Фролов Андрей Евгеньевич : другие произведения.

Пути Держателей (trial version)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
      Тут жило мрачноватое фэнтези с оттенками аниме "Пути Держателей" одним файлом. Однако с декабря 2013 года "ПД" переезжают на площадку "Буксмаркет", где за символическую цену каждый сможет ознакомиться с их полной версией в формате FB2 (здесь остаются жить две ознакомительные главы). На упомянутом же ресурсе, вероятнее всего, будет выложен и второй том дилогии, где завершится драматичная история джегала Киоши из семьи Мацусиро, могущественного Марвина Сконе, коварного Тоэши-Набо и других героев...
      
      Роман "Пути Держателей" был написан в 1997 году. Отредактирован и доработан в 2007 году, целых 10 лет спустя. Имеется и продолжение: заключительная часть дилогии о войне демонов и людей.
      
    Что это по сути? Это фэнтези, но с изрядным "закосом" в аниме. Не могу сказать, что сие фанфик по известным мультсериалам, но их просмотр немало повлиял на написание. Вообще же в основе лежит "дэнжен" (сугубо авторский мир), по которому я в свое время неоднократно "водил", а затем решил воплотить наработки на бумаге.
      
    В свое время это произведение собиралось купить одно небезызвестное издательство, но переговоры зашли в тупик. Сначала оно появилось здесь, отлежалось, и теперь переехало на коммерческую площадку в надежде заработать.
      
    Что есть в тексте? Будет своеобразная система магии, будут монстры, будут герои в неприятных ситуациях, и любовь тоже будет, и судьбоносные решения, и битвы, и поединки, и яркие (надеюсь) образы.
      
    Подробнее обо мне можно узнать тут:
      
    http://froloff.ucoz.com/
      
    или тут:
      
    http://vk.com/frolov_fantclub

Уважаемые читатели! Спасибо всем, кто прочитал этот роман, отдельное спасибо тем, кто его прокомментировал и посоветовал другу. Но с декабря 2013 года "ПД" переезжают на площадку "Буксмаркет", где за символическую цену каждый сможет ознакомиться с их полной версией в формате FB2 (здесь остаются жить две ознакомительные главы). На упомянутом же ресурсе, вероятнее всего, будет выложен и второй том дилогии, где завершится драматичная история джегала Киоши из семьи Мацусиро, могущественного Марвина Сконе, коварного Тоэши-Набо и других героев...
  
  ПУТИ ДЕРЖАТЕЛЕЙ
  
  Гипнотизирующие цветные сполохи блистали богатством и глубиной палитры. Истончаясь до призрачных оттенков, они переливались всем многообразием спектра, накатывая волнами и отступая невесомой пеной. Брызжа горячим пламенем, тут же сменялись холодным лаком равнодушного ожидания. Вспышки подчеркивали причудливые силуэты, сотканные из дыма, наполнявшего бездонную пустоту вокруг миров Креста.
  Набросок был плох, даже на самой начальной стадии картины. Мазок за мазком соперники пытались выровнять ситуацию, умоляя фортуну перейти на свою сторону, а время - не спешить. Но многообразие ударов разноцветной кисти лишь усугубляло беспорядок, делая рисунок размытым, смазанным, вульгарно абстрактным.
  Мольбы художников мироздания лились впустую, и лишь зловещая маска Властителя Путей беззвучно шевелила губами, раз за разом повторяя единственное слово - судьба.
  Вот с протяжным свистом вспыхнули две Синие, спелые, буквально брызжущие соком. Были брошены небрежно, как подачка надоевшему псу. Но Зеленый Дом встрепенулся, неожиданно спасовав, стараясь как можно быстрее убраться в тени. Встревоженный дым метнулся в стороны, закручиваясь силуэтами драконов и быстрокрылых парусных лодок.
  Над Крестом раскатился переливчатый смех, бескрайние в своих размерах образы тревожно зашевелились. Издали, словно даже из-за пределов бездны, ударил гонг, наполняя воздух бронзовой дрожью.
  В следующую секунду Золотые, бросившись в неожиданную атаку, скрестились с Красными. Вступив в невольную схватку с союзниками, медленно угасли, шипя и проклиная известные миры.
  Развязка близилась. Словно предчувствуя это, цвета принялись все быстрее размывать очертания полотна. Теперь они вспыхивали бессистемно, все ускоряя темп. Длани всемогущих Ткачей создавали уникальные цветовые сочетания и нюансы, прихотливо заставляя краски умирать и снова оживать.
  Вновь взвыл гонг, каждым новым стоном отмечая уход Домов и участников схватки. Крохотная песчинка чьей-то судьбы упала в жернова, заставив сложную систему поперхнуться и сбиться с ритма. Бабочка взмахнула крыльями, порождая тайфун, грозящий смести с Креста все живое. Теперь над бездонным кругом бытия воцарился полнейший хаос. Все безумнее и смелее становился сверкающий поток, набат звенел уже мерным ритмом. Над мирами, не умолкая, метались стенания проигравших и гремел победный смех, как вдруг все замерло в ожидании чего-то очень важного.
  Тишина, столь внезапно наступившая, оглушала много сильнее триумфального хохота.
  Последний мазок ударил по холсту столь неожиданно, что был подобен блеску молнии. Держатели Нитей в ужасе выдохнули, всматриваясь в Серую матовую мглу, окружившую лучи Креста, словно дыхание чудовища. В тумане проявлялся смутный образ. Скрестив руки на груди, небрежно и с вызовом улыбаясь, стоял...
  
  
  Эпизод I. Охота.
  
