-Да вы, москвичи, вообще все хамы подзаборные, и Москва ваша - мерзкая, убогая деревня.
-А вы что - культурная столица? А в чём эта культура выражается? В непомерном снобизме?
-Тоже мне, столица! Балаган какой-то!
-Зависть вас отнюдь не красит, культурные вы наши! И вообще - бордюр...
-Поребрик!
-Подъезд!
-Парадная!
Дальше было: хабарик, окурок, булка, буханка (или батон?), пончик, пышка - и так далее, традиционно и вполне канонично.
Стало очень шумно, отовсюду слышен был какой-то гвалт, в котором слов уже было не различить. Было жарко.
Ровно посередине между Москвой и Петербургом, на станции с романтическим названием "Бологое", сидели на скамейке Бордюр и Поребрик, морщились от громких звуков и пытались заглушить это всё беседой:
-Как вы думаете, сударь, сколько они ещё будут на пустом месте голосовые связки друг на друга рвать?
-Не могу знать, друг мой. Один из великих предсказателей говорил что-то о слиянии двух мегаполисов в один огромный, и имел при этом ввиду именно наши города, но пока, видимо, они притираются друг к другу, как новобрачные...
Громий шум не умолкал, послышался даже звук бьющейся посуды. На коленях у Бордюра лежал вальяжный кот, рядом с Поребриком устроилась такса. Вечер, так хорошо начинавшийся, плавно переходил в беспокойную ночь, а где-то в реальном мире слышался вдалеке гудок приближающейся электрички...