Французова Татьяна: другие произведения.

Мой лягушонок-55

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Конкурсы романов на Author.Today
Загадка Лукоморья
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Пока я пыталась придумать, как незаметно вернуться в дом, вопрос решился просто и незатейливо: Вайятху взвалил меня на спину и, придерживая одной рукой, ловко взобрался по стене, цепляясь за какие-то неприметные выступы. Хорошо, что я к этому моменту совершенно охрипла, иначе точно перебудила бы всех истошным визгом. А так - только выдавила какое-то невразумительное сипение.
  Глава пятьдесят шестая.
  
  Я не успела узнать, каким образом долгое стояние одного-единственного возрождённого Вайядхау в обнимку с деревом должно напомнить целой планете о вымершем и забытом народе, потому что мой похититель снова подхватил меня на руки. В-общем, это было кстати, потому что зуб на зуб уже не попадал, и двигаться я сейчас не могла, особенно с такой скоростью, какую опять развил любитель флоры.
  Похоже, что у него имелся встроенный навигатор или какой-то другой прибор, помогающий определять направление, так как обратно к дому он нёсся так же уверенно, как до этого - к большому дереву. Очутившись под тем самым окном, из которого мы выпрыгнули, я смерила взглядом расстояние до него, и мысленно застонала: второй этаж, не влезу ни за что! А стучать в двери, чтобы разбудить кого-то из слуг, и потом объясняться, отчего это мы оказались на улице, посреди ночи, раздетые... Нет уж. Сплетен и так не избежать, но давать для них дополнительную пищу совсем не хотелось.
  Пока я пыталась придумать, как незаметно вернуться в дом, вопрос решился просто и незатейливо: Вайятху взвалил меня на спину и, придерживая одной рукой, ловко взобрался по стене, цепляясь за какие-то неприметные выступы. Хорошо, что я к этому моменту совершенно охрипла, иначе точно перебудила бы всех истошным визгом. А так - только выдавила какое-то невразумительное сипение.
  В спальне Проводник не остановился, а прошёл дальше, прямо в ванную и сгрузил меня на пол. Ещё пара секунд манипуляций с кранами - и я оказалась в раю, то есть под горячим душем, который вернул мне надежду на выживание после сегодняшних приключений. Я стояла под живительными струями, закрыв глаза, отогревалась и блаженствовала. А когда решила посмотреть, чем занят мой спаситель, то буквально наткнулась на его пристальный, изучающий взгляд. И тут осознала странный факт: Проводник всё ещё был здесь, на расстоянии вытянутой руки, но при этом не делал ни малейших попыток эту самую руку протянуть ко мне, не говоря уж о том, чтобы заняться сексом! Это было до того поразительно, что я мысленно спросила его:
  - Что с тобой? Ты в порядке?
  И без того огромные зрачки расширились ещё больше, совершенно скрывая радужку, и он ответил, тоже мысленно:
  - Ничего... Смотрю.
  М-да, вот сразу всё и прояснилось. Что он "смотрит" - и так ясно, но я ведь спрашивала о другом. Но вот как правильно сформулировать вопрос: "Почему ты не занимаешься со мной любовью?", чтобы быть правильно понятой... Мне ведь не нужен был секс, я пыталась понять, что с ним происходит.
  Словно подслушав мои мысли, Проводник медленным, словно растянутым во времени движением протянул руку и, едва касаясь, погладил меня по щеке. Потом по шее, по плечу, по груди. И всё это - без малейшего намёка на возбуждение! Если бы речь шла о ком-то другом, я бы поклялась, что это было проявлением нежности. Но со второй половиной Вайятху всегда и всё было настолько непросто и неоднозначно... Я не рискнула делать какие-то выводы.
