Французова Татьяна : другие произведения.

Мой лягушонок. Продолжение-35

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Только когда страшилище подплыло совсем вплотную, я поняла, в чём была опасность: она убивала не ядом, а, видимо, специфическим звуком, который ощущался, как ввинчивающийся в мозг штопор, ослеплявший и лишавший ориентации. И это при том, что шлем должен был защищать каждого из нас! Я, не удержавшись на ногах, упала, краем глаза заметив, что ещё одна фигура согнулась, явно тоже от боли.
  Глава тридцать шестая.
  
  Эдор на ходу стащил куртку и набросил её на Маугли так, чтобы ни сантиметра разноцветного великолепия, разливающегося по физиономии смущённого кикиморыша, не было видно. Мы быстро добежали до флайера, ждущего нас на месте посадки, нырнули внутрь и тут же стартовали.
  Стратег взял управление на себя и повёл машину не выше, а ниже уровня садов и павильонов, с которого мы взлетели, облетая здание-цветок по широкой дуге, словно скрываясь от глаз тех, кто мог наблюдать за нами оттуда. Только тогда, когда небоскрёб скрылся за облаками, мачо передал управление автопилоту и откинулся в кресле с самым задумчивым видом.
  Некоторое время мы летели молча. Даже лягушонок, на удивление, не рвался делиться впечатлениями о встрече с соплеменником (если полосатого бугая можно было так назвать). Что касалось меня, то я пыталась побороть горечь и разочарование. Союзнички, чтоб их Плорад съел и не подавился! Нет, с одной стороны, конечно, понятно, что мои ожидания явно были завышены, но чтоб разумных существ вот так втоптали в грязь, а они не только согласились с этим, но ещё и осознанно отказывались бороться... Ради мира и имеющегося куска хлеба бросали без помощи лишённых всего, вплоть до свободы, своих же соплеменников, - этого я понять не могла. И принимать доводы о какой-то возможной правоте туземца не хотела.
  Стратег, время от времени поглядывавший на меня, наконец, спросил:
  - Злишься, Жужелица?
  Я пожала плечами. Если эмпат не может определить, что я чувствую, куда уж мне...
  - Не знаю. Может быть...
  - Зря. По-моему, получилась очень плодотворная встреча.
  Я недоверчиво подняла брови. У нас какие-то плоды образовались? А мне-то показалось, что единственным положительным моментов была радость мирассца от лицезрения живого Вайятху. Больше ничего стоящего, на мой взгляд, не случилось.
  - Ты слишком узко смотришь, Тэш, и в этом твоя проблема. Подумай лучше вот о чём: ты провела с этим типом всего полтора часа, но уже решила, что всё о нём поняла. А на деле, замечу, что даже я не всё понял. Во-первых, абориген явно что-то скрывал от нас, именно в плане эмоций. Во-вторых, сказал мало, но при этом наговорил столько неоднозначных вещей, что над некоторыми я до сих пор голову ломаю. Ну, и в-третьих. Лучше такие союзники, чем совсем никаких.
  - И что в них хорошего, как в союзниках? - спросила я едко. - Реальной помощи, скорее всего, никакой не будет, но условий нам уже навыдвигали кучу! По-моему, мы обзавелись лишними наблюдателями и критиками, которые теперь будут следить, как бы мы чего не нарушили в их прекрасном мире.
  Не удержавшись, передёрнула плечами.
  Внезапно Маугли, который до этого смотрел куда-то себе под ноги, не подавая признаков, что слышит нас, очнулся, осторожно взял меня за руку, погладил по тыльной стороне и тихо сказал:
  - Он был расстроен, сагите... Очень-очень расстроен... Внутри он плакал...
  Я вздохнула, подавляя невольное желание ответить, что пусть бы бугай хоть обрыдался, лишь бы помог делом. Но, один взгляд на моё зелёное недоразумение, которое смотрело на меня печальными круглыми глазами, и мне, как обычно, расхотелось спорить или ругаться. Всё-таки Вайятху, - тоже миротворец, и ещё какой! Попробуй позлиться, когда на тебя так смотрят. Наоборот, - начинаешь чувствовать себя виноватой в том, что обидела этот цветочек-поредомку...
  Само собой, я улыбнулась ему, погладила по щеке и прошептала:
  - Извини. Пусть так, - он был расстроен, я сейчас расстроена... Мы успокоимся и всё решим, хорошо?
