Олег Воробьев очень внимательно рассматривал в зеркале собственное отражение. Короткие темные волосы, прямой нос, тонкие упрямые губы. Если не считать глубоких мешков под карими глазами и полопавшихся сосудов, то вполне здоровый молодой человек двадцати семи лет.
Не просто здоровый - живой. Теперь Олег был в этом точно уверен. Он поднес к глазам запястье левой руки. Об укусе не осталось и напоминания. Несколько раз сжал и разжал кулак, рука работала превосходно, никаких видимых и невидимых последствий не ощущалось. Он не превратился в ходячего мертвеца.
На мгновение в нем всколыхнулась злость на товарищей, уехавших без него, но порыв слабости быстро прошел. В первые дни Конца(или Апокалипсиса?) , когда стремительно распространялась паника, у них просто не было другого выбора. Он и сам это понимал уже тогда, поэтому предложил остаться сам, до того, как кто - нибудь об этом заикнулся.
С чего все вообще были так уверены, что укушенный обязательно превратиться в зомби? Насмотрелись фильмов...
Олег привычно включил - выключил рычажок на кране над раковиной - воды не было, она перестала поступать около семи дней назад. У него еще оставались запасы: заранее наполненная ванная, глубокий таз, чайник и несколько пластиковых бутылок, но рано или поздно запасы иссякнут. Это стало проблемой. Теперь это стало проблемой.
А что у него с едой? Олег направился на кухню и принялся быстро инспектировать свои запасы. За последнюю неделю, он практически ничем не интересовался, валяясь в постели и ожидая...конца. Теперь же, когда он окончательно убедился, что не превращается в ходячего мертвеца, следовало сделать все, чтобы протянуть как можно дольше. Он уже один раз сдался раньше времени, больше эта ошибка не повториться.
Первым делом Олег решил избавиться от испортившихся продуктов, в черный мешок для мусора отправились дурно пахнущие сосиски, колбаса, ведерко майонеза и покрытый зеленой плесенью хлеб. Подробная ревизия выявила полмешка картошки, немного моркови и, самое главное, девять банок тушенки. Не так много, как могло бы быть, не сиди он сложа руки, но тоже неплохо. Дозируя порции, можно протянуть не одну неделю.
Аккуратно разложив свои скромные запасы провизии, Олег отправился на балкон, прихватив мешок с мусором с собой.
На улице было прохладно. Весна выдалась поздней и несмотря на несколько теплых солнечных деньков, небо снова затянули серые тучи, а холодный ветер заставлял ежиться от холода. Моросил противный дождик, которого вроде и не видно, но ощущаешь его липкие прикосновения на лице.
Стояла пугающая, не естественная тишина. Так тихо не бывает в городах даже самой глубокой ночью. Всегда проедет машина, залает собака, заиграет музыка или загомонит припозднившаяся кампания. Так тихо не бывало. Теперь стало.
Стоял тонкий едва уловимый характерный приторно - сладкий запах, заставляющий морщить нос.
Балкон выходил на широкий двор. На квадрате, зажатом между четырьмя пятиэтажками располагалась аллея с четырьмя лавочками, детская площадка и не большая стоянка на пять машин, из за которой между автолюбителями постоянно вспыхивали скандалы.
Сейчас стоянка пустовала, единственная во дворе машина - темная иномарка - стояла уткнувшись в фонарный столб на выезде из двора. Двери её были распахнуты, на заднем сидение в беспорядке были свалены сумки, некоторые из них выпали в открытую дверь и теперь валялись рядом на земле. Вообще на земле вокруг было много пакетов, сумок, предметов одежды и прочего хлама, брошенного при спешном бегстве из города.
Детская площадка пустовала, что и не удивительно. А вот на аллеи Олег заметил двух живых мертвецов. Тучный мужчина в коричневом плаще и фетровой шляпе, он сидел на лавочке, безвольно опустив руки на колени, его голова с мертвенно синим лицом была запрокинута назад, время от времени он мотал ею из стороны в сторону. Второй бесцельно бродил по аллее. В грязных синих джинсах, желтой кофте с капюшоном, одетым на голову, сгорбленный, с болтающимися вдоль тела руками и подволакивающий ноги, он напоминал наркомана в сильном наркотическом опьянение. С высоты третьего этажа Олег не мог разглядеть его лицо под капюшоном, но врятли тот был старше него.
Мешок с мусором с глухим ударом шмякнулся на газон под балконом. Зомби в капюшоне замер, словно прислушиваясь, но, когда шум больше не повторился, продолжил мелкими шажками бродить по аллее.
Олег глубоко вдохнул холодный воздух и громко выдохнул сквозь зубы. Ситуация уже не вызывала тех эмоций, что были в самом начале. Истерика, страх, паника...все это уже был пройденный этап. Эмоциональный всплеск успешно прошел и теперь Олег мог спокойно воспринимать окружающую реальность, насколько бы безумной эта реальность не была.
- Сосед, ты что ли шумишь?
