1. По мосту шел мужчина, высокий, статный, в светлой рубашке цвета того серо-голубого неба, что бывает редким летним утром, когда над водой стелится туман, а в небе сияет солнце. И над этим великолепием возвышалась достойная голова: русая шевелюра, припухшие губы, голубые глаза.
Они поравнялись; и Валерия отвела глаза с обидой на природу: фигура римского легионера, лицо русского поэта и взгляд Нарцисса.
Взгляд Валерии был молниеносным, потому что по мосту Валерия не шла, а двигалась со скоростью забытой конки, но мужчина развернулся и пошел рядом, и заговорил непринужденно.
Валерия тоже была недурна. С мифическими личностями ее не сравнивали, но постоянно говорили, что она удивительно похожа на актрису, называя актрису всякий раз другую, но всегда популярную.
Валерия вновь посмотрела на мужчину.
Хорош. Не трафаретный красавец-брюнет или блондин в стиле чего-то там, а колоритный, самобытный. Но взгляд... Мужчина книжек не читал и вообще не имел привычки думать.
И Валерия упорхнула бы от незнакомца, да повстречался он ей на мосту не когда-нибудь, а как раз тогда, когда Валерия была поглощена раздумьями о предстоящей вечеринке. "Все подружки парами, только я одна".
И Валерия стала поддерживать разговор. Что было несложно и сложно одновременно. Несложно, потому что односоставные предложения мужчины не требовали для ответа ни раздумий, ни откровений. Сложно, потому что не привыкла Валерия вести беседу языком телеграфа.
Торопится, да. Да, на работу. Да, обедала. Да, в том самом ресторанчике, у моста. Да, есть у нее такая привычка: обедать. Да, по возможности, каждый день. Да, как правило, в это время.
Валерия ощутила прилив тоскливости и глянула на мужчину: сможет ли она продержаться на таком уровне целый вечер?
Мужчина улыбался, как холеный кот на солнечном подоконнике. Как он, должно быть, красив, когда спит.
На вечеринке ему разговаривать не придется. Щебетать будут женщины. Есть у них такие, что и ей-то слова вставить не дадут.
Будут пить. Будем надеяться, пить он умеет.
Потом танцевать. Переступать на месте он тоже сможет. И будет возвышаться над другими парами и красоваться.
И, покачиваясь рядом со своими кавалерами, женщины будут поглядывать на него. Ах, он так похож на Есенина.
К тому же - Юлий... Очень даже... Сразу раздумья: и что там в крови? в генах? откуда имя такое... флюидное?
2. Вечеринка удалась на славу. Просто думать обидно, что Валерия могла ее пропустить.
Все было, как Валерия и предполагала.
Женщины рассказывали о своих достижениях. Мужчины улыбались и подливали в рюмки вино.
Женщины погрустнели и заговорили о проблемах.
Мужчины хмурились и подливали вино.
Женщины стали томными, мужчины значительными, и начались танцы. Пары переступали по полу, женщины прижимались к партнерам и смотрели на Юлия.
Валерия прижималась к Юлию и смотрела в никуда.
И тут Галина, уловив момент, втолкнула Валерию в ванную и зашипела:
- Ну и зачем тебе это надо? Ты представляешь свою жизнь? Ты вся из себя, а он!
Они выглядят любовной парой? - думала Валерия и улыбалась молча, а Галина говорила без пауз:
- Да, я не спорю. Фактура у него есть. Но только фактура.
Валерия улыбалась.
- Но он так не уйдет. Он тебе все шкафы пополам разрежет. У него свои ценности, свои приоритеты.
Валерия улыбалась.
- Хорошо. А когда интим надоест? Когда придется и говорить? Ведь говорить он не может.
- Зато с ним я смогу говорить, - сказала Валерия.
3. Телевизор стоял в комнате притягателем пыли. Но иногда, устав от книг и бумаг, Валерия включала телевизор и недолгое время маялась, переключая кнопки. И помня, что у нее "кнопочное мышление". Правда, доморощенные властители экрана, в отличие от Феллини, пророчили Валерии маразм и прочие психологические катаклизмы, но маразма у Валерии не было, а была у Валерии безысходная тоскливая скука от лицезрения экранных картинок. По всем каналам убивали, кривлялись, врали.