  Лягушонок послушно кивнул, коснулся моей руки горячими губами и снова углубился в созерцание пола под ногами.
  М-дааа, прямо скажем, эта встреча, от которой мы так много ждали, имела несколько странный результат. Ни радости, ни вдохновения, ни новых планов...
  Мачо, вздохнув, продолжил:
  - Жужелица, по сравнению с некоторыми людьми, с которыми мне приходилось иметь дело в бытность контрабандистом...
  - А теперь ты уже не контрабандист? - не удержавшись, вклинилась я.
  - Теперь - уже нет, - подчеркнув слово "теперь" ответил красавчик. - Все криминальные связи оборваны, ну, или переданы в надёжные руки, - он хитро улыбнулся. - Так вот, по сравнению с некоторыми людьми, мирассцы - просто сказочные партнёры. Посуди сама: честные, неподкупные, слово держат, лишнего не обещают, о сложностях предупреждают заранее... Иметь с ними дело - одно удовольствие! Поэтому - да, я по-прежнему считаю, что мы приобрели союзников, причём, надёжных союзников, что бы ты там ни говорила.
  Я пожала плечами, стараясь не поддаться вновь вспыхнувшей досаде. Одной "порции" успокоительного под названием "Маугли" для полного и непробиваемого оптимизма было явно маловато, но затевать спор заново не хотелось. Я только понадеялась, что общаться с этими чрезмерно миролюбивыми туземцами будет сам Эдор, ко всеобщему удовлетворению.
  Тут красавчик внезапно заявил:
  - А давайте-ка возьмём тайм-аут!
  - Какой ещё тайм-аут?
  - Ну, небольшой перерыв. Тэш, ты же всё равно учиться не будешь сегодня?
  - Да нет... Уже поздно, - несколько растерянно ответила я. - А как ты хочешь... прерваться?
  - Например, отправиться туда, где можно всем вместе погулять.
  - Интересно, и где это нам можно гулять, не рискуя вызвать ненужный интерес к Маугли? - проворчала я.
  Вообще, появление лягушонка на людях было больной темой: документы позволяли кикиморышу не сидеть сиднем в домике, а ездить в Столицу и, в целом, жить полноценной жизнью, даже учиться, в конце концов. Но ничего этого нельзя было сделать, поскольку заморыш абсолютно не умел держаться в обществе. Стоило ему попасть в компанию из двух человек, незнакомых ему, как Вайятху смущался и напрочь забывал, как нужно себя вести. Мало того, что терял дар речи, так ещё постоянно норовил спрятаться или опуститься на колени около моих ног. Короче, превращался в живое воплощение идеи "Привлеки к себе как можно больше внимания", если не брать в расчёт уже таких пустяков, как постоянная смена цвета... Нет, в спокойном состоянии кикиморыш вполне неплохо контролировал свои колористические эффекты, но, стоило ему занервничать, - и пиши пропало, он превращался в настоящую радугу. Поэтому вопрос прогулок был отнюдь не праздным.
  - Например, на полностью изолированной территории, - усмехнувшись, предложил мачо.
  -Это где? - изумилась я. - Ты нас в тюрьму, что ли, приглашаешь?! Там прогуляться?..
  - Не совсем так, - загадочно ответил бывший контрабандист и принялся набирать новый курс на панели управления флайером.
  - А что, адреса у твоего... изолированного места нет? - недоверчиво спросила я, следя за его пальцами.
  Обычные люди просто произносили адрес вслух, ну, или скидывали с кибера. Но мы же такие таинственные!
  - Есть, но я хочу сделать вам сюрприз... - ответил мачо, откидываясь на спинку кресла. - Люблю удивлять.
  - Хм... - проворчала я. - А мне, кажется, разонравились сюрпризы... Наверное, слишком много их было в последнее время.
  - Ничего. Этот тебе понравится, я уверен, - возразил стратег, и нос летательного аппарата опять развернулся к побережью.
  Когда мы через пятнадцать минут зависли над симпатичным округлым заливчиком, в котором было разбросано несколько посадочных площадок, стоящих на сваях, я удивилась. Ещё больше удивилась, когда наш летательный аппарат начал снижение над одной из них. Мы выгрузились без проблем, несмотря на довольно сильное волнение и ветер: ни одной капли не упало на нас. Силовое поле надёжно защищало небольшое пространство от капризов природы, создавая видимость стеклянной стены, об которую разбивались брызги. За шумом волн звука работающих генераторов не было слышно совершенно.
