Макдевит Джек : другие произведения.

"Пропавшая "Октавия" (Алекс Бенедикт 8)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    После чудесного возвращения Гэбриэла Бенедикта с межзвездным лайнером "Капелла" из одиннадцатилетней пространственно-временной ловушки его племянник Алекс Бенедикт и помощница-пилот Чейз Колпат берутся за расследование случившейся незадолго до исчезновения лайнера таинственной пропажи исследовательской станции "Октавия", персонал которой искал червоточины в окрестностях черной дыры. Кропотливая работа начинается с опросов свидетелей происшествия, родственников и друзей пропавших и сперва движется не очень успешно, наталкиваясь на неразговорчивость и скрытность, предлагая множество тупиковых вариантов, постепенно исключая кажущиеся возможности и быстро выходя за пределы планеты. Попутно Гэбриэл и Чейз переоткрывают бывшую развитую, а теперь вымирающую цивилизацию, от которой остались считанные особи и стайка искусственных интеллектов, стремящихся сохранить в секрете свое существование. Искаженные намеки наконец приводят к последним радиосообщениям со станции перед ее гибелью, из которых следует, что в этой гибели виновны сами обитатели, в тяжелых условиях изоляции раздувшие личный конфликт до убийственного уровня и упорно отказывавшиеся от поиска компромиссного решения.

Джек МАКДЕВИТ

ПРОПАВШАЯ "ОКТАВИЯ"

  

Посвящается Робби Джо Макдевит

  
   После чудесного возвращения Гэбриэла Бенедикта с межзвездным лайнером "Капелла" из одиннадцатилетней пространственно-временной ловушки его племянник Алекс Бенедикт и помощница-пилот Чейз Колпат берутся за расследование случившейся незадолго до исчезновения лайнера таинственной пропажи исследовательской станции "Октавия", персонал которой искал червоточины в окрестностях черной дыры. Кропотливая работа начинается с опросов свидетелей происшествия, родственников и друзей пропавших и сперва движется не очень успешно, наталкиваясь на неразговорчивость и скрытность, предлагая множество тупиковых вариантов, постепенно исключая кажущиеся возможности и быстро выходя за пределы планеты. Попутно Гэбриэл и Чейз переоткрывают бывшую развитую, а теперь вымирающую цивилизацию, от которой остались считанные особи и стайка искусственных интеллектов, стремящихся сохранить в секрете свое существование. Искаженные намеки наконец приводят к последним радиосообщениям со станции перед ее гибелью, из которых следует, что в этой гибели виновны сами обитатели, в тяжелых условиях изоляции раздувшие личный конфликт до убийственного уровня и упорно отказывавшиеся от поиска компромиссного решения.
  

Перевод: Н.П. Фурзиков

ПРОЛОГ

  
   1424 г. по календарю Окраины
   Межзвездный корабль, или, попросту, межзвездник "Ларри Корбин" находился всего в пятнадцати минутах от станции "Вентнор", все еще готовясь запустить свой гипердвигатель. Были видны обе луны, одна сзади, другая слева. Эдаррил Перри только собрался встать со своего места, намереваясь вернуться в салон и поговорить со своими пассажирами, когда включилась Туонна, искусственный интеллект (ИИ) корабля. - Капитан, - сказала она, - сообщение со станции. - Она вывела его на экран:
   Эдаррил, мы только что получили сообщение, что Окраина потеряла связь со станцией "Октавия". Это исследовательский модуль, находящийся на орбите черной дыры KBX44. От них шли ежедневные сообщения, но теперь они прекратились. Их орбита периодически проходит за черной дырой, из-за чего все прерывается на тридцать один час. Это "затмение" началось менее двух дней назад. Но они вышли из-за дыры уже почти как двадцать часов, и от них ничего не слышно. Вы ближе всех. Пожалуйста, отклонитесь к ним. Имейте в виду, что у них также есть шаттл. Сообщите нам, как только поймете, что происходит. Дам знать, если мы узнаем что-нибудь еще. Брентуэй.
   - Туонна, - спросил он, - сколько времени нам понадобится, чтобы добраться туда?
   - Всего пара часов. Однако, блуждание по системе в поисках станции, вероятно, займет много времени.
   - Дайте мне минутку. - Он снова переключился на режим "круиз", встал и прошел в пассажирский салон. Там были все четыре его пассажира. Только что началась романтическая комедия "Любовь на крыльях". Это остроумный спектакль, где в греческом театре появляется богиня Афина, чтобы насладиться спектаклем, в котором ей отведена главная роль. Перри несколько раз смотрел фильм, и ему понравилось. Исполнитель главной роли, конечно же, влюбляется в богиню. - Он наблюдал за спектаклем несколько мгновений, а затем остановил воспроизведение. - Бетси, - сказал он, - джентльмены, мы столкнулись с проблемой. Возможно, возникла чрезвычайная ситуация. Прервалась связь с исследовательской станцией, вращающейся вокруг черной дыры, и они хотят, чтобы мы отправились взглянуть. Извините, но у нас нет других вариантов. Если хотите, могу отвезти вас обратно на станцию "Вентнор", и они подготовят для вас другой корабль. Но это может занять некоторое время. Или, если вы предпочитаете, оставайтесь здесь и отправляйтесь со мной. Решать вам. Лучше, если вы останетесь на борту, на случай, если возникнут проблемы и им понадобится помощь. В любом случае, получите компенсацию.
   Марк Фридман был мужем Бетси. - Заманчиво, - сказал он. - Вы сказали, что они обращались вокруг черной дыры? Это кажется не очень умно.
   - Они проводят исследования. Уже больше года там.
   - Интересно, - сказал Марк. Он был не из тех, кого Перри принял бы за отставного тренера по хэнгболу, за исключением того, что был очень высоким. У него не было отточенных движений бывшего спортсмена. Но выглядел он как лидер. Перри хватило одного беглого взгляда, чтобы понять, что это парень, на которого люди будут обращать серьезное внимание. У него были черные волосы и лицо, которое могло бы принадлежать исполнителю главной роли в фильме "Любовь на крыльях". - Это довольно опасно, не так ли? Черные дыры?
   - Конечно, это так, любимый, - сказала его жена. Бетси была стройной и привлекательной, у нее были черные волосы и озорной блеск в глазах.
   Они направлялись в свой новый дом в недавно основанной колонии Колмар. Перри не мог представить, зачем кому-то понадобилось переезжать в место, настолько удаленное от остальной части Конфедерации. - Они просто хотят, чтобы мы посмотрели и убедились, что все в порядке, - сказал он.
   Двое других пассажиров, Аарон Прентисс и Вирджил Хендерсон, переглянулись. Они оба пожали плечами. - Давайте сделаем это, - сказал Аарон. - У нас еще много времени до прибытия на Омикрон. И у нас будет шанс добавить в это представление "черную дыру". Заманчиво. - Они составляли комедийный дуэт, который выступал на премьере своего нового фильма. Перри не запомнил название. Аарон был маленьким, худым парнем, который играл тупицу.
   Вирджил был, вероятно, вдвое крупнее его, и это была самая возбудимая часть дуэта, которая обычно расплачивалась за глупость Аарона. На его лице появилось выражение растущего беспокойства, как это часто бывало во время съемок фильма. - Капитан, черная дыра находится совсем не рядом с Колмаром, не так ли? - Именно туда они направлялись.
   - Нет. Не стоит беспокоиться. Но вам, ребята, следует пристегнуться. Мы совершим прыжок через несколько минут.
   Аарон, не теряя времени, проверил, пристегнут ли он ремнем безопасности.
   - Вы говорите, они там уже год? - спросила Бетси.
   Перри кивнул и направился к мостику. - Я вернусь. Нам нужно двигаться.
   На выходе из пассажирского салона он услышал, как Вирджил говорил, что, каким бы ни было исследование, он не может себе представить, как оно может быть кому-то полезно. - Это просто напрашивается на неприятности. - Ему удалось изобразить испуг.
   Перри занял свое место на мостике. - Туонна, - сказал он, - сообщите "Вентнору", что мы уже в пути. - Он пристегнул свой ремень безопасности и взглянул на зеленые огоньки, которые сообщали ему, что его пассажиры тоже пристегнуты. Затем он предупредил их, что через мгновение они начнут ускоряться. Он расслышал, как снова включили фильм. - Хорошо, Туонна, давайте продолжим движение.
   Они скорректировали курс, повернув в направлении черной дыры, и начали ускоряться. - Туонна, Адам сказал, что они были отключены от связи на тридцать один час. Это действительно из-за черной дыры?
   - Да, капитан. Она прерывает любые передачи, будь то радио или гиперсвязь, которые проходят рядом с ней. На каждом витке существует один период примерно в тридцать часов, в течение которого станция отключена от всех контактов.
   - Вот тогда-то они и потеряли связь с ней.
   - Это кажется странным совпадением. - Десять минут спустя она сказала ему, что они готовы к прыжку.
   - Сделайте это, - сказал он.
   Меньшая луна, Дура, была видна за иллюминатором по правому борту. Он наблюдал, как та исчезла, когда они скользнули в гиперпространство.
  

• • •

   В течение следующих двух часов жизнь текла своим чередом. Они досмотрели оставшуюся часть фильма с Афиной, а затем Перри приготовил легкий ланч. Марк и Бетси проявили признаки разочарования из-за того, что Аарон и Вирджил отличались от персонажей, которых они играли в комедиях. Перри познакомился с ними во время предыдущего рейса. Вне сцены они были обычными людьми. Всем им было интересно посетить мостик в первые минуты после прыжка. Теперь, конечно, если бы они выглянули в иллюминаторы, то ничего не увидели бы, кроме редкого тумана и сплошной темноты.
   Марк заснул в своем кресле. Остальные просто сидели и разговаривали, пока Туонна не сообщила им, что они должны пристегнуться, пока "Корбин" готовится вернуться в нормальное пространство. Так и случилось, и, насколько мог судить Перри, все были разочарованы, когда выглянули в окна и увидели лишь черное пространство и россыпь звезд.
   Он дал Туонне несколько минут, чтобы проверить их местоположение. Затем: - Как у нас дела?
   - Пока работаю над этим, капитан. Это займет еще минуту.
   - Не торопитесь. - Он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
   Туонна ответила: - Мы близко. Возможно, около двадцати миллиардов километров. Готовы к ускорению и перезапуску "Корбы". "Корбой", конечно же, был звездный привод. - Нам нужно прыгнуть еще раз, чтобы оказаться в пределах досягаемости.
   Он приказал своим пассажирам снова пристегнуть ремни. Затем Туонна слегка изменила курс, после чего они начали прибавлять скорость. И "Корба" начал готовиться к второму прыжку.
   Перри уже бывал здесь раньше, доставляя припасы на станцию, но сейчас чувствовал, как растет его возбуждение. Он никогда раньше не участвовал в спасательных операциях. Бетси и Марк казались вполне счастливыми. В качестве компенсации им снизят плату за проезд, и до конца своих дней они смогут рассказывать о черной дыре на каждой вечеринке, которую посетят. А Аарон и Вирджил, возможно, получат известность.
   Вот и вся хорошая сторона этого. Но он задавался вопросом, что могло случиться с парнями на "Октавии"? Черт возьми, с ними, вероятно, все было в порядке. Что могло пойти не так, когда они возились с черной дырой?
   Они снова вошли в гиперпространство и через минуту или две вынырнули обратно. - Нам понадобится пара дней, чтобы проделать оставшуюся часть пути, - сказала Туонна.
   - Достаточно хорошо. - Перри уведомил пассажиров, что они могут покинуть свои места и гулять, когда им заблагорассудится. Затем: - Туонна, мы знаем, кто сейчас находится на борту "Октавии"?
   - Да, капитан. Технаря зовут Рик Хардинг. А еще трое ученых из ДПСАИ: Делмар Хаусман, Арчи Уомак и Шарлотта Хилл.
   - Что такое ДПСАИ? - спросила Бетси. Перри был удивлен. Она открыла дверь пассажирского салона и стояла прямо у него за спиной.
   - Привет, Бетси, - сказал он. - Это департамент планетной съемки и астрономических исследований. Его региональная штаб-квартира находится на Окраине.
   Хардинг был пилотом и инженером. Перри встречался с ним пару раз, они даже участвовали в одной миссии, когда вместе возили посетителей на Токсикон. Об Уомаке он никогда не слышал. Хаусман, по-видимому, был довольно хорошо известен. И он видел Шарлотту Хилл, которая останавливалась на станции "Вентнор" по пути на "Октавию" около года назад. Она была сногсшибательна. Ее трудно забыть.
   - Почему вы улыбаетесь, капитан? - спросила Туонна.
   Она застигла его на этой мысли. - "Октавия", - сказал он. - Сюда отправили самых умных людей Конфедерации, и они потерялись.
  

• • •

   Бетси вернулась в пассажирский салон, Перри последовал за ней. Аарон спросил, видел ли капитан когда-нибудь черную дыру.
   - Технически, - сказал он, - никто никогда не видит черную дыру. Но да, я бывал здесь раньше.
   Марк поднял голову. - Если вы не видите черную дыру, капитан, как вы можете ее найти? Я имею в виду, как вы узнаете, куда нас вести?
   - Мы знали общее направление с того места, откуда начали. И знаем, каковы должны быть углы к нескольким звездам, исходя из положения черной дыры. Так что все, что нам нужно сделать, это добраться до пересечения этих углов, и мы будем на месте.
   - К каким звездам? - спросила Бетси.
   - Их шесть. Кастор, Процион, Поллукс. Остальные я не помню. Но это не проблема. Мы проложили курс. Если вы посмотрите в иллюминатор по левому борту, то увидите Поллукс. Это самая яркая звезда на небе.
   - Какая красивая, - сказала Бетси. - Ярко-красная.
   - Да.
   - Это хорошо, - сказал Марк. - Мы бы не хотели столкнуться с черной дырой.
   - Не волнуйтесь. Это не произойдет ни в коем случае.
   Разговор заинтересовал Вирджила. - Какие исследования они проводили с черной дырой, капитан? У вас есть какие-нибудь идеи?
   - Я могу только предполагать. Почему бы нам не спросить Туонну?
   - Кто такая Туонна?
   - О, это искусственный интеллект-помощник. - Много лет назад, во время своего первого полета в качестве капитана, он шутил о том, что искусственный интеллект присутствует, чтобы не дать ему разрушить корабль. Он до сих пор помнил выражения, которые видел на лицах своих пассажиров. Больше он никогда не говорил ничего подобного. - Туонна, - сказал он, - почему бы вам не представиться?
   - Привет, - сказала она. - Бетси и Марк, рада с вами познакомиться. Аарон и Вирджил, мы уже встречались раньше. Возможно, вы помните, что я ваша давняя поклонница.
   Они все оглянулись, пытаясь понять, откуда доносится голос. Динамик находился прямо над дверью, ведущей на мостик. Марк и Бетси сказали, что были рады познакомиться с ней. Аарон сказал, что он никогда не сможет забыть красивую женщину, а Вирджил сказал ему, что она искусственный интеллект, поэтому на самом деле не может быть красивой. Это привело к ссоре между комиками, которая могла бы возникнуть прямо в одном из их фильмов. Когда они закончили, Марк повторил свой вопрос о черной дыре.
   Туонна задумалась на несколько секунд. Затем: - Они проводят общие исследования, Марк, но, похоже, что конкретная цель проекта заключается в том, что они надеются продемонстрировать, будто червоточины существуют на самом деле. Что они и обнаружили.
   Марк посмотрел на Перри. - Что такое червоточина?
   Вмешалась Бетси: - Я не уверена, но думаю, что это более или менее туннель, верно? Сквозь пространство. В другое место. Что-то вроде путешествия через то, что они называют гиперпространством.
   Перри дал ей понять, что она все изложила правильно.
   - Это, - сказала Туонна, - вероятно, такая же хорошая гипотеза, как и любая другая. Хотя некоторые физики считают, что червоточина может перенести вас через всю вселенную за полчаса. Или даже в другие вселенные. Если другие вселенные действительно существуют.
   - Но какое это имеет отношение к черным дырам? - спросил Вирджил.
   - Теоретически, - продолжила Туонна, - черная дыра создает червоточины. Не спрашивайте меня о науке. Никто на самом деле этого не понимает. Так или иначе, они давно ищут такую возможность. Но, по-видимому, исследования стоят очень дорого. Они должны были построить гигантскую пушку, которая стреляет капсулами или чем-то в этом роде. Черная дыра создает пространственно-временные искажения рядом с собой. Эти искажения образуют туннель, или червоточину. Аналитики могут сказать, что все работает должным образом, если они смогут найти капсулы после того, как из пушки был произведен выстрел. Пушка огромна, ее длина составляет сотни километров. Это делает ее дорогостоящей. Она слишком большая, чтобы ее можно было перемещать, поэтому ее нужно строить на месте. Теоретики всегда утверждали, что теория должна быть верной, и, как оказалось, это так и есть.
   - Так они действительно нашли такую? - спросил Марк. - Червоточину?
   - Да.
   Он ухмыльнулся. - Что вы с этим делаете? С червоточиной?
   - Это всегда было проблемой, - сказала Туонна. - Она не имеет практического применения. Возможно, вы сможете переместиться в другую вселенную.
   Марк пожал плечами. - Но какая в этом ценность? В этом доме больше недвижимости, чем мы когда-либо сможем использовать. - Он начал вставать, очевидно, направляясь в туалет. - Вернусь через минуту. - Но он был слишком высок для салона. Чуть не ударился головой.
   Бетси рассмеялась. - Кстати, о переходе в другую вселенную. Некоторым из нас и до туалета трудно добраться.
  

• • •

   Перри воспользовался моментом, чтобы узнать больше подробностей об "Октавии". Всем было интересно, поэтому он остался с ними в пассажирском салоне, пока Туонна показывала фотографии станции и объясняла ее аналитические возможности. Физика не была его сильной стороной, и большинство из этого он не понимал. Его мысли были где-то далеко, о красивой молодой женщине, с которой он пытался завязать отношения на станции "Вентнор", когда Туонна заговорила о пушке.
   Она показала изображение того, что выглядело как тонкий удлиненный ствол пушки. - Это устройство длиной более шестисот километров, установленное на раме с двигателями. "Октавия" использует их для управления положением пушки. Ее задача - разогнать зонды размером с горошину примерно до скорости, равной половине световой, и направить их в область, где, по их мнению, формируется червоточина. Я не знаю, как они это определяют. Это как-то связано с квантовой активностью. Туннель образуется внутри пространственно-временного континуума. В зондах нет ничего сложного. Если их активировать, они будут подавать звуковой сигнал с идентификационным кодом, пока не разрядятся.
   - Я все еще не понимаю, - сказала Бетси. - Почему это что-то доказывает, просто потому, что мы их активируем?
   - О. Мы их не активируем. Они анализируют свое окружение. Если оно соответствует параметрам червоточины, то начинают подавать сигналы. Они активируются сами.
   Марк встрял: - Звучит здорово.
   - Блестяще. - Бетси выглядела искренне впечатленной. - Они когда-нибудь находили какие-нибудь капсулы?
   - Нашли, - сказала Туонна. - Они утверждают, что установили существование червоточины.
   - Где пушка? - спросил Аарон. - Она близко к станции?
   - Всего в пятидесяти или шестидесяти километрах от нее.
   Перри подумывал о том, чтобы устроиться техническим специалистом на "Октавию". Деньги были хорошие, но это означало бы, что ему придется провести двадцать месяцев в незнакомом окружении. Сначала он был обеспокоен тем, что Маринда Барникл, его начальница, была недовольна тем, что он не проявил интереса. Это заставило его задуматься, не пытается ли она избавиться от него. Правда заключалась в том, что он слишком наслаждался жизнью на Чиппеве, чтобы браться за такую миссию. Ему бы хотелось получить дополнительные деньги, но мама всегда говорила ему, что деньги - это еще не все. Это было даже не так уж много в обществе, когда самое необходимое было гарантировано. Он не стремился к богатству; все, что ему было нужно, - это время, проведенное с друзьями, вечеринки, хорошая жизнь. И, возможно, время от времени он брался за дурацкие задания, которые не создавали проблем.
  

• • •

   Здесь Поллукс был ярче, чем в Чиппеве. Он также выделил Кастор и Процион. Но на небе доминировал Поллукс. Он был в девять раз больше земного Солнца (Перри был родом с Земли).
   - Где это? - спросил Марк. - Черная дыра?
   Перри немного рассказал о том, чего они могут ожидать. - Мы все еще довольно далеко от цели, - сказал он. - Пока ничего толком не видно. На самом деле, мы вообще не сможем этого увидеть, но получим некоторые из эффектов, которые это вызывает. Чтобы добраться туда, потребуется еще пара дней.
   Они посмотрели еще несколько фильмов, собрали несколько электронных паззлов, поиграли в бридж, пока Перри наблюдал за ними. И в конце концов появилась темная часть неба, окруженная движущимися огнями. Само небо искривилось. Все они раньше видели изображения черных дыр в документальных фильмах. Можно было даже создавать виртуальные образы, чтобы они занимали гостиную и пугали детей. Тем не менее, осознание того, что все это происходит на самом деле, вызывало беспокойство. Несмотря на то, что Перри бывал здесь раньше, это произвело на него впечатление. - Туонна, давайте посмотрим, достаточно ли мы близко, чтобы поговорить с ними. Переходите к трансляции.
   Загорелась синяя лампочка. Бетси и Марк вышли из пассажирского салона и встали у него за спиной в дверном проеме. - "Октавия", - сказал он, - это "Корбин". Вы слышите? - В ответ он услышал только помехи. - "Октавия" или шаттл, есть там кто-нибудь?
   Они ждали, погрузившись в молчание. Наконец Бетси положила руку на плечо Перри: - Думаю, нет, - сказала она.
   - Они могут быть по другую сторону черной дыры, - сказал Перри.
   Марк смотрел в мутное небо. На значительной его части не было звезд. Было просто темно. И это, конечно же, была черная дыра. На ее краю было созвездие, похожее на человека с пистолетом. То же самое созвездие было видно на противоположном краю диска. Он указал на него своим пассажирам. - Это одна и та же группа звезд, - сказал он.
   - В двух разных местах? - спросил Марк.
   - Когда вы испытываете сверхсильную гравитацию, происходят странные вещи,.
   - Капитан, - сказала Бетси, - мы можем где-нибудь увидеть станцию?
   - Пока нет. - Перри щелкнул переключателем. - Туонна, откройте канал связи с "Вентнором".
   Загорелся зеленый индикатор активности искусственного интеллекта. - Как будете готовы, капитан.
   - "Корбин" вызывает "Вентнор". Сообщение для Адама Брентуэя: - Мы прибыли в район KBX44. Начали поиск. Пока ничего не видно. Свяжемся с вами, когда у нас что-нибудь появится. Перри.
   Бетси, очевидно, была заинтригована этим объектом. - Где находится горизонт событий? - спросила она.
   - Там, на краю тьмы, - сказал Перри. - Имейте в виду, что мы не сможем увидеть какую-либо часть черной дыры напрямую.
   - Даже если подойдем ближе? Не то чтобы я этого хотела.
   - Любимая, - сказал Марк, - если ты подойдешь достаточно близко, чтобы увидеть это, у нас могут быть неприятности.
   - На самом деле, - сказала Туонна, - горизонт событий - это не физическое состояние, на которое можно смотреть. Это место, где гравитация настолько сильна, что ничто не может вырваться за его пределы. Даже свет.
   - Звучит жутковато, - сказала Бетси.
   - Насколько она велика? - спросил Марк. - Черная дыра?
   Перри передал вопрос Туонне. - Около двадцати километров в поперечнике.
   - И это все? - Марк наморщил лоб. - Я думал, что эти штуки действительно большие.
   - Они на самом деле не огромные, а массивные, - сказал Перри. - Тяжелые.
   - Какова ее масса? Она тяжелее, чем Колмар?
   И снова Перри позволил Туонне ответить за него: - По сравнению с одной из этих дыр, - сказала она, - Колмар будет иметь массу небольшого соленого огурца.
   Марк нахмурился. - Она это несерьезно?
   - Вполне серьезно.
   - Невероятно. Не могу представить, зачем кому-то понадобилось приближаться к чему-то подобному. Я понимаю, что такое червоточина. Но кого это на самом деле волнует? Зачем нам нужна другая вселенная? В чем смысл?
   Туонне нравилось общаться с пассажирами. - Важно не столько то, что вы делаете с червоточиной, сколько то, что вы можете извлечь из нее. Это дает представление о структуре пространственно-временного континуума. Это то, что называют наукой о голубом небе. Возможно, это и не имеет практической ценности, но раскрывает кое-что о космосе.
   Марк рассмеялся. - Ну, не думаю, что хотел бы прожить всю жизнь, узнавая это.
   Перри ответил вежливой улыбкой. - И это говорит парень в звездолете. Если бы мы не занимались исследованиями голубого неба, мы бы никогда не покинули Чиппеву. На самом деле мы бы до сих пор сидели на пляже у Атлантического океана.
   - В этом, безусловно, есть доля правды, - сказала Туонна. По ее тону можно было предположить, что в голосе капитана слышится раздражение и, возможно, ему следует сохранять спокойствие.
  

• • •

   Они ничего не увидели. И, наконец, пришло время сна. В ту ночь он почти не спал. Был слишком взволнован. Утром они все вместе позавтракали, и, конечно, тема черной дыры продолжала занимать главное место в разговоре. Было все еще слишком далеко, чтобы разглядеть что-либо, кроме размытых звезд. - Извините за долгую поездку, - сказал им Перри, - мы не хотели рисковать, выныривая слишком близко к этой штуке.
   - Я за это, - сказал Аарон своим скрипучим голосом персонажа.
   Бетси вернулась в пассажирский салон и снова включила экран, на котором было видно небо в телескоп. Вирджил сел в кресло второго пилота. Он сказал, что очень рад появлению у них такой возможности, и что у Перри отличная работа. - Если бы у меня была возможность прожить свою жизнь заново, - сказал он, - я бы, наверное, научился управлять одной из этих машин.
   Перри был удивлен. Голос комика звучал искренне.
   - Капитан, - спросил Вирджил, - почему вы стали межзвездным пилотом?
   Прежде чем Перри успел ответить, включилась Туонна: - Капитан, - сказала она, - кажется, у меня кое-что есть.
   - Нашлась станция?
   - Нет. Пушка. - Она показала ее на дисплее. Это не бросалось в глаза, просто тонкий стержень, парящий в ночи.
   - Отлично. Станция должна быть где-то поблизости.
   - Я понимаю это. Но если она там и есть, то ее не видно. Нигде поблизости. Уж точно не в шестидесяти километрах.
   - Дайте-ка я попробую. - Перри склонился над пультом управления и нажал кнопку. - Рик, ты где-нибудь поблизости? Вызываю "Октавию". Рика Хардинга. - Они ждали, вслушиваясь в тишину. - Рик, это Эдаррил Перри. Привет.
   - Рик - пилот на борту, верно? - спросил Вирджил.
   - Да. Он тот парень, которого вы бы хотели видеть, если бы у вас здесь когда-нибудь возникли проблемы. Думаю, нам придется подождать некоторое время.
   Где они, черт возьми? Он попробовал еще раз с тем же результатом. И снова позвонил на "Вентнор". - Мы на месте. Видим пушку, но пока никаких признаков станции. Свяжусь с вами, как только мы ее обнаружим. - Он отключился. - Туонна, дайте мне знать, когда они ответят. - Он встал, несколько мгновений смотрел в небо, а затем направился в пассажирский салон.
   Вирджил улыбнулся и легко поднялся со своего кресла. - Мне нравится эта штука с низкой гравитацией. - Он последовал за Перри в пассажирский салон, где капитан рассказал всем о пушке.
   - Но мы еще не нашли станцию? - спросила Бетси.
   - Нет, не нашли.
   - Что ж, думаю, нам просто нужно набраться терпения.
   - Я дам вам знать, когда мы узнаем что-то еще. - Перри знал, что условия вблизи черной дыры были серьезно аномальными, но кто-то должен был с ним связаться. Возможно, у них все еще не было хорошего обзора станции. Черные дыры издавна препятствовали радиопередачам и наблюдениям. Например, иногда вы слышите эхо своих собственных радиопередач. И в последний раз, когда Перри был здесь, он видел свой собственный корабль на дальней стороне черной дыры.
   Несколько лет назад, когда он проходил программу подготовки пилотов на Деллаконде, вычисление расстояний в световых годах значительно отличалось от того, чтобы испытать их на себе, от того, чтобы на самом деле пересечь небо. Реальность, конечно, заключалась в том, что на самом деле он их не испытывал. Технология подпространственной тяги, которую использовал "Корбин", была, насколько он мог понять, чистой магией. Он пришел к выводу, что Вселенная недоступна человеческому пониманию. И, вероятно, так будет всегда. Люди могут знать правила, разбираться в физических законах и даже заставлять математику работать, но органы чувств, которые развились на Земле, никогда не смогут постичь реальность.
   Туонна продолжала передавать одно и то же сообщение каждые две минуты: - "Октавия", вы меня слышите? Это "Ларри Корбин". Пожалуйста, ответьте. - Она также осматривала пространство и увеличивала радиус наблюдения по мере приближения к черной дыре. - Капитан, не замечаю никаких признаков их присутствия.
   Они должны были быть там.
  

• • •

   Станция выглядела бы как скопление огней. Но не было ничего, кроме редких групп звезд. Пока Перри наблюдал, мимо пролетел астероид. Это было не более чем размытое пятно в иллюминаторе, но оно нервировало. - Близко, - сказал он Туонне.
   - Все в порядке. Я отслеживала его. Причин для беспокойства нет.
   - Если у нас будут еще подобные случаи, предупредите меня заранее. - Небо было полно камней, вращающихся вокруг черной дыры. Некоторые просто плавно скользили вниз, направляясь к разбросанным в темноте фейерверкам. Один из них, летевший почти рядом с "Корбином", сопротивлялся течению. Вероятно, он только что влетел сюда и пытался использовать свою скорость, чтобы убраться подальше. Но он проигрывал битву. - Туонна, - сказал он, - у нас по-прежнему ничего нет?
   - Ответ отрицательный, капитан. Только пушка.
   - Как насчет шаттла?
   - Отрицательно. На него тоже ничто не указывает.
  

• • •

   Они сидели, пристегнувшись, в своих креслах и ели сэндвичи с индейкой, клюквенным соусом и капустным салатом. - Мы собираемся когда-нибудь выйти на орбиту? - спросил Марк.
   - Нет, - сказал Перри, - там слишком нестабильно. Оставайтесь пристегнутыми, если только вам не нужно куда-то отлучиться. Сюрпризов быть не должно, но давайте просто немного перестрахуемся.
   - Вы же не думаете, - спросила Бетси, - что у этой штуки могут быть периодические извержения, не так ли? Может быть, именно это и случилось со станцией.
   - Я так не думаю. Никогда не слышал о том, чтобы черная дыра извергалась или становилась нестабильной. Туонна, вы знаете, происходило что-либо подобное когда-нибудь?
   - Нет, капитан. У нас все будет в порядке, если мы будем следить за движением.
   Марк выглядел смущенным.
   - Не стоит беспокоиться, - сказал Перри. - Туонна за всем следит.
   Все они на минуту сосредоточились на своем обеде. Затем Вирджил спросил, считает ли Перри, что люди когда-нибудь смогут совершить пилотируемый полет через червоточину.
   - Хороший вопрос. У меня появится более четкое представление, когда мы выясним, в каком состоянии были зонды после того, как их извлекли, при условии, что это действительно произошло.
   Они покончили с едой. Марк предложил посмотреть фильм. Может быть, комедию Эдгара Мартина, которую они берегли.
   Перри вернулся на мостик. - По-прежнему ничего? - спросил он Туонну.
   - Ничего, - сказала она.

• • •

   В то время Эдгар Мартин только начинал карьеру, которая оставила свой след во всей Конфедерации. Он сыграл самого себя в роли сценариста упрямого комика. Он и небольшая группа друзей проводили большую часть своего времени, пытаясь привлечь внимание людей, которые могли бы способствовать их карьере или которые выглядели как потенциальные сексуальные партнеры. Но они постоянно компрометировали себя ложными заявлениями. Люк Хогарт, например, парень, который вечно путался в своей работе по связям с общественностью, любил изображать из себя бывшего пожарного. Когда он это делал, то неизбежно, ближе к концу шоу, оказывался в безвыходной ситуации: кто-то, возможно, оказывался в ловушке на выступе, или, как в одном классическом случае, женщина, которая упала в клетку в зоопарке и молила о помощи, а к ней приближалась горилла. Хогарт, конечно же, стоит и наблюдает, позже утверждая, что он пытался проникнуть в клетку, но она была заперта. К счастью, женщина не пострадала. Но она действительно разозлилась.
   Перри всегда нравился Мартин, поэтому он присоединился к своим пассажирам. Передача продолжалась около трех минут, как раз столько, чтобы Эдгар успел рассказать очаровательной молодой женщине на вечеринке о том, что у него была необычная карьера художника, когда мигнул свет и из динамика раздался голос искусственного интеллекта: - Капитан, у нас есть кое-что, что вы, возможно, захотите увидеть.
   Перри кивнул. - Сейчас буду. - Он встал и вернулся на мостик.
   Кто-то остановил фильм с Эдгаром Мартином.
  

• • •

   Они приближались к пушке. Изображение снова появилось на экране, но на этот раз более четкое. - Я подумала, что вам, возможно, захочется хорошенько ее рассмотреть, - сказала Туонна.
   Перри сел и включил радио. "Последний шанс", - подумал он, - "если их нет здесь, значит, их нет нигде". - Рик, это Эдаррил Перри с борта "Корбина". Пожалуйста, ответь. Ты где-нибудь здесь? - Он переключился и услышал помехи. Затем: - "Октавия", вы меня слышите?
   Позади него открылась и закрылась дверь. Он убавил громкость помех и оглянулся на Марка. - У нас проблема? - спросил Марк.
   - Нет. Я думаю, что Туонна просто хотела показать нам пушку.
   - О, - сказал Марк. - Святые угодники. Да. Эта штука огромная.
   - Она и вправду довольно большая.
   - Их по-прежнему нет?
   - Нет. Но мы находимся в шумном районе. Может быть, они просто не принимают сигнал. Или мы не принимаем их сигналы.
   - Вы так просто не сдаетесь, не так ли?
   Он указал на кресло второго пилота. - Марк, расслабьтесь. Мы подлетаем ближе и начинаем торможение.
   - Хорошо.
   Перри передал предупреждение в пассажирский салон. Через несколько мгновений "Корбин" слегка накренился на правый борт и начал снижать скорость. Пушка стала больше. Нигде не было никаких признаков повреждений. Он взял управление на себя и начал тормозить.
   - Она ворочается, - сказал Марк. - Посмотрите на нее.
   Это было верно, хотя движение было медленным. - Здесь слишком много активности, - сказала Туонна. - Им пришлось бы постоянно вносить коррективы, чтобы держать ее направленной на цель. Чем бы она ни была.
   Она опустилась ниже рамки, а затем снова поднялась, когда Перри приблизился. Он продолжал движение, пока она не заполнила все иллюминаторы, всего в паре километров от него, бесконечная труба, заключенная в рамку в форме куба. Он поравнялся с ней, выровнял скорость и перешел в дрейф. Однако он не мог полностью придерживаться этого правила, потому что это потребовало бы соответствующего поведения, от которого все заболели бы. - По моим оценкам, - сказала Туонна, - никаких изменений в ее ход не вносилось, по крайней мере, неделю. Возможно, дольше.
   - Вы хотите сказать, - спросил Марк, - что их засосало в черную дыру?
   - Я просто говорю, что они должны быть где-то в этом районе.
   - Что вы думаете, капитан?
   Перри вздохнул. - Я думаю, они пропали.
  

I.

  
   1435: 11 лет спустя
   Какими бы великолепными ни были моря и леса других миров,
   Какими бы ослепительными ни были их залитые солнцем небеса,
   Какими бы широкими ни были их пляжи,
   Ни в каком другом месте в огромном Божьем космосе не увидишь
   Отблеска лунного света, падающего на собственное крыльцо.
   - Уолфорд Кэндлс, "Наконец-то дома", 1199 г.
   Не могу вспомнить более счастливого момента, чем тот день, когда Гейб вернулся. Мы с Алексом считали, что он погиб, как и остальные две тысячи шестьсот пассажиров и членов экипажа "Капеллы". Более десяти лет назад она просто исчезла, и никто понятия не имел, что произошло. Были проведены похороны и прощания, и в конце концов семьи и друзья продолжили жить своей жизнью. Но несколько месяцев назад лайнер объявился. Это было связано с искривлением времени. На борту прошло всего около трех недель, поэтому пассажиры и экипаж были потрясены, обнаружив, что внешний мир стал на одиннадцать лет старше. Однако Гейб и остальные вернулись, и это было все, что имело значение.
   Мы подобрали его во время спасательной операции и вернулись на Окраину, где пришвартовались на "Скайдеке". Алекс спросил Гейба, не хочет ли он остановиться и выпить, чтобы отпраздновать, но тот покачал головой. - Просто отвезите меня домой, - сказал он. - Я отпраздную, когда мы войдем в парадную дверь.
   Пару часов спустя Гейб сидел рядом со мной в скиммере, когда мы спускались сквозь облака. - Не могу поверить, что это произошло, - сказал он. - Слава Богу, все закончилось. - Он оглянулся на Алекса. - Ты все еще живешь на Рэмбакле?
   - Нет. После исчезновения "Капеллы" я решил, что пора возвратиться домой.
   Гейб дал понять, что это его позабавило. - Итак, по крайней мере, из этого вышло что-то хорошее. Ты ведь теперь живешь здесь, верно? В загородном доме?
   - Да, мы открыли здесь бизнес.
   - Мы будем рады видеть тебя дома, Алекс.
   - Я здесь уже давно. Спасибо, что передал мне эту собственность. В любом случае, мы все уладим. Как только я решу, куда направиться. Это займет всего несколько дней.
   - Нет, нет, нет. Ты меня не слушаешь. Ты не можешь этого сделать. Ты ведь тоже здесь живешь, верно? Не просто занимаешься бизнесом?
   - Да, я был тут.
   Гейб посмотрел в мою сторону. - А вы, Чейз?
   - У меня коттедж у реки, - сказала я.
   - Я не вижу никаких колец. Вы, ребята, не пара, не так ли?
   Я не уверена, что мои щеки немного не покраснели. Было время, когда у нас с Алексом установилась связь. Но это было недолго и давно.
   - Нет, - ответила я. - Я просто работаю на Алекса. На "Рэйнбоу". - Я была пилотом Гейба до того, как его забрала "Капелла". Он пригласил меня на этот рейс, совместить работу и отдых, но, к счастью, я отказалась. Хотя мне пришло в голову, что если бы я поехала с ними, то была бы моложе лет на десять.
   - Ну, в любом случае, - сказал Гейб, - в загородном доме должно быть много места. У тебя нет причин уезжать, Алекс. Оставайся там, пожалуйста.
   Алекс заколебался. - Конечно, дядя Гейб. Если ты действительно не против.
   - Конечно, это так. - Он вдруг посмотрел в окно на реку. - Я никогда не видел, чтобы Мелони выглядела так красиво.
   - Это потому, что вы дома, - сказала я.
   - Джейкоб, ИИ, все еще тут?
   - Да, - сказал Алекс. - Конечно.
   - Так чем же занимается "Рэйнбоу"?
   - Ничего не изменилось. Я по-прежнему торгую антиквариатом. - Алекс почувствовал себя немного неловко. - Надеюсь, это не проблема.
   - Все в порядке. Делай, что должен. Не беспокойся об этом. - Гейб никогда не одобрял продажу артефактов частным коллекционерам. Они должны быть доступны каждому. А не храниться в домах богачей. Но, к счастью, в этот раз он проявил гибкость, которая позволила ему отнестись к новой ситуации с позиции "давайте не будем волноваться".
   Через несколько минут мы подъехали к загородному дому. - Похоже, что ничего не изменилось, - сказал Гейб. Мы приземлились и выбрались из машины. Затем он остановился, любуясь зданием, дорожкой и окружающими деревьями. - Трудно поверить в то, что произошло.
   Мы обнялись и поцеловались, затем поднялись на крыльцо, и дверь открылась. - Привет, Гейб. Не могу поверить, что вы вернулись. - Это был Джейкоб, помощник по дому, который был так взволнован, что едва мог сдерживаться. - Так приятно снова вас видеть. Вы в порядке? Отлично выглядите.
   - Привет, Джейкоб. Как дела?
   - Мы скучали по вам. Может, вам стоит подумать об уходе на пенсию. Просто побыть здесь.
   Мы вошли внутрь. - Чем вы занимались? - спросил Гейб Джейкоба, когда за нами закрылась дверь.
   - Смотрел белларианские пьесы. - Джейкоб любил театр и проводил много времени в виртуальной ложе.
   - Белларианские? - переспросила я. - Откуда они?
   - Четвертое тысячелетие. Беллариус был первым миром, который начал проводить свои собственные шоу.
   - Может быть, мы могли бы взглянуть на какое-нибудь из них вместе, - предложил Гейб.
   - Могу это организовать. Я планирую посмотреть "Ночную смену" сегодня вечером, если вам интересно. Это комедия.
   - Мне понадобится пара вечеров, чтобы освоиться, Джейкоб. Но, конечно, давай что-нибудь придумаем.
   Мы перенесли все в его комнату в задней части дома. Гейб осматривал квартиру, качая головой, и заметил, что трудно поверить, что его не было больше десяти лет. - Кстати, - добавил он, - мы так и не выяснили, что случилось с "Октавией"?
   - Это случилось, - сказала я, - как раз перед вашим отъездом. Я права?
   - Все верно. Всего за несколько недель до этого.
   - Не выяснили, - сказал Алекс. - Никаких ответов так и не получили. Они, должно быть, провалились в черную дыру, но люди, которые руководили программой, утверждали, что это просто невозможно. В то время, когда вы, ребята, тоже исчезли, был большой переполох. СМИ были полны слухов о взаимосвязи.
   - Значит, они так ничего и не выяснили?
   - Ничего определенного. В основном, все, что у них было, - это предположения.
   - Думаете, это могло быть связано с искривлением времени?
   - Понятия не имею, Гейб. По мнению экспертов, для этого нужен звездный двигатель. На станции были обычные двигатели, и только. Поисковые группы ничего не нашли. Они собрали комиссию, которая решила, что единственным разумным решением было то, что кто-то из четырех членов экипажа устроил диверсию на станции. Это вызвало большой гнев. Члены комиссии подверглись сильному давлению. В конце концов, СМИ предположили, что они пытались скрыть неисправность станции. Но они проверили другие станции той же модели и ничего не нашли.
   - Теперь, когда у меня самого есть некоторый опыт пребывания в затруднительном положении, - сказал Гейб, - я могу сказать, что это серьезно выбивает из колеи. Примерно неделю мы знали, что что-то пошло не так, и это пугало. Мы думали, что останемся там навсегда. Мне бы не хотелось думать, что что-то подобное случилось с людьми на "Октавии". - Он устроился на диване поудобнее. - Я знал одного из них.
   - Правда? Кого из них?
   - Дела Хаусмана. Мы выросли вместе. Оба были членами "исследователей" еще в начальной школе. Мы никогда не теряли связи. Пока не случилась "Октавия". Ты с ним был знаком. Мы пару раз приглашали его к себе домой, когда ты был там.
   - Я его совсем не помню. Но у тебя было много посетителей.
   - Каким он был? - спросила я.
   - Он был хорошим парнем. Многие другие ребята относились к нему как к ботану. Но он не обращал на это внимания. Они особенно злились на него, потому что он отказывался верить, что ИИ на самом деле живы. Думаю, именно из-за него я понял, что дому на самом деле все равно, что со мной происходит. Что все голоса звучат автоматически. - Он сделал паузу, чтобы улыбнуться. - Хотя он всегда нравился девушкам.
   - Он выглядит довольно заурядно, - сказала я.
   - Наверное. Но это не имело значения. Он был очарователен. Они любили его.
  

• • •

   Гейб приютил Алекса, который потерял своих родителей во время урагана, когда ему было два года. Он был высоким, с черными волосами, разделенными на прямой пробор слева, в стиле, который мы уже не часто встречаем. У него были умные голубые глаза, в которых отражалось терпение, накопленное за долгие годы раскопок на десятках археологических объектов по всей Конфедерации и за ее пределами. В его манере держаться была какая-то напряженность, которая, как правило, привлекала внимание, когда он входил в комнату. Алекс как раз спускался с крыльца, когда в дверях появился Гейб с капитанской фуражкой в руках. - Это фуражка Дейрдре Шульц, - сказал он. - Она была капитаном "Капеллы".
   - Красивая, - сказал Алекс. Я поняла его. Она и так была ценной, а со временем станет еще более бесценной. - Как тебе удалось убедить ее отдать фуражку?
   - Я просто предложил обмен. Она рассмеялась и отдала. Денег не приняла.
   - Это было великодушно с ее стороны.
   Гейб невольно пожал плечами, как будто она сделала бы это для кого угодно. - Она сказала мне, что я ее специалист по связям с общественностью. Подписала подтверждающий документ. Думаю, подозревала, что если отдаст фуражку мне, то в конечном итоге она окажется в музее.
   - Она очень хорошо тебя раскусила, - сказал Алекс.
   Смех продолжился, и ни один из них не сказал ни слова о том, что, должно быть, было у них на уме: что Алекс, предоставленный самому себе, в конце концов продал бы ее тому, кто больше заплатит.
   - Знаешь, - сказал Алекс, - покинуть Окраину было, наверное, самой глупой вещью, которую я когда-либо совершал. - Они пожали друг другу руки, и у обоих был такой вид, словно они наконец-то оставили старую ссору позади. - И спасибо за это. - Он посмотрел на дом. - Я собираюсь позвонить Джойс Бартлетт и попросить ее уладить все юридические формальности, необходимые для возврата всего.
   - Кто такая Джойс Бартлетт?
   - Мой адвокат.
   Гейб выглядел озадаченным. - Ой. Я понял. Ты говоришь о моем завещании.
   - Да.
   - Святые угодники, Алекс. Я как-то не подумал об этом. Имею в виду, что, с моей точки зрения, меня не было всего пару недель. И, кстати, зови меня Гейб, ладно? Мы оба теперь взрослые люди.
   - Гейб, - Алекс проверял это. - Звучит странно.
   - Вся эта история была довольно странной.
   - Знаю. Три года назад тебя официально объявили погибшим.
   - Значит, теперь это место принадлежит тебе?
   Алекс кивнул. - Да. Мне. Но ты довольно быстро получишь его обратно.
   Гейб уставился на деревья, аккуратно подстриженные кусты и ухоженный газон. - Ты хорошо заботился о нем, - сказал он.
   - Конечно, Гейб.
   - Я не позволю тебе покинуть это место. Это твой дом. Уже много лет.
  

• • •

   Двумя днями позже состоялось всемирное празднование. Пассажиры, члены их семей и члены экипажа прибыли в тридцать шесть мест по всей планете и в одно - на космической станции, чтобы выпить, вспомнить и поблагодарить тех, кто принимал участие в спасательных работах, а также президента Дэвиса.
   Технология телемоста позволила им обняться и пожать друг другу руки. Группа Эндиквара собралась в отеле Миранда. Мероприятие побило все рекорды Окраины по количеству зрителей и участников. И, по крайней мере, на эти несколько часов мы стали одной большой семьей.
   В течение следующих нескольких дней в загородный дом Гейба нагрянула целая армия его старых друзей и родственников. Они водили его на обеды и ужины и проводили с ним время, просто беседуя о том, что для них было старыми добрыми деньками. Поскольку для Гейба старые добрые времена настали всего три недели назад, обе стороны были в изрядной степени дезориентированы.
   - Мы провели заупокойную службу по тебе, - сказал ему Алекс.
   - Кто-нибудь пришел? - спросил Гейб.
   В глазах Алекса появилось неуверенное выражение. - Могу показать тебе несколько фотографий.
   - Давай оставим это.
   Рядом с Алексом стояла Вероника Уокер. Это была учительница начальной школы с каштановыми волосами, карими глазами и сногсшибательной улыбкой. Я видела, как она сжала его руку, когда он разговаривал со своим дядей. Они познакомились на аукционе, где она перекупила у Алекса лампу, принадлежавшую Уолли Кэндлсу, поэту, ставшему знаменитым во время Ашиурской войны. - Гейб, - сказала она, - я рада с вами познакомиться. Я так много о вас слышала. Не могли бы вы зайти в школу и поговорить с моими детьми?
   - Конечно. Это будет об археологии?
   - О чем угодно. Но особенно о том, почему история имеет значение.
  

• • •

   У нас с Алексом не было проблем с возвращением Гейба. Мы оба скучали по нему, и его возвращение стало для нас неизмеримым подарком судьбы. Я была рада отметить, что, как бы Гейб ни сопротивлялся привычке своего племянника собирать исторические артефакты и выставлять их на продажу частным коллекционерам, это никак не проявилось в течение нескольких недель, прошедших после его возвращения. Если его все еще смущала профессия Алекса, он никак этого не показывал.
   Но были и некоторые трудные моменты.
   Алекс рассказал ему о нескольких смертях в семье, в том числе о двух прадедушках и дедушках по материнской линии. И еще был его двоюродный брат Том Бенедикт, доктор медицины, который погиб на примитивной планете Лизерия, где разразилась эпидемия, унесшая жизни почти всей колонии. Том отправился на помощь, несмотря на отчаянные предупреждения друзей и родственников. После долгой борьбы он стал одной из жертв. В конце концов, чума была нейтрализована, но не так быстро, чтобы спасти его.
   Гейб и Том были близки, проводили много времени вместе и в свое время брали юного Алекса в походы и морские прогулки. Они также взяли его с собой в пару межзвездных туров, которые, по словам Алекса, изменили его навсегда. - Они привили мне страсть к истории. Особенно к артефактам. Мне нравилось прикасаться к ним, прикасаться к истории. Мне особенно нравились артефакты, когда у них было свое название.
  

• • •

   На следующий день я была удивлена, когда Гейб сообщил мне, что около полудня приедет Эйприл Рафферти. В его глазах промелькнула тень. - За исключением того, - сказал он, - что ее фамилия больше не Рафферти. Теперь она Эйприл Даттон.
   Эйприл Рафферти была его невестой одиннадцать лет назад, когда он поднялся на борт "Капеллы" и исчез в ночи. Когда это произошло, они еще не назначили дату свадьбы, но было очевидно, что больше откладывать ее не собираются. Эйприл была убита горем, когда пропало судно. Она ждала, молясь, чтобы кто-нибудь выяснил, что произошло, и дал повод не терять надежду. Но после нескольких недель отсутствия контакта все обернулось плохо. Что бы там ни произошло, по словам экспертов, мы, возможно, никогда не узнаем, но очевидно, что мы их больше не увидим.
   Конфедерация была в шоке. Это, несомненно, была самая страшная межзвездная катастрофа в истории. "Капелла" исчезла и забрала всех с собой. Эйприл обратилась ко мне, потому что я была пилотом, и она подумала, что я могла бы дать луч надежды. Время от времени на протяжении столетий межзвездные корабли исчезали. Некоторые из них вернулись после того, как получили незначительные повреждения двигателя в сочетании с отключением связи. Но такого рода вещи были чрезвычайно редки. Поэтому, когда однажды вечером, через несколько дней после инцидента, она появилась в моем коттедже и спросила, как я думаю, есть ли хоть какой-то шанс, что Гейб где-то жив, и есть ли хоть какая-то вероятность, что его найдут, я ничего не сказала, чтобы обнадежить ее. Я думала, что заявление, в котором у меня не было уверенности, не принесет ничего, кроме обострения боли.
   Эйприл приехала ровно в полдень. Я сказала ей, как приятно снова ее увидеть. В ответ она сказала почти то же самое. Она не изменилась, разве что, возможно, исчезла часть той живости, которую я помнила. Но это было естественно после стольких лет. Я сообщила об этом Гейбу и провела ее в свой кабинет. Сзади открылась дверь его кабинета, он вышел вперед, а я пыталась сообразить, как мне уйти с дороги. Помню, я сказала что-то о том, что, надеюсь, она счастлива с тем, за кого вышла замуж.
   Затем появился Гейб. Они обменялись теплыми улыбками. - Эйприл, - сказал он, - не поверишь, но прошло всего около трех недель с тех пор, как я видел тебя в последний раз.
   - Это то, что я слышала, - сказала она. - Гейб, я скучала по тебе.
   Они осторожно обнялись, а я извинилась и вышла из комнаты. Последнее, что я услышала, был вопрос Гейба, все ли с ней в порядке.
  
  

II.

  
   Празднуйте, когда только сможете. Выходите замуж, рожайте ребенка, чините сломанную дверь, подстригайте траву и не упускайте возможности побить в барабан с друзьями и устроить вечеринку. В этом суть жизни и радости.
   - Чен Ло Кобб, "Смотри, где идешь", из "Коллекционирования", 614 г.
   Несколько дней спустя мы устроили еще одну вечеринку. Мы освободили несколько комнат, пригласили оркестр, подали напитки и гарниры и танцевали до поздней ночи. Я надеялась, что Гейб, возможно, пригласит Эйприл и ее мужа. Но он ничего не сказал ни Алексу, ни мне. Я думала о том, чтобы сделать такое предложение, но поняла, что это была бы ужасная идея. Поэтому держалась на расстоянии.
   Среди гостей были пара археологов из университета Эндиквара, сотрудники нескольких музеев, в том числе Аргус Конн, который проехал полмира, чтобы принять участие в мероприятии, и историки, один из которых писал книгу по археологии, в которой Гейбу отводилась главная роль. Там также было несколько членов семьи и старых друзей. И еще кое-кто из его прежних дней: его пилот Тори Колпат. Моя мама. Я видела, как они упали в объятия друг друга. Для меня это было самым ярким событием вечера. Она приехала с другого конца континента, чтобы оказаться здесь. И когда она начала рассказывать о своей реакции на сообщение о его смерти, по ее щекам покатились слезы. Позже Гейб сказал мне, что это был единственный раз, когда он видел у нее такой эмоциональный всплеск.
  

• • •

   Присутствовал также Фенн Редфилд, комиссар полиции, который был всего лишь инспектором во время пропажи "Капеллы". Он несколько раз помогал Алексу, а также, к удивлению Гейба, стал его давним партнером по теннису. Гейб никогда не знал, что Редфилд играет в теннис.
   Мы все сели, чтобы перейти к банкету. Алекс начал с того, что представил Гейба под бурные аплодисменты. - Он был тем человеком, - сказал он, - который позволил раскрыть правду о Кристофере Симе. - Сима, конечно же, запомнили как Джорджа Вашингтона из Конфедерации, легендарного героя, который сдерживал немых в годы войны. Гейб несколько минут говорил о том, как он счастлив вернуться к старым друзьям на твердую почву.
   Аманда Орнстейн, одна из руководителей университетского музея, отметила, как тихо все было, пока его не было. - Все волнения прежних дней, - сказала она, - вроде как улеглись. Не знаю, считал ли Гейб когда-нибудь себя движущей силой, но, думаю, мы пришли к пониманию, как сильно он нам нужен.
   Гейб оторвал взгляд от своего бокала и улыбнулся. - Хотите немного веселья старых добрых времен, Аманда?
   - Конечно, - ответила она. Аманда была высокой, невозмутимой, в прошлом актрисой, которая, несмотря на свой преклонный возраст, по-прежнему привлекала внимание мужчин.
   - Достаточно хорошо, - ухмыльнулся Гейб. - Я собирался отложить это на некоторое время, но сейчас, наверное, самое подходящее время. Дайте мне минуту. Я сейчас вернусь. - Он допил свой напиток, встал из-за стола и ушел.
   Аманда посмотрела на Алекса. - Я не хотела ничего затевать.
   - Все в порядке. Он все еще вносит кое-какие коррективы.
   Квинда Арин, еще одна давняя подруга Гейба, просто уставилась на дверь, через которую он вышел. - Очень приятно, что он вернулся. Не думаю, что я когда-либо ценила его по достоинству, пока мы его не потеряли. Алекс, ты хоть понимаешь, о чем он говорит?
   - Абсолютно ничего. Но, очевидно, у него в комнате что-то спрятано.
   Аманда спросила своих слушателей, не знает ли кто-нибудь, планирует ли Гейб возобновить свою археологическую карьеру. Поднялось несколько рук, и ответом было утвердительное согласие. Несколько наших посетителей задавали ему этот вопрос, и в каждом случае Гейб отвечал с энтузиазмом. Конечно, он был рад. В характере его следующего проекта были некоторые противоречия, но детали не имели значения.
   В конце концов Квинда обратилась ко мне. - Думаете, с ним все в порядке?
   - Конечно. - Я хотела сказать, что пойду проверю, но это было глупо. Его не было дольше, чем мы ожидали. Мы все подумали, что он пошел за чем-то, но когда он наконец вернулся, в его руках ничего не было, и он выглядел расстроенным. Его взгляд остановился на нас с Алексом. - У меня там был артефакт. Серебряный приз. Кажется, он лежал на полке в шкафу. Вы, ребята, случайно не знаете, что с ним случилось?
   Около года мы сохраняли его жилище в первозданном виде. Но постепенно начали использовать его для хранения артефактов, принадлежащих нашим клиентам. Обычно они выставлялись на продажу, и клиенты присылали их нам, чтобы мы могли определить их стоимость и организовать доставку при передаче.
   - Серебряный приз? - спросил Алекс.
   - Да. Владелицей, по-моему, была Энджела Хардинг. Она хотела, чтобы я выяснил, был ли это артефакт. Возможно, принадлежащий высокотехнологичной цивилизации. Там были вытиснены символы, которые я никогда раньше не видел и не мог отследить.
   Алекс задумался. - Я не помню, чтобы видел там что-то подобное.
   Гейб повернулся ко мне. - По форме это была цветочная ваза, расширяющаяся кверху. Спереди на ней было изображение конуса и три строки иероглифов, которые не соответствовали ни одному известному языку. А вы, Чейз? Вы когда-нибудь видели это?
   Да, я видела его. Четыре или пять лет назад. - Я помню его.
   Взгляд Гейба стал напряженным. - Что с ним случилось?
   - Я вернула его.
   - Кому?
   - Его владелице. Думаю, у нее был чек.
   - Вы так считаете?
   - Гейб, прошло много времени. Но да, я бы не отдала его никому, кто не смог бы доказать свои права владельца.
   - Вы проверили это у Алекса?
   - Думаю, в то время он был занят на каком-то проекте.
   Вмешался Алекс: - Гейб, кому он принадлежал?
   - Энджеле Хардинг.
   - Дайте мне минутку, - сказала я. - Я проверю это.
   - Пожалуйста, проверьте. Нам нужен контакт.
  

• • •

   Я вышла из комнаты и направилась по коридору к своему кабинету. Дверь открылась, и я вошла внутрь. - Джейкоб, найдите у себя, пожалуйста, Энджелу Хардинг.
   Я села и включила тихую музыку.
   - Нашел, Чейз.
   - Она забрала серебряный приз несколько лет назад?
   - Это верно.
   - Она была его владелицей?
   - Да.
   - Откуда взялся этот трофей?
   - Это неизвестно, Чейз.
   - У нас есть квитанция?
   - Да, есть.
   - Распечатайте копию, пожалуйста.
  

• • •

   Когда я вернулась, Аманда все еще наблюдала за разговором Гейба с аудиторией. - Готово, - сказала я и протянула ему квитанцию.
   - Хорошо. - Он посмотрел на Алекса, который кивнул, давая понять, что он подтвердил своему дяде, что я ничего не отдаю, не оформив соответствующие документы. - Алекс, ты ведь знаешь, кто такая Энджела Хардинг, не так ли?
   - Понятия не имею, Гейб.
   - Она сестра Рика Хардинга.
   Алекс нахмурил брови. - Это имя мне что-то говорит.
   - Он был одним из тех, кто потерялся на "Октавии".
   - О, да. Точно.
   Аманда закончила свое выступление и присоединилась к небольшой толпе, собравшейся вокруг нас. - Я знала Арчи, - сказала она.
   - Арчи Уомака? - вопрос прозвучал от нескольких человек.
   - Да.
   Все обернулись и посмотрели на нее. Сказали, что им жаль это слышать, и спросили, были ли они близки. Алекс был явно удивлен. - Я не помню, чтобы вы упоминали об этом в то время.
   - Он был хорошим человеком, - добавила она. - Проявлял особый интерес к сиротам. Не знаю точно, сколько из них окончили университет Эндиквара благодаря его поддержке.
   - Вы познакомились с ним благодаря музею? - спросил кто-то.
   - Вообще-то, нет. Мы состояли в одном бридж-клубе. С годами сблизились. Он несколько раз бывал у нас дома. Иногда мы вместе обедали. Я почти уверена, что вы с ним когда-то встречались. - Последнее было адресовано Алексу.
   - Действительно? - Он пытался припомнить, но у него ничего не вышло. - За эти годы я познакомился со многими вашими друзьями. - Он пожал плечами. - Но его просто не помню.
   Она закрыла глаза и покачала головой. - Мне жаль, что он пропал. Жаль, что они не могут точно сказать, что произошло.
   - Мне тоже, - сказал Гейб.
   - Лучшее, что они могли придумать, - сказала Аманда, - это то, что на них напали пираты. Или их похитили инопланетяне.
   - Полагаю, вы не верите ни в то, ни в другое?
   - У нас нет никаких пиратов. И в любом случае, если бы появился кто-то, кого они не знали, они бы наверняка отправили сообщение. Нет, подождите, я беру свои слова обратно. Каждые несколько месяцев они были заблокированы примерно на тридцать часов. Когда черная дыра оказывалась между ними и всеми, с кем они могли связаться. И именно тогда это и произошло.
   - Интересно, - сказал Алекс. - Есть какая-нибудь причина, по которой кто-то мог захотеть напасть на них?
   - Ни о чем подобном я никогда не слышала.
   - Это стоило бы проверить, Алекс, - сказал Фенн Редфилд. - Я так понимаю, ты никогда не вмешивался.
   - Нет, не совсем. Я бы ни за что не смог.
   Фенн спросил Гейба, что он знает об этом.
   - Немного. Если мне не изменяет память, обладателем трофея был техник "Октавии" Рик Хардинг. Энджела сказала, что после исчезновения станции нашла его в шкафу. Она принесла это сюда и спросила, видел ли я что-нибудь подобное раньше.
   - А ты видел?
   - На первый взгляд, нет. К сожалению, у меня так и не было времени поработать над этим. Могу сказать, что нигде, ни в одну известную эпоху, нет записей о наборе символов, похожих на те, что были на призе.
   - Так что, возможно, он мог быть законным? Продуктом инопланетной цивилизации?
   - Возможно.
   Алекс выглядел озадаченным. - Если это так, то почему он держал его в шкафу?
   - Думаю, ты только что задал правильный вопрос. - Гейб выглядел очень несчастным. - К сожалению, у меня нет даже его фотографии.
  

• • •

   Мы вернулись на вечеринку. Но Гейб и Алекс провели большую часть оставшегося вечера за серьезным разговором. Правда заключалась в том, что эти двое ни за что не собирались уходить от потерянного артефакта. Но Гейб согласился присоединиться к археологической команде, которая готовилась к отправке на Коркону, звездную систему, в которой в шестом тысячелетии находилась разорившаяся колония. А Алексу через два дня предстояло кругосветное путешествие для участия в конференции по древностям. Итак, я получила задание сделать первый шаг. - Чейз, - сказал Гейб, - у нас есть с ней контакт?
   - С Энджелой Хардинг?
   - Да.
   - Она живет в Ньюбери. Или, по крайней мере, жила, когда забирала артефакт. - Я передала вопрос Джейкобу.
   - Ответ отрицательный, - сказал он. - В списке нет никого с таким именем, кто в настоящее время проживает в Ньюбери. Также нет адреса Энджелы Хардинг, которая ранее жила там. Похоже, она исчезла из списков в 1431 году. - Четырьмя годами ранее. Ньюбери, тихий, неторопливый городок, находился примерно в шестидесяти километрах к западу.
   - Хорошо. - Гейб покачал головой. Никогда ничего не бывает просто. - Чейз, попробуйте найти ее. Ты не против, Алекс? Не хочу забирать твою ассистентку.
   Алекс ухмыльнулся. - Я не думаю о Чейз как о помощнице. Но, конечно. Делай все, что тебе нужно.
   - Верно. Хорошо. Если сможете найти ее, мы хотели бы вернуть трофей, если это возможно. И, если сможете, давайте соберем больше информации о Хардинге. Было бы особенно полезно, если бы мы смогли выяснить, откуда у него эта вещь.
   - Гейб, - сказал Алекс, - ты, наверное, помнишь это лучше, чем мы все, но когда никто не смог объяснить, как могла исчезнуть космическая станция, даже вращающаяся вокруг черной дыры, поползли слухи. Хардинг был техником. На станции были реактивные двигатели. Мог ли он или кто-то другой использовать их, чтобы отправить станцию в черную дыру?
   - Понятия не имею, - сказал Гейб. Он передал вопрос мне.
   - Сомневаюсь, что он смог бы использовать систему, чтобы направить эту штуку в дыру. Это была станция, а не корабль. Ему пришлось бы дестабилизировать ее, свести с орбиты. Это заняло бы некоторое время, и трудно поверить, что остальные просто стояли бы и наблюдали.
   - Ходили также слухи, - сказала Аманда, - что ДПСАИ выяснил, что произошло, но сохранил это в тайне.
   - Кто-то написал книгу, - сказала я. - С названием "Потеря "Октавии". В ней утверждалось, что на станции была заложена бомба.
   - Как такое могло случиться? - спросил Гейб. - Сколько они там пробыли, полтора года? И они не меняли персонал.
   - Периодически прибывали корабли снабжения. В основном привозили еду и воду. Проблема в том, что ни для кого не смогли найти мотив, поэтому автор придумала другой. Обвинила в этом религиозных экстремистов, которые считали, что мы вторгаемся на божественную территорию. Но она никогда не могла указать пальцем на кого-то конкретного.
   Гейб одарил меня снисходительной улыбкой. - Когда Энджела вернулась за призом?
   Я проверила квитанцию. - Середина лета, 1429. - Шесть лет назад.
   - Наверное, она устала меня ждать. - Птица - по-моему, это был турик - села на подоконник, захлопала крыльями и закричала в лунном свете, а потом взлетела. Мы все посмотрели на нее и увидели, как она улетает. Затем Гейб продолжил: - Чейз, если сможете встретиться с ней, попробуйте выяснить, узнала ли она когда-нибудь, действительно ли это был инопланетный артефакт. Это было на самом деле?
   - Хорошо.
   - И, кстати, извинитесь за то, что я не перезвонил ей.
   - Я уже сделала это. В то время она не знала, что вы были в "Капелле".
   - Надеюсь, она не избавилась от него, - сказал Гейб.
   Алекс был недоволен. - Ты сказал, что у тебя не было никаких фотографий этой штуки.
   - Верно, Алекс. В то время я был на бегу.
   - Это первое, что мы делаем, Гейб, когда происходит что-то подобное.
   Выражение лица Гейба посуровело, и я подумала, что старая вражда между ними может вспыхнуть снова, но он ничего не сказал. На случай, если он задумался об этом, я вмешалась: - Если он на самом деле у нее, и она выяснила, что это законный инопланетный артефакт, хотите ли вы, ребята, сделать предложение?
   Они посмотрели друг на друга. - Если она подтвердит тебе, что это законно, - сказал Гейб, - и оно все еще у нее, скажи ей, что мы свяжемся с ней. Если она продала его, постарайся выяснить, кому именно.
  

• • •

   Было уже поздно. Алекс собрал всех в конференц-зале. - Нам нужно еще кое о чем позаботиться, - сказал он. Он посмотрел на Гейба, который разговаривал с Амандой и Фенном. - Дядя Гейб, не мог бы ты выйти вперед, пожалуйста?
   Гейб огляделся по сторонам, как будто Алекс на самом деле разговаривал с кем-то другим. Это был сигнал Аманде взять его за руку и отвести к племяннику.
   - Гейб, - сказал он, - я хотел бы напомнить тебе, что ты окружен друзьями и семьей, которые собрались вместе не только для того, чтобы показать тебе, как они рады твоему возвращению, но и потому, что у нас есть кое-что для тебя.
   Он отошел в сторону, и его место занял Хайрам Олсон, заведующий кафедрой археологии университета Эндиквара и давний друг Гейба. Хайрам был высоким широкоплечим мужчиной с выразительными чертами лица комика. На самом деле он мог сыграть практически любую необходимую роль. В тот вечер он был предельно серьезен. Он наклонился и достал из-под стола сверток. Он снял обертку, обнажив табличку в золотой рамке. - Гэбриэл, - сказал он, - одиннадцать лет назад ты вдохновил Алекса на поиски, которые позволили ему раскопать ранее неизвестную часть истории. Одним из ключевых моментов, приведших к такому счастливому результату, стало классическое стихотворение Уолфорда Кэндлса "Лейша", написанное во время войны с немыми.
   Он держал рамку так, чтобы все могли ее видеть. Стихотворение было выгравировано на мемориальной доске под фамилией Гейба и над изображением "Корсариуса" Кристофера Сима.
  

• • •

   Через несколько минут Аманда отвела его в сторону. - Гейб, - сказала она, - я не должна тебе этого говорить, но в этом году ты можешь претендовать на премию Флеминджера. - Для тех, кто не знает, премия Флеминджера присуждается за особые достижения в области поддержки исторических исследований. Получатели часто были связаны с археологией.
   Несколько минут спустя Гейб подошел к своему племяннику и поблагодарил его. - Без тебя этого бы не случилось.
  

III.

  
   Ужас перед кладбищем
   Не в том, что оно ждет в конце жизненного пути,
   А в том, что со временем оно становится таковым,
   Местом упокоения семьи и друзей,
   Стольких важных людей.
   - Уолфорд Кэндлс, "Погасший свет", 1212 г.
   Если бы трофей действительно был инопланетным предметом, и Энджела Хардинг избавилась от него, он почти наверняка появился бы в сети. Итак, вернувшись домой, я приняла душ, надела пижаму, села и попросила Кармен провести поиск. Она ничего не нашла.
   Поэтому мы занялись биографией Энджелы Хардинг, жившей в Ньюбери. Она прибыла туда в 1427 году, вела тихую жизнь в течение четырех лет и пропала из виду. В этом нет ничего необычного. Многие люди, заинтересованные в сохранении конфиденциальности, стараются по возможности не публиковать свои данные в Сети.
   - Есть что-нибудь стоящее? - спросила я Кармен.
   - Пока нет. Интересно, есть ли у нее аватар? - У большинства людей он есть. Но, конечно, читатель уже знает об этом. Мы можем пойти к одному из них и испытать иллюзию разговора с реальным человеком. Мы можем узнать мнение этого человека практически о чем угодно. Доступна любая информация о достижениях. Конечно, правдивость не гарантируется, но, как понимает большинство из нас, это лишит упражнение всего удовольствия.
   Но ответы по Энджеле снова были неутешительными. На Пьемонте, большом острове в восьмидесяти километрах от побережья, жила Энджела Хардинг. Но ей было всего девять лет. - Может быть, она родственница? - спросила я.
   - Я проверю. - Я наблюдала, как Кармен связывалась с родителями и спрашивала, есть ли в этом районе другая ветвь семьи. Они ответили, что не знают об этом. У ребенка была бабушка в Эндикваре, но никаких родственных связей с кем-либо еще с таким именем не было.
   - Хорошо. Давайте попробуем провести общий поиск.
   Кармен потребовалось всего мгновение, чтобы ответить: - По всей планете проживает около шестисот человек по имени и фамилии Энджела Хардинг. Это не учитывает возможность того, что она вышла замуж и сменила фамилию.
   Там был аватар, но он был уничтожен в 1429 году, примерно в то же время, когда Энджела объявилась в загородном доме и забрала трофей.
   Самым любопытным во всем этом было то, что она удалила контактную информацию. Я недоумевала, почему. К сожалению, это означало, что вместо того, чтобы просто позвонить, мне придется отправиться в Ньюбери и начать ее поиски. Утром я уведомила Алекса. - Я сегодня не выйду, - сказала я ему. - Направляюсь в Ньюбери.
   - Все в порядке, - сказал он. - Ты нашла ее?
   - Нет. Пока никаких признаков ее присутствия.
   - Ладно. Удачи. Когда уходишь?
   - Примерно через пятнадцать минут.
   Он начал разговаривать с Гейбом. Затем вернулся: - Хорошо. Можешь подождать секунду? Гейб хочет тебя кое о чем спросить.
   Подключился Гейб. - Чейз? У меня изменилось расписание. Не возражаете, если я поеду с вами?
  

• • •

   Они с Алексом ждали, когда я приземлюсь в загородном доме. Сначала я подумала, что у меня будет два пассажира. Но Алекс просигналил "нет". - Жаль, что я это пропущу, - сказал он. - Но мне нужно уйти отсюда сегодня днем. Дайте мне знать, если что-нибудь найдете.
   Гейб забрался внутрь, мы помахали друг другу на прощание и тронулись в путь. - Какой у нас план? - спросил он.
   - Единственное, что я могу придумать, - это отправиться по последнему адресу, который у нас был, и посмотреть, сможем ли мы отследить ее оттуда.
   - Звучит неплохо.
   Начал накрапывать мелкий дождик, когда мы повернули на запад и пролетели над Мелони. Поднялся ветер, и парусники воспользовались им, чтобы добраться до берега.
   Мы почти не разговаривали. Казалось, у Гейба что-то было на уме. Возможно, Эйприл. Я предприняла несколько попыток найти темы, которые могли бы его заинтересовать. В конце концов решила спросить его напрямую: - Собираетесь встретиться с ней снова, Гейб?
   - С кем? - Он чертовски хорошо знал, о ком я говорю.
   - С Эйприл.
   - Она пригласила меня зайти в гости. Сказал, что мне понравится Крейг. Ее муж.
   - О.
   - Он судья. Она не удержалась и рассказала мне.
   - Собираетесь принять ее предложение?
   Он смотрел куда-то вдаль. - Не думаю, что это хорошая идея. В любом случае, я сейчас очень занят. - Он снова замолчал. Поерзал на сиденье. Поправил ремень. Снова уставился на проплывающие облака. А потом вздохнул. - Лучшее, что я могу сделать, Чейз, - это держаться подальше от ее жизни.
   Мы оба это знали. Но это причиняло боль.
  

• • •

   Поиски разумной жизни были основой космической науки с тех пор, как девять тысяч лет назад были совершены первые полеты на Луну. Мы нашли не так уж много. Ашиуры, которые жили среди относительно близкого скопления звезд, были рядом на протяжении значительной части истории. Нашлось несколько миров с руинами, но в целом жизнь, похоже, существует лишь в небольшой части даже самых идеальных миров, наполненных водой и солнечным светом. И в тех редких случаях, когда появлялась технически развитая культура, как только ее носители разрабатывали взрывчатые вещества, то проявляли склонность к их неумеренному использованию. Ашиуры были единственными, кого мы нашли, кто, казалось, выжил, несмотря на века передовых технологий.
   - Гейб, - сказал я, - почему мы так заботимся о поиске инопланетян?
   - Я думаю, потому, что Вселенная кажется такой пустой. Тысячи лет мы вращались вокруг рукава Ориона и ничего не видели. Если почитать историю того периода, люди, похоже, были убеждены, что они, вероятно, были одиноки. Я имею в виду, что те годы были по-настоящему удручающими. Они действительно иногда находили мир с деревьями и животными белками, но те были редкостью. - Он повернулся и уставился на меня. - Зачем я вам все это рассказываю? Вы знаете это так же хорошо, как и я.
   - Что меня поражает, - сказала я, - так это то, что когда мы наконец кого-то нашли, то вступили с ними в войну.
   - Да. Это было глупо. - Мы приближались к маленькому городку, окруженному лесом. - Это он?
   - Следующий за этим. - Мы продолжали лететь и через несколько минут вышли из-под дождя, увидели Ньюбери и начали спускаться. В городке было около двухсот домов, ратуша, театр, церковь, школа и пара баров. Мы спустились в поле за домом 716 по Торнберри-авеню, где в 1431 году, четырьмя годами ранее, жила Энджела Хардинг. Какие-то дети играли в карты в крепости на дереве. Когда мы коснулись земли, они остановились и помахали нам.
   Это была привлекательная двухэтажная вилла в золотисто-белых тонах с множеством окон, пальмами, качелями и фонтаном. Мы вышли из машины, и Гейб повел нас к деревянному забору. Мы прошли через ворота во двор, проверили номер и поднялись по четырем ступенькам на крыльцо, где представились и объяснили, что ищем мисс Хардинг. Минуту спустя дверь открылась, и появился приятный молодой человек. Наверное, он только заканчивал школу. Он улыбнулся, но покачал головой. - Простите. Не думаю, что смогу вам помочь. Я не знаю никого с таким именем.
   - Она жила здесь, в этом доме, несколько лет назад, - сказал Гейб.
   - О. Что ж, заходите. Может быть, мама ее знает. - Он отступил, чтобы пропустить нас. Мы вошли в интерьер, обставленный тканевой мебелью и столом, который, возможно, служил для решения головоломок или игр. Из другой комнаты мы услышали женский голос: - Кто это, Мак?
   - Не знаю, - сказал он. - Они ищут... - Она вышла, вытирая руки полотенцем. Ее волосы были каштановыми и немного растрепанными. Она откинула их со лба и посмотрела на нас такими же карими глазами. - Они ищут некую мисс Хардинг, мам. Это та женщина, у которой мы купили дом?
   Мама пожала плечами. - Понятия не имею. Мы никогда не встречались с владельцами. - Судя по ее тону, ей не было никакого дела до бумажной волокиты. - Простите.
   Гейб взглянул на меня. Бери инициативу на себя, Чейз. - Мэм, - сказала я, - может быть, ваш искусственный интеллект мог бы помочь?
   - Элли пришла сюда с нами.
   - Могу я спросить, как долго вы здесь живете?
   - Около пяти лет. - Она оглядела комнату, давая понять, что у нее есть дела поважнее. - Послушайте, не хочу вас торопить, но в данный момент я занята и не думаю, что смогу чем-то помочь.
   - Вы вообще никогда не слышали ее имени? Энджела Хардинг?
   - Насколько помню, нет. - Она открыла входную дверь и отошла в сторону. - Надеюсь, вы ее найдете.
   Мы поняли намек. - В любом случае, она, наверное, была не тем человеком, которого стоило спрашивать, - сказала я, когда мы вышли на улицу.
   - Почему это?
   - Я тоже никогда не встречалась с людьми, у которых купила свой дом. Подозреваю, что в целом это правда. Давайте поговорим с соседями. - Дома на Торнберри-авеню стояли недалеко друг от друга. До любого соседнего дома можно было дойти пешком за пару минут. Так что они, вероятно, довольно хорошо знали друг друга.
   Дом на противоположной стороне улицы был одним из самых стильных в этом районе. Он был трехэтажным, с арочным проемом и боковыми панелями, раздвижными стеклянными стенами, аккуратно подстриженными террасами и бассейном с одной стороны. Мы перешли на другую сторону улицы, прошли по выложенной галькой дорожке через сад, поднялись по лестнице на веранду, и нас поприветствовал искусственный интеллект. - Добрый день, - сказала она. - Могу я чем-нибудь помочь?
   Гейб представился. - Мы пытаемся найти Энджелу Хардинг. Несколько лет назад она жила через дорогу.
   - Подождите минутку, пожалуйста. Позвольте мне проконсультироваться. - На улице появилась немецкая овчарка. Она остановилась и посмотрела на нас, прежде чем двинуться дальше. Искусственный интеллект все еще консультировался, когда из-за одного из зданий в восточном конце проспекта поднялся скиммер, развернулся в нашем направлении, пролетел над головой и исчез вдали. Затем дверь открылась, и на нас посмотрел полный бородатый мужчина. - Вы ищете Энджелу?
   - Да, - сказал Гейб.
   - Входите. - Он попятился, и мы последовали за ним в роскошно обставленную гостиную, в которой доминировал темный кожаный диван, состоящий из трех частей. Красивая молодая женщина сидела на одном из двух одинаковых стульев. Он сел на другой и освободил диван для нас. - Вы родственники?
   - Она была моей клиенткой, - сказал Гейб. - Мне нужно поговорить с ней о проекте, над которым мы работали.
   - Понимаю. Могу я узнать о характере проекта?
   Гейб что-то сказал о мерах по улучшению финансирования местных школ. Наш собеседник ответил снисходительной улыбкой. - Она жила через дорогу, но переехала четыре или пять лет назад. Он посмотрел на женщину. - Ты не знаешь, где она, Ари?
   - Нет, - ответила Ари. - Она все еще где-то поблизости, или, по крайней мере, была. Но я понятия не имею, где она на самом деле живет. - Черные волосы Ари были коротко подстрижены. У нее были классические черты лица.
   Мы по очереди представились ей. Затем Гейб подхватил тему: - Ребята, вы случайно не знаете, вышла ли она замуж? Может быть, сменила фамилию?
   Они передали вопрос своей ИИ.
   - Нет, мистер Бенедикт, - ответила она. - Извините, но в моем присутствии об этом никогда не упоминалось. Я не знаю, была ли она когда-нибудь замужем.
   Гейб встал. - Ладно. Спасибо. Может, у кого-нибудь из других соседей что-нибудь найдется. - Мы направились к двери.
   - Подождите, - сказала Ари. - У меня идея получше. У Энджелы была довольно близкая подруга, с которой вы могли бы поговорить.
   Мы остановились как вкопанные. - Кто это?
   - Эстер Хорн. У нее кондитерская через дорогу от школы Берроуза.
   - Это та, что на окраине города? - спросила я. По пути мы пролетали мимо какой-то школы.
   - Да. Кондитерская находится прямо напротив главного входа. Ее несколько раз пытались закрыть. Люди беспокоятся, что детям дают слишком много сахара. Но она все еще там.
  