От неожиданности Олег вздрогнул и растерянно закрутил головой, пытаясь понять кто и откуда говорил.
- Тут я. Голову подними.
Чуть перегнувшись через перила и вывернув шею, Олег увидел своего соседа сверху, стоящего на своем балконе. Крупный мужчина в распахнутой куртке на голое тело с любопытством рассматривал его. Некоторое время они так и смотрели друг на друга. Мужчина с нескрываемым любопытством, а Олег с некоторой оторопью.
Олег был растерян, он был уверен, что все немногочисленные живые сбежали из города. За те дни, что он провел на диване, ожидая собственной гибели, с улицы доносились и крики, и рев моторов и даже несколько хлопков, скорее всего выстрелов. Но потом была тишина. Несколько дней тишины. Тогда то он и решил, что остался если не единственным живым в городе, то в старенькой пятиэтажке точно. А тут оказывается, прямо над ним жил и живет вполне себе живой человек.
- Ну что, не превратился в одного из этих? - Сосед небрежно кивнул в сторону мертвяков на аллее. - Тебя почти неделю ни слышно, ни видно было. Я уж думал все - баста. Рука как?
- Нормально, - Олег помахал соседу, он никак не мог вспомнить как того зовут.
Сосед на мгновение пропал из виду, а когда вернулся, принялся осматривать ладонь Олега через массивный черный бинокль.
- И правда, нормально...Ну я и не думал, что укус как то влияет. Тут уж скорее ты сам на себя мог руки наложить, - Сосед убрал бинокль. - Олег, правильно?
- Да. А Вы..?
- Лев Николаевич. Можно просто Лева, - широко улыбнулся сосед. - Ты, Олег, не представляешь, как я рад, что ты живой. Уже четыре дня человеческой речи не слышал. Вроде и заняться есть чем, а поговорить не с кем.
- Вообще больше никого не осталось? - у Олега неприятно засосало под ложечкой.
- В нашем дворе никого, если только в квартирах, кто не засел и не высовывается, но не похоже. Когда все закрутилось, кто сразу не...обратился, большинство рванули из города, а остальные принялись баррикадироваться. Только очень уж быстро все произошло, два - три дня и по улицам одни мертвецы ходят. Причем обратились даже те, кто был совершенно здоров. Идет себе человек по улице и , вдруг, падает, как подкошенный. А встает уже мертвый. Совершенно не понятно по какому принципу эта зараза распространилась...Я по собственным ощущениям прикинул, за первый день каждый второй обернулся, а потом и остальные начали, но уже не так быстро. Антонина Петровна, помнишь её? Соседка моя. Четыре дня назад обернулась. Мы с ней, как сейчас с тобой, через балконы общались. Точно могу сказать, что не кусал её никто, ничем не болела, и все равно...
- Значит и мы в любой момент можем обернуться? - у Олега резко пересохло в горле. Одно дело, когда ты можешь сопротивляться, бороться и знаешь, что у тебя есть надежда и совершенно другое, когда смерть может настигнуть тебя в любой момент.
Лев Николаевич чуть помедлил с ответом, а потом осторожно сказал:
- Не думаю, Олег. Вернее даже, не верю. А, если уж совсем честно, не хочу верить. Очень надеюсь, что раз мы живы до сих пор, то оказались имунны к этой заразе. В любом случае, сейчас нужно думать, что делать дальше. Свалить из города теперь боюсь будет очень непросто, а сидеть по квартирам до бесконечности мы не сможем.
- Можно добраться до магазина, тут недалеко. Там куча консервов, вода в бутылках.., - начал было Олег, но Лев Николаевич его перебил.
- Это все очень хорошо, но как ты мертвяков обойдешь? Ты не смотри, что их во дворе мало, там улицы просто кишат ими.
- Ну и что? Они же медленные, как черепахи! С небольшим рюкзаком я запросто добегу до магазина и обратно.
- Медленные говоришь? - протянул Лев Николаевич и, словно вспомнив что - то, заозирался по сторонам, а затем скрылся у себя на балконе. Олег услышал какую-то возню, а потом с балкона соседа на белой бельевой веревке к нему спустилась детская рация красного цвета.
- Прием. Меня слышно? - игрушка на удивление четко передавала голос.
- Слышно, - Олег без труда разобрался, как работает рация.
- Отлично, Олег. Что то я совсем расслабился и заговорился. Давай ка уходи с балкона - лишний шум нам не к чему. Пока ты валялся со своей депрессией тут кое что изменилось.
Олег послушно покинул балкон и, устроившись на диване, принялся слушать соседа.
Оказывается Лев Николаевич даром времени не терял, он не только успел закупить достаточное количество припасов, когда все закрутилось, но и внимательно следил за развитием ситуации. А ситуация надо сказать была в равной степени абсурдной и паршивой.
Когда на улицах появились первые живые мертвецы, люди, в большинстве своем, начали действовать согласно жанру. Началось мародерство и массовый исход из города. Мгновенно разгорелась паника, толкающая людей на самые безумные поступки. Кое где начались беспорядки со поножовщиной и стрельбой. Крупные магазины взвинтили цены до невиданных высот и отпускали товар в присутствие вооруженной охраны.