  Тут же, на площадке, обнаружился спуск в лифт, который понёс нас ещё ниже и выпустил в своеобразном холле причудливой полукруглой формы. Причины столь странного вида комнаты стали ясны, как только Эдор провёл нас дальше, через округлые же шлюзообразные двери, задвинувшиеся за нами с тихим звуком, живо напомнившем мне о космических кораблях.
  Стратег прошёл дальше, не останавливаясь, на ходу снимая куртку и гоночные перчатки. Правда, бросать на пол он их не стал, а аккуратно пристроил на нечто, похожее на барную стойку. Или на высокий, узкий, длинный стол, вместо ножек опирающийся на монолитный кусок янтаря, - по крайней мере, так это выглядело. Вообще, комната, в которую привёл нас мачо, неуловимо напоминала его самого: такая же красивая, наполненная необыкновенно дорогими вещами, - одна панель голограмматора, встроенная в овальный стеклянный столик чего стоила! - но, при этом, очень функциональными и небесполезными, если можно было так выразиться. Ни одной безделушки, призванной просто заполнять пространство, ни одной лишней детали, никакого беспорядка ни в оформлении, ни в цветовой гамме. Всего лишь два цвета, дробящихся на огромное количество оттенков, но всегда гармонирующих друг с другом: янтарно-коричневый и, так называемый, королевский синий. Настоящая мужская берлога!
  Как только я дошла до этой мысли, меня осенило, что мы, скорее всего, прилетели в дом Эдора. Его настоящий дом, не видимость, которую он предъявлял тем, кто интересовался его жизнью, а реальный дом, который стратег построил для себя, и в котором он чувствовал себя комфортно и спокойно.
  Я ещё раз осмотрелась вокруг, с вновь вспыхнувшим интересом.
  Комната имела ту же странную форму, с плавным изгибом, что и предыдущее помещение, но была явно больше по размеру и выше, но, возможно, это было результатом хорошо продуманной подсветки, проведённой вдоль стен. Благодаря ей создавалось впечатление, что потолок буквально парит в воздухе. Сами же стены состояли из огромных "окон", от пола до потолка, и тоже имели выпуклую форму, словно мы находились внутри гигантской трубы. Кроме того, они казались многослойными: снаружи - металлическими, а внутри - сделанными из прозрачного, как стекло, пластика. Переборки между "окнами" были отделаны деревом и кованым металлом, - новый для меня штрих к портрету Эдора.
  К стойке (или столу, Вограны его знают), прилагались шесть высоких стульчиков с маленькими квадратными сидениями, выполненных тоже из металла и дерева. Ближе к стене стоял гигантский мягкий диван, обитый кожей (тоже пунктик Эдора!) тёмно-синего цвета, а посредине комнаты - уже упомянутый стеклянный столик с голограмматором. Присмотревшись, я обнаружила, как минимум, два кибера, скромно задвинутых в дальний угол стойки (или широкого барьера?), переносной вифон и ещё какие-то электронные штуковины, назначение которых мне было неизвестно. Всё вместе ещё больше наводило на мысли, что мы попали в святая святых стратега. Про себя я окрестила эту комнату "гостиной", поскольку она явно служила сходным целям.
  Пока я осматривалась, а лягушонок привычно жался ко мне, на всякий случай, Эдор подошёл к стене, отодвинул фрагмент декора, открыв маленькую панель управления, и принялся туда тыкать. Тут же внешние "стены" комнаты начали двигаться, делясь на длинные узкие сегменты, которые, один за другим, опускались вниз, укладываясь в некое подобие карточной колоды. Наверху появился диск нашего светила, тускло просвечивающий через серо-голубую толщу. Видала я, конечно, и более красивые оттенки морской воды, но на других планетах. Здесь нужные водоросли не водились.
  По мере опускания стен, постепенно открывалась картина окружающего пространства, и стало понятно, что мы находимся в своеобразном "бублике", лежащем на дне заливчика. Я как раз смотрела на "внутренний двор" этого подводного жилища. Ничего особо примечательного там не было, разве что какие-то дополнительные механизмы жизнеобеспечения. Зато с противоположной стороны, открывающейся во "внешний мир", было куда интереснее!