  Пронзительный вой милицейской сирены с хрустом выдрал Бактияра из холодных пальцев клейкого сна. Мгновенно отшвырнул к стене, пригнув в стойке и растянув пересохшие губы в оскале. Тонкое шерстяное одеяло клубком забилось под кровать, утащив за собой добрую половину смятой простыни. За окном, прикрытым лишь прозрачным пыльным тюлем, темнота начинала расцветать оттенками огненного марева.
  Бактияр прислушался, не торопясь расслаблять напряженные плечи. За последнюю неделю множество примет научило его быть готовым. Всегда. К чему угодно... За последнюю неделю слишком много событий и вещей заставляли его вздрагивать, пробуждаясь среди ночи, и замирать, вслушиваясь в холодную мглу.
  За окном в ночи, словно соревнуясь за спасение чужих жизней в гонке, с ревом пронеслись две пожарные машины. Свет маяков и фар создавал причудливую пляску кругов яркого света, бешено вертящихся по потолку. Круги исчезли, снова погрузив комнату в темень.
  Бактияр заставил себя расслабиться. Подобрав откинутое одеяло, присел на край продавленной кровати. Жадно вдохнул полуночную прохладу, льющуюся через приоткрытое окно. Студеный, не прикрытый даже ковролином, драный линолеум пола приятно морозил босые ноги. Юноша осмотрел свое убогое убежище, стряхивая остатки сна.
  Темно, по ощущениям - самая середина ночи. Из-под двери номера выбивается слабая полоска света, рожденная мерно потрескивающей коридорной лампой. Телевизор в углу отчаянно шипит, мерцая серым экраном.
  Бактияр тяжело поднялся, ладонями потирая глаза, и щелчком кнопки прервал мучения древнего аппарата.
  На столе засыхал недоеденный ужин: двойной хот-дог из картонной булки и картонных сосисок, подпиравший бумажный стакан из-под "Спрайта". Бактияр пристукнул по столу пальцем, подняв настоящую панику в рядах тараканьего войска, оккупирующего ужин.
  Где-то в соседнем номере не умолкая скрипела кровать. Крики и стоны лишь изредка заглушались диким пьяным хохотом из номера напротив и скрипом автомобильных шин на улице. Сумасшедший дом, наверное, более уютен и спокоен...
  Бактияр вернулся к окну, кутаясь в шерстяное одеяло, царапавшее кожу даже сквозь застиранный тонкий пододеяльник. Вгляделся в темноту. Толкнул дешевую пластиковую створку, закрывая раму. С тоской уставился на одинокий фонарь и столь же одинокого бомжа под ним. На голую кирпичную стену через улицу напротив гостиницы, украшенную цветными разводами местных художников. Гостиница... одно слово, ночлежка - старый трехэтажный дом, в свое время выкупленный предприимчивыми коммерсантами. Дешевые грязные квартиры сдаются по неделям и суткам. Притон.
  Бактияр взглянул на небо, приложившись щекой к мутному стеклу. Дождь кончился давно, может быть, еще вечером, но небо и не думало светлеть или избавляться от серой пелены низких облаков. В неподвижности простояв несколько минут, он снова приоткрыл окно, впуская в тесную комнату ветер, неприятный запах переулка и шум машин, летящих в сторону Речного вокзала. С востока, откуда-то с улицы Восход, тянуло дымом.
  Пожар. Сейчас там шумно и людно, а люди сражаются с огнем. Совпадение? Возможно, еще год назад Бактияр и верил в совпадения, но не сейчас. Значит, придется вновь уходить... Проклятье.
  Он небрежно отбросил жесткое одеяло обратно на кровать и, не зажигая света, принялся быстро одеваться. Тот, кого юноша боялся, всегда приходит вслед за пожарами. А если предчувствие не обманывает, значит, что он скоро будет здесь.
  Джинсы, майка, сверху рубаха, в карманах позвякивает мелочь. Перочинный нож, коробка спичек, выроненная в спешке, ключ от квартиры-номера, тощий бумажник. За оплату можно не переживать, хозяева гостиницы брали плату вперед.
  Уже шнуруя потертые кроссовки, Бактияр вскинул голову... Отметил, что пьянка, похоже, наконец-то утихла, в вот страстные стоны по-прежнему неслись из-за тонкой стены. Ничего. Ничего нового. Ему лишь показалось. Прожужжав молнией спортивной сумки, хранящей скромные пожитки обреченного на скитания бродяги, парень подался к двери. И замер, невольно взглянув в мутное зеркало прихожей.
  Когда-то здоровый, сильный и красивый молодой человек, с кожей, отливающей тусклой бронзой - сейчас из зеркала на него смотрел другой. Когда-то он был похож на Джета Ли в годы его юности, или даже на Дакаскоса, одинаково легко становясь похожим и на казаха, и на японца, и на корейца. Кожа его носила печать вечного загара, мышцы играли... Сейчас все иначе. Погоня словно затянула его лицо паутиной, матовой патокой, превращая в одного из тысяч нелегальных мигрантов, приезжающих в столицу Сибири на заработки.
  Нужно было уходить, но Бактияр медлил, в полумраке тесного коридора рассматривая свое отражение.
  - Ну же, - противно заскрежетал внутренний голос, - взгляни. Ты истощен, небрит и напуган. И все это сделал с тобой именно он. Измотал, словно тряпичную куклу. Загоняет, словно зверя, и, в конце концов, убьет. Ведь ты же не думаешь, что он станет щадить тебя вечно? Он не утруждает себя прятками, почти всегда давая знать, что приближается. Как всегда. На что остается надяться? На то, что когда-нибудь все вернется? Вернется лоск и сила, вернется настоящее имя, не имеющее ничего общего с казахским? Вернется спокойная жизнь? В этот раз тебя точно не пощадят. Тогда остановись и дай бой. Не можешь? Я так и знал...
  Тупая боль сломанных костей в правом плече была ответом. Видят Боги - он пытался. Человек, называющий себя Бактияром, рассеяно провел рукой по спутанным черным волосам. Встряхнулся, словно волк перед долгим бегом, и открыл дверь. Медленно накатывающий страх, наконец, достиг высшей точки, рассыпав по спине щедрую горсть мурашек. Хотелось бессильно сесть на пол и спрятать лицо, опустив голову между колен. Хотелось ждать, пока на плечо не опустится рука.
  Лампа дневного света, кое-как подвешенная под потолком коридора, с треском мигнула, на какое-то мгновение превратив реальность в набор картинок.
  Он был там.
  Нет, не стоял перед дверью, ожидая триумфального момента встречи, купаясь в тенях полуживой лампы, хотя такой поступок был бы вполне в его стиле. Просто Бактияр почувствовал его присутствие в самой гостинице, как Ткач ощущает бесшумный полет Нитей.
  Время остановилось.
  Юноша двинулся вперед, внимательно осматриваясь и принюхиваясь, будто зверь. Миновал коридор, обклеенный выгоревшими и отлетевшими от стен обоями, ряды обшарпанных дверей со сбитыми номерками. Остановился на краю погруженной в полумрак узкой лестницы. Ноздри его расширились, а пальцы до побелевших костяшек стиснули ремень сумки.
  Кто-то медленно поднимался по деревянным ступеням. Поднимался неспешно, нарочно задевая стены полами своего длинного плаща, мерно постукивая ногтями по перилами, и раскачивая в воздухе ближайшие Нити. Тень, еще более густая, чем темнота ночи, медленно поднялась на этаж. Крупная фигура в широкополой шляпе перекрыла последний свет, летящий снизу.
  Значит, рана не смогла остановить его...
  Бактияр рванулся назад, без разбега и подготовки. В секунду долетел до конца коридора, выходящего в переулок. Уже врезаясь в оконный проем, он сгруппировался и попытался свободной от сумки рукой ухватить Нить. Уцепился за Золотую, с коротким вскриком разжал зашипевшую от ожога ладонь, и кулем рухнул вниз. Рама с грохотом вывалилась наружу, стекло шумной струей устремилось следом.
  Захватило дух, в ушах засвистел воздух, и все три этажа разом пронеслись мимо.
  Он упал на дорогу, разбрызгивая прохладную воду луж, и покатился по асфальту, роняя сумку с лопнувшим ремнем. Тут же подхватил, сгребая в охапку. По глазам ударили ярко-желтые фары, и Бактияр машинально прикрыл голову - полуночный водитель, даже не успев просигналить, резко свернул вправо. Визжа тормозами, иномарка с грохотом врезалась в угол бетонного забора. Буквально в этот же миг кто-то закричал.
  Бактияр поднял голову, оглядываясь на сутулую гостиницу. В комнатах зажигался свет, что-то голосили люди. За его спиной, бессвязно бормоча и пытаясь отереть кровь, покрывающую лоб, из разбитой машины выбирался водитель.
  А наверху, в проеме с выбитой оконной рамой, зловеще темнел силуэт очень высокого мужчины в свободном плаще и широкополой шляпе. Приготовленные к удару Нити змеями клубились у его ног. Над дальним крылом нищей гостиницы начал подниматься дым.
  Тогда Бактияр побежал.
  Улица замелькала под ногами, когда он понесся по узким переулкам частного сектора, петляя и сворачивая, в мгновение ока оставив за спиной и горящую ночлежку, и преследователя. Он бежал как животное, выкладываясь изо всех своих нечеловеческих сил и редко втягивая воздух сквозь сжатые зубы. Мусорные мешки, коробки и ящики разлетались в стороны, громыхая и отскакивая от стен, несколько бродяжек в ужасе шарахнулись прочь. Страх, невидимой волной подталкивающий в спину, усиливался.
  Сбросить тело не оставалось времени. Бактияр бежал.
  Фонари рекламных щитов перед новеньким сияющим автоцентром ударили по глазам, и он свернул направо, в сторону заправки и трамвайного моста над ней. Здания, машины, редкие люди - все стало неисчерпаемым потоком слайдов, заливающих глаза.
  Навстречу метнулись задворки бензоколонки, бетонный плац с торчащими из него люками, кусты, сырая земля под ногами. Скопление металлических гаражей на взгорье, заваленные мусором трамвайные пути, компания подвыпившей молодежи, сидящая у костерка. Крики, смех, проклятия вслед. В несколько гигантских шагов миновав мост, он выскочил на Серебренниковскую, остановившись лишь на миг.
  Слева, со стороны автовокзала, темная сторона улицы принялась расцветать красочным сиянием милицейских маяков. Буквально тут же притаившаяся "четверка" ВОХРа с места набрала скорость, включая сирену, а Бактияр бросился вправо, во двор высотного здания. Два зеленых мусорных бака на время скрыли его от фар и прожекторов. Почти не сбавляя скорость, машина вкатилась следом и остановилась, гася сирену. Захлопали двери. Парень обернулся, взглядом упираясь в кирпичную стену массивного гаражного комплекса. Двор, как ловушка, рассматриваемый пристальными прищурами десятков темных окон. Двери - на электронных замках, в сторону Октябрьского шоссе можно прорваться только за углом одноэтажной коробки гаражного комплекса.
  Двое ВОХРовцев выскочили из машины, что-то крича на бегу. Бактияр буквально прирос к стене высотки, а в этот момент на краю трамвайного моста, словно из ничего, бесшумно материализовался двухметровый силуэт. Милицейские фонари без устали щупали податливую темень детской площадки, заработала рация. Юноша глубоко вздохнул, нащупывая на мокрой стене пару Красных.
  Менты так и не поняли, что же мелькнуло от ближайшего подъезда, подчистую срезая их фонари и в мелкую хрустальную крошку расшибая фары казенной "четверки". Расценив удар, как обстрел, вооруженные бросились за машину, вызывая подкрепление. Во внезапно наступившей темноте мелькнул размытый силуэт, глухие шаги ударили по рубероиду гаражной крыши, и стало совершенно тихо. Почти не растерявшись, один из ВОХРовцев едва не открыл огонь из пистолета, но напарник рявкнул, заставив опустить руку. Темнота двора дышала пустотой, а будить жителей напрасной пальбой не имело смысла. Беглец перепрыгнул преграду и направлялся к Октябрьскому шоссе.
  Бактияр мягко приземлился на рыхлый газон, отделяющий гаражи от шоссе, и вновь побежал, не давая себе ни секунды отдыха.
  Преследование не прекратилось, он чувствовал это. Охотник шел за ним, как за подранком, пусть медленно, но безошибочно читая колебания Нитей и неумолимо приближаясь. Вот на крыше все той же высотки слева вновь мелькнул силуэт. Бактияр прибавил скорость, даже не задумываясь, что бежит по встречной, к счастью - пустой. Вода из разбитых им луж вставала стенами.
  Тень метнулась впереди, идя наперерез, и Бактияр прыгнул к очередному гаражному комплексу, сворачивая ей навстречу, рассчитывая перехитрить и вернуться на Серебренниковскую. Но теперь силуэт мелькал всюду: в окнах домов, сзади, вставал на пути, бесшумно летел по крышам. Бактияр бежал. Через несколько вздохов лабиринт гаражей и остатков строительного мусора вывел его на ярко освещенную улицу.
  Бег парня остановил внезапный удар о низкое розовое крыло дорогой машины. Подбросил над капотом на добрую пару метров и швырнул о землю. Запоздало Бактияр успел услышать скрип тормозов, женский вскрик, как удар смешал его мысли, погрузив в пыльную пелену полузабытья.
  Но мокрый асфальт быстро приводил в чувство, и юноша открыл глаза. Шикарный розовый БМВ, летевший по ночной Серебренниковской не меньше восьмидесяти, горделиво встал поперек трамвайных путей, красуясь свежей вмятиной. Из машины, оцепенело обхватив голову руками, выбиралась девушка. В Новосибирске в последнее время много таких - молодых и красивых, разъезжающих на баснословно дорогих иномарках... Ее затравленный взгляд метался с помятого крыла на пытающегося подняться казаха. Несмотря на то, что следов крови на лице девчонки не наблюдалось, ее откровенно шатало. В окнах окружавших домов начали зажигать свет.
  - Ты что, козлина, офанарел под машины кидаться?
  Однако в голосе ее не звучало гнева - лишь испуг, прикрытый демонстративным гневом. Лицо девчонки менялось на глазах, как восковая маска, оплывало - ужас произошедшего сражался с яростью за покореженную машину. Она неуверенно топталась вокруг Бактияра, даже не пытаясь помочь тому подняться.
  - Господи, как же я испугалась... - и вновь пошла в атаку, не давая страху затопить сознание. - Да я даже не превышала! Куда же ты попер!? Господи, как же это так...
  Но Бактияр более не слушал. Затравленный взор его был устремлен назад, через левое плечо. Оттуда, по длинной улице, убегающей к Автовокзалу, мерным шагом поднимая брызги дождевой воды, к месту аварии приближался силуэт в широкополой шляпе.
  - Урод, да я же за рулем уже шесть лет, даже права не покупала! Господи, как же так... Парень, я клянусь, что не заметила... Ты в порядке вообще?
  Бактияр взглянул на девушку снизу вверх и она мгновенно умолкла, прекратив поток оскорблений, перемешанных с причитаниями. Захлебнулась собственным дыханием, зачарованная и испуганная багровым огоньком, светившимся в глубине его глаз.
  - Жить хочешь? - грубо рявкнул он прямо ей в лицо.
  Вскочил, тряхнув перепачканной сумкой.
  Девчонка побледнела и сжалась в комок, судорожно ухватившись за воротник блузы. Не в силах произнести ни слова, глупо уставилась на сбитого парня, словно тот заговорил на незнакомом языке.
  - Ну?! - Бактияр оказался рядом, схватил за хрупкое плечо, ощущая крупную дрожь.
  По едва наклонной улице поднимался его преследователь.
  Девушка резко мотнула головой, с трудом сдерживая рыдания.
  - За руль! - скомандовал Бактияр, одним легким движением перемахивая через капот. Таких приказов не ослушиваются, им подчиняются беспрекословно и мгновенно.
  Девушка, словно заколдованная, немедленно выполнила команду - вернулась в машину, захлопнула дверцу, обеими руками хватаясь за рулевое колесо. Теперь она двигалась, как заговоренная кукла древнего культа.
  Охотник остановился.
  Казалось, он задумался.
  Бактияр обернулся, сосредотачиваясь, поймал две парящие Красные и быстро начал вить.
  Нити, с едва слышным звоном появляющиеся из холодного ночного воздуха, свились в подобие жгута. Бактияр, ощущая приятное давление в груди, резким толчком придал им твердость, удлинил и поднял над головой.
  Охотник равнодушно скрестил руки на груди, а клубящиеся и извивающиеся у его ног Нити принялись подниматься в воздух, будто сонные змеи. Машина завелась, и боковым зрением Бактияр увидел распахнутые глаза девушки на белом, как бумага лице.
  Существо в шляпе медленно двинулось вперед, и Красные щупальцами колыхались под его ногами. Бактияр резко вскрикнул, чувствуя, как заломило ребра, а плечи свело судорогой. Перед глазами пронеслась знакомая пелена, вызванная заклинанием. Юноша ударил в землю.
  Его импровизированный бур слетел с рук, изогнувшись трехметровой дугой, и без труда проткнул асфальт дороги, ломая и разбрасывая обломки. Ночная улица вздрогнула, с лязгом отлетели несколько кусков рельсов. Проталкивая Нити под дорогой, Бактияр со звериным оскалом наблюдал, как растет ком встающего дыбом асфальта, приближаясь к Охотнику, чьи бездонные глаза начинали светиться все ярче.
  Одновременно задребезжав, по всей протяженности улицы вверх рванулись тяжелые канализационные люки, вышибаемые огненной энергией заклинания. В следующий миг они с грохотом посыпались обратно, пробивая крыши припаркованных машин и с оглушительным перезвоном отплясывая по тротуарам. Кто-то пронзительно закричал с балкона.
  Поймав еще одну Красную, Бактияр бросил ее вслед заклинанию, удлиняя свое оружие. Словно огромный червь полз под дорогой, вздыбливая асфальт.
  Охотник, опираясь сразу на несколько Нитей, торопливо взмыл, поднимаясь над улицей, и принялся раскручивать остальные для удара. Юноша упал на колено, концентрируясь и усиливая напряжение, с силой выдохнул короткую формулу, и развернул свитые под асфальтом концы Нитей.
  Его преследователь не успел всего на одно мгновение. Дорога взорвалась, треснув, словно старый порез, и взвилась в небо горой осколков, обрывками проводов, кусками труб и тучами пыли, растягивая улыбку разлома во всю длину улицы. Черный блестящий "форд", на немалой скорости выскочивший со стороны Красного проспекта, закрутился, пытаясь отвернуть, но соскочил в провал, исчезая под кусками рушащегося сверху дорожного полотна.
  Стена хаоса выросла в эту секунду между двумя воинами, недвижно застывшими напротив. Один, преклонивший колено, как будто молчаливо восхищался этим театром разрушения, другой - небрежно паря над землей, взирал на таинство уничтожения с равнодушной усмешкой. А между ними в проломе танцевали, как две умирающие змеи, постепенно угасая, сплетаясь и раскручиваясь, поднимаясь и опадая, Красные Нити.
  Бактияр вскочил на ноги и рванул дверцу, втискиваясь на заднее сиденье.
  - Жми!