  А он продолжал свои почти неосязаемые прикосновения, заставляя меня всё больше и больше теряться в догадках, что с ним случилось. Но это было так приятно и необычно, что, нежась под его пальцами, я не заметила, как отключилась от реальности. На грани ощущений почувствовала, что он шагнул ближе, его дыхание защекотало ресницы, но наши тела так и не соприкоснулись. Заставив меня почти неосознанно искать его, тянуться навстречу, он осторожно приподнял моё лицо и коснулся губ, - и опять, скорее, напоминание о поцелуе, чем сам поцелуй...
  - Почему... ты... согласилась? - внезапно прозвучавший в голове голос заставил меня вздрогнуть и распахнуть глаза.
  - Что?..
  - Взять его... Почему?..
  - Взять кого? О чём ты говоришь?
  - О нём. Маугли... Так зовёшь его... Зачем взяла?
  Я растерянно смотрела в нечеловеческие, отливающие фиолетовым огнём зрачки. Вопрос был таким неожиданным, что сразу подобрать слова для ответа не получилось. Да и какого ответа он ждал? Взяла, потому что пожалела кикиморыша? Потому что пообещала Линне спасти его? Потому что мне самой захотелось ему помочь?..
  Все эти мысли вихрем пронеслись в голове, не оставив ничего внятного. Но, похоже, Проводник сам что-то понял, потому что чуть приподнял брови и сказал удивлённо:
  - Ты даже... не знаешь...
  Я виновато потупилась. Ну, да. Одной-единственной причины не было, сплелись воедино сразу несколько.
  - Ты... меня... любишь? - следующий вопрос просто припечатал к стенке.
  Я замерла с приоткрывшимся ртом, не зная даже, как реагировать.
  Люблю? Проводника? Но я ведь его почти совсем не знаю! Вот честное слово, это был как раз тот случай, когда совместный сногсшибательный секс ничего не прояснял в смысле чувств! Вторая половина Маугли была загадкой, неким секретом, который хотелось разгадать, понять, прочувствовать... Но любить?..
  И опять, похоже, он понял меня без слов, потому что отвёл глаза, кривая усмешка приподняла уголок губ. Мимика вообще давалась ему очень тяжело.
  - А... его?
  Очередной вопрос - и снова тупик. Если речь шла о Маугли, то ответ у меня был, и вполне конкретный, но должна ли я была его озвучивать?..
  - Если бы... он... исчез... остался только я?..
  Глядя в наполняющиеся каким-то совсем уж призрачным светом глаза хищника, я всей кожей почувствовала, что это не риторический вопрос, что эта самая вторая половина действительно может вытеснить куда-то моего лягушонка, а то и уничтожить, заполнив собой его место. Осознание этого заставило меня потерять дар речи, даже мысленной.
  - Ты боишься... потерять... его? - продолжал допытываться несравненный любовник, "первый после Всевидящего", как охарактеризовала его Линна.
  Я смотрела, не отрываясь, в глаза бесстрастной ритуальной маски, чувствуя, что от страха останавливается сердце. Как никогда в жизни, мне необходимы были правильные слова, которые немедленно остановили бы Проводника, объяснили ему, что я чувствую при одной мысли о том, что моего лягушонка вдруг не станет... Но вместо убедительных доводов и правильных конструкций, в голове ширилась пустота, наполненная ужасом. Как во сне, когда ты видишь приближающуюся опасность, но не можешь даже шевельнуться.
  Не знаю, что именно прочёл на моём лице набравший силу хищник, но он вдруг отступил на шаг и сказал с горечью:
  - Значит, любишь... очень...
  Мне показалось, что он беззвучно вздохнул. И вдруг... исчез! Я почти физически ощутила что-то, вроде слабого дуновения ветра, когда он уходил. Буквально секунду спустя меня уже обнимал Маугли, с недоумением и тревогой спрашивавший:
  - Сагите, что случилось? Вы плачете?..
