22 июня 1941 года

Обыкновенное утро. 
Город спит. Тишина.
Вряд ли приснится кому-то 
Давняя та война.

Черный кружок, репродуктор, 
вороном на столбе.
Фразы чеканные, в ступор
И поворотом в судьбе.

Целому поколению
Искалечена жизнь.
Будут герои, забвение...
Ну, а пока что держись,

Слушай слова неподъемные, 
- Утром напали на нас...
Толпы стоят похоронные
Молча, лишь слезы из глаз. 

Послевоенные дети

Мы последние из детей 
наших мам и отцов, 
переживших войну. 
Наши пряди седеют 
не от бомб, что, взрываясь, 
пугают вокруг тишину. 
Мы успели забыть 
давку в хлебных очередях. 
Мы не знаем, как быть 
хочет тенью жена, 
что почуяла гибельный страх, 
лишь завидев конверт, 
что надписан чужою рукой, 
твердо зная - ответ 
не напишет она никакой. 

Нам смертельной обидой 
была кличка - презренный фашист. 
И немецкий язык не хотели 
мы знать и учить 
в этом мире израненных 
и измученных тою войной 
наших мам и отцов, 
что с победой вернулись домой. 

Наряжали нам елки 
и дарили они апельсин, 
три ореха в пакете, 
пять конфет и шарик один, 
И сквозь слезы смотрели 
на счастливых своих детей 
наши мамы, отцы, 
что до мирных дожили дней. 

Мы отдали бы долг, 
только некому - лишь одному 
из шеренги большой 
довелось не упасть, а дожить. 
и на празднике тихо 
плача  видеть, как детвора - 
внуки, правнуки их 
вальс танцуют прифронтовой...
Скоро некому будет 
в День Победы сказать нам - УРА! 

Мы - последние из детей 
наших мам и отцов, 
что с Победой 
Вернулись домой.
Только  б не было больше, 
только б не было больше войны. 
Заклинаньем твердили 
они посреди тишины... 

Ах, какое же счастье - 
просто воздухом мирным дышать. 
Ах, какое же счастье - 
Детям МИР на земле завещать

Когда умрет солдат последний

Когда умрет солдат последний
Освободительной войны,
Все так же будет звон к обедне
без благодатной тишины.

И буднично, и деловито
опустят гроб в замшелый грунт,
а на поминках  несердито
Солдата чаркой помянут.

Что видел он, освободитель,
вершитель судеб всей земли?
На кухне проржавел смеситель,
и газа в дом не провели...

И туалет сколочен наспех,
из грубых досок во дворе.
Забор кривой, как курам на смех.
А голова вся в серебре

дрожит, трясется мелкой дрожью,
воспоминаний плен настиг -
в разведку утром по промерзшей
земле ползет он, не старик...

Так, в мыслях молодым и юным
заснул Солдат наш вечным сном,
и не был быт его угрюмым,
в мечте он жил последним днем.

Помянем старого Солдата!
Прости, что не смогли отдать
тот долг, что нам вручил когда-то
ты с жизнью, что дарила мать.

Прости, не до тебя нам было,
Прости, что не смогли сберечь.
И сердце намертво застыло
теперь у нас. Все. Точка. Речь

мы не о том ведем, не знаем,
что говорить в такой момент, 
когда навечно провожаем
того, кто помнил залп Побед.

Парад Победы

Осталось мало. Каждый год всё меньше.
Уходят тихо. Стоны не слышны. 
Им не поможет ротный лекарь - фельдшер
Устало сердце у солдат войны.

В семнадцать лет, услышав клич набатный -
Прогнать врага и отстоять страну, 
Ушли от школы строем непарадным
Безусые мальчишки на войну.

Ушли... кто навсегда, а кто вернулся
На День Победы, вновь чеканя шаг,
Внук  вместо деда - строй бойцов сомкнулся,
И землю нашу не растопчет враг!