  Машина с визгом рванулась вперед, выворачивая на тротуар, и с места набрала скорость. Охотник закричал, Нити его заклинаний мгновенно потянулись сквозь опадающую стену обломков, слепо тычась в витрины магазинов и двери офисов, вышибая стекла и плиты гипсокартона. Новые взрывы сотрясли раскуроченную улицу, струи пара и воды хлестали по начинающему разгораться огню пожара.
  Перекрывая крики напуганных людей, над городом прокатился рев.
  Девушка до отказа выкрутила руль, сворачивая на боковую улицу, и впечатала в пол педаль газа.
  Ее трясло.
  Через какое-то время то здесь, то там завыли, приближаясь, сирены милицейских и пожарных машин.
  Бактияр судорожно выдохнул и откинулся на мягкую плоть заднего сиденья. Пальцы, еще хранившие тепло заклинания, начинало привычно покалывать, болело внутри. Да и плечо снова заныло, противно пульсируя...
  Кажется, на этот раз погоня вновь отстала, и раунд снова остался за ним. С каждым мгновением удаляясь от места схватки, он приобретал новую крупицу драгоценного времени.
  Но что дальше?
  Бактияр закрыл глаза. Ему просто нужен отдых, покой. Спокойный сон, в конце концов.
  - Молодой человек, вы ведь не причините мне вреда? Если хотите, у меня есть деньги... У моего друга есть деньги, немалые, я могу заплатить за то, что сбила вас...
  Он вздрогнул. Заработали, легонько жужжа, "дворники", смывая с лобового стекла разводы грязной дорожной воды.
  Проклятье, девчонка. Бактияр заставил себя разлепить глаза и осмотрел невольную спутницу.
  Молоденькая, примерно одного с ним возраста, по человеческим, естественно, меркам. Смазливое, но симпатичное личико, курносая. Спортивная фигурка, развитые формы. Хорошая девчонка. В другое время Бактияр даже заинтересовался бы ею, но не сейчас. Сейчас она была напугана, чертовски напугана, и падающие до плеч прямые темные волосы лишний раз подчеркивали неестественную бледность ее лица. Карие глаза с мольбой смотрели на похитителя через зеркальце заднего вида, и в них отчетливо читался страх.
  Немудрено. Сначала ты внезапно сбиваешь молодого казаха, после чего тот, как ни в чем не бывало, поднимается с земли и начинает махать руками. Затем неожиданно взрывается уличный газопровод, а тебя, в заключение, похищают вместе с машиной, увозя неизвестно куда. Любой бы испугался. Чего ждать от узкоглазого? Может, у него пистолет, или ржавая отвертка с собой... А может, это и вовсе наркоман.
  Машина шла плавно, четко выполняя все предписанные знаками правила. Такую менты просто так не остановят, это хорошо. Через миндальный аромат освежителя пробивался резкий запах пластика и кожи. Стильная приборная доска, как рождественская елка, мерцала разноцветными огоньками. Кондиционер, телефон, кожаный салон. В одном фильме Бахтияр видел, как молодые девчонки зарабатывают на такие машинки...
  Автомобиль только ровно гудел, изредка вздрагивая и поднимаясь на ухабах. Оживленно размахивая лапками, под зеркальцем болтался смешной динозаврик, на каждом повороте хлопая по пузу длинным хвостом.
  - Не надо меня бояться, - только и смог придумать Бактияр. - Просто езжайте вперед...
  - Вы не причините мне вреда?
  - Нет.
  - Отпустите меня, пожалуйста, я могу заплатить...
  - Отпущу, но позже... Обещаю.
  - Этот взрыв... я не могу поверить... я видела кого-то... вы от него убегали? Это террористы?
  - О, нет, - как можно убедительней и спокойней произнес он. - Не террористы, но я и правда убегал... Это моя вина, что я бросился под колеса...
  Если удастся успокоить девчонку, она еще сможет помочь.
  - Но сейчас все позади. Не бойтесь, я действительно не причиню зла. Просто мне нужно кое-куда добраться, а там мы расстанемся.
  - В милицию? - плечи девушки, наконец-то, отпустило окаменение. Она заерзала, усаживаясь удобнее. Привыкли ничего не бояться, эти молодые любовницы богатых бизнесменов.
  - Нет! - тут же поняв, что совершает ошибку, он мгновенно сменил тон. - Я... я просто прошу не пугаться меня. Поверьте, я не убийца и не наркоман. Я мишень.
  Пауза. Такие простые слова... Почему она должна вот так вот запросто поверить им, фактически находясь в заложницах? Долгое время ее глаза пристально изучали молодого человека через крохотное зеркало заднего вида, но чувствовалось - она все же понемногу отходит. Бактияр покорно опустил взор, лихорадочно обдумывая произошедшее.
  Они ехали на север, в сторону площади Калинина, осторожно пропуская милицейские машины и прибавляя скорости на безлюдных участках проспекта. Ночной город проплывал за бортом. Очередной ночной город, погруженный в осеннюю меланхолию. Какие же они все одинаковые... Бактияр на треть опустил стекло, наполняя салон прохладой.
  - Хорошо, - она тряхнула волосами, снова посмотрела на него через зеркальце, - я помогу вам, хотя это и не означает, что я поверила во все. После этого мы будем в расчете за аварию?
  - Конечно, - он потер лоб. Ему не часто приходилось общаться с человеческими женщинами.
  - Без претензий? Без заявлений в милицию? Я подвожу вас, и вы отпускаете меня?
  - Клянусь...
  Она вынула руку из-под бедра, бросая на приборную панель сотовый телефон. Номер, приготовленный к набору, так и не был набран.
  - Учтите, что если вы попытаетесь обмануть меня, это обернется тяжелыми последствиями...
  Бактияр был поражен - еще мгновение назад перед ним сидела до полусмерти испуганная девчонка, но сейчас это уже был едва ли не хозяин положения, уверенный в себе и своих силах. Началась игра на чужом поле.
  Девушка на ощупь вынула из сумочки тонкую сигарету "Вог". Прикурила, сквозь дым рассматривая странного пассажира.
  - Ты точно цел? Ничего не сломал?
  - Нет, упал удачно, спасибо.
  - Вмятину оставил немалую...
  - Крепкая кость, - честно ответил он, так и не сумев сосредоточиться. - И везение.
  - Ясно.
  Розовый БМВ проехал станцию метро "Гагаринская". Улицы ночного Новосибирска были пусты.
  - Куда мы едем и как мне тебя называть?
  - Меня зовут Бактияр, - привычно солгал он, осматривая разорванный бок сумки. - А тебя?
  - Называй меня Линдой. Как певицу, знаешь такую? - она шумно затянулась сигаретой. Выбросила, не докурив, в приоткрытое окно.
  Понапридумывают себе прозвищ... ну и ладно, Линда - так Линда.
  - Куда тебя?
  - Давай на Авиастроителей, там покажу.
  Бактияр назвал улицу наугад, лишь бы та находилась подальше от центра. В глазах девушки молниеносно блеснул лукавый огонек. Машина свернула на Кропоткина и принялась уверенно оставлять за спиной квартал за кварталом.
  - Разборки, да? - многозначительно спросила она. - Я слышала, у вас это жестче, чем у русских... И чего только дома не сидится?
  - У кого это - у нас? - он заставил себя оторваться от видов ночного города, возвращаясь к беседе.
  - У китайцев... Или ты не китаец?
  - Нет, я не китаец... Я казах. И никакие это были не разборки...
  - Ладно, как хочешь... Я просто успела уже такого насмотреться...
  Бактияр устало мотнул головой. Пусть думает, что коллеги из солнечного Казахстана пытались поделить очередной наркотрафик, что с того... Девушка, назвавшаяся Линдой, продолжала о чем-то болтать. Пусть болтает, это ему только на руку. Кроме того, он знал, что после шока может наступить неудержимая разговорчивость. Главное сейчас, что по крышам домов больше не мелькал черный силуэт, обдавая в затылок зловонным дыханием.
  Теперь можно подумать о будущем.
  Нужно подумать.
  Травля снова сорвалась, но на этот раз не по прихоти Охотника, а по его, еще не сломленной и желавшей выжить воле. Он чудом ушел. Что дальше? Союзников у него не прибавилось, друзья далеко, а случайные знакомые в игру не вступят. Спрятаться? Возможно, ведь драться становилось все труднее - Охотник терял терпение и было видно, что забава скоро превратится для него в серьезную работу. И тогда, наконец, он отнимет его жизнь. Хотя при чем тут жизнь, когда все дело в том, что юноша носит на шее.
  Спрятаться? Но где?
  Бактияр до предела, как позволял салон, вытянул ноги, расслабляя мышцы. Нужно бы, по-хорошему, скинуть тело... Машина теперь ехала по безлюдным и грязным районам, с левой руки раскинулся частный сектор, погруженный в непроглядную темень.
  Скоро с ним перестанут играть в кошки-мышки, постаравшись просто убрать. Вернуться на Тоэх? Он слишком неопытен для самостоятельного прохода. Спрятать кулон? Бактияр не был уверен, что не выдаст тайник при пытках. Уничтожить? Он не был готов к такому повороту событий.
  Проклятье, как вообще гончая смогла вычислить его в этот раз? Совпадение? Чушь. Слишком уж много совпадений, чтобы поверить. Сначала смерть Вадимова, потом гон, с каждым этапом которого ему давали все меньше шансов уйти. А может, и на этот раз Охотник сохранил ему жизнь намеренно? Может, его звериная забава не окончена?
  Юноше хотелось завыть, мечась по замкнутому кругу.
  Девушка по имени Линда... Бактияр вскинул голову. Чудесное спасение. Совпадение? Его спутница болтала, голосом выдавая напряжение, до конца не отпустившее ее.
  - Линда? - он спросил это так, что она мигом умолкла. Ее глаза снова расширились, а плечи окаменели. - Скажи мне, ты человек?
  По-другому он не мог, рассчитывая на откровенность. И пусть он спрашивает несуразные вещи у этой напуганной, втянутой в неприятности девушки. Что ему до людского рода? Пусть потом считает, что в машину действительно сел ненормальный...
  Лицо девушки удивленно вытянулось.
  - Что ты имеешь в виду? - она улыбнулась, но улыбка была фальшивой, наскоро приклеенной.
  - Пожалуйста, ответь мне честно, - Бактияр собрался, не дав ей отвести глаз, - ты человек?
  Линда закусила губу.
  - Мой первый муж частенько называл меня ангелом, если ты это имеешь в виду. Но все же думаю, что я человек. Или ты тоже разглядел мои крылья?
  Бактияр столь же неубедительно улыбнулся в ответ. Сущность девчонки и правда не выдавала ничего подозрительного. О, Держатели, пусть она говорит правду... Сейчас беглецу было просто необходимо во что-либо поверить, без опасения, что тот будет обманут.
  Линда вновь сосредоточилась на дороге. Даже немного жаль, что она всего лишь человек.
  Бактияр вновь убедил мысли спокойно течь, омывая его воспаленный охотой разум.
  Машина притормозила. Въехав в парковочный карман, встала на "нейтралку". Линда не поворачивалась - спина прямая, пальцы нервно играют с золотой шейной цепочкой. Шли секунды. Левой рукой девушка заправила за ухо выбившуюся прядку. В ночном свете волосы блестели, как смоль.
  - Это здесь.
  Здесь. Что здесь? Улица Авиастроителей. Адрес, брошенный в спешке... Бактияр куснул губу, закашлялся, потер лоб, оттягивая время, и отчаянно пытаясь придумать хоть что-нибудь еще. Шестеро подвыпивших парней, покупавших пиво в ларьке на автобусной остановке, начали приглядываться к дорогой машине, что-то обсуждая. Линда оставалась неподвижной, как выключенный робот.
  Бактияр замер, перешагивая порог принятого решения. Пришедшая мысль была тиха и незаметна, как морской бриз. Прозвучав, она уже собиралась уйти, когда юноша мягко, но решительно ухватился за нее. Шансы, конечно, весьма незначительны... В лучшем случае, его выставят вон. В худшем же... Однако сейчас, с погоней на хвосте, других вариантов нет.
  Он открыл рот, но промолчал, мгновенно переключая внимание. Линда, вцепившись побелевшими пальцами в руль, казалось, вовсе перестала дышать. Ее взгляд испуганно бегал по темным силуэтам, почти окружившим БМВ. Рассмотрев водителя, парни широко лыбились, обмениваясь сальными шутками. Сквозь качественную тонировку пассажир был не виден.
  В переднее окно раздался легкий перестук безвкусной золотой печатки, украшавшей палец одного из гуляк. В яркие лучи фар вышли двое, один из которых практически лег на капот. В глазах молодежи танцевали пьяные бесы.
  Бактияр прищурился, стараясь разглядеть на силуэтах хоть какое-то подобие Нитей. Хрусталик его глаза треснул, меняя форму, а в следующий миг ночь озарилась почти дневным светом, мерцая и переливаясь совершенно новыми красками. Все чисто, как и с несчастной гонщицей - машину окружали обычные люди... Шестеро, в руках у каждого по стеклянной бутылке пива. К приоткрытому окну наклонилось рябое лицо самого храброго. Запах перегара летел много впереди его обладателя. Парень оскалился, сверкая желтыми прокуренными зубами.
  - Девушка, не поймите нас неправильно. Но мне и моим друзьям очень интересно, что такая хорошая машина может делать в нашем гостеприимном районе так поздно ночью. Может быть, вы составите нам компанию и выпьете пивка? У нас сегодня праздник, а вы, как нам кажется, его и ищете? - желтозубый стрельнул похотливыми глазами по полумертвой от страха Линде, и улыбнулся.
  Просто люди. Это несложно. Помнится, наставник Хоэда и вовсе не принимал человеческую расу за разумный и, тем более, опасный вид. Бактияр положил пальцы на ручку дверцы.
  - Пожалуйста, не выходи из машины, - коротко бросил он, но, кажется, девушка все-таки не услышала. Резко толкнул дверь, уверенно становясь на мокрый асфальт.
  Один из парней отшатнулся, еще не до конца осознавая, что же начало происходить. А затем Бактияр быстро и без лишних движений дотянулся до говорливого, толкнув ладонью в челюсть. Гуляка лязгнул зубами, оседая, словно мешок костей. Его початая бутылка "Короны" зазвенела, откатываясь в лужу. Ночной пассажир БМВ шагнул вперед, аккуратно прикрывая за спиной дверь машины.
  Остальные гопники недвижимо стояли в тени, обалдело взирая на кучу спортивного тряпья, секунду назад бывшую самым смелым из них.
  - Сука, ты же его убил! Пацаны, да он же его замочил... Убил Бурого...
  От дерзкого узкоглазого шарахнулись в разные стороны.
  Бактияр улыбнулся.
  - Ах ты, падла! - завыл, замахиваясь бутылкой, стоящий слева, одетый в черную мотоциклетную куртку и нахлобучивший по самые брови ярко-красную спортивную шапку.
  Два его приятеля, чуть помедлив, ринулись на выручку, причем один вцепился в запертую дверь водителя, ожесточенно дергая и безбожно ругаясь.
  Бактияр сделал полшага вперед, поймал летящую руку, и крутанулся против часовой стрелки, утягивая противника за собой, звонко захрустев его пальцами. Смельчак заорал, через миг врезаясь в спешащего на подмогу друга, а Бактияр добавил ногой - старался не сильно, но что-то все-таки затрещало. Пинок в спину парня со сломанными пальцами смел всю троицу, считая насевшего на дверцу.
  Узкоглазый двигался медленно, очень медленно, не тратя попусту сил и забавляясь, глядя на неловкие и неуклюжие танцы людей. Примерно так, пожалуй, только наоборот, выглядела бы его драка с Охотником. Также, как не удостоили бы его самого, он не торопился уважить своих противников ритуальными боевыми беседами.
  Грохот бьющегося стекла, сопение сзади - некто отважный изо всех сил готовился к удару разбитой бутылкой. Спиной вперед Бактияр скользнул к нему, оборачиваясь уже в упор, и ударил двумя раскрытыми ладонями в грудь. Щелкнули, трескаясь, ребра. Стеклянная "роза", словно приклеенная к воздуху, осталась висеть еще секунду, а бойца унесло прочь. Стекло зазвенело по асфальту, разбиваясь о поребрик.
  Бактияр глубоко вздохнул и обернулся, осматривая поле брани. Уцелевшая шпана исчезла еще быстрее, чем появилась. Паренек в красной шапке на четвереньках пытался уползти за машину, вскидывая к груди изувеченную руку, что-то нечленораздельно бурча и постанывая. Самый смелый, предлагавший Линде отдохнуть и выпить пива, все также лежал на дороге, не двигаясь, но дыша.
  Юноша еще раз глубоко вздохнул, рассматривая легкое, как запах цветка, облачко пара, вылетевшее изо рта. Похолодало....
  Дождавшись исчезновения красной шапки в темноте дворов, Бактияр вернулся в машину. Мягко захлопнул дверь и поднял стекло.
  Линда бросила на него затравленный взгляд, все еще не решаясь сдвинуться с места.
  - Ты молодец, что двери заперла...
  Она с трудом кивнула и сморщилась, начав растирать затекшую шею.
  - Я ошибся с адресом, - Линда, казалось, пока его не слышит. В глазах девушки, наконец, появились слезы. - Другое место...
  - Ты обещал.
  - Я держу свое слово. Но нам нужно не сюда. Сейчас вспомню. Как только доберемся - ты свободна. Правда.
  - Если ты меня еще раз обманешь, я буду звать на помощь.
  - Хорошо.
  Бактияр откинулся на сиденье, закрыл глаза и сосредоточился, чувствуя, как медленно уплывает из машины прочь. Через минуту он видел Новосибирск с высоты птичьего полета, размазанный, широко разбросивший щупальца районов, накрытый пеленой смога и дыма, летящего от коптящих небо заводов. Возможно, он сейчас и был птицей, летя в низких серых облаках, начинавших накрапывать моросью. Птицей, высматривающей внизу одну единственную точку, существование которой в каждом городе родины людей стало возможно лишь после войны Бешенства.
  Новосибирск бесформенным пятном раскинулся под ним, вспыхивая мертвыми огнями реклам и уличных фонарей, мигая фарами машин. Но вот Бактияр заметил и одновременно почувствовал присутствие в юго-западной части причудливой кляксы. Почти за городом, у самой его границы. Тусклый синий огонь, пульсирующий и дышащий, словно живое существо. Огонь, различимый с любой точки мегаполиса - Маяк Куратора. Отметив расположение Маяка, Бактияр заставил свой дух вернуться в машину.
  - Нам нужно на юг, по основной трассе...
  - Далеко?
  - Да, почти до границы города.
  - Академгородок?
  Бактияр нахмурился, вспоминая изученную днем ранее карту.
  - Нет, дальше. Там есть поселок из частных домов, дорогих и малоэтажных... От трассы налево.
  - За Городком?
  - Да, немного не доезжая до Бердска.
  - Если ты о Новом поселке, то я туда тебя не повезу. Лучше бы сразу предложил мне ехать в чащу и стелить на земле покрывало...
  - Я не причиню вреда, - Бактияр посмотрел на паренька, лежащего у края тротуара. - Но если ты будешь против, я заберу машину.
  Тишина продлилась недолго.
  - Господи, зачем я это делаю... Могла бы уже сто раз убежать... - она сказала это негромко, на самой грани беззвучного шепота, и завела мотор.
  Он услышал. Никак не отреагировал.
  Машина плавно развернулась, возвращаясь в центр.
  Бактияр потер лицо. Усталость давала о себе знать, дружески пожимая мышцы и тонким пальчиком прикасаясь к раненому плечу. Если не гнать, привлекая внимание ДПС, на месте они будут только через полчаса...
  Юноша откинул голову, прикрыл глаза, ровно задышал, и позволил себе провалиться в чуткий сон.
  
