицу.
В снежной мути световые круги расползаются в бесформенные желтоватые пятна.
ФЛЭШБЭК
На секунду сквозь эти пятна проступает самодовольная физиономия Настиного начальника -- СКОРПИОНА. Затем мы видим его целиком. Скорпион надевает пиджак, галстук, затягивает узел, выпячивая подбородок.
СКОРПИОН. Малыш, ты же все-все понимаешь... Давай-ка без закидонов! Только не сегодня, ладно? Ты же не хочешь, чтобы наша жизнь сделалась невыносимой?
Настя молчит, но молчит красноречиво, всем своим видом показывая, каким козлом она считает своего шефа. Скорпион надевает плащ, наклоняется, намереваясь поцеловать Настю в губы, но та ловко подставляет ему щеку, и он, мазнув по ней губами, идет к выходу.
СКОРПИОН. Долго не рассиживайся, уборка на подходе. Будешь уходить, дверь захлопни, не забудь.
Настя мелко кивает, а потом показывает закрытой двери вертикально поднятый средний палец. При этом морщится и высовывает язык.
КОНЕЦ ФЛЭШБЭКА
Настя спрыгивает с подоконника и идет к столу. Подбирает с пола брошенную юбку и чулки, кое-как приводит в порядок свой гардероб. Влазит в сапоги. Вжикает молниями. Достает из сумочки пудреницу, помаду, расческу, принимается за лицо. В эту минуту клацает замок, распахивается дверь, и на пороге появляется уборщица КЕТЕВАНА АЛЕКСАННА, в просторечии КЕТА. Она толкает перед собой металлическую каталку, на которой стоят ведра с водой, лежат две разнокалиберные щетки, швабра и ворох тряпок. Увидев Настю, всплескивает руками.
КЕТА. Настюха! Опять?
НАСТЯ. Да ну его! (отворачивается, чувствуя, как начинают намокать глаза. Запрокидывает голову и быстро-быстро моргает, не давая влаге разрушить капризную тушь. Устраивает ладонями импровизированный вентилятор)
КЕТА. (несколько суетливо) Ну прости, прости! Я ничего такого не имела в виду. Вообще не думала, что тут кто-то есть в это время... (умолкает, затем добавляет с укоризной) Мог бы, между прочим, и отвезти тебя! Куда-нибудь к дому поближе. Непогода ведь.
НАСТЯ. (равнодушно) Ну, значит, не мог. Он человек семейный. К тому же начальник. А наше дело маленькое. Приказали -- на ковер, извольте пожаловать на ковер. Стукнуло в голову -- на столе, полезай на стол. Праздник -- он для всех праздник. А женщина -- лучший друг человека. Тебя этому не учили?
КЕТА. (явно думая о чем-то своем) Не думай, Насть, я тебя не осуждаю. Ты же у нас умница. Только никакого толку из этого не выйдет.
НАСТЯ. Кетуля, ну какой там еще толк? Ты чего, забыла, что я мужняя жена? Это просто чтоб с ума не сойти окончательно. Как говорится, почувствуйте разницу.
КЕТА. (кивает) Ага. Разницу. Между чем и чем? Между долгом и обязанностями? Между семьей и службой? Нелюбовь она везде одинакова. Хоть на ковре, хоть на столе.
НАСТЯ. (удивленно) Да ты у нас, оказывается, философ! Ну, ты даешь, Кетуля!
КЕТА. Куда мне до вас! (скупо улыбается и принимается снаряжать швабру половой тряпкой) Мне эксперименты разводить некогда. У меня трое.
НАСТЯ. (покопавшись в сумочке) Эй, мать на троих, а у меня для тебя подарок есть! (вынимает из сумочки духи, подаренные Скорпионом) С праздником, Кетуля! Тебе должны понравиться. Это твой аромат. Цветочный, как ты любишь.
КЕТА. (делая неопределенное движение головой в сторону) От этого небось?
НАСТЯ. Вот еще! Ты за кого меня принимаешь?
КЕТА. (утверждаясь в подозрениях) Ну, точно от него.
НАСТЯ. (деланно надувает губы) Кета! Щас обижусь.
Уборщица вытирает руки о подол платья и с трепетом принимает затянутую в целлофан коробочку.
КЕТА. (робко) Правда мне?
НАСТЯ. (смеется в голос) Смотри, не брызгайся, пока не закончишь. А то весь кабинет напарфюмеришь. Скорпион задохнется.
КЕТА. Так ему, пакостнику, и надо!
НАСТЯ. Кетуля! (шаловливо грозит пальцем) Не втягивай меня в заговор против начальства. Обе останемся без работы.
КЕТА. Вот уж что верно, то верно. (вздыхает) Сократят к бениной маме.
НАСТЯ. Именно. А нам это надо? (притягивает к себе Кету и с чувством чмокает ее в щеку) Нам это ни к чему. Ну, я побежала. К алкашу своему. Не скуча-ай! (направляется к двери)
КЕТА. (вслед) Зонтик-то есть, пигалица?! Там снег валит. Зима вернулась.
СЦЕНА 5-я
7 марта. Вечер. Улица.