  Моргнув, поняла, что из глаз и вправду текут слёзы. Тут, наконец, дошло, что опасность миновала, и меня накрыло с головой. Какое там "плачете"! Я совершенно позорно разрыдалась, уткнувшись в зеленовато-бежевую грудь и вцепившись в Вайятху обеими руками. Некоторое время лягушонок ещё пытался отсоединить меня, чтобы куда-то перевести или перенести, но потом сдался и просто ждал, пока я выплачусь, и, не дождавшись, принялся осторожно поглаживать по голове, а потом - нежно целовать, а потом уже не очень нежно... Тут я испугалась, что наши ласки могут снова вызвать ушедшего Проводника, и осторожно спросила Маугли:
  - А четырнадцатого неба сегодня не будет?..
  Лягушонок замер на секунду, словно прислушиваясь к чему-то, и виновато покачал головой:
  - Нет... Он не отзывается... Простите, сагите, но он закрылся. Не могу его вызвать...
  - Ну и ладно, - заставив себя улыбнуться, я с облегчением перевела дух.- Не страшно. Придёт, потом когда-нибудь...
  В этот раз я занималась любовью с лягушонком, как будто это было впервые. Пережитый страх настолько обострил все ощущения, что удовольствие казалось почти болезненным. Обнимая Маугли, я всё время дрожала от пережитого ужаса, что его могло не стать, - вот так, за какую-то секунду, по прихоти всесильной второй половины...
  После совместного душа мы решили вернуться в кровать, - всё равно было очень рано, и спать хотелось, несмотря ни на что. Маугли уснул первым, а я ещё лежала, глядя на любимое лицо, по которому пробегали едва заметные цветовые волны, - похоже, лягушонку тоже было неспокойно, как и мне. Мысли о случившемся не давали расслабиться.
  Воистину мир, в который раз, переворачивался! Скрытый на периферии сознания лягушонка Проводник оказался бомбой замедленного действия, и чего теперь от него можно было ждать - я не знала. Понимала только одно: с момента, как мы ступили на почву Мирассы, всё опять покатилось кувырком! Хватило одних суток, чтобы нарушились самые устои, закреплявшие равновесие между двумя половинами личности Вайятху. То ли причина была в незапланированном генетиками-создателями взрослении лягушонка, то ли в нарушении каких-то внутренних процессов, но эта планета, Плорад её сожри, опять перенастраивала мозги своим детям! Даже ненужным.
  Почему-то мне казалось, что зверь, затаившийся внутри Маугли, отступил только временно. Но как объяснить ему, что, уничтожив свою другую половину, он разрушит вообще всё?! Отчаяние подвигло на совершенно глупый поступок, - я заговорила со спящим.
  - Мне нужен только ты, - шептала я, осторожно гладя Вайятху по голове. - Никто, кроме тебя... И неба мне достаточно одного, вот этого, что над головой. И не надо никаких других, ни четырнадцатых, ни пятнадцатых... Я не хочу потерять тебя. По крайней мере, не по воле кого-то другого. Если ты захочешь уйти сам - отпущу, но отдать тебя не отдам никому. Понадобится - буду за тебя драться, даже с твоей собственной половиной... Проводник, если ты меня слышишь, то так и знай: мне нужен только Маугли.
  Вайятху никак не отозвался на мои слова, продолжая ровно и тихо дышать. Естественно, никаких явлений не произошло, никаких знаков тоже не последовало, и, в конце концов, я тоже уснула, крепко обняв лягушонка.
  Во сне мне привиделся какой-то странный лес, раскрашенный в яркие до ядовитости цвета, с высокими, но словно больными деревьями, цепляющимися за островки почвы посреди болота. Я брела по зелёной жиже, время от времени громко зовя вторую половину Маугли. Вокруг было тихо, только чавкала трясина, в которую проваливались мои ноги. Зверь так и не пожелал появиться, хотя несколько раз мне мерещилась невдалеке тёмная тень между деревьями...