  ***
  
  Камень был похож на живое существо, серый и морщинистый. На разноцветном мхе, покрывавшем кожу валуна, подставляя лицо бледно-голубому солнцу чужой осени, сидел путник. Ноги вальяжно раскинуты, пальцы ласкают ковер из крохотных перламутровых цветков. На путнике надета потертая куртка из зеленой кожи, подпоясанная широким ремнем, усеянным бронзовыми бляхами. Кожаные штаны и стоптанные черные сапоги с высокими персиковыми отворотами, выдавали в нем странника, немало побродившего по свету. Длинные темные волосы на затылке были схвачены в хвост медной застежкой, но даже из-под пышной гривы виднелись длинные, звериные уши.
  Рядом с путешественником лежала широкая походная сумка, медные застежки которой изображали лохматых драконов, кусающих себя за лапы; синим ремешком к суме был крепко прихвачен длинный, чуть изогнутый меч, отдаленно напоминающий оружие человеческих самураев. Клинок его был спрятан в ножны, охваченные желто-зеленой змеиной кожей. Отшлифованная ладонью гладкая рукоять и испещренная зазубринами цуба сверкали начищенным желтым металлом.
  Продолжая гладить лепестки цветов, свободной рукой странник поигрывал длинным обоюдоострым кинжалом, небрежно вращая тот в пальцах и точными движениями сшибая длиннохвостых стрекоз. Все оружие было отковано из Нитей и, судя по виду, очень давно, особенно кинжал, в клинке которого причудливо сплетались Синие и Золотистые узоры. Было очевидно, что из всего небогатого имущества путника наиболее ухоженным выглядело именно оружие.
  Воин приоткрыл блаженно прищуренные глаза и обернулся через плечо. Зеленые кошачьи зрачки расширились. Человек, странник, воин, зверь повернулся всем телом и привстал, в широкой улыбке обнажая белоснежные зубы:
  - Киоши?..
  
  
  Эпизод II. Куратор.
  
  - Ну, доволен теперь?
  Бактияр вздрогнул и окончательно проснулся. Розовый БМВ замер перед двухметровой кованой решеткой, опоясывающей величественный коттедж в готическом стиле. Массивные каменные горгульи, притаившиеся по обе стороны короткой подъездной аллеи, могучими лапами поднимали к ночному небу крупные шары светильников. Казалось, что под желтым стеклом горит не электрический свет, но пляшет рыжее пламя.
  Декоративные башни усадьбы гордо возносились вверх, целясь шпилями в далекую луну, уже потревоженную первыми проблесками зари. Окружавшие особняк домики новосибирских бизнесменов по сравнению с мрачной красотой готики казались проектами первокурсников архитектурной академии. Усилившийся ветер раскачивал когтистые кроны елей, прикрывавших дом со спины.
  Линда обернулась, впервые за весь вечер, устало прищуриваясь.
  - Все, как ты и объяснил. Приехали. Доволен теперь? Я свободна?
  Бактияр промолчал и открыл дверцу. Девчонка в один миг потеряла для него всяческий интерес.
  - Да, спасибо, мне именно сюда.
  Он вышел из машины, ступив на плотную, без зазоров, мозаику крупных булыжников, мостивших подъезд к воротам. Уже прикрывая дверцу, коротко кивнул.
  - Мы в расчете.
  - Отлично. Надеюсь, парень, мы больше не увидимся, - в голосе девушки сквозили злость и усталость. Она нервно потянулась назад, чтобы захлопнуть дверь.
  Через секунду мотор довольно заурчал, машина развернулась, фарами освещая лишенные вкуса постройки, и помчалась прочь, с места набирая скорость. Бактияр обернулся, поднимая глаза к острым крышам дома.
  На трехэтажной башне с декоративным балконом, над самым высоким шпилем здания, насквозь пронзая небо тонкой иглой луча, ровным синим светом горел Маяк Куратора - символ власти и контроля над разделенными после войны колониями людей. Всевидящий глаз хозяина города пристально оглядывал свои владения, отмечая любые беспокойства Нитей внутри городской черты.
  Бактияр взялся за холодные кованые прутья, бесшумно отворяя решетчатую калитку. Как он и предполагал, было не заперто.
  Электрическое пламя в светильниках поднялось, яростно зашипев, и Бактияру показалось, что горгульи с опаской наблюдают за непрошеным гостем. Миновав ряды недвижимых охранников аллеи, он поднялся на широкое каменное крыльцо, останавливаясь перед здоровенными, потемневшими от времени и непогоды двустворчатыми дверями из дуба. Плоская золоченая кнопка старинного звонка справа от дверей была оправлена в металлическое изображение оскаленной волчьей пасти.
  В роще за домом заверещала ночная птица, стройные деревья что-то шептали, раскачиваясь над головой. Бактияр уверенно утопил кнопку. В глубине дома расплескался глубокий мелодичный перезвон.
  Почти сразу одна из створок двери приоткрылась и, поправляя потертые очки, из дома выглянул невысокий старик в темно-синем пиджаке. Словно специально сидел в прихожей, ожидая гостей.
  - Чем вызван ваш столь поздний визит в этот дом? - невозмутимо надменным тоном поинтересовался он, презрительно оглядывая Бактияра с ног до головы.
  - Я искренне прошу прощения за столь поздний час, но настаиваю на незамедлительной встрече с Куратором, - тот просительно склонил голову, ожидая ответа.
  Для встреч с Кураторами не существовало ни времени суток, ни обязательных формальностей, так что Бактияр с равным успехом мог быть впущен, так и изгнан прочь. Колониальные наместники пользовались почти безграничными правами.
  Старик помедлил, цепко осматривая ночного посетителя, затем дверь беззвучно отворилась шире, и он отступил, жестом приглашая следовать за ним. Зоркие, не по-старчески быстрые глаза ощупали аллею и сад камней, раскинувшийся вдоль нее. Бактияр осторожно вошел, без труда разглядев в слуге одного из низших, даже не владеющих Нитями. Хотя бывает, что такие обладают иными умениями, за что и ценятся Ткачами. Например, виртуозно стреляют или дерутся клинком...
  Плотно прикрыв тяжелые створки, дворецкий вернул Бактияру его оценивающий взгляд и тем же небрежным жестом пригласил на небольшой пуф.
  - Ждите, молодой человек, - старик говорил по-русски, но в его речах отчетливо прослеживался странный акцент.
  Еще раз внимательно осмотрев потертые кроссовки и испачканные джинсы ночного гостя, дворецкий величественно исчез за одной из многочисленных дверей дома.
  Бактияр завертел головой. Просторная гостиная сразу покоряла уютом и неброской роскошью старины. Большая овальная комната с высоким потолком, вдоль дальней стены - балкон второго этажа с рядами дверей в глубине. Крутая лестница, застеленная видавшим виды красным ковром, широкие кресла по углам, небольшой пузатый диван, пара пуфов. Юноша присел.
  Вся мебель была изготовлена из красноватого дерева и блестела лаком, местами давшим сеть трещинок. Выгоревшие, но еще яркие обои пестрели переплетениями пунцовых лент на золотистом поле. Несколько картин на разных стенах изображали портреты двоих рыцарей в полных миланских латах и даму верхом на шикарном арабском жеребце. Рамы желтели потемневшим золотом, овальное зеркало в аналогичной оправе висело у входных дверей. В лестничной тени прятались узкие маятниковые часы, мерно отмахивающие секунду за секундой, казалось, с первого дня сотворения Миров. Толстый пушистый ковер в центре пола, как и обшивка мебели, в цветах придерживался красно-коричневой гаммы. Висящая на цепях под крестом из грубых балок люстра омывала гостиную мягким светом, печально звеня сотнями хрустальных капель. Атмосферу дополнял легкий и приятный запах пыли. Бактияр постепенно чувствовал то, о чем начал забывать - чувство безопасности...
  Юноша окончательно изломил зрачки, вытягивая их в истинную, звериную форму; по-новому оглядел комнату, и дыхание невольно перехватило...
  Было бы наивно предполагать, что судьба настолько благосклонна.
  Свисая вдоль стен, струясь по потолку и даже перечеркивая дверные проемы, повсюду были растянуты Синие Нити.
  Мидзури.
  Было бы глупо, хоть немного познав Новосибирск, полагать, что им управляют воины и хищники, а не чародеи и колдуны... Каждый переулок и проспект сибирского мегаполиса буквально дышал Синими, и надеяться, что Куратором окажется тоэх, было неразумно.
  Молодой человек, называющий себя Бактияром, устало потер глаза.
  Пугаться не было сил. Кроме этого, хозяин наверняка понимает вес собственного статуса, чтобы сразу объявлять гостя своим врагом. Но станет ли бывший противник союзником? Это уже сомнительно. Сейчас все сомнительно, ведь ничто не помешало внезапно превратиться во врагов сородичам самого Бактияра...
  Юноша вознес краткую молитву Властителю Путей, скрестил пальцы и приготовился ждать, прислонившись спиной к теплой стене. Минутная стрелка лениво ползла по полю старинных часов. Дом наполняла тишина.
  Глубокий приятный голос застал его врасплох, заставив вздрогнуть.
  - Приветствую вас в моем доме даже в столь поздний час, но имею желание как можно быстрее узнать, чем же обязан визиту.
  Бактияр поднял глаза.
  По лестнице в гостиную неспешно спускался хозяин особняка. По виду - классический европеец, высокого роста, в походке которого четко просматривалась воинская поступь. Седина, изрядно дотронувшаяся до аккуратно уложенных каштановых волос, активно спорила с тонкими чертами лица и гладко выбритым волевым подбородком, стараясь прибавить к внешности лишний десяток земных лет. Он остановился у подножия лестницы и по-хозяйски облокотился локтем о перила, покачивая шнуром халата, словно недовольная кошка хвостом. Темные пронзительные глаза внимательно изучали Бактияра. Значит, вот как выглядит царственный Куратор Новосибирска и прилегающих земель.
  Разумеется, тот сразу догадался, что за существо находится перед ним.
  - Меня зовут, - Бактияр встал, кланяясь и сцепляя руки в Знаке Почтения, - Киоши Мацусиро, тоэх джегал из клана Небесных Пловцов. Меня привела нужда, почтенный, иначе я никогда не осмелился бы тревожить ваш покой. Я прибыл сюда, чтобы просить помощи и искать защиты у Куратора Новосибирска. Согласно законам и собственной воле я отдаю себя вам в этом городе.
  Возможно, чуть позже Куратор так и не позволил бы юноше проситься под свою защиту, выставив за дверь, но молодой тоэх презрел формальность беседы, сразу озвучив собственные стремления. Вероятно, неспроста.
  Снова наступила тишина, нарушаемая только приглушенным ходом часов. Куратор молчал, щуря глаза и поглаживая подбородок. Взвешивал, пользуясь затишьем, вспоминая букву законов. Конечно, он знал, что в город прибыл тоэх, причем несанкционированно, без регистрации, причем не один. Конечно, он понимал, что тот и без ритуала все это время находился в его власти. Конечно, отдавал себе отчет в том, что может сделать с непрошенным гостем.
  Время шло, стрелки отмеряли вторую минуту шестого. Затем высокий статный человек с пронзительным взглядом отпустил концы широкого пояса, чуть кланяясь и складывая руки в Знак.
  - Я, Виктор Конта, мидзури джегал из рода Раконов, Куратор Новосибирска, согласно законам и собственной воле беру тебя, Киоши Мацусиро, под свою защиту и обещаю посильную помощь.
  И замолчал, наслаждаясь реакцией юноши. Защита, гарантированная Куратором, совсем не означала, что уже утром тоэх не может быть тайно передан специальным службам мидзури. Но юноша, которому более не требовалось называть себя Бактияром, выдержал этот взгляд. Дело сделано, и сказанного не вернешь.
  Виктор сделал несколько шагов вперед, протягивая крепкую руку.
  - Добро пожаловать в мой скромный дом, Киоши. Но мое гостеприимство вовсе не означает, что за дверью уже наступило утро. Судя по твоему виду, тебе необходимо принять ванну и переодеться. Слуги отведут в гостевые апартаменты, где ты сможешь отдохнуть. Разумеется, после я желал бы немного поболтать. Например, за обедом.
  - Безусловно, мастер Конта. Я искренне благодарен за предоставленную защиту и...
  - Не стоит лишних слов, - Куратор неторопливо приподнял руку, а его глаза в свете люстры показались вовсе бездонными. - Я чту законы, и пусть об этом знают все. Идем. Еще одно - называй меня просто Виктор.
  Киоши прошел за ним в смежный, все столь же богато обставленный зал, где Виктор отдал необходимые распоряжения одному из слуг. Затем хозяин особняка вежливо пожелал юноше хорошо отдохнуть, пообещал обязательную беседу, если не за обедом, так хотя бы за ужином, и чинно удалился к себе.
  Слуга скупо пригласил гостя следовать за ним, проведя по скромной винтовой лестнице в глубине дома. Небольшая, но со вкусом обставленная комната на втором этаже приняла Киоши в свои объятья. Убедившись, что гостю ничего более не требуется, прислуга оставила его в одиночестве. Молодой тоэх осмотрелся, машинально принюхиваясь.
  Убранство не впечатляло, хоть и предоставляло все необходимое для отдыха. Высокая кровать, застеленная меховым одеялом, тумба у изголовья, стул, книжная полка. Стараясь не скрипеть паркетом пола, Киоши подступил к зарешеченному витыми узорами окну. Узкому, словно крепостная бойница. За домом лежал сад, обнесенный кованой оградой, виднелась крытая веранда.
  Несмотря на великолепное ночное зрение, Киоши зажег висящую над кроватью бра. Необходимо проявить уважение...
  В правой стене обнаружилась дверь в ванную комнату. Набор лекарств в зеркальном шкафчике над раковиной впечатлял разнобразием. Юноша задумчиво замер, разглядывая отражение в закрывшейся дверце. Убежище найдено. Надолго ли?
  Киоши закрыл дверь комнаты на защелку. Поймав одну из редких Красных, набросил на замок простенькую удавку. Покусав губу, снял ее, растворяя в воздухе. Необходимо проявить уважение...
  Он опустился на край кровати.
  Теперь его защитник - мидзури. Можно ли ему доверять? Конечно, старинный ритуал на его стороне, но формула слишком ко многому обязывает, и в другое время он бы тысячу раз подумал, прежде чем так поступить. Киоши откинулся на мягкую, чертовски удобную кровать. Виктор Конта, обремененный обязанностями наместника. Друг? В безопасности ли он теперь? Утро расскажет. Молодой тоэх понял, что засыпает.
  