Никита и Настя стоят лицом к лицу. Идет снег.
НАСТЯ. Никита?
НИКИТА. На-астенька! Ух! Ну надо же! Вот это встреча! Глазам не верю! Смотрю в упор и не врублюсь, ты -- не ты... Или, может, это у меня глюки? Коньяк какой-то уж больно сомнительный попался. Весь мозг перепахал. И такой вот бонус вдобавок. Ты не исчезнешь, а? Можно потрогать?
НАСТЯ. (смеясь) Клоун. Какой клоун был, таким и остался. Ну, потрогай, потрогай. На вот ладошку. (протягивает ладонь) Ну что, настоящая?
НИКИТА. (хватая ее ладонь обеими руками и крепко сжимая) Как будто настоящая. Холодная только очень.
НАСТЯ. Снегурочка же. (игриво) Не забыл?
НИКИТА. (явно ностальгируя) Как такое забудешь.... Настенька! И правда. Сколько же мы не виделись? Постой, не говори, я сам сосчитаю... Ой, нет, что-то уж больно много получается. Даже произносить вслух страшно.
НАСТЯ. А ты и не произноси.
НИКИТА. Но как такое возможно? Ты -- и здесь. На этой улице. Под мартовским снегом. Словно чудо предпраздничное!
НАСТЯ. Какое там чудо... Домой с работы. Накатанным маршрутом кстати.
НИКИТА. Брось. Что, в самом деле ежедневно тут ходишь? Пешком? И одна. Почему никто не встречает?
НАСТЯ. Вот так тебе все сразу возьми и расскажи...
НИКИТА. (воодушевляясь) Возьми и расскажи!
НАСТЯ. (отодвигаясь на полшага) Нет, Никитка, ты и правда сумасшедший. Прорву времени не виделись. А у тебя как и в прошлой жизни наготове целый букет вопросов.
НИКИТА. Если б я знал, что тебя встречу, я б и другими букетами запасся.
НАСТЯ. Ладно, ладно, ловелас старый. Седой уже весь, а туда же...
НИКИТА. (гарцуя) Где, ну где седой? Да это ж снег, Тюся! Это я от снега белый! Ты меня не старь раньше времени, пожалуйста. Иди лучше сюда, давай я тебя под локоток ухвачу. Или ты меня, а то не ровен час под колеса какому-нибудь лихачу угодим... На-астенька! Слушай, как я рад, что тебя встретил! Я уж думал, ты где-нибудь на Мальдивах фигуру загораешь.
НАСТЯ. (мельком оглядывая себя) Где та фигура? Одни воспоминания.
НИКИТА. (тоже оглядывая) Ой ли? Что-то ты себя слабо ценишь. Или это рядовое женское кокетство?.. Мужики небось табунами ходят? Я даже и не сомневаюсь. Спутник жизни имеется?
НАСТЯ. Да уж почитай тринадцать лет. Четырнадцатый.
НИКИТА. А детки?
НАСТЯ. Чего нет, того нет.
НИКИТА. Я тоже пока не размножился.
НАСТЯ. И не женат, конечно?
НИКИТА. Шутишь? Кто на такое сокровище позарится?
НАСТЯ. Ой-ой!
НИКИТА. (откровенно любуясь ее лицом) Нет, Настюша, ты как хочешь, а так не пойдет...
НАСТЯ. В смысле?
НИКИТА. Что мы как бездомные? Я тебя похищаю.
НАСТЯ. (фыркая) Будто бы!
НИКИТА. (прижимая палец к ее губам) Не возражай! Когда еще доведется увидеться?.. Значит так, сейчас едем в злачное заведение и устраиваем вечер воспоминаний. Я водителя вызову... А-а, чёрт, совсем забыл, я ж его отпустил... Он, наверное, уже нарезался по самое не хочу... Ну, да это все равно. Поедем на таксо.
НАСТЯ. Никитка, ты в своем уме? Меня же Савва будет искать.
НИКИТА. Что еще за Савва?
НАСТЯ. Ну, благоверный же.
НИКИТА. Знавал я в прошлой жизни одного такого Савву. Помнится, на машинах крайне был помешан.
НАСТЯ. Так это он и есть.
НИКИТА. (поморщившись) А и хрен с ним! Пускай ищет. Все равно не найдет. Сав-ва. Ну и нагрузочка, нифига себе! Он что, такой ревнивый?
НАСТЯ. Не то слово.
НИКИТА. (пожимая плечами) Ну соврешь что-нибудь. Мне тебя учить, что ли? Если за тринадцать лет не зарезал, и сегодня переморгает. Ну что? Принимается предложение?
НАСТЯ. (заколебавшись) Ты как змей-искуситель... ей богу... Ну, если только ненадолго...
Никита вскидывает руку, и одна из машин сразу же тормозит, прижимаясь к обочине. Никита помогает сесть Насте, затем садится сам. Машина, подбуксовывая, трогается с места. Спустя несколько секунд от обочины отделяется еще одна машина, все это время мирно стоявшая неподалеку. Это старенькая обшарпанная "восьмерка". Возможно, это просто совпадение, а возможно, и нет.