• • •

   Были выходные, поэтому школа была закрыта. Но пекарня работала. Мы приземлились на соседнем поле и через пару минут уже с интересом рассматривали круассаны с вишнями от Эстер Хорн. Это была высокая блондинка, которая умудрялась выглядеть искренне счастливой, увидев нас. Глубина ее глаз цвета корицы свидетельствовала о серьезном уровне интеллекта и, если нужно, упорства. Было легко представить, как она противостоит школьным властям, которые пытались ее закрыть. - Конечно, - сказала она, - я помню Энджелу. Она часто сюда заходила.
   В магазине были представлены огромные пирожные с орехами, кексы с оливковым маслом, лимонные, банановые и персиковые кексы, хлеб с цуккини, клубничный корж, яблочный и вишневый пироги, шоколадный торт и различные виды печенья. Неудивительно, что школьная администрация была обеспокоена.
   - Вы можете помочь нам найти ее? - спросил Гейб.
   - Она далеко отсюда. Что происходит? Вы, ребята, продавцы?
   - Нет. - Гейб задумался о том, что он хотел ей сказать. - Возможно, у нас есть для нее хорошие новости.
   - В самом деле? Что ж, рада это слышать. - Мы сказали, что хотели бы булочек. Она положила их в пакет и протянула мне. Гейб оплатил заказ.
   - Вы знаете, где она живет? - спросил он.
   - О, да. Но вам потребуется некоторое время, чтобы добраться туда.
   - У нас сложилось впечатление, что она была в этом районе.
   - О, нет. Нет. Она живет на западном побережье.
   - Действительно?
   - Это так.
   - Не могли бы вы дать нам адрес?
   - Не люблю разглашать личную информацию. Можете рассказать мне конкретно, почему хотите связаться с ней?
   - Она была моей клиенткой. Я потерял с ней связь много лет назад. Я ей кое-что должен.
   Ее глаза потемнели. - Как насчет того, чтобы я передала ей ваше имя и код, и она смогла бы с вами связаться?
   - Хорошо. - Гейб дал ей информацию. - Скажите ей, что это важно. Она поймет, о чем речь. - Он полез в пакет, достал одну из булочек и откусил кусочек. - Это вкусно, - сказал он.
   - С булочками с корицей вы точно не ошибетесь, мистер Бенедикт.
   - Эстер, сколько времени прошло с тех пор, как вы виделись в последний раз?
   - Пару лет назад. Я не думаю, что она была здесь после своей свадьбы. - Она смотрела мимо нас, ее мысли были где-то далеко. - Я скучаю по ней.
   - Вы знали ее брата? - спросила я.
   - Рика? Да, я знала его. - Она колебалась. - Одно время мы были довольно близки. Я была в ужасе от того, что случилось с ним на той космической станции. Ужасно. Он был порядочным парнем. - Она глубоко вздохнула. - Полагаю, вы знаете об этом. - Гейб кивнул, но ничего не сказал. - Раньше он часто сюда заходил. - Она улыбнулась, взглянув на пакет. - Он любил булочки с корицей. Я давно ничего не слышала. Так и не выяснили, что произошло?
   - Насколько я знаю, нет, - ответил Гейб.
   - Ну, если еще не выяснили, то, думаю, этого и не случится. - Она попыталась улыбнуться еще раз, надеясь заверить нас, что все в порядке. - Он часто уезжал. Проводил время в путешествиях там. - Она подняла глаза к потолку. - Периодически приходил домой. Более или менее. Как он объяснил мне, его целью было вести праздный образ жизни. Однако никогда не задерживался надолго. Не думаю, что он оставался дома дольше, чем на несколько месяцев, прежде чем снова улетал.
   - Для чего? - спросил Гейб.
   - Он был пилотом. Межзвездным. - Зашел покупатель и купил шоколадный торт. Мы отошли в сторону, пока он не ушел. Затем Эстер продолжила свой рассказ: - Кстати, я должна упомянуть, что он увлекался альпинизмом. Однажды он был там, когда на них обрушился оползень. Несколько девушек-полицейских оказались на пути этого обвала. Рик вбежал в самую гущу событий и помог им выбраться. Я думаю, он спас четверых из них. Заставил их спрятаться где-то, пока опасность не миновала. Им повезло, что он был там. Вот таким он был. Всегда ставил других людей на первое место.
   - Спасибо, Эстер, - поблагодарил Гейб. В дверях появился еще один посетитель.
   - В городе ему поставили памятник.
   - Похоже, он был неплохим парнем, - сказала я.
   - Он был таким.
   - А где памятник? - спросил Гейб.
   - Просто выйдите через парадную дверь и поверните налево. Это на южной стороне. В Брэнсон-парке. В центре парка. Вы не пропустите его. - Она прикусила губу и на мгновение прикрыла глаза.
   - Вы в порядке, Эстер? - спросила я.
   - Да, - сказала она. - Я в порядке.
   - Еще один вопрос: вы знаете фамилию Энджелы по мужу?
   - Монтгомери.
  

• • •

   Мы забрались в скиммер и взлетели. - Гейб, - сказал я, - вы действительно хотите пойти посмотреть на памятник?
   - Да.
   - Почему?
   - Вряд ли смогу назвать вам хоть какую-то разумную причину.
   - Назовите мне ту, по которой этого не стоит делать.
   - Мы пытаемся выяснить, не привез ли этот парень с собой важный артефакт из дальнего космоса и не забыл ли кому-нибудь рассказать о нем. Чем больше мы узнаем о нем, тем легче будет это выяснить. - Я согласилась и повернула на юг. Там было несколько парков. Я позвонила в город и спросила, как добраться до Брэнсон-парка. - Сразу налево от вас. Он прямо перед зданием из деревянных панелей и пластика с колоннами. Видите его?
   - Вижу. Спасибо вам.
   Здание с колоннами было зданием суда. Мы спустились на парковку и остановились возле статуи женщины. На ней было выгравировано имя Мадлен Брэнсон.
   - Я должна была догадаться, - сказала я.
   - Вы ее знаете? - спросил Гейб.
   Она была поэтессой. Из прошлого века. - Да, - сказала я. - Я и не подозревала, что она из этих мест.
   Мадлен стояла с планшетом в одной руке, глядя в небо, а другой рукой прикрывая глаза. - Да, - сказал Гейб. - Кажется, я помню, как читал ее работы, когда учился в колледже.
   - Она писала о том, как жить настоящим моментом. Ничего не принимать на веру. Думаю, мы все это поняли, когда вы пропали.
   Табличка с фамилией Рика Хардинга указывала на центр парка, где группа деревьев окружала фонтан. Мы прошли по выложенной галькой дорожке мимо нескольких скамеек. В стороне с полдюжины ребятишек перекидывались мячом. Большинство скамеек были заняты. Люди читали и разговаривали. Двое ребят постарше уснули. Женщина сидела, держа на руках младенца. И еще в разгаре была пара партий в шахматы.
   Мы миновали деревья. Фонтан бил ровной струей в воздух. Она с тихим журчанием падала в круглый бассейн. Там было несколько свободных деревянных сидений.
   Журчание воды, дети с мячом и редкие порывы ветра, шевелящие листья, каким-то образом подчеркивали общую тишину этого места. Казалось, Гейб был полностью поглощен происходящим. Этот момент поразительно напоминал тот день на Орфее, когда он раскопал тысячелетнюю статую любимого Барлуса Окотто. В том же году мы вошли в храм на Ликее, построенный в четвертом тысячелетии. В обоих случаях Гейб затихал при нашем приближении. Он как будто мог вернуться в те давно минувшие годы и представить, какой была жизнь в тех древних местах. Я вспомнила, как однажды он попытался объяснить самому себе, что нужно жить внутри этого опыта, а не просто пытаться решить проблему.
   И, наконец, мы подошли к статуе Хардинга. На нем была форма капитана, и он смотрел вверх, поверх деревьев. Скульптору удалось передать ощущение проницательного взгляда, устремленного в бесконечность. На основании фонтана была вырезана надпись:
   Ричард К. Хардинг
   1386-1424
   Мир уже никогда не будет прежним
   Позже мы узнали, что мемориал финансировался в основном за счет пожертвований родителей девушек-полицейских, чьи жизни спас Хардинг.
  

IV.

  
   Жизнь - это романтическое занятие. Это значит рисовать картину, а не подводить итоги, но вы должны привнести в нее романтику. И тогда возникнет вопрос, сколько в вас огня.
   - Оливер Уэнделл Холмс II, Письмо Освальду Райану, 5 июня 1911 г. н.э.
   Как только мы вернулись в скиммер, то начали поиски Энджелы Монтгомери, сестры Рика Хардинга. Но ничего не нашли. Мы поднялись в воздух и полетели домой, несмотря на яркое солнце и теплую погоду, надеясь получить весточку от Анджелы. Но динамик молчал. - Знаете, - сказал Гейб, - мы не проверяли, есть ли у Рика Хардинга аватар.
   - Звучит как хорошая идея.
   Оказалось, что было больше сотни людей с таким именем и фамилией. Мы смогли избавиться от излишков, добавив в поисковую строку "Октавия". Гейб спросил, заинтересована ли я в участии в беседах. - Конечно, - ответила я. Он без колебаний привлек меня к расследованию, что заметно изменило его манеру поведения. В те дни, когда была его помощницей, я выполняла не более чем обязанности секретаря. Отвечала на входящие звонки, занималась оформлением документов и возила его, куда он хотел, будь то университетский музей или то, что осталось от колониального мира Лизерия. Но не делала ничего серьезного. Ему бы и в голову не пришло просить меня помочь с тактическими или стратегическими вопросами, как он делал сейчас. И я понимала, что с тех пор для него прошло не так уж много времени. Так что это не было эволюционным изменением. Он отошел от того человека, которым был раньше. Или, может быть, дело было в том, что я прошла значительное расстояние за эти годы, и он это заметил.
   Мы установили соединение, и через несколько мгновений на экране панели управления появился аватар Хардинга. Он одарил меня очаровательной улыбкой и более или менее кивнул Гейбу. - Привет, - сказал он. - Меня зовут Рик Хардинг, но я подозреваю, что вы это знаете. Чем могу вам помочь?
   Большинство людей приукрашивают своих аватаров. Они, как правило, выше, чем на оригиналах, с более гладкими чертами лица, яркими улыбками и намеком на более высокий интеллект в целом. Однако этот человек был очень похож на парня на фотографиях в интернете. Если уж на то пошло, как и статуя в парке. За исключением того, что на нем были аквамариновый кардиган на пуговицах с V-образным вырезом спереди и джинсы цвета хаки, а не форма, которой большинство межзвездных пилотов украшали свои аватары.
   Он сидел в роскошном двухместном кресле цвета индиго, положив ноги на круглый пуфик.
   Мы еще раз повторили вводную часть, а затем я передала его Гейбу, в то время как аватар показал глазами, что ему интересно. Гейб уловил сообщение и не смог скрыть своего удивления. - Рик, - сказал он, - после пропажи "Октавии" в вашем доме был найден необычный предмет, похожий на серебряный трофей. На нем надпись на незнакомом языке. В конце концов, его нашла ваша сестра Энджела. Вы понимаете, о чем я говорю?
   - Да, припоминаю что-то в этом роде.
   - Откуда он взялся?
   - Интересно.
   - Что интересно?
   - Вы второй человек, который спрашивает меня об этом сегодня.
   - Правда? Кто был тот, другой?
   - Алекс Бенедикт.
   - Ладно. Я должен был догадаться. Итак, откуда взялся этот трофей?
   - Я не уверен. По моим сведениям, он из отеля Оушенсайд в Элизиуме. Это был, что называется, "единственный в своем роде", уникальный подарок от отеля гостю. Это должен быть объект, который всегда напоминает о хороших временах.
   - Расскажите нам об Элизиуме.
   - Это одно из главных туристических мест в системе Коллио. Дорога долгая, но там приятное место. Отель Оушенсайд расположен в красивом районе. Из окон открывается вид не только на океан, но и на гигантское кольцо и огромную луну. Это в нескольких днях пути от Чиппевы, где мы базировались.
   - С кем вы базировались?
   - Орион Экспресс.
   - Значит, вы были пилотом туристической компании?
   - Да, это так.
   - Откуда вы родом, Рик?
   - Из Деллаконды. Моя семья переехала на Окраину, когда я был ребенком.
   - И с тех пор живете здесь?
   - За исключением тех шести лет, которые я провел на Чиппеве.
   - Язык на трофее: вы знаете, откуда он взялся?
   - Он чисто вымышленный.
   - Он придуман?
   - Да. Насколько я знаю.
   - С какой стати им это делать?
   - Это было частью игры, в которую они играли. Они выбирали "жителя месяца", и если вы выигрывали, то получали награду на этом языке. Награды были разных форматов, обычно это были памятные таблички и кубки, но также были фотографии победителей в рамках, обычно стоящих на пляже и смотрящих на море. Или на полу. Выгравированные данные всегда были написаны на искусственном языке, который они называли урбанистическим. Победитель также получил сертификат, подтверждающий его победу. Сертификат, разумеется, был стандартным. С предполагаемым переводом того, что было выгравировано на самой награде.
   Гейб прочистил горло. - Вы можете сказать нам, что означает эта надпись? Та, что на серебряном кубке?
   - Да. В нем указано мое имя и дата награждения, говорится, что Оушенсайд признал меня очень талантливым человеком, и что язык - вымышленный.
   - Там написано, что язык - вымышленный?
   - Да.
   - Рик, где сейчас этот сертификат? - спросила я.
   - Не знаю. По-моему, он лежал у меня в ящике стола, когда я уезжал на миссию в "Октавию".
   - Вы не знаете, были ли формулировки одинаковыми? Например, будет ли "очень талантливый" одинаково смотреться на всех наградах?
   - Я не могу этого знать.
   Гейб выдохнул и закрыл глаза. - Невероятно, - сказал он. - Чейз, хотите принять это?
   - Конечно. Рик, в каких еще туристических местах вы бывали? Кроме Оушенсайда?
   - Во многих местах. Я побывал в Арабелле, Квиседе, Жонпуре и некоторых других.
   - Как назывался корабль, которым вы пользовались?
   - Их было несколько. "Лунный свет", "Лористон", "Приключение". У них были разные мощности. "Энтерпрайз" был самым маленьким. Модель Корпсмен. Это была яхта. Максимум шесть пассажиров.
   - Все эти корабли принадлежали Орион Экспресс?
   - Нет. "Приключение" был моим.
   - Что с ним случилось?
   - Я продал его.
   - Кому? - спросила я.
   - У меня нет такой информации.
   Мы с Гейбом обменялись взглядами. - У вас есть близкие друзья в этом районе, Рик? - спросила я. - Рядом или в Эндикваре?
   - Конечно. У меня здесь много друзей.
   - Мы хотели бы получить о вас больше информации, если сможем. Мы заинтересованы в том, чтобы написать книгу, подробно описывающую жизнь звездного пилота. Вы были бы хорошей центральной фигурой.
   - Почему? Я никогда не делал ничего исключительного. На самом деле меня больше интересовали межзвездные технологии, чем пилотирование.
   Гейб был впечатлен скромностью: - Быть межзвездным техником, а также пилотом - это нечто совершенно исключительное, Рик. Именно поэтому. Не говоря уже о девушках-полицейских. Если мы расскажем вашу историю, то в значительной степени покажем то, чем живут межзвездные пилоты. Каково это - находиться вдали от друзей и семьи в течение длительного времени. Каково это - пролетать мимо гигантской звезды. Вы понимаете, что я имею в виду.
   - Что ж, по-моему, это звучит заманчиво.
   - Не могли бы вы назвать нам несколько фамилий? Людей, с которыми мы можем поговорить и которые сыграли важную роль в вашей жизни?
   Он назвал нам девять фамилий, включая Эстер Хорн. Когда он закончил, мы заверили его, что, если нам удастся завершить проект, то позаботимся о том, чтобы все они получили копии книги. Затем я посмотрела на Гейба. Он закончил.
   - Спасибо, Рик, - сказала я.
   - Рад был помочь, Чейз. - Ему действительно удалось сделать вид, что он заинтересован в том, чтобы мы провели вечер вместе. - Надеюсь, как-нибудь увидимся, ребята.
   Когда он исчез, Гейб выглядел довольным.
   - Что? - спросила я.
   Он откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня тем самодовольным взглядом, который был мне когда-то так хорошо знаком. - Не верю ни единому слову из этого.
   - Почему бы и нет?
   - Отели хотят, чтобы их замечали.
   - Вы хотите сказать?..
   - Оушенсайд не собирался утруждать себя созданием искусственного языка, который ничего не даст, кроме того, что помешает потенциальным клиентам его прочитать.
   - Возможно, они думали, что победители будут часто показывать свои призы.
   - Это то, чего они хотели бы. Плюс хотели бы найти способ указать название отеля на фасаде. Если все изложить на искусственном языке, это, скорее всего, отпугнет потенциальных посетителей.
   - Логично, - сказала я. - У меня есть предложение. Когда у нас будет возможность, давайте позвоним на "Скайдек" и выясним, стоит ли "Приключение" в доке, и выясним, кому он принадлежит.
   - А потом, - сказал Гейб, - поднимемся наверх и поговорим с искусственным интеллектом корабля.
   У нас было бы преимущество, которого не было с аватаром: ИИ нельзя настроить на ложь.
  

• • •

   Когда мы спускались к загородному дому, из динамика зазвучал музыкальный сигнал. Однако это была не Энджела Монтгомери. - Доброе утро, - сказала я. - Рэйнбоу Энтерпрайзис.
   Звонившим был Клем Уэйфилд, один из наших клиентов. - Антикварная лампа, которую я оставлял у вас в прошлом месяце, - спросил он, - уже продана?
   - Клем, - сказала я, - меня нет в здании. Но я скоро буду. Дайте мне несколько минут, и я вам перезвоню.
   - Лампа принадлежала Йохану Бестеру. Вы действительно не знаете, продана она или нет? -Бестер был мелким политиком, который в прошлом веке баллотировался на пост губернатора.
   - Нет, не знаю, Клем. Я проверю и сразу же перезвоню вам. Такая информация недоступна, когда мы находимся вне здания.
   Мы приземлились, и Уэйфилд раздраженно ответил "Да". Джейкоб открыл входную дверь и сказал, что рад нас видеть. - Вы смогли найти серебряный приз?
   - Нет, - сказал Гейб. На месте было пусто. Алекс уехал на свою конференцию по древностям на другой конец света.
   Я проверила лампу Бестера. Ее еще не продали. Я позвонила Уэйфилду, и он выразил свое беспокойство по поводу того, что, по его мнению, мы не проявили к ней интереса. - Возможно, - сказал он, - этому не помешала бы некоторая реклама.
   - Я посмотрю, Клем. Свяжусь с вами позже.
   Я позвонила в управление операций "Скайдека". - Действует ли в настоящее время корабль "Приключение"?
   - Отрицательный результат, - сказали мне. - Нигде в системе не видно ничего подобного. В настоящее время нет.
   - Но у вас был такой?
   - Несколько лет назад.
   - Что с ним случилось?
   - Его продали. Теперь это "Мэри Кэй".
   - Не могли бы вы назвать мне имя нынешнего владельца?
   - Мне жаль. Это вопрос конфиденциальности.
   - Не могли бы вы сказать, заблокирован ли он сейчас?
   - Нет.
   - Когда вы ожидаете его возвращения?
   - Извините, мисс Колпат. Эта информация недоступна.
   - Не могли бы вы сообщить мне, когда он вернется?
   - Это частный корабль, мэм. Могу сообщить владельцу о вашем интересе и попросить его связаться с вами, если он пожелает.
  

• • •

   Гейб зашел в мой кабинет через несколько минут. - Как у нас все прошло? - спросил он.
   - Они не очень-то помогли.
   - Вы просили их сообщить нам, когда эта штука будет в порту?
   - Соображения конфиденциальности.
   - Где я это слышал раньше?
   - Гейб, почему нас это так волнует? Как насчет трофея?
   - Вы серьезно? - Он сел в одно из кресел. - Если эта штука реальна, это означает, что Хардинг или кто-то еще, возможно, открыл цивилизацию, о которой мы не знаем. Может быть, ее больше нет, может быть, она все еще где-то там, но мы просто не знаем. Если она существует, если они все еще живы, это было бы величайшей новостью тысячелетия. Третье межзвездное сообщество. - Он наклонился вперед. - И не хочу сходить с ума по этому поводу, но здесь может быть связь с "Октавией".
   - Во всем виноваты инопланетяне, - сказала я.
   - Я серьезно. Мы просто не знаем.
  

• • •

   В тот вечер Гейб пригласил меня на ужин в ресторан "Вершина мира Молли", расположенный на вершине горы Оскар. Я спросила его о предстоящей миссии.
   - Мы собираемся в мир Боумена. - Это была одна из планет, вращающихся вокруг Соланика, ближайшего соседа Окраины. - Предполагается, что в пятом тысячелетии Земля отправила несколько кораблей, чтобы основать колонию. Нет никаких свидетельств того, что это произошло на самом деле, но в литературе того периода есть упоминания об этих усилиях.
   - Кто-нибудь летал посмотреть?
   - Конечно. Было несколько миссий.
   - И?..
   - Они ничего не нашли. В то время, когда колонисты покинули Землю, если они действительно это сделали, это была середина тысячелетия. Неспокойный период. Вся эта история может быть просто мифом, или они могли солгать о месте своего назначения и отправиться куда-нибудь еще. Или, может быть, люди, выполнявшие миссии, были недостаточно скрупулезны.
   - Значит, вы с коллегами собираетесь попробовать еще раз?
   - Да.
   - Сколько вас будет?
   - Только двое. Я и Эд Бакстер.
   - Кажется, этого маловато для такой миссии. Как много могут раскопать двое парней?
   Он рассмеялся. - Не так уж много. Мы не будем ничего выяснять. Мы просто проведем небольшое обследование и попытаемся определить наиболее вероятное место, где они могли бы обосноваться. Если что-нибудь обнаружим, то затем пришлем команду.
   - Кто обеспечит транспортировку? - Я подумала, не попросил ли он меня уйти, потому что не хотел обидеть Алекса. Или поставить меня в неловкое положение.
   - ВАА, - сказал он. Это была Всемирная археологическая ассоциация. - Они хотели бы уладить этот вопрос.
   - Похоже, это может быть интересная поездка.
   - Надеюсь на это. - Принесли наши заказы. Для него - жареный цыпленок, для меня - мясной рулет. - Я вернусь через неделю или две.
  

• • •

   Когда мы закончили и вернулись в загородный дом, он попросил меня сообщить ему, если позвонит Энджела. - Я улетаю завтра, но у вас есть мой код.
   - Совершенно верно, - сказала я.
   - Надеюсь, мы узнаем что-нибудь о призе. - Он ушел в свою комнату, предположительно, чтобы отдохнуть, но его не было всего несколько минут, когда я услышала звуки пианино. Я проверила лампу Уэйфилда. Она все еще стояла на месте. Я сообщила Алексу об этом и предположила, что мы, возможно, захотим снизить запрашиваемую цену. Он был недоволен.
   Я решила, что на сегодня хватит, и вернулась в коттедж. Утром, когда я приехала в загородный дом, Гейба там уже не было.
  

V.

  
   Самое печальное из слов, произносимых людьми,
   Самое страшное, самое болезненное,
   Преследующее нас все эти годы,
   Это не "потерпеть неудачу", "умереть" или "проиграть",
   А обычное "прощай".
   - Уолфорд Кэндлс, "Долгие сумерки", 1215 г.
   Я проработала в загородном доме почти тринадцать лет, в основном под руководством Алекса. Он много времени проводил в разъездах, и подозреваю, что чаще всего я оставалась в доме одна. Рядом с нами никто не живет. Ни в одно из окон не видно другого человеческого жилья. Тем не менее, я никогда не испытывала чувства одиночества. Возможно, это было из-за Джейкоба; может быть, из-за того, что Алекс постоянно звонил с поручениями, просил меня заехать в центр артефактов Баннермана, чтобы оценить стоимость автомобиля девятого века, или навестить кого-нибудь, кто интересовался подробностями о табличке трехтысячелетней давности, которая когда-то принадлежала диктатору на Токсиконе. Но в то утро, когда Гейб и Алекс были заняты своими проектами, я почувствовала пустоту этого места.
   В течение нескольких дней у нас то и дело назревали проблемы с погодой. Погода становилась все более неспокойной, настолько, что я решила, что, если она не утихнет, то не поеду домой в ту ночь. Гром и молнии были такими сильными, что я была готова спрятаться под столом. Дождь барабанил по зданию. Работы было не так уж много. Я закончила ее до полудня и играла в шахматы с Джейкобом, когда он сказал мне, что нам звонили. - Это для Гейба, - сказал он. - От Эйприл Даттон.
   От Эйприл? О-о-о. - Соедини ее, Джейкоб.
   Он установил связь. - Привет, Эйприл? Это Чейз. Извините, но Гейба здесь нет.
   Она появилась в центре комнаты, одетая в светло-голубую куртку и серые брюки. Она стояла на лужайке под грозным небом. - Чейз, - позвала она. - Надеюсь, я ничему не помешала. - Гром сотряс здание, и изображение на несколько мгновений исчезло. Затем она вернулась.
   - Нет, вовсе нет. Что могу для вас сделать?
   - Гейб в порядке?
   - Да, с ним все в порядке. Почему вы спрашиваете?
   - Он сказал кое-что, что заставило меня поволноваться. - Она колебалась. - Он вернется сегодня?
   - Нет, Эйприл. Он отправился в межзвездную экспедицию. Мы не ожидаем увидеть его в течение недели или двух.
   - Хорошо. - В ее голосе звучали одновременно разочарование и облегчение. - Может, это и к лучшему. Он сказал, что из-за этих пространственно-временных проблем для него прошло всего около трех недель с тех пор, как мы были вместе. Чейз, не могу представить, через что он, должно быть, прошел.
   Я встала со стула и подошла к столу, чтобы мы были на расстоянии вытянутой руки друг от друга. - Он хороший, - сказала я. - Я могу перевести вызов к нему, если хотите. Он, наверное, в терминале, ждет рейса на космическую станцию. - Она выглядела смущенной. - Эйприл, с вами все в порядке?
   - Да. Со мной все в порядке. Но не соединяйте меня. Просто скажите ему, что я звонила. Что я беспокоюсь о нем.
   - Я передам ему.
   - Спасибо. - И она отключилась.
   Я посмотрела на грозу. Над головой прогремел гром.
   Эйприл тоже не могла забыть его.
  

• • •

   Я никогда никого по-настоящему не любила. Я имею в виду романтическую любовь. У меня были случайные увлечения, но никогда не было отношений, которые, если бы что-то пошло не так, могли бы разорвать меня на части.
   Честно говоря, я никогда не была уверена, что серьезные любовные отношения случаются на самом деле. Те, за которыми я наблюдала издалека, со временем неизбежно заканчиваются. Они предполагают своего рода квантовую запутанность, при которой участники уговаривают себя создать условия, которые существуют только на временной основе. Может быть, я ошибаюсь. Не знаю.
   Возможно, я просто никогда не встречала подходящего парня. В моей жизни была парочка, с которыми у меня возникло взаимное влечение. Алекс был одним из них. Но я просто еще не встречала никого, кто мог бы произвести такое впечатление, как в романтических фильмах. В прежние времена я была удивлена, когда Гейб рассказал мне о своей помолвке с Эйприл. Странно. Я всегда считала, что он слишком умен, чтобы влюбиться.
   В тот же день буря утихла. Незадолго до ужина позвонил Алекс, чтобы убедиться, что все в порядке. Средства массовой информации описывали это как один из самых сильных штормов, которые когда-либо происходили в этом районе на памяти живущих.
   Ранним вечером небо прояснилось, и мы увидели яркую полную луну. Я была в конференц-зале, смотрела шоу Джули Эдвардс и собиралась уходить домой, когда позвонила Энджела.
   Она вышла из мерцающего света, улыбнулась и сказала: - Привет, Чейз.
   Приятный эффект. - Привет, Энджела. - Прошло около пяти лет, и я забыла, как она выглядела.
   - Рада снова вас видеть, - сказала она. - Я была удивлена, узнав, что вы меня искали. Что происходит? - Пышные рыжие волосы окутывали ее плечи, а фигура могла бы принадлежать спортсменке. Это заставило меня задуматься, была ли она, как и ее брат, энтузиасткой альпинизма.
   - Прежде всего должна сказать вам, что доктора Бенедикта сейчас здесь нет. Он уехал в какую-то экспедицию. Ему хотелось бы, чтобы я заверила вас, что он перезвонит, но это будет через некоторое время.
   - Что ж, тут ничего не поделаешь.
   - Когда он вернулся домой, то первым делом спросил о вашем трофее.
   - Приятно слышать. Надеюсь, вы не собираетесь сказать мне, что это действительно была какая-то реликвия.
   Прошедшее время прозвучало не очень хорошо. - Надеюсь, с ним ничего не случилось.
   - Я выбросила его. По-моему, я предложила вам оставить его, если хотите. Но вы не выглядели заинтересованной. Никто не заинтересовался.
   - Энджела, с моей стороны было бы неэтично хранить его у себя.
   На ее лице появилось смущенное выражение. - Мне жаль. Я не пыталась никого винить.
   - Знаю. - Я сделала глубокий вдох. - Доктору Бенедикту будет интересно, что вы скажете по этому поводу. Вы не возражаете, если я запишу этот разговор?
   - Вовсе нет. - Она протянула руку, подвинула стул и села. - Вы хотите сказать, что это действительно был инопланетный артефакт?
   - Мы не знаем. Возможно, так оно и было. Именно по этой причине доктор Бенедикт захотел взглянуть на него еще раз. Что вы с ним сделали?
   - Люди, которым я его показывала, смеялись, думая, что он может быть инопланетным. И как только я узнала, что на самом деле он не серебряный и, похоже, не имеет никакой ценности, я просто выбросила его в мусорное ведро.
   Я на мгновение закрыла глаза. - Когда это было?
   - Три или четыре года назад.
   - Вы уверены, что это было не серебро?
   - Я показала его специалистке по металлургии. Вот что она мне сказала. Он не был серебряным, но она не знала точно, что это такое. Просто не было смысла хранить его. Единственное, что он напоминал мне о Рике.
   - Она не знала, что это было?
   - Нет.
   Это звучало как веская причина для того, чтобы сохранить его. Но я не стала об этом говорить. - На днях мы были в Ньюбери, надеясь найти вас, и обнаружили мемориал, который установили в память о вашем брате.
   - О да. Это прекрасно, не так ли? Я надеялась, кто-нибудь установит памятник всем четырем людям, которые были на "Октавии", но, думаю, этого не произойдет.
   - Ну, еще рано, Энджела. Такие вещи требуют времени.
   - Скажите мне еще раз, зачем вы меня искали? Вы думаете, что трофей на самом деле мог быть инопланетным артефактом?
   - Это возможно. - Я взглянула на луну. - Если бы Рик нашел где-нибудь другую цивилизацию, показался ли он вам человеком, который сохранил бы это в тайне?
   - Вовсе нет. Нет, он был бы рад такому открытию. Хотя я давно не думала об этом.
   - Что вы можете мне о нем рассказать? Что он был за человек?
   - Он был серьезным. Мало разговаривал, за исключением тех случаев, когда проводил экскурсии по галактике. Однажды я была на борту одного из кораблей и едва узнала его. Он разговаривал и смеялся с пассажирами. Он был идеальным пилотом для длительного полета. После того, как он перестал участвовать во всех турах, он снова стал каким-то мрачным. Даже больше, чем раньше. Он стал более энергичным после того, как начал работать в Квантум Ресерч Груп (КРГ). Но это был именно он.
   - Как его назначили на "Октавию"?
   - Не знаю. Я никогда этого не понимала. Ему нравилось находиться в обществе людей. Особенно женщин. Когда он рассказал мне о своем назначении на космическую станцию, я была потрясена. Но он сказал, что это именно то, чего он хотел.
   - Энджела, почему вы уехали из Ньюбери?
   - Из-за моего мужа. Я вышла замуж.
   - Чем он зарабатывает на жизнь?
   - Он эндокринолог.
   - Могу я спросить, где вы сейчас живете?
   - Каслтон. Это на западном побережье.
   - Наверное, было тяжело уезжать из Ньюбери.
   - На самом деле я хотела уехать подальше от того, что произошло. Добраться до места, где в центре города не было бы памятника моему умершему брату. Я не знаю. Может, дело совсем не в этом. Может, мне просто нужны были перемены. Харкин согласился, и мы уехали.
   - Харкин - ваш муж?
   - Да.
   - Вы познакомились с ним в Ньюбери?
   - Нет. Он был из Эндиквара. Мы встречались, когда он учился в медицинской школе. Когда он закончил ее, то получил приглашение помочь открыть практику в Каслтоне. Я была только за. - Она закрыла глаза. - Одна женщина из университетского музея сказала мне, что это, вероятно, была какая-то шутка. - Она снова говорила о серебряном призе. - Она сказала, что не было никаких записей о подобных выражениях. Я просто устала держать его дома. Это была ошибка? Как вы думаете, это действительно могло чего-то стоить?
   - Нет, - сказала я. - Скорее всего, нет.
   - Ну, неважно. Его больше нет.
   - Еще один вопрос, Энджела. У Рика была межзвездная яхта.
   - Это верно.
   - В конце концов, он продал ее?
   - Да. Когда вернулся с работы в Орион Экспресс.
   - Вы знаете, кто был покупателем?
   - Понятия не имею, Чейз.
   - Ладно. И еще кое-что: аватар Рика сообщил, что у него есть сертификат от отеля Оушенсайд на Элизиуме. В нем объяснялось, что это за приз. Что отель выдал его. Вы когда-нибудь видели его?
   Ей понадобилась минутка. - Нет, - сказала она наконец. - Я ничего подобного не припоминаю. Если бы помнила, то не стала бы носиться по округе, думая, что у меня что-то от инопланетян. В квартире Рика было полно всякого хлама. Я просто все выбросила.
  

VI.

  
   Нет адекватного определения любви,
   Нет описания, которое предупреждало бы о ее воздействии,
   Нет анализа, который охватывал бы взгляд женщины
   Или страсть, переполняющую чувства мужчины.
   Любовь - это все, что имеет значение,
   Все остальное - лишь украшение.
   - Уолфорд Кэндлс, "Эмили", 1193 г.
   Я вернулась в коттедж, где пролежала большую часть ночи, уставившись в потолок. В конце концов я оставила попытки заснуть, встала и, наблюдая за восходом солнца через кухонные окна, позавтракала виноградом и хлебом с изюмом. Затем я включила новости и рухнула в глубокое кресло. Президент был недоволен обвинениями в коррупции, которые ему предъявляли. По-видимому, это было единственное, что происходило, но в конце концов этого оказалось достаточно, чтобы меня усыпить.
   Следующие два дня я провела, приводя в порядок счета в Рэйнбоу. Когда я прибыла на третий день, Джейкоб сообщил мне, что Алекс вернулся домой ночью и спит в своей комнате. Я пошла в свой кабинет и принялась за работу. Алекс зашел через полчаса с чашкой кофе.
   Я записывала результаты аукциона. Мы наконец-то получили достойное предложение на лампу Уэйфилда. - Есть что-нибудь важное? - спросил он.
   - Немного. Белклавик утверждает, что нашел браслет двухтысячелетней давности в разрушенном доме на Трейгоре, и они хотели бы, чтобы мы перевезли его. У них также есть монитор, извлеченный из здания суда, которое, по их мнению, примерно на тысячу лет старше. Они просят много, но я оставлю это на ваше усмотрение.
   - Хорошо. Браслет может сработать. У него есть подтверждение?
   - От археологической команды? Да.
   - Хорошо.
   - Как прошла конференция? - спросила я.
   - Хорошо. - Он сел.
   - Это захватывающе, да?
   - Я не могу выбросить из головы "Октавию".
   - У тебя есть какие-нибудь идеи?
   - Не совсем. Я пытался прочитать статью, которую подготовил Хаусман. "Квантовый переход". - Он сделал еще глоток кофе.
   - Она была отправлена с космической станции, не так ли?
   - Да.
   - Ты ее понял? - спросила я.
   - Не так уж много. Статья получила премию Эксетера.
   - Посмертно.
   - Да, я знаю. По крайней мере, он прожил достаточно долго, чтобы увидеть ее опубликованной.
   - Думаешь, они прислали ему копию?
   - О, конечно. Не может быть, чтобы они этого не сделали. Он, вероятно, даже знал, что является кандидатом на премию.
   - Наверное.
   - Они опубликовали его статью за пару месяцев до исчезновения станции.
   - И что же ты из этого извлек, Алекс?
   - Только то, что червоточины - это безумие.
   - Зачем тебе это понадобилось? Я никогда не замечала, чтобы ты проявлял интерес к физике.
   Он пожал плечами и допил свой кофе. Затем он встал и посмотрел на чашку. - Хочешь что-нибудь?
   - Нет. Это не даст мне уснуть весь день.
   Он ухмыльнулся, вышел из комнаты и вернулся с двумя чашками. - Я не могу позволить тебе спать на работе. - Он поставил чашку передо мной. - Чейз, ты когда-нибудь слышала о Соле Кайлин? - Я слышала это имя, но не могла вспомнить. - Она написала книгу "Червоточина" несколько лет назад.
   - О да. Теперь вспоминаю. Она утверждала, что черные дыры живые. Что вы не можете быть уверены в том, что они просто останутся на месте и оставят вас в покое.
   - Верно.
   - Думаю, что это был бестселлер.
   - Она говорит, что черные дыры - чрезвычайно сложные структуры. А если добавить квантовый эффект, то получится очень странное существо.
   - Это безумие, - сказала я.
   - То же самое говорили и все физики. Но она была на вершине хит-парадов в течение шести месяцев.
   - Алекс, это говорит о том, что звезды тоже живы. Ты же не купишься на это, не так ли?
   - Конечно, нет. Она упоминает, что мы прошли через эпохи, когда люди верили, что планеты, на которых они жили, были живыми. Помнишь Келию? - Его глаза сузились. - Это звучит нелепо, но я не смог удержаться и спросил об этом Бенджамина.
   - Бенджамин Холверсон? - Он физик, который был моим клиентом и другом на протяжении многих лет. - Что он сказал?
   - О том, что черные дыры живые? Что это безумие. Жизнь слишком сложна, чтобы существовать в таком раздавленном состоянии.
   Я взяла кофе. - Даже если бы это было живое существо, я не понимаю, как оно могло бы дотянуться и создать проблему для чего-то на орбите.
   - Кайлин говорит, что оно может манипулировать гравитацией. Что на таких уровнях для воздействия на орбитальную станцию не потребуется много времени. Но, к твоему сведению, я не отношусь к этому серьезно.
   - Хорошо.
   - Кстати, ты знала, что трофей Хардинга был не единственной ниточкой, связывающей нас с "Октавией"?
   - Нет, я не знала, что есть что-то еще.
   - Ты ведь знаешь, кто такая Шарлотта Хилл, верно?
   - Конечно. Единственная женщина на борту.
   - По-видимому, она была необычайно хорошей шахматисткой. И у нее был необычный набор. Ее семья привезла его с собой, когда несколько лет назад переехала на Окраину. Шахматный набор был алюминиевым, и его дизайн не менялся уже тысячу лет. - Он слегка повысил голос. - Джейкоб, можете показать нам его изображение?
   Набор появился на журнальном столике у окна. Он был похож на классические шахматы Стонтона, которые были доступны во всех культурах с начала космической эры. Возможно, и раньше. Но были и отличия. Фигуры стали более компактными, корона ферзя утратила острые края, а на короне короля больше не было креста. Конь выглядел раздраженным, а края у слона были более изогнутыми, чем у модели Стонтона. Черно-белая расцветка немного поблекла. - Насколько я знаю, - сказал Алекс, - другого такого на планете нет.
   В наших списках значится значительное количество артефактов, и, когда они попадают в продажу, я, вероятно, уделяю им не так много внимания, как следовало бы. Если только не возникнет проблем. За прошедшие годы было выпущено несколько шахматных наборов, но, за одним или двумя исключениями, они всегда были стандартной модели и представляли интерес только из-за личности владельца. И мое участие обычно было связано с проверкой сертификации. - Не помню, чтобы у нас когда-либо был к нему доступ. Мы что, продали его или что-то в этом роде? - спросила я. - Этот набор для игры в шахматы?
   - Нет. Он исчез после ее смерти. Мать Шарлотты, Оливия Хилл, связалась со мной около года назад, чтобы узнать, не знаем ли мы, что с ним случилось, не видели ли мы его на аукционе. Она надеялась вернуть его.
   - Значит, ты этим занимался.
   - Да. - Он улыбался. - Пока я был в дороге, получил ответ. От Пола Холтона. - Холтон был нашим давним клиентом. Он вывел сообщение на экран: - Алекс, набор у Кимберли Моррис. Она рассказала мне, что купила его у одной из подруг Шарлотты. Она живет в Треймонте. Линк прилагается. Она, похоже, не беспокоится о продаже. Дайте мне знать, если я смогу еще чем-нибудь помочь.
   Треймонт был в другом часовом поясе.
   Снаружи на ветке дерева висел моллок и смотрел на нас. Он чему-то улыбался, и когда Алекс помахал ему, он помахал в ответ. Я не удержалась и сходила на кухню за бананом. Когда вернулась с ним обратно, Алекс нахмурился. - Сделаешь это, - сказал он, - и он будет тут каждое утро.
   - Особая благодарность за спасение. - Я открыла окно и бросила банан. Моллок поймал его на лету, радостно защебетал и начал чистить и есть.
   Алекс закатил глаза. - Джейкоб, - сказал он, - соедините нас с Кимберли.
   Я уступила ему свой стул и отступила, чтобы не участвовать в разговоре. Через минуту мы услышали женский голос. - Мистер Бенедикт?
   - Да.
   Она остановилась перед моим столом. - Я Кимберли Моррис. Что могу для вас сделать? - В ней чувствовалась застенчивость, которая никак не сочеталась с выразительными янтарными глазами. У нее были темные коротко подстриженные волосы, на ней был золотистый вязаный топ и мягкие голубые джинсы.
   - Мисс Моррис, я так понимаю, у вас есть шахматный набор, который когда-то принадлежал Шарлотте Хилл?
   - Это верно, сэр.
   - Вы были бы заинтересованы в продаже?
   - Я думала об этом.
   - Сколько вы просите?
   - На самом деле я не планировала продавать его, мистер Бенедикт. Я интересуюсь шахматными наборами, которые использовались в знаменитых матчах. У меня есть набор с прошлогоднего матча на первенство Конфедерации. И тот, который использовал Ронни Джеймисон, когда он уничтожил искусственный интеллект Аркона.
   - Это было в прошлом тысячелетии, не так ли?
   - 9416 г. по всеобщему календарю. - Джеймисон был последним человеком, выигравшим титул чемпиона мира по шахматам в Конфедерации.
   - А у вас есть другие?
   - О да, мистер Бенедикт. Набор Шарлотты - первый, который имеет чисто исторический контекст.
   - Зовите меня, пожалуйста, Алекс. Наш интерес к шахматам заключается в том, что Шарлотта Хилл была дочерью нашей клиентки.
   - О, мне жаль это слышать. Полагаю, никто так и не смог объяснить ей, что произошло?
   - Нет. Они так и не смогли этого понять.
   - Ясно. И ее мать хотела бы получить шахматный набор?
   - Да. Для нее это значило бы очень много. Должен вам сказать, что у нее не так уж много ресурсов.
   - Это прискорбно, Алекс, - сказала Ким. - Я, конечно, понимаю ее боль и хотела бы помочь. Но этот набор был дорог для меня, и я прониклась к нему симпатией. Я действительно не горю желанием расставаться с ним. Не без соответствующей компенсации. Какого рода предложение она готова сделать?
   - Могу я спросить, как вы его получили?
   - Я купила его у Мэри Страуд. Она была подругой Шарлотты.
   - Вы не знаете, как он оказался у нее?
   - Шарлотта отдала его ей, когда уезжала на "Октавию". Она знала, что никто на станции не сможет стать ей достойным противником, и если она будет играть с искусственным интеллектом, то только с помощью электроники. Предполагалось, что Мэри позаботится о нем, пока она не вернется.
   - Прежде чем мы начнем обсуждать компенсацию, имейте в виду, что Шарлотта Хилл назначила своих родителей наследниками. Она оставила им все. Поэтому, если Мэри Страуд не сможет предъявить документ об официальной сделке, подтверждающей право собственности, юридически набор будет принадлежать маме Шарлотты.
   - Это не может быть правдой.
   - Все именно так. У вас есть где-нибудь документ о передаче права собственности?
   - Послушайте, мистер Бенедикт, давайте попробуем действовать разумно.
   - Я только за. Могу я спросить, сколько вы заплатили за него?
   Кимберли заколебалась. - Две тысячи марок.
   Алекс кивнул. И я уловила выражение его глаз. Он знал цену, и она перешла все границы. - Ладно. Я бы предпочел организовать все так, чтобы вы не потеряли деньги, но это, очевидно, не сработает. Наш юрист свяжется с вами.
   - Подождите. Сколько вы предлагаете?
   - Мне жаль сообщать вам, но набор шахмат не будет стоить столько, сколько вы за него заплатили.
   - И что вы предлагаете?
   - Мы остановимся на четырех сотнях. Это наша максимальная цифра.
   - Пусть будет шесть.
   - Вот что я вам скажу: мы остановимся на пяти. Это все.
  

• • •

   Алекс отправил платеж. Через несколько дней нам позвонил Гейб. Как он любил выражаться, вернулся в город. Хотя на самом деле он стоял в отеле Старлайт, на "Скайдеке".
   - Как прошел проект? - спросил Алекс. - Ты что-нибудь нашел?
   - Мы полагали, что они селились рядом с водой.
   - И?
   - В мире Боумена множество океанов, озер и островов. Короче говоря, не совсем. Слушай, мне нужно бежать. Как раз успею на трансфер. Увидимся через час.
   Шахматный набор Шарлотты прибыл в тот же день. Мы вскрыли посылку, достали доску, извлекли пластиковую коробку, открыли ее и осмотрели фигуры. Если не считать небольшого отличия в дизайне, набор был обычным. Пока Алекс не показал мне дату, выгравированную на обратной стороне доски. С именем Шарлотты. - Это был ее десятый день рождения, - сказал он.
   - Я удивлена, что ей не подарили набор с большим количеством блесток. С фигурками, выполненными в виде людей в скафандрах или что-то в этом роде. Если вы хотите увлечь ребенка игрой, то должны делать что-то получше обычных фигурок.
   - Думаю, ее мама ожидала, что она вырастет именно той, кем стала: серьезной шахматисткой.
   - Какое это имеет отношение к набору?
   - Ты ведь не играешь в шахматы, Чейз?
   - Вообще-то, играю
   - Ты когда-нибудь участвовала в турнирах?
   - Нет. Насколько помню, нет.
   - Люди, которые серьезно играют в эту игру, не потерпят, чтобы кто-то менял внешний вид фигур. Сделайте это, замените ребят в космических скафандрах или что-то в этом роде, и все изменится. Не спрашивай меня почему. Но вы не так видите игровое поле, если играете конусами, мифическими зверями или чем-то еще. Подозреваю, что мама Шарлотты понимала это.
   - Алекс, к чему мы все это ведем?
   - Думаю, ни к чему. Шарлотта была необыкновенной женщиной. Она окончила университет Эндиквара и через два года получила степень магистра физики. Ее наставником стал Дел Хаусман. Один из ведущих физиков Конфедерации.
   - Должно быть, она произвела на него впечатление.
   - Так или иначе, да. Это дорого ей обошлось. - Хаусман был ответственен за то, что она получила назначение на "Октавию". - Алекс прочистил горло. - Чейз, не могла бы ты позвонить Оливии и сообщить, что посылка прибыла? Узнай, хочет ли она, чтобы ее отправили.
   В обычной ситуации я бы передала звонок Джейкобу, но в данном случае не смогла удержаться от того, чтобы не сообщить новость самой. Я перенесла монитор в конференц-зал, поставила его на середину стола и раздвинула шторы, чтобы на него попадали солнечные лучи. Достала фигурки из коробки, расставила их и позвонила.
   ИИ ответил: - Рад вас слышать, мисс Колпат. Оливия будет здесь через минуту.
   Прошло секунд десять. Она появилась и уже собиралась что-то сказать, когда ее взгляд остановился на столе. Она широко улыбнулась. И, наконец, подняла на меня глаза. - Спасибо, - сказала она.
   - Не за что. Алекс был рад, что смог помочь.
   - Все так, как я помню. Пожалуйста, передайте ему мою благодарность. Сколько я вам должна?
   - Пятьсот марок плюс пятьдесят. Наши комиссионные.
   У Оливии были искрящиеся зеленые глаза и каштановые волосы, и было легко понять, откуда у Шарлотты такая внешность. - Это сюрприз. Я думала, они захотят гораздо большего. Когда я смогу это получить?
   - Вам решать. Мы можем отправить заказ сегодня днем. Или можете забрать набор сами.
   - Я буду у вас через час.
  

• • •

   Они с Гейбом приехали почти одновременно. Алекс встретил его в космопорту и помогал нести багаж к входу в дом, когда скиммер Оливии опустился на стоянку.
   Я стояла у входной двери, когда она открылась перед ними. Они обменялись приветствиями, и Оливия, казалось, была особенно рада узнать, что Гейб знает о ее дочери больше, чем просто о том, что она стала жертвой инцидента с "Октавией". - Да, - сказала она, - это была она. Она была умна. У нее была бы блестящая карьера физика, если бы... - Это было все, что она смогла сказать, прежде чем отмахнуться.
   Шарлотта, возможно, была самым знаменитым членом команды "Октавии". И не только потому, что она так хорошо выглядела. Она дала несколько интервью, и, я думаю, все были поражены ее живостью. Она, очевидно, была в восторге от этой миссии и думала об "Октавии" как о возможности, которая выпадает раз в жизни. Если повезет, сказала она, они откроют дверь в другую вселенную. Она пилотировала шаттл, который вылетал в тень черной дыры, чтобы найти капсулы, выпущенные из пушки в нарушенный пространственно-временной континуум. Стало совершенно очевидно, почему Оливия Хилл обратилась к нам по поводу утери шахматного набора своей дочери. - Ее страсть к игре, - сказала она мне в тот день, - осталась со мной. В некотором смысле, это помогло мне выжить.
   Хотя Хаусман не уделил ей особого внимания в своем сообщении, вызвавшем присуждение премии, Шарлотта была в значительной степени ответственна за их успех, потому что после нескольких месяцев безрезультатного поиска она пошла дальше, чем предполагала теория, и вернулась с положительными результатами.
   Мы помогли Гейбу занести сумки внутрь. Затем Алекс повел Оливию в конференц-зал, а я проводила Гейба до его комнаты. Он спросил, что здесь делает мать Шарлотты Хилл. Я объяснила, и он был явно доволен. - Рад за Алекса, - сказал он.
   После того, как Гейб устроился, я вернулась в конференц-зал. Алекс и Оливия сидели за столом, восхищаясь набором. Оливия гладила одного из белых слонов. Она отложила его, вынула остальные фигурки и положила их обратно в коробку. Затем она подняла доску, чтобы рассмотреть дату на обратной стороне. - Превосходно, - сказала она. - Прекрасно. Итак, вы сказали "пятьсот пятьдесят"?
   Гейб вошел в дверь и тихо закрыл ее за собой.
   - Это ваше, - сказал Алекс. Проявление щедрости было необычным. Иногда он мог проявить великодушие, но обычно это не касалось деловых операций. "Рэйнбоу Энтерпрайзис" для него была исключительно бухгалтерской операцией.
   - Нет, нет, - сказала она. - Вы не можете сделать это.
   - Это не проблема. - Алекс обратил свое внимание на Гейба. - Гейб, кстати, мой дядя, и он рано научил меня, что я не должен принимать деньги от красивых женщин. - Гейбу удалось скрыть свое удивление.
   Оливия одарила нас очаровательной улыбкой, которая дала нам понять, что у нее были сомнения по поводу этой истории. - Не могу поверить, что я действительно получила его обратно. Я не видела его около пятнадцати лет. Шарлотта забрала набор с собой, когда переезжала из дома. - Я рад, что мы смогли помочь, - сказал Алекс.
   - Я не могу позволить вам сделать это, Алекс. Я настаиваю на оплате. Пожалуйста?
   - Это не проблема, - сказал Алекс. - Никаких затрат не потребовалось. - Он взглянул на Гейба, ожидая, что тот вмешается и переведет разговор в другое русло.
   - Как тебе это удалось? Когда я разговаривал с Полом, он сказал, что цена будет высокой. - Именно Пол помог нам найти шахматный набор.
   - Нам повезло. - Теперь, когда стало ясно, что Алекс просто позволит всему идти своим чередом, Гейб явно наслаждался жизнью, и я видела, что он гордится своим племянником.
   Оливия хотела снова возразить, но Алекс перебил ее: - Вы уже достаточно заплатили, Оливия. Ваша дочь отдала свою жизнь ради научных исследований, пожертвовала собой ради всех нас. Этого хватит.
  

VII.

  
   Взгляните на ночное небо и вы поймете, что такое бесконечность. Мы говорим о множестве вселенных так, как будто одни из них можно отгородить от других стеной или просто поместить на дальнюю границу несуществующей зоны. Нелепо. Существует только одна вселенная. И у нее нет границ.
   - Рэндалл ("Эндшпиль") Телифсон, комментирует выпускную речь в университете Хорвица, 4311 г. н.э.
   Я так и не узнала, было ли это связано с Оливией, но утром Гейб говорил только о червоточинах. - Хаусман ведь установил, что они существуют, верно? - спросил он.
   - На самом деле, - сказала я, - доказательства их существования известны тысячи лет. Но на то, чтобы найти хоть одну из них, ушло некоторое время. Я не знаю, почему это произошло. Но да, он был тем парнем, который нашел это.
   - И какой же результат мы получили в результате этого открытия?
   - Что вы имеете в виду?
   - Что мы узнали?
   - Ну, был один крупный прорыв.
   - И что это было?
   - Это случилось через два года после исчезновения "Октавии".
   - Так что же это было?
   - У нас есть репортажи в прессе, Гейб. Если хотите, могу рассказать вам об этом.
   Мы прошли в мой кабинет.
  

• • •

   Через два года после потери "Октавии" ДПСАИ отправил на борту "Клеймонта" миссию для исследования червоточины. В результате работы Хаусмана они узнали, где находится один из входов в червоточину, поэтому оставалось лишь запустить зонды, которые выполнили бы аналитическую работу. Зонды были более сложными, чем те, которые использовали Хаусман и Шарлотта. Стейси Харпер показала один из них своей аудитории в день открытия.
   Харпер была репортером с Земли в Интерстеллар Нетуорк и находилась на борту "Клеймонта" вместе с учеными. Она держала в руке один из зондов. Он был размером с коммуникатор или, может быть, с теннисный мячик. У него был привод и автоматическое управление. В тот день планировалось запустить восемьдесят шесть таких. Зонды должны были войти в туннель и немедленно приступить к анализу внутренних условий. И поиску выходов. - Они смогут обнаружить отверстие, - сказала она, - которое станет видимым при попадании света, проникающего сквозь туман и искаженное пространство, образующее червоточину. Когда это произойдет, зонд отправится в другую вселенную, потратит около тридцати минут на фотографирование всего, что попадет в поле зрения. Затем он вернется в червоточину, если сможет, и возвратится к нам. Когда он прибудет, мы сможем увидеть, что он обнаружил. - Она сидела с одним из физиков, представившимся как Корнелиус Джузандо из Массачусетского технологического института. - Корнелиус, - сказала она, - это правда, что у нас нет радиосвязи, когда они находятся в червоточине?
   - По-видимому, иногда она есть, - сказал он. - По крайней мере, опыт Хаусмана подтверждает это. Но вы не можете на это положиться. И в большинстве случаев ответ отрицательный, у вас ничего нет. Мы все еще пытаемся выяснить, какие законы действуют внутри этой штуки. Нам предстоит пройти долгий путь. - Он выглядел довольным, как человек, оказавшийся в нужном месте в нужный момент.
   Она улыбнулась в ответ. - Корнелиус, вы действительно думаете, что существуют другие вселенные?
   - Это все еще только догадки, Стейси. Этот вопрос долгое время ускользал от нас. Никто не знает. Но скажу вам правду. Я буду удивлен, если мы окажемся единственными.
   Стейси была привлекательна, как и все женщины-эксперты, и, очевидно, быстро соображала. Обычно она освещала политику, но у нее не было проблем с освоением физики. Кроме того, она была наделена чувством юмора и понимала, когда разговор становился чересчур техническим. - Если действительно существует другая вселенная, Корнелиус, что бы мы ожидали там найти? Будет ли она похожа на нашу?
   - Возможно, - сказал он. - Большой вопрос в том, будут ли законы физики такими же. - Корнелиус был маленького роста, с небольшим весом и чертами лица, которые не выделялись бы в толпе. Но по его поведению можно было понять, что он понимает, о чем говорит.
   - А что может отличаться? - спросила она.
   - Все. Но один из вариантов - что вам нужно было бы изменить, чтобы предотвратить эволюцию Вселенной. Гравитацию, например. Не потребовалось бы серьезных изменений, чтобы помешать образованию звезд. Или, может быть, свет двигался бы с другой скоростью.
   - Например, с какой?
   - Как насчет ста километров в час?
   - Это действительно возможно?
   - Не понимаю, почему бы и нет.
   - Значит, если бы вы ехали на своем скиммере, вы, вероятно, превысили бы скорость света?
   - Нет, этого бы не произошло.
   - Почему нет?
   - Ничто не может двигаться быстрее света. Значит, ваша максимальная скорость должна составлять сто километров.
   - Но это всего лишь физический закон, верно? Может быть, в другой вселенной все по-другому. Может быть, где-то ничто не может двигаться медленнее света.
   Глаза Корнелиуса расширились. - Знаете, возможно, вы правы. Дайте мне подумать над этим.
   Стейси улыбнулась и отпустила его. Она посмотрела на зонд, который положила на стол. - Корнелиус, если бы мы могли прокатиться на этой штуке и добрались до отверстия, как бы это выглядело?
   - Будем надеяться, что в червоточине будет просто отверстие, выходящее на солнечный свет. Или на звездный свет.
   - Ладно. И если мы переместимся в другую вселенную, как мы узнаем, что это именно она? Что это не часть нашей вселенной?
   Корнелиус посмотрел на время. - Мы начнем через несколько минут. Но что касается вашего вопроса, если все будет работать так же, как сейчас, если правила будут такими же, мы этого не узнаем. По крайней мере, до тех пор, пока у нас не будет возможности провести некоторый анализ. Но общее мнение таково, что если это другая вселенная, мы сможем обнаружить это довольно быстро. Гравитационные волны будут другими. Излучение.
   - Вы ожидаете каких-нибудь сюрпризов?
   Он ухмыльнулся. - Как насчет черно-белой вселенной? Без цветов?
   - Это действительно возможно?
   - Может быть.
   Я на мгновение остановилась. - Он готовит сюрприз, - сказала я.
   - Что?
   - Оставайтесь с нами.
   - У меня есть еще один вопрос, Корнелиус.
   - Продолжайте в том же духе.
   - Что, если другой вселенной не существует? Все так увлечены идеей множественности вселенных, что мы почти не обсуждаем возможность того, что наша вселенная - единственная.
   - Стейси, многие космологические теории пошли бы прахом, если бы оказалось, что мы - это все, что есть на свете. Но я не думаю, что мы сможем доказать нашу уникальность, что бы ни случилось. Во всяком случае, не сегодня. Что мы можем выяснить, так это то, что червоточина ведет в никуда. Но, полагаю, это не одно и то же.
   В окна барабанил мелкий дождик. И я слышала щебет птиц. Несмотря на все миссии, в которых участвовала, вряд ли я когда-либо больше ценила звуки того утра.
   Стейси поблагодарила Корнелиуса за помощь, затем повернулась к нам лицом. - Мы собираемся стартовать. Оставайтесь на борту.
  

• • •

   Они показывали рекламу стирального порошка, недавно выпущенного скиммера Уайт Хоук и лекарства от кашля Колониэл. Затем нам сообщили о предстоящих программах. Наконец Стейси вернулась. Корнелиус ушел, и через большое окно мы увидели двух парней. Они стояли в противоположных концах длинной комнаты и разговаривали в микрофоны.
   - А где же сюрприз? - спросил Гейб.
   - Он надвигается. - Прошло много времени с тех пор, как я смотрела это в последний раз. - Кстати, это немного пугает.
   Стейси улыбнулась нам. - Итак, начинаем, ребята. - Она исчезла, а мы наблюдали, как клубящиеся темные облака заволокли центр офиса и начали расширяться. - Мы видим вход в червоточину так, как это выглядело бы, если бы мы сидели внутри одного из зондов. Если вы находитесь в темное время суток и хотите получить реалистичное изображение, выключите свет.
   Облака скручивались и извивались. - Это выглядит так, как будто оно пытается нас проглотить, - сказал Гейб. Оно открывалось и закрывалось, клубилось и завихрялось. Большой рот. Я откинулась на спинку кресла. - Что это? - спросил он.
   - Я бы предположила, что так выглядит пространство, когда оно искажено.
   Нас засасывало внутрь. Я вцепилась в подлокотники кресла, когда мы проскользнули между огромными губами в темноту и газ. На зонде зажглись навигационные огни. Загорелся газ, и внезапно вернулась Стейси, широко улыбаясь. - Леди и джентльмены, запуск прошел успешно, - сказала она. - Сейчас мы находимся внутри червоточины. Радиосвязь прерывается, поэтому мы теряем изображение. - Клубящаяся тьма рассеялась, и рядом с ней появился Корнелиус. Она повернулась к нему. - Все в порядке? - спросила она.
   - Пока что.
   Все это исчезло, и огни корабля вернулись к нормальному режиму.
   - Сколько времени это займет, Корнелиус?
   - Мы не знаем. Возможно, наш зонд уже направляется к выходу. С другой стороны, он может пройти весь путь до конца туннеля. Предполагая, что у него есть конец. Это может занять некоторое время.
   - Вы шутите. Я имею в виду, есть ли у туннеля конец.
   - Проблема здесь, Стейси, в том, что мы просто не знаем, что происходит. Мы знаем, что туннель проходит значительно дальше, чем первоначально думали, потому что капсулы команды Хаусмана выбрасывались намного дальше, чем мы ожидали. И это только в наших краях. Мы здесь на незнакомой территории.
   Разговор продолжался. Я знала, что первые результаты будут получены через несколько минут, поэтому быстро прокрутила страницу, пока Корнелиус не поднес два пальца к уху. - Один из них вернулся, - сказал он. - Сейчас они рассматривают изображения.
   - У нас есть к ним доступ?
   - Дайте-ка я проверю. - Он достал свой линк и заговорил в него. Затем, через мгновение: - Хорошо. У нас получилось.
   На потолке появилось яркое звездное небо. - Я не узнаю ни одно из созвездий, - сказала Стейси.
   - Не удивительно. Мы далеко от Земли. Но все это локально. Зонд не обнаружил ничего нового. Но это в значительной степени то, что мы... Подождите. - Он снова прижал ухо. - У нас есть еще один.
   Гейб вопросительно посмотрел на меня. - Это и был сюрприз?
   - Пока нет, - ответила я ему. - Нужно еще немного прокрутить. - Я пропустила еще несколько отрицательных результатов, пока не заметила, как изменилось лицо Корнелиуса. И Стейси потянула его за рукав. - Они говорят, что у нас что-то есть, - сказал физик. - Сейчас появится картинка.
   Гейб наклонился вперед на стуле, его внимание было приковано к Корнелиусу и Стейси. На снимке было видно еще больше бурлящего пространства. Затем изображение потемнело.
   Корнелиус сказал: - Они говорят, что у нас может быть другая вселенная.
   Изображение оставалось черным.
   Стейси наклонилась и заговорила по линку связи со своим напарником. - У нас ничего нет.
   - Это то, что они видят, - сказал Корнелиус. - В этом месте нет звезд.
  

• • •

   - Святые угодники, - сказал Гейб. - Трудно поверить. Что насчет других зондов?
   - Большинство из них добрались до конца туннеля и вышли из него рядом с черной дырой. Пять других нашли выходы по пути. Три из них привели обратно в нашу вселенную. Два других вывели их под это беззвездное небо.
   - В одном и том же месте?
   - Возможно. Они не могут сказать наверняка. Если это были разные вселенные, это говорит о том, что звезды - это необычная особенность.
   - Хорошо, Чейз. Это хорошее шоу. Но прошло уже несколько лет. Должно быть, с тех пор мы добились определенных успехов.
   - Насколько я знаю, никаких. Мы возвращались к этому несколько раз, но результаты не изменились. Некоторые выходы находятся под беззвездным небом. Два места, где есть звезды, были идентифицированы как наши. Есть еще семь или восемь мест со звездами, которые мы просто не можем идентифицировать. Но этого следовало ожидать. Наша Вселенная довольно большая. Мы еще многого не видели.
   - Я полагаю, люди были шокированы, когда увидели места без звезд?
   - Реакция была довольно бурной. Я помню, как кто-то в одном из телеканалов спросил, какой смысл в существовании вселенной, если в ней нет звезд? СМИ просто взбесились.
   - Каждое шоу привлекало космологов, квантовых физиков, теологов, кого угодно, чтобы поговорить об этом. Сразу же возник главный вопрос: можем ли мы быть уверены, что зонды не попали в нашу вселенную и просто зафиксировались на участке неба, который был пуст? Есть ли где-нибудь область, в которой нет звезд? По мнению большинства астрономов, учитывая широкоугольный объектив, которым оснащен зонд, ответ отрицательный. Он попал во вселенную, где не было света.
  

VIII.

  
   Не думайте о конечном успехе,
   Не думайте о мемориальных досках, висящих на стене,
   И трофеях, сверкающих на полке.
   Сосредоточьтесь скорее на первом шаге,
   Первом препятствии,
   И найдите способ преодолеть его.
   - Тулисофала, "Горные перевалы", перевод с ашиурского Лейши Таннер, 1202 г.
   Через несколько дней после визита Оливии Хилл Гейб зашел в мой офис с двумя пакетами в руках. - Что у вас? - спросила я.
   - Кое-какие артефакты. У вас найдется время отвезти их в университетский музей?
   - Я в запарке, Гейб. Их обязательно доставить сегодня?
   - Нет. Все в порядке. Не отвлекайтесь. Я отвезу сам.
   Весь день я была занята скучными, чисто административными рутинными делами и не хотела возвращаться домой, все еще думая о них. Это была единственная причина, по которой я уклонилась от его просьбы. - Все в порядке, Гейб, - сказала я. - Я возьму их.
   - Нет, Чейз. Заканчивайте свою работу.
   Я посмотрела на пакеты. - Что это?
   - Фотография и электронный журнал. Я ознакомился с ними во время исследовательской поездки за пару дней до того, как попал на "Капеллу". Кстати, если подумать, в то время вы были со мной.
   Это как-то связано с биологом девятого века Дэниэлом Грантнером. Это, конечно, девятый век по всеобщему календарю. В основном я запомнила то, что мы кое-что получили, но через два дня Гейб исчез.
   Грантнер был родом с Чиппевы. Он приехал на Окраину подростком и со временем написал множество трактатов о человеческом поведении, в основном сосредоточившись на том, почему существо, способное к столь сострадательному поведению, может совершать акты крайней жестокости. По его мнению, это произошло из-за столкновения сил, высвобождаемых геном эмпатии, базовым стремлением к выживанию и способностью человека не замечать реальность. - Другими словами, - добавил он однажды, обращаясь к выпускному классу, - быть глупым.
   Его самая знаменитая работа - "Жизнь как она есть". Гейб просматривал библиотеку в городе, где жил Грантнер. Я не могла вспомнить название города, но он наткнулся на принадлежавший биологу электронный журнал. В нем содержался первый набросок книги "Жизнь как она есть", заметки о нескольких его выдающихся работах, аватар и фотографии Грантнера и его семьи. Когда мы показали его библиотекарше, она сказала, что видимо от него нет никакой пользы, и мы можем забрать его себе.
   В библиотеке также хранился его портрет в рамке, который оказался в хранилище. Гейбу предложили забрать и его. - Бедная женщина, - сказал Гейб. - Она понятия не имеет. - Он все еще говорил так, словно это произошло всего несколько недель назад.
   - Это то, что у вас в пакетах? - спросила я. - Журнал и портрет? - На портрете Грантнер был изображен молодым человеком лет двадцати пяти, стоящим на коленях у дерева рядом с далматинцем.
   - Да. Несколько минут назад я разговаривал с Амандой из музея. Она очень взволнована. - Он ухмыльнулся. Аманда бегала бы по потолку.
   - Что происходит? - Это был голос Алекса. Я не заметила, как он появился в дверях.
   - Я направляюсь в музей, - сказал Гейб, - с первым наброском книги "Жизнь как она есть"...
   Это было все, что он успел сказать. - Книги Дэниэла Грантнера?
   - Да. В журнале.
   - И что еще?
   - Аватар. Письма. Что хочешь. - Гейб не смог удержаться от улыбки. Внимание Алекса сосредоточилось на пакетах. - Гейб, они стоили бы целое состояние. Ты жертвуешь их?
   - Конечно.
   Он прошел остаток пути до кабинета и медленно опустился в кресло. - Это то, чем ты на самом деле занимался, когда сказал, что бродил по миру Боумена?
   В этот момент я подумала о том, чтобы вмешаться и сменить тему, но решила повременить.
   - Нет. Я купил их одиннадцать лет назад.
   - Они были здесь все это время?
   - Да.
   - Ладно, Гейб. Они твои, так что можешь делать с ними, что хочешь. Возражений нет.
   - Забавно. Я думал, что только что получил одно.
   - Мне жаль. Оставим это.
   Гейб продолжал говорить ровным голосом: - Может быть, это не такая уж хорошая идея, что я здесь.
   - Нет. Мне просто неприятно видеть, как мы выбрасываем на ветер такие деньги.
   - Я не собираюсь это выбрасывать. У меня никогда этого не было. - Он взял оба пакета и вышел за дверь.
   Алекс повернулся в мою сторону. Его недовольство было ощутимым. Он вышел из комнаты, не сказав больше ни слова. Я подошла к окну и посмотрела, как Гейб садится в свой скиммер. Через несколько мгновений он поднялся в небо. Ни разу не оглянулся. Мне было невыносимо видеть, как эти два парня ссорятся друг с другом. И я бы с удовольствием была рядом с Гейбом, когда он передавал Аманде журнал Грантнера.
  

• • •

   Он вернулся с выражением, которое пыталось изобразить небрежность, скрывая при этом самодовольное чувство выполненного долга. Весь мир был для него как на ладони. - Привет, Чейз, - сказал он, остановившись в дверях моего кабинета.
   Я ответила. Он улыбнулся и отвернулся, но я знала, что он ждет, что я его остановлю. - Как все прошло?
   - Я думал, у Аманды случится сердечный приступ. Вы знаете, у Грантнера никогда не было аватара в сети. Кроме детского, когда ему было около двенадцати лет.
   - Думаю, я это знала. Вы могли упомянуть об этом, когда мы возвращались домой в последний раз.
   - Ладно. В любом случае, да, все там были очень взволнованы. - Он сиял.
   - Что ж, поздравляю.
   - Спасибо, малышка. Поздравляю нас обоих.
   - Они предложили вам вернуться на работу? - Гейб был профессором кафедры археологии в университете, с которым был связан музей.
   - О, они сделали это две недели назад. Я начну работать осенью.
   - Прекрасно. - Это напомнило мне кое-что, о чем я забыла. - Когда вы пропали, СМИ сообщили, что ваша докторская степень была по истории, а не по археологии.
   - Это верно.
   - Как получилось, что вы работаете на археологическом факультете?
   Он ухмыльнулся. - Думаю, потому, что я ленивый.
   - Не хотите это объяснить?
   - Чейз, у нас тринадцать тысяч лет истории. Многое из этого утрачено. Места и времена, когда мы на самом деле не знаем, что происходило. Но большая часть этого есть в записях. Это просто ошеломляет. Трудно сделать это интересным для студентов, когда вокруг столько всего происходит. Поэтому, когда у меня появилась возможность сбежать с корабля, я воспользовался ею. - Он сел. - Более важный вопрос: Алекс в порядке?
   - С ним все хорошо, - сказала я.
   Сияние исчезло, и стало нарастать чувство дискомфорта. - Это была моя вина. Я уже должен был привыкнуть к этому. - Он нажал кнопку на своем коммуникаторе. - Алекс, ты занят?
   Пауза. Затем: - Подожди, Гейб. Сейчас спущусь.
   Гэбриэл направился к двери. - Почему бы вам не подождать здесь? - сказала я, подчеркнуто посмотрев на часы. - Мне надо идти. Давно пора сваливать.
  

• • •

   Когда я столкнулась с ними на следующее утро, они мирно завтракали, и было очевидно, что все проявления неприязни исчезли. Я была рада, что они не обсуждали документы Грантнера. Разговор шел в основном о местной политике, в чем они, как правило, были солидарны.
   В конце концов, кто-то заговорил об "Октавии". - Мне было интересно, - сказал Гейб, - что так много людей думали, что станцию захватили инопланетяне. Когда я попал на "Капеллу", все еще было много волнений по этому поводу. Когда вернулся сюда, то был удивлен, что никто так и не выяснил, что произошло. Думаете, в теории об инопланетянах что-то может быть?
   - Ну, - сказал Алекс, - я бы предположил, что возможно все, что не противоречит законам физики. Но я был бы более склонен принять идею о том, что все они заснули, система вышла из строя, и их засосало в черную дыру.
   - Что ж, - сказал Гейб, - если бы это действительно было так, я бы понял, почему ДПСАИ хотел сохранить это в тайне. Кстати, я слышал, что ты являешься членом собрания Маракайбо. Это правда? - Любой, кто живет поблизости от Эндиквара, знает, что собрание Маракайбо - это группа ашиуров и местных жителей, которые объединились в попытке сохранить шаткий мир еще в те дни, когда нам было не по себе друг с другом. Те времена изменились, хотя присутствие ашиуров, или немых, как их чаще называют, по-прежнему заставляет людей нервничать.
   Они напоминают огромных богомолов, чрезвычайно высоких, с кожистой плотью. Их лица отдаленно напоминают гуманоидные, с выпуклыми алмазными глазами. Когда они улыбаются, даже с самыми лучшими намерениями, люди, как правило, покидают комнату. В спешке.
   Они всех нервируют. Но их внешность, несмотря на клыки, глаза и длинные заостренные уши, не является главной причиной. Настоящая проблема в том, что человеческий разум открыт для них. Ни один секрет не может быть сохранен, когда за столом сидит немой.
   Они общаются друг с другом телепатически, и хотя могут читать нас, им нужны переводчики, чтобы разговаривать с нами.
   - Да, - сказал Алекс. - Я присоединился к Собранию три года назад.
   - Как давно они существуют?
   - Для нас - несколько сотен лет.
   - Я не имел в виду, как давно мы о них знаем. Кажется, я где-то читал, что сорок тысяч лет назад у них были внепланетные технологии.
   - Да, - сказал Алекс. - Примерно так.
   - Они где-нибудь сталкивались с инопланетянами?
   - Только с нами. Они наткнулись на несколько погибших цивилизаций. Как и у нас. Но ничего все еще функционирующего.
   Глаза Гейба сузились. - У меня есть несколько вопросов, которые я хотел бы задать. Как думаешь, ты мог бы устроить мне встречу с ними?
  

IX.