  ***
  
  Киоши проснулся, когда солнце прошло почти весь дневной путь, собираясь вновь упасть за край земли. Еще яркие лучи пронзали пелену тумана, расстелившегося по коттеджному поселку за пределами ограды дома, так что были видны лишь темные профили зданий. Новый дождь передумал начинаться, и облака разбрелись, обнажая рваные куски холодного осеннего неба.
  Наконец-то ощутив себя отдохнувшим, тоэх позволил себе еще немного понежиться под одеялом, жадно впитывая чувство комфорта. Поднявшись, обнаружил на спинке стула новые джинсы, пару носков, красную рубаху и джинсовую куртку без рукавов. С удовольствием сбросив старую, рваную и заляпанную кровью одежду, Киоши полез в небольшую ванну. Погрузившись с головой, он не смог сдержать довольного урчания, вырывавшегося из его глотки. Горячая вода принесла расслабление и даже сняла боль в плече.
  Четверть часа пролежав в пене и приняв душ, Киоши побрился одноразовым станком, преподнесенным ему прислугой, причесался. Насвистывая простенький мотивчик, натянул свежую одежду, раскидав по карманам немногочисленное имущество. Осмотрев себя, подмигнул крепкому молодому азиату, невесть откуда появившемуся в зеркале.
  Почти тут же в дверь постучали, словно кто-то наблюдал в ожидании. Пришел уже знакомый Киоши слуга и сообщил, что мастер Конта приглашает к столу, если гость чувствует себя достаточно отдохнувшим. Последовав за слугой по знакомому пути, молодой тоэх оказался в одном из просторных залов первого этажа, посреди которого обнаружил длинный, сверкающий белоснежной скатертью стол, сервированный на две персоны. В животе юноши невольно заурчало.
  Эта комната оказалась просторней овальной гостиной, но была еще меньше заполнена мебелью - лишь старинный обеденный стол и два ряда высоких резных стульев. Лучики солнца мигали на начищенном паркете пола.
  Виктор, на этот раз одетый в мягкие черные штаны и белую просторную рубаху, стоял у окна. Отодвинув в сторону тяжелую палевую штору, хозяин дома разглядывал улицу, поигрывая стаканом воды. При появлении Киоши обернулся и, коротко кивнув гостю, направился навстречу.
  - Люблю эту погоду, - вместо приветствия произнес он, вновь поразив глубиной и бархатистостью голоса. - В такие дни приятно думать о будущем и вспоминать прошлое - человеческой осенью правят печаль и романтика. Рад видеть тебя отдохнувшим, ночью на тебе не было лица.
  Киоши благодарно пожал протянутую руку, и они вместе вернулись к окну.
  - Я хочу еще раз выразить вам свою признательность, Виктор, - несмотря на опасения, Куратор становился симпатичен тоэху, и он не усматривал в этом никакого чародейства.
  Открытые и уверенные в себе персоны всегда располагают к себе. Особенно, когда берут на себя смелость приютить беглеца. Особенно, дитя чуждого народа.
  - Не стоит, - Виктор протянул ему стакан, наполненный чистейшей минеральной водой. - Полагаю, уже стоит подавать ужин?
  - О, да, - не смог сдержаться Киоши, и быстро отхлебнул воды, скрывая смущение.
  Здесь, в этой теплой зале, воспоминания о погоне и сражениях меркли, отходя на задний план.
  Виктор улыбнулся одними уголками тонких губ, демонстрируя совершенное знание простой сущности тоэхов. Поставил воду на край стола, негромко хлопнув в ладоши.
  - Прошу, - они неторопливо заняли стулья на разных торцах стола.
  В следующую секунду трое слуг внесли блюда, от разнообразия которых у Киоши закружилась голова. Стараясь не спешить, он принялся за еду, краем глаза поглядывая за Контой, безупречно искушенном в этикете.
  Виктор насытился гораздо раньше своего гостя, отведав от каждого блюда буквально по кусочку. Плеснув в высокий бокал белого вина, он наблюдал за Киоши, изредка поглядывая в окно. По паркету ползли теплые лучи, рассеченные тонкими линиями оконных переплетов. Тоэх продолжал вкушать богатую трапезу, не решаясь ни остановиться, ни первым начать разговор.
  Трапеза подходила к концу, когда Виктор, наконец, заговорил, привлекая внимание гостя поднятым бокалом.
  - За добрые вести и хороших гонцов! - Киоши поднял свой бокал, неохотно отодвигая тарелку.
  Слуги неприметными тенями прибрали со стола, выставив десерты.
  - За надежные стены и добрых хозяев! - тостом ответил тоэх, и они вновь отсалютовали друг другу.
  Киоши поставил бокал, обратив внимание, что Виктор не спешит следовать его примеру.
  - В последние годы, - доливая себе вина, негромко подытожил Куратор, словно продолжая прерванный рассказ, - я стал как никогда далек от интриг Дворов. Мне нравится в колонии, а жизнь моя заполнена уютными и необременительными заботами. Однако, прошу меня правильно понять, я не потерял былого интереса к событиям, происходящим за границами Земли.
  В саду щебетали птицы, сквозь едва приоткрытое слугами окно ветер наполнял комнату приятной прохладой.
  - Твой взгляд красноречивее любого вопроса, юный тоэх, - Виктор даже не взглянул на гостя, мелкими глоточками попивая вино. - Но поспешу развеять опасения, я не собираюсь выпытывать у тебя, что происходит вне Земли. Однако и ты должен понять меня: тоэх, прибегнувший к ритуалу и просящий защиты у меня, явление не частое. Наводит, знаешь ли, на весьма противоречивые и разнообразные мысли.
  Киоши сохранял невозмутимое выражение лица, и лишь его восточные глаза с вертикальными зрачками стали еще уже. Чтобы скрыть даже тень смущения, он сделал глоток вина, внимательно вслушиваясь в интонации собеседника. Конечно, он понимал, куда тот клонит, но необходимо проявить уважение...
  - И, тем не менее, - Виктор погладил свой выбритый подбородок, - я вынужден просить тебя, мой дорогой гость, поведать историю, приведшую тебя в стены этого дома. В башню Маяка. В особняк Куратора. Я вправе.
  Он замолчал, разглядывая Киоши поверх бокала и покачивая прозрачный напиток.
  - Как мы оба знаем, вчера ночью в моем городе произошло событие, пришедшееся мне не по нраву. Не стану скрывать, такого не бывало давно, так пусть не повторится столько же. Также мы оба в курсе, что прямой долг Кураторов - бережно охранять доверенные им после войны Бешенства города... Согласись, что взрывы человеческих улиц не людьми, происшествие неприятное.
  Итак, мишура реверансов окончена.
  Киоши отправил в рот дольку мандарина, медленно пережевывая. Сейчас ему предстоит решить, кем считать сидящего напротив. Союзником или врагом. Умолчать или соврать? Виктор спокоен, но от звериных глаз не укроются пульсирующая жилка на виске, легкая дрожь пальцев, стремительные оценивающие взгляды.
  Нет закона, по которому демон обязан отчитываться за совершенные разрушения, пусть даже это и создает проблемы Кураторам. Осталось понять, что движет Контой - праздное любопытство отшельника, или нечто большее. Как отреагирует тот, если гость попросит сохранить тайну? Выставит прочь, лишив покровительства, или поймет?
  Виктор, словно читая его мысли, поднял бокал, скрывая тень улыбки. Казалось, что он улыбается игре вечернего света на идеальной глади оконных стекол. На улице стремительно темнело. Бесшумно появившиеся слуги зажгли люстры, прикрыли шторы и унесли со стола пустые блюда. Киоши медлил, Конта не торопил. Они пили вино, наблюдая, как на особняк опускается осенняя ночь.
  Тоэх задумчиво поиграл чайной ложечкой, отодвинул остывший кофейник. В любом случае, если сохранить известную осторожность, много он не потеряет. Но приобретет расположение наместника. Киоши налил себе еще вина. Нарочито медленно, чтобы показать, что еще не решился. Виктор терпеливо ждал.
  - Я почту за честь, и с удовольствием расскажу свою историю.
  Бровь Виктора приподнялась, он отвернулся от окна.
  - В таком случае, - Куратор плавно поднялся из-за стола, без стука отставляя стул, - я приглашаю к камину. Огонь украсит рассказ и позволит увеличить наслаждение.
  Киоши покорно поднялся вслед. Хозяин Маяка направился к дверям.
  Они миновали череду комнат, погруженных в мягкий полумрак, выходя в овальный зал, одну из стен которого занимал огромный изогнутый камин, наполненный сухими полешками. Обстановка полностью соответствовала скромному, но богатому убранству всего дворца: три огромных мягких кресла, резной столик на одной ножке, медвежья шкура поверх кроваво-красного ковра и картина над очагом составляли всю меблировку залы. Высокие, до пола, окна, зарешеченные вязью кованой листвы, выходили ровно на аллею с горгульями.
  - Мне необходимо отдать ряд распоряжений, после чего я немедля вернусь. Располагайся, - Виктор жестом предложил гостю занимать любое удобное кресло и исчез за дверью.
  Невольно погружаясь в мрачные мысли, Киоши подошел к окну. Отодвинув тяжелую бархатную портьеру, выглянул на аллею и лежащие за ней ворота усадьбы. Осень полностью вступила в свои права, безраздельно властвуя на Земле, гоняя по асфальту стаи желтых листьев и купая полумесяц в глубоких стылых лужах.
  На соседней улице, скрывшись за кирпичным забором ближайшего коттеджа, притаился розовый БМВ с помятым передним крылом. Киоши закусил губу.
  Скрипнула дверь, и тоэх поспешно отпустил штору, оборачиваясь. Виктор бросил на него долгий, оценивающий взгляд.
  - У нас новые гости? - он осторожно поставил на столик пару пузатых бокалов, бутыль коньяка и плоскую деревянную коробку. Плавно, но решительно прошел к окну, игнорируя неловкость Киоши. - Позволишь взглянуть?..
  Конта поднял край шторы, и тоэх взглянул через его плечо. По поселку снова прогуливался дождик, прибивая листья, пыль и легкий мусор к земле. Автомобиль исчез. Пустой улицей пробежали, спасаясь от противной мороси, двое мальчишек. Виктор косо взглянул на юношу и опустил тяжелую ткань на место.
  - Присаживайся, - он взял со столика бутыль, придвинул к камину два кресла, и утонул в мягкости одного из них.
  Киоши последовал приглашению. Глухо хлопнула пробка - Виктор сноровисто расплескал ароматный коньяк по стеклу бокалов, отставил бутылку. Протянул собеседнику, открыл деревянную коробку, но молодой тоэх вежливо улыбнулся, отказываясь от предложенной сигары.
  - Еще мгновение, - попросил Виктор.
  Свободной рукой он ухватил ближайшую Синюю, вонзая ее в сердцевину сухих поленьев, аккуратно сложенных в глубине камина. Дерево затрещало, когда Куратор начал накалять Нить, зашипело и, треснув, занялось веселым пламенем, охватывая всю поленицу. По залу замелькали тени, горячее заклинание выплыло из пальцев, кружась по воздуху и увядая, словно цветок.
  Виктор вытянул к огню ноги и обернулся к гостю, поднеся к подбородку бокал.
  Киоши вздохнул, словно перед прыжком в воду, и, тщательно подбирая слова, начал рассказ, неумело поигрывая богатым напитком.
  
