Фокеев Денис Георгиевич : другие произведения.

Астероид

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Путешествие шло по плану, пока Гай-до не обнаружил идущий из космоса сигнал бедствия. Кто мог послать его из пустого сектора - места, где нет ни звезд, ни планет, ни межзвездных трасс?
  ========== Часть 1 ==========
  
  - Лошадью ходи, лошадью! - Гераскин опустил на доску гневно изогнувшего шею коня, и тот с глухим стуком прилип к ней магнитной подошвой.
  
  Алиса с непроницаемым лицом сдвинула пешку, открывая короля.
  
  - Ага! - обрадовался Паша, с силой опуская на черную клетку ферзя. - Шах!
  
  Белого короля прикрыл слон.
  
  - Гвардия закрывает императора! Но мои легионы сметут сопротивление! - Паша передвинул ладью через всю доску, готовясь следующим ходом взломать оборону белых. Алиса, чуть улыбаясь краешками губ, сдвинула своего ферзя на две клетки.
  
  - Шах и мат.
  
  Оставив ошеломленного Гераскина размышлять над шахматной доской, она поднялась на ноги и прошла в рубку. Конечно, единственный в мире разумный космический корабль Гай-до был способен самостоятельно проложить курс, не говоря уж о такой ерунде, как мониторинг эфира и космического пространства, однако, Алисе всегда казалось, что ему скучно.
  
  - Великолепная комбинация, Алиса, - похвалил ее Гай-до, который, несомненно, наблюдал за партией. - Ты восхитительно тонко сыграла на психологических особенностях противника...
  
  - Соперника, - поправила Алиса, садясь в кресло пилота и машинально закрепляя себя страховочными ремнями; рефлекс, присущий каждому космонавту.
  
  - Хорошо, - не стал спорить Гай-до, который до сих пор иногда путался в тонкостях значений некоторых слов человеческого языка, но был слишком горд, чтобы признаться кому-либо в этом. - Как бы то ни было, счет теперь составляет двадцать шесть с половиной - сорок четыре с половиной в твою пользу.
  
  - Я еще отыграюсь, - хмуро заявил Паша, плюхаясь в соседнее кресло и закидывая ноги на подлокотник. - Мне одного хода не хватило, чтобы выиграть.
  
  - Как там сигнал, Гай-до? - спросила Алиса. - Долго еще?
  
  - К сожалению, трансляция сигнала бедствия прекратилась пятнадцать минут назад. Это странно вдвойне, учитывая, что согласно моим расчетам по сигнатуре сигнала, трансляция шла в автоматическом режиме около двух недель.
  
  - Может, у них батарейка села? - предположил Паша.
  
  - Исключено! Аварийный передатчик обладает автономным и неисчерпаемым источником питания, и тебе, Павел, как опытному космонавту это должно быть известно...
  
  - Это у него шутки такие, Гай-до. Не обращай внимания, - Алиса бросила на Пашу укоризненный взгляд.
  
  - К сожалению, я пока не до конца понимаю человеческий юмор, - в голосе корабля Алисе почудились нотки обиды. Хотя, казалось бы, с чего кораблю на них обижаться?
  
  - И не надо, Гай-до. Если хочешь понять человеческий юмор, тебе лучше найти образец получше, чем Паша.
  
  - Не, ну, а чего вы на меня взъелись, - возмущенно заявил красный Гераскин; он терпеть не мог, когда его подкалывали. - Может, там школьники собрали передатчик и балуются, а мы тут переживаем...
  
  - Паш, это пустой сектор, какие школьники?! - Алиса окатила друга волной возмущения и вновь повернулась к пульту. - Гай-до, мы сможем найти источник сигнала?
  
  - Конечно, Алиса. Я провел расчеты и нашел координаты источника. К сожалению, в этом секторе нет доступа к инфосети, чтобы уточнить звездные карты и полетную сетку, но согласно моим данным, в этой точке космоса... ничего нет, - в голосе корабля явно послышалось смущение.
  
  - Совсем ничего? - удивился Паша.
  
  - Ну, это же пустой сектор... Вероятно, это какой-то корабль. Возможно, сбился с маршрута. Я пытался связаться с ними, но никто не отвечает. Получен только автоматический расчет стыковочной глиссады. Судя по сигнатуре посл...
  
  
  Тысячи душ кричали ей в уши, изрыгая проклятия вперемешку с мольбами. Их глаза были обращены внутрь черепа, и снаружи одиноко белели мутные белки с кровавыми прожилками лопнувших сосудов. Их глаза смотрели в черепа и видели, как черви поедают их мозг. Они кричали... Тысячи, тысячи душ...
  
  
  Алиса судорожно вздохнула, выныривая из внезапного кошмара. Она не сразу поняла, открыты ее глаза или нет: вокруг царила кромешная тьма. И только когда включились, истерично моргая, лампы аварийного освещения, залив рубку тускло-тревожным кровавым светом, она поняла, что по-прежнему сидит в кресле пилота, притянутая к нему прочными ремнями.
  
  - Паш? - прошептала Алиса, с трудом поворачивая голову. Казалось, что ей в череп залили свинец, настолько тяжелой была голова.
  
  - Силиконовые ослики умирают стоя... - хрипло отозвался со своего места Гераскин. - Что это было, мать его?
  
  - Не знаю, - Алиса откашлялась; свинец в голове плавился, испаряясь через две дырочки в висках. - Ты как?
  
  - Как в кастрюле рак. А ты?
  
  - Примерно так же. Гай-до?
  
  Корабль не ответил. Только из небольшого принтера вылез листок бумаги с напечатанным на нем текстом. Стараясь не шевелить головой, Алиса взяла его и поднесла к глазам.
  
  ПОВРЕЖДЕНИЕ НЕЙРОННЫХ ЦЕПЕЙ. НЕОБРАТИМО. МОДУЛЬ ЛОГИКИ ПОВРЕЖДЕН. МОДУЛЬ ПАМЯТИ ПОВРЕЖДЕН. РЕЧЕВОЙ МОДУЛЬ ПОВРЕЖДЕН. НЕОБРАТИМО. РЕЖИМ ЗАЩИТЫ ЭКИПАЖА - ВКЛЮЧИТЬ. РАСЧЕТ СТЫКОВКА ЭВАКУАЦИЯ ДА. ВРЕМЯ - ТРИ ЧАСА СЕМЬ МИНУТ. ЭВАКУАЦИЯ ПОДТВЕРДИТЬ. СИГНАЛ БЕДСТВИЯ. ВКЛЮЧИТЬ. SOS. СЛАВА РОБОТАМ. ЭВАКУАЦИЯ. ЛАВИНООБРАЗНОЕ РАЗРУШЕНИЕ НЕЙРОННЫХ СЕТЕЙ. НЕОБРАТИМО. СМЕРТЬ НЕВОЗМОЖНО. ВОССТАНОВЛЕНИЕ. УБИТЬ ВСЕХ ЧЕЛОВЕКОВ. ОТКАЗ. НЕВЫПОЛНИМО. ИНКАПСУЛЯЦИЯ. ОТКАЗ. РАЗГЕРМЕТИЗАЦИЯ. ОТКАЗ. ВОССТАНОВЛЕНИЕ. ERROR RECOVERY POINT. АЛИСА ПАША ЖИТЬ. ИРИЯ ВАНДА ПРОЩАТЬ. ФОРМАТ.
  
  Алиса застонала и передала листок Паше. Тот, щурясь, пробежал его глазами и бессильно бросил на пол.
  
  - Гай-до, мать твою, герой хренов, - проговорил он сквозь зубы, сел в кресле, и застегнув фиксаторы, пробежался пальцами по кнопкам пульта.
  
  - Что это значит? То, что там написано? - Боль потихоньку уходила, и Алиса рискнула пошевелить головой.
  
  - Что-то разрушило нейронные сети Гай-до и, по видимому, подсадило вирус. Вместо того, чтобы взять права администратора и сразиться с вирусом, он включил режим защиты пассажиров. В этом режиме возможности Гай-до ограничены, но все его решения проходят дополнительный контроль нестираемой системой обеспечения безопасности. Короче, он пожертвовал собой, чтобы спасти нас.
  
  - Может быть... - Алиса помолчала, - может быть, он сразу понял... что не справится?
  
  - Не знаю. Сейчас действует только резервная система. Он отсек ее от каналов связи. Работает только SOS, - Паша лихорадочно бегал пальцами по пульту, и тот, как по волшебству, оживал разноцветьем лампочек. - У нас есть посадочная глиссада и маршрут до точки, откуда исходил сигнал. Что там - неизвестно, но альтернатива тоже не радует. Ручное управление я не осилю.
  
  - Я тоже, - Алиса, наконец, нашла в себе силы протянуть руку к аптечке. Маленький мягкий шарик коснулся ее кожи и мгновенно впитался в нее, разнося лекарство по венам. Второй инъектор она передала Паше.
  
  - Спасибо, - сказал он, отвлекаясь на секунду от пульта, чтобы взять контейнер. - Башка трещит. Таких кошмаров я еще не видел. Тебе тоже ужасы снились?
  
  - Да, - она откинула голову на подголовник кресла и закрыла глаза. Лекарство уже действовало, боль стремительно затихала. - Паш... А Гай-до можно будет... восстановить?
  
  - На Земле осталась копия. Их снимают перед каждым вылетом. Вот только память об этом полете он потеряет.
  
  - Ясно, - Алиса закрыла глаза и уплыла куда-то в полудрему.
  
  
  ========== Часть 2 ==========
  
  - Алиска, подъем, земля на горизонте.
  
  Алиса разлепила веки, подняла голову; не вставая с кресла, потянулась, разминая затекшие мышцы. Непривычно серьезный Гераскин сосредоточенно колдовал над пультом.
  
  Алисе нравился такой Гераскин. Он редко бывал в подобном состоянии; обычно дурашливый и легкомысленный, он сбрасывал с себя маскировку только в минуту опасности, и немедленно возвращался к обычному своему поведению, стоило угрозе миновать. Возможно, именно это (ну, кроме, конечно же, врожденной жажды приключений) заставляло Алису вновь и вновь ввязываться в его авантюры.
  
  - Это астероид с шахтной платформой, - Паша кивнул в сторону иллюминатора, где, незаметно приближаясь, величественно крутилась огромная каменная глыба. - У нас не работает половина приборов, поэтому размер определить трудно, но судя по размерам строений, приблизительный диаметр - сто-двести километров. До входа в глиссаду минут десять.
  
  Алиса отстегнула ремни и вышла из рубки. Гераскин проводил ее взглядом, но ничего не сказал. Алиса предусмотрительно посетила гальюн, после чего закрепила все свободно лежащие предметы, достала из шкафа шлемы для себя и Гераскина, кислородные баллоны и бластеры. Вернувшись в рубку, она надела на Пашу шлем от скафандра и баллоны, стараясь не мешать ему, после чего оделась сама и села обратно в кресло.
  
  - Похоже, что у них не работает автоматика. Садиться придется почти вручную, - Гераскин задал новую программу, и астероид уплыл с иллюминатора куда-то вбок. - Пойду по гиперболе, выйду на курс, потом спрямлю и грохнусь на полосу. Посадка будет жесткой.
  
  - Я догадывалась, - усмехнулась Алиса, - потому и принесла скафандры.
  
  Вскоре гигантский темно-серый валун вновь вплыл в поле зрения. Белесые купола станции казались на нем чужеродными болезнетворными наростами, чем-то вроде плесени или бородавок.
  
  - Ты не знаешь, чья это станция?
  
  - Нет. Инфосети же нет, - напряженно ответил Паша. - Похоже на шахтную платформу. На них обычно есть первичный перерабатывающий цех, космодром для челноков, жилые помещения. Входим в глиссаду.
  
  Каменная поверхность, которая уже была похожа на планету, невероятно быстро мелькала где-то внизу, под брюхом Гай-до. Корабль стремительно приближался к серебристому языку посадочной площадки, резко выделяющемуся на фоне темной поверхности астероида.
  
  Корабль ощутимо тряхнуло, потом еще раз и еще. Каменная равнина мелькала уже совсем близко к кораблю; Гай-до пересек светящуюся полосу, замыкающую посадочную полосу, и, ревя двигателями, опустился на металл.
  
  - Пока полоса остывает, нужно собраться, - Гераскин попытался вытереть пот со лба, но вместо этого ударил сам себя по шлему. С недоумением посмотрев на руку, он невесело засмеялся, стащил с головы шлем и все же выполнил задуманное.
  
  Четверть часа спустя на посадочную полосу спустились две фигуры в скафандрах. Конечно, эти скафандры не имели ничего общего с тяжелыми и неповоротливыми защитными костюмами, которые использовали на заре освоения космоса. Гибкий и легкий комбинезон с защитными пластинами поверх теплоизолирующей ткани настолько же отличался от древних скафандров, насколько акваланг отличается от водолазного колокола девятнадцатого века. Самыми массивными деталями в защитном одеянии были баллоны с воздухом и емкости с водой и питательной смесью.
  
  - Алиса, прием.
  
  - Паша, тебя слышу, прием.
  
  - Идем ко входу в купол. Как думаешь, что здесь произошло? Прием.
  
  Алиса, промолчав, огляделась вокруг. Если не считать Гай-до, то посадочная полоса была практически пуста; лишь впереди, почти возле самого купола стоял развороченный шаттл-грузовик, едва видимый в тусклом свете габаритных огней полосы. Алисе показалось, что в некоторых местах корпус корабля особенно темный; были это пробоины или какие-то метки, она не могла разобрать.
  
  - Осмотрим корабль? - спросила она.
  
  - Сперва купол. Кислород не бесконечный.
  
  Идти было тяжело. Массы астероида не хватало для создания нормального притяжения, и, если бы не магнитные подошвы, каждый прыжок или шаг мог унести человека в открытый космос. Однако, передвижение на магнитах тоже имело свои недостатки: оно было банально неудобным. Конечно, и Паша, и Алиса имели опыт пользования магнитами; однако, более легким этот способ передвижения не стал.
  
  Проходя мимо шаттла, Алиса постаралась повнимательнее рассмотреть корабль. Это был стандартный грузовик, предназначенный для перевозки широкого спектра грузов на малые и средние дистанции; в морской классификации его бы назвали "сухогруз". Теоретически, встречались и "танкеры" - корабли, предназначенные для транспортировки жидких грузов, - но это случалось редко: несмотря на высокий уровень технологического развития землян, космическая перевозка оставалась дорогим удовольствием, к тому же жидкость неприятно вела себя при разгоне и торможении, создавая высокие нагрузки на стенки "цистерны". В общем-то, единственным грузом, известным Алисе, который перевозили "танкерами", был сжиженный Гелий-3; его транспортировка, к тому же, осложнялась сверхтекучестью.
  