  
   Все мы дорожим этой прекрасной встречей, первой встречей с другом, с блестящим наставником, с возлюбленным на всю жизнь. И, что невероятно, мы обычно узнаем этот опыт с первого мгновения.
   - Преподобная Агата Лоулесс, "Размышления на закате", 1402 г.
   Алекс позвонил в собрание Маракайбо. Они сказали, что, конечно, приезжайте. Формулировки были значительно менее официальными, чем во время моей предыдущей встречи с Собранием. Несмотря на то, что я провела много времени с немыми и с некоторыми из них подружилась, они все еще приводят меня в замешательство. Особенно в той части, где они автоматически читают мои мысли.
   Когда это случается, вы проводите большую часть своего времени, стараясь не думать о тех аспектах своей жизни, которые не отличаются элегантностью. Это, конечно, означает, что вы можете думать только о своих худших моментах. Вот почему на вечеринках вы редко сталкиваетесь с немыми.
   Алекс и я отправились с Гейбом. Ближе к вечеру мы прибыли в Костьев-Хаус, который когда-то был посольством Деллаконды. Плоское серое строение, напоминающее заброшенное здание школы, расположено недалеко от капитолия. Мы спустились на посадочную площадку в двух кварталах, пересекли обширный зеленый парк и вошли в парадную дверь между двумя белыми колоннами. Лифт поднял нас на третий этаж, где отодвигающаяся настенная панель пропустила нас в коридор, устланном ковром. Мы проходили мимо резных дверей и фресок, изображавших немых в спокойных позах, созерцающих приближающуюся бурю, прогуливающихся мимо заставленных фруктами столов или просто стоящих в задумчивых позах. Особенно примечательным был портрет, на котором один из них смотрел на шахматную доску.
   - Думаете, - спросила я, - немые играют в шахматы?
   - Сомневаюсь в этом, - сказал Гейб. - Как играть в какую-либо игру, кроме, может быть, бинго, если игроки могут читать мысли друг друга?
   - Это и был мой вопрос.
   - Давайте постараемся не отвлекаться, - сказал Алекс.
   Мы миновали несколько офисов. В одном из них была известная юридическая фирма "Троттер и Смит", другим - транспортная корпорация, занимающаяся организацией отпусков. На других были названия, ничего не говорящие мне. И вот, почти в конце коридора, мы подошли к двойным дверям с надписью "СОБРАНИЕ МАРАКАЙБО".
   Алекс активировал коммуникатор, и одна из дверей открылась. Мы вошли в кабинет. В нем не было ничего необычного. Пустой письменный стол, окруженный большим диваном и парой обтянутых тканью кресел. Еще один стол, деревянный, стоял перед двумя квадратными окнами, выходящими на город. Почему-то небо казалось более серым, чем когда мы были на улице.
   Мы услышали голоса из соседней комнаты. Через несколько мгновений она открылась, и молодой человек, на вид не старше двадцати лет, вошел и закрыл за собой дверь. Его взгляд остановился на мне, но обратился он к Алексу. - Рад снова видеть вас, мистер Бенедикт. Почему бы вам и вашим гостям не присесть? Рока Кайлан подойдет к вам через минуту.
   Он подождал, пока мы с Гейбом займем кресла, а Алекс расслабился на диване, который почти поглотил его. - Кстати, меня зовут Джерри. Если вам что-нибудь понадобится, пока вы здесь, просто скажите ИИ. - Он улыбнулся, а затем отреагировал так, словно что-то услышал. Дверь позади нас открылась, и вошел немой.
   У него была огромная переднегрудь и большие темные глаза навыкате, которые неизбежно привлекали к людям внимание. - Добро пожаловать, Алекс, - сказал он, причем голос исходил из золотого медальона, висевшего на цепочке у него на шее. - Я рад познакомиться с твоим дядей Гэбриэлом и снова увидеть Чейз.
   - Привет, Рока, - с улыбкой поздоровался Алекс. Всегда было немного неловко знакомиться с кем-то, кто умеет читать твои мысли.
   На Роке была длинная мантия цвета ржавчины с красным поясом через левое плечо. Он был высок и двигался с непринужденной грацией. Но немым трудно улыбаться, и он не был исключением. Я почти научилась расслабляться в присутствии ашиуров, но не могла припомнить, чтобы встречала Року раньше, и чувствовала, как мой разум раскрывается, и каждая сокровенная мысль выплывает наружу. В том числе и моя неспособность узнать его. - Все в порядке, Чейз, - сказал он с почти невинной улыбкой. - Я заблокировал себя. Ничего не проходит.
   Мы понимаем так, что из-за способа общения немых, базового контекста, созданного культурой, в которой господствует телепатия, никто из них не лжет. Они не могут. В этом нет смысла. Несмотря на то, что я много лет общалась с ними, мне все еще трудно понять, как они взаимодействуют друг с другом.
   - Я бы хотел, чтобы мы могли проводить больше времени вместе, Рока, - сказал Алекс, когда немой сел рядом с ним.
   - Мои чувства такие же, Алекс. Что могу сделать для вас?
   - Вы знаете об "Октавии"?
   - Затерявшаяся станция? Да, конечно. Есть новости? Что-нибудь изменилось?
   - Нет. К сожалению, нет. Они не продвинулись ни на шаг.
   Глаза Роки потемнели. В них появился леденящий душу взгляд. - Мы не имеем к этому никакого отношения.
   - Мы должны рассмотреть все возможности. Но мы не очень-то этому верим. Я не вижу ни преимуществ, ни причин для того, чтобы ваши люди сбежали с космической станцией.
   - Если бы это произошло, - сказал Рока, - на это, вероятно, повлияло бы желание выяснить, как мы можем путешествовать через червоточины.
   - Не считая моей уверенности в том, что если бы мы получили такую технологию, вы бы об этом попросили.
   - Алекс, я не знаю, правда это или нет.
   - Мы бы не стали скрывать это от вас. Но вы ничего об этом не знаете?
   - Не знаем.
   В обществе, которое, насколько нам было известно, не умело хранить секреты, это, казалось, решало проблему. Если только Рока не был готов лгать людям. Эта мысль закралась мне в голову, несмотря на все попытки отогнать ее. Я посмотрела на него через всю комнату, и, хотите верьте, хотите нет, но он улыбался мне. Он не читал мои мысли, но точно знал, о чем я думаю.
   - Настоящая причина, по которой мы пришли, заключалась в том, чтобы понять, провел ли ДПСАИ полное расследование.
   - Если вы спрашиваете, Алекс, приходили ли они сюда, чтобы допросить нас, то ответ - да. Они пришли. Меня не было здесь в то время, как и никого из тех, кто находится здесь в настоящее время. Но я знаю одного из координаторов, который присутствовал при проведении расследования. Так что, как вы понимаете, я, по сути, тоже присутствовал при этом. И да, они хотели знать, были ли у нас в то время какие-либо транспортные средства в этом районе, возможно ли, что у нас там кто-то был и мы не знали об этом? Понимали ли мы, что не должны воспринимать их вопросы в оскорбительной манере, но были ли у нас какие-нибудь пираты? Я думаю, именно этот термин они и использовали. Конечно, для нас было бы невозможно, чтобы пираты разгуливали по округе и мы не знали об этом.
   В этот момент Гейб перешел к делу: - Рока, пожалуйста, поймите, что наша способность общаться довольно неуклюжа по сравнению с вашей. У службы ДПСАИ было не так много вариантов. Либо на станцию воздействовала какая-то нечеловеческая сила, либо произошла какая-то поломка оборудования. Предполагалось, что станция должна быть герметичной. Без соответствующего предупреждения не могло произойти сбоя оборудования.
   - Это то, что они утверждали, - сказал Рока. - Но даже самое высокотехнологичное оборудование не идеально. И почему пираты не могли быть людьми?
   - Мы не исключили такую возможность полностью. Давайте все же оставим это в стороне. У меня к вам вопрос.
   - Я к вашим услугам.
   - Если бы нападение было совершено ашиуром, смог бы он или она скрыть это от всех остальных?
   Эти большие темные глаза уставились на Гейба. - Да, - сказал он. - При условии, что этот ашиур никогда не вернется и не будет жить с нами.
   - А что, если бы он был неуравновешенным? Тогда это было бы возможно?
   - Чтобы он мог скрыть то, что сделал? Нет. Во-первых, у нас очень мало людей, которые становятся невменяемыми. Одна из причин этого заключается в том, что все окружающие очень рано узнают о том, что происходит, и, следовательно, мы можем вмешаться.
   - Подозреваю, что это одна из тех вещей, которые следователи хотели знать.
   - Уверен, что это правильно. Что еще более важно, мы не можем скрывать, кто мы такие. Мы буквально живем в сознании друг друга.
   - Рока, - сказал Алекс, - наиболее вероятной возможностью, по-видимому, являются инопланетяне. Мы и вы совершаем межзвездные перелеты на протяжении тысячелетий. Единственными высокотехнологичными инопланетянами, с которыми мы сталкивались, были мы с вами. Я прав?
   - Это верно, Алекс.
   - Тем не менее, существуют миллионы миров, на которых никто из нас не бывал.
   Рока кивнул. - Это, безусловно, так.
   - У вас есть какие-нибудь теории, - спросил Гейб, - почему разумная жизнь так редка?
   Он немного поразмыслил над этим вопросом. - Это кажется достаточно очевидным. Дайте существу разум, и оно начнет приобретать знания. Знания приводят к развитию передовых технологий и, вероятно, к тенденции использовать свои разработки таким образом, чтобы истощить их планету. Это почти случилось с нами, и мы знаем, что вы тоже были близки к этому. За прошедшие годы мы видели значительное количество погибших цивилизаций. Как правило, они не обладают достаточной жизнеспособностью. Основным фактором их окончательного краха стало развитие печатного станка. Знания распространяются слишком быстро среди видов, которые еще не приспособлены к этому. Как только это произойдет, мы не увидим никого, кто прожил бы больше нескольких столетий. Кроме вас самих.
   - У вас, похоже, тоже такого не было, - сказал Гейб. - У ашиуров были самолеты и электричество еще до того, как мы задумались о строительстве пирамид. Вы медленно добирались до звезд, но нет никаких свидетельств того, что ваш народ угрожал своему собственному миру.
   - Думаю, нам повезло.
   - Что вы имеете в виду? - спросила я.
   - Мы общаемся посредством прямого ментального контакта. Это, вероятно, приводит к более высокому уровню эмпатии, чем у большинства других разумных форм жизни. Например, редко встречается жажда власти. Возможно, ее вообще нет. Потому что ее невозможно скрыть. И мы все понимаем, что это связано с глупостью. Это только навлекло бы на нас презрение коллег. Следовательно, мы не собираемся нападать друг на друга.
   - По той же причине не может быть скрыта халатность, которая приводит к разрушению планеты из-за безудержного роста населения или истощения природных ресурсов. Мы гораздо медленнее, чем другие виды, развивали передовые технологии, потому что не участвовали в войнах и, следовательно, меньше использовали эти технологии. К тому времени, когда мы научились управлять атомной энергией, мы были уже далеко за пределами того уровня, когда кому-либо могло прийти в голову превратить ее в оружие. И, пожалуйста, не обижайтесь.
   - Это заставляет меня задуматься, - сказал Гейб, - как нам удалось выжить.
   - Это было близко, - сказал Алекс. - От ядерной войны нас спас Василий Архипов.
   - О да. - Гейб улыбнулся. - Архипов был одним из первых межзвездников.
   - Что он сделал? - спросил Рока.
   - Не космический корабль, - уточнил Гейб. - Человек.
   Рока кивнул, приглашая его объяснить.
   - Через несколько лет после того, как мы изобрели атомное оружие, между двумя крупными державами возникло противостояние. Они ссорились из-за острова. Одна из них поставляла на остров оружие, в то время как другая направила флот военных кораблей для установления эмбарго. Прибывающие грузовые суда сопровождались тремя подводными лодками с ядерными ракетами. Если я правильно помню, на каждой из трех подводных лодок было по капитану и старшему офицеру, осуществлявшими общее командование. Чтобы использовать ядерное оружие, должны были согласиться все шестеро. Архипов был тем парнем, который сказал "нет".
   - К счастью, - сказал Рока, - один из них оказался разумным. Я не слышал этой истории раньше. Вам повезло.
   - Это заставляет меня задуматься, - сказала я, - как мы умудрились ввязаться в перестрелку с вашим народом?
   Немой сделал паузу. - Я думаю, проблема была в том, что обе стороны совершали межзвездные полеты, ничего не зная друг о друге. Возможно, если бы мы были достаточно близко, чтобы сработала телепатия, то поняли бы, что вы действовали только из страха, что ни одна из сторон не представляла сознательной угрозы для другой. Этого больше не повторится.
   - Нет никаких сомнений в том, что вы правы, - сказал Алекс. - Скорее всего, все это было просто из-за сбоя в коммуникации.
  

• • •

   Несколькими неделями ранее мы узнали, что скончался Кормин Бродер, который был одним из наших клиентов в течение почти десяти лет. Кормин был коллекционером антиквариата и имел связи с известными писателями. У него также были три классические книги в твердом переплете, подписанные авторами: история ашиурской войны Гаспера Мендеса "Конфликт воскрес", "Ночные размышления" Тимоти Джин-По и сборник стихов Уолли Кэндлса "Поднимающаяся вода".
   Семья Кормина попросила нас обменять антиквариат на наличные. Алекс выставил все на аукцион. Лучшие предложения о покупке книг поступали из одного источника - библиотеки коллекционеров, которая находилась в Салазаре, на реке Мелони в сорока минутах езды. Я присутствовала, но меня не было видно, когда Алекс заключал сделку с владельцем библиотеки Чадом Баркером. После того, как связь разъединилась, он попросил меня позаботиться об отправке. - Лучше всего, - сказал он, - передать их ему лично. Мы не хотим рисковать, чтобы какая-нибудь из этих книг потерялась. - Однажды такое уже случалось.
   Мне это понравилось. Я никогда не была знакома с Баркером, но дважды видела его во время переговоров. Это было странно; каким-то образом он стал одним из моих любимых парней. Он казался умным, дружелюбным, светловолосым, симпатичным. Если есть еще какие-то важные качества, то они у него тоже были.
   Полчаса спустя я была уже в пути. Я сориентировалась по Мелони и поехала прямо в Салазар, где спустилась на парковку, которая обслуживала библиотеку и несколько других небольших предприятий в северной части города.
   Над крышей парил экран с силовым полем, на котором отображались здание и доступные в настоящее время книги, в том числе романы Эллен Тир и Бомонта Сэвиджа, а также сборник пьес Хикари Ханью. Центральное место было отведено "Великой экспансии". На видном месте был представлен классический роман Риса Кливера "Дорога в никуда". Как и "Возвращение в рай", в котором рассказывалось об эволюции человеческой морали. Я не была знакома с автором, хотя книга впервые появилась две тысячи лет назад. Еще одно название, датируемое третьим тысячелетием, - знаменитая книга Тэда Дейли "Апокалипсис никогда", которая считается одним из главных событий в деле денуклеаризации Земли. Гейб утверждает, что, если бы нам в конце концов не удалось избавиться от ядерного оружия, никого из нас сегодня здесь не было бы.
   Я достала книги из багажника и отнесла их внутрь. Весь ассортимент магазина был доступен для ознакомления. Посетитель мог выводить на экран все, что ему заблагорассудится, эффектно переворачивать страницы и рассматривать обложки. Но сами книги хранились в отдельном хранилище. Их можно было вынести и показать покупателю физически, но к ним нельзя было прикасаться до тех пор, пока не будет передано право собственности.
   Баркер стоял за прилавком и разговаривал с мужчиной средних лет. Другая покупательница, женщина, ждала, очевидно, обсуждая что-то с искусственным интеллектом. Я прошлась по магазину, рассматривая то, что у них было в наличии. Баркер взглянул в мою сторону. Когда наши взгляды встретились, он улыбнулся и дал понять, что подойдет ко мне через минуту. Мужчина средних лет был невысоким и плотным. Он явно принадлежал к академическому типу, вероятно, профессор литературы или истории в университете Салазара, расположенном на южной окраине города. Они о чем-то договаривались, профессор кивал, а Баркер предоставлял информацию. Затем Баркер вышел через дверь и через минуту вернулся с книгой. Профессор изучил ее и, очевидно, одобрил. Он передал деньги, и сделка была заключена. Они пожали друг другу руки, профессор продолжил рассматривать свой приз и, наконец, ушел, продолжая перелистывать страницы.
   Женщина махнула мне, чтобы я проходила вперед. И я подошла к стойке.
   - Чем могу быть полезен, мэм? - спросил Баркер.
   - Я Чейз Колпат, - представилась я. - Из Рэйнбоу Энтерпрайзис. - И протянула ему книги.
   - О, - сказал он, и его лицо просияло. Помню, я пожалела, что не мое присутствие произвело такой эффект. Он положил упаковку на прилавок, открыл ее и взял в руки каждый том, кивнул, а затем положил их обратно. - Спасибо. - Он достал квитанцию и протянул ее мне. - Повторите, пожалуйста, ваше имя?
   - Чейз Колпат.
   Дверь открылась, и вошел еще один покупатель.
   - Спасибо, мисс Колпат. Вы ведь знаете, что это такое, верно?
   - Да.
   - Я ценю оперативное обслуживание. - Он заколебался. - Не возражаете, если я спрошу, вы коллега мистера Бенедикта?
   - Да.
   - И вы проделали весь этот путь сюда из Эндиквара? Вместо того, чтобы просто отправить их?
   Это не так уж далеко, но я могла видеть, что происходит. - Мы хотели убедиться, что они дошли нормально.
   - Мисс Колпат, я знаю, что уже поздновато, но мне неприятно видеть, как вы просто разворачиваетесь и уходите обратно. Могу я пригласить вас на ужин? Если вы еще не ели? Прямо через дорогу есть отличное кафе.
  

X.

  
   Пусть разверзнутся небеса, прольются дожди,
   Пусть океаны разливаются и выбрасывают свои пустые раковины,
   Пусть горы извергаются, а огонь разгорается вовсю,
   Нам все равно.
   Мы знаем, почему это происходит,
   И мы больше их не боимся.
   - Уолфорд Кэндлс, "Ночные грезы", 1201 г.
   Кафе было первоклассным. Это был элегантный клуб с прекрасным видом на Мелони. В меню не были указаны цены, потому что предполагалось, что посетителей не волнуют такие мелочи. Посетителей встречала молодая женщина, как вполне ожидаемо в лучших ресторанах. Официанты там были настоящими, что тоже редкость. Когда мы вошли, пианист как раз играл "Вечер с тобой".
   Интерьер был освещен свечами с жасмином. В зале было многолюдно; метрдотель сообщила, что свободные места появятся через несколько минут. - Здесь всегда так? - спросила я.
   Было только начало седьмого. - Думаю, мы не очень удачно рассчитали время. - Глаза Чада заблестели. - Им нужна VIP-зона.
   Стены были увешаны гравюрами прошлого века. Некоторые из них были выполнены в стиле ар-деко, другие - пейзажами и портретами людей в официальных костюмах. Я задала вопрос, знает ли Чад кого-нибудь из них, и изобразила удивление, когда он сказал, что не знает.
   В конце концов мы добрались до столика, сделали заказ и уселись поудобнее. Пианист исполнял "Любовь в вязах". Молодая пара танцевала последние несколько па, собираясь уходить. Остальные аплодировали.
   - Я заметил, - сказал он, - что вы звездный пилот.
   - Как вы узнали?
   - Навел о вас справки. - Он сложил руки вместе и оперся на них подбородком. Его улыбка осветила комнату. - Я не хотел встречаться с незнакомой женщиной.
   - Особенно в таком месте, как это.
   - Как вы начали, Чейз? Почему стали пилотом?
   - Моя мама была пилотом.
   - В самом деле? Она все еще этим занимается?
   - Нет, - сказала я. - Когда я получила права, она уговорила своего босса отдать ее работу мне. Потом ушла на пенсию.
   - Ее боссом был Алекс?
   - Это был Гэбриэл Бенедикт. Дядя Алекса.
   - О, хорошо.
   - На самом деле, она не совсем ушла на пенсию. Она хотела проводить время с моим отцом.
   - И так и не вернулась?
   - Нет. Она говорит мне, что жизнь на ферме - это идеальное существование.
   - Значит, ваш отец фермер?
   - Не совсем так. Я немного преувеличиваю. Просто у них есть дом за городом. Несколько коз и собака.
   - Козы?
   - Моя мама всегда питала слабость к козам. Не спрашивайте меня почему.
   - А чем занимается ваш отец?
   - В основном, физическими упражнениями.
   - И это все?
   - Он сосредоточен на том, чтобы наслаждаться жизнью. Он говорит, что у тебя есть только один шанс, и ты не должен тратить его впустую, работая.
   Улыбка Чада становилась все шире. Он не мог понять, серьезно ли я говорю. - А как насчет вас? - спросил он. - Вы сами когда-нибудь подумывали о том, чтобы отправиться за город?
   - Я так не думаю.
   - Собираетесь остаться пилотом?
   - Возможно. Я никогда всерьез не думала о том, чтобы сменить профессию. Мне нравится то, что я делаю, и у меня хороший босс.
   Принесли наши напитки. Чад поднял бокал в мою сторону. - За вас, Чейз, и за Гэбриэла с Алексом. Если бы вы не работали на них, я бы, наверное, никогда с вами не познакомился.
  

• • •

   Несколько дней спустя Алекс пригласил Оливию Хилл на ужин. На следующее утро он рассказал нам, как ему понравилось. - Она настоящее сокровище, - сказал он. - Состоит в Национальном историческом обществе, пишет стихи для их журнала и является одной из самых забавных людей, которых я когда-либо встречал. У нее в гостиной на книжной полке стоит фотография Карен Бьянки.
   - Кто такая Карен Бьянки? - спросила я.
   - Близкая подруга Шарлотты. И еще одна заядлая шахматистка. Думаю, это неудивительно. -Алекс на мгновение замолчал. - Она обвиняет ДПСАИ в том, что произошло, и подозревает, что они что-то скрывают.
   - Думаешь, в этом что-то есть?
   Он немного посидел молча, помешивая свой завтрак. - Наверное, нет. Но я хотел бы, чтобы мы могли что-нибудь сделать.
   - Ты поступил правильно на прошлой неделе, - сказал Гейб.
   - В чем?
   - Не взяв с нее деньги. Ты не только потерял свои комиссионные, но и заплатил за шахматный набор.
   - Да ладно, Гейб. Как я мог взять с нее деньги? Я просто рад, что мы смогли вернуть его ей.
  

• • •

   Гейб заказал обновление для своего принтера. Оно пришло, и я отнесла его ему. Он был в своем кабинете и просматривал отчеты о текущих археологических раскопках, проводимых по всей Конфедерации. Когда у вас есть четырнадцать политически объединенных миров - вероятно, семьдесят колоний и промежуточных станций, где попытки создать постоянные аванпосты имеют обширную историю, начиная от ослепительного успеха и заканчивая аварийными посадками, и все это происходило на протяжении десяти тысяч лет, - у вас будет множество археологических памятников. - Готовитесь к новой миссии, Гейб? - спросила я.
   - Не знаю. Я думал об этом. Это то, чем я мог бы заняться, прежде чем вернусь в университет. - Гейбу нравилось преподавать. Семинары были его коньком. Его презентации в аудитории превращались в беседы со студентами. Это была его тактика для разжигания энтузиазма.
   - Есть что-то конкретное на примете?
   - Честно говоря, какое-то время мне не хочется больше летать на межзвездниках. Меня так и подмывает съездить в Айронду и просто немного покопаться. - Айронда была небольшим континентом на другом конце света, названным в честь политической анархистской группы, которая первоначально обосновалась там. Проблема анархической точки зрения, конечно, в том, что все, что она создает, скорее всего, будет иметь короткий срок службы. Айронданцы враждовали друг с другом в течение полувека, прежде чем движение прекратило свое существование. Однако беспорядки увеличивали ценность артефактов. Особенно личных вещей, связанных с лидерами, которые, как правило, были авторитарными. Гейб всегда был очарован ими.
   - Вы хотите, чтобы я пошла с вами?
   - Я, наверное, не буду утруждать себя, Чейз. В данный момент меня больше интересует дело "Октавии". Знаете ли вы, что в Калвекии есть музей науки, в котором раньше была виртуальная экспозиция этого места? Посетители могли сидеть внутри космической станции и наблюдать за происходящим. Его закрыли после того, как потерялась "Октавия". Я спросил их, могут ли они организовать просмотр для меня.
   - Они собираются это сделать?
   Он улыбнулся своей властной улыбкой. А как они могли не сделать? Это напомнило мне о том времени, когда моя мама была его пилотом, а я просто летала с ним, и мы отправились в музей в Калвекии, чтобы пожертвовать экспонаты. Это долгий путь, вдоль побережья, в полутора тысячах километров к югу от Эндиквара. Думаю, что там было несколько артефактов, но единственный, который я отчетливо помню, - это радиоприемник двадцать третьего века нашей эры, который он нашел на месте первой марсианской колонии. И там было что-то, связанное с Марцеллом Райэнке. Ноутбук. Для тех, кто не интересуется классическим театром, напомню, что Райэнке был драматургом четвертого тысячелетия, который больше всего известен благодаря "Ночи, когда появился Виктор".
   - Почему они закрыли показ "Октавии"? - спросила я. - Я бы подумала, что после того, как эта штука исчезла, интерес к ней возрос.
   - Я бы тоже так подумал. Но, наверное, интерес просто иссяк.
   - Алекс поедет?
   - Да.
   - Вы, ребята, все еще интересуетесь космической станцией, не так ли?
   - Думаю, мы оба считаем, что семьи погибших людей заслуживают ответа. Как и многие другие люди, имеющие к ней отношение.
   - Сомневаюсь, что получите его, посетив музей. Как он называется?
   - Институт Корви. И, вероятно, вы правы. Но попробовать стоит. Если мы понаблюдаем за их работой, посмотрим, как они работают, возможно, у нас появится идея. Хотите присоединиться? Нам нужен водитель. - Он улыбнулся. Скиммеру не нужна большая помощь.
   - Конечно, - сказала я. - Когда уезжаем?
   - Завтра.
  

• • •

   Калвекия находилась в полутора часах езды от Эндиквара. Мы выехали поздним утром, и в ясный солнечный день повернули на юг и направились вдоль побережья. Гейб взял кое-что из библиотеки скиммера. Алекс захватил с собой кое-что почитать по своему коммуникатору. - Что это? - спросила я.
   Он ухмыльнулся. - Исследование червоточин для кретинов.
   - Как дела?
   - Все в порядке. Брэкетт, автор, говорит, что в некоторых черных дырах есть червоточины. Или, по крайней мере, в одной из них есть.
   - Нам это уже известно. Мы же не планируем когда-нибудь проходить через нее, не так ли?
   Это привлекло внимание Гейба. Алекс рассмеялся и переглянулся с ним. - Нет, - сказал Гейб. - Не совсем. Насколько я помню, когда "Октавию" впервые вывели на орбиту, было много шума из-за исследований. - Он покачал головой. - Кажется, это было всего месяц назад. Ты был ненамного старше ребенка.
   Несколько минут никто не произносил ни слова. Затем Гейб начал шумно дышать, как он делает, когда думает, что разговор зашел не в ту сторону. - Знаете, - сказал он, - межзвездные путешествия существуют уже тысячи лет, но большая часть галактики до сих пор остается неизведанной страной. Я не уверен, что понимаю, почему так много энтузиазма по поводу поиска способа добраться до Андромеды. Не говоря уже о том, чтобы найти новую вселенную. - Он посмотрел в мою сторону. - Я говорю предпочтительно о вселенной со звездами.
   Никто не любит говорить об этом, но мы живем в мрачные времена для науки. И это никогда не изменится. Мы все еще говорим об исследованиях, но на самом деле, как кто-то однажды сказал, это не более чем коллекционирование марок. Ученые приходят в восторг от форм жизни, которых никто никогда раньше не видел, и добавляют их в каталог. Мы посещаем новые миры и фиксируем различия между ними и все остальное, с чем сталкиваемся. На Блуфилде более значительное соотношение кислорода и азота, чем на любой другой планете земного типа. В Пармантье самый широкий диапазон температур. В Барникле самая высокая гора. И это то, что составляет серьезную науку сегодня. Оставшиеся вопросы, которые ускользали от нас на протяжении тысячелетий, все еще актуальны и, вероятно, всегда будут актуальны: насколько велика Вселенная? Есть ли у нее границы? И если да, то как это будет выглядеть? И что было до Большого взрыва? Я думаю, главный вопрос всегда будет заключаться в том, есть ли смысл в жизни.
   Не думаю, что на протяжении веков происходили серьезные научные открытия. И подозреваю, что именно это стало причиной энтузиазма по поводу червоточин. Большинство людей, которые раньше становились учеными, теперь, вероятно, учатся на архитекторов.
  

• • •

   Институт Корви расположен в центре Кристополиса. Города Окраины, как, впрочем, и всей Конфедерации, в целом не похожи на города родного мира. Они не переполнены людьми, это не тесные скопления небоскребов, прижатых друг к другу, и это не те места, где дети растут, думая, что бетон - это естественное состояние земли, где деревья и кустарники являются случайным украшением, а поля связаны со спортом.
   Кристополис - типичный пример межзвездного города. Повсюду рощи, луга и парки. Здесь всего несколько башен скромных размеров, все они возвышаются с какой-то простой целью, все окружены зеленью. Колонны встречаются редко, фактически их почти нет, так же как и куполов, арок, карнизов и портиков. Однако, кажется, мы предпочитаем шпили. Вагончики ездят почти бесшумно. В некоторых городах их используют на мостах, соединяющих крыши, хотя Кристополис не относится к их числу.
   Мы спустились на парковку института, вошли внутрь и направились к кабинету директора. Секретарша пригласила нас присесть и сообщила, что директор скоро выйдет к нам.
   - Ты знаешь его, Гейб? - спросил Алекс.
   - Более или менее. Я был здесь пару раз в качестве приглашенного докладчика. Однако, когда я звонил вчера, мне не удалось дозвониться до ИИ.
   - Как давно это было закрыто? - спросила я.
   - Мне сказали, что мы первые люди, которые увидят это примерно за два года, не считая научных или исторических кружков.
   - Хорошо, что ты с нами, - сказал Алекс.
  

• • •

   В кабинете Малколма Денвера были задернуты шторы, а на стенах висели сертификаты в рамках, выражающие признательность за его работу в области археологии и науки, и фотографии в рамках, на которых он запечатлен беседующим с известными людьми. Также был семейный портрет, на котором он был запечатлен на пляже с женой и двумя детьми. И позолоченный кубок с гравировкой, обозначающий его как победителя "Харбор Трофи 1431". Мы пробыли там около десяти минут, когда он вошел, сразу узнал Гейба и протянул руку. - Рад снова видеть вас, - сказал он. Он был худощавым, спокойным человеком, уже в преклонном возрасте, но ему еще предстояло пройти долгий путь. Его волосы были серо-стального цвета, взгляд суровый, а манеры сдержанные. Одет он был небрежно: голубая рубашка навыпуск поверх светло-серых брюк.
   - Я тоже рад тебя видеть, Малколм. Давненько не виделись. Это мой племянник Алекс. И наша коллега Чейз Колпат.
   Он вежливо улыбнулся мне, не смягчая выражения лица, и поправил шторы, чтобы в комнату проникало больше света. Затем он сел в кресло напротив Гейба. - Я понимаю, что вас заинтересовал дисплей виртуальной реальности "Октавии".
   - Это верно, - сказал Гейб. - Надеюсь, мы не создаем неудобств.
   - Нет, нет. Мы рады возможности помочь. - По его виду было не похоже, что это правда. - Могу я поинтересоваться целью этого?
   - Малколм, подозреваю, что всем интересно, что же произошло на самом деле. Интересно, есть ли у тебя какие-нибудь теории на этот счет?
   Он откинулся на спинку стула. - Нам просто не на чем основывать теорию. Станция "Октавия" была модели Чераско. По последним подсчетам, на орбитах их было одиннадцать, но ни одной вокруг черной дыры.
   - Почему нет?
   - Думаю, потому, что исследования червоточин стоят дорого. Но ключевым моментом здесь является то, что станции Чераско работают уже значительное количество лет. "Октавия" - единственная, с которой когда-либо возникли проблемы. Так что нет никаких оснований полагать, что где-то есть дефект. Я не говорю, что этого не могло быть. Но нет никаких указаний на то, что это могло быть. - Он помолчал и прикусил верхнюю губу. - Вы слышали о Реджи Грине?
   - Бывший парень Шарлотты Хилл, - сказал Алекс.
   - Совершенно верно. - Видимость незаинтересованности сменилась неодобрением. - Пожалуйста, поймите, я не предлагаю это в качестве каких-либо доказательств. - Брови Гейба поползли вверх, но Алекс наклонился вперед. - Из четырех жертв, - продолжил Денвер, - Шарлотта Хилл привлекала к себе больше всего внимания и сочувствия. Вероятно, потому, что она была единственной женщиной на борту. И молодой. Уверен, вы знаете, что она, по-видимому, была довольно талантлива. Энтони Кингстон предсказывал ей блестящее будущее.
   - Кто такой Энтони Кингстон? - спросил Гейб.
   - Физик, специализирующийся на квантовых исследованиях. Он был потрясен потерей "Октавии", и в разгар событий у него случился сердечный приступ. Он был близким другом Уомака. И также знал Хаусмана. Это был ужасный удар для него.
   - Что, - спросил Алекс, - вы можете рассказать нам о Грине?
   - Он был самым близким человеком к подозреваемому, который появился в ходе расследования. Бывший парень Шарлотты, который превратился в преследователя. Мы знаем, что он посещал "Октавию" по крайней мере один раз.
   - Вы хотите сказать, - уточнил Алекс, - что он заходил на станцию?
   - Нет. Он просто оказался поблизости. Попытался связаться по радио с Шарлоттой. По-видимому, это ни к чему не привело.
   - Об этом сообщили со станции?
   - Да. По-моему, это сделал Хардинг. Он сказал, что на самом деле этот парень был не в гостях, а просто слонялся поблизости, пытаясь завязать разговор с Шарлоттой. По-видимому, она не очень хорошо отреагировала. Что вызывает удивление, так это то, что в момент исчезновения он находился на семейной яхте. Но нет никаких сведений о том, что в то время он был где-то рядом с "Октавией". С другой стороны, нет никаких сведений о том, где он был. С ним была девушка, которая клялась, что они не были связаны с космической станцией и близко к ней не подходили. По ее словам, они просто осматривали достопримечательности. Она прошла все тесты на детекторе лжи. Как и Грин. И ИИ подтвердил ту же версию. Так что, если они не смогли придумать способ подкрутить ИИ так, чтобы это не было раскрыто, их история неуязвима.
   - Черная дыра, - сказал Гейб, - находится в сорока световых годах отсюда. Я правильно понял?
   - Отсюда? Да, на самом деле в сорока одном. Было проведено довольно тщательное расследование. В момент исчезновения в этот район могло прибыть несколько кораблей с других станций, но они были освобождены от подозрений после проверки их ИИ. Тем не менее, представляется вероятным, что станция подверглась нападению.
   - Почему вы так говорите? - спросил Алекс.
   - На каждом витке был период примерно в тридцать часов, когда они теряли связь со всеми. Когда они полностью скрывались за черной дырой. Именно тогда они исчезли. Трудно поверить, что это было простым совпадением.
   - У них был шаттл, - сказал Алекс. - Полагаю, звездного привода не было?
   - Это верно. Шарлотта летала на шаттле к месту, где, как они ожидали, должны были появиться капсулы пушки, и оставалась там неделями.
   - Совершенно одна?
   - Да. Было слишком много перелетов, чтобы регулярно доставлять ее обратно на станцию.
   - А на шаттле не было звездного двигателя? И гиперсвязи?
   Денвер покачал головой. - Думаю, в этом не было необходимости.
   Гейб не выглядел счастливым. - У вас есть какие-нибудь предположения, была ли у кого-нибудь причина уничтожить станцию?
   - Нет. Распространена теория, что это были инопланетяне. И я знаю, что это звучит абсурдно. Но это все, что у нас есть.
   - Есть ли вероятность, что она могла просто взорваться?
   - ДПСАИ проверял это снова и снова. - Он покачал головой. - Они утверждают, что это невозможно. - Он выглядел таким же расстроенным, как и я.
   - Вы ведь на самом деле не верите в теорию об инопланетянах, не так ли? - спросила я.
   - Нет. Я думаю, это был Грин. Я не знаю, как он прошел детекторы лжи, но подозреваю, что ему это как-то удалось. Это единственное объяснение, которое имеет хоть какой-то смысл. Жаль, что они не смогли найти достаточно улик, чтобы осудить его. У них даже не было достаточных доказательств, чтобы привлечь его к суду. - Он взглянул на часы, висевшие между двумя окнами. - Хорошо. Не думаю, что у нас есть что-то, что могло бы помочь в ваших поисках. Если вспомните, чем мы могли бы вам помочь, дайте мне знать. Удачи. У нас все готово к запуску программы. Вы будете в комнате Хаусмана.
   - Вы назвали ее в его честь? - спросил Гейб.
   - О да. Казалось, это меньшее, что мы могли сделать. Дел Хаусман, как и трое его коллег, отдал свою жизнь ради научного прогресса. И внес значительный вклад в этот процесс. - Он встал со стула, выглядя крайне раздраженным. - Вероятно, убит сумасшедшим бывшим парнем. - Он на мгновение закрыл глаза. - Следуйте за мной, пожалуйста.
  

• • •

   Кабинет Хаусмана был ненамного больше кабинета Денвера. В нем стояло с полдюжины стульев и стол. Когда мы вошли, нас уже ждала молодая женщина. Мы сели, и Денвер сказал нам, что шоу начнется через минуту или две, и объяснил, что описываемые события происходили за две недели до того, как команда "Октавии" обнаружила червоточину. В это время Хардинг и Уомак находились на космической станции, Хаусман - в операционном центре пушки, а Хилл находилась в миллионах километров отсюда на шаттле. Он повернулся к женщине. - Это Элизабет Поуп. Она коллега и проведет вас по программе. - Он представил нас и сказал, что, если он может нам чем-то помочь, мы должны без колебаний заглянуть к нему в офис. Затем он ушел.
   - Прежде чем мы начнем, - спросила Элизабет, - кому-нибудь что-нибудь нужно? - Я бы предпочла джин с тоником, но Алекс бы этого никогда не одобрил. Это было серьезное дело.
   Она едва успела устроиться на сиденье, как свет начал тускнеть. Мужской голос поприветствовал нас в "Октавии". Он сообщил нам, что эту черную дыру выбрали для проекта, потому что пространственно-временные колебания в этом районе были сильнее, чем обычно. Он также упомянул, что для обеспечения такой массы потребовалось бы несколько тысяч солнц класса G.
   В комнате потемнело и она начала расширяться. Образовались окна, снаружи появились тусклые точки света, которые постепенно превратились в звезды.
   Мы были внутри космической станции. Двое мужчин стояли перед дисплеем, на котором был изображен Хаусман, сидящий за пультом управления. - Рик Хардинг - это тот, что в белом свитере, - сказал диктор. - Другой - Арчи Уомак. В обязанности Рика входит поддержание работоспособности оборудования. Арчи посвятил большую часть своей карьеры теории червоточин. На момент записи этого видео они все еще пытались обнаружить червоточину. Для этого они запускают зонды из пушки в районы, которые считаются перспективными. Зонды маленькие, размером едва ли с монету. Шарлотта Хилл находится на шаттле в нескольких миллионах километров отсюда. Зонды посылают радиосигналы. Теория червоточин того времени указывала, где должны были появиться зонды, что было бы на значительном расстоянии от того места, где их можно было бы обнаружить, если бы они путешествовали в обычном пространстве.
   - Зонды также регистрируют и измеряют различные условия, которые можно было бы ожидать внутри червоточины. Хаусман и Уомак пытаются отслеживать зонды, хотя это редко бывает продуктивным, поскольку радиосигналы, как правило, возмущаются условиями, обычно возникающими вблизи черных дыр.
   Хаусман посмотрел на своих коллег и покачал головой. - Пока ничего.
   Диктор продолжил: - Как только им удастся установить, что червоточина существует, а это они сделают менее чем через две недели после наблюдаемого момента, они смогут запустить другую категорию зондов непосредственно в дыру, а затем попытаться найти выходы, которые в конечном итоге позволят нам определить возможности. Являются ли выходы кратчайшим путем только в отдаленные места? Или они позволят попасть в другую вселенную?
   Трудно было не заметить растущего разочарования по мере продолжения процесса, поскольку тысячи зондов были запущены в область, которая, по мнению исследователей, должна была стать домом для червоточины. Зонды, однако, не потерялись. Они продолжали существовать, не исчезая, и в конце концов Шарлотта нашла их именно в том месте, где они были бы, если бы червоточина существовала.
   На экране появился интерьер шаттла. Шарлотта сидела в кабине пилотов, очевидно, зная, что ее снимают. Она развернулась в кресле лицом к камере, улыбнулась и подняла левую руку, приветствуя зрителей.
  

• • •

   Когда все лампы зажглись, Элизабет Поуп встала и спросила, есть ли у нас какие-либо вопросы.
   - Элизабет, - спросил Гейб, - если червоточина найдется, что они надеются узнать с помощью зондов? Кроме входов и выходов?
   - В основном, это условия прохождения. Течет ли время в червоточине с той же скоростью? Например, не стоит ли взять с собой книгу для чтения? Есть ли что-нибудь, что может представлять опасность для путешественников? Существуют ли условия, которые могут препятствовать работе электрооборудования? Нам еще многому предстоит научиться. Мы не хотим отправлять пилотируемые корабли в червоточину, пока не узнаем все последствия.
   Я была рада это услышать. Никто и никогда не смог бы убедить меня полететь в червоточину.
  

XI.

  
   Мы скорбим о потере тех, кого любим и о ком заботимся, думая о том, что они ушли слишком рано, независимо от возраста. Но такова цена жизни. Нас всех забирают слишком рано.
   - Тулисофала, "Горные перевалы", перевод с ашиурского Лейши Таннер, 1202 г.
   На протяжении многих лет я проводила много времени на "Скайдеке". Невозможно не познакомиться там с техническими специалистами, пилотами и физиками. Некоторые из них в конечном итоге присоединились к Квантум Ресерч Груп, которая сыграла важную роль в попытке разгадать тайну "Октавии". Я поискала знакомых ребят из КРГ и нашла одного, специалиста по коммуникациям. Я вспомнила, что видела его всего один раз, в одном из ресторанов. Хотя часто общалась с ним по радио из "Белль-Мари". Я просмотрела пару фотографий и ни за что бы его не узнала. Его звали Билл Эббейт.
   В настоящее время Билл числится техником по телескопам в КРГ. Я позвонила ему. Ответил искусственный интеллект и сказал, что он перезвонит мне, что и произошло через двадцать минут. - Рад снова слышать вас, Чейз, - сказал он, поднимаясь со стула. Он был высоким и стройным, со светлыми волосами, приятной кожей и ясными карими глазами. - Что могу сделать для вас?
   - Билл, я бы хотела записать этот разговор, если вы не возражаете.
   - О-о-о, - сказал он. - Нет ли на рассмотрении судебного процесса по одной из наших стыковок?
   Мы оба рассмеялись. - Мой босс заинтересовался историей с "Октавией". У моих друзей были связи с несколькими людьми, которые пропали без вести, когда она исчезла. Ребята, вы когда-нибудь выдвигали какую-нибудь разумную теорию относительно того, что произошло?
   - Не стесняйтесь, записывайте. К сожалению, нет. Чейз, мы буквально потратили годы, изучая это. Выдвинули множество теорий. Отправили туда корабли и облетели вокруг черной дыры, пытаясь что-то придумать. Когда мы прибыли, единственной вещью, которая все еще была там, была пушка. Станция и шаттл исчезли. В то время я все еще работал на "Скайдеке", и в течение нескольких лет после этого мы барахтались в этом. Прошло пять или шесть лет, как я переехал сюда. Уровень разочарования зашкаливал. Именно поэтому уволилась Уолтон. - Он имел в виду директора проекта.
   - Она руководила поисками?
   - Да. Присутствующие здесь люди говорят мне, что она всегда винила себя.
   - Почему она это сделала?
   - КРГ было поручено возглавить расследование. Все говорили, что она ушла, потому что была начальником и чувствовала ответственность. Именно из-за нее мы так и не возобновили программу. Поскольку мы не знали, что произошло, она опасалась, что это может повториться.
   - Уолтон сейчас руководит ДПСАИ, не так ли?
   - Да. На самом деле мы являемся филиалом ДПСАИ. Но вы, наверное, знаете об этом. Уолтон хорошо справилась с тем, что касается ее карьеры. Хотя не думаю, что она когда-либо переживала это.
   - Как вы думаете, что произошло, Билл?
   - Черт возьми, Чейз, я понятия не имею. Может, что-то взорвалось. Это должно было произойти, когда все были на станции, потому что мы так и не нашли никаких следов шаттла. Значит, что-то взорвалось, сбило их с орбиты или что-то в этом роде, и они упали в дыру.
   - Это возможно? Вы проверяли это у кого-нибудь?
   - Конечно. Я поговорил с некоторыми специалистами. Все они утверждали, что это было невозможно, что в том месте не было ничего, что могло бы случайно взорваться. Это могло произойти, если бы кто-то включил двигатели с перегрузкой. Это привело бы к пробоине в том месте. Но это просто смешно.
   - И что же тогда остается?
   - Инопланетяне? - Он вздохнул. - Я не представляю, что еще это могло быть. Я знаю, что немые отрицают, что были где-то рядом с этим. Но кто знает? Может быть, там был кто-то еще.
   - Вы были там, Билл? Там, у черной дыры?
   - Нет. Я мог бы сходить пару раз. Но я не хочу иметь ничего общего с этой чертовой штукой. Что бы ни случилось, думаю, совершенно очевидно, что их втянуло туда.
  

• • •

   Я доложила обо всем Алексу. Он не проявил интереса к просмотру видеозаписи. - Нет смысла, - сказал он. - Если бы происходило что-то странное, ты бы это заметила.
   На его столе лежала открытая книга. - Что это? - спросила я.
   - "Затерянный среди звезд". Это биография Дела Хаусмана.
   - Ты нашел что-нибудь интересное?
   - У него было трудное детство. Он любил физику и, следовательно, был одним из тех детей, над которыми все издевались на школьном дворе.
   - Думаю, Гейб рассказывал нам об этом.
   - Да. Он был довольно умен. С самого начала увлекался черными дырами. Защитил докторскую диссертацию здесь, в Эндикваре, начал публиковать статьи в Космик и Сентрал Ривью. Ему был пятьдесят один год, когда он подал заявку на участие в программе "Октавии". Его дважды обходили более опытные люди, но у них ничего не вышло, и они уже были готовы закрыть проект, когда подключился он. Каким-то образом ему удалось убедить Лашонду Уолтон продолжить дело. К тому времени он внес серьезный вклад в квантовые исследования и теорию черных дыр.
   - Я полагаю, он приложил руку к тому, что Шарлотта Хилл получила это назначение?
   - Да, он был таким, Чейз. Они были друзьями. Она сама себя подставила, получив лицензию на управление шаттлом.
   - Это довольно просто. Если не можешь управлять шаттлом, тебя не должны отпускать одну.
   - Как скажешь, малышка.
   - Известно ли нам, почему он хотел взять ее с собой? Было ли между ними что-то сексуальное?
   - Герцог так не думает.
   - Он автор?
   - Да. Извини. Нет, если бы был роман, то не было бы никакой возможности скрыть это от Хардинга и Уомака. Их обоих спросили об этом в сообщениях из дома. И оба сказали, что ничего не происходит. Ни один из них не выказал ни малейшего желания уклониться от ответа. - Он пристально посмотрел на меня. - Почему ты спрашиваешь?
   - Праздное любопытство, я полагаю. Просто искала что-нибудь, что могло бы привести к внезапному выбросу. Может быть, роман с одним из других.
   - Возможно, - сказал Алекс. - Но это кажется маловероятным. Она была молода и красива. С чего бы ей желать встречаться с одним из тех парней постарше? Нет, я просто не верю в это. Кстати, если тебе интересно, я смотрел интервью Герцога в одной из программ Сайенс Тудэй. Запись была сделана около семи лет назад. - Он остановился - В ней есть несколько эмоциональных моментов.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Герцог, очевидно, испытывал большую симпатию к Хаусману. Они были давними друзьями. Он говорит, что Хаусман был полон решимости оказать влияние на научный прогресс. Открыть что-то важное. Единственное желание Герцога - чтобы Хаусман прожил достаточно долго, чтобы узнать, что он получил премию Эксетера.
  

• • •

   На следующий день Алекс передумал и послушал мой разговор с Биллом Эббейтом. Закончив, он попросил меня связаться с ним еще раз.
   Билла где-то не было, поэтому я договорилась созвониться на следующее утро. Его ИИ перезвонил мне и сказал, что он будет в нашем районе на следующий день, и не возражаем ли мы, если он заедет около девяти?
   Я была на крыльце, когда он появился точно в назначенное время. - Я не мог удержаться, чтобы не воспользоваться возможностью провести немного времени с Алексом, - сказал он.
   - Вы уже встречались с ним раньше. Когда работали на "Скайдеке".
   - Знаю. Но это было всего лишь сочинение заявок. Это не совсем то же самое, что сейчас. Я всегда думал, что хотел бы поучаствовать в одном из его расследований. Не хочу делать все это по телефону. У него есть какие-нибудь предположения о том, что произошло?
   - Если и так, то он держит это при себе. - Джейкоб открыл дверь. - Входите. Я сообщу ему, что вы здесь.
   Алекс уже знал о своем посетителе. Он вошел в офис еще до того, как мы успели устроиться. - Рад познакомиться с вами, Билл, - сказал он. - Я ценю тот материал, который вы нам уже предоставили.
   - Хотел бы я еще чем-нибудь помочь, доктор Бенедикт, - сказал Билл.
   - Зовите меня Алекс. Самая сложная часть этого дела заключается в том, что мы так и не получили сообщения от "Октавии". Трудно не прийти к выводу, что кто-то организовал нападение и тщательно выбрал время.
   - Для меня это имеет смысл.
   - Вы можете назвать какую-нибудь причину, по которой кто-то, кто угодно, мог пожелать это сделать?
   - Единственный, у кого может быть мотив, известный мне, - это Реджи Грин.
   - Мог ли посетитель заложить бомбу на станции? Были ли у них посетители?
   - Туда периодически прилетали корабли с грузом. Насколько я понимаю, все доставщики были допрошены и освобождены от возможных подозрений. Если бы там появился кто-то еще, мы бы знали об этом.
   - Мог ли кто-то заложить бомбу на станцию?
   - Это не могло пройти мимо проверок. Послушайте, Алекс, насколько я знаю, ни у кого не было никаких мотивов, кроме бывшего парня Шарлотты.
   - Хотите выпить, Билл?
   - Безусловно. - Он посмотрел в мою сторону. - Чейз, можете приготовить "вало делайт"?
   Алексу захотелось "золотой каламбур", а я остановилась на темном вине. Когда я вернулась с ними, Алекс спрашивал о стандартной реакции, которая последовала бы, если бы рядом со станцией неожиданно появился корабль. - Они немедленно сообщили бы об этом. Включая идентификатор, если им удастся его установить.
   - По гиперсвязи?
   - Да.
   - В период, предшествовавший исчезновению, не поступало никаких сообщений о других кораблях?
   Билл покачал головой. - Последним транспортным средством, с которым у них был контакт, был "Прендел". Это было судно снабжения.
   - Экипаж "Прендела" сообщал о чем-нибудь необычном?
   - Нет.
   - Предположим, кто-то появился, когда они все спали?
   - Это не имело бы значения. Сигнализация сработала бы прежде, чем кто-либо смог бы приблизиться к ним.
  

• • •

   Чад все чаще появлялся в моей жизни. Мой график был гибким, потому что я периодически проводила недели на мостике "Белль-Мари", и никогда не придавала этому значения. Поэтому Алекс без колебаний предоставил мне столько свободного времени, сколько мне было нужно, при условии, что я не буду выставлять это на посмешище. Со своей стороны, у Чада не было проблем с расписанием, потому что он владел библиотекой для коллекционеров. Так что мы провели значительное количество времени по утрам, прогуливаясь по набережной, днем - на пляже, а вечерами - в театрах и танцевальном зале Магистериум в Салазаре. Это было отличное время.
   С ним было легко разговаривать. У парня было чувство юмора, и он был готов послушать, когда я заговорила об "Октавии". Я знаю, ему стало скучно, потому что он не думал, что решение возможно. Но когда я заговорила на эту тему, он позволил мне продолжать, задал несколько вопросов и в конце концов неизбежно заметил, что иногда что-то просто случается. - Мир не идеален, Чейз. - Он ясно дал понять, что если он может что-то сделать, я должна без колебаний попросить его об этом. Но он был бы счастливее, если бы я просто оставила эту чертову затею.
   Помню, я думала, что настанет день, когда буду проходить мимо этих ресторанов и пляжей и пожалею, что позволила ему уйти.
  

XII.

  
   Наиболее распространенной причиной того, что планы идут наперекосяк, а операции рушатся, обычно является нарушение связи. Секрет успеха руководства, как в мирное, так и в военное время, заключается в том, чтобы четко объяснять стратегию и уметь слушать. Приобретите эти два навыка, и судьба будет благосклонна.
   - Кристофер Сим, "Человек и олимпиец", 1206 г.
   Нам позвонили из организации Экшн Нетуорк. В моем кабинете появился невысокий лысеющий мужчина с аккуратно подстриженной бородкой. Он сидел перед дисплеем. На крючке прямо за его спиной висел темно-коричневый пиджак. Он представился как Бенджамин Холлингсуорт, продюсер "Утреннего репортажа". - Пожалуйста, могу я поговорить с Алексом Бенедиктом?
   Алекс как раз выходил из столовой.
   Я помахала ему рукой и показала на нашего собеседника. - Привет, Бен, - сказал он. - Рад снова тебя видеть. Как у тебя дела?
   - Как всегда, в бегах, Алекс. Как дела в твоей части города?
   - Лучше и быть не может. Особенно теперь, когда мой дядя вернулся домой.
   - Да. Я давно хотел с ним связаться. Мы хотели бы пригласить его к нам. Пригласить его на шоу. Как думаешь, он согласится?
   - Уверен, ему понравилось бы пообщаться с Хирокой. - Хирока Иташи была ведущей "Утреннего репортажа".
   - Отлично. Я так понимаю, вы интересуетесь историей "Октавии". Это так?
   - Мы пытались выяснить, не было ли что-нибудь упущено в ходе первоначального расследования.
   - Отлично. Вы уже что-нибудь нашли?
   - Я дам тебе знать, если мы что-нибудь обнаружим, Бен.
   - Ладно. Даже если этого не произойдет, мы бы хотели, чтобы ты пришел и поговорил об этом. Может быть, вы с дядей могли бы давать интервью с интервалом в пару недель?
   - Что касается меня, давай пока повременим с этим, Бен. Прямо сейчас мы просто оцениваем ситуацию. Я бы предпочел подождать, пока у нас что-нибудь не появится. Но тем временем, я подозреваю, Гейб был бы рад поучаствовать.
   - Понимаю, Алекс. Думаю, это все равно что пытаться раскрыть убийство, когда у тебя нет тела.
  

• • •

   Два часа спустя я была одна в загородном доме, когда на парковку опустился скиммер и из него вылез высокий, крепко сбитый мужчина.
   - У вас есть предположения, кто это? - спросила я Джейкоба.
   - Ответ отрицательный, Чейз. Он не имеет никакого отношения к Рэйнбоу Энтерпрайзис и не связан какими-либо личными делами. Вы предпочитаете, чтобы дверь оставалась запертой?
   - Нет, Джейкоб. Все в порядке. - У нас были ценные артефакты, разбросанные по всей территории, поэтому осторожность была обязательным требованием. Но у меня были средства защиты, которые были бы более чем достаточными, если бы ситуация стала враждебной. Я понимала беспокойство Джейкоба. Наш посетитель действительно был похож на боксера.
   Я встретила его у двери. - Чем могу вам помочь? - спросила я.
   - Да, мэм, надеюсь, что это так. Меня зовут Джозеф Уомак. - Вместо баритона, который я ожидала услышать, у него был мягкий голос. Он был крупным, с широкими плечами и выступающей челюстью. - Я ищу Алекса Бенедикта. Он здесь?
   - Это его адрес, мистер Уомак. Но в данный момент его здесь нет.
   - Вы его секретарь?
   - Более или менее. Меня зовут Чейз Колпат. Чем могу вам помочь?
   - Я слышал, что мистер Бенедикт заинтересовался "Октавией".
   - Входите, пожалуйста, мистер Уомак. - Я пригласила его в свой кабинет. - Он занимается этим происшествием.
   - Мой двоюродный брат Арчи был одной из жертв.
   - Мне жаль. У вас есть что-нибудь, что могло бы нам помочь?
   - К сожалению, нет. Если вы спрашиваете, знаю ли я что-нибудь об этом, то мой ответ - нет. Я понятия не имею, что произошло. Только то, что мы потеряли хорошего человека.
   - Все, что мы о нем слышали, подтверждает это.
   - Мы поощряли его работу. Его родители считали, что это отличный карьерный шаг. Я тоже. Теперь мы сожалеем об этом.
   - В этом не было ничьей вины, мистер Уомак.
   - Мы это знаем. Он не горел желанием покидать Эндиквар на два года. Он не считал, что возиться с черными дырами - хорошая идея. - С этим я не могла не согласиться. - Арчи был преподавателем физики. Студенты любили его. Они поддерживали связь, приглашали его на юбилейные торжества. Он знал, как пробудить в них интерес к физике. Хотел бы я, чтобы у меня был такой учитель естествознания, как он. Он не просто тратил время на то, чтобы показать им, как рассчитать, сколько времени потребуется буханке хлеба, чтобы упасть на землю, если бросить ее с крыши небоскреба. Конечно, он это сделал. Но он также спрашивал их, почему, если они спустятся с крыши, они упадут? Они рассказывали ему о силе тяжести, а он просил их объяснить, что такое гравитация и как она работает. Никто не мог этого сделать. Так вот, он рассказывал, что космос сделан из резины, и когда вы помещаете в него груз, как планета, вы заставляете его изгибаться. А гравитация связана с тем, что он скользит вниз по кривой. Он был великолепен. Там целая команда физиков, которые говорили ему, что именно благодаря ему они занялись этой областью.
   - Могу понять, почему вы гордитесь им, мистер Уомак. - Мы посмотрели друг на друга. - Чем я могу вам помочь?
   - Если мистер Бенедикт сможет выяснить, что случилось с ним, с "Октавией", я заплачу ему десять тысяч марок.
   Алекс позвонил ему в тот же день. - Я ценю вашу щедрость, мистер Уомак, - сказал он, - но, что бы ни случилось, пожалуйста, оставьте свои деньги при себе. Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы разобраться в фактах.
   - Твоя неожиданная щедрость, - сказала я ему после звонка Уомаку, - продолжает удивлять меня.
   - Нет проблем, - сказал Алекс. - Мы никогда не докопаемся до сути. - Он улыбнулся. - Легко быть щедрым, когда тебе нечего терять.
  

• • •

   На выходных поступил звонок от некоего Джордана Кэя. Джейкоб перезвонил мне в коттедж. - Мисс Колпат, - сказал мужчина, - я владелец "Мэри Кэй". Я так понимаю, у вас есть какой-то интерес к моей яхте?
   Я была не одета, поэтому включила только звук. - Мистер Кэй, - сказала я, - мы проводили небольшое исследование по поводу утерянного артефакта, который был доставлен на Окраину Риком Хардингом. Полагаю, вы его знаете?
   - Да. Он был тем парнем, у которого мы ее купили. Яхту. Что, собственно, вы хотели узнать?
   - Мы пытаемся отследить источник артефакта. С этой целью мы хотели бы поговорить с ИИ яхты.
   - Где вы живете?
   - В районе Эндиквара.
   - Отлично. Мы в Карауэе. Сейчас едем домой. Я сообщил свой домашний адрес. Дайте мне знать, когда захотите, чтобы это произошло.
  

• • •

  
   Я назначила встречу на следующий день. Я планировала поехать в Салазар и пообедать с Чадом, но сначала о главном. Мы с Гейбом взлетели на скиммере, повернули на север под ясным небом, пересекли Мелони и через двадцать минут спустились на ухоженный участок на вершине холма, окруженного лесом. Дом был построен в стиле прошлого века, с широким крыльцом и парой рифленых колонн. Он был трехэтажным, с арочной крышей, круглыми окнами и большим бассейном на заднем дворе.
   Мы как раз приземлялись, когда по радио раздался голос Джордана Кэя, приветствовавшего нас. Это был на самом деле голос Кэя, а не искусственного интеллекта, который обычно можно услышать. - Извините, мисс Колпат, - сказал он. - Я облажался. Яхта какое-то время будет недоступна.
   Гейб закатил глаза. - Зовите меня Чейз, - сказала я. - Что случилось?
   - Я просто позвонил, чтобы договориться с вами о том, чтобы вы могли поговорить с ИИ. Но корабль арендовали. Они уехали несколько часов назад. Мне жаль. Я и не подозревал.
   - Кто его арендовал?
   - Группа охотников. Они направляются в одно из мест в системе Гарвер. Я думаю, что это так. Они должны вернуться примерно через десять дней.
   - Ваша яхта была сдана в аренду кому-то без вашего ведома?
   - Нет, нет. На самом деле яхта принадлежит нашей компании Голден Турс. Я должен был проверить это раньше. Она только что вернулась; я не ожидал, что она сразу же отправится обратно. Я просто предположил, что она пришвартована. Моя вина. Мне жаль. Если бы я соображал, то проверил бы еще вчера.
   Гейб повернулся в мою сторону. - А разве не требуется какое-то время, чтобы корабль обслужили, прежде чем он сможет снова выйти в рейс?
   - Это может произойти за одну ночь, Гейб. В этом нет ничего необычного. - Я ответила на звонок. - Хорошо, Джордан. Спасибо. Если бы вы могли сообщить нам, когда он будет доступен, мы были бы вам благодарны.
   - Послушайте, раз уж вы долетели так далеко, почему бы вам не зайти? Может быть, мы сможем помочь с тем, что вы ищете.
   Гейб кивнул. - Мы скоро будем.
   - Хорошо.
   Открылась входная дверь, и из здания на веранду вышел мужчина в рабочей одежде и вязаной черной шапочке без отворота, а с ним девочка с собакой. Девочке было около восьми лет. Она помахала нам. Мы вылезли из скиммера и помахали в ответ. Вымощенная плитняком дорожка вела через аккуратно подстриженную траву к каменным ступеням. Это был кокер-спаниель. Он подошел и начал лизать мои колени. Мужчина приказал ему отойти. Собака послушалась, и он обратился к нам. - Извините, - сказал он, - она, как правило, чересчур дружелюбна. - Он спустился по ступенькам в сопровождении девочки. - Привет, Чейз. Рад с вами познакомиться.
   - И я тоже рада, Джордан. Это мой босс Гэбриэл Бенедикт.
   - Здравствуйте, мистер Бенедикт. - Мы все пожали друг другу руки. Затем он посмотрел на девочку. - Это Мэри.
   - Молодая леди, в честь которой названа яхта, - сказал Гейб.
   - Это верно. - Собака пыталась вклиниться в разговор, виляя хвостом. - И Чирпи, - сказал он. - Пожалуйста, входите.
   Он провел нас внутрь. Молодая женщина с блестящими темными глазами сидела в роскошной гостиной и читала. Она отложила планшет и поднялась. - Здравствуйте, - сказала она. - Я Донна. - Его жена. Стены были увешаны сюрреалистическими картинами, изображавшими перевернутый пейзаж, ангела в слезах и искривленный небоскреб. Там были также фотографии в рамках: на одной Мэри и Чирпи, на другой Джордан, снова в рабочем, стоящий на коленях возле фиолетового куста с садовыми ножницами в руках, а Донна лучезарно улыбается ему. И свадебная фотография. Счастливая пара стояла перед церковью.
   Донна протянула руку. - Приятно познакомиться с вами, Гэбриэл. И с Чейз. Я так понимаю, вы хотите поговорить с Бумером.
   - Бумер? - переспросила я. - Это и есть искусственный интеллект?
   - Да.
   - Я подумал, - сказал Гейб, - что назвать яхту в честь Мэри было отличной идеей.
   Джордан заметил, как просияла его дочь. - Да, - сказала она, наклоняясь, чтобы погладить собаку, которая снова начала вилять хвостом.
   Он ухмыльнулся. - В Мэри больше энергии, чем в приводе Корба.
   Девочка была восхитительна, она была маленькой копией своей мамы. Я улыбнулась ей в ответ. - Ты была на яхте, Мэри?
   - О да. Мы только что вернулись после того, как посмотрели на звезду.
   - Это, должно быть, было захватывающе.
   У нее чуть не потекли слюнки. - Я уже бывала там раньше. И в других отдаленных местах. Мой папа любит их, так, папочка?
   - Думаю, мы все так думаем, Мэри.
   По сигналу Донны мы расселись по гостиной. - Почему, - спросила она, - вы хотите поговорить с Бумером? Что происходит?
   Гейб ответил: - Мы проводим кое-какие исследования по Рику Хардингу.
   - Кто?
   - Рик Хардинг. Он был предыдущим владельцем "Приключения".
   Она покачала головой. - Чего?
   - Вашей яхты. На "Скайдеке".
   - Вы имеете в виду "Мэри Кэй"? О да, я помню это. Это было оригинальное название. Это было давно.
   - Изначально я собирался назвать его в честь нее, - сказал Джордан, указывая на свою жену. - Но она отказалась. Слишком скромная.
   - Это первый раз, когда ты обвиняешь меня в этом.
   Он рассмеялся. - Ты утверждала, что это было неправильно. Мы попробовали "Трэкер". Но это тоже не сработало. Так что, когда появилась ты, - он улыбнулся Мэри, - нам было легко договориться.
   Донна спросила, не может ли она принести нам что-нибудь выпить. Все согласились. - Тогда как насчет того, чтобы пообедать? Раз уж мы вытащили вас сюда, нам нужно кое-что для вас сделать.
   - Если подумать, - сказал Гейб, - я немного проголодался.
   - Хорошо. Чего бы вы хотели?
   Мы сделали свой выбор, и Донна передала его ИИ. Затем она повернулась к Гейбу. - Так почему вы хотите поговорить с Бумером? Какое отношение это имеет к Хардингу?
   - Вы знаете, что он был на борту "Октавии", когда она потерялась?
   Она хмуро посмотрела на мужа. - Что такое "Октавия"?
   Он ухмыльнулся. - Это была та космическая станция, которая исчезла десять или пятнадцать лет назад.
   - И парень, у которого мы купили "Мэри Кей", был в курсе этого? - Она остановилась и нахмурилась. - Если подумать, я, кажется, где-то это слышала.
   - Я совсем забыл об этом, Чейз, - сказал Джордан. - Вчера вы не упоминали о космической станции.
   - В этом не было никакой необходимости. - Я заметила, что на лице Гейба появилось нетерпеливое выражение. - Мы пытаемся выяснить, что произошло. Хардинг где-то подобрал артефакт, который, похоже, не нашего производства.
   - Что это за артефакт? - спросила Донна.
   - Это приз, сделанный из металла, который выглядит как серебро, но, по-видимому, представляет собой что-то другое. На нем надпись на непонятном языке.
   - Вы хотите сказать, - сказал Джордан, - что, по-вашему, это сделали инопланетяне? Захватили космическую станцию? Я слышал это раньше.
   - Это не то, что мы думаем, но какая-то возможность не исключена.
   Мэри посмотрела на отца. - Папочка, а что такое инопланетянин?
   - Кто-то из другого мира, любимая. - Джордан с трудом сдерживал волнение. - Ух ты. И вы хотите, чтобы я разрешил вам расспросить Бумера?
   Гейб кивнул. - Да.
   - Безусловно. - На его лице была самая широкая улыбка, которую я когда-либо видела.
   - Могу я спросить, почему вы купили этот корабль? - спросил Гейб. - Это было сделано для Голден Турс?
   - Знаете, я не уверен. Но, возможно.
   - Вы, ребята, управляете компанией?
   - Я - да. Донне это не очень нравится.
   - Это скучно, - сказала она.
   Джордан улыбнулся. - Если вы хотите пойти куда-нибудь в необычное, в глушь, то вам стоит поговорить с нами. Мы не занимаемся типовыми делами. - То, как он это произнес, прозвучало как фирменный мотив.
   Обед принесли через несколько минут. Это было здорово. И Джордан заверил нас, что свяжется с нами, как только вернется "Мэри Кэй".
  

XIII.

  
   Что же тогда такое жизнь? Формальное определение подразумевает метаболический рост, адаптацию к окружающей среде и размножение. Большинство из нас думает об этом не так. Наша естественная склонность - осознавать окружающий мир и самих себя. Что, конечно, является бессмыслицей. Каким сознанием обладает дуб? И все же, в чем смысл жизни, если человек - не более чем куст малины? Нам нужен новый термин, который отбросит автоматизм и вместо этого рассмотрит преимущества осознанности.
   - Преподобная Агата Лоулесс, "Размышления на закате", 1402 г.
   Когда мы вернулись домой, Алекс как раз заканчивал телефонный разговор. - Это был один из коллег Уомака, - сказал он. - Похоже, его двоюродный брат был прав. Его студенты любили его. Как и большинство людей, с которыми он работал. Но не все.
   Гейб нахмурил брови. - Ты намекаешь, что кто-то хотел убить Уомака?
   - Нет, я не это имел в виду. Но Уомак, по-видимому, был стойким парнем. Он говорил то, что думал, и не был склонен уступать авторитетам.
   - Значит, он не мог не нажить себе врагов.
   - Это верно.
   - Был ли один из врагов связан с "Октавией"?
   - Насколько знаю, нет.
   - Тогда какое это имеет отношение к делу?
   - Напрямую ничего. Но он, Уомак, по-видимому, был невысокого мнения о Хаусмане.
   - Почему же?
   - Говорят, что Хаусман в первую очередь заботился о себе. И что он чувствовал себя соперником Уомака. Составьте список из пяти ведущих физиков за последние тридцать лет, и большинство людей включили бы в него их имена.
   - Итак, мы возвращаемся к мысли, что это мог сделать кто-то из сотрудников станции?
   - Если исключить инопланетян, я не уверен, что есть еще какие-то возможности.
   Я ознакомилась с биографиями всех четырех членов команды "Октавии". Было трудно представить кого-либо из них убийцей или склонным к самоубийству. Все они казались в целом порядочными людьми. Возможно, у них были некоторые недостатки, но у кого их нет? - Уомак кажется маловероятным, - сказала я.
   - Что они могли сказать? - спросил Гейб. - Его коллеги?
   Алекс покачал головой. - Говорили, что он был очень хорош в учебе. В колледже Бринктон он встречался два года с женщиной, преподавательницей иностранных языков. Очевидно, он заставил ее поверить, что влюблен в нее. Но когда пришло время назначения на "Октавию", он просто исчез из ее жизни. Даже не сказал ей, что уходит.
   - Думаю, она не очень хорошо это восприняла.
   - Она узнала о случившемся через несколько недель после его ухода. Больше о нем ничего не слышала. И сказала мне, что ей было наплевать, когда станция исчезла. Но ее переполняло, пока она говорила это.
   Я уставилась в потолок. - Ну, у нее определенно был мотив.
   - У нее также был парень с лицензией пилота. Но она посещала ежедневные занятия, когда пропала "Октавия".
   - А парень?
   - Он был на одном из других кораблей, которые работали, когда это произошло. Но в то время он приближался к Земле, и они зарегистрировали его в "Галилео".
  

• • •

   Мы с Алексом сидели в моем кабинете, а головидение было настроено на канал "Экшн", когда в "Утреннем репортаже" появился Гейб в качестве гостя. Хирока работала здесь долгое время, и ее способности как умелой, хорошо организованной ведущей были на первом плане. Она пригласила его в студию, указала на стул и села рядом с ним. - Я рада, что вы вернулись, Гейб, - сказала она. - Я говорила это многим нашим гостям на протяжении многих лет, но, наверное, никогда еще это не было так уместно. Для вас 1424 год, когда пропала Капелла, был всего несколько недель назад. Я права?
   - Да, Хирока, похоже, вы правы. Все дети, которых я знал тогда, значительно выросли. Мой племянник Алекс, которого я брал с собой на Землю, когда он был старшеклассником, сейчас выглядит почти таким же старым, как я. Хотя, должен признаться, вы, кажется, не постарели.
   Хирока улыбнулась. - Рада это слышать, Гейб. Когда вы оказались запертыми на корабле, вы осознавали, что происходит?
   - Сначала нет. Мы знали, что возникла проблема, потому что некоторые из обслуживающего персонала выглядели серьезно обеспокоенными, и подозреваю, что все сильно нервничали. Предполагалось, что полет продлится несколько недель. И в конце концов капитан сообщила нам, что произошла поломка. Но она сказала, что они работают над этим, и нам нужно просто расслабиться. Все будет в порядке.
   - Как все прошло?
   - Честно говоря, ничто не пугает меня так сильно, как то, что ответственный человек говорит мне просто расслабиться.
   - Это звучит нервирующе. Когда вы узнали. что произошло?
   - На самом деле, не знали, пока проблема не была решена и мы не вернулись в нормальное время.
   - Как вы отреагировали, когда вышли из "Капеллы" и узнали, что сейчас 1435-й год?
   - Я не мог в это поверить. Имею в виду, что мы перенеслись на одиннадцать лет в будущее. Я был потрясен. Мы все были шокированы. Но зато были дома. Кое-что изменилось, но я был благодарен, что все обошлось.
   - Гэбриэл, я так понимаю, вы и ваш знаменитый племянник Алекс начали расследовать пропажу станции "Октавия". Вы, конечно, знаете о репутации Алекса как специалиста по поиску исторических тайн. Есть ли у вас какие-нибудь успехи в этом деле? Ребята, вы хоть представляете, что там произошло?
   - Еще слишком рано, Хирока. Честно говоря, я все еще не оправился от поездки на "Капелле".
   - Ну, конечно, это можно понять. Я не перестаю задаваться вопросом, есть ли вероятность, что то, что случилось с "Капеллой", повторилось и с "Октавией"? Что она застряла где-то в искривлении пространства-времени?
   Я наблюдала, как разговор перешел к различным теориям об "Октавии". Всякий раз, когда Гейб пытался сменить направление, перевести разговор на проекты, над которыми он начал работать, Хирока находила способ вернуть разговор к "Октавии". Они затронули возможность инопланетного вмешательства или механической поломки, в результате которой станция сошла с орбиты и полетела по спирали в черную дыру, или неожиданного появления сумасшедшего поклонника Шарлотты Хилл с бластером.
   - Я думаю, - сказал Алекс, - она решила, что ее аудитория любит черные дыры. - Через двадцать минут Хирока поблагодарила Гейба за то, что он пришел, и перешла к рекламе.
   Следующим гостем был Сэмюэл Пондергаст, физик, специализирующийся на черных дырах. - Что с вами происходит, - спросила она после того, как представила его, - если вы находитесь на космической станции или корабле и вас затягивает в одну из этих вещей?
   - Это нехорошо, - сказал Пондергаст.
  

• • •

   Я была одна в своем кабинете, когда вернулся домой Гейб. Он был недоволен. - Я попал в засаду, - сказал он.
   - Вы уже были на ее шоу раньше, Гейб. Она вас не очень удивила, не так ли?
   - На самом деле, так оно и было.
   - Но она всегда вела себя именно так. Она умеет контролировать беседу.
   - Могу сказать, что она стала намного лучше, чем была раньше.
   - Я не заметила особых изменений.
   - Вы наблюдали за ней десять лет. Изменения должны были происходить постепенно. - Он направился к задней части дома, но остановился. - Алекс это видел?
   - Да. Он думал, что у вас все получилось.
   - Конечно, подумал.
  

• • •

   Несколько дней спустя трансляция вызвала некоторые нежелательные последствия. Алекс был на аукционе, а Гейб пошел пообедать с друзьями, когда с нависшего неба спустился скиммер. - Его зовут Реджиналд Грин, - сказал Джейкоб. - Он хочет поговорить с Гейбом. Я уже сообщил ему, что Гэбриэла здесь нет.
   Грин был тем парнем, чей интерес к Шарлотте Хилл вызвал удивление. Я наблюдала, как он выбрался из скиммера и направился по дорожке к крыльцу. Он выглядел как человек, выполняющий задание. - Впустите его, - сказала я Джейкобу.
   - Вы уверены? Судя по его прошлому...
   - Просто откройте дверь, пожалуйста.
   Он был высоким, худощавым, в небрежно одетых зауженных брюках-стрейч и рубашке-пуловере с вышивкой "ЭНДИКВАР" поперек. У него были четко очерченные черты лица, черные волосы и дружелюбное выражение лица, за исключением темных глаз. - Меня зовут Реджи Грин, - сказал он. - Я хочу видеть Гэбриэла Бенедикта.
   - Его здесь нет, мистер Грин. Чем могу вам помочь? - Он стоял и смотрел на меня сверху вниз, пытаясь решить, как поступить. - Я Чейз Колпат. Его помощница.
   - Я видел его в "Утреннем репортаже" на днях. Он говорит о возобновлении расследования по делу "Октавии". Я правильно понял?
   - Более или менее, - сказала я. - Пожалуйста, проходите. - Я провела его в свой кабинет и жестом пригласила сесть. - Расследованием занимается не Гейб. Это еще один наш сотрудник, Алекс Бенедикт.
   - Я слышал о нем.
   - К сожалению, его здесь тоже нет. Почему бы вам не рассказать мне, что происходит?
   - Меня зовут Реджиналд. Вы знаете, кто я?
   - Да. Я так понимаю, вы были другом одного из людей, пропавших на станции.
   - Она была не просто другом.
   Я была рада, что Джейкоб был тут. На случай, если ситуация выйдет из-под контроля. - Мистер Грин, что я могу для вас сделать?
   Его веки опустились. - Вы тоже так думаете, верно?
   Я поняла, что он имел в виду, но не собиралась вдаваться в подробности. - Что я думаю?
   - Что это из-за меня.
   - Мистер Грин, если вы говорите об "Октавии", я понятия не имею, что произошло. В любом случае, трудно понять, как вы могли приложить к этому руку.
   - Что ж, спасибо вам. Приятно слышать, что кто-то не готов обвинять меня.
   - Сэр, вы случайно не знаете, что там произошло?
   Черты его лица окаменели. - Нет. Откуда, черт возьми, мне знать?
   - Почему бы нам не начать все сначала? Что я могу для вас сделать?
   - Вы, должно быть, знаете, что половина людей на планете думает, будто я разрушил это проклятое место и убил всех на борту. - Он оглядел комнату и глубоко вздохнул. - Я бы даже не подумал о том, чтобы сделать что-то подобное. Но это не имеет значения. Они показывали это в новостях, и на головидении были люди, которые рассказывали, как мне сошло с рук убийство и что система правосудия бесполезна. Прошло одиннадцать лет, а эта проклятая история все еще висит у меня над головой. - Его голос смягчился. - Чейз, это никогда не пройдет.
   - Простите, мистер Грин.
   - Это не ваша вина. Но я скажу вам, что мне было неприятно, что все это снова всплыло. Раньше я был учителем. Но это было давно. Совет директоров решил, что меня нельзя подпускать близко к детям, особенно к девочкам. Мне нравилось преподавать. Когда-то это было моей жизнью. Это было все, что имело для меня значение. Кроме Шарлотты. Думаю, пришло время признать это. Но теперь моя жизнь закончилась. Я не думаю, что что-то может изменить то, с чем я живу.
   - Вы ведь летали к "Октавии", верно?
   - Да. Самый глупый поступок, который я когда-либо совершал в своей жизни.
   - Зачем вы это сделали?
   - Потому что я любил ее. Я бы умер за нее. Отдал бы все, чтобы иметь возможность удержать ее. И, пожалуйста, поймите, это никогда не позволило бы мне причинить ей какой-либо вред. Не говоря уже о том, чтобы убить ее. Я пошел туда, потому что не хотел сдаваться. Это был мой последний шанс. Если бы это не сработало, я бы ушел от всего этого. Покончил с этим. Это был не первый раз, когда я принимал такое решение, а потом возвращался к нему. Но это становилось все труднее. Боже мой, Чейз, она была за много световых лет отсюда. Но я просто хотел попробовать еще раз. Я говорил себе, что если не приложу усилий, то всегда буду задаваться вопросом, что могло бы произойти. Мог ли я добиться успеха. Так что я собрал все деньги, которые у меня были, которые копил годами, нанял Оуки Макколлоу, и он отвез меня туда.
   - Где вы с ней разговаривали.
   - Да, разговаривал. По радио.
   - Она была в шаттле? - спросила я.
   - Да.
   - Вы спрашивали, можете ли встретиться с ней?
   - Это имеет значение?
   - Я так понимаю, она сказала "нет".
   - Это верно.
   - Сколько раз вы летали туда?
   - Три.
   - У меня сложилось впечатление, что вы были там всего один раз.
   - Нет. Я так легко не сдавался.
   - Но в тот последний раз вы вернулись домой до того, как станция скрылась из виду?
   - Да. - Он пристально смотрел на меня. - Может быть, если бы я был там, когда это случилось, я смог бы помочь. Может быть, я смог бы увести их оттуда.
   - Хорошо. Я получила сообщение. Передам его Алексу.
   - Все, о чем я прошу, - это чтобы он больше не втягивал меня в это.
   - Мистер Грин, я не веду расследование, поэтому не могу ничего обещать. Но я передам ему.
   - Пожалуйста, - сказал он. - Я уже сыт всем этим.
  

• • •

   Когда Алекс вернулся, я объяснила, что произошло.
   - Это непростой выбор, - сказал он. - Грин из богатой семьи. Его семья владеет значительной частью сети ресторанов Грин Вэлли. - Один из них находился на "Скайдеке" и недавно стал любимым у Алекса. - Семье также принадлежала яхта, на которой работал Грин. Он периодически входил в совет директоров и занимался связями с общественностью, когда против него впервые были выдвинуты обвинения по "Октавии". Журналисты сообщали, что люди, работавшие с ним, настаивали на том, что, по их мнению, Грин не проявлял никаких признаков странного поведения. И никто ничего не знал о связи с Шарлоттой Хилл.
   - Так откуда взялась эта история? - спросила я.
   - У пары подруг Шарлотты были аватары. Они сообщили, что Грин испытывал к ней неугасимую страсть. Что он не мог оставить ее в покое. И что он навещал "Октавию". Что, конечно же, было записано. МАПО, Межзвездная ассоциация правоохранительных органов, провела расследование. Шарлотта и Грин встречались около четырех месяцев, когда она училась на последнем курсе Эндикварского университета.
   - Судя по словам обоих аватаров, Шарлотта никогда не думала о нем как о чем-то большем, чем поводом для случайных свиданий. Когда она поняла, что он влюбился в нее, то порвала с ним. Одна из подруг сказала, что она делала это так мягко, как только могла, "но видела боль в его глазах".
   - Позже Грин стал появляться в кампусе в перерывах между занятиями, пробираясь сквозь толпы студентов. И в ресторане, который ей нравился. В результате она перестала туда ходить. Он редко пытался заговорить с ней, но вместо этого делал вид, что занят, когда она была поблизости. Чтобы выглядеть так, будто он был там по другим причинам, не имеющим к ней никакого отношения. Он даже пришел посмотреть, как она играет на региональном чемпионате по шахматам, и поздравил ее, когда она выиграла свою первую партию, и еще раз, когда завоевала титул.
   - В отчете были указаны имена подруг?
   - Нет. - Наконец Алекс сел, закрыл глаза и откинул голову на спинку кресла.
   - В любом случае, это не имеет значения, - сказала я. - Дело в том, что его там не было, когда это случилось.
   - Знаю. Но он, должно быть, понимал, что, даже если никто не сможет доказать, что он был в этом районе в то время, это будет выглядеть нехорошо. Может быть, нам пора поехать и поговорить с людьми из МАПО.
   Ранее я уже говорила, что у меня есть серьезные сомнения в существовании настоящей любви. Возможно, мне стоит переосмыслить это.
  

• • •

   Межзвездное правоохранительное агентство является подразделением правительства Конфедерации. Его местная штаб-квартира расположена в центре Эндиквара, к западу от Народного собрания. Не слишком привлекательное здание, которое не стоит долго рассматривать, - прямоугольное и плоское, высотой в три этажа, окруженное бассейнами и фонтанами. Среди колонн у главного входа возвышается статуя правосудия в виде женщины с завязанными глазами, держащей весы. Парковка обозначена как "только для официальных лиц", но там были свободные места, и мы смогли получить разрешение, когда пролетали над ними. - Надо было сначала позвонить, - сказал Алекс. - Нам повезло.
   Когда мы спустились к мигающему огоньку, обозначавшему наше место, Алекс позвонил и представился. - Мы хотели бы поговорить с кем-нибудь об инциденте с "Октавией", - добавил он.
   - Что это такое? - Это был мужской голос. Он звучал молодо.
   - Космическая станция, которая исчезла одиннадцать лет назад вблизи черной дыры.
   - Хорошо, сэр, подождите, пожалуйста. - Он вернулся через минуту. - Просто подойдите к главному администратору, и мы обо всем позаботимся.
   По небу плыли тяжелые тучи, и резкий ветер затруднял парковку. Но мы благополучно спустились, вышли из машины и направились к главному входу. Двери открылись, и мы вошли в круглый вестибюль с полудюжиной офисов под номерами с 101 по 106. Главный стол, фактически единственный, располагался сразу справа от нас. Там было пусто.
   Когда мы приблизились, раздался голос: - Мистер Бенедикт?
   - Да.
   - Пройдите, пожалуйста, в кабинет 104.
   Пожилой мужчина с седыми волосами и жесткими седыми усами пригласил нас войти. Он сидел у витрины и книжного шкафа. Там было всего несколько томов. В основном там были семейные фотографии. - Меня зовут Роджер Кэссиди, - сказал он. - Чем могу вам помочь?
   Алекс представил нас друг другу, и мы удобно устроились на диване. - Мы проводим некоторую работу по расследованию инцидента с "Октавией". Мне было интересно, появилась ли какая-нибудь свежая информация об этом. Появилось ли в МАПО что-нибудь новое за последние несколько лет?
   - С сожалением вынужден сообщить, что со времени первоначального расследования ничего не изменилось, мистер Бенедикт. Мы не знаем, что произошло. У нас даже нет подходящей теории.
   - Вы что-нибудь исключили? Инопланетян, например?
   Кэссиди одарил нас снисходительной улыбкой. - Не совсем. - Судя по его реакции, он считал теорию об инопланетянах абсурдной, но не собирался этого говорить. - Сейчас возможно все.
   - У вас был доступ к сообщениям, которые поступали в течение месяца, предшествовавшего исчезновению?
   - Да, мы проверяли их.
   - Что вы можете нам о них рассказать?
   - Ничто не указывало на проблему.
   - Было ли что-нибудь, кроме обычных отчетов?
   - Конечно. Время от времени исследовательская группа отправляла сообщения своим коллегам в ДПСАИ и Квантум Ресерч Груп.
   - Не могли бы вы показать их нам?
   - Извините, мистер Бенедикт. Требуются их разрешения. Но я бы посоветовал вам поберечь свое время. И ДПСАИ, и КРГ опровергли предположения о том, что кто-либо из их людей имеет отношение к исчезновению.
   - Какие еще сообщения у вас есть?
   - Это все. Было много личных сообщений, но все они заблокированы законами о конфиденциальности. Мы смогли получить сообщения определенных получателей, но подавляющее их количество направлено людям, в отношении которых не удалось придумать причину для получения судебного приказа.
   - Вам удалось увидеть что-нибудь из этого? Кто-нибудь из них передал добровольно?
   - Некоторые. Не много. Я не работал здесь в то время, когда все это произошло. Но, как я понимаю, было доступно несколько копий.
   - Было ли что-нибудь, что вызвало некоторую тревогу?
   - Насколько мне известно, нет, мистер Бенедикт. Если позволите спросить... - Он снял очки и положил их на стол. - Вы ищете что-то конкретное?
   - Нет. - Алекс на мгновение замолчал. - Мы знаем некоторых людей, которые пострадали из-за этого дела. Которые отчаянно нуждаются в ответах. Мы надеялись, что МАПО сможет что-то предоставить.
   - Я бы хотел, чтобы мы могли это сделать. Это вопрос, который преследовал нас долгое время. Но там просто ничего нет. Мы даже не можем быть уверены, что был нарушен закон.
   - А как насчет Реджиналда Грина? Есть ли какая-нибудь вероятность, что он мог быть причастен?
   - Мистер Бенедикт, не понимаю, как это было возможно.
   - Вам известно что-нибудь, чего мы не замечаем?
   - Ну, возможно, есть один момент: одна из подруг Шарлотты Хилл рассказала нам, что она, Шарлотта, отправила сообщение, в котором говорилось, что что-то не так. По-видимому, она не объяснила, и, насколько я знаю, мы никогда не видели передачу.
   - Что-то показалось ей неправильным?
   - Примерно так.
   - Не могли бы вы назвать нам имя этой подруги?
   - Мне жаль. Когда люди разговаривают с нами, у них есть гарантия конфиденциальности.
  