  ***
  
  - Я живу на Земле уже несколько десятилетий, после того, как в возрасте перемещения прибыл сюда с отцом. Визиты на родину стали редкостью: отец брал меня в клан на обряд инициации, да еще один раз недолго бывал у вас. Последние несколько лет неприметно жил в Красноярске. Обзавелся приличной работой, познакомился со многими людьми и даже нашел друзей.
  Вынужденный жить в колонии, я стал всецело увлечен познанием человеческой расы изнутри. Меня интересовало все: их энергетика, характеры Нитей, Пути Держателей. Не так давно я купил хороший частный дом на окраине города. Дом на склоне горы, с которой ночью видно весь город и окружающие его сопки. Даже подумывал ненадолго жениться на человеческой девушке. Именно тогда произошла цепь страшных событий, итогом которой стал мой визит сюда.
  Не вдаваясь в специфику своей работы, могу лишь рассказать, что пару лет назад познакомился с хорошим человеком. Сначала мы обсуждали лишь деловые вопросы, затем стали встречаться и пить пиво, потом познакомили подруг, катались на рыбалку. Его звали Игорь Вадимов. Звали, да...
  Незаметно для себя, проводя все больше времени среди людей, я постепенно стал ощущать его своим другом. Настоящим другом, если среди людей такое понятие все-таки существует. Мы вместе отдыхали, отмечали причудливые человеческие праздники, вместе дрались. В итоге я едва ли не проникся уважением к этому смертному, так самозабвенно упивающемуся своей короткой жизнью. Возможно, я даже чуть завидовал ему - Игорь был женат, и в скором времени собирался завести ребенка. Мне нравились эти люди, и все шло лучше некуда, когда Держателям стало неугодно видеть меня счастливым.
  За то, что произошло с Игорем, я виню именно себя. Ведь именно я, в итоге, втянул его в эту историю и лично повинен в том, что случилось. Не сойдись мы так близко, Вадимов и сейчас доживал бы свой краткий земной срок, наслаждаясь радостным смехом жены и малыша.
  Киоши сделал большой глоток, неспешно смакуя мягкий букет. Бокал звякнул, когда тоэх опустил его на широкий подлокотник кресла.
  - Неприятности начались внезапно - как они обычно и начинаются. Могу сказать одно, ночное телевидение и холодное пиво стремительно покинули мою жизнь. Буквально пару недель назад, в один из необычно теплых вечеров, Игорь позвонил мне. Необычный звонок, я это сразу почуял...
  По голосу человека я сразу заподозрил неладное - Вадимов был откровенно напуган. Он сказал, что волнуется за меня, и посоветовал быть осторожней. Я просил встречи, но он уходил от ответа. Долго колебался, но все же рассказал, что в этот день ему набирали с неизвестного номера и, открыто угрожая семье, приказали передать мне послание. Передать послание... нашли не меня, его - по нему и ударили.
  Послание заключалось в том, что некто желает встретиться со мной следующей ночью на выезде из Красноярска, в условленном месте. Игорь долго извинялся, что именно его семья послужила тем больным местом, на которое надавил незнакомец. Спрашивал, в какие неприятности я попал. Интересовался, может ли помочь. Спросил, не буду ли я обращаться в милицию. Я, как мог, заверил его, что дело не в деньгах или разборках. Успокоил, как умел, сам пребывая в полнейшем неведении, терзая себя догадками и всевозможными предположениями. Жизнь моя была тиха и неприметна, с бандитами я дел не имел, в конфликты с органами власти также не вступал. Тогда я и подозревать не мог, насколько серьезен был этот звонок, списав все на случайность или недоразумение.
  Догадавшись, что я все же собираюсь принять приглашение, Вадимов твердо собрался пойти вместе со мной. Признаюсь, мне стоило больших трудов отговорить его - если бы дело дошло до серьезной драки и человек осознал мое истинное обличье, привычной жизни пришел бы мгновенный конец. Он и так пришел, но кто мог знать?
  Убедив его в том, что буду вооружен, я обещал оставаться на связи. Думал, что смогу в одиночку положиться на свои силы тоэха...
  Киоши машинально повел больным плечом, что не ускользнуло от Виктора. В камине приятно трещали дрова, пламя грело тела, а выпивка - души.
  - Как бы то ни было, - продолжил юноша, - но к вечеру следующего дня я выехал в указанное мне место.
  Помню еще, что, приехав, я вышел из машины и закурил. Курю я очень редко, но... Жаль, что чутье подвело меня, все списав на ложные тревоги. Итак, я ждал, и ждать пришлось недолго. То, что произошло далее, буквально ошарашило меня. Меня всегда, еще с детских лет, впечатляли Переходы, но этот был столь неуместен, что я буквально растерялся.
  Вы, наверняка, должны знать, как это происходит... Прямо на пустую дорогу из воздуха выпал красный шарик. Я бросил сигарету и подошел поближе. Шарик, чуть звеня, начал пульсировать, подпрыгнул и развернулся в стандартный Портал, багровый, как это пламя. В это же мгновение с другой его стороны я услышал собственное имя, произнесенное мужчиной. Меня звали, приглашая в Портал. Я не стану скрывать, жизнь в колониях расслабила меня, на моем месте любой другой тоэх уже давно был бы готов к неприятностям. Но я все еще не понимал...
  Вместо того, чтобы бежать или бросаться в бой, я спросил, что ему нужно, и что все это может означать. Мне не ответили, приказав немедленно войти в Портал для важного разговора. Также голос гарантировал безопасность. Не только мне, но и моим друзьям...
  Вероятно, шагнуть внутрь меня заставило слабое представление о последствиях. Возможно, это оступилась усыпленная мирной жизнью интуиция. Но я вошел.
  К немалому удивлению, смешанному с восторгом, миновав мутное марево прохода, я оказался на Тоэхе. Я отлично запомнил эту картину - ворота привели меня на вершину живописной горы, на небесах наступал момент Четырнадцатого Перелива. Вокруг раскинулась пурпурная роща, по виду так напоминавшая земные. Закипая меж камней, вниз убегала тонкая речка. Портал оставался открытым - это место было одним из относительно стабильных мест Перехода, поддерживаемое природными силами. Но и сейчас зверь не проснулся в душе, продолжая рассматривать происходящее, словно со стороны.
  Своего незнакомца я обнаружил на другом берегу, вычислив по гудению напряженных Нитей. Однако тот находился в глубочайшей тени, и мне был заметен лишь огромный мешок его силуэта, мерцающие блюдца трех глаз и светящаяся грива до земли.
  - Ты Киоши Мацусиро из клана Небесных Пловцов? - сказал силуэт.
  - А ты, вероятно, тот, кто угрожает друзьям Киоши, не осмелившись найти меня лично?
  Дыша воздухом родины, я чувствовал себя сильнее, быстрее, зорче. Осмотрев площадку, которая вполне могла стать местом нашей скорой схватки, я убедился, что мы здесь одни. Моя душа пела, взывая скорее сбросить обличье человека, вернувшись к истокам...
  - Терпение, Киоши, - тень говорила со мной тихо и неторопливо, словно только что освобожденная ото сна. - Твои друзья - всего лишь правила игры, по которым ты живешь среди людей.
  - А ты крепко ошибся, выбрав именно эту игру, - оскалился я, упиваясь собственным всесилием. - Из нее редко выходят уцелевшими...
  - Может ли тоэх желать гибели своего Мира? - продолжал незнакомец, словно не слыша моих оскорблений. - Может ли он полагать, что именно в его руках находится возможность предотвратить катастрофу, приближающуюся к обители Тоэхов? Ощущаешь ли ты, юноша, ответственность, что несет каждый из нас за сохранение жизни и процветания собственного Дома?
  Следующие несколько минут я оскорблял его уже открыто, вызывая на бой. Я предлагал ему отбросить загадки и мудрые речи, выйти вперед и сразиться, чтобы ответить за страх, причиненный моим друзьям. Размышлял, как сменю тело, убью ублюдка, потом вернусь в человеческий облик, отлежусь дома и вновь заживу прежней жизнью... Я насмехался, словно неразумный драчливый мальчишка, дразнящий дикое животное. Я смеялся и угрожал. Казалось, меня не слышат...
  - Надвигается война, - пророкотал он, заставив меня заткнуться. - Война, в которой вновь сойдутся тоэхи и мидзури. Война, подобная гремевшим в древние времена, когда вопрос власти не был решен до конца нашими мягкотелыми предками. Но сейчас все иначе. Многое иначе. Сегодня в огненном пекле Тоэха именно ты, Киоши Мацусиро, поможешь своим братьям одержать верх!
  В комнате наступила тишина.
  Киоши искоса взглянул на Виктора - тот сидел неподвижно, словно изящная мраморная статуя, поверх бокала глядя в пляшущий огонь, и только одна единственная морщинка пролегла через его высокий лоб.
  Сейчас они оба представляли себе это - орды демонов, сливающиеся в яростной мясорубке, откуда нет выхода. Холод клинков и теплоту свежевыпущенной крови. Падение крепостных башен и крушение царств. Хаос, царивший над мирами еще так недавно.
  - Что бы вы не подумали, но я неожиданно поверил, - юноша отвернулся, глядя в темный проем окна. - Поверил в слова о войне, о новом столкновении рас. Вспомнил все, что рассказывал отец. И ужаснулся - нет в моем народе существ, способных шутить или издеваться на подобные темы. Однако подступивший страх не приоткрыл ни единой завесы понимания... Одинокая мысль, бившаяся в моей голове, говорила о том, что среди кланов опять пронеслась волна интриг. Войну, на которую мудрые предки наложили величайший запрет, кто-то собирается развязать вновь.
  Я молчал, но тень, казалось, и не ждала ответа.
  - Отдай мне то, - громко продолжала она, едва покачиваясь, - чем одарил тебя отец, и будешь сказочно вознагражден. Ты получишь все, что пожелаешь, юный тоэх. Станешь приближен к величайшему трону Вселенной, когда-либо существовавшему в ней...
  Он говорил еще долго, суля богатства и почет. Убедительно, осторожно, метко. Думаю, это его умение - убеждать, и я знаю мало существ, устоявших бы перед подобными обещаниями. Еще он говорил, что войны не миновать в любом случае. Настаивал на моей избранности. Связывал два этих факта, умело переплетая. Он соблазнял...
  Я понимаю, что здесь и сейчас, перед этим домашним огнем, рассказываю вам очень непростые вещи. Казалось бы - щенок-тоэх и война, приближающаяся к двум Мирам. Но в моей истории нет лжи, и вам решать, насколько она значительна...
  Виктор оставался неподвижен, ни одним движением не демонстрируя своего отношения к рассказу гостя. Тоэх вновь смочил губы коньяком, оставив попытки понять, о чем думает Конта. Возможно, он насмехался над интригами кланов Тоэха. Возможно, думал о предстоящем докладе наверх.
  - Я хочу услышать, что было дальше, - наконец произнес он.
  - Конечно, я не поверил, - продолжил юноша, пожимая плечами. - За спиной Императора невозможно начать опасную игру, не оказавшись тут же нанизанным на стальной кол или четвертованным. Или скормленным кому-то. Или освежеванным заживо... Но хвалю себя за то, что следующее решение принял мгновенно, без раздумий или колебаний. И... даже слыша в голове убедительный голос неизвестного демона, я не жалею о принятом решении.
  Пока тварь продолжала разливаться в соблазнительных уговорах, я, машинально нащупав под одеждой кулон...
  Виктор сменил позу, пошевелившись впервые с начала рассказа.
  - ...начал собирать Нити.
  - Неужели, - крикнул ему я, уже готовясь к удару, - неужели ты, мразь, думаешь, что я нарушу обет, данный отцу? Неужели считаешь, что запятнаю честь клана? Даже склоняясь перед величием Императора, я не отдал бы его в царственные руки. Выполнил бы ритуальное самоубийство, но по своей воле - не отдал. И только мне решать, как распорядиться собственностью рода. Если нужно, защищая его ценой своей жизни и души.
  - Дурак, - прошептали мне в ответ. - Нам сказали, ты сговорчив. Нам сказали, что в кровопролитии не будет необходимости.
  - Вас лихо обманули.
  - Тогда я обыщу твой труп.
  Три Красные Нити дугой взвились над речкой в тот же миг, с шипением падая на меня. Но я ждал, более не склонный к беседам. Прыгнул назад, швырнув в тень деревьев приготовленными Красными дисками, и ответом мне был вой. Будто три железнодорожные рельсы, в землю перед моими ногами ударили Нити врага. Швырнув еще одно заклинание, я без оглядки рванулся в Портал. Вместо того, чтобы ударить вновь, демон постарался Нитями перекрыть путь Перехода, но я успел.
  Вернувшись домой, я обнаружил, что по меркам Земли отсутствовал больше суток. Зарядив телефон, я первым делом сразу позвонил Игорю, предполагая, что за это время он мог себе придумать. Немалых трудов стоило успокоить своего друга, также предупредив, что в ближайшие дни не появлюсь на работе.
  Он был хорошим человеком. Другом, наверное. Да, действительно, другом.
  Вадимов настойчиво рвался ко мне на помощь. Так уверенно, что мне пришлось надавить, пригрозив, что если Игорь вмешается, я навсегда покину Красноярск. Он вроде смирился... Тогда я затаился, обдумывая произошедшее и восстанавливая физическую форму. Предчувствие подсказывало, что событие на склоне горы под небом Тоэха стало лишь первым камешком лавины, надвигающееся с неизвестного направления. К сожалению, я не имел никакой возможности ни обратиться к родичам, ни даже узнать, что происходит в Империи. Все попытки связаться с клановым храмом с помощью Нитей сорвались. Либо мне не хватило умения, либо наставник Хоэда до сих пор блокировал связь с Землей. Либо, что хуже, блокировали меня.
  Как известно, нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Я ждал. Через короткое время меня стали догонять.
  А на третий день моего затворничества отзвонился Игорь.
  Телефон зазвонил поздно вечером, когда на улице было темно уже не первый час.
  - Бактияр, - Вадимов был на взводе, - немедленно уезжай из города! Немедленно. Думаю, тебе угрожает опасность. Кто-то хочет найти тебя, и для этого... - дальше я не разобрал из-за помех, на другом конце трубки раздалось шипение. - Бактияр, - я разобрал крик Игоря, - немедленно уезжай! Он...
  Я не успел даже открыть рта, все произошло мгновенно. Затем на его конце провода раздался женский крик, было слышно, как вдребезги разбилось что-то стеклянное, и связь пропала. Охваченный самыми дурными предчувствиями, я немедленно бросился к дому Вадимова. Как не хотелось мне в это верить, но я опоздал...