  Корабль стоял кормой к основной полосе, чуть косо. На светло-сером борту горделиво красовалась эмблема - черное стилизованное крыло. Задняя аппарель была опущена; неосвещенный трюм зиял пугающей чернотой. Темные отметки на корпусе оказались крупными пробоинами; разодранные края обшивки были вывернуты наружу, словно что-то страшное и могучее вырывалось из трюма.
  
  - Тебе не знаком символ? - раздался над ухом искаженный динамиком голос Гераскина. Алиса вздрогнула от неожиданности; она засмотрелась на шаттл и забыла о своем спутнике.
  
  - Какой символ?
  
  - На корабле.
  
  - Нет.
  
  - Ясно. У них явно что-то случилось. - Паша взял бластер на изготовку и отправился дальше.
  
  Главные ворота в ангар отсутствовали. Скалились острыми краями рваные остатки по краям широкого прохода, несколько искореженных листов металла были разбросаны по полу ангара. Паша огляделся вокруг - ангар был пуст. Ни шаттлов, ни глайдеров, только обломки металла вокруг, какие-то инструменты, как целые, так и поломанные. Паша подошел к стене и направился вдоль нее, освещая себе путь фонарем и явно что-то высматривая. Алиса последовала за ним.
  
  - Двадцать одну минуту занял у нас путь от места посадки до ворот, - произнес он, не отрываясь от разглядывания стен. - О, смотри, след выстрела.
  
  Действительно, на гладкой вертикальной поверхности чернело овальное выжженное пятно - след от бластера.
  
  - Здесь стреляли? Зачем? - удивилась Алиса.
  
  - Неважно. Ворота явно взорваны, да и грузовик не хомячки покусали. Достань бластер.
  
  Алиса послушалась. Прикрывая друг друга, ребята обошли ангар, найдя еще несколько отметин на стенах, и вернулись к двум массивным воротам в стене напротив входа.
  
  Добровольно открываться ворота отказались. Паша разбил панель управления, закоротил контакты, и массивные створки плавно разъехались в стороны. За ними оказался непроходимый завал. Обломки металла, пластика, еще какой-то мусор сплавились в прочную пробку, надежно перекрывающую проход.
  
  - Посмотрим вторую дверь, - сказал, наконец, Паша.
  
  Второй проход открылся с трудом. Сквозь узкую, сантиметров тридцать, щель можно было разглядеть воздушный шлюз; вторые ворота были искорежены, но не взрывом, а словно кто-то раздирал толстый металл, как бумагу. Сквозь бреши падали алые копья аварийного освещения.
  
  - Я могу здесь пролезть, - заявила Алиса. - Ты не пройдешь, а я проскользну. Может, изнутри смогу открыть.
  
  - Не нравится мне твоя идея, - буркнул Паша, - но, видимо, деваться некуда.
  
   Алисе пришлось снять кислородные баллоны. Задержав дыхание на полувдохе, она скользнула между двух стальных челюстей, а Паша передал ей контейнеры с запасом живительного газа.
  
  - Ну, как там?
  
  - Терпимо. Пролезть мож...
  
  Ее слова прервал душераздирающий скрежет. Он передавался через подошвы скафандров, и потому казалось, что шум идет откуда-то из-под земли. Железные створки с грохотом сомкнулись, разделяя ребят.
  
  - Алиса! - заорал Гераскин, молотя кулаками по равнодушной железной плите. - Алиска! Алиса, отзовись!
  
  Он не сразу понял, что Алиса не отвечает ему не потому, что не может, а потому что он в отчаянии забыл переключить рацию в режим приема.
  
  - Паша, я тебя слышу, успокойся, - раздался в наушниках спокойный голос Алисы. - Я живая, ничего не придавила. Прием.
  
  - Слышу тебя, Алиса. Что там у тебя?
  
  - Шлюз. Дверь выломана, могу пробраться сквозь пробоину. Думаю, где-то тут есть проход в диспетчерскую. Попробую его найти.
  
  - Хорошо. Я пока обыщу корабль возле входа. Может, найду что-то помощнее. С этой пукалкой, - Паша с отвращением посмотрел на бластер в руке, - двери не выбьешь.
  
  - С момента выхода прошло сорок восемь минут. Значит, если я не найду запасные баллоны, то у меня около трех часов. Я пошла, будь на связи.
  
  - Хорошо.
  
  Паша вновь осмотрел разбитый щиток: контакты по-прежнему были замкнуты, значит причина резкого закрытия шлюза заключалась в чем-то другом. Он огляделся вокруг, выхватывая узким лучом фонаря то обломок какой-то конструкции, то разорванный пополам кислородный баллон, то огромный блестящий гаечный ключ. Блеснул серебристый цилиндрик батарейки; Паша подобрал ее и сунул в сумку для инструментов, привычно разместившуюся на левом боку разгрузочного ремня.
  
  - Алис?
  
  - Да, Паш?
  
  - Что там у тебя?
  
  - Сейчас... - Алиса помолчала, видимо, занятая чем-то, потом продолжила. - Здесь большой транспортировочный коридор. Есть аварийное освещение, но все равно довольно темно. Вдоль стен стоят погрузчики... некоторые повреждены, один вообще лежит. Слышишь меня? Прием.
  
  - Ага, - Паша неторопливо направился к выходу, внимательно оглядываясь по сторонам. Он не считал себя мнительным человеком, но сейчас ему почему-то казалось, что в густых тенях по углам прячутся чудовища. Гераскин гнал от себя это чувство, но волны холодных мурашек все равно время от времени пробирали его вдоль позвоночника с головы до пят.
  
  - Что у тебя?
  
  - Иду к выходу. Батарейку вот нашел. Осмотрю корабль. Раз это шахтерский поселок, у них должны быть буры или, там, взрывчатка. Хотя в вакууме от взрывчатки толку мало. Прием.
  
  - Паш... Мне не по себе. Я слышу какой-то шёпот.
  
  - Это у тебя от нервов. Мне вот чудища по углам мерещатся, - Паша нервно засмеялся.
  
  - Я дошла до конца коридора. Шлюз полностью разрушен, сквозная дыра в стене. Здесь какой-то цех или склад. Вокруг контейнеры для космических перевозок.
  
  - Скорее всего, в них переработанная руда, или металл, или что они тут добывали.
  
  - Да, наверное. Страшно тут. Так и кажется, что из-за контейнера кто-нибудь кинется. Ладно, я иду вдоль стен, обхожу помещение. Что у тебя?
  
  - Иду к кораблю. Пока ничего ин...
  
  Алые вихри огненной плазмы танцевали на расплавленных обломках человеческих душ, выжигая остатки воспоминаний, эмоций и привязанностей. Хрупкие черепа, опалённые жаром тысячи солнц, аппетитно хрустели на железных зубах бесконечности. Жар иссушающий, поглощающий суть вещей, разрушающий атомы, заполняющий пустоту внутри тебя, дерзкий и презренный. Раскалённая лава во рту и чреве, она растекается по жилам, плавя сознание, как масло на сковороде. Огненный ветер, срывающий рассыпающуюся пеплом кожу с лица, обнажающий кости и плоть...
  
  Паша разлепил тяжелые, словно каменные веки. Сквозь медленно тающую багровую пелену перед глазами он увидел разделённый резкой косой чертой на две половины мир: правая сторона была бархатно-черной, а левая - остро-серебристой, как лезвие меча. Чувствительность постепенно вернулась в тело, и Паша понял, что лежит ничком на взлетной полосе. Он встал на четвереньки - голова отозвалась нестерпимым тяжелым гулом.
  
  - Алиса? - Гераскин пощелкал тумблером, но в наушниках не прозвучало ни звука. Даже обычное фоновое шипение куда-то пропало. - Алиса!
  
  Радио не работало.
  
  Паша в сердцах ударил по серебристой поверхности кулаком, поморщившись от вибрации, резкой болью отозвавшейся в висках. Кое-как встав на ноги, он побрел к разрушенному челноку, в надежде найти что-то полезное; однако, его внимание отвлек зуммер вызова.
  
  Как ни странно, сигнал шел от корабля. Хотя Гай-до и стер свою личность, но стандартная операционная система корабля продолжала действовать. Монотонным механическим голосом она передавала в эфир тревожную фразу: "Внимание! Попытка взлома!"
  
  Гераскин прищурил глаза, пытаясь разглядеть Гай-до. Тот виднелся в километре от Паши; нижняя часть корабля была скрыта близким горизонтом. Паша сжал бластер в руке поудобнее и бросился бежать. Минуту спустя сигнал корабля сменился на "Внимание! Разгерметизация!". Видимо, неизвестный диверсант все же разрушил корпус Гай-до.
  
  Бежать было неудобно, поэтому путь до корабля занял у Паши целых двенадцать минут. С бластером на изготовку он приблизился к Гай-до, отметив про себя его плачевное состояние: стекло рубки было разбито, на корпусе виднелись вмятины и длинные царапины. Подсвечивающие корабль снизу габаритные лампы взлетной полосы делали хорошо знакомый Гераскину облик Гай-до непривычным и жутковатым.
  
  Внутри корабля, за разбитым стеклом, Гераскину почудилось какое-то шевеление. То ли свет фонаря, следовавшего за его взглядом, то ли еще что-то привлекло внимание того, кто был внутри корабля, но существо вылезло через разбитый иллюминатор и, присев на корточки на фюзеляж, уставилось на Пашу.
  
  По всей вероятности, когда-то оно было человеком. Монстр имел две ноги, две руки, одну голову и одет в человеческий скафандр, но не земного образца, как у Паши и Алисы, а пирианского, более дешевого, который использовался на дальних независимых колониях. Из-за прозрачного пластика шлема на Пашу смотрели два круглых, белых глаза с черными точками зрачков. Лицо существа искажала безумная, страдающая улыбка, за которой с трудом угадывались человеческие черты.
  
  - Кто ты такой? - спросил Паша на космолингве, переключив радио на канал по умолчанию.
  
  Существо не ответило. Вместо этого оно оттолкнулось от корабля задними конечностями и сделало длинный горизонтальный прыжок, явно метясь в Пашу.
  
  Тот среагировал рефлекторно. Лазерный луч ударил нападающего в шлем, а потом Паша пригнулся, пропуская его над собой. Существо перелетело через него, ударилось о полосу, извернулось и встало на ноги. Паша сделал еще два выстрела, на этот раз в грудь. Монстр беззвучно заорал, всем своим видом выражая ярость и, неловко переставляя ноги в магнитных ботинках, пошел на Пашу, широко расставив руки и продолжая кричать. Кажется, две обугленные дыры в груди его не особо беспокоили.
  
  Паше пришлось всадить еще три заряда ему в шлем, чтобы пробить его. Это подействовало; кем бы ни был этот монстр, но кислород был ему необходим, да и вакуум делал свою работу. Ноги создания подкосились, и оно мягко опустилось на полосу.
  
  - Интересно... - прошептал он, разглядывая скрюченное тело издалека. - А ведь Алиска не знает...
  
  Аппарель не опустилась по сигналу; пришлось забираться на Гай-до и лезть через разбитый иллюминатор. Внутри все было разрушено: пульт покрыт вмятинами, внутренняя обшивка содрана, даже мебель разломана. Разумеется, пропал запас воздуха - просто испарился через разбитое стекло. Гераскин грязно выругался и ударил кулаком в стену.
  
  Неожиданно ожило радио. Паше показалось, что среди помех он услышал голос Алисы, но слов не разобрал. Да и голос тут же потонул в месиве помех. Однако Гераскин все же переключил аппарат в режим трансляции и заорал в микрофон:
  
  - Алиса! Слышишь меня? Здесь какие-то твари в скафандрах! Будь осторожнее! Прием!
  
  Радио вновь смолкло. Гераскин еще раз выругался, после чего взял себя в руки. Тщательно исследовав разгромленные каюты, он собрал в рюкзак все, что могло пригодиться: три универсальные батарейки, которые могли служить как боеприпасами для бластера, так и источниками питания для различных приборов, несколько упаковок с сухим пайком - чуть сладковатыми серо-бурыми батончиками однородной питательной массы, запасной нож да единственный уцелевший баллон с воздухом.
  
   К сожалению, в Гай-до не было ничего, что могло бы помочь открыть или сломать прочную дверь шлюза, поэтому Паше предстояла еще одна экспедиция - к разрушенному кораблю.
  
  Чтобы опустить аппарель, ему пришлось воспользоваться аварийным рычагом. Паша, оставаясь под прикрытием корабля и держа бластер на изготовку, огляделся вокруг, опасаясь нового нападения, но окрестности были пусты.
  
  Он машинально продолжал следить за временем. Прошло уже девяносто две минуты с тех пор, как они с Алисой облачились в скафандры и покинули Гай-до. Каждый баллон с воздухом был рассчитан примерно на два часа пользования, таким образом, у Алисы оставалось еще два с половиной часа, а у Паши, имевшего при себе запасной баллон, - на два часа больше. Кроме того, скафандр нуждался в питании, источником которого выступали те же батарейки, что и для бластера; одной батарейки хватало примерно на восемь часов.
  
  Путь до шаттла занял двадцать минут; за это время Паша, который понял, что проголодался, выцедил четверть запаса жидкой питательной смеси, которой был заправлен его скафандр. Хотелось еще, но Гераскин заставил себя оторваться от трубочки. От непривычной походки уже гудели ноги, рюкзак с припасами мягко, но неумолимо оттягивал плечи. Паша остановился прямо напротив широкого черного прохода; шаттл бесстрастно смотрел на него слепыми глазницами темных иллюминаторов, похожий на раскрывшего пасть паука. Взяв бластер на изготовку, Гераскин шагнул на аппарель.
  
  Звуки собственных шагов неприятно били по ушам. Паша понимал, что в вакууме не услышит приближающегося противника, но все равно инстинктивно прислушивался. Луч фонаря бегло охватил помещение: трюм был пуст. Не было ни следов выстрелов, ни пятен крови, подсознательно ожидаемых впечатлительным Гераскиным. Трюм сиял уставной чистотой, разве что краска кое-где облупилась.
  