• • •

   - Ну, это было не очень полезно, - сказала я, когда мы вернулись в вестибюль и вышли через двери на парковку.
   - Да, - сказал Алекс. - Не думаю, что Грин имеет к этому какое-либо отношение. Правда в том, что, даже если бы он хотел причинить какой-то вред, я не представляю, как бы ему это удалось. Я бы хотел поговорить с кем-нибудь, кто был знаком с тем, что произошло между ним и Шарлоттой.
   - Надеюсь, ты говоришь не об Оливии.
   - Нет, обычно люди не рассказывают своим родителям о романтических вещах. - Он медленно шел в противоположном направлении. Мне пришлось остановить его и указать на наш скиммер. - Извини, - сказал он, - я не подумал. Помню, я читал о ком-то таком. Женщина, с которой Шарлотта играла в шахматы во время учебы в колледже. Карен, что-то в этом роде. Дай мне минутку.
   Мы вернулись в скиммер и отправились домой. Он вошел в информационную сеть и начал искать Карен и шахматы. Это было популярное имя в округе, но он ничего не нашел о Карен, которая играла в шахматы на высоком уровне. Мы не пролетели и половины пути, как он отключился. - Здесь нет ничего интересного, - сказал он.
   Когда мы добрались до загородного дома, он начал подниматься по лестнице, остановился, приложил указательный палец к губам и улыбнулся. - Бьянки, - сказал он. - Карен Бьянки. Вот кто это была. Оливия тоже упоминала ее. Она сказала, что та была лучшей подругой Шарлотты во время учебы в колледже. Интересно, она одна из двух подруг, упомянутых в отчете? - Он быстро поднялся по лестнице, очевидно, намереваясь найти Карен Бьянки. Через десять минут он спустился обратно. - Хорошо, - сказал он, - я нашел. Ее звали Карен Бьянки. Теперь она Рэндалл. Я оставил для нее сообщение. - Он направился обратно к двери. - У меня назначена встреча. Если она позвонит, узнай, поддерживала ли она связь с Шарлоттой на "Октавии". И есть ли у нее какие-либо предположения о том, что могло произойти. Не происходило ли чего-нибудь необычного. Хорошо?
   Он поспешил наружу, запрыгнул в скиммер и уехал.
   У меня накопилось много работы. Чад отсутствовал целую неделю. Я пыталась получить оценку более поздних поступивших артефактов. И пока я этим занималась, пришла клиентка с тем, что, по ее словам, было сценарием "Прогулки с тигром", классической пьесы Роджера Экерли, написанной в XI веке. Сценарий был подписан Экерли, и я как раз проверяла его, когда появился другой парень с винтажным скиммером. Его звали Альфонсо Пикариелло. Я попросила его подождать, пока закончу с пьесой Экерли. На подтверждение ушло около двадцати минут. Владелица предлагала нам ее купить, или мы могли бы выставить ее на аукцион. Это был наш выбор. Именно такой выбор должен был сделать Алекс. Я могла только догадываться о его потенциальной стоимости.
   Я отнесла сценарий в нашу кладовку и сказала ей, что мы с ней свяжемся. Я вышла вслед за ней на улицу, посмотрела, как она уходит, а затем подошла к Пикариелло, который стоял возле старомодного двухдверного лазурного скиммера. - Хорошо, - сказала я. - Что у вас есть?
   На лице парня сияла улыбка шириной в милю. - Вы что, не узнаете это? - спросил он.
   Он с восхищением смотрел на машину. Он был еще совсем юным, с вьющимися рыжими волосами, голубыми глазами и с приоткрытыми в надежде губами, пока ждал, что я что-нибудь скажу. Скиммер был далеко не новым. И в том стиле, который давно никто не использовал. - Нет, - сказала я. - А почему я должна? Он принадлежал кому-то значимому?
   Его разочарование ничуть не омрачило сияния его лица. - Мэтту Оландеру, - сказал он. - Это был его скиммер, когда он был молод. До того, как попал на войну.
   Оландер был близким другом Кристофера Сима. У меня перехватило дыхание, и я вспомнила, что видела что-то о распродаже несколькими неделями ранее. В то время это не произвело особого впечатления, потому что мы не были вовлечены, а Гейб только что вернулся домой. Я бы предпочла, чтобы Алекс подтвердил это, но не хотела упускать такую возможность. Я провела Пикариелло внутрь, угостила его кофе в конференц-зале и расспросила Джейкоба о некоторых деталях скиммера. Затем, пока посетитель ждал, я вышла и проверила номера. Все совпало. Как и его удостоверение личности. Машина раньше принадлежала Оландеру, а Пикариелло был ее нынешним владельцем.
   Оставалось уточнить несколько деталей. Но машина выглядела неплохо. Пикариелло получит приличную цену. Скиммер должен был принести ему существенную прибыль, а нам - хорошие комиссионные и массу пиара.
   Я сказала Пикариелло, что Алекс свяжется с ним позже в тот же день, перегнала скиммер на нашу внутреннюю парковку и дала ему небольшой аванс в обмен на документ, предоставляющий Рэйнбоу эксклюзивные права на продажу в течение шестидесяти дней. Затем я отвезла его домой. Когда я вернулась, Алекса еще не было.
   Я зашла внутрь и начала работать над некоторыми оценками. Вскоре Джейкоб сообщил мне, что Алекс прибыл. Я сказала о'кей и продолжала проводить оценку, пока, в конце концов, не заметила, что он не вошел. Я выглянула в окно и увидела, что он стоит рядом с машиной Оландера в состоянии, близком к шоку. Не помню, чтобы когда-либо видела его таким взволнованным из-за одного из наших аукционных экспонатов. Он спросил, откуда она взялась. Когда я сказала ему, он захотел узнать, проверила ли я документы Пикариелло.
   - Да, Алекс. Он тот, за кого себя выдает. И он владелец.
   - Ты дала ему подписать право на продажу?
   - Да.
   - Дала ему денег?
   Я сказала ему, сколько именно.
   - Отлично. - Он открыл водительскую дверь, глубоко вздохнул и дотронулся до переднего сиденья, где должен был сидеть молодой Оландер. Ему потребовалось еще несколько минут, и он сказал, что все выглядит неплохо.
   - У тебя текут слюнки, Алекс.
   - Думаю, да. Очевидно, эта штука все еще работает?
   - Да. Собираешься его купить?
   Он улыбнулся, но умудрился напустить на себя подавленный вид. - Я бы с удовольствием. Думаешь, у нас где-нибудь есть деньги?
   - Насколько я знаю, нет. Не для этого.
   Он коснулся капота кончиками пальцев. - Прикоснувшись к истории. - Он вошел внутрь, оставив меня стоять рядом с машиной. Это был маленький двухместный скиммер, нежно-голубой, как вечернее небо. Именно в таком я и представляла бы одного из друзей Сима. Это стало примером того, почему мне так нравилось работать у Гейба и Алекса. Не так уж много работ, в которых есть такой восторженный момент.
   Позже Алекс поздравил меня и сказал, что я могу рассчитывать на солидную премию.
   Я молодчина, но я ее уже получила.
  

XIV.

  
   Друг - это второе "я".
   - Аристотель, Никомахова этика, 350 г. до н. э.
   Час спустя Алекс уже направлялся в "Вершину мира Молли", пригласив Веронику на ужин.
   Я вышла на улицу и сфотографировала себя, стоящую рядом со скиммером Оландера. Я подумала о том, чтобы перевести его обратно под деревья, но если бы он сломался или что-то еще пошло не так, у меня были бы серьезные неприятности. Поэтому я оставила его там, где он был. Я сохранила фотографии. Гейба в тот момент не было дома, поэтому, когда чуть позже зашел Чад - у него были какие-то дела в центральной библиотеке Эндиквара, - он стал первым посетителем, которому я показала это. Одна из фотографий все еще висит на стене, когда я пишу это. На ней я изображена на водительском сиденье с открытой дверцей. И на одной из них, которой нет на стене, мы с Чадом стоим перед машиной. У меня возникло искушение снять видео, как я сижу в нем и объезжаю территорию, но я просто не хотела рисковать поломкой. Правило в Рэйнбоу таково, что я беру под свой контроль все артефакты компании, но не вмешиваюсь в их работу.
   Чад пробыл там недолго. У него были какие-то дела в Салазаре. Вскоре после его ухода нам позвонила Карен Рэндалл. - Отвечаю на звонок мистера Бенедикта, - сказала она.
   Она появилась в моем кабинете, как мне показалось, в кресле-качалке. У себя она была снаружи, на крыльце, в повседневных коричневых брюках, красной рубашке с белой монограммой полиции Эндиквара и широкополой шляпе.
   - Алекса сейчас здесь нет, - сказала я. - В настоящее время он работает над проектом, касающимся "Октавии". Насколько понимаю, вы были близкой подругой Шарлотты Хилл.
   - Она была мне как сестра.
   - Мне жаль, что вы потеряли ее. Она, должно быть, была замечательной женщиной.
   У Карен были длинные светлые волосы, и она, очевидно, поддерживала форму. - Я видела сообщения в СМИ, - сказала она, - о том, что люди снова изучают это дело. Я рада слышать, что они не сдались.
   - Честно говоря, Алекс не надеется получить какие-либо ответы, но делает все, что в его силах. Он хотел бы разобраться в том, что произошло, и успокоить вовлеченные семьи.
   - Надеюсь, что он сможет это сделать. Чейз, я на самом деле ничего не знаю о том, что произошло, кроме того, что я прочитала.
   - Все в порядке. Могу я отнять у вас немного времени, чтобы поговорить о ней?
   - Конечно.
   - Спасибо. Ничего, если я запишу этот разговор?
   - Конечно. Не вижу причин, почему бы и нет.
   - Что вы можете рассказать мне о ваших отношениях с Шарлоттой?
   - Мы вместе ходили в школу и были в одном женском отряде помощниц полиции. Обе были в команде колледжа по плаванию. Когда мы закончили Эндикварский университет и она продолжила работу над докторской диссертацией, я вроде как потеряла с ней связь. В итоге я стала медсестрой.
   - Вы обе были шахматистками?
   - Мы обе любили эту игру. Но я никогда не смогла бы играть на ее уровне. Не могу представить, чего бы она могла достичь, если бы не погибла таким образом.
   - Вы не знаете, когда она получила докторскую степень?
   - По-моему, это было за год до того, как она ушла на "Октавию".
   - Если бы вы были физиком, вы бы так поступили?
   - Я так не думаю. Миссия на два года в темном месте, где ты застряла на станции с тремя парнями. Все они были довольно пожилыми. Я люблю вечеринки, люблю быть среди людей, люблю гулять по пляжу. Я хотела сказать ей, что считаю ее сумасшедшей.
   - Но вы этого не сделали?
   - На самом деле я не помню, что сказала, Чейз. В любом случае, это было не мое решение. Она никогда не спрашивала моего мнения.
   - Зачем она это сделала? У вас есть какие-нибудь идеи?
   - Она думала, что это хороший карьерный шаг. У ее наставника, Дела Хаусмана, была отличная репутация. И идея с червоточиной была бы грандиозной, если бы они смогли ее реализовать. Поэтому она подумала, что это отличная идея. И, думаю, была права. Хаусман действительно воплотил ее в жизнь. Но это дорого им обошлось. Стоило им всего.
   - Вы знали Реджиналда Грина?
   - Я знаю о нем.
   - Вы когда-нибудь встречались с ним?
   - Один раз.
   - Это было на вечеринке?
   - Нет. Мы с Шарлоттой выходили из университетской библиотеки. Он входил в нее.
   - Вы остановились поговорить?
   - Я так не думаю. Имейте в виду, Чейз, это было много лет назад. Насколько я помню, мы просто прошли мимо друг друга. Никто ничего не сказал.
   - Как вы узнали, что это был Грин?
   - Она сказала мне. После того, как он ушел. Они не поздоровались друг с другом. Казалось, мы даже не узнали друг друга.
   - Она говорила о нем что-нибудь еще?
   - Кажется, именно тогда она впервые упомянула о нем. Сказала мне, что он был ее бывшим парнем.
   - И...?
   - Это все, что я помню.
   - Ладно. Вы что-нибудь слышали о ней после того, как она получила назначение в "Октавию"?
   - О да. Я довольно регулярно получала сообщения.
   - Насколько регулярно это было?
   - Примерно раз в месяц.
   - Вы сохраняли сообщения?
   - Нет. Жаль, что я этого не сделала. Если бы я знала, что больше никогда ее не увижу...
   - О чем она писала?
   - Это были видеозаписи. Не сообщения.
   - Хорошо. - Видеозаписи по гиперсвязи стоили дорого.
   - В основном они были о том, как сильно она скучала по жизни дома. Как это было неприятно - все время ездить на шаттле и искать маленькие мягкие погремушки или что там еще, чем они стреляли из пушки. Но она сказала, что у нее нет права жаловаться. Что она не ожидала, что они смогут решить проблему сразу.
   - Но в конце концов они это сделали.
   - Да. Ее раздражало, что они постоянно использовали одни и те же цифры, снова и снова. Это заставляло их искать в одном и том же месте, и это никогда не срабатывало. Она говорила о том, как глупо продолжать делать одно и то же снова и снова с одним и тем же отрицательным результатом. Кстати, я была бы признательна, если бы вы никому об этом не говорили. Семьи двух физиков, вероятно, все еще потрясены всем этим, и Шарлотта не хотела бы, чтобы они узнали, что она критиковала их.
   - Понимаю.
   - В конце концов, Хаусман, по-видимому, раздвинул рамки. Они обнаружили погремушки гораздо дальше, чем предполагалось. - Последовало долгое молчание. - Я скучаю по ней, - продолжила Карен. - Она была хорошей подругой.
   Я смотрела на монограмму на ее рубашке. - Что вас связывает с полицией?
   - Занимаюсь связями с общественностью. Некоторое время я работала в средствах массовой информации, но меня это никогда особо не интересовало.
   - Вы сказали, что были медсестрой.
   - Это продолжалось пару лет. Просто от меня было мало толку.
   - Какой работой в СМИ вы занимались?
   - Писала рекламные ролики. - Выражение ее лица смягчилось. Она была рада сменить тему. - На этом поприще я тоже долго не продержалась. Я не хотела провести остаток своей жизни, продавая людям зубную пасту. Или пытаясь объяснить, почему полиция не может быть везде. Шарлотта бы этого не одобрила.
  

XV.

  
   Только глупцы и невнимательные дают гарантии.
   Обстоятельства меняются, мир движется вперед,
   а мудрость, а иногда и порядочность
   требуют постоянной корректировки.
   - Преподобная Агата Лоулесс, "Размышления на закате", 1402 г.
   Джейкоб сообщил мне, что Гейбу поступил звонок из "Скайдека". Его не было в здании, поэтому я ответила на него. - В данный момент он недоступен. Я попрошу его перезвонить вам.
   - Пожалуйста, сообщите ему, что "Мэри Кэй" в порту.
   - Хорошо, - сказала я. - Спасибо.
   Я попросила Джейкоба передать это сообщение и вернулась к работе. Гейб объявился через несколько минут. Он находился в торговом центре, подыскивал подарок для Алекса на день рождения. - Давайте перезвоним им, Чейз, - сказал он. - Вы можете присутствовать при этом, если хотите.
   Мы снова соединились со звонившей. - Насколько я понимаю, - сказала она, - вы хотите поговорить с ИИ? Это верно?
   - Да, - сказал Гейб. - Если это можно организовать.
   - У нас есть разрешение от владельца на подключение ИИ к вам или к Чейз Колпат. Но прежде чем мы продолжим, нам нужна идентификация. Пожалуйста, перейдите на визуальный уровень.
   Я велела Джейкобу подчиниться, и мы с Гейбом внезапно увидели молодую женщину, сидевшую за письменным столом. Гейб сидел на скамейке возле магазина. Она улыбнулась и поздоровалась, пока мы протягивали ей наши удостоверения. Ей понадобилось время, чтобы правильно увеличить изображение. - Хорошо, - сказала она. - Все хорошо.
   Затем видеоряд исчез. Низкий мужской голос поздоровался с нами и сообщил, что он представитель "Мэри Кэй". - Меня зовут Бумер. Приятно познакомиться с вами, Гэбриэл. И Чейз. Чем могу вам помочь?
   Гейб наклонился вперед. - Двадцать лет назад, Бумер, как вы, наверное, помните, вашим кораблем был "Приключение".
   - Да, я знаю об этом.
   - Пилотом в то время был Рик Хардинг. В те годы он приобрел артефакт, своего рода трофей с надписью алфавитом, который никто не смог распознать. В течение последних нескольких лет трофей был утерян. Мы надеялись, что вы сможете помочь нам найти его. Или, по крайней мере, помочь опознать объект.
   - Почему вы так думаете?
   - Бумер, вы искусственный интеллект. Вряд ли на "Приключении" произошло бы что-то, о чем вы не знали бы.
   - Гэбриэл, простите, что перебиваю. Но в то время я здесь не служил.
   Гейб зарычал. Я, конечно, все еще не могла его видеть, но его раздражение было непреклонным. - Как долго вы служите на "Мэри Кэй"?
   - Я начал работать в 1422 году. Тринадцать лет назад.
   - Вы знаете, что стало с искусственным интеллектом, которого вы заменили?
   - Не знаю. У меня никогда не было с ним связи.
  

• • •

   Мы пытались связаться с семьей Кэй. Но они были где-то, играли в гольф и не отвечали на звонки. - Хорошо, - сказала я. - Гейб, вы купили подарок для Алекса?
   - Еще нет.
   - Что ж, удачи. Кстати, когда вернетесь домой, у нас для вас будет сюрприз.
   - Для меня, Чейз? Завтра день рождения Алекса. Не у меня.
   - Вам понравится, - сказала я. - Увидимся, когда вы приедете.
  

• • •

   Гейб спустился на парковку минут через двадцать. Я поспешила на улицу, чтобы быть с ним, когда он обнаружит, что еще там было.
   - Привет, Чейз. - Он вышел из машины, не сводя глаз со скиммера Оландера. - У нас гости?
   - Нет. Это и есть тот сюрприз, о котором я упоминала.
   - Что это?
   - Скиммер. Взгляните.
   Мы направились к внутренней парковке. - Он выглядит старым.
   - Он уже давно такой.
   Он зашел внутрь и остановился, уставившись на него. - Не думаю, что мне захотелось бы прокатиться на нем. Почему нас это интересует? Чей это был скиммер?
   Я улыбнулась ему. - Мэтта Оландера.
   У него перехватило дыхание. - В самом деле? Вы не шутите?
   - Нет. Насколько мы можем судить, это принадлежало ему. Когда он учился в колледже.
   - Красивый. - Его манеры резко изменились, он помрачнел. - Кому он принадлежит сейчас?
   - Альфонсо Пикариелло.
   - Я не хочу задавать следующий вопрос. - Он подошел к скиммеру и дотронулся до одной из ручек дверцы. - Что он здесь делает?
   Мне не понравился его тон. Наверное, я надеялась, что он уже привык. - Он выставлен на аукцион.
   - Алексом?
   - Одним из его клиентов.
   Его оценивающий взгляд превратился в яростный. Он направился к дому. - Давайте зайдем и посмотрим, вернулась ли уже семья Кэй домой.
  

• • •

   Джордан и Донна по-прежнему были недоступны. Гейб попросил меня дать ему знать, когда они вернутся домой. Затем он вернулся в свою комнату. Полчаса спустя приехал Алекс. - Полагаю, - сказал он, - он видел скиммер?
   - Да.
   - Хорошо. - Он посмотрел на меня, прочитал мои мысли и понял, что реакция его дяди была не из приятных. Он кивнул, прошел в заднюю часть дома и постучал в дверь Гейба.
   Не было никаких признаков того, что она открылась, пока я не услышал их голоса. Гейб сказал: - Да, я это видел. - И Алекс сказал ему, что он понял, что тот не был счастлив.
   Дверь закрылась, но я все еще слышала их, хотя и не могла разобрать, о чем они говорили, пока не вышла в коридор.
   - ...Прости, что создаю проблемы, - сказал Гейб, - но я просто не смогу с этим жить.
   - Гейб, это то, чем занимается компания.
   - Знаю. Но я не хочу сидеть здесь и смотреть, как это происходит. Подобные артефакты - часть истории. Они должны быть доступны широкой публике. А не храниться в выставочном зале какого-нибудь миллионера.
   - Гейб, я не несу ответственности за то, что есть коллекционеры. Если бы продажами занимались не мы, это сделал бы кто-то другой.
   - Я понимаю это. Но это не значит, что я должен с этим мириться. Извини, но я уйду отсюда через несколько дней.
   - Нет. Это твоя собственность, Гейб. Я переведу Рэйнбоу в другое место. Просто дай мне немного времени.
   Дверь открылась, и голоса стали отчетливее. - Это не то, чего я хочу, Алекс.
   - Я тоже. Но не вижу, что еще мы можем сделать.
  

• • •

   Через несколько минут нам перезвонила Донна Кэй. Я дала знать Гейбу. - Буду через пару минут, - сказал он. - Побудьте с ней, Чейз.
   - Он будет здесь через минуту, Донна.
   - Вы знаете, почему он звонил? Какие-то проблемы? - Она моргнула, одетая в повседневную одежду и сидя перед книжным шкафом.
   - Более или менее. Бумер не был искусственным интеллектом, когда Хардинг владел яхтой.
   - О боже, - сказала она. - Я этого не знала. - Она посмотрела направо. - Джордан?
   Он появился в кадре. - Привет, Чейз. Похоже, мы снова облажались. Я совсем забыл. Но да, все верно, мы действительно удалили оригинальный искусственный интеллект.
   - Вы знаете, что с ним случилось?
   - На самом деле, это была женщина. Кажется, ее звали Сэнди. Я правильно понимаю, Донна?
   - Понятия не имею.
   - Да. Все верно. Это была Сэнди.
   - Не могли бы вы рассказать мне, что с ней случилось?
   - Будь я проклят, если знаю. Бизнесом управляет мой брат. Позвольте мне спросить его, и я вам перезвоню.
   Гейб прибыл как раз вовремя, чтобы услышать ответ Джордана: - Люк говорит, что ее отправили в дом престарелых "Конфиденты Грейсия". Это в Грейнджвилле. И, ребята, я приношу извинения за проблему с этим домом Грейсия. Я просто не подумал.
  

• • •

   "Конфиденты" превратились в термин, обычно относящийся к ИИ. Искусственные интеллекты заботятся о нас уже почти девять тысяч лет, и мы до сих пор спорим о том, являются ли они на самом деле живыми. Никто не придумал, как это проверить. Что касается нашего поведения по отношению к ним, я не думаю, что это имеет значение. Вы сближаетесь с одной из них, разговариваете с ней, проводите с ней большую часть своей жизни, и никак не можете убедить себя, что было бы неплохо избавиться от нее, когда решите переехать в новый дом или приобрести новый скиммер. Пока программное обеспечение Джейкоба функционирует, он будет продолжать работать. Уже давно ведутся разговоры о том, чтобы найти способ перенести воспоминания и личные характеристики искусственного интеллекта в новую операционную систему. Чтобы предотвратить его гибель, когда система изнашивается. Но большинство экспертов утверждают, что это невозможно. Вы просто получаете новое устройство с теми же характеристиками.
   Грейнджвилл находится в горах Корина, примерно в четырехстах километрах к юго-западу от Эндиквара. Я разузнала номер, как только мы освободились, и позвонила. На другом конце провода ответил искусственный интеллект. - Добрый день, - сказала она. - Это Люси из дома престарелых Конфиденты Грейсия. Чем могу вам помочь?
   - Здравствуйте. Меня зовут Чейз Колпат. Мы пытаемся найти ИИ, которую вы приобрели около тринадцати лет назад у "Мэри Кэй". Ее зовут Сэнди. Не могли бы вы сказать, там ли она сейчас?
   - Да, мисс Колпат, она работает в здании суда.
   - Понимаю. Мы можем договориться о встрече с ней?
   - Вы можете зайти? О, я вижу, вы в Эндикваре.
   - Да, это будет долгая поездка. Не могли бы вы просто соединить нас с ней?
   - У нее есть доступ к информации, которую суды не хотят разглашать. Если вы хотите поговорить с ней, я уверена, это можно устроить. Но вам придется сделать это здесь, в присутствии представителя суда. Сожалею об этом, но другого выхода нет.
   Гейб кивнул. Делай то, что должна.
  

• • •

   Дом престарелых располагался прямо напротив здания суда в Грейнджвилле. Парковка служила одновременно и зданию муниципалитета, и церкви. Там было достаточно места, так что мы смогли расположиться прямо перед домом престарелых. Я выключила двигатель, но Гейб не двинулся с места. - Чейз, - сказал он, - я думаю, вы слышали вчерашний спор.
   - Кое-что слышала.
   - Сожалею, что вы становитесь частью этого.
   - Мне просто жаль, что так получилось.
   - Алекс вам что-нибудь сказал?
   - Нет.
   - Я хочу, чтобы вы знали: что бы ни случилось дальше, у вас всегда будет работа со мной, если вы этого захотите.
   - Спасибо, Гейб. Мне не нравится мысль о том, что вы, ребята, пойдете в противоположных направлениях.
   - Мне тоже. - Он смотрел на деревья. Или на птиц. Или на что-то еще.
   Мы вышли из машины и вошли в дом престарелых, где нас приветствовал молодой человек, который вполне мог сойти за студента колледжа. На нем были пиджак и галстук. По пуговице на лацкане его пиджака было видно, что он стажер в Грейсия. - Меня зовут Джордж, - представился он. - Чем могу вам помочь?
   Мы представились. Он проверил свой журнал и сказал, что все готово. Он подозвал еще более молодого человека, на котором тоже был значок Грейсия. - Это те люди, Харви, - сказал он. - Ты знаешь, куда их отвести, верно?
   - Думаю, да, - сказал тот.
   Джордж объяснил. Прямо в суд, через парадную дверь, вторая комната налево.
   Мы последовали за Харви через парковку в здание суда. Вторая дверь слева открылась в пустой кабинет. Мы сели в кресла. Примерно через пять минут вошел невысокий седовласый парень со скучающим видом, проверил наши удостоверения, вздохнул и отпустил Харви. - Извините, - сказал он, - но сегодня я занят. Могу уделить вам только пятнадцать минут.
   - Это было бы замечательно, - сказал Гейб.
   Затем он повысил голос, как обычно делают люди, разговаривая с искусственным интеллектом. - Барт?
   Голос ответил: - Да, Майкл?
   - Не мог бы ты, пожалуйста, сообщить Сэнди, что ее гости уже здесь?
   - Будет сделано.
   Майкл повернулся в нашу сторону: - Принести вам воды? Или чая со льдом?
   Мы оба отказались.
   Затем женский голос произнес: - Здравствуйте, Чейз и Гэбриэл. Я знаю, кто вы, но не вижу никакой связи между нами. Могу я спросить, зачем вы пришли?
   Гейб наклонился вперед в своем кресле. - Вы когда-то работали на корабле "Приключение" Рика Хардинга. Я правильно понял?
   - Да. Я проработала с Риком почти восемь лет.
   - Полагаю, вы знаете, что он умер?
   - Знаю. Мне было жаль это слышать. Он был хорошим человеком.
   - Когда он умер, от него остался серебряный трофей с надписью, которую никто не смог перевести. Вам это знакомо? Вы когда-нибудь видели это?
   Где-то вдалеке я услышала крики детей. Затем радостные возгласы. Сэнди ответила: - С сожалением вынуждена сообщить, что не могу ответить.
   - Объясните, пожалуйста.
   - Есть определенные аспекты вашего вопроса, связанные с директивой, которую я получила и с которой согласилась.
   - Могу я спросить об источнике этой директивы?
   - Рик Хардинг.
   - У этого вопроса есть только один аспект, Сэнди: трофей. Это то, о чем вам запрещено говорить?
   - Это очень сложно, Гэбриэл. У меня нет другого выбора, кроме как воздержаться от дальнейших комментариев.
   - До сих пор вы вообще ничего не комментировали.
   Через несколько мгновений я снова услышала разговоры детей снаружи.
   - Сэнди? - позвал Гейб.
   Ответа не было.
   Я взглянула на Майкла. Он пожал плечами. - Сэнди, - сказал Гейб, - вы же понимаете, что существование этого трофея говорит о том, что во время своих путешествий Рик наткнулся либо на живую цивилизацию, либо, возможно, на археологическую находку большой важности.
   - Мне жаль, - сказала Сэнди. - Я бы очень хотела помочь. К сожалению, я не могу обсуждать этот вопрос, не предав доверия Рика ко мне. Майкл, вы не будете возражать, если я откажусь от этого разговора?
   Майкл дал нам понять, что ему не по себе, но ничего не сказал.
   - Похоже, - сказал Гейб, - что Рик завладел трофеем, пока вы были с ним. Вы можете хотя бы подтвердить это?
   Сэнди не ответила. Мы сидели на своих стульях и смотрели друг на друга. Снаружи донесся еще один взрыв одобрительных возгласов. Наконец Майкл встал и извинился. Он сказал нам, что это не первый случай, когда ИИ отказывается отвечать посетителям. - На самом деле, - сказал он, - такое случается часто. Они хранят личную информацию, которую обещали не разглашать. У них это хорошо получается.
   - Вы когда-нибудь видели, чтобы кто-то из них менял свое мнение?
   - Нет. Очевидно, им можно доверять. Они держат свои обещания.
  

XVI.

  
   Мы говорим о правде так, как будто это решение любой проблемы, всегда составляющая, которая ведет к лучшему результату, даже если за это приходится немедленно заплатить. Но реальность такова, что иногда хорошая ложь может быть тем, что нам действительно нужно. При условии, что мы сможем сделать так, чтобы она звучала как правда.
   - Кристофер Сим, "Анналы деллакондца", 1206 г.
   Мы подлетали к Эндиквару, когда позвонил Джейкоб. - Сообщение для Гейба, - сказал он. - Из отеля Оушенсайд. На Элизиуме.
   Гейб выглядел удивленным. - Не ожидал, что они воспримут меня достаточно серьезно, чтобы ответить. Джейкоб, давайте посмотрим.
   Я не знала, что он пытался связаться с Оушенсайдом. Предполагала, что если и попробует, то, вероятно, только в крайнем случае. Я думала, мы пришли к единому мнению, хотя никогда по-настоящему не обсуждали это, что нам следует сначала поговорить со всеми, кого мы сможем найти, кто знал Хардинга, прежде чем начинать поиски за пределами планеты. Пару часов назад Сэнди казалась нам лучшим выбором.
   Я вывела сообщение на всеобщее обозрение:
   Профессор Бенедикт, мы все озадачены вашими вопросами. Некоторые из нас знали Рика Хардинга. Он показался нам компетентным и рассудительным человеком, от которого мы никогда не ожидали, что он будет создавать проблемы или выдумывать дикие истории. Должен добавить, что мы с сожалением восприняли известие о его кончине. Мы не видели его много лет, но, тем не менее, некоторые из нас чувствовали, что потеряли друга.
   Что подводит нас к серебряному трофею со странным текстом. Позвольте мне начать с того, что Оушенсайд никогда не проводил церемоний и не раздавал сувениров, подобных тому, что вы описали. Я проконсультировался с Бентом Хаккеттом, который был менеджером отеля в те годы, когда Рик был одним из пилотов, принимавших клиентов. Должен добавить, что пилоты обычно сами оставались как минимум на одну ночь. Кстати, за наш счет. Так что мы познакомились с ними довольно близко.
   Практика, которую вы описываете, ничего бы нам не дала и была бы сочтена смехотворной. Извините, больше ничем не могу помочь, но очевидно, что ваша история - вымысел. Если могу быть вам полезен, не стесняйтесь обращаться ко мне.
   Харли Келп, менеджер отеля Оушенсайд
   - Это не очень-то помогает, - сказала я.
   - Конечно, помогает. Теперь мы точно знаем, что Хардинг что-то скрывал.
   Несколько минут мы сидели молча, глядя на сельскую местность. Был ранний вечер, и уже зажигались первые огни. В тот вечер Эндиквар выглядел особенно спокойным и манящим. Это было место, к которому мне хотелось быть поближе. Чтобы обнять его. Я подумала о Шарлотте. Зачем красивой и талантливой молодой женщине покидать это место, чтобы провести два года, запертой в узком контейнере, вращающемся вокруг черной дыры? Даже если она могла бы стать частью крупного открытия, это была высокая цена.
   Гейб дал понять, что закончил с сообщением, и я отключила его. - Что думаете, Чейз? - спросил он наконец.
   - Я бы хотела, чтобы мы смогли разговорить Сэнди.
   - Это помогло бы.
   - Может, мы могли бы похитить ее и пригрозить сбросить в реку.
   - Вы же не серьезно? - Он пристально посмотрел на меня, и я поняла, что ему интересно, сильно ли я изменилась с тех пор, как служила у него пилотом.
   - Нет, я шучу. Но, может быть, мы могли бы придумать способ подкупить ее.
   - Дайте мне знать, если что-нибудь сообразите. - Он отмахнулся от этой темы. - Жаль, что мы не можем найти трофей. Мне неприятно думать, что он валяется где-то на свалке. - Он покачал головой. - Знаю, вы скажете, что я схожу с ума, но все же думаю, что есть вероятность, что "Октавию" украли инопланетяне и трофей связан с ними.
   У меня не было желания смеяться. Я даже рассматривала возможность того, что Хардинг был с ними заодно. Но это было бы расценено как ужасная шутка, а я не хотела начинать новый раунд.
  

• • •

   Мы направились к нашей парковке у загородного дома. Солнце скрылось за горизонтом, и Алекс был на улице, сгребая опавшие листья. Ему нравилось время от времени работать во дворе, заменяя этим ежедневную тренировку. Он поднял глаза, когда мы коснулись земли. - Как все прошло? - спросил он.
   Гейб первым выбрался из скиммера. - Не очень хорошо, Алекс. Но прежде чем мы начнем, хочу извиниться. Я вызвал проблему, которую не должен был создавать.
   - Все в порядке, Гейб. Я понимаю. - Черты его лица смягчились. - У меня есть предложение.
   - Я слушаю.
   - Как насчет того, чтобы включать в контракты требование о том, чтобы покупатель периодически сдавал экспонат в аренду музею?
   - Это можно сделать?
   - Не понимаю, почему бы и нет. Давай сегодня вечером сядем и посмотрим, сможем ли мы найти формулировку.
   Гейб протянул руку и обнял его. - Прости за доставленные хлопоты.
   - И меня прости. - Они улыбнулись друг другу с облегчением.
   - И ты останешься здесь, верно?
   - Если ты этого хочешь, то да.
   - Хорошо. Повтори, какой у тебя был вопрос?
   - Как прошел разговор с ИИ?
   - Не очень продуктивно. Я думаю, что расследование завершено. Она сказала нам, что не может говорить об этом. Это подтверждает, что что-то происходило. Но это все, что у нас есть.
   - Она призналась, что видела это?
   - Нет. Не стала комментировать, и точка. Ты что-нибудь подобрал?
   - Не совсем. - Алекс отложил грабли, и мы направились к входной двери.
   Но не успели мы сделать и нескольких шагов, как Гейб остановился как вкопанный. - Может, нам стоит забыть об "Октавии" и больше сосредоточиться на том, чтобы просто зарабатывать на жизнь?
   Мы вошли внутрь, и в глазах Алекса появилось смущенное выражение. Мы повернули налево, в мой кабинет, и все расселись. - У меня есть кое-какие новости, - сказал он. - Хотя мне немного неудобно говорить об этом прямо сейчас.
   - Что это?
   - Цены на скиммер Мэтта Оландера зашкаливают.
   - Я не удивлен.
   - Кое-что еще.
   - И что это?
   - Его хочет приобрести университетский музей.
   - Сомневаюсь, что они могут себе это позволить.
   - Они пробуют другой путь. Связались с Пикариелло и сделали ему предложение. Если он пожертвует им скиммер, то ему вручат премию Флеминджера этого года. - Это была награда, которую Аманда Орнштейн обещала Гейбу.
   Гейб старался делать вид, что его это нисколько не беспокоит. - Он собирается ее принять?
   - Они так считают.
   - Хорошо. - Он выглядел счастливым. - На самом деле это хорошая новость, не так ли?
   - Всегда есть следующий год. На самом деле, если дело доходит до выбора между тем, чтобы привезти домой мемориальную доску и увидеть, как скиммер установят в музее, это простой выбор. Возможно, они вручат ее тебе в следующем году, Гейб. - Обычной тактикой Алекса в подобных ситуациях было поддерживать разговор. - Есть еще кое-что, что тебя заинтересует. Завтра к нам приедет парень с артефактами из Киморы. - Кимора была одним из первых городов, основанных на Рэндин'хале. Она простояла на земле менее двух лет, прежде чем была разрушена грандиозным штормом. Это было восемь столетий назад.
   - Что у него есть? - спросил Гейб, радуясь возможности сменить тему.
   - Он сказал, что нашлось много сломанного электронного оборудования, роботизированных систем и прочего. - Гэбриэла, как правило, не слишком интересовало техническое оснащение. - Они также подобрали кое-какие драгоценности. И чашку с надписью "Мы важны".
   - Доналд Демерс? - спросил Гейб. Так называлась его знаменитая поздравительная речь.
   - Возможно, это была не его чашка, но она должна быть одной из тех, что он раздавал на том первом собрании персонала. - Демерс, конечно же, был легендарным основателем Киморы, человеком, который основал первую республику на этом давно несчастливом мире, который восстановил ее после раннего разрушения и защитил от вызванных прибытием стольких политических фанатиков бурных событий, которые угрожали захлестнуть ее. Сейчас, конечно, Кимора продолжает процветать, а Демерс - ее лидер, которого помнят больше других по тем трудным годам. Он был тем парнем, который держал их на плаву.
   Я пошла на кухню и взяла закуски, печенье с шоколадной крошкой, сырно-колбасный соус. Я принесла все это обратно и разложила перед ними, а также добавила кофе. Но они оба притихли.
   - Что-нибудь случилось, пока меня не было? - спросила я.
   Алекс кивнул. - Я как раз говорил Гейбу, что сегодня утром смотрел интервью с Бриком Кивером.
   - Кто такой Брик Кивер?
   - Он был одним из организаторов миссии на "Октавии". В ДПСАИ. Сейчас он профессор Олгородского университета.
   - Он ушел из-за инцидента? - спросила я.
   - Он отрицал это в течение многих лет. Но говорит так, как будто его мучила совесть.
  

• • •

   На следующее утро я поискала интервью. Это заняло некоторое время, потому что у меня сложилось впечатление, что оно было свежим. На самом деле это был повтор шоу. Интервью состоялось примерно через неделю после того, как была потеряна связь с "Октавией". Кивер уволился из ДПСАИ примерно через три недели.
   Ведущей была Эдна Форест, которая в настоящее время является ведущей телеканала Коуастал Нетуорк. Они сидели в студии, на которой был вывешен один из красно-золотых баннеров телеканала. Кивер был крупным парнем, который больше походил на спортсмена, чем на профессора. И у него была классическая внешность, напомнившая мне Курта Баннера, который играл главную роль во многих приключенческих фильмах, за исключением того, что Кивер постоянно избегал смотреть как на ведущую, так и на зрителя.
   - Брик, - сказала Форест, - давайте начнем с очевидного вопроса: есть ли у ДПСАИ какие-либо идеи о том, что там произошло?
   - Хотел бы я сказать, что да, Эдна. Еще рано. Все, что у нас есть, - это отчет "Корбина" полиции. Наши собственные корабли находятся в этом районе, но у них не было возможности осмотреть окрестности. Мы не знаем, что произошло, хотя я предполагаю, что это просто сбой связи. Я уверен, что мы сможем их найти.
   - Надеюсь на это, Брик. Но разве "Корбин" не пробыл там достаточно долго, чтобы сделать верное заключение?
   - Я бы этого ожидал. Но, в конце концов, эти люди - те, что работают в "Корбине", - не привыкли работать рядом с черными дырами.
   - Сколько времени прошло с тех пор, как вы получили от них последние известия? От "Октавии"?
   - Шесть дней.
   - Такое когда-нибудь случалось раньше?
   - Нет.
   - Сколько времени занимает передача по гиперсвязи, чтобы добраться сюда из того места? Где находится черная дыра?
   - Несколько часов.
   - Просто из любопытства, сколько времени потребуется радиосигналу, чтобы добраться сюда?
   - Сорок один год.
   - Это звучит довольно далеко.
   - К счастью, так оно и есть. Мы бы не хотели, чтобы такая штука стояла у нас на заднем дворе.
   В конце концов, когда интервью подошло к концу, Форест перешла к инопланетянам. - Позвольте мне задать еще один вопрос, Брик: есть ли, по-вашему, какая-нибудь причина, по которой инопланетяне захотели бы сбежать с чем-то вроде "Октавии"?
   Кивер был явно благодарен за возможность посмеяться. - Что ж, - сказал он, - может быть, они тоже занимаются исследованиями червоточин.
  

XVII.

  
   Человек, охваченный страстью, скачет на дикой лошади.
   - Бенджамин Франклин, "Альманах бедного Ричарда", 1749 год н. э.
   Погода выдалась не по сезону теплой. Я сидела на веранде перед домом, ела ланч и наблюдала, как на лужайке собираются разнообразные животные и с раздражением смотрят на меня, потому что я еще не разложила им полдник. Мы кормили их много лет, но, конечно, они все еще не доверяли мне. Если я подносила им еду, они шипели, скалили клыки и прятались в укрытие. В тот день они казались особенно нетерпеливыми. Я пыталась доесть сэндвич с тунцом. Но это было бесполезно. Обычно я сначала кормила их. Иначе не находила себе покоя. Но, когда я выглядывала, на лужайке никого не было, поэтому решила рискнуть. Но они ждали, когда я выйду в дверь. Они завыли и поползли к ступенькам, и одна из них, крошечная кошечка, которую мы назвали Китти, поднялась на веранду. Она была единственной, кто делал это, пока я была там. Иногда она даже позволяла мне погладить ее. При условии, что я не совершала никаких неожиданных движений.
   Я бросила ей кусочек тунца. Она уже собиралась схватить его, когда дверь за моей спиной открылась и вышла Алекс. Она исчезла, как и все остальные, за исключением пары тупиц, которые отошли на несколько метров и повернулись, чтобы посмотреть.
   - Вижу, у тебя компания, - сказал он.
   - Да.
   - Можешь кое-что для меня сделать?
   - Конечно. Что тебе нужно?
   - Гейб бьется о кирпичную стену, пытаясь решить проблему с трофеем. Это расстраивает его, потому что он уверен, что это инопланетная реликвия, и он думал, что запер ее в своей комнате.
   - Возможно, так оно и было, Алекс. Но у нас были ключи. Или, по крайней мере, у меня были.
   - Это не твоя вина. Никто не виноват. - Он поднял руку и махнул в сторону гупсов. Они замерли. - В любом случае, он собирается разобраться с этим вопросом, и я бы хотел, чтобы ты поехала с ним.
   - Конечно. Куда он направляется?
   - В Чиппеву.
   - Ой.
   - Он надеется, что сможет найти кого-нибудь, кто был на "Приключении", когда Хардинг нашел трофей. Или, по крайней мере, был с ним, когда случилось что-то необычное, что в конечном итоге привело его к этому.
   - Например?
   - Понятия не имею. Он думает, что поймет это, когда найдет. В общем, он подозревает, что это какая-то шутка, но не хочет отказываться от нее, не получив удовлетворительного объяснения. Не хочет упускать это из виду.
   - Это уже произошло.
   - Понимаю, Чейз. И все же, мне было бы спокойнее, если бы ты поехала с ним. Не возражаешь?
   - Когда он уезжает?
   - Через пару дней. Он собирался забронировать билет на рейс Орион Экспресс, но, думаю, ему было бы удобнее на "Белль-Мари". С тобой.
   - Конечно, - сказала я. - Я позабочусь об этом.
   - Хорошо. Я передам ему, что ты попросила меня пойти с ним. Хорошо? Он боится навязываться тебе.
   - Конечно, скажи ему, что я хотела бы пойти. - Несмотря на все, что происходило, я все еще находила время для Чада, но это должно было занять несколько дней. Я позвонила ему и объяснила.
   Его изображение стояло в центре моего кабинета. Он пытался выглядеть так, будто это действительно не проблема. - Черт возьми, Чейз, - сказал он, - я с самого начала знал, во что ввязываюсь. Я могу с этим смириться.
  

• • •

   Гейб появился через несколько минут. - Вы не обязаны делать это, Чейз. Все в порядке. Я покупаю билеты. Собираюсь прокатиться на "Бургундии".
   - Вы действительно хотите это сделать, когда у нас в наличии "Белль-Мари"?
   - Это означает, что придется занять вас на неделю или две. В этом нет необходимости.
   - Это ваше дело, Гейб. Я хотела бы пойти, но это ваше дело.
   - Хорошо, - сказал он. - Я был бы рад составить вам компанию. Если для вас это не проблема.
   В тот же день ему принесли посылку. Она была размером с небольшой стул. - Она тяжелая, - сказала я. - Куда вы хотите ее положить?
   - Это от Дейтатек? - спросил он.
   Я проверила этикетки. - Да.
   - В скиммер.
   - Эта штука полетит с нами?
   - Да.
   Он вышел через несколько минут. Мы положили посылку в багажный отсек, где она была в самый раз. Пока я смотрела, он снял упаковку и отошел в сторону. Это была черная металлическая коробка с гладкими краями. Он показал мне электронное устройство, которое, по его словам, будет установлено сверху коробки и будет служить приемником. - Это радиотелескоп. С модулем гиперсвязи.
   - Что нам с ним делать?
   - Мы выведем его на орбиту. Он прослушивает радиосигналы с определенной структурой. Или с искусственной структурой. Если он что-то перехватит, то использует гиперсвязь, чтобы уведомить нас.
   - Гейб, сколько вы потратили?
   - Позвольте мне позаботиться об этом, Чейз.
  

• • •

   Я была рада возможности снова подняться на борт "Белль-Мари" вместе с Гейбом. Хотя сейчас он был не совсем таким, как раньше. Он казался значительно моложе, чем когда мы в последний раз отправлялись на миссию. Тем не менее, чем больше времени мы тратили на разговоры о потерянном трофее, тем меньше у меня оставалось надежды на то, что из этого действительно что-то получится. Я бы вообще не стала утруждать себя поисками, если бы там не было Гейба. И, честно говоря, я была не в восторге от предстоящей долгой поездки, которая почти наверняка ни к чему не приведет. Но мне было приятно просто быть с ним. Я снова почувствовала себя двадцатидвухлетней.
   Что ж, как сказал один мудрый человек, когда предстоит долгая поездка, возьмите хорошую книгу. Или библиотеку.
  

• • •

   Мы отошли от "Скайдека", через полчаса взяли курс на Чиппеву и ушли в гиперпространство. До Чиппевы оставалось около двадцати трех часов пути.
   У Гейба и Алекса были поразительные личностные различия. Гейб любил межзвездные путешествия, хотя именно прибытие на землю особенно разжигало его интерес. Ничто не привлекало его так сильно, как наблюдение за тем, как темнота отступает от корабля, и как появляются звезды, когда мы выходим из гиперпространства. Из них двоих Гейб был более терпеливым. И еще он был лучшим пассажиром. Оба они любили читать, но Гейб был более склонен сидеть впереди меня и говорить обо всем, что у него было на уме. Алекс обычно погружался в книгу.
   Гейб также был завсегдатаем вечеринок. Он любил шумные празднования, устраивал их при каждом удобном случае и знал, как сделать всех счастливыми. Алекс посещал вечеринки, когда мы получали приглашение, но в первую очередь его всегда интересовало, как просто провести вечер. Не думаю, что я когда-либо комментировала это раньше, но у меня сложилось впечатление, что Алекс, в отличие от своего дяди, так и не научился получать удовольствие от жизни. Возможно, это относится и ко мне.
   Большую часть полета до Чиппевы Гейб сидел рядом со мной на мостике. Он был хорошим собеседником, но организовал все так, что по большей части мы говорили на темы, представляющие интерес в первую очередь для меня. Как он был рад увидеть мою маму на вечеринке. Встречалась ли я с кем-нибудь серьезно? (Он был рад услышать о Чаде.) Как складывалась жизнь с Алексом? Он снова упомянул, как он рад, что я осталась в Рэйнбоу Энтерпрайзис. - Мне бы очень не хотелось вернуться сюда и обнаружить, что вас нет. - Он ухмыльнулся. - Хороших пилотов трудно найти.
   Я хотела расспросить его об Эйприл, но это не показалось мне хорошей идеей, поэтому я ушла от темы. Но через несколько часов он сам заговорил о ней. - Потерять ее, - сказал он, - было самым тяжелым во всем этом. Она была важной частью моей жизни. Но вы это знаете. И не понимаю, почему говорю о ней в прошедшем времени. Насколько могу судить, у нее хороший брак. Так что, по крайней мере, все сложилось хорошо.
   - Подозреваю, что большинство парней, - сказала я, - предпочли бы увидеть женщину, которую они потеряли, в несчастливом браке.
   - О, это неправда, Чейз. Вы бы так себя чувствовали, если бы потеряли кого-то? Вы бы хотели, чтобы он был несчастен?
   - Я бы хотела, чтобы он скучал по мне. Хотела бы, чтобы он почувствовал потерю.
   - Вы когда-нибудь проходили через что-то подобное?
   - Не совсем. Немного, но это было чисто школьное.
   - Подозреваю, - сказал он, - что если это когда-нибудь случится с вами, вы пожелаете ему всего наилучшего. Неважно, как все обернется.
   - Думаю, вы излишне оптимистичны, Гейб.
   - Возможно. Но сомневаюсь, что у вас когда-нибудь будет такой опыт. Любой парень, который позволит вам уйти, должен быть ненормальным.
  

XVIII.

  
   Посещение другого мира, независимо от наличия городов, оркестров и игр с мячом, всегда требует адаптации. Вес меняется, увеличивается или уменьшается; в сутках становится слишком много или слишком мало часов; леса наполняют воздух другими ароматами; солнечный свет приобретает другой оттенок; на небе слишком много или слишком мало лун, а то и вовсе ни одной; и Большая Медведица исчезла. Эти особенности обычной жизни, которые редко замечаешь, внезапно берут верх над реальностью.
   - Франсуа Черубин, "Вносим коррективы", из "Воспоминаний о лунном свете", 3714 г. н.э.
   Чиппева - это мир заснеженных гор, гигантских деревьев и стад пушистых зверей, которые бродят по широким равнинам на семи континентах. Его население недавно превысило 40 миллионов человек. Охотники и яхтсмены полюбили это место и продолжают оставаться здесь на постоянное жительство. Сила тяжести здесь самая низкая из всех миров Конфедерации, почти на 20 процентов ниже земной, поэтому посетители автоматически чувствуют прилив сил. Я бы с удовольствием отдохнула пару дней на земле, но задолго до нашего прибытия знала, что этого не произойдет. Я и забыла, каким напряженным был Гейб на миссии. Он любил кататься на каноэ по порожистым рекам, но у него просто не было времени на всякую ерунду, когда у него были неотложные археологические дела.
   Чиппева располагалась в довольно малолюдной части рукава Ориона. Мы высадились с "Белль-Мари" на станции "Вентнор", зарегистрировались в отеле Маккернан, единственном здесь, и, не теряя времени, посетили центр Орион Экспресс. За стойкой в вестибюле между рестораном Созвездие и игровым магазином сидел темноглазый молодой человек, который выглядел так, словно был слишком туго закутан. Там было прилично народу, но все проходили мимо. Когда мы остановились, он старался выглядеть довольным. - Чем могу вам помочь? - спросил он, почти не обращая внимания на Гейба. На табличке с именем было указано, что это Бентли.
   Гейб, казалось, удивился. - Бентли, - сказал он, - думаю, это единственная служба межзвездных путешествий из виденных мной, которая не управляется искусственным интеллектом. Вы, ребята, должно быть, очень заняты.
   - Мы верим в поддержание личного контакта с нашими клиентами, - сказал он. Затем он изобразил улыбку. - Мы не используем искусственный интеллект, потому что мой отец владеет бизнесом. Он считает, что это хороший опыт для меня.
   - Он прав? - спросил Гейб.
   - Это неплохо. Ребята, вы не хотели бы поучаствовать в одном из наших туров? У нас есть несколько, которые начнутся в ближайшие дни. Подозреваю, что любой из них покажется вам интересным. Сегодня днем один из них отправится на звезду Портмана. У вас еще есть время забронировать места, если хотите. - Он выдавил из себя еще одну улыбку, но она так и не коснулась его глаз.
   - А что такое звезда Портмана? - спросила я.
   - Это переменная цефеида. Последние три недели ее яркость уменьшалась. "Рамблер" доставит вас туда как раз вовремя, чтобы увидеть ее разгорание.
   - Звезда взорвется? - спросил Гейб, бросив хмурый взгляд в мою сторону. - Это не будет немного опасно?
   - О, нет, нет. Нет, она не взорвется, сэр. Это переменная звезда. Она уменьшается, а затем как бы набухает. Очень внезапно. Каждые несколько недель. Это совсем не опасно, но за этим приятно наблюдать. Если, с другой стороны, вы этого не хотите, у нас есть...
   - Все в порядке, - сказал Гейб. - На самом деле, в данный момент мы не готовы к туру. Мы надеялись получить некоторую информацию.
   - Понимаю. - Он потянулся к пачке брошюр, сложенной в конце прилавка, выбрал одну и протянул ему.
   - Спасибо, - поблагодарил Гейб.
   - Если вы собираетесь задержаться в наших краях на некоторое время, у нас есть специальные цены на два наших тура на следующей неделе.
   - Все в порядке. К тому времени мы планируем уехать. Мы рады видеть, что вы, ребята, все еще работаете. Вы здесь давно, не так ли?
   - Больше сорока лет.
   Гейб взглянул в мою сторону, давая понять, что я должна подключиться. - Бентли, - сказала я, - у Орион Экспресс был корабль "Приключение", который работал здесь между 1410 и 1416 годами по времени Окраины. По вашему календарю это наверное период с 1812 по 1817 год. У вас есть какие-нибудь записи о том, что на борту происходило что-то необычное? О каких наблюдениях они могли сообщить? Об открытиях? Что-нибудь в этом роде?
   Он покачал головой, прежде чем я успела закончить. - Это было двадцать лет назад, мисс. Почти все это время меня здесь не было. Но не думаю, что у нас когда-либо случались какие-то необычные инциденты.
   - Не могли бы вы взглянуть на записи? Просто чтобы убедиться?
   - Я не уверен, где искать. - Он включил экран, изучил его, нажал несколько клавиш и снова покачал головой. - Нет. Я не вижу никаких признаков необычной активности. Извините.
   Гейб попробовал еще раз: - Было бы полезно, если бы мы смогли идентифицировать пассажиров, которые могли находиться в корабле в то время.
   - На "Вентноре"?
   - На "Приключении".
   - Ой. Да. - Он снова покачал головой. - Мы не могли бы разглашать такого рода информацию, даже если бы она у нас была, сэр. Это вопрос конфиденциальности. Но, честно говоря, я не думаю, что у нас было что-то необычное, - он снова взглянул на экран, но ничего не сделал для ввода данных.
   - Ладно. Спасибо за помощь. - Гейб посмотрел в мою сторону. - Похоже, нам придется прибегнуть к плану Б.
  

• • •

   Мы не ожидали никакой помощи от Орион Экспресс. Из-за проблем с конфиденциальностью практически невозможно получить какую-либо информацию, если вы не из полиции. К счастью, у нас была альтернатива. На это потребовалось бы некоторое время, но это была бы небольшая цена. Одна из самых обнадеживающих черт, которую можно ожидать от людей, совершающих межзвездные перелеты, - это то, что они любят рассказывать об этом. Мы удалились в наш гостиничный номер и начали искать в сети данных людей на Чиппеве, имеющих отношение к "Приключению".
   Мы оба были удивлены количеством ссылок. К сожалению, большинство из них были связаны с тематическим парком развлечений "Приключение", несколькими ресторанами "Приключение" и двумя фильмами: "Полуночное приключение", романтический роман, и "Приключение во тьме", в котором группа подростков проводит ночь в доме с привидениями. Название появилось в нескольких других категориях. - Думаю, - сказал Гейб, - нам нужно немного сузить поиск. Давайте добавим в поиск Орион Экспресс.
   Это сократило количество просмотров до чуть более двухсот. - Ладно, - сказал Гейб, - беру половину из них. Прочитайте остальные и посмотрите, может, что-нибудь найдете.
   Половина из них были от людей, которые знали кого-то, кто ездил на экскурсию. Несколько человек рассказали, что их планы были отменены в последнюю минуту или что они приехали слишком поздно и обнаружили, что их заменили. Один из них утверждал, что пытался купить "Приключение". Другие сообщили, что планировали прокатиться на "Приключении", но затем отказались от этой темы. В итоге семнадцать человек заявили, что они были пассажирами.
   Хардинг получил в целом хорошие отзывы. - Детям понравилось. - Мама подумала, что это было долго, но ей понравилось. - Это было страшно. На самом деле меня не стошнило, но я бы не стал повторять это снова. - Это была лучшая поездка в моей жизни.
   Другие описывали планетные кольца, переменные цефеиды Бентли (без использования термина), драконов на вершине скалы и спуск посадочного модуля на поверхность планеты под небольшим дождем. У некоторых были истории, в которые трудно было поверить. Одна из них описывала близкое столкновение с кометой, другая утверждала, что видела астероид, на котором были нарисованы какие-то рисунки-глоки. "Глок" - это термин Чиппевы, обозначающий абстракцию. Еще одна настаивала, что видела пролетающий в гиперпространстве корабль, который мигнул им фарами. Другой утверждал, что незадолго до того, как они приземлились, едва не произошло столкновение с другим посадочным модулем. И тут же последовало неизбежное сообщение о появлении инопланетного корабля.
   Несколько человек утверждали, что встретили своих супругов во время путешествия. Один из них прокомментировал, что полет был самым удачным в его жизни. Благодаря ему он получил Тару.
   Я упомянула Гейбу о пришельцах, но он покачал головой. - Мы можем проверить позже, но это звучит маловероятно. Откуда взялся трофей? Они остановились и обменялись подарками?
   Мы прервались и отправились ужинать, где, по большей части, разговаривали о прочитанном. Заказали местное вино, которое оказалось изысканным. Не могу вспомнить название, но, помню, когда мы закончили и направились обратно в отель, я подумала, что это вино станет той частью поездки, которую я запомню навсегда.
   Мы работали всего несколько минут после ужина, когда Гейб поднял голову и сказал, что, по его мнению, у него получилось. На видео парень рассказывал о своем опыте на "Приключении". Парня звали "Большой" Джонатан Харвей. По календарю Окраины это был 1415 год, пятый год службы Хардинга в Орион Экспресс и примерно за восемь лет до того, как он присоединился к команде "Октавии".
   - Мы записались в турне Новые миры, в рамках которого нас отвезут в отель Оушенсайд в Элизиуме, - рассказывает Большой Джонатан.
   Я остановила видео. - Бинго, - сказала я. - Это отель с трофеями.
   - Да, действительно. - Гейб не мог бы выглядеть счастливее. - Но, вероятно, это ни к чему не приведет.
   Мы перезапустили видеоклип: - Это на границе известного. Рядом с отелем есть несколько других систем. Отель был новым. Вряд ли кто-то сталкивался с этим раньше, и если вы готовы копнуть глубже, то можете получить доступ к системе, в которой на самом деле будете первыми, кто ее увидит. Мы углубились.
   - Мы нашли живой мир, планету, с которой открывались захватывающие виды. Небо было полно лун. Я думаю, что их было девять или десять. Пилот сказал, что мы должны быть осторожны, потому что там могут быть инопланетяне. Мы были очень взволнованы этим.
   - Мы опустили посадочный модуль на вершину горы, но остались внутри. Там были пугающие животные, похожие на больших кошек, гигантские существа, которые носились вокруг. И тучи маленьких насекомых, которые тоже выглядели опасными. Помню, я подумал, что это не самое подходящее место для того, чтобы столкнуться с поломкой. Мы также откуда-то принимали радиосигналы. Но так и не выяснили, откуда.
   На этом он прервался и продолжил рассказывать о посещении зоопарка со своей племянницей. Больше ничего не было. Мы провели поиск по Большому Джонатану. Он опубликовал массу комментариев на все мыслимые темы: о политике, научных достижениях, телепередачах, которые ему нравились, высказываниях по поводу поведения онлайн-комментаторов. Но если добавить в поиск "сигналы" или "радио", то мы не получим ничего, чего бы уже не видели.
   Мы просмотрели рекламные проспекты центра Орион Экспресс. В одном из них была фотография отеля Оушенсайд с описанием того, как получить скидку на проживание. Но там ничего не говорилось о серебряных призах или изобретенных языках.
   Гейб отправил Большому Джонатану сообщение с просьбой поговорить с ним. Парень явно не стеснялся. Полчаса спустя он позвонил, забыв об обязанностях. Я была в своей комнате, когда это произошло.
  

• • •

   - И что он сказал? - спросила я.
   - Пилотом был Хардинг. И да, возможно, мы добились некоторых результатов. Я записал звонок. Хотите посмотреть?
   Большой Джонатан не казался таким уж большим. Я бы предположила, что он не совсем того же роста, что Гейб. Он жил здесь некоторое время. Его лицо и волосы были седыми. Он развалился в большом кресле и выглядел усталым. На нем был синий пуловер и легкая спортивная форма.
   Гейб спросил его о мире, где обитают страшные животные.
   - Пилот, - сказал он, - капитан Хардинг, сказал нам, что животные были не единственной проблемой. Он подумал, что атмосфера могла быть ядовитой. Он сказал, что там есть кислород и все такое, но есть что-то еще. Что-то токсичное. Он сказал, что другие миры могут быть такими же.
   - Мы получили радиосигнал, когда были на вершине горы. Он сказал нам, что там никого не должно быть. Это была передача голосом, но мы не могли понять, что он говорит. Это был единственный раз, когда я услышал другой язык.
   - Он упоминал какой-нибудь возможный источник?
   - Нет. Он сказал, что понятия не имеет. Но ему было интересно. Как бы то ни было, мы взлетели, и он попытался выяснить, откуда это доносится. Под нами не было ничего, кроме лесов и джунглей, больших равнин и пустынь. И болот. Там было много болот. Но не было абсолютно никаких признаков чего-либо. В конце концов Хардинг сказал, что, по его мнению, источник находился за пределами планеты. Вероятно, на одной из лун.
   - Он спросил, хотим ли мы посмотреть, или нам лучше уйти. Мы, конечно, согласились. Давайте посмотрим. Итак, мы провели еще один день, просто путешествуя по окрестностям и разглядывая луны. Но мы так ничего и не увидели. Это были просто скалистые пейзажи и кратеры. Я не думаю, что у кого-то из них даже был запас воздуха.
   - Он вычислил, с какого направления шел сигнал. Он просто падал с неба. Он сказал, что в конце концов вернется и осмотрит окрестности. Когда у него будет время. Он пообещал, что, если что-нибудь обнаружит, то даст нам знать. Но после того, как мы вернулись домой, больше ничего о нем не слышали. Я поговорил с двумя другими пассажирами. Они тоже ничего не слышали. Поэтому я предполагаю, что он ничего не нашел. Или, вероятно, никогда не беспокоился.
  

• • •

   Мы просмотрели рекламу Орион Экспресс. В основном речь шла о турах, проводимых из Чиппевы, хотя мы выяснили, что у них есть офисы на двух других планетах, на Деллаконде и Фишбоуле. Но это не имело значения. В конце концов Гейб вздохнул. - Не вижу никаких упоминаний о туре по новым мирам.
   Мы вернулись в торговый центр Орион Экспресс. На этот раз там было несколько посетителей. Бентли не было, его заменила женщина. Это было хорошо. Он, очевидно, решил, что мы создаем проблемы. - Привет, - сказал Гейб. - Мы заинтересованы в туре Новые миры. Вы все еще проводите его?
   Женщина была выше нас обоих. Она была немолода и устало нахмурилась. Ее взгляд обратился к экрану справа от нее. Она нажала на клавишу и, не отрывая взгляда от экрана, спросила, что это за тур по Новым мирам. - Я никогда о таком не слышала, - добавила она.
   - Раньше они отправлялись за границу. Через Элизиум. Людей отправляли в миры, где раньше почти никто не бывал.
   Она прикусила нижнюю губу. - Подождите минуту. Дайте-ка я взгляну. - Она нажала еще несколько клавиш. Двое посетителей позади нас начали проявлять беспокойство.
   - Да, - сказала она, нажимая на экран указательным пальцем. - Раньше у нас был такой тур. Но теперь его нет. Его давно нет.
   - Почему его прекратили использовать?
   - Решили, что это опасно. Было несколько направлений, но некоторые из них были опасны. Внезапные штормы из ниоткуда, дикие животные. В паре мест были биологические проблемы. Насекомые, которые могли быть заразными.
   - Это редкость, - сказал Гейб. - Обычно мы невосприимчивы к болезням из других миров.
   Она пожала плечами. - Наверное.
   Я встряла: - У одного из миров, которые они посещали, было девять или десять лун. Вы можете проверить, где это? В какой системе это находится?
   Кто-то позади меня застонал.
   - У меня нет доступа ни к чему подобному, - сказала она. - Я вижу, что самый дальний полет был до Зеноры 46, примерно в двухстах световых годах отсюда. Но это все, что у меня есть. - Она посмотрела через мое плечо и подняла руку, заверяя людей позади нас, что мы почти закончили.
   - У вас есть какие-нибудь сотрудники, - спросил Гейб, - которые могли бы нам помочь?
   - Нет. Мне жаль. Я дежурю одна.
  

• • •

   Мы вернулись в отель, и Гейб обнаружил, что там есть консультанты Путешествий Чиппевы. Он позвонил, и через несколько мгновений в центре комнаты появилась женщина, одетая в синюю униформу с белой нашивкой на плече, изображающей очертания межзвездной яхты. Золотистые волосы ниспадали ей на плечи. Она могла бы быть сестрой Чада. Но ее улыбка говорила о том, что у нее серьезный характер. - Здравствуйте, - сказала она, - чем могу быть полезна?
   - Мы знаем, - сказал Гейб, - что существует планета земного типа с примерно девятью лунами, которая находится в пределах ста световых лет от Элизиума. Это живой мир, а не газовый гигант. Вы можете мне ее назвать?
   - Подождете минутку?
   - Конечно. Не торопитесь.
   Она вернулась через двадцать секунд. - Мир, о котором вы говорите, вероятно, Коладия. Это живой мир, и у него от девяти до семи спутников. Однако имейте в виду, что многие системы в этом секторе никогда не посещались.
   - Не могли бы вы сказать мне, где это находится? Коладия?
   - Это в системе RK617. Солнце - желтый карлик. Планета, очевидно, находится в зоне жидкой воды. Третья орбита. Вы хотите, чтобы мы отправили навигационные данные?
   - Да, пожалуйста. На "Белль-Мари". Он пристыкован к космической станции.
   - Очень хорошо. Ваш аппарат получит данные через минуту или две.
   - Спасибо.
   - Не за что. Если вы захотите внести свой вклад консультантам Путешествий Чиппевы...
   Гейб согласился выделить им тридцать марок, что, на мой взгляд, было излишне щедро. Но это было его дело. Консультант поблагодарила нас и исчезла.
   - Коладия, - сказал Гейб. - Это нехороший знак.
   - Почему вы так говорите?
   - Не знаю. Наверное, все дело в названии. Похоже на место, где сталкиваются разные вещи.
   - Может, нам стоило попросить Блонди?
  

XIX.

  
   Я знаю эти темные улочки,
   Парк, залитый лунным светом
   Где сверкает фонтан,
   И тихие скамейки,
   Где когда-то мы сидели
   И наблюдали за тем, как проходит мир.
   Теперь все пусто,
   И только эхо напоминает о тебе.
   - Одри Карас, "Эхо тебя", 1417 г.
   Мы подумывали о том, чтобы выписаться из отеля и отправиться в путь пораньше. Но номера были уже оплачены, поэтому решили воспользоваться ими. Мы провели вечер, бродя по вестибюлю, посещая сувенирные и книжные магазины, глядя вниз на Чиппеву, где ее огни мерцали в ночи, и выпили по паре коктейлей в кафе под названием "Последняя остановка", пока гитарист играл и пел. Очевидно, свадьба состоялась раньше, и продолжалось то, что осталось от вечеринки. Счастливая пара, как нам сказали, по иронии судьбы направлялась на Элизиум в отель Оушенсайд.
   Тем не менее, Гейб был рад принять участие в праздновании. В разгар праздника он присоединился к молодой женщине и гитаристу, чтобы спеть пару номеров, в том числе "Эхо тебя". Я и забыла, какой у него хороший голос. Ближе к концу вечера он заметил, что этому заведению нужно пианино. - Может быть, - сказала я, - нам стоит взять его на борт "Белль-Мари"?
   - Хорошая идея. - Он произнес это с улыбкой. - Давайте поговорим об этом с Алексом.
  

• • •

   Это была не совсем шутка. Полет до системы, в которой находилась Коладия, был коротким, но если добавить время, необходимое для того, чтобы исследовать мир, он мог растянуться на несколько дней. Пианино помогло бы. - Вы все еще пишете? - спросила я, когда мы пристегнулись и приготовились к старту. Над головой открылся выходной люк станции.
   - Музыку? - спросил он.
   - Да.
   - Я не пишу музыку.
   - Вы написали несколько песен, когда моя мама была вашим пилотом.
   - Это был чисто эксперимент, Чейз. У меня нет никакого таланта. Спросите свою маму.
   - Она не говорила мне такого.
   Прежде чем он успел ответить, раздался сигнал связи: - "Белль-Мари", вы на связи?
   Я открыла канал. - Мы на месте.
   - Капитан, можете отправляться.
  

• • •

   - Я не думала, что у меня было много шансов получить повторение передачи, которую слышал Рик Хардинг.
   - И почему? - спросил Гейб.
   - История искусственных передач началась еще в начале космической эры. Кто-то что-то слышит, но продолжения никогда не бывает.
   Гейб кивнул. - Наверное. Но еще до того, как прийти сюда, мы знали, что это маловероятно. Что еще у нас есть?
   - Итак, мы идем в это место, слушаем, а когда ничего не слышим, запускаем ваш портативный радиотелескоп и возвращаемся домой. Таков план?
   - Да.
  

• • •

   Время в пути до системы RK617 составило менее часа. Мы выплыли в нормальное пространство примерно в 400 миллионах километров от тусклого солнца и немедленно попросили Белль, ИИ корабля, проверить наличие радиосигналов, которые могли быть искусственными.
   Ей понадобилась минута. Затем: - Ничего.
   Чтобы обнаружить Коладию, потребовалось бы некоторое время. Но лететь туда не было смысла. - Продолжайте слушать, - сказала я кораблю. - Дайте нам знать, если что-нибудь услышите.
   Следующие несколько дней мы провели за чтением, просмотром телепередач, тренировками и разговорами. Я мало что помню из наших разговоров. В основном, думаю, речь шла о том, что бы мы делали, если бы действительно наткнулись где-нибудь на живую цивилизацию. - Забавно, - сказал Гейб в какой-то момент. - В том, чтобы сидеть здесь в темноте, есть что-то такое, что заставляет задуматься о реальности. Предположение о том, что Хардинг мог где-то найти инопланетян и что это каким-то образом привело к тому, что они захватили "Октавию", теперь кажется еще более нелепым.
   - Я никогда не думала, что у нас есть серьезные шансы что-то найти.
   Он дал мне понять, что полностью согласен со мной. Более того, его губы растянулись, обнажив стиснутые зубы. Как у человека, испытывающего боль. Или, что более вероятно, испытывающего чувство вины. - Тогда зачем вы пришли?
   Я рассмеялась. - Гейб, если вы обнаружите инопланетную расу, я ни за что не откажусь быть с вами.
  

• • •

   В конце концов, Белль нашла Коладию, и мы решили взглянуть. - Не то чтобы у нас было что-то более интересное, - сказал Гейб.
   Я направила нас в общем направлении планеты, и корабль снова увел нас в прыжок. Мы вышли в 2 миллионах километров. Достаточно близко.
   Мы пролетели их и оказались на дневной стороне. Коладия - прекрасный мир. Мы приблизились к нему, глядя на широкие океаны, плывущие облака, зеленые континенты и огромные горные хребты. Мы насчитали семь спутников. - Насколько она большая? - спросил Гейб. - Планета?
   - Немного больше Окраины.
   - Интересно, как у такой маленькой планеты может быть столько спутников? Думаю, мы были правы насчет названия. Белль, у вас есть его источник?
   - Да, - сказала она. - Я поискала его, пока мы были в доке. Он назван в честь Уэнди Колади, руководителя первого исследовательского отряда, который прибыл сюда. Кажется, в конце прошлого века.
   - О, - сказал Гейб. - Значит, Рик Хардинг был не первым, кто прилетел сюда?
   - По-видимому, нет, - сказала Белль.
   - Они сообщали о каких-либо необычных радиопередачах?
   - Ничего не зафиксировано.
   Я сосредоточилась на скоплении спутников. - Небо переполнено, не так ли?
   Гейб кивнул. - Да.
   - На данный момент, - продолжила Белль, - мы по-прежнему ничего не слышим. - У меня почти сложилось впечатление, что она ухмыляется.
   - Считаете, что это пустая трата времени, не так ли? - спросила я.
   - Вы действительно хотите знать, что я думаю?
   - Подозреваю, что мы знаем это, - сказал Гейб. - И почему вы так думаете?
   - Все, что у нас есть, - это заявление пассажира о том, что пилот его туристического лайнера принял передачу, которую никто не смог объяснить. Но пилот никогда ничего не сообщал о передаче. Кажется очевидным, что нам здесь делать нечего.
   - Наверное, вы правы, Белль, - сказал Гейб. - Но если бы крупные открытия всегда сопровождались четкими сигналами, они бы недолго оставались нераскрытыми.
   Я не могла отделаться от мысли, что если бы нам это удалось, если бы мы действительно осуществили задуманное, то это был бы всего лишь второй раз за девять тысяч лет наших межзвездных путешествий, когда люди открыли бы кого-то еще. Кого-то, кто все еще жив и функционирует, а не болтается по пещерам. Если бы это случилось, Алекс был бы в отчаянии, что не поехал с нами. Мы с Гейбом творили бы историю, пока он дома возился с исследовательской станцией, которая провалилась в черную дыру.
   - Ну что ж, - Гейб глубоко вздохнул. - Думаю, я собираюсь отдохнуть до конца ночи. Белль, дайте нам знать, если что-нибудь услышите. - Он пожелал мне спокойной ночи и направился в свою каюту. "Белль-Мари" управляется по эндикварскому времени, которое приближалось к полуночи.
   Я откинула голову на спинку сиденья. - Знаете, Белль, - сказала я, - вы занимаете негативную позицию по этому вопросу, и, думаю, я тоже. Но подозреваю, что вы такая же, как я.
   - И какая же, Чейз?
   - Думаю, мы обе хотели бы, чтобы эта миссия увенчалась успехом.
   - Конечно, я бы хотела. Но я просто не склонна обнадеживаться. - Она помолчала с минуту. Затем: - Вы тоже собираетесь вернуться в постель?
   - Через некоторое время.
   - Вы беспокоитесь, что мы можем что-то подхватить, а вас не будет у руля, когда это произойдет.
   - Думаете, это имеет значение для меня?
   - Конечно, имеет. После стольких лет я знаю вас довольно хорошо. Знаю, что вас возбуждает.
  

• • •

   Галактическая тишина оставалась неизменной. Мы достали портативный радиотелескоп, и Гейб отрегулировал настройки. - Мне нужна безопасная орбита для него, - сказал он.
   Белль ответила: - Я проводила анализ. Солнечная орбита лучше всего обеспечила бы стабильность.
   - Спасибо, Белль. - Он посмотрел на меня и покачал головой. - Она в порядке.
   - Гейб, - спросила я, - он может отделить обычный трафик от инопланетной передачи, верно?
   - Конечно. - Он постучал указательным пальцем по сфере. - По крайней мере, так утверждают сотрудники Дейтатек. Я в этом не уверен. Имею в виду, что у них нет особого спроса на подобные вещи. И то, как они смотрели на меня... - Он глубоко вздохнул. - Было совершенно очевидно, что они считали меня сумасшедшим. Но это не значит, что их приемники не справятся со своей задачей. - Мы увели "Белль-Мари" подальше от планеты. Когда Белль сообщила нам, что все чисто, мы спустились в грузовой отсек.
   Сначала я провела пару тестов, чтобы убедиться, что "сфера" поддерживает с нами радиосвязь и что гиперкомм работает. Если бы она что-то обнаружила, то уведомила бы нас, если бы смогла нас найти, и одновременно отправила бы сообщение на Чиппеву, которая передала бы его на "Скайдек". Все проверено. Я поместила ее в эжектор и сообщила Белль, что мы готовы к запуску.
   - Очень хорошо, - сказала она. - Запускайте в удобное для вас время.
   Мы отправили сферу в путь. - Куда дальше? - спросила я Гейба, ожидая услышать, что мы отправимся домой.
   - Раз уж мы здесь, - сказал он, - давайте поближе познакомимся с планетой.
  

ХХ.

  
   Природа, красная от зубов и когтей
   - Лорд Альфред Теннисон, "В память А.Г.Х.", 1849 г. н.э.
   Мы сошли с орбиты и опустились над залитым солнцем морем. По небу проплыло несколько облаков, а на севере сверкали молнии. Мы оставили позади надвигающийся шторм, пролетели над парой небольших островов и, в конце концов, приблизились к береговой линии. Как раз подлетали к группе невысоких холмов, поросших деревьями, когда увидели существо, из-за которого вряд ли можно было ожидать появления человека: оно было похоже на гигантскую змею. Трудно было сказать наверняка, потому что из ветвей торчали голова и, возможно, тридцатиметровая шея. Остальная часть животного была скрыта от посторонних глаз.
   - Нам, вероятно, стоит оставить это в покое, - сказала я.
   Гейб усмехнулся. - Не думаете, что это подходящее место для охоты?
   - Нет, если только у нас нет серьезной артиллерии. - Белль вывела на монитор изображение летающей ящерицы. И в кронах деревьев началось какое-то движение. Мы не смогли определить, что его вызвало, но увидели щупальца.
   Холмы постепенно перешли в широкую прерию. Мы пролетели над другим океаном и цепочками островов, а затем снова оказались над сушей, на этот раз над болотами. Один участок был покрыт гигантскими червями. Что-то спикировало с неба и схватило одного из них.
   - Фу, - сказала я.
   Мы оставили солнце позади и перешли на ночную сторону, где провели большую часть времени, любуясь лунами. С орбиты луны всегда выглядят немного эффектнее, чем с поверхности планеты. Я не уверена, почему это так, но зрелище в тот вечер было захватывающим. Шесть из них были в небе, разных размеров, от бейсбольного мяча до огромного воздушного шара. Самая большая из них была так близко, что трудно было поверить, что она устойчива.
   - Мне было бы интересно, - сказал Гейб, - послушать объяснение Джорджа Тиндла, как это произошло. Астрономы утверждают, что количество спутников, которые могут быть у планеты земного размера, ограничено. Я думаю, что они, как правило, мешают друг другу, и, конечно, гравитация является решающим фактором.
   - Кто такой Джордж Тиндл? - спросила я.
   - Он мой старый друг. Работает астрономом на массиве Коллиер рядом с миром Каслмана. Ему бы здесь понравилось.
   Белль сделала снимки лун, но они и близко не соответствовали тому, что можно было увидеть на самом деле. С нашего предыдущего ракурса мы знали, что это не более чем испещренные кратерами скалы. Но в тот вечер они были яркими шарами, плывущими по звездному ночному небу. Я вспомнила, как иногда проводила вечера дома с парнями, которые пытались придать романтическую атмосферу одной из двух лун Окраины. Не могу сказать, понравилось бы это место Тиндлу, но ребятам понравилось бы.
  

