Фортунская Светлана : другие произведения.

Родители находят для дочери мужа...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Сэй-Сенагон Записки у изголовья, Оксана Робски, Ксения Собчак Zамуж за миллионера или брак высшего сорта, Киёко Мурата СИОМАНЭКИ, Чжуан-цзы, Ле-цзы, Инаятуллах Канбу Книга о верных и неверных женах, Федор Михайлович Достоевский Братья Карамазовы, Л.Н.Толстой Война и мир"
  Родители находят для дочери мужа...
  
  Родители находят для дочери мужа - из хорошей семьи, богатого и знатного мужчину, красивого лицом и телом.
  Молодой зять посещает жену день, и два, и месяц, а потом перестает приходить; долгими осенними ночами покинутая женщина томится в одиночестве, проливая слезы, не радуют ее ни нарядные одежды, ни ароматы курений...
  Проходит время, и стороною доходят до нее слухи, что такой-то навещает придворную даму, а порою - и не одну.
  Как горько!
  Родители уговаривают дочь оставить слезы, обещают выдать замуж за другого - но легко ли сердцу, однажды обманутому, вновь поверить?..
  Во времена покойного императора Энъю господин смотритель придворной конюшни сосватал для своей старшей дочери, госпожи Первой, сына одного сановника, еще юного, но удостоенного уже званием дзидзю.
  Был выбран благоприятный день, поднесены свадебные дары...
  В числе других подарков дзидзю преподнес невесте драгоценный веер с удивительным рисунком: на плотном белом шелке синей тушью изображено было морское чудовище ика, а вокруг него крабы и раковины "морское ушко", тоже синие.
  Ужасное зрелище, должно быть! Зачем художник нарисовал такой кошмар? Зачем вообще изображать неприятное или страшное? И уж тем более неуместен свадебный дар с подобным рисунком! Что из того, что расписывал веер известный мастер? Пусть бы и неумелая рука, но изобразила ветку цветущей сливы, или порхающих бабочек, или - лучше всего! - сосны Такасаго: нечто более подходящее к случаю.
  Но к чему сожалеть о том, чего не произошло?
  Госпожа Первая приняла дары, спрятала веер в изголовье, и в руки его никогда не брала, а пользовалась веерами простыми, бумажными.
  Вначале молодой муж посещал супругу ежевечерне, но вскоре долг службы призвал его во дворец; он пропустил одну ночь, другую, потом стал приходить только раз или два в месяц, а после и вовсе забыл к ней дорогу.
  Опустела "Застава Встреч"...
  Странно ли, что оставленная жена проводила ночи в слезах и томлении, лишь перед рассветом ненадолго забываясь сном?
  И странно ли, что покинутой женщине стали сниться кошмары?
  И странно ли, что в этих кошмарах неизменно присутствовал Синий Ика?
  То он гонится за несчастной, протягивает к ней свои щупальца, и хватает ее, и тянет в гущу спутанных синих водорослей.
  А то он рядом с нею на ложе, сжимает в объятьях, высасывая соки из тела.
  А иногда в стороне, внимательно следит огромными своими глазами, как бедняжку терзают подвластные мановению его щупальца крабы и рвут ее белое тело на части...
  Женщина исхудала, волосы ее поредели и стали тусклыми, а глаза ее, обведенные синей тенью, ввалились; она почти не принимала пищи и скоро уже не могла подняться с ложа.
  Родители, озабоченные, развесили в ее покоях целебные шары кусудама; призвали монахов, чтобы те прочитали над занемогшей дочерью сутры и молитвы; жрица-мико окуривала ее целительными благовониями - все, все напрасно!
  Только старый ведун-ямабуси помог: заклинаниями изгнал демона болезни в служанку, из той - в собаку, а после собаку утопили в пруду. Вместе с собакой утонул и демон.
  Госпожа Первая стала поправляться, и вскоре к ней вернулась былая красота.
  Родители поговаривали уже о новом ее замужестве, но дочь просила их погодить.
  - Время еще не пришло, - говорила она. - Рана затянулась, но шрам еще болит. Пусть вначале заживет...
  Однако вот что странно - Синий Ика по-прежнему посещал ее сны, теперь уже не преследователем, но другом и даже возлюбленным. Во сне женщина и Ика беседовали, играли в шашки го или соревновались в знании стихов, а после делили ложе, и в спутанные волосы женщины вплетались щупальца чудовища...
  Удивительно - ведь собака вместе с демоном покоилась на дне глубокого пруда!..
  Господин смотритель придворной конюшни устроил госпожу Первую на службу во дворец.
  - Дочь наша умна, хороша собой, умеет слагать стихи, но застенчива и пуглива, - говорил он жене. - Это немудрено - в родительском доме она мало общалась с чужими людьми. Пусть послужит императрице, а заодно немножко поднаберется смелости, уверенности в себе. Может быть, найдет там и нового мужа!
  И вот госпожа Первая стала фрейлиной императрицы и очень скоро была удостоена чина Мёбу.
  Соседнюю с госпожой Мёбу комнату занимала придворная дама, которую часто посещали мужчины. Многие фрейлины удивлялись - собой эта дама была нехороша, и разговор ее не блистал ни остроумием, ни изяществом: едва-едва она могла припомнить с десяток стихотворений из "Кокинсю". Право, вкусы некоторых мужчин причудливы, и предпочтения их непостижимы!
  Однажды на заре госпожа Мёбу пробудилась от шороха и невнятных звуков: что-то падало в соседнем покое, чем-то шуршали, о чем-то шептались; дама вскрикивала, мужчина приглушенно ворчал - слов было не разобрать. Вдруг мужчина сказал: "Вот же мой веер!" - и госпожа Мёбу сама с трудом удержалась от крика, узнав голос: голос покинувшего ее дзидзю.
  Как больно, когда вот так, неожиданно и грубо, сдирают струп с едва зажившей раны!
  Мужчина, наспех попрощавшись с дамой, ушел - госпожа Мёбу услышала, как поднялась створка ситоми. Не в состоянии оставаться в постели, она встала, накинула измятые одежды, скользнула к окну...
  Ах, вот он - уходит: опояска завязана небрежно, шапка-эбоси надета набекрень...
  Сил нет терпеть эту боль!
  Госпожа Мёбу заметалась по комнате в тоске, словно птица, подбитая камнем.
  Драгоценный веер, свадебный подарок неверного мужа, попался ей под руку.
  В бледном свете утра госпожа Мёбу торопливо растерла тушь, разыскала тонкую кисть; скоро господин дзидзю пришлет послание своей даме - надо успеть!
  В углу веера она написала:
  