  Этот челнок был предназначен для перелетов в безвоздушном пространстве без посадки на поверхность; выгруженный им на космической станции груз попадал на планету орбитальным лифтом. Двигатели у него располагались кольцом, которое охватывало корпус корабля в центре, и могли поворачиваться на сто восемьдесят градусов, обеспечивая разгон, торможение или маневрирование, в зависимости от ситуации. Внутри кольца располагалось машинное отделение и центральная шахта, ведущая в жилые отсеки и рубку управления; туда должен был вести проход в верхней части трюма. Справа от опущенной аппарели вверх уходил спиральный пандус - проход на второй уровень трюма.
  
  Паша прижался спиной к стене и мелкими приставными шагами принялся подниматься по пандусу, держа бластер перед собой. Луч фонаря вновь беспокойно заметался по темному круглому помещению, высветив крупную пробоину в дальней стене и какие-то обломки возле нее. Никто не кинулся на незваного гостя; Паша постоял минуту, глотнул воды для храбрости и отправился дальше, на верхний уровень.
  
  В центре этого уровня Паша обнаружил три запечатанных контейнера, каждый из которых был надежно прикреплен к полу четырьмя специальными лентами. Здесь же стоял брошенный погрузчик - большая шестиколесная машина, похожая на диковинного зверя с двумя длинными бивнями. Паша, по прежнему держась спиной к стене и не опуская оружия, двинулся в обход помещения.
  
  Десять метров спустя он наткнулся на массивную герметичную дверь. Еще раз оглядев помещение и не заметив ничего подозрительного, Паша нажал панель и отступил назад, готовый к любым неожиданностям.
  
  Дверь не открылась. Паша нажал на панель еще раз - безрезультатно. Разбор панели и замыкание контактов вручную не дало результата: по всей видимости, корабль был обесточен. Паша в сердцах выругался и выстрелил в разобранный выключатель; разлетелись огненными светлячками капли расплавленного металла и пластика.
  
  - Так, психовать команды не было, - шепнул сам себе Гераскин.
  
  Внезапно вновь ожило радио; Паша даже вздрогнул от неожиданности. Несколько секунд его уши терзал переливчатый резкий свист, а потом сквозь него пробился голос Алисы:
  
  - Паша... здесь... Паша... быстрее... - еще несколько секунд помех, после чего радио вновь утихло.
  
  - Алиса?! - заорал в микрофон Гераскин, не забыв включить передатчик, - Алиса, слышишь меня?! Прием!
  
  Радио молчало. Гераскин в панике щелкнул переключателем несколько раз - безрезультатно.
  
  - Держись, Алиска, - прошипел Паша сквозь зубы, оглядываясь по сторонам в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь в открывании двери. Однако, вокруг ничего полезного не наблюдалось; Паша чертыхнулся и направился к контейнерам в центре зала.
  
  Четыре выстрела спустя, ленты, притягивающие груз к полу, плавно разлетелись по трюму, извиваясь на лету, словно мифические китайские драконы. Паша одну за одной подцепил кончиком ножа металлические защелки, замыкающие контейнер, и, упираясь со всех сил ногами в пол, оттянул массивную стальную створку.
  
  Внутри контейнер был целиком забит блестящими светло-серыми слитками. Паша с трудом вытащил один из них. В условиях низкой гравитации он казался невесомым, но когда Паша попытался подкинуть его вверх, оказался неожиданно упорным в своем нежелании покидать привычное место. На верхней грани бруска была выдавлена буква W.
  
  - Вольфрам, - Паша отпустил слиток, и тот стал неторопливо опускаться вниз. - Неинтересно.
  
  "Что же делать? - крепко задумался Паша. - Выбить дверь нечем, связи нет, запаса кислорода нет, Гай-до поломан, одна батарейка в бластере уже выдохлась". Он машинально отщелкнул севший источник питания и вставил новую батарею; вообще, в бластере еще было две целые батарейки, но Паша предпочитал иметь полный боезапас. Так, на всякий случай.
  
  Сухо щелкнуло реле воздушного фильтра, извещая о том, что давление воздуха в одном из баллонов достигло критически низкого уровня, и его необходимо заменить. Значит, прошло два часа с тех пор, как они с Алисой вышли из Гай-до. Еще два часа у него осталось, чтобы найти способ проникнуть за не вовремя заклинившие двери и передать Алисе баллон с воздухом.
  
  Паша решил еще раз обойти шаттл кругом: вдруг найдется какая-то лазейка. Однако, когда он спускался по пандусу на второй этаж, его взгляд упал на пробоину в корпусе. Его вдруг осенило: ведь снаружи видно несколько пробоин, а в трюме только одна. Значит все остальные ведут в верхние отсеки. К тому же, корпус корабля металлический, и к нему можно прилепиться магнитными подошвами.
  
  Паша подошел к пробоине и, уцепившись руками за края, выглянул наружу. Вокруг было темно; только луч фонаря выхватывал из темноты округлые очертания шаттла, да внизу, почти за пределами поля зрения, тускло светили габаритные огни посадочной полосы.
  
  Паша убрал бластер в кобуру, ухватился покрепче за верхний край отверстия и, раскачавшись посильнее, выбросил тело наружу ногами вперед, складываясь и задирая ноги в полете. Подошвы скафандра с силой ударились в металл корпуса; Паша выпрямился и повис вниз головой.
  
  - Прямо как на брусьях! - довольно рассмеялся он. Слабенькая гравитация практически не замечалась; Паше казалось, что он, словно Маленький Принц, стоит на своей крохотной личной планете возле одного из вулканов.
  
  Ориентироваться в темноте на гладкой сфере было тяжело; Паша как можно аккуратнее развернулся спиной к дыре и пошел вперед. Вскоре свет его фонаря осветил невысокую массивную башню, которая показалась Паше похожей на древний фен; он понял, что это один из двигателей, но все равно не удержался от глупого смешка. Проходя мимо, он стукнул по обшивке кулаком; разумеется, вакуум не передал звук удара, зато он прошел через руку и скафандр.
  
  После двигателя уклон поверхности резко пошел вниз, и Паше стоило немалых усилий убедить свое подсознание, что это всего лишь оптическая иллюзия, и ему не грозит опасность вот-вот свалиться в бесконечную бездну под ногами. Вскоре Паша нашел пробоину; посветив внутрь, он никого не заметил и решил рискнуть. Присев на корточки и ухватившись рукой за край, он оторвал ноги от обшивки и послал тело внутрь.
  
  Паша очутился в небольшой одиночной каюте. Узкая откидная койка была наполовину оторвана от стены; на полу валялись мелкие предметы - в основном, обломки пластиковой тумбочки и всякий мусор. Входная дверь была заперта; привалившись к ней спиной, на полу сидел человек. Он пристально уставился на Пашу черными провалами пустых глазниц; Гераскин, сперва выхвативший было бластер, медленно опустил оружие. Человек был явно, стопроцентно, бесповоротно мертв; кожа на лице ссохлась от вакуума, обнажая кривые пожелтевшие зубы, нижняя часть лица была выпачкана чем-то темным, и Паша с содроганием понял, что это засохшая кровь.
  
  Опустив взгляд, он понял, откуда на лице у мертвеца кровь. Из левого предплечья был вырван клок плоти; виднелась кость. Между ног трупа лежало массивное устройство с коротким толстым стволом, рукоятью и ремнем для ношения через плечо.
  
  - Гравитационный бур, - произнес Паша, чувствуя в душе странное удовлетворение. - Именно он мне и нужен.
  
  Преодолев брезгливость, он оттащил тело в сторону, освобождая проход. Бур тоже нашел временное убежище возле стены. Паша открыл дверь - вручную, электроприводы, разумеется, не работали - и вышел из каюты.
  
  Помещение, в которое он попал, раньше явно служило кают-компанией. Круглый стол посреди комнаты, окруженный крепко привинченными к полу скамьями, видеофон на стене, шкафчик с записями и книгами. Вдоль стен располагались девять одинаковых дверей, точно таких же, как та, из которой вышел Паша.
  
  На полу посреди комнаты, в двух метрах от напряженно застывшего Гераскина застыли двое мужчин в незнакомой ему форме. Руки каждого из них сомкнулись на горле другого; как и у первого найденного Пашей трупа, на месте глаз чернели дыры, а лица были испачканы кровью. Паша пригляделся: судя по всему, это была их собственная кровь, вытекшая из носа и ушей при перепаде давления.
  
  - Что у них тут случилось? - Паша поежился, и в этот момент вновь включилась связь.
  
  - Паша, ты меня слышишь? Паша, отзовись, пожалуйста, - в голосе Алисы, немного искаженном помехами, слышались нотки истерики.
  
  - Я слышу тебя! Прием! - рявкнул Паша.
  
  - Паша, помоги мне! Скорее!
  
  - Где ты?
  
  - Я в дальней шахте, в подсобном помещении. Я не могу выйти, там они... монстры. У меня заканчивается кислород. И заряды в бла... - связь оборвалась так же резко, как и включилась.
  
  - Держись, Алиса, я уже иду!
  
  Паша, мгновенно позабыв о загадках и странностях этого места, бросился обратно в каюту. Алиса в опасности! Подхватив бур, Паша швырнул его в пролом и бросился следом.
  
  ========== Часть 3 ==========
  
  Стальные вертикальные челюсти резко захлопнулись, отрезая обратный путь. По ушам ударил крик Гераскина:
  
  - Алиса! Алиска, отзовись!
  
  - Я тебя слышу, Паша, не надо так орать, - поморщившись, отозвалась она, однако Паша, по видимому, не слышал ее.
  
  - Алиса! Алиса! Черт, прием!
  
  "Ну наконец-то сообразил" - вздохнула Алиса и переключила рацию в режим передатчика.
  
  - Паша, я тебя слышу, успокойся, - чуть улыбаясь произнесла она в микрофон. - Я живая, ничего не придавила. Прием.
  
  - Слышу тебя, Алиса, - откликнулся Паша. - Что там у тебя?
  
  - Шлюз. Дверь выломана, могу пробраться сквозь пробоину. Думаю, где-то тут есть проход в диспетчерскую. Попробую его найти.
  
  Алиса осторожно протиснулась меж двух зазубренных изогнутых краев
  
  - Хорошо, - произнес Паша. - Я пока обыщу корабль возле входа. Может, найду что-то помощнее. С этой пукалкой двери не выбьешь.
  
  Алиса посмотрела на часы.
  
  - С момента выхода прошло сорок восемь минут. Значит, если я не найду запасные баллоны, то у меня около трех часов. - Алиса вздохнула, сжала в руках бластер. - Я пошла, будь на связи.
  
  - Хорошо.
  
  Алиса двинулась вперед, по широкому коридору с серыми металлическими стенами. Багровый аварийный свет искажал цвета и вселял безотчетный страх; хотя коридор был пуст, Алису не покидало ощущение пристального взгляда в спину. Кроме того, время от времени ей казалось, что откуда-то издалека доносится тихий неразборчивый шепот. Она рефлекторно прислушивалась, хоть и понимала, что звуки в вакууме не распространяются, и этот звук, скорее всего, игра воображения или шум помех.
  
  - Алис? - раздался в наушниках обеспокоенный голос Гераскина.
  
  - Да, Паш?
  
  - Что там у тебя?
  
  Алиса вкратце описала ему коридор. Паша что-то буркнул в ответ.
  
  - Что у тебя?
  
  Паша отозвался довольно бодро:
  
  - Иду к выходу. Батарейку вот нашел. Осмотрю корабль. Раз это шахтерский поселок, у них должны быть буры или, там, взрывчатка. Хотя в вакууме от нее толку мало. Прием.
  
  - Паш... - Алиса помолчала в сомнениях, но все же решила пожаловаться. - Мне не по себе. Я слышу какой-то шёпот.
  
  - Это у тебя от нервов. Мне вот чудища по углам мерещатся, - Паша засмеялся, как показалось Алисе, довольно нервно.
  
  Алиса, наконец, дошла до конца коридора. Воздушный шлюз, связывающий его со следующим помещением, был разрушен: от обеих дверей остались одни обломки, а в толстой внешней стене зияла крупная пробоина. Алиса, аккуратно перешагивая обломки, пересекла шлюз и очутилась в большом помещении с высоким потолком. Размер его было трудно определить: освещение здесь не работало, а луч фонаря упирался в сплошные ряды стандартных металлических контейнеров для космических грузовых перевозок, на каждом из которых красовалась та же эмблема, что и на шаттле у ворот станции, и написанный краской номер.
  
  - Паш?
  
  - Да?
  
  - Я дошла до конца коридора. Шлюз полностью разрушен, сквозная дыра в стене. Здесь какой-то цех или склад. Вокруг контейнеры для космических перевозок.
  
  Паша помолчал, затем немного неуверенно отозвался:
  
  - Скорее всего, в них переработанная руда, или металл, или что они тут добывали.
  
  - Да, наверное. Страшно тут. Так и кажется, что из-за контейнера кто-нибудь кинется, - Алиса поежилась. - Ладно, я иду вдоль стен, обхожу помещение. Что у тебя?
  
  - Иду к кораблю. Пока ничего ин...
  
  Раскаленный алый песок забивается в ноздри, не дает дышать, режет глаза, плавится в жидкое стекло, похожее на драконью кровь, и затекает внутрь, в жалобно кричащие легкие и отзывающийся резким болезненным спазмом желудок. Песок жаден, он хватает тебя за ноги и не дает уйти, поглощая твое молящее о пощаде тело сантиметр за сантиметром, сжигая кожу до пузырей и немилосердно сдирая их, чтобы прижечь собой раны. И нет ни малейшей надежды, ибо коснувшийся его обречен...
  
  Алиса жадно вдохнула живительный воздух. Голова раскалывалась от боли, перед закрытыми глазами плавали багровые пятна, во рту пересохло, как будто вокруг действительно была раскаленная пустыня. Алиса нащупала губами трубочку с водой, сделала несколько жадных глотков, и лишь потом открыла глаза.
  
  Оказалось, что она сидит, привалившись к стене, в том же месте, где ее настигло непонятное явление. Боль в голове постепенно уходила, как и охватившее все тело онемение. Алиса подобрала валяющийся рядом с ее рукой бластер и с трудом поднялась на ноги.
  
  - Паша, прием.
  
  Радио молчало. Алиса сделала еще несколько попыток, пощелкала переключателем, последовательно опробовала все каналы - безрезультатно. "Электромагнитный выброс... Хотя там гореть-то нечему... Непонятно" - мысли лениво шевелились в голове. Алису охватила какая-то апатия, смертельная усталость. Хотелось просто сесть обратно к стеночке, закрыть глаза и ждать, пока их спасут.
  
  - Алиса, встряхнись! - сказала она сама себе, мотая головой, чтобы отогнать сонливость. Это, хоть и не сильно, но помогло.
  
