Форель и Полонез Огинского
Выйдя из метро на тускло освещенную привокзальную площадь, Вика огляделась. Да, вот они. Два обшарпанных грязных автобуса и несколько забрызганных до самых окон маршруток стояли через дорогу у самой бровки. Месиво из песка, наполовину растаявшего снега, грязной воды не давали возможности подойти ближе напрямую, поэтому девушка осторожно, ставя ноги в замшевых сапогах сначала на каблук, следом на носок, пошла зигзагообразно - вдоль довольно грязной лужи до маршруток, и, обогнув их, повернула назад к автобусам, вглядываясь в названия на табличках. Первая коротко и ясно указывала направление - Петергоф. "Значит, второй - мой", - расслабилась Вика и, не торопясь, доплелась до него. Но нужное направление на табличке отсутствовало, куча других названий, а "Калитино" нет. Подруга ясно сказала, табличка будет обязательно, не промахнешься. Десять минут осталось до времени отправления! Пришлось снова выйти к краю площади, осмотреться в поисках другого транспорта, но, кроме этих двух, ничего близко не было. Вздохнув, девушка снова побрела через лужи к угрюмому автобусу, похожему на катафалк, такое впечатление производили задёрнутые черные шторы. Перечитывая на маршрутной табличке названия остановок, увидела знакомое "Извары", вроде бы в той стороне. Решила спросить у водителя, как добраться до нужного места, и вздрогнула от голоса, прозвучавшего за спиной,
- Бродишь, бродишь... куда надо?
- Калитино.
- Садись.
- А вы точно туда едете?
- Точно, точно! - И черноволосый усатый мужчина с крючковатым носом, хищно глянув исподлобья, показал рукой на открытую дверь. Немногочисленные пассажиры внутри автобуса сидели в полумраке, уткнувшись в телефоны и планшеты, удобно, кстати, когда не хочешь отвечать на болтовню словоохотливых попутчиков. Вика села на переднее сидение. Водитель, в профиль напоминавший Кащея из детского фильма, молча сел за руль, молча собрал деньги за проезд, молча кивнул на просьбу Вики сказать ей, когда будет нужная остановка.
Пока автобус выезжал из города и выбирался на проселочную трассу, из окна было на что посмотреть: восьмиполосное шоссе, путепроводы, эстакады, промышленные здания, жилые дома. За городом пейзаж сразу же стал монотонно - серым, изредка разбавляемый редкими небольшими посёлками вдоль дороги, а позже и вовсе сменился пустынной, размытой картиной угасающего пасмурного дня.
Зимний день откочевывал за горизонт, который из-за отсутствия солнца еле угадывался по нарастанию шлейфа густой непрозрачной темноты. Попутчики постепенно выходили. Напоминало это процедуру ухода "по-шпионски": пассажир молча вставал у входной двери, водитель молча тормозил, открывал дверь, и очередной путник исчезающей тенью растворялся в сером непрозрачном пространстве без огней.
От монотонности поездки Вика задремала. Сквозь дрёму подумала, что надо бы спросить, скоро ли... и проснулась неожиданно резко, словно ударили под дых. На горизонте справа, словно на фотобумаге в ванночке с проявителем проявилась серая стена, которой не могло быть в реальности, но она была, чуть сверни с дороги и упрёшься в эту стену. На туман не похоже, нет размытости предметов, наоборот, перед стеной параллельно ей светились редкие окна небольших одноэтажных домиков. Сказать, что это - небосвод, тоже нельзя, потому что стена четко вертикальна и поднимается сразу за домами высоко в недосягаемое небо. А водитель невозмутимо рулит и начинает поворачивать прямо в ту сторону, откуда веет первобытным ужасом. "НЕЕЕЕТ!" Молчаливый вопль Вики вынес её в другую реальность.
Рыба мельтешила в течении горной речки серебристыми змейками. Ближе к берегу поверхность воды приобрела из-за этого серебристо - бирюзовый оттенок. Похоже, рыбки и не подозревали, что при появлении людей им лучше прятаться под камнями, а не плавать на виду вольно и беззаботно. Да и кто их тут распугает? До ближайшего посёлка всего полдня ходу по узкой горной тропке, вольные туристы забредают сюда крайне редко, и, устраивая привал под раскидистыми орешинами, думают больше о глотке чая, чем о рыбалке, а близость вожделенного перевала манит их больше, чем прозаическая уха.
Вика поджидала своих товарищей, которые выехали в поход утром и по времени должны были вернуться. Она не успела их догнать и, добравшись в одиночку до заранее оговоренного места встречи, тенистой поляны близ речки, вскипятила чай в котелке и сидела у воды, любуясь игривыми стремительными рыбками.
- Форель разглядываешь?
- Это форель? Впервые вижу. Такая м-а-а-аленькая...- ответила, не оглядываясь на Женькин голос.
Женька, новичок, энергичный жизнерадостный студент пятого курса политеха, прибился к их группе недавно. Сказал, что сдал досрочно сессию, а сокурсники ещё корпят над лекциями. Вообще-то, альпинистская группа при спортклубе 'Старт' авиационного завода ревностно оберегала своё замкнутое сообщество, но Женя из студенческого 'Буревестника' всем понравился за общительность, и никто не возражал против его присутствия. Вика не могла определить своё отношение к новичку. Его напор и постоянная бодрость духа нравились ей, но в то же самое время было в парне что-то неуловимо непонятное и скрытое.