Иногда говорили. Женщины о мужчинах, мужчины о женщинах.
О мужчинах Валерия знала все, и слушать женщин Валерии было неинтересно. А вот про женщин Валерия бы послушала.
Рука замирала на пульте, и Валерия обращалась в слух.
И постигала массу откровений. Скажем, если женщина отвечает на улице мужчине, она тем самым обнадеживает его, обещает, но может обещание нарушить, поскольку лжива и корыстна. То есть ответ женщины "Пол третьего" на вопрос: "Который час" означает ничто иное, как "Конечно. В любом месте и в любое удобное для вас время". А ответ "Пол третьего. Извините, я спешу" говорит о ее стервозности.
Выпив стакан газировки, говорят: "Спасибо. Очень вкусно. Теперь я спокойно доеду до дома", вместо того чтобы поспешно снять трусы, женщины фальшивые, а пьют кофе в доме любовника женщины продажные.
В памяти Валерии пестрой тесной чередой мелькнули букеты, букетики и охапки цветов, коробки, коробочки и плитки шоколада, мороженое, пирожное и шампанское, шашлык, цыпленок-табака и бутерброд с копченой колбасой, билеты в кино, театр и на концерт, духи, и - даже! - серьги!
Валерия ужаснулась себе.
Как мы себя не знаем.
Валерия возразила экрану: "Я тоже кой-чего на стол ставила. И про день рождения никогда не забывала. И про 23 февраля. Да! И Новый год - тоже всегда помню". Но протест получился жалкий до невозможности, поскольку трудно было Валерии вспомнить те одеколоны, что когда-то проходили транзитом через ее руки из магазина в чужую квартиру, а духи - вон они, на тумбочке. Не забудешь.
Тут Валерия подумала, не должна ли и она требовать от встречного мужчины, что попридержал ее на скользкой дороге за локоть или протянул руку, помогая выйти из автобуса, чтобы он тут же бежал с ней в подъезд ближайшего дома и претворял в жизнь ее сексуальные фантазии, но поняла, что - увы! - до феминизма она еще не созрела и высокую мужскую планку ей не взять.
И Валерия хотела расстаться с Юлием у своего парадного, сказав все положенные слова о приятном вечере, о встрече по телефону и в ближайшем будущем, которое не наступит никогда. Но у входной двери квартиры, где прошел тот милый сабантуйчик, Валерию вновь настигла Галина и зашипела, что она придет в воскресенье "к ним" пообедать, чтобы поговорить с ним при ней, чтобы Валерия посмотрела на него со стороны, чтобы осознала... И, сказав у своего подъезда все приличные слова, Валерия пригласила Юлия в воскресенье на обед.
4. Валерия была не юной, но молодой женщиной с чудными пушистыми волосами и стройной фигурой. Красивая шея и лицо овальной формы позволяли Валерии и не думать о прическе, когда думать о прическе ей не хотелось, и при желании менять свой облик до неузнаваемости. Глаза, похожие на шикарные изумруды, излучали внутренний свет и великолепно смотрелись на фоне волос цвета коры экзотического дерева. В меру полные губы играли слегка ироничной улыбкой.
Работала Валерия в Институте истории младшим научным сотрудником. Занималась допетровской Россией.
В юности Валерия хотела изучать историю КПСС, которая в те годы одна была истинной историей Отечества, но на третьем курсе, когда шла специализация, Валерию ждало разочарование: на этот курс отбирали членов партии. Таких на курсе было немного: ребята, что до вуза служили в армии, да один комсомольский деятель.
От обиды Валерия выбрала для себя древнюю историю, и даже не зарубежную, с всякими там инквизициями и крестовыми походами, а свою, отечественную, которой, кроме любителей-оригиналов, не интересовался никто.
Древняя история Отечества увлекла Валерию.
Валерия долгие часы проводила в архивах, осторожно листая ветхие рукописи. С трепетом прикасалась к старинным летописям. Штудировала труды русских историков.
Рыскала по букинистическим магазинам в поисках старых книг.