  
  Я была уверена, что утром проснусь больной, но ошиблась. То ли пилюли Вигора, которыми он напичкал нас перед отлётом, имели такой вот побочный эффект, то ли Проводник всё же успел полечить меня мимоходом, но в полдень я встала совершенно здоровая и даже отдохнувшая. Маугли, предпочитавший спать до упора, когда ему давали это сделать, продолжал дрыхнуть, и я не стала будить его, решив, что лишний час сна не повредит, особенно после вчерашних гонок по лесу.
  Поскольку завтрак мы благополучно проспали, обед я попросила Марию подать на террасу, для меня одной. Горничная, сообщившая мне весьма неодобрительно, что нас уже несколько раз искали, поворчала что-то себе под нос насчёт непутёвой молодёжи, но распоряжение выполнила. Вообще, после визита Лавинии слуги слегка поутихли, но я чувствовала, что это ненадолго.
  Златовласка напомнила о себе прямо во время моей трапезы, послав на вифон сообщение о том, что Наим готов увидеть меня сегодня, причём, вместе с Маугли (тут я застонала), в своей резиденции, в четыре часа по местному времени. Продолжительность предполагаемого визита - полтора часа, форма одежды - неофициальная, но парадная. (Тут я застонала вторично, потому что ничего похожего у лягушонка в гардеробе не значилось. Мы как-то вообще не предполагали, что его позовут во дворец!). Призванная на совет горничная проблему решила за десять секунд, сообщив номера лучших магазинов придворной одежды. Я отправила им запрос и размеры Вайятху, и села пить обязательный утренний кофе.
  Тут позвонил и Эктор, сообщить, что они с принцессой собираются прийти к Наиму одновременно с нами, чтобы повидаться. На мой жалобный вопрос, нельзя ли увидеть своих друзей в неофициальной обстановке, без всех этих высокородных приложений, стратег номер два тяжело вздохнул, живо напомнив мне Лавинию, и ответил, что пока нельзя. Прошло слишком мало времени. Вот через месяц было бы можно... Мысленно пожелав мирасскому императорскому дому провалиться в тартарары в полном составе, я тоже тяжело вздохнула и сообщила, что месяц - это слишком долго, мы к тому моменту уже улетим обратно на Вторую. И ещё не факт, что вернёмся... Этого я, конечно, не сказала вслух, но очень сильно об этом думала, ибо вся обстановка и события к тому располагали. Разговор закончился сплошными тяжёлыми вздохами с обеих сторон.
  Отключаясь, я уже была злая, как голодный крокораус. К чему, спрашивается, иметь титул императорского наследника, если ты ничего не можешь сделать в нужное для тебя время?! Если ты даже покинуть дворец можешь только тогда, когда тебя снабдят ротой гвардейцев, проверят, нету ли в небе незапланированных флайеров, и не плывёт ли где под тобой в море неучтённый ллордх?!. Вот интересно было бы узнать, откуда у наследников Грасса такая параноидальная уверенность, что на них кто-нибудь будет покушаться, если за пятьсот лет они никому ни за чем ни разу не понадобились?!
  Вчера Лавиния жаловалась, что по первости к ней приставили персонального гвардейца-невидимку, от которого она постоянно пыталась сбежать. Пару раз златовласке удалось улизнуть от навязанной охраны, но потом человек-пёс просто-напросто вцепился в её руку и так сопровождал от дома до дворца, отпуская только тогда, когда она входила в двери. Конечно, нервы у ГИО-девушки куда крепче моих, но и она через неделю не выдержала и устроила негромкий, почти семейный скандал службе безопасности, потребовав, чтобы этого монстра от неё убрали. Начальник дворцовой охраны клялся, что это инструкции самого принца, но, в конце концов, сдался и пошёл на компромисс. Теперь Лавинию охраняли только тогда, когда она разрешала, и то издалека, не подходя ближе, чем на триста метров.