  Подойдя вплотную к "окну", я с удивлением и восторгом принялась разглядывать морских жителей и заросли водорослей, мерно покачивавшихся под напором течения. Они были настолько разнообразны, что вполне могли бы заменить земные цветы. К тому же, те, кто обустраивали этот подводный мирок, позаботились о том, чтобы придать растительности видимость каких-то садов: я ясно видела "клумбы", "газоны", "рощицы". А ещё дальше смутно виднелись очертания таких же "бубликов", как тот, в котором находились мы. Над "цветами" порхали стайки небольших серебристых рыбок, напоминая не то птичек, не то диковинных бабочек.
  - Сейчас приду, - сообщил Эдор и покинул нас, забрав свои вещи со стойки (или перегородки?).
  Я проводила его рассеянным взглядом, очарованная заоконной флорой и фауной, представители которой как раз в этот момент, увидев наливающиеся светом "окна" кольцевого модуля, подплыли поближе и начали "прогуливаться" перед нами, словно поддразнивая. Маугли и вовсе прилип носом к прозрачной стене, не отрывая от них взгляда. Я могла бы поклясться чем угодно, что он уже пытался наладить контакт. Ещё немного - и, если в головах этих рыбок был какой-то мозг, заморыша посвятят во все последние сплетни местного подводного сообщества.
   Следом за мелочью стали подтягиваться и более крупные экземпляры, тоже, видимо, привлечённые светом. Одна за другой, передо мной появились несколько довольно больших рыбин блёклой и не очень окраски, которые с явным любопытством уставились на нас с кикиморышем, словно мы были выставлены на всеобщее обозрение в каком-нибудь Саду для диких животных! Они так удивлённо таращили на нас глаза, что мне стало неудобно. Особенно старалась самая страшная из них: чёрная, как ночное небо, с неряшливо-рваными плавниками, круглыми окулярами и полуоткрытым губастым ртом, полным мелких острых зубов. Страшилище подплыло вплотную и уставилось прямо на меня, чуть заметно работая плавниками, чтобы удержаться на месте.
  Я услышала лёгкие шаги за спиной и спросила, не отводя глаз от нахального чудовища:
  - А это что за экземпляр?
  - Не знаю... - задумчиво ответил подошедший стратег. - Я ещё не выучил названия местных рыб. Но, думаю, что она ядовитая.
  - Почему? - удивилась я, невольно присматриваясь к зависшей перед нами образине.
  - Ну, не зря же она имеет очень яркую и заметную окраску. И остальные явно держатся от неё подальше. Думаю, тоже не случайно.
  Действительно, другие рыбы совершали свой променад поодаль от места, где зависла чёрная. Мне показалось даже, что они и поглядывали на неё опасливо.
  - А чего они тут толкутся вообще? - снова поинтересовалась я.
  - Не знаю, - вновь повторил мачо, подходя ближе к "окну" и прослеживая пальцем очертания чернильного страшилища, отнюдь не испугавшегося этого жеста. - Может быть, просто наблюдают за нами...
  Только тут я обратила внимание, что стратег переоделся в непонятный полуспортивный костюм, смахивающий на домашний, и зачем-то разрушил очередной шедевр своего парикмахера, которым щеголял с утра. Сейчас его волосы были просто забраны в прозаический хвост. Более того, - он даже обувь снял, и стоял босиком! Ну, точнее подтвердить, что подводный модуль был его личным пространством, он бы, пожалуй, не мог.
  Спрятав улыбку, я опять перенесла внимание на толпящихся рыбок, которые образовали кучу-малу, словно набираясь духу перед тем, как штурмовать нас.
  - Ээээ... чего это они? - встревожилась я. - Рассердились, что ли?!
  - Ну, можно и так сказать, - раздалось откуда-то сзади. - Всё-таки, их пока не покормили, вот и возмущаются.
  Повернувшись на голос, я потеряла свою бедную челюсть, уже в... неизвестно который раз, потому что там, посредине гостиной стоял... Эдор. Ещё один. Точнее, как раз первый: обутый, нормально одетый и с шедевром на голове, как и был. Тут только я вспомнила, что совсем недавно мачо говорил о прилетевших с базы ГИО-изменённых, в том числе, и об одном своём собрате. Ну, видимо, рядом со мной стоял именно он: второй стратег.
  - Вы уже познакомились? - поинтересовался Эдор настоящий, начиная энергично выгружать откуда-то из-за стойки (или стола?) бутылки, фужеры, закуски и прочие интересные вещи.