  Подъезд уже догорал, на все пять этажей охваченный пламенем. Кругом суетились соседи, пожарные и милиция, воздух был полон сирен, свет фонарей искажал человеческие лица. Я бросился к подъезду, даже понимая, что все кончено, но меня оттащили прочь двое пожарных. Люди продолжали кормить огонь водой, мимо прошли спасатели, обсуждающие утечку бытового газа. Помню, как врезал по боку своей машины, едва не пробив дверцу... Помню, как снова закурил.
  Вадимов погиб из-за меня, даже в самый последний момент пытаясь предупредить. Не знаю, почему, но отныне я посчитал своим долгом отомстить. Долгом перед ним и его женой. Если у меня нет возможности разобраться в происходящем, решил я тогда, значит, нужно окунуться в самое пекло событий, оценив все собственными глазами.
  Бросив последний взгляд на догорающие квартиры, я мысленно попрощался с Игорем Вадимовым - простым человеком, ставшим для меня чем-то большим. Затем я отправился домой. За несколько кварталов до своего коттеджа мне предстояло впервые столкнуться с Охотником.
  Все произошло красиво, как в историях о схватках героев. Без нападений из-за угла или отравленных дротиков в спину. Притормозив на очередном светофоре, я задумчиво курил, полностью погруженный в невеселые мысли. Именно тогда тень в широкополой шляпе легла на капот моей "Хонды". В этот раз я понял все сразу, даже обрадовавшись скорой развязке... Ведь тогда я еще не умел чуять страх, исходящий от Охотника. Страх, ставший моим неизменным спутником на ближайшие дни.
  Я выбросил сигарету, пытаясь разглядеть существо, вставшее перед моей машиной. Лица не рассмотрел, яркий свет бил в его спину, а от фар тот прикрывался полями шляпы. Однако я сразу догадался, с кем имею дело. Огромного роста, с широкими плечами, выпирающими из-под свободного плаща, стоял он посреди улицы, широко расставив ноги. Как я уже говорил, шляпа скрывала черты, но я заметил, как он улыбнулся, и в ночи сверкнули двухдюймовые клыки. Он нашел меня, перешагнув через трупы близких мне людей. Нити начали проявляться в свете фонарей, окутывая его ноги, словно дым.
  - Многим пришлось пострадать, - сказал он так, что я услышал его даже сквозь шум мотора и разделяющие нас метры. - Ты должен своими руками отдать мне кулон. Сделай это, и, обещаю, останешься жить.
  Кроме стартовавшей от светофора машины, улица была пуста.
  Покрепче ухватившись за руль, я дал задний ход, а Охотник хищно оскалился, принимая условия. Удаляясь, я отчетливо видел, как он начал наматывать на руку Красную, одновременно используя две Черные. Дистанция между нами росла и уже доходила до сотни метров, когда он ударил. В небо взмыл узкий мост бича, падающего на мою машину. Сбросив скорость, я выпрыгнул.
  Заклинание ударило, переламывая и крышу, и капот, и даже днище. Машина взорвалась, ударной волной меня отбросило в сторону. Оставив в асфальте глубокую трещину, бич, извиваясь, отползал к своему хозяину. На соседних улицах останавливались машины, к месту взрыва бросились несколько человек.
  Охотник неспешно двинулся вперед, собирая новые заклинания. Схватка, которой я так жаждал эти дни, нашла меня. Подхватив несколько Красных и изгибая Нити в серпы, я тоже пошел вперед, переходя на бег и отшвырнув двоих парней, поспешивших мне на помощь. Охотник тоже ускорил шаг, чуть пригибаясь, и плащ развевался за его спиной. Из наших глоток вырвался дружный рев.
  Испугался ли я тогда? Тоэх может сказать об этом только после боя. Тогда же... тогда же я просто хотел отомстить.
  Не знаю точно, была это его человеческая форма или люди на шоссе видели только меня, обезумевшего и бросившегося вперед. А может, Охотник даже не прятался, явив смертным истинную суть.
  Метров с двадцати мы прыгнули друг на друга, занося Нити. Холодный огонь в глазах врага горел ярче уличных фонарей. Мои полыхали жаждой мести.
  Я ударил, выводя левую руку вверх и прикрывая голову правой. Он ударил в ответ. На какой-то короткий миг мы недвижимо словно повисли в воздухе, а затем я рухнул вниз. Услышал, как мягко приземлился мой противник. Прошла секунда, и вот мое плечо зажглось болью, а еще через миг на асфальт со звоном посыпались обломки серпов.
  Охотник, не поворачиваясь, разжал руку, роняя окровавленный клинок. Я почувствовал, как кровь заливает грудь, одновременно наполняя правый кроссовок. Словно в тумане, рассмотрел полуметровый кусок граненой Нити с Черными мерцающими вкраплениями, торчащий из правого плеча, и попытался встать. Он повернул голову и заговорил, щуря змеиные глаза. Думаю, он специально встал на фоне горящей "Хонды", отчего силуэт его выглядел предельно зловеще.
  - Киоши Мацусиро, - сказал он ровным голосом, - ты достаточно наказан для первого раза. Теперь подумай вновь. Выбор таков: отдать кулон или умереть одной из самых мучительных смертей, какую можно только вообразить в четырех Мирах.
  Вглядываясь в бездны его зрачков, похожих на пустыню, я поверил, что он не преувеличивает.
  - Я вернусь, - кивнул он, неторопливо исчезнув в ночи.
  Ухватившись руками за темный клинок, я не без усилий вынул его из плеча. Нить с мраморным перестуком откатилась по бетону. На улице собирался народ, не торопящийся приближаться к молодому казаху, корчащемуся на коленях в луже крови. Кто-то вызывал скорую... Шатаясь, я бросился прочь, затерявшись в темных дворах.
  Так началась эта погоня.
  Добравшись до дома, я внимательно осмотрел раны. Рубец на бедре почти затянулся, но плечо страшно болело. В улыбке рваной раны было различимо, как под человеческой кожей поблескивали красные огоньки, пытаясь изгнать остатки Черной Нити. Я был потрясен, напуган, ошарашен. Вместе с чувством поражения я впитал страх.
  Собирался, как припадочный, взяв только деньги и документы. На такси добравшись до вокзала, тут же купил билет на ближайший поезд. Тот, как оказалось, шел в Братск. Теперь я уже не ощущал себя сильным, способным дать отпор и победить. Дошло до того, что я принялся опасаться даже докучливой милиции, в каждой подворотне выглядывая темные фигуры. Плечо болело, не давая сосредоточиться, мутные черные змейки продолжали вытекать из раны, и я возблагодарил Властителя Путей за то, что родился тоэхом.
  Вы, наверное, знаете не хуже меня, что из Красных плохо выходят средства медицинской помощи. Тем не менее, запершись в вагонном туалете, я свернул несколько тонких Красных в ниточки, попробовав зашить рану. Уже через пару часов и повязка, и Нити начали гореть, реагируя на присутствие Черных, и мне пришлось спешно пороть стежки.
  Оценив ситуацию, я решил во что бы то ни стало найти демона, способного немедленно вернуть меня на родину. Добравшись до Канска, я пересел на другой поезд и отправился на юг, в Иркутск, где в деревне староверов, недалеко от Байкала, вот уже пару сотен лет живет один шаман-тоэх, старый знакомец отца. Не знаю, на что я рассчитывал, но мне была необходима любая помощь. Возможно, не начни я паниковать, ее можно было бы получить у Куратора Красноярска, к тому же тоэха, но... Я уже бежал и не мог остановиться.
  Когда мой поезд остановился на вокзале Тулуна, охота снова меня нашла.
  Он пришел ночью, когда я что-то покупал в привокзальном павильоне. Сначала, с шипением выставив витрину, в соседней забегаловке вспыхнул пожар. Опять кричали люди, примчалась пожарная машина. Я замер за прилавком, опустив пакет с покупками, а тянущая боль отозвалась в раненом плече. Медленно вышел на улицу, осматриваясь. Знаете, в языках пламени того пожара мне до сих пор видится его лицо.
  - Я вернулся, как и обещал, Киоши Мацусиро.
  Голос раздался сверху и сзади, а я, бросая пакет, отскочил от павильона. Поддерживаемый Красными, он висел в воздухе, скрестив руки на груди, метрах в пяти над землей. Завопив от ужаса, в сторону шарахнулась молодая парочка, входящая в лавку. Тут же наружу выглянул продавец. Заорал матом, побелев, как мел, и бросился за прилавок - на этот раз Охотник действительно материализовал перед людскими взорами свой облик. Да, тогда я позавидовал ему - человеческое тело весьма обременительная вещь, и я бы дорого дал в тот момент, чтобы быстро избавиться от своего...
  Я пригнулся, разминая мышцы и ожидая неизбежной драки, но он медлил.
  - Хочу надеяться, ты принял правильное решение, - Охотник опустился к земле, а тяжелые полы его плаща захлопали на усиливающемся ветру. - Теперь отдай.
  И он протянул ко мне когтистую руку.
  - Никогда, - я отступил назад, готовя защиту.
  - Жаль, - пожал плечами он, окончательно опускаясь на землю и направляясь ко мне.
  Это вновь не было дракой - я лишь уходил от его атак, успевая поражаться их стремительности и силе. Он попытался спеленать мои ноги, но я отпрыгнул, обрубая его Нити прозрачной полусферой. Охотник улыбался.
  Присев, он откинул для замаха левую руку и внезапно, вынув из-за спины короткую Красную с Черными шарами на концах, метнул мне в грудь. Так сильно, что от рывка его развернуло на месте, окутав плащом. Я увернулся, почти порвав собственное тело, но исчерпал на это большую часть сил. Охотник переместился к зданию скромного вокзала и продолжил атаки, разом сплетя пару багрово-красных шестов. Я падал, прыгал и катался по земле, но удар сыпался за ударом. На коже, куда доставало оружие Охотника, оставались едкие, светящиеся в темноте пятна красной слизи.
  Выстрела я не услышал из-за гула в ушах. Заметил только, как Охотник, вскрикнув, покачнулся, а полы плаща взметнулись, словно птичьи крылья. Затем он медленно завалился набок, прижимая руки к развороченной дробью груди. Хозяин павильона - толстый, но крепкий мужик, выскочил из дверей, переламывая охотничью двустволку и перезаряжая.
  - Жив, китаеза?
  Он подмигнул мне, но было видно, что это лишь маска, прикрывающая страх.
  - Звони ментам... - пустые гильзы упали на землю. - Я тебе, сука...
  Но тут толстяк замер, во все глаза уставившись на лежащего Охотника. Я же смог лишь отползти на пару шагов.
  Охотник приподнял голову, но на этот раз смельчак не успел вскинуть ружье. Невидимым скальпелем ему смахнуло половину двустволки вместе с кистями рук. Закричав, человек упал на колени, прижимая обрубки к лицу.
  Мой враг приподнялся, отбрасывая искалечившую толстяка Нить, и тут же подобрал из воздуха новую. Тонкие разрезы красными росчерками молниеносно покрыли тело продавца ровной сеткой, превращая одежду в лоскуты. Тот замер, словно вмиг окаменел, а затем развалился по прочерченным надрезам, превращаясь в бесформенную гору мяса. Охотник встал в полный рост, и кровь уже не шла из ран. Шляпа скрыла лицо - он осматривал повреждения. Затем тот устало покачал головой и стремительно бросился на меня.
  В голове моей мутилось, раненое плечо надрывалось кровью, и я почти не соображал, что делаю, продолжая бороться за жизнь. О, мастер Конта, это настоящий виртуоз смерти, могу в этом поклясться.
  Охотник прошел в клинч, словно напоминая, что он не только могучий колдун, но еще и тоэх, жаждущий ближнего боя. Я же, как и прежде, лишь блокировал удары его когтистых лап, почти не пытаясь ударить в ответ. В этот раз он сломал мне три ребра и оставил на груди гребенку шрамов сантиметровой ширины.
  Юноша невольно приподнял руку к груди, где под рубашкой белели следы свежей, еще не до конца регенерировавшей, раны. Кончиками пальцев коснулся висящего на шее амулета.
  Виктор, по-прежнему не произнося ни слова, дотянулся до бутылки, подливая и себе, и собеседнику. На улице царила глухая ночь, и комнату освещал лишь неровный, беспокойный свет огня. В его свете задумчивое лицо Куратора казалось неживым. Киоши сделал еще один щедрый глоток, и продолжил:
  - Я не помню, сколько времени он избивал меня, загоняя на пустырь. Но в себя пришел уже там - на пустыре за вокзалом, на старых железнодорожных путях. Там я упал, больше не способный сопротивляться, и начал молиться, решив, что сейчас умру.
  Он приближался спокойно, даже величественно, мерно отстукивая шаги по старым шпалам, легко перешагивая сразу через три штуки, а за его спиной полыхало зарево пожара. Голосили люди, а пожарные сирены в который раз пели свой скорбный гимн. Пусть это звучит глупо, но в тот миг Охотник казался мне самим Ангелом Смерти, поднявшимся из глубин Ямы. Он подошел вплотную, нависая...
  Виктор Конта повернулся, словно впервые за все время рассказ начал интересовать его.
  - ...наклонился, по-прежнему не открывая лица. Он был так близко, что поля шляпы касались меня... Осторожно, двумя окровавленными когтями, он поддел цепочку, висящую на моей шее.
  - Нет, - прошептал он, качая головой. Едва слышно. - Это оказалось слишком просто...
  Не знаю, сколько мы провели на этом пустыре. Так и стояли, почти не дыша, победитель и побежденный. Потом он отпустил цепь и выпрямился, запахивая плащ.
  - Игра не окончена, Киоши Мацусиро. И это я не оканчиваю ее, будь я хоть трижды наказан за это и хоть четырежды проклят. Ты сам отдашь его мне. Клянусь, отдашь сам.
  Его пронзительные желтые глаза второй раз встретились с моими. Был ли я избит и напуган, но мне показалось, что в глазах этих заключена половина силы моего противника - они гипнотизировали и приковывали, ломая волю, не давая оторваться и разглядеть остальную часть лица.
  - А сейчас беги, Киоши, - сказал он мне, дыша в лицо. - Беги, и мы закончим эту игру позже. Будь верен данному слову, и станешь идеальным соперником.
  С этими словами он обернулся и с хохотом ринулся к вокзалу, к стоящим у перрона поездам. Там он принялся невидимой стихией убивать людей и жечь автомобили, насыщая свою дикую жажду крови. Я, спотыкаясь и падая, побежал прочь, не думая ни о чем.
  Пренебрегая сном, я ринулся обратно на Запад, надеясь обхитрить преследователя.
  Поездами больше не пользовался, пересаживаясь с автобуса на автобус, с одной попутной машины - на новую. Так и не придумав, как быть дальше, я бежал, находя покой в самом процессе. Через деревни и города, обогнув Красноярск с юга, истощая последние силы. Старался вовсе не пользоваться Нитями и запутывал следы.
  Вчера вечером я въехал в Новосибирск, где рассчитывал хоть немного отдохнуть и собраться с мыслями. Рана Охотника, нанесенная отчаянным продавцом ночного павильона, по моим расчетам, должна была хоть немного задержать его. И, признаюсь честно, последние пару дней я уже начал тешить себя надеждой, что смог улизнуть, оторваться...
  Но прошлой ночью Охотник снова напал на меня.
  И вновь я бежал, ускользнув из его капканов. Тогда я понял, что могу принять единственное в этой ситуации решение - приехать на Маяк.
  