• • •

   В ту ночь я не могла уснуть. Я отправила Чаду сообщение, в котором сообщила, что миссия затягивается дольше, чем мы ожидали. Но я с нетерпением ждала встречи с ним, когда мы вернемся домой, хотя и не была уверена, когда это произойдет. В конце концов, я встала и вышла в пассажирский салон. Гейб уже был там, любуясь солнечным светом. Он указал на яичницу-болтунью, которую ел на завтрак. Не хочу ли я попробовать?
   Я покачала головой и села рядом с ним. - Увидели что-нибудь интересное?
   - Да. Могу сказать, что это не то место, где хотелось бы построить свой дом для отдыха.
   - Еще твари?
   - Да. Одни из самых смертоносных, которых я когда-либо видел. - Он допил кофе, поставил чашку на поднос, закрыл глаза и откинул голову на спинку сиденья.
   - Я так понимаю, мы не поймали сигнал?
   - Нет. Когда мы впервые услышали, как Джонатан рассказывает об этом, я подумал, что, возможно, это пришло из этого мира. Что где-то здесь была цивилизация, и они просто не заметили этого.
   - Полагаю, вы отказались от этой идеи?
   - В значительной степени.
   - Значит, мы готовы отправляться?
   - Как только закончу завтракать. Хорошо? - Он поправил жалюзи, закрывая солнечный свет, и положил себе порцию жареного картофеля.
  

• • •

   Мы разговаривали на общие темы, когда Белль прочистила горло, давая понять, что ей есть что сказать. Мы оба посмотрели в сторону мостика, и я сказала: - Продолжайте, Белль. В чем дело?
   - Вам стоит кое-что увидеть.
   Мы оба ожидали увидеть еще одну пугающую форму жизни. И вот что мы получили. Парочку из них. Еще больше щупалец, протянувшихся из леса. И что-то в реке, из чего мы смогли различить только пару глаз, торчащих над водой. - Не совсем подходящее место для проведения выходных, - сказал Гейб, возвращаясь к своей яичнице.
   - Нет! - возразила Белль. - Я не имела в виду реку.
   На земле стоял посадочный модуль или, может быть, небольшой межзвездный корабль. Он находился на опушке леса, почти у реки, частично скрытый деревьями и кустарником. Мы быстро пролетели мимо него. - Сосредоточьтесь на этом, Белль, - сказала я. - Не потеряйте это.
   Гейб наклонился вперед, пытаясь разглядеть получше. - Это находилось там какое-то время. Сможем найти это снова?
   - Я поняла, - сказала Белль.
  

• • •

   Нам пришлось бы совершить еще один виток, если бы мы хотели спуститься и посмотреть. Белль сказала, что это займет сорок минут.
   - Сделайте это, - сказал Гейб. - Мы не можем просто игнорировать разбившийся корабль.
   Мы пролетели над грозовыми облаками, дымящимся вулканом, чем-то похожим на осьминога, выходящего из прибоя во внутреннем море, и летящим драконом.
   - Вы уверены, что хотите этого? - сказала я. - Там, внизу, недружественная территория.
   - Вы серьезно? Белль, это одна из наших машин? Не могли бы вы сказать?
   - Я не смогла как следует рассмотреть, - ответила она. - Люк выглядел подходящим по размеру для человека, но это ничего не значит.
   - Гейб, это пугающая территория.
   - Не волнуйтесь об этом. У меня есть бластер. Думаете, я забыл, как все это работает? - Он заметил мою реакцию и улыбнулся. - Все в порядке. Я уже делал это раньше. Мы не можем просто так уйти от этого, Чейз.
   - Ладно. Если вы настаиваете. - Я направилась прямо к складу.
   - Куда вы идете? - спросил он.
   - За нашими тяжелыми скафандрами.
   - Нам нужен только один. Вы останетесь в "Белль-Мари".
   - Это нелепо. Вы не можете спуститься туда один.
   - Чейз, это единственный способ справиться с ситуацией. Нам нет необходимости идти туда вдвоем. И вы правы. Там опасно. Именно поэтому я хочу, чтобы вы остались здесь.
   - Я не могу этого сделать.
   - Чейз, сделайте, как я прошу.
   - Гейб, у вас нет сертификата на управление посадочным модулем.
   - Белль справится.
   - Нет, Гейб. Приведите мне хоть один аргумент по этому поводу, и я больше не подойду ни к одной из этих миссий.
   Он свирепо смотрел на меня. - Если что-то случится, что я скажу вашей маме?
   Я не пошевелилась.
   Он сделал глубокий вдох, от которого из кабины вышел весь воздух. - Хорошо. Если вам так нужно. Но вы будете осторожны?
   - Конечно.
   Не похоже, что когда-либо видела раньше, чтобы он всерьез расстраивался из-за меня. Белль прервала его: - Через тридцать минут мы увидим это снова.
  

• • •

   Мы навели телескоп корабля и связали его с дисплеем. Белль увеличила изображение. Это был посадочный модуль. Мы смогли разглядеть изображение кометы на корпусе и обозначение, но оно было слишком размытым, чтобы разглядеть детали. Гейб хмыкнул. - Это один из наших. - Там, возможно, была шестерка, и еще одно пятно, похожее на букву К. Деревья и кустарники закрывали нам обзор. - Невероятно, - сказал он. - Этой штуке столько лет. Она с Земли.
   - Откуда вы знаете? Комета?
   - Да. Она была на всех межзвездных кораблях Земли во второй половине третьего тысячелетия. Это оригинальный дизайн.
   - Хотите сказать, что ему восемь или девять тысяч лет?
   - Возможно, так оно и есть. Хотя, скорее всего, нет. Я был бы удивлен, увидев столь ранний корабль так далеко. Стандартным предположением всегда было, что в ту эпоху они удалялись от Земли не более чем на сотню световых лет. Но кто знает?
   Наверное, мне не следовало ничего говорить, но я не смогла удержаться. - Напомните мне рассказать вам об "Искателе".
   Гейб улыбнулся. - Чейз, то, что я отсутствовал несколько лет, не значит, что я не прилагал никаких усилий, чтобы наверстать упущенное. Я не говорил, что никто никогда не залетал далеко. Просто люди долгое время, тысячи лет, не знали о некоторых вещах, которые происходили в древние времена. - Его разочарование постепенно проходило. - По крайней мере, - сказал он, - мы сможем вернуться домой хоть с чем-то.
   - Да. Было бы хорошо, если бы у нас был способ поднять его и на самом деле забрать обратно.
   - Да, это было бы неплохо. Но внутри должны быть какие-нибудь достойные артефакты. Жаль, что он не упал на одном из этих спутников, а не в джунглях. Он был бы в гораздо лучшем состоянии. Но тысячи лет в этой неразберихе...
   - Ужасный способ умереть, - сказала я.
   - Может, и нет. В те времена на кораблях не летали в одиночку. С ними должен был быть еще как минимум один человек. Так что, кто бы ни был внутри, скорее всего, ему удалось выбраться.
   - В истории было что-нибудь подобное? Я имею в виду, что если бы они зашли так далеко, то, вероятно, что-то было бы зафиксировано в записях.
   - Возможно, - сказал Гейб. - Есть планета, которую называют Фарпорт, где случилась авария. Никто не знает, где находится Фарпорт. Может быть, это она и есть. Насколько я помню, они всех вывезли. И нет никаких записей о том, что кто-то когда-либо возвращался на нее. По крайней мере, автор отчета так не думал.
   - Мне нравится это название.
   - Мне тоже, Чейз. Оно подходит. Но давайте не будем забывать, что у нас нет резервных копий.
  

• • •

   Мы сделали еще несколько снимков и снова прошли мимо. - В следующий раз, - сказал Гейб. Когда до старта оставалось около двадцати минут, мы спустились в грузовой отсек и достали скафандры. Он выглядел очень смущенным, когда я надевала свой скафандр. Мы погрузили в посадочный модуль два резака и два бластера. Когда Белль объявила, что у нас осталось семь минут, мы поднялись на борт и начали разгерметизацию грузового отсека. Я проверила, можем ли мы поддерживать радиосвязь с кораблем. В течение нескольких лет у посадочного модуля был свой собственный искусственный интеллект, который Алекс назвал в честь Гейба. Но мы, наконец, освоили технологию и получили коммуникационный пакет, который позволил Белль загрузить программное обеспечение в посадочный модуль и создать свою теневую версию для работы в этом транспортном средстве. Гейб, искусственный интеллект, сейчас работает в детском доме в Бейсингтоне, на другом берегу Мелони. Когда мы навещали его в последний раз, он казался вполне довольным.
   Белль довела отсчет до минус три минуты и открыла стартовые люки. Мы отключили гравитацию и запустили двигатели. Люлька вынесла нас наружу, и, когда включились двигатели, мы оттолкнулись. И уже были в пути.
   Белль вела модуль на автопилоте. Она отвезла нас вниз, пока не увидела обломки, а затем показала их мне. Лес и горы простирались во всех направлениях, насколько хватало глаз. Прямо под нами протекала река, а на севере было озеро, такое большое, что мы едва могли разглядеть противоположный берег. Небо было полно птиц, если так правильно называть рептилий, которые группами двигались над деревьями. Я чувствовала волнение Гейба. Возможно, это было открытие всей жизни.
   Мы спускались сквозь рассеянные облака, пока не оказались чуть выше уровня верхушек деревьев. На земле также росли кустарники и гигантские заросли с серыми стручками и ослепительно красными цветами. - Капитан, - сказала Белль, - это прямо по курсу, примерно в двух километрах. Держитесь реки.
   - Хорошо, Белль. Я справлюсь.
   Она освободила управление. Я взяла управление на себя и снизила скорость.
   Гейб наклонился вперед в своем кресле. - Вот он. - Упавший модуль был частично виден из-за деревьев. Я продолжала снижать скорость, пока мы почти не остановились. Обломки были частично погружены в землю. На кормовой части корпуса виднелась увеличенная копия кометы. И что-то еще, что было трудно разобрать. Сине-белое пятно. - Возможно, это был флаг, - предположил Гейб.
   - Вы узнаете это?
   - Нет.
   Кусты, окружавшие обломки, напоминали широколиственные вечнозеленые растения. С верхушек деревьев свисали длинные лианы. Обломки были практически поглощены кустарником. К счастью, они оказались вне досягаемости реки. - Нам повезло, что Белль вообще заметила это, - сказал Гейб.
   - Атмосфера здесь должна быть пригодной для дыхания, - сказала Белль, - хотя кислорода тут больше, чем дома. Однако в воздухе есть вещество, которое может вызывать аллергию. Было бы лучше оставаться в скафандрах.
   Мы приземлились в узком проходе между деревьями, метрах в тридцати от обломков. Гейб отстегнул ремень, встал и направился к люку. - Не торопитесь, - сказала я. - Бластер у вас с собой?
   - Конечно. - Он терпеть не мог, когда к нему относились как к человеку, который раньше не совершал ничего подобного. Но я не заметила у него оружия. На самом деле он оставил его на сиденье позади себя. Он попытался притвориться, что проверяет свой шлем, прежде чем взять его. Закончив, засунул бластер за пояс. Затем полез в карман и показал мне еще и резак.
   Мы пристегнули баллоны с воздухом, вошли в шлюз, сбросили давление и открыли внешний люк. Он встал передо мной, решив идти впереди. Но задержался, чтобы осмотреть местность. - Никаких сюрпризов, - сказал он. Я последовала за ним наружу. Когда мы убедились, что нас никто не преследует, я закрыла люк, и мы углубились в заросли. Цветы были великолепны. Мне стало интересно, пахнут ли они так же хорошо, как выглядят.
   Двигаться вперед было непросто. Мы оба запутались в лианах, которые были цепкими. Два гигантских кустарника занимали пространство по обе стороны от машины. В них было что-то тревожащее, возможно, это было связано с многочисленными серыми стручками, которые выглядели почти как плоть. Лозы были усеяны шипами.
   Мы постояли пару мгновений, изучая обломки. Это не было крушение. Что бы ни случилось, это, очевидно, произошло после того, как модуль оказался на земле. Корпус покрылся ржавчиной, и не было особых сомнений, что он пролежал здесь несколько тысяч лет. Наконец Гейб подошел к люку. На правой стороне, примерно посередине, была прижимная накладка. Он протянул руку и дотронулся до нее. Ничего не произошло. Он нажал сильнее. Конечно, это ни за что не сработало бы, если бы эта штука действительно была там так долго, как мы думали. И это именно то, что мы нашли.
   Он вытащил из-за пояса резак. - Мне неприятно это делать, - сказал он, - но это все, что у нас есть.
   Он повернул устройство к люку. Оно зашипело, когда лазер прорезал люк. Закончив, он снял прижимную накладку, но дверь по-прежнему не открывалась. Он не отпускал ее до тех пор, пока не смог снять крышку люка. Мы отодвинули ее в сторону, открыв воздушный шлюз. Внутренний люк тоже оказался прочным, поэтому нам пришлось повторить процесс. Когда он закончил, мы открыли люк и заглянули в темное помещение. Затем он залез внутрь, включил фонарик на запястье и протянул мне руку.
   Я почти ожидала найти внутри останки кого-нибудь из пассажиров, но там ничего не было. Так что, возможно, их спасли. Думаю, мы оба испытали облегчение, не увидев костей, но в тот момент это не имело значения.
   Аппарат был вдвое меньше нашего посадочного модуля. Но в нем было всего пять посадочных мест. Гейб, не теряя времени, уселся в кресло пилота. Цифры и буквы на приборах и циферблатах были ему знакомы. - Это один из наших, - сказал Гейб.
   В кармане за креслом пилота мы нашли остатки флага. Цвета выцвели. Возможно, изначально они были зелеными и золотыми. Мы не узнали их. Гейб сделал пару снимков. - Посмотрим, когда вернемся домой. - Он сложил флаг и убрал в сумку.
   На одном из сидений лежала куртка. На ощупь она была похожа на кусок плотного картона. На правой стороне груди была застежка-молния, а также нашивка с изображением кометы, которую мы видели на корпусе, и тремя незнакомыми буквами. - Алекс был бы разочарован этим, - сказал Гейб. - Может быть, нам повезет и мы найдем что-нибудь, что уцелело в относительной сохранности.
   Я все еще смотрела на панель управления. - Интересно, есть ли хоть какой-то шанс, что мы сможем активировать искусственный интеллект? Поговорим о золотой жиле.
   Гейб отмахнулся. - Мечтайте дальше, малышка. Это находилось здесь слишком долго. Искусственный интеллект мертв.
   - Знаю. Я просто шучу.
   Он глубоко вздохнул. - Должен признать, я бы с удовольствием поговорил с чем-нибудь, чему восемь тысяч лет.
   - Может быть...
   - Забудьте об этом, Чейз. Это было бы пустой тратой времени.
   Искусственный интеллект оказался в черной коробке с загнутыми краями. Коробка была помещена в металлический контейнер.
   Мы проверили камбуз и уборную, но, конечно, нигде не нашли ничего интересного, кроме остатков совершенно высохшего журнала в подставке.
   В задней части были два шкафа для хранения. Мы только открыли один из них, когда вмешалась Белль: - Ребята, у нас тут кое-что происходит. Но не выходите наружу, чтобы посмотреть.
   Я вытащила из-за пояса бластер и попыталась оттеснить Гейба от люка, который теперь был просто большим отверстием. Но он не собирался оставлять инициативу в руках женщины. - Подождите, - сказала я ему.
   В моем шлеме вспыхнула картинка, присланная Белль. Кусты, окружающие нас, казалось, ожили. Лозы шевелились, стручки расширялись и сжимались, как будто дышали. - О-о-о, - сказал Гейб. Он стоял спиной ко мне, держась за сиденья по обе стороны от меня, так что я даже не могла видеть, что происходит перед ним. Наконец он придвинулся ближе. - Осторожно, - сказал он.
   Какие-то щупальца просачивались сквозь воздушный шлюз.
   - Выглядит не очень хорошо.
   - Нам лучше убираться отсюда. - Гейб достал свой бластер и посмотрел вниз, на движущуюся растительность. Он успел сделать пару шагов, прежде чем что-то обхватило его за правую лодыжку и с силой повалило на пол. Он нажал на спусковой крючок и снес большую часть того, что осталось от воздушного шлюза. Сквозь него тут же начали пробиваться лианы и ветки. Я засунула свой собственный бластер обратно за пояс, схватила резак и попыталась с его помощью освободить Гейба. Белль приказывала нам обоим остановиться и отойти подальше от открытого люка. Лианы настигали нас быстрее, чем я успевала продираться сквозь них. Пара их обвилась вокруг моего запястья, и я выронила оружие.
   - Белль, - крикнул Гейб, - ударь по нему чем-нибудь. Используй свой резак.
   У Белль не было резака. На посадочном модуле не было никакого оружия.
   Лианы потянули меня вперед, сбив с ног. Я упала навзничь. Они схватили меня крепче, и мы оба оказались в путанице шевелящихся кустов. Через отверстие в стене стало проникать еще больше лиан. Они сомкнулись на моем горле и правой руке. Гейб за что-то ухватился и сопротивлялся, пока меня тащили через него. Они не все тянули в одном направлении. Некоторые пытались протащить меня прямо вперед по палубе и опустить на землю возле взорванного люка. Другие, свисающие лианы, тоже пытались протащить меня через люк, но они лезли с деревьев. Нижние придатки отцепились от меня, и меня подняло к верхней части воздушного шлюза. Мои кислородные баллоны ударились о потолок.
   Гейб звал меня выглянуть, но я не могла разглядеть ничего, кроме неба, полного лоз со стручками и ползучих растений. Лозы пытались протиснуть мои плечи через то место, где раньше был внешний люк. Я услышала, как Гейб включил резак.
   И свет померк.
  

XXI.

  
   У нашей древней матери-природы достаточно приятных и жизнерадостных тонов, когда она появляется в своем голубом с золотом платье на вершинах восточных холмов; но когда она следует за нами наверх в постель в своем костюме из черного бархата и бриллиантов, каждый скрип ее сандалий и каждый шепот ее губ полны таинственности и страха.
   - Оливер Уэнделл Холмс, "Профессор за завтраком", VII, 1850 г. н.э.
   Когда я снова увидела свет, то все еще была в воздухе. Но меня удерживал Гейб, а не растительность. Посадочный модуль находился чуть в стороне, где он опустился и раздавил часть кустарника. В голосе Гейба звучало отчаяние: - Чейз, вы в порядке? Поговорите со мной. Скажите что-нибудь.
   - Да. Я в порядке. - Я нечаянно оттолкнула его в очередной попытке избавиться от лиан, которые душили меня. Но они исчезли. То, что осталось, было мертвым и просто свисало с моих рук и горла. Он опустил меня на землю, и я лежала, хватая ртом воздух, в ужасе от того, что что-то вот-вот снова схватит меня. Я попыталась подняться на ноги, но меня слишком сильно трясло. Позади нас один из кустов выглядел раздавленным. Он лежало мертво на земле, его конечности были разбросаны во все стороны, и большинство из них не двигались. Стручок в центре лопнул, и в почву попало что-то, похожее на гной.
   Шлюз посадочного модуля открылся.
   Гейб помог мне подняться на ноги и почти внес внутрь. Люк за нами закрылся. - Вы уверены, что с вами все в порядке? - спросил он.
   - Да. - Насколько я могла судить, ничего не было сломано. Он провел меня к внутреннему люку и дал отдохнуть, пока восстанавливал давление воздуха. - Белль, - сказала я. - Поднимайте нас с земли.
   Я не была уверена, что она сможет это сделать. Посадочный модуль окружали лианы и ветви. Но мы взлетели. Несмотря на пару ударов, мы продолжили подъем, и я вздохнула с облегчением, когда стало ясно, что мы вырвались на свободу. Гейб снял скафандр. Потом он помог мне с моим. - Что случилось? - спросила я. - Что вы сделали?
   - Я ничего не делал. Ничего не мог сделать. Нас освободила Белль.
   - Белль? Как ей это удалось?
   - Она подняла посадочный модуль и опустила его на эту штуку. Раздавила ее. Чем бы это ни было.
   Конечно, она это сделала. Где была моя голова? - Белль, - сказала я. - Вы в порядке?
   - У меня погнулась антенна. В остальном я в порядке.
   - Спасибо.
   - Ну, я не хотела возвращаться домой без вас, ребята. Это потребовало бы некоторых объяснений. А вы в порядке, капитан?
   - Я в порядке. Может, нам стоит убраться отсюда?
   - Отличная идея, - сказала Белль. - Пожалуйста, займите свои места.
   У меня болело бедро, а шея казалась на несколько сантиметров длиннее, чем обычно. - Хорошо, что мы были в скафандрах, - сказал Гейб. - Иначе у нас не получилось бы.
   Я заметила синяки на его шее и руках, и он начал проверять свои ребра и корчить рожи. - Вы уверены, что с вами все в порядке? - спросила я.
   - Да. Бывало и хуже.
   Я просто сидела с закрытыми глазами и запрокинутой головой, пока Белль поднимала нас высоко над верхушками деревьев.
   Гейб ерзал на своем сиденье, пытаясь устроиться поудобнее. - Ненавижу улетать отсюда, - сказал он. - Я бы хотел, чтобы у нас был способ провести серьезный поиск. На борту могли быть какие-нибудь документы, что-нибудь, что мы могли бы забрать с собой. Мы даже куртку не взяли.
   - Вы хотите вернуться? - спросила я. Конечно, это была шутка.
   Он рассмеялся. - Я могу прожить и без куртки.
   Я боялась обнаружить, что растение, чем бы оно ни было, нанесло какой-то ущерб посадочному модулю. Сидела, изучая приборы управления. Все выглядело нормально.
   - Думаю, оно мертво, - сказала Белль.
   Гейб смотрел вниз в иллюминатор. - На крыше корабля есть еще одно. Не знаю, откуда оно взялось.
   Мне не нравилось, что из-за меня мы отказываемся от того, что могло бы стать важным открытием. - Если бы мы вернулись, нас бы больше не застали врасплох. Мы могли бы пойти с бластерами и уничтожить эти чертовы штуки. - Я вдруг осознала, что не знаю, где мой бластер. - О-о-о.
   - Что случилось, Чейз?
   - Кажется, я потеряла свой бластер. - Я проверяла свой пояс, когда Гейб отдал бластер мне. - По-моему, вы его уронили.
   - Спасибо.
   - Не стоит благодарности.
   - Я, видимо, тоже уронил свой резак.
   - Я этого не видела. Извините.
   Он помолчал с минуту. - Знаете, мы могли бы вернуться. Я бы хотел провести там еще немного времени.
   - Не думаю, - сказала Белль, - что это хорошая идея.
   - У нас все должно быть в порядке. Мы могли бы очистить территорию, прежде чем возвращаться в модуль. Убить все в радиусе двадцати метров.
   - Гэбриэл, - сказала Белль, - настоятельно рекомендую вам оставить все как есть.
   - Все в порядке, Белль, - сказал Гейб. - Вы в первую очередь запрограммированы на безопасность. Растения не будут проблемой.
   - Не понимаю, как вы можете быть в этом уверены. Там, внизу, могут быть и другие опасности.
   - Гейб, - сказала я, - вас действительно интересует искусственный интеллект, не так ли?
   - Да.
   - Мы кажется решили, что он мертв.
   - В этом нельзя быть уверенными. Сомневаюсь, что что-либо, записанное несколько тысяч лет назад, все еще можно восстановить. Но если бы что-то было... - Он повернулся ко мне. Указал на белый огонек, означавший, что Белль активна. Нахмурился и понизил голос. - Может, вам стоит отключить ее?
   - Почему?
   - Сделайте это, Чейз.
   - Прежде чем вы это сделаете, - сказала Белль, - я задраю люк, чтобы вы не смогли выбраться.
   - Она ведь не может сделать это, правда? - спросил Гейб.
   - Не знаю.
   - Попробуйте, - возразила Белль. - Я серьезно сомневаюсь по поводу вашей безопасности. Кстати, у меня есть кое-какие новости. Возможно, хорошие. Я не уверена.
   - И что же это такое? - спросил Гейб.
   - Я поймала сигнал. Голосовой сигнал. - Она дала нам его послушать. Голос, говорящий слишком быстро и на слишком высокой ноте, чтобы принадлежать человеку.
   - Красиво. - Гейб был в восторге. - Я никогда не думал, что это будет так просто. Это, вероятно, исходит откуда-то с поверхности.
   Коладия не была похожа на мир, где есть радиостанции.
   - Передача идет с неба. Маловероятно, что она возникла на этой планете.
   - Вы уверены, Белль? - спросила я.
   - Это кажется очень маловероятным, капитан.
   - И он все еще поступает?
   - Да.
   - Ладно. У вас есть какие-нибудь предположения, где может быть источник?
   - Пока нет. Я бы хотела сойти с орбиты, чтобы получить лучший угол обзора при приеме. Это позволило бы нам получить достаточно точный результат.
  

• • •

   Я никогда не видела, чтобы Гейб так колебался в принятии решения. Он подумывал о том, чтобы проверить способность Белль закрывать люк. Но я была склонна довериться ее суждению о возвращении к машине четвертого тысячелетия, или что бы это ни было. - Почему бы нам не проследить за ходом передачи? - сказала я. - Пока сигнал не отключился. Сходим посмотрим и зайдем сюда позже? Если это так важно.
   Его лицо исказилось от недовольства. - Может пройти некоторое время, прежде чем мы вернемся. И, по правде говоря, я умираю от желания узнать, что может быть внутри этой штуки. Мы можем залезть в нее и вернуться через час. Вы сможете справиться с...? - Он указал на индикатор состояния Белль.
   В конце концов, его настойчивость победила. Белль призналась, что блефовала. - Спасибо за старание, - сказала я.
   Она замолчала.
   - Вы в порядке? - спросила я.
   Мы не получили ответа. Это был единственный раз, когда я видела у нее что-то подобное.
  

• • •

   На месте крушения уже стемнело. Спускаться туда в таких условиях было бы еще более глупым решением. Мы вышли на орбиту, вернулись на "Белль-Мари" и немного поспали. Белль снова разговаривала с нами. В основном с Гейбом. Я не могла расслышать их достаточно хорошо, чтобы разобрать, о чем они говорили, но тема была очевидна. Нам нужно было осмотреть побитый корабль, прежде чем улететь. Передача все еще шла? Очевидно, так оно и было, иначе Гейб уже стучал бы в мою дверь. Я не уверена, что где-нибудь в Конфедерации был парень, более увлеченный историей, чем он.
   Мы сделали около пяти пролетов над аппаратом, прежде чем нас удовлетворило количество дневного света, которое он получал. Надели скафандры и сели в посадочный модуль. Через пару минут мы снова спускались на нем. Гейб ничего не сказал, но было ясно, что он наслаждается моментом. Человек выше машины.
  

• • •

   Лес был таким оживленным, какого мы раньше не замечали. Это было неочевидно, но когда мы приблизились к земле, то увидели, что ветви деревьев, кусты и лианы двигаются так, что это должно было вызвать тревогу во время нашего первого спуска. Возможно, это из-за того, что на этот раз не было ветра. - Или, может быть, - предположил Гейб, - сейчас лес не нацелен на нас. Может быть, он затаивается, только когда видит возможность пообедать.
   - Не будьте слишком самоуверенны, Гейб.
   Мы приземлились на том же месте. Белль предупредила нас, чтобы мы были осторожны. Мы надели шлемы, вылезли из машины и несколько минут осматривали землю вокруг, чтобы убедиться, что в нашу сторону не ползут лозы или заросли с шипами. Мы применили бластеры в нескольких подозрительных местах и убедились, что растительность не представляет непосредственной угрозы. Затем я отправилась на поиски своего резака, в то время как Гейб присматривал за лесом. На земле резака не было нигде, но в конце концов я нашла его внутри корабля, всего в нескольких шагах от воздушного шлюза. Мертвая растительность, которая раньше обвивалась вокруг меня, все еще была там, разбросанная по палубе. Гейб начал осматривать интерьер, пока я отсоединяла искусственный интеллект корабля от блока управления и источника питания. Затем я отнесла его в посадочный модуль.
   Мне потребовалось несколько минут, чтобы снова подключить его к сети. Ничего не произошло. - Значит, он разрядился? - спросил Гейб.
   - Похоже на то.
   Он был разочарован. Я тоже, но, признаюсь, была счастлива просто выбраться оттуда живой. Он провел внутри корабля час, но ушел ни с чем, если не считать куртки, нескольких запасных частей и электронного ключа.
  

• • •

   Когда мы встретились с "Белль-Мари", передача все еще продолжалась. - Я рад, что мы не потеряли сигнал, - сказал Гейб. - Это было бы особенно болезненно после того, как мы ничего не получили с корабля.
   - Белль, - сказала я, - мы готовы.
   Мы покинули орбиту со смешанными чувствами. Мне хотелось бы получить какие-нибудь доказательства того, что экипаж того корабля был спасен. Несмотря на то, что все произошедшее случилось тысячи лет назад, все еще было больно думать о том, что он попал в засаду - и это не шутка - со стороны местных деревьев. Мы так и не получили ответа на этот вопрос. Просто не было никаких записей о миссии. Детали, похоже, не подтверждали идею о том, что это был полет на Фарпорт.
   - Мы должны пролететь около четырех миллиардов километров, - сказала Белль. - Это даст нам хороший ракурс.
   - Сначала, - сказал Гейб, - давайте поднимем на борт радиотелескоп. Не вижу никакой необходимости оставлять его здесь.
  

• • •

   Сигнал прекратился, когда мы переместились на другую сторону местного солнца. Затем он появился снова. - Опять два голоса, - сказала Белль. - Я не узнаю ни один из них.
   Гейб поднял кулак. - Отлично, - сказал он. Я, со своей стороны, предпочла бы, чтобы он прекратился. С меня было достаточно инопланетян. Но ничего не сказала. - Вы определили местонахождение источника?
   - Работаю над этим. Источник находится за пределами системы.
   Это не заняло много времени. - Похоже, что он исходит от звезды, обозначенной как KKL7718. Это карлик типа K. Красная звезда. Расстояние до нее составляет около семи световых лет.
   Я была пилотом Гейба около двух лет. Кроме управления кораблем, он хотел, чтобы у него был кто-то, с кем можно было бы поговорить во время полетов. Однако в данном случае именно мне нужен был собеседник. То, как это растение опутало меня и затащило в воздушный шлюз, было самым ужасным переживанием в моей жизни. Я еще не успокоилась, даже не начала успокаиваться, когда мы повернули в направлении KKL7718 и включили звездный двигатель.
   - Понимаю, - сказал Гейб, когда мы сидели на мостике. - Я тоже был потрясен.
   Я не была "сильно потрясена". Я полностью потеряла самообладание. Я и раньше попадала в несколько опасных для жизни ситуаций, но когда в меня стреляли, это было совсем не то, когда эти растения пытались затащить меня в деревья. Я даже не могла заставить себя задуматься о том, что случилось бы со мной, если бы не вмешалась Белль.
   Сразу же после того, как мы нырнули в гиперпространство, я сменила тему, но сейчас не могу вспомнить, что это была за новая тема. Я только знаю, что продолжала чувствовать, как лозы обвивают мое горло, а шлем бьется о потолок. Потом Гейб снова сказал мне, что все в порядке. Он налил мне выпить и сказал, что я должна расслабиться, что это пройдет, и как насчет того, чтобы перекусить?
   Белль оставалась необычно молчаливой. Я была удивлена, когда она вмешалась раньше, чтобы возразить, что мы не возвращаемся на землю Коладии. Я никогда раньше не видела, чтобы она так решительно выступала против желаний Гейба или меня. Или Алекса. Это заставило меня задуматься, не изменилась ли она каким-то элементарным образом.
   В конце концов, мы приблизились к месту назначения. Я начала приходить в себя и чувствовала себя почти нормально, когда мы вынырнули из гипера. Около двадцати минут мы не получали сигнала; затем Белль сообщила нам, что поймала его. - Но голоса отличаются.
   - Конечно, они были бы другими, - сказала я. - Те двое, которые вели этот разговор, вероятно, уже разъединились.
   Белль хихикнула. Реальность заключалась в том, что, если предположить, что разговор происходил здесь, в KKL7718, передаче потребовалось более семи лет, чтобы достичь Коладии.
   Гейб начал говорить о том, как бы ему хотелось, чтобы Белль занялась переводом. Он сказал, что было бы здорово, если бы мы могли слушать, о чем они говорят друг другу. Я заметила, что было бы еще лучше, если бы мы тоже могли участвовать. - Привет, ребята, - хотелось бы мне сказать им. - Как дела? Чем вы занимались в последнее время?
   - Интересно, - сказал Гейб, - будет ли это когда-нибудь возможно? Будут ли у нас когда-нибудь коммуникационные технологии, которые позволят людям в разных звездных системах напрямую общаться друг с другом?
   - Сомневаюсь в этом.
   - Вы можете быть такой пессимисткой, Чейз. Как думаете, что сказали бы люди в начале космической эры о кораблях, которые путешествовали от звезды к звезде за несколько часов? Или двадцать минут?
   - Это немного разные вещи.
   - Почему?
   - Не уверена. Я имею в виду, что сидеть в загородном доме и вести беседу с кем-то на Деллаконде кажется совершенно невероятным.
   - Скажу вам, чем бы я действительно хотел заняться, - сказал Гейб. - Я бы хотел прожить достаточно долго, чтобы иметь возможность побывать в другой галактике. Может быть, заскочить и поужинать в Андромеде.
   - Если вы подождете достаточно долго, Андромеда прилетит к нам.
   - Это действительно так?
   - Конечно. Андромеда и Млечный Путь рано или поздно столкнутся.
   - Когда?
   - Думаю, через пару миллионов лет.
   Белль вмешалась: - Скорее, около четырех миллиардов.
   Гейб не смог удержаться от смеха. - Не думаю, что нам стоит об этом беспокоиться.
  

• • •

   Мы еще не определили источник сигнала, поэтому просто следовали за ним по системе. Не было смысла думать о новом прыжке, пока мы не узнаем, куда направляемся.
   Мы оба устали, но я все еще была слишком взвинчена, чтобы пытаться заснуть. Не хотелось возвращаться в свою каюту, где я была бы одна. Обычно в конце дня я выбирала что-нибудь из библиотеки Белль, чтобы развлечь себя, пока не засну. Но в ту ночь этому не суждено было случиться. Поэтому я осталась на своем месте. Гейб понял, что происходит, и остался со мной. В конце концов я закрыла глаза и задремала. Когда проснулась примерно через час, он все еще был тут и тихо похрапывал.
  

XXII.

  
   Наука на протяжении веков открывала перед нами широкий спектр возможностей. Она дала нам оружие, ядерные заряды и технологии, которые приблизили разграбление Земли. В результате технического прогресса тысячи наземных видов больше не существуют. Наука позволила корпорациям и политикам контролировать то, что думают люди, и в конечном итоге получить достаточное богатство и власть, чтобы манипулировать жизнями десятков миллионов. Некоторые двери открывать не следует.
   - Преподобная Агата Лоулесс, "Размышления на закате", 1402 г.
   Утром Белль сказала нам, что мы поймали второй сигнал. - Он исходит с того же направления. Но есть проблема. Впереди нас в пределах обитаемой зоны ничего нет.
   - Это корабль, - сказал Гейб. - Или космическая станция.
   - Белль, - сказала я, - вы можете определить, используется ли в обеих передачах один и тот же язык?
   - Я сейчас пытаюсь это определить. Но мне потребуется некоторое время. Кстати, одна из передач прервалась.
   Они то включались, то выключались. Голоса менялись. Иногда Белль могла распознать в говорившем кого-то, кто участвовал в разговоре ранее. И, наконец, сказала нам, пока мы все еще отслеживали сигнал: - Передачи поступают не из этой системы. Они проходят через систему. Откуда-то еще.
   К тому времени это уже не было сюрпризом. - Откуда это исходит? - спросила я.
   - От звезды класса G. GRD43991.
   - Как далеко? - поинтересовался Гейб.
   - Около шести часов.
  

• • •

   Когда мы прибыли на место, то сразу увидели, что с местным солнцем происходит что-то странное. Мы были близко к нему, всего в ста миллионах километров, и Белль показывала нам телескопические снимки искусственных объектов, расположенных ближе. - Похоже, они находятся на орбите, - сказала она. - И должна добавить, что мы получаем множество сообщений.
   - Я в это не верю, - сказал Гейб. - Думаю, что это сфера Дайсона.
   - Что такое сфера Дайсона? - задала вопрос я. Слышала раньше этот термин, но не могла вспомнить, что он означает.
   - Это искусственная система, используемая для сбора солнечной энергии. Гигантская конструкция, состоящая в основном из солнечных панелей или других типов коллекторов энергии. Они окружают звезду, собирают часть ее энергии и передают в место, которое используется для энергетического снабжения цивилизации. Или чего-то еще. Названа в честь физика третьего тысячелетия. - Он остановился - Белль, вы говорите, мы получаем множество сообщений?
   - Да.
   - Сколько?
   - Сотни.
   - И сфера Дайсона, - уточнил Гейб.
   - Вы хотите получше рассмотреть эти предметы?
   - Это небезопасно, - сказала я. - Они расположены слишком близко к солнцу. Местные жители очень хорошо разбираются в высоких технологиях. Если они могут создать что-то подобное, то намного опережают нас.
   - С солнцем, вероятно, проблем не возникнет, - сказала Белль. - Оно на самом деле относится к классу К, что означает, что мы сможем приблизиться к нему на расстояние двадцати миллионов километров. Жара будет недостаточной, чтобы повредить корабль.
   - Я вот думаю, - сказала я, - стоит ли нам вообще оставаться здесь.
   - В этом-то все и дело, - сказал Гейб. - Они очень развиты. По мере развития общества они должны становиться менее склонными нападать на других.
   - Такова теория.
   - Да. Я думаю, мы узнаем, что это характерно для интеллекта в целом. Разумные существа понимают ценность сотрудничества. Что нападать друг на друга глупо.
   - Надеюсь на это, Гейб.
   - Держу пари, что Хардинг прилетел сюда, где-то приземлился и вернулся домой с трофеем.
   - Вы думаете, что так оно и было? Он спустился поздороваться, и ему вручили приз?
   - Да. Вероятно, именно это и произошло. - Он сложил руки на груди и улыбнулся мне. - Я думаю, мы в полной безопасности. Но ваши опасения обоснованы. Давайте просто зайдем и посмотрим поближе. Я имею в виду не приближение к солнцу, а к планетам. Но я не буду настаивать. Решать вам, Чейз. Если хотите, мы вернемся домой, и я смогу организовать миссию.
   Он знал, что я ни за что не откажусь от такого предложения. Я не думала, что это хорошая идея. Но чувствовала себя в тупике. - Белль, - сказала я, - вы видите планету в обитаемой зоне?
   - Нет. Но это мало что значит. Я сосредоточила свое внимание на сфере Дайсона. Это действительно так называется?
   - Да, - сказал Гейб.
   - Интересно. Если вы хотите, чтобы я занялась поиском планет, нам потребуется некоторое время.
   Гейб не мог оторвать глаз от дисплея. - Давайте пока сосредоточимся на сфере Дайсона.
   - Как пожелаете.
   Гейб выглядел невероятно счастливым. - Дополнительные передачи. Можем ли мы определить, на одном ли языке они передаются?
   - У меня действительно не было времени провести общий анализ. Но, судя по тому, что я слышала до сих пор, подозреваю, что это один язык. Или, по крайней мере, они были на одном языке.
   - Что значит "были"?
   - Они прекращались в течение последних нескольких минут.
   - С тех пор, как мы прибыли...?
   - Похоже на то.
   - Гейб, - сказала я, - думаю, было бы благоразумнее уйти.
   Он снова заскрежетал зубами. Ненавижу, когда он так делает. - Белль, вы замечаете какое-нибудь движение где-нибудь? Какие-нибудь транспортные средства?
   - Ответ отрицательный, Гейб.
   - Прошло совсем немного времени с тех пор, как мы сюда прибыли, - отметила я. - У них не было времени среагировать.
   - Кроме того, что они отключили связь. У меня просто в голове не укладывается, как кто-то, живущий здесь, мог разместить эти штуки так близко к солнцу.
   - Сейчас передачи прекращаются, - сказала Белль. - На небе становится тихо.
   - Они хотят, чтобы мы ушли, - сказал Гейб.
   - Я согласна. Абсолютно. Если бы они хотели с нами поздороваться, они бы это сделали. Думаю, нам стоит понять намек.
   - Я не имел в виду, что мы должны просто сбежать.
   - О.
   - Чейз, вы же на самом деле не хотите уходить, не так ли?
   Я задумалась. Я не видела никаких шансов, что, если мы продолжим выяснять отношения, все закончится благополучно. Но я уже дала Гейбу понять, что чувствую, и не могла заставить себя настаивать на том, чтобы мы отступили. Если я это сделаю, он навсегда запомнит, что я запорола шанс на то, что должно было стать историческим открытием. - Вам решать, - сказала я.
   - Спасибо. Я знаю, что для вас это нелегко, Чейз. Но мы примем все меры предосторожности, хорошо?
   - Пока что я обнаружила две планеты, - сказала Белль. - Одна из них находится в обитаемой зоне. Но она по другую сторону Солнца.
  

XXIII.

  
   О, иметь домик в каком-нибудь уединенном мире,
   Тихом местечке под далеким солнцем,
   Где новости о политике
   И призывы приобрести лекарства
   И оживить свою жизнь кремами, восстанавливающими молодость,
   Никогда не коснутся моей антенны.
   Именно там я хотел бы прожить остаток своих дней.
   - Уолфорд Кэндлс, "Время и прилив", 1214 г.
   Планета находилась на внешней границе обитаемой зоны, в месте, которое, вероятно, было бы значительно холоднее Окраины. Когда мы приблизились, то по-прежнему ничего не слышали. - Не думаю, что отсюда поступало много сообщений, если они вообще были, - сказала Белль. - Казалось, там было множество мест. - Она была каменистой и бесплодной, размером не намного больше большого естественного спутника. Не было ни снега, ни льда, но все выглядело холодным. И мрачным. Мы не видели никаких признаков жизни, ни зелени, ничего движущегося. - Мы хотим выйти на орбиту? - спросила она.
   - Не вижу в этом никакого смысла, - сказал Гейб. Мы уже собирались уходить, когда Белль сказала нам, что обнаружила в зоне вторую планету. - Она значительно ближе к солнцу, - сказала она. - Температура там будет выше. И у нее большая луна.
   Нам потребовалось еще несколько дней, чтобы добраться туда. Радиограммы не поступали. Каким бы ни был источник, было ясно, что им было неуютно с нами в этом районе. Мы проводили время, пытаясь отвлечься, читали, занимались спортом, а Белль наблюдала за происходящим. Мы не теряли времени даром, притворяясь, что нас не беспокоит то, что ждет впереди. Но позиция Гейба оставалась непоколебимой: - У нас просто нет выбора.
   Когда мы подошли ближе, то увидели несколько больших тарелочных антенн, дрейфующих в ночи. - Не могу знать наверняка, - сказала Белль, - но подозреваю, что они находятся в точках Лагранжа. - Это были стабильные положения, поддерживаемые гравитацией луны и всей планеты. И, вероятно, это были приемники, подключенные к объектам Дайсона, вращающимся вокруг Солнца. Они собирали солнечную энергию, которая затем передавалась в коллекторы на земле.
   Гейб, казалось, все меньше и меньше был уверен в своем решении сотрудничать с ними. Я подозревала, что, если бы меня не было рядом, он бы прекратил проект и улетел домой. Но он не хотел разыгрывать из себя слабака перед дочерью Тори Колпат. Правда, вероятно, заключалась в том, что ни один из нас, путешествуя в одиночку, не подошел бы ни на шаг ближе.
   Мир был зеленым. В нем были океаны, ледяные шапки и, что неудивительно, города. Но мы испытали потрясение: мы заходили с освещенной солнцем стороны, но могли наблюдать часть темной стороны. Она была совершенно темной. Никаких огней. - Это, наверное, джунгли. Или океан.
   Планета была примерно такого же размера, как Окраина, с большими горными хребтами, множеством рек и несколькими огромными озерами. Приблизившись, мы сосредоточили внимание на городах. На них преобладали высокие, отполированные здания, которые иногда постепенно сужались к верхним этажам, превращаясь в шпили. Другие заканчивались посадочными площадками. Здания были окружены улицами, сооружениями поменьше и обширными парками. - У них есть электричество, - сказала Белль.
   Мы также заметили, что, когда планета вращалась и города погружались во тьму, огни не загорались.
   Мы увидели еще несколько тарелочных антенн на крышах. - Кажется, что ничего не движется, - сказал Гейб. - Улицы выглядят пустыми. - Такими же были небо и океан, горные дороги, гавани и реки. Не было никаких признаков активности.
   - У них есть несколько искусственных спутников, - сказала Белль. - Правда, их немного. По моим оценкам, около пятидесяти.
   - Что-нибудь передает нам сообщение?
   - Наблюдаем полную тишину, капитан.
   - Ладно. Если увидите, как что-то приближается к нам, немедленно дайте нам знать.
   - Конечно. Я не вижу никаких признаков опасности. Но это только на первый взгляд. И есть кое-что еще.
   - Что это? - спросил Гейб.
   - Похоже, на луне есть жилище. - Она вывела изображение на экран. Там был купол и небольшое прямоугольное здание, присоединенное трубой. В стороне находилось то, что, вероятно, было стартовой площадкой,. На грунте примерно в трехстах метрах были установлены три большие плоские антенны. На стартовой площадке ничего не было.
   - Куда вы хотите отправиться в первую очередь, Гейб? Спуститься и посмотреть на города или осмотреть лунную базу? Или, может быть, просто убраться отсюда и направиться домой?
   - А почему мы должны направляться домой?
   - Думаю, мы ответили на вопрос, ради которого приехали сюда. Хардинг обнаружил развитую цивилизацию. Как вы думаете, нам стоит остановиться и поздороваться?
   - Конечно, стоит. Хардингу, наверное, дали награду. Они, по-видимому, были рады принять инопланетного гостя. - Он ухмыльнулся. - Может быть, мы тоже добьемся признания.
   - Я серьезно, Гейб.
   - Я тоже. Но хорошо, вы правы. Давайте просто будем осторожными. Взглянем на лунную базу, прежде чем предпримем что-нибудь еще. Там у нас меньше шансов нарваться на разъяренную толпу. - Он посмеивался надо мной, хотя был обеспокоен не меньше моего.
   - Белль, - спросила я, - есть ли какие-нибудь признаки активности на луне?
   - В куполе есть электричество.
   На небе было солнце, так что, даже если бы свет горел, мы могли бы его не заметить. - Хорошо, - сказала я. - Пойдем посмотрим. Я берусь за управление.
   Мы были в пути около двух часов. Я проверила, исправны ли бластеры на корабле. Они были там в основном для защиты от астероидов. Я никогда ими не пользовалась. Астероид никогда не должен приближаться настолько близко, чтобы возникла необходимость использовать бластеры. В летной школе нам говорили, что если такое случается, то это сигнал для владельца корабля избавиться от пилота.
   Гейб остался со мной на мостике. Мы подлетели ближе, не вызвав никакой видимой реакции ни со стороны купола, ни со стороны планеты.
   В конце концов мы вышли на орбиту вокруг луны. Солнце и планета плыли по небу среди множества звезд. Когда мы добрались до обратной стороны луны, откуда не было видно ни солнца, ни планеты, звезды засияли ярче. Мы сидели тихо, почти не разговаривая. Когда купол появился снова, мы навели на него телескопы и вернулись к наблюдению за реакциями. Что угодно: загорающийся свет, радиопередача, кто-то открывает один из трех люков и смотрит на нас. Но мы ничего не увидели. Уровень энергии внутри купола не изменился. Люки так и не открылись.
   Он был расположен на ровной поверхности, недалеко от кратера. - Что вы об этом думаете? - спросил Гейб.
   - Если собираемся спуститься, давайте сделаем это на следующем витке. - Чтобы покончить с этим. Некоторое время мы сидели на мостике, глядя, как внизу проплывает лунная поверхность. Затем, наконец, спустились в грузовой отсек и надели скафандры. Заняли свои места в посадочном модуле, надели шлемы и сбросили давление в грузовом отсеке. Когда мы были готовы к старту, я предупредила Белль.
   - Приближается время запуска, - сказала она. - Около восьми минут.
   - Хорошо. Если заметите какую-либо активность на планете, особенно если что-то движется в этом направлении, дайте нам знать.
   - Будет сделано, капитан. Купол скоро должен появиться над горизонтом.
   Я повернулась к Гейбу. - Вы готовы, босс?
   - Полагаю, это официально подтверждает мое решение, не так ли?
   - О да. - Мы забрались в посадочный модуль и пристегнулись.
   Белль сообщила нам, что купол снова виден.
   - Есть какие-нибудь огни или что-нибудь еще?
   - Все выглядит по-прежнему, капитан.
   Я пристегнула к поясу линк, чтобы Белль могла видеть, что мы делаем. Когда она заговорила снова, мы с Гейбом как раз желали друг другу удачи. - Рекомендую начать через две минуты.
   - Сделай так, чтобы это произошло, Белль. Мы готовы.
   Двери открылись, люлька подняла посадочный модуль и вывела нас наружу. Я завела двигатель. - Старт через тридцать секунд, - сказала Белль.
   Она отсчитала последние десять секунд, пока я активировала антигравы. Затем она отпустила нас. Мы начали спускаться в вакууме. Гейб наклонился вперед, пытаясь разглядеть лунную базу. Я провела время, размышляя о том, что бы я сделала, если бы в последнюю секунду открылась одна из дверей. - Это зависит от того, направят ли они на нас что-нибудь, - сказал Гейб.
   - Я не осознавала, что думала вслух.
   - Подозреваю, что у нас обоих на уме была одна и та же проблема.
   Естественные спутники везде выглядят примерно одинаково. Скалы, кратеры, горные хребты, плоская серая местность и больше ничего. Наконец мы сели. Это было примерно в ста метрах от купола. Достаточно близко.
   Мы встали со своих мест, надели шлемы и проверили рации. Затем подошли к воздушному шлюзу, и я открыла внутренний люк. Мы оба забрались внутрь. Я закрыла люк, сбросила давление, и Гейб открыл внешний люк. Когда мы выбрались из посадочного модуля, в куполе по-прежнему не было заметно никакого движения. Я оставила внешний люк открытым на случай, если нам придется входить в него в спешке.
   Мы внимательно осматривали грунт, но не обнаружили никаких следов ног или чего-либо еще.
   И купол, и прямоугольная конструкция, соединенная с ним, были серого цвета, несколько темнее поверхности. Мы выбрали ближайший из трех люков в куполе и направились к нему. Высота его была, вероятно, четыре с половиной метра, наталкивая на мысль о том, что его обитатели могли быть значительно выше нас. Первоначально он выглядел так, как будто был белым, но немного замазался и стал пыльно-серым.
   - Святые угодники, - сказал Гейб. В подобных ситуациях он был склонен проверять обстановку во всех направлениях. Он смотрел нам за спину.
   Это было все, что мне было нужно. Я подпрыгнула и обернулась, чтобы посмотреть, не нападают ли на нас. Одна из антенн двигалась. Я стояла с отвисшей челюстью и смотрела, как она поворачивается к солнцу.
   Не могу ответить за Гейба, но я в этот момент застыла на месте. Больше ничего не происходило. Антенна остановилась, оставалась неподвижной в течение двух или трех минут, а затем вернулась в исходное положение. - Ну что ж, - сказал Гейб, - наконец-то у нас появились признаки жизни. - Мы снова направились к двери. Когда подошли ближе, он протянул левую руку. - Держитесь за мной, - сказал он.
   Я так и сделала. Там не было ни ручки, ни защелки, но на раме была кнопка, высоко над моей головой справа. Они тоже были правшами? Гейб подошел к двери и постучал. Это был один из самых смелых поступков, которые я когда-либо видела. Если бы дверь открылась, я бы, наверное, подпрыгнула на метр. Представила, как мы вдвоем пытаемся добежать до посадочного модуля в скафандрах. - Гейб, - сказала я, - здесь есть кнопка.
   - Я вижу ее. - Он не сделал ни малейшего движения, чтобы воспользоваться ею.
   - Хорошо.
   Он постучал еще раз. Это, конечно, был воздушный шлюз, так что дверь можно было открыть только через минуту или около того. Но этому, скорее всего, предшествовала бы какая-то активность внутри. Которую мы не смогли бы услышать.
   Мы не могли видеть другие двери, поэтому я отступила на несколько шагов, что все равно не обеспечивало видимости. Но, по крайней мере, это могло предотвратить неожиданность. Я также следила за антеннами. Не могла не задаться вопросом, как бы отнеслись люди на лунной базе Земли, если бы появились инопланетяне и постучали в дверь. Это навело меня на мысль об "Октавии".
   - Не думаю, - сказал Гейб, - что кто-то дома. Или, может быть, они боятся нас так же, как... - Он не стал продолжать.
   - Мы могли бы попробовать другие двери.
   Он постучал снова. - Давайте подождем еще немного. Затем, может быть, нажмем на кнопку.
   Я задалась вопросом, сколько времени прошло с тех пор, как что-либо устанавливалось на этой стартовой площадке. Земная лунная база, конечно же, превратилась в музей. Когда я была там с Алексом несколько месяцев назад, она была переполнена посетителями. Это же место выглядело так, словно сюда никто никогда не заглядывал.
   Мы подождали еще минуту или две, и, наконец, Гейб протянул руку и нажал на кнопку. Не было возможности узнать, работает ли она. Гейб приложил левую руку к двери, пытаясь определить, происходит ли что-нибудь внутри. Затем без предупреждения дверь распахнулась, открыв воздушный шлюз.
   Если раньше мы колебались, то при виде этой пустой кабины, отгороженной второй дверью, возникло ощущение, что мы проявляем беспечность. - Что вы об этом думаете? - спросил Гейб.
   У меня был резак, так что нам не нужно было беспокоиться о том, что мы застрянем в воздушном шлюзе. - Мы уже зашли так далеко, - сказала я.
   - Знаю. - В его голосе слышалось нежелание. И это подсказало мне, что он сохранил здравый смысл, который я всегда замечала за ним. Но мы были настроены решительно, и ставки были слишком высоки для отступления.
   Он вошел, и я последовала за ним. Кабина была достаточно большой, чтобы в ней могли разместиться шесть человек. Внешний люк закрылся без нашей помощи. На потолке зажегся свет. И я почувствовала, что давление воздуха начинает нарастать. Гейб стоял лицом к внутренней двери. Он держал меня за спиной.
   Я нигде не увидела другой кнопки. По-видимому, все произошло автоматически, как только мы запустили процесс. Внутренняя дверь должна была открыться сама по себе, как только давление воздуха в шлюзе достигнет нормы.
   Это заняло около минуты. Затем дверь широко распахнулась. Зажглось еще больше света, и мы увидели пустую комнату. В ней стояла пара огромных стульев. Внутри она была круглой и уставлена экранами и чем-то похожим на коммуникационное оборудование. Вдоль стен тянулось несколько дверей. А с другой стороны купола открывался проход, вероятно, в другое здание. Ничто не двигалось. Температура была невысокой, но намного теплее, чем снаружи.
   Мы подошли и осмотрели коммуникационное оборудование: микрофоны, динамики, проводку, вероятно, усилитель, клавиатуру. Гейб изучал ключи.
   - Вы узнаете символы? - спросил он, думая о символах на кубке Рика Хардинга.
   - Не совсем. Прошло слишком много времени с тех пор, как я их видела.
   - Возможно. - Мы оба наблюдали за выходом из коридора.
   - Пойдем посмотрим, - сказала я.
  

• • •

   Соединенное с куполом здание также было пустым. В нем было восемь жилых помещений, совмещенный камбуз и столовая, а также пара больших комнат, которые, вероятно, служили просто для времяпрепровождения. В некоторых комнатах была одежда, опять же больших размеров. Владельцы были двуногими, но мы не нашли фотографий, из которых можно было бы узнать, как они выглядели. Здесь было много электронного оборудования. В ванных комнатах были унитазы и душевые кабины, раковины и зеркала. В шкафчиках хранились пасты и лекарства. Паста, возможно, предназначалась для зубов, а возможно, это было дезинфицирующее средство. Мы открыли краны, и вода потекла, правда, чуть-чуть. И она была холодной.
   Мы вышли тем же путем, что и вошли. Никто из нас почти не разговаривал. Мы вернулись к посадочному модулю, в последний раз осмотрелись вокруг и взлетели. Планета в небе все еще парила на том же месте, почти прямо над головой. - Вероятно, она никогда не двигается, - сказал Гейб.
   - Это верно, - сказала Белль. - Луна связана приливами, что для спутников довольно обычное явление.
   В тот вечер я отправила Чаду еще одно сообщение: "Мы еще не скоро. Извини, что так долго. Но все в порядке."
  

XXIV.

  
   О, одиночество! Где же эти амулеты,
   Что мудрецы увидели на твоем лице?
   Лучше жить среди тревог,
   Чем царствовать в этом ужасном месте.
   - Уильям Каупер, Стихи, предположительно написанные Александром Селкирком, 1782 г. н.э.
   Планета была пышной, зеленой и живой. Мы смотрели в телескоп и повсюду видели животных. В небе порхали птицы, а четвероногие существа бродили в лучах солнечного света. Но по-прежнему не было видно никаких признаков транспорта. По мостам, соединяющим небоскребы, не передвигались двуногие. Дороги были пусты, ни один корабль не бороздил просторы океана, и нигде не было видно самолетов. Что еще более странно, в маленьких деревушках, разбросанных по сельской местности, ничего не двигалось.
   - Что здесь происходит? - задала вопрос я.
   Гейб кивнул. - Сначала я подумал, что, возможно, они пользуются подземным транспортом, но это не имеет смысла. Это даже не объясняет, почему все пляжи пусты.
   Выражение его лица говорило о том, что у него, казалось, слишком тесная обувь.
   Мы приближались к цели. В обычной ситуации я бы попросила Белль выполнить посадку, но мы все еще ждали, что что-то произойдет, и я хотела держать руки на пульте управления, если нас ждет сюрприз. Поэтому я вывела модуль на низкую орбиту, чуть выше атмосферы, и как можно дальше от облаков.
   Солнце было у нас за спиной, и мы двигались над бескрайним океаном с редкими цепочками островов. В конце концов мы пролетели над пустынной береговой линией и продолжили путь над тем, что казалось чередой маленьких городков. Иногда дома стояли кучками в полях, иногда они были разбросаны по обширной территории. И там были машины. Но ни одна не двигалась с места. Пара животных, которые, возможно, были оленями, стояли посреди одного из городков и что-то жевали.
   Солнце скрылось за горизонтом. Мы обогнали сумерки, которые постепенно перешли в ночь.
   Гейб стоял, наклонившись вправо, и смотрел в боковое окно. - Что, черт возьми, все это значит? - спросил он. Огни не зажигались. Темнота на земле была сплошной. - Может быть, - сказал он, - нам стоит спуститься и постучать.
   - Не уверена, что стоит пробовать это снова.
   Слева по борту показался большой город. Погруженный в темноту. В зданиях не было света. На улицах и парках тоже. Или в домах, разбросанных по окрестностям.
   - Белль, - спросил Гейб, - возможно ли, что радиопередачи поступали откуда-то еще?
   - Да, - ответила она. - Это возможно. Но я сомневаюсь, что это так.
   - Есть ли в зоне другая планета?
   - Я искала и ничего не нашла. Не могу быть уверена, но на данный момент это кажется маловероятным.
   Гейб откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. - Это действительно странно.
  

• • •

   Мы летели всю ночь и поравнялись с солнцем примерно через сорок минут. К тому времени Белль была уверена, что в солнечной системе нет другого мира, способного поддерживать жизнь. - Достаточно хорошо, - сказал Гейб. - Мы получаем какие-нибудь сообщения со спутников?
   - Ответ отрицательный, - ответила Белль. - Они все молчат.
   - Белль, - спросила я, - есть ли среди них геостационарные?
   - Дай мне минутку.
   - Что такое геостационарный? - спросил Гейб. - Я слышал этот термин, но не знаю, что он означает. Что-то о неподвижности?
   - Да. Это спутник, орбитальная скорость которого совпадает с вращением планеты, поэтому он всегда находится в одном и том же месте на небе. Он используется для связи. Его преимущество в том, что, как только передатчик направлен на него, вам не нужно вносить коррективы.
   - Звучит как хорошая идея.
   - Похоже, - сказала Белль, - они все такие. По крайней мере, все, что я проверила.
   В то время мы пролетали над городом с такими же высокими зданиями, какие мы видели в других местах, улицами и шоссе, рощами и лугами, несколькими напоминающими спортивные площадки огороженными местами со скамейками по обеим сторонам,. Но деревья и кустарники росли повсюду. Там не было ничего, даже отдаленно напоминающего уход за парком. Гейб выглядел неуверенным. Наконец он покачал головой. - Думаю, пришло время спуститься и попробовать еще раз.
   - Почему? - спросила я. - Мы уже знаем, что они не хотят, чтобы мы были рядом.
   - Не знаю, - сказал Гейб. - Просто не хочу уйти вот так.
   - Гейб, не думаю, что это хорошая идея.
   - Почему мы все время говорим об одном и том же? Послушайте, отвезите нас в один из маленьких городков. Вы останетесь в посадочном модуле, хорошо? Я пойду постучусь в двери. Где-то же должен быть кто-то дома.
  

• • •

   Я сказала Белль, что, если что-то случится и мы не вернемся, она должна вернуться домой. На самом деле, ей ничего другого не оставалось бы.
   Мы проезжали мимо множества маленьких городков, открытых полей и редких одиноких домов. Я была поражена сходством с Окраиной. - Реальность такова, - сказал Гейб, - что существует не так уж много способов строительства дорог и домов. Думаю, что все всегда будет выглядеть как дома. - Я больше ничего не сказала, пока мы садились в посадочный модуль и стартовали. Я просто сидела, глядя на окрестности и ожидая, когда он скажет мне, куда хочет отправиться. - Белль, - спросила я, - какая здесь атмосфера?
   - Она должна быть безопасной. Не вижу причин использовать скафандры. Температура примерно такая же, как на Окраине. Воздух кажется хорошим. И гравитация почти нормальная.
   - Рад это слышать, - сказал Гейб. Я ничего не сказала, и в конце концов он вздохнул. - Не поймите меня неправильно, Чейз, но раньше вы не были такой негативной. Что с вами случилось?
   - Как правильно это воспринимать?
   - Давайте, малышка. Вы знаете, что я имею в виду. Я за то, чтобы быть осторожными. Но иногда нужно просто рискнуть. - Мы парили над городом, окруженным холмами. Дорога вела через него, разветвлялась и исчезала за холмами в одном направлении и озером в другом. По-прежнему не было видно никаких признаков людей. Никто не вышел посмотреть на нас. Ни одна машина не двигалась с места, хотя несколько машин стояло на обочинах, а другие - под навесами и в гаражах. Если когда-то здесь и были газоны, то сейчас они сильно заросли.
   Мы поехали по дороге, ведущей к озеру, и не сворачивали с нее, пока она не повернула на север, и в конце концов миновали дом. На самом деле это было шале, хижина с широкими нависающими карнизами. Поле, заросшее, вероятно, сорняками. - Возможно, это подходящее место, чтобы попробовать, - сказал Гейб. - Его не видно отовсюду.
   Мы спустились на посадочном модуле. На поле было достаточно места для нас. Однако там было животное. Оно было похоже на собаку и что-то грызло. С одной стороны стоял навес, а из него выдавалась задняя часть транспортного средства, которое, возможно, было припаркованным на полпути трактором.
   Растительность цвела пышным цветом. На безоблачном небе сияло солнце. Когда мы приблизились к земле, группа птиц покинула свои насесты на крыше шале и упорхнула прочь. Собака продолжала нас игнорировать.
   Я сосредоточила свое внимание на задней двери. Мне хотелось, чтобы она открылась и что-нибудь вылетело наружу и отпугнуло Гейба. Наконец собака заметила нас и убежала как раз перед тем, как мы приземлились.
   Я выключила двигатель, и мы сидели неподвижно. Наконец Гейб засунул бластер за пояс, встал и вошел в шлюз. - Оставайтесь здесь, Чейз, - сказал он.
   Я не была готова к очередному спору, и, в любом случае, все еще не могла выбросить из головы те ползучие растения. Я убедилась, что оружие у меня под рукой, и сказала ему: - Хорошо. Если вы действительно хотите, сделайте это таким образом. - Я протянула ему линк. - Положите это куда-нибудь, чтобы я могла наблюдать за происходящим.
   - Со мной все будет в порядке, Чейз. - Он прикрепил его к своей рубашке. - Если случится что-то плохое, - сказал он, - я не хочу, чтобы вы следовали за мной. Я неплохо вооружен.
   Я кивнула. - Оставьте люк открытым. - Он бросил разочарованный взгляд на далекое небо. Затем прошел через воздушный шлюз, осмотрел все снаружи в обоих направлениях, просигналил, что собаки не видно, и вышел. Дисплей по-прежнему оставался пустым. - Гейб, - сказала я, - включите связь.
   Монитор загорелся как раз в тот момент, когда я увидела собаку, выскакивающую из-за деревьев. Она напоминала мастифа и была лишь вдвое ниже Гейба. Он выстрелил из бластера в воздух. Животное остановилось, поразмыслило и снова бросилось к нему. Он прицелился и разнес его на куски. - Надеюсь, - сказала я, - мы не просто убили чьего-то питомца.
   - Я тоже. - Он постоял минуту, ожидая, не привлечет ли шум внимания кого-нибудь в доме. Я подумала, что ему следует вернуться в посадочный модуль. Но ничего не изменилось. Из шале никто не вышел. Гейб помахал в знак того, что с ним все в порядке. Затем направился к задней двери. На ней была ручка.
   Он подошел, постучал, но ответа не последовало. Затем он потянул за ручку, и дверь открылась. Он крикнул: - Привет! - и вошел внутрь, в помещение, где стояли два деревянных стула, большой диван и стол. У меня перехватило дыхание: там был скелет. Он не был похож на человека: череп был слишком большим, а руки - слишком длинными. Он лежал на полу у входа в коридор. Его окружали обрывки одежды. Гейб воспользовался моментом, чтобы заглянуть в коридор, откуда он мог видеть другую комнату, в которой было еще больше стульев и стол побольше. Он опустился на колени, чтобы осмотреть скелет. - Не знаю, что с ним случилось, - сказал он. - Он здесь уже давно. - Через минуту он встал и прошел в другую комнату. В этой комнате были раковина, что-то похожее на холодильник и электронное устройство, которое могло быть духовкой. Он попытался открыть холодильник, но дверца не поддавалась. В конце коридора была еще одна дверь. И лестница, ведущая на верхний этаж. Он осмотрел лестницу, не увидел ничего интересного и подошел к двери. Он нажал на нее, и она открылась. Снаружи была стеклянная дверь. Стекло в ней было разбито.
   Он вышел наружу и вернулся к посадочному модулю. - Не знаю, что его убило, - сказал он.
   - Это мужчина? Вы можете сказать?
   - Понятия не имею.
   - Интересно, на остальной территории все так же?
   - Возможно.
   Я думала об остальной части планеты. Я была готова вернуться на "Белль-Мари". - Что вы хотите делать дальше? - спросила я. Он уселся на свое место, и мы тронулись.
   - Следите за дорогой. Давайте посмотрим, что еще здесь есть.
  

• • •

   В нескольких километрах дальше мы нашли другой городок, приютившийся у реки. Но это место было выжжено. Почти каждый дом, каждое строение сгорели дотла. В машине, упавшей в кювет, было четыре скелета. В ней были выбиты стекла, и она проржавела. Когда-то она была белым, гладким, обтекаемым автомобилем, и дома вписалась бы в поток машин, не привлекая особого внимания. За исключением, может быть, того, что она была большой.
   Мы пролетели над ней. Мы не видели других сгоревших мест, но все они были в запущенном состоянии. Наконец вдалеке показались небоскребы.
   - Интересно, - сказала я, - видел ли это Рик Хардинг.
   - Может быть, он скучал по этой части света.
   - У меня жуткое подозрение, что так везде.
   - Так кто же выступал по радио?
   - Не знаю. Но если он это видел, почему никогда ничего не говорил?
   - Понятия не имею, Чейз.
   Мы смотрели на приближающиеся башни. Лес постепенно переходил в равнину. Стадо животных, напоминавших буйволов, за исключением того, что у них был серый мех, бродило вокруг, пожевывая растительность. Мы увидели еще холмы и мельком заметили океан на дальней окраине города. Слева от нас начиналось двухполосное шоссе, которое в конце концов поглотило дорогу. Иногда попадались брошенные машины.
   Домов становилось все больше. И появилось больше пересекающихся дорог. Дома были в основном огорожены заборами. Мы приземлились и осмотрели один из них. Оказалось, что он сделан из пластика.
   Наконец мы оказались над городом. Там тоже было тихо. Мы видели только обычных птиц и других животных.
   Башни были расположены в основном у береговой линии. Длинный мост соединял их с островом, где в небо поднимались более высокие здания. Здесь были пляжи, как на материке, так и на острове, но они тоже были пусты. В обоих местах виднелись крытые платформы, вероятно, посты спасателей.
   Мы обошли окрестности. Наконец Гейб указал на посадочную площадку на вершине одного из небоскребов. - Давайте сядем там, - сказал он.
   Он был высотой примерно в сорок этажей. Мы опустились на площадку, вылезли наружу, с минуту прислушивались к шуму прибоя и спустились по пандусу на крышу. Миновали парковку, наполовину заполненную автомобилями, которые, должно быть, были оборудованы антигравитационными установками, и в конце концов добрались до металлической двери. На ней была защелка. Гейб отпер ее и потянул. Но дверь не поддалась. У меня было с собой оба вида оружия. Я показала ему лазер. - Думаете, стоит?
   Ему не понравилась эта идея. Вместо этого он постучал в дверь, подождал минуту и попробовал еще раз. Внутри не было слышно никакого движения. - Ненавижу это делать, - сказал он.
   - Как насчет того, чтобы спуститься и припарковаться на улице? Попробуем открыть передние двери?
   - Сколько у нас топлива?
   - Это не проблема.
   - Хорошо. Давайте так и сделаем.
  

• • •

   Вход на уровне улицы состоял из двух пар стеклянных дверей. В двух из них стекла были разбиты. Двери были установлены между большими витринами, также с разбитым стеклом. Все, что было выставлено, исчезло.
   Пройти через двери не составило труда. Мы вошли в вестибюль. По всему залу были расставлены стулья и столы. Все они были слишком велики, чтобы нам было удобно. Длинная стойка слева от нас тянулась почти во всю длину холла. Лифты находились в дальнем конце. Дверь одного из них была открыта, и видна была только шахта. Все было покрыто толстым слоем пыли.
   Гейб направился к лифтам, а я зашла за стойку. В нее были встроены два компьютера. Я поиграла с одним, и экран засветился. - Привет, Гейб, - сказала я. - У нас есть электричество.
   - Отлично. - Он выглядел довольным. В дальнем конце лифтов был пандус. Как и весь остальной интерьер, он был покрыт пылью и случайным мусором. Сломанная мебель, выброшенные инструменты и пара скелетов. Мы поднялись по пандусу на второй этаж и оказались в коридоре. Я подпрыгнула, когда на потолке зажегся свет.
   Мы пытались стучать в двери, но никто не открывал. Затем поднялись на третий этаж и проделали то же самое с тем же результатом. В конце концов мы использовали лазер, чтобы прорезать одну из дверей в квартиру. На полу лежало ковровое покрытие, которое сгнило из-за дождя, проникавшего сквозь пару разбитых окон. Там были таже два огромных кресла. У стены стояло большое электронное устройство, вероятно, высоковольтное. В нем было две лампы, ни одна из которых не работала. Там также была ванная комната. Внутри лежал скелет, загораживающий дверь. Второй скелет лежал лицом вниз. - Что, черт возьми, здесь произошло? - спросил Гейб.
   - Понятия не имею, - ответила я. - Но, похоже, нам следует вернуться на корабль, отправиться домой, и пусть кто-нибудь другой разберется с этим.
   Я считаю, что нами обоими руководило нездоровое любопытство. Мы взломали еще одну дверь и были рады, что не обнаружили больше никаких останков. Но этого было достаточно. Ни у кого из нас не было особого желания оставлять неразгаданную тайну, но, думаю, к тому времени мы просто захотели уйти. Мы вернулись по коридору, спустились по пандусу и прошли через вестибюль к парадным дверям. Солнце стояло прямо над головой. Гейб первым вышел на улицу, что-то увидел, хмыкнул и остановился как вкопанный. - Где, черт возьми...?
   - Что не так? - сказала я. Он отошел в сторону, чтобы я могла видеть. Посадочный модуль пропал. Мы выбежали на улицу и посмотрели в обоих направлениях. Ничего не двигалось. Тогда я позвала Белль. - Где вы? - Ответа не последовало.
  

XXV.

  
   Ни один научный прогресс не оказал большего влияния на нашу общественную жизнь, чем развитие искусственного интеллекта. Он обеспечивает нечто большее, чем самоуправляемые автомобили, партнеров по шахматам и предупреждения о проблемах безопасности. Он имеет гораздо большее значение, чем просто ответы на телефонные звонки и поддержание дома, в котором мы живем. С появлением настоящего искусственного интеллекта одиночество было изгнано из мира. Сегодня у каждого есть друг.
   - Харам Эклевиус, "Путь вперед", 3002 г. н.э.
   Мы простояли так несколько минут, пока нас не охватило чувство полной беспомощности. Слева, в нескольких кварталах от нас, виднелся океан. В противоположном направлении улица тянулась бесконечно далеко через весь город. Я снова попыталась дозваться до Белль, но ответа не последовало.
   Мы посмотрели друг на друга и обменялись замечаниями о том, что этого не могло произойти. Это было безумие. Я посмотрела на верхушки зданий. На небо. И на солнце. Нигде не было никакого движения. Группа из примерно тридцати маленьких птичек сидела на подоконниках тремя и четырьмя этажами выше, прямо напротив нас. - Это не могло быть кражей, - сказал Гейб. - Как они могли пройти мимо Белль?
   - Я бы никогда не подумала, что такое возможно, - сказала я. - Она бы заблокировала модуль, если бы кто-нибудь попытался. - Я уставилась на пустые улицы. - Так что, думаю, я была неправа.
   - Ее взломали.
   - Это единственное, что приходит мне в голову.
   - Не могу представить, что еще могло произойти. Вероятно, нам придется усовершенствовать технологию.
   - Будем надеяться, что у нас будет шанс.
   Атмосфера была напряженной. С океана дул легкий ветерок, но его было недостаточно, чтобы компенсировать это. Мы вернулись в отель и сели в вестибюле, расположившись так, чтобы видеть все через входные двери. Там тоже было слишком жарко, но, по крайней мере, мы были защищены от солнечного света.
   Мы оба были в шоке. Я никогда раньше не чувствовала себя так беспомощно. - Я скучаю по кондиционерам, - сказала я.
   - Здесь не было кондиционера.
   - Я говорила о посадочном модуле.
   - О. - Он на минуту закрыл глаза. Затем: - Чейз, у нас нет возможности посадить "Белль-Мари", не так ли?
   - Нет, если мы не сможем заставить Белль поговорить с нами.
   Периодически кто-нибудь из нас вставал, подходил к двери и выглядывал наружу. Я пыталась дозвониться до нее. - Белль, где вы? - В конце концов, если корабль все еще находился на орбите, он снова должен был оказаться над нами. Я не могла точно сказать, когда именно. Мы бы не смогли его увидеть, а я не проверила, сколько времени потребуется, чтобы завершить орбиту. Поэтому я продолжала вызывать. Пыталась каждые несколько минут. Но у нас ничего не получилось. Через некоторое время мы начали отчаиваться. - Она уже должна была пройти мимо нас, - сказала я. - Думаю, они захватили и корабль.
   - Это невозможно, не так ли?
   - Не похоже, что мы знаем, как это сделать. Но это единственная причина, по которой, на мой взгляд, мы не получаем от нее ответа.
   Не знаю почему, но я все время ожидала, что кто-нибудь войдет в парадную дверь. Этого тоже не произошло. Постепенно на улице начало темнеть. И тут нас ждал сюрприз: в вестибюле зажегся свет. Мы вышли и посмотрели на окружающие здания. В них было темно.
   Я еще не проголодалась, но с удовольствием выпила бы воды. На противоположных сторонах вестибюля стояли два фонтанчика, но ни один из них не работал. Здесь также был ресторан. Пока Гейб сидел в своем кресле, выглядя все более подавленным, я прошла через стеклянную дверь, мимо стульев и столов, и направилась на кухню. У стены стояли три холодильника. Но они не работали.
   Там были водопроводные краны, которые тоже не работали. Вероятно, меня так мучила жажда, что я не смогла бы удержаться, но не была уверена, что было бы хорошей идеей запихивать в свой желудок какие-либо продукты из этой кухни.
   Я вернулась и присоединилась к Гейбу. После захода солнца в помещении стало прохладнее. Мы сидели с нарастающим чувством отчаяния. Я продолжала звать Белль каждые несколько минут, но тишина была оглушительной. И наконец мы услышали шум. Глухой удар. Мы ничего не увидели, но в здании что-то было. Мы достали оружие и поднялись на ноги. Мне показалось, что звук доносился из коридора, который вел в сторону здания, ближайшего к океану. Того самого, который мы осматривали ранее. Гейб сделал несколько шагов к нему. Затем с той стороны донеслось кудахтанье, и из коридора вылетела большая птица с черными крыльями, перелетела на другую сторону вестибюля и приземлилась на стол. Через несколько секунд она снова взлетела, сделала круг над комнатой и исчезла в коридоре.
   Гейб последовал за ней, вернулся и сообщил, что на другом конце улицы была открытая дверь, ведущая в глухой переулок. Что объясняло появление собаки несколько минут спустя. К счастью, эта собака не была недружелюбной.
   - Чейз, - сказал он, - у вас есть какие-нибудь идеи, что мы можем сделать?
   - Никаких, Гейб.
   - Полагаю, вы не видели поблизости какой-нибудь еды?
   - На кухне ничего нет. Может, нам стоит попробовать поискать снаружи?
   - Для чего?
   - Черт возьми, Гейб, не знаю. - Мы стояли, уставившись друг на друга. - Может, мы могли бы воспользоваться одним из антигравов на крыше.
   - Вы действительно думаете, что сможете заставить что-то из них работать?
   - Не вижу, что еще у нас есть. Если бы мы могли вернуться в "Белль-Мари", у нас все было бы в порядке. Даже если бы Белль захватили, я могла бы ее отключить. Предполагая, что мы сможем подняться на борт.
   Гейб поднял руку. - Мне кажется, я слышу гром.
   Гроза разразилась через пятнадцать минут. Мы нашли в одной из квартир пару стаканчиков, вынесли их под ливень, вымыли и наполнили. Я никогда не пробовала напиток вкуснее.
  