  - Нет, ещё не успели, - ответил стратег номер два и улыбнулся фирменной эдоровской улыбкой, от которой у любой женщины, моложе восьмидесяти, тут же учащался пульс.
  Я мысленно выругалась. Всё то-же самое: тонны обаяния, харизмы и сексапила. А я-то ещё надеялась, что второго такого Эдора просто не может быть! Всевидящий, мне и одного было слишком много, зачем же двоих-то?!
  Впрочем, внешне я постаралась сохранить приветливый оскал, который со дня корпоратива у Скросса появлялся у меня автоматически в любой сложной ситуации, как защитная маска.
  - Ну, значит, знакомьтесь, - предложил Эдор номер один. - Тэш, это Эктор, мой брат, и тоже стратег, как ты уже, конечно, догадалась. Я как раз хотел тебя позвать, - обратился он к своей копии, - а, оказывается, ты сам пришёл...
  Я кивнула и подала руку второму ГИО-изменённому, которую тот поцеловал. С чувством, мерзавец... Ну, вылитый Эдор, даром, что зовут по-другому!
  - Эктор, это Тэш. Ну, о ней ты и так знаешь. А вот этот, зеленокожий, уткнувшийся в стенку, мой подопечный. Сейчас, познакомлю... Эй, Маугли!
  Лягушонок, увлёкшийся общением с рыбьей мелочью, благополучно пропустил явление обоих стратегов и теперь вытаращился на двойника Эдора, как на привидение.
  - Маугли, познакомься с... моим братом, Эктором, - скомандовал бывший контрабандист.
  Не тут-то было! Вместо того, чтобы приветствовать двойника мачо, кикиморыш попятился и сделал попытку вжаться в крохотный промежуток между мной и стенкой. Непонятно, что именно испугало Вайятху, но красавчик разбираться не стал. Он попросту рявкнул:
  - Эт-то что такое?! Как я учил тебя здороваться?
  Заморыш немедленно перестал упаковываться в выбранную щель, выпрямился, расправил плечи и отрапортовал, глядя на стратега-номер-два стеклянными глазами:
  - Добрый вечер! Я очень рад нашей встрече! Счастлив познакомиться! Как ваши дела? Могу ли я вам что-нибудь предложить?..
  Эктор, слегка ошарашенный напором, осторожно пожал лягушонку руку и вежливо озвучил свою часть восхищения и радости. Ободрённый Маугли робко заулыбался. Я, с облегчением, - тоже... Всё-таки, тактика мачо имела свои преимущества: пока я уговаривала, он приказывал, и решал проблемы там, где моя мягкость пасовала. Мне, к примеру, до сих пор не удалось приучить Маугли спать в его собственной спальне. Хотя... не очень-то я и старалась. За прошедшее время у меня выработалась привычка каждую ночь находить его в своей постели, и мне это очень нравилось. Так что...
  Учитель тоже остался доволен и пригласил всех к стойке (или перегородке?). Когда мы взгромоздились на стульчики, Эдор произнёс тост за удачное окончание начатого нами дела. Все дружно выпили, включая лягушонка, которому налили фруктовой воды, и принялись дегустировать закуски, которых я насчитала восемь видов. Стратег (первый) уверял, что они изготовлены на кухне его собственного ресторана, по специальному заказу, поэтому совершенно безопасны. Я верила, потому что кикиморыш уминал мини-тарталетки и корзиночки за обе щеки.
  Вновь осмотревшись вокруг, я спросила Эдора:
  - Так куда ты нас привёз? Что это?
  - Это? - мачо машинально тоже оглянулся. - Это мой дом.
  Ага! Я была права!
  - Но почему под водой? - не отставала я. - А не обычный, нормальный?
  - Ну, нормальный ты у меня перехватила, помнишь? - стратег подмигнул.
  Я немедленно покраснела. Ну, да, было дело, хотя, собственно говоря, перехватила не я, а господин Скросс, но... из песни слова не выкинешь.
  - Хорошо, Вограны с ними, с хибарами в чащобах. Но почему ты не поселился где-нибудь на крыше или в небоскрёбе?
  - Потому что в небоскрёбах и на крышах у меня уже пара каморок есть, но не здесь, а на других планетах. И мне там как-то не очень нравится.
  - Почему каморок? - удивилась я. - Разве ты не можешь позволить себе что-то приличное?