  Сегодня я задумалась, а каково приходится Эктору, в которого, по слухам, принцесса влюбилась, как кошка? Одна надежда, что интересы Карии были не столь важны для короны, как интересы наследника, и избранника принцессы "пасли" не так усиленно...
  Заказанные костюмы доставили очень быстро, и я пошла будить зелёного соню, ещё не знавшего, какой насыщенный день нам предстоит. Маугли, ожидаемо, попробовал отказаться от чести быть доставленным к Наиму, но потом смирился с суровой необходимостью, и принялся мерить доставленные костюмы. А я ломала голову, как обезопасить лягушонка на случай каких-нибудь потрясений и неконтролируемой смены цвета... Не придумав ничего лучшего, чем краска, взялась за дело, и вскоре мрачный Вайятху уже щеголял ровным бронзовым цветом лица и рук.
  - Зачем это, сагите, - бубнил он, разглядывая свои конечности. - Я и так справлюсь...
  - На всякий случай. Вдруг ты чего-то испугаешься.
  Я не стала рассказывать, как однажды внезапно взяла и упала в обморок во дворце, хотя ничто не предвещало подобного развития событий...
  Конечно, краска - это совсем не то, что естественный цвет тела, и Маугли скорее, походил на свою искусственную копию, но я решила списать всё на экстравагантные обычаи, бытующие на Второй. В конце концов, Эдор часто использует краску для тела, почему бы и лягушонку не последовать его примеру?
  Накрашенный, причёсанный, обряженный в соответствующий случаю костюм, но по-прежнему мрачный Вайятху вновь превратился в примерного клерка какой-нибудь процветающей компании. Я же, постоянно поминая "добрым" словом стилиста Эдора, влезла в выбранные в своё время этим садистом платье и обувь, которые он счёл подходящими для церемоний, вроде той, что нам предстояла. Сделать лёгкий макияж было нетрудно самой, а вот для причёски пришлось звать местного мастера, знавшего до тонкостей все дворцовые обычаи. В результате, я встала с кресла, похожей на какую-нибудь ритуальную куклу: волосы были настолько сильно зачёсаны назад и склеены специальными средствами, что напоминали искусственное лаковое покрытие. Вайятху подавился соком, увидев итог стараний парикмахера, но мужественно промолчал, наткнувшись на мой свирепый взгляд.
  До отбытия на аудиенцию ещё было время, и мы стояли на террасе, любуясь морем (я ведь уже говорила, что не любоваться Мирассой невозможно?), когда Маугли вспомнил о подарках Высочеств, и я, спохватившись, побежала за ними в спальню. Вограны их знают, передавали эти шпионские устройства какие-то сведения, или не передавали, но показать принцу и принцессе, что их подарками не пренебрегают, было необходимо. Поэтому маленький вифончик занял своё место в сумочке, а широкие браслеты - на запястьях. Вот тут и начались странности, потому что, не прошло и минуты, как я почувствовала дискомфорт: меня начало бросать то в жар, то в холод, внезапно участилось сердцебиение, потом, наоборот, замедлилось, а потом закружилась голова.
  Призванный на помощь лягушонок накрыл браслеты ладонями, постоял так, нахмурился и принялся колдовать, пояснив, что приборчики активно пытались внедриться в моё биополе и даже намеревались управлять некоторыми внутренними процессами в организме. Я снова помянула "добрым" словом всю планету целиком и её правителей в частности, попросив Маугли как-то подарок Его высочества приструнить. Вайятху понятливо кивнул, ещё подержался за мои руки, и сообщил, что больше никаких неприятных ощущений не будет, поскольку он заставил браслеты заниматься только своей непосредственной задачей: созданием комфорта для меня. Действительно, все непонятности прекратились, и приборчики принялись послушно охлаждать меня, - на улице стало довольно жарко.