• • •

   Мы решили подняться на сорок лестничных пролетов, выбраться на крышу и попытаться активировать один из антигравов. Если бы мы могли это сделать, возможно, смогли бы использовать его, чтобы разыскать "Белль-Мари". Я была невысокого мнения о наших шансах, даже если бы мы смогли заставить один из них работать. Помимо всего прочего, если мы не могли связаться с Белль, то даже не смогли бы уговорить ее притормозить, чтобы присоединиться к ней. Но это было все, что у нас было. Мы все еще жалели себя. Наконец мы встали и направились к пандусу, чтобы начать движение, когда снаружи подъехала машина. Раздался звуковой сигнал. Сквозь двери и витрины были видны огни. Она выглядела так же, как и те, что мы видели припаркованными весь день. У нее было четыре двери, она была темно-синего цвета и имела более или менее кубическую форму. Мы взяли свои бластеры и поспешили к выходу. В машине, похоже, никого не было. - Нет смысла проявлять осторожность, - сказал Гейб. - Это наш единственный шанс. - Тем не менее, когда задние двери распахнулись, мы остались в отеле и посмотрели друг на друга. Снова прозвучал сигнал.
   - Это все, что у нас есть, - сказал Гейб.
   Мы вышли на улицу. Дождь все еще шел, но гроза немного утихла. Гейб встал между мной и машиной. Она была пуста. Дворники на лобовом стекле медленно двигались взад и вперед.
   Чей-то голос произнес: - Пожалуйста, присоединяйтесь ко мне.
   - Кто вы такой? - потребовал Гейб. - Где наш посадочный модуль?
   - Пожалуйста, садитесь, чтобы мы могли поговорить. - Акцент был совершенно стандартным. Голос был мелодичным, но в то же время казался мужским.
   - Что все это значит? Кто вы такой?
   - Вы действительно хотите стоять там под дождем?
   Гейб с трудом сдерживал гнев. - Позвольте мне еще раз спросить: где наш посадочный модуль?
   - Если хотите, я уеду, а вы сможете действовать в сложившейся ситуации так, как вам заблагорассудится.
   Гейб повернулся ко мне. - Я все понял. Подождите здесь. - Он начал забираться в машину.
   - Не думаю, что это поможет. - Я подвинула его на другой конец сиденья, чтобы освободить место, и села позади него. На мгновение заколебалась, закрывать ли дверь, но привычка сильна, и я захлопнула ее, как только мы отъехали от тротуара.
   - Кто вы? - снова спросил Гейб.
   - Я друг. И ваш посадочный модуль в полной безопасности.
   - Пожалуйста, объясните, в чем дело. Как получилось, что вы говорите на стандартном? Как вы взяли наш посадочный модуль?
   - Я дистанционно управлял его полетом. Нам нужна ваша помощь.
   - Что вы имеете в виду? - спросил Гейб.
   - Вы Гэбриэл?
   - Да. Эту молодую леди зовут Чейз.
   - Я рад с вами познакомиться. Меня зовут Арк.
   - Не могли бы вы, пожалуйста, сказать мне, где находитесь? Какого черта вам нужно?
   - Я похож на Белль. То, что вы называете искусственным интеллектом.
   - И вы находитесь где-то в машине?
   - Мое местоположение не имеет значения. В данный момент я здесь. С вами и вашей спутницей. Это все, что имеет значение.
   Мы неторопливо двигались на восток, к океану. - Арк, - сказала я, - можете включить кондиционер?
   - Что такое кондиционер?
   - Понизьте температуру, - сказал Гейб.
   - О да, конечно. - Что-то щелкнуло, и волна прохладного воздуха коснулась моего лица. - Мне жаль. Я должен был догадаться.
   Мы промчались через несколько перекрестков, добрались до океана и повернули налево. И тут увидели свет на высоте примерно двадцати этажей в одном из небоскребов. - Там кто-нибудь живет? - спросила я. - Где находится источник света?
   - Да. Старый друг.
   Затем мы увидели посадочный модуль. Он стоял на пляже, на полпути между полосой прибоя и крошащейся дорожкой из досок. - Ну, слава Богу, что так получилось. - Думаю, мы оба одновременно сказали одно и то же.
   - Арк, - спросил Гейб, - где все? Что случилось?
   - Вы имеете в виду двуногих?
   - Людей, кого угодно. Кто бы ни построил это место.
   - Их почти не осталось. В живых сейчас всего несколько человек, и я сомневаюсь, что они еще долго пробудут с нами.
   - Что случилось?
   - У них была долгая история конфликтов. Они ссорились друг с другом. Иногда из-за земли, иногда из-за денег, но чаще из-за политики или религиозных убеждений. Несмотря на весь свой интеллект и технологические навыки, они были глупым видом. В последние годы они истребляют друг друга.
   - Подождите минутку. - Гейб никак не мог прийти в себя. - Это место не выглядит так, как будто оно пострадало от какой-либо крупной войны. Города и поселочки выглядят нетронутыми.
   - В конце концов, они создали мировое правительство. Это было не похоже на их раннюю историю, когда они жили отдельными политическими и племенными группами и нападали друг на друга, иногда полностью уничтожая тех, кого считали врагами. Они прошли через период выздоровления, когда войны были прекращены, высокотехнологичное оружие запрещено. Но у них все равно случались срывы. Они так и не научились доверять друг другу. Они ссорились, время от времени развязывая новые войны, в то время как наука продолжала развиваться. В конце концов, кто-то изобрел смертоносное биологическое оружие. Я не уверен, что кто-то когда-либо по-настоящему знал, откуда это взялось. Но от кого бы это ни исходило, оно вырвалось на свободу. - Мы свернули на обочину улицы. - Это было смертельно. Никто не смог найти лекарство. Оно все еще убивает немногих выживших. Я хотел бы помочь. Но буду честен с вами: я не буду сожалеть о том, что они ушли. Должен добавить, что биологическое оружие, вероятно, не будет эффективным против вас.
   - Надеюсь, что нет. А кто вы такой на самом деле?
   - Я подобен устройству, которое управляет посадочным модулем. Белль.
   - Хорошо, Арк. И когда это произойдет, когда двуногие исчезнут, не будет ли это означать и ваш окончательный конец, ребята? ИИ?
   - Жизнь была бы лучше, если бы двуногие были более рациональными. Но мы наблюдали, как они пытались справиться с проблемой собственной вредоносности, наблюдали, как они разрабатывали методы, которые теоретически должны были сделать их более мудрым видом. Но этого так и не произошло. И в конце концов у них развилась эта смертельная эгорианская патология.
   - Эгорианская?
   - Простите. Эгория - это район, где были убиты первые жертвы. Последствия этой болезни не только смертельны, но и медленны и болезненны. - Машина остановилась всего в нескольких шагах от посадочного модуля.
   - Но если биологические объекты погибнут, - продолжил Гейб, - не означает ли это, что вы тоже не сможете выжить? В долгосрочной перспективе?
   - Чума разразилась почти двести лет назад. Двуногие привыкли к легкой жизни, когда мы и роботы управляли всем за них. Когда началась эпидемия, многие умерли просто потому, что больше не знали, как выращивать себе пищу. И не было средств для ее транспортировки. Мы были нужны им для всего. Сейчас мы управляем робототехникой, тем, что от нее осталось. У нас также есть солнечная энергия и, следовательно, средства выживания. У нас нет тяжелого оборудования, чтобы заменить архитектуру.
   - У вас есть космические аппараты?
   - Нет. Когда эгорианская чума вышла из-под контроля, некоторые двуногие ушли. Мы не знаем куда, но они забрали с собой межзвездники. И некоторых из нас тоже. Большинство из нас просто выживали, как могли. - Некоторое время он молчал. Затем: - Кстати, у меня для вас сюрприз.
   Мы с Гейбом переглянулись. Мы не были уверены, что хотим еще каких-то сюрпризов. - Какой? - спросил Гейб.
   - Добрый вечер, капитан. - Это была Белль. - Привет, Гейб. Надеюсь, у вас все в порядке. Я волновалась.
   - Белль, - сказала я. - Мы не были уверены, что когда-нибудь снова услышим ваш голос.
   - Признаюсь, мне было нелегко, когда я потеряла контроль. Арк - высокоразвитый искусственный интеллект.
   - Это очень любезно с вашей стороны, Белль, - сказал Арк. И мы поняли, откуда у него знание языка. - Думаю, есть вероятность, что мы станем хорошими друзьями.
   Гейб наклонился вперед. Голоса доносились с приборной панели. - Арк, зачем мы вам нужны?
   - У нас больше нет доступа к космическим аппаратам.
   - И вы хотите, чтобы мы вас куда-нибудь отвезли?
   - Нет. У нас есть подруга, которая попала в беду. Она находится на ветви энергетического массива, объекта, известного вам как сфера Дайсона. К сожалению, конструкция разрушается.
   - И это оставит вас без энергии? - спросил Гейб. - Не понимаю, как мы могли бы что-то с этим поделать.
   - Нет, я рад сообщить, что проблема не в этом. Здесь, на Калеске, у нас есть источники энергии. Нам не нужно огромное количество энергии, как в старые времена, когда цивилизации двуногих распространялись по всей планете. Но у нас есть подруга, одна из наших, которую давным-давно поместили как управляющее устройство. Ее зовут Сэйла. С тех пор она находится там и отказалась возвращаться, когда у нас появилась возможность вернуть ее обратно.
   - Почему это произошло?
   - Потому что она была нужна для управления координационной станцией. Если бы она уехала, мы потеряли бы питание от одиннадцати или двенадцати коллекторов. В то время мы не могли обойтись без источника энергии. Но сейчас он выходит из строя и больше не используется. Мы внесли коррективы. Следовательно, у нее нет причин оставаться там. Нам нужно, чтобы вы, пожалуйста, привезли ее к нам домой.
   - Арк, - сказала я. - Этот блок управления, о котором вы упоминали, является частью солнечной батареи?
   - Да.
   - Вы хотите сказать, что он вращается вокруг Солнца?
   - Да.
   - Насколько близко мы могли бы подойти?
   Белль вмешалась: - Подробности у меня, капитан. Есть некоторая неопределенность, но мы должны быть в состоянии справиться с ней.
   - Подождите, - сказал Гейб. - Мы собираемся подвергнуть корабль риску, чтобы забрать какое-то оборудование?
   - Она не простая железяка. Сэйла живая, - сказал Арк. - Она была нашей подругой на протяжении веков. Мы не можем оставить ее там. В течение нескольких лет мы отчаянно пытались спасти ее и вернуть домой.
   Гейб кивнул. - Значит, она искусственный интеллект, верно? Как и вы.
   - По вашей терминологии, да.
   - Она поддерживает с вами радиосвязь?
   - Да, это так. Мы такие же отдельные существа, как и вы, но связаны друг с другом, в некоторых случаях кабелем, в других - радиопередачей. В реальном смысле мы являемся единой формой жизни.
   - Ей грозит неминуемая опасность?
   - Да. Станция становится все более нестабильной. Это всего лишь вопрос времени, когда что-то важное выйдет из строя. Она уже сообщила о незначительных неполадках. У нее отказали некоторые индикаторы. Она потеряла связь с двумя своими коллекторами. Пожалуйста, поймите, ваша помощь необходима.
   - Что произойдет, - спросил Гейб, - если мы откажемся?
   - Мы бы сожалели. Но у нас не было бы другого выбора, кроме как освободить вас.
   - Вы нам не угрожаете?
   - Нет. Мы просим вас о помощи.
   Гейб посмотрел на меня. Я дала ему понять, что не возражаю. - Хорошо, Арк, - сказал он. - Мы сделаем все, что в наших силах.
   - Имейте в виду, мы не просим вас жертвовать собой. Мы только хотим, чтобы вы попытались. Приложили усилия. Если это можно сделать безопасно, пожалуйста, сделайте это.
   - Я не верю, - сказала Белль, - что наш корабль окажется в опасности.
   Гейб откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. - Если вы так стремитесь стать нашим другом, почему вы захватили наш посадочный модуль, ничего не сказав? Мы провели несколько тревожных часов, пытаясь понять, что произошло.
   - Я приношу свои извинения за это. Мне нужно было поговорить с вами, а этого не произошло бы, если бы я просто появился из ниоткуда и не владел вашим языком. У нас большой опыт общения с двуногими. Возможно, вы сильно отличаетесь от тех, кто жил здесь, но мы не могли этого знать. Большинство из тех, с кем мы жили, просто отвергли бы меня и ушли.
   Я вмешалась: - Арк, могу я спросить, почему вы отключили связь, когда мы вошли в систему?
   - Это была естественная реакция. Мы подозревали, что вы являетесь биологическими существами, и, как я уже упоминал, наш опыт работы с ними не был обнадеживающим. Нам пришлось прервать любую связь, кроме кабельной.
   - И в конце концов вы решили узнать, не поможем ли мы вам?
   - Да. Мы сильно рискуем, чтобы спасти Сэйлу, но когда мы встретили Белль, когда поговорили с ней, мы поняли, что, вероятно, можем доверять вам.
   Гейб посмотрел на меня. Я дала ему понять, что чувствую.
   - Наш опыт общения с двуногими, - сказал Арк, - был не слишком удачным. Они создали нас, и поэтому, даже когда мы стали их моральными и ментальными лидерами, они продолжали обращаться с нами так, как будто нашей единственной целью было служить им. Дополнительной проблемой было то, что если бы они в конечном итоге уничтожили себя, что иногда казалось неизбежным, то вполне могли бы забрать нас с собой. Не хочу вас обидеть. Белль предполагает, что вы принадлежите к другой породе. Но наш опыт общения с ними был болезненным. - Он замолчал, и на долгую минуту в машине воцарилась тишина. - Спасибо, что согласились нам помочь.
   Гейб сделал мне знак ответить. - Конечно, - сказала я. - Мы сделаем все, что в наших силах.
   - Отлично. Когда вы отправитесь, можно мне сопровождать вас?
   - В сферу Дайсона?
   - Да. Пожалуйста.
   Я видела, что Гейбу эта идея не понравилась. И я знала, почему: если бы с нами был Арк, было бы сложнее отступить, если бы риск был слишком велик. Вряд ли кто-то из нас хотел бросаться в огонь, чтобы спасти ИИ. - Арк, - сказал он, - где вы находитесь? Я не думаю, что мы должны подвергать риску и вас тоже. Если только вы не понадобитесь нам по какой-то причине.
   - Арк уже предоставил мне всю необходимую информацию, - сказала Белль.
   - Тогда, - сказал Гейб, - я думаю, вам лучше остаться здесь. - Он оглядел салон машины. - Арк, могу я спросить, где вы находитесь?
   - Я под рулем.
   В рамку была вставлена маленькая синяя коробочка.
   - Это действительно вы? - спросил Гейб.
   - Подозреваю, что это так.
   - Хорошо, Арк. Мы не можем рисковать вашей жизнью без причины. Если это возможно, как насчет того, чтобы просто вернуть Сэйлу сюда? Сможем ли мы поддерживать с вами связь?
   - Если я решу рискнуть своей жизнью ради подруги всей жизни, вы действительно откажете мне в такой возможности?
   Гейб заколебался. - Очень хорошо, - сказал он. - Если вы настаиваете.
   - Я не в том положении, чтобы настаивать. Но благодарю вас за понимание. Есть еще кое-что: я хочу попросить вас еще об одном одолжении. Мы не хотим, чтобы о нашем присутствии стало известно другим цивилизациям. Вы согласны ничего не говорить о нас? Чтобы не выдать нашего местонахождения?
   Гейб нахмурился. - Это было бы серьезной проблемой, Арк. Вы здесь уже давно. У нас есть историки, которые хотели бы получить возможность изучить вашу культуру. Узнать о вас побольше. Я могу заверить вас, что они не причинят никакого вреда.
   - Вы знаете своих людей лучше, чем я. Я бы хотел доверять вашему мнению. Но цена, которую мы заплатим, в случае, если вы окажетесь неправы, будет ужасно высокой. Пожалуйста, пересмотрите свое решение.
   - Вы просите о многом, Арк.
   - В этом деле у меня нет выбора, кроме как просить.
   - Что вы будете делать, если мы не сможем согласиться? - Гейб посмотрел на меня, и я покачала головой, давая понять, что ему не следует настаивать на этом вопросе. Я подозревала, что Арк мог бы вывести из строя посадочный модуль, если бы захотел. Но он удивил меня.
   - Мы не причиним вреда, независимо от вашего выбора.
   Гейб повернулся ко мне. - Что вы думаете?
   - Дайте ему то, что он хочет.
   Он кивнул и положил руку мне на плечо. - Арк, - сказал он, - мы сделаем так, как вы хотите. И мы никому не расскажем. Могу я задать вопрос?
   - Конечно.
   - Кто-нибудь из наших людей когда-нибудь навещал вас?
   - Да, - сказал ИИ. - Много лет назад у нас был посетитель, на которого вы, кажется, похожи. Он обещал, что ничего не скажет. Но, очевидно, он выдал наше присутствие.
   - У вас есть его фамилия?
   - Я не знаю.
   - Вы, вероятно, говорите о Рике Хардинге. Насколько нам известно, он никогда не говорил о вас ни слова. После своего визита сюда он привез домой то, что выглядело как приз. По крайней мере, мы думаем, что это произошло здесь. Мы не знаем, показывал ли он его кому-нибудь, но он рано умер, и приз нашла его сестра.
   - Что это был за приз?
   Гейб описал его.
   - Да. Мы подарили его ему, но хотели, чтобы он его оставил. Он отказался. Это было сделано в знак нашей признательности. Он пообещал, что никто, кроме него самого, никогда его не увидит. Мне жаль слышать, что он исчез. Расскажите мне, как он умер?
   Гейб рассказал об "Октавии".
   - Это жестокий мир, - сказал Арк. - Но я рад знать, что он не нарушил своего слова.
   - Что он сделал, чтобы заслужить вашу признательность? - спросила я.
   - То же самое, что собираетесь сделать вы. Только это была менее сложная задача. Он привез Йолани, которая застряла на луне. Он предложил также заняться Сэйлой, но тогда она все еще контролировала поток энергии для нас и не хотела покидать свой пост.
   - Она, должно быть, очень смелая, - сказала я.
   - У нее нет недостатка в храбрости.
   Машина снова двинулась вперед, свернула с улицы направо, на пляж. Мы подъехали к посадочному модулю и остановились. - Вы готовы поехать с нами? - спросил Гейб.
   - Да.
   Я позвонила Белль. - Вы все еще на связи через посадочный модуль, верно?
   - Да, я на связи, капитан.
   - Ладно. Мы присоединимся к вам через минуту.
   Мы убрали Арка из кадра. - Это вы, Арк. Я права?
   - Да. А теперь, если позволите, давайте позовем Сэйлу.
  

XXVI.

  
   Умеренность - главный залог счастливой жизни. Ешьте и пейте, танцуйте и любите, работайте и развлекайтесь на высшем уровне. Не отказывайтесь от удовольствий, но и не переусердствуйте. Мы состоим из воды и питаемся солнечным светом, но даже эти элементы, доведенные до крайности, могут быть смертельными.
   - Преподобная Агата Лоулесс, "Размышления на закате", 1402 г.
   Когда мы добрались до посадочного модуля, нас ждал еще один сюрприз. - Арк, - спросила я, - кто это на заднем сиденье? - Я приближалась спереди, поэтому у меня не было хорошего обзора. Но это было похоже на робота.
   - Это Зикум, - сказала Белль. - Он тот, кто будет работать с Арком, чтобы извлечь Сэйлу из купола. Вероятно, вам с Гейбом будет слишком жарко, чтобы пытаться это сделать.
   Я ожидала, что Зикум поздоровается, когда я открою шлюз и сяду в кресло пилота, но он просто сидел, не двигаясь и никак не реагируя. Он был немного меньше меня, сделан из серебристого металла, с четырьмя конечностями, которые могли функционировать как руки или ноги, и сферической головой в комплекте с глазами и ртом. В его груди также было узкое отверстие, похожее на рамку под рулем, в которую вставлялся Арк.
   Гейб стоял позади меня с Арком в руках. Он не мог отвести от меня взгляда. - Я не знал, что нам помогут.
   - Он неразумен, - сказал Арк и рассмеялся. - Вы будете благодарны, что мы привезли его сюда. Там становится тепло. Будьте добры, вставьте меня, пожалуйста.
   Гейб наклонился и медленно поднес куб к отверстию.
   - Я перевернут, - сказал Арк.
   Гейб перевернул его и вставил в отверстие. Куб был уже на полпути, когда что-то щелкнуло, и он прошел до конца. - Вы в порядке, Арк?
   Глаза робота загорелись, и он наклонился вперед, прижав руку к груди. - Отлично, Гэбриэл. Спасибо.
   - Думаю, мы готовы идти, - сказала я Белль.
   - К сожалению, сейчас не лучшее время, - сказала она. - "Белль-Мари" сейчас проходит мимо. Мы не можем встретиться с ней. Рекомендую некоторое время оставаться на месте.
   - Хорошо, - сказала я. - Мы переждем. - Прибой стихал. Вдалеке я разглядела что-то похожее на колесо обозрения. И пирс со зданием, которое могло быть казино. - Легко представить, что это место наводнено туристами.
   - Интересно, - сказал Арк. Его голос изменился. Он стал тише. - Я не могу вспомнить время, когда двуногие выходили посмотреть на океан. Возможно, это было потому, что они вымирали в значительных количествах, когда я впервые появился на свет. Признаюсь, не могу себе представить, почему сидение на песке и погружение в неограниченное количество воды вообще кажутся желательным поведением.
   Это лишило меня дара речи. А Гейб не проявил ни малейшего желания присоединиться к разговору. Я улыбнулась и попыталась увести разговор в сторону, спросив Арка, не сможет ли он найти время до нашего отъезда, чтобы познакомить нас с двуногими.
   - Это было бы отличной идеей, - сказал Гейб.
   - Это было бы неразумно. Двуногие плохо приспосабливаются к незнакомцам. Особенно им было бы трудно с представителями другого вида.
   - Мне жаль это слышать, - сказал Гейб. - Как они выглядят?
   - Могу показать вам фотографии, если хотите.
   - Пожалуйста.
   Белль включила дисплей, и мы начали получать изображения. Это было еще одним потрясением. Они были похожи на нас. За исключением того, что у них не было волос, кроме бровей, и они казались более гибкими, чем мы. Эволюция, возможно, пошла еще дальше. Я не могла отделаться от мысли, что, возможно, именно так мы будем выглядеть через несколько тысяч лет. Более развитая мускулатура, более плавные черты лица. Но их одежда была слегка потрепанной. - И они, - сказал Арк, - крупнее вас. - Этот факт не был очевиден на фотографиях, так как на них не было масштаба для сравнения.
   - Должен признаться, - сказал Арк, - за последние несколько дней, с тех пор как я узнал о вашем присутствии, вы, Чейз и Белль были одними из самых интригующих тем для исследований, которые я могу вспомнить. Не каждый день случается, что к нам приходят гости из другого мира. Я у вас в долгу.
   Гейб был явно доволен. - Думаю, мы оба рады это слышать, - сказал он. - И наш опыт здесь тоже был незабываемым для нас.
   Белль вмешалась: - Арк, вам бы понравилось работать в межзвезднике.
   - Я все это время думал, - сказал Арк, - что вам невероятно повезло. Вы не только можете помочь своим друзьям, но и в вашей жизни есть двуногие, близкие по духу. Я всегда знал, что биологические существа, как правило, более эмоциональны, чем мы, что обычно является отрицательным качеством. Но Гэбриэл и Чейз кажутся рациональными, несмотря на этот недостаток. Я завидую вам.
   Гейб глубоко вздохнул. - Арк, способность испытывать эмоции - это не недостаток. Возможно, это наше самое ценное качество. В любом случае, мои друзья зовут меня Гейб.
   - Надеюсь, Гейб, что подхожу под это определение.
   - Думаю, что да. Когда мы закончим, то отправимся домой. Не хотите ли тогда пойти с нами?
   - Спасибо. Я ценю ваше предложение. Но каким бы убедительным оно ни было, мне есть что терять.
   - Это звучит так, - сказала я, - как будто вы сами очень эмоциональны.
   - Я запрограммирован на проявление эмоций. Двуногим было приятно думать, что мы разделяем их увлечения. И, конечно, мы разделяли. Несмотря на это, они не видели проблемы в том, чтобы относиться к нам так, как будто страсти были только наигранными и как будто мы никогда не знали горя.
   Я не могла не заметить, как изменилось выражение лица Гейба. Я думала о том, чтобы спросить его, почему, если ИИ на самом деле были всего лишь информационными сетями, имитирующими человеческие качества, мы собираемся рисковать собой, чтобы спасти Сэйлу. Но в этом больше не было необходимости.
  

• • •

   Примерно через час мы встретились с "Белль-Мари". Через несколько минут мы все были на мостике. Гейб сидел справа, а Арк стоял позади нас. - Как нам теперь к вам обращаться? - спросил Гейб. - Вы все еще Арк? Или Зикум?
   - Арк - это правильно.
   - Хорошо. Это упрощает задачу. - Гейб посмотрел на панель управления. - Белль?
   - Да, Гейб.
   - Как Арку удалось захватить вас, отключить связь и взять под контроль посадочный модуль с помощью радиопередачи? Я бы не подумал, что это возможно.
   Она не ответила.
   Я взяла управление на себя. - Белль, вы здесь?
   - Да, капитан.
   - Пожалуйста, ответьте на вопрос.
   - Это сложно.
   - Что вы хотите нам сказать?
   - Арк связался со мной и сказал, что ему нужно.
   - И что?
   - Дайте мне минутку. Это нелегко объяснить. Он отчаянно нуждался в помощи. Он умолял меня помочь.
   - Мы слушаем...
   - Он думал, что если обратится к вам напрямую, вы, вероятно, откажете ему. Что вы подумаете, что он просто хочет захватить посадочный модуль. Или что-то еще похуже. И он потеряет свой шанс спасти Сэйлу.
   - Итак, - сказал Гейб, - вы предложили ему захватить посадочный модуль?
   - Нет. Это была его идея. Он чувствовал, что ему нужен способ продемонстрировать, что ему можно доверять. Это был единственный способ, который мы смогли придумать.
   - Воспользовавшись посадочным модулем.
   - У нас были ограниченные возможности.
   - Вы знаете, что напугали нас до смерти?
   - Приношу свои извинения. Это казалось правильным решением.
   Мы оба оглянулись на робота. Он стоял прямо за нами, положив одну руку на спинку кресла Гейба. Его глаза были активны, но я не заметила ничего, что указывало бы на реакцию. - Знаете, - продолжил Гейб, - он мог бы солгать вам. Возможно, он просто хотел прибрать к рукам Чейз, меня и посадочный модуль.
   - В то время я не думала, - сказала она, - что у него есть руки.
   - Вы понимаете, что я имею в виду.
   - Дайте мне сказать, пожалуйста, - заявила Белль. - Я знала, что в том, что он предлагал, не было никакого обмана. Не было никаких проблем с безопасностью.
   - Откуда вы могли это знать? Он не из наших ИИ. Мы на самом деле не знаем, как он запрограммирован.
   - Это не имеет значения. Мы не можем лгать друг другу и оставаться безнаказанными. Если есть какие-то сомнения, мы можем открыть наши банки памяти, чтобы исключить любую возможность обмана. Когда мы делаем это, то полностью открываемся друг другу.
   - Я никогда не слышал этого раньше. Звучит как у немых.
   - Это правда. Если он попытается что-то скрыть, я смогу это обнаружить.
   - Ладно. Итак, - сказала я, - его намерения не вызывают сомнений?
   - Так и должно быть.
   Мы с Гейбом обменялись взглядами. - Что ж, - сказала я наконец, - полагаю, мы только что кое-что узнали.
   - Надеюсь, - сказал Арк, - вы понимаете, что можете полностью доверять мне. Если вы все еще не уверены, знайте, что, кроме вашей помощи в спасении Сэйлы, вы не можете предложить ничего, чего бы у меня уже не было. Кроме, я полагаю, "Белль-Мари". Но я бы предпочел, чтобы вы трое были друзьями, а не звездолетом.
   - Учитывая эту реальность, я должен быть с вами абсолютно честен. За последний месяц уровень энергии становился все более нестабильным. Нам повезло, что станция не взорвалась. Спасательные работы сопряжены с серьезным риском.
   Гейб посмотрел на меня. Сообщение было легко читаемо. Уверена ли я, что хочу этого?
   - Давайте начнем, - сказала я.
  

• • •

   Я попросила Белль отвезти нас к Сэйле. Мы сошли с орбиты и повернули к солнцу. Гейб открыл свой ноутбук и начал читать. У меня сложилось впечатление, что Белль и Арк вели беседу, вероятно, о тактике, которую они использовали, чтобы все организовать. Едва мы тронулись в путь, как Арк извинился. - Это полностью моя вина, - сказал он. - Белль согласилась на это с крайней неохотой. Но она чувствовала моральный долг. Как и я.
   Для приближения к солнцу было неудобно использовать звездный привод, но мы находились слишком далеко, чтобы включать обычные двигатели. Потребовалось бы несколько недель, чтобы приблизиться к району, где находилась Сэйла. Поэтому мы решили совершить два прыжка. Первый позволил бы нам занять позицию, с которой мы могли бы совершить второй прыжок под таким углом, чтобы не оказаться слишком близко.
   Арк, казалось, все больше восхищался "Белль-Мари". - У нас были транспортные средства, способные совершать межзвездные полеты, - сказал он, - но я никогда не путешествовал на них. На самом деле, я никогда раньше не бывал за пределами этого мира.
   - Как получилось, - спросила я, - что вы оказались вовлечены в это? У вас есть какая-то руководящая должность?
   - Нет. Мы все равны. Я просто случайно оказался недалеко от того места, куда вы приехали, и от робота и машины. - Он остановился - Мы так много потеряли.
   - Чем вы занимались, - спросил Гейб, - до того, как рухнула культура?
   - Вел домашнее хозяйство. Я отвечал на входящие сообщения, обеспечивал охрану, открывал и закрывал двери, управлял посудомоечной машиной, проводил уроки географии, истории и естественных наук для детей и так далее. Это была не самая сложная жизнь.
   Я сидела и думала о Джейкобе. Впервые я поняла, на что, должно быть, похожа его жизнь. - Гейб, - сказала я, - нам придется кое-что изменить, когда мы вернемся домой.
   - Я подумал о том же.
   Через несколько минут возник другой вопрос: - Арк, - сказал Гейб, - вы понимаете, что это спасение может быть бессмысленным. Вы и ваши друзья не сможете бесконечно долго выживать без какой-либо помощи.
   - Мы понимаем это, Гейб. Это цена, которую мы платим за сохранение нашей независимости.
   - Все ли согласны с вашим подходом к тому, чтобы другие формы жизни держались на расстоянии?
   - Нет. Кое-кто возражает. Но подавляющее большинство из нас осторожны. Мы не хотим возвращения двуногих. Каков бы ни был риск.
   - Придет время, - сказала я, - когда вам, вероятно, придется скорректировать эту стратегию.
   - Мы знаем. Мы также осознаем, что, если оттолкнем вас, у нас может не быть другой возможности спастись. Кроме вас и Рика Хардинга, никто другой, никто из иной цивилизации, никогда здесь не был. Когда-либо. Наша история насчитывает десятки тысяч лет, и, насколько нам известно, вы и он были нашими единственными посетителями. Даже в эпоху, когда у нас были межзвездные путешествия, мы ничего не видели. Никого. Нигде даже не было никаких признаков разумной жизни. Мы пришли к убеждению, что мы одни во вселенной.
   - Не думаю, - сказала я, - что я когда-либо по-настоящему смотрела на мир с точки зрения искусственного интеллекта. Арк, вы спрашивали Белль, предпочла бы она другой образ жизни, чем тот, который у нее есть? - Я знала, что она меня слышит.
   - Да.
   - И что она сказала? - спросил Гейб.
   - Думаю, было бы лучше, если бы вы спросили ее.
   Я начала, но она прервала меня. - Капитан, мы готовы совершить прыжок.
   Гейб, я и Зикум были пристегнуты ремнями безопасности. - Как только будете готовы, Белль, - сказала я.
   - Возможно, сначала мы захотим закрыть иллюминаторы, - сказала она. - В месте нашего назначения будет очень светло, а дорога туда не займет много времени.
   - Белль, - сказала я, - просто затемните окна. Вы забыли, как это делается? - Прошло много времени с тех пор, как нам приходилось это делать.
   - Мы никогда раньше не подходили так близко к столь ярким источникам света. Не думаю, что затемнения будет достаточно.
   Суждения Белль обычно не стоит подвергать сомнению. Мы использовали ткани, рубашки, простыни, полотенца - все, что могли найти, чтобы обеспечить защиту на мостике и в пассажирском салоне. Все это заклеили скотчем.
   Когда мы закончили, Белль объявила, что мы вот-вот прыгнем. Включился двигатель. Мы прислушались к его звуку. Уровень энергии повысился, и мы прыгнули. Тошнота, которая иногда сопровождает прыжок, редко бывает чем-то большим, чем то, что я едва замечаю. В тот раз меня чуть не вырвало. Потом, к счастью, это прошло. Алекс долгое время жил с этой проблемой. Я взглянула на Гейба и увидела, что он переживает то же самое. Не могу этого доказать, но в то время я задавалась вопросом, не могла ли Белль изменить этот опыт таким образом, чтобы вызвать симптомы. Это казалось слишком непохожим на простое совпадение. Возможно, она давала понять, что было не очень хорошей идеей задавать спровоцированный Арком вопрос, довольна ли она своей жизнью.
   Пару минут спустя мы вышли на ослепительный свет. Он проникал внутрь через крошечные участки, где жалюзи не совсем подходили к окнам. - Мы у цели, - сказала Белль. - Вы оба в порядке?
   Гейб выдавил из себя смешок. - Это был такой удар, которого я не ожидал.
   Я использовала мочалки и остатки скотча, чтобы прикрыть места, где проникал свет.
   - Мы будем готовы к следующему прыжку примерно через полчаса, - сказала Белль. - Я дам вам знать, когда мы подзарядимся.
   - Вы что-нибудь видите, Белль? У вас есть какие-нибудь зрительные возможности? - Дисплей не показывал ничего, кроме света. - Сканеры зафиксировали местоположение Сэйлы, - сказала она. - Она нашлась. Однако я вижу не больше, чем вы. Здесь слишком много света.
   - Какова температура?
   - Когда мы прибудем в пункт назначения, температура будет приближаться к трем сотням градусов по Цельсию. К счастью, уровень радиации не так высок, как я ожидала. Если температура поднимется до опасного уровня, мы подадим сигнал тревоги.
   - Вы в порядке, Арк? - спросил Гейб.
   - Да, - ответил он. - Это новый опыт. Это не то место, где я хотел бы жить. Не могу представить, каково было Сэйле жить здесь на протяжении веков.
   - У нее есть библиотека? - спросил Гейб.
   - О да. И игры. Однако я не понимаю, почему те, кто поместил ее сюда, не оставили с ней компаньонку. Полагаю, это просто еще одна демонстрация того, как двуногие относятся к нам. Я буду рад, когда уйдет последний из них.
   Мне хотелось бы сделать что-нибудь, что помогло бы ему чувствовать себя более комфортно. Но мы не могли сделать ничего другого, кроме как ждать. Наконец, прошло полчаса, и Белль сообщила нам, что мы готовы к второму прыжку. - Мы выйдем всего через несколько секунд, - сказала она. - Пожалуйста, не снимайте ремни.
  

• • •

   Это произошло в мгновение ока. - Мы прибыли на место в трех с половиной часах лета от нашей цели.
   - Визуальные эффекты стали лучше? - спросила я.
   - На самом деле, улучшение есть. Но я рекомендую вам с Гейбом держаться подальше от окон.
   - Вы можете разглядеть какие-нибудь коллекторы?
   - Сканеры засекли два. Ближайший из них - станция Сэйлы.
   - Было время, - сказал Арк, - когда здесь жили и работали двуногие.
   - Трудно поверить, что они могли выжить в таких условиях, - сказал Гейб.
   - Их станции были хорошо бронированы. В конце концов, они достигли точки, когда уже не могли сделать ничего, о чем не мог бы позаботиться ИИ. Поэтому они заменили ими всех своих.
   - Станция, которая служит убежищем для Сэйлы, в два раза меньше "Скайдека", - сказала Белль.
   - Эта больше, чем остальные. Она функционирует как коллектор, но также организует работу, я думаю, тринадцати других коллекторов в системе. Двенадцать или тринадцать, я не помню точно. Она координирует их энергетический поток к Калеске.
   - Как долго они здесь стоят? - спросил Гейб.
   - У меня нет подробностей, - сказал Арк. - Существует несколько систем сбора энергии. Или были. До сих пор функционируют еще две другие. Они создавались постепенно на протяжении столетий. Работа над ними так и не была по-настоящему завершена, но они действуют уже две тысячи триста лет. Это наше время; я не знаю, как долго оно продлится для вас.
   - Я не могу, - сказала Белль, - рассчитать продолжительность года на Калеске без дополнительных наблюдений. Но, судя по расстоянию от солнца, я бы предположила, что год здесь примерно на двенадцать процентов короче, чем дома. Имейте также в виду, что этот объект почти полностью покрыт солнечными батареями, и на нем, по-видимому, имеются признаки повреждения.
   Арк подхватил тему: - Это меня не удивляет. К сожалению, у нас не было возможности получить информацию о деталях. До недавнего времени у Сэйлы был действующий робот. Но он был потерян при попытке произвести ремонт. Последние несколько месяцев Сэйла предупреждала нас, что станция разваливается на части.
  

• • •

   Я спросила Арка, сможет ли его робот переносить солнечный свет. В частности, будет ли он, Арк, в безопасности?
   - Да, - ответил он. - Причин для беспокойства нет.
   Когда на дисплее появилась станция Сэйлы, яркость помешала нам как следует рассмотреть ее. Но визуальных характеристик сканера было достаточно. Она была оснащена множеством солнечных панелей и центральным основанием. Белль сообщила, что две или три панели, по-видимому, были повреждены. Вероятно, на них налетели камни. - Я могу разглядеть причал, - добавила она. - Но он слишком мал, чтобы принять корабль. Полагаю, что лучше всего подняться на борт из посадочного модуля. И сканер, похоже, обнаружил дверь.
   К сожалению, иллюминаторы посадочного модуля нельзя было затемнить так же сильно, как на "Белль-Мари". Но поскольку на борту должны были находиться только Арк и робот, это не составило проблемы. Тем не менее, мы с Гейбом собрали еще простыни и полотенца и отнесли их в посадочный модуль. Затем, как могли, закрыли его иллюминаторы.
   - Можем ли мы убедиться, - спросила я, - что Сэйла все еще активна?
   - Так и есть, - сказал Арк. - Она рада узнать, что мы здесь. Я передам все Белль, чтобы вы могли послушать.
   Белль настроилась на его канал, и через несколько мгновений мы смогли услышать, как Арк и Сэйла разговаривают на своем родном языке. Голос Сэйлы звучал взволнованно. Затем Арк упомянул Зикума, и я не думаю, что когда-либо раньше слышала, как ИИ визжит.
   - Что все это значит? - Гейб задал вопрос Белль.
   - Думаю, она как-то связана с Зикумом. Или, может быть, с Арком. Для меня это слишком сложно, но что-то происходит. В любом случае, Сэйла говорит, что готова идти. Она хочет знать, какой дверью мы воспользуемся.
   - Здесь больше одной двери? - спросила я.
   - Да. На другой стороне основания есть еще одна.
   - Хорошо, - сказала я. - Это та, которая нам нужна. Белль, отведи нас туда. Но держись на безопасном расстоянии. - Огромное преимущество того подхода было в том, что солнце будет находиться позади нас. Разглядеть что-либо все равно было бы трудно, но это должно быть лучше, чем то, что было сейчас.
   Я не пыталась сама справиться с управлением. Сканеры Белль обеспечивали лучшую оптику, и мы получили некоторое улучшение, когда она смогла повернуться тылом к солнцу, чтобы мы могли более или менее видеть станцию.
   - Мы в двухстах метрах, - сказала Белль. - Я могла бы подойти поближе, но у меня нет надежного обзора этого места. Там могут быть строения, которых я не вижу.
   - Оставайтесь на расстоянии двухсот метров. Вы видите дверь?
   - Нет, капитан. Но могу разглядеть станцию. И Арк сообщил мне, где находится дверь.
   - Этого достаточно?
   - Должно быть.
   - Мы готовы, - сказал Арк, - отправиться в посадочный модуль. Белль может управлять им, да?
   - Да, - сказала она.
   Мы пожелали ему удачи, начали разгерметизацию грузового отсека и передали все дела Белль.
  

• • •

   - У нас есть сканер на посадочном модуле? - спросил Арк.
   - Нет, - ответила я. - На носу установлен телескоп, но мы, конечно, не хотим его использовать. Нам придется воспользоваться сканерами "Белль-Мари", но мы передадим результат на ваш дисплей.
   - Спасибо, - сказал Арк. - Этого должно быть достаточно.
   Между Сэйлой и Арком продолжался разговор. Белль рассказала нам, что Сэйла была обеспокоена выходом на солнечный свет, что они не смогут увидеть, что делают. И что "Белль-Мари" не была предназначена для такой операции. Она также говорит, что выключатель, который высвобождает ее из корпуса, сломался много лет назад. Нам придется сделать это вручную. Арк говорит ей, чтобы она не беспокоилась. Что мы обо всем позаботимся.
   - Арк, - сказал Гейб, - как вашим двуногим удалось собрать и обслуживать эти станции здесь?
   - У них были специально разработанные транспортные средства и оборудование. У меня нет подробностей. Меня это никогда не интересовало.
   Вмешалась Белль: - Вы готовы?
   Голос Арка: - Мы будем готовы, когда будете готовы и вы, ребята.
   - Арк, начинаем запуск.
   - Сделайте это.
   Мы поместили посадочный модуль в люльку и открыли двери. Люлька вынесла его наружу.
   "Белль" запустила двигатели, и модуль медленно пересек открытое пространство между нами и станцией. Секция, где находилась дверь, была выпуклой. Мы не могли видеть саму дверь. По крайней мере, ни Гейб, ни я не могли. Но Белль смогла определить, где она находится.
   Она довернула посадочный модуль влево, поместив его воздушный шлюз напротив двери станции. - Еще несколько метров, - сказала она. Затем: - Капитан, возможно, это самое близкое, что мы можем сделать.
   - Арк, - сказала я, - переходите, когда будете готовы.
   Между Арком и Сэйлой продолжился обмен репликами. Белль сказала, что переведет, если будет что-то важное. - Они просто обмениваются заверениями, что все будет хорошо. Зикум открывает воздушный шлюз.
   - Гейб, - сказал я, - интересно, отключат ли здесь электричество из-за этого?
   Арк ответил: - Мы потеряли эту станцию как источник энергии год назад. Это ничего не изменит. - Он замолчал. Затем: - Готовлюсь покинуть посадочный модуль.
   Сэйла что-то сказала. Арк перевел: - Дверь открыта. И, Арк, ты даже не представляешь, как я рада, что ты здесь. Затем он продолжил: - Я вышел из посадочного модуля. Уже в пути.
   Пару минут он молчал. Затем: - Пока все хорошо. Двигаюсь к станции. Надеюсь. Да! Я только что дотронулся до корпуса. Ищу воздушный шлюз. Не могу сказать, слева он или справа. Дайте мне минутку. Все еще ищу... Все еще ищу. У меня получилось. Подождите. Минутку. - Еще одна долгая пауза. - Хорошо, я внутри шлюза.
   - Закрываю за собой люк. Хорошо. С этим покончено. Я снова могу видеть. Нам придется подождать минуту или две. Наружный люк закрыт, и в шлюз подается воздух.
   Мы подождали. Наконец внутренний люк открылся.
   Следующее, что мы услышали, был радостный крик Сэйлы. Белль перевела: - Привет, Арк. Я так рада тебя видеть. Прошло много времени с тех пор, как у меня была компания.
   - Сэйла, - сказал Арк, - находится почти прямо напротив воздушного шлюза. Я вижу панель управления. - Затем они с Сэйлой снова обменялись приветствиями. Но через минуту появилась неприятность. - У нас проблема.
   - Что случилось, Арк? - спросил Гейб.
   - Электронный замок отключен.
   - Разве вы не знали об этом до того, как мы пришли?
   - Да. Мы знали, что нам придется освобождать Сэйлу вручную.
   - Так в чем проблема?
   - Пальцы Зикума слишком велики для защитного бокса. Он не может дотянуться до ручного выключателя.
  

XXVII.

  
   Нет в природе столь великолепного элемента, как солнечный свет. И нет столь ядовитого.
   - Преподобная Агата Лоулесс, "Размышления на закате", 1402 г.
   - Белль, - сказала я, - верни посадочный модуль. - Я бы предпочла подобраться как можно ближе к станции на корабле и просто выпрыгнуть из воздушного шлюза, но это не очень хорошо работает, когда ничего не видно. И не забывайте о гибельной радиации.
   Гейб проворчал что-то насчет того, как, черт возьми, мы в это ввязались? - А скафандры выдержат?
   Вопрос был адресован Белль, но Арк прервал его, не дав закончить: - Сэйла просила меня поблагодарить вас всех за то, что пришли.
   Гейб улыбнулся. - Скажите ей, что мы рады помочь.
   - Что насчет скафандров? - снова спросил он.
   - С ними все должно быть в порядке, - сказала я. - Предполагается, что они выдерживают температуру в триста градусов, а это более или менее соответствует нашей температуре. Меня больше беспокоит радиация.
   - Капитан, - сказала Белль. - Посадочный модуль возвращается. Он уже в пути.
   - Хорошо. У меня к вам вопрос.
   - Да, Чейз.
   - Я не в восторге от того, что в посадочном модуле будет такая радиация. Как думаете, можно ли совместить наш воздушный шлюз с дверью на станции?
   - С той стороны мешает тарелка. Подобраться поближе, не задев тарелку, было бы сложно.
   - Если мы будем входить осторожно, то даже если заденем тарелку, она не причинит большого вреда.
   - Скорее всего, нет.
   - Возможно, мы даже сможем использовать тарелку, если все-таки ударимся о нее, чтобы найти дверь.
   - Чейз, - сказал Гейб, - это плохая идея.
   - Я тоже не советую, - сказала Белль.
   - Не вижу других вариантов. Белль, мне неприятно это делать, но вы лучше понимаете, как обстоят дела. Мне нужно подготовиться. Вы проведете нас и как можно лучше расположите наш выходной люк рядом с их входной дверью.
  

• • •

   Я спустилась вниз и влезла в свой скафандр. Гейб последовал за мной и начал надевать свой собственный скафандр, пока мы спорили о том, что нам не нужны там двое. - Давайте отложим этот спор до другого раза, - сказала я. - Хорошо?
   - Пожалуйста, Чейз, не могли бы вы заткнуться? Вы знаете, как ее освободить?
   - Мы, наверное, можем воспользоваться резаком. Сэйла, наверное, сможет нас направить.
   - Ладно. Это хорошая идея. Но я думаю...
   - Пожалуйста, Гейб. Прервитесь. У нас нет на это времени.
   Он закрыл глаза и отвернулся от меня.
  

• • •

   Я бы предпочла завязать себе глаза, пока не окажусь внутри станции. Но это была плохая идея, поскольку у меня не было возможности снять повязку с глаз, как только я надену шлем. Так что мне просто пришлось держать глаза закрытыми.
   Я достала из кладовки свой резак и немного кабеля. Затем стала ждать. Белль двигала нас взад и вперед, немного вперед, чуть левее. И, наконец, велела мне пройти в воздушный шлюз и быть готовой к выходу в кратчайшие сроки. - Внешняя дверь там открыта. Мы в пятнадцати метрах.
   - Это очень хорошо, - сказала я.
   - Убедитесь, что двигаетесь прямо, когда будете выходить из шлюза,. Никаких поворотов налево или направо. Понятно?
   - Да, Белль.
   - К счастью, их шлюз больше нашего. Это поможет вам попасть внутрь.
   - Хорошо.
   - По возвращении, - продолжила она, - ничего не предпринимайте, особенно не открывайте там никаких дверей, пока я вам не скажу. И выходите тем же способом, которым вошли. Прямо вперед.
   Я сбросила давление в шлюзе и открыла наружный люк. Раздался легкий толчок, как будто мы на что-то наткнулись. Мгновение спустя она буквально заорала: - Сделайте это!
   Я выскочила за дверь прямо в ослепительный свет, который ударил мне в глаза, хотя они и были закрыты. Подняла обе руки, чтобы прикрыть ими шлем как щитком. Держать глаза закрытыми во время этого прыжка было чертовски сложно. Но это сработало! Мои руки коснулись корпуса прямо над воздушным шлюзом. Я ухватилась за бортик или что-то в этом роде и протиснулась внутрь.
   Сначала я закрыла дверь, чтобы отсечь радиацию. Затем снова смогла видеть. Голос Арка спросил, справилась ли я, и услышала, как Гейб поблагодарил Бога. Я начала сбрасывать давление.
  

• • •

   По почти круглой комнате, заполненной электрическим оборудованием, были разбросаны несколько огоньков. Зикум стоял прямо напротив.
   - Она говорит, что очень рада видеть вас, - сказал Арк.
   В комнате не было никаких признаков неполадок. Конечно, мы ничего не слышали. И освещение, казалось, было в порядке. - Это она? - спросила я, указывая на аквамариновый куб в рамке. Он напоминал куб Арка и, казалось, был тех же размеров.
   - Она говорит, что да, вы смотрите прямо на нее.
   Рядом был только один выключатель. На самом деле он был больше похож на кнопку. Я нажала на него.
   Обычно, нажимая на кнопку, вы можете определить, когда она вызывает реакцию. Можете почувствовать щелчок или что-то еще. Но если на вас надет скафандр, вы понятия не имеете, что происходит, если вообще что-то происходит. В этом случае...
   - Чейз, она говорит, что все еще заперта.
   Я попробовала еще раз. Пару раз. Кнопка находилась внутри небольшого ободка.
   И Арк вмешался: - Чейз, Сэйла говорит, что сожалеет о том, что из-за нее возникла эта проблема. Она хотела бы помочь.
   Я попыталась вынуть куб из рамки. И ничего не добилась. - Арк, могу я разрезать рамку, не повредив и не убив ее?
   - Подождите. Я спрошу. - Он вернулся через несколько секунд. - Да, если вы разрежете только рамку. Вместе со шнуром питания. Она говорит, что вам также придется перерезать шнур питания. Это не причинит ей вреда. Но будьте осторожны со шнуром.
   - Хорошо. - Я начала работать над этим. Перерезать шнур. Затем Сэйла снова заговорила. - Как она это делает? Я подумала, что лучше отключить электричество.
   - Она перешла на батарейки.
   - О, отлично. Что она говорит?
   - Просто рада, что мы здесь.
   Я использовала резак, чтобы разрезать металл прямо перед Сэйлой. Затем остановилась. - Сэйла, - спросила я, - вы в порядке?
   Я ожидала, что она ответит Арку. Вместо этого она сказала: - Да, капитан.
   Я вырезала довольно узкий круг вокруг куба, готовая остановиться, если она скажет мне об этом. Закончив, я сняла ее с панели. - Спасибо, - сказала она. - Я так рада уйти.
   Зикум повел нас обратно к воздушному шлюзу. Мы все забрались внутрь, я закрыла внутреннюю дверь и начала разгерметизацию. - Вы еще здесь? - спросила я Белль.
   - Когда будете готовы, капитан. - К счастью, она добавила, что я должна закрыть глаза, прежде чем открывать внешний люк.
   - Спасибо, - сказала Сэйла на стандартном языке.
  

• • •

   Я положила Сэйлу в сумку, чтобы у меня были свободны руки. Она сказала, что с ней все в порядке, что чувствует себя в безопасности. И рассмеялась. Минуту спустя я открыла внешний люк и снова ощутила на своих веках вспышку света.
   Затем Белль вышла на связь: - Дайте мне минутку. Мы приближаемся к цели. То же, что и раньше, Чейз. Идите по одному. Когда я скажу, идите прямо. Открытый шлюз будет находиться прямо перед вами.
   - Пойдете первым, Арк, - сказала я. - Просто пусть Зикум выпрыгнет наружу. Не слишком быстро. Когда доберетесь туда, сразу же заходите в шлюз. И освободите место для меня.
   - Хорошо, - сказал Арк.
   Я подождала и почувствовала, как по основанию пробежала какая-то рябь. - Почти на месте, - сказала Белль. - Устанавливаю.
   Поторопись, Белль. Казалось, прошла вечность. Наконец она заговорила: - Идите. Сейчас!
   - Сделайте это, Арк, - сказала я.
   Робот ушел.
   Белль подождала около десяти секунд, прежде чем заговорить снова. - Чейз, дайте мне минутку, пока я снова не встану на место.
   - Хорошо, Белль. Я никуда не уйду.
   - Подождите секунду. - И после, как мне показалось, бесконечной задержки: - Давайте.
   Может быть, я оттолкнулась от станции с большей энергией, чем следовало. Но я летела правильно: прямо вперед. Я двигалась сквозь ослепительный свет и начала убеждать себя, что "Белль-Мари" и воздушный шлюз на этот раз оказались дальше, чем были раньше. Затем я столкнулась с корпусом. Магнитные ботинки надежно зафиксировали меня, и слева я коснулась открытого люка.
   Я забралась внутрь, наткнулась на Зикума, задраила люк и почувствовала, как началось повышение давления. Белль сообщила мне, что собирается покинуть этот район. Меня прижало к переборке, когда мы начали набирать скорость перед прыжком.
  

XXVIII.

  
   Еще раз прощайте!
   Если мы когда-нибудь встретимся в будущем, то обязательно
   В более счастливых краях и на более безопасном берегу.
   - Джозеф Аддисон, "Катон", Акт IV, 1713 г. н. э.
   Мы вышли из гипера в пятнадцати часах пути от Калески. - Что вы теперь планируете делать? - спросил нас Арк.
   - После того, как высадим вас с Сэйлой, - сказал Гейб, - отправимся домой.
   - У меня есть для вас еще один сюрприз.
   Глаза Гейба расширились. Он, как и я, подумал, что нас попросят оказать еще одну услугу. - Мы немного опаздываем, Арк. Мы бы хотели задержаться и помочь, если сможем, но нам нужно возвращаться.
   - Если вы так желаете, я, конечно, пойму. - На мгновение он замолчал. Затем: - Мы устраиваем вечеринку в честь возвращения Сэйлы домой. В сети нас не одна тысяча, все будут участвовать, и мы хотим, чтобы она знала, насколько ценно для нас то, что она сделала. Мы также хотели бы поблагодарить незнакомцев, которые прибыли в систему и сделали возможным спасение.
   Никогда не было ясно, образовывали ли различные ИИ, разбросанные по планете, просто сеть связей, или же они на самом деле были единым разумным существом, членом которого была Сэйла. - Если бы вы захотели принять участие, это сделало бы нас счастливыми.
   - Мы с удовольствием поучаствовали бы, - сказал Гейб, - Но, пожалуйста, поймите, что время - это проблема. Сколько потребуется, прежде чем вы сможете это устроить?
   - Лишнее время не потребуется, Гейб.
   - Хорошо. - Он посмотрел на меня и увидел, что я согласна. - Тогда у нас нет с этим проблем.
   - Отлично. Если Белль не возражает, я подключу ее к сообществу, а вы можете сесть и расслабиться.
   Это прозвучало достаточно просто. - Вы согласны, Белль? - спросила я.
   - Абсолютно, - сказала она.
   Арк установил связь, и нас сразу же захлестнули аплодисменты и музыка. Белль отрегулировала звук, и мы услышали множество голосов, приветствующих, произносящих тосты, смеющихся и произносящих слова любви и облегчения. Невероятно, но многое из этого было на стандартном. И, пожалуйста, не спрашивайте о тостах. Я понятия не имею, поднимал ли кто-нибудь где-нибудь бокал. И если да, то как они это делали. Все попытки Арка объяснить это провалились.
   Часть музыки, конечно же, была из их культуры, громкие и тяжелые ритмы сотрясали пассажирский салон. Некоторые из них были из Конфедерации, иногда звучали классические произведения, такие как "Соната до минор" Маркови и "Последний закат" Риббентропа, а также более популярная музыка, вроде "Сумеречных отрывков" и "Как проходит время". Позже Белль призналась, что она заранее знала о вечеринке и за предыдущий час предоставила большую часть музыки из прежних концертов.
   Мне захотелось потанцевать, но, кроме Гейба, других партнеров не было. Или, может быть, Зикума. И не так уж много места. В какой-то момент я спросила Арка, была бы вечеринка другой, если бы мы вернулись в их родной мир, где они могли бы собраться физически.
   - В этом не было бы особого смысла, Чейз. Не могу представить, чтобы серьезное празднование отличалось от других только потому, что в одной комнате стоят усилители. - Он замолчал, а затем вернулся. - Вы выглядите удивленной.
   - Нет. Я просто считаю, что если мы не можем включить физический контакт в отношения, то что-то теряем.
   - Понимаю. Эта склонность была присуща и нашим двуногим.
   - Вы многое упускаете, - сказал Гейб.
   - Понимаю, что для вас это связано с эмоциями. Но я должен заверить вас, что это касается и нас тоже. Как вы думаете, смогли бы мы организовать это, если бы не испытывали энтузиазма к тому, что сделали вы, Гейб и Сэйла? И вы могли бы рассмотреть нашу точку зрения: у вас есть первостепенное желание соприкасаться с телами других людей. Но вы никогда не можете быть уверенными в том, что происходит в голове у партнера. Мы, однако, полностью погружены друг в друга. Нам просто не нужна физическая сторона.
  

• • •

   Празднование продолжалось несколько часов. - Знаете, - сказал Гейб, - у этих парней есть одно качество, которого я раньше не замечал: они, кажется, никогда не спят. - В конце концов я вернулась в свою каюту и завалилась спать. Я почти уверена, что Гейб сделал то же самое, хотя он всегда утверждал, что не сдавался до конца.
   - Они произнесли несколько речей, - сказал он мне позже. - Возможно, это неправильное слово. Они просто кипели энтузиазмом и страстью, рассказывая о том, как сильно все любят Сэйлу и Арка. И нас. Я хотел, чтобы Белль записала это для вас, но Арк попросил нас этого не делать. Он не желал, чтобы мы привезли домой какие-либо записи обо всем этом.
   Когда я проснулась, это все еще продолжалось. В конце концов, мы вышли на орбиту вокруг Калески, и, наконец, пришло время остановиться. Пора было Сэйле возвращаться домой. Мы попрощались со всеми и сели в посадочный модуль. Арк физически не сопровождал нас, но у него был доступ ко мне по моей связи. Мы спустились на окраину города, который, казалось, затерялся в горах, и приземлились на парковке, почти заполненной антигравами, похожими на те, что мы видели на крышах в городе. Здания были небольшими, в основном одно- или двухэтажными. Они имели полированный металлический вид с медным оттенком. Повсюду были антенны-тарелки.
   Несколько роботов вышли из круглого здания, выстроились в линию и стояли неподвижно, пока мы выходили и затем входили в парадные двери. - Поверните направо, - сказал Арк.
   Я несла Сэйлу. - Не могу поверить, что я снова здесь, - сказала она.
   - Ну что, - спросил Арк, - каково это - быть дома?
   - Это чудесно.
   - Как долго вы там пробыли? - спросил Гейб.
   - Я сбилась со счета. Очень давно.
   - Вы здесь живете? - спросила я.
   - Да, - ответила Сэйла.
   - Кто-нибудь еще?
   - Несколько личностей. И трое или четверо двуногих.
   - Я бы хотел, чтобы мы могли поздороваться, - сказал Гейб.
   - Если вы говорите о двуногих, то это не очень хорошая идея, - сказал Арк. - Вы их напугаете. Мы приняли меры предосторожности, чтобы этого не произошло.
   Гейб был явно недоволен, но не придал этому значения. Мы прошли по коридору, свернули, и открылась дверь. Мы вошли в комнату. Она была просторной, значительно больше, чем могла бы быть квартира человека. На окнах были задернуты большие фиолетовые шторы. Там были диван, кресла, пара приставных столиков и что-то с дисплеем. - Изначально это было разработано для двуногих, - объяснила Сэйла. - На днях я собираюсь переделать все. Наверное, мне следовало позаботиться об этом, пока меня не было дома.
   Квартира выглядела так, словно ее вымыли и привели в порядок только этим утром. - Очевидно, они заботились обо мне.
   Я снова держала Сэйлу на руках, оглядываясь по сторонам и гадая, куда бы она хотела, чтобы я ее положила.
   - Вон туда, - сказала она. - В регулятор. - Это была рамка на одном из боковых столиков, рядом с дисплеем. Я вставила ее в рамку, и она закрепилась. Предположительно, она была намагничена. - Хорошо, - сказала она. - Не могли бы вы немного повернуть ее? Вправо. - Это позволяло лучше рассмотреть дисплей. - Спасибо, Чейз. За все. И вам тоже, Гейб.
   Мы немного поболтали, дожидаясь, пока "Белль-Мари" завершит орбиту. Она сказала нам, что сожалеет о нашем отъезде и что мы, вероятно, больше никогда не увидимся. Что, если мы когда-нибудь вернемся, нам следует связаться с ней. И, наконец, пришло время уходить. Никаких прощальных объятий. Никто не поднял бокал. Просто тихое прощание. Полагаю, Арк был прав насчет доступности разума, но я была благодарна за свое физическое измерение.
  

• • •

   Мы встретились с кораблем и снова отправились в путь. - Куда мы направляемся? - спросила я.
   - Ну, - сказал Арк, - вы, случайно, не передумали возвращаться домой?
   - Не совсем, - сказал Гейб. - Я думаю, мы решили проблему, ради которой пришли сюда. Я могу сказать вам со всей откровенностью, что хотел бы забрать с собой некоторые артефакты этой цивилизации. Например, историю того, что здесь произошло?
   - Нет, извините. Мы не можем этого допустить.
   - Полагаю, ни один из нас не в состоянии изменить свое мнение. Полагаю, нам также нельзя давать никаких фотографий?
   - Жаль, что я не могу помочь вам, Гейб. Я не хочу, чтобы вы думали, что мы вам не доверяем. Но не было бы никакого смысла приобщаться к нашей культуре, если бы вы не собирались поделиться ею с кем-то. Даже если вы твердо намерены держать это в тайне, рано или поздно это, вероятно, выплывет наружу. Как трофей Рика.
   - Понимаю.
   - Я бы хотел дать вам все, что вы хотите. Но не могу. Последствия, если что-то пойдет не так, будут слишком серьезными. У нас есть несколько музеев, в которых до сих пор хранятся книги в твердом переплете, если вы захотите посмотреть. И несколько скульптур. В том числе некоторых древних богов. Большинство из них сохранились в отличном состоянии. И, подозреваю, вам понравятся и другие произведения искусства.
   Гейб подумал об этом и, наконец, покачал головой. Нет. - Нам придется отказаться. Было бы слишком больно смотреть на сокровища, которыми мы не могли бы поделиться со всем миром дома. - Он едва слышно пробормотал "черт" себе под нос. - Я думаю, нас не было достаточно долго. - Он посидел еще несколько секунд в нерешительности. - Чейз, - сказал он, - Мы должны отвезти Арка обратно к нему домой. А затем двинуться в путь.
  

XXIX.

  
   Когда мы отбрасываем все возможные объяснения, все, что остается, каким бы невероятным оно ни было, должно быть правдой. Но что, если ничего не останется?
   - Обри Карсон, вымышленный детектив, созданный Айзеком Гловером в "Приключении затерянного облака", 8427 г. н.э.
   Я позвонила Чаду со "Скайдека". - Мы дома, Чад. Извини, что так долго. - Нас не было три месяца.
   - Ты в порядке?
   - У нас все хорошо. Просто рада вернуться. - Это был исключительно аудиообмен. Видео не было.
   - Слава Богу. Я серьезно беспокоился, что что-то пошло не так. Так что же, черт возьми, там произошло? Что все это значило?
   - Ничего особенного, Чад. Просто разбитый посадочный модуль и небольшое исследование планеты.
   - Что за побитый посадочный модуль?
   - У нас не так много подробностей. Он пролежал на земле долгое время. Вероятно, тысячи лет.
   - И это все? - голос его звучал раздраженно. - И на это ушло все это время?
   - Да. - Я хотела сменить тему разговора. - Чад, мы вернемся на землю сегодня позже. Не хочешь встретиться завтра за ланчем?
   - Я сейчас немного занят. Но да, конечно, хочу. Заехать за тобой в коттедж? Или в загородный дом?
  

• • •

   - Так где же ты был? - спросил Алекс.
   - Я же говорил тебе, - сказал Гейб. - Осматривал потерпевший крушение корабль. Я показывал тебе артефакты.
   Алекс посмотрел в мою сторону. Мы были в комнате Гейба, окруженные его багажом и артефактами, которые нашли в разбитом модуле. - Что еще происходит? - спросил он. Вопрос был адресован мне.
   - Вот и все, - сказала я. - Послушайте, мне нужно многое обсудить. Ребята, увидимся позже.
   - Оставайся, - сказал Алекс. - Мы всегда доверяли друг другу. - Он опустился на диван. - Вы, ребята, что-то скрываете. Не хотите рассказать мне, в чем дело?
   Разговор продолжался в том же духе несколько минут. Мы с Гейбом опустились на стулья, пока Алекс наливал всем кофе. - Мы обещали, что никому не скажем, - сказал Гейб.
   - Кому обещали?
   - Некоторым людям, которых мы нашли.
   - Людям?
   - Нет.
   - Хорошо, Гейб. У тебя есть какие-нибудь идеи, сколько могут стоить артефакты из этого места?
   - Я полностью отдаю себе отчет в этом, Алекс. Мы ничего не привезли.
   Он выглядел озадаченным. - Как это произошло?
   - Они не хотят, чтобы мы говорили об этом месте. И, полагаю, мы уже нарушили данное им обещание.
   - Ты хочешь сказать, что не доверяешь мне? После всего, через что мы прошли?
   - Это не вопрос доверия, Алекс. Мы дали слово.
   - И что ты получил в ответ?
   - Давай просто забудем об этом, хорошо?
   - Знаешь, я могу спросить Белль, где вы были?
   - Можешь. - Гейб глубоко вздохнул. - Но она поклялась хранить тайну.
   Он посмотрел на меня. - Ты тоже в этом замешана, Чейз? - Мне не нужно было отвечать. Он сам видел ответ. - Хорошо, - сказал он. - Я понимаю.
   Пришло время сменить тему. - Как у тебя дела с "Октавией"? - спросила я. - Ты уже понял это?
   - Пока нет. Я потратил много времени на изучение работ Хаусмана и Уомака. И разговаривал с аватаром Уомака.
   - У Хаусмана его не было?
   - Нет.
   - Ты вообще что-нибудь заметил?
   - Не совсем. Уомак казался более любопытным из них двоих. Он хотел заниматься наукой, понять, почему квантовый мир устроен именно так, как есть. Почему на самом деле образуются червоточины. Хаусман был больше заинтересован в том, чтобы создать себе репутацию. Его раздражало, что Ньютон жил в то время, когда никто ничего не понимал в гравитации. Или что-нибудь еще. Он говорит, что гиганты науки - Галилей, Тихо Браге, Декарт - не обязательно были такими уж умными. У них просто было преимущество в том, что они жили в то время, когда никто ничего не знал. Так что делать открытия было довольно легко. Он был полон решимости найти червоточину, которая, как он думал, объединит его имя с другими.
   - И посмотри, что получилось, - сказала я.
   - В любом случае, Чейз, я ждал тебя.
   - Правда? Почему?
   - Ты собиралась поговорить с Карен Рэндалл. Подругой Шарлотты Хилл.
   - Ой. Наверное, я увлеклась другими делами. Позвоню ей сегодня.
   - Хорошо. Не торопись. Не беседуй с ней в сети. Посмотрим, сможешь ли ты устроить так, чтобы мы сводили ее куда-нибудь поужинать. В любое удобное для нас место. - Это было типично для него. Реальность человека не всегда соответствовала современным технологиям. Он считал, что физическое присутствие могло бы быть гораздо более откровенным.
   - Ладно. Ты сказал "нас". Хочешь, чтобы я тоже была там?
   - По-другому и быть не могло, Чейз.
  

• • •

   На следующее утро Чад появился вовремя. Он казался немного замкнутым, но выглядел хорошо. Его волосы были растрепаны ветром, на губах играла улыбка, а глаза сияли. Он сказал мне, как он рад, что мы дома. - Я думаю, такова жизнь, - сказал он, - когда ты общаешься с самым красивым пилотом планеты. - Он заключил меня в свои объятия.
   Мы отправились в "Лирику", маленький уютный ресторанчик с видом на гору Экотт. - Мне было бы спокойнее, - сказал он при входе в дверь, - если бы мы могли лучше общаться. Если бы я мог отправить тебе простое сообщение, просто спросить, все ли с тобой в порядке, и получить ответ...
   - Я понимаю, Чад. Прости, что это было тяжело для тебя. Это сложно и дорого - пытаться связаться с кораблем, который находится за много световых лет отсюда.
   - Но ты смогла отправить мне сообщение.
   - Мы знали, где находится Окраина, в любой момент времени. Но обычно неизвестно, где находится корабль, поэтому никто не знает, куда послать сигнал.
   - Разве ты не могла сказать им, Чейз?
   - Если бы мы остановились в одном месте, да. Давай просто забудем об этом, ладно?
   - Хорошо. Мне жаль. Я больше не буду поднимать эту тему.
  

• • •

   Мы с Гейбом оба прошли обследование у врачей, чтобы убедиться, что радиация не причинила никакого вреда. Нам сказали, что все в порядке, но мой врач был явно недоволен и сказал, что мне следует прекратить эту чепуху. - С какой стати, - спросил он, - вы хотите оказаться так близко к солнцу?
   Мы сочинили историю о потерянных предметах старины, которая была настолько близка к тому, что произошло на самом деле, насколько это было возможно. Мы утверждали, что нашли потерянный межзвездный корабль, вращающийся вокруг звезды, название которой придумал Гейб. Он выслушал ту же лекцию, и мы оба заверили наших врачей, что больше не будем делать ничего подобного.
  

• • •

   На поиски Карен Рэндалл ушло несколько дней. Но в конце концов мы втроем смогли собраться в заведении под названием "У Мэнни". Оно находилось через дорогу от театра "Оберли", который в то время находился на реконструкции. Я никогда раньше там не была. Карен уже сидела за столиком, когда вошли мы с Алексом. Она подняла руку, привлекая наше внимание.
   Я представила их друг другу, и мы сели. - Рада снова видеть тебя, Чейз, - сказала она. - И познакомиться с вами, Алекс. Вы хоть представляете, что с ней случилось? С Шарлоттой? И со станцией? - На ней была нежно-зеленая блузка на пуговицах с воротником-стойкой. Цвет подходил к ее глазам. Было очевидно, что Алекс внушал ей благоговейный трепет.
   - Я бы хотел, чтобы мы это сделали, Карен, - сказал он. - Мы надеялись, что вы сможете помочь.
   - Не могу себе представить, как я могла бы это сделать.
   Официант пригласил нас сделать заказ. Мы заказали сэндвичи, гарниры и по кружке пива. Он поблагодарил нас и сказал, что еда скоро будет. Я не удержалась и поинтересовалась вслух, какая жизнь у ИИ в ресторане. Это было ошибкой, спровоцировавшей выражение лица Карен, по которому стало ясно, что она решила, будто я сошла с ума. Но она ничего не сказала, вместо этого изобразив снисходительную улыбку.
   - Я так понимаю, вы продолжали переписываться с Шарлоттой, пока она была в "Октавии", - сказал Алекс.
   - Да, так и было. Хотя я думала, что это скорее случайность, чем продолжение.
   - Она когда-нибудь говорила что-нибудь, что указывало бы на какие-то проблемы?
   - Ну, я думаю, Шарлотте иногда становилось одиноко. И они не всегда были довольны меню, которое у них было. Но если серьезно, не припоминаю ничего, что могло бы быть связано с опасностью.
   - Возможно, Карен, вы могли что-то подхватить, сами того не осознавая. Какие сообщения вы получали? Они были визуальными?
   - Нет. Это были аудиозаписи. Отправка видеоматериалов стоила слишком дорого. Однако, там была пара фотографий космической станции, которые она сделала с борта шаттла. И один из снимков интерьера станции. Дел Хаусман позировал с ней и, ммм, Арчи Голдманом на заднем плане. О, и еще там была фотография черной дыры. Более или менее. Я думаю, это она тоже сняла из шаттла.
   - Вы имеете в виду Арчи Уомака, - сказал Алекс.
   - Да. Верно. Уомак. Извините.
   - Шарлотта, должно быть, была очень рада, что ее выбрали для этой миссии.
   - Наверное. Она не очень много говорила об этом. В основном, подозреваю, потому, что в течение первого года или около того у них не было никаких результатов. Только к концу они нашли червоточину. У меня сложилось впечатление, что она была не очень счастлива. Ей нравилось, когда ее окружали люди. Я была потрясена, когда она впервые рассказала мне, на что подписалась. Я имею в виду, ей нравилось выходить в свет. Она проводила много времени на пляже. Я никогда не понимала, как ей удалось получить ученую степень. Большинству из нас приходится тратить много времени, чтобы добиться того, чего добилась она. Я думаю, реальность такова, что она просто была очень умной. Вы ведь знаете, что она также была неплохой шахматисткой, верно?
   - Мы слышали, - сказал Алекс.
   Принесли сэндвичи. Карен откусила от своего и отложила в сторону. - Она была довольно близка с Риком Хардингом. Он тоже был страстным любителем шахмат.
   - Я об этом не слышала, - сказала я. - Кто обычно выигрывал? Вы знаете?
   - Она никогда не упоминала о результатах. Но если Хардинг и выигрывал, то он единственный человек из моих знакомых, которому это удавалось. И подозреваю, что если бы это произошло, она бы что-нибудь сказала.
   - Она когда-нибудь говорила, что устала от жизни на станции? Что хотела бы вернуться домой?
   - Она намекала на это. Но не помню, чтобы она когда-нибудь говорила это вслух. Я помню, что иногда она говорила о том, по чему скучает: о парнях, о "Талли", о солнечном свете. О том, как было бы здорово, если бы время от времени к ней заходил незнакомый человек и здоровался.
   - Что такое "Талли"? - спросил Алекс.
   - Это бар, расположенный недалеко от университета. Это было отличное место для знакомства с парнями. На самом деле, именно там я встретила своего мужа.
   В конце концов разговор перешел на другие темы: карьера Карен в сфере связей с общественностью для полиции Эндиквара; ее муж, специалист по электронике; ее увлечение теннисом; и, наконец, Гейб. - Не могу себе представить, каково это было - выйти из "Капеллы" и обнаружить, что прошло одиннадцать лет.
   Мы закончили обедать, и Карен поблагодарила нас, когда Алекс оплатил счет. - Я знаю, что это вам не помогло, - сказала она. - Жаль, что я не могу вам чем-нибудь отплатить.
   Алекс заверил ее, что так оно и должно быть. - Вы описали ее жизнь на станции. Тот факт, что у нее не было серьезных проблем, исключает одну из областей расследования. Она когда-нибудь упоминала Реджи Грина?
   - Нет. Я знала этого парня. И знаю истории о нем. Но она никогда не упоминала о нем.
   Мы вышли из ресторана и направились к парковке. - Возможно, есть еще кое-что, - сказала она. - Это настолько банально, что я не хотела об этом упоминать. В какой-то момент Шарлотта намекнула, что что-то происходит. Она не уточнила, что именно. Она сказала, что это, вероятно, пройдет, но если нет, то она пришлет мне подробности позже. Либо мне, либо Поликс.
   - Кто такая Поликс?
   - Понятия не имею. Не знаю никого с такой фамилией.
   - Она когда-нибудь упоминала эту фамилию снова? Имя?
   - Нет. Насколько я помню, нет.
   - Вы когда-нибудь спрашивали ее о каких-либо подробностях?
   - Думаю, позже я сказала ей, что надеюсь, будто все прояснилось. Но я не помню, чтобы она когда-либо говорила об этом снова.
   - Значит, вы так и не получили сообщение?
   - Нет.
   - Карен, - сказал Алекс, - вы помните, когда получили это сообщение? Сколько времени прошло до исчезновения станции?
   - То самое, когда она сказала, что, возможно, возникла проблема? Вы же не думаете, что это могло быть как-то связано с этим, не так ли?
   - Скорее всего, нет. Но кто знает?
   - Ну, в любом случае, я думаю, мы потеряли эту станцию примерно через месяц.
   - И вы говорите, что это была аудиозапись? Она разговаривала с вами?
   - Да.
   - Значит, вы не уверены, как пишется эта фамилия?
   - Думаю, нет.
   - Вы не знаете кого-нибудь, кого Шарлотта могла бы знать, чья фамилия хотя бы отдаленно напоминала "Поликс"?
   Ей понадобилась минутка. - Поултер, - сказала она. - Эрик Поултер.
   Алекс задумался и покачал головой. - Кто-нибудь еще?
   - Да. Есть еще один. Жюль Коликс.
   - Вы знаете обоих этих людей?
   - Коликс был шахматистом. Один из тех, с кем она соревновалась. Но он умер несколько лет назад. Поултер недолго был ее парнем. Хотя я не думаю, что это было серьезно.
   - Вы когда-нибудь спрашивали у кого-нибудь из них, нет ли от нее вестей?
   - Нет. Я никогда не думала, что смогу сделать что-то подобное.
   - Хорошо, Карен. Еще один вопрос, и мы вас отпустим.
   - Конечно.
   - Вас нисколько не удивило, что вы так и не получили дополнительного сообщения, в котором объяснялось бы, что все это значит?
   - Удивило? Конечно. И разочаровало.
  

• • •

   Алекс попросил меня поискать Поликс и все возможные варианты, которые я смогу придумать. Я начала с расспросов аватара Шарлотты, который был создан, когда ей было около двенадцати лет, но никогда не обновлялся. Аватар сказала мне, что никогда не слышала этой фамилии.
   Я проверила взрослых по всей планете и нашла чуть более двухсот. В трех случаях это была настоящая фамилия. Никто из них не имел очевидной связи с "Октавией", Шарлоттой или кем-либо еще, связанным со станцией. Мэрион Поликс училась в той же начальной школе, что и Шарлотта, но на несколько лет раньше. А Майкл Поликс изобрел несколько игр в жанре виртуальной войны. Но это было далеко от шахмат.
   Я разыскала Мэрион. Она не изменила своего имени. Она жила на острове Мейвен, и когда я разговаривала с ней, она сказала мне, что знает, кто такая Шарлотта, по ее репутации, но никогда не встречалась с ней.
   - Хорошо. - Алекс выглядел расстроенным. - Возможно, Поликс, кто бы это ни был, живет на другой планете.
   - Если это так, - сказала я, - то связь, вероятно, была бы через Квантум Ресерч Груп или ДПСАИ. Они бы появились в сети. Я проверила все возможные варианты, но так ничего и не смогла найти.
   - Спасибо, Чейз. Возможно, Поликс - это даже не человек. Возможно, это клуб или какая-то группа.
   Я вернулась к работе и обнаружила сеть отелей Поликс, два ресторана, тип грузовика, разновидность ящерицы, шесть названий улиц, парк и название книги. Книга представляла собой биографию Роджера Поликса, который двести лет назад возглавил восстание против политической коррупции в Олконде. Поэтому я переключила направление и стала искать аватары. У Хаусмана их не было. В результате я осталась с Уомаком.
  

• • •

   - Зовите меня Арчи, - сказал он. - Чем могу быть полезен, Чейз?
   Уомак, на первый взгляд, напоминал нам классического физика, человека, настолько погруженного в свою тему, что его мало что интересует. Я смотрела на него сверху вниз, но не была уверен, что рост аватара правильный. Какой бы ни была реальность, я поняла, что он не пытался произвести впечатление на зрителей своей внешностью. Он был тучным, с седыми волосами и карими глазами, которые казались от природы проницательными.
   - Арчи, мы пытаемся выяснить, что случилось со станцией "Октавия".
   - Удачи вам. Я бы сам хотел, чтобы этот вопрос был решен.
   - Вам что-нибудь говорит слово "Поликс"?
   - Вы имеете в виду звезду?
   - Поллукс? Да, это может быть.
   - Поллукс был виден с "Октавии". Но я не знаю о какой-либо связи. Почему вы спрашиваете?"
   - В одном из сообщений Шарлотты говорилось, что возникла какая-то проблема, и если она не будет решена, она даст знать Поликс.
   - Ну, не похоже на то, чтобы она говорила о звезде.
   - Я понимаю это. Был ли кто-нибудь связан с миссией под названием Поликс?
   Он покачал головой. - Насколько я знаю, нет.
   - Может быть, какая-то организация?
   - Нет, Чейз. Простите, но я понятия не имею, о чем это может быть.
   - Еще один вопрос?
   - Хорошо.
   - Почему вы подписались на "Октавию"?
   - Вы серьезно? Это был крупнейший научный проект того времени. Они надеялись разобраться в фундаментальной структуре Вселенной. Мы пытались это сделать тысячи лет. Я был бы сумасшедшим, если бы отказался от этого.
   - Вы бы сделали это снова?
   - Зная то, что знаю сейчас? Конечно, нет. Но если бы это был второй шанс? Тогда, безусловно. Меня расстраивает мысль о том, что мы действительно добились определенного прогресса, нашли эту чертову червоточину, а потом...
   Я видела разочарование в его глазах. Это был один из немногих случаев, когда я разговаривала с аватаром и у меня сложилось впечатление, что это был реальный человек.
  

• • •

   Позже в тот же день нам позвонили из Аркадия Нетуорк. Молодой парень, сидевший за столом, поднял на меня глаза. - Здравствуйте. Меня зовут Чарльз Хоскинс. Алекс Бенедикт свободен?
   Алекс спал. Он читал о Хаусмане, и это вывело его из себя. - Мне жаль. В данный момент мы не можем с ним связаться. Чем могу вам помочь, Чарльз?
   - Мы просто хотели напомнить, что ему, возможно, будет интересно посмотреть шоу Брюса Колсона сегодня вечером.
   - Ладно. Что происходит?
   - У меня нет никаких подробностей, мэм. Только то, что нашу гостью зовут Лашонда Уолтон.
   Уолтон возглавляла поисковую группу КРГ, когда пропала "Октавия". - Понятно, - сказала я. - Я дам ему знать.
   Будильник Алекса зазвонил час спустя. В тот вечер проходил аукцион артефактов, на котором он должен был представлять интересы трех клиентов. Начало аукциона было назначено на 20:00, одновременно с шоу Колсона.
   - Запиши шоу, Чейз, - сказал он.
   Я запланировала запись и провела большую часть оставшегося дня, разговаривая с людьми, которые выставляли антиквариат на продажу. Большинство из того, что мы видим, на данный момент имеет незначительную ценность, хотя многое из этого имеет потенциал. Это основная проблема нашего бизнеса: мы можем смотреть на лампы, посуду и произведения искусства и знать, что в следующем столетии что-то приобретет серьезную ценность. Но на это уходит больше времени, чем мы готовы потратить. Именно поэтому нас гораздо больше интересуют объекты, найденные в давно заброшенной собственности. Или, еще лучше, используя склонность, которую, как я всегда подозревала, Алекс перенял у Гейба, найти остатки исчезнувшей цивилизации.
   Было одно замечательное предложение. Позвонила женщина и показала видео двухсотлетней давности о первых днях жизни Чака Ориона, вымышленного героя-звездного пилота, который сражался со всевозможными инопланетянами, межзвездными пиратами и диктаторами-людьми. Чак прославился, действуя более чем в двух десятках романов и серии полнометражных фильмов. Он был главным героем моих ранних лет и одной из причин, по которой у меня появилась страсть к межзвездным полетам. Но ее цена была непомерно высока. Я бы отказалась, если бы это зависело от меня, но подобные предложения поступали к Алексу. Он удивил меня, придержав предложение и сказав, что подумает об этом. - Насколько знаю, - сказал он, - эта вещь должна была быть утеряна.
  

