Нынче была в Париже,

где воздух ванильно-коричный,

как раух-топаз.

И Борис обнимал Зинаиду - в первый раз...

и сплетались крылья, и губы рдели,

и чистый белел лист.

В моём Париже никогда не случилось

её беды и его падения