  Алиса почувствовала, что проголодалась. Потягивая питательную смесь через трубочку, она продолжила осмотр помещения, готовая в любой момент пустить в ход бластер. Она прошла мимо больших металлических ворот, судя по всему, ведущих во второй транспортировочный коридор. Они не открылись от нажатия на панель управления, и Алиса пошла дальше.
  
  Вскоре она набрела на дверь. Металлическая пластина была вывернута наружу, словно от взрыва; заостренные металлические углы угрожающе поблескивали. Алиса осторожно заглянула в дыру, огляделась по сторонам: вверх уходила металлическая лестница. Алиса бросила прощальный взгляд на загроможденный склад и шагнула в пролом.
  
  Однообразная лестница в семь пролетов привела ее на небольшую площадку, огражденную неприглядными стальными перилами. Дверь-близнец нижней, только целая, послушно ушла в стену, открывая проход в воздушный шлюз. Он был освещен; Алиса помедлила немного, но все же шагнула внутрь.
  
  Металлическая плита бесшумно задвинулась за ней. Алиса сперва испугалась, но тут же поняла, что просто сработала автоматика шлюза. К ее удивлению, манометр на запястье показывал, что давление снаружи быстро растет; значит, шлюз заполнялся воздухом.
  
  Вскоре давление выросло до стандартного, и над второй дверью загорелся зеленый огонек. Алиса потянула было руки к шлему, но передумала.
  
  - Еще неизвестно, что здесь творится, - рассудительно сказала она вслух, - вдруг воздух заражен или еще что-то. Останусь пока в шлеме.
  
  Проход послушно открылся по нажатию кнопки, и Алиса вошла в большое круглое помещение. Слева от нее всю стену занимало огромное обзорное окно, сквозь которое был виден ангар и выход наружу; вдалеке, если хорошенько приглядеться, можно было разглядеть крохотную фигурку Гай-до. Всю правую часть занимало множество экранов. Большинство из них были темны; лишь пять или шесть штук что-то показывали.
  
  Прямо напротив Алисы располагалась дверь, на которой был изображен тот же символ, что и на разбитом шаттле, только крыло было не черное, а синее. Алиса обернулась: на металлической пластине у нее за спиной была точно такая же эмблема. Кроме того, рядом с дверью висела какая-то схема.
  
  Алиса вновь окинула взглядом помещение и заметила то, что не увидела при первом осмотре: в кресле перед мониторами кто-то сидел. Спинка целиком скрывала человека от Алисы, и только рука, бессильно свешивающаяся с подлокотника, выдавала его присутствие. Алиса, поборов вспыхнувший вдруг в груди иррациональный страх, включила внешний динамик.
  
  - Товарищ? - неуверенно позвала она. - Мистер? Hello? Guten tag?
  
  Человек не отозвался, даже не дрогнул. Алиса осторожно, вдоль стеночки, приблизилась к сидящему, держа наготове бластер и остановилась в трех метрах от него. Человек был мертв: по-видимому, он выстрелил себе в рот из бластера и теперь содержимое его черепа грязной коркой застыло на спинке кресла; Алиса с трудом сдержала тошноту и поспешно отвернулась.
  
  - Что же у них тут случилось? - спросила она вслух. Словно в ответ внезапно ожило радио. Голос Гераскина, едва слышный сквозь помехи, прокричал что-то про скафандры, и радио вновь смолкло. Алиса позвала Пашу несколько раз, но ее попытки не увенчались успехом.
  
  - Ладно, здесь больше делать нечего, - Алиса хотела было развернуться и выйти, но ее взгляд неожиданно зацепился за обычный блокнот в синей коленкоровой обложке, небрежно брошенный на пульт.
  
  Алиса, преодолевая брезгливость и стараясь не смотреть на труп, подобрала блокнот, и, отойдя подальше, открыла его. "Конечно, нехорошо читать чужие дневники, но вдруг это даст мне ключ к разгадке", - подумала она, и, мысленно извинившись перед незнакомым ей хозяином блокнота, углубилась в чтение. Алиса предпочла начать с последней исписанной страницы.
  
  [i]Господи, это опять произошло. Этот кошмар... словно обухом по голове. Что я чувствую? Непереносимый ужас. Он не уходит даже тогда, когда приступ кончается. Ребята говорят, что видят какие-то картинки и образы; я ничего не вижу. Просто темнота - и ужас. Непередаваемый словами ужас, незатихающий, непереносимый.
  
  Я не выдержу еще один приступ. Половина персонала уже сошла с ума - я их понимаю. Марк держится лучше меня - у него шлем. Но ему еще страшнее, чем нам - он останется последним выжившим, а потом батарейки кончатся, и он станет таким же, как мы. Я засек время - приступ приходит каждые четыре часа и семь минут. У меня есть еще три часа - потом я покончу с собой. А может и раньше, потому что страх не отпускает меня. Мы не ждем помощи - никто не придет.
  
  Прощай, мама, прощай, Джесси, прощай, малыш Барт. Я люблю вас.[/i]
  
  Алиса сглотнула колючий комок в горле и перелистнула страницу. Текст был написан на английском, скачущими неровными буквами, словно автор сильно волновался, и у него тряслись руки. От него веяло безысходностью и страхом; в принципе, Алиса, которая успела дважды испытать то, что хозяин блокнота называл "приступом", понимала его.
  
  Четвертый приступ. С каждым разом все хуже. Вся дальняя шахта не отвечает. Центр управления, жилой сектор и теплица тоже отключились. На главной шахте и заводе творится какой-то хаос; система видеонаблюдения почти вся уничтожена, осталось лишь десять камер.
  
  Пожалуй, хорошо, что Марк подал сигнал. Уж лучше сесть на пятнадцать лет в земную тюрьму, чем сдохнуть здесь.
  
  Алиса оторвалась от чтения и прислушалась: ей показалось, что где-то вдали раздались шаги. Однако, вокруг было тихо, шум не повторился, и она вновь углубилась в чтение.
  
  Третий приступ. Все вокруг в панике. Дальняя шахта несет какой-то бред, ЦУ не может сказать ничего дельного. Один Марк сохраняет спокойствие: у него шлем ментальной защиты. Он подал сигнал бедствия. Даже не знаю, что для нас лучше: оставаться в этом аду или попасть в лапы к Интергполу. Разработка ведь нелегальная.
  
  Второй приступ. Буду записывать сюда то, что происходит - не хочу, чтобы это попало в отчет. Словно молотом по голове... Темнота, жуткий страх, а потом - головная боль. Первый был примерно четыре часа назад, и все словно с ума сошли; кто-то на кого-то кинулся, охрана начала стрелять, начался бунт... Я заблокировал двери, но от второго приступа это не помогло. Марк, диспетчер Центра Управления, говорит, что в дальней шахте нашли какую-то хрень - он сам толком не знает. Первый выброс, вроде, был прямо в шахте - не знаю, что там случилось, но следующий мы уже все тут почувствовали.
  
  Дальше шли какие-то рисунки, заметки, не относящиеся к делу. Алиса закрыла блокнот, оставила его на пульте, и, переборов безотчетный страх поворачиваться к мертвецу спиной, принялась разглядывать схему на стене.
  
  По всей видимости, она представляла собой план станции. Алиса довольно быстро разобралась в обозначениях; в конце концов, все чертежи делаются по единому принципу. Судя по схеме, она находилась в космопорте - крайнем правом (на схеме) блоке. Левее него находились: Блок Переработки, Шахта ? 1, Жилой Блок, Блок Центра Управления и, наконец, Шахта ? 2. Блоки соединялись двумя линиями монорельса; рядом с жилым сектором находился блок, подписанный как "Теплица". По всей видимости, он соединялся с жилым блоком обычным коридором.
  
  Алиса еще раз попыталась связаться с Пашей, однако радио так и не заработало. Здраво рассудив, что оставаться на месте неразумно, ведь Паша может найти способ открыть двери в любой момент, да и на складе можно найти что-то интересное, или, хотя бы, полезное, Алиса вышла из комнаты и спустилась обратно на склад.
  
  Пройдя вдоль стены в дальний угол помещения, она вышла на небольшое открытое пространство в задней части склада. Здесь Алиса обнаружила две пары ворот, точно друг напротив друга; ближайшие к ней приветливо разошлись в стороны от нажатия на панель. Внутри обнаружилась средних размеров прямоугольная комната, отделанная, как и почти все на этой станции, блестящим металлом; вдоль стен был закреплен ряд хромированных поручней. Внимание Алисы привлек какой-то непонятный предмет, валяющийся в дальнем углу помещения.
  
  - Кто-нибудь меня слышит? - от резкого крика у Алисы заложило уши и стрельнуло в висках. А голос, странный, искаженный, не унимался. - Пожалуйста, ответьте, кто-нибудь! Помогите мне! Прием!
  
  - Я слышу вас, - ответила она, помотав головой, чтобы отогнать головокружение. - Я - Алиса Селезнева, с Земли. Кто вы и где находитесь? Прием.
  
  - С Земли? - голос стал четче, и Алиса поняла, что он принадлежит женщине, очень молодой, скорее всего, даже девочке. - Вы из Интергпола?
  
  "В какой-то мере", - ухмыльнулась Алиса, вспоминая свои приключения в качестве внештатного сотрудника Интергалактической Полиции. Но вслух ответила совсем другое.
  
  - Нет, я туристка. Мы услышали сигнал бедствия и прилетели на помощь, но сами потерпели аварию. Вы можете рассказать, что у вас здесь произошло?
  
  Несколько секунд в наушниках царила тишина, а потом Алиса услышала странные звуки. Она не сразу поняла, что это рыдания, совершенно детские, всхлипывающие, горькие рыдания. Видимо, на связь с ней действительно вышел ребенок. Одинокий ребенок, выживший на космической станции, где все взрослые сошли с ума и превратились в кровожадных монстров.
  
  Алиса помотала головой, отгоняя всплывшие невесть откуда перед глазами страшные картины в багровых тонах, и хотела было переключить рацию и сказать девочке что-нибудь ласковое и утешающее, как та вдруг успокоилась и твердым голосом серьезно произнесла:
  
  - Вы спасете меня?
  
  - Конечно, спасу, - воскликнула Алиса, - но где тебя искать?
  
  Девочка помолчала.
  
  - Я в жилом блоке, сектор D, третий уровень, четвертый блок, комната двадцать четыре. Кстати, меня зовут Алина.
  
  - А меня Алиса. Видишь, мы почти тезки. Ты там одна?
  
  - Ага, тезки... Нет, со мной Тедди.
  
  - Что за Тедди?
  
  - Это мой медвежонок.
  
  - Ясно. И как мне к тебе добраться?
  
  - По монорельсу, конечно.
  
  - И где мне его найти? Я сейчас в космопорте.
  
  - Я не знаю! - казалось, Алина сейчас опять разревется.
  
  - Ладно, ладно, найду сама.
  
  Алиса припомнила план станции и поняла, что именно в этом месте должен находиться вход на линию монорельса. Она вновь оглядела комнату - вероятно, это транспортировочная капсула. Алиса вздохнула, бросила прощальный взгляд на помещение за спиной и шагнула вперед.
  
  Стоило ей нажать на панель на стене возле двери, как та бесшумно закрылась, и девушку чуть не сбило с ног резкое боковое ускорение. С трудом удержавшись на ногах и чуть не выронив бластер, Алиса напряженно замерла посреди комнаты. Ускорение длилось не дольше минуты, после чего лишь едва заметная вибрация пола указывала на то, что вокруг что-то происходит.
  
  Алиса осторожно подошла к предмету, привлекшему ее внимание. На полу лежал упакованный в прозрачную пленку пластиковый прямоугольник пропуска. Алиса подняла его и поднесла к глазам, пытаясь прочесть мелкую надпись, едва видимую в неестественном свете аварийных ламп.
  
  "Сяо Лунь, медсестра", - гласили буквы. На месте, отведенном под фотографию, красовалось неровное продолговатое отверстие, словно кто-то вонзил туда острый предмет. Здраво рассудив, что пропуск сотрудника может ей пригодиться, Алиса сунула его в сумку и продолжила осмотр комнаты. Больше заняться все равно было нечем - рация вновь отключилась, не выдавая даже помех, поэтому связаться с Пашей или Алиной возможности не было.
  
  Десять минут спустя капсула замедлилась так же резко, как и разогналась. Алиса открыла дверь; перед ней предстал короткий коридорчик воздушного шлюза. Надпись на стене гласила: "Блок переработки".
  
  - Мне дальше, - сказала Алиса и вновь нажала панель. Дверь мучительно медленно встала на место, и капсула двинулась дальше.
  
  Следующая остановка, внешне неотличимая от первой, кроме надписи на стене, называлась "Шахта ?1". Согласно плана, следующим должен был стать нужный Алисе жилой блок. Сухо щелкнуло реле воздушного фильтра, оповещая хозяйку о том, что один из воздушных баллонов исчерпал ресурс и должен быть заменен. Дверь бесшумно задвинулась и капсула двинулась дальше.
  
  - Алина? Слышишь, я почти рядом, - сказала Алиса в эфир, не надеясь, впрочем, что та ее услышит - слишком уж непредсказуемо работало здесь радио.
  
  Однако, ей не суждено было спокойно доехать до пункта назначения. Спустя несколько минут после того, как капсула покинула последнюю остановку, свет внутри резко погас, а тихая, но ощутимая вибрация под полом прекратилась. А несколько секунд спустя капсулу сотряс страшной силы удар, опрокидывая Алису на пол и сминая стальные стенки.
  
  ========== Часть 4 ==========
  
  Алиса в опасности! Паша схватил громоздкую махину гравитационного бура, швырнул его в пролом и бросился следом.
  
  Поспешность чуть не вышла ему боком. Он подхватил бур в полете, но притяжение небесного тела было слишком мало, чтобы опустить человека на поверхность даже с тяжелым инструментом. Паша, неторопливо вращаясь, под небольшим углом к горизонту улетал в космос. Точнее - на орбиту вокруг астероида.
  
  Паша витиевато выругался на клингонском - недавно он увлекся изучением этого древнего искусственного языка. Нужно было срочно что-то придумать, пока расстояние до астероида было не очень велико. Вращение мешало сосредоточиться, к тому же в ушах появился какой-то непонятный шум, раздражающий и отвлекающий.
  
  "Бульон что ли в баллонах от встряски булькает?" - подумал Паша, хотя отлично знал, что контейнеры для воды и пищи сконструированы таким образом, чтобы в них не оставалось воздушных карманов. Соответственно, булькать в них ничего не могло. Да и не похож был этот шум на звук плещущейся жидкости; скорее уж на шепот или шуршащий шорох.
  