Делала выписки. Писала очерки: чтение строк, написанных древними, рождали в голове Валерии массу мыслей, суждений и даже собственные версии исторических событий.
Когда Валерия на мосту встретила Юлия, она уже существовала в двух ипостасях. Одна - красивая женщина, веселая, бойкая, что хорошо танцует и заразительно смеется, эдакое милое существо без хлопот и без забот, очаровательное отдохновенье для занятого мужчины. Другая - синий чулок, что долгие часы проводит за письменным столом, в библиотеках и архивах.
Отношения с мужчинами у Валерии не ладились. Конечно, редкий мужчина не желал с ней познакомиться, но, фортуна была у Валерии такая или притягивались к ней мужчины с определенным биополем, только все они либо в первый же вечер исчезали из ее жизни, либо приходили вечером с чемоданом. Нет, вовсе не в том смысле, что мужчины искали местожительство. Приходили с чемоданом - это фигурально, мужчины могли и ключи от своей квартиры положить на стол перед Валерией. И все бы ничего, Валерия не против, но... Мужчина тут же желал, чтобы по вечерам Валерия занималась им. Нет, Валерия не против приготовить ужин и погладить рубашку, хотя мог бы иногда и сам, ну да ладно, все равно есть хочется. Нет, мужчина жаждет Внимания. Валерия готова поддержать спутника в трудной ситуации, дать совет, если интересно ее мнение, сбегать в аптеку за лекарством, но мужчины желали невозможного.
Скажем, поужинали, пообщались. И сел (чаще лег) мужчина на диван с газеткой перед включенным телевизором. Валерия шустро с посудой покончила и за компьютер. И тут же обида: у тебя другого времени не будет?! Когда я дома, мной занимайся!
Ну, насчет другого времени вопрос философский, его лучше оставить без внимания. Но что означает это таинственное: "Мной занимайся"? Садись рядом на диван и смотри телевизор? Ну, можно ради любви пожертвовать одним вечером. Ну, двумя. Но жизнью? Нет!
И снова Валерия одна.
Небольшая квартира Валерии, вопреки ее желанию иметь уютное гнездышко, походила на небольшое книжное хранилище, в котором давно не было уборки. Конечно, изредка Валерию охватывало желание преобразить свой дом, и она принималась генералить. Но книжный шкаф и стеллажи не могли вместить всех книг, и книги не стояли на полках красивыми рядами, они грудились везде и всюду. Книги были не только в комнате, они были в прихожей, в коридоре, в кладовке, на кухне. Ящики шкафов, где другие женщины хранят коробки с обувью и шляпами, у Валерии были до отказа забиты папками с вырезками и записками, тетрадями с заметками, репродукциями.
Когда в отделе появился компьютер, Валерия одной из первых оценила его достоинства. И не только связь с внешним миром, где была масса музеев, архивов и библиотек. Валерия оценила возможности компьютера хранить на мизерном пространстве глобальные сведения. И, как другие женщины копят деньги на шубу, Валерия стала копить на компьютер. До той поры откладывать деньги Валерии не удавалось, покупка книг съедала все доходы. И даже мысль о шубе, о которой Валерия, как и положено женщине, мечтала, была сродни мечте провести выходные на планете Венера. Но компьютер появился в доме Валерии! И, в отличие от телевизора, компьютер был постоянно в работе. Валерия бумажку за бумажкой переносила свои записи в память компьютера, освобождая шкафы и полки. Процесс был трудоемкий, медленный, но потрясающе плодотворный. Каждая перепечатанная мысль рождала массу новых мыслей, и подчас вместо того, чтобы перепечатать пару предложений, что когда-то возникли у Валерии при чтении чужой книги или древней рукописи, Валерия печатала эссе.
Времена менялись, теперь история партии стала падчерицей, современники рьяно переписывали учебники по истории, по принципу замены черного на белое, а белого на черное. Но Валерии в конце туннеля уже виделось то время, когда россиян заинтересует подлинная история Отечества, и подумывая над тем, какому издательству что предложить, Валерия долгие часы проводила за компьютером, редактируя свои рукописи.