- Где все? А я чай вскипятила недавно.
- Решили обследовать ущелье рядом с перевалом. Меня отправили тебя встречать.
- Что меня встречать, я дорогу давно знаю, в горах не плутаю.
- Да, ладно тебе, я сам вызвался, порыбачить хочу. Очень люблю жареную форель.
- Эту красоту будешь жарить?
- Еще как! Сама будешь уплетать в две щеки!
Действительно, вкус жареной форели и серебристые стайки в речке надолго впечатались в память Вики. Но она никогда не связывала их воедино, словно та рыбка, которая беззаботно плескалась у берега, и та, которая стала золотисто-прозрачной после обжаривания в кипящем масле, существовали в разных реальностях. Вкус жареной форели разбудил её, вернул в существующую Реальность - за окном всё ещё сплошная мгла, серая стена стала прозрачнее, но и намного опаснее, потому что редкие огни домов исчезли, а шофер невозмутимо рулил прямо в стену.
И, как всегда, в минуту необъяснимой опасности, девушка инстинктивно нырнула в спасительные воспоминания. На первом месте - поход, речка, форель, здесь она уже побывала. На втором - несостоявшаяся встреча с первой любовью. Первую любовь звали Лешкой. Он учился курсом младше, и в то роковое лето их невстречи они оба были на практике в разных районах, далеко друг от друга. В июле старшая сестра Вики выходила замуж, и Вику отпустили на три дня на свадьбу. Шальная мысль посетила её - заехать к Лешке, увидеть, поздороваться и дальше двигаться на свадьбу. Автобус, теплоход, завернуть к Леше, затем автобус до конечной цели: Вика досконально изучила дорогу, при самом неблагоприятном раскладе ей хватило бы всего одного дня по выбранному короткому маршруту, чтобы добраться вовремя. Все так хорошо складывалось, но речники как раз сегодня затеяли чистить фарватер, все теплоходные рейсы отменили, и девушке пришлось возвращаться обратно на железнодорожную станцию. Маршрут заметно удлинился, вместо одного на весь путь до дома получалось два дня, впритык приехать к регистрации. Завернуть к Леше она не успевала.
Осенью Лешка в перемену между лекциями затормозил около Вики и на бегу стал выяснять, что за странная телеграмма пришла ему от Вики в июле.
- Одно слово: ' Встречай!' Обрадовался, ждал, ждал на остановке с утра до вечера. Полонез Огинского выучил.
- Какая телеграмма? Я была в дороге, весь день рвалась к тебе, но не получилось! - хотела возразить Вика, но поток однокурсников, вышедших из аудитории, унёс её по коридору от Леши навсегда.
... Да разве он поверил бы? Так или иначе, она часто погружалась в воспоминания об этой дороге без конца и края до желанной встречи, силою обстоятельств обернувшуюся печальной невстречей.
На автобусной остановке сидел светловолосый парень с гитарой, терзая струны короткими аккордами в разных вариациях.
- Леша, Лешенька! Как здорово, что ты здесь, не надо искать.
- Учу "Полонез Огинского". Парни надо мной смеются, вышел сюда. И телеграмму от тебя получил, что приедешь, встречаю с утра.
- Я не посылала.
-Тогда откуда ты появилась?
- Хотелось тебя увидеть.
- Слушай, это для тебя.
Любимая мелодия Вики зазвучала в Лешином исполнении, музыка ширилась, обволакивала и росла, заполняя собой пространство, где оставались только трое - Леша, Вика и Полонез.
- Извини, не доучил чутка, - парень перестал играть и перевернул гитару. - Обязательно доучу и доиграю для тебя позже.
Вика потянулась к нему и ударилась головой о прозрачную стену, за которой медленно и неотвратимо таяло изображение Лешки. Серая стена за окном автобуса исчезла, а вокруг расстилался ослепительно белый снег, было светло и торжественно, словно невидимый оформитель включил новогоднюю иллюминацию.
Вика проснулась. И наяву было светло и торжественно от величаво крупных летящих снежинок.
- Скоро Калитино?- спросила у водителя.
- Уже, - невозмутимо ответил он и открыл дверь.
Подруга встречала на остановке радостным возгласом,
- Ты снова привезла с собой снег, а вчера была грязюка непролазная.
- Снова?
- Забыла? В прошлом году так же было, до твоего приезда - грязь, а в день приезда - снег.
- Я еще с водителем ехала - чисто Кащей, угрюмый, худой, нос крючком!
- Запросто! Район наш Волосовский от Велесовский по имени бога Велеса, а Велес - прообраз Кащея из народных сказок. И царство Берендея есть, - засмеялась подруга.
Про автобус, похожий на катафалк, Вика промолчала. Ничего похожего, обыкновенный рейсовый автобус, заляпанный грязью осенней распутицы. И где он увидела катафалк?
- Померещился! - мотнула головой, сбрасывая морок.
- Кащей? Ну и фантазия у тебя! - подруга расхохоталась.
Вике было не до смеха. Она представила, как вместе с автобусом попала за серую стену напрямую в плен к кикиморам или другой лесной нечисти. Хотя, если бы в той реальности она осталась с Лешкой навсегда, то согласилась бы без колебания.
|