  - Не волнуйся за брата, - усмехнувшись, вступил в беседу второй стратег, совершенно по-Эдоровски: бархатисто и сексуально. - Дело в том, что любое помещение, размеры которого не превышают двухсот квадратных метров, он считает каморкой.
  - Ну, ты же сам понимаешь, - подхватил мачо, - тяжёлое детство, недостаток места, даже кислорода было маловато! Естественно, что с тех пор я ищу места попросторнее, со свежим воздухом...
  - Ага, и именно поэтому устроил своё логово в замкнутом подводном модуле, в котором от враждебной, я бы даже сказал, смертельно опасной среды тебя отделяют всего несколько десятков сантиметров ненадёжной перегородки, и в котором свежего воздуха вообще нет, - только очищенный...
  - Воот! Я знал, что ты почувствуешь то же самое! - как ни в чём не бывало, резюмировал Эдор и провозгласил:
  - Давайте выпьем теперь за то, чтоб мы понравились Мирассе!
  Эктор удивлённо поднял брови, и мы наперебой принялись пересказывать ему сегодняшнюю встречу и слова мирассца о том, что его планета живая и разумная. Надо признаться, и второй стратег не увидел в этом чего-то из ряда вон выходящего, потому что задумался ненадолго и ответил:
  - А что, - всё возможно... Кто, в конце концов, пробовал поговорить с целым миром, кроме пророков и сумасшедших? Может, мы станем открывателями?..
  Я удержалась от невежливого жеста в его адрес, и просто фыркнула.
  
  Не успели мы выпить по второму бокалу божественного нектара, который Эдор упрямо именовал вином, как случился ещё один сюрприз: длинный мелодичный звон, похожий на звук донгорского Большого гонга, оповестил нас о прибытии Вигора, да ещё, как выяснилось, не одного, а с приёмным сыном! Лягушонок встрече бурно обрадовался, а я преисполнилась любопытства, поскольку ни разу до этого мальчика, усыновлённого эскулапом, не видела.
  Эйнор (так звали малыша) оказался неожиданно похожим на своего приёмного отца, словно тот был ему родным. Тоже светловолосый, с голубыми глазами и симпатичной мордашкой. Только Вигор был здоровым и крепким, а мальчик выглядел бледным и худым, как тростинка. На мой, тихо заданный на ухо вопрос, что с Эйнором, Эдор ответил, что эскулап взял ребёнка из Дома оставленных детей три года назад со смертельным диагнозом, и с тех пор выхаживал его сам, по собственным рецептам и методикам. Улучшения были налицо: Эйнору давали жизни, от силы, год. А он уже прожил на два года дольше, чем ему отмеряли, хотя о полном выздоровлении речи пока не шло.
  Было очень странно наблюдать за Вигором в роли заботливого папаши. Он, вроде бы, специально за сыном не следил, но, когда маленький исследователь полез на барную стойку (или прилавок?), а потом начал оттуда падать, первым к нему на помощь ринулся именно викинг. И ругать или укорять не стал, а просто объяснил, как взобраться наверх безопасным путём. Вообще, очень чувствовалось, что между ГИО-генетиком и мальчиком существует сильная связь: к примеру, малыш только собирался заплакать, а предводитель пиратов уже, как бы между делом, его проблему решал.
  Но в большей степени роль няньки взял на себя Маугли, причём, с явным удовольствием. По всему было видно, что ребёнок бывал в подводном доме Эдора уже неоднократно, так что лягушонок развлекал его рассказами о рыбках, плававших за окном, живописуя их жизнь и приключения. Я искренне надеялась, что никто из ГИО-изменённых не станет заострять внимание на том, о чём там вещает Маугли. Так и вышло: трое красавчиков перешучивались, вспоминая детские годы, проведённые на базе, и посмеиваясь над тогдашними привычками и склонностями.
  После импровизированного перекуса Эдор потащил всех наружу. Я до последнего сопротивлялась, памятуя слова Эктора о том, что чёрная рыбина была ядовитой, но ГИО-ненормальные меня не слушали и, когда даже Маугли был облачён в подводный скафандр и снабжён ранцем с портативным аппаратом по изготовлению специальной воздушной смеси, пришлось смириться и тоже облачиться в облегающий серебристо-белый костюм, который слегка фосфоресцировал в слабом рассеянном свете подводного царства. Как объяснил Вигор, это было сделано специально, чтобы облегчить поиски отставшего от группы акванавта. От этих пояснений мне стало ещё хуже!
