Глядя на моего собеседника, не скажешь, что ему уже восемьдесят. Загорелый, поджарый, играет мускулами на руках.Разговорились - куда спешить после жаркого, душного дня? "А вы знаете" - обращается он ко мне: "Я видел Бога! Не верите?" И стал рассказывать то, что с ним приключилось во время войны.
Под Уманью немцы нас окружили, посадили в сарай. Не было воздуха, люди падали в обморок. Возле меня было много узбеков, украинцев. Я не был похож на еврея. Мой нос был скорее русским, чем еврейским и это меня спасло. Когда привели на допрос, я сказал, что моя фамилия Башкиров, что мне 22 года. С каких мест - я им ответил. Разве я им мог сказать, что из-под Одессы - где в основном одни евреи и каждая молодуха и каждый камень знал меня. Я назвал один район, где когда-то был. Офицер стал внимательно слушать, задавать вопросы. Вообще-то я с детдома и до войны ничего не видел и ничего не слышал. Немцы меня вернули в сарай и пару дней не трогали. Но вот снова повели в штаб. Что им от меня надо? Иду и на ходу сочиняю новую историю.
Оказывается, что узбеки на меня донесли, что я спрашивал их о партизанах, как к ним добраться. Ничего себе шуточки. За время, что я с ними сидел, кроме как закурить я к ним ни за чем не обращался. Короче, привели в штаб, а там офицер глянул на меня как на вошь паршивую и как заорет на меня. Переводчица еле поспевала переводить и тут я понял, что узбеки обо мне сказали. Ну, думаю, капут. Немец кричит: "шисн, шисн, шисн!" ("расстрелять, расстрелять, расстрелять!"). Ну, как мне, еврею, не знать, что это значит. Повели меня к какой-то яме, бросили туда, и сижу вот уже день, другой и жду своей участи. И тут что-то перед глазами мелькнуло - я встал, приложил руку козырьком к глазам и сам не поверил себе: перед моими глазами что-то мелькало и говорило мне:"Я - Бог, я знаю, что ты - еврей и не дам тебя в обиду. Знай, что тебя никто не убъет. Я спасу тебя!"
Не успел я опомниться и пред глазами ничего - все исчезло. Готыню, Готыню, Готыню! (Боже! Боже! Боже!) Я не могу прийти в себя. А тут открыли крышку и немец зовет меня к офицеру. Ну, все - конец, думаю. Пришли исполнить свой долг. Иду не спеша. Думаю, а как же Бог? Подхожу к штабу, а возле него стоит офицер, что меня допрашивал. Стоит и смотрит, как солдаты выполняют физкультуру. Один с брусьев сорвался, другой - поджаться не может. Третий вообще ничего не может. Офицер смотрит на меня и говорит, могу ли я что-то сделать на турнике, на кольцах. Я молча подошел, я - Семен Шмулер - лучший физкультурник полка - могу ли я? Это мне, что плюнуть. Я подошел к турнику и такие сальто начал выделывать - на одной руке, на двух. Хотя несколько дней, что был в яме крошки хлеба не держал. Понравилось офицеру. Карашо, Карашо. И показывает на кольца - для меня, что хрен, что редька. Я и тут не ударил в грязь. Все солдаты остановились, замерли - не ожидали такой прыти. Ну, что тут говорить? Короче, зовет к себе офицер, приказал денщику покормить меня. Вынесли два бутерброда и чашку кофе с молоком. Шел на расстрел, а тут - на тебе, еще и поесть дали. Вообщем, отвели меня назад в сарай, а через пару дней повели в лагерь для заключенных, откуда я бежал.
Так вот, скажите мне, я видел Бога или мне это приснилось? Наверное, видел. Подходите ко мне - Семену Шмулеру - подтвержу, что Бог есть. И даже справку дам. Не надо? Дело ваше!