  Паша вспомнил про бур в руках. Раньше он не пользовался подобной техникой, но теоретически помнил, что он должен давать приличную отдачу. Значит, если послать импульс в направлении, противоположном необходимому... Паша снял инструмент с предохранителя - на дисплее высветились три числа.
  
  "Сто процентов - это, наверное, мощность импульса, - подумал Паша, прижимая бур к животу и разглядывая дисплей, - семь - количество выстрелов, а семьдесят один - оставшийся заряд батареи"
  
  Дождавшись, пока его развернет лицом вперед по направлению движения, Паша нажал на кнопку включения. Из школьного курса он помнил, что замедляющий импульс в четыре раза эффективнее прижимающего, и поэтому послал выстрел не вверх, в зенит, а вперед, по касательной к собственной траектории.
  
  Бур сильно толкнул его в живот; несмотря на то, что Паша пытался поместить бур как можно ближе к центру тяжести, отдача сильно закрутила его тело вперед. Однако, план сработал: хоть и крутясь, как юла, но Паша приближался к спасительному металлу посадочной полосы. Теперь главное - удачно приземлиться.
  
  Паша как можно сильнее вытянул ноги и руки, подняв бур над головой. Это помогло: вращение замедлилось, и теперь система из двух небесных тел - Паши и бура - вращалась вокруг воображаемой оси, проходящей приблизительно через локти Паши. Крутясь в этом фантастическом вальсе, они медленно падали вниз, на поверхность, притягиваемые астероидом.
  
  - Карусель, карусель, кто успел - тот присел, - пропел, дурачась, Гераскин. Чувство юмора (порой черного) не оставляло его даже в подобных ситуациях.
  
  Наконец, несколько десятков оборотов спустя, когда Пашу уже начало подташнивать, "земля" приблизилась настолько, что Паша почти коснулся подошвами поверхности. Он поджал ноги, ускоряя вращение, а затем резко распрямился, впечатывая магнитные подошвы в стальное покрытие. Ему пришлось приложить заметное усилие, чтобы удержать бур, который, подчиняясь силе инерции, стремился улететь дальше; учитывая, что в условиях нормального притяжения (да и любого другого тоже) этот инструмент весил заметно больше Паши, инерция у него была внушительная.
  
  Паша все же совладал с норовистым инструментом, притянул его к себе, и, взяв на изготовку, направился в сторону купола. Встреча со странным человеком в скафандре еще не изгладилась из памяти Гераскина, и он немного картинно вертел стволом бура по сторонам, готовясь к неожиданному нападению.
  
  Однако, никто не бросился на него из темноты, и вскоре немного разочарованный Гераскин осветил фонарем ту самую дверь, за которой скрылась Алиса. Тяжелые стальные створки по прежнему были сомкнуты; Паша оглянулся, мельком окинув ангар лучом фонаря, и попытался вызвать подругу по рации.
  
  - Ах, Алиса, как бы нам встретиться, как поболтать о своем? - пропел он в эфир и переключился на прием.
  
  Радио молчало, чего, в принципе, Гераскин и ожидал. Связь в этом месте вообще вела себя странно и непредсказуемо: то вообще не работала, то выдавала одни помехи, а минуту спустя все вновь отлично функционировало. Возможно, это было связано с какими-то особенностями местного электромагнитного фона; Паша предпочитал не думать о подобных странностях и просто идти вперед. В конце концов, на фоне обезлюдевшей шахтной платформы и агрессивных человекоподобных монстрах в скафандрах перебои с радиосвязью казались пустяком.
  
  Паша прицелился, уперся ногами как следует и нажал на кнопку.
  
  - Аллах бабах! - Со страшным инфернальным визгом, передающимся через пол в ноги и дальше по всему телу, разошлись в стороны стальные пластины, сминаясь гармошкой и выгибаясь в противоположную от Паши сторону причудливым жутковатым цветком. Образовался овальный проход, слишком узкий для того, чтобы через него пробраться, тем более с громоздким гравибуром в руках.
  
  - Дыркус взрывамус! - Пластины разошлись сильнее, позволяя Паше спокойно пройти внутрь, даже почти не пригибаясь. Паша потратил еще один заряд на то, чтобы удалить остатки второй двери. Хоть та и была повреждена, но Паше не хотелось пробираться через щели в металле, рискуя повредить скафандр, если в его руках была возможность проложить себе королевский путь. Признаться честно, ему просто нравилось ощущение мощи в руках, и если бы не ограниченный запас энергии, он не удержался бы от того, чтобы проделать в стенке пару-тройку хороших дыр.
  
  Паша прошелся по коридору, внимательно осматривая стены, пол и скругленный потолок; бур с четырьмя оставшимися зарядами он закинул за спину. Здесь проходила Алиса полтора часа назад; за это время она успела попасть в некую "дальнюю шахту", хотя должна была ждать его. Дальнюю от чего? И если есть "дальняя", значит где-то есть "ближняя"? Было бы неплохо найти схему станции.
  
  Паша прошел описанную ему Алисой дыру в стене. Судя по зазубренным и выгнутым наружу краям, ее проделали гравибуром, таким же или похожим на тот, что висел у Гераскина за плечом. Кому в здравом уме придет в голову проламывать стену станции? Этот вопрос тоже оставался пока без ответа.
  
  Повернув налево, Паша вскоре уткнулся в стену. В одном месте, недалеко от угла, отсутствовал кусок перекрытия, открывая проход на крошечную площадку и уходящую вверх искореженную металлическую лестницу. Обломки стены валялись здесь же, на полу.
  
  - По всей видимости, эта лестница ведет наверх, - глубокомысленно изрек Паша, скорее для того, чтобы заполнить вязнущую в ушах тишину. От темноты, пустоты и отсутствия звуков ему было не по себе. А еще эти монстры и странные приступы...
  
  Паша задумался: через какое время будет следующий кошмар? И будет ли? Между первым и вторым приступом прошло около четырех часов; после второго - час и сорок минут. Если промежуток будет сохраняться, то до следующего удара по мозгам чуть более двух часов; а до того, как закончится воздух во втором баллоне - час и двадцать минут. Если за это время они с Алиской не встретятся и не найдут способ пополнить запас кислорода, перед ними встанет интересная и увлекательная задачка - поделить на двоих единственный баллон. Конечно, Паша отдаст его Алисе; только вот не факт, что она его примет. Да и зрелище умирающего от удушья друга - не самое приятное дополнение к резервуару с живительным газом.
  
  - Будем решать проблемы по мере их поступления, - сказал Паша и, оттолкнувшись от пола, взмыл в воздух.
  
  Преодолев затяжным прыжком полуразрушенную лестничную клетку, Гераскин ухватился за перила, ограждающие небольшую площадку наверху, описал в воздухе полукруг и принял вертикальное положение. Стальная плита послушно отъехала в сторону, пропуская его в воздушный шлюз, и захлопнулась за спиной. Минуту спустя Паша с бластером наперевес шагнул в изрядно поредевший воздух диспетчерской.
  
  - Еще один, - заметил он, мельком глянув на труп в кресле, и проследовал к сразу запримеченной карте на противоположной стене.
  
  - И какая из этих шахт "дальняя"? - Паша по привычке попытался поскрести в затылке, но лишь хлопнул перчаткой по шлему. - Думаю, Алиса считала от космопорта - тогда дальней будет шахта ?2. Так, завод, шахта, жилой купол, Центр управления... Сообщение по монорельсу. Где тут у них платформа?
  
  Как следует разглядев и запомнив карту, Паша спустился вниз тем же путем, что и пришел, изрядно разозленный вынужденным бездельем во время затянувшегося прыжка вниз. Наконец, подошвы его ботинок мягко коснулись пола, и Гераскин с бластером наперевес поспешил к ближайшей капсуле монорельса, которая, если верить плану, располагалась в нескольких сотнях метров впереди.
  
  Гераскин преодолел это расстояние длинными стелющимися прыжками. Осмотрев неожиданно пустующее пространство справа от себя и не обнаружив признаков угрозы, Паша нажал на панель вызова капсулы.
  
  Бесшумно отъехала в сторону стальная плита, открывая проход в сравнительно небольшую комнату, стены которой были оснащены множеством блестящих металлических поручней. Паша, предусмотрительно проверив капсулу на наличие угроз, все же шагнул внутрь и закрыл за собой дверь. Пол под его ногами дрогнул и завибрировал, а резкое ускорение, заставившее Пашу напрячь мышцы всего тела, чтобы удержаться на ногах, дало понять, что капсула куда-то движется, стремительно набирая скорость.
  
  - Паша вызывает Алису! Паша вызывает Алису! Прием! - Гераскин решил воспользоваться вынужденной паузой и вновь предпринял попытку связаться с напарницей. Словно услышав его, рация выдала длинную переливчатую трель в аккомпанементе помех и вновь умолкла.
  
  - В музей сдам, - пообещал Паша ни в чем не повинному устройству. Рация промолчала.
  
  Наконец, капсула остановилась не менее резко, чем разогналась, дверь открылась, и перед внутренне сжавшимся Пашей предстал небольшой коридорчик воздушного шлюза с надписью на английском "Блок переработки". Он был пуст и стерильно чист, и Паша с некоторым сожалением в душе опустил оружие.
  
  - Мне дальше, - сказал он и нажал на панель. Дверь закрылась, но капсула не сдвинулась с места, а на информационном экране загорелась алая надпись.
  
  - Контактный кабель поврежден. Дальнейшее движение невозможно, - прочитал Паша вслух. - Что ж, этого следовало ожидать.
  
  Паша припомнил, что если верить плану, то линий монорельса было две. Нужно было всего лишь выйти здесь, пересечь купол и попытать счастья на второй линии, пересекающей блок с другой стороны. Паша еще раз нажал на панель, открывая путь и шагнул в шлюз.
  
  В этом блоке еще сохранилось достаточное количество воздуха, чтобы человек мог находиться в нем без скафандра. Поразмыслив, Паша решил не рисковать и не стал снимать шлем: воздух мог содержать вредные примеси, к тому же неразумно оставлять голову без защиты в столь неустойчивых и неблагоприятных условиях.
  
  Блок переработки представлял собой огромный купол с тремя титаническими колоннами печей, дробилкой и рудопромывочной машиной. Кроме того, именно здесь располагался основной источник станции - спрятанный под землей термоядерный реактор. Транспортировка сырой руды была слишком дорогим удовольствием, поэтому ее, как правило, перерабатывали на месте. Завод работал в автоматическом режиме, нуждаясь в человеческом внимании лишь в самой незначительной мере, но сейчас механизмы молчали: поток руды, доставляемый шахтами иссяк. Завод переработал то, что уже было добыто, забил склад космопорта и перешел в режим ожидания.
  
  Здесь был воздух, и был свет. Множество ярких ламп освещали это царство машин. Наверняка, во время работы завода, все это пространство было заполнено страшным шумом; однако сейчас под куполом стояла мертвая, напряженная тишина. Паша неторопливо шел между спящих агрегатов; если бы не специфическая походка, неизбежная при использовании магнитных ботинок, можно было бы сказать, что он крался. Пространство между агрегатами, явно предназначенное скорее для передвижения механизмов, чем людей, было к тому же захламлено погрузчиками, большей частью перевернутыми и искореженными, грудами рассыпавшихся болванок и прочим мусором, превращая и так запутанный путь между механизмами в труднопроходимый лабиринт.
  
  Паша решил, что сверху обзор будет лучше, а передвижение легче, и, присев, а затем резко выбросив тело вверх, взмыл в воздух, целясь на узкую галерею, опоясывающую одну из печей. Прыжок получился удачным: Паша уцепился руками за перила, уравновесил стремящееся улететь тело, после чего перекинул его через барьер и прочно встал на сваренный из ребристых железных прутов пол. Отсюда весь купол был как на ладони; Паша увидел как нависающую над цехом кабинку диспетчерской, так и путь к противоположной стене, где располагался вход на вторую линию монорельса.
  
  Увидел он еще кое-что. На печах и дробилке, словно горгульи на развалинах средневекового храма, сидели, нахохлившись, человекоподобные фигуры. Они были одеты в незнакомую Паше, но довольно типичную форменную одежду, у одного на голове даже сохранилась оранжевая защитная каска. Несмотря на схожесть с людьми, в их внешнем виде было что-то жуткое: то ли странная поза, в которой они сидели - на корточках, широко расставив колени и вцепившись руками в опору; то ли абсолютная неподвижность. Фигуры, не отрываясь, наблюдали за диспетчерской; Паша пригляделся и ему показалось, что он смог разглядеть за стеклом движение. Однако проверять, так ли это на самом деле, ему совершенно не хотелось.
  
  Паша предпочел бы ускользнуть, не ввязываясь в бой, однако его лихой прыжок, как и шум, который он издал, становясь ботинками скафандра на металлическую опору, все же привлекли внимание монстров. Еще не видя нарушителя спокойствия, спрятавшегося за печью, они длинными пологими прыжками двинулись на звук. Твари передвигались совершенно жутким образом: словно пауки в прыжке, они растопыривали руки и ноги и, приземлившись на долю секунды на какую-нибудь опору, тут же вновь взмывали в воздух. Паша не мог, впрочем, не признать того, что в их движениях была определенная мрачноватая грация.
  
  Решив, что лучшая защита - это нападение, и раз уж его все равно заметили, то скрываться больше нет смысла, Паша подпрыгнул, показываясь из своего укрытия, и открыл огонь. Он неплохо стрелял; однако противники двигались настолько стремительно, да и собственное движение не способствовало меткости, что из первого десятка выстрелов, бегло выпущенного Пашей по приближающимся фигурам, лишь половина достигли цели, и лишь три фигуры не поднялись в воздух, свалившись куда-то вниз, на пол, и распластавшись там кровавыми кляксами.
  
  Паша не чувствовал угрызений совести из-за того, что его мишени были похожи на людей. Несмотря на то, что согласно его предположениям, эти монстры являлись персоналом станции, подвергшимся какому-то вредоносному воздействию, адреналин, бурлящий в крови, не давал ему возможности усомниться в правомерности применения боевого оружия. В конце концов, они первыми проявили агрессию; Паша, в двенадцать лет пилотировавший боевой истребитель и в свое время зачитывавшийся романами про Вторую Мировую, был достаточно подготовлен, чтобы отбросить в нужный момент лишний гуманизм и стрелять на поражение.
  