  Я с трудом удержалась, чтобы не привязать к себе Маугли длинной верёвкой, висевшей на поясе у каждого из нас, но ограничилась только тем, что велела ему не отдаляться больше, чем на пять метров. Подумала, и сократила дистанцию до четырёх. Ещё подумала, и совсем уже было скомандовала заморышу держаться на расстоянии вытянутой руки, но тут коварный стратег-номер-один перебил меня, велев лягушонку взять упаковку с кормом для рыб. Конечно, мои запреты были тут же с восторгом забыты.
  Когда мы вышли из специального шлюза на вымощенную камнем дорожку, огибавшую кольцеобразный дом, к нам немедленно рванули все рыбёшки, что до сих пор терпеливо ошивались вокруг "тора". Кикиморыш принялся доставать кусочки какой-то гадости и кормить всю эту ораву. Выплывший, к моему немалому удивлению, без всякого скафандра Эдор вынул откуда-то, как фокусник, небольшой диопикчер и стал снимать процесс, то подплывая поближе, то удаляясь. Все остальные, будучи в костюмах, могли спокойно стоять на дне.
  Процесс кормёжки не затянулся, заморыш быстро опорожнил коробку и сделал странный жест, словно объясняя рыбёшкам, что больше ничего нет. И тут вся эта стайка отколола такой номер: заскользила вокруг кикиморыша, как одна широкая сверкающая лента, несколько раз обернулась вокруг него, потом превратилась в один большой мозаично взблёскивающий шар, в котором скрылась вся верхняя часть тела Маугли. Я не успела даже крикнуть, как шар распался на отдельные блёстки-рыбёшки и все они вдруг прыснули от нас, как испуганные тараканы.
  Тут же стало понятно, почему они сбежали: к нам целеустремлённо направлялось то самое чёрное страшилище, что таращилось в окно. Эдор, у которого не было защитного костюма, на удивление резво рванул к входному шлюзу, подтверждая догадку Эктора о том, что подплывающая образина была ядовитой. Остальные продолжали стоять, замерев, как в стоп-кадре. Не знаю, почему не двигались ГИО-изменённые, я же просто примёрзла от страха, причём непонятного: в этом костюме мне не смог бы повредить даже гигантский моллюск, живший в здешних водах, что уж говорить о рыбине средних размеров?.. Но страх тем не менее не проходил, мешая сообразить, что же было не так.
  Только когда страшилище подплыло совсем вплотную, я поняла, в чём была опасность: она убивала не ядом, а, видимо, специфическим звуком, который ощущался, как ввинчивающийся в мозг штопор, ослеплявший и лишавший ориентации. И это при том, что шлем должен был защищать каждого из нас! Я, не удержавшись на ногах, упала, краем глаза заметив, что ещё одна фигура согнулась, явно тоже от боли. Вторая серебристая фигура вынула что-то из набедренного контейнера и швырнула в сторону чёрной твари. Вспышка, беззвучная тяжёлая волна, разошедшаяся в воде, как внезапный толчок, и тишина, в которой я начала постепенно приходить в себя.
  Подняв голову, увидела, что чёрного страшилища нет, лягушонок продолжает стоять, как ни в чём не бывало, а две серебристые фигуры изучают что-то вроде чёрно-красных лоскутков, медленно опадающих на дно.
  Я с трудом встала и на подгибающихся ногах побрела к ним.
  Вполне ожидаемо, опадающие ошмётки оказались остатками той ненормальной рыбины, которая напала на нас. Я проследила, как их болтают из стороны в сторону затухающие волны, которые отражались то от берега, то от "бублика", и сделала знак рукой кикиморышу, чтобы он шёл ко шлюзу.
  Пятнадцать минут спустя вся наша компания, слегка оглушённая и растерянная, собралась опять в гостиной, и Эдор, недовольно передёргивающий плечами, наконец, сказал:
  - Вограны знают, что с этой рыбой случилось... Никогда ничего подобного не видел! А ведь живу здесь уже больше двух лет. Нет, я, конечно, не постоянно тут торчу, но всё-таки... Я ведь её тоже кормил! Сам! Вот так, без скафандра!.. Хотел бы я знать, что, к диосам, с ней приключилось? С чего она напала?!
  - Это я её заставил, - вдруг выдал, застенчиво улыбаясь, кикиморыш.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"