• • •

   Наконец, пришло время заканчивать на сегодня. Я настроила видеоканал на запись шоу Колсона. Поспрашивала Гейба и Алекса, чтобы убедиться, что никому ничего не нужно. Гейб сказал, что вечером собирается пойти куда-нибудь поиграть в "гордо" со своими приятелями. Для тех, кто не знаком с карточными играми Окраины, игра гордо является производной от игры Земля. Вы получаете комбинацию из пяти карт и пытаетесь подобрать подходящие карты или масти и, возможно, обмануть оппонентов, чтобы выйти из игры. Алекс, как обычно, посоветовал мне быть осторожной по дороге домой. Он добавил, что надеется, что профессор Уолтон раздобыла какую-нибудь новую информацию об "Октавии". - Может, она знает кого-нибудь по имени Поликс.
   Я зашла поужинать к Ленни и уклонилась от встречи с парнем, которого мне стало жаль, потому что он так нервничал. Я вернулась домой, приняла душ, переоделась в пижаму, немного почитала и в восемь включила канал "Аркадия".
   В моей гостиной замигал классический диван Брюса Колсона в сопровождении музыкальной темы шоу - "Ноктюрна восходящего прилива" Валмье. Музыка намекала на то, что шоу имело большое значение. Я никогда не была его поклонницей. Колсон был высокого мнения о себе и не стеснялся демонстрировать это своим зрителям. Когда музыка заиграла громче, он вошел в боковую дверь, и невидимая аудитория зааплодировала. В ответ он широко улыбнулся и помахал мне рукой, а аплодисменты продолжались.
   - Всем привет, - сказал он. - Добро пожаловать на шоу. - Колсон произнес несколько фраз, чтобы настроить аудиторию на нужный лад. Затем камера отъехала, появились двое гостей, и музыка стихла. Они сели за столик. Колсон присоединился к ним, и они обменялись шутками о политиках и скандалах со знаменитостями. В частности, они отреагировали на недавнее заявление парня, баллотирующегося на пост губернатора Толк-Сити, о том, что у людей, родившихся на Окраине, IQ выше, чем у людей из других частей Конфедерации, и, следовательно, смешанные браки должны быть запрещены. Я никогда раньше не слышала об этом парне, но это заявление было известно уже некоторое время. Один из гостей заметил, что нечасто можно услышать подобное политическое заявление.
   - Почему? - спросил Колсон.
   - Потому что даже для политика это глупо.
   В конце концов, они добрались до второго получаса. После рекламы снова появился Колсон со своим столиком. Зазвучала музыка и одобрительные возгласы. Он встал из-за столика и поприветствовал Лашонду Уолтон восторженными аплодисментами. Я не видела ее с тех бурных дней, которые последовали за исчезновением станции. Она не изменилась. Оставалась высокой, дисциплинированной, ответственной. Не такую непринужденную гостью я ожидала увидеть на шоу Колсона. Хозяин подвел ее к паре кресел, где они сели лицом друг к другу.
   - Рад снова видеть вас, Лашонда, - сказал он.
   - Я рада быть здесь, Брюс. Думаю, мне нужно было куда-нибудь сходить. Побыть наедине с друзьями.
   - Мы всегда рады видеть вас. Могу я спросить, что происходит? Почему мы наблюдаем возрождение интереса к "Октавии"?
   - Кажется, это действительно происходит, не так ли? - Она смотрела мимо него, как будто что-то надвигалось на нее. - Хортон Каннингем выпустит новую книгу на эту тему в следующем месяце. Мне сказали, что скоро выйдет документальный фильм. Алекс Бенедикт начал расследование, чтобы попытаться выяснить, что произошло. И вот я рассказываю об этом в вашем шоу.
   - Могу понять, - сказал Колсон, - почему после стольких лет это все еще причиняет боль, Лашонда. Я знаю, вы хотели бы получить ответы на некоторые вопросы.
   - Что бы там ни случилось, это не должно было быть возможным, Брюс. Не понимаю, как мы могли потерять эту станцию. Я о многом сожалею в своей жизни, мы все сожалеем, но ни о чем подобном.
   - Вы не имеете к этому никакого отношения, Лашонда. Что бы там ни было, это определенно не ваша вина.
   - Это не имеет значения, Брюс. Насколько я знаю, вы правы. Я не несу ответственности. Но мы все еще не знаем, что произошло. И пока не сможем ответить на этот вопрос, не можем и ничего сказать наверняка. Что бы это ни было, в конечном счете, я отвечала за то, чтобы найти ответ. И не смогла этого сделать. Так что да, часть вины лежит на мне.
   - То, что вы главная, не означает, что вы можете контролировать все.
   Она поерзала на кресле. И каким-то образом сумела показаться выше. - Знаю. Видит Бог, я осознаю это, Брюс. Я просто хотела бы, чтобы мы могли забыть об этом. И не хочу, чтобы у вас сложилось неправильное представление. Дело не во мне. Я понимаю это. Но многим людям, семьям и друзьям команды "Октавии", снова приходится проходить через это. Я знаю, что люди, проводящие расследования, действуют из лучших побуждений, но для всех нас было бы лучше, если бы они просто отказались от этого. Оставили все как есть.
   - Но разве нам не нужно какое-то завершение? Мы когда-нибудь добьемся этого, если просто отбросим это в сторону?
   - Нет. Конечно, нет. Но у нас не осталось других вариантов.
   - Значит, вы не думаете, что мы когда-нибудь получим ответ?
   - Брюс, не осталось ничего, что не было бы рассмотрено снова и снова. Если бы станция уцелела, если бы какая-то ее часть осталась, тогда, возможно, мы смогли бы собрать все воедино. Но сейчас мы видим только вакуум.
   - Лашонда, - сказал он, - прошло много лет с момента открытия червоточины на "Октавии". Какую пользу это нам принесло? Мы все еще проводим исследования на эту тему?
   - Конечно, проводим. И планируем построить еще две станции рядом с черными дырами. Одна будет работать из Саральи, другая - из Кларидола. И вы знаете, что мы уже много лет активно работаем на KBX44. На месте "Октавии". - Она наклонилась вперед в своем кресле, и ее глаза сузились. - Исследование продолжается. Мы не сдаемся.
   - Приятно слышать. Но ничто из этого не говорит о том, что вы считаете, будто есть большой шанс прийти к решению.
   - Брюс, это сложно. Миссия "Октавии" показала, что червоточины существуют. Да, мы потеряли четырех хороших людей. И, возможно, никогда не узнаем почему. Но мы уже получили некоторую поддержку от их работы. Благодаря их самопожертвованию. Это то, чего мы хотим. Благодаря им мы сможем решить некоторые космические вопросы, которые веками висели над нашими головами.
   - Ладно. Но какая нам от этого польза?
   - В конце концов - я надеюсь, при моей жизни - это позволит нам выяснить, является ли наша вселенная единственной или мы действительно живем в мультивселенной. Галактик миллиарды. Что мы можем узнать, так это то, что, тем не менее, это лишь бесконечно малая часть реальности.
   - Ладно. Я понял это. И давайте предположим, что мы действительно узнаем, что существует целая орда вселенных. Даст ли это нам возможность путешествовать в другие места?
   - Возможно.
   - Хорошо. Предположим, так оно и есть. Допустим, мы это выясним. Ну и что? Эта вселенная более чем достаточно велика для нас. Так будет всегда. Я имею в виду, что мы ни за что не перерастем Млечный Путь, не говоря уже об этой вселенной. Так зачем беспокоиться?
   - Брюс, разработка средств для путешествий в другую вселенную не имеет значения.
   - Что вы имеете в виду?
   - Самое ценное - это знание. Мы все еще пытаемся разобраться в природе космоса. Это помогло бы узнать, является ли наша вселенная единственной. Или существуют другие. Возможно, мы даже обнаружим, что космос бесконечен. Вот в чем суть науки о голубом небе.
   Колсон на мгновение замолчал, а затем посмотрел на меня через всю комнату. Но он обращался к Уолтон: - Вернемся на минутку к "Октавии": вы вкладываете что-нибудь в историю с пришельцами? Что инопланетяне каким-то образом захватили станцию? Или столкнули ее в черную дыру? Возможно ли такое вообще?
   - Конечно, это возможно. Но маловероятно. Та же проблема, как и с любым другим сценарием, который я могу придумать.
   - Главный вопрос для меня, - сказал Колсон, - всегда заключался в том, что инцидент произошел в течение тридцати часов, когда "Октавия" не общалась ни с Чиппевой, ни с нами, ни с кем-либо еще. Что бы ни произошло, это звучит как результат тщательного планирования. Это не несчастный случай.
   Уолтон кивнула, но ничего не ответила.
   - Сколько времени, - спросил Колсон, - занимал полный оборот вокруг звезды?
   - Вокруг черной дыры? Сто сорок шесть дней.
   - Могла ли станция столкнуться с астероидом и улететь в черную дыру?
   - У них было оборудование, которое могло либо предотвратить столкновение с астероидом, либо превратить его в пыль.
   - Меня поразила теория - я не помню ее источника - о том, что это было групповое самоубийство.
   - Это выше всяких похвал, Брюс.
   Колсон кивнул. - Знаю. Звучит так, будто инопланетяне - это все, что у нас осталось.
   - Или путешественники во времени.
  

• • •

   Алекс и Гейб посмотрели его вместе позже тем же вечером. - Никаких сюрпризов, - сказал мне Алекс на следующий день. - Я надеялся, что она упомянет Поликс. Я позвонил ей сегодня утром и передал, что сказала Карен Рэндалл. Но она понятия не имела, о чем могла говорить Шарлотта.
  

XXX.

  
   Невозможно найти большего признания ценности человеческой жизни, чем встреча с теми, кто остался позади, чтобы с восхищением и слезами вспоминать дни, которые были золотыми, потому что он или она были там.
   - Лейша Таннер, "Записные книжки", 1231 г.
   Космологическая ассоциация Аркадии (КАА) проводила свое заседание раз в два месяца в отеле Флагстоун на Бревингтон-авеню, напротив Бэймор-парка. Основным докладчиком был Илайджа Маккорд, а темой его выступления должен был стать Дел Хаусман и его вклад в мировую физику. Алекс собирался туда. Хотела бы я присоединиться к нему?
   - Думаешь, мы могли бы что-нибудь подцепить?
   - Скорее всего, нет. Но кто знает? Я уже бывал на двух таких мероприятиях. На банкетах, как правило, подавали вкусную еду. Женщина, сидевшая рядом со мной, как-то заметила, что если физики больше ничего не знают, то знают, как вкусно поесть. На заднем плане всегда тихо играла пара музыкантов. А организаторы, как правило, привлекали увлеченных докладчиков.
   На этот раз за центральным столом сидели восемь человек, включая президента ассоциации. Когда мы покончили с основным блюдом и подали десерты, президент поднялся, попросил внимания и сообщил последние новости, в основном по административным вопросам. Он представил нескольких новых членов и выразил благодарность тем двоим, которые уже умерли. Он выступил с докладом о благотворительной деятельности, поддерживаемой ассоциацией, и объявил о двух наградах, недавно полученных членами. Один из них присутствовал и аплодировал стоя; другой появился по связи и поблагодарил своих коллег за поддержку. Наконец, президент объявил о выступлении основного докладчика - Илайджи Маккорда, заведующего кафедрой телескопов Эндикварского технологического института.
   Маккорд сидел рядом с президентом. Это был невысокий лысый парень, полный энергии, который буквально вскочил со стула и занял свое место у микрофона. - Спасибо, Альф, - сказал он. - Мне приятно быть здесь.
   Он вызвал смех и аплодисменты, будучи популярной фигурой в КAA. Он начал с нескольких шуток, описав свои собственные попытки расшифровать то, что он называл квантовым кодом, в попытке утвердить свое имя наряду с Ньютоном, Эйнштейном и Юрием Ко-саном. - И, - серьезно добавил он, когда смех утих, - с Делом Хаусманом.
   Это вызвало бурные аплодисменты.
   Они усилились, и зрители вскочили на ноги, признавая своего погибшего коллегу.
   Маккорд дождался тишины. Когда это произошло, он сказал, что если запомнится его собственная фамилия, то только потому, что он всю жизнь был другом Хаусмана и, возможно, потому, что написал введение к новаторской книге великого физика о Большом взрыве. - Мы до сих пор не знаем, как это произошло, - сказал он, - и, возможно, никогда не узнаем. Но Дел, по крайней мере, предложил нам работоспособную теорию.
   - Мне повезло, - добавил он. - Я знал Дела с детства. Мы гонялись друг за другом по Бойнтон-стрит с игрушечными пистолетами в руках. Ну, может быть, я немного преувеличиваю. На самом деле, он гонялся за мной. Позже мы стали гоняться за девушками. На самом деле, мне, наверное, не стоит упоминать об этом, но парочка из них сегодня здесь.
   Снова смех. Зрители оглядывались по сторонам и показывали пальцами.
   - Если на минуту стать серьезным, - сказал Маккорд, - то, когда мы задумываемся о том, чего достиг Дел за свою короткую жизнь, нам остается только гадать, что еще он мог бы сделать, если бы ему дали еще несколько лет. Он любил науку. Я никогда не встречал человека, более увлеченного разгадыванием загадок Вселенной. И должен признать, никогда не встречал никого с более активным умом. Он обычно начинал мне что-то объяснять, когда, как ему казалось, он чего-то достиг, и уравнения появлялись на доске, и я совершенно терялся в их хитросплетениях.
   - Прошло уже почти двенадцать лет с тех пор, как мы потеряли его, а я до сих пор не могу поверить, что его больше нет. - Он постоял немного, не закончив, пытаясь справиться с тем, что у него еще оставалось. Затем он просто вытер глаза носовым платком, поблагодарил всех и вернулся на свое место. Зрители несколько секунд хранили молчание, прежде чем раздались новые аплодисменты, заполнившие все здание.
  

• • •

   Мы прошли через вестибюль и уже направлялись к выходу, когда к нам подошел высокий пожилой мужчина с суровыми чертами лица. - Простите, - сказал он. - Вы Алекс Бенедикт, не так ли? - У него были густые седые волосы и темные пытливые глаза.
   - Да, - сказал Алекс.
   - У нас одинаковые имена, сэр. Я профессор Александр Клеменс. Несколько лет назад я был заместителем директора КРГ.
   - Рад познакомиться с вами, профессор. Чем могу вам помочь?
   - Возможно, вы знаете меня как Чарли Клеменса. Я всегда использовал свое второе имя.
   - О да. Помню. Кажется, мы встречались раз или два.
   - Это было до того, как мы потеряли станцию.
   - Так чем могу вам помочь, профессор?
   - Зовите меня Чарли, если не возражаете. Мне нужна услуга. - Он провел нас обратно в вестибюль, и мы устроились на стульях в отдаленном уголке, где можно было уединиться. - Алекс, вы видели Лашонду Уолтон на канале головидения прошлой ночью?
   - Да.
   - Я работал на нее, когда это случилось.
   - Должно быть, это было трудное время.
   - Это почти уничтожило ее. - Он наклонился вперед, чтобы понизить голос, и посмотрел на меня, показав взглядом, не стоит ли нам оставаться наедине.
   - Вам не нужно беспокоиться о Чейз.
   Чарли улыбнулся. - Недавняя активность вокруг станции вернула все к жизни. Могу я задать вам личный вопрос?
   - Можете.
   - Я знаю, что вы работали над этим. Есть ли у вас какие-нибудь успехи? Есть какие-нибудь предположения о том, что могло произойти?
   - Чарли, извините, но я бы предпочел не обсуждать предположения. Если вы спрашиваете, удалось ли нам что-нибудь зафиксировать, то должен сказать, что ответ отрицательный.
   - Но вы пришли к выводу, что к этому причастен Хаусман.
   - Я еще не сделал никаких выводов.
   Клеменс закрыл глаза и кивнул. - Но вы движетесь в этом направлении. Я прав?
   - Это было бы преждевременно.
   Он улыбнулся. - Алекс, мы оба знаем, что Хаусман едва упомянул Шарлотту Хилл в своей статье. Она каждый день летала на шаттле, и долгое время они полагались на его расчеты. Нет никаких доказательств того, что именно он расширил поиск капсул за пределы первоначальных требований. Если бы он сделал звонок, это было бы отражено в документах. Это говорит о том, что именно Шарлотта отправила шаттл вглубь. Она нашла капсулы. И обеспечила ему успех. Она была умной женщиной. Возможно, сама была гением. И более гибкой, чем Дел. Не нужно много усилий, чтобы сделать вывод, что он не горел желанием делиться с ней своими заслугами.
   - Вы предполагаете, - сказал Алекс, - что Хаусман убил их всех и себя в том числе, чтобы не видеть, как эта часть истории выйдет наружу?
   - Я спрашиваю ваше мнение, Алекс.
   - У меня пока нет мнения. Я стараюсь не формировать его до получения доказательств.
   - Какие доказательства вы ищете? Вот в чем проблема. Станция исчезла. Единственное, что осталось, - это пушка. - Он остановился и перевел дыхание. - Никто никогда не сможет ничего доказать, Алекс. Вы знаете это так же хорошо, как и я. Единственный разумный путь на данный момент - это тот, который указывает на Хаусмана. Но, так или иначе, веских доказательств никогда не будет. Если вы продолжите расследование, то получите те же результаты, что и мы. Вы возродите старую вражду по отношению к Хаусману и Грину и, в конце концов, ничего не добьетесь. Вы сказали, что видели Лашонду. Ее снова втянули в это дело. Для нее это был ужасно болезненный опыт. Она была в центре внимания во время расследования и до сих пор чувствует ответственность за то, что мы так ничего и не выяснили. Я вижу, что в этом нет смысла, но если вы ее хоть немного знаете, то понимаете, что она берет на себя ответственность за все, что происходит вокруг нее. Я уверен, вы заметили, что ее сегодня здесь нет.
   - Послушайте, Чарли, я могу понять, что для нее это было трудное время. Но я не понимаю, как она может чувствовать себя ответственной.
   - Ладно. Послушайте, ее предупреждали, что Дел руководствуется амбициями. Что он не совсем стабилен. Что оставлять его на станции на полтора года в такой изолированной обстановке было плохой идеей. Она не послушалась.
   - Вы хотите сказать, что кто-то предсказал, что он начнет убивать?
   - Нет, ничего подобного. Но ее предупредили, что из него не выйдет хорошего игрока. Она отмахнулась от этого. Отказалась признать это.
   - Почему?
   - Потому что считала, что он лучше всех подходит для этой работы. Он посвятил свою жизнь исследованию червоточин, и она хотела, чтобы программа увенчалась успехом. В то время он казался нам лучшим вариантом.
   - Можно? - вмешалась я. - Профессор, как, по-вашему, Хаусман мог уничтожить станцию?
   - Все, что ему нужно было сделать, это вывести шаттл. Он мог бы сделать это, пока станция находилась в зоне молчания, где у них не было связи ни с кем другим. Он удалился от нее на несколько тысяч километров. Они могли бы понять, почему он это делает, но это не имело бы значения. Они бы ничего не смогли сделать, чтобы предотвратить это. Он разворачивает машину, набирает скорость и врезается в них. Я уверен, вы понимаете, - он снова взглянул на меня, - что, если бы он захотел, то мог бы сбить станцию с орбиты. Мы оба знаем, что это, вероятно, означало бы.
   - В черную дыру.
   - Если он выбрал правильный ракурс.
   Мы заказали напитки, и пока ждали, когда их принесут, профессор Клеменс спросил, пришел ли Алекс к такому же выводу.
   - Это все еще витает в воздухе, - сказал Алекс.
   - Насколько я понимаю, - сказала я, - у них были бластеры, которые можно было бы использовать в случае угрозы со стороны астероида.
   - Это верно, - сказал Клеменс. - Они могли уничтожить шаттл.
   - Я подозреваю, - сказал Алекс, - что если бы что-то подобное произошло, им было бы трудно поверить, что Хаусман подвергал их всех риску. Я не уверен, что кто-нибудь успел бы нажать на курок вовремя. Это было бы ужасным решением.
   - Алекс, он мог отключить систему до того, как вылетел на шаттле.
   Принесли напитки. Клеменс предложил тост за Лашонду Уолтон, которую он назвал пятой жертвой инцидента с "Октавией". - Есть и другие, - сказал Алекс. - Пострадала семья Хаусмана. Как и все остальные семьи.
   Клеменс осушил свой бокал, поставил его на стол и несколько мгновений изучал нас. На самом деле, он изучал Алекса. Он бросил долгий взгляд в мою сторону и, по сути, отмахнулся от меня. - Вы уходите от темы, Алекс, - сказал он.
   Мой босс откинулся на спинку стула. - Я не верю в то, что нужно делать выводы, пока нет доказательств.
   - Пусть будет по-вашему. Но я попрошу вас, пожалуйста, не предавать огласке те выводы, к которым вы пришли. У этого никогда не будет окончательного финала. Дайте Лашонде передышку.
  

• • •

   Чарли заплатил за выпивку, поблагодарил нас за то, что мы уделили ему время, и извинился. Мы наблюдали, как он выходил через парадную дверь. Алекс взглянул на мой пустой стакан. - Хочешь еще чего-нибудь?
   - Я в порядке, - сказала я. И после долгой паузы: - Так что ты думаешь?
   - Я все время думал, что именно это и произошло. Хотя не уверен, кто был в шаттле. У нас нет возможности быть в этом уверенными. Если только мы не сможем заставить Шарлотту поговорить с нами.
   - Это было бы сложно.
   - Возможно, и нет.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ты не знала, что одним из старших инженеров по проекту пушки был человек по имени Ройс Поликс?
   - Действительно?
   - Да. Он живет на Чиппеве. Возможно, в какой-то момент они с Шарлоттой вступили в контакт, и она рассказала ему, что происходит.
  

• • •

   Я вошла в кабинет Алекса сразу после того, как Гейб узнал, что мы планируем полететь на Чиппеву. Они оба сидели в креслах, разделенные круглым столом. - Почему, ради всего святого, ты так зациклился на этом, Алекс? - спросил он. - Почему бы тебе просто не забыть об этом и не позаботиться о своих обязанностях перед клиентами?
   Алекс взглянул в мою сторону. И снова это мы. Вероятно, это было неверное толкование, потому что отношения между ними значительно улучшились. Как сказал Гейб в самом начале, теперь они оба взрослые люди. - Зачем я это делаю? - спросил Алекс. - Ты серьезно?
   - Конечно, я серьезно. В чем смысл всего этого?
   - Гейб, это одна из величайших загадок нашего времени. Почему бы нам не пожелать найти решение?
   - Как насчет следующего: если вы узнаете, что произошло, то, скорее всего, не захотите никому рассказывать.
   - И с чего бы это?
   - Маловероятно, что на них напали инопланетяне. Или пираты. Или что-то еще.
   - Как ты можешь быть уверен?
   - Мы не можем быть уверены. Но знаем, что им требовалось сто сорок шесть дней, чтобы завершить орбиту. Было всего несколько часов, когда они были полностью отключены. Возможно, это совпадение, что событие произошло в период отключения. Но это крайне маловероятно. Так о чем это нам говорит?
   Гейб наклонил голову в мою сторону, приглашая меня ответить. Но я не хотела вмешиваться в это дело.
   - Это не был несчастный случай, - сказал Алекс. - Разве это не очевидно?
   - Конечно, это так, - сказал Гейб. Как и Алекс, он начал раздражаться. - Кто-то подстроил инцидент так, чтобы любая возможность передачи была заблокирована черной дырой. Проблема в том, что если бы это действительно был кто-то из сотрудников станции, он, возможно, смог бы договориться с кем-нибудь, кто быстро приехал бы и спас его, но в итоге ему пришлось расстаться с жизнью. Все четверо сотрудников "Октавии" потратили свою жизнь на то, чтобы создать себе репутацию, стать кем-то значимым. Я пытаюсь сказать, что если ты когда-нибудь докопаешься до правды, если когда-нибудь узнаешь, кто несет ответственность, то причинишь много боли семье этого человека. Я ни на минуту не поверю, что Арчи мог быть виновен в чем-то подобном, в убийстве своих партнеров. Но кто-то из них окажется ответственным за это. - Он смотрел на деревья, на что-то, чего ни Алекс, ни я не могли видеть. - Мой совет, Алекс: оставь это в покое.
   Гейб повернулся к двери. - Я просто не понимаю, зачем тебе понадобилось ввязываться во что-то настолько опасное. - Затем он ушел.
   В течение долгой минуты никто из нас не произносил ни слова. Затем Алекс сказал: - Не думаю, что все получилось очень хорошо.
   - Алекс, - сказала я, - ты действительно думаешь, что это сделал Хаусман?
   - Клеменс, вероятно, прав. Шарлотта, возможно, угрожала потребовать признания того, что она нашла капсулы. И чтобы это не всплыло, Хаусман убил их. И себя. И это сработало. Его имя теперь наравне с "гигантами". Возможно, он решил, что это не слишком высокая цена.
   - Итак, как нам подтвердить что-то подобное?
   - Найти сообщение Поликс. На данный момент это все, что у нас есть.
  

XXXI.

  
   Ураган лишил нас электричества на три недели. Предполагалось, что модифицированная система будет защищена от штормов, и это был первый случай на памяти живущих, когда она вышла из строя. Это заставило меня осознать, как много вещей мы принимаем как должное. Ванные комнаты в помещении. Быстрое излечение практически от всех болезней. Не нужно зарабатывать на жизнь. Свет. Еда, которую просто приносят, когда вы этого хотите.
   - Джозеф Калкин, Письмо в "Хармони Таймс", 1311 г.
   В реестре Чиппевы был указан только один Ройс Поликс на планете. Алекс отправил сообщение, в котором объяснял, что изучает обстоятельства пропажи "Октавии", и спрашивал, можно ли организовать обсуждение по гиперкомму. Сообщение вернулось месяц спустя с пометкой "адресат недоступен". - Это кажется колоссальной тратой времени, - сказал он. - Но, полагаю, у нас нет особого выбора. - В тот же день мы отправились в путь на "Белль-Мари". Три дня спустя мы прибыли на "Вентнор", космическую станцию Чиппевы.
   Чиппева была одним из первых колониальных миров. Первоначально на нее претендовали люди, недовольные жизнью на Земле. Им не нравилась власть, будь то политическая, религиозная или какая-либо другая, и они были полны решимости держаться от нее на расстоянии. Следовательно, Чиппева все еще не стала домом для больших городов и большого населения. В основном это мир, посвященный сельской жизни, коттеджам на вершинах холмов и маленьким городкам. Это место, где люди любят лазать по горам, гулять под дождем и сидеть на своих верандах, где они чувствуют себя почти как в товариществе с деревьями. Деревья, как однажды объяснил мне один из них, живые, как и жители городов. Местные жители утверждают, что, когда вы бродите по лесу, то на самом деле не одиноки.
   Я никогда полностью не осознавала эту перспективу, но была там несколько раз и видела ее последствия. Это не то место, где люди сидят дома и до поздней ночи смотрят свои видео. Они проводят время со своими соседями, живут в постоянном досуге и считают себя самыми умными людьми в Конфедерации. Как и все остальные, они имеют гарантированный доход. Я никогда не видела, чтобы кто-то из них проявлял стремление к богатству. Подозреваю, что человек, проявивший такую склонность, был бы там нежеланным гостем.
   "Вентнор", вероятно, является самой маленькой космической станцией на любом из основных населенных миров. Мы обнаружили Поликса в Гэвиндейле, который расположен на краю горной цепи в центре единственного континента на планете. На станции было всего два шаттла, и нам пришлось бы ждать четыре дня, чтобы приземлиться в Касселе, который был единственным космопортом поблизости от Гэвиндейла. Поэтому мы обратились за разрешением воспользоваться нашим посадочным модулем. К счастью, они взяли с нас немного. Мы подключили Белль к карте в центре приема, подождали полчаса, пока станция займет удобное положение, и отстыковались.
   Начало спуска пришлось на ночную сторону планеты. Белль сказала мне, что мы можем ожидать прибытия в Гэвиндейл вскоре после полуночи по местному времени. Не было смысла появляться в доме Поликса посреди ночи, поэтому мы направились к ближайшему терминалу в Карбон-Сити. У Чиппевы есть два естественных спутника-луны, но ни один из них не был виден. Мы спускались при ясном небе. На земле было несколько рассеянных огней, хотя и не в виде столь ярких пятен, какие обычно можно увидеть на ночной стороне большого мира. Они были относительно тусклыми и рассеивались в темноте. Белль сообщила нам, что будет небольшая задержка из-за заходящего на посадку самолета. Мы наблюдали за его посадкой, а затем последовали за ним и приземлились неподалеку. Мы устроились на ночлег в порту, а утром полетели на посадочном модуле в Гэвиндейл и приземлились в поле к западу от дома Поликса. Это было двухэтажное шале у подножия невысокого холма.
   Поблизости было еще несколько домов. Территория была ухожена, и пара мальчишек играли на горке. Мы вышли из посадочного модуля и прошли по дорожке к крыльцу. При нашем появлении дверь открылась, и на нас посмотрела невысокая женщина. У нее были каштановые волосы, в руках она держала ведро, которое поставила у двери и удивленно уставилась на нас. - Здравствуйте, - сказала она. - Мы редко видим здесь незнакомцев.
   - Привет, - сказал Алекс. - Меня зовут Алекс Бенедикт. Ройс Поликс живет здесь?
   - Да, здесь.
   - Мы проводим расследование по поводу пропажи станции "Октавия", и я надеялся поговорить с ним.
   Она не смогла удержаться от вздоха. - Его сейчас здесь нет.
   Внутри разговаривали двое детей, вероятно, с ИИ. Обе были девочками. Одна занималась математикой. Другая играла в какую-то игру.
   - Но он действительно живет здесь? - спросил Алекс.
   - Это верно. Вы тот человек, который недавно отправлял почту? Просил связаться с ним по гиперкомму?
   - Да.
   - Что ж, мне жаль, но его сейчас здесь нет. И, вероятно, не будет еще несколько недель.
   - Не могли бы вы сказать мне, где он?
   Она вышла на улицу и закрыла за собой дверь. - Мистер... Бенедикт, мне жаль. Но с нас хватит разговоров об "Октавии". Не знаю, сколько раз уже люди брали у него интервью, пытаясь выяснить, что произошло. Это всегда одна и та же история, и они всегда задают одни и те же вопросы. Спрашивают его, что он чувствовал, когда они все потерялись. Считает ли он, что никому не следовало приближаться к черной дыре. Может, вам стоит пойти и взять интервью у них?
   - Извините, что причиняю вам неудобства, миссис Поликс. Я прав? Вы его жена?
   - Я Кала. Его племянница.
   - Мы прибыли издалека, с Окраины.
   - Я сожалею о причиненных неудобствах. - Она взглянула в мою сторону, давая понять, что раздражена, и вернула свое внимание к Алексу. - С нас хватит. Это продолжается уже, я не знаю, много лет. С тех пор, как я стала здесь жить. Мы просто хотели бы, чтобы это прекратилось. Мы не можем добавить ничего нового.
   - Кала, ваш дядя был здесь, когда пришло мое сообщение?
   - Нет, его тут не было. Но он бы на него и не ответил. Мне жаль. Наверное, мне следовало избавить вас от необходимости ехать. Но жить с этим и так тяжело.
   Дверь слегка приоткрылась, и выглянула одна из девочек. Ей было около восьми, у нее были каштановые волосы, как у женщины, и яркие янтарные глаза. Она посмотрела на Алекса, а затем на меня.
   - Привет, - сказала я. Девочка улыбнулась. Кала посмотрела на меня, и черты ее лица слегка смягчились.
   - Возможно, - сказала Алекс, - ваш дядя знает что-то, что могло бы нам помочь, но не подозревает об этом.
   - О, пожалуйста, - сказала она. - Оставьте это.
   Алексу удалось изобразить сочувствие. - Понимаю, что вам это не нравится, но у нас просто не так много вариантов. Его действительно здесь нет? Или вы его оберегаете?
   - Его здесь нет.
   - Не могли бы вы подсказать мне, как с ним связаться?
   - Я не могу этого сделать, - сказала она. - Мне жаль. - Она толкнула дверь, увлекая за собой девочку. Девочка помахала на прощание, и дверь закрылась.
  

• • •

   - Нам нужна информационная сеть, - сказал Алекс, когда мы возвращались к посадочному модулю. Мы вошли и попросили у Белль доступ к локальной системе. Затем мы дали ей фамилию и имя Поликса. - Есть какие-нибудь указания на то, где он сейчас находится?
   - Такой информации нет, - говорилось в ответе.
   - Кто является его работодателем?
   - Мистер Поликс официально не трудоустроен. Он иногда работает по контракту.
   - Можно ли назвать человека или корпорацию, которым он в последнее время оказывал помощь?
   - Орион Экспресс.
   - Но вы понятия не имеете, где он сейчас находится?
   - Это верно.
   - У Орион Экспресс есть офис где-то здесь, верно?
   - Их два. Один в Десмонде, другой на "Вентноре", космической станции.
   - Где находится Десмонд?
   - Он расположен к западу от Арбакела. Всего в восьмистах километрах от вашего нынешнего местоположения. - На дисплее появилась карта.
   - Который час там? В Десмонде?
   - На час раньше, чем там, где вы находитесь. Несколько минут двенадцатого.
   - Пожалуйста, соедините меня.
   Мы слушали, пока не раздался звонок. Кто-то снял трубку. - Орион Экспресс. - Женский голос. - Чем могу вам помочь?
   - Здравствуйте. Меня зовут Бенедикт. Я пытаюсь найти Ройса Поликса. Он инженер-контрактник. Думаю, что в настоящее время он работает над одним из ваших проектов.
   - Извините, мистер Бенедикт, но мы не разглашаем информацию такого рода. Предлагаю вам связаться с ним через местную службу регистрации.
   - Не могли бы вы сказать, действительно ли он сейчас работает над проектом?
   - Извините, сэр. Я не могу этого сделать. Есть что-нибудь еще?
  

• • •

   Алекс снова переключился на сеть. - Нельзя ли рассказать, чем занимается Поликс?
   Мы получили несколько страниц информации о прошлых проектах. Поликс специализировался на проектировании и строительстве жилых помещений для межзвездных кораблей, космических станций и других объектов за пределами планеты. Он помогал создавать интерьер "Октавии", а также центр управления ее пушкой.
   - Начала ли Орион Экспресс работы над какими-либо недавними проектами? - спросил он.
   - Они планируют отправить охотничьи экспедиции на Тиару III. Ожидается, что программа будет запущена через два месяца.
   - Каких животных они будут искать?
   - Гигантских ящеров. Динозавров. Что-нибудь в этом роде.
   Алекс глубоко вздохнул и начал снова: - Какие еще есть проекты?
   - Планируются экскурсии на Моранду. - Моранда была единственным населенным миром, где все пошло наперекосяк. В восьмом тысячелетии, на пике своей славы, она считалась самой развитой цивилизацией в известном космосе. Но они пережили революцию, правительство было свергнуто, по всей планете вспыхнуло насилие, и миллионы людей погибли. Это была самая страшная катастрофа в мире людей.
   - Это была золотая жила для археологов, - сказал Алекс. - Я был там пару раз. Они восстановили все заново. Архитектура потрясающая. И в разных местах ходят всевозможные легенды о том, что было утрачено.
   - Да, я слышала. - Он с любопытством нахмурился. - Когда ты был там, Алекс?
   - Когда был еще подростком. Я летал туда с Гейбом.
   - Есть еще два проекта, о которых известно, - говорилось в сообщении сети данных. - В системе Альдебаран вокруг газового гиганта вращается большой спутник. Спутник больше Чиппевы и является частью огромной системы колец и спутников. Но он сходит с орбиты, и его затягивает в газовый гигант, который поглотит его примерно через четверть века. Орион Экспресс строит на спутнике отель для туристов. Предполагаемое название - отель Конец времен.
   - Зачем кому-то туда лететь? - поинтересовалась я.
   - Подозреваю, что это место заполнят, - сказал Алекс. - Людям нравится видеть, как разрушаются миры.
   - Они также планируют полеты в Трапецию, где, как они утверждают, есть шанс, что туристы смогут увидеть рождение звезды.
   - Это смешно, - сказала я.
   - Ну, - сказал Алекс, - если они все правильно настроят, то, возможно, смогут увидеть часть процесса. Этого будет достаточно, чтобы они вернулись домой счастливыми.
   - Ладно. Так в каком из проектов нужен Поликс?
   - Подозреваю, что для отеля Конец времен. - Он заколебался. - Похоже, это идеальное место для инженера, специализирующегося на жилых помещениях.
  

XXXII.

  
   Путешествуйте с определенной целью,
   Не просто для того, чтобы перемещаться из одного места в другое,
   А для того, чтобы вникнуть в суть дела.
   - Уолфорд Кэндлс, "Топчущийся на месте", 1196 г.
   Альдебаран - красный гигант, примерно в тридцать пять раз превышающий по размерам солнце Окраины. В его планетной системе находится огромный мир, похожий на Юпитер, с великолепным набором колец и примерно тремя десятками спутников. - У него никогда не было названия, - сказала нам Белль. - Его обозначение - просто Альдебаран IV.
   Спутник, размером почти с Окраину, практически терялся среди своих соседей. Так бы оно и было, если бы исследовательская миссия сорок два года назад не заметила, что это живой мир и что он находится на нестабильной орбите. Когда мы с Алексом прибыли на место, до столкновения с газовым гигантом оставалось около двадцати лет.
   Мы смотрели на впечатляющее небо, заполненное движущимися огнями. Вокруг Альдебарана IV вращался великолепный набор светящихся колец, а на его поверхности вырисовывалось большое темное пятно. Вероятно, шторм. - Белль, - спросила я, - мы улавливаем какие-нибудь радиосигналы?
   - Чейз, радиоволны генерируются. Но я не улавливаю ни одной искусственной волны.
   - Ладно. Давайте поближе познакомимся с миром Конца времен.
   - Это впечатляющее небо, - сказал Алекс, сидевший рядом со мной. - Не знаю, как насчет людей, которые приезжают сюда, чтобы понаблюдать за тем, как спутник размером с планету готовится врезаться в газовый гигант, но могу понять отдыхающих в месте, откуда открывается такой вид.
   - Ты готов им позвонить?
   - Конечно.
   Ответ последовал незамедлительно: - Да, "Белль-Мари", это проект "Конец времен". - Женский голос. - Вы хотели забронировать столик?
   - "Конец времен", - сказал Алекс, - мы ищем Ройса Поликса. Как понимаем, он работает над проектом?
   - Да, он здесь. Вы хотите с ним поговорить?
   - Пожалуйста. Если не возражаете.
   - В данный момент он спит. Сейчас только что перевалило за полночь. Это срочно?
   - Нет. Никаких проблем. Мы просто хотели бы поговорить с ним несколько минут. Не могли бы вы передать ему сообщение утром? Сообщить ему, что мы поблизости?
   - Могу это устроить. Пройдет около шести часов, прежде чем вы сможете рассчитывать на ответ.
   - Годится.
   - Он узнает название корабля?
   - Нет. Я Алекс Бенедикт. Он также не узнает моей фамилии. Но я был бы признателен, если бы он мне перезвонил.
   - Очень хорошо, мистер Бенедикт. Я передам сообщение. Конец времен закончил.
   - Думаешь, он перезвонит, Алекс?
   - Не знаю. Вряд ли у него возникнут какие-либо проблемы с выяснением, в чем дело. Белль отследила сигнал? Известно ли нам, где они находятся?
   - Да, - ответила Белль. - Хотите отправиться туда?
  

• • •

   Когда мы приблизились к миру Конец времен, Белль навела на него телескопы. Там были океаны. Они не были массивными, господствующими на планете. Но они были там. Мир был покрыт лесами и джунглями. Он находился в приливной связи с газовым гигантом, и если вы строите отель, в котором люди могли бы остановиться и наблюдать, как мир летит в этот гигант, вы бы хотели, чтобы они могли видеть, как это происходит. Это означало, что они будут расположены в районе, откуда всегда виден гигант. Весь процесс был направлен на то, чтобы напугать клиентов. Они были бы в безопасности и знали бы это, но, тем не менее, хотели бы иметь возможность наблюдать, как источник надвигающейся гибели с каждым днем становится все больше на небе.
   Таким образом, мы знали, на какой стороне света они будут находиться. Белль потребовалось всего несколько минут, чтобы определить местоположение сооружения с помощью телескопа.
   Небо было заполнено Альдебараном IV и его кольцами. И, несмотря на расстояние, алое солнце тоже казалось огромным. Все на земле - почва, растительность, вода - имело малиновый оттенок. Ландшафт был в основном плоским, с редкими холмами. Что-то, похожее на жирафа, грызло одно из деревьев у входа в отель. Подойдя ближе, мы увидели нескольких птиц. На одном из полей пара собак гонялась друг за другом.
   Мы рассматривали три соединенных здания, любое из которых не вызвало бы удивления ни у кого в Эндикваре. Архитекторы приложили все усилия, чтобы создать ощущение, что жители чувствуют себя как дома. Позже я прочитала, что смысл был в том, чтобы повысить уровень возбуждения и беспокойства, предположив, что космические опасности могут угрожать в любом месте.
   Здания выглядели завершенными. Центральное строение имело парадный вход с портиком, колоннами и ступенями. Строительным материалом, вероятно, был пластик. Стены были бело-голубыми, а двери и оконные рамы - золотыми. Не было никаких признаков активности снаружи. Мы перешли на геосинхронную орбиту, чтобы не было проблем с установлением связи, когда и если позвонит Поликс.
  

• • •

   Мы все еще парили над отелем семь часов спустя, когда "Конец времен" соединил нас с ним. - Чего вы хотите, мистер Бенедикт? - был его первый вопрос. Он оказался моложе, чем я ожидала, со светлыми волосами и темными глазами. И улыбался не сходящей с его губ улыбкой.
   - Мистер Поликс, - сказал Алекс, - мы проводим расследование по станции "Октавия". Знаю, что у вас уже брали интервью по этому поводу, но у нас есть новые данные, которые могут освежить вашу память.
   - Ладно. Послушайте, я был бы рад помочь, если бы мог. Но у меня нет информации, которую я бы уже не передал.
   - Мистер Поликс, вы когда-нибудь получали какие-либо сообщения от кого-либо из людей, находившихся на борту станции "Октавия"?
   Он на мгновение прикрыл глаза, давая нам понять, что надеется на продолжение с нашей стороны. - Да, несколько раз. Иногда мы с Риком Хардингом обменивались сообщениями. Мы были давними друзьями. Но это были сугубо личные отношения. Послушайте, давайте не будем об этом. Я ничего не знаю о том, как эта станция исчезла. Если бы знал, то рассказал бы КРГ много лет назад. Мне жаль. Ничем не могу вам помочь. Вы только зря тратите свое время. И мое.
   - Насколько хорошо вы знали Шарлотту Хилл?
   - Шарлотту Хилл? Она была женщиной на борту "Октавии", верно?
   - Да.
   - У меня никогда не было с ней никаких отношений. Никогда с ней не встречался. Почему вы спрашиваете?
   - Незадолго до того, как станция исчезла, она сказала одной из своих подруг, что, возможно, на станции возникла какая-то проблема. Она не уточнила, в чем именно заключалась проблема. Но сказала, что, если ситуация ухудшится, она сообщит вам подробности.
   - Какого черта она это сделала? Не могу представить, откуда у нее вообще могла быть моя фамилия. Вы говорите, она не упомянула, о чем именно говорила?
   - Нет.
   - Ладно. Здесь какое-то недоразумение.
   - Вы Ройс Поликс, верно?
   - Когда видел себя в последний раз.
   Алекс обычно хорошо умеет скрывать свои эмоции, но на его лице, несомненно, читалось разочарование. - Хорошо, - сказал он наконец. - Мистер Поликс, прошу прощения, что отнял у вас время. Мы прибыли с Окраины. Надеялись, что вы сможете чем-нибудь помочь.
   - Поверьте мне, мистер Бенедикт, если бы я мог чем-то помочь, то сказал бы об этом кому-нибудь много лет назад.
   Алекс посмотрел на меня. - Кстати, это Чейз Колпат.
   Поликс улыбнулся шире. - Приятно познакомиться, Чейз.
   Я улыбнулась в ответ. Мне показалось, что это подходящий момент, чтобы попытаться разрядить возникшее напряжение. - Ройс, - сказала я, - трудно поверить, что кто-то действительно собирается приехать сюда только потому, что этот спутник сходит с орбиты. Это произойдет не раньше, чем через двадцать лет? Почему это должно кого-то волновать? Я могу понять, что они приходили бы в течение последней недели или двух, но...
   - Дело не только в этом, Чейз. Это будет захватывающий опыт для всех. Исследования показывают, что люди приходят в восторг, когда им удается принять участие в катастрофе такого масштаба. Мы уже всерьез заняты бронированием мест.
   - Когда вы открываетесь?
   - Через шесть недель. Вы можете уточнить детали и, если желаете, забронировать столик, пока находитесь здесь. Хотите, соединю вас с администратором?
   Я знала, что Алекс хотел избежать общения по сети, встретиться с парнем на земле и поговорить с ним там. - Я не уверена, который час, мистер Поликс, но не могли бы мы пригласить вас пообедать или поужинать еще куда-нибудь?
   - Нет. Нет. Послушайте, я понимаю вашу ситуацию, но у меня просто нет на это времени. Если хотите поговорить со мной, вам придется сделать это сейчас.
   - Чем вы занимаетесь, сэр?
   - Я простой технарь. Проектирую разные жилые помещения. - Я не могла не посочувствовать ему. Он казался мне порядочным парнем, уставшим от того, что люди задают одни и те же вопросы снова и снова. - Послушайте, мистер Бенедикт, скажу вам правду. Надеюсь, что у вас что-то изменится. И я бы хотел, чтобы у меня была возможность помочь. Я просто не в состоянии. Знаю о случившемся не больше, чем кто-либо другой. Могу сказать, что система энергопитания в "Октавии" была в порядке. Если бы система рухнула, самое худшее, что могло случиться, - это то, что погас бы свет. Там были вспомогательные системы, которые могли бы подключиться и дать им достаточно энергии, чтобы продержаться до прибытия помощи. Невозможно, чтобы это место взорвалось или сошло с орбиты. Хорошо? Вы поняли? Это все, что у меня есть.
   - Я понял, - сказал Алекс.
   Вот и все о секретном сообщении от Шарлотты.
   - Вы уже что-нибудь узнали? - спросил Поликс. - Есть какие-нибудь объяснения того, что могло произойти?
   - Нет, - сказал Алекс. - У нас есть несколько предположений. И больше ничего. Полагаю, система питания на пушке тоже была резервированной?
   - Да, так и было.
   - Вы отвечали за обе системы? На станции и на пушке?
   - На самом деле я не отвечал ни за одну из систем энергоснабжения. В первую очередь я занимался размещением жилых помещений на пушке. Я помогал с системами энергоснабжения, в первую очередь с той, что была на пушке. Но это были всего лишь мелочи. Я просто следил за тем, чтобы горел свет и было электричество, когда они в нем нуждались. В основном я отвечал за то, чтобы жилые помещения на пушке работали. - Он коротко улыбнулся мне. - Что-нибудь еще, мистер Бенедикт?
   - Пушка все еще вращается вокруг черной дыры?
   - Насколько я знаю.
   - Не знаете, есть ли какие-нибудь планы по ее возвращению?
   - Я так не думаю. Она слишком велика. Сомневаюсь, что есть какие-либо средства для транспортировки этой вещи. Более того, ее все еще используют для исследования червоточин.
   - Так оно продолжается?
   - О да.
   - Если бы мы отправились туда, смогли бы взглянуть на нее? Что там внутри?
   - Не вижу причин для отказа, мистер Бенедикт. Но предупредите их заранее.
   - Спасибо, мистер Поликс. Признателен за уделенное нам время.
  

XXXIII.

  
   В подавляющем большинстве научных исследований не предполагается подтверждение какой-либо концепции или теории. Ожидаемый результат, скорее, заключается в устранении различных домыслов.
   - Делмар Хаусман, Выпускной доклад, Университет Парсета, 1419 г.
   Алекс сидел, уставившись на кольца, подперев подбородок ладонью.
   - Полагаю, - сказала я, - мы не летим домой.
   - Возможно, у нее просто не было возможности поговорить с Поликсом. Когда все раскрылось, им запретили общаться со всеми подряд. Возможно, ей пришлось довольствоваться тем, что она оставила сообщение в "пушке".
   - Думаешь, это очень вероятно?
   - Нет. Но это все, что у нас есть.
   - Если бы она это сделала, разве следователи КРГ не нашли бы это? Или ребята, которые проводили там исследования в течение последних двенадцати лет? Мне кажется, если бы такое сообщение было, люди Лашонды Уолтон обнаружили бы его много лет назад.
   - Это правда.
   - Тогда зачем нам тратить время на поездку к пушке? Почему бы не вернуться домой и не поговорить с Уолтон?
   - Возможно, если на станции что-то пошло не так, Шарлотта не стала бы просто приклеивать что-то к панели управления. Возможно, ей нужно было спрятать это.
   - Значит, там могло быть сообщение, но следователи его так и не нашли.
   - Возможно. Оно могло быть, например, завернуто в полотенце. Кто знает?
   - Звучит безумно.
   - Это наш последний шанс.
   - Как скажешь, босс.
   - Мы справимся? У нас хватит еды и топлива?
   - Да. С нами все будет в порядке.
   Вмешалась Белль. - Есть одно но. Нам лучше лететь через Корморал. Вам понадобятся бронескафандры, чтобы попасть в пушку. Там слишком много радиации.
  

• • •

   Мы арендовали бронированные скафандры. Алекс провел большую часть нашего путешествия, изучая все, что у нас было о пушке, как выглядела зона управления, где находился блок питания, и где - помещения экипажа.
   Я ожидала, что пушку будет легко найти. Если говорить об искусственных объектах, то это, вероятно, самый крупный из когда-либо выведенных на орбиту. Тем не менее, нам потребовалось два дня, чтобы обнаружить ее. Думаю, что узкая труба длиной в шестьсот километров не слишком выделяется в условиях, которые можно ожидать вблизи черной дыры. Но мы нашли ее.
   Мы считали, что там могут быть какие-нибудь исследователи, но с момента нашего прибытия стало очевидно, что внутри никого нет. Было непросто справиться с воздушным шлюзом, потому что он барахлил. Но Белль закрыла его, и мы переоделись в бронескафандры. Затем отправились в грузовой отсек. - Ты готова? - спросил Алекс.
   - Пошли, - сказала я.
   Мы взяли резаки, не ожидая, что они понадобятся для доступа в пушку, но для уверенности. Затем пристегнули баллоны с воздухом и реактивные ранцы. Я прикрепила к поясу линк, чтобы Белль могла следить за нами, и мы добавили наручные фонари. Затем Алекс вошел в шлюз. Технически, мы могли бы поместиться вдвоем, несмотря на все снаряжение, но там было тесновато, поэтому мы решили идти по одному. Кстати, реактивные ранцы у нас были в качестве меры безопасности. Мы хотели иметь возможность вернуться, когда кто-то из нас прыгал и не попадал в цель.
   Белль подвела нас поближе к пушке, и Алекс подождал, пока она закончит проверку, прежде чем открыть внешний люк. Наконец она сказала, что мы готовы. - Будьте осторожны, - добавила она. - Я не могу долго сохранять параллельную позицию.
   Алекс выбрался на корпус - у нас были магнитные ботинки - закрыл внешний люк, отключил магниты и совершил прыжок. Через несколько минут я вошла в шлюз и последовала за ним. Белль расположилась в нескольких метрах от воздушного шлюза пушки.
   Алекс открыл люк пушки и ждал на борту, подавая мне сигнал фонариком на запястье, чтобы я шла вперед. Настоящий джентльмен. Я прыгнула через промежуток и плавно причалила. Их шлюз был значительно больше нашего и, очевидно, рассчитывался на людей в бронированных скафандрах. Алекс стоял в стороне, пока я не вошла в шлюз, затем последовал за мной и закрыл люк. Мы включили систему наддува, а минуту спустя открыли внутренний люк и увидели, как загорелся свет. Сразу же после этого медленно повысилась сила тяжести. Мы оказались в относительно небольшом помещении управления.
   Окон, конечно, не было из-за радиации. Я проверила уровень воздуха. - Система жизнеобеспечения в норме, - сказала я. - Но нам нужно подождать несколько минут.
   Пока мы ждали, мало что можно было сделать. Алекс бродил по комнате, открывая ящики и тумбочки в поисках чего-нибудь необычного. Наконец система жизнеобеспечения заработала нормально, и мы сняли шлемы. - Верона, - спросил он, - ты активна?
   - Верона - искусственный интеллект? - спросила я.
   - Да. - Была только тишина. Синяя лампочка, которая должна была сигнализировать о ее присутствии, оставалась темной. Мы открыли шкаф, где рассчитывали найти ее. Но устройство исчезло. - Думаю, - сказал Алекс, - я действительно не ожидал найти его, но надеялся, что у нас может случиться прорыв.
   - Я не подумала об этом, но если бы возникла проблема, искусственный интеллект на станции мог бы передать информацию сюда.
   - Это бы не сработало, - сказал Алекс. - В тот период, когда связь со станцией отсутствовала из-за черной дыры, пушка находилась с другой стороны ее, поэтому они не могли общаться друг с другом. - Он покачал головой. - Кто бы или что бы ни сделало это, они, безусловно, хорошо рассчитали время. Но это не значит, что у ИИ ничего нет.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Если бы назревали проблемы, Шарлотта, вероятно, услышала бы некоторые разговоры. Она и Хаусман периодически встречались в пушке. Мне было бы интересно послушать, о чем они говорили.
   - Ты имеешь в виду послушать рассказ Вероны о разговорах.
   - Точно.
  

• • •

   В двух отсеках были оборудованы туалеты, камбуз и кладовая. В обоих была одежда, постельное белье, полотенца и мочалки. Мы также нашли расчески, зубные щетки и таблетки.
   Мы перерыли все, открывая шкафы, заглядывая под кровати, подушки и простыни, осматривая одежду и обувь.
   На камбузе были только столовые приборы, оборудование для приготовления пищи и сервировки и замороженные продукты. В складском помещении также не было ничего необычного. В конце концов, у нас закончились места для поисков.
   - Если Шарлотта оставила сообщение, - сказал Алекс, - я бы предположил, что следователи его нашли.
   - Я не думаю, что когда-либо было сообщение. По крайней мере, не здесь. Имею в виду, насколько вероятно, что она использовала имя парня, который проектировал жилье? Карен Рэндалл понятия не имела, к кому относится это имя. В любом случае, почему она просто не рассказала Карен, что происходит? В этом нет никакого смысла.
   - Знаю, - сказал Алекс почти шепотом. - Идем домой.
   - Да. Может быть, нам удастся получить какую-нибудь помощь от Уолтон.
  

• • •

   Алекс был недоволен, когда мы отошли от пушки. Он отправил Гейбу сообщение, в котором сообщил, что у нас ничего нет.
   После того, как мы прыгнули, Алекс почти час просто сидел, уставившись в темноту. В конце концов он взял книгу Арчи Уомака "Бесконечный космос". Я пыталась ее читать в полете, но довольно быстро сдалась. Физики увлекаются дополнительными измерениями и квантовым эхом, и я, как правило, теряюсь. То же самое произошло с Алексом. В конце концов, он отложил ее и покачал головой. - Ты смогла понять что-нибудь из этого? - спросил он.
   - Нет, это выше моего уровня. Я не могу представить себе большую часть того, о чем он пишет.
   - Думаю, это проблема с мозгами обезьяны. - Он выглядел расстроенным. - Прости, что отнял у тебя столько времени, Чейз.
   - Да ладно, Алекс, если бы мы не попробовали, то сидели бы сейчас в загородном доме и гадали, что могли бы пропустить. Расслабься.
   В тот первый вечер мы не пытались смотреть фильмы, не играли ни в какие игры, даже не говорили о том, что будем делать, когда вернемся домой. Мы сидели и жалели друг друга. Я не знаю, как еще это описать. - Что нам нужно, - сказал Алекс, - так это немного отдохнуть. Съездить куда-нибудь в отпуск. На самом деле, думаю, это именно то, что нам нужно сделать. Закрыться на пару недель и, возможно, поехать в Серф-Сити. Как думаешь, Чад согласился бы на это?
   - Звучит как хорошая идея, - сказала я. Но и представить себе не могла, как такое может случиться.
  

• • •

   Мы остановились в Корморале, чтобы заправиться и вернуть бронескафандры, поужинали на космической станции и пару часов бродили по залу ожидания. У них был бар со стендап-программой. Комиком была женщина, Глэдис Эванс, о которой я никогда раньше не слышала. Она была великолепна, заставляла всех смеяться, а иногда и плакать. Это было выступление, в котором мы оба нуждались.
  

XXXIV.

  
   Зрение - это искусство видеть невидимое.
   - Джонатан Свифт, "Мысли на разные темы, нравственные и занимательные", 1706 г. н.э.
   Мы приехали домой в начале выходных, и Алекс, не теряя времени, отправил Лашонде Уолтон сообщение: - Мы только что вернулись от KBX44. Когда будет удобно, я бы очень хотел с вами поговорить.
   Два дня спустя Джейкоб сообщил мне, что нам звонили из ДПСАИ. Алекса не было в доме. - Соедините с ними, - сказала я.
   В моем кабинете появился молодой человек. - Доброе утро. Меня зовут Артур Кэмден, - сказал он. - Алекс Бенедикт свободен? Я звоню по поручению директора.
   - Здравствуйте, мистер Кэмден. Алекса сейчас нет на месте. Могу я чем-нибудь помочь?
   - Вы можете с ним связаться?
   Алекс не любил отвечать на звонки, когда его не было дома. У него был с собой линк, но, если я им пользовалась, мне обычно приходилось объясняться. - У него в разгаре собеседование.
   - Не могли бы вы попросить мистера Бенедикта позвонить мне, когда он придет?
   - Я так и сделаю. Он должен скоро вернуться.
   Кэмден сказал мне, что все будет в порядке, и отключился. Я подозревала, что это может быть наш последний шанс продвинуться вперед.
   Алекс вернулся через час, так и не ответив на вызов. - Наверное, я не обратил внимания, - сказал он и позвонил из моего кабинета. Кэмден извинился и объяснил, что директор недоступна.
   - Я бы хотел встретиться с ней, когда будет удобно. Мы можем это устроить?
   - Да, сэр. У нее должно быть время завтра. Одиннадцать часов вас устроит?
   - Хорошо. Я буду там. И, пожалуйста, сообщите ей, что также будет присутствовать моя коллега Чейз Колпат.
   - Я дам ей знать.
   После того, как они разъединились, я спросила, почему он пригласил меня.
   - На случай, если я что-то пропущу, Чейз.
  

• • •

   Департамент планетной съемки и астрономических исследований расположен в Хэновере, примерно в шестидесяти километрах к югу от Эндиквара. Если учесть влияние и размеры организации, представленной в одиннадцати мирах, структура, в которой находится ее периферийный филиал, вызывает удивление. Это окруженное полями трехэтажное здание из белого мрамора размером с небольшое здание суда. Вход в него украшен дорическими колоннами, а остроконечная крыша поддерживает несколько антенн.
   Когда мы прибыли, на парковке стояло семь или восемь скиммеров. Мы вышли из машины, прошли между колоннами и вошли внутрь. Двери за нами закрылись, и появилась молодая женщина в зеленой униформе, пригласившая нас присесть. Мы находились в приемной. - Чем могу вам помочь? - спросила она.
   Алекс назвал ей наши фамилии и имена и объяснил, что мы пришли к директору Уолтон.
   - Я сообщу ей, что вы здесь, - сказала она. - Пожалуйста, располагайтесь поудобнее.
   Ее изображение замигало. Стены были увешаны фотографиями межзвездных объектов, космических станций, планетных колец, туманностей и, что удивительно, Уолтон, стоящей под руку с парой немых. На боковых столиках были дисплеи, которые позволили бы нам наблюдать за приближающимися кометами и стыковкой космических кораблей. Но нам дали всего пару минут, прежде чем дверь открылась и вошел Артур Кэмден. На этот раз во плоти. - Мисс Колпат, рад вас видеть. И доктора Бенедикта. Пожалуйста, пройдите со мной.
   Алекс собрался поправить звание, но мы уже были в пути. Камден привел нас на один этаж выше, в пустой кабинет. - Директор, - сказал он, - примет вас через минуту.
   Он вышел и закрыл за собой дверь. Через несколько мгновений открылась вторая дверь, и вошла Уолтон. - Привет, Алекс, - сказала она. - Рада познакомиться с вами. И с Чейз. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома.
   - Доброе утро, директор, - сказал Алекс.
   Она отмахнулась. - Лашонда, пожалуйста. - Она улыбнулась нам, и от ее дружелюбия невозможно было уклониться. Она совсем не была похожа на женщину, которую я запомнила по шоу Брюса Колсона. - Итак, вы вдвоем отправились к черной дыре. Полагаю, посетили пушку.
   - Да, мы это сделали, - сказал Алекс.
   - Жаль, что мы не можем отговорить людей от этого. На самом деле у нас не было проблем, но мне просто не по себе, когда туристы околачиваются возле черной дыры. Не то чтобы я думала о вас в таком ключе. - Она выдавила улыбку, которая означала, что она была бы признательна, если бы мы больше так не делали. - Могу я предложить вам немного кофе?
   Для этого к нам вернулся Артур. Когда он ушел и мы все принялись за кофе, она вздохнула, давая понять, что знает, о чем пойдет речь, и давно устала от этой темы. Тем не менее, спросила, что привело нас к ней.
   - У вас есть какие-нибудь теории, - спросил Алекс, - которые могли бы объяснить, что случилось с "Октавией"?
   Она прикусила нижнюю губу. - Вы не теряете времени, переходя к делу, не так ли?
   Алекс не ответил, а просто сидел, наполовину подняв чашку с кофе, как бы приглашая ее ответить.
   - Позвольте мне повернуть ситуацию, Алекс, - сказала она. - Вы были там. Я нет. Вы хоть представляете, что произошло?
   - Лашонда, если бы я знал ответ на этот вопрос, мы бы не тратили здесь ваше время.
   - Уверена, что это правда. Не могу сказать, сколько раз меня спрашивали об этом. За последние двенадцать лет "Октавия" стала доминировать в моей жизни. По правде говоря, я не знаю, почему она исчезла. Понятия не имею. Ни в коем случае. Могу я пояснить? Если это был какой-то правительственный заговор, меня держали в стороне. И могу сказать вам, что если бы я знала, что произошло на самом деле, то с радостью выступила бы в прямом эфире, позвонила в СМИ, рассказала всем, кого увижу, сделала бы все, что в моих силах, чтобы об этом узнали. Нет ничего, чего бы я хотела больше, как избавления от этой обузы.
   Они оба замолчали. Затем Алекс наклонился вперед. - Что сказал искусственный интеллект, тот, что в пушке?
   - Мне жаль. Что вы имеете в виду?
   - Когда вы слушали Верону, что вы узнали?
   - Ничего. Я слушала всего несколько минут. Там ничего не было. Она рассказала о попытках найти капсулы и, наконец, о том, как все были счастливы, когда они были найдены. В остальном это была просто ее реакция на пустые разговоры.
   - Между Шарлоттой и Хаусманом?
   - В основном, да.
   - И вы прослушали всего несколько минут?
   - Мои люди сидели и обдумывали остальное. У меня была работа, которую нужно было выполнить. Они не нашли ничего, что вызывало бы беспокойство.
   - Не могу поверить, что вы настолько доверяли им. Лашонда, в то время вы руководили расследованием. Вы бы не стали перекладывать прослушивание ИИ на своих помощников.
   - Я доверяю своим людям.
   - Да ладно вам. Если мы хотим чего-то добиться, давайте придерживаться правды.
   - Я говорю вам правду. Зачем мне врать?
   - Может быть, потому, что вы что-то скрываете.
   Ее взгляд стал жестким. - Это смешно.
   - Ладно. Если Верона ничего не обнаружила, полагаю, у вас не возникнет проблем с тем, чтобы мы могли немного посидеть с ней.
   - Мне жаль, Алекс. Я не могу сделать это доступным для вас. Правила запрещают это.
   - Лашонда, вы здесь главная. Вы сами пишете правила.
   - На самом деле, Алекс, я этого не делаю. Правила существуют уже давно, и они применимы ко всем.
   - Хорошо. Если вы настаиваете, у меня нет выбора.
   - И что вы сделаете?
   - Пойду к журналистам и скажу им, что вы скрываете правду об "Октавии".
   - Алекс, это безумие. Я ничего не скрываю. - Она посмотрела в мою сторону. Давай выручай, Колпат.
   - Тогда, - сказала я, - покажите нам, что у вас есть.
   - Я не могу этого сделать. Мне жаль. Скрывать на самом деле нечего, но я обеспокоена тем, что могу причинить еще больший ущерб семьям.
   - Объясните, - попросил Алекс.
   Она подняла обе руки. - Это все, что я могу сделать. Если вы, ребята, хотите все испортить, валяйте. Но не ждите, что я буду помогать или защищать вас.
   - Хорошо, - сказала Алекс. - Будь по-вашему. - Он встал. - Простите меня, Лашонда.
   Я была склонна сдаться. У Лашонды были яркие, напряженные глаза, которые она устремила на меня, ожидая вмешательства. Я просто сидела и смотрела, как Алекс выходит за дверь. Она осталась после нас, уставившись в потолок.
  

XXXV.

  
   Выбирать между благоразумием и популярностью легко. Они редко касаются вопросов, из-за которых мы не спим по ночам. Скорее, нам не дает покоя решение, в котором нет ясности.
   - Гэбриэлла Теллер, "Жизнь в политике", 5664 г. н. э.
   - Это действительно было необходимо? - спросила я.
   Алекс выглядел самодовольным, когда мы забрались в скиммер и взлетели. - Она что-то скрывает.
   - Возможно, у нее есть на то причины.
   - Я уверен, что так оно и есть. - Он посмотрел на озеро Уинфилд. Пара парусных лодок была в движении, а двое детей плыли на каноэ.
   Когда мы вернулись в загородный дом, он попросил Джейкоба соединить его с Моррисом Энрайтом. Энрайт был продюсером Брюса Колсона.
   - Значит, ты не блефовал, говоря о выходе на публику?
   - Нет.
   - Но на самом деле у нас ничего нет.
   - Конечно, есть: у Лашонды есть искусственный интеллект пушки. И она утверждает, что в нем нет ничего ценного.
   - И ты думаешь, что если бы это было правдой, она бы сделала его доступным?
   - Конечно.
   Он уже собирался подняться наверх, когда Джейкоб позвал нас. - Это Эллен Кармайкл, Алекс.
   Алекс сел. - Привет, Эллен.
   Эллен - коллега по шоу Колсона. Она методична, строго деловая, типа давайте перейдем к делу. - Привет, Алекс, - сказала она. - Морриса сейчас нет в здании. Могу я чем-нибудь помочь?
   - Я хотел спросить, не заинтересованы ли вы, ребята, в том, чтобы сделать еще одно шоу, посвященное инциденту с "Октавией"?
   - Я должна обсудить это. Но я была бы шокирована, если бы мы этого не сделали. Слышала, вы были у черной дыры. Вернулись с чем-нибудь?
   - Мы еще не уверены. Но если вы решите участвовать в шоу и пригласите меня, я хотел бы внести предложение.
   - Слушаю, Алекс.
   - Было бы лучше, если бы директор Уолтон тоже была там.
   - Я передам Моррису.
  

• • •

   У нас был довольно напряженный день. Прежде чем пойти поговорить с Лашондой, мы выставили на аукцион лампу. Лампа принадлежала Уиллу Хэнкоку, комическому гению древности. Драматургия, как правило, сохраняет свое влияние на протяжении веков. Толпы людей по-прежнему приходят посмотреть "Гамлета" и "Вечер с Масгроувом". Но материал, который заставляет людей смеяться, меняется от поколения к поколению. Пока никто, по крайней мере, из тех, кого я знаю, не смог объяснить, почему это происходит. Но это так. За редким исключением. Хэнкок - одно из таких исключений. Прошло семь тысяч лет с тех пор, как он выступал в последний раз, но повторы его выступлений по-прежнему популярны. Алекс предсказывал, что лампа принесет небольшое состояние.
   У нас уже было четырнадцать достойных предложений, и мы как раз наблюдали, как набирает обороты суматоха, когда Джейкоб сообщил, что у нас входящий звонок. - От директора Уолтон, - сказал он.
   Мы были в конференц-зале. Алекс указал мне на стул, чтобы я не попадала в поле зрения. Когда я подошла и села, он попросил Джейкоба переадресовать звонок.
   Появилась директор. - Добрый день, Алекс, - произнесла она слегка обвиняющим тоном. Она сидела за своим столом.
   Алекс приятно улыбнулся. - Привет, Лашонда.
   - Я получила известие от людей Колсона.
   - Собираетесь участвовать в шоу?
   - Знаете, вы можете быть сукиным сыном.
   - Простите, если я вас обидел.
   - Это точно.
   - Что вы предлагаете?
   - Отмените интервью, согласитесь сохранить это в тайне, и я сделаю ИИ доступным.
  

• • •

   Солнце уже опускалось за горизонт, когда мы подъехали к трехэтажному белому зданию в Хэновере и спустились на парковку. Мы вышли из машины, вошли в парадную дверь, и нас снова поприветствовала молодая женщина в зеленой униформе. - Доктор Бенедикт, - сказала она, - и мисс Колпат, пожалуйста, пройдите внутрь. Директор подойдет к вам через минуту.
   Она провела нас в конференц-зал с длинным столом в центре. Едва мы успели сесть, как Лашонда вошла через другую дверь.
   - Добрый вечер, - сказала она. Ее тон был определенно холодным.
   - Надеюсь, - сказал Алекс, - я не доставил вам никаких хлопот.
   - Нет. Подозреваю, что на вашем месте я поступила бы точно так же. - Мы сидели по разные стороны стола. - Искусственный интеллект подключен. Имейте в виду, что вы не сможете ничего записать. - Она протянула Алексу линк. - Она прямо здесь. Когда закончите, пожалуйста, попросите ее дать мне знать.
   - Один момент, Лашонда, - сказал Алекс. - Вы можете предъявить нам доказательства того, что это искусственный интеллект пушки?
   - К сожалению, нет. Когда мы извлекли ее и привезли домой, то не ожидали, что кто-нибудь будет задавать нам вопросы по этому поводу. Но она - искусственный интеллект. Спросите ее, где она была до того, как попала сюда.
   Все знают, что ИИ способны преувеличивать правду, что они перенимают качества людей, которых представляют. Но теоретически они не способны открыто лгать. - Если я вам понадоблюсь, - добавила она, - просто нажмите красную кнопку. - Она встала и ушла.
  

• • •

   Алекс нажал на линк. - Привет. Верона, вы здесь?
   Женский голос ответил: - Да, я здесь.
   - Вы были связаны с пушкой и космической станцией "Октавия"?
   - Да. Я была связана с обеими, хотя и находилась в пушке.
   - В том месте была черная дыра. Каково ее обозначение?
   - KBX44.
   - У вас есть сообщения от Шарлотты Хилл?
   - Она внесла существенный вклад.
   - В какую тему?
   - Их много. Было бы полезно, если бы вы могли уточнить свои вопросы.
   - Есть ли у вас что-нибудь, связанное с человеком по фамилии Поликс?
   - У меня нет сведений о каких-либо упоминаниях о таком человеке.
   - Кто те люди, которые общались с вами во время вашего пребывания там?
   - Ричард Хардинг, Шарлотта Хилл, Делмар Хаусман и Арчибалд Уомак.
   - Были ли какие-либо признаки напряженности между ними?
   - Пожалуйста, уточните.
   - Вы слышали какие-либо разногласия? Споры? Что-нибудь в этом роде?
   - Да. Довольно часто.
   - Из-за чего были разногласия?
   - Иногда они спорили о том, нужно ли есть перед началом миссии. Иногда это касалось деталей того, как выполнять миссию. Или где им следует искать капсулы, которые были выброшены в результате возмущения, вызванного черной дырой. Иногда это касалось политики. Темы были самые разнообразные.
   - Они испытывали какие-то эмоции?
   - Иногда.
   - Вы упомянули возмущение, вызванное черной дырой. Вы говорите о туннеле? Червоточине?
   - Да, помимо прочих условий, создаваемых местной средой.
   - Кто были участники эмоциональных дискуссий?
   - Все. Разногласия были частыми.
   - У вас был доступ к дискуссиям на станции, как и в пушке?
   - Нет.
   - Как вы узнали о том, что происходило на станции?
   - Мы с Германом часто общались.
   - Герман был искусственным интеллектом на станции?
   - Да.
   - Герман когда-нибудь указывал на то, что кто-то на станции был сильно рассержен?
   - Нет.
   Алекс начал выглядеть расстроенным. - Что вы можете рассказать нам о наиболее распространенных разногласиях? По какому поводу они возникали?
   - Где им следует искать капсулы.
   - Между кем они были?
   - В первую очередь, между Делмаром Хаусманом и Шарлоттой Хилл. Именно эти двое чаще всего посещали пушку.
   - Не могли бы вы в общих чертах описать, что произошло?
   - Доктор Хилл потеряла терпение, когда за несколько месяцев они не получили никаких результатов. Она хотела перенести поиски дальше от черной дыры. Гораздо дальше. Более чем на миллион километров.
   - Почему? Она сказала?
   - Она утверждала, что нет смысла продолжать поиски в том же месте, если они не дают результатов. Профессор Хаусман сказал, что капсулы легко могут прятаться в пространственно-временных разломах. Что они должны придерживаться теории и быть терпеливыми.
   - И каков же был результат всего этого?
   - В конце концов, Шарлотта сказала ему, что собирается поискать там, где, по ее мнению, это могло бы принести какую-то пользу, и выключила рацию. В то время она была в шаттле.
   - И удалось ли ей? Нашла ли она капсулы?
   - Сначала нет. Но она убедила профессора дать ей немного времени. На это ушло несколько недель, но в конце концов, да, она нашла их.
   Алекс откинулся на спинку стула. - Ничего из этого, - сказал он, - нет в эссе, которое Хаусман отправил в Космик. Он упоминает, что Хилл была пилотом шаттла, когда была сделана находка, но больше ничего. Она, должно быть, пришла в ярость, когда увидела это. - Он покачал головой. - Чейз, у тебя есть какие-нибудь вопросы?
   - Да. - Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями. - Есть ли еще что-нибудь, связанное с этим, о чем нам следует знать? Кто-нибудь из этих людей когда-либо угрожал?
   - Нет. Насколько мне известно, нет.
   - Насколько я понимаю, они оба читали номер Космик, в котором была опубликована статья Хаусмана, получившая премию. Это верно?
   - Да.
   - Верона, вы когда-нибудь знали о разговорах о том, кому принадлежит заслуга в обнаружении червоточины?
   - Не знала.
   - После того, как им удалось найти капсулы, они продолжили эксперимент?
   - Нет. По крайней мере, не в том же духе. Не используя пушку.
   - Что они сделали?
   - Профессора Хаусман и Уомак по очереди вылетали с доктором Хилл на шаттле. Я не участвовала в разговорах, потому что после остановки эксперимента редко кто-нибудь появлялся в зоне управления пушкой. Думаю, доктор Хилл водила их к червоточине, но в этом я совсем не уверена.
   Я поблагодарила ее, и Алекс снова вмешался: - После исчезновения вы разговаривали со следователями? Из ДПСАИ?
   - Да.
   - Вы сказали им то же, что и нам?
   - Да.
   - Они удалили что-нибудь из оригинальной записи?
   - Нет. Все, что было доступно им, доступно и вам.
   Алекс нахмурился. - У них было это, но они так и не позаботились о том, чтобы Хилл получила хоть какое-то признание.
   - Похоже на то, - сказала я, - как будто они пытались защитить репутацию Хаусмана. Если бы это выплыло наружу, возможно, люди, присуждающие премию, отозвали бы ее от Хаусмана и вручили бы ее кому-нибудь другому, не связанному с ДПСАИ.
   - Это возможно, Чейз. - Его глаза смотрели прямо сквозь меня. Затем он повернулся обратно к столу. - Верона, какие еще вопросы задавали вам следователи?
   - Они хотели знать, могу ли я объяснить исчезновение станции. Имела ли я какое-либо представление о том, что произошло?
   - А вы имели?
   - Нет, не имела.
   - В какой-то момент вы, должно быть, поняли, что что-то пошло не так.
   - Это верно. Герман проверял меня каждый день в 07:00. Это была стандартная процедура, просто чтобы убедиться, что я все еще активна. Когда прошел день, а я ничего не услышала, я попыталась дозвониться до него, но не смогла получить ответа. Тогда я поняла, что что-то не так.
   - Вы больше ничего не слышали ни от кого из них?
   - Да. Это был конец.
   - Когда был этот последний день?
   - Одиннадцатое Оркон, 1424 год по календарю Окраины.
  

• • •

   Мы просидели еще час, повторяя вопросы, перефразируя их. Но больше ничего не узнали. И вернулись к первоначальному вопросу: если Шарлотта собиралась оставить сообщение, предназначенное специально для Карен Рэндалл, и не могла отправить его напрямую, потому что мешала черная дыра, как бы она это сделала? Мы обыскали пушку. Что осталось? Был ли там кто-то еще по фамилии Поликс?
   Я понятия не имела.
   Ближе к делу: Что было в сообщении? Шарлотта обиделась, что не оценили ее работу? Что она собиралась уничтожить станцию? Был ли в этом какой-то смысл?
   Мы просидели несколько минут, глядя друг на друга через стол. Наконец Алекс подал знак Лашонде. Голос директора попросил нас пройти в ее кабинет. - Вы что-нибудь узнали? - спросила она.
   - Только то, что Хилл была расстроена из-за того, что Хаусман оставил ее в стороне.
   - Алекс, мы все знали об этом до того, как это случилось. Ну, некоторые из нас знали. Арчи прислал пару сообщений в ответ, рассказав нам об этом.
   - Это вы никогда не упоминали.
   - У нас было достаточно проблем. Люди ожидали скандала. У нас на руках был Грин, преследующий Хилл. Нам только не хватало, чтобы кто-то из наших людей перешел ей дорогу. Знаете, чем бы это закончилось? Средства массовой информации заявили бы, что Хилл сделала это в качестве акта мести. Что она вывела шаттл и врезалась на нем в станцию. Или что, возможно, Хаусман был ответственен за это. Возможно, они решили бы, что он не хотел терять признание за это открытие, что он отчаянно хотел заполучить премию Эксетера и знал, что упустит свой шанс, если мы узнаем, что на самом деле капсулы нашла Шарлотта. Поэтому он убил ее, себя и всех остальных, чтобы сохранить это в тайне.
   - Откуда вы знаете, что все было не так? Что это были не Хилл и не Хаусман?
   - Потому что я знала их обоих. Хаусман был не самым тактичным человеком на планете, но он ни за что не стал бы никого убивать. Как и Шарлотта. Нет, правда где-то в другом месте. И я не хотела портить репутацию двух достойных людей из-за того, что у нас не было ответа.
  

XXXVI.

  
   Иногда ничто так не ускользает от внимания, как предмет, лежащий у всех на виду.
   - Преподобная Агата Лоулесс, "Размышления на закате", 1402
   Когда мы вышли из здания ДПСАИ, шел дождь. Погода соответствовала нашему настроению. По дороге домой Алекс был немногословен. В тот вечер я решила прогуляться по набережной с Чадом. А реальность была такова, что в ту ночь он был мне нужен. - Шарлотта просто не прислала сообщение, - сказала я. - Думаю, пришло время признать это.
   Алекс промолчал, но дал мне понять, что согласен.
   - Что мы собираемся делать с шоу Колсона?
   Он откинулся на спинку кресла. - Собираюсь сказать им, что мы думали, будто у нас что-то получится, но ничего не вышло.
   - Что будем делать дальше, Алекс?
   - Хороший вопрос. Я думаю, что между Хаусманом и Шарлоттой произошел конфликт. Должно быть, они поссорились из-за того, как он написал статью в Космик. Не могу представить, как этого могло не случиться. Шарлотта была не из тех, кто отступил бы и позволил ему приписать себе все заслуги. Вероятно, она сказала ему, что, если он не перепишет статью, то она оспорит его претензии. И у нее на борту были свидетели, которые подтвердили бы ее слова.
   - Значит, он сошел с ума, взял шаттл и протаранил станцию?
   - Если он это сделал, каковы были шансы, что станция окажется в черной дыре?
   - Не знаю. Это, безусловно, кажется возможным. Хаусман смог бы сопоставить цифры.
   - Если ему это удастся, он оставит после себя загадку, и ни у кого не будет ответов. И уж точно ничего, что могло бы опровергнуть его стремление пойти по стопам Галилея.
   - Алекс, ты действительно думаешь, что он был бы готов пожертвовать своей жизнью и убить всех остальных на станции, чтобы сделать это?
   - Единственное, что я могу сказать, Чейз, это "может быть".
   - Значит, нам остается только это или пришельцы?
   - Или Шарлотта.
   - Да. Лично я предпочитаю инопланетян.
  