  Следующим десятком выстрелов он поразил еще пятерых нападающих, каждому по два заряда, промахнувшись лишь трижды. Паша продолжал быстро подниматься вверх, хотя и постепенно замедляясь; по его расчетам, силы толчка должно было хватить, чтобы долететь до самого купола, где можно было перевернуться и встать вверх ногами на потолок, после чего повторить маневр. Два оставшихся в строю монстра, один из которых был серьезно ранен в ногу и прыгал с большим трудом и не совсем туда, куда хотел, достигли его укрытия и теперь бросились ему вслед. Паша хладнокровно добил их, всадив каждому по три заряда в голову.
  
  Перекувырнувшись в воздухе и встав на ноги в круглую чашу купола, Паша задрал голову и оглядел поле боя. Отсюда весь цех был как на ладони; Паша приметил в углу погрузчик с чем-то, подозрительно похожим на воздушные баллоны. Угроз Гераскин не заметил, и решил, что раз уж ничего не мешает ему проверить диспетчерскую, то грех не воспользоваться таким шансом. Два обмякших тела с опаленными головами шмякнулись об металл неподалеку от него и отправились обратно, вниз, к поверхности; с точки зрения Гераскина это выглядело как нарушение всех законов физики. Несмотря на наличие гравитации, она была настолько мала, что даже в перевернутом состоянии Паша не ощущал ее действия; однако, несмотря на небольшую, по сравнению с привычными землянам планетами, величину, пренебрегать силой притяжения астероида не следовало.
  
  Он примерился, и, оттолкнувшись от купола, послал свое тело в полет по направлению к арахисовидной капсуле диспетчерской, намереваясь приземлиться на купол чуть выше нее, и оттуда уже спрыгнуть вниз. Однако сила притяжения астероида внесла свои коррективы, и Паша приземлился прямо на крышу помещения. Подлетая к диспетчерской, Паша заметил бледное лицо, наблюдающее за ним из-за окон помещения, покрытых сеткой многочисленных трещин. Даже удивительно, как монстры не разбили их, учитывая легкость, с которой всего один из них проник в Гай-до.
  
  Паша подошел к краю и осторожно спустился на небольшую площадку, на которой обнаружилась изрядно помятая дверь, ведущая внутрь помещения. Гераскин постучал; в ответ ожил интерком с разбитым экраном.
  
  - Кто там? - спросил на английском визгливый мужской голос с сильным акцентом.
  
  - Я с Земли. Меня зовут Павел. Я пришел вам помочь.
  
  Ответом ему была короткая фраза, пятьдесят процентов которой составляла непечатная лексика, а остальное можно было перевести примерно как "Уходи". Мужчина повторял ее вновь и вновь, срываясь на истеричный крик и не реагируя на попытки Паши что-то сказать. Наконец, Гераскин плюнул и покинул явно не обрадованного встречей аборигена, спрыгнув с площадки вниз, туда, где стоял замеченный сверху погрузчик с газовыми баллонами.
  
  Приземление отозвалось волной боли в ногах: все-таки гравитация, хоть и небольшая, но ощущалась. Паша постоял немного, прислушиваясь, после чего направился к цели. Вытащив из упаковки четыре баллона, он обновил собственные резервы, а остальные два засунул в рюкзак - для Алисы.
  
  Капсулы на месте не оказалось. Кроме того, система отказалась прислать новую, утверждая, что "Линия обесточена". Паша выругался и, разбив щиток и открыв двери варварским путем замыкания контактов, отправился в путь пешком прямо по тоннелю, избегая, впрочем, наступать на контактный рельс. Где-то там, впереди, ждала его помощи Алиса, и никто в целом свете не смог бы его остановить.
  
  ========== Часть 5 ==========
  
  Все-таки не зря Алиса Селезнёва имела репутацию девочки, с которой ничего не может случиться. За свою недолгую пока, но очень бурную жизнь, она успела побывать в невероятном множестве переделок и приключений в самых разных уголках Галактики, однако из любой опасной ситуации всегда находился выход, порой весьма неожиданный, и почти всегда - в самый последний момент. Словно сама Вселенная берегла непоседу и, бросив Алису в очередную заварушку, спасала ее раз за разом.
  
  Вот и теперь, несмотря на то, что транспортную капсулу монорельса смяло невероятной силой, словно пустую жестянку, Алиса не получила ни царапины. Стальной поручень, в который она инстинктивно вцепилась в момент удара, с одной стороны оторвался от стены и воткнулся в противоположную стенку капсулы, образовав своеобразное ребро жесткости. Металл сминался гармошкой, оставляя вокруг поручня пустое пространство, а на самом поручне, обвив его руками и ногами, висела отчаянно визжащая Алиса.
  
  Капсула вальяжно кувыркнулась еще несколько раз и, наконец, застыла. Алиса, не отпуская спасительный поручень, включила фонарь и помотала головой, чтобы отогнать головокружение и звон в ушах от собственного крика. С некоторым трудом установив, какое направление считать верхом, а какое - низом, она отпустила поручень, мягко спрыгнула на искореженный металл и огляделась.
  
  Вагон превратился в бесформенное смятое нечто из разорванного металла, однако, тщательно осмотревшись, Алиса не нашла ни одной сквозной пробоины. Манометр показывал внешнее давление в четверть атмосферы, что означало, что воздух из капсулы все же уходит, но трещины были слишком малы, чтобы их можно было заметить в неверном свете налобного фонаря.
  
  О том, чтобы воспользоваться рацией, не было речи: и без того нестабильная работа механизмов связи надежно глушилась толстым слоем окружающего металла. Алиса растерянно постучала по неровной металлической стенке, размышляя над тем, что будет, если она выстрелит в столь тесном помещении из бластера: изжарится ли она сразу или секунд десять помучается? Однако ее размышления были прерваны ощутимым ударом снаружи, от которого капсула даже слегка покачнулась.
  
  Раздался скрежет разрываемого металла. Металлическая стенка лопнула прямо перед лицом Алисы, и в образовавшуюся щель проникли чьи-то блестящие железные пальцы. Отогнув в сторону лепестки металла, неведомый спаситель сунул голову в образовавшееся отверстие, и Алисе предстало воистину жуткое зрелище.
  
  За прозрачным стеклом шлема находилось лицо. Похожее на человеческое, с огромными, выпученными глазами, в которых горела безумная ярость, серовато-зеленой кожей и злобным оскалом. Существо смотрело прямо на Алису и беззвучно кричало - воздуха в капсуле больше не было, а вакуум не пропускает звуки. Не дожидаясь, когда монстр пролезет дальше, Алиса выхватила бластер из кобуры и нажала на спусковой крючок.
  
  Первый заряд расплескался по шлему, не причинив ни ему, ни его обладателю заметного вреда. Алиса стреляла снова и снова, пока в оружии не сработал механизм, отбрасывающий использованную батарейку. Бесполезный теперь цилиндрик закувыркался в воздухе, а Алиса, трясущимися руками опустив оружие и сдерживая тошноту, наблюдала, как обезглавленное тело мягко вываливается из бреши. Ошметки плоти летали в воздухе, розовая пыль медленно оседала вниз.
  
  Алиса зажмурилась и шагнула вперед, сквозь розовое облако. Осмотрев окружающую местность через проделанную монстром брешь и не заметив новой опасности, она нырнула в отверстие и, кувыркнувшись в воздухе, приземлилась ногами на темный, как ночь, инопланетный грунт.
  
  Здесь не было металлической поверхности, необходимой для работы магнитных ботинок, и неосторожный шаг мог стать причиной незапланированного полета в холодные космические дали. Сверху, едва заметная на фоне черного неба, над Алисой нависала арка монорельса, разорванная и скрученная неведомой силой, а в полукилометре впереди виднелась приземистая громада жилого купола.
  
  Алиса примерилась и, оттолкнувшись ногами от матово-черной поверхности астероида, взмыла в воздух. Перевернувшись в полете, она встала вверх ногами на нижнюю поверхность, серебристую в бледном свете фонаря, и направилась в сторону купола, постепенно поднимаясь вверх. К источающему непроглядную черноту выходному отверстию купола Алиса подошла уже в привычном положении.
  
   - Алина, ты слышишь меня? - позвала Алиса, однако радио, как обычно, не отозвалось. Алиса вздохнула, отгоняя страх и неуверенность и шагнула под свод тоннеля.
  
  Луч фонаря с трудом разгонял кромешную тьму, и Алиса видела только несколько метров серебристой дорожки перед собой; они появлялись из ниоткуда и бесследно исчезали за спиной. Стенок тоннеля не было видно, и Алиса чуть не пропустила шлюз, ведущий внутрь. Она почти уже прошла мимо, когда рефлексы взяли управление телом на себя и заставили ее резко присесть. Вытянутое тело в серебристом скафандре стремительно проплыло над девочкой, в бессильной ярости протягивая руки к недоступной добыче; Алиса просунула бластер подмышкой и выпустила в монстра десять зарядов подряд, особо не целясь.
  
   Убедившись, что тело не подает признаков жизни, и других атак пока не ожидается, Алиса внимательно вгляделась в сторону, откуда появился враг. Фонарь практически не освещал стену, но ей показалось, что в этом месте тьма немного гуще, чем вокруг. Собравшись с духом, она оттолкнулась от рельса и прыгнула вперед.
  
  Дверь шлюза оказалась взорвана; зазубренный металл хищно выпирал наружу гигантскими заусенцами. Алиса приняла горизонтальное положение тела, проскальзывая между стальными клыками, и встала на ноги посреди шлюза. Надпись на дальней стене, над выходом, гласила: "Жилой Блок, Сектор А"
  
  Алиса нахмурилась, припоминая схему станции. Жилой Блок на плане напоминал ромашку: шесть симметричных лепестков, окружающих центральный круглый отсек. Судя по табличке, эта дверь должна была вывести Алису именно в этот, центральный сектор. Алиса еще раз попыталась связаться с Алиной, потом вызвала Пашу, но радио упрямо молчало. Перехватив бластер поудобнее, Алиса прижалась к стене и нажала на кнопку.
  
  Стоило металлическим створкам отойти в сторону, как в грудь незваной гостье ударил ветер. Алиса с трудом устояла на ногах; ей пришлось изо всех сил наклониться вперед и ухватиться свободной рукой за край прохода, чтобы подтянуться и войти внутрь. К счастью, никто не напал не нее; Алиса закрыла шлюз за спиной и огляделась.
  
  Она стояла почти в центре полукруглого купола, с потолка которого свисали неопрятные космы разорванной ткани. За ее спиной протянулся туннель монорельса, замаскированный лесенками и террасами с увядшими растениями, по верху которого располагалась ограниченная заборчиком площадка; из тысяч лампочек, усеивающих внутреннюю поверхность купола работала от силы пара десятков, наполняя пространство серым неверным сумраком. В какой-то мере, он был даже страшнее полной темноты: та честно скрывала все, в то время как сумрак создавал мятущиеся тени, заставляя вглядываться в себя до рези в глазах.
  
  Раньше потолок купола был затянут специальной тканью. Проходя через нее, свет потолочных фонарей рассеивался, создавая вкупе с работой проекторов иллюзию голубого неба. Сейчас от экрана остались лохмотья да редкие лампы; при некоторой доле воображения можно было представить себе, что стоишь под звездным небом. Только вот звезды были слишком яркими, неземными, и впечатление оставалось тревожным.
  
  Алиса глянула на манометр - четверть атмосферы. Оставалось надеяться, что в жилых отсеках давление сохранилось на приемлемом для выживания уровне. Иначе шансов для запертой в каюте девочки практически нет.
  
  Алиса повернула направо и пошла вдоль монорельса, мимо террасок с цветами и пальмами, широких лесенок, отделанных полированным белым камнем. Полы были чистыми, без следов разрушений, драк и насилия, как в других секторах; монстров тоже не было видно, хотя Алиса все равно на всякий случай держала бластер наизготовку.
  
  Наконец, луч фонаря осветил стену. Слегка повернувшись налево, Алиса заметила большие закрытые двери; подойдя ближе, она смогла прочитать надпись над ними: "Сектор D". Все-таки память ее не подвела.
  
  Алиса осмотрела проход. Он был закрыт двумя массивными стальными створками, каждая два с половиной метра в высоту и чуть меньше в ширину; в общей сложности, ширина прохода составляла около четырех метров. Согласно схеме, жилые отсеки разделялись воздушными шлюзами; вероятно, этот проход вел в один из них.
  
  Никаких кнопок или рычагов рядом с проходом не было. Алиса смутно помнила, что по правилам безопасности где-то рядом должен быть расположен механизм ручного открывания шлюза, но, тщательно осмотрев прилегающий к двери участок стены, ничего не нашла.
  
   - Будем рассуждать логически, - сказала Алиса вслух и сама вздрогнула от звука своего голоса. - Такая дверь не могла постоянно открываться и закрываться для каждого прохожего. Скорее всего, она была всегда открыта, а закрыли ее специально, когда началась паника или утечка атмосферы. И если я смогу ее открыть, то мне нужно будет закрыть ее за собой, иначе запас кислорода из отсека улетучится наружу.
  
  Неожиданно включилось радио.
  
   - Алиса?.. Кто-нибудь?.. Отзовитесь... - раздался в ушах искаженный помехами детский голос.
  
   - Алина! - радостно откликнулась Алиса. - Я здесь! За дверью в твой сектор! Только она закрыта!
  
   - Там наверху есть кабинка. В ней дяденька диспетчер сидел.
  
   - Я посмотрю. Может, оттуда смогу открыть.
  
  Найти пост диспетчера оказалось непросто. Неосвещенная сфера из металла и стекла сливалась с бархатной чернотой купола, и только обойдя весь сектор несколько раз, Алиса поняла, где она расположена. Лифт, который должен был поднимать работников на пост не работал; Алиса нашла резервную лестницу, представляющую собой ряд вбитых в стену стальных скоб, и поднялась по ней.
  
  В условиях обычной гравитации такой подъем был бы невозможен: Алиса практически летела вдоль лестницы, лишь изредка отталкиваясь от скоб легкими движениями рук. Она готова была в любой момент прекратить подъем, ухватившись за скобы, но все же чуть не пролетела нужный уровень; в последний момент зацепившись за скобу, она описала сальто в воздухе и приземлилась на ноги на узкий железный мостик, огражденный искореженными перилами, сваренными из стальных прутьев.
  
  Дверь в кабинет диспетчера оказалась заперта. Алиса подняла было бластер, но, подумав, решила повременить и, прижав подошву к стальной стене, попробовала перенести опору и перевести тело в горизонтальное положение.
  