К моменту встречи на мосту Валерия перенесла в память компьютера практически все свои рукописи, освободив тем самым с десяток полок, и это позволило Валерии навести в квартире порядок, по ее мнению идеальный.
5. Валерия забыла бы о Юлии, если не на мосту, так сразу после вечеринки, но всю неделю вспоминая о предстоящем воскресном обеде Валерия вспоминала и о Юлии. Как он себя поведет? Сможет ли ответить или промолчать достойно? И во что превратится обед-вопросник? И зачем же ей смертная тоска? Нет, переигрывать, выкидывать перед Галиной белый флаг Валерия не будет. Надо направить разговор в нужное русло. В какой области Юлий компетентен? Любой человек может сказать нечто дельное и неизвестное другим, хотя бы про свою работу. Может быть, Юлий спец в авторемонте? Или служил в спецвойсках. Да мало ли... Но она совершенно не знает этого мужчину.
Валерия даже пожалела, что не предложила Юлию встретиться на неделе. Не дала номер своего телефона.
Неделя мыслей о Юлии не прошла бесследной. Валерия свыклась с его визуальным обликом и даже ждала его прихода. Точнее, она хотела, чтобы Юлий пришел раньше Галины; во-первых, чтобы Галина осталась в заблуждении об их совместном проживании, во-вторых, Валерия хотела проверить внешний облик Юлия и по возможности его откорректировать: что могло остаться незамеченным в сумраке вечеринки, станет выпуклым на дневном обеде.
И, открывая дверь, Валерия была рада увидеть Юлия.
Юлий, что стоял на пороге, мало походил на человека, чей образ создала Валерия в своем воображении. Юлий был тем самым мужчиной, что неделю назад встретился Валерии на мосту: с прозрачным взглядом, с руками, что не знали книг и все школьные задания списывали у соседки-отличницы.
Вручил Валерии не букет роз, а бутылку "Столичной": обедать пришел. Сверкнул великолепными зубами:
- На. Держи.
Валерия хотела было заметить, что не предлагала Юлию перейти на ты, но сообразила, что за обедом с мужчиной, с которым у нее, можно сказать, семейные отношения, ей должно говорить на ты, и не стала усложнять ситуацию.
Стрелки назад не перевернешь, обед-смотрины не отменишь, и сознание Валерии молниеносно нашло позитив: внешность. Здоровье нарисовано на лице и обещает радужные перспективы. Под тонким пуловером играют мускулы и тоже обещают, и многое. (Прекрасный контраст рядом с бледнолицым кавалером Галины.) Одет вполне пристойно для домашнего обеда.
- Хорошо, что ты пришел пораньше. Помоги мне на кухне.
- Но я не умею, - Юлий смотрел на Валерию, как на глупенькую чудачку.
Валерия посмотрела на руки Юлия: что-то он должен уметь!
- Ну, банки консервным ножом открывать умеешь?
Юлий усмехнулся, пошел следом. Взгляд Юлия и улыбка говорили, что он воробей стреляный и на мякине его не проведешь. Ей не терпится скорей оказаться рядом с ним. Хотя бы на кухне. И сразу приучить его к дальнейшим обязанностям.
Валерии помощь была, конечно, кстати, но главное, она хотела пообщаться с Юлием, нащупать русло безопасного разговора.
Кухня у Валерии, как и вся квартира, тесная из-за обилия всевозможных вещей. Стены сплошь завешаны шкафами и полками, и многие из них заполнены книгами. На столах стоят всякие полезности: комбайн, весы. Свободного пространства мало, и это обстоятельство угнетало Валерию, когда она колдовала на кухне, оно сковывало ее кулинарную фантазию и гасило творческие силы. Валерии хотелось, чтобы кухонные причиндалы стояли где-нибудь вне столешниц и в то же время были под рукой. За небольшой столик мог сойти широкий подоконник, но он был занят цветами.
Юлий с улыбкой оглядел стол, заставленный маленькими тарелочками с салатами, овощными, сырными, с крабами, с творогом. Повернулся к духовке, где запекался кальмар. И сказал:
- Картошки давай нажарим. Сковороду. С мясом. На сале. Свином.