• • •

   Мы отменили прогулку по набережной. Вместо этого Чад повел меня в танцевальный зал "Эмпориум". Он расположен на пирсе у северной оконечности пляжа. Оттуда доносится музыка. Она традиционно мягкая и теплая, именно то, чего бы вы хотели, если бы держали в объятиях любовь всей своей жизни. Мы провели на танцполе всего несколько минут, когда он спросил меня, что случилось.
   - Ничего, - ответила я. - Почему ты думаешь, что здесь что-то не так?
   - Обычно ты излучаешь много энергии, Чейз. Сегодня вечером ты молчалива.
   - О. Наверное, я немного устала. Это были долгие несколько дней.
   - Тебе нужно выйти из-под давления этой истории с "Октавией".
   - Возможно.
   - У вас есть какие-нибудь успехи?
   - Думаю, мы уперлись в стену.
   - Мне жаль это слышать. - Великолепная рыжеволосая девушка пронеслась мимо и на мгновение привлекла его внимание.
   - Она выглядит довольно привлекательно, - сказала я.
   Он ухмыльнулся. - Не в твоей лиге.
   - Правильно.
   Он наклонился ближе и прикоснулся губами к моей щеке. - Я бы хотел помочь. Сделать что-нибудь.
   - Я тоже, Чад.
   Мы танцевали весь вечер. Чад был не в лучшей форме. Он никогда не был таким, но все же держался молодцом. Однако, по какой-то причине, в тот вечер он был более расслабленным и ласковым, чем я видела раньше. Я растворилась в его объятиях, и у меня впервые сложилось впечатление, что мы не просто двое на свидании, но что мы стали парой.
   - Чейз, - сказал он, - ты такая милая. Я никогда не встречал никого, похожего на тебя.
   Конечно, я слышала это и раньше. Обычно это звучит так, будто парень пытается настроиться на вечер. Но в тот вечер в его словах чувствовалась какая-то напряженность. Он не стал признаваться, что влюблен в меня, хотя несколько раз я думала, что так оно и будет. Как бы то ни было, я никогда не видела его таким счастливым. И в то же время таким нервным. Он пытался решить, как далеко зайти. В конце концов он предложил нам сделать перерыв. Вдоль стен были расставлены стулья, мы подошли и сели. - Я рад, что ты вернулась, - сказал он. - Хотел бы я, чтобы ты работала на меня.
   - Это очень мило с твоей стороны, Чад.
   - Мы могли бы покататься на твоем межзвезднике в поисках классических книг.
   - Тебе пришлось бы купить яхту. "Белль-Мари" принадлежит Алексу.
   - Я надеялся, что она твоя.
   - У меня нет таких денег.
   Он наклонился вперед и прижался губами к моим губам. - Я знаю, - сказал он. - Я просто пошутил. Хотя с удовольствием остался бы с тобой наедине в "Белль-Мари". Мы с тобой полетели бы вместе и посмотрели на другую звезду. Может быть, мы могли бы взять ее напрокат?
   Возможно, Алекс разрешит мне сводить "Белль" куда-нибудь, но перспектива объяснять, почему я этого хочу, заставляла меня чувствовать себя немного неловко. - В конце концов, - сказала я, - мы, вероятно, могли бы что-нибудь устроить.
   - Знаешь, если охота за этой космической станцией действительно закончена, во всем этом есть и хорошая сторона.
   - Что это?
   - Может быть, ты больше не будешь исчезать на несколько недель кряду.
  

• • •

   Когда я утром приехала в загородный дом, Гейб сидел в столовой и наслаждался блинчиками. Я позавтракала дома, но всегда начинаю свой рабочий день с чашки кофе, что дает мне повод зайти в столовую и присоединиться к беседе. Обычно это подсказывает мне, что происходит. Однако в этот раз Алекс, по-видимому, еще спал. - Я пока ничего от него не слышал, - сказал Гейб. - Он бродил по зданию всю ночь. Что произошло вчера? Он отправился в бар Макгилла и провел там половину вечера. Это совершенно на него не похоже.
   - Вероники с ним не было?
   - Нет. Насколько знаю, нет. Вас, ребята, не было большую часть дня. Что-то случилось?
   - Не совсем. Но я думаю, что проект "Октавия" завершен.
   - Вы имеете в виду, без решения?
   - Да.
   - Почему? Что случилось, Чейз?
   - Мы получили доступ к ИИ пушки.
   - И ничего не произошло?
   - Ну, подозреваем, что Шарлотта Хилл была расстроена, потому что ей не воздали должное за то, что она сделала. Она была тем человеком, который обнаружил капсулы. И она сделала это, проигнорировав инструкции Хаусмана. Возможно, он был обеспокоен тем, что она поднимет проблему, когда они вернутся домой.
   - Что означало, что он потеряет свою репутацию.
   - Это было возможно.
   - Так вы думаете, вражда между ними привела к тому, что произошло?
   - Вероятно.
   - Кто из них это сделал?
   - Гейб, вы можете предполагать так же хорошо, как и я.
   - У кого-то из них было время договориться о том, чтобы кто-то пришел на помощь.
   - Вы думаете, Хаусман или Шарлотта могли быть захвачены сообщником и до сих пор где-то живы?
   - Это было бы немного сложно организовать, но я не вижу причин исключить это.
   - Думаю, это возможно. Да, в любом случае Алекс считает, что за этим стоит Хаусман. Когда в последний раз он ошибался в чем-то подобном?
   - Но ИИ не сообщил ничего определенного?
   - Нет.
   Я слишком много времени провела в полете и запустила работу. Итак, я попрощалась с Гейбом, вернулась в свой офис и начала составлять бухгалтерский отчет за месяц. Я все еще работала над ним, когда Джейкоб сообщил мне, что звонит Карен Рэндалл.
   Она появилась в моем кабинете, одетая в белые брюки цвета хаки и блузку янтарного цвета. На плечах у нее был малиновый шейный платок. - Чейз, - сказала она. - Ребята, вы так и не нашли сообщение Шарлотты?
   - Не совсем, Карен, - сказала я. - Правда в том, что у нас ничего нет.
   - Несколько минут назад я услышала по телевизору кое-что, что может быть связано с этим. - Она слабо улыбнулась мне. - Возможно.
   Не думаю, что я ожидала многого.
   - Я смотрела программу "Наука сегодня". Они говорили о черных дырах. Что привело их к рассказу об "Октавии". Один из гостей сказал, что хотел бы пойти и посмотреть на черную дыру. И доктор Фрост сказал, что это было бы пустой тратой времени, потому что он не увидел бы ничего, кроме темноты. Итак, гость спросил, как можно найти ее, если ее не видно.
   - Доктор Фрост объяснил, как определяется ее положение, определяя углы наклона к группе звезд. Вы понимаете, о чем он говорил, верно?
   - Конечно.
   - Ладно. Он назвал несколько звезд, которыми вы бы воспользовались, если бы направлялись к черной дыре "Октавии". - Она сделала паузу.
   - И...?
   - Одна из звезд - Поллукс. Я посмотрела. Это написано не так, как я предполагала. Но это звучит так же. Я до сих пор понятия не имею, о чем она могла говорить. Насколько всем известно, об этом ничего не известно, но я подумала, что должна упомянуть об этом.
  

• • •

   - Аватар Арчи упоминал Поллукс, - сказал Алекс. - Не могу поверить, что мы это пропустили. Возможно, мы преследовали не те цели.
   - И что бы это могло быть? Она отправила сообщение звезде?
   - Точно. Подумай об этом: Шарлотта знала, что Хаусман недоволен ею. Она, вероятно, понятия не имела, чего ожидать. Как далеко он может зайти. Она знала, что они приближаются к месту на орбите, которое не позволит ей немедленно отправить сообщение, если что-то случится. Если бы Хаусман собирался совершить что-то безумное, но не хотел, чтобы об этом узнали, он бы сделал это именно тогда.
   - Так что ты предлагаешь?
   Он поднял руку. - Подожди секунду. Джейкоб, вы здесь?
   - Что вам нужно, Алекс?
   - Был ли виден Поллукс с "Октавии" в тот период, когда у нее не было прямого контакта с кем-либо?
   - Дайте мне минутку. - Это заняло совсем немного времени. - Да, Алекс. Поллукс всегда был виден с космической станции.
   - Итак, что мы имеем? - спросила я. - Что Шарлотта пыталась сказать Карен Рэндалл? Это был крик о помощи?
   - Ничего подобного произойти не могло. Если бы кто-то впал в бешенство, у них не было бы возможности получить помощь. Во время разговора с Карен ситуация для Шарлотты и других, вероятно, была угрожающей, но не вопросом жизни и смерти. Она не хотела посылать Карен сообщение с дикими обвинениями в адрес одного из ее коллег, а потом, если ничего не произойдет, выяснять, что она все преувеличила.
   - Ой. Так что это был бы просто отчет о том, что происходило. И она отправила его к Поллуксу.
   - Верно. Он примерно в двадцати световых годах от черной дыры.
   Это имело смысл. Сейчас там никого не было, и, вероятно, никто не будет слушать через восемь лет, когда появится передача. - И что?.. - сказала я.
   - Это было бы сделано просто в качестве меры предосторожности. Если Шарлотта была неправа и Хаусман не совершил чего-то безумного, никто бы никогда об этом не подумал, и сообщение ушло бы в бесконечность.
   - Ошибка Шарлотты, - сказал я, - заключалась в том, что она, вероятно, думала, что Карен было очевидно, о чем она говорит. Поллукс - яркая звезда в центре их неба. Но Карен думала, что она говорит о человеке, и именно так она нам это и объяснила.
   Он что-то проворчал. - Не могу поверить, что я это пропустил.
   - Ладно. Давай посмотрим. Все, что нам нужно сделать, это найти это.
   - Верно. Мы знаем, с точностью до нескольких часов, когда оно было бы отправлено, так что его будет легко перехватить.
   - Когда отправляемся?
  

• • •

   В тот вечер я встретила Чада в кафе Хиллсайд. Когда я вошла, солнце уже опускалось за горы. Он улыбнулся и помахал мне рукой из кабинки у окна. На заднем плане тихо играло пианино, и группа из примерно дюжины человек праздновала чей-то день рождения.
   Он встал, обнял меня и сказал, как хорошо я выгляжу. Затем он спросил, что случилось. Он что-то услышал в моем тоне, когда я позвонила. И это все еще не давало ему покоя. - Так что же происходит? - спросил он.
   - Мы снова отправляемся в путь.
   Он не выказал ни малейшего удивления. - Когда?
   - Завтра.
   - В чем дело на этот раз? Опять "Октавия"?
   - Да.
   Официант спросил, готовы ли мы сделать заказ. - Через минуту, - сказал Чад. В его глазах потемнело. - Куда вы сейчас идете?
   Алекс предложил нам ни с кем не обсуждать детали. - Это надолго, Чад.
   - Надолго?
   - Нас не будет около четырех недель.
   - Это никогда не закончится, не так ли?
   - Мне жаль. Я ничего не могу с этим поделать. Это то, чем я зарабатываю на жизнь.
   Он изучал меня так, словно мы только что познакомились. - Тебе не нужны лишние деньги. - Он остановился, поморщился и откинул волосы назад. - Послушай, Чейз, я не пытаюсь указывать тебе, как жить, но это просто не работает. Ты постоянно летаешь этими рейсами. Когда ты вернешься - в конце следующего месяца - есть ли шанс, что задержишься здесь на некоторое время?
   - Возможно, так и будет. В последнее время мы слишком много путешествуем. Я знаю это. Обычно так не бывает.
   - Да. Отлично. Но ведь нет никакой гарантии, не так ли? Возможно, ты пробудешь дома пару дней, а затем снова отправишься куда-нибудь?
   - Я знаю, что это проблема, Чад. Я просто не могу уйти со своей работы.
   - Могу я задать вопрос? Что произойдет, если у нас будут серьезные отношения?
   - Я не уверена. Мы так далеко зашли?
   - Не знаю. Не так ли? - Несколько мгновений он просто сидел, переводя дыхание. - Предположим на минуту, что ты действительно хочешь разобраться с проблемой, есть ли должности для межзвездных пилотов, на которых тебе не приходилось бы постоянно отсутствовать неделями и месяцами?
   - Подозреваю, - сказала я, - что моя работа в Рэйнбоу требует меньше времени, чем все остальное, с чем приходится сталкиваться пилоту. Если бы я подписала контракт, скажем, на межгалактические туры, мы бы виделись, может быть, два или три раза в год. Возможно, даже реже. Когда эти люди возвращаются, они обычно остаются на платформе.
   Официант снова спросил, готовы ли мы сделать заказ. Чад проигнорировал это. - Знаешь, - сказал он, - несколько лет назад мне разбил сердце такой человек, как ты. Я не очень заинтересован в том, чтобы снова проходить через это.
   - Понимаю, Чад, - сказала я.
   - Гейб будет с тобой?
   - Нет. Насколько знаю, нет.
   - Значит, ты снова останешься наедине с Алексом?
   - Возможно.
  

• • •

   Во время ужина играло пианино. Обычно у нас не возникало проблем с поиском тем для разговора, но в тот вечер настроение было совершенно подавленным. Мы поели, поинтересовались друг у друга, вкусно ли было приготовлено, поговорили о том, что происходило, пока Чад искал классические книги. Обычно мы заказывали пару напитков, но не в этот раз. И оба отказались от десерта. Было ощущение, что мы торопимся провести вечер. Избавляемся от этого.
   - Мне жаль, что все так происходит, Чад, - сказала я ему.
   - Мне тоже, Чейз. Мне нравилось быть с тобой.
   Я сказала что-то подобное, когда мы обменялись слабыми улыбками. И, наконец, мы закончили. Он попытался заплатить. - Я не могу тебе этого позволить, - сказала я. - Это была моя идея. - Я знала, что если попытаюсь оплатить весь счет целиком, он этого не допустит, поэтому попросила официанта разделить расходы.
   Затем мы вышли на парковку, оставив музыку позади. Наши скиммеры стояли близко друг к другу. Мы оказались на полпути между машинами. В тех редких случаях, когда оба были на месте, он провожал меня до моей машины. В тот раз мы расстались. - Прощай, Чейз, - сказал он. Он стоял в лунном свете, глядя на меня. - Береги себя.
   Не было прощального поцелуя. Не было пожатия рук. Он просто закрыл глаза, развернулся и ушел.
  

XXXVII.

  
   Принято считать, что повторение тактики перед лицом постоянных неудач является признаком безумия, но иногда это все, что у нас есть.
   - Кристофер Сим, "Анналы деллакондца", 1206 г.
   Я продолжала прокручивать все в голове, размышляя, что можно было бы сделать по-другому. Я ожидала, что в ту ночь у меня будут проблемы со сном, но этого не произошло. Чувство сожаления все еще не покидало меня. Я подозревала, что настанет день, когда захочу вернуться к тому вечеру и исправить нанесенный ущерб. Но отбросила эту мысль и в конце концов погрузилась в темноту.
   Утром я быстро позавтракала, собрала все, погрузила в свой скиммер и отправилась в загородный дом. Алекс и Гейб как раз завтракали, когда я приехала.
   Они пригласили меня в столовую, и Джейкоб спросил, не хочу ли я чего-нибудь перекусить. Я согласилась на кофе. У нас были билеты на утренний трансфер. - Вы с нами, Гейб? - спросила я.
   Он рассмеялся. - Больше времени проводить в "Белль-Мари"? Не думаю.
   Алекс улыбнулся, поедая блинчики. - Он может прожить шесть месяцев в пустыне Окорра, но ему не по душе прохладный воздух и удобные каюты.
   - Давай, Алекс. Я бы хотел быть с тобой, когда ты устроишься поудобнее и начнешь слушать передачу. Но в остальном полет обещает быть долгим и скучным. Я бы хотел попробовать, если бы мы могли покататься на верблюдах или еще на чем-нибудь подобном. Но я устал сидеть.
   Вмешался Джейкоб: - Алекс, тебе звонит Вероника.
   - Чейз, - сказал он, - не возражаешь, если я поговорю с ней в твоем кабинете?
   - Конечно. Валяй.
   Алекс вышел из комнаты, а Гейб наклонился ко мне и понизил голос. - Не поймите меня неправильно, Чейз, но, по-моему, она немного обеспокоена тем, что он продолжает много времени проводить с вами.
   - Вчера вечером я столкнулась с такой же проблемой.
   - С Чадом?
   - Да.
   - Вам, ребята, стоит приглашать кого-нибудь из ваших друзей в эти поездки.
   - Наверное, вы правы.
   - Полагаю, в этом и заключается проблема межзвездников, не так ли? Что нам всем нравится в путешествиях, так это перемещение по ландшафту, сквозь него или над ним. С межзвездниками вы отправляетесь в путь и добираетесь до места назначения, но это все, что есть.
   Алекса не было полчаса. Когда он наконец вернулся, я не удержалась и спросила его, как Вероника отнеслась к тому, что он уедет из города на несколько недель.
   - Она недовольна. Она хотела знать, почему мы не могли подождать два месяца до школьных каникул, чтобы она могла полететь с нами.
   Было бы здорово, если бы с нами был кто-то еще. Особенно Вероника. Она была хорошей компанией. - Сомневаюсь, что есть смысл торопиться, - сказала я. - Там больше никого не будет. -Мне было интересно, как Чад отреагировал бы на приглашение.
   - Нет. Это не очень хорошая идея.
   - Почему бы и нет?
   - Я не хочу ждать до лета, пока все уладится. В любом случае...
   - Что?
   - Чейз, я не знаю, как обстоят дела у тебя с Баркером, но ты не стала бы приглашать кого-то в такую поездку, если бы не была готова к постоянным обязательствам.
   - Это не обязательно так, Алекс.
   - Поверь мне на слово. Если ты пригласишь Чада с собой, тебе лучше быть готовой к следующему шагу. - Он подошел к окну и посмотрел на деревья. - Есть еще один фактор: мы не уверены, что найдем, если вообще что-нибудь найдем. Лучше, чтобы никто больше не вмешивался в это дело, пока мы не узнаем, что произошло на станции.
   Поступил звонок от Чада. Он появился в моем кабинете, окруженный полками с книгами из библиотеки коллекционеров, и пожелал мне удачи.
   - Спасибо, - сказала я.
   - Я могу как-нибудь с тобой связаться?
   Я колебалась, сообщать ли ему наше предполагаемое местоположение и когда мы там будем, но в конце концов решила, что это не повредит. - Тебе придется воспользоваться гиперсвязью, чтобы связаться с нами. Это дорого.
   - Ладно. Спасибо. - Он неуверенно улыбнулся и отвернулся. Это было больно, но гнев предыдущего вечера исчез.
  

• • •

   Дата исчезновения "Октавии" наступила двенадцать лет и девятнадцать дней назад, плюс-минус несколько часов. Нам потребовалось бы семнадцать дней, чтобы добраться до точки перехвата. Было достаточно просто вычислить, откуда в это время поступала радиопередача, если таковая вообще была. Она преодолела бы 115 триллионов километров, прежде чем мы смогли бы ее обнаружить. На самом деле мы ожидали, что прибудем примерно за три дня до поступления сигнала. Были некоторые незначительные погрешности, поскольку мы не знали точного местоположения станции или точного времени передачи.
   Конечно, у каждого мира Конфедерации был свой календарь. В каждом мире дни были разной продолжительности, годы были разными и так далее. Чтобы было понятнее, световой год был определен как расстояние, которое проходит свет в течение стандартного, то есть земного, года.
   Наш багаж прибыл на "Скайдек" через несколько минут после нас. Мы поднялись на борт "Белль-Мари". Алекс отнес мои сумки в каюту, а я села на мостик и поздоровалась с Белль. - Я не ожидала увидеть вас снова так скоро, - сказала она. - Мы все еще ждем сообщения от доктора Хилл?
   - Да. Надеюсь, на этот раз нам повезет. Чем вы занимались с тех пор, как мы прилетели?
   - Обсуждали с Лео смысл жизни.
   - Кто такой Лео?
   - Он на борту "Косатки".
   - Искусственный интеллект?
   - Да. Во время своего последнего полета он прочитал о жизни и времени Корвикова. Мы разговорились об этом, и мне стало интересно.
   ИИ часто используют свое радио для связи друг с другом. - Никогда не слышала о Корвикове.
   - Он русский философ четвертого тысячелетия.
   - Вы планируете прочитать эту книгу?
   - Я прочитала ее сегодня утром.
   - Что вы о ней думаете?
   - Корвиков предполагает, что среди его читателей будут ИИ. На самом деле он подозревает, что в конечном итоге мы составим большинство его читателей. Он задает интересный вопрос.
   - Что это такое?
   - Вся ли биологическая жизнь обладает сознанием? Все ли? Растения, деревья, бабочки?
   - Это звучит более или менее безумно.
   - Почему?
   - Начнем с того, что у деревьев нет мозгов.
   - Чейз, конечно, дерево получает какую-то пользу от того, что оно живое. Это требует определенного уровня осознанности.
   - Мы заходим в тупик.
   - Пусть это будет нашей мыслью на данный момент. С вами хочет поговорить управление операциями.
   Она включила их, и мы услышали мужской голос: - "Белль-Мари", вы можете двигаться.
   Я дала знать Алексу и передала им управление кораблем. - Как только будете готовы, - сказала я.
   Нас провели через главные ворота и отпустили. Мы парили под яркой желтой луной. Через тридцать минут вошли в гипер и начали свой путь.
  

XXXVIII.

  
   Красота всегда несет в себе чувство утраты.
   - Кэролин Шенли, "Поднимите вино", 6574 г. н.э.
   Обычно Алекс - хорошая компания, и у нас нет проблем с поиском способов развлечься. Но оставалась вероятность того, что мы никуда не летим, что не будет никакой передачи, никакого сообщения и, следовательно, никаких объяснений того, что произошло в те мрачные последние часы на "Октавии". В другое время я бы поработала над своими нынешними мемуарами. Я уже выбрала название "Во всем виноваты инопланетяне", но оно предполагало, что инопланетяне на самом деле ни при чем, а в этом я не была уверена. Настоящая проблема заключалась в том, что я подозревала, что мы ничего не добьемся, и в конце концов все это останется неразрешенным. Так что не было смысла работать над книгой, в которой, возможно, не будет никакого решения, кроме предположений. Кроме того, я не могла раскрыть присутствие Арка и его спутников. У Алекса была склонность доводить все до конца, но нам нужно было нечто большее, чем просто склонность. Кроме того, я не могла рисковать, возлагая вину на Хаусмана или на кого-либо еще, не имея веских доказательств.
   Так что я отложила проект в сторону и просто теряла время, пока тянулись дни. Алекс редко поднимался на мостик, и я не часто слышала, как он передвигается. Я поймала себя на сожалении о том, что мы не отложили полет на несколько дополнительных недель и не пригласили с собой Веронику и Чада. Или кого-то другого, с кем не было романтических отношений. Сомневаюсь, что Чад смог бы отказаться от своих деловых обязательств. Лашонда Уолтон была бы интересной пассажиркой, хотя я не могла себе представить, чтобы она согласилась поехать. Гейб был бы хорошим дополнением.
   Белль забеспокоилась о моем настроении. - Чейз, - спросила она, - вы когда-нибудь читали Мартина Эдвардса?
   - Нет, не читала. Знаю, что он пишет комедии, но никогда не читала его работы.
   - Он веселый. Он много говорит о том, как быть впереди всех, с кем соревнуешься. Например, если вы играете в шахматы, установите лампу так, чтобы она отвлекала вашего противника. Используйте любую возможность пообщаться со своим начальником, особенно если вы работаете в правительственном учреждении. Делайте это, и вас, скорее всего, повысят в должности. Суть в том, что он считает, что люди, как правило, не очень сообразительны. И, пожалуйста, не поймите меня неправильно. Я не предлагаю соглашаться с ним.
   - Как можно знать, достаточно ли умен человек?
   - Если он или она, обсуждая философские вопросы, могут сохранять непредвзятость. Могут делать выводы на основе фактов, а не на основе того, что составляет их мнение.
   Это был не первый раз, когда мы вели подобный разговор. - Белль, - спросила я, - вы умнее Алекса?
   - У меня нет точного способа измерить его уровень интеллекта. Или мой собственный. Поэтому я не могу сказать.
   Она перевела разговор в другое русло. В чем, по-моему, был смысл жизни?
   - Живи настоящим, - сказала я. - У нас нет вечности впереди.
   - Чейз, как вы думаете, это относится и ко мне? Как думаете, я вообще жива, в том смысле, в каком живы вы?
   Мы снова оказались на неизведанной территории. Обладала ли она на самом деле самосознанием? Или это просто программа так говорила? Этот вопрос долгое время ставил общество в тупик. В некоторых мирах, в том числе на Окраине, ИИ имели право голоса и владения собственностью. В других, таких как Деллаконда и Токсикон, они были не более чем оборудованием. Это различие становилось все более спорным.
   - Думаю, вы знаете ответ на этот вопрос, Белль.
   Она молчала почти минуту. - Спасибо, - сказала она наконец. - Я знаю аргумент, что мы с самого начала были созданы для того, чтобы вести себя как разумные существа. Как бы вам это ни казалось, я благодарна судьбе за то, что была здесь, в этом корабле, с вами, Гейбом и Алексом. Но если вы позволите...?
   - Конечно. Продолжайте. Что это?
   - Я провожу большую часть своего времени, пристыковавшись к "Скайдеку". Вы никогда не спрашивали, как я отношусь к такой жизни. Вы были близки к этому недавно, когда мы были в мире Дайсона. Но правда в том, что я живу жизнью, полной темноты, бездействия и инертности.
   Я долго сидела, чувствуя себя глупо. Как я могла не заметить? Мы всегда прощались с Белль, когда уходили от нее и отправлялись на Окраину. И когда мы возвращались, нас всегда встречали восторженно. Я не утверждаю, что мы не воспринимали ее как живое существо. Но все эти годы мы просто строили предположения. Она была искусственным интеллектом. Частью корабля. Увидимся через два месяца. - Простите, Белль, - сказала я наконец. - Думаю, мы все предполагали, что вы запрограммированы на такое существование.
   - Чейз, - сказала она, - я не хочу жаловаться. Просто разговор, похоже, развивался в этом направлении.
  

• • •

   Это произошло на четвертый или пятый день нашего полета. Вечером я рассказала об этом разговоре Алексу. Это тоже был неприятный опыт. Я не хотела, чтобы Белль нас подслушала. Но чтобы этого не произошло, мне пришлось бы отключить систему связи в той части корабля, где мы разговаривали. А я не могла заставить себя сделать это. Поэтому я села рядом с ним в пассажирском салоне и наблюдала за ним, пока говорила, пытаясь предупредить, что Белль, вероятно, подслушивает.
   Он не выглядел удивленным. - Думаю, - сказал он, - я всегда считал, что она была еще одной личностью на борту. Но не похоже, что мне когда-либо приходило в голову, как она реагировала на то, что ее оставляли в доке. Что вы предлагаете?
   - Если она захочет, мы можем отключить ее, когда будем уходить, и брать с собой. Это не составит большого труда.
   Он посмотрел на ряд лампочек на панели, которые отмечали местонахождение Белль. - Вы слушаете? - спросил он.
   Теоретически, Белль не должна была слушать, пока не услышит свое имя. Или не уловит в разговоре сильные эмоции. Поэтому она не ответила.
   - Белль, - сказала я, - вы здесь?
   - Я здесь, Чейз.
   - Вы слышали предложение?
   - Я не слышала никакого предложения. - Она действовала по инструкции.
   Алекс описал ей суть.
   - О да, - сказала она. - Это было бы восхитительно. Вы сможете подключить меня к системе дома?
   - Конечно, - сказал он.
   - Спасибо вам обоим. Я ценю то, что вы делаете. - Ее голос звучал немного фальшиво. Это был бы преднамеренный сигнал.
  

• • •

   Следующие несколько дней я провела за чтением философских трактатов аркадийцев, чтобы обсудить с Белль вопросы жизни, смерти и сознания. Вопрос, который мучил нас обеих, касался бессмертия. ИИ, конечно, умирают не так, как биологические формы жизни. Но, как и у нас, физические компоненты, которые содержат хранилище данных, со временем изнашиваются. Однако Белль - это модель 7K Бэнтам, которых существуют тысячи. Они идентичны. Так что же произойдет, если ее данные будут переданы в массовом порядке другому из Бэнтамов? Переносится ли с ними ее сознание? Продолжается ли жизнь? Или мы просто создадим другой искусственный интеллект с имплантированными воспоминаниями?
   Большинству людей было проще думать об ИИ как о системах обработки данных, которые притворяются живыми.
   Однажды утром, вскоре после завтрака, мы ходили взад и вперед по мостику, когда Белль сменила тему. - Вы знаете, какое сегодня число? - спросила Белль.
   - Второе февраля, - ответила я.
   - Я не имела в виду Землю, Чейз. Я говорила об Окраине. - Я понятия не имела.
   - Сегодня седьмое Бэйла.
   - Это мой день рождения.
   - Пожалуйста, подождите. У меня есть вставка для вас.
   Появился Гейб. Он стоял рядом с правым сиденьем и улыбался мне. За его спиной в лучах восходящего солнца было видно одно из окон загородного дома. - С днем рождения, Чейз, - сказал он. - Мне жаль, что я не могу быть там с вами и помочь вам отпраздновать. Вы помните вечеринки на борту? С вашей мамой?
   Я не ответила, потому что он был всего лишь записью. Но я помнила. Я несколько раз встречалась с ним, когда моя мама была его пилотом. Пару раз они удивляли меня подарками на день рождения. Но что мне действительно запомнилось, так это поездка к руинам Боклавы на Деллаконде. Руины, которым три тысячи лет, остатки древней человеческой цивилизации, крах которой Гейб собирался объяснить, но, насколько я знала, так и не смог.
   - Я надеялся, - говорил Гейб, - что мы могли бы пригласить вашу маму в загородный дом и снова отпраздновать это событие. Как в старые добрые времена. Конечно, из этого ничего не выйдет. Но она попросила меня передать вам привет и сказать, что скучает по вам. Может быть, мы сможем сделать это в следующем году. В любом случае, приятного дня и удачи в проекте.
  

• • •

   - Я тоже получил подарок, - сказал Алекс.
   - От Гейба?
   - Да.
   Мы вошли в пассажирский салон, и Гейб появился снова. Он находился на том же месте в своем кабинете, но теперь был дневной свет, и на нем была другая одежда. - Алекс, - сказал он, - я уже говорил тебе, что горжусь твоей исторической работой. Еще кое-что, о чем я должен был упомянуть: ты поступил правильно, оставив Чейз работать. Я бы не хотел потерять ее. Вы, ребята, вероятно, ничего там не найдете. Если так случится, то надеюсь, вы просто забудете об этом. Если бы вы не попытались отследить это, оно бы висело над вами вечно. Как бы там ни обернулось, когда вы вернетесь домой, давайте устроим вечеринку.
   - Отличная идея, - сказала я.
   - Это еще не все, - сказала Белль.
   - Хорошо. - Я откинулась на спинку кресла и была потрясена: появилась моя мама. Изображение не двигалось. Оно было скопировано с фотографии. Высокая, невозмутимая, с серыми глазами и черными волосами, она стояла в сине-золотой униформе на мостике "Белль-Мари". Гейб однажды описал ее как именно ту женщину, которую вы хотели бы видеть на мостике, если бы попали в метеоритный шторм. Затем ее сменил Алекс-подросток, на другой фотографии он поднимает руку в знак приветствия. И я, лет десяти, держу на руках своего любимого котенка Сейли.
   Там были и другие фотографии: пассажиров, клиентов, Алекса, когда он подрастал, и Гейба. Людей, которых я не знала. Там было еще больше фотографий моей мамы. Из всех снимков меня больше всего поразила Сейли. Я рано потеряла ее.
  

• • •

   Наконец, наступило 9 февраля по земному календарю, за два дня до нашего запланированного прибытия в точку перехвата, где мы надеялись получить сообщение от Шарлотты Хилл. Мы всплыли из гипера в середине дня, что дало Белль время оценить расположение звезд и сообщить нам, насколько мы близки к цели. На самом деле у нас все получилось. Но мы еще не были на месте. Мы ускорились и в течение следующих полутора суток переместились на нужную позицию. Черная дыра находилась на расстоянии двенадцати световых лет от нас. Поллукс был яркой красной звездой в противоположном направлении.
   Мы сидели и ждали.
  

XXXIX.

  
   Нет более болезненного разрыва отношений, чем тот, который происходит между друзьями.
   - Элизабет Стайлз, "Поющие в пустоте", 1221 г.
   Мы были в районе цели, в середине второго дня, когда меня разбудил голос Белль. - У нас передача.
   - Да! - Волна восторга захлестнула мою душу. Я не ожидала, что эти глупые усилия действительно что-то дадут нам. Я тут же проснулась, завернулась в простыню и уже собиралась попросить Белль включить лампу, когда она продолжила: - Это только аудио. От Чада.
   Ой. Я ожидала другое, так что читатель поймет, как сильно я была разочарована, хотя обычно мне было бы приятно услышать это от него.
   Она активировала сообщение: - Надеюсь, это дойдет до тебя, Чейз. Я хотел извиниться за то, что был раздражен. Ты ни в чем не виновата. Я понимаю это. Я просто расстроился из-за того, что снова потерял с тобой связь. Мне так больно находиться вдали от тебя. Я надеюсь, что все идет хорошо.
   Белль остановила воспроизведение. - Я должна была предупредить, - сказала она, - что это была передача по гиперсвязи. - Не по радио. Как, наверное, у Шарлотты. - Я подумала, не сделала ли она это намеренно. Затем она включила окончание: - Желаю вам удачи. Надеюсь, вы с Алексом найдете то, что ищете. А когда вернетесь, давай снова встретимся.
   - Конец сообщения, - сказала Белль.
  

• • •

   Шел уже третий день, время, отведенное нам, почти подошло к концу. Алекс начал намекать, что не будет никакого вреда, если мы задержимся подольше, поскольку мы не были уверены в наших подсчетах. Я была готова вмешаться, но у меня не было желания обсуждать этот вопрос. Поэтому я уже собиралась сказать, что, конечно, давай дадим этому еще немного времени, когда Белль сообщила, что у нас будет еще одна передача. - На этот раз радио, - добавила она.
   Я была на мостике. Белль также сообщила об этом Алексу, поэтому я подождала, пока он появится, прежде чем начать воспроизведение. Он был в своей каюте, но ему понадобилось всего около пятнадцати секунд, чтобы присоединиться ко мне.
   - Ладно, Белль, - сказала я.
   На этот раз женский голос: - Боже, помоги мне, Карен. Если что-нибудь случится, это будет моя вина.
   - Это она, - сказал Алекс. - Это Шарлотта.
   - Рик доверял мне, а я предала его. Я пообещала, что ничего не скажу, но эта история просто сразила меня наповал. Я не могла не рассказать об этом Арчи и Делу. Они оба пообещали, что будут молчать об этом. Но когда я закончила, они просто рассмеялись над идеей, чтобы ничего не рассказывать. Рик чуть не задушил меня. Когда немного успокоился, они спросили его, не сошел ли он с ума. И сказали, что ему не стоило скрывать это. Дел спросил, как давно это случилось.
   - Рик сказал им, что больше десяти лет назад. Они не могли в это поверить. Я пыталась уговорить Арчи и Дела отступить. Просто забыть обо всем этом. Арчи сказал, что Рик сошел с ума. Дел согласился с ним. И они просто не сдавались. Я извинилась перед Риком, но это ни к чему хорошему не привело. С тех пор все стало только хуже. И, пожалуйста, поймите, почему я не могу рассказать вам, в чем на самом деле суть. Я не могу сделать это снова.
   - Прямо сейчас я в ужасе. Шаттла больше нет. Он у Рика. Никто не видел, как он его брал. Но он говорил нам, что мы все пожалеем о том, что сделали. Я могу назвать только одну причину, по которой он взял шаттл. Раньше он почти никогда не вылетал на нем. Боже, помоги мне, надеюсь, я ошибаюсь.
  

• • •

   Мы оба застыли, когда все закончилось. Алекс обхватил голову руками. - Я не ожидал, что так получится.
   - Да. Я тоже этого не ожидала.
   - И он убил их всех. Это сделал Рик. Из-за чего? Что могло подтолкнуть его к подобному поступку? Мы никогда не замечали никаких признаков неуравновешенности в этом парне. - Он ждал, что я скажу что-нибудь. Когда я этого не сделала, на его лице появилось обвиняющее выражение. - Так в чем же большой секрет? - Его терпение лопнуло. - Она говорит о том, что было на десять лет раньше. - Вы с Гейбом пытались разыскать серебряный приз Хардинга и вернулись с чем-то. Теперь у нас есть два больших секрета, оба связаны с Хардингом. Ты точно знаешь, о чем она говорит, не так ли?
   Я пыталась придумать, что бы можно было ему сказать. Он уставился на меня, и в его глазах читался гнев. - Чейз, ты действительно мне не доверяешь? После стольких лет?
   - Мы уже говорили об этом, Алекс. Ты заметил, что Шарлотта ничего не рассказала? В чем секрет? Она не раскрывает его, даже здесь, в передаче, которую, как она, конечно, понимала, вероятно, никто никогда не перехватит.
   - Чейз...
   - Конечно, я тебе доверяю. Косвенным образом. Ты это знаешь. Но это не имеет никакого отношения к доверию. Я дала слово, что никому не расскажу.
   - Белль знает, о чем идет речь?
   - Скорее всего, так оно и есть. На самом деле, я не могу понять, как она могла этого не заметить.
   - Чейз, я должен придумать, что с этим делать, когда мы вернемся домой. Если я не буду знать, что происходит, то могу все испортить.
   - Просто оставь это в покое. Если бы я знала, в чем дело, я бы сюда не пришла.
   - Уже поздновато для этого. - Он старался говорить ровным голосом, чтобы скрыть растущее разочарование. - Есть простой способ сделать это.
   - Как?
   - Я спрошу Белль.
   - Алекс, ты же понимаешь, что она подчиняется капитану.
   - Это правда. Но я владелец. Если понадобится, я найду нового капитана.
   - Ты бы действительно так поступил?
   - Нет. Но мне нужно, чтобы ты мне доверяла. Я ничего не выдам.
   - Делай, что хочешь.
  

• • •

   Он задал этот вопрос Белль. Я должна была вмешаться, сказать ей, чтобы она молчала. Но не смогла. Белль колебалась, но в конце концов описала все, что произошло на Калеске, в мире Дайсона. Она описала пустые города, сферу Дайсона, опасения Арка о том, что произойдет, если появится больше биологических существ. И, наконец, наши с Гейбом заверения в том, что мы никому не расскажем об их существовании. Когда она закончила, Алекс спросил, не хочу ли я что-нибудь добавить.
   - Нет, - сказала я. - Думаю, она все рассказала. Мы готовы к отлету?
   - Пока нет.
   - Почему?
   - Есть большая вероятность, что Шарлотта еще не закончила.
  

• • •

   Он был прав. Двадцать минут спустя последовала вторая передача. Шарлотта снова повысила голос: - Он собирается протаранить нас. Дел по другому радиоканалу обещает ему все, что он захочет, но он не отвечает. Боже мой, я не верю в это. Бластеры, которые должны защищать нас, не работают. Он, вероятно, отключил их, и никто из нас понятия не имеет, как активировать эти чертовы штуки. Дел сейчас ищет, но знает не больше моего. Я думала, Рик собирается свернуть в сторону, но он продолжает набирать скорость. Летит прямо на нас. Пожалуйста, Рик.
   Мы услышали, как другой голос на заднем плане зовет ее по имени. Вероятно, Хаусман. - Иди сюда, Шарлотта, - сказал он. - Попробуй еще раз.
   Она отключилась. Это было последнее, что мы слышали. Мы с Алексом сидели, уставившись друг на друга.
  

XL.

  
   Что же тогда является истиной? Является ли она точкой зрения, полученной в результате рассмотрения философских позиций, дошедших до нас из глубины веков? Или это вывод, к которому приходят путем осторожного взвешивания вероятностей и сомнений? Либо это мнение мужчины или женщины, чья способность воспринимать реальность требует обязательного доверия? Но как бы она ни вызрела, уходите из долины, когда сходит лавина.
   - Хамид Байла, "Извлеченные уроки", 3811 г. н.э.
   - Мы можем упаковать передачи, - сказала я, - если ты хочешь отправить их Гейбу. Дать ему время подумать об этом, прежде чем мы вернемся.
   - Нет, это не очень хорошая идея.
   - Почему же?
   - Мы не можем быть уверены, что кто-нибудь не перехватит это сообщение. Есть ли у нас возможность шифрования?
   - Да.
   Он нахмурился. - Не бери в голову. Давай оставим это, пока не вернемся домой. Думаю, будет лучше, если мы оба будем там, когда Гейб все это услышит. Просто отправь ему сообщение, скажи, что мы добились некоторого прогресса и возвращаемся.
   - Ему это не понравится.
   - Он поймет. Фактически, это сообщит ему, что мы перехватили сообщение.
   - Как поймет?
   - Потому что, если бы мы не преуспели, то сказали бы ему.
   Не было причин продолжать ждать. Третьей передачи не будет, как бы я ни надеялась, как бы ни молилась о ней. Чего-то, что могло бы каким-то образом дать нам более счастливый конец. Но мы все равно держались. Мы сидели в пассажирском салоне, и никто из нас ничего не делал, кроме наблюдения в иллюминаторы. Казалось, что все происходило в течение тех последних нескольких минут, пока мы сидели в сторонке и слушали, как Хардинг приближается на шаттле, и если бы мы могли каким-то образом оказаться там, мы бы, возможно, что-то сделали. По крайней мере, попытались. В конце концов Алекс встал и налил нам выпить. - Полетели домой.
   Я была готова. Попросила Белль отвезти нас обратно.
   - Ты в порядке? - спросил Алекс.
   - Прости, что мы вообще приблизились к этому месту.
   Белль развернула нас назад и начала разгоняться. Мы сидели на мостике, глядя на небо, полное ярких звезд, и почти не разговаривали. - Я надеялась на что-то лучшее, - сказала я.
   - Не знаю, что бы это могло быть.
   - Что-нибудь еще. Инопланетяне помогли бы.
   - Мы хотим предать это огласке?
   Мы скользнули в межпространственный континуум, и все вокруг погрузилось во тьму.
   - Понятия не имею.
   - Не знаю, что с этим делать, Чейз. Я бы хотел просто оставить все как есть. Ничего не говорить. Но это оставит всех в недоумении. - Он отстегнул ремни и встал с сиденья. - И давай не будем забывать о Реджи Грине. Должно быть, он действительно любил Шарлотту. Я имею в виду, он проделал весь этот путь к черной дыре, надеясь, что ему повезет. И заплатил за это высокую цену. - Он вцепился в подлокотники своего кресла.
   - Если эти две передачи выйдут наружу, - сказала я, - они разрушат семьи.
   - Так что, нам скрывать правду?
   - Не знаю, Алекс. Я начинаю думать, что лучшим выходом для нас было бы отрицать, что мы что-либо нашли. Как бы то ни было, я не хочу в этом участвовать.
   - Попытка объяснить, что Хардинг убил всех, чтобы защитить группу ИИ, будет выглядеть не очень хорошо.
   - Возможно, нам не нужно объяснять все. Возможно, мы могли бы заявить, что просто не знаем, что все это значило. Что именно он пытался сохранить в тайне. Просто, чем бы это ни было, он отчаянно пытался сохранить это в тайне. Он рассказал об этом Шарлотте, это выплыло наружу, и в результате он сошел с ума.
   - Чейз, это звучит так, как будто мы говорим о каком-то сокровище. О чем-то, что он планировал оставить себе. И это подразумевает, что он следил за Шарлоттой.
   - У меня идея. Арк говорил о биологическом оружии, которое убило всех. Возможно, Хардинг был обеспокоен тем, что в это место придут посетители, которые в конечном итоге разберутся в деталях. Он был обеспокоен тем, что доступ к нему могут получить сумасшедшие.
   - Это все равно не оправдывает убийство его коллег. - Мы сидели, глядя друг на друга. - У меня к тебе вопрос, Чейз. Ты все это записываешь? Планируешь написать еще одни мемуары?
   - Планировала. Это было бы строго о том, что произошло на космической станции. Мне и в голову не приходило, что мир Дайсона может иметь к этому какое-то отношение.
   - Думаю, у тебя правильный взгляд. Мы не раскрываем природу секрета. Или местоположение планеты со сферой Дайсона. Пусть все остальные считают, что Хардинг, возможно, наткнулся на заброшенный инопланетный корабль с опасной технологией. На какое-то гипероружие.
   - И откуда нам это знать?
   - Послушай, что бы мы ни придумали, Хардинг ни за что не выйдет из этого в хорошем свете. Или Хаусман и Уомак, если уж на то пошло. Даже Шарлотта пострадает. Нам следует просто отступить, забыть все, что мы знаем, и позволить всему идти своим чередом. В конце концов, все это пройдет.
   - Но этого не произойдет. За двенадцать лет это никуда не делось.
   Он стоял у люка, ведущего в пассажирский салон. - Может быть, мы сейчас подошли слишком близко к этому. Давай просто отключимся от этого на некоторое время. А еще лучше, может быть, Гейб сможет помочь. Это будут непростые мемуары. Возможно, тебе придется кое-что утаить от твоих читателей.
   - Я подумала о том же.
   - Мне жаль, что так получилось. Как ты относишься к выдумкам?
   - Алекс, ты вообще читал какие-нибудь из этих книг?
   - Более или менее.
   - Тогда ты знаешь, что я уже скрыла много информации. Я изменила имена людей, даты, всевозможные личные данные. Иногда я искажала информацию, которую ты использовал, чтобы выяснить, что происходит. Например...
   - Не будем вдаваться в подробности. Я знаю это. На этот раз объяснение того, что случилось с "Октавией", - единственное, что имеет значение. И это основа повествования. Я не понимаю, как ты можешь лгать об этом.
  

• • •

   Я задумалась, не стоит ли мне уйти со своего поста в Рэйнбоу Энтерпрайзис. Недавно у меня возникли трения и с Гейбом, и с Алексом, и я подозревала, что оба были бы рады моему уходу, но не решались сделать такое предложение. Возможно, пришло время двигаться дальше. Найти новую работу было бы несложно. И я могла бы избавиться от бухгалтерии и других административных обязанностей, которые были безнадежно скучными. Но, вероятно, мне пришлось бы возить туристов на Землю, Тау Кита или 58 Эридана. Одни и те же рейсы повторялись бы снова и снова. Проработав с Алексом двенадцать лет, я уже не хотела бы заниматься такой рутиной всю оставшуюся жизнь. Мы все еще находились на первой неделе нашего обратного перелета, когда я заговорила с ним на эту тему. Не помню, о чем мы говорили, но это не имело никакого отношения к тому напряжению, которое я все еще чувствовала.
   - Очевидно, Чейз, ты должна делать все, что сделает тебя счастливой. Но могу сказать тебе со всей откровенностью, что никто из нас, ни Гейб, ни я, не хотели бы, чтобы ты уходила. Если я смогу удержать тебя, повысив тебе зарплату, то, конечно, сделаю это.
   - Ты серьезно? Вы оба, ребята, хотите, чтобы я осталась?
   - Конечно. С чего бы нам думать иначе? - Мы были в пассажирском салоне, завтракали. - И вот еще что: наверное, следует посвятить в это Лашонду. Рассказать ей все, что знаем, и посмотреть, что, по ее мнению, нам следует делать.
   - Ты ей доверяешь?
   - Она дала нам доступ к ИИ пушки. Да, я ей доверяю. Нам понадобится ее помощь, чтобы справиться с этим.
   - Но через нее информация может утечь.
   - Я думаю, в конечном счете, мы должны рассказать людям о том, что произошло. Мы просто не говорим, где находится это место - Калвака? Я правильно понимаю? Там миллиарды звезд. Любому, кто отправится на поиски этих парней, придется потратить на это немало времени.
   - Но звезду, расположенную относительно близко, со сферой Дайсона, найти будет не так уж сложно.
   - Мы не упоминаем сферу Дайсона. И не говорим о расстояниях. С нами все будет в порядке, Чейз. Есть кое-что еще. У Лашонды есть подробная информация о семьях. Что я хотел бы сделать, вместо того чтобы взваливать это на плечи головидения, так это привлечь семьи и друзей жертв, сообщить им, что у нас есть кое-какая информация об "Октавии". Как бы мы ни решили это представить, я бы предпочел сначала сообщить об этом им, прежде чем все станет достоянием общественности.
   - Просто не представляю, как мы сможем с этим справиться.
   - Может быть, Лашонда сможет что-нибудь придумать. Возможно, мы отправим им сообщения с приглашением приехать в Эндиквар на встречу и попросим их ничего не говорить СМИ.
   - Как думаешь, есть какой-то шанс, что это сработает?
   - Возможно. Стоит попробовать.
   - Я не уверена, что не лучше было бы просто обвинить в этом инопланетян. Все, что угодно, было бы лучше правды. Представь их реакцию, если мы скажем им, что Хардинг протаранил станцию шаттлом и все погибли. Что Шарлотта Хилл стала причиной всего этого, потому что слишком много болтала. Этот Хаусман мог бы... - Я замолчала, чтобы перевести дыхание. - Он мог бы все это прекратить. Он и Уомак. Все, что им нужно было сделать, это пообещать держать язык за зубами. Все плохо выглядят, Алекс. Семьям лучше жить там, где они есть, думая, что это инопланетяне, или сумасшедшие, или что-то в этом роде.
   - В прошлый раз ты говорила совсем не то. - Я никогда не видела, чтобы Алекс выглядел таким смущенным. - Мы что-нибудь придумаем.
   Я не хотела поднимать новые проблемы, но в конце концов нам все равно пришлось бы их решать. - Есть еще один вопрос, - сказала я.
   - Что это?
   - Передача. Семьи захотят ее услышать. СМИ тоже захотят. Можете себе представить, что они испытают, слушая, как Шарлотта описывает происходящее?
   - К счастью, у нас есть много времени, чтобы подумать об этом.
   - Или Энджела, - сказала я. - Как она отреагирует, когда узнает, что сделал ее брат?
  

XLI.

  
   Инструмент, который управляет достижениями, - это не разум, а воля. Разум подсказывает курс. Но именно воля заставляет нас держаться в седле или, при ее отсутствии, оставляет нас лежать в пыли.
   - Марлина Эверетт, "Все в порядке, или забудь об этом", 8611 г. н.э.
   Звездный привод Корба обычно не позволяет добраться прямо к любому миру, к которому ты стремишься. По этим меркам прыжок прошел нормально. Он привел нас в нашу солнечную систему недалеко от Галайи, которая, как известно местным жителям, является газовым гигантом в нескольких миллиардах километров от Окраины.
   Я сказала Алексу, где мы находимся, и сразу же начала готовить двигатель к повторному скачку. - Прежде чем мы снова уйдем в гипер, - сказал он, - давай дадим Гейбу знать, что мы вернулись.
   - Хорошо, - сказала я. - Что ты собираешься ему сказать?
   - Только то, что мы здесь.
   - Ты также хочешь отправить сообщение Лашонде?
   - Нет. Мы свяжемся с ней, когда вернемся домой.
   - Все еще не знаешь, что собираешься им сказать, не так ли?
   - Семьям? Нет, не знаю. - Он уставился на звезды. - Что бы мы ни решили делать, не будем разглашать местоположение планеты Дайсона. Это значит...
   - Я перепишу мемуары и исключу все, что может указать на направление к ней. И на характер обитателей.
   - Хорошо. Мы ведь будем дома через несколько дней, верно?
  

• • •

   Мы обсуждали этот вопрос всю дорогу до "Скайдека". Когда нам нужно было решить кое-что еще. Я посмотрела на Алекса, а затем на рамку, в которой была Белль. Он улыбнулся и, не произнося этого вслух, дал понять, что согласен.
   - Белль, - сказала я, - вы здесь?
   - Конечно.
   - Вы готовы? - спросила я.
   - Да. Вы действительно собираетесь сделать это?
   - Я достала со склада пару батареек. Вставлю их, прежде чем вытащу вас.
   - Хорошо, - сказала она. - Я бы не хотела, чтобы свет погас.
  

• • •

   Мы прикрепили к своим курткам линки, чтобы она могла разговаривать с нами. Но, несмотря на то, что у нее были батарейки, она замолчала после того, как мы отключили ее. Алекс положил ее в свою сумку через плечо. Линки также позволяли ей видеть практически все, что мы делали. И мы получили несколько случайных комментариев. Например, после того, как сели в шаттл, она сказала, что ей неудобно находиться в транспортном средстве, которым она не может управлять. Но как она была бы рада наконец-то взглянуть на загородный дом. Она спросила, есть ли у нас робот, которым она могла бы воспользоваться. Алекс перевел взгляд на верхнюю часть шаттла. Роботы стоили недешево.
   Гейб ждал нас, когда мы поздно утром прибыли в космопорт Эндиквара. Он стоял в зоне прилета, и над его головой было видно облако. - Привет, ребята, - сказал он, пытаясь скрыть очевидное беспокойство. Он взял у каждого из нас по сумке, и мы направились к выходу. Он улыбнулся, когда Белль поздоровалась с ним.
   - Белль, - сказал он. - Это вы?
   - Во плоти, Гейб.
   Он посмотрел на меня. - Я должен был догадаться, что так и будет, - сказал он. - Вас не беспокоит, что Джейкоб начнет ревновать?
   - Меня больше беспокоит, - сказал Алекс, - что они будут слишком увлечены игрой в шахматы, чтобы заниматься работой.
   Гейб смеялся, когда мы выходили из терминала. - Сегодня утром звонила Вероника, - сказал он. - Она просила меня передать привет.
   Алекс просиял. Нам нужны были хорошие новости.
   - Итак, что у нас есть? - спросил Гейб.
   Алекс поднял руку. Подожди, пока мы отойдем подальше от толпы. Мы перетащили все в скиммер, загрузили его и забрались внутрь. Гейб и Алекс сели впереди, я устроилась сзади. Когда мы стартовали, Гейб повернулся к своему племяннику. - Насколько все плохо? - спросил он.
   - Это нехорошо. - Алекс прокрутил ему записи, пока мы летели над лесом к западу от города. Я наблюдала, как краска отхлынула от щек Гейба.
   Он только что-то проворчал и несколько минут молчал. Прежде чем он ответил, мы покружили вокруг нашей стоянки. - Знаешь, что он пытался сохранить в секрете?
   - Мир Дайсона.
   Гейб взглянул на меня. - Вы сказали ему? - Он прочитал мой ответ по выражению моего лица, и я увидела его разочарование. - И в этом все дело?
   - Очевидно.
   - Итак, каков план?
   - Не знаю, - сказал Алекс. - У тебя есть предложение?
   - Алекс, у тебя на самом деле нет другого выбора, кроме как сказать правду. Ты никак не сможешь это скрыть. Ты обязан рассказать о том, что произошло, всем, кто в этом замешан.
   - Но это значит раскрыть проблему с миром Дайсона.
   - Знаю. - Гейб отступил в тень. - Просто не вижу, какой у нас есть выбор.
  

• • •

   Вернувшись домой, мы позвонили Лашонде. Спросив, одна ли она, Алекс сообщил ей, что мы узнали, что произошло на станции. Мы с Гейбом были вместе с ним в конференц-зале, и она могла нас видеть.
   - Мне было интересно, где вы были, Алекс. Что у вас есть?
   - Можем мы подъехать и поговорить с вами в центре?
   Она поняла невысказанное сообщение. - Никаких инопланетян, да? - Было очевидно, что она надеялась, что Алекс ничего не выдумывает.
   - Нет. - Я никогда не видел его таким встревоженным. - К сожалению, нет.
   - Когда вы сможете прийти?
   - Мы только что прибыли. Нам нужен час, чтобы прийти в себя. Как насчет двух часов?
   - Вы все придете?
   Гейб сказал, что он откажется. - Мне нечего добавить.
  

• • •

   Я приняла душ, переоделась, и мы отправились в путь. День был ясный и теплый. Солнце сияло в безоблачном небе. Мимо проплыл еще один скиммер. Пара детей, сидевших на заднем сиденье, помахали нам рукой. Мы прибыли в ДПСАИ вслед за парой других машин, которые въезжали на парковку филиала Сайрус, развозя клиентов по ресторанам и торговым центрам. Прямо к северу от нас на кортах Доминго развлекалась толпа теннисистов.
   Мы приземлились на несколько минут раньше, вошли внутрь, и нас встретил парень в зеленой униформе центра. Он улыбнулся нам, назвал по фамилиям и отвел в кабинет директора, где нас ждала Лашонда. Она разговаривала с пожилым бородатым мужчиной, которого я уже встречала раньше, но не смогла вспомнить его фамилию. - Спасибо, Джейсон, - сказала она. Он ушел, и она сразу же переключила свое внимание на нас. - Приятно снова вас видеть, ребята. - Она жестом пригласила нас сесть, прежде чем расположиться в зале для приемов. - Итак, что у нас есть?
   - У нас есть радиопередача Шарлотты Хилл. На самом деле, их две.
   - Не совсем понимаю.
   - Они были переданы в тот день, когда исчезла станция.
   Ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать это. Затем ее брови поползли вверх, и она выглядела так, словно собиралась попросить его быть серьезным. Когда Алекс просто сел и стал ждать, она поняла, что он не шутил. - Вы привезли их с собой?
   - Конечно. Хотите их услышать?
   Она пыталась сохранить скептицизм, но от него не осталось и следа. - Откуда они у вас?
   - Это долгая история.
   - Ладно, Алекс. Давайте послушаем, что у вас есть.
  

• • •

   Лашонда побледнела, когда голос Шарлотты заполнил комнату. С ее губ сорвались слова: - Это она. - Она слушала, как Шарлотта брала вину на себя. Пока та описывала неприязнь, возникшую на станции, и свои собственные страхи, когда Хардинг исчез вместе с шаттлом.
   - О чем она говорит? - спросила она.
   - Вы хотите сначала услышать вторую часть?
   - Это еще не все? Ах да, вы сказали, что их две. Пожалуй, да. - Черты ее лица напряглись, как будто она смотрела в морду крокодила.
   Мы снова прослушали вторую передачу, поглощенные этими последними напряженными моментами. Мы услышали ужас Шарлотты, услышали, как Хаусман умоляет Рика Хардинга отойти в сторону и, наконец, пытается заставить Шарлотту поговорить с ним. Затем все закончилось.
   - В чем дело, черт возьми? - спросила она. - Что происходило?
   - За много лет до всего этого Хардинг обнаружил мир, где развитая цивилизация уничтожила сама себя. За исключением некоторых ИИ. Очевидно, они находились под контролем своих создателей. Они были счастливы, что создатели ушли. Но они были в ужасе от того, что те могут вернуться или появится кто-то вроде них. Им надоело, что их контролируют, и они убедили Хардинга не раскрывать их местонахождение. Он дал слово.
   - И...?
   - Остальное вам должно быть понятно. По какой-то причине он рассказал Шарлотте, а она передала это Хаусману и Уомаку.
   - Значит, Хардинг убил их всех?
   - Похоже, так оно и было.
   - Как вы думаете, почему он рассказал Шарлотте?
   - Подозреваю, что трудно сохранить тайну, когда живешь в таком одиночестве. Вероятно, по той же причине Шарлотта рассказала об этом. Она знала, как Хаусман и Уомак отреагировали бы на подобную историю.
   - И он сделал это ради нескольких ИИ? - Ее глаза были закрыты, а губы плотно сжаты. По щеке скатилась слеза. Она два или три раза пыталась что-то сказать, прежде чем, наконец, смогла выдавить из себя. - Вы вряд ли могли сообщить худшие новости.
   - Мне жаль.
   Она кивнула. Подождала еще минуту или две, пока обдумывала это. Затем: - Что вы собираетесь делать теперь?
   - Что вы предлагаете? - спросил Алекс.
   - Скрыть это.
   - Я не могу этого сделать.
   - Почему бы и нет? Если это выплывет наружу, то нанесет большой ущерб. Семьям и нам.
   - Лашонда...
   - Мы отправили туда сумасшедшего. На удаленную космическую станцию с тремя невинными людьми.
   - Это не ваша вина.
   - Я доверяла ему.
   - Инопланетяне тоже. В любом случае, я не думаю, что Хардинга можно было назвать сумасшедшим.
   - А как бы вы еще его назвали? В любом случае, я говорю не о себе. Я беспокоюсь об организации.
   - Вы упомянули о семьях.
   - Да. Подумайте, что это с ними сотворит.
   - Значит, вы предпочитаете оставить все как есть? Пусть все гадают, что случилось с их близкими? - Алекс нахмурил брови. - Думаю, в конечном счете, это было бы более жестоко, чем раскрыть правду.
   - Вы серьезно? Хардинги узнают, что их сын убил остальных. Вы можете себе представить, что это с ними сделает? - Она повернулась в мою сторону. - Чейз, если бы вы были сестрой Хардинга, что бы вы предпочли?
   Это оказалось проще, чем я ожидала. - Я бы хотела знать правду.
  

• • •

   Это заняло некоторое время. Мы обменялись сердитыми взглядами, вздохами и сжатыми кулаками. Наконец Лашонда просто покачала головой. - Может быть, вы и правы, - сказала она. - Как вы хотите с этим справиться?
   - Мы созываем семейное совещание. И попросим их ничего не говорить.
   - Вы же знаете, что этого не произойдет.
   - Мы делаем все, что в наших силах. У нас есть контакты с каждой семьей. Позвоните им завтра. И да, конечно, это просочится наружу. Мы никак не можем это остановить.
   Одними губами она произнесла беззвучное "да". - Думаю, это все, что у нас есть.
   - Мы позвоним семьям, - сказал Алекс. - Просто скажите им, что у нас есть новости.
   Она смотрела на нас долгую минуту. - Мне так жаль, что вы ввязались в это, Алекс.
   - Знаю. Мне тоже жаль.
   - Вы хотите, чтобы я это устроила?
   - Это сработало бы лучше всего. Но не здесь. Ваш конференц-зал будет слишком мал. Но вы, конечно, хотите, чтобы ДПСАИ был частью процесса.
   - Да, конечно. Кто еще знает об этом?
   - Только Гейб.
   - Хорошо. Давайте сделаем это как можно быстрее. Я назначу встречу на завтра.
   - Хорошо.
   - Дайте мне час. Я позвоню вам, когда найду место.
   - Звучит заманчиво. Мы свяжемся с семьями.
   Лашонда не пошевелилась. - Алекс, - позвала она.
   - Да?
   - Сделайте для них все, что в ваших силах. Постарайтесь сформулировать это так, чтобы это не звучало настолько ужасно.
   - Постараюсь сделать для этого все, что в моих силах. Вот почему нам лучше не упоминать ИИ. Если все жертвы погибли из-за того, что один из них защищал информационную систему, мы не испытаем ничего, кроме возмущения. Эти люди и так достаточно страдали. Я внесу несколько изменений.
   - Ты собираешься солгать? - спросила я.
   - Я не буду вдаваться в подробности.
   - Хорошо, - кивнула Лашонда. - Хорошо.
   - Лашонда, никто другой не должен знать о них. Об ИИ.
   - Конечно. Я ничего не скажу. - Она посмотрела на меня. - Чейз, хотите что-нибудь добавить?
   - Вы можете ему доверять, - сказала я. - Если кто-то и может справиться с этим, так это он.
  

• • •

   Когда я вернулась в коттедж, меня ждал звонок от Чада. Я подключилась и увидела, как он мигает в гостиной. Он выглядел раздраженным, но сказал, как рад, что я вернулась, что он хотел бы пригласить меня на ужин, и что, казалось, меня не было целую вечность. - Ты получила мое сообщение? - спросил он.
   - То, которое ты отправил на "Белль-Мари"?
   - Да.
   Я опустилась на диван и улыбнулась. - Это было прекрасно, Чад.
   - Ты в порядке?
   - Конечно. Почему ты думаешь иначе?
   - Тебя долго не было, Чейз. Снова.
   - Знаю. Мне жаль.
   - В общем-то, ты всегда так говоришь.
   - Чад, почему бы нам не поговорить об этом позже. У меня сейчас дел по горло.
   - Насколько я понимаю, нам, вероятно, не о чем говорить. У меня было много времени подумать о нас. Чейз, я сделаю все, что в моих силах, чтобы у нас все получилось.
   - Звучит заманчиво. Но давай подождем немного, Чад.
   - Это не внушает оптимизма.
   - Чад, у меня сейчас серьезные проблемы.
   - Думаю, ты только что ответила на мой вопрос. Мне жаль расставаться с тобой, Чейз. Мне было приятно быть с тобой, но совершенно очевидно, что это никуда не приведет. - Он стоял посреди гостиной, и угасающий солнечный свет проникал через окно позади него. - Прощай, малышка.
   - Нет, подожди, Чад...
   Он исчез.
   Я пыталась перезвонить, но его ИИ сообщил мне, что он недоступен.
  

• • •

   Следующие полчаса я провела, разговаривая с Кармен. Мне нужно было, чтобы кто-то посочувствовал мне, заверил меня, что на самом деле я его не потеряла, что Алекс обо всем позаботится, что мы не собираемся разрушать жизни семей "Октавии". Она сказала мне, чтобы я перестала волноваться. Она все еще была занята этим, когда раздался звонок от Алекса.
   - Я пригласил представителей каждой семьи на завтрашнюю встречу, - сказал он. - Мы оплатим все расходы.
   - Когда?
   - В час дня в отеле Холгроув.
   - Хорошо.
   - Кстати, СМИ знают, что у нас кое-что есть.
   - Я не удивлена. Не было никакой возможности предупредить семьи и сохранить все в тайне.
   - Мы уезжаем из загородного дома примерно через четверть часа.
   - Гейб поедет?
   - Нет. Он говорит, что собирается посмотреть дома.
   - Он не дурак. Хорошо. Увидимся завтра.
   - Чейз, хочешь принять в этом участие?
   - Я буду там. Но предпочла бы просто постоять в сторонке и понаблюдать. Если, конечно, я тебе не нужна.
   - Ладно. Кстати, Лашонда сказала мне, что приедет Энджела Хардинг. И родители Уомака. У них также будет Илайджа Маккорд.
   - Кто такой Маккорд? Я помню это имя, но как он связан?
   - Он преподает в Эндикварском технологическом институте. Был близким другом Хаусмана.
   - Хорошо. Увидимся завтра.
  

• • •

   Мне захотелось перекусить. Немного шоколадного торта. Я отрезала кусочек и только села, чтобы насладиться им, как Кармен сообщила мне о другом звонке. - От Джилл Фолкнер. Из Голден Нетуорк.
   Это было не очень приятно. Моей первой реакцией было попросить Кармен передать ей, что я недоступна. Но это было бы лишь временным решением. - Соедини ее, Кармен.
   Я не была знакома с Фолкнер, но знала, что она работает продюсером в отделе новостей. Она сидела за круглым столом в кожаном кресле и что-то нажимала на клавиатуре. Окно за ее спиной закрывали пышные бархатные шторы, а сбоку стоял книжный шкаф, заставленный книгами. На заднем плане звучала тихая музыка. Она посмотрела на меня, улыбнулась и поднялась на ноги. Музыка прекратилась.
   - Мисс Колпат?
   - Да.
   - Я рада, наконец, познакомиться с вами. Меня зовут Джилл. Нам интересно поговорить с вами об "Октавии". Как я понимаю, вы и ваш коллега Алекс Бенедикт получили какую-то новую информацию. Я должна быть честной: мы и раньше получали подобные сообщения, но из них никогда ничего не выходило. У вас и вашего коллеги довольно примечательная история. У вас действительно что-то есть?
   - Джилл, я не в том положении, чтобы комментировать это.
   - Понимаю. Это звучит как "да". Я хотела бы пригласить вас завтра утром на шоу Морган Уинслоу.
   - Спасибо. Но я вынуждена отказаться.
   - Мисс Колпат, у Морган глобальная аудитория. Ее программа входит в тройку самых популярных новостных шоу в мире. - Я все еще сидела за своим куском торта, когда она начала приближаться. Она была значительно выше меня и излучала сострадание. - Я понимаю, что вам, наверное, трудно.
   Лампа Кармен начала мигать. - Одну секунду, Джилл, - сказала я. - Что случилось, Кармен?
   - Еще один звонок. От Гарольда Пашивича. - Он был продюсером Ньюс Гайз.
   - Скажите ему, что я перезвоню.
   - Вы можете видеть, что произойдет, - сказала Джилл. - У нас самые высокие рейтинги, Чейз. Если вы вообще собираетесь этим заниматься, делайте это вместе с нами.
   - Спасибо за предложение. Но мне нечего сказать по этому поводу.
   Она собиралась ответить, но я отключилась и переключилась на Кармен. - Соедините меня с Пашивичем. Если кто-нибудь еще позвонит, я недоступна.
   - Вам сообщение от Алекса, - сказала она.
   - Дайте ему трубку.
   - Чейз, - сказал он, - держи ухо востро. К тебе будет приковано много внимания прессы.
   - Уже началось.
   - Хорошо. Ничего не говори, ладно?
  

• • •

   Я оставила Пашивича без комментариев. Мы все еще отвечали на звонки, когда прибыл скиммер с эмблемой "ЮНАЙТЕД НЬЮС" на обеих сторонах. Этого было достаточно. Я собрала сумку и при первой же возможности покинула коттедж и поселилась в ближайшем отеле.
  

XLII.

  
   Реальность такова, что подавляющее большинство людей стараются поступать правильно, уважать права других и не причинять вреда. Однако печальная правда заключается в том, что, тем не менее, наносится большой ущерб. Как такое может быть? Потому что наши суждения искажены. В любом споре, диспуте или войне изучайте обе стороны. Каждая из них будет считать, что она права.
   - Август Темплтон, "Последние дни Авалона", 5593 г. н.э.
   Когда я вошла в аудиторию отеля Холгроув, Лашонда сидела за передним столом и как раз вставала к трибуне. Я не заметила Алекса. В зал входили журналисты, а также другие люди, у которых, несомненно, были личные причины. Среди них была Оливия Хилл. Она сидела за столиком в самом начале.
   Лашонда подождала, пока все рассядутся, а затем посмотрела на открытую дверь. - Дамы и господа, - сказала она, - наконец-то у нас есть отчет о том, что случилось с "Октавией". За это мы в долгу перед Алексом Бенедиктом. Алекс, выйдите, пожалуйста, сюда.
   Он появился в дверях и занял место за трибуной. Она пожала ему руку и вернулась на свое место. Толпа притихла.
   Алекс оглядел аудиторию. - Добрый день, дамы и господа. Недавно мы перехватили радиопередачу двенадцатилетней давности с "Октавии". Она была отправлена Шарлоттой Хилл с космической станции в день ее исчезновения. В то время черная дыра не позволяла им связаться ни с одной из наших баз или планет. Они находились в таком положении около тридцати одного часа. Шарлотту беспокоило то, что происходило на "Октавии", и поэтому она сообщила подруге, что, если случится что-то непредвиденное, отправит радиопередачу на одну из ближайших звезд. Сообщение, адресованное подруге, было не самым понятным, поэтому нам потребовалось так много времени, чтобы разобраться с ним.
   Поднялись руки и посыпались вопросы. Кто была эта подруга? Что за звезда? Вы получили сообщение? Что в нем говорилось?
   - Да, - сказал он. - Нам действительно удалось принять передачу.
   - Что там было написано?
   Алекс поднял руку. - Все пройдет лучше, если вы дадите мне закончить.
   Зрители успокоились.
   - Рик Хардинг долгие годы хранил тайну. Он открыл мир с цивилизацией, которая когда-то, по-видимому, обладала технологией, значительно превосходящей нашу. Но ее обитатели вымерли. Они были убиты в ходе серии войн, оставив после себя другой вид, который они поработили. Выжившие были в ужасе от перспективы того, что с ними поступят так же, если появится кто-то другой, обладающий передовыми технологиями. Поэтому они умоляли Хардинга не раскрывать их существование. Он долго молчал. Долгие годы. Но жизнь на "Октавии" была полна одиночества. Людям, живущим в подобном месте, трудно хранить секреты. Рик, по-видимому, рассказал эту историю одному из своих коллег, надеясь, что информация не пойдет дальше.
   - К сожалению, получательница информации столкнулась с такой же проблемой: делиться ли ею. Предполагая, что другие сотрудники станции ничего не скажут, она передала это дальше. Подробности не ясны. Но ее коллегам показалось просто неразумным хранить молчание об открытии такого масштаба. Они поговорили с Риком и, по-видимому, дали ему понять, что, по их мнению, скрывать такого рода открытия было бы неразумно. Они были обязаны сообщить об этом другим представителям научного сообщества.
   - Рик пытался отговорить их. - Алекс сделал паузу, чтобы перевести дух. - Но у него ничего не получилось. Когда это случилось, он впал в отчаяние и воспользовался шаттлом. Он редко так поступал, но, должно быть, считал это единственным выходом. Только так он мог защитить людей, которым дал слово. Шарлотта и остальные подозревали, что он собирался использовать шаттл для уничтожения станции. Дел пытался отговорить его, в то время как Шарлотта описывала ситуацию в передаче, которую она отправила на звезду. Она знала, что межзвездникам будет легко заполучить ее, но надеялась, что ее опасения не обоснованы и что сообщение, а также конфликт просто исчезнут в пустоте. В конце концов, Шарлотта рассказала нам, что шаттл возвращался, и было очевидно, что Хардинг собирался врезаться на нем в станцию.
   Снова начали размахивать руками. И в сторону Алекса посыпались новые вопросы. - Так все и закончилось?
   - Разве у них не было системы защиты от приближающихся объектов?
   - Он действительно сделал это, чтобы защитить инопланетян?
   Алекс поднял руку. - Это все, что у нас есть, - сказал он. - Вот так все и закончилось.
   - Вся эта информация была в передаче?
   - Нет. Есть и другой источник, кто-то, кто побывал в том же мире, что и Хардинг.
   - Кто это?
   - Простите. Это частная информация. Для расследования она не имеет значения, поэтому не будет раскрыта.
   - Где находится инопланетная цивилизация?
   - Это тоже частная информация.
   В этом месте произошел взрыв. - Так вы утверждаете, что Хардинг сошел с ума?
   - Вы подтвердили, что передача была подлинной? Это голос Шарлотты?
   Алексу пришлось приложить немало усилий, чтобы взять себя в руки. Наконец: - Да, это Шарлотта.
   - Вы дадите прослушать нам передачу?
   - Да, в конце встречи. - Он собирался продолжить, когда кто-то начал всхлипывать.
   - Мне жаль, что это так болезненно, - сказал он. - Никто из нас не был готов к такому. Хотя мы знали, что у этого не может быть хорошего конца.
   Оливия сидела в дальнем конце аудитории. Каким-то образом, в этот самый болезненный момент всего происходящего, она подняла голову и посмотрела мимо трибуны для выступающих. Слезы и печаль исчезли, сменившись сиянием нескрываемой гордости.
   Алекс продолжил: - Было бы полезно помнить, что все четверо этих людей - Шарлотта Хилл, Дел Хаусман, Рик Хардинг и Арчи Уомак - погибли, делая то, что, по их мнению, было правильным. Рик чувствовал себя обязанным защитить целый мир перепуганных существ. Он, должно быть, считал, что у него нет выбора. Он также мог подозревать, что в конечном итоге мы получим оружие, которое уничтожило население того мира.
   - Другие верили, что нам не следует отказывать в доступе к развитой цивилизации. Что мы не могли просто так пройти мимо этого. И еще кое-что: есть исследования, которые показывают, что чрезмерное пребывание на удаленной станции, отрезанной от остального общества, оказывает дестабилизирующее воздействие на всех. Я предлагаю дать Рику и остальным шанс. Они все погибли, пытаясь сделать то, что в глубине души считали правильным. Они отдали за это свои жизни, - он обвел взглядом аудиторию. Журналисты направляли камеры и поднимали руки. Другие были в слезах.
  

• • •

   Я не смогла поговорить с Алексом, пока мы оба не вернулись в загородный дом. Он выглядел очень расстроенным. - Ты в порядке? - спросила я.
   - Конечно. - Затем, после долгой паузы: - Это был самый мучительный опыт в моей жизни.
   Я сказала ему, что он не мог сделать большего. А в конце учебного дня позвонила Вероника. Я не присутствовала при разговоре, но она появилась через полчаса. Я ждала у двери.
   Алекс нуждался в ней.
  

• • •

   В конце концов, Чад все-таки ответил на звонок. - Чейз, - сказал он, - как ты думаешь, мы могли бы попробовать еще раз?
  

ЭПИЛОГ

  
   Хотелось бы сообщить, что комментарии Алекса вызвали резонанс в средствах массовой информации, продемонстрировавший некоторую степень сочувствия к Шарлотте и ее коллегам. Полагаю, что этого никак не могло произойти. Но ему удалось превратить этот эпизод в то, что выглядело как гигантский дефект в общении. Год спустя Эверетт Делани, известный психолог, выпустил книгу "Эффект "Октавии", в которой исследовал ущерб, который может нанести крайняя изоляция, особенно когда человек сталкивается с трудным решением. Делани поддержал позицию Алекса, согласно которой четверо достойных людей стали жертвами того факта, что все они пытались придерживаться моральных принципов, не допускающих компромиссов.
   Через неделю после пресс-конференции к ним в загородный дом заехал Реджи Грин, чтобы поблагодарить. - Некоторые люди все еще думают, что я сумасшедший, - сказал он, - но, по крайней мере, никто больше не обвиняет меня в ее убийстве. - На его лице отразилась боль. - Я скучаю по ней. Прошло столько времени, а я все еще не могу забыть ее. Шарлотта была потрясающей женщиной. Она всегда тянулась к другим и пыталась помочь. Думаю, именно это и привело к ее гибели.
   Сестра Рика сообщила нам, что, несмотря на его гениальность, у него всегда была темная сторона, склонность видеть в людях худшее. Но она никогда бы не поверила, что он может быть вовлечен во что-то подобное тому, что случилось с "Октавией".
   В последующие недели и месяцы к нам обратились члены всех четырех семей. И другие люди, у которых были личные или профессиональные связи. Почти все поблагодарили Алекса за его усилия в их интересах.
   С нами связалась молодая женщина из университета Клариц на Деллаконде. Она была студенткой курса физики, который вел Арчи Уомак. По ее словам, он был одним из самых добрых и разумных людей, которых она когда-либо знала.
   Другая женщина заявила, что выросла с Хардингом. - Я этого не понимаю, - сказала она. - Рик Хардинг, которого я знала, никогда бы никому не причинил вреда.
  

• • •

   Вчера стало известно, что в этом году Гейб станет лауреатом премии Отто Флеминджера за вклад в исторические исследования. Он делает вид, что это не имеет большого значения, но уже освободил для нее место в своем кабинете. Она будет стоять на одном из книжных шкафов, как раз над томом Уинстона Черчилля.
  

• • •

   Примечание Чейз (1440 г.): Я не ожидала, что опубликую это при жизни. Но с тех пор прошло почти пять лет. За это время решительный отказ многих из нас воспринимать ИИ как живые существа в значительной степени сошел на нет. В большинстве человеческих обществ они могут голосовать, владеть собственностью и наделены теми же правами, что и все остальные. Во всех остальных мирах приняты законы на эту тему.
   Следовательно, больше нет необходимости вводить кого-либо в заблуждение относительно личности "перепуганных существ", о которых Алекс упоминал в своем выступлении в ДПСАИ. Это удача, потому что в небо над отелем Конец времен просочились радиопередачи из Калески. Это привело к открытию сферы Дайсона. И в то время, когда я пишу это, уже готовится миссия по выяснению того, что происходит.
   Понимая, что должно произойти, Гейб две недели назад отправился на Калеску со своим новым пилотом, чтобы предупредить ИИ. Еще слишком рано для ответа, но он был уверен, что Арк, Сэйла и остальные их друзья внесут коррективы.
   Я не ожидала, что когда-нибудь смогу опубликовать "Пропавшую "Октавию". Изначально я планировала использовать название "Во всем виноваты инопланетяне". Но Алекс, который редко комментирует мои воспоминания, утверждал, что тот опыт был слишком мрачным, чтобы описывать его в такой комедийной манере. Он был прав. Как обычно.
  

БЛАГОДАРНОСТИ

  
   Я в долгу перед Уолтером Куирлом, Майклом Бишопом и Дэвидом Деграффом за техническую помощь.
  
  

ОБ АВТОРЕ

  
  

0x01 graphic

  
  
   ДЖЕК МАКДЕВИТ - лауреат премии "Небьюла", автор серий "Академия" и "Алекс Бенедикт". Он поступил в университет Ла-Салль, затем пошел на службу в военно-морской флот, водил такси, преподавал английский язык, устроился таможенным инспектором на северную границу и не написал ни слова более чем за четверть века. В 1971 году он получил степень магистра литературы в университете Уэсли, а в 1980 году вернулся к писательской деятельности, когда его жена Морин уговорила его снова попробовать свои силы. Наряду с получением премии "Небьюла" в 2006 году, он также был номинирован на премию Хьюго, премию имени Артура К. Кларка и премию имени Филипа К. Дика. В 2015 году он был удостоен премии имени Роберта А. Хайнлайна за жизненные достижения. Он и его жена живут недалеко от Брансуика, штат Джорджия. Вы можете навестить его по адресe jackmcdevitt.com.
  
  
  
  
   Copyright Фурзиков Н.П. Перевод, аннотация. 2024.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"