  Поскольку вифон никаких враждебных действий не предпринимал, с ним ничего не стали делать, Вайятху просто проверил, чем занят этот аппаратик. Оказалось, аппаратик тихо-мирно сообщал куда-то координаты моего местопребывания. Подумав, я решила оставить всё, как есть: если что, найти нас труда не составит и без отчёта вифона, так что, координатой больше, координатой меньше... А вот браслеты лучше было снять при первой возможности и больше не надевать. Ну их, к Вогранам.
  Полностью готовые к закланию на алтаре дворцовых обрядов, мы сидели и ждали специальный флайер из императорского ангара: гостям правящей семьи было невместно передвигаться на чём-то другом. Но, когда над крышей завис большой аппарат с эмблемой императора - хищной птицей, опускающейся на цветущее дерево - мне стало как-то не по себе.
  Машина управлялась пилотом-человеком, видимо, почётных гостей нельзя было поручить автоматике. Пришлось молчать всю дорогу, созерцая панораму внизу. Панорама, надо сказать, была великолепная, - но не за счёт архитектуры, с архитектурой как раз дело обстояло неважно. Похоже, любовь Грасса к его родному городишке сыграла с застройкой на Храиссе злую шутку: все города, как один, включая столицу, казались провинциальными и несовременными. Как будто ты попал на несколько веков назад, когда ещё не было ни бетуля, ни марковых конструкций, ни сверх-небоскрёбов... Захолустье, короче говоря. Но в небольших количествах, в сочетании с нереально красивой природой, это смотрелось даже мило, - для тех, кто любит деревенский уют.
  Всё это я успела обдумать не один раз, пока мы летели. Маугли тоже смотрел в окно, но его мысли, похоже, были куда веселее. По крайней мере, он не хмурился теперь, а разглядывал пейзаж внизу так, словно прикидывал, где именно можно поставить наш домик.
  Резиденция Его высочества, единственного наследника императора, Наима Великолепного, располагалась довольно далеко от всех поселений, и напоминала целый городок. Как мне потом объясняли, помимо основного, самого большого и старого дворца, тут была масса небольших домиков для приёмов, куча разнообразных павильонов, беседок, переходов, подсобных и хозяйственных строений, а ещё бассейнов, прудов и парков. Что сразу бросалось в глаза - небольшие размеры строений. Оказалось, причина была в том, что каждый наследный принц, по сути, строил себе своё, отдельное место для проживания. Почему-то считалось зазорным пользоваться домами предшественников.
  В результате этих внутренних суеверий, резиденция постоянно разрасталась, оставаясь, по сути, необитаемой. Жизнь кипела только на небольшом клочке, где в данный момент обитал официальный наследник. Всё остальное посещалось только сторожами и охраной. На мой вкус - совершенно непонятное расточительство и бессмысленные траты, потому что каждый принц старался сделать свои покои роскошнее всех предыдущих, - и это всего лишь на тот год-полтора, пока он пребывал в статусе официального наследника!
  Наим не был исключением, - нам назначили аудиенцию в его Малом неофициальном покое, занимавшем отдельный двухэтажный домик, щедро украшенный всевозможными архитектурными изысками. Пилот, доставивший нас в резиденцию, дождался, пока мы отойдём подальше от посадочной площадки, и улетел. Тут же от стены отделилась уже знакомая мне по поездке на бал закутанная фигура в синем, заставив вздрогнуть, приблизилась и обнюхала по очереди меня и лягушонка. Слава Всевидящему, я успела рассказать Маугли, как именно гвардейцы "знакомятся" с гостями императора, и он отнёсся к процедуре совершенно спокойно, даже с любопытством. Запомнив нас, гвардеец отступил, тут же слившись со стеной, - по крайней мере, я его потеряла. Но, похоже, на Маугли маскировка гвардейца не действовала, лягушонок продолжал с интересом рассматривать пустое для меня место, пока я не сжала его руку, призывая к осторожности.