Валерия представила огромную чугунную сковороду. И ломти картошки выглядывают из сала. И почувствовала дурноту. И поспешно достала из холодильника бутылку "Хванчкары".
- Открой, пожалуйста.
Юлий улыбнулся снисходительно:
- Зачем? Я же принес.
6. Галина пришла нарядная и деловая. Ожившая картинка светского раунда.
Пришла одна, без кавалера. Почему, Валерия не спросила. Встретила радушно. Да не одна, с Юлием. Юлий вышел следом за Валерией в коридор, и стоял, и улыбался, и здоровался, как хозяин дома. Словно знал условия игры.
Сели за стол.
Юлий наливал вино, произносил тосты, краткие и содержательные: "Будем здоровы", "За прекрасных дам", "За нашу гостью ". Поставил музыку. Предложил потанцевать. Первой пригласил Галину.
Поведение Юлия нарушило застольные планы Галины. Та ждала неловкой тишины и растерянности. А тут сама растерялась, потому что Юлий безумолчно задавал ей вопросы. Не глубокомысленные, с подтекстом, как планировала Галина, а простые, житейские:
- Как доехала? Как настроение?
И прочие из серии "Хорошо сидим".
Галина отвечала односложно и все порывалась перевести разговор в свое русло, но Юлий оказался неисчерпаем.
"Как работа?" "Как зарплата?"
Чьи струны не заденет больной вопрос?
Отложив на время генеральный план Галина принялась за тему "работа и зарплата".
- Так вы же ничего не делаете, - снисходительно улыбнулся Юлий, и улыбка его говорила: "За никому ненужную возню с бумажками вам платят возмутительно много".
Галина глаза округлила и умолкла.
Юлий повернулся к Валерии:
- Квартиру надо привести в порядок. Макулатуру выкинуть.
Валерия осмотрела комнату. Ей-то казалось, что она навела в квартире идеальный порядок. Все записи со всех тетрадей, листиков и листочков перенесены в компьютер. На полках и стеллажах красиво стоят книги. Аккуратно лежат стопки журналов и папки с репродукциями.
-У тебя единственная приличная вещь в доме, это - компьютер.
Галина и Валерия с изумлением смотрели на Юлия:
- Ты знаком с компьютером?
Юлий перестал улыбаться. Перестал жевать. Он был возмущен:
- Знаком?! Да я их ремонтирую целыми днями. Понакупили все, кому не лень, а обращаться не умеете, только вещь портите.
- Но... Но как же ты тогда считаешь ненужной вещью книги? - спросила Валерия.
- Так и считаю. В интернете все есть.
В общем, говорил за обедом Юлий.
7. На другой день Валерия пыталась осознать, что скрыто за видимым обликом Юлия. Человек - микрокосмос, а в космосе все открываются и открываются новые планеты. И мизерна та частичка Вселенной, что доступна человеческому познанию. А давно ли было точно установлено, что Земля покоится на трех китах? И она, Валерия, как то человечество, решила, что знает про Юлия все.
Да Юлий именно то, что Валерия мечтала встретить. Жить семьей не предлагает, разговорами не досаждает: провели ночь вместе, и она одна, хочешь книги читай, хочешь книги пиши. Никакой головной боли, ни буквальной, ни фигуральной. А там, кто знает, встретится ей за углом принц на белом коне - она здорова и свободна.
И Юлий не подвел ожиданий Валерии. Любовником он оказался изумительным: сильным и необременительным. Все, что требовалось от Валерии: два раза в неделю приготовить ужин и завтрак.
Конечно, когда, расслабленно отдыхая в постели, Юлий пускался в пространные рассуждения о политике, экономике и жизни, у Валерии начинало ломить зубы. Но она тут же вспоминала, что Юлий - дока в компьютерах, а компьютер был для Валерии сродни космическому аппарату.
Встречи продолжались и были приятны.
Будь Юлий постоянно рядом, Валерию, возможно, стала бы раздражать разность интересов и мнений, но Юлий дорожил свободой, подчеркивал, что пока не готов с ней расстаться, и Валерия старательно делала вид, что ее это огорчает.