  ***
  
  - Вот мой рассказ, - Киоши бросил осторожный взгляд на неподвижную фигуру Куратора. - Как вы знаете, теперь мне остается надеяться только на вашу помощь.
  Виктор утонул в кресле, сцепив пальцы на пустом бокале, и задумчиво смотрел на прогоревшие в камине дрова. За окном сгустилась мокрая ночная мгла. Молодой тоэх ждал, обдумывая историю, только что рассказанную наместнику. Он только что открыл перед хозяином особняка почти все свои карты и теперь оценивал, не совершил ли роковой ошибки.
  - Я благодарен тебе, Киоши, - заговорил Виктор, неотрывно глядя на гаснущий огонь, - за доверие, с которым ты пришел в стены моего дома. Полагаю, что теперь нам необходимо продумать дальнейшие действия. Если, конечно, ты желаешь и далее оставаться в живых и сохранить семейную ценность.
  Киоши расслабился, утопая в спинке кресла, и не смог скрыть глубокого вздоха. Волна тепла омывала его сознание - отныне игра продолжалась со свежими козырями на руках.
  - Мы имеем амулет, - Виктор мягко поднялся на ноги.
  Поставил бокал на подлокотник кресла, начал расхаживать по темной комнате, неслышно ставя ноги на огромную звериную шкуру.
  - Амулет, содержащий в себе...
  Короткая пауза.
  Виктор вопросительно посмотрел на юношу, но тот поджал губы, словно не заметил взгляда.
  - ...нечто, очень важное, - невозмутимо продолжил Куратор, ничуть не смутившись. - Меня почти не интересуют феодальные войны Тоэха, но очевидно, что некие силы начали охоту за этой вещью. Имея возможность убить тебя, они настаивают, чтобы ты сам отдал им амулет. Совершают поступки странные, местами не вполне логичные. Вероятно, этому есть объяснение.
  Треснуло полено, рассыпав искры.
  - Ты мог бы попробовать спрятать кулон. Однако учитывая, что Охотник, кажется, умеет ходить по горячим Нитям - это бессмысленно. Убить его ты тоже не в силах, а я в данном деле помощи оказать не смогу, только если он не перешагнет черту моего закона.
  Виктор взял из открытой коробки сигару, миниатюрную гильотинку. Щелкнул. Медленно, глядя в пол, прошел до камина, присаживаясь на корточки.
  - Киоши, - Куратор вынул из камина еще тлеющий уголек и замолк, раскуривая сигару. Сделал несколько пробных затяжек и продолжил на выдохе, позволяя дыму свободно вытекать изо рта. - Мне понадобится немного времени, но я попробую что-нибудь придумать. Пока что - ты находишься в безопасности. Можешь отдохнуть, набирайся сил и регенерируй.
  Он выпустил в потолок огромный клуб дыма.
  - А в доказательство своей искренности, я тоже хочу рассказать одну занятную историю.
  Виктор вернулся в кресло, выдохнул под потолок несколько призрачных колец.
  - Сегодня утром, пока ты спал, сюда приходил гость, - мурашки пробежали по спине Киоши, но он не подал виду. - Он разыскивал тебя. Больше двух метров ростом, смуглый, совершенно лысый. Тоэх, разумеется. Он одевается в черный плащ и носит широкополую шляпу.
  Киоши окаменел. Виктор продолжил, небрежно свесив через подлокотник руку с сигарой, чей огонек подмигивал в темноте. Куратор смотрел на прогорающие дрова.
  - Он хотел, чтобы я отдал тебя ему, - мидзури криво усмехнулся. - Сначала уговаривал, затем даже угрожал. Я отослал его прочь, диктуя слово защиты. Он убрался, хоть и не с добрым лицом - мне показалось, в планы твоих врагов не входит война на два фронта. Ушел, пообещав все равно найти тебя, рано или поздно, ибо не смогут эти стены скрывать тебя вечно.
  Снова наступила тишина, лишь угли лениво щелкали в камине.
  - Я рад, что положился именно на вас, Виктор, - твердо сказал Киоши. Сказал истинную правду, без капли лести или лжи.
  - Спасибо, - Виктор потер лоб. - Еще вопрос, если позволишь?
  Юноша кивнул с готовностью.
  - Полагаю, ты много размышлял, спасаясь от преследования. Тебе лучше, чем мне, известны политические течения, наполняющие Империю. Как же ты сам полагаешь - кто стоит за описанными событиями? Подумай хорошо, ведь в твоем рассказе, как я понял, речь шла именно о войне двух миров, а не обычном конфликте кланов. В вашем мире действительно мог произойти заговор?
  - Я уже давно не был на родине... Но точно знаю лишь одно, - молодой тоэх говорил от всего сердца, - это не Император! Если заговор направлен не внутрь Тоэха, а имеет цель вновь развязать войну между расами, Владыка не имеет к этому никакого отношения. Он в действительности чтит законы предков. Именно с началом его правления с мидзури честно поддерживается длительный мир. Но также я знаю, что на Тоэхе найдется гораздо больше противников Императора, обвиняющих его в мягкотелости и трусости, чем сторонников двора, твердо стоящего на позициях мира.
  - Я не хотел усомниться в принципах твоего хосадаку, - Куратор примирительно раскрыл ладонь. - Просто хочу убедиться, что ранее, когда-либо, ты не встречался со своим Охотником. Не видел его в клановой цитадели. В свите отца. Или при дворе. Или еще где-то. Может, вспомнишь ниточки, раньше казавшиеся случайными?
  - Нет, - Киоши снова откинулся на мягкую спинку кресла, - если бы я знал этого тоэха, сказал бы об этом сразу. Мы не встречались раньше. Скорее всего, это наемник, один из охотников за головами, причем Ткач Красной и Черной. Матерый, обладающий собственным почерком.
  - Хорошо, спасибо, - Виктор встал, откладывая сигару. - Бессонная ночь мне гарантирована.
  - Спасибо вам, - Киоши тоже поднялся, - что вообще помогаете мне.
  - Пустяки, просто я уже давно...
  Голос, донесшийся из соседнего зала, оборвал его на полуслове.
  - Отец?
  Киоши бросил на дверь затравленный взгляд, а Виктор впервые не совладал с эмоциями, чуть заметно закусив губу. Повернулся, пряча неловкость.
  Резная красная дверь бесцеремонно распахнулась, и в каминную комнату быстрой походкой вошел молодой человек. Остановился на пороге, щурясь в темноту.
  Он был примерно одного возраста с Киоши, если мерить категориями людей. Высокий, под стать отцу, однако, в отличие от своего родича, от парня буквально веяло самоуверенностью. Современный цветастый стиль мешковатой одежды, вкупе с развязными манерами, неслышно нашептывали, что подобные выходки не являлись редкостью при общении с ним. При этом резкие черты лица и волевой подбородок сразу выдавали в нем чистокровного Конту.
  - Я искал тебя, отец, - он повернулся и, заметив сидящего незнакомца, добавил. - А, наш гость! Я уже слышал от слуг... Надеюсь, не помешал вашему разговору? Отец, здесь же темно, отчего сидите в темноте?
  - Двери, сын, делаются деревянными, чтобы в них было удобно стучать.
  Виктор сделал несколько шагов навстречу, но парень лишь легкомысленно взмахнул рукой. Стучать в двери? В собственном-то доме?
  - Киоши, я хочу познакомить тебя со своим сыном.
  Тоэх поднялся, отставляя пустой бокал, и подошел. Несколько секунд младший Конта и Киоши молча мерили друг друга взглядами. Затем молодой мидзури совершенно небрежно потер нос, другой рукой поправляя повязанную на поясе куртку.
  - Это Киоши Мацусиро, мой гость, - сказал Виктор, и тоэх чуть поклонился. - Киоши, это Борис Конта, мой сын. Это, как и у меня, его настоящее имя.
  - Мне приятно познакомиться с наследником столь славного мастера.
  - Будем знакомы, - кивнул Борис, и они пожали друг другу руки.
  - Отец, - когда Киоши отошел в сторону, наследник Куратора посмотрел на часы, циферблатом улавливая свет, летящий из соседней комнаты, - искал тебя, чтобы предупредить, что мне нужно уехать. Назначена важная встреча, и, возможно, я не буду ночевать дома, хорошо? Буду утром, хотя могу потеряться и на пару дней - не переживай. Возьму "мерс", ладно?
  Виктор кивнул, но по его лицу чувствовалось, что он скрывает напряжение. Было так странно наблюдать за хладнокровным Куратором, теряющим самообладание в присутствии собственного ребенка... Но Киоши не торопился с выводами.
  Борис наскоро попрощался с отцом, кивнул Киоши и вышел, скрипя по паркету толстыми рифлеными подошвами здоровенных ботинок. В дверях соседней залы он вдруг задержался и обернулся, криво и лукаво ухмыляясь.
  - Надеюсь, уважаемый Киоши оценит гостеприимство нашего дома, задержавшись подольше.
  Неприкрытая усмешка. Намек. Даже, возможно, вызов. В этом не было ничего несправедливого - враждовавшие с Тоэхом многие сотни лет, далеко не все мидзури были столь сдержаны и дипломатичны, как Виктор Конта.
  Киоши замешкался, но Виктор спас положение.
  - Уважаемый Киоши уже оценил гостеприимство дома Конта, и уедет, как только мы решим все интересующие нас вопросы, Боря.
  Тот еще раз криво улыбнулся, щуря глаза. Кивнул, тряхнув взъерошенной копной темных волос, и ушел. Вскоре от дома с ревом стартовал черный "Мерседес", громкая музыка из салона которого еще долго гуляла по поселку забытым эхом.
  - Прошу простить бестактное поведение моего сына, Киоши Мацусиро, - Виктор откашлялся в кулак. - Ты должен понимать, что Борис воспитывался у матери, потому у нас сложились... я бы сказал, сложились непростые отношения. Ты, как тоэх, живущий в колонии, должен понимать, что на наших родинах детей воспитывают в совсем ином идеологическом ключе.
  Юноша кивнул. Он не совсем понял, что такое идеологический ключ воспитания, но то, что расы недолюбливали друг друга до сих пор, знал и без того. Те, кому хотелось мира и терпимости - уезжали в колонии.
  - Сейчас я покину тебя, - Куратор не торопился прикрывать дверь. - Однако повторюсь - можешь не волноваться, о твоем пребывании здесь не узнает никто. Дом полностью в твоем распоряжении. Все, что тебе понадобится, требуй у слуг, я отдам нужные приказы. Полагаю, теперь мы увидимся за завтраком.
  Тоэх еще раз поклонился.
  - Спокойной ночи, Виктор.
  - Спокойной ночи, Киоши.
  Виктор уже переступал порог, но вдруг остановился, оборачиваясь. Закрыл дверь, прислоняясь к дереву плечом. Отрезанный от света из соседней комнаты, во внезапно наступившей темноте Киоши не сразу разглядел морщины, перечеркнувшие лоб Куратора.
  - Война Бешенства закончилась не доминированием одной расы над другой. И даже не вмешательством сильных, - сказал Конта, старательно взвешивая каждое слово. - Только в объединении против единого врага тоэхи и мидзури смогли найти силы, чтобы избежать крушения своих миров. Мы, их далекие потомки, ныне пожинаем плоды этих трудов. Конечно, мелкомасштабные войны и пограничные стычки между нашими народами не прекращались никогда, невзирая на перемирия и запреты. Конечно, на протяжении многих столетий находились недовольные существующим положением дел, равно как и разбойники, мародеры, бунтари. Но... Буду честен, Киоши - ты не первый приносишь мне вести о странных событиях, происходящих в наших домах. Исходя из имеющейся информации, я могу предположить, что заговорщики, предлагающие богатства и почет в обмен на пустяк, пусть и важный пустяк, вряд ли являются бандитами. А потому хочу задать последний вопрос. Киоши, скажи, при твоей первой встрече с представителем заговорщиков на вершине горы на Тоэхе, не упоминал ли трехглазый... суэджигари?
  Ледяной ветер пронесся по комнате, всколыхнув золу и тревожно зашевелив шторы. У тоэха перехватило дыхание, и он стиснул зубы, падая в пучину ужасных догадок. По спине сбежала капля холодного пота.
  Конта терпеливо ждал, глядя куда-то в темноту, почти в окно. Затем юноша, сбрасывая оцепенение, чуть заметно покачал головой. Это бы он запомнил точно...
  Виктор не мог видеть его реакции - мидзури не дано, словно диким зверям, видеть в темноте, но он все же услышал ответ. Решительно кивнув, Куратор стремительно вышел из каминного зала, оставив дверь прикрытой.
  Тоэх облокотился о спинку кресла и решил еще немного выпить.
  
  * * *
  
  Киоши шел по бесконечному бетонному шоссе. Дорога, висевшая в утреннем небе, начиналась на рассвете, изгибалась через необъятный небосвод и исчезала на закате.
  Орел, гордо раскинув широкие крылья, парил над головой.
  Киоши брел.
  Орел наблюдал.
  Это не дорога, это Нить. Серая Нить суэджигари, злым роком простертая над всеми мирами. И не знают ни люди, ни демоны Держателя ее. И мысль, кольцом охватившая разум. Кулон смертельно опасен! Он один, этот кусок камня, способен причинить владельцу столько зла, что с лихвой хватит и на десять тоэхов во все долгие века их жизней. Рано или поздно, амулет заставит хозяина самому искать смерти.
  Бросить... Потерять... Отдать?
  Голос отца, заглушаемый гулом моря.
  Серая паутина на лице.
  Бег по протянутой кем-то дороге, над медленно встающим солнцем.
  Снова сверкают красочные палитры, приближая неизбежный миг. И вот, врываясь струей тумана, вспыхивает Серая.
  Ты способен видеть Нити?
  А он все столь же неподвижен. Замер, победно ухмыляясь, скрестив на груди руки, спрятанные в полах мышиного плаща с багровым подбоем. Пепельные волосы длинной прядью скрывают половину обезображенного шрамом лица.
  Крик орла летит далеко, далеко, далеко...
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"