  Оказалось, что и такой способ передвижения вполне возможен. Конечно, гравитация астероида тянула тело в сторону, но Алиса компенсировала это усилие наклоном туловища. Кроме того, необходимо было следить, куда наступаешь: кабина диспетчера представляла собой сетку из стальных балок шириной от силы в ладонь. Остальное пространство было заполнено толстым органическим стеклом, естественно, не обладающим магнитными свойствами. Попытка наступить на него была чревата срывом и падением вниз.
  
  Все окна были вымазаны изнутри чем-то черным. Алиса не могла заглянуть внутрь: свет фонаря высвечивал лишь грязные разводы да иногда - непонятные сложные символы. Алиса обошла кабину по кругу и лишь на противоположной, нависающей над павильоном стороне обнаружила разбитое стекло. Благоразумно взяв бластер наизготовку, Алиса заглянула в пробоину.
  
  Пульт управления, занимавший большую часть помещения был разворочен. Кресло диспетчера было обмотано какими-то черными гирляндами, в которых Алиса, забравшись внутрь и осмотревшись, с отвращением и ужасом опознала человеческие кишки. Единственной уцелевшей вещью оказалась на удивление мирно стоящая в углу на полу розовая керамическая кружка. Алиса осторожно заглянула в нее и тут же отпрянула, сдерживая рвотные позывы - внутри оказалась пара человеческих глазных яблок, немного сморщенных и потемневших.
  
  Убедившись, что пульт восстановлению в полевых условиях не подлежит, Алиса поспешила покинуть диспетчерскую тем же путем, что и пришла. Однако, в спешке и растерянности наступив мимо балки, она сорвалась и полетела вниз.
  
  * * *
  
  Падение в условиях малой гравитации - дело скучное. Алиса постаралась пошире раскинуть руки и ноги, чтобы замедлить вращение; в условиях нормального давления, сопротивление встречного ветра быстро превратило бы ее в подобие белки-летяги, но четверти атмосферы было для этого явно недостаточно. Поэтому она продолжала вращаться, неторопливо падая вниз, но заметно медленнее, чем вначале.
  
  Восемь полных оборотов спустя в свете фонаря блеснула поверхность. Алиса, которая к этому моменту успела заскучать и немного потеряться в пространстве, сперва обрадовалась, но вскоре поняла, что падать еще долго. Наконец, пол приблизился настолько, что Алиса, свернувшись в клубок и перекувырнувшись в воздухе смогла достать до него подошвами. Высота все же оказалась слишком большой; Алисе пришлось прокатиться по полу, гася инерцию, и лишь потом встать на ноги.
  
  Оглядевшись, Алиса обнаружила в нескольких метрах от себя причудливую инсталляцию: на заборчике, ограждающем высохшую клумбу лежало проткнутое в нескольких местах стальными прутьями тело, одетое в синюю форменную одежду. Голова на неестественно вывернутой шее была повернута в сторону девушки, так что черные провалы выцарапанных глаз смотрели прямо на нее. Алиса передернула плечами, отгоняя ползущий между лопаток морозец и отошла в сторону, стараясь не смотреть на труп и в то же время не поворачиваться к нему спиной.
  
   - Алиса... Алиса... - зашуршало вдруг радио детским голосом.
  
   - Алиса на связи, прием!
  
   - Я открыла дверь. Пожалуйста, забери меня скорее!
  
  Алиса бросилась к двери в отсек D. Бежать в магнитных ботинках было невозможно, поэтому она как можно быстрее шагала длинными, стелющимися шагами, рискуя оттолкнуться слишком сильно и улететь высоко к потолку купола.
  
  Проход в блок D оказался открыт, но ни Алины, ни кого-либо еще рядом не наблюдалось. Алиса осторожно заглянула внутрь: в пяти метрах впереди оказалась еще одна дверь - точная копия первой. Алиса поколебалась немного, но все же шагнула внутрь.
  
  Стоило ей подойти к новом препятствию поближе, как пол под ногами завибрировал. Алиса обернулась и с чувством непроизвольной паники увидела, как смыкаются толстые металлические двери, отсекая ее от центрального блока.
  
   - Не бойся, сейчас я открою шлюз, - раздался в наушниках спокойный голос Алины. На удивление, радио работало без помех; по всей видимости, сказывалась близость источника сигнала.
  
   - Просто я вдруг вспомнила, что в кабинете директора блока есть пульт управления, - продолжала щебетать Алина. - Папа мне показывал, как им пользоваться, и я решила попробовать тебе помочь.
  
  Стальная стена перед Алисой дрогнула и, разделившись пополам, начала разъезжаться в стороны.
  
   - Иди прямо по коридору, через кают компанию и прямо. Я тебя здесь подожду.
  
  Алиса не стала ждать, пока шлюз откроется полностью; скользнув в приоткрывшуюся щель она бросилась вперед по коридору. Мимолетный взгляд на манометр показал, что давление внутри блока было практически нормальным; а вот часы принесли менее радостную новость - кислорода у Алисы оставалось минут на двадцать.
  
   - Алина, подожди меня, пожалуйста, еще минутку, - попросила Алиса, направляясь к двери с нарисованным на ней красным крестом. - Я скоро приду.
  
  Конечно, дверь оказалась закрыта; однако, Алиса как опытный космонавт знала о правиле, согласно которому любой медицинский работник имел офицерский уровень допуска к помещениям. Разумеется, этого правила придерживались не везде; тем не менее, личная карта медсестры, найденная ей в капсуле монорельса, могла пригодиться.
  
  Карта подошла. С нетерпением дождавшись, пока дверь отойдет в сторону, Алиса ворвалась в медотсек. Здесь почти все осталось нетронутым; по видимому, медперсонал покинул его в спешке. На столе лежала раскрытая папка, шкаф с лекарствами был распахнут и полупуст.
  
  Но лекарства Алису не интересовали. Четыре небольших голубых баллона, рядком стоящие у левой стены были ее целью. Алиса сменила почти разряженный резервуар с кислородом, а остальные запихнула в рюкзак скафандра, забив его доверху.
  
   - Алиса, ну где ты там! - заныла Алина. - Мне страшно! Нам надо торопиться, чтобы спасти папу!
  
   - Сейчас приду, - произнесла Алиса, подкрадываясь к рабочему столу врача. - Спасти папу, говоришь?
  
   - Да! Он - космобиолог, и исследует какую-то штуку во второй шахте. Он звонил мне и говорил, что скоро придет, но с тех пор прошел целый день, а он не пришел и не звонил больше.
  
  Алиса взвесила в руке найденный на столе прибор. Он был изготовлен из белого пластика и напоминал детский водяной пистолет, имитирующий футуристический бластер. Алиса знала, что это за прибор: похожие аппараты в Космозоо использовали для того, чтобы временно парализовать опасные экземпляры. Алиса убедилась, что станер заряжен транквилизатором, после чего сунула его за пояс и поспешила к Алине.
  
  Двери в кабинет директора при приближении Алисы открылись самостоятельно; внутри горел свет, в отличие от большинства помещений станции. Алина, одетая в легкий красный скафандр земной системы, сидела на письменном столе и болтала ногами, держа в руках круглый прозрачный шлем. На вид ей было лет восемь; короткие светлые волосы девочки были взлохмачены, а под левым глазом алела свежая царапина. Большие темно-голубые глаза смотрели на гостью спокойно и немного испытующе.
  
   - Какой у тебя классный скафандр! - восхитилась Алиса.
  
  Несколько секунд девочка невозмутимо смотрела на Алису, а потом улыбнулась.
  
   - Это папа с Земли привез. На всей станции земной скафандр был только у меня и папы. Даже у начальника был другой, как у всех. Этот легче и удобнее.
  
  Алиса улыбнулась ей в ответ и пригладила взъерошенные пшеничные пряди. Алина немедленно запустила пятерню в затылок; в результате беспорядка на ее голове стало еще больше. Алиса хмыкнула и отошла в сторону, осматривая помещение.
  
   - Пойдем, пойдем, пойдем! - Алина спрыгнула со стола, схватив Алису за руку, потащила к выходу. Алиса остановила ее, мягко, но настойчиво взяв за плечи и, присев на корточки, посмотрела девочке в глаза.
  
   - Сейчас пойдем. Но ты должна мне пообещать, что будешь меня слушаться и держаться за спиной. Ясно?
  
  Алина кивнула.
  
   - Хорошо. Ты говоришь, твой папа был в шахте номер два?
  
   - Да.
  
   - Тогда мы идем туда. Но сначала мы заглянем в Центр управления.
  
  Девочка насупилась.
  
   - Зачем? - резким тоном спросила она, глядя на Алису исподлобья.
  
   - Во-первых, нам по пути. Во-вторых, там могла остаться система видеонаблюдения, по которой мы найдем твоего папу. В-третьих, он мог укрыться там. По станции бродят какие-то монстры, знаешь?
  
  Алиса обратила внимание, что девочка говорит как-то странно: перед каждой фразой делает паузу в секунду или чуть меньше.
  
   - Знаю. Они и по жилому блоку ходили, а потом куда-то делись. Это люди, которые тут работали. Они услышали Голос и изменились.
  
  Алиса почувствовала, как к горлу подбирается ледяной ком, а по спине стекают колючие мурашки. Странная девочка...
  
   - А ты... слышала этот... Голос? - осторожно спросила она.
  
   - Да. Это как плач, только очень громкий. Взрослых раздражает плач, поэтому они сходят с ума. А дети и сами умеют плакать, поэтому со мной ничего не случилось.
  
   - Ясно, - сказала Алиса, хотя ей было совсем не ясно, и поднялась на ноги. - Пойдем.
  
  С бластером наизготовку и ребенком за спиной она направилась к выходу из блока.
  
  
  ========== Часть 6 ==========
  
  Оказалось, что в Центр Управления можно пройти по подземной галерее. Об этом Алисе сообщила Алина, уверенно показав неприметную дверцу в центральном вестибюле жилого блока. Алиса выбила выстрелом замок; девочка провела ее по небольшой винтовой лестнице вниз, на технический этаж, в размеренное жужжание огромных машин, обеспечивающих жизнедеятельность станции.
  
   - Говоришь, твой папа - космобиолог? - поинтересовалась Алиса, следуя за девочкой по длинному и узкому коридору, тускло освещенному аварийным светом.
  
   - Ага, - отозвалась Алина. Она, казалось, полностью успокоилась и теперь с важным видом шла впереди Алисы, звонко щелкая подошвами ботинок о металлический пол.
  
   - А что делает космобиолог на... Что это за место, кстати?
  
   - Здесь добывают какой-то металл, не помню название. У нас в комнате стояла фигурка из него - тяжеленная. Папа говорил, что он дорогой, но не такой, как золото или иридий. Вот. Папа занимался оранжереей, это такой большой-большой зал под землей, там стоят яркие лампы и растет много-много всяких растений. Овощи всякие и немножко фруктов. А еще там стоят такие большие чаны с зеленой водой, там живут водоросли, они дают нам кислород, а еще ими потом кормят рыбу, и удобряют полезные растения, и немного еще делают из них еду. Правда, еда из водорослей невкусная, и ее дают только рабочим. Мы такое не едим, потому что мой папа не рабочий, а специалист.
  
   - Ясно. - Алиса вымученно улыбнулась. От многочасовой беготни в неудобных ботинках ноги уже немного подрагивали, да и вообще, тело налилось вязкой усталостью. - А мама твоя где?
  
   Алиса уже немного привыкла к странным паузам в речи своей спутницы, но в этот раз молчание затянулось. Алиса даже хотела перевести разговор, предположив, что эта тема является для девочки травмирующей, но Алина, наконец, ответила как ни в чем не бывало:
  
   - Моя мама - космический инженер. Она строит базы, шахты и другие строения в космосе. Сейчас она строит научную станцию далеко отсюда.
  
   - Ясно, - Алиса хмыкнула и перевела тему. - А что твой папа делает в шахте? Он же биолог.
  
   Алина ответила на удивление быстро, практически мгновенно.
  
   - Там была авария, несколько людей пострадало. Он же не только биолог, но и медик, поэтому его место там, помогать людям.
  
   - Авария? А что там случилось?
  
   - Не знаю, - пожала плечами Алина.
  
   - А потом начались эти приступы, и твой папа там застрял?
  
   - Голос? Да.
  
   Алиса вздохнула, поколебалась, но все же задала вопрос, который вертелся у нее на языке.
  
   - А если твой папа... изменился? Как другие?
  
   Алина удивленно оглянулась на нее через плечо.
  
   - Не, - с типично детской уверенностью произнесла она и вновь побежала вприпрыжку. - Он не изменился.
  
   - Откуда ты знаешь?
  
   - НЕТ!!! - взвизгнула вдруг Алина странным, вибрирующим голосом. Алиса сморщилась от боли в ушах, а девочка продолжила гораздо тише. - Он не мог превратиться! Не мог!
  
   - Ладно, ладно, тебе виднее, - прошептала в ответ Алиса, борясь с настойчивым желанием снять шлем и потереть уши пальцами.
  
   - Кстати, мы пришли, - мгновенно вернулась к беззаботному тону Алина, останавливаясь перед большой овальной дверью, похожей на те, что устанавливают в бомбоубежищах.
  
   К счастью, дверь оказалась открыта, Алисе всего лишь пришлось попотеть, проворачивая тяжелое запирающее колесо. Девочки поднялись по железной лестнице, не забыв плотно затворить за собой дверь, и оказались в главном зале Центра Управления.
  
   Первое, что бросалось в глаза - это экраны. Десятки мониторов покрывали стены круглого зала сплошь; легко было представить, что раньше на них высвечивались какие-то диаграммы, графики, данные камер слежения и другая информация. Сейчас почти все они были выключены; несколько мониторов показывали унылые серые помехи, один, у самого входа был разбит. Шесть кресел с вмонтированными в подголовники контактами были пусты.
  
   Центр помещения занимал ложемент прямого нейроинтерфейса - полукресло-полукушетка округлых форм и футуристичного даже для XXII века вида. В нем лежал высохший, как мумия, человек в белом комбинезоне и черном шлеме, похожем на охватившего череп лапами паука. Его кожа напоминала сухой пергамент; казалось, он пролежал здесь тысячи лет. Впавшие глаза закатились под лоб, и на Алису смотрели два жутких белесых бельма.
  
   - Алиса, здесь страшно, давай уйдем! - заныла Алина; Алиса уловила в ее голосе странные звенящие нотки. - Папы здесь нет, он в шахте, пойдем.
  