На работе, устав от умных дискуссий, книг и монитора, Валерия с удовольствие думала о предстоящей ночи.
И первую знаменательную дату: месяц знакомства, Валерия решила отметить достойно.
Валерия накрыла стол белой скатертью, поставила свечи, сожалея, что вечера еще светлы.
Юлий усмехнулся: "Свечи! Люстра лучше. Светлее". Но Валерия видела: Юлию лестно, что она встретила его, как богатого любовника в импортном сериале.
Необычное убранство ужина внесло разнообразие в уже привычные встречи, и ночь обещала быть упоительной.
Пора нести мясо, и настолько чудесен получился вечер, что Юлий, у которого не было привычки заходить на кухню, пошел следом за Валерией. И, пока Юлия доставала аджику, понес мясо в комнату.
Валерия с аджикой в руках шла следом, но вспомнила, что Юлий не взял подставку. Вернулась, и вошла в комнату, заранее улыбаясь недовольной мине Юлия, которому пришлось ждать у стола.
Юлий сидел в кресле. Сковорода стояла на столе.
Валерия подошла, думая, что скатерть теперь безнадежно испорчена, ну да бог с ней.
Сковорода стояла на листах бумаги.
Хозяйственный, - усмехнулась - про себя! - Валерия, продолжая улыбаться Юлию и думая рассеянно, откуда листы бумаги.
Сковорода стояла на древней рукописи, которую под честное слово, шампанское и дружбу Валерии дали на ночь.
- Ты... - Валерия замерла у стола, словно парализованная. - Зачем? Как ты мог?
Юлий поморщился:
- Квартиру макулатурой захламила. Да еще тройка лет, и люди будет читать только электронные издания. Уже сейчас цивилизованный мир...
8. К тому дню, когда у Валерии сломался компьютер, она уже сожалела, что нагрубила Юлию и рассталась с ним навсегда. В конце концов, это ее вина, что редкая вещь не была надежно спрятана, а лежала на столике возле компьютера, что подставка под горячее не стояла на столе.
Валерия была в горе: древнюю рукопись сгубила, любовника потеряла, теперь и компьютер сломался. Сломался, когда Валерия получила от издательства контракт и просьбу немедленно выслать рукопись книги.
Валерия была в отчаянии: а если компьютер не подлежит ремонту? Мало того, что компьютер стоит денег, и сейчас у Валерии денег на покупку нового компьютера нет. Но на компьютере все! Вся ее жизнь. Все, что она нашла в архивах, и все, что написала сама. И это сейчас, когда появился интерес к истории. Когда из трех редакций Валерия получила предложения отправить им свои очерки. Когда надо срочно выслать издательству рукопись книги. И все исчезло?
- Спокойно, - сказала Валерия себе. - Даже если я сейчас умру, компьютер не оживет и рукописи не восстановятся.
Валерия отправилась в службу поддержки, куда обращаться зарекалась уже не единожды. Всякий раз, заплатив за ремонт компьютера в компании с революционным названием "Ревком", Валерия сталкивалась с новыми проблемами, словно устранив одну неполадку в компьютере, мастер намеренно создавал пару других. Своим наблюдением Валерия с горечью поделилась на работе, и коллеги усмехнулись: "Так то же "Ревком" так, словно Валерия говорит об очевидном и всем кроме нее ясном.
В мастерской работал тихий мужчина с длинными волосами, собранными на спине резинкой. Как-то он был в мастерской один, помог Валерии и отмахнулся от денег. Но если мужчина был в мастерской не один, он отмахивался от просьб, морщился и отправлял Валерию к старшему.
Валерия выудила мужчину с длинными волосами в коридор.
- Ну, придите ко мне, - уговаривала Валерия. - Я все оплачу. Хотите - вам, хотите - оформлю официальный вызов.
Мужчина жался, словно был голубой, а Валерия приглашала его на ночь. Переступал с ноги на ногу, оглядывался.
- Нет, это надо со старшим.
Валерия не хотела приглашать к себе старшего! Она как-то задала ему вопрос по почте и получила ответ "Ничто просто так не делается. Хотя бы телефончик..."
