- И что дальше? - спросила Акитока. - Ну вот спустишься ты вниз, нарвешь этих так называемых цветов. Хапнешь счастья больше, чем сможешь унести. Чего ты с ними там на поляне делать-то будешь?
- Ну, как... - Брик посмурнел и нахохлился. - Главное ведь не результат. Главное - процесс. Наверняка, пока буду рвать, придумается что-нибудь забавное. Можно созерцать красоту. Можно кому-нибудь подарить. Можно венок сплести в конце концов.
- Вено-ок, - передразнила его Акитока. - Скажи еще - икебану.
- Почему бы и нет, - вслух задумался Брик.
- А что такое икебана? - спросила Илиста.
- Философия жизни, - сказала Акитока.
Брик несколько раз скакнул, разминая лапы, и, расправив крылья, легко понесся вниз. Девушки следили за ним, чуть наклонив изящные головки. Труба теплоцентрали была удобным наблюдательным пунктом.
Брик порхал над поляной, опьяненный цветочным великолепием. Рвать цветы оказалось сложнее, чем ему представлялось. Приходилось всем телом нырять под желтые лепестки, впиваться клювом в сочную зеленую мякоть, захлебываясь густым соком, переламывать стебель, а затем выдираться из разнотравья, удерживая в коготках добычу.
Акитока и Илиста следили за ним с интересом завзятых болельщиц. Когда венок был почти готов, Акитока покинула насиженное место и приблизилась к Брику.
- Силен, бродяга, - сказала она насмешливо. - Размерчик, а? Сам будешь носить?
- Подарю любимой девушке, - в тон ей прочирикал Брик.
Раздался сухой щелчок, и их накрыло тонкой капроновой сетью. Брик понял, что произошло, еще до того, как безжалостные руки коснулись его перьев. Он застыл, почти отключился и в следующую минуту обнаружил, что тело его переместилось в новый дом с решеткой вместо окон.
Это был конец! Конец свободе и вдохновению. Он слышал о таком от кольценосцев.
Акитока повела себя импульсивно, закричала, забила крыльями, после чего с ней произошло непоправимое, и еще одни руки бросили ее, лишенную дыхания, в траву.
- Ну и ну! - прозвучал откуда-то сверху трубный пугающий голос. - Ты это видел? Венок! Да как здорово сплетен! Цветы совсем свежие.
- Забыл кто-нибудь, - ответил ему голос потоньше, но тоже словно бы залепленный глиной. - Гуляют парочки...
- Возьму своей Лариске, - сказал первый. - Она у меня романтик!
Брик покрутил головой, сквозь прутья клетки нашел взглядом Илисту, молитвенно сложившую на груди крылья, и запел песню любви и прощания.