  О том, что он должен молчать, пока с ним не заговорят, и как именно надо общаться с высокородными особами, я проинструктировала его ещё до вылета, но всё равно начала нервничать. Невозможно было предугадать все возможные осложнения, и предсказать реакцию Вайятху на них. В результате, не успели выйти из флайера, а Маугли уже прокололся...
  Внезапно открылась не парадная дверь, у которой мы стояли, а какая-то неприметная, боковая, и в проёме, как прекрасное видение, появилась Лавиния. Тут уже я невольно вытаращила глаза: подруга выглядела совершенно незнакомо, в тёмно-синем брючном костюме, который, насколько я помнила правила, предназначался для выездов на охоту, с так же гладко зачёсанными волосами, как у меня. Только с той разницей, что у меня всё было убрано в маленький тугой узел, а шевелюра подруги была сначала заплетена в толстую косу, и только потом скручена. В причёске посверкивали драгоценные камни, украшавшие шпильки. В-общем и целом, златовласка выглядела настоящей королевой.
  Правда пребывала она в этом образе недолго, быстро шагнув к нам и обняв по очереди.
  - Как я вам рада! - заметила она, незаметно сжимая мои пальцы особым образом. - Проходите сюда.
  Мы пошли следом гуськом, старательно счастливо улыбаясь. На ходу я думала, как передать лягушонку предупреждение Лавинии о том, что надо держать язык за зубами. По-видимому, Малый покой прослушивался, а может, и просматривался.
  Боковая дверца вела в небольшой холл, из которого мы попали через две богато обставленных комнаты в большую уютную залу, где, около великолепной имитации камина стоял, повернувшись спиной к нам, человек в более соответствующей моменту дворцовой одежде. Я не успела сообразить, как следует обращаться к незнакомцу, когда он обернулся, и я потеряла челюсть: это был Эктор. Но тоже совершенно непривычный Эктор! Придворное платье сделало его как будто ниже ростом и массивнее в плечах, зато придало значимости выражению лица, и словно сделало старше. Брат Эдора выглядел теперь заправским царедворцем, с рождения носившим затканные золотом одежды и драгоценности. Не улыбнись он мне совершенно особенной, "стратеговской" улыбкой, я бы вообще усомнилась, что это именно он!
  Приветствия, которыми мы обменялись, показались мне слишком холодными и многословными, но, увы, - так предписывал этикет. Заметив осторожные взгляды, которые я бросала вокруг, стратег номер два любезно сообщил, что Их высочества ещё не выходили. Я вздохнула, было, с облегчением, но ненадолго, потому что не прошло и пяти минут, в течение которых мы все больше смотрели друг на друга, чем говорили, боясь сказать что-то лишнее, как отворились дальние от нас двери, и в комнату вплыла принцесса, которую вёл под руку принц. Все тут же замерли в подобающих позах, правда, лягушонок и тут ухитрился запоздать.
  Венценосные брат с сестрой подошли к нам, кивнули в качестве приветствия и уселись: он на стуле, она - на тахте, рядом тут же пристроился Эктор. Принц также был одет в охотничий костюм: видимо, после этой встречи Наим с Лавинией собирались выехать на любимое развлечение наследника. Кария выбрала более традиционный наряд, в тех же цветах, что и костюм её фаворита. Выглядело очень трогательно.
  Рассмотрев Высочеств поближе, я сочла, что это было трудное время для Наима: он как-то похудел и осунулся, хотя не выглядел ни больным, ни чрезмерно уставшим. Что до принцессы, то она явно переживала период страстной влюблённости в Эктора. Это читалось буквально во всём: в том, как она смеялась шуткам брата, но поворачивалась при этом к стратегу номер два, как касалась, словно невзначай, его плеча или руки, как быстро розовела, когда он говорил ей какой-нибудь комплимент. Влюблённость Карию, несомненно, красила. Бесцветная принцесса как будто обрела краски и стала даже казаться хорошенькой.