Сотни мужчин в городе знают компьютер, как Валерия знает учебник по истории, и все они неизвестны Валерии, все они для нее недосягаемы.
И тут телефонный звонок. И голос Юлия.
- Господи! - сказала Валерия. - Тебя сам Бог послал. Ничего я не злюсь. Сама виновата. Да я не то, что хочу тебя видеть. Жажду!
9. Юлий пришел, благоухая одеколоном.
Взгляд Юлия уже не казался Валерии бессмысленным, он был целенаправленным, концентрированным, сфокусированном на одном занятии. Человек, который устройство компьютера знал лучше, чем Валерия старенькую пишущую машинку, из примитивного типа мгновенно переродился в полубога. Не идеал, хорошо, Валерия не спорит, но то, что боги были все сплошь на одно идеальное лицо, могут думать лишь те, кто не знаком с мифами.
Юлий сразу шагнул к компьютеру, быстро отсоединил многочисленные провода и скинул крышку жестом уверенного в себе хирурга. Спокойно и уверено осмотрел нутро компьютера.
Валерия смотрела на Юлия новыми глазами; должно быть так смотрят на мужчину восточные женщины.
- Здесь все в порядке, - буркнул Юлий, пожимая плечами, словно Валерия морочила ему голову. Снова осмотрел нутро компьютера и сказал:
- Порт отошел.
Валерия смотрела на Юлия, как на врача, специалиста по редкому и тяжелому заболеванию: с ужасом и надеждой.
-Но... почему? - спросила робко. - Я ничего не трогала. Только батарейки меняла.
- И часто меняешь? Я пять лет о ней не вспоминаю.
- Я про нее и не знала. А год назад время перестало сохраняться. В мастерской батарейку поменяли. Сказали, если быстро сядет, значит надо менять материнскую плату.
- И что?
- Я их уже четыре штуки поменяла. Надо менять плату?
Юлий усмехнулся:
- Теперь не надо. Не будут батарейки садиться.
Юрий включил компьютер, пробежался по фару, сказал:
- Этот порт повредил некоторые файлы. Надо виндус переустанавливать.
Валерия передохнула: врач вынес приговор: болезнь тяжелая, но не смертельная.
Виндус Валерии уже пришлось однажды переустанавливать, когда она решила подключиться к интернету. Компьютер от этого не пострадал, заработал, как новенький. Правда, улетели с него все программы, ну да это ладно. Лишь бы не исчез ее архив.
- Только, пожалуйста, если можно...
- Сохраню все, что возможно, - ответил Юлий.
- Главное... У меня там...
- Не мешай. Все, что возможно сохранить - сохраню.
Валерия нервно вздохнула и тихонько, чтобы не мешать Юлию, пошла на кухню готовить грандиозный ужин.
И ужин поспел вовремя. Валерия выключала духовку, когда Юлий сказал:
- Ну, иди. Пробуй.
Компьютер стоял погашен.
В предвкушения счастья, как смертельно больной в момент чудесного исцеления, Валерия включила компьютер.
Монитор засветился. Компьютер работал. Он загружался. Он не просто загружался, он загружал программы: переводчик, волапюк, фотошоп... Юлий сумел сохранить даже их. Кудесник!
Установка закончилась.
Монитор привычно пестрел десятками пиктограмм: не только все программы, но и все текстовые файлы, дежурные, с описанием своей страницы, с заготовленными поисковыми словами и прочими минутными записями для предстоящего выхода в интернет, все было живо.
Безмерная благодарность, восхищение, уважение переполнили Валерию. Подобного чувства Валерия не испытывала ни к одному мужчине.
Валерия глянула на Юлия и попросила виновато:
- Я одну минуточку. Только отправлю рукопись.
Юлий снисходительно улыбался и смотрел на Валерию, как и обычно, сверху вниз, но теперь Валерия была готова смотреть на Юлия снизу вверх всю свою оставшуюся жизнь.
Почта тоже никуда не улетела. Мало того. Были целы все письма.
Валерия спешно написала благодарственное письмо в издательство. Нажала на "скрепку". И сидела, не желая понимать увиденное.
Затем вошла в фар, раскрыла папку "мои документы", где хранились рукописи.