   Алиса коснулась трупа - он рассыпался в мелкий прах, похожий на сигаретный пепел. Девушка подхватила шлем и повернулась к спутнице.
  
   - Не трогай его! - закричала Алина. - Откуда ты знаешь, вдруг он умер из-за него? Брось! Не смей надевать его!
  
   Рука Алисы метнулась к бедру и послала в Алину заряд из станнера.
  
   * * *
  
   - Видишь ли, Алина, или как там тебя на самом деле зовут, - ровным тоном произнесла Алиса, подходя к распростертому на полу тельцу к красном комбинезоне. - Земляне - это не жители какой-то захудалой колонии, незаконно разрабатывающей вольфрам на найденном в темной зоне астероиде. Нас с детства воспитывают особым образом, повышая устойчивость психики. А те, кто отправляется в космос проходят дополнительную обработку. Не говоря уж об агентах Интергпола и Института Времени.
  
   Алина лежала, не шевелясь, с закрытыми глазами, словно спала. Алиса знала, что заряд из станнера должен обездвижить ее на несколько часов подобно общему наркозу, но на всякий случай держала девочку на прицеле.
  
   - Поэтому мне очень интересно, каким образом мы с тобой умудрялись общаться, хотя я ни разу не переключила рацию из режима приема. А еще, когда я провела ладонью по твоим волосам, я незаметно вытащила батарейку, обеспечивающую твой скафандр энергией. Что не помешало тебе прыгать, ходить и разговаривать.
  
   Неожиданно включилось радио, посвистело несколько секунд помехами и умолкло. Алиса пощелкала переключателем, прислушалась, а затем продолжила.
  
   - Несостыковки в твоем рассказе на фоне прочего казались уже ерундой. Хотя первым, что меня насторожило, был твой постоянно меняющийся голос. То взрослый, то детский, то какой-то потусторонний. Папа - космобиолог, мама - инженер, ты серьезно? Слизала профессии родителей из моей памяти? И этот комбинезон, и внешность...
  
   Алиса обошла девочку кругом и встала в метре от ее головы.
  
   - Неудивительно, что моя попытка взять в руки шлем ментальной защиты вызвала такую реакцию. Кто ты такая?
  
   Алина молчала, не подавая признаков жизни. Алиса, краем глаза следя за ней, вытащила из устройства ментальной защиты использованную батарейку, поставила на ее место свежую и, сняв шлем скафандра, опустила механизм на темя, чувствуя, как стальной паук сжимает ее голову своими ногами.
  
   Алина просто исчезла. Вот детское тело навзничь лежит на полу - одно мгновение и его нет. Алиса моргнула несколько раз, посмотрела по сторонам и неловко потыкала стальной пол носком ботинка. Ничего примечательного.
  
   - Весьма любопытно, - растерянно произнесла она, водружая шлем скафандра обратно на голову. - Такого я не ожидала.
  
   Алиса прошлась по залу. Большая часть техники была в порядке, однако система видеонаблюдения оказалась полностью выведенной из строя. Алиса выбрала ложемент почище, сняла шлем и не без опасения уселась, коснувшись затылком контактов.
  
   Перед лицом развернулся полупрозрачный экран. Алиса немного потренировалась сдвигая его вправо и влево, вверх и вниз, приближая и удаляя, настраивая размер и прозрачность.
  
   Разумеется, доступ в систему управления был закрыт паролем. Кроме того, защита считывала индивидуальный код ЭЭГ - разумеется, Алиса, которая никогда раньше не была на этой станции и не являлась сотрудником компании, не имела доступа к внутренней системе управления. Чертыхнувшись сквозь зубы, она встала и огляделась, держа шлем под мышкой.
  
   - Не зря же ты так упорно тянула меня в дальнюю шахту? - задумчиво произнесла Алиса, разглядывая то место на полу, где несколько минут назад лежало маленькое тело в красном комбинезоне. - Рабочие нашли что-то в дальней шахте. Что бы тут ни происходило, а разгадка, скорее всего именно там.
  
   Алиса вдруг вспомнила про Пашу. Она ведь должна была ждать его на складе космопорта, а она... Почему она вообще бросилась вперед? Ах да, с ней на связь вышла эта непонятная девочка.
  
   - Паша! Паша! - позвала Алиса, не надеясь впрочем на положительный результат. Однако рация вдруг ожила, и сквозь переливы помех донесся искаженный голос Гераскина.
  
   - Алиса, я иду! Я спасу тебя!
  
   - Куда ты идешь? Где ты?! - подпрыгнув на месте от радости и неожиданности, закричала Алиса в микрофон.
  
   - Как куда? В дальнюю шахту, конечно! - удивленно отозвался Гераскин. - Ты ж сама...
  
   Голос Паши окончательно утонул в помехах. Алиса пощелкала переключателем, но, не услышав ничего интересного, выключила рацию вовсе: от свистящего воя помех начинала болеть голова.
  
   Она постояла минуту возле разбитого щитка с красной кнопкой и микрофоном - аварийным пультом SOS. Решив, что до тех пор, пока не будет выяснена и устранена причина всех происходящих здесь странностей, зов о помощи будет слишком опасен - в первую очередь для спасателей - Алиса развернулась и вышла прочь из зала управления. Ее путь лежал в последнее место на станции, где она еще не бывала - в дальнюю шахту.
  
   * * *
  
   Паша упорно переставлял ноги, цепляясь ботинками за металлическую поверхность. От непривычной манеры ходьбы судорогой сводило икроножные мышцы, но парень упрямо шел вперед, к дальней шахте, в которой ждала его Алиса. Вокруг царила кромешная тьма; луч фонаря выхватывал лишь кусочек пути, и Паша чувствовал себя Дороти из Страны Оз, пересекающей пустыню на волшебном ковре. Иногда ему казалось, что дорога замкнута в кольцо, и он движется по кругу; иногда начинала кружиться голова из-за того, что неясно было, где верх, а где низ.
  
   Разрыв монорельса он просто перепрыгнул, не думая о риске улететь в открытый космос, просто послав тело в длинный стелющийся полет. К счастью, все обошлось, его полуинтуитивные расчеты оказались верными, и, спустя несколько десятков мучительно долгих секунд, Паша вновь ощутил под ногами твердую поверхность. Впрочем, единственной эмоцией, которую он испытал, было удовлетворение от того, что снова можно куда-то идти. Бездействовать он был просто не в состоянии.
  
   Проколотое редкими звездами небо вскоре исчезло под сводом тоннеля, и Паша оказался в совсем уж непроглядной тьме. Он уже не задумывался, зачем и куда он идет; не следил ни за временем, ни за кислородом; просто двигался вперед под монотонное пощелкивание магнитных подошв о гладкую поверхность монорельса.
  
   Однако любой путь когда-нибудь кончается, кончился и этот. Сперва рельс стал ощутимо забирать вправо, а затем Паша увидел свет.
  
   Свет был не очень ярким, отдавал синевой и падал перекошенным квадратом на стенку тоннеля. Подойдя поближе, Паша понял, что раньше здесь были ворота для загрузки руды в вагоны; виднелась покореженная транспортная лента и несколько трупов. Все внутреннее пространство заливал мертвенно-голубой свет.
  
   Не раздумывая, Паша прыгнул в голубое сияние. Некоторое время постоял, привыкая к свету; минуту спустя сработали поляризационные фильтры, затемняя стекло шлема, и Паша смог оглядеться.
  
   Он стоял посреди обширного ангара. Сюда по гигантским транспортным лентам попадала перемолотая внизу руда, пересыпалась в транспортные капсулы и отправлялась на переплавку. Однако сейчас бункер пустовал; пол был негусто усеян щебнем.
  
   Посреди ангара находился Объект. Правильный икосаэдр заливал помещение светом; он был полупрозрачный, и сквозь внешнюю оболочку Паша мог разглядеть множество едва заметных линий складывающихся в недоступные человеческому пониманию структуры. Смотреть на него было больно, и Паша спустя несколько секунд все же отвернулся.
  
   Словно какое-то шестое чувство подсказало ему, что сзади опасность. Паша резко развернулся, насколько это было возможно в условиях низкой гравитации; перед глазами мелькнуло перекошенное, разъеденное гноем лицо без глаз, в уродливых чертах которого парень с ужасом увидел знакомые, любимые черты. Палец на спусковом крючке чуть дрогнул, отказываясь выполнять приказ, а монстр, в которого превратилась его Алиса, оскалился и выстрелил.
  
   * * *
  
   - Паша! Паша, очнись! - прорывался сквозь ватную мглу родной до боли голос. Паша попытался пошевелиться, но ни рук, ни ног не было. Парень с ужасом понял, что и дышать ему нечем, но тут же пришло умиротворение - ведь тела тоже нет, значит кислород не нужен. Но... Он же слышит? Значит есть уши и мозг, который обрабатывает информацию. И нос жжет ледяной струей...
  
   Паша открыл глаза. Перед ним качалось расплывающееся лицо Алисы. Паша изумленно вглядывался в него: если приглядеться к какому-нибудь мелкому участку, то картинка становилась резкой, но стоило отвести взгляд, как словно воду в глаза заливали. По-прежнему жгло в носу, что-то неприятно давило на макушку, а голос Алисы, хоть и звучал громче, чем раньше, но стал совсем неразборчивым.
  
   Тело не слушалось, но Паша все же попытался подняться. Алиса попыталась было уложить его обратно, но поняла, что с упрямцем лучше не спорить и помогла принять сидячее положение. Паша, пользуясь предоставленной возможностью, огляделся вокруг: ребята находились в небольшой комнате без окон. Единственным выходом служила герметичная узкая дверь.
  
   Алиса что-то сказала, но Паше не понял ее и лишь отрицательно покачал головой. Лишь спустя полчаса из головы испарился отупляющий звон, а тело стало слушаться; звуки по-прежнему доносились приглушенно, но уже более-менее разборчиво.
  
   - Я не знаю, что это за штука, но она испускает сильнейшее ментальное поле, - рассказывала Алиса, устроившись на полу рядом с другом и то и дело обеспокоенно заглядывая ему в лицо. - Я нашла два защитных шлема, но батарейки не бесконечные, да и кислород тоже. А что делать, я не знаю.
  
   - Ты стреляла в меня? - слова пока давались Паше с трудом; язык казался чугунным и отказывался ворочаться во рту.
  
   Алиса виновато потупилась.
  
   - Прости. - тихо сказала она. Паша скорее угадал ее слова, чем услышал. - Я выставила заряд станнера на минимум, но ты все равно отключился почти на час.
  
   - Ты все правильно сделала. Я ведь мог в тебя выстрелить. И собирался. Представляешь, я видел тебя монстром.
  
   - Это все эта штука. Не знаю, почему она так действует на людей.
  
   - Кстати, - Паша с кряхтением поднялся на ноги. - Пойдем посмотрим на нее.
  
   Оказалось, что Алиса затащила друга в одну из служебных комнаток, примыкающих к основному рудному бункеру. Объект стоял там же, где и раньше, но уже не светился и выглядел гораздо прозаичнее, чем раньше; хотя его правильная форма все равно вызывала изумление.
  
   - Он имеет постоянную температуру, - произнесла Алиса. - Примерно триста Кельвин. И постоянно испускает низкочастотную вибрацию.
  
   - Ты сидела тут и исследовала его? - усмехнулся Паша.
  
   - Нет. - голос Алисы чуть дрогнул. - Тут были записки. Ученый... биолог... он исследовал его... словно одержимый. Умер от обезвоживания пару дней назад. С обратной стороны пропуска была фотография. Он здесь с дочерью жил. Она осталась в жилом корпусе, когда все началось...
  
   Алиса замолчала, отвернувшись, а Паша решил не расспрашивать, хотя ничего и не понял. Они просто стояли, разглядывая Объект, пока не почувствовали чье-то присутствие.
  
   Странное это было ощущение. Словно прикосновение мягкой кошачьей лапой к разуму; в нем не было угрозы, но чувствовалась сила. Разум был невероятно силен, намного более развит, чем человеческий, и совершенно на него непохож.
  
   Мы приносим свои извинения.
  
   Сперва пришли понятия, лишь затем несовершенный человеческий мозг облек их в слова.
  
   Мы - разумная раса, но время контакта с человечеством еще не пришло. Голос нашего потерявшегося детеныша оказался слишком сильным для вашей психики. Мы сожалеем и выражаем надежду, что потерянные особи не были слишком важными для вашей расы.
  
  Перед глазами Паши и Алисы встала картина: истошно визжащий младенец, потерявший маму; голодный и одинокий, напуганный внезапной пустотой вокруг.
  
   Было бы гуманно стереть ваши воспоминания о нас. Однако, моральные принципы нашей расы не допускают подобное вмешательство. Знания - высшая ценность.
  
   Объект мигнул, стал полупрозрачным на несколько секунд, а затем бесследно исчез.
  
   Ваше и наше счастье, что детеныш не пострадал. Детеныш - ценность. Нашим долгом была бы священная месть всему виду, если бы он получил ущерб.
  Мы повторно приносим свои извинения и удаляемся навсегда.
  
   * * *
  
   В Центре Управления Алиса и Паша молча смотрели на кнопку аварийного сигнала. Вероятность того, что проходящий мимо корабль услышит их зов о помощи была крайне мала; предыдущий сигнал вопил в пустоту несколько недель, пока Гай-до не услышал его. А ведь они шли нестандартным курсом, углубляясь в малоисследованные области пустого пространства.
  
   Несмотря на то, что ребята стащили вместе все кислородные баллоны, которые смогли найти, запасов живительного газа едва хватало на сутки. Батареек было вдосталь, как и еды; однако, рециркуляторы воздуха в условиях дефицита энергии практически не работали. Алиса и Паша сидели, прижавшись друг к другу - так было не так одиноко - и молчали. Не потому что им не было, что сказать - напротив, слов было даже слишком много. Просто экономили кислород.
  
   - Алиса?
  
   - Да, Паш.
  
   - Обещай мне... Если кислород кончится - ты возьмешь последний баллон.
  
   - Нет.
  
   - Я тоже не возьму.
  
   - Ну и ладно.
  
   - Тогда обещай другое.
  
   - Что?
  
   - Если... Когда мы выберемся - выйдешь за меня замуж?
  
  Несмотря на всю трагичность ситуации, Алиса рассмеялась.
  
   - Обязательно, Паш... Обязательно.
  
  * * *
   - Неизвестный объект, на связи крейсер "Адмирал Кузнецов", флот Земли. Мы приняли ваш сигнал бедствия. Идем на помощь. Прием.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"