Не успели люди оправиться от первого шока, как прошла вторая волна смертей, а за ней и третья. Люди гибли стремительно, на улицах, в домах, за рулем автомобилей... Те счастливцы, кто до сих пор остался жив, подвергались нападению ходячих мертвецов. Медленные, нелепо передвигающиеся трупы изо всех сил стремились впиться зубами в живую плоть. По словам Льва Николаевича, они не стремились удалить голод, а просто рвали людей в клочья. Несмотря на медлительность, если им удавалось вцепиться в жертву, то вырваться было уже не просто.
- Да они же еле шевелились! Кусали или случайно, когда им пытались оказывать помощь, не понимая что к чему, или уж, если совсем загоняли в угол. Как они могли кого то порвать? - не поверил Олег.
Оказалось могли, да еще как. Как выразился Лев Николаевич : "Ситуация стала усугубляться".
Лев Николаевич был врачом по профессии и исследователем по натуре, поэтому начал внимательно следить за поведение обернувшихся и записывать все свои наблюдения. Выходило так, что, если сперва, мертвецы вели себя очень вяло, то буквально за несколько дней они начали прогрессировать. Возросла скорость передвижения, реакция... Лев Николаевич Утверждал. что видел покойника передвигающегося быстрым шагом.
- Они что же эволюционируют? - поразился Олег.
- Эволюционируют, прогрессируют, развиваются, может мутируют - трудно сказать. Как по мне, само их существование абсурдно. Почему они не разлагаются? Я ведь, Олег, потому и остался в городе, надеялся, что пересижу какое то время, а потом они сами все и попадают. Ошибся я. Следы разложения у них есть, но только самые поверхностные, все двигательные функции сохранены.
- А убить их можно? - задал давно созревший вопрос Олег.
- Можно. Когда их было еще не так много, те из живых, кто посмелее, убивали их. В туловище бить или отрубать конечности бесполезно, нужно поразить мозг. Пока вторая волна смертей не прокатилась, казалось, что уже несколько районов обезопасили, очень уж легко их выкашивали.
Олег хмыкнул. Что - то вроде этого он и предполагал. Хочешь убить зомби - стреляй в голову.
- А как у них с разумом?
- Выглядят безмозглыми, - совсем не по научному ответил Лев Николаевич. - Но проявляют строго направленную на людей агрессию. Сам видел, как около одного мертвяка крутилась собака и он никак себя не проявлял, а стоило мне подойти поближе, как он заковылял в мою сторону. На контакт не идут, не разговариваю, только и делают, что бесцельно стоят или бродят, пока поблизости не окажется потенциальная жертва. Тут еще большой вопрос по поводу их органов чувств, на боль они точно не реагируют, а вот как видят и слышат...
- Когда я мешок с мусором кинул, тот в желтой кофте дернулся на звук, - вспомнил Олег.
- Вот и я о том же, - подхватил Лев Николаевич. - Они точно реагируют на звук, по моему на свет тоже, я пробовал светить фонариком ночью. С научной точки зрения этого не может быть! Приходиться признать. что наукой ситуацию пока не объяснить. Кстати, теперь понял, почему на балконах лучше не трепаться?
- Услышат?
- Точно! И при прутся под окна, тогда сбежать отсюда будет еще сложнее.
- А точно продеться сбегать? Может пересидим, а там и помощь придет.
- Может придет, может и нет. Ты думаешь это только у нас так? Я вот так не думаю. За все то время, что я просидел в квартире, не слышал ни одного пролетающего самолета, ни одной радио передачи. Ничего.
Олегу понадобилось некоторое время, чтобы переварить информацию и не поддаться страху, которой всячески стремился овладеть им. Неожиданное успокоение принесла мысль о там, что терять уже нечего. Можно не беспокоиться о работе, о том как внести деньги за коммунальные услуги - все это теперь не важно. Важно одно - он хочет выжить. Почему? Потому что умирать - страшно.
Рация снова ожила:
- Я вот что думаю, Олег. Давай перебирайся ко мне. Вдвоем и веселее и сподручнее.
Тут Олег был с ним полностью согласен. Следовало только обговорить детали:
- В подъезде мертвяков нет? А то сцапают меня, пока буду продукты перетаскивать.
- На моем этаже один точно есть, - огорчил его Лев Николаевич. - Но это проблема решаема. У меня есть "Сайга", как раз сгодиться для этого случая. Я с её помощью уже Антонину Петровну успокоил, пристрелялся вроде как.
Судя по изменившейся интонации Лев Николаевич бодрился, но тот факт, что ему пришлось пристрелить свою соседку очень сильно его угнетал.
- А на выстрел другие не сбегутся? - засомневался Олег.
- А что делать, предлагаешь в рукопашную с ним бороться?
Олег хищно улыбнулся и ответил:
- Точно, Лев Николаевич, я предлагаю бороться в рукопашную.