  Эктор же, со всей стороны, был предупредительным, внимательным, нежным - словом, проявлял лучшие качества, какие могли продемонстрировать ГИО-люди по отношению к своим подопечным. Как только принцессе захотелось чашечку коршу, стратег номер два тут же озаботился её приготовлением (слуг на встречу решили не пускать). Когда Кария пожаловалась, что стало прохладно, он принёс её личные браслеты, похожие на мои, но богато декорированные. В-общем, я могла с чистой совестью резюмировать, что у этой пары всё было просто превосходно.
  У Лавинии и принца ситуация не выглядела такой очевидной. Да, Наим, конечно, демонстрировал увлечённость, но далеко не столь явно, как принцесса. С другой стороны, я обратила внимание, что он постоянно стремился коснуться златовласки: сев, усадил её рядом и тут же взял за руку. Стоило ей встать, чтобы помочь Эктору в приготовлении коршу, принц забеспокоился и позвал её обратно, а потом снова сжал ладонь северной богини. Понаблюдав за ними, я пришла к выводу, что чувства у Наима были, пожалуй, куда глубже, чем у Карии, - чуть ли не на уровне инстинктивной потребности в фаворитке. Принцесса сама купалась во внимании любовника, а принц больше стремился что-то сделать для Лавинии, но так незаметно, что это было понятно только им двоим, - я видела это в её благодарных улыбках и ответных прикосновениях. Пожалуй, и об этих двоих беспокоиться не стоило, если не брать, конечно, в расчёт сложности дворцовой жизни вообще.
  Разговор поначалу вертелся вокруг общих тем, не имеющих отношения ни к бизнесу, ни к нашим планам. Принцесса расспрашивала меня о том, как нам тут, понравился ли дом, пляж, хороша ли природа, и так далее. Узнав, что мы почти нигде не были, Кария предложила даже взять нас с собой в ознакомительную поездку по Мирассе, поскольку как раз собиралась посетить несколько организованных ею приютов для оставленных детей. Я удивилась тому, что эта проблема, оказывается, существовала и здесь, и принцесса поведала о возмутительном жестокосердии отдельных жителей этого райского места.
  Несмотря на предоставляемые льготы и поощрительные выплаты при рождении детей, некоторые мирассцы-люди предпочитали переваливать заботы о своём потомстве на императорские службы, поскольку, собственно, такого понятия, как государство, здесь не существовало. За всё и вся отвечал, по большому счёту, один император - и бог, и царь для населения.
  Кария как раз и пыталась организовать какие-то службы, ответственные за воспитание брошенных детей, но дело двигалось тяжело, потому что официально такие дети считались заранее обремененными несчастной судьбой, и заботиться о них означало брать часть их несчастий на себя. Я, не удержавшись, поинтересовалась, с каких пор столь просвещённое общество верит таким древним суевериям, на что Кария пожала плечиками и сказала, что это не суеверия, а научно доказанный факт, и она лично никогда не встречалась ни с одним из своих опекаемых, и не собиралась этого делать впредь. Но её глубоко возмущало, что другие люди также не желали обременять свою карму.
  Эктор, поцеловав руку принцессе, отвлёк её от темы приютов, и разговор о них завершился. А я задумалась о том, насколько на самом деле хороши были дела в мирасском обществе, если забота об оставленных детях считалась неблагодарной и чёрной работой. Принцесса, конечно, меняла это отношение, но только чуть-чуть, оставаясь для всех просто чересчур экстравагантной и непредсказуемой особой. Настоящего сочувствия она не испытывала, а просто следовала неким абстрактным понятиям альтруизма. Вообще, у меня складывалось впечатление, что принцесса хотела прослыть самой доброй из всех родственниц всех императоров, когда-либо правивших на Мирассе. Это было бы весьма достойным желанием, если бы оно ещё подкреплялось действительно добрым сердцем, но, увы... Настоящей заинтересованности у Карии не было ни в чём, пожалуй, кроме неё самой.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"