  Вырвана с корнем трава микури
  Холодным северным ветром.
  Покинутая, грущу...
  Росу рассвета
  Высушит ли весеннее солнце?..
  
  Но господин дзидзю не торопился - утро успело уже состариться, когда грубый мужлан в неопрятной холщовой одежде явился к даме в соседнем покое; письмо привязано к ветке ивы...
  Пока дама писала ответное послание, мужлан под окном переминался с ноги на ногу.
  Госпожа Мёбу, приподняв створку ситоми, поманила его:
  - Передай это своему господину, - и отдала веер.
  Днем хлопоты службы притупили боль, но, заслышав шаги или шорох одежд, госпожа Мёбу замирала в ожидании: не зовут ли ее, не принесли ли письмо от неверного мужа, не явился ли он сам?..
  Увы - тщетными были надежды.
  Тем горше ей стало вечером, в одиночестве; поздно, очень поздно уснула она, "намочив рукава слезами"...
  И пришел к ней во сне Синий Ика, и в эту ночь они не играли в шашки го, и не забавлялись стихами, и не делили ложе, как делят его женщина и мужчина. Но, словно ласковый отец любимую дочь, Синий Ика лелеял всю ночь госпожу в своих щупальцах, гладил ее длинные волосы, шептал ей: "Не грусти! Не плачь! Они поплатятся - те, кто сделали тебе больно!.."
  А наутро в соседнем покое придворную даму нашли мертвой, и тело ее было во множестве синяков и кровоподтеков, как будто его щипали и рвали маленькие твердые клешни.
  А днем господин Тюдзё рассказал императрице, что дзидзю также найден мертвым, задушенным, и на шее его остался синий след от странной узловатой веревки.
  А вечером госпожа Мёбу исчезла из дворца, но в родительский дом она не вернулась, и никто не знал, что с ней сталось...
  Много, много лет спустя на отдаленном морском побережье некий путник увидел жалкую хижину, сложенную из камней, крытую сушеными водорослями. В хижине жила старая женщина, в отрепьях, сморщенная, скрюченная; передвигалась она боком и почти ползком, словно краб. Чем она питалась тут, на пустом, голом берегу?
  - Мой Ика кормит меня! - гордо сказала старуха. Глаза ее под красными, лишенными ресниц веками блеснули молодо и остро. - Он присылает мне рыбу, и раковины, и крабов. Он приносит мне жемчуг, мой Ика, мой возлюбленный Ика... Смотри!
  Она порылась в своих отвратительных грязных лохмотьях, достала оттуда горсть мелкой гальки и протянула путнику на раскрытой ладони.
  - Жемчуг... - повторила она, пересыпая гальку с ладони на ладонь. - Сейчас день, сейчас не видно... Но ночью, когда светит луна, когда мой Ика приходит ко мне - тогда жемчуг блестит в лунных лучах, и переливается...
  Что это? Безумие? Или вера?
  Как странно...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"